Выстрел краткий пересказ рыбаков: «Выстрел» Рыбакова за 13 минут. Краткое содержание повести

Содержание

«Выстрел» Рыбакова за 13 минут. Краткое содержание повести

Компания детей сдавала бутылки. Принимал тару «замученный старичок, гномик в очках». Дети обманывали его, воруя бутылки и сдавая их снова. Вырученные деньги сдавали главарю Витьке Бурову по кличке Альфонс Доде. У компании была цель — путешествие в Крым, на которое и копили. Под защитой взрослого вожака дети — Шныра, Паштет, Фургон и Белка — чувствовали себя хозяевами не только своего двора, но и окрестных улиц. Мелкий карманник Шаринец хотел занять место Бурова, но опасался с ним связываться. Двое из этой компании, Белка и Паштет, были безнадзорными. Фургоном называли Андрея, сына инженера Николая Львовича Зимина, жившего по соседству с Мишей Поляковым. Шныра, сын кладовщика Панфилова тоже происходил из благополучной семьи.

В тот день компания сидела во дворе. Шаринец следил за ними издали. Витька, утверждая власть над детьми, больно схватил Фургона за нос. Проходивший мимо Поляков вступился за мальчика. Витька выхватил финку. В драку вмешался милиционер, начал выяснять, кому принадлежит нож. Миша был комсомольским активистом, председателем учкома, но он тоже вырос в этом арбатском дворе и знал его закон: своих не выдавать. Белка заявила, что это Поляков хотел порезать Витьку, остальные молчали.

Свидетелями драки была не только банда Альфонса Доде, но и Валентин Валентинович Навроцкий с парнем Юрой. Навроцкий вмешался и восстановил справедливость. Юра, смазливый юноша в бархатной куртке с бантом на шее, сын известного врача, вмешиваться не стал. Он недолюбливал Мишу, а тот его презирал. Они были одноклассниками и вместе проходили практику на ткацкой фабрике. Юра занимался складским учётом, а Миша — отправкой товара. Был связан с фабрикой и Навроцкий, уполномоченный общества «Друг детей». Он закупал мануфактуру для предприятий общества.

Следующий день был у ребят «фабричным». Тогда и произошла история, заставившая Мишу задуматься. Товар Навроцкого долго не отгружали. Тем временем к кладовщику Панфилову, который проверял работу Юры, подошёл завсбытом Красавцев. После краткого разговора Панфилов велел отгружать продукцию, закупленную Навроцким. Сразу после отправки вагона Валентина Валентиновича в склад вошёл инженер Зимин и поинтересовался, зачем отправили вагон бракованной ткани, тогда как он велел Красавцеву задержать его для проверки. Завсбытом пришёл на склад до начала погрузки, но вагон не задержал. Напротив, погрузка резко ускорилась. Миша решил, что здесь скрывается какая-то афёра.

Вечером Миша зашёл в ресторан «Эрмитаж» за своим давним другом Славой, который работал там пианистом. От отца Славы ушла жена, он опустился, ушёл с работы, и парень был вынужден зарабатывать на жизнь. Ожидая друга, Миша неприязненно наблюдал за нэпманами, гуляющими в ресторане. За одним из столиков он заметил Навроцкого. Тот ужинал с Юрой и Людой Зиминой, дочерью инженера. Был в зале и Красавцев. Когда Юра и Люда пошли танцевать, Навроцкий подсел к Красавцеву и передал ему конверт с деньгами. Завсбытом заявил, что больше не может оформлять товар Валентина как бракованный — Зимин что-то заподозрил и требует документы. Навроцкого это не испугало. Документы на товар были в порядке, а сам товар давно ушёл. Валентин велел сообщнику устроить так, чтобы Зимин взял документы домой на выходные.

Влиять на Зимина Валентин решил через его дочь. Люда, красивая девочка, в школе считалась кокеткой, с ней не дружили, ведь её отец был «буржуазным спецом», окончившим английский колледж и до революции работавший на капиталистов. Навроцкий, красивый мужчина лет двадцати пяти, рассчитывал очаровать Люду. Ей же и Валентин, и Юра были безразличны. Девочке нравился не замечавший её Миша Поляков.

Домой Миша и Слава возвращались поздно вечером. Во дворе Полякова поджидал Витька Буров. Ему не понравилось вмешательство Миши в «воспитательный процесс», и он решил пригрозить Полякову. Комсомольский активист тоже умел драться и уступать не собирался. В ссору снова вмешался Навроцкий. Из дельца он на миг превратился в очень опасного человека и заставил Витьку отступить. Шаринец наблюдал за всем из темноты.

Обокрав буфет кинотеатра, Витька с компанией разместились на крыше. Чердак дома тоже был вотчиной шайки. Там, в небольшой клетушке, время от временно ночевал Буров. Там же хранились и «крымские» сбережения. Их краденый пир увидели Миша и Генка, поднявшиеся на крышу, чтобы смастерить антенну к самодельному радио. Во дворе радиолюбителей встретил Навроцкий, предложил им попользоваться настоящим итальянским радиоприёмником, но ребята от его навязчивой дружбы отказались. Витьке Бурову не понравилось вторжение комсомольцев на его территорию. Чердак заменял ему дом, туда он сбегал от отца-алкоголика и материнских упрёков. Будучи уже взрослым парнем, Витька нигде не работал. Профессия пекаря или сапожника его не устраивала. После путешествия в Крым Буров собирался стать мастером по лифтам. Его привлекала власть, которую он получит над жильцами дома.

Навроцкий готовился к капиталистическому будущему России, в котором он не сомневался. Афёра «коммерсанта» была проста. На фабрике он оформлял качественный товар, как бракованный или третьесортный, а затем сбывал его частниками втридорога. Сейчас Валентин Валентинович собирался украсть пять вагонов мануфактуры и залечь на дно. Но на его пути встал инженер Зимин со своими дотошными проверками. Миша Поляков тоже портил настроение Навроцкому своей непримиримостью.

Пригласив Юру в кафе «Эклер», Навроцкий попросил оказать дружескую услугу: достать из портфеля Люды ключи от квартиры Зиминых и передать ему на несколько часов. Эту странную просьбу Валентин объяснял желанием преподнести Ольге Дмитриевне, матери Люды, маленький сюрприз: оставить в квартире красивый маникюрный набор. Юра поверил этому объяснению. Он переборол свою трусость, и во время урока стащил ключи и передал их Навроцкому. Их встречу видел дежурный Саша Панкратов. Испугавшись, Юра наврал, что должен передать ключи отцу. Навроцкий вернул ключи на большой перемене. Юра положил их обратно и успокоился.

После уроков состоялся учко́м, на котором обсуждали поведение Витьки Бурова. Зайдя как-то к нему, Миша видел, как Витька защищает мать от пьяного отца, и начал воспринимать его по другому. Вечером после учко́ма Поляков зашёл к Белке. Девочка жила в подвальном закутке со старушкой, которая взяла её на воспитание. Миша решил устроит Белку работать на фабрику. На следующий день Миша заговорил об этом с Зиминым, и мальчика задело его безразличие к судьбе Белки. Был конец смены, и инженер собирался уходить, но тут к нему подошёл Красавцев с бумагами на брак. Зимину пришлось взять их домой.

В тот же вечер семейство Зиминых отправлялось в театр — их пригласил Навроцкий. Дома оставался только Андрей-Фургон. На утро Николай Львович обнаружил, что документы на брак бесследно исчезли вместе с портфелем, украшенным именно́й монограммой. Обратиться в милицию Зимин побоялся: в пропаже документов могли обвинить Андрея, который дружил с сыном кладовщика. Инженер понимал: документы украли, чтобы скрыть афёру. Он велел Красавцеву собрать больше документов. Навроцкий решил, что Зимин пытается скрыть пропажу.

Витька был недоволен своими подопечными: Шныра видел, как Белка разговаривала с Шаринцом. Буров не хотел терять влияние на детей и бдительно следил за ними. Он не знал, что Миша пригласил Шныру и Паштета в цирк, где под псевдонимом Элен Буш выступала его давняя знакомая Елена Фролова. Она превратилась в очень красивую девушку, и Миша был тайно в неё влюблён. В цирке Поляков встретил Навроцкого. Тому тоже нравилась Элен Буш.

Тем временем Зимины собирались на дачу. Николай Львович решил оставить новые документы дома, рассчитывая, что их тоже попытаются украсть. Посадив жену и дочь на поезд, Зимин вернулся в квартиру поджидать воров.

Домой Миша и Навроцкий возвращались поздно вечером. Уже во дворе они услышали выстрел, донёсшийся от подъезда, где жили Зимины. Вбежав в подъезд, Миша и Валентин услышали топот: кто-то бежал вверх по лестнице. Вскоре шаги затихли — неизвестный ушёл через чердак. Поднявшись на этаж, Миша увидел на пороге квартиры Зиминых полуодетого Андрея. За ним, в прихожей, лежал труп Николая Львовича. Прибывших вскоре милиционеров Миша проводил на чердак. Обыскав помещение, милиционеры нашли украденный портфель Зимина. Там же арестовали и подозреваемого — Витьку Бурова, который мирно спал в своей клетушке. Отпустили свидетелей только под утро. Миша очень устал, но всё же заметил «на лице Навроцкого выражения плохо скрываемой тревоги, напряжённости, готовности к любым неожиданностям».

Миша знал Витьку Бурова с детства и был убёжден, что он не способен убить человека. Поляков считал, что преступление было совершено по приказу Навроцкого. Он рассказал обо всём своим друзьям Генке и Славе, надеясь, что вместе они раскроют новую тайну. Однако на этот раз друзья Мишу не поддержали. Генка считал Борьку бандитом, способным на всё. Слава предположил, что «Зимин запутался в связях с какими то неизвестными нам дельцами, и его убили», и к документам на брак, которых злоумышленник не тронул, убийство отношения не имеет.

Помочь Мише вытащить Борьку из беды никто не захотел, но сдаваться Поляков не привык. Прежде всего он расспросил Андрея Зимина и выяснил, что о поездке на дачу мальчик рассказал своей компании, в том числе и Витьке. От Шныры Миша узнал, что Белка общалась с карманником Шаринцом, который часто бывал на чердаке — искал «крымские» накопления. На чердак он пробирался по крыше из соседнего подъезда. Миша решил это проверить и столкнулся с Шаринцом. Он был чересчур говорлив, и «Миша почувствовал возбуждённость человека к чему то причастного». На следующий день Поляков поручил Шныре следить на Шаринцом и Белкой.

Навроцкий считал себя непричастным к преступлению, но чувствовал, что его время подходит к концу. Он спешил провернуть афёру и торопил испуганного Красавцева. Шаринец был завсегдатаем пивной «Гротеск», расположенной в одном из злачных закоулков Арбата. Наблюдая за ним, Шныра и Паштет видели, как эту же пивную посещал Валентин Валентинович. Вскоре Шаринец вышел из пивной вместе с незнакомым человеком, и ребята пошли следом.

Подозрения Миши в виновности карманника укрепились. В уверенность они превратились после слов Белки: девочка сказала Шныре и Паштету, что Витька сидит из-за Шаринца. Вскоре Полякова вызвал его давний знакомый следователь Свиридов. Миша рассказал ему и об афёре Навроцкого, и о том, что узнал от Шныры. К сожалению, Миша опоздал: Шаринец был убит в тот вечер, когда дети следили за ним. Видимо, карманника убил незнакомец, вышедший с ним из пивной. При этом калибр убившей его пули и размер оружия, из которого убили Зимина, совпадали. Документы, украденные у Николая Львовича, кто-то подкинул в почтовый ящик Зиминых. Пытаясь узнать, кто это сделал, Миша расспросил Сашу Панкратова, жившего в том же подъезде, и узнал о встрече Юры и Навроцкого во время уроков. Позже, встретив Юру и Люду Зимину на школьной лестнице, Поляков начал расспрашивать его о Навроцком. Отвечать Мише парень отказался, но Люде соврать не смог и рассказал ей о сюрпризе Валентина Валентиновича. Узнав, что никакого маникюрного набора Людина мать не получала, Юра понял, что Навроцкий втянул его в грязное дело, и испугался.

Он пошёл к Валентнну, надеясь, что тот его переубедит и успокоит, но объяснения Навроцкого заставили парня сомневаться ещё больше. Выбрав из всех зол меньшее, Юра рассказал об афёре на фабрике Славе, считая его самым интеллигентным из трёх друзей. К выпускному Навроцкий подготовил Юре подарок — шикарный круиз по Чёрному морю. Парень решил, что Валентин хочет заманить его подальше от дома и убить. Тем временем Слава решил, что слишком погрузился в свои неприятности и отстранился от чужих несчастий. Он собрал друзей, чтобы рассказать им о визите Юры, но тот явился к ним сам и потребовал встречи со следователем.

Свиридов решил, что Навроцкий сделал копии ключей и передал их Шаринцу. Пока было неясно — зачем, ведь документы не могли навредить Навроцкому. Следователь пригласил Шныру и Паштета, которые по фотографии опознали человека, вышедшего с Шаринцом из пивной. Им оказался вор Серенький. Он состоял «шестёркой» при матёром воре-рецидивисте Василии Ивановиче, который сбежал из тюрьмы и скрывался. Проведя облаву на «Гротеск», Свиридов арестовал обоих. Василий Иванович рассказал, что Шаринец действительно украл для Навроцкого бумаги, но потом испугался и попросил у «князя» защиты. Этих показаний хватало для ареста Валентина Валентиновича. На самом деле Шаринец нарушил воровской закон — вернулся в богатую квартиру, нарвался на Зимина и убил его. Навроцкий рассказал об убийстве Василию Ивановичу, и тот приказал казнить виновного.

Навроцкий чувствовал, что круг смыкается. Он отправился на фабрику, чтобы поторопить Красавцева, увидел там следователя и понял, что пора бежать. Он отправил свой последний вагон, вышел за ворота и исчез.

Через несколько дней, провожая Элен на гастроли, Миша узнал, что она выходит замуж за своего циркового партнёра. «Детство кончилось… Эллен — это тоже его детство, маленькая циркачка, так поразившая когда то его воображение» Зайдя в свой двор, поляков увидел Витьку Бурого, похудевшего, остриженного, но свободного.

Краткое содержание Рыбаков Выстрел за 2 минуты пересказ сюжета

Краткие содержания за 2 минуты

Краткие содержания
Рыбаков
Выстрел

Полуслепой старик принимает пустую стеклянную тару, которому их сдают компания местных ребят. Ребята мечтали о туре в Крым и собирали деньги на это. Деньги от сданной тары дети отдавали своему лидеру Витьке Бурову. Под покровительством Доде находились ребята помладше — безнадзорные Паштет и Белка, Фургон и Шныра. Фургона звали Андрей Зимин, отца которого звали Николай Львович. Отцом Шныры был кладовщик Панфилов. Воришка Шаринец мечтал быть на месте Бурова, однако очень боялся его.

В один день произошел конфликт между Буровым и Фургоном, который перерос в обоюдное нанесение побоев. Драку разнял милиционер. Миша не стал выдавать Витьку, однако Белка сказала, что именно Миша начал конфликт и хотел порезать ножом Бурова.

Помимо банды Витьки, драку наблюдали Валентин Навроцкий и одноклассник Миши — Юра. В конфликт вмешался также Навроцкий для восстановления справедливости. Юра не вмешивался, так как проходил в фабрике с Мишей практику и последнего недолюбливал. Там Юра был кладовщиком, а Миша отправлял товар, который для фабрики закупал тот самый Новроцкий.

Поздно вечером, когда Миша и Новрроцкий возвращались домой, они услышали звук выстрела, который доносился от Зиминых. Зайдя в подъезд Зиминых, Мише и Новроцкому послышался топот убегающего человека. Звук шагов пропал, значит убийца ушел через чердак. В прихожей квартиры лежал Миша увидел труп Николая Зимина. Миша подсказал сотрудникам милиции, что убийца ушел по чердаку. Посмотрев чердак, они увидели там украденную сумку с документами Зимина. За подозрение в убийстве был задержан и арестован Витька Буров. Миша заметил, что Новроцкий был взволнован.

Поляков был уверен, что Витька Буров не убивал Зимина, он не мог убить человека. Миша был убеждён, что в убийстве виноват Навроцкий. Ни один из друзей не поддерживает Мишу в поиске настоящего убийцы Зимина. Он отчаиваться не стал, и сам занялся этим темным делом. Он пообщался с Андреем Зиминым и узнал, что он о поездке на дачу и о том, что отец дома один, рассказал своим товарищам, в числе которых был и Буров. Шныра рассказал Мише, что Белка поддерживала общение с Шаринцом, частенько бывающим на чердаке дома, где он разыскивает деньги «на Крым». На чердак Шаринец попадал через соседний подъезд. Проверяя это, Миша встретился с Шаринцем, который был возбужденным и слишком болтливым. Шныра по просьбе Полякова, стал наблюдать за Шаринцем.

Шаринец выходил из пивнушки «Гротеск», где были Новроцкий. Через некоторое время он вышел оттуда с неизвестным человеком. Подозрения в причастности Шаринца к убийству усилились, особенно после того как Белка проболталась о том, что Бурова посадили по вине Шаринца. Поляков пришел к выводу пообщаться со Свиридовым и рассказать об этом ему. Но он опоздал, так как Шаринец в тот вечер, когда выходил из пивнушки, был убит, скорее всего, тем незнакомцем, с кем выходил. Оружия убийства Зимина и Шаринца были идентичны. Похищенные у Зимина документы, были подброшены в их почтовый ящик.

Шныра и Паштет были приглашены на опознание человека, который выходил с Шаринцем из пивнушки. Мальчики опознали вора Серенького, который «ходил под» известным вором Василием Ивановичем. В «Гротеске» их обоих задержали. Василий Иванович на допросе пояснил, что Шаринец совершил кражу бумаг по просьбе Новроцкого, но позже в страхе умолял его о защите. Этого хватило для того, чтобы арестовать Новроцкого. В действительности Шаринец нарушил правила преступного мира, а именно сделав свое дело, он вновь пришел в богатую квартиру, увидел Николая Львовича и убил его. Валентин рассказал обо всем этом Василию Ивановичу, а он в свою очередь приказал убить виновного Шаринца.

Навроцкий узнав, что дела плохи, поехал в фабрику, с целью увидеться с Красавцевым. Там Валентин увидел Свиридова и понял что нужно бежать. Отправив последний груз, он исчез.

Вскоре Миша встретил во дворе выглядевшего не хорошо, зато гулящего на свободе Бурова.

Рассказ учит честности и борьбе за справедливость.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Рыбаков. Все произведения

Бронзовая птица
Выстрел
Дети Арбата
Каникулы Кроша
Кортик
Неизвестный солдат
Приключения Кроша
Трилогия о Кроше

Тяжёлый песок

Выстрел.

Картинка к рассказу

Сейчас читают

Краткое содержание Дойл Пляшущие человечки
Блистательный частный сыщик, Шерлок Холмс, предлагает своему другу и коллеге, доктору Ватсона новую загадку. На листке бумаги доктор видит странные иероглифы в виде пляшущих человечков. Через минуту на пороге появляется молодой и крепкий джентльмен
Краткое содержание Шекспир Комедия ошибок
Купец Эгеон из Сиракуз по личным делам должен поехать на берег адриатического моря — в город Эпидамн. Когда он уезжал, его супруга Эмилия была беременна. Спустя пол года к нему неожиданно приезжает Эмилия
Краткое содержание Толстой Смерть Иоанна Грозного
Место действия – Боярская дума, 1984 год. Происходит ссора между членами Думы, Нагим и Салтыковым за место среди бояр. В данную ссору вовлечены все. Захариьн-Юрьев пытается усмирить разгоревшийся скандал
Краткое содержание Следопыт, или На берегах Онтарио Купера
События, описанные в романе, происходят в Северной Америке в середине XVIII века. В это время там идет франко-индейская война.
Васильев
Выдающийся мастер художественного слова Васильев Б.Л. любим читателями за повесть «А зори здесь тихие». Появился на свет драматург в 1924 году в славном городе Смоленске. Отец военный, офицер, мать – дворянка, интеллигентная. Это великий писатель.

Старые рыбаки никогда не умирают — Приключенческий рассказ Кэти Боробиа — Ридси Подсказки

Холодная соленая вода омывает пляж, омывая гусиный язык и золотарник брызгами. Он жалит мои руки в местах, где соприкасались острые камни и клешни омара: хороший чистый укус, как мазь. Моторная лодка, которую я причалил к берегу, оживает. Я пропитан морем и туманом еще до того, как добрался до Pemaquid, привязан дальше, чтобы не сел на мель. Ловушки для лобстеров звенят, когда я проталкиваюсь мимо них к двигателю. Я вздрагиваю от пронзительного визга, свидетельствующего о дате его изготовления. Оранжевый резиновый комбинезон превращает меня в маяк в предрассветный час.

Затем я вижу синий свет.

Двигатель глохнет. Мои глаза мечутся между стрелками термометра и датчиком оборотов, вращаясь независимо от того, что делает маленькая рыбацкая лодка или вообще когда-либо была способна делать. Я видел синий свет несколько раз, но не так близко. Никогда так близко. Он мягко пульсирует на поверхности воды, как будто биолюминесцентный планктон отдыхает у берегов Бристоля. В тумане плывет оттенок более светлого, серо-голубого. Тонкие волоски ползут по моей шее и голове, пока мои пальцы возятся с радио. — Мэтт, — шиплю я в трубку. «Мэтт, это свет. Он вернулся — синий свет…»

Но мой голос приветствует только помехи. Антенна Pemaquid качается, когда внезапные волны бьются о ее борта, как турбулентность самолета. Вошел корабль, спрятанный где-то в гавани.

Я роюсь в памяти, чтобы вспомнить, были ли какие-нибудь запланированные прибытия, какие-либо разрешения для корабля, достаточно большого, чтобы наклонить палубу так, что я спотыкаюсь, ловушки для лобстеров падают мне на голову. Ругаясь, я опираюсь на переборку, теперь скорее злую, чем напуганную. Какой балбес из Ратуши решил вот так держать своих рыбаков в неведении?

Тень сгущается в тумане. Я успеваю только нырнуть в укрытие, как нос деревянного корабля появляется прямо передо мной, пронзая горизонт, как рыба-меч. Корабль стонет и ослепляет меня лучами голубого света, расплывающимися между деревянными бортами, берущими начало где-то в сердце корабля. Pemaquid плещется за ним. Я щурюсь от света, стиснув зубы, чтобы увидеть имя, написанное на корме. «АНГЕЛ ГАБРИЭЛЬ» выведено кровавыми буквами на борту трехмачтового парусника.

Отлично. Еще одна достопримечательность. Как раз то, что нужно Новой Гавани.

Свет тускнеет, и высоко надо мной появляется силуэт окладистой бороды. В первых розовых пальцах восхода я могу различить только два сверкающих глаза, похожих на булавочные уколы, прежде чем человек издает крик и снова исчезает. «Привет!» — кричу я. — Поможешь мне выбраться отсюда, ладно? Тишина. Я в отчаянии хлопаю рукой по стене убежища.

Внезапно гребная лодка плещется вокруг корпуса Angel Gabriel , приближаясь к Pemaquid . Там два пассажира, но только один ряд. Другие смотрят в сторону от меня, с прямой спиной и неподвижны. Они оба в костюмах. Я наклеиваю улыбку на свою гримасу и машу рукой.

«Как дела, ребята?» Я использую голос фиолетового динозавра Барни вместо голоса Бэтмена, который хочу использовать.

Весельная лодка царапает краску Pemaquid и двух мужчин на борту, по-прежнему не говоря ни слова. Гребец одет как старомодный китайский фермер, в комплекте с рисоваркой и длинной косой. Его одежда изодрана и испачкана, покрыта ожогами. Другой бледный и стриженый под тупой остроконечной кепкой. Он носит сюртук с медными пуговицами в гораздо лучшем состоянии, чем у его товарища, с двумя мечами, палашом и саблей, в ножнах по бокам. Я чувствую свою улыбку в висках.

— Не хочу быть грубым, но мне нравится знать, кто мои гости, прежде чем я приглашу их на свою лодку, — протестую я, выдавливая из себя смешок.

— Фай Ю Мин, ваша милость, — бормочет гребец. Прежде чем я успеваю его остановить, он становится на колени и касается лбом платформы, все еще плавая в морской воде. «Я с честью служу своему капитану на «Ангеле Габриэле » ».

«Приятно познакомиться, э-э, Ю Мин». Я не могу сказать, являются ли имя и акцент частью акта. Я замечаю, что «капитан» кажется значительно моложе меня. Я думаю, он недостаточно взрослый, чтобы оплачивать собственную медицинскую страховку, но слишком взрослый, чтобы достойно одеваться пиратом. В этом я уверен.

Я снимаю перчатку и жму ему руку. «Дэниел Кертис. И себя?»

Я чувствую, как его хватка превращается в сталь. Его глаза впились в мои. — Вот как, — говорит он тихим голосом. Его лицо странно невыразительно. «Дэниел Кертис. Что ж, Дэниел Кертис, полагаю, вам следует знать, что меня зовут Дикси Булл.

Вежливость быстро превращается в раздражение. — Да, я понял, — бормочу я, указывая большим пальцем на название корабля. «Эй, послушайте, должно быть, произошла какая-то путаница, потому что мы ничего не знаем о вашем заведении. Вы захотите получить специальное разрешение от округа и местной администрации, прежде чем устраивать какие-либо развлечения или аттракционы. Особенно в таком масштабе. Выглядит круто и все такое, — предлагаю я, моя последняя попытка проявить вежливость.

Надеюсь, люди покинут мою лодку, может быть, даже извинятся. Но вместо этого самозваный Дикси Булл кривит губы в усмешке, оглядывая мой резиновый комбинезон. «Дэниел Кертис, я думаю, вы запутались».

«Слезай с моей лодки. Убирайся сейчас же, или я вызову полицию».

Дикси Булл смеется, заставая меня врасплох. «И где мы, Дэниел Кертис? Какая полиция придет за тобой?

«Что ты имеешь в виду, где мы? Мы в Нью-Харборе, город Бристоль, — сердито говорю я. «Ты тот, у кого происходит вся эта история с Дикси Булл и с этим ужасным британским акцентом. Клянусь, мой младший брат Мэтт — солдат штата Мэн. Я могу позвонить ему прямо сейчас».

«Ты правда можешь? Покажи мне.»

Помню статические помехи и сброс. Тем не менее, я снова пробую радио. Нет ответа. Я понимаю, что застрял в лодке с незнакомцем, вооружённым мечом. Пластмассовый меч, говорю я себе. Это начинает казаться ужасно реальным.

Дикси Булл смеется тихим смешком, как сухие листья, несущиеся по тротуару. «Дэниел Кертис. Я ждал тебя.»

— Хорошо, Дикси Булл, — говорю я, поворачиваясь к нему и действуя смелее, чем я есть. — Ты скажи мне, где мы. Если мы не в Нью-Харборе, то где?

«Вы не догадались? Мы плывем всего в нескольких сотнях морских саженей от берегов Пемаквида.

— Ты ошибаешься, — машинально говорю я. «Бристоль уже сотни лет не называют Пемаквидом».

«Вы начинаете понимать». Уголки его холодного жестокого рычания дернулись. «Скоро утро. Туман поднимается. Смотри, и ты увидишь, что я говорю правду».

«Подожди», я останавливаюсь. «Может, ты и настоящий Дикси Булл, но я говорю тебе, что я не тот Дэниел Кертис. Я ловлю омаров в 1975 Роберт Рич, а не треска в каких-то чертовых гребных лодках, которые были у них в семнадцатом веке. Я никогда в жизни не держал меча, и, что более важно, мне неинтересно приглашать тебя на дуэль.

«Но вы, должно быть, слышали балладу». Ад. Всю свою жизнь, а может быть, и некоторое время до этого тоже. Вы должны задаться вопросом, что думали мои родители, называя меня в честь одного героя Бристоля.

«Ну, конечно. Это достаточно распространенная песня». Красный рассвет висит как кровавый апельсин за Ангел Гавриил . Холод распространяется по моим костям, и я дрожу.

Капитан кивает фермеру. « Дикси Булл был смелым пиратом, Он прочесывал наше побережье в поисках золота », — произносит Фай Ю Мин. « Он щеголял своим флагом и стрелял своим поводком, Что не давало людям спать ».

» Но Даниэль Кертис, рыбак, Не убоялся флага, от которого бежали «, — нетерпеливо добавляю я. «Но это всего лишь легенда. Дэниел Кертис на самом деле не убивал Дикси Булла. Баллада даже не слишком хорошо написана».

— Поскольку Дэниел Кертис еще не убил Дикси Булла, вы утверждаете, что это не так, — говорит молодой капитан. Он не сводил с меня глаз все это время. «Дэниел Кертис, ты дурак, если не можешь понять, что время меняется, время … время не меняется. Это вечное настоящее, Кертис. В этом секрет. Это правда, которая освободила меня».

Абсурдность его слов и моего положения окончательно оскорбляет меня. «Ты спятил. Не могу поверить, что уделяю тебе время дня. Сделай свой маленький рекламный трюк где-нибудь в другом месте, пока тебя не арестовал портовый патруль.

« Смотри », — шепчет он.

Я поворачиваюсь и ахаю. С поверхности воды все еще стелются клочья тумана, но в бледных лучах солнца я довольно хорошо вижу береговую линию. Новой гавани больше нет. На его месте несколько причалов, причалы для деревянных гребных лодок и деревья — еще много деревьев. Женщины в нижних юбках и полотняных чепцах стоят рядом с мужчинами в бриджах и пальто. Вдали поднимается тонкая дымная дорожка трубы. Я более внимательно изучаю Angel Gabriel . Голубой свет все еще разлетается по дереву, как молния. Я замечаю, что по корпусу кишат черные крабовидные жуки. Трилобиты, я с ужасом осознаю. Я падаю на колени в недоумении.

— В последний раз трилобиты бродили по этой земле в палеозойскую эру, — весело говорит Дикси Булл. «А Фай Ю Мин? Я захватил его у Жемчужной реки во время Второй опиумной войны.

Я облизываю губы. — Ладно, — хриплю я. «Я верю тебе. Ты Дикси Булл. Я верю, что вы можете путешествовать во времени или что-то в этом роде. Но, пожалуйста, отвези меня домой. Я из Бристоля, а не из Пемакида, и ничего против вас не имею. Что ты хочешь от меня?»

«Я хочу, чтобы ты сразился с ». Он бросает мне рукоять сабли, которую я роняю.

«Я отказываюсь драться», — кричу я. — Из-за чего мы ссоримся?

«Золото деревни», — странно говорит он. « Кровь или твоё золото — вот что мне нужно ».

«Не буду! Я не могу! Возьми золото и оставь жителей в покое!»

«Неужели ты до сих пор не понимаешь?» — рычит Дикси Булл, кажется, что он становится выше своего худощавого телосложения. «Золота нет. Золота никогда не было. Я убью тебя, Дэниел Кертис, потому что ты спас Пемаквид и ее золото. Я убью тебя, потому что ты убьешь меня».

Наши лодки приблизились к скалам и пескам Пемаквида. Впервые слышу людей на берегу. Они кричат, кричат сами до хрипоты, с красными лицами. « Он наше золото спасет », — скандируют они, видимо, не обращая внимания на мою моторную лодку и оранжевые резиновые сапоги. Дикси Булл обнажает свой палаш и направляет его мне на горло.

«Ты их единственный чемпион. Сражайтесь со мной, или я клянусь, — говорит он, сверкая глазами, — я уничтожу каждую доску, кирпич и человека, которого увижу, пока время не забудет, что когда-либо существовал пемаквид».

Мои руки трясутся, когда я поднимаю саблю. Защита рукояти легко скользит в кулак. Небо с розово-голубыми полосами отражается в изогнутой лопасти, испачканной соленым морем. Он прав; Я не понимаю. Но каким бы невозможным это ни казалось, каким-то образом Бристоль — Пемаквид — находится в реальной опасности. Я Дэниел Кертис, чемпион. « Если он убьет меня, они его по праву, Если я убью его, мы выиграем бой », — шепчу я. Почему-то мне совсем не смешно. Я встаю на ноги, тяжело дыша.

“Итак, мы начинаем.” Дикси Булл касается конца моей сабли палашом.

«Разве мы не можем драться на берегу?» Мои ботинки скользят по платформе, и я изо всех сил пытаюсь избежать ловушек для лобстеров.

«Мы закончим на Бобровом острове», — говорит он. Он толкает лезвие вверх, словно проверяя мою силу, затем роняет его и разрезает мое предплечье поперек.

Я чувствую жар раньше, чем боль. Темные капли разбрызгиваются и расцветают, словно красные водоросли у наших ног. Я на мгновение моргаю, но не успеваю сообразить, как Дикси Булл снова бросается, на этот раз прямо мне в лицо. Я импульсивно отступаю назад и прикрываюсь плоскостью сабли, отражая его удар. Он отталкивает. Сталь скрежещет о сталь, создавая искры, которые отскакивают от моего комбинезона и с шипением падают на палубу. Дикси Булл скрежещет короткими желтыми зубами.

«Защита, защита, вся защита», — шипит он. «Ты умрешь, как раб, у моих ног». Я украдкой смотрю на Ю Мина, спрятавшегося в убежище. Цвет лица пепельный, глаза тусклые.

Без предупреждения Дикси Булл отводит лезвие назад и разрезает мне бедро. На этот раз я слишком быстр для него, прыгая назад на ловушки и вне его досягаемости. Положение неудобное, но моя голова теперь на фут или два выше его. Я двигаюсь низко и быстро, оставляя рану сзади на его шее. Он немного вздрагивает, но стоит на своем.

Пение продолжается. « Кертис сражался за правое дело, Булл, потому что ему нравилось драться. »

Течение сбивает и гребную лодку, и Pemaquid о заросшие кустарником скалы Бивер-Айл, слегка выступающие над материком. Я перепрыгиваю через борт и на остров. Я переворачиваюсь на ноги и танцую прочь от Дикси Булл почти в страхе, хотя я слишком напуган, чтобы даже почувствовать это. Затем я вижу, как под его воротником текут реки, окрашивая всю его рубашку и пальто в грязно-коричневый цвет. Он поворачивается ко мне с желтыми от ярости глазами.

Моя новая стратегия — бежать.

Дикси Булл охотится за мной. Остров ненамного больше заднего двора, достаточно большой, чтобы бегать от хвойного дерева к хвойному, избегая прямой конфронтации.

— Трус, — хрипит Дикси Булл. — Даже теперь я угрожаю тебе, даже сейчас?

«Я не хочу тебя убивать», — кричу я из тени сосны. — Тебе больнее, чем мне.

«Трус», — тупо повторяет он. Он наклоняется ко мне. «Сражайся… сражайся со мной, Кертис…»

Я сжалился над его плачевным состоянием и вышел. «Есть ли на борту кто-нибудь, кто может перевязать раны? Парикмахер? Я пытаюсь вспомнить, были ли парикмахеры в 1600-х годах хирургами, или хирурги тоже были парикмахерами. «Иди сюда, я помогу…»

Дикси Булл сбрасывает пьяную катушку и набрасывается, прорывая дыру в моем комбинезоне до ребер. Я вздрагиваю и падаю на бок, барахтаясь на крутом склоне, ведущем к морю.

Он стоит надо мной, капая водой и кровью мне на голову. «Здесь заканчивается ловец омаров», — мрачно говорит он, поднимая палаш над головой. Мой разум мчится. Пока меч Дикси падал вниз, Кертис вскочил из-под земли — но я не могу. Моя кровь застыла в жилах. Готовлюсь к последнему удару.

Вместо этого я слышу противный хлюпающий звук в сочетании с низким стоном, звук, который напоминает мне смерть волка в последнем документальном фильме о природе, который я смотрел. Я смотрю вверх через сгиб локтя. Лицо Дикси Булл бледно-бледное и липкое от пота. Он хватается за левый бок, и его пальцы становятся алыми. Его рот безмолвно шевелится, а желтое солнце отражается в его глазах, смотрящих невидящим взглядом. Он шарит вперед, нащупывая меч в левой руке, как будто видит привидение на востоке. — Дэниел Кертис, — выдыхает он. «Ты это видишь? Ты видишь голубой свет?» Он переворачивается. Его окровавленная грудь прижимается к моей. — Вечное настоящее, — выдавливает он, горячее дыхание щекочет мне нос. «Э… э…» Он произносит слово «9».0003 вечность », прежде чем положить голову в последний угол. Его глаза становятся гладкими и стеклянными.

Ю Мин стоит над нами. В левой руке он держит нефритовый кинжал и не говорит, просто смотрит, как я закрываю глаза и челюсть Дикси Булл. Я не могу сказать, откуда взялась кровь на моих ладонях. Мы втроем сидим молча несколько минут. С берега доносятся аплодисменты и снова пение. « Вот как Кертис выиграл день И убил своего человека в Бристольском заливе ».

«Забавно, но я мало что помню о китайском фермере из баллады», — шучу я. У него плохой вкус, и Ю Мин, кажется, не слушает. Он бросает кинжал и садится рядом со мной, закрыв лицо руками.

Гавань спокойна, как глаза Дикси Булл. Выглядит как обычно, за исключением того, что прогулочных лодок стало меньше. Только гребная лодка, Pemaquid и Angel Gabriel все еще плавают, как непривязанные острова в пустынном море. Я смотрю на плечи китайца. Сколько лет он был вдали от Гонконга? Если пират был прав, это не имеет значения — с таким же успехом могла пройти и тысяча лет. Интересно, у него есть жена, которую он любит? Младший брат с семьей, которую он считает своей собственной?

«Жемчужная река, он сказал?»

Ю Мин смотрит вверх.

«Давай, Фай Ю Мин». Я неуверенно поднимаюсь. Острая боль снова пронзает мой бок. Надеюсь, на борту есть парикмахер. — Я отвезу тебя домой.

Дикси Булл сказал, что это конец ловца омаров. Я полагаю, что он был прав.

Обзор «Рыбаков» Чигози Обиомы – четыре брата и ужасное пророчество | Художественная литература

Четыре нигерийских брата из среднего класса, Икенна, Боха, Обембе и Бенджамин, решают порыбачить на реке. Они делают это без ведома матери, тщательно пряча свои рыболовные принадлежности, когда приходят домой. Их карьера длится шесть недель, прежде чем их обнаруживает сосед, который рассказывает об этом их матери. Однажды на реке они встречают местного чудака Абулу, который обладает силой пророчества и предсказывает, что Икенна, старший, будет убит одним из его братьев; от «рыбака». Именно из этого простого, почти мифологического замысла вырастает дебютный роман Чигози Обиомы, приобретая сложность и силу по мере того, как достигает своей душераздирающей кульминации.

Как и большинство классических африканских романов в традициях Ачебе-Нгуги, «Рыбаки » смешивает традиционную английскую форму романа с традицией устного повествования, драматизируя конфликт между традиционным и современным. Но Рыбаки также основаны на аристотелевской концепции трагедии, которая в основном заключается в следующем: добрый и благородный человек проявляет высокомерие и за это низвергается богами. Здесь высокомерие демонстрирует отец рыбака, г-н Агву, который стремится быть лучше своих соседей, производя на свет шестерых отпрысков и говоря: «Мои дети будут великими людьми… Они будут юристами, врачами, инженерами…» И с этим высокомерие, начинается борьба семьи с судьбой.

Но, как и во всех хороших трагедиях, после пророчеств и предзнаменований именно характер, логика и моральный выбор приводят историю к завершению.

История рассказывается в повествовании как воспоминание о прошлых событиях теперь уже взрослым Бенджамином, четвертым братом. Этот хорошо управляемый баланс между детскими действиями и взрослыми воспоминаниями придает книге прямоту и бесхитростность, необходимые для ее успеха. Автор, когда он хочет создать тайну или напряжение, возвращается к точке зрения ребенка, переключаясь на точку зрения взрослого, когда он хочет создать ясность и авторитет. Темы дразняще представлены в настоящем, затем поток повествования останавливается, и история возвращается назад, чтобы проиллюстрировать тему, прежде чем возобновиться. Таким образом, читатель постоянно сбивается с пути, всегда на шаг позади рассказчика. Но именно подробные, тщательно выстроенные образы и описания придают роману неповторимую силу. Вот Абулу: «От него пахло потом, скопившимся в густых волосах вокруг его лобка и подмышек.

От него пахло гнилой едой, незаживающими ранами и гноем, а также телесными жидкостями и выделениями. От него пахло ржавыми металлами, разлагающейся материей, старой одеждой, брошенным нижним бельем, которое он иногда носил…» Это продолжается на протяжении страницы подробного и безжалостного описания.

Медленное распутывание Икенны, разрывающегося между страхом перед пророчеством и любовью к своим братьям, также запечатлено в этом документальном стиле. Он перестает есть; он уходит в себя; он заболевает. Постепенно взаимные подозрения растут. Меняется вся семья, и каждое изменение документируется таким же натуралистическим образом. Это как в романе Золя или Теодора Драйзера. Нисходящая спираль Икенны безжалостна, несмотря на постоянные заверения его братьев, что они никогда не причинят ему вреда: «Никто из нас не убьет тебя. Мы не… Айк… мы даже не настоящие рыбаки. Он сказал, что рыбак убьет тебя. Мы даже не настоящие рыбаки».

Книга работает на многих уровнях. На очевидном уровне это Bildungsroman; В тот момент, когда отец уезжает из дома, отправляясь на работу в далекую Йолу на севере Нигерии, братья Агву попадают в суровый мир, с которым им приходится справляться — метафорический намек на борьбу несостоявшихся лидеров Нигерии. Икенна в 15 лет вынуждена стать главой дома; его срыв, в свою очередь, заставляет его младших братьев преждевременно повзрослеть.

Наряду с историей семьи Агву у нас также есть история Нигерии, запечатленная в символической встрече детей с MKO Абиолой, популярным политиком-миллионером, который, как считается, выиграл 19-й93 выборах, но у которого отняли победу и в конце концов он умер в заключении. Лозунгом кампании Абиолы была «Надежда ’93». Братья встречают Абиолу, когда он приезжает в их город Акуре во время кампании, и он дает им календарь, который они вешают в своей комнате. «Когда МКО станет президентом, — считают они, — мы сможем поехать в Абуджу, резиденцию правительства Нигерии, и нас впустят, просто показав календарь». Но Икенна разрывает календарь на куски.

Рыбаки — это элегия утраченным обещаниям, потерянному золотому веку, и все же она сохраняет надежду на искупительные возможности нового поколения — того, что я люблю называть «постнационалистическим поколением», описываемого как «цапли».