Путешествие Геродота в Скифию | Путешествия во времени
Покорив Вавилон, персидский царь Дарий I Гистасп намеревался начать завоевание греческих земель. Предварительно, для обеспечения тыла, царь решил подчинить себе фракийцев и скифов. В 514 г. до н. е. состоялся грандиозный поход, во время которого войска Дария прошли от Византии до Дона, сделав 600 км по Фракии и почти столько же по Скифии. Геродот из Галикарнасса спустя 60—70 лет после событий писал историю греко-персидских войн. У Геродота не было возможности, подобно позднейшим историкам, рыться в архивах и выискивать документы — архивов еще не было, — и он, очевидно достаточно богатый человек, должен, был предпринять серию путешествий по всем морям и землям, где происходили многочисленные битвы. Он старался идти по следам полководцев.
Очевидно, историк был и во Фракии и в Скифии, так как посвятил обширный раздел своей «Истории в девяти книгах» скифскому походу Дария и сообщил множество ценных и подробных сведений.
Современные нам историки не ставили своей задачей выяснение всего маршрута Геродота, довольствуясь упоминанием одной Ольвии, пребывание в которой ученого грека не вызывает сомнений. Однако многократно прослеживаемый «эффект присутствия» в рассказах Геродота позволяет более подробно наметить его маршрут.
Геродот, очевидно, побывал в юго-восточной Фракии и по «рассказам местных жителей» установил, что Дарий останавливался у 38 целебных источников в долине Теара. Геродот был в дельте Дуная, где в 514 г. до н. е. архитектор Мандрокл построил мост для персидского войска, был в Ольвии и ее окрестностях. Точнейшее определение протяжения Таврского побережья в Крыму (Геродот сопоставляет его с побережьем Таренского залива в Италии, где он сам жил) говорит в пользу того, что историк плыл вдоль крымского берега и хорошо измерил его. Конечным пунктом путешествия Геродота следует считать развалины укреплений Дария на Азовском море (у «реки Оар»), определяемые при посредстве географии Клавдия Птолемея: примерно у реки Корсак, западнее Бердянска.
Наблюдательный историк определил на глаз размеры восьми грандиозных бастионов — «приблизительно по 60 стадий». Этот временный лагерь на Меотиде был конечным пунктом похода персидского царя: отсюда, бросив раненых и слабых, он бежал обратно к Дунаю. Геродот, как видим, посетил основные узловые пункты похода 514 г.
Выяснение маршрута Геродота важно не только само по себе, как подтверждение добросовестности «отца истории», но и для установления характера записанных им рассказов. Так, внимательное сопоставление текста с географической картой позволяет установить, что в описании похода 514 г. наш путешественник соединил два разных сообщения, записанных в разных местах. Дунайские агафирсы сообщили ему свою полулегендарную версию, где народы Скифии описаны не под своими самоназваниями, а под греческими прозвищами. Вторая, более подробная и явно проскифская версия была записана где-то в самой Скифии. Слияние их воедино могло произойти при позднейшей переписке труда Геродота.
Дарий, переправившись на скифский берег Дуная, завязал на ремне 60 узелков, которые должны были служить календарем для стражи дунайского моста: персы хотели вернуться из скифского похода до того, как будет развязан последний узелок.
Суммарное рассмотрение текста Геродота приводило исследователей в полное недоумение: за два месяца похода войска Дария должны были пройти свыше 5000 км (!), что явно немыслимо. Если же произвести расчет только по более достоверной, скифской версии, то окажется, что Дарий двигался с обычной для тогдашних войск скоростью — около 30 км в сутки (см. «Анабазис» Ксенофонта) и углубился на 600 км (плюс одновременные конные рейды в стороны), что вполне укладывается в указанный Геродотом срок. Как видим, анализ маршрута Геродота принес ощутимую пользу.
Сведения Геродота о народах Скифии и вокруг нее драгоценны, но среди ученых нет единомыслия по поводу размещения этих народов на географической карте. Возьмем в качестве примера народ будинов. Их помещали то в Пруссии у Балтийского моря, то близ Днепра, то отодвигали в Приуралье на Верхнюю Каму, то помещали у Воронежа или у Саратова, а иногда загоняли их в безводные пески у Каспийского моря, совершенно забывая о том, что Геродот дважды писал о сплошной лесистости земли будинов.
Правильно понять Геродота можно только при комплексном подходе, изучая в целостной системе его рассказы, записанные в разных местах, природные данные (реки, ландшафтные зоны), описания быта и хозяйства, расстояния, указанные в тексте и, наконец, новейшие археологические данные, так как археологи, подобно Геродоту, тоже совершают путешествия в Скифию V в. до н. э. и знают, где жили кочевники, а где земледельцы.
Рассмотрим два примера комплексного анализа данных Геродота: где же на самом деле жили загадочные будины и где размещались те земледельческие племена, которых местные греки то причисляли к скифам, то именовали по реке Днепру «борисфенитами», а сами себя они называли «сколотами»?
Указанная выше неопределенность в вопросе о будинах происходит от несоблюдения принятых условий исследования. Попытаемся, прежде всего, создать условную модель земли будинов, соблюдая содержащиеся в тексте Геродота «условия задачи». При перенесении условной модели на реальную археологическую карту VI—IV вв. до н. э. мы определяем те археологические культуры, которые можно соотнести с геродотовскими будинами, неврами, гелонами. Некоторые нелогичности все же остаются, но их заранее парировал сам Геродот, указав, что греки нередко путали два соседних, но различных по языку и быту народа — будинов и гелонов.
Археология помогает разъяснить и второй комплекс сведений Геродота, связанный с лесостепными земледельческими племенами. Говоря о собственно скифах, Геродот имеет в виду скотоводческие племена степей с их непостоянным кочевым бытом, отсутствием пашен и городов. Но севернее кочевников, т. е. в лесостепи, историк упоминает ряд племен, к которым он постоянно применяет дополнительное определение их необычного для скифов хозяйства: «пахари», «земледельцы», — но причисляет их все же к скифам, может быть подразумевая под этим политическую принадлежность их к Скифскому царству (или к Скифской федерации).
Археологические материалы, хорошо систематизированные в последнее время украинскими археологами, действительно дают нам в лесостепи близкородственные земледельческие культуры, ярко окрашенные вместе с тем сильным скифским влиянием. Они и «пахари» и «скифы» одновременно. Главный массив земледельцев находился на Днепре — Борисфене. Эти «скифы-земледельцы» вели настолько активную торговлю с эллинами, что даже греческая Ольвия носила в то время второе название — «Торжища борисфенитов», хотя город расположен не на Борисфене. Карта античного импорта показывает, что центром торговли с греками была Киевско-Тясминская археологическая группа, расположенная вдоль Днепра на протяжении 400 км.
Геродот пишет, что земля «скифов- земледельцев», или «борисфенитов», простирается от реки Пантикапы (в которой следует видеть Ворсклу) «на север, вверх по течению Борисфена на одиннадцать дней. Над ними (борисфенитами) простирается обширная пустыня» (Гер. IV—18). Киевско-Тясминская археологическая группа поразительно точно соответствует описанию Геродота: одиннадцать дней плавания — это около 400 км, а севернее Киева действительно идет пустынное, редко заселенное болотистое пространство. Никакую иную археологическую культуру отождествить с геродотовскими земледельцами-днепровцами нельзя, тогда как Киевская группа скифоидных памятников удовлетворяет всем условиям и своим расположением на Борисфене, и протяженностью, и земледельческим хозяйством, и оживленными торговыми связями с Ольвией.
Приведенные два примера показывают, что новый пересмотр Геродота может привести к обоснованным новым построениям.
Сопоставление записей Геродота с археологической географией еще раз убеждает нас в добросовестности «отца истории». Плутарх напрасно нападал на Геродота и подозревал его в искажении истины. Все, что относится к походу Дария в Скифию и описанию народов Скифии, вызывает доверие.
Большой интерес представляют записанные Геродотом две легенды о происхождении двух различных групп населения Скифии. Эллины, жившие на берегу Черного моря и, следовательно, соприкасавшиеся с кочевой, скотоводческой половиной населения Скифии, сообщили Геродоту, что агафирсы, гелоны и скифы происходят, согласно легенде, от трех сыновей Геракла и Ехидны. Встреча Геракла со змееногой девой произошла в устье Днепра. Возмужавшие сыновья Геракла должны были натянуть тугой лук отца-героя — тот, кто сумеет это сделать, получает материнскую (нижнеднепровскую) землю. Лук натянул только младший сын — Скиф. Братья его выселились: Агафирс — на запад к Карпатам, а Гелон — на землю будинов. Эта генеалогическая легенда родилась, конечно, в среде царских скифов-кочевников, занимавших земли по берегам Нижнего Днепра, от порогов (где находились гробницы предков) до моря.
Другая легенда рассказана Геродоту, очевидно, скифом-борисфенитом, представителем земледельческих племен Среднего Приднепровья. В ней речь идет о трех братьях, потомках некоего Таргитая. Объектом состязания этих братьев был не скифский лук, а священные золотые земледельческие орудия (плуг и ярмо), топор и чаша. Победил в состязании младший сын Колаксай. Все почитатели этих аграрных символов носили собирательное имя «сколотое», но эллины, замечает Геродот, называли их скифами.
Возможно, что лесостепные земледельцы сколоты, жившие на юге от Киева и создавшие свою особую, отличную от скифской генеалогическую легенду, имеют отношение к праславянским племенам, располагавшимся в этой лесостепи задолго до Геродота. Это объяснило бы обильные заимствования из скифского языка, прослеживаемые в языках восточных славян.
Путешествие Геродота в Скифию обогатило науку не только подробностями похода 514 г., но и исторически важными сведениями о племенах и народах Восточной Европы в VI— V вв до н. э.
Автор: Б. А. Рыбаков.
travel-in-time.org
Путешествие Геродота в Скифию | Русский след
Из книги Б.А. Рыбакова «Геродотова Скифия». Путешествие Геродота в Скифию.
Есть в Аравии местность, расположенная около города Буто. Я ездил туда, чтобы разузнать о крылатых змеях. Прибыв на место, я увидел кости и хребты в несметном количестве… (Геродот)
Для понимания Геродота, для определения степени достоверности его сведений чрезвычайно важно установление границ его личных наблюдений и выявление тех пунктов, где он мог собирать информацию. Ещё в 1886 г. Ф. Мищенко, полемизируя с Сейсом (очень скептически относившимся к Геродоту), убедительно говорил о добросовестности историка и его личных впечатлениях, полученных во время поездки в греческие колонии Причерноморья (
По степени подробности описания считается общепризнанным, что Геродот был в Ольвии и именно здесь собрал свои основные сведения о скифах. «Ольвия, – пишет С.А. Жебелев, – была, так сказать, штаб-квартирой Геродота, откуда он мог совершать экскурсии сравнительно непродолжительные и не очень далекие, если принять в расчёт средства сообщения в середине V в. до н. э.» (Жебелев С. А.Источники для изучения античной культуры Северного Причерноморья. – В кн.: Античные города Северного Причерноморья, т. 1. М.-Л., 1955, с. 7)
Геродот действительно подробно говорит об Ольвии, расположенной близ устья Южного Буга, но называет он её «Торжищем Борисфенитов», хотя географически город тяготеет к Гипанису (др.-греч. Ὕπανις – буйная, бурная; река Южный Буг) , а не к Борисфену. Отсюда, от Гипаниса, Геродот описывает народы вверх по этой реке. Он хорошо представляет себе Днепровско-Бугский лиман, знает, что в устье Днепра «сама собою собирается соль в огромном количестве»; он пил «чистую и приятную на вкус» днепровскую воду. Геродот знает мыс, разделяющий устья Буга и Днепра, – он «называется мысом Гипполая»; на нем находится святилище Деметры. По ту сторону святилища при Гипанисе живут «борисфениты», т. е. днепровские купцы, приезжающие в Ольвию.
Геродоту известно, что Ольвия основана милетянами. Историк записал «от Тимны, доверенного Ариапейфа», рассказы о гибели двух скифских царей: Анахарсиса (дяди Иданфирса, победителя Дария в 512 г.) и Скила, сына Ариапейфеса. Оба они погибли за измену родной скифской религии и восприятие греческих обычаев. Оба рассказа, изобилующие генеалогическими подробностями до пятого колена (т. е. примерно до рубежа VII и VI вв. до н. э.), географически связаны с Ольвией и её окрестностями. Анахарсис был застрелен в Гилее, «что подле Ахиллова Бега», т. е. в самых низовьях Днепра, а Скил, увлекаясь эллинским образом жизни, построил себе в городе борисфенитов «обширный пышный дом, вокруг которого стояли сфинксы и грифы из белого мрамора». Геродоту известно даже то, что ольвийский дворец Скила сгорел от молнии.
Богатый ольвийский дом. Реконструкция Б.В. и М.В.Фармаковских
Сомневаться в том, что Геродот побывал в Ольвии и её окрестностях, не приходится. Но только ли Ольвией и «непродолжительными экскурсиями» близ неё был ограничен круг поездок Геродота?
Для ответа на этот источниковедчески очень важный общий вопрос нам необходимо рассмотреть три частных: какую цель ставил Геродот, предпринимая путешествие на северный берег Понта? Какие города, известные нам, он упоминает? Где в его описании можно усмотреть не передачу чужих слов, а «эффект присутствия»?
Что касается цели путешествия Геродота, то мы с полным основанием можем высказать предположение, что он предпринял поездку ради сбора сведений о фракийско-скифском походе Дария Гистаспа в 512 г. Вся информация, собранная им, расценивает события не с персидской, а со скифской точки зрения и могла основываться на рассказах самих скифов (эпические легенды) или местных, причерноморских эллинов. Замыслом Геродота могло быть путешествие по следам Дария от Боспора Фракийского до Меотиды. Это предположение должно быть проверено, но высказано оно сейчас, в начале поиска, потому что оно в известной мере организует этот поиск.
Города, упоминаемые Геродотом, на первый взгляд не проясняют нашего основного вопроса; перечень их кажется случайным и весьма неполным.
Ко времени написания Геродотом его «Истории» в Северном Причерноморье существовало большое количество таких давно построенных и процветавших городов, как Тира, Ольвия, Феодосия, Пантикапей, Фанагория, Горгиппия и многие другие. Однако, как ни странно, Геродот умалчивает обо всех этих городах за исключением Ольвии. Обо всех остальных прославленных городах Геродот говорит суммарно: «…прочие торжища на Понте» . Даже тогда, когда речь идёт о тех местах, где заведомо были греческие колонии, Геродот обходит их молчанием. Так, говоря об устье реки Тиры, он упоминает о «ступне Геракла в скале, которую показывают приезжим», пишет об эллинах-тиритах, но не говорит о том, что эти тириты построили себе город Тирас.
Точно так же он поступает и в отношении Боспора: он говорит лишь о проливе, о переправе по льду зимой, но умалчивает о многочисленных городах на берегах Боспора Киммерийского.
Все это еще раз убеждает нас в том, что Геродот не ставил перед собой задач чисто географического описания. Он, как историк, интересовался теми скифами, которые смогли противостоять Дарию и обратить его семисоттысячное войско в бегство.
Описание же греческих городов не входило в его замыслы, т. к. не представляло ничего нового и интересного для его слушателей и читателей.
Из этого систематического умолчания о греческих колониях Северного Причерноморья, рассредоточенных почти по всему пути персидских войск, мы можем сделать вывод о нейтралитете городов, точнее, о дружественном нейтралитете по отношению к персам, на стороне которых были греческие тираны юго-западного Причерноморья и Пропонтиды.
В связи со всем сказанным десяток городов, всё же упомянутых Геродотом, представляет особый интерес.
Поход Дария I против скифов
Первые пять городов (начиная с запада) прямо связаны с вторжением персов во Фракию. Это Халкедон и Византий на разных берегах Боспора Фракийского, близ которых архитектор Мандрокл построил мост, соединивший Азию с Европой.
Далее упоминаются в связи с персидскими победами такие прибрежные города, как Салмидес, Аполлония и Месембрия, сдавшиеся Дарию. Другие, более северные города этого западного побережья Понта не названы.
Ольвия, как и другие пункты на северном берегу Понта, упомянуты не в связи с походом Дария, а при описании рек и народов Скифии.
Кроме Ольвии, упомянуты в Северном Причерноморье: небольшой городок Каркинитида в углу одноименного залива, маленькая пристань Порфмий в северо-восточном углу Керченского полуострова и нигде более не упоминаемый (кроме Птолемея) эмпорий Кремны в западной части побережья Азовского моря; в глубине скифских земель упомянут огромный деревянный город Гелон, взятый персидским отрядом.
Все эти города могут быть связаны с войной 512 г. до н. э. Первые пять упоминаются в связи с военными действиями во Фракии, а четыре северных города находятся близ трассы скифского похода Дария вдоль Понта и Меотиды. Закончился этот поход неподалеку от Кремны. Единственное исключение представляет Порфмий, лежащий в стороне от театра военных действий.
Рассмотрение других признаков связи путешествия Геродота с походом Дария начнём в том порядке, в каком двигались персидские войска в 512 г.
Схема похода Дария I Гистаспа в 512 г.
Поход персидского царя Дария I Гистапа начался в Сузах, в глубине Персидской империи. Геродот ничего не говорит о движении персов по Азии. Войско должно было пройти три месяца по так называемой «царской дороге» – около 2000 км от столицы до переправы в Европу на Фракийском Боспоре.
Геродот, приплывший сюда через Геллеспонт и Пропонтиду (Мраморное море), с большой подробностью говорит о пребывании на Боспоре Дария и о постройке архитектором Мандроклом моста из Азии в Европу близ Византия и Халкедона.
Геродот сам, используя сочетание скорости корабля и времени, потребного на преодоление того или иного расстояния, измерил протяженность Пропонтиды и ширину Боспора в месте постройки моста.
Геродот подробно описывает действия Дария у преддверия неведомой ему Европы; и, когда говорит о том, как царь любовался видом Понта Эвксинского (Чёрного моря), он добавляет от себя, что им, Понтом, «действительно можно было любоваться».
Геродот знал не только то, что Дарий увековечил свой переход через Босфор постройкой двух каменных столбов с ассирийскими и греческими надписями о многоплеменном составе его войска, но и то, что жители города Византия впоследствии перенесли эти столбы в свой город и употребили их на жертвенник Артемиды Орфосии. Внимательному историку известно даже то, что один камень (тот, что с ассирийской надписью) был брошен византийцами около храма Диониса. Знал он и местные предания о постройке Византия и Халкедона и связанную с ними оценку халкедонцев (выбравших худшее место для поселения) персидским военачальником Мегабазом. Вся сумма сообщаемых подробностей не оставляет сомнений в том, что Геродот начал своё историческое путешествие здесь, на Босфоре, где в своё время Дарий переправился на европейский берег.
Персидское войско вторглось во Фракию; царь остановился у истоков реки Теар. Геродот «по словам окрестных жителей» сообщает о целебных свойствах истоков Теара и добавляет, что «источников этой реки 38. Все они вытекают из одной и той же скалы». «Одни из них, – продолжает Геродот, – имеют холодную воду, другие – теплую. Пути к этим источникам одинаковы по длине от города Герея, что подле Перинфа, и от Аполлонии, что на Евксинском Понте, – каждый в 2 дня». Геродот детально описывает систему левых притоков Гебра (совр. р. Марицы), в которую входит р. Теар, и упоминает ещё об одном памятном столбе царя Дария. Подробности убеждают нас в том, что Геродот побывал на месте трехдневной стоянки персидского войска на Теаре.
Далее Дарий двинулся к Дунаю и шёл, очевидно, широким фронтом по многим дорогам, т. к. сам он оказался на р. Артеск (совр. р. Арда), в земле одрисов (самая южная часть совр. Болгарии), а его войска легко овладевали приморскими городами – Салмидесом, Аполлонией и Месембрией. Персидское войско раскинулось примерно на 200 км.
Маршрут Геродота определяется следующими ориентирами: Мраморное море (довольно точно измеренное самим Геродотом), окрестности Византия, город Перинф на северном берегу Пропонтиды, истоки р. Теар «в двух днях пути» от Перинфа, далее (судя по тому, что от Теара пути указаны в два конца) к морскому порту Аполлонии, до которого тоже два дня пути. Здесь прекращаются сведения Геродота о продвижении войск Дария по Фракии, и читатель сразу переносится к дельте Истра, в землю придунайских гетов, о нравах и верованиях которых Геродот говорит достаточно подробно. Кроме того, Геродот определяет в днях пути протяженность дунайских гирл, перечисляет мелкие речки между Прутом и Серетом, как бы смотря на них с востока, со стороны моря. Вполне возможно, что путь от Аполлонии до «шеи Истра» Геродот проделал на корабле и поэтому не разузнал никаких подробностей о сухопутном движении персов на пространстве от фракийских племён одрисов и кирмиан на юге до устья Истра на севере, т. е. на протяжении 350 км.
Обилие подробностей и точных сведений о дельте Дуная убеждает нас в том, что Геродот сам побывал в этих местах. Так и должно было быть, если историк писал исследование о походе 512 г. Ведь низовья Истра были важным рубежом в движении персидского войска: здесь, на гетском берегу, закончился фракийский этап похода, а на левом, северном берегу Дуная начинался тот самый скифский поход, описанию которого Геродот посвятил основную часть четвертой книги.
Если к берегам Боспора Фракийского Геродота влекло желание описать место переправы огромного семисоттысячного персидского войска из Азии в Европу, то не менее важным для него было место переправы через величайшую реку Европы. И надо отдать ему справедливость, он собрал здесь много очень важных сведений, без которых научное восстановление хода скифской кампании 512 г. до н. э. было бы невозможно. Вот краткий перечень того, что в рассказах Геродота связано с низовьями Истра:
Постройка моста Мандроклом через Истр (§ 89)
Прибытие союзной персам греческой эскадры в 600 кораблей (§ 89).
Подробнейший перечень геллеспонтских, ионийских и эолийских тиранов, командовавших кораблями 11 городов (§ 138).
Предание о попытке разрушения моста после перехода персов и о мудрой речи Косса, сына Ерксандра из Митилены на о-ве Лесбосе (§ 97).
Предание об отсчете Дарием 60 дней будущего похода, на протяжении которых греческая охрана должна сторожить мост (§ 98).
Рассказ о битве со скифами в трёх днях пути от Истра (§ 122).
«Агафирский логос» – рассказ о благородной отваге агафирсов, отстоявших свою землю от вторжения скифов (§ 125).
Отправка скифского отряда от Меотиды к мосту на Дунае (§ 128).
Переговоры скифов с охраной моста (§ 133).
Вторичный приезд скифов к дунайскому мосту по истечении 60 дней (§ 136).
Совещание греческих полководцев. Спор Гистиэя с Мильтиадом (§ 137).
Ложное разрушение части моста Мандрокла (§ 139).
Уход скифов от моста (§ 140).
Переправа бежавших персидских войск через Дунай во Фракию (§ 141).
Надо думать, что Геродот собрал эти детальные сведения как в греческих городах в окрестностях дельты (Истрополе, Трезме), так и у местного гетского и агафирского населения обоих берегов Истра. Двух-, трехмесячная история стратегического моста Мандрокла стала нам известна во всех подробностях в результате того, что Геродот потратил много усилий на сбор разнородных данных о событиях, происходивших близ устья Дуная в 512 г. до н. э. Всё это, взятое вместе, не оставляет сомнения в том, что на пути из Византия в Ольвию Геродот посетил низовья Дуная.
Следующий промежуточный пункт по направлению к Ольвии – устье Тиры (Днестр). Геродот говорит о нём мимоходом, из чего следует косвенный вывод, что город в днестровском лимане (Тира) не играл роли в скифо-персидской войне и не заинтересовал историка, даже не упомянувшего о нём. Дарий со своим войском, очевидно, прошёл значительно севернее г. Тиры, чтобы избежать трудной переправы через широкий лиман. Однако корабль Геродота, по всей вероятности, не миновал этой бухты, т. к. в книге содержится «эффект присутствия»: «На берегу реки Тиры показывают ступню Геракла в скале, похожую на след человека, но в два локтя длины» . Передавая легенду о междоусобицах киммерийских вождей, Геродот говорит о царском некрополе: «Всех царей, перебитых друг другом, киммерийский народ похоронил у реки Тиры; могила их до сих пор еще видна…».
От устья Тиры за один день плавания корабль достигал Ольвии, явившейся, по выражению С. А. Жебелева, штаб-квартирой Геродота, пребывание которого в этом » Торжище Борисфенитов! почти ни у кого возражений не вызывало. Не повторяя того, что уже было сказано о небольших разъездах Геродота по окрестностям Ольвии (Гипполаев мыс, святилище Деметры, Гилея, устье Днепра), мы должны обратить особое внимание на углубление путешественника внутрь Скифии.
Прямым доказательством пребывания Геродота на Эксампае, в четырех днях пути от лимана к северу (около 140 км), является уже приводимый мною пример с чашею царя Арианта, которую Геродоту «показывали воочию».
Исходя из того, что речка Эксампай «протекает на границе скифов-пахарей и алазонов», мы должны признать, что любознательный историк добрался до тех земледельческих племён лесостепи, «которых живущие у р. Гипаниса эллины (именующие себя ольвиополитами) называют борисфенитами». Оживленные торговые связи ольвиополитов с борисфенитами, блестяще подтвержденные массовым археологическим материалом, облегчали Геродоту путешествие по хорошо наезженным путям от Ольвии до пограничных «Священных Путей» земледельческих скифов.
Судя по археологической карте, Геродот пришеё в соприкосновение с тем южным краем группы земледельческих культур скифского типа, где находились курганы близ Турии, Журовки, Макеевки и такие крупные знаменитые городища, как Шарповское и Пастырское. Здесь смыкались бассейны Гипаниса и Борисфена (притоки Тясмина-Тисмени), здесь начиналась лесостепь с островами дубрав и граба. Это была уже не та Скифия, относительно которой Дария предупреждали: «Ты готовишься, царь, вторгнуться в такую страну, где не найдешь ни вспаханного поля, ни населенного города». Здесь были и мощные пограничные крепости, и вспаханные поля: их, быть может, и имел в виду Геродот, когда с восхищением писал о берегах Борисфена, «вдоль которых тянутся превосходные пахотные поля».
К сожалению, мы не можем вполне достоверно определить, как далеко проник Геродот в землю скифов-пахарей. Местность Священные Пути, несомненно посещенная Геродотом, определяется, как выяснено выше, с достаточной точностью. Но как велика она? Если считать, что это – долина Чёрного Ташлыка (где и на современных картах перекрещиваются пути к низовьям Роси и в долину Тясмина), то её протяжение с запада на восток около 80 км.
Отсутствие подробностей о самой речке Эксампай, отделяющей скифов-пахарей от алазонов, не позволяет утверждать, что Геродот проехал по этим местам. Иное дело описание Гипаниса (Южного Буга), изобилующее, как мы видели выше, многими подробностями. Ни одна река Скифии, кроме Борисфена, не описана с таким знанием всех особенностей, как Гипанис. Нельзя отрицать того, что Геродот не только по словам местных жителей, но и по личным наблюдениям мог описывать верховья Гипаниса; он знает: во-первых, что верхнее течение реки равно пяти дням плавания; во-вторых, что река на этом протяжении мелка, что вода её сладка на вкус; в-третьих, он очень хорошо представляет себе истоки реки. Здесь расположены пастбища, где пасутся дикие белые лошади, здесь есть большое озеро, из которого вытекает Гипанис (по моему мнению, Горный Тикич). Геродот как бы скрепляет, подтверждает своим свидетельством то, что Гипанис берет начало из озера: «Озеро это справедливо именуется матерью Гипаниса» (§ 52).
Система озёр, из которых вытекает Горный Тикич, образует треугольник со сторонами 15 и 20 км. Само озеро Горный Тикич протяжением 8 км заслуживает название «большого». Оно действительно расположено на краю узкой зоны луговых степей с прекрасными пастбищами, а дикие кони, как уже указано выше, водились на этих лугах ещё в XI–XII вв. н. э.
Горный Тикич течёт параллельно Днепру на протяжении 70 км, и расстояние между ними (т. е. от Гипаниса до Борисфена) равно на этом участке точно трём дням пути (около 105 км). Это заставляет нас вспомнить слова Геродота о том, что скифские земледельческие племена «занимают пространство к востоку на 3 дня пути…» . К сожалению, ни западная точка отсчёта, ни восточный рубеж им не указаны. Изложенная ситуация вполне отвечает измерениям Геродота: не вся Земледельческая Скифия была шириною в три дня пути, а от маршрута историка по Гипанису Борисфен как рубеж земли борисфенитов (на широте устья Сулы) отстоял на три дня пути, что вполне достоверно. Быть может, именно отсюда и отмерял на восток протяженность земли борисфенитов наш путешественник?
Нельзя утверждать, но можно предполагать, что Геродот, изучая две половины скифского мира, кочевую и оседлую земледельческую, захотел ознакомиться с теми скифами-земледельцами, которые были столь тесно связаны с Ольвией, что дали ей своё имя – «Пристань днепровцев» — «Торжище Борисфенитов».
К достоверно известному нам пути Геродота до Священных Путей мы можем с меньшей уверенностью, но все же с достаточным основанием добавить его дальнейший путь на север почти до бассейна Роси.
Маршрут историка проходил по малонаселенным (точнее, археологически мало изученным) областям, где ему могли встречаться неукрепленные поселки и курганы. Пограничная цепь крепостей-городищ осталась в стороне, к востоку от его пути, чем, быть может, и объясняется полное умолчание о городах. Озеро «Мать Гипаниса» (в 35 км севернее Умани), предполагаемая конечная точка путешествия Геродота на север, находилось почти в геометрическом центре Земледельческой Скифии, на пограничье двух археологических групп – Киевской и Восточноподольской, километров на 50 севернее линии, проведенной от Немировского городища на Буге к Матронинскому городищу на Тясмине.
Выясняя маршрут Геродота по североскифским областям, необходимо коснуться подробного описания города Гелона в земле будинов, которое может натолкнуть на мысль о посещении Геродотом этого города.
«В земле их (будинов) есть деревянный город по имени Гелон. Каждая сторона городской стены имеет в длину 30 стадий (около 5,3 км). Стена высока, вся из дерева, равно как и дома и храмы будинов.
Там есть святилища эллинских божеств с кумирами, алтарями и храмами из дерева, а в честь Диониса там каждые два года устраиваются празднества с оргиями»
Соблазнительно видеть в этом описании отражение личных впечатлений путешественника, тем более что подобный огромный деревянный город нам известен – это Вельское городище на Ворскле, изучаемое в настоящее время Б. А. Шрамко. Однако следует сказать, что «эффект присутствия» здесь не ощутим. Не нужно забывать, что в Гелоне жили греческие купцы, что там слышалась эллинская речь. Археологические данные подтверждают широкие торговые связи жителей Вельского городища с греческими городами на Понте.
Все перечисленные выше приметы этого города вполне могли быть сообщены Геродоту этими эллинскими торговцами, связывавшими Ольвию с отдаленной Пантикапой. А Геродот должен был интересоваться Гелоном, должен был расспрашивать купцов о нём, т. к. Гелон был, по всей вероятности, крайним северным пунктом, до которого добралась персидская конница Дария I во время кампании 512 г.
Мне представляется, что подробное и красочное описание Гелона – результат не личных впечатлений Геродота, а опроса купцов-эллинов, хорошо знавших этот необычный город днепровского Левобережья. Геродот даже не упомянул, на какой реке стоит Гелон, что он должен был бы обязательно сделать, если бы лично осмотрел его; он умел привязывать неизвестное к известному, но здесь он этого не сделал.
Итак, сухопутные экскурсии Геродота из Ольвии мы должны, по-видимому, ограничить долиной Гипаниса, но не только до пограничного Эксампая, находившегося на полпути, а и в глубь земледельческой Скифии до самых истоков реки, вытекающей из сердцевины археологически известных скифских, борисфенитских земель.
Из книги Б.А. Рыбакова «Геродотова Скифия». Путешествие Геродота в Скифию.
Далее… Путешествие Геродота по водам Евксинского Понта
Путешествие Геродота по водам Евксинского Понта Герои киммерийских и скифских легенд в греческой поэзии и вазовой живописи VII—VI вв. до н. э.
ru-sled.ru
Геродот. Готовые ответы
Дополнительные сочиненияГеродот
Геродот – древнегреческий историк, прозванный “отцом истории”. Один из первых географов и ученых-путешественников. На основании виденного и расспросных сведений дал первое общее описание известного тогда мира. Для написания своей знаменитой “Истории”, как предполагается, объехал почти все известные страны своего времени: Грецию, Южную Италию, Малую Азию, Египет, Вавилонию, Персию, посетил большинство островов Средиземного моря, побывал на Черном море, в Крыму (вплоть до Херсонеса) и в стране скифов. Автор сочинений, посвященных описанию греко-персидских войн с изложением истории государства Ахеменидов, Египта и др.; дал первое описание жизни и быта скифов.
Геродот родился около 484 года до нашей эры в малоазиатском городе Галикарнасе. Он происходил из богатой и знатной семьи, имевшей обширные торговые связи.
В 464 году Геродот отправился в путешествие первоначальной целью которого был сбор точных сведений о греко-персидских войнах. Результатом же явилось еще и обширное исследование о народах, о которых греки в то время еще мало что знали, предварявшее историю греко-персидских войн.
Удалось восстановить маршруты путешествий Геродота. Он поднялся вверх по Нилу до Элефантины (Ассуана), крайней границы Древнего Египта, проходившей вблизи от первого порога. На востоке он достиг Вавилона, отстоящего от Эгейского моря на две тысячи километров, возможно даже, что он добрался до Суз, однако это лишь предположение. На севере Геродот, возможно, посетил греческие колонии, основанные на Черноморском побережье, на территории современной Украины. На западе он побывал в Южной Италии, где принимал участие в основании греческой колонии. Также посетил нынешнюю Киренаику и нынешнюю Триполитанию.
Так как целью его путешествия были события, связанные с греко-персидскими войнами, он стремился посетить районы, где происходили боевые действия, чтобы получить на месте все необходимые ему подробности.
Эту часть своей истории Геродот начинает с описания нравов и обычаев персов. Они, в отличие от других народов, не придавали своим богам человеческой формы, не воздвигали в их честь ни храмов, ни жертвенников, исполняя религиозные обряды на вершинах гор. Они питают отвращение к мясу, любовь к фруктам и пристрастие к вину; любят удовольствия. Персы проявляют интерес к чужестранным обычаям, ценят воинскую доблесть, серьезно относятся к воспитанию детей, уважают право на жизнь всякого, даже раба. Они терпеть не могут лжи и долгов, презирают прокаженных. Заболевание проказой служит для персов доказательством, что “несчастный согрешил против Солнца”.
Геродоту принадлежит первое дошедшее до нас описание Скифии и народов, населяющих ее, главным образом по расспросам сведущих лиц из числа греческих колонистов (нет доказательств, что Геродот побывал в крымских и приазовских городах). Характеристику скифских рек Геродот начинает с Истра (Дуная), который “течет через всю Европу, начинаясь в земле кельтов”. Он считает Истр величайшей из известных рек, к тому же всегда полноводной, летом и зимой. После Истра наибольшая река – Борисфен (Днепр). Геродот правильно указывает, что течет она с севера, но ничего не говорит о днепровских порогах, следовательно, не знает о них. “Близ моря Борисфен – уже мощная река. Здесь к нему присоединяется Гипанис [Южный Буг], впадающий в один и тот же [Днепровский] лиман”.
В своих описаниях Геродот пересказывает много мифов о происхождении скифского народа; в которых большая роль отводится Геркулесу. Описание Скифии он заканчивает рассказом о браках скифов с воинственными женщинами из племени амазонок, чем и можно, по его мнению, объяснить скифский обычай, состоящий в том, что девушка не может выйти замуж, пока не убьет врага.
Геродот располагал сведениями о западных берегах Черного моря от устья Днестра до Босфора и большей части побережья Балканского полуострова.
Путешествия Геродота охватили и Северо-Восточную Африку: он побывал в Кирене. Его описание этой части материка – смесь опросных сведений и личных впечатлений – первая характеристика рельефа и гидрографии Древнего Египта и территорий к западу от него.
В экзотической фауне его интересует отчасти странность внешнего вида и поведения животных, но еще больше характер связей, которые возникли между человеком и животными. Эта взаимосвязь в Египте гораздо теснее, чем в Греции, и налагает на человека необычные обязательства. Геродот задумывается над “договором”, заключенным египтянином с кошкой, ибисом и крокодилом, и его исследования позволяют ему сделать поразительные открытия не в отношении животного, а в отношении человека.
Путешественник с удовольствием собирает сведения о диковинных обрядах. Его картина Египта, какой бы чудесной или неполной она ни была, все же в основном подтверждается современными историками или, во всяком случае, считается ими правдоподобной.
Вернувшись еще молодым человеком на свою родину, в Галикарнас, путешественник принял участие в народном движении против тирана Лигдамиса и содействовал его свержению. В 444 году до нашей эры Геродот присутствовал на Панафинейских празднествах и прочитал там отрывки из описания своих путешествий, вызвав всеобщий восторг. Под конец своей жизни он удалился в Италию, в Туриум, где прожил остаток своих дней, оставив о себе славу знаменитого путешественника и еще более знаменитого историка.
www.slavkrug.org
Путешествие Геродота в скифские земли. Как люди открывали свою землю
Путешествие Геродота в скифские земли
Однажды ярким солнечным утром, ровно две тысячи четыреста двадцать лет тому назад, а может быть, и чуть-чуть побольше, накануне больших праздников, в Пирее — в гавани знаменитого древнегреческого города Афины — бросил якорь корабль, который назывался в те времена триерой. Что же он собой представлял?
Длинный черный корпус с тремя ярусами весел по каждому борту. У каждого весла — свой гребец-раб. На корме триеры высилась голова деревянного лебедя, а на остром носу далеко вперед выдавался грозный таран в виде крокодила, окованного бронзой.
Пока матросы убирали снасти, на берег в сопровождении рабов сошел пассажир. Загорелый и статный, одетый в белую тогу с ярко-синей каймой, он выступал важно. Значит, был человек с достатком.
Портовые зеваки, раскрыв рты, глядели, как рабы выгружали с корабля багаж незнакомца. Еще бы не удивляться! Казалось, вся его поклажа состояла из бесчисленных свитков исписанной бумаги. Словно человек привез с собой целую библиотеку. Но если бы эти бездельники умели читать, они удивились бы еще больше, потому что все свитки исписала одна и та же рука. То были записки путешественника о его странствованиях и размышления историка о судьбах народов, которые он повидал. Звали автора — Геродот.
Греческий воин.
Прибавление
Древние географы делили обитаемую землю на три большие части — Азию, Африку и Европу. Это и был Старый Свет, и все вновь открываемые земли казались тогда всего лишь окраинными островами и полуостровами. Потом мореплаватели открыли Новый Свет и обнаружили в нем людей со своей культурой, со своей цивилизацией, не уступающей цивилизации Старого Света.
В Афинах приезжий обратился к городским властям и попросил разрешения в предстоящие праздники публично прочитать на городской площади отрывки из своих сочинений. Отцы города удивились. Вообще-то в Древней Греции существовал такой обычай — читать на площадях вслух. Но как правило, читали стихи или поэмы. К тому же в таком городе, как Афины, на публичное выступление решались только самые знаменитые поэты. А тут какой-то неизвестный провинциал собирается угостить избалованных афинян презренной прозой? Жители великого города были оскорблены.
В назначенный день они все-таки собрались на площади. Но у многих в сумках и узелках лежали гнилые фрукты — ими они собирались попотчевать самоуверенного чтеца.
И вот на возвышение поднялся Геродот. Он развернул первый свиток и приступил к чтению… Никогда древним афинянам не приходилось слышать ничего более удивительного. От одного отрывка к другому разворачивалась перед ними целая энциклопедия народов, населяющих не только соседние земли, но и живущих так далеко, что никто из присутствующих и представить себе не мог.
А Геродот все читал и читал бесхитростные рассказы о тех краях, в которых побывал сам или о которых слышал от других. А побывал он во множестве мест, объехал огромное пространство. Геродот жил в Вавилоне и Ассирии. Вместе с египетскими воинами поднялся он вверх по течению Нила в места, не известные даже самим жителям этой древней страны. Затем путешественник объехал всю Малую Азию и Северное Причерноморье, где находились самые северные греческие города-колонии, граничащие с землями таинственных скифов.
Это было путешествие беспримерное по смелости.
Вместе с купцами на корабле он проплыл Геллеспонтом, счастливо избежал нападения пиратов, переправился через Понт Эвксинский и высадился на берегах Таврии (так называли в те времена Крымский полуостров). Это был самый край Ойкумены, как называли греки известные им населенные земли. Дальше шли степи диких скифов и сарматов, о которых никто почти ничего не знал. И Геродот решает собрать все, какие только можно, сведения об этих неизвестных народах. Тем более что в одной из битв воинственные скифы разбили даже могучих персов — извечных врагов греческих городов-государств.
Высадившись в Ольвии — черноморском греческом поселении, расположенном на берегу Бугского лимана, Геродот начинает завязывать знакомства с местными жителями. Здесь он знакомится со скифом по имени Тимн, доверенным лицом скифского царя. Много интересного рассказал Тимн греческому путешественнику. Особенно поразили Геродота размеры территории, по которой кочевали скифы. «Страна скифов представляет собой богатую травой и хорошо орошаемую долину… — писал он в своих записках. — У скифов нет ни городов, ни укреплений, и свои жилища они возят с собой. Все они конные лучники и промышляют не земледелием, а скотоводством, их жилища в кибитках».
Впрочем, не все скифы непрестанно кочевали вслед за своими стадами. Геродот перечисляет разные скифские племена, главными среди которых были так называемые царские скифы. Они жили по левому берегу Днепра. На правом берегу обитало другое племя скифов-кочевников. Еще Геродот называет скифов-земледельцев, эллино-скифов, скифов-пахарей…
Во время поездки Геродота все эти племена находились в самом расцвете. Но путешественник познакомился лишь с небольшой их частью, занимавшей Северное Причерноморье.
А сегодня ученые-археологи находят предметы, принадлежавшие некогда скифам, на огромном пространстве от берегов Дуная и до Великой китайской стены. На семь тысяч километров протянулась эта полоса. И тем более невероятной представляется трагическая судьба некогда могучего народа… Но знать ее Геродот еще не мог.
Пока он читал свои записки, слушатели и думать позабыли о гнилых фруктах. Все тихо стояли на городской площади, боясь пропустить хоть одно слово из рассказов историка.
Уже при свете факелов усталый путешественник свернул последний свиток, и афиняне разразились овациями.
Они потребовали, чтобы власти наградили Геродота такой премией, какую еще не получал ни один поэт. И никто не посмел отказать народу.
На полученные деньги Геродот мог бы построить себе дом в Афинах и спокойно жить, предаваясь воспоминаниям. Но вместо этого, поблагодарив за оказанную честь, неугомонный историк вскоре опять отправился в путешествие. Теперь вместе с другими видными афинянами он ехал на юг Италии, чтобы основать там новую колонию.
Много воды утекло с тех пор. Но из века в век ученые неизменно называют Геродота «отцом» истории, потому что именно он оставил нам первое историческое произведение о важнейших событиях того времени.
Записки Геродота обладают не только исторической ценностью. В них множество сведений о землях, в которых побывал путешественник, и о народах, с которыми он познакомился. Поэтому древнегреческого путешественника вполне можно назвать и «отцом» географии, и «отцом» этнографии. Потому что именно эти науки изучают Землю, а также жизнь и культуру населяющих ее народов.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Геродот — биография путешественника
Историческая справка
Геродот родился не совсем в Древней Греции, а в ее колониальном городе — Галикарнасе. Сегодня на этом месте находится турецкий город-курорт Бодрум. Точная дата рождения неизвестна, но историки относят ее к 484 году до н. э. Геродоту повезло с великолепным образованием, которое было получено благодаря богатству родителей. В нем изначально присутствовало желание именно познать мир, а не ограничиться мифами, к которым любили обращаться логографы. По большому счету, именно благодаря им зародилась такая наука, как история.
Достигнув двадцатилетия, Геродот решил отправиться в путешествие, чтобы исследовать территории, на тот момент доступные для человека. Единого представления о форме Земли как шара тогда еще не было. Пифагорейская школа, которая была, по сути, инициатором этой гипотезы, только набирала популярность. Всего лишь предполагая, какова земля на самом деле, Геродот решил не философствовать, а выяснить это на практике.
Начал он с уже известных в Греции египетских территорий. Геродот собирал увиденную информацию о жизни народа, его обычаях, о разливах Нила, фиксировал данных о пирамидах. Эти записи станут началом исторической хроники (поэтому Геродоту и присвоили впоследствии «звание» отца истории). Пройдя Египет, он спустился южнее, но, оставаясь уверенным в близости океана, благодаря которому можно вернуться обратно — по часовой стрелке через Гибралтар в Александрию, Геродот отправился назад, в Саудовскую Аравию.
Вероятно, излишняя религиозность населявших Аравийский полуостров жителей заставила быстро покинуть эти земли и продолжить путешествие сначала в Вавилон, Персию, а затем в далекую по тем временам Индию. Дойдя до конца мира, который заканчивался именно здесь, Геродот детально описал нравы и обычаи жителей этой страны. Он признал равенство Индии и ее возможное грядущее могущество в мире.
Значение для современности
Для правильного понимания оценки Геродотом границ мира стоит напомнить о мировоззрении тех лет. Сегодня миф – это вымысел, сказка, тогда — это событие реальности. Любой его герой, первопредок, имел продолжение своего рода, правда, уже в привычном человеческом обличье. Встретить потомка, допустим, Геракла на улице Афин было реальностью и обыденностью, а не искаженной фантазией. Если у мира было начало, значит, был и конец. А поиски чего-то «запредельного» Геродота-материалиста вряд ли интересовали.
В любом случае вместо того, чтобы идти «за горизонт» Индии, он отправился на юг современной России, в Скифию. Им были составлены описания и карты Черного, Каспийского и Азовского морей и втекающих в них рек. Геродот собрал интересную информацию о жизни скифов, их нравах. Легендарные амазонки – мифическое племя воинствующих женщин, нашло свое подтверждение в трудах Геродота, где упомянуты браки амазонок с вождями скифских племен. Миф и реальность увиденного им остается пока загадкой, как и само существование женского этноса.
Благополучно вернувшись домой, Геродот сделал неплохую политическую карьеру, а затем удалился на территорию современной Италии, в колонию Туриум, где и скончался в 426 году до н.э.
Примечательным в походе Геродота, помимо сбора сведений о землях и науке, можно назвать его задачу. В отличие от всех путешествий того времени, которые были военными и преследовали исключительно захватническую цель, Геродот совершил странствие по новым землям с познавательной целью. Были еще и купцы с их, выражаясь на современном сленге, шоп-турами, но все же это прикладные походы. Геродот является инициатором туризма как такового, и сегодня увиденные им земли – Египет, Индия, Турция и юг России — одни из наиболее популярных туристических направлений.
Заключение
Геродот, несомненно, положил начало путешествиям. Но, что особенно приятно, они не стали уделом исключительно мужчин. Более того, женщины кое в чем даже превзошли даже фантастов. У Жюля Верна бесстрашный Филеас Фогг (опять ради женщины!) обогнул землю за 80 дней. Американка Нелли Бай сделала это в 1889 году за 72 дня.
www.tgt.ru
Геродот история | Путешествия во времени
«Перед вами изложение исследования, предпринятого Геродотом из Галикарнаса с тем, чтобы не позволить времени бесследно поглотить происходящие в жизни людей события, чтобы потомки могли по достоинству оценить великие и удивительные деяния греков и варваров, а главное, не забыли причин, ввергнувших народы в войну».
В этом предисловии к «Изложению событий» Геродот дал, по-видимому, первое определение задач и самого предмета исторической науки. Шестьюдесятью годами раньше его предшественник Гекатей Милетский, который главным образом старался переосмыслить на более рациональной основе легенды, составляющие мифологическое наследие греков, определял свои намерения следующим образом: «Так говорит Гекатей Милетский: я описываю вещи постольку, поскольку они кажутся мне правдоподобными; в сущности, легенды греков многочисленны и забавны, по крайней мере, на мой взгляд». Таким образом, утверждая и даже утрируя право автора на особое мнение, он в то же время указал на два основных требования, предъявлявшихся в эллинистическом мире к историческим сочинениям: стиль и правдоподобие.
Однако Геродот понял свою задачу иначе. Он не стремился дать собственное толкование тому, о чем рассказывал (чаще всего он противопоставлял разные версии, которые ему удалось собрать), он просто излагал результаты своих исследований. История в его понимании была одновременно научным поиском и увлекательным повествованием. Именно в его творчестве особенно ярко проявилось все то, что веками формировало две основные составные части греческой исторической мысли, время от времени склонявшейся то к одному, то к другому полюсу, но всегда признававшей приоритет правдоподобия (причем это относится и к авторам, предпочитавшим художественное изложение материала).
ПОВЕСТВОВАТЕЛЬ
Когда Геродот определяет свое произведение как «изложение результатов исследований», под этим надо понимать не только письменное, но и устное повествование. В «Изложении событий» устная и письменная традиции тесно переплетены. По-видимому, Геродот устраивал публичные чтения своего труда, состоящего из нескольких отдельных отрывков. Это предположение подтверждают встречающиеся в тексте намеки на реакцию публики, да и сама структура прозы.
Конечно, это сильно сказалось и на композиции, которая может показаться чересчур фрагментарной из-за бесконечных авторских отступлений, то и дело наслаивающихся друг на друга и напоминающих не то китайские ларцы, не то русские матрешки. По натуре скорее живописец, чем скульптор, Геродот в совершенстве владеет искусством рассказчика и умеет захватить читателя с помощью какой-нибудь детали, эпизода, персонажа.
Он зачастую просто пересказывает услышанное от кого-то. Так, повесть о победе афинян над персами в битве при Марафоне он связывает с историей некоего Эписелоса, который лишился в этом сражении зрения, хотя и не был ранен: «Я слышал, что Эписелос так рассказывал о случившемся с ним несчастье: ему почудилось, что перед ним предстал огромный гоплит с бородой такой длины, что она покрывала весь его щит; призрак обогнал его и поразил воина, стоявшего рядом. Таков рассказ Эписелоса в том виде, как мне его передали». Было бы неверно видеть в этом эпизоде всего лишь один из многочисленных примеров использования Геродотом устной информации. Здесь применен прием многократного зеркального отражения: Эписелос рассказывает свою историю каким-то людям, те ее повторяют, их слышит Геродот и в свою очередь пересказывает то, что узнал от них.
Здесь автором руководило не только пристрастие ко всевозможным чудесам и диковинам — в чем столь часто упрекают Геродота, — но еще и желание заинтриговать, удивить. Будучи сам чрезвычайно любопытным, он умел возбудить любопытство читателя. Он хотел разобраться в каждой неясной детали, в обычаях любого народа; его интересовало буквально все: события, изобретения, памятники, будь то дворец-лабиринт на острове Мойрис, египетские пирамиды или вавилонские стены. А чтобы удовлетворить жажду познания, Геродот путешествовал, повсюду расспрашивал тех, кто хорошо знал другие страны, — ученых, жрецов и вообще самых разных людей, имена которых не сохранились. «Желая узнать, я спрашиваю».
Цель этого неистового поиска знаний ясно выражена во вступлении к «Изложению событий»: историк должен бороться со временем и вырвать из его власти все, что сочтет достойным памяти. В те времена в городах и храмах Греции были особые люди — мнемоны, задачей которых было хранить, запоминать и записывать события священной и человеческой истории. Но роль историка гораздо выше, чем чисто административная, юридическая и религиозная роль мнемона. Деяния людей и предметы культуры (эрга), которые он упоминает, должны сохранить клеос — ореол славы. Геродот в каком-то смысле выступил как продолжатель традиций эпической поэзии. Но поэт описывает подвиги героя, а историк — поступки людей.
Именно благодаря своей любознательности исследователя и путешественника Геродот значительно расширил рамки исторического сочинения. Он не мог ограничиться изложением мифов, генеалогических таблиц, историко-этнографических характеристик различных народов и сообществ. А поскольку он хотел осветить предмет своего исследования как можно шире, ему пришлось тщательно отбирать фактический материал, ведь тот, кто решил сконцентрировать свое внимание на области «великих и удивительных деяний», не может фиксировать все подряд.
Геродот сознательно отводил столь значительное место пространным авторским отступлениям. В одном месте он прямо говорит: «В моем логосе (речи) самое главное как раз и есть отступления». Чтобы понять такой подход, нет нужды ссылаться ни на современные авторитеты, ни даже на более поздних греческих авторов, произведения которых, рассчитанные исключительно на читателей, кажутся композиционно более совершенными. В повествовании, адресованном, прежде всего, слушателям, а уж потом — читателям, устная манера изложения зачастую определяет не только форму, но и отбор материала. Недостаточно, чтобы исторические детали что-либо разоблачали или вызывали восхищение, нужно, чтобы эти славные или позорные деяния были еще и интересными и не только удовлетворяли любопытство рассказчика, но и задевали какие-то струны в душах тех, кто составляет его аудиторию.
ИССЛЕДОВАТЕЛЬ
Откуда же Геродот черпал материал? Наряду с описанием событий, происходивших в греческих городах в 6—5 вв. до н. э., значительную часть его произведения занимает изложение истории и обычаев народов, объединенных под властью Персии (или таких, как, например, скифы, которых персы безуспешно пытались покорить). Но кульминацией повествования стало, конечно, столкновение греков и персов, которому посвящена чуть ли не половина работы.
Таким образом, Геродота интересовал не один какой-то народ или, скажем, греческий город и даже не сама Греция; он не воздвигал барьеров, никому не выказывал презрения — одним словом, не считал, что греки существенно превосходят другие народы, презрительно именуемые варварами. Сын своей эпохи, утвердившей благодаря трудам философов-софистов культурный релятивизм, уроженец местности, расположенной на границе между Востоком и Западом, он был наделен любознательностью, вниманием и чувством уважения к другим народам.
И все-таки Геродот смотрел на окружающий мир глазами истинного грека. Следуя чисто эллинской традиции видеть в других собственную противоположность, он представляет нам обычаи иных народов как антитезу греческому укладу жизни. К примеру, египтян он описывает так: «Здесь ходят на рынок и занимаются торговлей женщины, а мужчины сидят дома и ткут… Мужчины носят поклажу на голове, а женщины — на плечах». И наконец: «Греки пишут и перекладывают камешки во время счета слева направо, египтяне же делают все наоборот: они пишут и считают справа налево, но при этом утверждают, что именно они поступают должным образом, а другие — шиворот- навыворот».
Таким образом, оценка, а следовательно, и толкование строятся по принципу противопоставления. Но Геродот не забывает и о сходстве. Он всегда честно указывает на него читателем. Например, говоря о спартанцах, он подчеркивает, что их обычаи, связанные с кончиной правителя, напоминают «обряды азиатских варваров», да и сам этот народ похож «на египтян: у тех и у других звание глашатая, флейтиста и повара передается по наследству».
Если Геродот и не зашел так далеко, как Фукидид, утверждавший, что греки сами когда- то жили как варвары; если он и соблюдал дистанцию между двумя мирами, то все-таки делал это не до такой степени, чтобы представить их некими монолитными блоками, один из которых систематически подчиняет себе другой или оставляет его далеко позади в области культуры. Он, хоть и не равнял варваров с греками, все же порой признавал за ними первенство. Так, он заметил, что многие греческие божества позаимствованы у египтян, и на основании этого сделал вывод, что египетская цивилизация древнее греческой, что у персов есть свои добродетели.
«Изложение событий» завершается таким поучительным эпизодом. Стремясь убедить своих подданных отказаться от идеи захвата более плодородных земель, царь персов Кир II обращается к воинам со словами: «Греки предпочли остаться на скудных землях, но сохранить свободу, презрев участь рабов, взращивающих на щедрых полях богатый урожай для других». В его уста вложена истина, адресованная как раз в первую очередь грекам. Аналогичным образом Геродот перенес «на персидскую почву» спор об основных формах государственного устройства — демократии, олигархии и монархии. Персы, конечно, чужеземцы, враги, но ведь они тоже люди. Разве они, хотя бы чисто теоретически, не могут быть похожи на греков, равно как и греки в чем-то напоминать варваров?
С другой стороны, Геродот в отличие от своих последователей вовсе не стремился пересказывать мифы или развертывать всю цепь событий, начиная с самых истоков или традиционных вех греческой истории. Область его исследования — мидийские войны и жизнь поколения, которое предшествовало участвовавшему в них, — представляет собой сравнительно недавний для него период. А описывать более древние времена — дело поэтов и тех, кто изучает генеалогию. Точно так же подходил Геродот и к рассказу о Египте: он по-разному относился к тому, что видел собственными глазами, и к тому, что узнавал, общаясь с египтянами. Если он и обращался к мнению персидских, финикийских и египетских ученых относительно некоторых легендарных эпизодов, в частности похищения Елены и Троянской войны, то лишь затем, чтобы лучше разобраться в причинах мидийских войн.
Избрав предметом изучения события недавнего прошлого, о которых он мог узнать, что называется, «из первых рук», Геродот тем самым оказал решающее влияние на дальнейшее развитие исторической науки. Его последователь Фукидид пошел еще дальше, сконцентрировав внимание на современной ему эпохе.
Автор: Кармине Амиоло.
P. S. Старинные летописи рассказывают: А вообще удивительные истории Геродота можно было бы издать и в виде аудиокниги, купить себе хороший микронаушник (вроде этого) и приобщатся к античной истории, например по дороге на роботу, в маршрутке или метро.
travel-in-time.org
Биография Геродота
Привет всем читателям! Из этой статьи о Геродоте, Вы узнаете о том, кем он был, где путешествовал и какие открытия сделал. Прочтите статью и узнайте все его секреты…
Геродот (около 480 – около 428 г до н. э.) – выдающийся греческий географ, историк и путешественник древности.
Биография Геродота.
Родился он в городе Галикарнасе, что на побережье Малой Азии. Он жил в ту эпоху, когда Греция воевала с Персией. Геродот решил написать историю греческо-персидских войн.
И рассказать в этой истории о жизни и о природе населения в странах, которые на то время находились под властью Персии. В 460 – 450 гг. до н. э. происходили путешествия Геродота.
Он посетил страны Балканского п-ова и города на побережье Малой Азии. К Скифии, южной области Украины, Геродот совершил длительное путешествие.
Несмотря на то, что греки вели торговлю со Скифией, она для них была мало известной до Геродота. Огромными пастбищами и равнинами удивила Скифия ученного.
Длящаяся несколько месяцев Скифская зима, показалась ему суровой. Он писал, что разлитая зимой вода в Скифии, не делает грязи, то есть замерзает. Так же и лето ему показалось холодным и дождливым.
Огромные реки Скифии впечатлили Геродота – Борисфен (Днепр), Танаис (Дон), Гипанис (Южный Буг) и другие. О том, что реки берут свое начало в горах, Геродот знал еще с детства, но в Скифии гор нет.
Ети реки, по его мнению, должны были начинаться в неизвестных больших озерах. Племена, заселяющие Скифию и соседние с ней территории, особенно заинтересовали Геродота. Скифы, обитающие в степной и частично лесостепной зонах, делились на скотоводов и земледельцев.
Про народы, которые жили на северо-востоке и севере от скифов, Геродот собрал очень интересные, местами даже полуфантастические ведомости.
Он узнал про охотников – тессагетов и ирков, которые населяли «каменистую и неровную земли» (по всей вероятности это вблизи Урала), и про густые леса, в которых водятся выдры, бобры и другие меховые звери. Далее проживали племена агрипеев, возле подножья высоких и недоступных гор.
У них было плоское лицо с большим подбородком и бритые головы. Геродоту стало известно, что еще дальше находятся поселения аримаспов – одноглазых людей.
Там много золота, но грифы его охраняют. Грифы – это похожие на львов с орлиными клювами и крыльями чудовища. За Скифией на Крайнем Севере, находятся незаселенные земли. Там очень холодно, постоянно лежит снег, и ночь стоит пол года.
На Черноморское побережье Кавказа Геродот отправился из Скифии. Он узнал от жителей Колхиды, что есть огромное море (Каспийское) за горами, а за морем – широкая равнина. Там живут масагеты – воинственные племена.
Каспий до Геродота греки представляли как затоку океана, и не знали, что находится дальше на востоке. После возвращения Геродота домой, через некоторое время он снова отправился в новое путешествие. Это путешествие было к Месопотамской низменности и к внутренним районам полуострова Малая Азия.
Геродот описал Вавилон с его роскошными садами на террасах, огромной библиотекой и большими каменными стерами. Про «самую отдаленную из Восточных стран», Геродот узнал много нового в Вавилоне.
Ему рассказали, что в Индии добывают много золота. А так же о том, что в Индии еще много удивительных растений: злак, зерна которого «варят и едят вместе со скорлупою» (рис), трость, бамбук, с одного колена которого, вроде как можно сделать лодку; деревья с плодами в виде клубка шерсти – с нее жители Индии делают для себя одежду.
В Египте Геродот провел много времени. Он побывал возле знаменитых Сфинкса и пирамид, в местных городах, поднялся по Нилу к Сиене (современный Асуан).
Особенности природы Египта Геродот так же выделил: отсутствие дождя и облачности, разлив и подъем воды Нила в самое жаркое время года, животных, неизвестных в Малой Азии и Греции (гиппопотамы, крокодилы, птицы, рыбы).
Города Северной Ливии (Африка), Геродот посетил после Египта. Там он собрал интересные ведомости о жителях оазисов в зоне пустынь и о жителях северной части Африканского материка.
Вот и все, это было самое интересное из жизни древнегреческого ученного. Заходите еще для поиска новеньких статей 😉
o-planete.ru