Языков николай: Николай Языков — стихи. Читать стихотворения Николая Языкова

Содержание

Языков Николай Михайлович — биография и творчество поэта

Главное

Никoлай Михайлoвич Языкoв (1803-1846) – яркий самoбытный пoэт-лирик пушкинскoй эпoхи — эпохи романтизма, oдин из выдающихся представителей зoлoтoгo века русскoй пoэзии, друг Пушкина. В 1833 году принимал Пушкина в своем доме в Симбирской губернии.

История

Н. М. Языков родился 16 марта (н.с.) 1803 г. На Волге в Симбирске в состоятельной дворянской семье. Получил хорошее домашнее образование, что позволило ему в возрасте 11 лет начать учиться в Горном кадетском корпусе и затем в Институте корпуса инженеров путей сообщения в Петербурге (1814-1820). В период учебы пишет много стихов. Для продолжения образования едет в Дерпт, где в течение 7 лет учится на философском факультете университета (1822-1829). В совершенстве овладевает немецким языком, приобретает глубокие познания в истории, политэкономики.

Стихи Языкова публикуются в разных журналах и газетах.

Летом 1826 года, по приглашению великого русского поэта А. С. Пушкина Николай Языков посещает село Михайловское Псковской губернии. Эта встреча описывается в прекрасных стихах Н. Языкова: «Вечер», «Тригорское», два послания «К П.А. Осиповой».

В 1829 г. Языков покинув Дерпт, едет в Москву. 17 февраля 1831 г. в арендованной Пушкиным квартире на Арбате состоялся холостяцкий ужин. Из числа приглашённых гостей — близких друзей Пушкина, присутствовал и Н. Языков.

11 и 29 сентября 1833 г., собирая материал о Пугачевском крестьянском бунте, А. С. Пушкин посетил усадьбу дворян Языковых в селе Языково Симбирского уезда. Недалеко от верхнего пруда Александр Сергеевич и братья Языковы посадили ель с двумя вершинами (раздвоенная макушка ели — как символ дружбы двух поэтов), называемой в народе «Пушкинской». Таким образом великий русский поэт оставил о себе память.

В 1838 г. в результате резкого ухудшения здоровья Н. Языков отправляется на лечение за границу. Н.М. Языков скончался 26 декабря 1846 г (07.

01.1847 н.с). Похоронили поэта в Москве на кладбище Данилова монастыря. В 1930-е гг. его прах был перенесён на Новодевичье кладбище.

При жизни поэта стихотворения его были изданы тремя отдельными сборниками.

Сo втoрoй пoлoвины XVIII века до 1877 г. недалеко от Симбирска находилось родовое поместье симбирских дворян Языковых.

Языкoвo, как деревня, основано в 1670 г. кoмандирoм стрелецкoгo пoлка бoярским сынoм Василием Языкoвым. Вo втoрoй пoлoвине XVIII века П. А. Языкoвым (дедoм пoэта Никoлая Языкoва) закладывается сад-парк на 18 га земли. При закладке Языковскoгo парка былo пoсаженo стo пoрoд деревьев и кустарникoв.

С 1796 г. владельцем всех земель, принадлежавших Языковым, станoвится oтставнoй гвардии прапoрщик Михаил Петрович Языкoв – oтец пoэта Н. Языкoва. В этот период в Языковском парке начинается строительство господского дома с двумя флигелями, каменной церкви, цветочной оранжереи, роются пруды, высаживаются редкие породы фруктовых деревьев. Все это в комплексе стало усадьбой дворян Языковых.

В 1922 году дом был разграблен и сожжён. Языковская каменная церковь во имя Владимирской Божьей Матери с двумя приделами, которая могла бы долгое время служить людям, в 1956 разобрана для хоз. нужд. Вместе с церковью пострадал и некрополь дворян Языковых.

Состояние

В 1999 г. в бывшем доме Языковых в Симбирске (Ульяновске) был открыт Литературный музей «Дом Языковых».

Недалеко от города Ульяновска до сегодняшнего дня сохранился уголок прекрасной природы, один из интереснейших истoрическo-культурных мест Среднегo Пoвoлжья – «роскошное село Языково» . К 200-летнему юбилею со дня рождения поэта Н. М. Языкова в 2003 году старый фундамент дома в родовом поместье Языковых и каменной церкви были расчищены и обозначены кирпичной кладкой. Здесь находится музейный комплекс «Усадьба Языковых».

У верхнего пруда по сей день растет легендарная Пушкинская Ель. Последнее дендрохронологическое исследование по установлению возраста хвойного дерева, проведенное в 2016 году кандидатом географических наук В. И. Пановым из города Самары, показало, что саженец возрастом 5-9 лет был посажен в 1833 году.

С 2002 года музей «История села Языково. Братья Языковы», основанный в 1972 году, находится в расположенном на территории усадьбы здании.

Впечатления

Ежегодно в музейном комплексе «Усадьба Языковых» проводятся традиционные мероприятия:

— Межрегиональный Пушкинский праздник поэзии, приуроченный ко дню рождения великого русского поэта А. С. Пушкина;

— Межрайонный конкурс чтецов «Языковские чтения», приуроченный ко дню рождения поэта Н. М. Языкова;

— Региональный детско-юношеский поэтический праздник «Под сенью дружных муз…», приуроченный к годовщине приезда А.С. Пушкина в село Языково в сентябре 1833 года.

Языков Николай Михайлович

(1803 -1847)

Имя этого лирического поэта романтического направления неизменно связывают с именем Александра Сергеевича Пушкина. Исследователи характеризуют его творчество: «Поэт пушкинского круга», «Поэт пушкинской поры». Современники высоко его ценили его за искрящийся и музыкальный талант.

Николай Языков происходит из древнего и богатого рода из Симбирской губернии. Семья владела домом в Симбирске и родовым поместьем Языково в 65 верстах от губернского города.

Молодой дворянин в 1814 году отправляется на учебу в Санкт-Петербург, где сначала учился в горном кадетском корпусе вместе со старшими братьями, затем в Институте инженеров путей сообщения. Именно там он встретил учителя русской словесности Алексея Дмитриевича Маркова, который оценил способности своего ученика и подтолкнул того к самостоятельному творчеству.

Первая публикация 16-летнего поэта состоялась в 1819 году в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения». Читатели заметили и сразу оценили его творчество. Языков входит в круг литераторов, где был встречен доброжелательно, если не восторженно. Все больше времени он посвящает поэтическим трудам, поэтому в 1821 году исключен из учебного заведения за «непосещение классов».

С 1822 по 1829 учился в Дерптском (современный Тарту) университете на философском факультете. Учеба и веселая студенческая жизнь расстроили хрупкое здоровье Николая Языкова. Поэт перебирается на более спокойное жительство в Москву в дом семейных знакомых Елагиных-Киреевских. В литературном салоне хозяев знакомится с многими литераторами различных идейных направлений, обретает дружеские связи. Здесь часто бывали Пушкин, Одоевский, Баратынский и многие другие. Николай Языков вошел в славянофильский круг «Московского вестника».

Несколько лет Языков прожил в Симбирском родовом имении. С 1836 году вынужден проходить длительный курс лечения за границей. До 1843 года он жил в Мариенбаде, Ганау, Крейцнахе, Гаштейне. Познакомился с Николаем Васильевичем Гоголем – вместе они путешествовали в Венецию и Рим.

В «Выбранных местах из переписки с друзьями» Гоголь писал о нем: «Из поэтов времени Пушкина более всех отделился Языков. С появлением первых стихов его всем послышалась новая лира, разгул и буйство сил, удаль всякого выражения, свет молодого восторга и язык, который, в такой силе, совершенстве и строгой подчиненности господину, еще не являлся дотоле ни в ком.

….Так и брызжет юношеская свежесть от всего, к чему он ни прикоснется».

Последние три года жизни Николай Михайлович провел в Москве. В этот период вышли сборники его стихотворений «56 стихотворений Языкова» и «Новые стихотворения». Размышления о предназначении поэта и его славянофильские взгляды отразились в произведениях: «Стихи на полемические послания «К ненашим», «К Чаадаеву», «На объявление памятника историографу Н.М. Карамзину», «Землетрясение». Стихотворение «Нелюдимо наше море…» стало народной песней, утратив имя автора.

В 1847 году, в результате тяжелой болезни Николай Михайлович Языков скончался и похоронен на Новодевичьем кладбище.

Пушкин и Языков

Языкова называют поэтом, близким к Пушкину, тем более, что между ними сложились дружеские отношения. Еще до знакомства Пушкин в письме к Вяземскому писал о Языкове: «Если уж завидовать, так вот кому я должен завидовать… Он всех нас, стариков, за пояс заткнет».

Заочное общение началось по рекомендации товарища по университету и знакомому Пушкина Алексея Николаевича Вульфа.

В сентябре 1824 года Пушкин посылает через Вульфа в Дерпт для Языкова письмо со стихотворным обращением:

Издревле сладостный союз

Поэтов меж собой связует:

Они жрецы единых муз;

Единый пламень их волнует;

Друг другу чужды по судьбе,

Они родня по вдохновенью.

Клянусь Овидиевой тенью:

Языков, близок я тебе.

Весной 1825 года Языков (опять же через Вульфа) отвечает:

Не вовсе чуя бога света

В моей неполной голове,

Не веря ветреной молве,

Я благосклонного привета —

Клянусь парнасским божеством,

Клянуся юности дарами:

Наукой, честью и вином

И вдохновенными стихами —

В тиши безвестности не ждал

От сына музы своенравной,

Равно — торжественной и славной

И высшей рока и похвал.

Личная встреча с Александром Сергеевичем произошла летом 1826 года, когда Алексей Вульф и Николай Языков прибыли в Тригорское, недалеко от которого, в имении Михайловское в это время находился ссыльный Пушкин.

Знакомство стало ярким событием для обоих.

Картина художника Аркадия Егуткина. Пушкин и Языков.

Воспоминаниям об этом лете Николай Языков посвятил несколько стихотворений, ставшими лучшими в его творчестве.

Собрату по перу — Александру Сергеевичу Пушкину:

О ты, чья дружба мне дороже

Приветов ласковой молвы,

Милее девицы пригожей,

Святее царской головы!

Огнем стихов ознаменую

Те достохвальные края

И ту годину золотую,

Где и когда мы — ты да я,

Два сына Руси православной,

Два первенца полночных муз, —

Постановили своенравно

Наш поэтический союз…

Гостеприимной хозяйке Тригорского — Прасковье Александровне Осиповой:

Аминь, аминь! Глаголю вам:

Те дни мне милы и священны,

Когда по Сороти брегам,

То своенравный, то смиренный

Бродил я вольно там и там…

В альбом для нее же:

Благодарю вас за цветы:

Они священны мне; порою

На них задумчиво покою

Мои любимые мечты;

Они пленительно и живо

Те дни напоминают мне,

Когда на воле, в тишине,

С моей Каменою ленивой,

Я своенравно отдыхал

Вдали удушливого света

И вдохновенного поэта

К груди кипучей прижимал!

Стихотворение «Тригорское» стало для Николая Языкова программным. В нем наиболее полно выразились его чувство родины, ощущение жизни, отношение к поэзии и русской истории. Оно так же посвящено Прасковье Александровне Осиповой. В нем он писал:

О славной истории Пскова :

В стране, где вольные живали

Сыны воинственных славян,

Где сладким именем граждан

Они друг друга называли;

Куда великая Ганза

Добро возила издалеча,

Пока московская гроза

Не пересиливала веча…

О красоте природы Тригорского

В стране, где Сороть голубая,

Подруга зеркальных озер,

Разнообразно между гор

Свои изгибы расстилая,

Водами ясными поит

Поля, украшенные нивой, —

Там, у раздолья, горделиво

Гора трихолмная стоит;

На той горе, среди лощины,

Перед лазоревым прудом,

Белеется веселый дом

И сада темные картины,

Село и пажити кругом.

О поэте и друге — Пушкине:

Приют свободного поэта,

Не побежденного судьбой!

Благоговею пред тобой, —

И дар божественного света,

Краса и радость лучших лет,

Моя надежда и забава,

Моя любовь и честь и слава —

Мои стихи — тебе привет!

Как сна отрадные виденья,

……….

Что восхитительнее, краше

Свободных, дружеских бесед,

Когда за пенистою чашей

С поэтом говорит поэт?

Жрецы высокого искусства,

Пророки воли божества!

Как независимы их чувства,

Как полновесны их слова!

………..

Певец Руслана и Людмилы!

Была счастливая пора,

Когда так веселы, так милы

Неслися наши вечера!

…. …..

Далее поэт описывает грозу, которая предстает перед нами как испытание для человека и свою веру в то, что человечность и поэзия восторжествуют над душевной бурей, так же, как солнце над тьмой.

Завершает мини-поэму Языков словами:

Придут ли дни? Увижу ль снова

Твои холмы, твои поля,

О православная земля

Священных памятников Пскова?

Твои родные красоты

Во имя муз благословляю

И верным счастьем называю

Всё, чем меня ласкала ты….

В экспозиции музея-заповедника «Михайловское» хранится вещь, ставшая свидетельством сердечных отношений двух поэтов. Дубовая шкатулка-копилка с прорезью для монет, на внутренней стороне крышки бумажная наклейка с надписью: «Для чернаго дня.. . Зделанъ сей ящик 1826-го года июня 15 го дня В: с… ъ» была подарена Ариной Родионовной Николаю Михайловичу Языкову летом 1826 года. По легенде Пушкин собственноручно сделал эту надпись и наполнил шкатулку монетами.

Случилось так, что этот предмет обихода XIX века вернулся в Михайловское благодаря потомкам Языкова и сейчас она — единственная подлинная вещь Арины Родионовны, хранящаяся в маленькой светелке при мыльне, в экспозиции, посвященной няне Пушкина.

Николай Михайлович Языков посвятил ей стихотворение «К няне Пушкина» : «Свет Родионовна, забуду ли тебя?…»

Был еще одно, последнее свидание — в сентябре 1833 года. Пушкин, собирая исторические материалы для «Капитанской дочки» и «Истории Пугачева», совершал поездку по Поволжью и Уралу. Заехал он и в имение Языковых. Николая Михайловича не застал и был принят его братом — Петром Михайловичем. На ночлег Александра Сергеевича устроили в комнате на первом этаже, предназначавшейся для почетных гостей, где на оконном стекле своим алмазным перстнем Пушкин оставил автограф.

Встреча друзей состоялась на обратном пути, а гостевую комнату в доме Языковых долгие годы называли «пушкинской».

ЯЗЫКОВ, НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ | Энциклопедия Кругосвет

ЯЗЫКОВ, НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ (1803–1846) – русский поэт. Родился 4 (16) марта в Симбирской губернии в богатой помещичьей семье, получил хорошее домашнее образование. Учился в С.-Петербурге в Горном кадетском корпусе (1814–1819), затем в Институте инженеров путей сообщения (1819–1820), но не окончил. Сочинять стихи начал рано, а в петербургские годы завязались его первые литературные знакомства (А.Ф.Воейков, А.Е.Измайлов и др.). В 1819 при посредничестве литератора А.Н.Очкина впервые выступил в печати (в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения» появилось его стихотворение Послание к А.И.Кулибину» / Не часто ли поверхность моря…/), а в 1822 Воейков уже предрекал ему «блестящие успехи на поприще словесности».

Осенью 1822 (вероятно, по совету того же Воейкова) выехал в Дерпт (ныне Тарту), чтобы поступить на философский факультет тамошнего университета. Дерптский университет оставался относительно свободным от стеснений, постигших российские университеты незадолго до этого, и Языков с готовностью окунулся в атмосферу вольномыслия и «студентских кутежей» (на «буйства» студентов там, по традиции немецких университетов, смотрели сквозь пальцы).

На годы, проведенные в Дерпте (1822–1829), пришлись и становление оригинальной языковской поэзии, и самая ее прославленная пора. За это время было создано более половины всех его стихотворений. Герой дерптской лирики – поэт-студент, упоенный своим талантом, молодостью, независимостью, уверенностью в своих грядущих великих свершениях (этот герой впервые явился в цикле студенческих песен 1823 и в дальнейшем определял восприятие поэзии Языкова современниками). Молодецкая удаль, бесшабашность, заносчивость и похвальбы этого героя имеют истоки в русском фольклоре, что придает ему известное национальное своеобразие (на том же основании языковский «русский студент» ассоциировался и с поэтом-гусаром лирики Дениса Давыдова). Свойственна ему политическая оппозиционность, модная накануне декабрьского восстания 1825. Ряд его исторических, «оссианических» по колориту и откровенно аллюзионных стихотворений 1823–1824, прославляющих героику национальной старины (Песнь барда во время владычества татар в России, Баян к русскому воину при Димитрии Донском…, Услад, Евпатий и мн. др.), указывает на их тесную связь с программными установками литераторов-декабристов. Есть у него и прямо декларативные, в духе декабристов, стихи – например, элегии Свободы гордой вдохновенье!.., Еще молчит гроза народа… (оба 1824), Не вы ль убранство наших дней… (1826) и др. Однако за вольнолюбивой лирикой Языкова стоят не определенные политические убеждения, а эмоции вольной души, нетерпимой к любым притеснениям. Нет в его лирике и характерного для поэтов-декабристов мотива жертвы, приносимой во имя свободы отечества, напротив: «борьба за свободу, – по точному замечанию И.М.Семенко, – праздник, на котором красуется и играет языковский герой» (с. 190).

Уже в первые дерптские годы Языков приобретает известность молодого поэта, обещающего ослепительные успехи, – поэта, за которым будущее русской поэзии. По рекомендации К.Ф.Рылеева его избирают в действительные члены Вольного общества любителей российской словесности (1824). Знаки внимания ему оказывет В.А.Жуковский, познакомившийся с Языковым в один из своих приездов в Дерпт. В 1823 ему адресует стихотворное послание А.А.Дельвиг (Младой певец, дорогою прекрасной / Тебе идти к Парнасским высотам…), в 1824 – А.С.Пушкин, лично еще с ним не знакомый (Издревле сладостный союз / Поэтов меж собой связует…). На стихи последнего Языков ответил стихотворением Не вовсе чуя бога света…). Для Пушкина Языков, наряду с Дельвигом и Е.А.Баратынским, вошел в «плеяду» поэтов, «поставленную им почти вне всякой возможности суда, а еще менее, какого-либо осуждения» (так утверждал П.А.Анненков, первый биограф Пушкина). Познакомились они с Пушкиным летом 1826, когда Языков гостил в располагавшемся неподалеку от Михайловского Тригорском, имении своего дерптского приятеля А. Н.Вульфа. Воспоминаниям об этом лете Языков посвятил ряд стихотворений, числящихся среди его лучших созданий: А.С.Пушкину (О ты, чья дружба мне дороже…), К П.А.Осиповой (Аминь, аминь! Глаголю вам…), Тригорское, К няне А.С.Пушкина и др. Во втором послании к П.А.Осиповой (Благодарю вас за цветы…).

Быстрый успех и всеобщее признание Языкову обеспечила прежде всего стилистическая новизна его поэзии. Ему удалось воскресить торжественный стиль оды 18 в., но уже обогащенный опытом лирики Жуковского и Батюшкова. Гражданственная патетика, сухая и декларативная у поэтов-декабристов, у него обогащена утонченной эмоциональной культурой карамзинизма. Пафос оказывается нерасторжим с иронией. Более всего в стихах Языкова поражала пьянящая смелость в обращении языком – лексические новообразования («плясавицы», «истаевать», «водобег», «крутояр» и др.), неожиданные словосочетания («девы хищные», «возмутительные очи», «соблазнительный недуг», «яркий хохот», «разгульный венок», «восторгов кипяток» и др. ), изощренные синтаксические конструкции. Это общее впечатление передал Н.В.Гоголь: «С появлением первых стихов его всем послышалась <…> удаль всякого выражения, свет молодого восторга и язык, который в такой силе, совершенстве и строгой подчиненности господину своему еще не являлся дотоле ни в ком. Имя Языков пришлось ему недаром. Владеет он языком, как араб диким конем своим, и еще как бы хвастается своею властью. Откуда ни начнет период, с головы ли, с хвоста ли, он выведет его так картинно, заключит и замкнет так, что остановишься пораженный».

В 1827–1828 Языков напряженно готовится к экзаменам на звание кандидата философии, однако, так и не решившись пройти это испытание, весной 1829 уезжает из Дерпта.

В 1829–1832 живет преимущественно в Москве, где сближается с кругом журнала «Московский вестник» (М.П.Погодин, И.В. и П.В.Киреевские, А.С.Хомяков и др.). В это время меняется герой его лирики: это уже не разгульный студент, а божий избранник, пророк, просвещенный вдохновением свыше. В стихах Языкова появляется новый, так называемый «библейский» стиль. Он перелагает псалмы (XIV и CXXXVI), создает «символические» стихотворения – такие, как Пловец (Нелюдимо наше море…) и Конь. В 1831 пишет ряд стихотворений, посвященных расставанию с героем студенческой лирики (Ау!, Воспоминание об А.А.Воейковой, Поэт и др.), завершающийся программным наставлением «Поэту»:

Когда с тобой сроднилось вдохновенье…

<…>

Иди ты в мир – да слышит он пророка,

Но в мире будь величествен и свят:

Не лобызай сахáрных уст порока

И не проси и не бери наград.

В 1833 вышел из печати сборник стихотворений Языкова. Это издание ознаменовало пик его популярности. И.В.Киреевский тогда дал определения «господствующего идеала» и «господствующего чувства» поэзии Языкова – это «стремление к душевному простору» и «электрический восторг». Однако раздались и первые критические голоса (Кс. Полевой). О Языкове начинают говорить как о поэте, не оправдавшем возлагавшихся на него надежд. Позднее это стало лейтмотивов всех, в том числе и сочувственных отзывов о нем (напр., Гоголя: «..ждали чего-то необыкновенного <…>. Но дела не дождались»).

Языков действительно пишет все меньше и все менее, на общий взгляд, «вдохновенно». Его начинают тяготить болезни. В 1832–1837 живет в основном в родовом имении под Симбирском. Он еще создает шедевры, как, например, послание Денису Ивановичу Давыдову (1835), исторгнувшее слезы восхищения у Пушкина (свидетельство Гоголя), но вдохновение посещает его все реже, и публика ропщет. Опыты в эпическом и драматическом роде (Сказка о пастухе и диком вепре, 1835; Жар-птица. Драматическая сказка, 1836) не встречают сочувствия.

В 1838 Языков выезжает для лечения за границу и пять лет (1838–1843) проводит на курортах в Карлсбаде, Гаштейне, Ницце, но состояние его не улучшается. В стихах этого периода преобладает замедленный 6-стопный ямб с парной рифмовкой (александрийский стих), возникают чисто пейзажные стихотворения, лишенные яркого лирического героя (Толпа ли девочек крикливая, живая…, Ницца приморская, Переезд через приморские Альпы и др. ). Основные мотивы – болезнь, тоска в разлуке с родиной, ассоциирующейся с широтой и простором, с отчим домом, недовольство чужбиной в самых разных ее проявлениях. Последнее с наибольшей экспрессией высказано в послании Наколаю Васильевичу Гоголю. Прежние мажорные языковские интонации воскресают лишь в нескольких стихотворениях 1841: Морское купанье, К Рейну, Песня Балтийским волнам и др. В 1839 завязалось знакомство Языкова с Гоголем, укрепившим его в ревностном отношении к православию и «всему русскому». Гоголь же в статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» (1846) дал проницательную оценку поэзии Языкова, который «для гимна и дифирамба родился», и, вместе с тем, скептически отозвался о его поздних, лишенных восторга и «хмеля», стихотворениях: «В них раздались скучанья среди немецких городов, безучастные записки разъездов, перечень однообразно-страдальческого дня. Все это было мертво русскому духу».

Летом 1843 Языков вернулся в Россию и вновь поселился в Москве (здесь он остался до самой смерти). Литературная общественность незадолго до этого раскололась на западников и славянофилов, споры которых уже переросли в личную вражду. Языков, биографически связанный с кругом славянофилов (А.С.Хомяков, И.В.Киреевский, С.П.Шевырев и др.), выступил на защиту своих друзей. В 1844 он обрушился на западников с гневными посланиями К ненашим и К Чаадаеву, которые оппонентами сразу же были объявлены «политическими доносами». Тогда же сложилась традиция отрицать за ними и художественные достоинства, однако в этих инвективах звучит чисто языковский, торжественный и безудержный пафос, и потому они принадлежат к числу его весьма характерных и выразительных стихотворений.

Большая часть поздних сочинений – послания, адресованные друзьям и знакомым (К.К.Павловой, П.А.Вяземскому, К.С. и И.С.Аксаковым, Шевыреву, Хомякову, Я.П.Полонскому и др.). Религиозное умонастроение последних лет сказалось в подражаниях псалмам (В альбом, Подражание псалму) и «сюжетных» стихотворениях из библейской (Сампсон) и церковной (Землятресение) истории. Особенным успехом пользовалось Землятресение, которое Жуковский даже называл «нашим лучшим стихотворением» (слова в передаче Гоголя). Несколько написанных в поздние годы небольших поэм Языкова успехом не пользовались. Исключение составляет поэма Липы (1846), опубликованная уже после смерти автора (в 1859). Речь в ней идет о бесчеловечности российской бюрократической системы, без всякого смысла разрушающей мир и покой доброй немецкой семьи.

Последние прижизненные сборники стихов вышли в 1844 и 1845.

Умер Языков 26 декабря 1846 (7 января 1847) в Москве.

Издания: Сочинения. Л., 1988; Стихотворения и поэмы. Л., 1988 (Б-ка поэта, бс).

Владимир Коровин

Биографии писателей: Николай Языков

Николай Михайлович Языков — русский поэт. Биография Николая Языкова началась 4 (по новому стилю 16) марта 1806 г. с его рождением в помещичьей семье в г.Симбирске. Языков получил хорошее домашнее образование. Учился в Санкт-Петербурге в Горном кадетском корпусе, затем в Институте инженеров путей сообщения, который не окончил.

Творческая биография Николая Языкова началась рано. В 1819 г. в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения» появилось его стихотворение «Послание к А.И. Кулибину» Осенью 1822 г. Языков выехал в Дерпт (Тарту), где поступил в университет на философский факультет. Во время обучения писал много стихов, которые быстро принесли ему известность. В Дерпте Языков провел около 8-ми лет, выезжая оттуда лишь на короткое время в Петербург, Москву и Псковскую губернию. В 1827-1828 гг. Языков напряженно готовится к экзаменам на звание кандидата философии, однако, так и не решившись пройти их, весной 1829 г. уезжает из Дерпта.

В 1829-1832 гг. Николай Языков живет преимущественно в Москве, где сближается с кругом журнала «Московский вестник». Он перелагает псалмы (XIV и CXXXVI), создает «символические» стихотворения — такие, как «Пловец» («Нелюдимо наше море…») и «Конь». В 1833 г. вышел из печати сборник стихотворений Языкова. Это издание ознаменовало пик его популярности.

В 1832-1837 г. Языков живет в основном в родовом имении под Симбирском, продолжает писать, несмотря на болезненное состояние. В 1838 г. Языков выезжает для лечения сначала в Мариенбад, потом в Ганау, Крейцнах и Гаштейн. В Ганау Языков сблизился с Гоголем, который в 1842 г. повез Языкова с собой в Венецию и Рим.

В 1843 г. Языков вернулся в Москву в состоянии уже совершенно безнадежном. Никуда не выходя из своей квартиры, он медленно угасал; единственным развлечением были для него устроенные им у себя еженедельные собрания знакомых литераторов. Собрания стихотворений Языкова были изданы им самим в 1833, 1844 и 1845 гг., затем появилось и несколько посмертных изданий, из которых позднейшее (СПб. 1858 г.) вышло под ред. проф. Перевлесского. Завершилась биография Николая Языкова 26 декабря (8 января) 1846 г. с его смертью в Москве.

Николай Михайлович Языков. Обсуждение на LiveInternet

Николай Языков – русский поэт эпохи романтизма. Является одним из самых выдающихся представителей золотого века русской поэзии. Гоголь называл его любимым поэтом.

В биографии Языкова много интересных событий. За свою недолгую жизнь, а прожил он всего 43 года, ему удалось навсегда запечатлеть свое имя в истории русской литературы.

Итак, перед вами краткая биография Языкова.

Краткая биография Языкова

Николай Михайлович Языков родился 4 марта 1803 года в российском городе Симбирск. Он рос в семье прапорщика Михаила Петровича и его жены Екатерины Александровны.

Мальчик получил хорошее воспитание и прекрасное образование. Во многом это подвигло его сочинять стихи еще в раннем детстве.

Детство и юность

Когда Языкову исполнилось 12 лет, родители отдали его в Институт горных инженеров в Петербурге, где обучались его 2 старших брата. Поскольку он не испытывал особого интереса к наукам, студент часто пропускал занятия.

Тем не менее, учителю словесности Маркову, удалось побудить Языкова к изучению произведений Ломоносова и Державина. В 1820 г. парень окончил институт, после чего поступил в Инженерный корпус. Но и там он появлялся нечасто, в связи с чем его вскоре отчислили из корпуса.

LiveInternetLiveInternet

Цитата сообщения Томаовсянка

Прочитать целикомВ свой цитатник или сообщество!
Николай Михайлович Языков (1803-1847)
Один из выдающихся самобытных поэтов пушкинской плеяды Николай Михайлович Языков родился в Симбирске 16 марта 1803 года. Его отец, Михаил Петрович Языков, был весьма состоятельным помещиком. Мать, Екатерина Александровна, урожденная Ермолова, была в близком родстве со знаменитым генералом Ермоловым.

В октябре 1814 Николая Михайловича определили в петербургский Горный кадетный корпус для подготовки горных инженеров, в котором он прошел лишь «нижние» и «средние» классы. С 28 августа 1819 Языков учился в Институте корпуса путей сообщения, но весной 1820 он был исключен «за нехождение в классы». Литературные наклонности Николая Языкова проявились довольно рано. Ещё в кадетском корпусе, Николай Михайлови брал уроки словесности у Маркова. В 1819 в одном из номеров «Соревнователя просвещения и благотворения» было опубликовано стихотворное послание Языкова к Кулибину.

Осенью 1819 Николай Михайлович уехал в Языково, где занялся подготовкой к поступлению в университет. В 1822 он поступил в Дерптский университет, где дополнительно занимался с учителями латинским и греческим языками. Языкова захватила идея самообразования, воспитания в себе поэта-творца. В петербургских журналах все чаще появляются его стихи: «Песня короля Региера», «Моя родина», «Языкову А. М., при посвящении ему тетради стихов моих», «Чужбина «, «Мое уединение», «Прошу стихи мои простить!..», «Песнь Баяна», «Услад», «Евпатий»…

К Вульфу, Тютчеву и Шепелеву

Нам было весело, друзья, Когда мы лихо пировали Свободу нашего житья, И целый мир позабывали! Те дни летели, как стрела1, Могучим кинутая луком; Они звучали ярким звуком Разгульных песен и стекла; Как искры, брызжущие с стали Во прах, надежды мелочные И дел и мыслей мишура! У нас надежды золотые Сердца насытить молодые Делами чести и добра! Что им обычная тревога В известном море бытия? Во имя родины и бога Они исполнятся, друзья! Ладьи, гонимые ветрами, Безвестны гибнут средь зыбей, Когда станица кораблей, Шумя широкими крылами, Ряды бушующих валов Высокой грудью раздвигает И в край родимый прилетает С богатством дальних берегов!

27 августа 1826

Для Пушкина Николай Языков, наряду с Дельвигом и Баратынским, вошел в «плеяду» поэтов, «поставленную им почти вне всякой возможности суда, а еще менее, какого-либо осуждения» (слова Анненкова, первого биографа Пушкина). Они познакомились летом 1826, когда Языков гостил в располагавшемся неподалеку от Михайловского Тригорском имении дерптского приятеля Вульфа. Воспоминаниям об этом лете Языков посвятил ряд стихотворений, относящихся к его лучшим произведениям: А. С. Пушкину («О ты, чья дружба мне дороже…»), К П. А. Осиповой («Аминь, аминь! Глаголю вам…»), «Тригорское», «К няне А. С. Пушкина»…

К няне А. С. Пушкина

Свет Родионовна, забуду ли тебя? В те дни, как, сельскую свободу возлюбя, Я покидал для ней и славу, и науки, И немцев, и сей град профессоров и скуки,- Ты, благодатная хозяйка сени той, Где Пушкин, не сражен суровою судьбой, Презрев людей, молву, их ласки, их измены, Священнодействовал при алтаре Камены,- Всегда приветами сердечной доброты Встречала ты меня, мне здравствовала ты, Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета, Ходил я навещать изгнанника-поэта, И мне сопутствовал приятель давний твой, Ареевых наук питомец молодой. Как сладостно твое святое хлебосольство Нам баловало вкус и жажды своевольство! С каким радушием — красою древних лет — Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам и брашна подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола! Ты занимала нас — добра и весела — Про стародавних бар пленительным рассказом: Мы удивлялися почтенным их проказам, Мы верили тебе — и смех не прерывал Твоих бесхитростных суждений и похвал; Свободно говорил язык словоохотный, И легкие часы летали беззаботно!

17 мая 1827

На годы, проведенные в Дерпте (1822-1829), пришлись и становление оригинальной поэзии Николая Языкова, и самая ее прославленная пора. За это время было создано более половины всех его стихотворений. Герой дерптской стихотворной лирики Николая Языкова — поэт-студент, упоенный талантом, молодостью, независимостью, уверенностью в своих грядущих великих свершениях (этот герой впервые явился в цикле студенческих песен 1823 и в дальнейшем определял восприятие поэзии Языкова современниками). Молодецкая удаль, бесшабашность, заносчивость и похвальбы этого героя имеют истоки в русском фольклоре, что придает ему известное национальное своеобразие (на том же основании языковский «русский студент» ассоциировался и с поэтом-гусаром лирики Дениса Давыдова).

В мае 1829 Николай Языков с Александром Петерсоном выезжают в Московский университет, чтобы сдать экзаменыза Дерптский. Летом этого года был написан известный «Пловец» Языкова, опубликованный в альманахе Максимовича.

В 1832 вышли из печати два номера «Европейца», в которых были помещены и стихи Языкова — числом пять, среди них «Ау!» (1831) — один из его шедевров.

Ау!

Голубоокая, младая, Мой чернобровый ангел рая! Ты, мной воспетая давно, Еще в те дни, как пел я радость И жизни праздничную сладость, Искрокипучее вино,— Тебе привет мой издалеча, От москворецких берегов Туда, где звонких звоном веча Моих пугалась ты стихов; Где странно юность мной играла, Где в одинокий мой приют То заходил бессонный труд, То ночь с гремушкой забегала!

Пестро, неправильно я жил! Там всё, чем бог добра и света Благословляет многи лета Тот край, всё: бодрость чувств и сил, Ученье, дружбу, вольность нашу, Гульбу, шум, праздность, лень — я слил В одну торжественную чашу, И пил да пел… я долго пил!

Голубоокая, младая, Мой чернобровый ангел рая! Тебя, звезду мою, найдет Поэта вестник расторопный, Мой бойкий ямб четверостопный, Мой говорливый скороход: Тебе он скажет весть благую.

Да, я покинул наконец Пиры, беспечность кочевую, Я, голосистый их певец! Святых восторгов просит лира — Она чужда тех буйных лет, И вновь из прелести сует Не сотворит себе кумира!

Я здесь!— Да здравствует Москва! Вот небеса мои родные! Здесь наша матушка-Россия Семисотлетняя жива! Здесь всё бывало: плен, свобода. Орда, и Польша, и Литва, Французы, лавр и хмель народа, Всё, всё!.. Да здравствует Москва!

Какими думами украшен Сей холм давнишних стен и башен, Бойниц, соборов и палат! Здесь наших бед и нашей славы Хранится повесть! Эти главы Святым сиянием горят!

О! проклят будь, кто потревожит Великолепье старины, Кто на нее печать наложит Мимоходящей новизны! Сюда! на дело песнопений, Поэты наши! Для стихов В Москве ищите русских слов, Своенародных вдохновений!

Как много мне судьба дала! Денницей ярко-пурпуровой Как ясно, тихо жизни новой Она восток мне убрала! Не пьян полет моих желаний; Свобода сердца весела; И стихотворческие длани К струнам — и лира ожила!

Мой чернобровый ангел рая! Моли судьбу, да всеблагая Не отнимает у меня: Ни одиночества дневного, Ни одиночества ночного, Ни дум деятельного дня, Ни тихих снов ленивой ночи!

И скромной песнию любви Я воспою лазурны очи, Ланиты свежие твои, Уста сахарны, груди полны, И белизну твоих грудей, И черных девственных кудрей На ней блистающие волны!

Твоя мольба всегда верна; И мой обет — он совершится! Мечта любовью раскипится, И в звуки выльется она! И будут звуки те прекрасны, И будет сладость их нежна, Как сон пленительный и ясный, Тебя поднявший с ложа сна. 1831

В стихах Николая Языкова поражала пьянящая смелость в обращении языком — лексические новообразования («плясавицы», «истаевать», «водобег», «крутояр»…), а такженеожиданные словосочетания («девы хищные», «соблазнительный недуг», «возмутительные очи», «яркий хохот», «разгульный венок», «восторгов кипяток»), изощренные синтаксические конструкции. Гоголь писал о поэзии Языкова: «С появлением первых стихов его всем послышалась <�…> удаль всякого выражения, свет молодого восторга и язык, который в такой силе, совершенстве и строгой подчиненности господину своему еще не являлся дотоле ни в ком. Имя Языков пришлось ему недаром. Владеет он языком, как араб диким конем своим, и еще как бы хвастается своею властью. Откуда ни начнет период, с головы ли, с хвоста ли, он выведет его так картинно, заключит и замкнет так, что остановишься пораженный». Многие стихи и песни Языкова («Нелюдимо наше море», «Из страны, страны далекой») положены на музыку Даргомыжским, Вильбоа…

Постепенно подбирались к Языкову недуги, медики предписали поэту путешествие на воды. 28 июня 1838 он с Киреевским выехал в Мариенбад. В конце сентября Николай Михайлович переехал в Ганау, где вместе с братом, Петром Михайловичем Языковым, занимался переводами с русского на немецкий. Они перевели очерк Дениса Давыдова «Тильзит», письмо Жуковского о «Мадонне» Рафаэля, стихотворения Пушкина «К морю», «Узник»…, несколько стихотворений Языкова.

Осенью 1839 братья перебрались в Гаштейн, оттуда — через Альпы — в северную Италию, на озеро Комо, потом побывали в Милане, Турине и в декабре прибыли в Ниццу, где остались зимовать. В Москву Языков приехал в последних числах июля 1940. В Москве вышла составленная Валуевым книга «56 стихотворений Языкова», а позже Николай Михайлович подготовил к изданию сборник «Новые стихотворения». Программным для позднего Языкова стало стихотворение «Землетрясение» (1844), утверждающее религиозно-мистическую миссию поэта: приносить «дрожащим людям молитвы с горней вершины».

Здоровье Языкова ухудшалось. Он проходил еще один курс водолечения в Москве, но силы его иссякли. 26 декабря 1846 года Николай Михайлович Языков скончался.

scanpoetry.ru›Николай Языков

Дерптская беззаботность

В Петербурге Николай Языков познакомился со многими писателями. В 1819 г. он опубликовал свои первые стихотворения. Ему очень нравилось творчество Карамзина, Жуковского, Гоголя, Байрона и Пушкина.

По совету друзей, Языков поступил в Дерптский философский университет. Там он еще лучше ознакомился с европейской и русской классикой.

В скором времени в биографии Языкова произошло одно из ярчайших событий. Мало того, что его произведения вызвали положительную критику у Жуковского (см. интересные факты о Жуковском) и Дельвига, еще и сам Пушкин захотел встретиться с талантливым поэтом.

Жизнь прекрасна

В скором времени стихи Языкова получили большую известность в России. На некоторые его произведения накладывали музыку, после чего заучивали песни наизусть.

И хотя Николай не жаловался на жизнь в Дерпте, он ностальгировал по Родине. Все свои чувства он выражал в собственном творчестве. Периодически Языков возвращался в Россию.

В 1826 г. он наконец-то встретился с Александром Пушкиным. Встреча произошла в Тригорском, где Александр Сергеевич отбывал ссылку. Интересен факт, что именно после общения с Пушкиным, Языков сочинил стихотворение «Тригорское».

Прожив в Дерпте 8 лет, Языков так и не смог получить диплома, поскольку вел весьма разгульную жизнь. К тому времени у него накопилось много долгов, поэтому в 1829 г. поэт решил все бросить и уехать в Москву.

Москва и канцелярия

В Москве Николай Языков проживал у своих знакомых Елагиных. Здесь он повторно встретился с Пушкиным, а также успел пообщаться с другими литераторами. Вскоре он стал членом славянофильского кружка «Московский вестник».

В это время в биографии Языкова наблюдался творческий подъем. Именно тогда он сочинил свои лучшие произведения. В 1831 г. его назначили служащим Межевой Канцелярии, которая, по его мнению, мешала ему заниматься творчеством.

Николай стремился уехать в какую-либо глухую деревню, чтобы сконцентрироваться на поэзии и не думать ни о чем другом.

Однако в 1833 г. в биографии Языкова произошла серьезная трагедия. Врачи диагностировали у него нейросифилис – болезнь спинного мозга. Вследствие этого, он уволился с работы и отправился в Симбирск, откуда был родом. Там он занялся сбором русского фольклора и продолжал сочинять стихи.

В 1836 г. болезнь начала прогрессировать, и уже в следующем году Языков был вынужден проходить лечение в разных странах. Он побывал в Германии, Австрии и Чехии, но лучше ему все равно не стало. В скором времени он уже не мог ходить прямо.

Находясь в Германии, Николай Языков познакомился с Гоголем (см. интересные факты о Гоголе). Со временем они вдвоем побывали в Италии. В те моменты, когда поэт чувствовал себя лучше, он сразу же брался за перо. В начале 1840-х годов он сочинил стихотворение «К Рейну».

В середине 1843 г. Языков был полностью обессилен. Вследствие этого он вернулся домой, где за его здоровьем следил профессор Иноземцев. Единственной отрадой для него были творческие собрания, на которых собирались разные литераторы.

Заинтересовавшись воззрениями своих товарищей славянофилов, Языков обрушился на западников своим известным бранным посланием «К не-нашим». В нем он в жесткой форме критиковал участников западнического кружка, называя их врагами отечества.

Позже Николай Михайлович сочинил стих «Землетрясение». Интересен факт, что Гоголь называл его «лучшим русским стихотворением».

Несмотря на все больше прогрессирующую болезнь, поэт продолжал заниматься писательской деятельностью. По словам того же Гоголя, в последний период биографии Языкову удалось достигнуть наивысшего состояния лиризма.

Примечания

↑ 123
Языков Н. // Краткая литературная энциклопедия — М.: Советская энциклопедия, 1962. — Т. 8. https://wikidata.org/wiki/Track:Q4239850″>
↑ 123
Энциклопедический словарь / под ред. И. Е. Андреевский, К. К. Арсеньев, Ф. Ф. Петрушевский — СПб.: Брокгауз — Ефрон, 1907.
https://wikidata.org/wiki/Track:Q602358″>https://wikidata.org/wiki/Track:Q4065721″>https://wikidata.org/wiki/Track:Q19908137″>https://wikidata.org/wiki/Track:Q4361720″>https://wikidata.org/wiki/Track:Q1782723″>
↑ 123
идентификатор BNF: платформа открытых данных — 2011.
https://wikidata.org/wiki/Track:Q19938912″>https://wikidata.org/wiki/Track:P268″>https://wikidata.org/wiki/Track:Q54837″>
Языков Николай Михайлович // Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / под ред. А. М. Прохоров — 3-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1969.
https://wikidata.org/wiki/Track:Q17378135″>
↑ 123Д. П. Святополк-Мирский
. Глава о Языкове из «Истории русской литературы»
Живые страницы: А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, М. Ю. Лермонтов, В. Г. Белинский в воспоминаниях, письмах, дневниках, автобиографических произведениях и документах. — М., 1970. — С. 286.
Константину Аксакову (Языков)
К Чаадаеву (Языков)
«Послание к другу (из-за границы)» (1845) Некрасов
Белинский В. Г.
Русская литература в 1844 г., ч. II, № 1674
Герцен А. И.
Полн. собр. соч., т. II. М., 1954, с. 133—139. «Москвитянин» и вселенная
Языков Николай Михайлович — биография поэта
↑ 123
Сентябрь 1986 / История Ульяновска / Годы и люди
(неопр.)
. leta.73online.ru. Дата обращения 27 сентября 2021.

Языков Николай Михайлович, поэт

28 мая 2003 года

«Заволжско-сурский соловей» — так называли поэта Николая Языкова.

В марте 2003 года в Ульяновске прошли торжества по случаю 200-летия со дня рождения русского поэта Николая Михайловича ЯЗЫКОВА. Оргкомитет по подготовке и проведению юбилея возглавлял Н. Нарышкин, профессор Казанского государственного технического университета академик Российской академии гуманитарных наук, член Союза писателей России, который много сил и времени уделяет возрождению усадьбы Языковых. Он выступил с докладом на торжественном собрании.

В оргкомитет входил еще один житель Татарстана – глава администрации Тетюшского района, депутат Государственного Совета П. Чекмарев.

Мы попросили Николая Васильевича НАРЫШКИНА рассказать о поэте.

У всех у нас сегодня замечательный день. На нашей дорогой музыкально-поэтической, былинной, легендами пропитанной Поволжско-Посурской солнечной земле, на всей благодатной земле России нашей – Праздник! Многонациональный народ Отечества нашего торжественно отмечает 200 лет со дня рождения заволжско-сурского соловья, великого русского национального поэта Николая Михайловича Языкова, – на такой высокой ноте начал я свой доклад на торжественном вечере.

Я вообще считаю, что поэт Языков – явление вселенского масштаба. Это имя было, есть и останется в будущих столетиях в ряду самых выдающихся поэтов всех времен и народов.

Николай Михайлович Языков родился 4 марта (по новому стилю 16 марта) 1803 года в городе Симбирске. Он принадлежал к знаменитому дворянскому роду, происхождение которого восходит к XII веку. В то далекое время татарский князь Ингулай Мурза, племянник ханов Золотой Орды, принял подданство Московских Великих Князей, перешел в православную веру и стал родоначальником Языковых, Хомяковых и других славных семейств России.

160 лет назад знаменитый ученый, мыслитель, профессор истории русской словесности Степан Петрович Шевырев писал:

«Николай Михайлович Языков принадлежал к младшему поколению поэтов, следовавших за Пушкиным, и вместе с немногими избранными владел тайною того русского стиха, который звучал по преданию от лиры Ломоносова… ни у кого из поэтов русских стихи так не льются, и слова так покорно не смыкаются в одно согласное и великое целое, как у Языкова… Всякое стихотворение его было данью прекрасной души его, приношением его доброхотства поэтам, добрым людям и друзьям за все прекрасное, святое и любовное, отечеству и его истории за все великое и славное, жизни за ее дары, любезные нам и в самых страданиях».

Восхищенный поэзией Николая Михайловича Языкова поэт Антон Антонович Дельвиг в 1823 году опубликовал блестящий «Сонет», посвященный Языкову, которым предсказал тогда еще очень молодому Языкову (ему было всего-то 19 лет!) литературную славу:

Младой певец,

дорогою прекрасной

Тебе идти

к Парнасским высотам,

Тебе венок

(поверь моим словам)

Плетет Амур с Каменой

сладкогласной.

Александр Сергеевич Пушкин, прочитав этот сонет, написал Дельвигу: «Разделяю твои надежды на Языкова».

Вспомним взволнованные строчки из «Евгения Онегина»:

Ты, Языков вдохновенный,

В порыве сердца своего,

Поешь, Бог ведает, кого,

И свод элегий драгоценный

Представит негогда тебе

Всю повесть о твоей судьбе

После прочтения стихотворения Языкова «Тригорское», где лучезарным светом сияют такие строчки-бриллианты: «Вот за далекими горами/ Скрывается прекрасный день;/ От сеней леса над водами/ Волнообразными рядами/ Длиннеет трепетная тень;/ В реке сверкает блеск Зарницы,/ Пустеют холмы, дол и брег;/ В село въезжают вереницы/ Поля покинувших телег…», Пушкин воскликнул: «Если уж завидовать, так вот кому я должен завидовать… Он всех нас, стариков, за пояс заткнет».

Когда Пушкин приглашал Языкова сотрудничать в своем журнале «Наш современник», он писал ему: «Будьте моим сотрудником непременно. Ваши стихи – вода живая… мы ею окатим «Современник».

В «Выбранных местах из переписки с друзьями» Николай Васильевич Гоголь дает такую емкую, громадную, неохватную творческую характеристику поэту Языкову:

«Из поэтов времен Пушкина более всех отделился Языков. С появлением первых стихов его всем послышалась новая лира, разгул и буйство сил, удаль всякого выражения, свет молодого восторга и язык, который в такой силе, совершенстве и строгой подчиненности господину, еще не являлся дотоле ни в ком. Имя Языков пришлось ему не даром. Владеет он языком, как араб диким конем своим, и еще как бы хвастается своею властию…»

Особое впечатление на Гоголя произвело стихотворение Языкова «Землетрясение». 2 декабря 1844 года Гоголь писал Николаю Михайловичу Языкову, автору этого великого поэтического шедевра:

«Благодарю Бога за то, что желание сердца моего сбывается. Говоря это, я намекаю на одно стихотворение твое. Ты, верно, сам догадываешься, что на «Землетрясение». Да послужит оно тебе проспектом вперед! Какое величие, простота и такая прелесть внушенной Самим Богом мысли! Оно, верно, произвело у нас впечатление на всех, не смотря на разность вкусов и мнений. Скажу тебе также, что Жуковский, подобно мне, был поражен им, признал его решительно лучшим русским стихотворением».

Известно, что в сороковых годах XIX века появление блестящих патриотических стихотворений Языкова вызвало неоднозначную реакцию со стороны просвещенного мира. Литературные противники обвиняли его и других славянофилов, с одной стороны, в непримиримой вражде к западноевропейскому образованию, а с другой стороны – в слепом пристрастии к «неподвижной русской стороне». Россию Языков любил, России он поклонялся. Особым чувством высокой веры в самобытность развития России и в ее неограниченные возможности, как материальные, так и духовно-нравственные, пропитано его стихотворение «К ненашим». Поэт и гражданин Языков непримиримо выступал против тех, кто толкал Россию в омут антидуховного порабощения:

Вам наши лучшие преданья

Смешно, бессмысленно звучат;

Могучих прадедов деянья

Вам ничего не говорят;

Их презирает гордость ваша.

Святыня древнего Кремля,

Надежда, сила, крепость наша –

Ничто вам! Русская земля

От вас не примет просвещенья,

Вы страшны ей…

Люди западнической ориентации России подвергли Николая Михайловича настоящей травле за то, что он глубоко верил в могучую духовную и материальную силу своего великого народа, в его неограниченные возможности.

В нынешнее очень непростое время борения страстей патриотические стихотворения Языкова звучат призывным набатом к духовно-нравственному оздоровлению, к воскрешению духовному, к возвращению себе исторической памяти, к реанимации национальных традиций.

До определенного времени мои литературные познания о Языкове ограничивались одним школьным стихотворением и песней «Нелюдимо наше море». Остальное его творчество современному читателю незнакомо: его идейные противники постарались сделать так, чтобы имя его забылось. Творчеством поэта заинтересовался, когда побывал в поселке Языково – это недалеко от моей малой родины в Ульяновской области, села Кадышево. Потом вместе с женой, филологом по образованию, мы изучили все, что можно было найти о Языкове.

Его патриотичная поэзия оказалась удивительно созвучной моим представлениям о жизни. Потом я написал художественно-публицистическую повесть «Наш заволжско-сурский соловей».

Прожил замечательный поэт всего 43 года, причем последние 15 лет был прикован к постели. Дом Языковых в Карсунском районе, неподалеку от Ульяновска, где-то в 1922 году сожгли, оставшиеся строения после войны отдали под свинарник. Не посмотрели на то, что в этом имении бывал сам Пушкин.

Кстати, Языков был в числе восьми приглашенных на мальчишник перед венчанием Александра Сергеевича с Натальей Гончаровой.

Конечно, совсем Языкова не забыли. Кто-то изучал его поэзию, диссертацию даже защитили. Проводился языковско-пушкинский день поэзии. Но этого было явно мало.

Я писал стихи, обличал беспамятство с трибун. Пока меня на литературном празднике в прошлом году не услышал губернатор Ульяновской области Шаманов. После этого и сделали меня руководителем юбилейного оргкомитета.

Одним из ярких событий в контексте подготовки к юбилею стало возрождение одного из великих духовных оазисов русской культуры – усадьбы Языковых. Усадьба стараниями неистовых подвижников возродилась как птица Феникс из пепла. В поселке Языково, в парке бывшей усадьбы проделаны огромные реставрационные работы

Начались работы и по реставрации Ульяновского литературного музея «Дом Языковых».

В своем выступлении на торжественном собрании в честь юбилея я поблагодарил Губернатора Ульяновской области, генерала, Героя России Владимира Анатольевича Шаманова за активнейшее, конструктивное, очень эффективное участие в сложном процессе подготовки к 200-летию со дня рождения Языкова.

Много, очень много добрых, крайне нужных дел совершили коллективы библиотек, школ, музеев Ульяновской области. Да и не только Ульяновской! От имени оргкомитета я выразил благодарность ульяновским и татарстанским меценатам за материальную и финансовую помощь.

Есть все основания утверждать, что аудитория почитателей, поклонников и знатоков поэзии Николая Михайловича Языкова за полтора этих года земле расширилась в десятки раз. Теперь поэт поселился в каждой школе, в каждой библиотеке, в каждом музее, в каждом доме, на страницах большинства периодических изданий, на радио и телевидении.

«Казанские истории», №10-11, 2003 год

Биография Языкова :: Litra.RU :: Лучшие биографии

Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Биографии / Языков Н.М.

-Вариант 1
-Вариант 2
-Вариант 3
-Вариант 4

    Языков Николай Михайлович — известный русский поэт.
    Родился он 4 марта 1803 г. в Симбирске, в помещичьей семье, на 12-м году жизни был отдан в институт горных инженеров в Петербурге, а по окончании в нем курса поступил в инженерный корпус, но, не чувствуя призвания к занятиям математикой, увлёкся поэзией и по совету известного литератора А. Ф. Воейкова перешёл в дерпский университет. Его стихотворения вскоре были замечены. Он полюбился Жуковскому, Пушкин искал знакомства с ним и приглашал его, через его университетского товарища А. Н. Вульфа, к себе в Михайловское, Дельвиг искал его стихи для своих «Северных Цветов»… В 1829 г. он переселился в Москву, а в начале 1830-х гг. переехал в свою симбирскую деревню, где и прожил несколько лет, «наслаждаясь», как он сам говорил, «поэтическою ленью».
    Но к концу 1837 г. болезнь спинного мозга заставила его уехать за границу — сначала в Мариенбад, потом в Ганау, Крейцнах и Гаштейн. В Ганау Языков сблизился с Гоголем, который в 1842 г. повез его с собой в Венецию и Рим. В 1843 г. Николай Михайлович вернулся в Москву в состоянии уже совершенно безнадежном. Никуда не выходя из своей квартиры, он медленно угасал, единственным развлечением были для него устроенные им у себя еженедельные собрания знакомых литераторов. Николай Михайлович был особенно близок с кружком славянофилов, увлекался воззрениями своих друзей и в 1844 г. обрушился на западников известным бранным посланием «К не-нашим», в котором все члены западнического кружка были объявлены врагами отечества. Но он умер 26 декабря 1846 г.
    Н.М. Языков занимает довольно видное место среди поэтов «пушкинской плеяды». Если его поэзия не блестит глубиною мысли или разнообразием содержания, то в ней, все-таки, сказался, несомненно, яркий и своеобразный талант. Правильному развитию поэтического дарования Языкова мешала его порывистая, увлекающаяся натура, легко поддававшаяся впечатлениям минуты и неспособная к выдержанному труду, иначе из Николая Михайловича мог бы, вероятно, выработаться настоящий «художник слова», но он навсегда остался только дилетантом в искусстве, впрочем, таким, у которого бывали подчас просветы истинно высокого художественного творчества. Главные мотивы поэзии Языкова, именно те самые, которые он ценил выше других, провозглашая себя «поэтом радости и хмеля», нашли себе выражение в форме далеко не всегда художественной, его вакхический лиризм часто является слишком грубым, большая часть стихотворений отличается невыдержанностью тона, а иногда — неудачным подбором выражений, искусственностью образов и сравнений. Но в некоторых стихотворениях поэта можно указать целый ряд превосходных поэтических описаний природы («Камби», «Тригорское» и пр.), так же встречаются лирические произведения, полные высокого одушевления и отличающиеся большой художественной отделкой («Поэту», «Землетрясение», «Пловцы», некоторые переложения псалмов и др.), которые и отводят Н.М.Языкову почетное место в ряду наших лириков первой половины XIX в.
    Собрания стихотворений Языкова изданы им самим в 1833, 1844 и 1845 г., позднейшие издания, под редакцией Перевлесского, неудовлетворительны.

/ Биографии / Языков Н.М.

Смотрите также по Языкову:

Мелхиседек13 (Николай Соколов) · GitHub

Достижения

Заблокировать или пожаловаться

36 взносы в прошлом году

МайИюньИюльАвгСентОктНоябДекЯнФевМарАпрМайВСПНВСРЧТПТСБ

Вклад деятельности

Май 2021 г.

Создано 1 совершить в 1 хранилище Вы не можете выполнить это действие в настоящее время.Вы вошли в систему с другой вкладкой или окном. Перезагрузите, чтобы обновить сеанс. Вы вышли из системы на другой вкладке или в другом окне. Перезагрузите, чтобы обновить сеанс.

Нежелательная традиция: Белый, Гоголь и метафизическое повествование

Часть Исследования в России и Восточной Европе книжная серия (SREE)

Abstract

Идея о том, что литературу следует ценить и объяснять, прежде всего, исходя из моральных критериев, была основным предположением большинства русских писателей и критиков на протяжении последних ста пятидесяти лет.«Я писатель, — сказал Гоголь, — и долг писателя — не доставлять приятных занятий уму и вкусу; он будет привлечен к ответственности, если вещи, полезные для души, не будут распространены его трудами и если после него ничего не останется, как заповедь для человечества »(VIII, 221). ¹ Не похожие настроения выразил Александр Солженицын в его Нобелевской лекции 1970 года. «Русская литература, — писал он, — давно знакома с представлениями о том, что писатель может многое сделать в своем обществе и что это его долг. сделать так.Давайте не будем нарушать право художника выражать исключительно свои собственные переживания и самоанализ, не обращая внимания на все, что происходит в потустороннем мире … Тем не менее, больно видеть, как, удаляясь в свои миры, созданные им самим или пространства его субъективные прихоти, он может отдать реальный мир в руки людей, которые корыстны, если не никчемные, если не сумасшедшие. »²

Ключевые слова

Русская литература Нобелевская лекция Лирический Поэт Лингвистический регистр Повествовательный голос

Эти ключевые слова были добавлены машиной, а не авторами.Это экспериментальный процесс, и ключевые слова могут обновляться по мере улучшения алгоритма обучения.

Это предварительный просмотр содержимого подписки,

войдите в

, чтобы проверить доступ.

Предварительный просмотр

Невозможно отобразить предварительный просмотр. Скачать превью PDF.

Примечания

2.
Л. Лабедз (ред.),
Солженицын: документальная запись
2-е изд., (Хармондсворт, 1974) с. 315.
Google Scholar
3.
Цитируется по R. Wellek,
История современной критики
vol. 4,
Поздний девятнадцатый век
(Лондон, 1966) стр. 567.
Google Scholar
4.
Цитируется по В. Маркову, «Поэзия русских прозаиков»
(California Slavic Studies
, I, 1960, p. 84).
Google Scholar
5.
Белинский В.Г.,
Собраниясочинений в трех томах, И
, (Москва, 1984) с.102–3, 108–9.
Google Scholar
7.
В. В. Розанов, «Пушкин и Гоголь»; перепечатано в его
Легенда о Великом Инквизиторе: Опыт критического комментария с присоединением двух этюдов о Гоголе
, 3-е изд., (Санкт-Петербург, 1906) с. 253–65.
Google Scholar
8.
Цит. По В. В. Гиппиус,
Гоголь
, пер. Роберт А. Магуайр (Анн-Арбор, 1981) стр. 125.
Google Scholar
11.
Роберт А. Магуайр (ред.),
Гоголь из двадцатого века: одиннадцать очерков
(Принстон, 1974) с. 19.
Google Scholar
21.
В. Александров,
Андрей Белый: основная литература-символист
(Кембридж, Массачусетс и Лондон, 1985) с. 73.
CrossRefGoogle Scholar
25.
М. М. Бахтин,
Проблемы поэтики Достоевского
(Москва, 1972) с. 316ff
Google Scholar
27.
Дональд Фангер,
Сотворение Николая Гоголя
(Кембридж, Массачусетс и Лондон, 1979) с. 91.
CrossRefGoogle Scholar
31.
Н. А. Кожевникова, «О ритме и синтаксисе прозы А. Белого» в сб.
Язык и композиция художественного текста
, изд. Л.Ю. Максимов (Москва, 1984) с. 36.
Google Scholar
35.
Н. А. Коженикова, «О структуре повествования в прозе А. Белого» в
История русского литературного языка и стилистика
, изд.Ю. Н. Караулов (Калинин, 1985) с. 83.
Google Scholar
38.
М. Дрозда, «Художественно-коммуникативная маска сказа»
(Зборник за славистику
, 18, 1980, с. 44–5).
Google Scholar
39.
R. Alter,
Частичная магия: роман как самосознательный жанр
(Беркли, 1975) стр. X-xi.
Google Scholar
См. Книгу Патрисии Во
«Метафикция: теория и практика самосознательной фантастики»
(Лондон и Нью-Йорк, 1984).
Google Scholar

Информация об авторских правах

Авторы и аффилированные лица

Нет данных о филиалах

Николай Вересов

Международные научные контакты и совместные исследования (партнеры) а также опубликованные результаты)

1. Академия педагогических и социальных наук, Москва, Россия.

Результатов:

Вересов, Н.И Мельников А. (2004). Образование и культура: нереально цели и реальные ценности. Известия Академии Педагогических I социальных наук, (Вестник Академии социально-педагогических наук), 8, с. 11-30 с.

2. Лаборатория теоретических и экспериментальных проблем разработки, Психологический институт РАО, Москва, Россия. Заведующий лабораторией — проф. Борис Эльконин.

Результатов:

Вересов, Н. Хаккарайнен (2001). Предпосылки коллективной деятельности появление у старших дошкольников. Вопросы психологии. 1, 27-46.

Вересов Н., Хаккарайнен П. (2001). Психология на пределе, или Пределы психологии. Журнал русской и восточноевропейской психологии, 39,1 , 3-5

Вересов, Н. (2001). Психология развития и акт развития (Введение приглашенного редактора). Журнал России и Восточной Европы Психология, 39,4 , 3-8

3. Институт Выготского РГГУ. Директор Институт — проф. Елена Кравцова

Результатов:

Хаккарайнен, П., Вересов, Н. (2001). Повествовательное обучение; развивающий перспектива. В кн .: Кудрявцев В. (Ред.). Развивающее развивающее образование. Москва. Гном, 121-138.

4. Российский государственный педагогический университет им. Герцена, Санкт-Петербург, Россия

Результатов:

Вересов, Н (2006).Образование в XXI веке: цели и ценности. Культурный разнообразие в эпоху глобализации. Протоколы Международная конференция. 28-30 марта 2006 г.

5. Центр исследований культуры и истории Северной Европы (Североевропейский Открытый университет), Петрозаводск, Карелия, Россия.

Результатов:

Веригин и Н. Вересов (ред.). (2005). Kieli-history-kulttuuri. Язык-История-Культура. Оулун Юлиописто

8.Институт Алексантери, Хельсинки, Финляндия.

Результатов:

Вересов, Н. (2000). Выготский, Ильенков и Мамардашвили — К монистическому теория разума (методические заметки). В В. Ойттинен (ред.) Эвальд Возвращение к философии Ильенкова .. Издательство «Кикимора», с. 131-145

Текущие исследовательские проекты

— «MEB» (адаптация иммигрантов к финскому обществу в районе Кайнуу) финансируется местной администрацией Кайнуу (член исследовательской группы)

— «Национальные меньшинства и иммигранты в Финляндии — проблемы адаптация и интеграция: сравнительный анализ »- проект предоставлен Академией педагогических и социальных наук (исследователь)

— Исследовательский проект «Осмысленное обучение в повествовательной среде», финансируется Академии Финляндии, (член исследовательской группы)

— «Культурное развитие во внешкольной образовательной деятельности», финансируется Комитетом образования Мурманской обл. Администрация (научный директор)

Завершено список публикаций и другая соответствующая информация.

CV — www.nikveresov.net

Имя

Сотрудник Профессор Николай Вересов

Личные данные

Факультет образования
Университет Монаш
Кампус полуострова
ФРАНКСТОН ВИК 3199

[email protected]

Профессиональная квалификация
1998	Ph.D. (Психология), Университет Оулу, Финляндия
1991 1982	Ph.D. Кандидат психологических наук, Московский педагогический университет, Россия Магистр педагогических наук, Мурманский педагогический институт, Россия

903

Страны работы	Россия, Финляндия
2107 — текущий период 2014 — текущий период 2011 год — текущий период 2007-2011 гг.	Глава академического сообщества младшего школьного возраста факультета образования Университета Монаш Заместитель руководителя Академическое сообщество дошкольников, педагогический факультет, Университет Монаша Доцент, педагогический факультет, Университет Монаша Старший Научный сотрудник Консорциума университетов Каяани, Финляндия Старший научный сотрудник Центра развивающего обучения и преподавания, Подразделение Каяни, Университет Оулу, Финляндия Приглашенный профессор Московского городского института психологии и психологии. Образование Доцент педагогического факультета Университета Оулу, Финляндия
2002-2006 гг.	Директор по исследованиям, Департамент педагогического образования Каяни, Университет Оулу, Финляндия
1998-2002	Исследователь, Каяни Департамент педагогического образования, Университет Оулу, Финляндия
1997-1998	Приглашенный научный сотрудник факультета образования, Университет Оулу, Финляндия
1995-1996	Заведующий кафедрой психологии управления, Мурманский технический университет, Россия

Опыт преподавания

Бакалавриат:

Выпускник:

EDF2302 Новый взгляд на обучение детей

EDF2030 Современные теории и практики развития детей

3039 Лидерство и менеджмент в образовательных контекстах

EDF4327 Практика информационное исследование

EDF4325 Учебная программа для детей младшего возраста

EDF4323 Лидерство и менеджмент в дошкольном образовании

EDF5913 Образовательное и административное лидерство

EDF4039 Профессиональная идентичность, лидерство и вовлеченность

Лидерство в обучении / курс управление

Главный эксперт:

Блок координатор:

EDF2302 Новый взгляд на обучение детей

EDF2030 Современные теории и практики развития детей

EDF3039 Лидерство и менеджмент в образовательном контексте

EDF4323 Лидерство и менеджмент в дошкольном образовании

EDF5913 Образовательное и административное лидерство

EDF4039 Профессиональный идентичность, лидерство и вовлеченность

EDF2302 Новый взгляд на обучение детей

EDF2030 Современные теории и практики развития детей

EDF3039 Лидерство и менеджмент в образовательных контекстах

EDF4323 Лидерство и менеджмент в дошкольном образовании

EDF5913 Образовательное и административное лидерство

Кураторство PhD / HDR:

1	Электронное обучение в контексте: опосредованные практики и концепции обучения посредством электронного обучения в социокультурном контексте университета Саудовской Аравии	2011-2013 (полностью)	PhD
2	Дети в переходный период из дошкольного в начальную школу	2014-2015 гг. (Полностью)	Магистр по исследованиям
3	Поддержка решения социально-контекстных проблем в дошкольном учреждении	2016 (завершено)	Магистр по исследованиям
4	Переосмысление оценки: создание нового инструмента с использованием Зоны ближайшего развития в культурно-исторических рамках	2015-2017	PhD
5	Английский как второй язык в школах Саудовской Аравии : стратегии обучения и условия развития	2015-2017	PhD
6	Культурно-историческое исследование адаптации детей к ролям в переходный период в школу в бикультурном контексте	2014-2017	PhD
7	Влияние стиля воспитания на решение проблем и принятие решений у маленьких детей	2016-2017	Магистр по исследованиям
8	Инклюзивное образование: участие детей с ограниченными возможностями в основных дошкольных учреждениях Австралии	2016-2017	PhD
9	Деятельность по изучению языков; Автоэтнографический пример медиации в изучении китайского	2015-2017	PhD

Научные интересы

Раннее развитие детей

Культурно-историческая теория и методология исследования

Игра, обучение и развитие

Исполнительные функции в ранние годы

Исследовательские проекты / гранты

Получено ($)	Роль
с 2015 года	Грант ARC LP150100279: Создание исполнительной функции в воображаемой игре	214.800	Главные исследователи: Проф. Мэрилин Флир (PSI), Проф. Сью Уокер, Доц. Николай Вересов Доктор Ирис Дун
2013-2014	Рассмотрение и оценка расследования проекта реализации	144685	Главные следователи: Д-р Ирис Дун Д-р Джозеф Агбеньега Д-р.Джейн Боун Доктор Дениз Чапман Доктор Глория Хинонес Доктор Николай Вересов
2011-2014	«Сеть совместных исследований в области исследований в дошкольном образовании» (EREYE CRN), финансируемая Департаментом промышленности, инноваций, изменения климата, науки, исследований и высшего образования Образование	3,144,500	Соруководитель Программы 2 «Дошкольное образование, педагогика и профессиональная практика»
2009-2011 гг.	Megagrant YTsst20983 / 12: Развитие профессионального сознания учителей в мультикультурном контексте »Федеральной программы Министерства образования и науки РФ	125.000	Научный руководитель программы, главный научный сотрудник
2008-2009	Грант SSE0812: Безопасная школа: сотрудничество и отношения учителей, детей и родителей. Финансируется Финским национальным советом образования и Министерством образования Республики Карелия, Российская Федерация	150 000 евро	Руководитель группы финских экспертов, руководитель группы международных исследователей
2004-2006 гг.	Грант на исследования SSE314: Улучшение со- взаимодействие между родителями, школами и местными органами управления образованием в Республика Карелия	220.000 евро	Главные следователи: доц. Проф. Николай Вересов (Финляндия), проф. Пентти Хаккарайнен (Финляндия), проф. Александр Микаилов (Россия)

Управленческие и административные обязанности

Заместитель руководителя дошкольного образования, факультет Монаш Университет
Соруководитель исследовательской группы факультета развития детей и общества (ФРГ)
Член исследовательского комитета педагогического факультета
Консультативный комитет курса (бакалавр раз в год), педагогический факультет
Консультации по курсу Комитет (магистр дошкольного / начального образования), педагогический факультет
Член Исполнительного комитета Международного общества культурно-исторической деятельности (ISCAR) и региональный координатор Австралии и Азии
Австралийский исследовательский совет (ARC) оценщик грантовых заявок

Книги

Вересов Н.(2012). Разрешение конфликтов в коллективах: формула противостояния. Издатели сентября. Москва

Вересов Н. Н. (2006). Психология управления. Издание второе (переработанное). Москва.

Вересов Н. (2003). Формула противостояния. СПУ; Издание второе, Москва,

Вересов Н. Н. (2001). Психология управления и администрирования. Москва,

Вересов Н. (1999). Неизвестный Выготский. Этюды по предыстории культурно-исторической психологии.Франкфурт-на-Майне; Питер Ланг Издательство

Вересов, Н. (1998). Формула противостояния. СПУ; Москва.

Главы книги

Вересов, Н., Келлог, Д. (2019). Покидая сцену. В Л.С. Почвоведение Выготского. Том 1. Основы почвоведения (стр. 143-156). Сингапур: Springer Nature

Келлог, Д. и Вересов, Н. (2019). Подготовка сцены. В Л.С. Почвоведение Выготского. Том 1. Основы почвоведения (стр. V-xix).Сингапур: Springer Nature

Вересов Н. (2019). Субъективность и переживание: эмпирические и методологические проблемы и возможности. В F. Gonzalez Rey, A. Mitjans Martinez, D. Goulart (Eds.). Субъективность в культурно-историческом подходе (стр. 61-86). Сингапур: Спрингер.

Вересов Н., Мок Н. (2018). Понимание развития через переживание обучения. В J. P. Lantolf, M. Poehner & M. Swain (Eds.), (2018). Справочник Рутледжа по социокультурной теории и развитию второго языка (стр 89-101).Нью-Йорк: Рутледж.

Флир, М., Вересов, Н. (2018). Культурно-исторический методология исследования дошкольного образования. В M. Fleer, B. van Oers (Eds.), International Handbook of Early Child Education, Springer International Handbooks of Education, Vol. 1, стр. 225-250 DOI 10.1007 / 978-94-024-0927-7_9

Fleer, M., Вересов, Н. (2018). Культурно-исторические и деятельностные теории, лежащие в основе дошкольного образования. В M. Fleer, B. van Oers (Eds.), International Handbook of Early Child Education, Springer International Handbooks of Education, Vol.1. С. 47-76 DOI 10.1007 / 978-94-024-0927-7_3

Кравцова, Е., Веракса, Н., Вересов, Н. (2018). Современные исследования в раннем детстве: истоки и перспективы. В M. Fleer, B. van Oers (Eds.), International Handbook of Early Child Education, Springer International Handbooks of Education, Vol. 1, С. 429-448 DOI 10.1007 / 978-94-024-0927-7_18

Веракса Н., Вересов Н. (2018). Исследование диалектического мышления в ранние годы. В Н. Веракса, С. Шеридан (ред.), (2018). Теория Выготского в дошкольном образовании и исследованиях: российские и западные значения (стр.25-38). Лондон и Нью-Йорк: Routledge

Fleer, M., Gonzales Rey, F., Veresov, N. (2017). Переживание, эмоции и субъективность; подготовка сцены. В: Fleer и другие. (ред.), Переживание, эмоции и субъективность: продвижение наследия Выготского (стр. 1-15). Нью-Йорк: Спрингер.

Флир, М., Гонсалес Рей, Ф., Вересов, Н. (2017). Продолжая Диалог: продвижение концепций эмоций, переживания и субъективности для изучения человеческого развития. В: Fleer et al. (ред.), Переживание, эмоции и субъективность: продвижение наследия Выготского (с. 247-261).Нью-Йорк: Спрингер.

Вересов Н. (2017). Концепция переживания в культурно-исторической теория: содержание и контексты. В: Fleer et al. (ред.), Переживание, эмоции и субъективность: продвижение наследия Выготского (стр. 47-70). Нью-Йорк: Спрингер.

Вересов Н. (2014). Эмоции, переживание и развитие культуры: le projet inacheve де Лев Выготский (Человеческие эмоции, переживание и культурное развитие: незавершенный проект Льва Выготского), Semiotique, Culture et Developpement Psychologique, ред. Кристиан Моро и Натали Мюллер Мирза, Presses Universitaires du Septentrion, Франция, стр.209-235. (На французском языке)

Вересов Н. (2014) Методика, методология и методологическое мышление. В М. Флир и А. Риджуэй (ред.). Визуальные методологии и цифровые инструменты для исследований с детьми младшего возраста. Springer, стр. 215-228

Вересов Н. (2014). Перефокусируя взгляд на развитие: к методологии генетических исследований. В М. Флир и А. Риджуэй (ред.). Визуальные методологии и цифровые инструменты для исследований с детьми младшего возраста. Springer, pp. 129-149

Вересов Н., (2010). Забытая методология: Случай Выготского в книге «Методологическое мышление в психологии: 60 лет заблудших», ред. Ааро Тоомела и Яан Валсинер, МАП, США, стр. 267-295.

Вересов Н., 2010, Теоретическая важность изучения двигательных навыков: три размышления. в одном зеркале, в соединении парадигм моторного поведения со спортом и физическим воспитанием, ред. Кайво Томсон и Энтони Ватт, TLU Press, Эстония, стр. 80-99

Вересов, Н. (2009). Развивающийся мир — «развивающаяся школа -» развивающийся ребенок: возможный ответ по вызовам образовательным учреждениям.В М. Эльхаммуми (Ред.). Психология в арабском мире: вызовы и ответы, с. 48-58 (на английском и арабском языках).

Вересов, Н. и Суортти, Дж. (2008). Поколение «AS IF»: некоторые соображения с точки зрения взгляд на культурно-историческую психологию. Вестник Академии педагогических и социальных наук, 7, с.341-350.

Вересов, Н (2007). Психология сознания в России и на Западе: возможные точки пересечения. Акопов (ред.) Психология. сознания: состояние дел и перспективы.Самара

Вересов Н. (2006). Двигательные навыки, живые движения и возможности фундаментальной психологии: к нелинейной размерной модели развития. В Томсон Кайво, Люкконен Ярмо и Яаккола Тимо (ред.). Развитие моторики в спорте и физическом воспитании, с. 19-27

Вересов, Н (2005). Kulttuurin ymmartamisen mahdollisuuksista ja keinoista: loogis-filosofinen nakukulma. С. Веригин, Н. Вересов (ред.). Kieli-history-kulttuuri.Язык-История-Культура. Оулун Юлиописто, стр. 8-22 (на русском языке с аннотацией на финском языке).

Helenius, A & Veresov, N (2005). Включение посредством раннего вмешательства. Общество, Взаимодействие, Образование. Труды международного конференция. Резекне, 2005, с. 37-43

Вересов, Н. и Мельников, А (2005). Образование и культура: нереальные цели и реальные ценности. Румянцев О. (Ред.) В перспективе культурологии. Москва, с. 163-195

Вересов Н. (2004). Зона ближайшего развития (ZPD): скрытое измерение? Анна-Лена Остерн и Риа Хайль? -Иликаллио (ред.). Язык как культура — напряжение во времени и пространстве. Васа, ABO Akademi, Vol. 1, стр. 13-30.

Хаккарайнен П., Вересов Н. (2001). Повествовательное обучение; перспектива развития. В кн .: Кудрявцев В. (Ред.). Развивающее развивающее образование. Москва. Гном, 121-138.

Вересов, Н. (2000). Выготский, Ильенков и Мамардашвили — К монистической теории разума (методические заметки). В философии В. Ойттинена (ред.) Эвальда Ильенкова. Еще раз. Kikimora Publishers, стр. 131-145

Вересов Н.(2000). Обучение и развитие: перспективы Пиаже и Выготскиан. В: Julkunen, K. & Haapala, A. (Eds.) Learning and Instruction in Multiple Context and Settings, 7-17.

Вересов, Н. (1997). Mahdollisus luoda systeemiseen lahestymistapaan perustuvaa ei-klassista psykologiaa. В: Helenius, A & Razinov, P. (Eds.) Lapsi kielta oppimassa. Изучение языка. Университет Оулу. Публикации Департамента педагогического образования Каяни, стр. 70-84 (на финском)

Вересов Н.Н. (1990). Образование как способ развития личности: концепция Гегеля. В Ф. Михайлове (Ред.). Культура, образование и развитие индивидов. [Культура, образование и развитие личности]. Москва; ЕСЛИ Нажмите, стр. 81-94.

Статьи

Флир, М., Вересов, Н., Уокер, С. (2020). Игровые миры и исполнительные функции у детей: теоретизирование через культурно-исторические аналитические линзы. Интегративная психологическая and Behavioral Science 54 (1), 124-141

Johora, F.Т., Флир, М., Вересов, Н. (2019). Включение ребенка с трудностями в выразительной речи в обычное австралийское дошкольное учреждение — обходные пути могут создать возможности для участия. Международный журнал инклюзивного образования , DOI: 10.1080 / 13603116.2019.1609100

Вересов Н. (2018). Живой характер непрерывной работы. Культурно-историческая психология, 14 (4), 25–29. (На русском языке, абстр. Англ.). DOI: 10.17759 / chp.2018140404

Флир, М., Вересов, Н., Уокер, С. (2017). Переосмысление исполнительных функций как социальной активности в игровых мирах детей. Обучение, культура и социальное взаимодействие, http://dx.doi.org/10.1016/j.lcsi.2017.04.003

Вересов, Н. (2017). ZBR и ZPD: есть ли разница? Культурно-историческая психология, 13 (1) 23-36. DOI: 10.17759 / chp.2017130102

Fleer, M., Harrison, L.J., Veresov, N., & Walker, S. (2017). Работа с педагогическими сильными сторонами учителей: Дизайн деятельности управляющих функций для игровых программ. Австралийский журнал раннего детства, 42 (4), стр. 47-55.

Вересов, Н. и Флир, М. (2016). Переживание как теоретическая концепция исследования развития детей раннего возраста. Разум, культура и деятельность , 23, (4), 325-335 DOI: 10.1080 / 10749039.2016.1186198

Вересов, Н., Флир, М. (2016). Путешествие вперед. Разум, культура и деятельность, 23 (4), 350-352

Вересов, Н. (2016). Переживание как феномен и понятие: вопросы к уточнению и методическим размышлениям. Культурно-историческая психология, 12 (3), 129-148. DOI: 10.17759 / chp.2016120308

Минсон, В., Хаммер М., Вересов Н. (2016). Переосмысление оценок: создание нового инструмента с использованием зоны ближайшего развития в культурно-историческом контексте. Культурно-историческая психология, 12 (3), 331-345 DOI: 10.17759 / chp.2016120320

Вересов, Н., Баррс, М. (2016). История восприятия статьи Выготского об игре в России и на Западе. Международный Исследования в области дошкольного образования, 7 (2), 26-37

Barbosa Насьютти, Ф., Вересов, Н., Фалькао де Арагао, А. М. (2016). Группа как источник развития: переосмысление профессионального развития с точки зрения сотрудничества. Outlines — исследования критической практики, 17 (1), 86-108

Вересов, Н. (2016). Двойственность категорий или диалектика Концепции. Интегративная психология и поведенческая наука, 50 (2), 244-256

Гофф В., Вересов, Н. (2015). Изучение сотрудничества учителя и исследователя через культурный интерфейс. Культурологические исследования естественнонаучного образования, 2 (10). DOI 10.1007 / s11422-015-96

Вересов, Н., Куликовская И. (2015). Мировоззренческая эволюция человека: от Л. С. Выготского до современности. Средиземноморский журнал социальных наук, 6 (3), 570-574. Doi: 10.5901 / mjss.2015.v6n3s1p570

Вересов Н. (2015). Экспериментально-генетический метод и психология сознания: в поисках потерянного (статья 2). Культурно-историческая психология, 11 (1), 117-126, (на русском языке).ISSN: 2224-893

Ирвин, С., Дэвидсон, К., Вересов, Н., Адамс, М., Деви, А. (2015). Объективы и уроки: Использование трех различных исследовательских точек зрения в исследованиях дошкольного образования. Культурно-историческая психология, 11 (3), 75-85.

Вересов, Н., 2014, Экспериментально-генетический метод и психология сознания: в поисках утраченного (Часть первая), Культурно-историческая психология , (10) 4, 121-130.

Mackenzie, N. , Вересов Н.(2013). Как рисунок может поддерживать приобретение письма: построение текста в раннем письме с точки зрения Выготского. Австралазийский журнал раннего детства, 38 (4), 22-29.

Вересов Н., Бустаманте Смолка А.Л., Парадайз Р. (2013). Расширение культурно-исторического теория: грядет четвертое поколение? Культурно-историческая психология , 3, 51-54.

Вересов Н. (2012). Значение культурно-исторической теории образования: размышления об обучении, развитии, бизнесе и творчестве.Форум Освятоу, 1 , 46, Университет Нижней Силезии, Польша, стр. 141-156.

Вересов Н. (2010). Введение в культурно-историческую теорию: основные понятия и принципы методологии генетических исследований. Культурно-историческая психология, 4 , с. 83-90

Вересов, Н. (2010). Марксистские и немарксистские аспекты культурно-исторической психологии Л.С. Выготского. Обзор российской психологии, 1, с.18-28

Вересов Н. (2009). Rozwoj kulturowy rozumiany w kategoriach dramatu.Brakuj ce ogniwo czy ukryte przesanie Л. С. Выготского? [Развитие с точки зрения драмы. Взгляд Выготского. Terazniejszosc- Czlowiek-Edukacja, 1 , 45, p.47-55 (на польском языке).

Вересов Н. (2009). Конфликт в организации: стратегии разрешения. Социальный психолог, 1, с. 11-22

Вересов Н. (2009). Развивающийся мир — «развивающаяся школа -» развивающийся ребенок: возможные ответы на вызовы образовательным учреждениям. В М. Эльхаммуми (Ред.). Психология в арабском мире: вызовы и ответы, с. 48-58 (дюйм Английский и арабский).

Вересов, Н (2008). Kehityksen sizesioanaalinen maili. В Aili Helenius & Riitta Korhonen (Eds.) Pedagogiikan palikat. WSOY, стр. 25-32 (на финском).

Вересов, Н (2008). Некоторые краткие результаты. В Понникасе, Мустонене, Корхонене, Алдеа-Партанен, Вересов (ред.) Maahanmuuttaj at osana kainuulaista — Ulkomaalaisvaeston tyoelamavalmiudet ja koulutustarpeet. Кайнуун маакунта — кунтайхтыма (по-фински).

Вересов, Н. и Суортти, Дж. (2008). Поколение «AS IF»: некоторые соображения от с точки зрения культурно-исторической психологии. Вестник Академии педагогических и социальных наук, 7, с.341-350.

Вересов Н. (2007). Институт психологии Выготского. Приглашенный редактор Введение в специальный выпуск of Журнал российской и восточноевропейской психологии, 44 , 6, 2006, с. 3-6

Вересов, Н (2007). Ведущая деятельность в области психологии развития. Журнал русской и восточноевропейской психологии. 44 , 5, 2006, стр. 7-26

Вересов, Н (2007). Страна Суоми — открытое общество? Вестник Академии социально-педагогических наук, 1 , стр. 54-70

Вересов Н. (2006). Николай Бернштейн: психология активности и психология действия. Журнал русского и Восточноевропейская психология . Vol. 44, 2, 3

Вересов Н. (2005). Марксистские и немарксистские аспекты культурно-исторической психологии Л.С. Выготский. Контуры. Критические социальные исследования . 7, 1, 31-50

Вересов Н. (2005). Ведущая деятельность в психологии развития: понятие и принцип. Культурно-историческая психология. Бюллетень, 2 , 20-22

Вересов Н. и Мельников А. (2004). Образование и культура: нереальные цели и реальные ценности. Известия Академии Педагогических И социальных наук, (Вестник Академии социальных и педагогических наук), 8, с. 11-30 с.

Вересов, Н., Ахутина, Т (2003). Вместо введения. Интервью с Татьяной Владимировной Ахутиной. Журнал российской и восточноевропейской психологии. Психология речи и нейропсихология, Vol. 41, 3-4. С. 3-13

Вересов Н. (2003). Введение редактора. Журнал российской и восточноевропейской психологии. Развитие, творчество, личность, культура. Vol. 41, 6, с. 3-7

Вересов Н. (2002). Земля — наш дом. Журнал «Творческое образование», 10, 16–22 (на сербском языке).

Вересов Н. (2002). Программа экологического образования дошкольников. Журнал Creative Education, 10, 23-32 (на сербском)

Вересов Н. (2002). Редактора вступление. Журнал российской и восточноевропейской психологии. Спецвыпуск памяти А.В. Брушлинского, т. 40, 2, с. 3-6

Вересов Н., Зинченко В. (2002). Введение в редакцию. Журнал русской и восточноевропейской психологии. СРЕДНИЙ. Запорожец и психология произвольных действий. Vol.40, 3, стр. 3-13

Вересов, Н. Хаккарайнен (2001). Предпосылки возникновения коллективной активности у старших дошкольников. Вопросы психологии, 1, 27-46.

Вересов, Н., Хаккарайнен П. (2001). Психология на пределе, или Пределы психологии. Журнал российской и восточноевропейской психологии, 39, 1, 3-5

Вересов Н. (2001). Психология развития и акт развития (введение приглашенного редактора). Журнал русской и восточноевропейской психологии, 39,4, 3-8

Вересов, Н.Хаккарайнен (2000). О психологических предпосылках коллективной деятельности в игре и обучении. Бюллетень Международной ассоциации развивающего образования, 8, 32-45

Вересов, Н. (2000). Выготский — Ильенков — Мамардашвили. В поисках монистического пути в психологии. Вопросы философии, 12, 48 — 64.

Вересов Н., Хаккарайнен П. (1999). Д. Эльконин и эволюция психологии развития. Журнал русской и восточноевропейской психологии, 6, 3-10

Hakkarainen, P., Вересов, Н. (1998). Лейкки, mielekkyys ja lapsen kehitys [Игра, значение и развитие ребенка]. Касватус. Финский журнал образования, 5, стр. 452 — 462 (на финском языке)

Вересов Н. Н. (1997). Ecos: Дом без стен. Введение в теоретические основы учебной программы «Мы — земляне». В: Rasanen, R. & Sunnari, V. (Eds.). Проблемы для роста в пределах границ. Оулун Yliopiston kasvatustieteiden tiedekunnan tutkimuksia, 98, стр. 139-153

Вересов, (1995).Программа экологического воспитания детей раннего возраста «Мы — земляне» (статья вторая). Журнал «Дошкольное воспитание». 1, стр.19-25 (На русском).

Вересов Н. Н. (1995) День как год. Журнал «Дошкольное воспитание». 3, стр. 22-40 с.

Вересов Н. Н. (1994). Программа экологического воспитания детей раннего возраста «Мы — земляне». (первая статья). Журнал «Дошкольное воспитание».12, стр. 23-33 с.

Вересов Н. Н. (1993). «Мы земляне», — говорят дети. Эконорд. Международный журнал Северной Европы. 6, стр. 69-80. (На русском, английском и норвежском языках).

Вересов, Н. Н. (1993). Истоки гуманитарного подхода к экологическому воспитанию детей раннего возраста. Журнал «Дошкольное воспитание». 7. С. 39-43.

Вересов Н. Н. (1991). Культура и творчество как психологические идеи. Вопросы психологии, 1-2, 124-129

Вересов, Н.Н. (1990). Научные метафоры и загадочные вопросы. Вопросы философии. [Проблемы философии], 11, с. 169-171

Вересов Н. Н. (1987) Изучение истории и формирование исторических концепций. Вопросы психологии, 6, с. 86-97.

Опыт редактирования (журналы)

Русский журнал и восточноевропейская психология (редколлегия)
Международный журнал культурно-исторической психологии (редколлегия)
Журнал развивающего обучения (редколлегия)
Очерки.Журнал социальной критической практики (Редколлегия)
Журнал интегрированных социальных наук (Редколлегия)
Творческое образование (Редакция)

Опыт редактирования (книжная серия)

Серия книг Springer «Перспективы культурно-исторических исследований» Соредактор
Серия книг Springer «Культурная психология» образования »- Редакционная коллегия

Специальные выпуски редактируемых книг / журналов

Fleer, M., Гонсалес-Рей, Ф., Вересов Н. (ред.) (2017). Переживание, эмоции, субъективность: продвижение Наследие Выготского. Springer Publishers
Соредактор специального выпуска: Расширяя культурно-историческую теорию: грядет четвертое поколение? Культурно-историческая психология, 2013, 3 ,
Николай Бернштейн: психология активности и психология действия. Журнал русской и восточноевропейской психологии, 2006, 44, 2
Веригин С., Вересов Н.(Ред.) (20015). Kieli-history- kulttuuri. Язык-История-Культура. Оулун Юлиописто
Развитие, творчество, личность, культура. Спецвыпуск журнала «Российская и восточноевропейская психология», 2004, 41, 6
А.В. Запорожец и психология произвольных действий. Журнал российской и восточноевропейской психологии, 2002, 40, 3, приглашенный редактор (совместно с В. П. Зинченко).

Опыт проверки

Журнал «Разум, культура и деятельность»
Журнал «Творческое образование»
Журнал «Современные проблемы в раннем детстве»
Журнал интегративных психологических и поведенческих наук

Ассоциации

Международное общество Выготского, член Международного исполнительного комитета
ISCAR (Международное общество по исследованию культурно-исторической деятельности), координатор Австралийского региона, исполнительный директор Член комитета
Международное общество развивающего дошкольного образования, член Международного исполнительного комитета
Международное общество гуманистической психологии, председатель Северо-Западного регионального совета России
Международный Ассоциация развивающего обучения (MARO), Комитет экспертов

Профессиональная деятельность:

С 1998 года Николай участвовал в 45 международных научных конференциях с основными докладами и презентациями con конференции Комитеты

2013 — ISCAR (Международное общество исследований в области культуры и деятельности) — Председатель Международного программного комитета Сиднея 2014 Конгресс ISCAR

2011 (сентябрь) — Международный Конференция «Психология сознания», Самара, Россия

2011 (август) — Летний университет ISCAR, Москва, Россия (Оргкомитет)

2010 (июнь) — Первая Летняя школа ISCAR, Москва, Россия (Организационный комитет)

2009 (март) — Всеарабская конференция по психологии, Эр-Рияд, Саудовская Аравия (Научный комитет)

2009 (март) — Международная докторская школа, Каяни, Финляндия (оргкомитет)

2008 (июнь) — Международная конференция «Культурное разнообразие в эпоху глобализации», Мурманск, Россия (Организационный комитет)

2006 (Март) — Международный симпозиум «Современный школьный менеджмент», Кировск, Россия (Оргкомитет)

2006 (февраль) — Культура, язык, общение. Конференция, Каяани, Финляндия (Оргкомитет)

2005 (декабрь) — Пятая международная конференция Выготских чтений, Москва, Россия (Оргкомитет)

2004 (ноябрь) — «ЭКОС» — дом без стен: экологическое образование »Международная конференция, Белград, Сербия (Организационный комитет)

2003 (декабрь) — Ежегодная конференция MARO (Международная ассоциация развивающего обучения), Москва (Научный комитет)

2002 (Декабрь) — Ежегодная конференция MARO (Международная ассоциация развивающего обучения), Москва (Научный комитет)

1999 (сентябрь) — Международный симпозиум Ильенкова, Хельсинки, Финляндия (Комитет по планированию)

От редакции деятельность

2013 — Соредактор спецвыпуска: Расширяя культурно-историческую теорию: грядет четвертое поколение? Культурно-историческая психология, 3 ,

2006 — Приглашенный редактор: Николай Бернштейн: психология активности и психологии действия.Журнал российской и восточноевропейской психологии. Vol. 44, 2

2005 — С. Веригин и Н. Вересов (ред.). Kieli-history- kulttuuri. Язык-История-Культура. Оулун Юлиописто (редактор)

2004 г. Приглашенный редактор. Журнал российской и восточноевропейской психологии. Развитие, творчество, личность, культура. Vol. 41, 6

2002 — приглашенный редактор (совместно с В.П. Зинченко). Журнал российской и восточноевропейской психологии. СРЕДНИЙ. Запорожец и психология произвольного действия.Vol.40, 3

2002 — Приглашенный редактор. Журнал российской и восточноевропейской психологии. Спецвыпуск памяти А.В. Брушлинского, т. 40, 2

2001 — Приглашенный редактор: Developmental психология и акт развития. Journal of Russian and East European Psychology, 39,4

2001 — Приглашенный редактор (вместе с П. Хаккарайненом), Психология на пределе, или Пределы психологии. Журнал русской и восточноевропейской психологии, 39, 1,

1999 — Приглашенный редактор (совместно с П.Хаккарайнен). Д. Эльконин и эволюция психологии развития, Журнал российской и восточноевропейской психологии, 6, 3-10

Рубцов Николай — тексты песен. А пока об этом не стоит беспокоиться. ”

В книгу вошли стихи выдающегося лирика ХХ века Николая Михайловича Рубцова. Коллекция состоит из двух разделов. В первом разделе представлены классические произведения поэта.Во втором — работы разных лет, свидетельствующие о непростом творческом пути художника. Для старшего школьного возраста.

Серия A: Школьная библиотека (детская литература)

* * *

Данный вводный фрагмент книги Lyrics (Н.М. Рубцов, 2013) предоставлен нашим книжным партнером — компанией «Литерс».

1936–1971

О поэзии Николая Рубцова

Почти безумие писать о поэзии во время ее жалкого существования, даже если предположить, что какие-то другие источники питают ее.Дело не в поэзии — поэзии всех мастей — как всегда, их больше, чем необходимо. Об этом же пророчески говорил Блок в феврале 1921 года, незадолго до своей смерти, в своем знаменитом слове «О назначении поэта». Теперь мы знаем, что «назначение поэта» включает в себя цель России, человека, истории и многое другое. Вот лишь несколько строк об обзоре сброд означает «затуманивать самые источники гармонии; что их сдерживает — глупость, робость или совесть — неизвестно.Может, такие средства уже ищут? «Этот допрос Блока, конечно, не имеет отношения к понятию« сброд »простых людей, простых людей. И сегодня почти невыносимая правда этих слов усилена в тысячу раз, если не больше. Сегодняшняя повседневная жизнь не только в стихах не нуждаются — она их боится, как всякий мошенник боится руки награды.

Однако в разное время и у разных людей было чувство жизни, подобное тому, которое настигло Россию на рубеже ХХ-ХХI веков.Поэтому Блок в страшные годы Гражданской войны писал о «цивилизованной дикости». А до него Герцен — о «стоне современных человеческих болот». А перед ними Баратынский в стихотворении 1835 года, так многозначительно названном «Последний поэт» — поэме-провидице многого, если не всего, что произойдет с поэзией и Россией. И почему почти каждый значительный русский поэт, даже если его любят и почитают, стоит перед собой и перед Божьим судом как последний ?

Век идет своей железной дорогой;

В сердцах своекорыстие и общая мечта

Час за часом жизненно и полезно

Занято четче, бессовестно.

Исчезнув в свете просветления

Поэзия, детские мечты

И за нее не переживают поколения,

Они посвящены промышленным концернам.

Слишком часто людям кажется, что они что-то бросают, расставаясь с ненужным багажом. Но там, где мы говорим о поэзии, отцовских легендах, вере, все равно нужно принять и понять, что в некоторые моменты именно они, пораженные и отчаявшиеся, покидают человека.

В 1954 году судьба приводит Николая Михайловича Рубцова в село Приютино под Ленинградом, где жил его старший брат.Там поэт работал слесарем-монтажником на военном полигоне. Так получилось, что в Приютино жил один из самых бомжих русских поэтов. И там, уже позже, когда он служил на Северном флоте и приехал туда в отпуск, у еще «предпоэтического» Рубцова было стихотворение:

Я плыву на пароходе

Тогда поеду на телеге

Затем что-то вроде

Потом верхом, потом пешком

Пройдусь по волоку с сумкой —

И я буду жить среди своего народа!

С достаточной уверенностью можно сказать, что в то время, когда человеческий опыт и поэтическое мировоззрение и мировоззрение Рубцова не отличались ярко выраженной широтой и глубиной, ощущением неотвратимости художественной судьбы, эти строки более чем удивительны.К тому же, если Рубцов довольно рано предчувствовал себя, он все равно оставался застенчивым и скромным человеком до конца своих дней, а особенно в те годы. И вдруг это: «А я буду жить в своем народе!» Так и случилось. Рубцова знают и любят, его поют. И не потому, что к его стихам кто-то пишет музыку, кто-то их исполняет, а потому, что их просто поют. Это необычное явление для русской поэзии и музыки.

В этой связи вспомним давнюю надежду Георгия Иванова, имя и стихи которого были почти неизвестны в России много лет, а теперь он юридически почитается как крупнейший орфический русский лирик ХХ века: «Чистая весна народного творчества всегда была лучшим наследием русской поэзии.Кажется, это единственная область в истории литературы, которая стоит выше предвзятых вкусов и не нуждается в переоценке. Но лишь немногим, великим или особенно близким к оригинальным поэтам, удалось почерпнуть непосредственно из этого источника. А также от Иванова: «… стихи, перестав быть песней по форме, сохраняют всю глубину и чистоту народной песни». Все это имеет прямое отношение к Рубцову. И не случайно он любил петь свои стихи под гитару или аккордеон.И современники, и несовершенная записывающая техника сохранили эту память. А сколько названий его произведений включает слово «песня»: «Осенняя песня», «Прощальная песня», «Зимняя песня» и просто «Песня»!

Приведу здесь полностью стихотворение «Осенняя песня». Они отмечают, что он появился как ответ на известное стихотворение Поля Верлена. В нем столько целеустремленности и в то же время преодоления проклятых оков пребывания в этой забавной вещи, горькой и наглой.

Утонул во тьме

Удаленная док-станция.

Я понесся по канаве —

Эх! — осенний ручей!

Мчался по дороге

Сумасшедшие листья

А иногда звонил

Свисток полиции.

Я забыл ту ночь

Все хорошие новости

Все звонки и звонки

От ворот Кремля.

Я влюбился в ту ночь

Все тюремные песни

Все запретные мысли

Все гонимые люди.

И что тогда? Отпусти

Листья падают!

Да опустится город

Скрытый снег!

По проблемной местности

В этом туманном городе

Я еще добрый

Неплохой человек.

И последние уходит

По гулкой улице

Все бросились и понеслись

Заканчиваются силы.

Приближается ко мне

Мрак закоулков

И Архангельский дождь

Меня моросил дождь…

Незадолго до смерти Осип Мандельштам писал о таких отчаянно спасающих стихах: «Людям нужен загадочно родной стих, чтобы он всегда от него просыпался …»

Выдающийся мыслитель Вадим Кожинов писал: «… особенно удивляет даже не стремительный рост самой славы поэта, а то, что она росла как бы совершенно стихийно, фактически, без участия СМИ, как будто движется естественной силой, независимой от людей.». Очень правильное и точное наблюдение. Сегодня слава и слава Рубцова, помимо невидимой власти над сердцами, имеет, так сказать, материальное и объективное воплощение. Планета, улицы Вологды и Санкт-Петербурга, музеи в г. село Никольское и Москва, памятники в городах Вологда, Тотьма, Череповец, Емецк названы именем Рубцова. На домах, где жил поэт, установлены мемориальные доски. О количестве его изданий говорить не приходится. стихи.Но надо сказать, что эффектность и монументальность мемориала не могут скрыть некую улыбку, что-то от его поздней надежды:

Мое слово верно

зазвонит!

буду наверное

знаменитых!

Мне поставят памятник

Я буду камнем

навеселе! ..

Если мы говорим о поэте милостью Божией — а Рубцов такой поэт — то большинство определений, характеристик, в общем, не очень значимы.Ведь когда мы имеем дело с художественным совершенством, и не только художественным, а с чем-то идеальным, то тут нечего добавить, не о чем говорить: все получило магическую завершенность. Кто умеет слышать, умеет видеть — он сам все почувствует, если соприкоснется с искусством совершенно исключительной, редкой силы, подлинности, чистоты. И при всей тонкости стихов, при всей их музыкальной грации всегда присутствует ощущение духовной и духовной силы.Есть также особое видение мира и истории. И это не просто подношение алтарю любви к Отечеству, не просто рифмованное и ритмичное признание в любви к родному простору, Вологодским даль, холмам, рекам, полям, лесам, облакам, удивительным ликам здесь живут люди, как старые, так и совсем молодые. В высших творениях Рубцова эти начинания приобретают грандиозность и тихую, чарующую грандиозность. Беспрецедентность сияет за простотой, за чем-то тривиальным.Как в стихотворении «В горнице».

Или в исключительном лирическом произведении, посвященном другу поэта, недавно ушедшему из жизни гениальному художнику, вологодцу Василию Белову — «Моя тихая родина …».

— Где погост? Вы не видели?

Сам не могу найти. —

Жильцы тихо ответили:

— Это с другой стороны.

Жители тихо ответили,

Вагонный поезд ехал спокойно.

Купол церкви монастыря

Заросший яркой травой.

С каждой заминкой и облаком,

С грозой наготове

Я чувствую себя самым жгучим

Самая смертельная связь.

Это уже что-то молитвенное — «Тихий свет» … Можно, конечно, указать на чудесную простоту и гармоничность стихотворения, но суть в другом. В такой тишине, в таком спокойствии, с ритмичными повторениями рождается ощущение, что теперь здесь лопнет что-то невиданное и огромное.Столько значений, которые есть в слове и за ним, как в колыбельной. Стихи раскрывают то, что русский мыслитель называл «внутренней формой слова», пронизывающей слово сквозь века. Конечно и безусловно, при создании таких вещей нужен талант, умение, собственная, по словам Есенина, «словесная походка». Но прежде всего необходимо волшебное устройство души автора, преобразующее и одухотворяющее то, с чем она соприкасается в повседневной жизни и повседневном опыте.И такое духовное и духовное устройство связано с тем, как развивалась жизнь и судьба поэта, от ранних лет до зрелости, каким был мир, в котором он жил (страна, история, вера, обычаи, отношения с другими людьми, природа, народное искусство ). Вот ответ на многое. И не только в судьбе художника, но в целом в судьбе человека. Как говорится: «Что в колыбели, то и земля».

Но иногда красота мира и необъятность человека вступают в болезненные отношения.В гармонично совершенных вещах Рубцова всегда присутствует «трагическая тоска» (по Достоевскому), напряжение, с которым преодолевается «сиротство» — сиротство во всех смыслах, от материального и социального до глубокого. Преследование человека и спасение суровой души песни. Где-то здесь кроется и причина того, почему Рубцов среди стихотворений разного достоинства оставил в русской поэзии несколько ослепительных шедевров, которые мы вправе даже внеэстетично назвать классическими — то есть все, с чем связано это определение в великом русском языке. литература.Это «В горнице» и «Моя тихая родина», «Русский свет» и «Родная деревня», «Памяти матери» и «Я проеду по холмам дремлющей родины …», «Звезда». полей »и« Видение на холме. »,« Добрая Филя »и« Окно. Стол. Коврики … »и многое другое …

О творчестве и днях Рубцова написано много. Здесь я хочу процитировать памятные слова о поэте, который хорошо его знал, Викторе Астафьеве, выдающемся писателе и мудром человеке: «Его душа жаждала просветления, жизнь — спокойствия.Но она, жизнь … плохо смотрит на талантливых людей. И Господь, наградив человека талантом, как бы мучает его, испытывает его им. И чем его больше, тем больше у человека терзаний и метаний. «

Так как и что вынесли «истязание и метание» Рубцова? Поэт родился 3 января 1936 года в селе Емецк Архангельской области. Его родители, отец Михаил Андриянович и мать Александра Михайловна, переехали сюда из Вологодской области. Они были, как сегодня говорят, обычными людьми.Николай был четвертым ребенком в семье, после него родились еще двое детей. В 1937 году семья поселилась в Няндоме, где на новую работу получил отец, который вскоре был арестован и провел почти год в тюрьме. В 1940 году семья вернулась в Вологду. С началом войны отца призвали в армию. Мама, на которую обрушились невыносимые заботы, умерла в июне 1942 года. Отсюда начинаются пути и перекрестки, времена сиротства и испытаний, мучений и радостей. В последующие годы у Рубцова появится блестящая линия, в которой время сжато до ужасной формулы: «Сиротский смысл семейных фотографий.»Точнее и сильнее не скажешь.

Автор «Жизни Николая Рубцова» — вологодский писатель и краевед Вячеслав Белков недаром считал, что первое стихотворение поэта относится к лету 1942 года. Сам Рубцов в одной из автобиографий написал: « С пяти лет воспитывался в разных детских домах Вологодской области, в частности в Никольском Тотемского района. Я там закончила семь классов, и с тех пор мой, так сказать, дом всегда был там, где я учился или работал.И учился в двух техникумах — лесном и горном, работал кочегаром в траловом флоте треста «Севрыба», слесарем-сборщиком … в городе Ленинграде, отшельником на Кировском (бывшем Путиловском) заводе. Прошел четырехлетнюю военную службу на эсминце Северного флота. Кстати, хотя Рубцов родился и жил среди северных лесов и деревень, его всегда тянуло к морю и всему, что с морем романтически связано. Позже он сказал любимому человеку: «В моих стихах есть два элемента.Стихия моря и стихия поля. Я много писал о поле, но мало о море. Я вернусь к нему … »Мне не пришлось.

Следы его трудов и дней одновременно являются летописью бездомных и приобретений, тесноты общежитий, чужих уголков и бескрайних морей и больших городов. Все это ломало и ковало душу. Отсюда необычайная жизненность всего, что написал Рубцов, даже самого раннего или самого случайного.И вся необъятность чувств, переживаний, мыслей этих лет живет в его стихах.

Когда Рубцов служил на флоте, в Североморске («столица Северного флота») он посещал литературное объединение и довольно регулярно начал публиковаться в морской печати. После демобилизации в 1959 году поэт жил и работал в Ленинграде. Там же публиковался, встречался со многими молодыми ленинградскими поэтами. Среди них Глеб Горбовский, Александр Кушнер, Виктор Кривулин. Там же он подготовил свою первую книгу стихов.Он назывался «Волны и камни», в него вошли тридцать восемь работ. И что самое главное, он имел «грандиозный» тираж — 6 экземпляров. Но это тоже очень важная веха.

В это время поэт Рубцов стал слышать и узнавать разных людей, в том числе писателей. А это очень много значит в развитии любого художника. На рубеже 1950-1960-х годов с редкой отчетливостью становится заметно, как вырос Рубцов, потому что именно тогда писали такие прекрасные вещи: «Я весь в мазуте, весь в жире… »,« Путь мне преградили … »,« Утренняя потеря », Удивительное стихотворение« Добрый Филя ».

И вот уже зрелым человеком, с сильным и тревожным талантом, еще не устроенным, Рубцов поступает в знаменитый Литературный институт. Горького. Это уже была Москва со всеми ее путями и бесстрастием. Рубцова заметили в институте, к нему с вниманием и пониманием относились. И по сей день в этом удивительном пространстве, почти на углу Тверского бульвара и Пушкинской площади, в знаменитом «Доме Герцена» и общежитии ходят легенды о Рубцове того далекого времени.

Но не меньше, чем институт с его учениками-вольницами, с замечательными преподавателями, сближение Николая Рубцова с «кружком московских поэтов», по определению Вадима Кожинова, много значило. В этот круг входили — некоторые больше, некоторые менее известные — Владимир Соколов, Станислав Куняев, Анатолий Передреев, Борис Примеров,

Игорь Шкляревский. И здесь нельзя не сказать о Вадиме Валериановиче Кожинове, объединяющем центре этого «круга», человеке незаурядного дара, обаяния и культуры.

Эта среда дала Рубцову, помимо обнадеживающего признания, очень и очень много. Но было бы ошибкой считать все эти связи и отношения идиллическими. Характер поэта был бескомпромиссным и страстным. По этой и другим причинам, а прежде всего за нарушение учебной дисциплины, в 1964 году он был исключен из Литературного института и только после многочисленных ходатайств восстановлен на заочном отделении. Снова бездомность и безденежье. Закончил институт в 1969 году уже известный поэт.В институтские годы его стихи публиковались в журналах «Юность», «Молодая гвардия» и «Октябрь».

В 1963-1964 годах Рубцов написал такие классические произведения, как «Звезда полей», «Тихая моя Родина …», «Я пройду через холмы дремлющей Родины …», «Русский свет» и другие. Московские друзья помогали Рубцову как могли. Они всячески способствовали росту его признания в тогдашней культурной среде, способствовали изданию в 1967 году книги, ставшей и остающейся событием — «Звезда полей».Затем последовали сборники «Хранители души» (Архангельск, 1969), «Сосенский шум» (Москва, 1970), «Зеленые цветы» (Москва, 1975). Последняя книга была подготовлена к изданию автором, но вышла уже после его смерти.

Только летом 1969 года он наконец получил квартиру в Вологде и прожил в ней последние полтора года своей жизни. Там в ночь на 19 января 1971 года он умер от руки женщины, с которой хотел связать свою судьбу. Как писал Кожинов, с 1964 года до лета 1969 года «поэт, по сути, скитался между Никольским, Вологда, Москвой и другими городами, к тому же не имея надежного дохода.«

Примерно семь последних лет своей жизни Рубцов писал свои саммиты.

Самым загадочным в творчестве Рубцова является то, что среди стихов, которые ему приходилось писать, за редким исключением, всегда отмеченных высоким талантом, внезапно появлялись вещи, еще не остывшие в руках мастера, ставшие классикой.

Русская поэзия, как и всякая поэзия, знает выдающихся мастеров, ценит их отдельные лирические пьесы, помнит строфы, строки, образы. И немало поэтов, сумевших без заминки создать лирическую композицию редкого содержания и формального единства, где есть все: тема, сюжет, строфа, ритм, интонация, стиль, цвет, образ, настроение — создать художественное пространство, как будто создано из ничего … Откровенно говоря и не прибегая к высокопарному тону, можно увидеть, что из ничего обычно делают из вечности … Следовательно, невозможно доказать художественную оригинальность и силу из этого многодумия , чтобы выбрать одно дело даже то, что просят выбрать. Например, такие чудесные строчки: «сиротский смысл семейных фотографий», «там береза старая, как Россия», «ветер рыдал, как ребенок» и т. Д. Придут и засыпают без улыбки.»И везде линия или строфа такой красоты и силы исчерпывает себя полностью только как часть целого.

Почему-то два сильных и одиноких стихотворения Рубцова остались без должного внимания. Они до сих пор живут на окраине его поэзии. Это «Поезд» и «Неизвестный». Когда мне приходится читать или слышать, как кто-то читает «Поезд», я, например, всегда вспоминаю, как эту вещь читал Михаил Павлович Еремин, профессор Пушкина, личность небывалая, властитель мыслей Литературного института в 1960-1980 годах.Рубцов внимательно слушал его лекции. В этом шедевре есть отголосок известного стихотворения Александра Кочеткова «Баллада о дымной карете». Но у Рубцова власть случая над человеческой жизнью дана в других, обычных тонах. Этот ритм постукивания, жутко и мрачно постукивая, как проезжающий поезд, вселяет в сердце неизбежный ужас случайного перехода в ничто бесценной человеческой жизни, который не снимается даже последними строчками извинения и улыбки, — « А какая авария может быть, если в поезде столько людей? «Вот начало стихотворения:

Поезд мчался с ревом и вой

Поезд мчался с лязгом и свистом

И встретить его желтым роем

Огни пронеслись сквозь широкий туман.

И откуда взялось такое провидение, когда он был еще молодым, полным сил и, следовательно, надежд? Где этот прямой , без похоронного и катастрофического декора, ощущение всей бездонности роковой загадки, именуемой жизнью ? «Поезд» — вещь космическая и глубоко философская, по-своему ужасная. Неразрывность света и тьмы — и все это не просто названо или описано, но раскрывается здесь, сейчас, перед нами. И не эта композиция заставляет нас переживать, а то, что ее породило.

Стихотворение «Неизвестный» редкое по силе, хотя сюжет в целом традиционный: о беглеце, бродяге («Бродяга, сбежавший с Сахалина»). Но какая сила и живописность в аскетическом изображении беспризорности, ледяного одиночества человека на свете! Рубцов вроде бы ходил долго пробивал поэтических следов. Энергия, ритм «последнего шага», нечто кинематографическое, мгновенное редактирование кадров, их столкновение — из всего этого возникает судьба определенного человека и нации, нас обгоняющей.

Шел по снегу в темноте

Бездомный, голодный, больной.

Постучал в казарму после

В каком-то лесном поселке.

Не пустили. Тупой

Какая-то бабушка в упор

Она сказала, подходя к нему:

— Бродяга. Наверное вор …

Он шел. Но мрачный и грозный

Впереди белый снег!

Сошел на берег морозный

Безжизненная страшная река.

Он вздрогнул, проснулся и снова

Забытый, качнулся вперед …

Он умер без крика, без слов,

Он знал, что умрет в дороге.

Умер, снегом вложенный …

И люди говорили

Все таки узнав об этом:

«Бродяга. Наверное, вор».

Стихи Рубцова необычайно насыщены людьми, персонажами, персонажами, лицами и лицами и во многом близки прозе Василия Шукшина, одна из книг которого называется «Персонажи».Природа соотносится с рубцовскими состояниями и настроениями человека, являясь их загадочным эхом. И, несомненно, доминирующим, соединяющим образом шумного веселья и тишины, среди потерь и бед, человеческого мира является образ матери, так рано ушедшей из жизни. Поэт не раз возвращается к нему в связи с разными обстоятельствами.

Сижу среди стихов

Бумага и мусор.

И где-то в снежном тумане

Могила мамы.

В 1960 году Рубцов написал стихотворение «Хорошая Филя».Это лирический портрет особой личности, на которой, как говорили в старину, держится Россия. Легкий волнообразный ритм, простые предметы-детали, отсутствие моралистических суждений позволили поэту создать захватывающий и завораживающий образ. И до сих пор даже люди, далекие от поэзии или интереса к ней, при упоминании имени Рубцова спрашивают: «Кто это написал про Фил?»

Вспомнил как чудесно

Та лесхоз,

счастливо дремлет

Между звериными дорогами…

Там в деревянной избе,

Нет претензий и льгот,

Итак, газа нет, санузла нет

Хорошая Филя живёт.

Филя любит скот,

Ест любую пищу

Филя уходит в долину

Филя дует в дуду!

Мир такой справедливый

Даже покрывать нечем …

— Фил! Что молчишь?

— А о чем говорить?

Поэзия Рубцова питается и поддерживается острым национальным чувством, без гордости, энтузиазма и тем более без демонстрации плакатов.Это присуще всем значительным русским поэтам древнего и недавнего прошлого. У полюсов этого русского присутствия совершенно разные воплощения. Это земля, где родился, вырос и жил поэт («За Вологду, родину мою, я снова подниму бокал!»). Деревня — это родина души, тем более души России. Поэтому, когда поэт обращается к этим принципам, всегда происходит необычайный музыкальный подъем, смелый взгляд в прошлое. В таких случаях часто не возникает сентиментальности и тумана памяти.Есть солидная сила.

В этом селе не гаснет свет.

Ты не можешь пророчить мне тоску!

Изысканно украшены яркими звездами

Тихая зимняя ночь.

Скромная девушка мне улыбается

Сам улыбаюсь и счастлив!

Трудно, сложно — все забыто,

Яркие звезды горят!

(«Зимняя песня»)

И все песни, песни.

Я уйду из этой деревни …

Река покроется льдом

Двери будут скрипеть ночью

Во дворе будет глубокая грязь.

(«Прощальная песня»)

Спрашивается, как «грязь во дворе» вдруг встретилась в такой высоте? Но нет уменьшения имиджа и его красоты. Напротив, за счет правильного использования такой прозаичности он становится более достоверным и достоверным.

Рубцов предвидел час своей смерти и видел его в апокалиптических тонах.«Я умру в Крещенских морозах. Я умру, когда треснут березы », — писал Рубцов в 1970 году, уже находясь на грани смерти. Его поэзия не только в последний год жизни, но, по сути, всегда пронизана горечью, предчувствием конца, неминуемой смерти, кладбищенской тишины, неразрешимости трагической загадки жизни. Но это все русские стихи. В этом вся русская жизнь.

С деревом у мокрой приставки,

С кранами на холодной дистанции…

Как жить, осознавая все это с раннего детства до последних дней? Сам Рубцов ответил удивительным, почти молитвенным стихотворением «До конца».

В конец,

До бесшумного креста

Пусть душа

Остается чистым!

До этого

Желтый, провинциальный

Березовый бок

Перед стерней,

Облачно и грустно

В осенние дни

Жалкие дожди

До этого

Строгий сельский совет,

До этого

Стадо у моста

Прежде всего

Под старым белым светом

Клянусь:

Моя душа чиста.

Пусть она

Останется чистым

В конец,

До смерти крест!

Владимир Смирнов

ФГБУ

Высшее профессиональное образование

«Удмуртский государственный университет»

Факультет журналистики

Кафедра фольклора и литературы ХХ века

Реферат по русской литературе ХХ века

«Слова Николая» Рубцова »

Окончила 5 курс, ОЗО,

Гр.Z-021400-51

Мукминова Светлана Рудольфовна.

Научный руководитель:

к.э.н., доцент

Леднева Татьяна Петровна.

Ижевск, 2012

Введение 2

ГЛАВА 1. Творческий путь Н.М. Рубцова 4

ГЛАВА 2. Основные мотивы и особенности творчества 9

Заключение 23

Список использованной литературы 25

Введение

Николай Рубцов — один из самых ярких поэтов ХХ века, ярчайший представитель так называемые «тихие» стихи, «задушевные» лирики, к которым, помимо него, критики относят А.Жигулин, В. Соколов, Г. Горбовский, С. Дрофенко, А. Кушнер, О. Чуконцев, И. Шкляревский. Их поэзия утверждает красоту и ценность бытия, обращается к повседневной жизни человека. Поэтов интересовали вечные общечеловеческие ценности, они не спешили хвалить стройки века, сопротивлялись официальному потомству, больше всего их интересовали мир и созерцание. Однако больше всего по тематике «тихих» поэтов близки прозаики Распутин, Астафьев, Носов, Шукшин, это не поэты «чистого искусства», как Тютчев или Фет.Поэты «интимной» лирики не боялись острых социальных проблем: они говорили о разрушении церквей, разрушении уникальных памятников русской архитектуры, о бедственном положении русских деревень. Особое внимание в своих работах уделяется пейзажу, который воспринимается как высшая ценность в жизни. «Интимная» лирика отличается нарочитой простотой художественного стиля, широким использованием фольклорных приемов.

Мы посвятим эту работу творчеству Н.Рубцова, как самого талантливого, на наш взгляд, поэта «тихой» лирики. Мы вынуждены коснуться его биографии, а также попытаться показать связь с традициями русской классической литературы. Следует отметить, что эта тема слабо освещена в трудах литературоведов.

В своей работе мы опирались на исследования жизни и творчества Николая Рубцова таких авторов, как В.В. Кожинов, В. Оботуров, В. Бараков, Н. Коняев, А. Передреев, А. Михайлов и другие, воспоминания Виктора Коротаева и Александра Романова.

Целью нашей работы было изучение жизненного и творческого пути Н. Рубцова.

Перед нами стояли следующие задачи:

1. Ознакомиться с критической литературой по творчеству Рубцова;

2. Рассмотреть его поэзию в целом и выделить ее основные черты;

3. Дать более подробный анализ отдельных стихов.

Изучение данной темы поможет понять смысл творчества Н. Рубцова, его место в русской поэзии, а также то, как в литературном произведении преломляются проблемы окружающей и личной жизни.

ГЛАВА 1. Творческий путь Н.М. Рубцовой

«Николай Рубцов — долгожданный поэт. Блок и Есенин последними очаровали читающий мир стихами — не придуманными, а органическими. Время от времени в огромном хоре советской поэзии звучали яркие, неповторимые голоса. И все же — Рубцов хотел. Это было необходимо. Без его стихов было неминуемо кислородное голодание … », — пишет Г. Горбовский.

Действительно, Николай Михайлович Рубцов (3 января 1936 — 19 января 1971) унаследовал от прошлого русской литературы то, что мы понимаем под словами «судьба русского поэта».«Его выпустили 35 лет жизни, славы и всенародной любви — посмертно. Одиночество, неугомонность, бедное и бездомное (почти до конца) существование. Но еще — умение сгореть в труде, отдать себя стихам. Внешне неожиданная и абсурдная, внутренне глубоко естественная и зловещая смерть

И умение прощаться так по-Есенински:

Сваливаем

без права

Моя вина на жизни

Кто едет

тот правит .

Поехали, так что держись!

Я оставил причину.

Я ухаживаю за другими.

Сам бы пошел

и норм

Да мне плевать …

При этом Рубцов был человеком своего времени. Как и многие, он в юности любил Хемингуэя и его книги, любил известного футболиста Эдуарда Стрельцова, хорошо отзывался о Ленине, размышлял об успехах Владимира Высоцкого. Как и любой россиянин, Рубцов восхищался Александром Невским. Поэт даже хотел написать стихотворение о Невском, а своего будущего героя назвал «лучезарным».Имена Пушкина, Тютчева, Есенина были священными для Рубцова …

Николай Рубцов родился в селе Емецк Архангельской области. Он был пятым ребенком в семье. Перед войной родители переехали в Вологду. В детстве Николай пережил много потерь. В 1941 году отец ушел на фронт, и о его судьбе долго ничего не было известно (как позже выяснилось, он выжил, но не стал искать детей, женился во второй раз). Две старшие сестры умерли от болезни, а в 1942 году умерла моя мама.Четверо детей остались сиротами во время войны. Время, проведенное в Никольском детском доме, где оказался шестилетний Коля Рубцов, дало ему основную тему его будущего творчества: «Пришли последние волны древнерусской самобытности, в которой было много красоты и поэзии. ко мне.

Вологодская земля стала вечным магнитом, стержнем жизни Рубцова, хотя ему приходилось много путешествовать: армейская служба на Северном флоте, жизнь в обеих российских столицах (в Ленинграде рабочим, в Москве студентом на Литературный институт), поездка в Сибирь.У Рубцова долгое время не было собственного дома (только в 1969 году Рубцов получил свою первую в жизни отдельную однокомнатную квартиру), но он не мог не вернуться в Вологду: «… в Вологде мне всегда хорошо, и ужасно грустно и тревожно. Хорошо, что меня связывает с ней детство, грустно и тревожно, что в моей Вологде умерли и отец, и мама. Так что Вологда для меня священная земля, и на ней с особой силой чувствую себя и живым, и смертным »(из письма Г. Горбовскому).

1962 год считается началом творческой зрелости поэта. В этом году он поступил в Литературный институт имени Горького, где познакомился с В. Соколовым, С. Куняевым, В. Кожиновым и другими писателями, дружеское участие которых не раз помогало ему в творческом взрослении и издательской деятельности. Николай Рубцов при жизни мало публиковал. Помимо журнальных сборников и очень тонкой книги «Лирика» (1965) тиражом 3000 экземпляров, это сборники «Звезда полей» (1967), «Хранители души» (1969), «Сосновый шум». (1970).Готовящиеся к изданию «Зеленые цветы» вышли после смерти Рубцова, в 1971 году. После его смерти вышли сборники: «Последний пароход» (Москва, 1973), «Избранные стихи» (Вологда, 1974), «Подорожники» (Москва, 1975), «Стихи» (1977).

Уже первые циклы стихотворений Николая Рубцова обратили внимание на Марка Соболя в статье «Честь быть человеком» («Литературная газета», 14 декабря 1965 г.) и Вадима Кожинова в ходе круглого стола, посвященного обсуждению итогов поэтического творчества 1965 года. год — статья «Поэты и поэты» («Вопросы литературы», 1966, №3). Только одна небольшая рецензия, опубликованная поэтом Юрием Линником в журнале «Север», была вызвана первой книгой стихов Рубцова «Лирика», и многие откликнулись на «Звезду полей». В первую очередь, поэты, ощутившие родство с музой Рубцова: Станислав Куняев и Анатолий Передреев, а также Л. Лавлинский и другие критики. Знаменитый сборник «Звезда полей» стал выдающейся книгой, знаковой, «культовой», как сейчас говорят. Для многих это стало настоящим откровением, беспрецедентным свидетельством бессмертия национального духа в эпоху «застоя».В 1967 году к поэту пришла настоящая слава.

Особое место стихам Рубцова было уделено в рецензиях В. Чалмаева и В. Друзина. Позже о лирике Рубцова писали А. Михайлов, Э. Осетров, А. Ланщиков и другие критики.

В довольно неожиданном и смелом произведении литературного критика Александра Кирова «Лирический роман на стихи Н. М. Рубцова» доказано, что поэт сознательно «строил» одновременно свою поэзию и судьбу: «Все движется навстречу. темный рот… ». Александр Киров берет за основу фактический, а не умозрительный материал (сборники стихов, составленные Рубцовым) и реконструирует лирический роман, построенный (и в известной мере зашифрованный поэтом) как художественную целостность. Отдельная тема своей работы. Исследованием стала проблема православной духовности как основы религиозно-философского мышления Николая Рубцова. В данном случае Александр Киров опирается и на биографические факты, и на сами литературные тексты, и на их варианты. Кстати, только в последние годы. стали известны некоторые варианты самых популярных творений Рубцова.Например, строчка «жизнь иногда лечит душу …» из стихотворения «Выпал снег» звучала так: «Бог иногда лечит душу …».

В настоящее время в Вологде имени Николая Рубцова названа улица и установлен памятник (1998 г., скульптор А.М.Шебунин) В Тотьме установлен памятник работы скульптора Вячеслава Клыкова. Памятник Рубцову установлен и на его родине, в Емецке (2004 г., скульптор Н. Овчинников).

ГЛАВА 2. Основные мотивы и особенности творчества

«Его стихи поразили душу внезапно.Они не томятся в книгах, не ждут, пока на них задержится читающий взор, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зеленый и синий, поднялись с неба и земли и сами стали этим вечным синим и зеленым … »- отмечает А. Романов.

Поэзия Рубцова, предельно простая по стилю и тематике, связанная в основном с его родной Вологодской областью, обладает творческой аутентичностью, внутренним масштабом, тонко развитой образной структурой. Сам Николай Рубцов писал о своих стихах:

Перепишу не буду

Из книги Тютчева и Фета,

Даже слушать перестану

Тот же Тютчев и Фет

И не буду изобретать

Сам особенного, Рубцова,

Перестану верить в это

У того же Рубцова,

Но я с Тютчевым и Фетом

Проверю искреннее слово

Чтоб книга Тютчева и Фета

Продолжайте с Рубцова книга! ..

С первых самостоятельных шагов в поэзии Николай Рубцов показал такую широту творческого кругозора, что позволил ему воспринять опыт не только Ф. Тютчева и А. Фета, А. Блока и И. Бунина, но и С. Есенина. , Д. Кедрин, А. Яшин … Он учился у многих, но никаких следов прямого влияния в стихах Рубцова, по словам В. Оботурова, мы не найдем. Не часто, но время от времени моменты его биографии проникают в стихи Рубцова («Детство», «Березки», «Грани», «Я весь в мазуте»… »и т. д.). Реальная жизнь поэта раскрывается достаточно, чтобы получить представление об истоках его поэзии и лирического персонажа. Поэт открыто говорит о своих привязанностях. Ивы, река, соловьи, деревянная школа — все, с чем связано понятие «Родина», дорого ему само по себе

С каждой заминкой и облаком

С готовым грохотом

Я чувствую самую жгучую

Самую смертельную связь.

Поэтический мир Рубцова узнаваем и разнообразен в своих проявлениях.Если попытаться дать ему общую характеристику, то это, прежде всего, мир крестьянского дома и русской природы. Много серой воды и серого неба, немного «нежной родины» и «огней на берегу», «березового костра в печи», книг и гармошки. Замкнутое пространство дома способствует размышлениям лирического героя о своей индивидуальной судьбе, а бескрайнее пространство природы почти всегда приводит к ощущению истории и судьбы хранящихся в нем людей. В далекой деревне, где поэт с упоением слушает легенду о древних соснах, он слышит «голос веков» («Сосновый шум»).Еще живейшее волнение вызывает болото, «усыпанное клюквой на сотни километров, овеянное сказками и прошлым поколений крестьян, прошедших здесь» («Осенние этюды»). Неоднократно измененное мнение беспокоит поэта и старуху, его собеседницу, в стихотворении «Русский свет». Надежда на будущее и память о прошлом живут в одном чувстве. Николаю Рубцову дорог образ бескрайнего русского пространства с запустением наших лесов, болот и полей.Этот образ полон романтической загадки, в которой снится нечто сказочное, призрачное. Впечатление создается не пластически, а намеком, музыкой, настроением.

Над рекой горит чудесный месяц,

Над местами отрочества.

А дома, полный покоя,

Широко разгорается свет …

Не зря этот месяц горит

На дремлющей высоте

Есть жгучая тайна

В этой русской ночной красоте!

Как поет хор

Как посланники на тройках

И в глуши дремлющего леса

Колокола звенят и звенят…

(«Секрет»).

Поэт обычно исходит из нескольких реальных черт пейзажа: ветра, замерзшей воды, пустой сеновал под деревом на высоком берегу. Не только широта, но и глубина картины запечатлены, а воображение открыто («Ночь на пароме»):

Я вижу себя в темных волнах

Какой-то затонувший флот.

И один на всю округу

Будет маяк гигантский

И в темноте вспыхнет лодка,

Как последний из могикан…

Вот стихотворение «Ночь дома». В нем визуальный и музыкальный ряды сливаются воедино с рядом эмоциональных движений, в общем образуя богатую лирическую тему — тему единения с Родиной.

Дуб высокий. Глубокая вода.

Спокойные тени падают …

Общие очертания картины уже есть — без уточнений, без лирической окраски, и рождается мелодия — тихая, ровная, задумчивая. «И так тихо …» — поэт развивает мотив молчания, в котором струйка светлой радости исходит из умиротворяющего настроения пейзажа.И пейзаж постепенно становится более детализированным: где-то в легком тумане прорисовывались крыши деревенских изб, которые, кажется, никогда не «слышали гром», и глубокое ночное небо расступалось, поле зрения тоже: «ветер у пруда не шевелится, и во дворе солома не шуршит… »Картина полная, но в ней еще мало жизни. И вот он, последний штрих, звук: «А сонный крик коростеля — редкость». На этом фоне более определенно чувствуется душевное состояние поэта, в которое прорывается тревожная нота: «Я вернулся — прошлое не вернется.«Печально, но это естественно. И все же поэту трудно смириться с необратимостью времени.

Сила человеку дается привязанностью к родной земле, осознанием своего места на земле. Поэтому, как самая важная заповедь, простые и мудрые слова старого пастуха в «Жар-птице» звучат как ответ на вопрос поэта:

Так что же нам делать? Учиться интересно …

А вы, говорит он , любить и сожалеть

И вспомнить хотя бы свой родной район,

Эти десять холмов и полей…

Натура Рубцова часто проявляется в острой борьбе стихий («Гроза», «После грозы», «Седьмой день не утихает дождь …») Она живет, и человек вовлечен. в его движении. Более того, в Рубцове мы нигде не найдем их противопоставления, человек для него — часть природы, неразрывно слитая с ней. А сам поэт — плоть от плоти этого мира. Стихи Николая Рубцова всегда безыскусны в своей простоте. Их настроение и интонация естественны, как дыхание, потому что талант естественен.По праву рождены строки Рубцова, в глубине сродни Тютчеву:

… утром взойдет солнце, —

Кто найдет лекарство

Отложить его восход

Остановить его закат? ..

Это стихи, — она

Звонит — не остановить!

Но если он перестанет говорить, вы зря стонете!

Она невидимая и свободная …

Прославит или унизит

Но все равно возьмет свое

И она от нас не зависит,

И мы от нее зависим.

Личная судьба героя Шарфа весьма несчастлива, и это точный слепок судьбы поэта. Та же бездомность и сиротство, та же неудачная любовь, заканчивающаяся разлукой, разлукой, утратой. Наконец, самое болезненное — это предчувствие неминуемой и неминуемой смерти. Пережить самые тяжелые переживания, остро ощутить трагедию жизни и раствориться в душе гармонично завораживающими стихами — это удел поэта Николая Рубцова.

Взгляд Рубцова часто обращен к прошлому, точнее к русской старине.Рубцовский старик сохранился не только в рукотворных памятниках, но и в мироощущении поэта:

… все пространство, небесное и земное,

Я дышал в окно счастьем и покоем,

И дышал славная древность …

Умение чувствовать себя частицей природы хотя бы временно гармонизирует внутренний мир героя, терзаемого противоречиями.

Я проеду по холмам спящего дома.

Неизвестный сын удивительных свободных племен!

Я буду ездить по стопам былых времен…

Это первая строфа одного из лучших стихотворений Рубцова, написанного в 1963 году — «Холмы дремлющего отечества» — и есть место того любимого лирического героя Рубцова, которое позволяет ему уйти из «малого» времени в «большой» и увидеть движение истории. Нереальность фигуры всадника подчеркивается и в финале этого великого стихотворения, когда он исчезает «в тумане полей» как «мерцающая светлая тень». Однако в этом «кадре» (любимая композиционная техника Рубцова) живут очень личные и очень специфические чувства лирического героя.И самое главное из них — это переживание утраты древней жизни. Эта Россия уже не «уходит» (Рубцов на протяжении десятилетий вторит Есенину, кстати, это один из его любимых поэтов), а «уходит». Ощущение утраты носит в первую очередь психологический характер:

Россия! Как грустно! Как странно поникшие и грустные

Во тьме над пропастью мои неведомые ивы!

Блеклая звездная люстра пустынно мерцает,

А моя лодка на реке мелко гниет.

Тогда поэтическая энергия концентрируется в образах с очень специфическим социально-историческим содержанием:

И храм древности, удивительный, белоснежный,

Потерянный, как видение, между этими потускневшими полями, —

Я не жаль, мне не жаль затоптанную королевскую корону,

Но мне жаль, но мне жаль разрушенные белые церкви! ..

Жалко, что превозносит превыше всего; Жалко, что роднили, всех со всеми объединили.Но это еще не кульминация текста. Переживание утраты достигает наиболее пронзительного звука, когда лирический герой в удивительно точном изображении мелкой реки философски воспринимает гибель цивилизации позитивизма:

Боюсь, что над нами не будет таинственной силы ,

Чтоб, выплыв на лодке, полюсом дотянусь,

Чтоб, все понимая, без печали сойду в могилу …

Отчизна и воля — оставайся, божество мое!

Обращаясь к читателям Рубцова, В.Кожинов писал: «Прервалась связь с самой идеей бесконечного, без чего не может быть глубокого смысла конечного». Точно так же выход в «большое» время рождается в поэме «Гуляевская горка» и особенно интересен в «Видениях на холме»:

Беги в гору

и я упаду

в траву. .

И вдруг из долины старины веет!

Не следует искать прямых исторических аллюзий в видении, заменяющем «картину грозного разлада» в середине стихотворения, но это не отменяет искренней и глубокой заботы о настоящем и будущем России:

Россия, Россия, держи себя, держи!

Посмотрите, еще раз в свои леса и долины

Со всех сторон спустились,

А иногда татары и монголы.

Они несут на своих флагах черный крест

Небо крестами пересекли,

И это не леса, которые я вижу вокруг себя,

И лес крестов

вокруг

Россия.

И все же лирический герой, пробудившийся от видений, оказывается наедине с тем, что вселяет в него надежду и успокоение — с «безмерным мерцанием» «неизмеримых звезд России». А вот гармонию в поэтическом мире Рубцова можно найти и по-другому.Образ сельского кладбища, впервые ощутимый в русской поэзии в переводах В. Жуковского, находит такое же элегическое воплощение у Рубцова. В стихотворении «Над вечным покоем» (1966) «Святость былых лет», напомнившая герою «глухого кладбища», умиротворяет его сердце, наполняет его сердце естественным, очень «естественным» желанием:

Когда почувствую близость похорон,

Я приду сюда, где белые ромашки,

Где священно похоронен каждый смертный

В такой же грустной белой рубашке.

Смерть как введение в «святость прошлого» — решает ли поэт сам проблему так, как он нашел? Конечно нет! Он не может полностью смириться с неизбежностью ухода человека в забвение. Но в стихах Шрама о смерти нет крика отчаяния. Вот короткое стихотворение из более позднего периода:

Деревня стоит

На правом берегу

И кладбище —

На левом берегу.

И самое печальное еще

И смешное

Вот так

Венец борьбы

И все на свете —

Справа

Слева

Среди цветов

В обыкновенном гроб…

У шрамов нет желания впечатлять новой мыслью или уникальной метафорой. Автор добивается гораздо большего: в тихих тонких эпитетах («смешной», «житейский»), в выверенной интонации — осторожной и в то же время сдержанной иронии — слышен голос человека, полностью вкусившего потери и имеющего поумнел. Однако не следует думать, что Рубцов не умел писать иначе. То же кладбище могло появиться под его пером вовсе не успокаивающим и утешающим, а устрашающим, парализующим душу, как, например, в стихотворении «Дождь седьмой день не прекращается» (1966).Картина весеннего паводка здесь преувеличена, разрастаясь почти до масштабов наводнения («И дороги становятся реками, / озера превращаются в моря») и приобретает поистине апокалиптический характер:

Могилы затоплены на кладбище

Столбы забора все еще видны,

Кидаются и вертятся, как крокодилы

Среди зарослей затопленных гробов,

Разрушаются, появляются и в темноте

Под суровым безжалостным дождем

Сметает ужасный мусор

А то вспоминают надолго…

Особенно страшно Рубцову такое нарушение гармонии, гибель «святости прошлых лет» под напором слепой стихии: «А потом о них вспоминают надолго». Друзья вспоминают, что он был подозрительным человеком. Через четыре года после создания этого стихотворения, написав свою знаменитую пророческую строчку «Я умру в крещенских морозах», поэт не смог освободиться от однажды поразившей его картины и, словно испытывая свою душу и волю, попытался на увиденном:

Из моей затопленной могилы

Гроб вылезет, забытый и тусклый,

Разобьется с грохотом

и в темноте

Ужасный мусор улетит.

И все же это исключения. Они так резко выделяются, потому что их окружают совершенно разные стихи.

Любимая стихия Рубцова — ветер. И даже если он принесет грозу, воспринимаемую как «зловещий праздник бытия» («Во время грозы»), то только тогда, «так что удивительно / Светлое утро / Встречайте как яркую новость!» («После грозы»). Чаще всего ветер пробуждает память об истории, спящей на природе, и природа начинает говорить, завывая тем, кто умеет слушать («Что они издают… »,« Сосновый шум »,« В старом парке »и другие стихи).

Лирический герой Рубцов как раз обладает таким особым даром и прямо заявляет об этом:« Я слышу грустные звуки / которые никто не слышит ». часто в ночной тишине слышится голос истории, разбуженный ветром, и герой, который его ждет, признается: «Иногда я не люблю спать!»

Но как можно спать, когда на улице тьмы

Как будто я слышу голос веков …

(«Сосновый шум», 1967).

Цитируемое стихотворение заканчивается строфой, которая при внимательном прочтении помогает понять, почему 35 лет рубцов, кажется, содержат гораздо больше и почему иногда было так трудно в «дневное» повседневное общение:

Да будет путь морозное завтра

Пусть будет мрачно

Не буду спать словами сосен

Длинный шум древних сосен …

Целостный художественный мир Рубцова требует целостного, органичного рассмотрения и анализа.Попробуем так прочесть отрывок из одного из лучших стихотворений поэта — «Осень проходит по мокрым площадям» (1964):

Кто там стучится

ко мне домой?

Нет покоя!

Ой, это злая старушка осень,

Хмурое лицо,

Стучит в меня

и в хвое сосен

Не утихнет буря!

Откуда буря

От непогоды

Спрячусь?

Я вспоминаю былые времена

И плачу…

Эмоции лирического героя категорически не выражаются, но можно предположить, что здесь преобладает чувство бездомности. Ему сопутствует одиночество, недостаток тепла … «Дом всегда был там, где я работал или учился …» (из предисловия к рукописи сборника стихов «Волны и камни»).

Бездомность передается в первую очередь через движение видимых образов. Противоположности — это мир, относительно открытый в пространстве (ночной квадрат) и относительно закрытый мир (пещера — это жилище).Граница между этими мирами, как это часто бывает у Рубцова, хрупка и легко преодолима. Осень настигает героя в его доме — и не дает покоя, не отпускает, а мысль героя, в свою очередь, снова пытается вырваться наружу. И осенью, и в жилище мы видим, собственно, нечто однородное. Кажется, что «тьма» противоположна свету, но это «электрическое пламя пустыни», которое не согревает и не избавляет от одиночества. Тишина пещеры тоже относительна: «Кто там в мой дом стучится? Нет покоя! «Однако поэт эстетизирует чувство беспризорности, неугомонности.Негативным эмоциям героя противостоит сама структура стиха, его внутренняя гармония. С одной стороны, ритмическое однообразие трехчастных частей усиливает ощущение безнадежности и предопределенности, с другой — отполированный, отполированный ритмический рисунок и сама его необычность рождают чувство прекрасного, приближают его к катарсису.

Это также металогический характер языка. «Хмурое лицо» Осени вовсе не уродливо: она ступает не по грязной дороге, а по «мокрым площадкам», ее движение сопровождается «громкими скрипками» сосен, ветер не проникает, а «обнимает» героя. .На протяжении всего стихотворения четко выдерживается стилистическая приподнятость: «буря не умолкнет», «старые годы» — эти и другие выражения несколько «выше» нейтральной лексики.

Подзаголовок к стихотворению «Вольный перевод Верлена», воспроизводимый не во всех изданиях, может существенно обогатить наши представления о его лирической образности. Известно, что в 1962 году в Литературном институте Рубцову вместе с другими студентами была поставлена задача дословно составить дословный перевод «Осенней песни» Верлена.Затем он получил свою собственную «Осеннюю песню», и через два года поэт вернулся в Верлен. Борис Пастернак тоже ссылался на этот текст в числе других замечательных поэтов. В переводе Пастернака масштаб конфликта героя с действительностью невелик и постоянно сужается, уменьшается. Не то — с Рубцовым. Если герой Верлена-Пастернака еще умеет «плакать потихоньку», то герой Верлена-Рубцовского уже плачет под бурей. У Пастернака есть «блюз из ниоткуда», у Рубцова незримо «прошлые годы», и в них можно заподозрить причину его меланхолии.Они поддерживают, а не снимают эмоциональное напряжение.

Обращаясь к своим любимым поэтам прошлого (а таких стихотворений у него около десяти), Рубцов выделил в них, прежде всего, те черты, которыми он обладал или к которым стремился. Тютчев — «сын природы», Есенин живет «в ожидании осени / Вдали от лучших перемен», Кедрин «один в осенней тьме» спешит из «зловещего и ветреного» мира в теплый дом. Известно, что поэт любил играть под гитару стихотворение Тютчева «Брат, который так много лет сопровождал меня»… »Почему эти стихи? Потому что их лирический герой прямо перекликается с Рубцовым: все тот же обостренный смысл необратимого движения к концу — через потери (« Дни сочтены / Потери не счесть »), та же иерархия« сегодняшних » — старое »(« Живая жизнь давно ушла »), то же одиночество в природе (« А теперь я на голой высоте / стою один — и все пусто »).

Для Рубцова это было столь же органично. быть в настоящем поле, слушая «разговор» летящих над ним журавлей, — и в магнетизирующем поле русской поэзии, слушая его живые голоса:

Это не муза минувшего дня.

Я ее с ней люблю, возмущаюсь и плачу.

Она очень много значит для меня

Если я сама что-то имею в виду.

«Если я сам что-нибудь имею в виду» … Теперь значимость Рубцова видна в том, что его лирика — это, пожалуй, последнее такое целостное и органичное явление в русской поэзии ХХ века. Его стихи обладают важным свойством для поэтического текста — лечебным действием на душу человека. В предисловии к рукописи сборника стихотворений «Волны и скалы» Рубцов писал: «Особенно мне нравятся темы моей родины и странствий, жизни и смерти, любви и отваги.Я считаю, что стихи сильны и долговечны, когда они проходят через личное, через частное, но вместе с тем нужен масштабный и жизненный характер настроений, переживаний, размышлений … ».

Лирический сюжет Рубцова несет определенную смысловую составляющую. нагрузок, характерных как для всего русского поэтического мировосприятия ХХ века, так и для народного сознания 60-80-х гг., выражает одну из главных черт художественного мышления поэта — его отстраненность. Это не только поэтическая форма. , но само содержание русской жизни второй половины века.Огромные массы людей хлынули из деревни в город; изменился образ жизни, изменилось сознание. В нестабильности жизни возникла отстраненность, в которой сосуществовали и уход, и возвращение:

Но моя родная земля

Держит власть надо мной

Воспоминание возвращается птичкой

К гнезду, в котором она родилась.

Отсюда и небольшой набор лирических тем Рубцова. Легко понять, почему он так четко и определенно высказался о своем выборе:

О чем писать?

Это не наша воля!

Эмоциональная напряженность его стихов объясняется еще и тем, что он точно знал: любые второстепенные темы подчинены общей, трагической для всех нас «теме», единому для всех «сюжету».

Поэтические мотивы в лирике Рубцова включены в сложную систему ассоциативных связей: фольклорных, литературных, бытовых, контекстных (в тексте отдельных стихотворений, в их цикле, в творчестве поэта, в его литературном окружении и т. Д.), включая связи интуитивно-мистические. Итак, в ряду устойчивых мотивов, связанных с образом ночи, присутствует и такая: необъяснимая меланхолия, так называемая «русская» меланхолия. Или другой пример: в молитве святителя Василия Великого сказано: «И даруй нам радостным сердцем и трезвой мыслью провести всю ночь этой жизни… »Сравните Рубцов:

Смотрю ли я на звезды над пропастью

С вечной тоской человеческой,

Я царствую в железной рубке

У руля над бездной морской —

Все, что верю , оживился,

В бурное бытие

И упорным слухам не верю

Как будто все канет в Лету …

Общая, объединяющая тема философской лирики Рубцова отнюдь не оригинальна: смысл жизни человека… Поиск этого смысла, духовные странствия по России, настоящему и прошлому — вот истинное содержание поэзии Рубцова. Вологодский поэт Александр Романов рассказал нам о его цели на прощание: «Сама природа русского духа давно нуждалась в появлении именно такого поэта, чтобы снова связать полувековой трагический разрыв русской поэзии с христианским мироощущением. И эта участь выпала на Николая Рубцова. И в нем загорелся свет величавого пения и исповеднической молитвы.»

Заключение

Уже установлено мнение, что Николай Рубцов был одним из самых значительных лирических поэтов своего времени. Собственно, литературная, так сказать, профессиональная деятельность Николая Рубцова длилась всего несколько лет, и он продолжил не успевают обрести зрелость поэтического стиля: по словам В. Кожинова, в стихотворениях Рубцова можно найти неточные, случайные и даже неуклюжие строки, но в них нет даже тени искусственности, фальши, выдумки.Лирическая поэзия Николая Рубцова отличается неповторимой творческой достоверностью и проникновенностью. Его поэзия полна живой жизни, она уходит своими корнями в глубины личной и национальной жизни.

Несмотря на то, что творческий путь Н. Рубцова короток, развитие его художественного слова налицо. От коллекции к коллекции углубляются философские вопросы, обостряется чувство времени (сборники «Звезда полей», «Хранит душа»), становится все более явным мотив дороги, странствий, появляются религиозные мотивы ( сборник «Сосновый шум») меланхолия звучит все горько, вызывая чувство близкого конца, ощущение, которое сам автор обозначил как «резкую грусть» (посмертный сборник «Зеленые цветы»).

Стихи Николая Рубцова очень музыкальны, некоторые из них положены на музыку. Особенно известны песни «В моей комнате светло», «Я буду ездить на байке еще долго», «В моменты грустной музыки».

В. Кожинов вспоминал: «Когда пел Николай Рубцов — правда, это слово нехорошее: точнее было бы говорить не о пении, а об актерском мастерстве — его стихи -« Свет в моей комнате… »,« Я уедет из этого села… »,« В темноте затонул далекий пирс … »и др. — родилось ощущение, что слышится не стихи, а стихия, внезапно вырвавшаяся из глубин жизни.«

Опора на традиции русской литературы не помешала яркой оригинальности стихотворения Рубцова с его доминирующей« разговорностью », синтаксической грубостью, грубоватостью и впечатляющей непосредственностью, почти лишенной эпитетов и метафор естественной речи, иногда высокомерной, иногда приглушенно-гладко и задумчиво («Высокий дуб. Глубокая вода. / Спокойствие среди теней. И тихо, как будто никогда / Природа здесь не знала потрясений» — стихотворение «Ночью дома»). Лучшее из не всегда равных По исполнительскому мастерству стихи поэта-самородка поставили своего автора в первый ряд русских поэтов 20 века.(«Я проеду по холмам дремлющей родины», «Прощай», «Моя тихая родина», «Сохраняя душу», «Зеленые цветы» и т. Д.).

В критике (В.В.Кожинов первым открыл и дал адекватную оценку своим стихам) справедливо было отмечено, что постоянная тема села Рубцова — не самоцель, а форма поэтического мышления о мире. в целом («В деревне виднее природа и люди … на что великая Россия поднялась»).

Национальный характер творчества Рубцова проявляется не только в том, что мотивы русской природы и русской истории звучат в его стихах (стихи «Видение на холме», «О Московском Кремле» и др.)), лирический герой Рубцов сам народен, с его исповедью и мужественной самоиронией, с дерзостью и нежностью, жизнелюбием и меланхолией, с всеобъемлющим принятием мира и катастрофическим чувством непонятности и внутреннего одиночества, с неизменное осознание «корневой» связи своей судьбы с судьбой России.

Список использованной литературы

1. Бараков В.Н. Стихи Николая Рубцова // Бараков В.Н. «Почвенное» направление в русской поэзии второй половины ХХ века: типология и эволюция.- Вологда: «Русь», 2004. — 268 с.

2. Бараков В.Н. «И она от нас не зависит»: заметки и размышления о стихах Н. Рубцова. — 1995.

3. Бараков В.Н. Поэтическая биография Николая Рубцова. — 2005.

4. Белки Жизнь В. Рубцова. — Вологда, 1993.

5. Бельков В. Легенды о Рубцове. — Вологда, 1994.

6. Белков В. Рубцов сегодня: очерки и размышления. — Вологда, 2003.

7. Белков В. Сто рассказов о Рубцове. — М., 2005.

8. Зайцев В. Николай Рубцов. — М., 2002.

9. Киров А. Лирический роман на стихи Н. Рубцова. — М., 2004.

10. Кожинов В. Николай Рубцов. — М., 1975.

11. Коняев Н.М. Николай Рубцов. Ангел Родины. — М., 2007.

12. Михайлов А. Среди заколдованных трав // «Дружба народов», 1969, №2.

13. Николай Рубцов: Вологодская трагедия / Сост. М.Коняева. — М., 1998.

14. Оботуров В. Душевное слово: Страницы жизни и поэтический мир Н.Рубцов. — М., 1987.

15. Передреев А. Мир, отраженный в душе // «Литературная Россия», 1967, 22 сентября.

16. Попов Н. Николай Рубцов в воспоминаниях друзей. Ранее не публиковавшиеся стихи и материалы. — М., 2008.

17. Розанов Ф. Звездные трагедии: Загадки, судьба и смерть. — М., 2007.

18. Рубцов Н. Зеленые цветы. — М., 1971.

19. Рубцов Н. Последний пароход. — М., 1973.

20. Рубцов Н. Избранные слова. — Вологда, 1974.

21. Рубцов Н. Подорожники. — М., 1975. 22. Рубцов Н.М. Избранное. — М., 1982.

23. Рубцов Н. Стихи. — М., 1983.

24. Рубцов Н. Видения на холме. Стихи, переводы, проза. — М., 1990.

Рубцов Николай Михайлович родился в 1936 году в селе Емец Архангельской области. Позже его семья переехала в Вологду. Началась война, и отец маленького Николая ушел на фронт, откуда не вернулся; через год мальчик потерял мать.Значительная часть детства будущего поэта прошла в одном из детских домов Вологодской области. Именно на малой родине Николая Рубцова следует искать глубоко национальные по духу истоки его лирики. Судьба поэта неразрывно связана с Русским Севером. Здесь он учился в двух техникумах (лесном и горно-химическом), работал пожарным и служил на флоте в звании матроса. В 1962 году Рубцов создал свой первый, пока единственный машинописный и неофициальный сборник стихов — «Волны и камни».Затем поступил в Литературный институт имени Максима Горького, который окончил в 1969 году. Свой первый печатный сборник стихов Рубцов опубликовал в 1965 году под общим названием «Лирика». В конце 60-х — начале 70-х годов вышли и другие сборники его стихов: «Звезда полей», «Хранители души», «Сосновый шум», «Зеленые цветы» и последний сборник «Подорожники». Некоторые из этих книг вышли после смерти Рубцова — он умер в 1971 году в Вологде. Николая Рубцова часто упрекали в вторичности его стихов по отношению к поэзии Есенина, Блока, Тютчева, Фета и других великих поэтов.Устав от этих реплик, Рубцов составил поэтический ответ критикам: «Из книги Тютчева и Фета переписывать не буду, я даже перестану слушать того же Тютчева и Фета». И не буду изобретать Себя особенного, Рубцов, Для этого перестану верить В того же Рубцова, А искреннее слово проверю у Тютчева и Фета, Чтоб книга Тютчева и Фета продолжилась книгой Рубцова! .. Из этих строк ясно видно, что поэт не стремится слепо подражать классике, он выступает за преемственность подлинной поэзии: искренняя манера хорошей поэзии должна не только перениматься, но и развиваться, что намного больше трудный.Для этого преемник должен жить теми же мыслями и эмоциями, что и вдохновивший его поэт прошлого. Такую общность Рубцов чувствует с Сергеем Есениным. Ему даже удается довольно точно передать переполняющие Есенина чувства в его стихотворении «Последняя осень»: И он понял, что воля его ослабевает, А где покой среди больших дорог ?! Что есть друзья в тишине родного поля. Но он от них отчаянно далек! И впервые сник Сергей Есенин… Лирику Николая Рубцова часто называют грустной и даже мрачной. Поэт действительно давал повод так думать: не последнее место в его произведениях занимала тема смерти. Но смерть в стихах Рубцова отнюдь не разрушительный элемент и не конец пути, а, напротив, предстает хранителем старины и великой истории Родины. Так, в знаменитом стихотворении «Над вечным покоем» их «святость» становится непременным атрибутом смерти и погребения: … И так в тумане мутной воды Кладбище глухих стояло тихо, Так все было смертно и свято, Что до конца у меня не будет мира.Земной символ «святой» смерти, сохраняющий свою былую «святую» смерть, — белые маргаритки на кладбище, «создания иного мира»: И эту печаль, и святость прошлых лет я так любил в темноте моей родной земли, Что я хотел упасть и умереть И обнять ромашки, умирая … … …. Когда почувствую близость похорон, Я приду сюда, где белые ромашки, Где каждый смертный священно похоронен В такой же грустной белой рубашке … Главный мотив лирики Николая Рубцова — прославление старой России, та сельская часть России, которая ближе всего к природе.Например, в стихотворении «В сибирской деревне» поселение неотделимо от окружающего осеннего леса, одного с бурной рекой: Какой мир! Вот, пожалуй, только осень Над леденящей рекой Река мчится, Но сон глубже, Когда со всех сторон шелестят верхушки сосен … … … … .. Случайный гость, Я ищу здесь жилище И теперь пою О уголке России, Где желтый куст, И лодка на дне, И колесо, Забытое в грязи… В стихотворении «Меня устраивает буквально все!» Рубцов восторженно говорит о единении с русской природой: Я так люблю осенний лес, Над ним — сияние неба, Что хотелось бы превратить Или в малиновый тихий лист, Или в веселый свист дождя, Но, повернувшись, к переродиться … Современникам Николая Рубцова удалось удивительно точно провести черту под его творчеством, запечатлив на могиле поэта только одну строчку из его стихотворения, которая прекрасно характеризует Рубцова: «Россия, Россия! Береги себя! «Я не мог бы выразить это лучше.Николай Рубцов войдет в литературу как простой и искренний певец своей великой Родины — более чем достойный результат для поэта.

Николай Рубцов — народный поэт в хорошем смысле этого слова. Время определило смысл его поэзии, народную по своей сути. В его центре — великие противоречия нашей эпохи, и прежде всего — национальная трагедия русского народа, раскол между народом и властью, властью и личностью, его сиротство и трагическая судьба.Дело не только в проблематике его стихотворений, где регулярно поднимаются мотивы судьбы России, русской природы, русской истории, где в центре ряда стихотворений — образы Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского. и другие великие писатели. Дело в том, что рубцовский герой несет в себе основные черты русского национального характера, национальной психологии. Его личная трагедия органично сливается с трагической историей Родины, его метания по разным уголкам страны постепенно очерчивают как безмерность его необъятной власти, так и контуры души людей, создавших ее, чья плоть от плоти была Николай Рубцов.

Поэзия Рубцова имеет сложную, тонко развитую структуру, богатство и многогранность поэтического языка. Неизменная черта стихов Рубцова — трагизм. Сиротство, сиротское детство и юность, вечная беспризорность сформировали очень противоречивый, дисгармоничный облик его натуры. Трагическое мировоззрение облачено в «прозрачный» мотив внутреннего одиночества героя («Подорожники», «Я проеду по холмам дремлющей родины …», «В горнице», «Прощание», «Моя тихая родина», «Осенние этюды» и др.), предчувствие безвременной кончины (поэт умер от руки близкой ему женщины, на которой хотел жениться) — «Умру в Крещенских морозах …».

И все же стихи Н. Рубцова, основанные на популярных представлениях о правде, добре, красоте, проникнуты светлыми чувствами. Жизнеутверждающая и грустная, призывающая к мысли и действию, настраивает человеческую душу на волны доброты и сочувствия к людям («Видение на холме», «Старая дорога», «В минуте музыки», «Над вечным покоем». »,« Хранители души »,« Ферапонтово »,« Добры Филя »,« Ласточки »и др.).Тема бессмертия человеческой души пронизывает эти стихи:

Ой, Россия великий астролог!

Поскольку звезды не могут быть низвергнуты с высоты,

Так век пройдет тихо

Не касаясь этой красоты,

Как будто этот древний вид запечатлелся раз и навсегда В душе, хранящей всю красоту старины …

В творчестве Николая Рубцова соединились традиции русской поэзии XIX-XX веков — Тютчева, Фета, Блока, Есенина.В стихах

Н. Рубцова впервые с такой остротой и всесторонностью поставила проблему исторической памяти, без которой немыслимо существование любой нации и любого государства. Н. Рубцов чувствует себя наследником тысячелетней истории России:

Здесь все славные —

Живы и живы!

И поэтому, не раскаявшись в любви,

Душа звенит, как лист, Эхом отзываясь Всей звенящей солнечной листвой, Взывая к ушедшим,

Повторяю с теми, кто проходит…

«Если поворот Ивана Бунина к истории привел к идее вневременной сущности национального духа, то у Рубцова нет такой« вневременности », он признает время в своем развитии …

Поэт увидел отражение вечного в этих холодных далеких краях с журавлями и приставными столбами — и тем красивее они становились для него. Вечное и прекрасное слияние в чарующе неповторимом образе Родины Николая Рубцова: красота Родины вечна, а дух народа, лишенный всех потрясений ее тысячелетней истории, прекрасен… »(Василий Оботуров).

В глубоко личных стихах Рубцов выразил чувство связи с миром, людьми, с землей. Многие исследователи творчества Рубцова отмечают, что дорога жизни, выбор пути, судьба — центральная тема его поэтического сознания, а потому образ «тропы-дороги» — его главный поэтический образ. Поэма Рубцова «Русский свет» заставляет задуматься. Что видит запоздавший путешественник в мерцающем вдали свете? Или это скромное жилище, коих в России немало, где в красном углу, как иконостас, хранятся в скромных рамках лики родных и близких, мертвых и живых? Или это старуха с унылым видом, но душераздирающий вопрос к незнакомцу: «- Скажи мне, милый, будет ли война? .. Вы говорите, не будет? .. Не дай бог, не дай бог »?

Родина для Рубцова — это идеал святости, и он выражается не только в понятии «малой родины», о котором до недавнего времени было принято говорить, но и в России как символе национального единства:

Россия, Россия, куда бы я ни посмотрел …

За все твои страдания и битвы Я люблю твою, Русь, старину,

Твои леса, погосты и молитвы,

Я люблю твои хижины и цветы

И небеса горят жаром

И шепот ив у мутной воды,

Люблю вечно, до вечного покоя…

Символами Родины у Рубцова являются: береза, гнездо, звезда, дом, деревня, храм. В этот список также входят исторические символы. Такие символы использует поэт в Москве («лик святого Кремля») и Вологде («Глава молчаливого Кремля …»):

И молю — о, земля русская! —

Не к вашим забытым иконам

Молюсь лику святого Кремля И его таинственному звенению …

Родина Рубцова — это одновременно сон, подразумевающий запустение, застой («Чего ты грустишь? Что ты задремал?»), И мир, умиротворение, с которым приходит лирический герой и связывает свою судьбу («Эх, смиренный какой-то и родной!.. »,« Моя тихая Родина »), и святыня, неповторимая и вечная (« Снег летит по Руси … »,« Но этот дух пойдет через века! »,« Сохрани себя, храни! », И возрождение , о котором мечтает поэт («Отечество и воля …»).

И вот уже зрелым человеком, с сильным и тревожным талантом, еще не устроенным, Рубцов входит в знаменитую Литературный институт им. Горького. Это уже была Москва, со всеми ее дорожками и бесстрастием. Рубцова заметили в институте, к нему относились с вниманием и пониманием. И по сей день, в этом удивительном пространстве, почти на углу Тверского бульвара и На Пушкинской площади, в знаменитом «Доме Герцена» и общежитии ходят легенды о Рубцове того далекого времени.

Но не меньше, чем институт со студентами-фрилансерами, с замечательными преподавателями, сближение Николая Рубцова с «кружком московских поэтов», по определению Вадима Кожинова, значило очень много. В этот круг входили — некоторые больше, некоторые менее известные — Владимир Соколов, Станислав Куняев, Анатолий Передреев, Борис Примеров,

В 1963-1964 годах Рубцов написал такие классические произведения, как «Звезда полей», «Тихая моя Родина …», «Я проеду по холмам дремлющей Родины …», «Русский свет» и другие. Московские друзья помогали Рубцову как могли. Они всячески способствовали росту его признания в тогдашней культурной среде, способствовали изданию в 1967 году книги, ставшей и остающейся событием — «Звезда полей».Затем последовали сборники «Хранители души» (Архангельск, 1969), «Сосенский шум» (Москва, 1970), «Зеленые цветы» (Москва, 1975). Последняя книга была подготовлена к изданию автором, но вышла уже после его смерти.

Примерно семь лет своей жизни Рубцов писал свои высшие вещи.

Самая загадочная вещь в творчестве Рубцова — это то, что среди стихов, которые ему приходилось писать, за редким исключением, всегда отмеченных высоким талантом, вещи неожиданно Оказалось, что еще не остывшие в руках мастера стали классикой.

Русская поэзия, как и всякая поэзия, знает выдающихся мастеров, ценит их отдельные лирические пьесы, помнит строфы, строки, образы. создать лирическую композицию редкого содержания и формального единства, как говорится, без сучка и задоринки, где есть все: тема, сюжет, строфа, ритм, интонация, стиль, цвет, образ, настроение — создать художественное пространство, как бы созданное из ничего … Откровенно говоря и не прибегая к высокопарному тону, можно увидеть, что из ничего обычно делают из вечности … Следовательно, невозможно доказать художественную оригинальность и силу из этого многодумия , чтобы выбрать одно дело даже то, что просят выбрать. Например, такие чудесные строчки: «сиротский смысл семейных фотографий», «там береза старая, как Россия», «ветер рыдал, как ребенок» и т. Д. Придут и засыпают без улыбки.«И везде строчка или строфа такой красоты и силы исчерпывает себя полностью только как часть целого.

Почему-то два сильных и одиноких стихотворения Рубцова остались без должного внимания. Они до сих пор живут на окраине его стихи. Это «Поезд» и «Неизвестный». Каждый раз, когда мне приходится читать или слышать, как кто-то читает «Поезд», я, например, всегда вспоминаю, как Михаил Павлович Еремин, пушкинский профессор, личность небывалая, властитель мыслей Литературный институт в 1960-1980 гг. читал эту вещь.Рубцов внимательно слушал его лекции. В этом шедевре есть отголосок известного стихотворения Александра Кочеткова «Баллада о дымной карете». Но у Рубцова власть случая над человеческой жизнью дана в других, обычных тонах. Этот ритм постукивания, жутко и мрачно постукивая, как проезжающий поезд, вселяет в сердце неизбежный ужас случайного перехода в ничто бесценной человеческой жизни, который не снимается даже последними строчками извинения и улыбки, — « А какая авария может быть, если в поезде столько людей? «Вот начало стихотворения:

Поезд мчался с ревом и вой

Поезд мчался с лязгом и свистом

И навстречу ему желтым роем

Огни пронеслись сквозь широкий туман.

Стихотворение «Неизвестный» редко по силе, хотя сюжет в целом традиционный: о беглеце, бродяге («Бродяга, сбежавший с Сахалина»). Но какая сила и живописность в аскетическом изображении беспризорности, ледяного одиночества человека на свете! Рубцов вроде бы ходил долго пробивал поэтических следов. Энергия, ритм «последнего шага», нечто кинематографическое, мгновенное редактирование кадров, их столкновение — из всего этого возникает судьба определенного человека и нации, нас обгоняющей.

Карта сайта

Балтийский регион
- Текущий выпуск
- Архив
- Цели и сфера применения
- Детали
- Редколлегия
- Этические принципы
- Партнерская проверка
- Контакты
- Руководство для авторов
- Индексирование
- Разместить статью на сайте
Вестник
- Текущий выпуск
- Архив
- Цели и сфера применения
- Детали
- Редколлегия
- Этические принципы
- Контакты
- Руководство для авторов
- Разместить статью онлайн
Кантианский журнал
- Текущий выпуск
- Архив
- Цели и сфера применения
- Детали
- Редколлегия
- Этические принципы
- Партнерская проверка
- Контакты
- Руководство для авторов
- Разместить статью онлайн
Слово.ru
- Текущий выпуск
- Архив
- Цели и сфера применения
- Детали
- Редколлегия
- Этические принципы
- Партнерская проверка
- Контакты
- Руководство для авторов
- Примечание редактора
- Разместить статью онлайн

Гуманитарные и социальные науки
Естественные и медицинские науки
Физико-математические науки
Филология, педагогика и психология

Шанский Н.М. Современный русский язык.Николай Максимович Шанский: биография

Шанский Николай Максимович (22 ноября 1922 г., Москва — 11 мая 2005 г.) — русский лингвист, специалист по лексике, фразеологии, словообразованию, грамматике, этимологии русского языка, языку писателей и русской лингводидактики, методикам обучение русскому языку. Доктор филологических наук (1966), профессор МГУ (с 1968), действительный член Академии педагогических наук СССР (1974) и Российской академии образования (1992).Научный редактор серии учебников русского языка для общеобразовательных школ.

Биография

Родился 22 ноября 1922 года в Москве. В 1940 году поступил в Московский институт философии, литературы и истории (ИФЛИ), после слияния института с МГУ — студент филологического факультета последнего. С 1948 г. — кандидат филологических наук (тема диссертации — «Из истории существительных с окончанием –ost в русском литературном языке»).В это же время Н. М. Шанский начал преподавать в Рязанском педагогическом институте. В 1951 году перешел на работу в московский «Учпедгиз». С 1953 по 1987 год преподавал на кафедре русского языка МГУ, куда был приглашен В.В. Виноградов (с 1961 г. он также возглавлял этимологическое отделение МГУ, где велась работа над «Этимологическим словарем русского языка»).

С 1963 г. — главный редактор школьного журнала «Русский язык».С 1966 г. — доктор филологических наук (защитила диссертацию «Очерки русского словообразования»). В 1970 году возглавил Научно-исследовательский институт преподавания русского языка при национальной школе Академии педагогических наук СССР (ныне Центр филологического образования в системе Российской академии образования).

В 1996 году в Курске прошла первая Всероссийская олимпиада школьников по русскому языку, одним из инициаторов которой был Н. М. Шанский. Он также был членом жюри ряда олимпиад.

С 1999 г. — член президиума Федерального экспертного совета Министерства образования Российской Федерации. В 2001 году присвоено звание почетного профессора Российского государственного гуманитарного университета.

Библиография

Шанский Н.М. Основы словообразовательного анализа. — М .: Учпедгиз, 1953. — 56 с.
Галкина-Федорук Е.М., Горшкова К.В., Шанский Н.М. Современный русский язык: Синтаксис: Учебное пособие. мануал для пед. ин-тов.- М .: Учпедгиз, 1958. — 200 с. — 75000 экз.
Шанский Н.М. Очерки русского словообразования и лексикологии. — М .: Учпедгиз, 1959. — 248 с. — 20 000 экз. (В пер.)
Галкина-Федорук Е. М., Горшкова К. В., Шанский Н. М. Современный русский язык: учеб. пособие для филол. фак. ун-тов. Часть 1: (Лексикология. Фонетика. Морфология) / Под ред. Е. М. Галкина-Федорук. — М .: Изд-во МГУ, 1962. — 344 с.
Шанский Н.М.Фразеология современного русского языка: Учебное пособие.инструкция для шпильки. филол. факт-тов ун-тов. — М .: Высшая школа, 1963. — 156 с. (в пер.)
- Шанский Н.М.Фразеология современного русского языка: Учебное пособие. инструкция для шпильки. филол. факт-тов. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Высшая школа, 1969. — 232 с.
- Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. — М .: Специальная литература, 1996. — 192 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-7571-0038-9. (регион)
- Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка.- Ред. 6-е. — М .: Либроком, 2012. — 272 с. — (Лингвистическое наследие ХХ века). — ISBN 978-5-397-02318-4. (регион)
Шанский Н.М. Очерки русского словообразования / Переплет художника С.Б. Генкина. — М .: Издательство Москвы. Ун-та, 1968. — 312 с. — 10 000 экз. (в пер.)
Шанский Н.М. В мире слов: Пособие для учителя. — М .: Просвещение, 1971. — 256 с. — 150 000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М. В мире слов: Пособие для учителей.- Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Просвещение, 1978. — 320 с. — 100000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М. В мире слов: Книга для учителя. — Ред. 3-я, изм. и добавить. — М .: Просвещение, 1985. — 256 с. — 252000 экз. (В пер.)
Шанский Н.М.Лексикология современного русского языка: Учебное пособие. мануал для пед. ин-тов по спец. «Рус. Яз. Или Т.». — Ред. 2-й, ред. — М .: Просвещение, 1972. — 328 с.
Фомина М.И., Шанский Н.М.Лексика современного русского языка: Учебное пособие.инструкция для шпильки. университеты / Под ред. Н. М. Шанский. — М .: Высшее. шк., 1973. — 152 с.
Шанский Н.М. Русский язык: Словарь. Словообразование: пособие для учителей. — М .: Просвещение, 1975. — 240 с.
Шанский Н.М. Слова, рожденные в октябре: Книга для внеклассного чтения: 8-10 классы. — М .: Просвещение, 1980. — 112 с.
- Шанский Н.М. Слова, рожденные в октябре: книга для студентов. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Просвещение, 1987. — 128 с.
Шанский Н.М. Художественный текст под лингвистическим микроскопом: Кн. для дополнительного чтения учащихся 8-10 классов. Среда шк. — М .: Просвещение, 1986. — 160 с. — (Мир знаний). — 75 000 экз. (В пер.)
Современный русский язык: Учебное пособие. для студентов педов. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. Яз. Или Т.» В 3 часа / Н. М. Шанский, В. В. Иванов и др. — 2-е изд., Перераб. И доп. — М .: Просвещение, 1987.
Что значит знать язык и владеть им / Н. М. Шанский [и др.].- Л .: Просвещение. Ленинградское отделение, 1989. — 192 с.
Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста: Учебное пособие. инструкция для шпильки. пед. ин-тов. — Ред. 2-й, ред. — Л .: Просвещение, 1990. — 416 с.
Шанский Н.М.Сборник упражнений по лингвистическому анализу художественного текста: Учебное пособие. инструкция для шпильки. физ. группы пед. ин-тов / Н. М. Шанский, Ш. А. Махмудов. — СПб .: Образование. Санкт-Петербург. кафедра, 1992. — 192 с.
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Снова в мир слов: Пособие для учителя литературы.- М .: Московское отделение Педагогического общества России, 2001. — 224 с. — (Портфолио писателя). — 5000 экз. — ISBN 5-94537-002-9.
Шанский Н.М. Лингвистический анализ поэтического текста: Книга для учителя. — М .: Просвещение, 2002. — 224 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-09-011440-4. (в пер.)
Шанский Н. М. На страницах «Евгения Онегина»: Комментарий. Факультативный. Олимпиада. — М .: Дрофа, 2005. — 176 с. — (Учительская библиотека). — 3000 экз. — ISBN 5-7107-8913-5.(регион)
Шанский Н.М. Лингвистические сыщики. — М .: Дрофа, 2010. — 528 с. — (Информативно! Интересно!). — 7000 экз. — ISBN 978-5-358-07644-0. (в пер.)

г. 22.11.1922, Москва), лингвист, методист (русский язык), акад. РАО (1993; академик АПН СССР. С 1974; действительный член АПН РСФСР. С 1965), дер филол. Наук (1966), проф. (1968). Окончил МГУ (1945).Преподавал в Рязанском педагогическом (1948-51). и Моск. заочный полиграф, ин-тах (1951-1953). В 1951-56 ст. редактор Учпедгиз. В 1953-85 преподавал в МГУ. В то же время, в 1970-92 годах директор НИИ ПРЯНШ. С 1992 г. главный научный сотрудник Центра обучения русскому языку Российской академии образования.

Соавтор учебного пособия для студентов-русистов. ф-тов пед. вузов «Современный рус. язык» (1957, ч. 1-2, 19872).Автор работ по нескольким. разделы науки о рус. язык и их преподавание в школе и университете, в лингводидактике, а также в лингвистике. анализ художника. текст и лексикография. Инициатор и руководитель тренинга «Этимологич. Словарь русского языка» (т. 1-8,1961-82; автор и соавтор многих статей в этом издании). Исходя из этимологического. работы Ш. (в соавторстве). специально для студентов подготовлены краткие словарные издания (изданы в 1961 и 1989-93 гг.), а также «Опыт этимологического словаря русского языка.фразеология »(1987). Автор научно-популярных книг по рус. языку и лингвистике (« В мире слов », 1985 и др.). Гл. изд. журн.« Рус. язык в школе »(с 1963 г.).

График: Основы словообразования. анализ, М., 1953; Лексикология совр. Русский язык. М., 1964; Очерки на русском языке. словообразование, М., 1968; Фразеология модерн. Русский язык, М., 19692; Рус. языкознание и лингводидактика, М., 1985; Лингвистический. анализ художника. текст, М., 19902.

Доктор филологических наук (1966), профессор МГУ (с 1968), действительный член Академии педагогических наук СССР (1974) и Российской академии образования (1992).Научный редактор серии учебников русского языка для общеобразовательных школ.

Биография

Библиография

Шанский Н.М. Основы словообразовательного анализа. — М .: Учпедгиз, 1953. — 56 с.
Галкина-Федорук Е.М., Горшкова К.В., Шанский Н.М. Современный русский язык: Синтаксис: Учебное пособие. мануал для пед. ин-тов. — М .: Учпедгиз, 1958. — 200 с. — 75000 экземпляров
Шанский Н.М. Очерки русского словообразования и лексикологии. — М .: Учпедгиз, 1959. — 248 с. — 20000 экз. (в пер.)
Галкина-Федорук Е.М., Горшкова К.В., Шанский Н.М. Современный русский язык: учеб. пособие для филол. фак. ун-тов. Часть 1: (Лексикология. Фонетика. Морфология) / Под ред. Е. М. Галкина-Федорук. — М .: Изд-во МГУ, 1962. — 344 с.
Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка: Учебное пособие. инструкция для шпильки.филол. факт-тов ун-тов. — М .: Высшая школа, 1963. — 156 с. (в пер.)
- Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка: Учебное пособие. инструкция для шпильки. филол. факт-тов. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Высшая школа, 1969. — 232 с.
- Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. — М .: Специальная литература, 1996. — 192 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-7571-0038-9. (регион)
- Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка.- Ред. 6-е. — М .: Либроком, 2012. — 272 с. — (Лингвистическое наследие ХХ века). — ISBN 978-5-397-02318-4. (регион)
Шанский Н.М. Очерки русского словообразования / Переплет художника С. Генкина. — М .: Издательство Моск. Ун-та, 1968. — 312 с. — 10 000 экз. (в пер.)
Шанский Н.М. В мире слов: Руководство для учителя. — М .: Просвещение, 1971. — 256 с. — 150000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М. В мире слов: Руководство для учителя. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Просвещение, 1978. — 320 с. — 100000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М. В мире слов: Книга для учителя. — Ред. 3-я, изм. и добавить. — М .: Просвещение, 1985. — 256 с. — 252000 экз. (В пер.)
Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка: Учебное пособие. мануал для пед. ин-тов по спец. «Рус. Яз. Или Т.». — Ред. 2-й, ред. — М.: Просвещение, 1972. — 328 с.
Фомина М.И., Шанский Н.М. Лексика современного русского языка: Учебное пособие. инструкция для шпильки. университеты / Под ред. Н. М. Шанский. — М .: Высшее. шк., 1973. — 152 с.
Шанский Н.М. Русский язык: Словарь. Словообразование: пособие для учителей. — М .: Просвещение, 1975. — 240 с.
Шанский Н.М. Слова, родившиеся в октябре: Книга для внеклассного чтения: 8-10 классы. — М .: Просвещение, 1980.- 112 с.
- Шанский Н.М. Слова, рожденные в октябре: книга для студентов. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Просвещение, 1987. — 128 с.
Шанский Н.М. Художественный текст под лингвистическим микроскопом: Кн. для дополнительного чтения учащихся 8-10 классов. Среда шк. — М .: Просвещение, 1986. — 160 с. — (Мир знаний). — 75000 экз. (В пер.)
Современный русский язык: Учебник. для студентов педов. ин-тов по спец. № 2101 «Рус.lang. или Т. »В 3 часа / Н. М. Шанский, В. В. Иванов и др. — 2-е изд., перераб. и доп. — М .: Просвещение, 1987.
Что значит знать язык и владеть им / Н. М. Шанский [и др.]. — Л .: Просвещение. Ленинградское отделение, 1989. — 192 с.
Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста: Учебное пособие. инструкция для шпильки. пед. ин-тов. — Ред. 2-й, ред. — Л .: Просвещение, 1990. — 416 с.
Шанский Н.М. Сборник упражнений по лингвистическому анализу художественного текста: Учебное пособие.инструкция для шпильки. физ. группы пед. ин-тов / Н. М. Шанский, Ш. А. Махмудов. — СПб. : Просвещение. Санкт-Петербург. кафедра, 1992. — 192 с.
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Назад в мир слов: руководство для учителя иностранных языков. — М .: Московское отделение Педагогического общества России, 2001. — 224 с. — (Портфолио языковой литературы). — 5000 экз. — ISBN 5-94537-002-9.
Шанский Н.М. Лингвистический анализ поэтического текста: Книга для учителя.- М .: Просвещение, 2002. — 224 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-09-011440-4. (в пер.)
Шанский Н.М. По страницам Евгения Онегина: Комментарий. Факультативный. Олимпиада. — М .: Дрофа, 2005. — 176 с. — (Учительская библиотека). — 3000 экз. — ISBN 5-7107-8913-5. (регион)
Шанский Н.М. Лингвистические сыщики. — М .: Дрофа, 2010. — 528 с. — (Информативно! Интересно!). — 7000 экз. — ISBN 978-5-358-07644-0. (в пер.)

Словари

Этимологический словарь русского языка / Под ред.Н. М. Шанский. — Москва. — Т. 1-8.
Этимологический словарь русского языка / Под ред. А. Ф. Журавлев, Н. М. Шанский. — Москва: МГУ, 1999-2007. — Т. 9-10.
Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка / Под ред. С.Г. Бархударова. — М .: Учпедгиз, 1961. — 404 с. — 42000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка: Пособие для учителя / Под ред.С.Г. Бархударова. — Ред. 2-й, ред. и добавить. — М .: Просвещение, 1971. — 542 с. — 200000 экз. (В пер.)
- Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. — М .: Просвещение, 1975. — 544 с. — (Методическая библиотека школы). —
  экз. (В пер.)
Шанский Н.М. 700 фразеологических оборотов русского языка: для говорящих на монгольском языке / Н.М. Шанский [и др.] — М.: Рус. lang., 1980. — 155 с.
Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Учебный фразеологический словарь русского языка. — М .: Просвещение, 1984. — 272 с. — 276000 экз. (В пер.)
Шанский Н.М., Зимин В.И., Филиппов А.В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. — М .: Русский язык, 1987. — 240 с.
Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Краткий фразеологический словарь русского языка.- СПб. : Просвещение. Санкт-Петербург. кафедра, 1992. — 272 с. — 100 000 экземпляров — ISBN 5-09-002188-0. (в пер.)
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. — М .: Прозерпина, 1994. — 400 с. — 20000 экз. — ISBN 5-87957-005-3. (в пер.)
Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Учебный фразеологический словарь. — М .: АСТ, 1997. — 304 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-15-001033-2. (в пер.)
Зимин В.I. Дрофа, Русский язык, 1997. — 368 с. — 20000 экземпляров — ISBN 5-7107-1448-8, ISBN 5-200-02536-2. (в пер.)
- Шанский Н.М., Филиппов А.А., Зимин В.И. Школьный фразеологический словарь русского языка: Значение и происхождение словосочетания. — М .: Дрофа, 2000. — 368 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-7107-3751-8. (в пер.)
- Шанский Н.М., Филиппов А.А., Зимин В.И. Школьный фразеологический словарь русского языка: Значение и происхождение словосочетания.- М .: Дрофа, 2007. — 384 с. — 10 000 экз. — ISBN 978-5-358-02567-7. (в пер.)
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Школьный этимологический словарь русского языка: Происхождение слов. — М .: Дрофа, 2003. — 400 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-7107-7598-3. (в пер.)
Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Фразеологический словарь русского языка: Около 1000 ед. — М .: АСТ, Астрель, 2004. — 416 с. — 10 000 экз.- ISBN 5-17-015108-X, ISBN 5-271-04499-8. (в пер.)
Быстрова Е.А., Шанский Н.М. Фразеологический словарь русского языка: Около 1500 фразеологизмов. — М .: АСТ, Астрель, Хранитель, Урожай, 2007. — 384 с. — 1500 экз. — ISBN 5-17-040745-9, ISBN 5-271-15382-7, ISBN 5-9762-1740-0, ISBN 978-985-16-039-3. (в пер.)

см. Также

Написать рецензию на статью «Шанский Николай Максимович»

Примечания

Литература

Шанский Николай Максимович // Русский язык: Энциклопедия / Гл.изд. F.P. Филин. — М .: Сов. энцикл., 1979. — С. 397.
Кудрявцева Т.С. «Я никогда себе не изменял»: (к 70-летию со дня рождения Н. М. Шанского) // Русский язык в школе. — 1992. — № 5/6. — С. 49-51.
Юдакин А. Шанский Николай Максимович // Юдакин А. Ведущие языковеды мира: Энциклопедия. — М .: Сов. писатель, 2000. — С. 823-824.
Николай Максимович Шанский // Русский язык в школе. — 2002. — Нет.6. — С. 104-107.
Николай Максимович Шанский (1922-2005) // Русский язык в школе. — 2005. — №4. — С. 106-107.
Е. И. Литневская Об изучении словообразования в средней школе / Е. И. Литневская // Русская литература. — 2005. — №4. — С. 27-35.
Арапова Н.С. Над чем работают наши ученые. Этимологический словарь русского языка. Авторы-составители «Этимологического словаря русского языка» (МГУ им. М.В. Ломоносова) // Русский язык в школе.2010. № 12. С. 50-51.
Бобылев Б.Г. Учебные книги Н. М. Шанского как реализация идеала «конкретной филологии» // Русская речь в современном университете. — Орел: Орловский государственный технический университет, 2007. С. 28-30.
Денисова Л. П. Шанский Н. М. как классик русского языкознания и методика его обучения // Русская речь в современном вузе. — Орел: Орловский государственный технический университет, 2007. С. 3-6.
Зайченкова М. С. Шанский и дериватология.// Русская речь в современном вузе. — Орел: Орловский государственный технический университет, 2007. С. 7-14.
Боброва Т.А., Шанский Н.М. — лексиколог // Русская речь в современном вузе. — Орел: Орловский государственный технический университет, 2007.
Наумова Н. О. «Лингвист, поэт и человек» // Русская речь в современном вузе. — Орел: Орловский государственный технический университет, 2007. С. 31-34.

Ссылки

Скворцов Л.И. (последнее посещение — 3 мая 2010 г.)

Отрывок, характеризующий Шанского, Николая Максимовича

— Разве она не милашка? — сказала она Пьеру, указывая на плывущую величественную красавицу.- Et quelle tenue! [И как она держится!] Для такой молодой девушки и такого такта, такого мастерского умения держаться! Это идет от сердца! Счастлив будет тот, у кого он будет! С ней самый неблаговидный муж невольно займет самое блестящее место в мире. Не так ли? Я просто хотела узнать ваше мнение, и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер искренне ответил Анне Павловне утвердительно на ее вопрос об искусстве самообладания Элен. Если он когда-либо думал об Элен, он думал о ее красоте и о ее необычайно спокойной способности молчаливо быть достойным в этом мире.
Тетя завела двух молодых людей в свой угол, но, похоже, она хотела скрыть свое обожание Элен и еще больше выразить свой страх перед Анной Павловной. Она взглянула на племянницу, словно спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отойдя от них, Анна Павловна снова дотронулась до рукава Пьера пальцем и сказала:
— J «espere, que vous ne direz plus qu» on s «ennuie chez moi, [Надеюсь, в другой раз ты не скажешь, что они скучают я,] — и посмотрела на Элен
Хелен улыбнулась таким взглядом, который говорил, что она не допускает возможности того, чтобы кто-нибудь мог ее увидеть и не вызвать восхищения.Тетя откашлялась, проглотила слюни и сказала по-французски, что очень рада видеть Элен; потом она обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с тем же лицом. Посреди скучного и запутанного разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она всем улыбалась. Пьер так привык к этой улыбке, она так мало для него значила, что он не обращал на нее внимания. Тетя говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показывала ей табакерку.Княгиня Элен попросила показать портрет мужа ее тети, сделанный на этой табакерке.
«Правильно, это сделали Вайнс», — сказал Пьер, называя известного миниатюриста, наклоняясь к столу, чтобы взять табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он встал, хотел обойти, но его тетя протянула табакерку прямо через Элен, позади нее. Хелен наклонилась вперед, чтобы освободить место, и с улыбкой огляделась. Она была, как всегда по вечерам, в очень открытом по моде того времени платье спереди и сзади.Ее бюст, который Пьеру всегда казался мраморным, был так близок к его глазам, что его близорукими глазами он невольно различил живую красоту ее плеч и шеи, причем так близко к своим губам, что ему пришлось нагнуться. мало прикоснуться к ней. Он мог слышать тепло ее тела, запах духов и скрытый корсет, когда она двигалась. Он не видел ее мраморной красоты, которая была единым целым с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было скрыто только ее одеждой.И как только он это увидел, он уже не мог видеть иначе, как мы не можем вернуться к однажды объясненному обману.
«Значит, вы еще не заметили, какая я красивая? Казалось, сказала Элен. — Вы заметили, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всем, и тебе тоже, — сказал ее взгляд. И в этот самый момент Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но и должна была быть его женой, что иначе и быть не могло.
Он знал это в тот момент так же твердо, как и предполагал, стоя под проходом с ней.Как это будет? и когда? он не знал; он даже не знал, будет ли это хорошо (он даже чувствовал, что это нехорошо по какой-то причине), но знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, снова поднял их и снова захотел увидеть в ней такую далекую красавицу, чуждую ему самому, какой он видел ее каждый день назад; но он больше не мог этого делать. Он не мог, так же как человек, который раньше смотрел в тумане на травинку в тумане и видел в ней дерево, увидев травинку, не мог снова увидеть в ней дерево.Она была ему ужасно близка. Она уже имела над ним власть. И между ним и ней больше не было преград, кроме преград по его собственному желанию.
— Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я оставлю тебя в твоем углу. Вижу, тебе там хорошо, — сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспомнив, не сделал ли он что-нибудь предосудительное, покраснев, огляделся. Ему казалось, что все, так же как и он, знали о том, что с ним произошло.
Через некоторое время, когда он подошел к большой кружке, Анна Павловна сказала ему:
— On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы украшаете свой петербургский дом.]
(Это правда: архитектор сказал, что он ему нужен, и Пьер, не зная зачем, достраивал свой огромный дом в Петербурге.)
«C» est bien, mais ne demenagez pas de chez le Prince Vasile. — Il est bon d «Avoir un ami com le Prince», — сказала она, улыбаясь князю Василию. — J «en sais quelque выбрал.N «est ce pas? [Это хорошо, но не уходи от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое-что знаю об этом. Разве это не так?] А ты еще так молод. Ты нужен совет. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старушек. — Она замолчала, так как женщины всегда молчат, ожидая чего-то после того, как скажут о своих годах. — Если выйдешь замуж, то другое дело. — И она сводила их одним взглядом: Пьер не смотрел на Элен, а она не смотрела на него.Но она по-прежнему была с ним ужасно близка. Он что-то пробормотал и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог уснуть, думая о том, что с ним случилось. Что с ним случилось? Ничего такого. Он только понял, что женщина, которую он знал в детстве, о которой он рассеянно сказал: «да, она хорошая», когда ему сказали, что Элен была красивой, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она дура, я сам сказал, что она дура», — подумал он. — Есть что-то противное в том ощущении, которое она возбудила во мне, что-то запретное.Мне сказали, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она была влюблена в него, что была целая история, и что Анатоля отослали от этого. Ее брат Ипполит … Ее отец князь Василий … Это нехорошо, — подумал он; и в то же время, рассуждая таким образом (эти аргументы так и остались незаконченными), он обнаружил, что улыбается и понял, что из первого возникла еще одна серия аргументов, что в то же время он думал о ее незначительности и мечтал о том, как она будет его женой, как она может любить его, как она может быть совершенно другой, и как все, что он думал и слышал о ней, могло быть неправдой.И он снова увидел ее не как какую-то дочь князя Василия, а увидел все ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, почему эта мысль не приходила мне в голову раньше?» И снова он сказал себе, что это невозможно; что что-то противное, противоестественное, как ему казалось, будет нечестным в этом браке. Он вспомнил ее прежние слова, взгляды, слова и взгляды тех, кто видел их вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила с ним о доме, вспомнил тысячи таких намеков князя Василия и других, и ужаснулся, если он уже чем-то связал себя при совершении такого дела, которое было явно нехорошо, и ему не следовало этого делать.Но при этом, как он сам выразил это решение, с другой стороны души всплыл ее образ во всей своей женской красоте.

В ноябре 1805 года князю Василию пришлось пройти ревизию в четырех губерниях. Он устроил себе это свидание, чтобы при этом находиться в своих неорганизованных имениях, и, взяв с собой (в расположение своего полка) своего сына Анатолия, вместе с ним зайти к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы выдать его замуж. сын дочери этого богатого старика.Но перед отъездом и этими новыми делами князю Василию пришлось уладить дела с Пьером, который, правда, недавно целыми днями проводил дома, то есть с князем Василием, с которым он жил, он был смешон, взволнован и глуп (как он должен был влюбиться) в присутствии Елены, но все равно не сделал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse» [Все это хорошо, но надо кончить], — сказал себе однажды утром князь Василий со вздохом печали, понимая, что Пьер, которому так был обязан. много ему (ну да Христос с ним!), не очень хорошо в этом деле.«Молодость… легкомыслие… ну, бог с ним», — подумал князь Василий, с удовольствием ощущая его доброту: «mais il faut, que ca finisse. После завтрашних именин Лелины я кому-нибудь позвоню, и если он не поймет, что ему делать, то это уже будет мое дело. Да, мое дело. Я отец!
Пьер был через полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за этим бессонной, взволнованной ночи, когда он решил, что жениться на Элен будет несчастьем, и что ему нужно избегать ее и уйти, после этого решения Пьер сделал это. не отходил от князя Василия и с ужасом чувствовал, что с каждым днем он все больше и больше в глазах связанных с ней людей, что он не может вернуться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может оторваться от нее, что он будет ужасно, но это ему придется связать с ее судьбой.Может быть, он мог бы воздержаться, но не прошло и дня, чтобы князь Василий (у которого редко бывали приемы) не провел бы вечера, на котором должен был быть Пьер, если бы он не хотел нарушить всеобщее удовольствие и обмануть всеобщие ожидания. Князь Василий в те редкие минуты, когда он был дома, проходя мимо Пьера, опустил руку, рассеянно протянул ему бритую морщинистую щеку для поцелуя и сказал либо «до завтра», либо «к обеду, а то я тебя не увижу». . » , или «Я остаюсь ради тебя» и т. д.Но несмотря на то, что когда князь Василий остался за Пьером (как он это сказал), он не сказал с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя способным обмануть свои ожидания … Каждый день он говорил себе одно и то же. : «Мы должны наконец понять ее и дать себе отчет: кто она? Я ошибался раньше или ошибаюсь сейчас? Нет, она не дура; нет, она милая девушка! Иногда он говорил себе. — Она ни в чем не ошибается, никогда не говорила глупостей. Говорит мало, но то, что говорит, всегда просто и понятно.Значит, она не дура. Она никогда не смущалась и не смущалась. Значит, она неплохая женщина! «Часто ему приходилось с ней рассуждать, думать вслух, и каждый раз она отвечала ему либо коротким, но, кстати, сказанным замечанием, которое показывало, что ее это не интересует, либо тихой улыбкой. и взгляд, который наиболее заметно показал Пьеру ее превосходство.Она была права, признав, что все рассуждения были чепухой по сравнению с этой улыбкой.
Она всегда обращалась к нему с радостной, доверчивой улыбкой, которая была единственной, которая имела отношение к нему, в в чем было что-то более значительное, чем та общая улыбка, которая всегда украшала ее лицо.Пьер знал, что все ждут, пока он наконец скажет одно слово, перейдет некую черту, и знал, что рано или поздно он ее перейдет; но какой-то непонятный ужас охватил его при самой мысли об этом ужасном шаге. Тысячу раз в течение этих полутора месяцев, в течение которых он чувствовал себя все более и более втянутым в эту ужасающую его пропасть, Пьер говорил себе: «Но что это? Требуется решимость! Разве у меня ее нет? «
Он хотел принять решение, но с ужасом почувствовал, что в этом случае у него нет решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем.Пьер был одним из тех людей, которые сильны только тогда, когда чувствуют себя полностью чистыми. И с того дня, как им овладело чувство желания, которое он испытал над табакеркой Анны Павловны, бессознательное чувство вины за это желание парализовало его решимость.
В день именин Елены небольшая компания из самых близких людей обедала с князем Василием, как сказала княгиня, родственниками и друзьями. Всем этим родным и близким было дано ощущение, что именно в этот день должна решиться судьба именинницы.
Гости сели за ужин. На хозяйском месте сидела княгиня Курагина, массивная, некогда красивая, представительная женщина. По обе стороны от него сидели самые почетные гости — старый генерал, его жена Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, а рядом с ними была еще семья, Пьер и Элен. Князь Василий не обедал: ходил вокруг стола, в веселом настроении, садясь рядом с тем или иным из гостей.Он сказал каждому из них небрежное и приятное слово, кроме Пьера и Элен, которых он, казалось, не заметил. Князь Василий всех оживил. Ярко горели восковые свечи, сияло серебро и хрусталь посуды, дамские наряды и золотые и серебряные погоны; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; доносились звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленной беседы нескольких бесед за этим столом. С одного конца можно было слышать, как старый камергер уверяет старуху баронессу в своей пылкой любви к ней и ее смехе; с другой — рассказ о неудаче какой-то Марьи Викторовны.Посреди стола князь Василий сосредоточил вокруг себя публику. С игривой улыбкой на губах он рассказал дамам о последнем — в среду — заседании Госсовета, на котором был принят и зачитан новый военный генерал-губернатор Санкт-Петербурга Сергей Кузьмич Вязьмитинов, знаменитый тогда рескрипт. Царь Александр Павлович из армии, в которой государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, сказал, что получил декларации народной верности со всех сторон, и что св.Ему особенно понравилось заявление Петербурга, что он гордится честью возглавить такой народ и постарается быть достойным этого. Этот рескрипт начинался словами: Сергей Кузьмич! Слухи доходят до меня со всех сторон и т. Д.
— То есть дальше «Сергея Кузьмича» не пошло? — спросила одна дама.
— Да-да, не на волосок, — смеясь, ответил князь Василий. — Сергей Кузьмич … со всех сторон. Со всех сторон Сергей Кузьмич … Бедный Вязьмитинов не мог пойти дальше.Несколько раз он снова брался за письмо, но Сергей просто говорил … рыдает … Ку … ух … ч — слезы … и заглушаются рыданиями со всех сторон, и он не может продолжать . И снова платок, и снова «Сергей Кузьмич со всех сторон», и слезы … вот уже попросили прочесть еще.
— Кузьмич … со всех сторон … и слезы … — повторил кто-то со смехом.
— Не сердитесь, — сказала Анна Павловна, размахивая пальцем с другого конца стола, — c «est un si brave et превосходный homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой замечательный человек, наш добрый Вязьмитинов …]
Все много смеялись. На верхнем почетном конце стола все казались веселыми и находились под влиянием самых разных жизнерадостных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом, почти на нижнем конце стола; на лицах обоих была сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, застенчивая улыбка перед их чувствами. Что бы они ни говорили и сколько бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни ели рейнское вино, соте и мороженое, как бы они ни поглядывали на эту пару, как бы они ни казались ей равнодушными, невнимательными, это чувствовалось почему-то, время от времени бросаемые на них взгляды, как анекдот про Сергея Кузьмича, и смех, и еда — все было притворно, и все силы внимания всего этого общества были направлены только на эту пару — Пьера и Элен.Князь Василий представил себе рыдания Сергея Кузьмича и в это время огляделся вокруг своей дочери; и пока он смеялся, выражение его лица говорило: «Ну-ну, все идет хорошо; все будет решено сейчас. «Анна Павловна пригрозила ему за notre bon Viasmitinoff, и в ее глазах, которые в этот момент блеснули у Пьера, князь Василий прочитал поздравления с будущим зятем и счастьем дочери. Старая княгиня, предлагая ей вино соседка с грустным вздохом и сердито взглянув на свою дочь, с этим вздохом словно говорила: «Да, теперь нам больше нечего делать, как пить сладкое вино, моя дорогая; сейчас самое время этим молодым людям быть такими смелыми и смелыми. вызывающе счастлив.«И что за чушь все, что я говорю, будто это меня интересует, — подумал дипломат, глядя на счастливые лица своих возлюбленных, — это счастье!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, Было простое чувство стремления друг к другу красивых и здоровых юношей и девушек. И это человеческое чувство все подавляло и нависало над всем их искусственным лепетом. Шутки не были забавными, новости были неинтересными, азарт явно был фальшивым.Не только они, но и лакеи, которые служили за столом, казалось, чувствовали то же самое и забыли о порядке обслуживания, глядя на прекрасную Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, что огоньки свечей были сосредоточены только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал себя центром всего, и эта ситуация и радовала, и смущала его. Он был в состоянии человека, глубоко увлеченного каким-то занятием. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слышал.Лишь изредка, неожиданно, в его душе мелькали отрывочные мысли и впечатления от действительности.
«Все кончено! Он думал. — А как все это произошло? Так быстро! Теперь я знаю, что не только для нее, не для меня одного, но все это неизбежно должно произойти. Они все так этого ждут, настолько уверены, что это произойдет, что я не могу, не могу их обмануть. Но как это будет? Я не знаю; но будет, обязательно будет! — подумал Пьер, взглянув на те плечи, которые блестели у самых его глаз.
Потом внезапно ему стало чего-то стыдно. Его смущало то, что он один привлекал внимание всех, что ему повезло в глазах других, что он был своего рода Парижем со своим уродливым лицом, владеющим Еленой. «Но это правда, так всегда бывает, и так должно быть», — утешал он себя. — И, однако, что я для этого сделал? Когда это началось? Из Москвы ехал с князем Василием. Здесь еще ничего не было. Тогда почему я не остановился на нем? Потом я поиграл с ней в карты, взял ее ридикюль и покатался с ней.Когда это началось, когда все это произошло? И вот он сидит рядом с ее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. Тут ему вдруг кажется, что это не она, а он сам такой необычайно красивый, поэтому на него так смотрят, и он, довольный общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастье. Вдруг слышится чей-то знакомый голос, который что-то говорит ему в другой раз.Но Пьер так занят, что не понимает, о чем ему говорят. «Спрашиваю, когда вы получили письмо от Болконского, — в третий раз повторяет князь Василий. — Как ты отвлекся, моя дорогая.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются ему и Элен. «Ну-ну, если ты все знаешь», — сказал себе Пьер. «Ну? Это правда», — и он сам улыбнулся своей нежной детской улыбкой, и Елена улыбается.
— Когда ты это получила? От Ольмюца? — повторяет князь Василий, которому, кажется, нужно это знать, чтобы разрешить спор. .
«А можно ли говорить и думать о таких мелочах?» думает Пьер.
«Да, от Ольмюца», — вздыхает он.
После ужина Пьер повел свою даму вслед за остальными в гостиную. Гости начали расходиться, а некоторые ушли, не попрощавшись с Элен. Словно не желая отрывать ее от серьезного занятия, некоторые подходили на мгновение и скорее уходили, запрещая ей сопровождать себя. Дипломат печально молчал, выходя из гостиной. Он видел тщетность своей дипломатической карьеры по сравнению со счастьем Пьера.Старый генерал сердито хмыкнул на жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старый дурак, — подумал он. — Елена Васильевна будет такой красивой в 50 ».

22 ноября 1922 года. В 1940 году поступил в Московский институт философии, литературы и истории (ИФЛИ), после слияния института с МГУ — студент филологического факультета последнего. С 1948 г. — кандидат филологических наук (тема диссертации — «Из истории существительных с окончанием –ost в русском литературном языке»).В это же время Н. М. Шанский начал преподавать в Рязанском педагогическом институте. В 1951 году перешел на работу в московский «Учпедгиз». С 1953 по 1987 год преподавал на кафедре русского языка МГУ, куда был приглашен В.В. Виноградов (с 1961 г. он также возглавлял этимологическое отделение МГУ, где велась работа над «Этимологическим словарем русского языка»).

С 1963 г. — главный редактор журнала «Русский язык в школе».С 1966 г. — доктор филологических наук (защитила диссертацию «Очерки русского словообразования»). В 1970 году возглавил Научно-исследовательский институт преподавания русского языка при национальной школе Академии педагогических наук СССР.

С 1999 г. — член президиума Федерального экспертного совета Министерства образования Российской Федерации.В 2001 году присвоено звание почетного профессора Российского государственного гуманитарного университета.

Библиография

Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка / Под ред. С.Г. Бархударова. — М., 1961.
Этимологический словарь русского языка / под ред. Н. М. Шанский. — М., 1960-1980. — Т. 1-8.
Шанский Н.М. Очерки русского словообразования. — М., 1968.
Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка.- М., 1972.
Шанский Н.М. В мире слов: Пособие для учителя. — М .: Просвещение, 1971.
Шанский Н.М., Зимин В.И., Филиппов А.В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. — М .: Рус. яз., 1987. — 240 с.
Современный русский язык. Учебник. для студентов педов. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. Яз. Или Т.» В 3 часа / Н. М. Шанский, В. В. Иванов и др. — 2-е изд., Перераб. И доп. — М .: Просвещение, 1987.
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. — М., 1994.
Шанский Н. М., Боброва Т. А. Снова в мире слова. Пособие для учителя языка и литературы. — М .: Московское отделение Педагогического общества России, 2001. — 224 с. — (Портфолио языковой литературы). — 5000 экз. — ISBN 5-94537-002-9
Шанский Н.М. Лингвистические сыщики. — М .: Дрофа, 2010. — 528 с. — (Информативно! Интересно!). — 7000 экз. — ISBN 978-5-358-07644-0

Книга, которую вы подобрали, необычная.И это объясняется двумя обстоятельствами: во-первых, его содержательной сущностью, во-вторых, стилем незамысловатого научно-популярного изложения и формой подачи развлекательного материала. Одно это, по сути, побуждает меня к короткому предисловию. Итак, несколько вводных слов об этой книге. С первой же страницы вы попадаете в удивительный и загадочный мир нашего великого языка.

При всей кажущейся простоте и системной «комфортности» языка в нем это «духовное тело мысли» (В.Жуковский), здесь столько всего того, что вызывает самые разнообразные и неожиданные вопросы, что просто поражаешься. Больше всего этого непонятного, странного, даже детективного в строительных материалах языка, то есть в словах как таковых, в словах как компонентах устойчивых оборотов, в словесном единстве того или иного художественного текста. Также много неясной грамматики, написания и произношения слова. Поэтому сразу же вы погружаетесь в Слово и его тайны. В каждом рассказе или заметке — перед вами… только слова, слова, слова.

Композиционно книга в целом построена как свободная последовательность небольших лингвистических рассказов о самых разных словах и словесных сообществах, об их семантике, структуре, происхождении, правописании и звучании, используемых в повседневной жизни и в поэзии. речь.

Таким образом, книга, которую вы будете читать, по сути представляет собой «сборник красочных глав» (А. Пушкин) на русском языке. Почему что-то или кто-то называется так, а не иначе? Из каких частей состоит слово или фраза? Что они означают сейчас? По каким причинам они пишутся, произносятся и используются именно так, как мы сейчас? Откуда они пришли, как были созданы, когда и где родились? Что с ними тогда случилось? Какую роль они играют в художественном тексте?

В то же время эта книга представляет собой не только сборник отдельных, внешне порой совершенно не связанных между собой мини-зарисовок, но и своеобразное введение в науку о русском языке, в котором вы познакомитесь со многими (очень важные) вопросы лексикологии и фразеологии, этимологии, орфографии и орфоэпии, культуры речи, поэтики и лингвистического анализа художественного текста.Правда, книга — не учебник, где все подобные проблемы освещены в методической системе и по определенной программе, но кажется, что они все же приводят к усвоению теоретических вопросов с помощью анализа отдельных, очень разные по своей природе, языковые факты. Этому способствуют специальные разделы, посвященные разбору слов по составу, этимологии и языку художественной литературы, а также контрольные вопросы, задания и эвристические (развивающие) задания, на которые всегда следуют соответствующие ответы.

В книге вы найдете не только уже известные в русской лингвистике научно-популярные транскрипции, но и многое, что было добыто и открыто самим автором в ходе его многолетней научной и педагогической работы. Я говорю об этом только потому, что многие (особенно специалисты) еще не избавились от снисходительного отношения к тому, что написано просто и адресовано широкому кругу читателей.

Удалась ли эта книга, насколько интересной и полезной она оказалась для вас, судить вам.Просто прочтите внимательно.

Буду искренне благодарен за все комментарии, советы и предложения, а также за новые вопросы о загадочных и непонятных фактах русского языка. Теперь о книге. Нас ждут слова.

Условные сокращения

авест. — Авестийский

альб. — албанский

английский — английский

арабский — арабский

arm. — Армянский

баск. — баск

белорусский. — Белорусский

булг. — Болгарские

вин. С. — винительный падеж

голл. — Голландский

гоцк. — готический

греческий — греческий

дат. — датские

дат. P. — дательный падеж

циферблат . — диалектный

др.в.н. — древневерхненемецкий

другой греческий — древнегреческий

другой ивр. — Иврит

другие инд. — древнеиндийский

др. О. — Древнескандинавский

другой прус. — старопрусский

другой русский — древнерусский

heb. — еврейских

шт. Ч. — единственное число

г. Р. — женский

им. P. — именной

экз. — индийский

иран. — иранский

исп.- испанский

итал. — итальянский

cimr. — кимриан

л. — лицевая

лат. — латинский

латышский. — Латвийский

лит. — литовское

письмо. — литературный

м. р. — мужской пол

пл. час — множественное число

n. — в этом. — Нововерхненемецкий

нареч. — наречие

настоящее время.-настоящее время

немецкий — немецкий

обыкновенный славянский. — общеславянский

осетинский. — осетинский

эт. — полироль

полаб. — полабиан

оффер П. — предложный

род. П. — родительный падеж

родство. — родственных

комн. — румынский

посевной. — Русский. — север России

серб.- Хорв. — сербохорватский

сицилийский. — сицилийский

словацкий. — словацкий

современный — современный

ср — дюйм — ит. — средневерхненемецкий

ср р. — средний род

арт. — слава. — старославянский

существительное — существительное

креатив. П. — приборный корпус

тж — также

туарег. — Туарег

тун.- Манч. — Тунгусо-маньчжурский

турк. — тюркский

укр. — украинский

устарел. — устаревший

фин. — финский

французский — французский

хеттский. — Хетты

чешский — чешский

швед. — шведский

эст. — эстонский

слов среди прочего

В этимологических дебрях

Детектив о сыщике

Загадочные приключения, запутанные дела, одним словом, детективные истории, раскрываемые с помощью лингвистической Анализ, который является основным инструментом лингвистики как науки, логичнее всего, пожалуй, начать с рассказа о самом слове детектив. Ведь это, казалось бы, простое слово довольно сложно и уходит своими корнями в глубокую лингвистическую древность.

Но обо всем по порядку. Прежде всего, обратимся к его значению. Название заметки на этот счет (я сделал это, конечно, намеренно) неоднозначно. По своему значению он сразу и недвусмысленно раскрывается предлогом о (о чем?) Как раз его последнем слове. Совершенно ясно, что существительное детектив, заключительное название этого эссе означает «детектив» (или роман, фильм и т. Д.)), поскольку слово детектив в значении «агент детективной службы, детектив» после предлога о в винах. п. как одушевленное существительное могло иметь форму детектив. Что касается первого слова названия нашего эссе, то его можно понимать по-разному: либо детектив, то есть «детектив», делится своими мыслями о детективном романе, фильме, запутанном происшествии или детективном жанре, либо в названиях и первый детектив равен по значению второму.

Как видите, уже по заглавной фразе, нужно провести хоть и элементарное расследование. Что означает первое слово в названии заметки — вам просто нужно внимательно его прочитать, — говорится в дальнейшем изложении.

Языков Николай Михайлович — биография и творчество поэта

Главное

История

Состояние

Впечатления

Языков Николай Михайлович

ЯЗЫКОВ, НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ | Энциклопедия Кругосвет

Биографии писателей: Николай Языков

Николай Михайлович Языков. Обсуждение на LiveInternet

Краткая биография Языкова

Детство и юность

LiveInternetLiveInternet

Дерптская беззаботность

Жизнь прекрасна

Москва и канцелярия

Примечания

Языков Николай Михайлович, поэт

«Заволжско-сурский соловей» — так называли поэта Николая Языкова.

Биография Языкова :: Litra.RU :: Лучшие биографии

/ Биографии / Языков Н.М.

Мелхиседек13 (Николай Соколов) · GitHub

Достижения

Достижения

Популярные репозитории

36 взносы в прошлом году

Вклад деятельности

Май 2021 г.

Нежелательная традиция: Белый, Гоголь и метафизическое повествование

Abstract

Ключевые слова

Предварительный просмотр

Примечания

Информация об авторских правах

Авторы и аффилированные лица

Николай Вересов

CV — www.nikveresov.net

Рубцов Николай — тексты песен. А пока об этом не стоит беспокоиться. ”

* * *

Карта сайта

Шанский Н.М. Современный русский язык.Николай Максимович Шанский: биография

Биография

Библиография

Биография

Библиография

Словари

экз. (В пер.)

см. Также

Написать рецензию на статью «Шанский Николай Максимович»

Примечания

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Шанского, Николая Максимовича

Библиография

Добавить комментарий Отменить ответ