Пакт, протокол и вторжение 1939-го. Как Сталин «зачищал» Польшу

80-ю годовщину начала Второй мировой войны продолжают вспоминать и отмечать, но всяк – по своему. Официальный Кремль, по сути, вновь решил воспеть пакт Молотова – Риббентропа, уже не именуя его, как прежде, «вынужденным шагом», но чуть ли не открыто гордясь им. Между тем военная операция по захвату части Польши СССР сопровождалась еще одной операцией – чекистской, которая была едва ли не более постыдной и кровопролитной, чем захват территории.

Пугало со штыком

В августе этого года в Выставочном зале федеральных архивов в Москве открылась выставка, обозначенная как историко-документальная: «1939 год. Начало Второй мировой войны». Организатор – Федеральное архивное агентство (Росархив). Выставке предпослано специальное обращение президента Владимира Путина, утверждающее, что «в некоторых странах предпринимаются попытки пересмотреть причины и итоги Второй мировой. В угоду корыстным политическим и экономическим интересам искажаются исторические факты, навязываются откровенно лживые взгляды, выводы, построенные на домыслах и спекуляциях».

Собственно, свою задачу организаторы выставки так и обозначили: документы экспозиции, цитирую выставочный буклет, «позволяют понять причины неудачи создания широкой антигитлеровской коалиции с участием СССР, а также понять логику действий советского руководства в сложившейся международной обстановке». «Причины» также обрисованы без изыска: в документах, мол, «рассказывается об уклончивой позиции Великобритании и Франции в вопросе заключения с СССР равноправного военно-политического союза, а также категорическом неприятии Польшей советских предложений по противодействию германской экспансии». В переводе на нормальный язык, этакая незатейливая подводка к мысли, что именно Польша, расчлененная совместными усилиями Гитлера и Сталина, оказывается, как раз больше всех в этом и виновата! Да и вообще, «нож в спину» долго готовили для Москвы западные партнеры» – дословная цитата уже из предисловия, которым открывается интерактивная версия этой выставки на сайте Росархива. Но лучше всё увидеть своими глазами.

Выставка, притом архивных документов, жанр особый, специфический, в котором привлекательность должна достигаться не так, как, скажем, в музейной экспозиции. Казалось бы, все возможности для этого имелись, и богатейшие – в непосредственном ведении Росархива (если верить его официальному сайту) находятся 16 архивных заведений…

И что же мы – посетители – видим, войдя в зал экспозиции, какое первое впечатление, которое, как известно, самое запоминающееся? А первое, что бросается в глаза на документальной (особо подчеркну это!) выставке, – пугало-манекен, обряженное в форму красноармейца 1939 года: в каске, с трехлинейной винтовкой и примкнутым штыком! В соседней витрине – куртка уже немецкого танкиста, немецкие же шлем и винтовка. Хватает и других тряпок и «железок»: какие-то наградные медали и кресты – германские и польские, манерки, котелки, подсумки, чехлы для пехотных лопаток – с арифмометром в придачу. Все это размещено с огрехами в оформлении этикетажа, да и вообще непонятно, зачем и к чему.

Даже портянки, условно говоря, красноармейца Васи Пупкина, первым переступившего советско-польскую границу 17 сентября 1939 года (если бы таковой был известен, а его портянки должным образом атрибутированы и представлены вещевым фондом ЦМВС с корректной пояснительной записью), – и те выглядели бы более уместно, поскольку имели бы, пусть и курьезное, но реальное значение именно военно-исторического памятника.

Основные узлы экспозиции – ликвидация Чехословакии в марте 1938 года, англо-франко-советские переговоры в августе 1939 года в Москве, советско-германский пакт, секретные протоколы к нему. Что как бы и должно подвести к основному: собственно нападению Германии на Польшу, а затем и советскому вторжению в эту страну (скромно обозначенному как «Польский поход РККА»). Всё это уже было, и многократно, всё та же советская жвачка в старой же обертке: «мы за мир… мы против драки… мы старались… нехороший Запад…».

Это при том, что в экспозиции представлен действительно уникальный документ – оригинал советско-германского договора о ненападении и секретного дополнительного протокола о разграничении сфер интересов СССР и Германии. Логичнее и было бы устроить выставку одного документа – именно этого. Впрочем, фактически это и есть выставка одного документа.

Всё это при том, что в государственном архивном фонде Российской Федерации сохранилась практически вся документация, детально показывающая все явные и тайные аспекты выработки советской политики той эпохи – внешней, партийной, административной, военной, экономической, социальной, карательно-репрессивной. Там есть всё: подлинники директивных документов, фактически определившие вектор развития страны, дающие возможность рассмотреть истинную, реальную картину обстоятельств формирования международной политики сталинского руководства, действительно полный (а не избирательно и штучно надерганный) комплекс подлинных документов, показывающих неожиданный и крутой разворот кремлевского вождя – от конфронтации с нацистской Германией к фактическому союзу с Гитлером. Увидят ли посетители выставки эти документы? Увы, нет. А уж про «освободительный поход» – начавшееся 17 сентября 1939 года советское вторжение в Польшу и вовсе практически ничего, несмотря на кажущееся обилие экспонатов.

Зато названием соответствующего раздела нарочито подчеркнуто: был «крах польского государства».

После чего уже совершенно не удивляет, что МИД России в своём твите на полном серьёзе превозносит советско-германский сговор за то, что благодаря ему «война началась на стратегически более выгодных для СССР рубежах, население этих территорий подверглось нацистскому террору на два года позже…»

Только при этом «забывает», что сначала население этих же самых территорий подверглось террору советских чекистов…

Вот и документы (разумеется, не представленные на выставке, хотя во множестве уже и опубликованные) наглядно свидетельствуют: советское руководство, готовя вторжение в Польшу, загодя готовилось и к противодействию «освобождаемого» населения, прекрасно понимая, что неизбежно придется столкнуться и с этим. Ведь населению Западной Украины и Западной Белоруссии предстояло принять «освободителей» вместе со всеми красами советского строя – в виде колхозов, райкомов и НКВД.

Масштабная карательно-полицейская операция по зачистке «освобожденной» территории проводилась параллельно армейской. В комплексе решалось сразу несколько задач, в их числе – уничтожение остатков польской государственности путем физической ликвидации носителей этой самой государственности…

Совместный парад Вермахта и Красной Армии в Бресте после раздела Польши, 22 сентября 1939 года

Спецгруппы Берии

Приказом наркома внутренних дел СССР Лаврентия Берии все пограничные отряды на советско-польской границе приведены в боевую походную готовность 2 сентября 1939 года. Здесь не было никакой двусмысленности: речь шла именно о готовности выступить на сопредельную территорию. 6 сентября семь военных округов получили директиву наркома обороны СССР о проведении т.н. «Больших учебных сборов» (БУС) – это было шифрованным обозначением начала скрытой мобилизации. 8 сентября 1939 года Берия подписал свой приказ за №001064 «Об оперативных мероприятиях в связи с проводимыми учебными сборами». Из первой же фразы которого следовало, что это вовсе не первое распоряжение Берии относительно предстоящей спецоперации: «Для проведения оперативно-чекистской работы в соответствии с ранее данными указаниями

(выделено мной. – В.В.) ПРИКАЗЫВАЮ…»

Приказ гласил: нарком внутренних дел Украинской ССР, комиссар госбезопасности 3-го ранга Иван Серов должен «выделить 50 человек оперативных работников НКВД Украины и 150 человек оперативно-политических работников погранвойск, стянув их в г. Киев к 22-м часам 9-го сентября». Наркому внутренних дел Белорусской ССР, старшему майору госбезопасности Лаврентию Цанаве тоже приказано «выделить 50 человек оперативных работников НКВД БССР и 150 человек оперативно-политических работников погранвойск, стянув их в г. Минск к 22-м часам 9-го сентября». Начальнику Управления НКВД Ленинградской области, комиссару госбезопасности 2-го ранга Сергею Гоглидзе приказали выделить 30 оперативных работников НКВД – для БССР, а 30 – откомандировать в Киев к 8–9 сентября. Заместителей наркома внутренних дел Сергея Круглова и Ивана Масленникова также обязали выделить «25 человек оперативных работников НКВД СССР и 9 сентября направить: 10 человек в г. Киев – в распоряжение НКВД УССР тов.

СЕРОВА и 15 человек в г. Минск – в распоряжение НКВД БССР тов. ЦАНАВА».

Лаврентий Цанава

Республиканским наркомам приказано организовать девять «оперативно-чекистских групп: 5 – в КОВО и 4 – в БОВО», в каждой группе утверждены начальники и по два их заместителя. Серову и Цанаве поручили «тщательно проинструктировать оперативно-чекистские группы в соответствии с полученными указаниями», после инструктажа личный состав групп надо было вооружить, подготовить к выдвижению и распределить «в соответствии с планом Наркомата Обороны по армейским группам», а каждой из этих девяти чекистских спецгрупп придавался пограничный батальон. Для контроля, «организации и проведения всех необходимых мероприятий, а также для соответствующего инструктажа» из Москвы к НКВД УССР откомандировали заместителя наркома внутренних дел СССР Меркулова, к НКВД БССР – начальника Особого отдела НКВД СССР Бочкова. 9 сентября 1939 года Серов и Цанава доложили Москве о готовности спецгрупп.

Иван Серов

11 сентября 1939 года на базе войск Белорусского особого военного округа (БОВО) и Киевского особого военного округа (КОВО) сформированы и развернуты управления уже фронтов – Белорусского и Украинского. К исходу того же дня войска были уже скрытно сосредоточены и готовы, как гласили приказы, «к решительному наступлению с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие войска противника». День «Х», как следует из директив командования Красной армии, первоначально был запланирован в ночь с 12 на 13 сентября 1939 года. 12 сентября 1939 года Серов доложил Берии: район «учебных сборов» разбит на группы «в соответствии с планом движения войсковых соединений», каждой группе выделено для «работы» от трех до шести населенных пунктов, всего 16 групп. Разбивка территории на группы населенных пунктов, докладывал Серов, «согласована с ЦК КП(б) Украины т. Бурмистенко и соответственно с этим строится обслуживание по партийно-советской линии». Уже организован и «штаб центрального руководства чекистской работой», начальники чекистских спецгрупп «согласно вашего указания ориентированы в обстановке и подробно проинструктированы. На все поставленные ими вопросы даны исчерпывающие ответы», все «снабжены картами с соответствующими разметками», с Тимошенко (командующий войсками КОВО и Украинским фронтом) все согласовано.

Но самый примечательный пункт этой служебной записки, пожалуй, за номером 11: «Заканчивается составление по материалам погранотрядов списков лиц, подлежащих изъятию, которых насчитывается в близлежащей полосе свыше 2000 чел. Списки по населенным пунктам будут вручены начальникам групп». Еще никто и никуда не выступил, но у сотрудников НКВД уже были списки тех, кого им надлежало немедленно «изъять» на польской территории.

Но затем Сталин перенес дату вторжения на 17 сентября. 15 сентября Берия направил Меркулову, Серову, Бочкову и Цанаве уже детальную директиву. Согласно которой, по мере продвижения частей Красной армии «и занятии тех или иных городов будут создаваться временные управления (временный орган власти), в состав которых войдут руководители опергруппы НКВД». Всю свою работу сотрудники НКВД «должны проводить в теснейшем контакте с военным командованием», и при «выполнении специальных задач по обеспечению порядка пресечению подрывной работы и подавлению контрреволюции опергруппы НКВД, по мере продвижения войсковых частей должны создавать на занятой территории во всех значительных городских пунктах аппарат НКВД», выделяя из основной группы небольшие, которые должны были стать «ядром будущих органов НКВД».

Задачи спецгруппам НКВД поставили обширные: занять все учреждения связи и все банки – государственные и частные, помещения всех «казначейств и всех хранилищ, государственных и общественных ценностей», взяв на учет все ценности, «немедленно занять все государственные архивы», а в первую очередь – «архив жандармерии и филиалов 2 Отдела Генштаба (экспозитуры, пляцувок – органов разведки)».

Были даны указания и о производстве массовых арестов: «В целях предотвращения заговорщической предательской работы – арестуйте и объявите заложниками крупнейших представителей из помещиков, князей, дворян и капиталистов». «Арестуйте наиболее реакционных представителей правительственных администраций, – приказывал Берия, – (руководителей местных полиций, жандармерии, пограничной охраны и филиалов 2 Отдела Генштаба), воевод и их ближайших помощников, руководителей к/р партий – ППС – польской партии социалистов, стронництво народове национальной партии (бывшей национал-демократической партии), стронництво праци, христианской демократической партии О. Н.Р.»

Повторяю: О.Н.Г. национально-радикальный лагерь (организация польской националистической молодежи). УНДО – Украинского националистического демократического объединения, О.У.Н. – организация украинских националистов, У.С.Р.П. – украинская социалистическая радикальная партия, Ф.Н.Е. – фронт национального единства, БНСО – Белорусская национальная социалистическая организация, Б.Н.О. – Белорусского национального объединения (до 1934 г. именовалась Белорусской христианской демократией), Б.Р.П. – Белогвардейская эмигрантская монархическая организация, РОВС – Российский общевоинский союз (белогвардейская эмигрантская монархическая организация)». А вот аресты духовных лиц указано «пока не производить, особенно католиков».

Предстояло занять тюрьмы и после проверки «всех арестованных за революционную и проч. антиправительственную работу освободить», но – не просто так, а «использовав это мероприятие для вербовки агентуры (выделено мной. – В. В.)…». Но какой же социализм совсем без тюрем? Потому предстояло организовать новую тюремную администрацию «из надежных людей, во главе с одним из работников НКВД», да ещё и помимо этого организовать внутренние тюрьмы НКВД.

Немецкие и советские офицеры отдают салют флагу с нацистской свастикой во время парада в Брест-Литовске по случаю демаркации границы в Польше, 22 сентября 1939 года

Директива обязывала немедленно развернуть и «следствие заключенных к/р организаций, с задачей вскрытия подпольных к/р организаций, групп и лиц, ставящих целью проведение диверсий, террора, повстанчества и к/р саботажа»; немедленно арестовывать «лиц, изобличенных следствием в организации политических эксцессов и открытых к/р выступлениях» и всех «агентов-провокаторов, жандармерии, политической полиции и филиалов 2 Отдела Генштаба».

«Приступите к созданию агентурно-осведомительной сети, – указывал Берия, – с расчетом охватить в первую очередь государственный аппарат, к/р буржуазные помещичьи круги и политические партии». Особое внимание предписано уделить «быстрой организации осведомительной сети в редакциях газет, в культурно-просветительных учреждениях, продскладах, в штабах, рабочих гвардиях и крестьянских комитетах». Затем предстояло «провести регистрацию и изъятие у всего гражданского населения огнестрельного оружия (нарезного), взрыввеществ и радио-передатчиков», а на каждой крупной станции организовать «агентурно-оперативную работу по борьбе с диверсиями, шпионажем и к/р саботажем».

Вербовки и голуби

Хотя до советского вторжения – ещё несколько дней и новая территория пока не захвачена, но сотрудникам НКВД уже предстояло «принять активное участие в подготовке и проведении временных Управлений народных собраний – украинского, белорусского и польского». Для обеспечения «усиленного проведения» которых надо было, прежде всего, организовать «необходимую агентурно-оперативную работу по выявлению и репрессированию к/р организаций, групп и лиц, противодействующих и срывающих организацию новой власти». То есть сначала массовые репрессии (с массовой же вербовкой агентуры), а уже затем – «народные собрания», с последующим «всенародным волеизъявлением»… Сотрудники спецгрупп НКВД также должны были «принять активное участие в организации временного управления рабочей гвардией и крестьянских комитетов», первым делом «обратив при этом серьезное внимание на предотвращение проникновения в их состав, во враждебных целях, к/р и провокаторских элементов». Чекистская составляющая вторжения спланирована и расписана до всех тех мелочей, из которых и состояло «освобождение»: от захвата учреждений и создания агентурно-осведомительной сети до массовых арестов и расстрелов.

По этому плану дальше и развивались события. Из спецсообщения замнаркома внутренних дел СССР Меркулова и наркома внутренних дел УССР Серова от 19 сентября 1939 года: «18 сентября в 6 часов вечера приехали в Тарнополь (сейчас Тернополь. – В. В.) в 46 км от границы. […] Заняты важнейшие правительственные здания […] Пленных и арестованных насчитывается несколько тысяч человек. Идет учет, сортировка и допросы их. […] Арестовали ряд подозрительных лиц […] Продолжили вербовку. […] Примем решительные меры к подавлению возможных вспышек со стороны враждебных элементов. От имени коменданта города выпускаем соответствующее обращение к населению, в котором предупреждаем, что лица, задержанные с оружием, будут расстреливаться».

Владислав Лангнер

24 сентября 1939 года Серов направил в Москву обширную докладную записку об обстоятельствах занятия Львова, оборонявшегося польским корпусом под командованием бригадного генерала Владислава Лангнера. Среди условий сдачи города, предложенных Лангнеру советским командованием, значился и такой пункт: «Офицерскому составу предоставляется личная свобода и неприкосновенность движимого имущества. При желании переехать в другую страну вопрос решается дипломатическим путем». «Присутствуя при этом, – докладывал Серов, – я возразил против последнего пункта в части личной свободы, но на это комбриг КУРОЧКИН, представлявший Красное командование, ответил, что этот документ он может порвать в любой момент». Так и произошло: когда польские офицеры, согласно приказу Лангнера, сложили оружие и были готовы походным порядком выступить к румынской границе, их окружили советские солдаты с винтовками наперевес…

Хватало и других забот: «По предварительным неполным сведениям, опергруппой тов. ПЕТРОВА по данным на 24-е сентября с. г. арестовано 616 чел.», – рапортовали Меркулов и Серов. «Количество произведенных арестов по участкам и классификация арестованных характеризуется следующим образом: всего арестовано по оп[еративной] групп[е] № 1 923 человека, из них: офицеров польской армии – 126 человек, полицейских – 513 человек, жандармов – 28 человек, секретных агентов полиции – 31 человек, помещиков, крупной буржуазии – 44 [человека], – докладывал 27 сентября 1939 года своему наркому Меркулов. – Остальной контингент арестованных падает на активных членов и руководителей а[нти]сов[етских] полит[ических] партий: УНДО, ОУН, УПСР, УСДП и т.п. […] Одновременно с арестами оперативная группа проводит вербовку массового осведомления и агентуры для разработки действующего к[онтр]р[еволюционного] подполья.

Всего завербовано по оп[еративной] группе №1 94 с[екретных] с[отрудников]. По данным агентуры и осведомления производятся ежедневно аресты членов к[онтр]р[еволюционных] партий, бандитов и укрывающихся секретных агентов полиции». Не сидели без дела и другие группы: «Оперативно-чекистской группой т. Макарова проделана следующая оперативная работа. По всем участкам данной группы всего арестовано 553 человека, среди которых: бывший премьер-министр Козловский, бывший военный министр Малишевский и президент г. Львова Островский. К остальным категориям арестованных относятся чины полиции, видные деятели контрреволюционных партий и прокуратуры. Кроме того, задержано пленных офицеров и полицейских – 268 чел. На основе агентурных данных по г. Львову заведено 6 агентурных разработок на лидеров и актив контррев[олюционных] националистическо-фашистских партий». Арестов у Макарова меньше, чем у Петрова, зато он лидер по части вербовок: «Всего по участкам группы т. Макарова завербовано 130 агентов, в большинстве своем агентура является перспективной, внушающей доверие». Вот и практический результат уже налицо: «Организованной следственной группой в г. Львове закончено 10 сл[едственных] дел на видных политич[еских] деятелей и руководителей украинской националистической фашистской партии […] Работа следственной группы […] направлена на вскрытие организованных к[онтр]р[еволюционных] формирований. Налаживаем оперативный учет участников к[онтр]р[еволюционных] организаций и лиц, проходящих по материалам следствия».

28 сентября 1939 года Меркулов рапортует Берии: «По гор. Львову арестовано на 28 сентября всего 124 человека. Массовых арестов не предпринимаем. Арестовываем исключительно по материалам следствия и агентуры. Работа дает удовлетворительные результаты.

Выявлено и продолжают выявляться как руководящий, так и рядовой состав действовавших здесь политических партий.

Обысков по имеющимся сигналам проводим много – до 50 в день».

Не хуже обстояли дела и в других местах: «В гор. Бржезаны арестовано 303 человека, в том числе агентов тайной полиции – 6, участников вооруженных банд – 8, оперировавших в районе города.

Следствие по делу этой группы бандитов закончено, и они предаются суду военного трибунала в гор. Львове. […] По гор. Львову закончено 10 следственных дел, рассмотрено военным трибуналом 3, к расстрелу приговорено 2 человека». Все арестованные, разумеется, тут же спешат дать признательные показания: «Арестованные опергруппой № 1 руководители окружной организации ППС ХАЛЮК, бундовской организации – ГОЛЬДШТЕЙН, сионистской организации – ТАНАНБАУМ дали подробные показания о персональном составе руководства этих партий и рядовых членах».

Из докладной записки Меркулова и Серова от 3 октября 1939 года: в городе Самбор «проведенной агентурно-следственной работой выявлен состав местной организации ППС, насчитывающей свыше 30 чел. […] Арестован руководитель крестьянской партии ЗАЛУПКА […] Арестован пока руководитель местной организации УНДО БЕРЕЖНИЦКИЙ, бывший белогвардеец […] Арестовано 10 офицеров 26-го Уланского полка, которые участвовали в перестрелке с частями РККА в лесах Старого Самбора». Произведены аресты в городах Добромиль, Станиславов. Как водится, все арестованные незамедлительно и чистосердечно «сознались в проведении активной разведывательной работы», назвав сотни имен «агентов и провокаторов бывшей польской разведки, которые устанавливаются и подвергаются аресту». Арестованы руководители и всех украинских партий, и «руководитель сионистов – АКСТМЕЕР», «ведется работа по выявлению состава различного рода группировок и добровольных обществ и агентурная проверка их деятельности». Правда, население никак ещё не может уразуметь, что «органы не ошибаются», и жены арестованных полицейских подали «11 заявлений с просьбами об освобождении арестованных и с положительными характеристиками». Потому «среди жен арестованных для пресечения этого завербовано осведомление». Также «отмечены случаи антисоветских высказываний со стороны отдельных представителей местной интеллигенции: учителей, адвокатов» – все эти нехорошие элементы тоже взяты на учет и «проходящие по материалам лица разрабатываются».

Тем же днем, 3 октября 1939 года, Меркулов и Серов докладывают в Москву: «На Ваш телефонный запрос сообщаем, что общее количество арестованных оперативно-чекистскими группами по областям Западной Украины, по данным на 1-е октября включительно, составляет 3914 человек, в том числе бывших жандармов, полицейских, официальных и секретных агентов полиции и разведки – 2539 человек; помещиков, крупной буржуазии, бывших людей – 293 человека; офицеров польской армии и осадников – 381 человек; руководителей контрреволюционных партий УНДО, ОУН и других – 144 человека; петлюровцев, участников бандгруппировок – 74 человека; прочих – 483 человека. […] Во Львове массовых арестов не проводили». Особо примечательно употребление термина «бывшие люди»: в Советском Союзе его не использовали – по причине полного их истребления, а вот в бывшей Польше бывшие люди пока ещё водились, но НКВД готово было исправить это… И за Львов взялись уже основательнее: «По гор. Львову, – рапортовали Меркулов с Серовым, – продолжает разворачиваться агентурно-следственная работа. Арестованных числится на 3-е октября 154 человека, агентуры имеется 241 чел., закончено 42 следственных дела на 49 чел.». А еще, докладывали они, получена информация о готовящемся восстании… «Эти сведения, – рапортовали Меркулов и Серов, – агентура получила, главным образом, из подслушанных разговоров на улицах». – Такой вот интересный «агентурный» источник. Правда, «принимаются меры к установлению первоисточников этих сведений. Проводятся дополнительные вербовки».

Кого именно вербуют, тоже обозначено: «Проведена работа с дворниками, которым предложено содействовать…». Именно дворники – главная опора НКВД и рабоче-крестьянской власти. Да и как без них, если собственно с рабочими, оказалось, не все гладко: вовсю развернута очистка «рабочей гвардии от неблагонадежного элемента, так как имеются сигналы о проникновении в ее ряды политически сомнительных и уголовных элементов». Да и в крестьянские комитеты, оказывается, «проникают члены антисоветских контрреволюционных партий, пытающихся захватить в свои руки руководство…»

Не менее примечателен и такой пассаж этой докладной записки: «Агентурным и следственным путем установлено, что в Черткове (ныне Чортков, Тернопольская область – В. В.) и Чертковском уезде активно действовали нижеследующие политпартии и организации: УНДО, УВО, ОУН, различные общества и союзы, как-то: «ЛУЧ», «СОКОЛ», «СПОРТИВНОЕ ОБЩЕСТВО ПРОСВИТЫ» и др. Польские организации: «ВОЙСКОВА ОРГАНИЗАЦИЯ СТРЕЛЬЦОВ», «СОЮЗ ОФИЦЕРОВ РЕЗЕРВИСТОВ», ОБЪЕДИНЕННАЯ ОБОРОНА НАРОДА» (ОЗН), ППС и др. Основные руководители перечисленных партий и организаций оперативной группой участка установлены и подвергаются аресту».

Польская зенитная артиллерия во Львове. 1939 год

Но, судя по рапорту Меркулова и Серова от 7 октября 1939 года, самую большую неприятность чекистам тогда доставили …голуби. Оказывается, во Львове имелась польская военная окружная голубиная станция, размещавшаяся «в центре города, в так называемой Цитадели». Обслуживали её капрал и семь солдат. Солдаты после взятия Львова разбежались по домам, а капрал дисциплинированно сдал пост советским военным, отрапортовав, что за день до взятия Львова голуби были выданы на львовские заставы. И вот вечером 6 октября на станцию прилетел голубь из числа розданных, а «при голубе была записка, написанная чернилами на польском языке на клочке бумаги следующего содержания: «Цитадель в первом часу будет взорвана на воздух, примите это во внимание». Капрал исполнительно доложил о записке в штаб Украинского фронта, откуда его и направили в НКВД. Поскольку как раз в это время «в помещении бывшего воеводства под руководством тов. ХРУЩЕВА шло совещание работников партийно-советского аппарата», меры чекисты предприняли соответствующие: «На всякий случай нами еще раз были тщательно осмотрены подвальные помещения в воеводстве, в НКВД, в Штабе армии. Предупрежден начальник гарнизона, вызвана дежурная часть полка, усилен караул в воеводстве, в НКВД и в ряде других важных пунктов, а также по городу. Осмотрено помещение голубиной станции и цитадели». Но, увы, «ничего обнаружено не было» и после «тщательной проверки всех обстоятельств, связанных с получением этой записки, пришли к выводу, что это провокация. Приняты меры к выявлению автора записки и наведению порядка в цитадели и на голубиной станции».

Лагерей много не бывает

Одна из важнейших «забот» НКВД – пленные: предстояло захватить небывало огромное количество военнопленных, реализуя сталинскую установку на полное уничтожение польской армии – в том числе и путем массового пленения живой силы. Потому директивы командования РККА гласили: «Не допустить ни в коем случае ухода польских солдат и офицеров из Польши в Румынию». Ещё 17 сентября 1939 года Генштаб РККА просит открыть в БОВО и КОВО восемь приемных пунктов (восьми оказалось недостаточно, сразу же создали 10) и два лагеря-распределителя военнопленных – в Козельске и Путивле. И только по одному лишь Украинскому фронту на 2 октября 1939 года значилось (по советским же официальным данным) свыше 393 тысяч пленных. Белорусский фронт к 30 сентября 1939 года взял в плен меньше – 60 202 человека. К приему такой массы чекисты организационно не были готовы, но справились – за их плечами был богатый опыт ГУЛАГа.

Ещё 19 сентября 1939 года приказом Берии № 0308 создано Управления по военнопленным при НКВД СССР (с октября 1939 года – Управление НКВД СССР по делам военнопленных, а с июля 1940 года – Управление по делам военнопленных и интернированных). Тот же приказ предусматривал организацию восьми лагерей для содержания военнопленных (Осташковский – на озере Селигер, Юхновский, Козельский, Путивльский, Козельщанский, Старобельский, Южский, Оранский). Им же утверждены начальники и комиссары лагерей, штаты, оклады охранников, инструкция о работе и распорядок дня лагерей.

Польские военнопленные во временном лагере. Тереспольское укрепление Брестской крепости, сентябрь 1939 г.

Тогда же на утверждение высшей инстанции представили и проект Положения о военнопленных – его тоже заготовили не впопыхах и не на коленке, а загодя. Тем же днем датирована и детальная инструкция НКВД, определившая порядок оперативного учета военнопленных, детально расписавшая, как оформлять документы и следственные дела на пленных, «ведущих антисоветскую работу, подозреваемых в шпионской деятельности, примыкавших к «ППС», пилсудчикам, национал-демократам, социал-демократам, анархистам и другим к[онтр]-р[еволюционным] партиям и организациям». Аналогичные дела-формуляры приказано завести «также и на весь офицерский состав».

Особо оговаривалось, как оформлять вербовку военнопленных: оказывается, на этот счет уже имелся соответствующий приказ НКВД – за № 00858 от 28 июня 1939 года. Получается, уже в июне 1939 года НКВД был готов и к приему военнопленных, и к массовым вербовкам среди них?

Польские пленные – тема отдельная и печальная. Можно лишь утверждать, что судьба их – по крайней мере офицеров – явно была определена изначально: для сталинского руководства это фактор осложняющий, докучный и потенциально опасный. Так, Сталину следовало учитывать настроения немецких союзников: придерживать невдалеке от вновь проведенных рубежей столь значительные контингенты кадровых военнослужащих только что потерпевшей поражение армии враждебного государства – это могло наводить на закономерные подозрения. Впрочем, и сам Сталин рассматривал офицерские кадры польской армии исключительно как классовых врагов, подлежащих физическому уничтожению, так что никаких мыслей об их возможном использовании даже и не возникало. Именно эту сталинскую установку уже 10 ноября 1939 года представил на совещании писателей «главный политрук» Красной армии Лев Мехлис: «Выпускать их [польских офицеров] нельзя, иначе это будут кадры легионов, формируемых на Западе. Поляки могут развернуть во Франции до 100 тысяч». А раз нельзя выпускать, то дальнейшая фаза операции «Освободительный поход» проводилась по сталинскому принципу: «Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет и проблемы». Лишь затем пришло время для циничной лжи насчет «побега в Маньчжурию»… Которую ныне сменила не менее циничная ложь – про обретенные благодаря пакту Сталина – Гитлера мифические «стратегически выгодные рубежи» и даже «спасение сотни тысяч жизней…».

Польские виновники Второй мировой войны

30 декабря 1918 года Варшава заявила Москве, что наступление Красной Армии в Литве и Белоруссии является агрессивным актом в отношении Польши, вменяющим «польскому правительству в обязанность реагировать самым энергичным образом» и защитить территории, заселённые «польской нацией». Относительно небольшая численность поляков среди тамошнего населения Варшаву ничуть не смущала, а мнение других народов ее не интересовало.

Защиту указанных территорий поляки начали с расстрела 2 января 1919 года миссии Российского Красного Креста. 16 февраля произошло первое столкновение частей польской и Красной армий в бою за белорусское местечко Берёза Картузская. Тогда же в польский плен угодили первые 80 красноармейцев. Всего же вплоть до начала 1922 года в польском плену побывало более 200 тысяч уроженцев бывшей Российской империи — русских, украинцев, белорусов, татар, башкир, евреев. Более 80 тысяч из них погибли в польских лагерях смерти, появившихся задолго до прихода Гитлера к власти в Германии.

Поскольку о трагедии польского плена надо писать отдельно, заметим лишь то, что ни об этих 80 тысячах сгинувших в польских лагерях, ни о 600 тысячах советских солдат, которые погибли, освобождая Польшу от нацистской оккупации в 1944 — 1945 годах, в «цивилизованной» европейской стране предпочитают не вспоминать. Поляки заняты сносом памятников советским воинам, спасших их дедов и бабок от нацистского геноцида. Поэтому у России не было причин устраивать всенародный плач по группе польских русофобов, разбившихся под Смоленском.

В 1920 году разразилась советско-польская война. Она завершилась Рижским миром 1921 года, по которому Западная Украина и Западная Белоруссия оказались под пятой оккупантов. О политике, которую проводили там польские «цивилизаторы», также надо писать отдельно. Отметим лишь то, что задолго до того, как гитлеровцы приступили к практической реализации постулатов «расовой теории», украинцы и белорусы в Польше уже являлись людьми «второго сорта».

Польские друзья Гитлера

Не прошло и года после прихода нацистов к власти в Германии, как 26 января 1934 года в Берлине была подписана «Декларация о мирном разрешении споров и неприменении силы между Польшей и Германией». Пойдя на это соглашение, Берлин уклонился от предоставления гарантий незыблемости польско-германской границы, установленной после окончания Первой мировой войны.

«Стороны объявили о мире и дружбе, была свёрнута таможенная война и взаимная критика в прессе. В Варшаве этот документ был воспринят как основа безопасности страны и средство интенсификации великодержавных устремлений Польши. Германии удалось добиться, чтобы вопрос о границе был обойдён молчанием, а попытки СССР объяснить Польше, что её провели, естественно, не увенчались успехом», — пишет историк Михаил Мельтюхов.

В свою очередь польский историк Марек Корнат утверждает то, что Пилсудский и польский министр иностранных дел Юзеф Бек «считали соглашение с Германией величайшим достижением польской дипломатии». Примечательно, что после выхода Германии из Лиги Наций её интересы в этой международной организации представляла Польша.

Идя на сближение с Берлином, поляки рассчитывали на помощь Германии в конфликте с Чехословакии из-за Тешенской Силезии. Историк Станислав Морозов обратил внимание на то, что «за две недели до подписания польско-германского пакта о ненападении началась античешская кампания, инспирированная Варшавским МИД. В Польше она проявлялась в многочисленных публикациях в прессе, обвинявших чешские власти в угнетении польского меньшинства на территории Тешенской Силезии. В Чехословакии эту линии проводил консул в Моравской Остраве Леон Мальхомме…»

После смерти Пилсудского в мае 1935 года, власть оказалась в руках его последователей, коих принято называть пилсудчиками. Ключевыми фигурами в польском руководстве стали министр иностранных дел Юзеф Бек и будущий Верховный главнокомандующий польской армии маршал Эдвард Рыдз-Смиглы.

Глава МИД Польши— РБК: :: Политика :: Газета РБК

«У России другой подход к неприятным ей фактам»

Министр иностранных дел Польши Яцек Чапутович в интервью РБК пояснил позицию Варшавы в спорах с Россией об истории Второй мировой войны, а также оценил вред санкций и возможность наладить добрососедские отношения

Яцек Чапутович (Фото: Monika Skolimowska / dpa / picture-alliance / ТАСС)

«В России до сих пор оспариваются очевидные и доказанные обстоятельства»

— В последнее время споры об истории Второй мировой войны стали главным очагом противоречий между Польшей и Россией. Польские власти подвергали сомнению статус СССР как освободителя Европы от нацизма, представители России не были приглашены на годовщину 80-летия начала войны. Вы объяснили это тем, что Москва вступила в войну в ранге союзника Адольфа Гитлера. Как бы вы тогда оценили вклад советских солдат в победу над нацистской Германией?

— Для начала хотелось бы сказать, что мы осознаем огромный вклад советских воинов в победу над нацистской Германией. На территории нашей страны находятся тысячи, даже сотни тысяч могил советских воинов, которые охраняются государством. Тем не менее вопрос о начале Второй мировой войны, о том, что привело к ней, — это совершенно другой вопрос. Наша позиция состоит в том, что Пакт Молотова — Риббентропа, а в частности его секретный дополнительный протокол, посодействовали тому, что была развязана война. Это создало условия для вторжения в Польшу немецких войск 1 сентября 1939 года, а 17 сентября 1939 года на территорию Польши вошла Красная Армия. Я знаю, что российская сторона не соглашается с содержанием резолюции Европейского парламента [о начале войны]. Тем не менее мы должны отметить, что эта резолюция была принята преобладающим большинством европарламентариев всех стран Евросоюза, а не Польши. С таким видением событий солидарно общественное мнение в нашей стране, а также в большинстве стран Запада.

— Но ведь премьер-министр Матеуш Моравецкий в статье для издания Politico подвергал сомнению роль Советского Союза в освобождении Европы.

— Когда мы говорим про отрицательную роль СССР в войне, мы имеем в виду Пакт Молотова — Риббентропа, положивший начало процессам, которые и привели к началу этой войны. Но мы, конечно же, понимаем, что Советский Союз тоже стал жертвой нападения нацистской Германии в 1941 году. Мы это не отрицаем. А вот российская сторона, полагаю, не до конца осознает, насколько сложна тема войны и ее последствий для Польши. После 1945 года суверенитет Польши не был восстановлен, она не получила свободы, и после войны в стране начались репрессии. В период сталинизма четыре тысячи польских солдат, которые принимали участие в борьбе против немецких захватчиков, были расстреляны. Еще тысячи попали в тюрьму из-за решений насаждаемого Советским Союзом коммунистического режима. Полякам сложно признать, что после войны они обрели полную свободу и независимость — они их не обрели.

Глава МИД Польши оценил возможность разрядки в отношениях с Россией

— Польские политики говорят о Пакте Молотова — Риббентропа как чуть ли не о главном и единственном факторе, который проложил дорогу к войне. Вам не кажется, что ситуация сложнее? Тому же пакту предшествовало Мюнхенское соглашение, раздел Чехословакии, как на это обращали внимание российские власти.

— Мюнхенское соглашение критикуется [Польшей и Европой] как соглашение, которое не смогло предотвратить начало войны, мы это признаем. Но еще раз стоит обратить внимание: война не началась с Мюнхенского соглашения. Повсеместно признано, что война началась 1 сентября 1939 года, с того момента, когда сначала Германия атаковала Польшу, а потом Советский Союз напал на Польшу 17 сентября 1939 года. Нападение СССР привело к тому, что погибла значительная часть польской элиты, в частности политической. Двадцать тысяч человек, представителей этой элиты, были расстреляны в Катыни в апреле 1940 года. Это люди, арестованные на той части Польши, которая находилась под контролем СССР.

Конечно, от рук фашистской Германии тоже погибали поляки, их убивали и арестовывали, более того, Германия уничтожила больше поляков, мы это не отрицаем. Немцы это признают и сожалеют об этом, что очень важно. Можно послушать выступление президента Германии [Франка-Вальтера] Штайнмайера 1 сентября [прошлого года] на годовщине начала войны, в котором он открыто признал, что война началась с нападения Германии на Польшу. Процесс примирения между Германией и Польшей идет уже на протяжении десятилетий. Мы сотрудничаем, и нам удалось прийти к общему пониманию исторических фактов, которое также разделяют европейские страны и США. К сожалению, такой процесс примирения с Россией пока отсутствует. Мы хотели бы провести общий анализ документов, прийти к общему пониманию исторических фактов и наших взаимоотношений.

Путин трижды за неделю осудил резолюцию Европарламента. Что важно знать

— То есть вы не уравниваете ответственность СССР и Германии за начало войны — вывод, который в какой-то мере вытекает из текста резолюции польского сейма и заявлений польских властей?

— Мы не ставим вопрос таким образом. Нет сомнений, что Германия несет основную ответственность за развязывание Второй мировой войны. Позже, после нападения Германии на СССР, польские солдаты сражались как в составе Красной Армии, так и на стороне союзников на Западе, например Британии. На войне погибли почти 6 млн поляков, в том числе 3 млн польских евреев. Суть проблемы в другом. У России совершенно другой подход к некоторым неприятным ей фактам истории, чем у Германии. В России до сих пор оспариваются очевидные и доказанные обстоятельства, касающиеся подписания Пакта Молотова — Риббентропа и его секретного протокола. Говоря простыми словами, это было соглашение Гитлера со Сталиным, на основании которого 17 сентября СССР напал на территорию Польши. Для нас эти вещи очевидны, но российское общество до конца их не осознает. Если взглянуть на Германию, ситуация там обстоит совершенно по-другому — там признают свою вину, и поэтому мы можем совместно принимать участие в таких мероприятиях, как годовщина начала войны. Хотя их роль и их вина за войну гораздо больше, чем вина России.

Мемориальный комплекс «Катынь» в Смоленской области (Фото: Виктор Драчев / ТАСС)

«Нет никаких предварительных условий»

— Какие условия должны быть соблюдены, чтобы заложить основы исторического примирения с Россией?

— Нет никаких предварительных условий, и мы готовы к совместной работе. Например, у нас есть опыт сотрудничества Российско-польской группы по сложным вопросам, которая занимается самыми проблемными темами наших двусторонних отношений не только в плане истории. Тем не менее последняя совместная встреча Российско-польской группы по сложным вопросам состоялась в Калининграде в ноябре 2013 года. Мы неоднократно выражали свою готовность возобновить деятельность группы, но российская сторона не проявляла заинтересованности в возобновлении диалога в этом формате. Я согласен с министром Лавровым, который недавно подчеркнул важность работы в рамках группы, и выражаю готовность сотрудничать в этом формате. Хотелось бы, чтобы специалисты могли заниматься анализом истории, обсуждать исторические вопросы, находить общее понимание. Мы положительно оцениваем заявления президента Путина об открытии архивов Второй мировой войны. В Польше такие документы находятся в открытом доступе. Надеемся, что наши историки смогут совместно с российскими коллегами проанализировать и проверить информацию, содержащуюся в российских архивах, которые для нас пока являются недоступными.

Глава МИД Польши заявил о ведущей роли СССР в победе над фашизмом

— Владимир Путин признавал и сталинские репрессии, и ответственность СССР за преступление в Катыни. Вы ждете еще каких-то заявлений? К каким именно документам Польша хочет получить доступ?

— Повторю, у нас нет расхождений в толковании победы над фашизмом. Мы признаем огромную, даже главную роль Советского Союза в победе над фашистской Германией, а также огромные жертвы его народов. Здесь у нас нет противоречий. Они возникают, когда мы говорим про начало войны. Что касается катынского расстрела, да, Россия признала этот факт и вину Советского Союза. Однако этот факт нельзя отделять от контекста начала Второй мировой войны, поскольку это преступление стало результатом нападения и оккупации Польши Советским Союзом в результате соглашения СССР и фашистской Германии. Владимир Путин обнародовал часть архивной информации (в конце 2019 года. — РБК), но сделал это выборочно — опубликовал ту информацию, которая выгодна ему в политических спорах. Хочется, чтобы подход не был избирательным, а чтобы к этому [исследованию исторических материалов] подходили объективно и всеобъемлюще. Надеюсь, что в будущем нам будет предоставлен полный доступ к архивам на тему Второй мировой войны.

— Исторические противоречия, однако, не стали препятствием для приглашения Владимира Путина в Польшу на годовщину начала войны в 2009 году. Что изменилось за это время? На мой взгляд, толкование истории войны со стороны российского руководства осталось прежним. Что произошло со стороны Польши?

— Все очень сильно поменялось с точки зрения политической ситуации. Мы видим, что Россия применяет военную силу и не соблюдает международное право. В 2008 году Россия проявила агрессию по отношению к Грузии, в 2014 году — к Украине, когда произошла аннексия Крыма и начались боевые действия в Донбассе. Изменилась и риторика России об исторических событиях. Предпринимаются попытки переписать историю, то есть дать ей новую трактовку. Когда-то отношения между Польшей и Россией были более нормальными, скажем так. В настоящий момент не только Польша, но также многие западные страны, страны Евросоюза в частности, видят в России агрессора. Именно поэтому Евросоюз ввел санкции, а НАТО размещает свои вооруженные силы в странах Прибалтики. Надо отметить, что текущая политика России является неприемлемой.

— Вы упомянули, что исторический спор усилился после украинского конфликта и обострения противостояния России и Запада. В России это многих наталкивает на мысль, что Польша и Запад в целом пользуются историей как инструментом внешней политики.

— Это [обострение противоречий России и Запада], конечно, может иметь политические последствия, но историческая правда остается неизменной. Мы в Польше отдаем дань памяти погибшим. Мы также чтим память советских воинов, которые погибли во время Второй мировой войны. Каждый год выделяется 3 млн злотых (около €694 тыс.) на сохранение мест захоронения советских солдат. Например, в ноябре 2019 года на Кладбище-мавзолее советских воинов в Варшаве состоялась торжественная церемония захоронения четырнадцати воинов Красной Армии, погибших в немецком плену. Их останки были обнаружены в марте 2019 года во время эксгумационных работ в Модлине. Совместно с посольством России мы почтили память похороненных солдат.

— Россия выражала обеспокоенность в связи с разрушением памятников советским воинам. Контролируете ли вы эту ситуацию? Принимаются ли дополнительные меры для их защиты?

— Действительно, отношение к так называемым памятникам благодарности [Советской армии] отличается от отношения к кладбищам, где захоронены советские воины. Польское общество считает, что, несмотря на то что Советский Союз сыграл огромную роль в победе над фашизмом, свободу польскому народу это не принесло. В Польше был насажден тоталитарный репрессивный советский режим, и у польского общества сформировалась соответствующая оценка этих событий.

— Тон ваших ответов более сдержан, чем выступления многих польских политиков. Не считаете ли вы, что обеим сторонам стоило бы проявить такую же сдержанность в высказываниях, особенно насчет исторической памяти?

— Да, я считаю, что надо снизить накал исторических споров, пускай ими занимаются профессиональные историки. Это они должны анализировать документы, проверять источники. Надеюсь, что нам удастся наладить работу [совместных] групп таких специалистов. Польша и Россия — соседние страны, и между нашими политиками и обществами должны существовать нормальные отношения. Сейчас эти отношения нельзя назвать хорошими, они напряженные, но мы хотели бы их улучшения.

Яцек Чапутович (Фото: Czarek Sokolowski / AP)

«Не поднимаем вопрос о репарациях в отношениях с Россией»

— Польские власти говорили о праве Польши на получение от России репараций за ущерб, нанесенный ей во время войны. Во сколько вы оцениваете компенсации и обсуждали ли этот вопрос с Россией?

— Были разные сообщения в прессе о том, что Польша понесла определенные потери как из-за Германии, так и Советского Союза. Такие вопросы поднимаются в рамках внутренних дебатов, но это не является проблемой наших взаимоотношений.

— То есть вопрос о репарациях не поднимается?

— Не поднимаем вопрос о репарациях в отношениях с Россией. Если и ведутся какие-то действия на этом направлении, они касаются оценки потерь во время войны, но это обоснованно. В результате войны Польша понесла огромные материальные и человеческие жертвы.

Качиньский заявил об ответственности России в выплате Польше репараций

«Об угрозе со стороны России говорят не только в Польше»

— Как страна — участник Евросоюза и НАТО, Польша выступает за жесткий подход к России. Во время выступления на Мюнхенской конференции вы назвали Москву угрозой Европе. Какую опасность Россия представляет для Польши?

— Об угрозе со стороны России говорят не только в Польше, это закреплено в официальной позиции Евросоюза и НАТО. Западные страны приняли соответствующие документы и ввели санкции, указывающие на необходимость сдерживать агрессивное поведение России. Прежде всего это касается ситуации на Украине. Минские соглашения должны быть реализованы, и мы рассчитываем, что «нормандский формат» сыграет свою роль.

— То есть серьезные противоречия между Польшей и Россией сегодня исчерпываются украинским кризисом?

— Конечно, это главная проблема, на которую мы обращаем внимание. Есть еще замороженные конфликты, например конфликт с Грузией. Кроме того, существуют вопросы, связанные с нарушением Россией соглашений и договоров. Например, Польша, как ЕС и НАТО, придерживается позиции, что Россия не соблюдала Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

Фото: Sean Gallup / Getty Images

— Представим, что на следующей неделе страны «нормандской четверки» объявят об урегулировании ситуации на Украине. Проголосуете ли вы за отмену антироссийских санкций?

— Мы отмечаем определенные достижения [в вопросе урегулирования украинского кризиса]. В частности, освобождены пленные с обеих сторон, по крайней мере их часть. Однако условия перемирия не соблюдаются, как не соблюдаются правила пограничного контроля. Наблюдатели ОБСЕ не допускаются к ведению мониторинга. Если бы минские соглашения были выполнены, то, разумеется, санкции утратили бы смысл. Другими словами, главный вопрос в том, будут ли выполнены эти соглашения.

— То есть если будут выполнены минские соглашения, Польша проголосует в ЕС за снятие с России санкций?

— Да, если речь будет идти о санкциях, наложенных по этой причине.

— Даже если у США останутся какие-то вопросы по этому поводу?

— Во-первых, санкции Евросоюза вводились Евросоюзом и решение об их отмене принимает тоже Евросоюз, хотя, естественно, США, как член НАТО, могут иметь собственный взгляд на эту ситуацию. Во-вторых, если соглашения будут выполнены, то не думаю, что США будут иметь что-то против того, чтобы отменить санкции.

— Вы говорите о необходимости выполнения минских соглашений, но на Украине часто звучат призывы к их пересмотру. Какую позицию занимаете вы? Считаете ли вы, что минские соглашения по-прежнему актуальны?

— В конфликте с Россией мы поддерживаем Украину как жертву агрессии и всегда прислушиваемся к ее мнению. Давайте сначала выполним соглашения в том виде, в котором они существуют, а также договоренности, принятые «нормандской четверкой» в декабре [прошлого года на саммите в Париже]. Необходимо приостановить военные действия, установить перемирие и обеспечить безопасность — это будет первым важным шагом вперед. А потом будем задумываться о будущем и более общих вопросах.

— Как вы оцениваете работу президента Владимира Зеленского? Повышает ли его приход шансы на урегулирование ситуации на Украине?

— Думаю, что следует положительно оценивать президентство Зеленского. Мы видим, что он стремится к тому, чтобы был мир в стране. Он налаживает отношения с Россией, открыт по отношению к ней. Мы будем поддерживать его в этих усилиях.

«Мы хотим улучшить отношения»

— Готова ли сама Польша к большей открытости в отношениях с Россией? Ставит ли Варшава для себя задачу наладить более добрососедские отношения с Москвой?

— Разумеется, мы хотим улучшить отношения, тем более что у нас имеются ценные примеры сотрудничества, как, например, приграничное сотрудничество Польши с Калининградской областью. За последние несколько лет на эту программу выделено почти €63 млн. На эти деньги строятся мосты, дороги, велосипедные дорожки в приграничных регионах. Нам нужно сотрудничать в области углубленного изучения истории, укреплять контакты между представителями гражданского общества. Думаю, что важную роль здесь должна играть культурная составляющая. Обмен культурным опытом может помочь налаживанию диалога между нашими народами.

— Говоря о контактах на политическом уровне, вы заявляли о планах провести встречу с Сергеем Лавровым. Удалось ли договориться о проведении переговоров, какие бы темы вы хотели на них затронуть?

— Мы встречались с министром Лавровым в мае 2019 года. Тогда мы обсудили двусторонние отношения. Мы положительно расцениваем слова министра, сказанные во время пресс-конференции 16 января, о желании восстановить сотрудничество историков. Мы тоже заинтересованы в возобновлении диалога в этой области. Я уже говорил, что охотно встречусь с министром Лавровым, если будет такая возможность.

— Конкретных договоренностей нет?

— На данной стадии нет.

— Премьер-министр Моравецкий выражал желание посетить Россию, чтобы почтить память жертв катынской трагедии и авиакатастрофы 2010 года. В каком формате пройдет его визит?

— Мы ценим положительный отзыв России и готовность помочь в организации этих мероприятий. Предусматривается, что визит представителей польских властей под руководством премьер-министра Матеуша Моравецкого и родственников тех, кто был расстрелян в Катыни и погиб в Смоленске 10 апреля 2010 года, будет носить религиозно-траурный характер, будет посвящен памяти погибших. Соответственно, встречи с представителями российских властей не предусмотрены.

— Польша входит в пятерку крупнейших торговых партнеров России в ЕС. Удовлетворены ли вы нынешним уровнем торговли и стремитесь ли наращивать потенциал сотрудничества с Москвой в этой сфере?

— Россия — важный партнер Польши в области торговли. Международные санкции, введенные после аннексии Крыма и российской агрессии в Донбассе, являются одной из главных причин того, что полный потенциал торговли и взаимных инвестиций не реализован. Изменение данной ситуации зависит от России. Как соседи, мы заинтересованы в поддержании хороших экономических отношений с Россией, особенно в сфере экспорта автотранспорта, машин и оборудования, а также химической и резинотехнической промышленности.

«России бояться нечего»

— Этой весной НАТО проведет маневры в Европе с участием американских военных, в том числе в Польше и Прибалтике, что вызвало обеспокоенность России. Вы опасаетесь военной угрозы с ее стороны?

— Эти учения связаны с отработкой защитных маневров, так как НАТО — это оборонный блок. Учения, в частности, связаны с ростом военного присутствия России в Калининградской области. Оно повышает угрозу для Североатлантического союза: развернутые в Калининграде ракеты могут достичь территории прибалтийских государств и Польши. Для России учения угрозу не представляют, ей бояться нечего.

— Давно обсуждается военное сотрудничество Польши и США. Есть ли планы усиления в стране американского присутствия?

— У нас есть соглашение с США о присутствии американских военных сил. Мы считаем важным присутствие солдат США в восточной части Европы, и в настоящий момент на территории Польши находятся 4,5 тыс. американских военных. В общей сложности планируется увеличить военное присутствие США на одну тысячу солдат, то есть до 5,5 тыс.

— Когда в Польше появится американская база — «Форт Трамп», о котором Варшава и Вашингтон вели переговоры?

— Не будет одной базы, будет несколько объектов в разных частях Польши. Это связано с планами НАТО по повышению боеготовности. Будет примерно шесть-семь точек, то есть летчики в одном месте, командование — в другом, танковые войска — в третьем и так далее. Эти объекты будут рассредоточены по всей территории, надо будет провести дополнительную модернизацию некоторых военных объектов.

«Северный поток-2» представляет угрозу европейской энергетической безопасности»

— Почему Польша считает газопровод «Северный поток-2» угрозой для Европы? Польша ведь в любом случае стремится диверсифицировать поставки энергоносителей, в том числе путем закупок СПГ.

— «Северный поток-2» представляет собой угрозу европейской солидарности и энергетической безопасности. Газопровод будет иметь отрицательные политические и экономические последствия для ЕС и усилит нашу зависимость от ненадежного поставщика — «Газпрома». Это приведет к квазимонополии одного подрядчика и единственного пути поставок. Газопровод не повышает диверсификацию ни поставщиков энергии, ни направлений поставок в регионе Центральной и Восточной Европы.

Фото: Paul Langrock / Nord Stream 2

— Россия высказывала озабоченность по поводу реэкспорта польских товаров из Белоруссии в Россию. Вам известно об этом? Обсуждали ли вы эти вопросы с руководством Белоруссии или России?

— Польские компании и фирмы, зарегистрированные в Польше, обязаны действовать в границах действующего права. Мы не обсуждали с белорусскими партнерами вопрос реэкспорта польских товаров в Россию, и мы не были официально информированы о существовании [этого явления]. Мы не намерены вмешиваться во внутренние белорусские процедуры, регулирующие торговлю с Россией.

— Действующее соглашение о транзите российского газа через Польшу истекает весной 2020 года. Намерена ли Польша продлить договор? На каких условиях?

— Польша готова к любому сценарию. Но мы не можем раскрывать свою стратегию ведения переговоров в СМИ. Мы призываем Россию прекратить конфронтационный подход к европейским странам и строить дружественные отношения между нашими государствами.

Яцек Чапутович родился в 1956 году в Варшаве. В 1986 году окончил Варшавскую школу экономики (тогда — Главная школа планирования и статистики), в 1997-м получил степень доктора гуманитарных наук при Институте политических наук.

С 1970-х участвовал в политике на стороне демократической оппозиции. Неоднократно задерживался польской секретной полицией, в 1986 году — на семь месяцев. В 1988 году вступил в профсоюз «Солидарность».

1990 год — начало работы в Министерстве иностранных дел.

1998–2006 годы — замглавы Департамента государственной службы.

2006–2008 годы — руководитель департамента МИДа по стратегическому планированию.

2008–2012 годы — возглавлял Национальную школу государственного управления, в январе—сентябре 2017 года — Дипломатическую академию при МИДе. В 2012–2017 годах занимался ученой и экспертной деятельностью, преподавал в Варшавском университете.

2017 год — курировал в МИДе вопросы, связанные с заключением международных соглашений.

С января 2018 года занимает пост министра иностранных дел.

80-я годовщина начала второй мировой войны — Польша в Узбекистане

1 сентября 1939 года в 4:45 войска Немецкого рейха приступили к выполнению плана Fall . Под этим названием скрывалось нападение на Польшу на фронте протяженностью 1600 км. Символом сопротивления первого дня войны стали военные склады на плацдарме Вестерплатте, гарнизон которого оборонялся в течение недели. Командиры немецкий войск применили тогда незнакомую ранее тактику молниеносной войны (так наз. Blitzkrieg). Из-за количественного и технологического превосходства немецких отрядов польские подразделения вынуждены были отступать в глубь страны уже в первые дни войны. Однако благодаря усилиям польских бойцов временного плана Fall Weiss не удалось полностью осуществить.

Отряды Войска польского давали ожесточенный отпор захватчику. Крупнейшим сражением того времени была битва на реке Бзуре, продолжавшаяся вплоть до 22 сентября. Не взирая на исход битвы, она заставила Немецкий рейх изменить план действий и отодвинула капитуляцию Варшавы, что произошло 28 сентября 1939 г. Последние польские отряды сложили оружие 6 октября 1939 г., однако некоторые части продолжали сопротивляться и вели действия против захватчика, например, Особый отряд Войска польского под командованием майора Генриха Добжаньского, «Хубаля», просуществовал вплоть до половины 1940 года.

17 сентября 1939 г. Польшу атаковал второй сосед – Советский Союз. В момент нападения советских войск власти Польши находились на территории страны, военные подразделения продолжали бои с Немецким рейхом. Необходимость вооруженного сопротивления на восточной границе ослабила Войско польское и предрешила поражение в оборонительной войне 1939 г.

Как Немецкий рейх, так и Советский Союз не ставили единственной целью территориальный захват Польши,  они осуществляли уничтожение ее интеллигенции и постепенное истощение польского народа.

В результате бомбардировок Немецкого рейха уже в первые часы войны погибло много гражданского населения. Немцы последовательно выполняли план уничтожения польской интеллигенции в рамках так наз. Intelligenzaktion, а также в рамках акции AB (Außerordentliche Befriedungsaktion). На польских землях началось массовое уничтожение оккупантами населения, в частности еврейского, которое продолжалась вплоть до окончания войны в 1945 году. В отличие от других стран Западной Европы, на территории оккупированной Польши помощь евреям каралась смертной казнью.

На территории Советского Союза многих поляков отправили в тюрьмы, депортировали. В лагерях их заставляли к рабскому труду, держали на голодном пайке, в жутких условиях жизни и гигиены, в постоянной угрозе со стороны уголовных заключенных.

Проигранная оборонительная война Польши 1939 года не прекратила сопротивления в стране и за рубежом. Возникли структуры крупнейшего в Европе подпольного государства, с собственными вооруженными силами, парламентом, судебной системой и тайным просвещением. Войско польское возродилось также во Франции и Великобритании, приняв участие в боях на всех европейских и африканских фронтах. После нападения Немецкого рейха на СССР 22 июня 1941 года и подписания договора Сикорский-Майский, были образованы Польские вооруженные силы в СССР. Увы, 1945 год не дал Польше свободы. В результате ялтинских договоренностей Европа была разделена. Озвученный Черчиллем в Фултоне термин «железный занавес» определял послевоенный раздел Европы, порабощение Польши и других стран, оказавшихся в советской сфере влияния. Польша восстановила полный суверенитет только после 1989 года.

Оккупация Польши и преследование евреев

Начало Второй мировой войны 1 сентября 1939 года ознаменовало новый этап в политике Германии по отношению к евреям. Эта война изменит лицо Европы и всего мира: будут убиты миллионы граждан разных стран и осуществлен дьявольский план нацистов по уничтожению целого народа.

Через три недели после начала войны, в то время, когда поляки еще пытались остановить наступление немцев, с востока началось вторжение в Польшу советских войск. Оккупация восточной части Польши Советским Союзом была предусмотрена секретным договором, заключенным между СССР и Германией 23 августа 1939 года и подписанным наркомом иностранных дел СССР Молотовым и министром иностранных дел Германии Риббентропом.

В течение трех недель Германия разгромила Польшу и разделила ее территорию на три района. Западная и северная части, включая второй по величине в Польше город Лодзь, были присоединены к германскому Рейху; восточные области аннексированы Советским Союзом и Литвой; анклав в центральной Польше, статус которого на начальном этапе не был определен, вошел в состав Генерал-губернаторства. По приблизительной оценке, 1 800 000 евреев оказались в зоне немецкой оккупации и более миллиона евреев восточных районов Польши — на территории СССР.

Война позволила немцам отбросить те ограничения, которые сдерживали их в мирное время: теперь можно было не считаться с мировым общественным мнением. Без всяких колебаний они развязали террор против польского народа, арестовали и убили многих из его лидеров и интеллектуальной элиты. Поляков нацисты рассматривали как рабочую силу, назначение которой – служить расе господ.

Политика по отношению к евреям изображалась, как попытка устранить вред, наносимый евреями немецкому народу и Рейху. Поэтому полиция и СС видели себя силой, в ведении которой находится решение еврейского вопроса. Уже в сентябре 1939 года Рейнхард Гейдрих, начальник Главного управления имперской безопасности, разослал директивы, определявшие принципы обращения с евреями на оккупированных территориях Польши. Он прямо указывал, что евреев из деревень и маленьких городков следует сосредоточить в больших городах, чтобы поселить их в гетто; а также организовать еврейские советы – юденраты, которые будут отвечать за выполнение приказов немецких властей.

В инструкциях Гейдриха говорилось об отличиях между «переходной стадией» в решении еврейского вопроса и «конечной целью». Однако не следует считать, что в это время «окончательное решение еврейского вопроса» понималось, как полное уничтожение всех евреев, и что конкретные планы тотального уничтожения были сформированы уже тогда. В этот период у нацистов было лишь намерение решить «еврейский вопрос» и желание осуществить это самым скорым и радикальным образом. На том этапе еще господствовала идея принудительной эмиграции евреев за пределы Рейха.

В захваченных польских городах немцы подвергали евреев жестоким издевательствам. Солдаты специальных подразделений СС, приданных частям вермахта, унижали, избивали евреев, религиозным мужчинам обрезали бороды, устраивали публичные повешения с целью запугать население. Вступление германских войск в еврейские центры сопровождалось поджогами синагог и еврейских домов – иногда вместе с людьми. Тех, кто выходил на улицу, немедленно отправляли на принудительные работы – устранять разрушения, причиненные военными действиями. После огромных денежных штрафов, которые евреи заплатили за то, что они «развязали» мировую войну и за потери, понесенные в результате военных действий, на еврейских общинных лидеров обрушилась лавина жестоких указов: регистрация всех евреев, которых считали бесплатной рабочей силой, введение обязательной трудовой повинности. Еврейское имущество постепенно было разграблено: «акция» по сбору мехов, конфискация мебели и т.п. Постепенно люди лишались последних средств  существования. На всех оккупированных территориях немцы выпустили приказы, обязавшие евреев носить «знаки позора», как это было принято в средние века. Такими отличительными знаками стали нарукавная повязка со Звездой Давида или – главным образом на территории Рейха и в оккупированных странах Западной Европы – желтая звезда, которую пришивали на одежду.

Президентская история — Ведомости

Статья Владимира Путина, посвященная Второй мировой войне, отражает представления российской элиты о событиях кануна и начала Великой Отечественной. Президент пытается частично оправдать предвоенную внешнюю политику Сталина, в основном возвращаясь к советским трактовкам трагического периода отечественной и мировой истории. 

Иосиф Сталин был докой в языкознании, Владимир Путин сконцентрировался в истории. Обещанная несколько месяцев назад статья президента о Второй мировой войне, основанная, по его словам, на изучении новых документов, была опубликована в пятницу на сайте kremlin.ru, в «Российской газете» и на сайте агентства ТАСС. Обстоятельства ее появления – сначала ее напечатал американский журнал The National Interest и уже потом отечественные СМИ – намекают, что она предназначена скорее зарубежным высокопоставленным читателям и уже после – избирателям. Важнейшее послание этой статьи – не надо считать СССР и Сталина таким же виновником войны, как и Гитлера, а пакт Молотова – Риббентропа – главной причиной ее начала. В конце ее звучит очередной призыв к новому союзу пяти ядерных держав в борьбе с неведомым неприятелем и отказу от давления на Россию. 

Но любопытны президентские трактовки предвоенной и военной истории. Путин явно недоволен ангажированностью Лиги наций, ее нежеланием реализовать предложения СССР о создании коллективной безопасности и ее неспособностью предотвратить агрессию Италии в Абиссинии (нынешней Эфиопии) и гражданскую войну в Испании. Отчасти с этим можно согласиться, но напомним, что СССР присоединился к пакту Лиги наций в 1934 г. и имел возможность влиять на ее решения. Однако Лига наций не имела полномочий и сил, аналогичных нынешней ООН. У нее, в частности, не было вооруженных миротворцев, ей с трудом удалось остановить войну 1932–1935 гг. между Боливией и Парагваем. Она не могла повлиять на Германию и Италию, вышедших из организации до начала своей агрессии. И, если уже говорить о гражданской войне 1936–1939 гг. в Испании, СССР поддерживал в ней одну из сторон, нарушая обязательства о невмешательстве в испанские дела. 

Еще один важный пункт статьи – описание причин возникновения нацизма в Германии и его политического успеха – выглядит недосказанным. По версии президента, главные его причины – несправедливое послеверсальское устройство Европы и национальное унижение Германии, породившие реваншистские и радикальные настроения в стране и появление новых государств, заложившие основу для территориальных споров. Претензии к Версалю напоминают упреки Кремля в несправедливости нынешнего мироустройства, сложившегося после распада СССР. 

Президент осуждает экономическое содействие западных держав нацистам, что способствовало развертыванию их промышленности, и политическую недальновидность, но при этом упускает еще один важный фактор политического успеха Адольфа Гитлера и его соратников – раскол левого движения во многих странах Европы, срежиссированный Кремлем и Коминтерном. На ХI пленуме Коминтерна в марте – апреле 1931 г. социал-демократия была названа главным врагом (!) коммунистов в рабочем движении и «второй (после фашизма) бригадой» капитализма. Эта сектантская позиция тормозила развертывание борьбы с нацистским движением и обернулась потерей голосов для обеих рабочих партий и в конце концов – победой нацизма. В конце 1920-х нацисты еще были маргиналами, не набирая и 3% голосов на выборах, а в 1933 г. за них проголосовало 46% немцев. Только после победы нацистов в Германии Сталин и его окружение спохватились и потребовали от европейских коммунистов объединиться с социалистами, социал-демократами и даже либералами для борьбы с нацизмом. Но эта мера запоздала.

И еще одна деталь: если уж осуждать западные инвестиции в Германию, то стоит вспомнить и о советско-итальянском экономическом и военно-техническом сотрудничестве, не прерывавшемся ни во время итальянского вторжения в Абиссинию, ни в годы войны в Испании. Где, кстати, построен для советского ВМФ прославившийся в годы Великой Отечественной лидер эсминцев «Ташкент»? Правильный ответ – на верфи компании ОТО в Ливорно, причем корабль заложили в январе 1937 г. – в разгар войны в Испании.

С отдельными пунктами президентской статьи – о Мюнхенском соглашении, предательстве Англией и Францией Чехословакии и участии Польши в разделе последней можно согласиться. Равно как и с тезисом о крайне вялой реакции союзников на вторжение нацистов в Польшу. Но надо понимать, что Франция не делила с Германией, например, Бельгию, а Польша оккупировала в 1938-м весьма небольшую часть Чехословакии, тогда как СССР занял почти половину довоенной польской  территории.

Путин не называет дипломатическим триумфом договор о ненападении между СССР и Германией от 23 августа 1939 г., вспоминает о его осуждении Съездом народных депутатов в декабре 1989 г., но стремится объяснить его объективными обстоятельствами: дескать, не он стал главной причиной нападения нацистской Германии, а в противном случае Советскому Союзу грозила бы война на два фронта – с Германией и Японией, где уже шли интенсивные бои на Халхин-Голе. Однако здесь президент (или его райтеры) слабо знают материал или лукавят: боевые действия на Халхин-Голе трудно назвать войной, это все-таки конфликт, пусть и крупный: в нем с советской стороны принимали участие три мотострелковые дивизии, две танковые и три мотоброневые бригады, всего не более 65 000 бойцов и командиров. Эти силы не сопоставимы с 50 дивизиями и 10 танковыми бригадами, вошедшими на территорию Польши 17 сентября 1939 г., которые насчитывали 620 000 человек, 5000 орудий и минометов, 4700 танков и более 3000 самолетов. Уточним: пакт Молотова – Риббентропа не был единственной причиной начала Второй мировой войны, но стал одним из ее спусковых крючков: его заключение дало Гитлеру уверенность, что польская армия не получит никакой помощи с сопредельной территории. Наконец, надо понимать, что немецкая армия сентября 1939 г. по своему боевому духу, вооружению и выучке сильно уступала вермахту образца лета 1941 г. Говорить о неминуемом поражении Красной армии в случае начала войны с Германией в сентябре 1939 г. – сильное преувеличение.

Когда Путин утверждает, что СССР мог отодвинуть в сентябре 1939 г. границу до Варшавы, ему бы следовало пояснить, каким образом: ведь передовые немецкие дивизии появились у польской столицы 8 сентября, 14 сентября они осадили Брест, а Красная армия вступила в Западную Украину и Западную Белоруссию только 17 сентября. Да, СССР не был союзником нацистов в оккупации Польши, но, надо честно признать, стал соучастником ее раздела. 

Еще один тезис президентского объяснения необходимости пакта ‒ советские руководители, дескать, выиграли «драгоценное время для укрепления обороны страны» ‒ вызывает недоумение: до июня 1941 г. военный и промышленный потенциал Германии вырос за счет оккупации Западной Европы (прежде всего Франции, Бельгии и Голландии) многократно больше, чем советский за счет новоприобретенных территорий. Это старая мантра советской историографии, повторение которой на нынешнем уровне развития исторической науки звучит странно. 

Впрочем, это не единственный фрагмент статьи, где Путин повторяет тезисы советской историографии, например о том, что наступление Красной армии в Польше и ее выход к Одеру в январе 1945 г. «поставило крест» на последнем немецком наступлении в Арденнах. Это не так: неудача последнего контрудара нацистов на Западном фронте стала очевидной еще 25 декабря 1944 г., когда авангард немецкой 5-й танковой армии оказался в британском окружении у бельгийского города Селля, а американские войска деблокировали окруженную в Бастони 101-ю воздушно-десантную дивизию. Висло-Одерская операция Красной армии началась 12 января 1945 г., а на Одере ее соединения появились только к концу января.

Небесспорна и президентская трактовка позднего вступления Красной армии на польскую территорию: советское политическое и военное руководство откладывало начало боевых действий до момента, когда большая часть польских войск, находившихся на советской границе, отправились на германский фронт. Поэтому Украинский и Белорусский фронты почти не встретили серьезного сопротивления.

Отдельная история – с включением Эстонии, Латвии и Литвы в состав СССР летом 1940 г. Президент отрицает факт их оккупации и считает, что присоединение балтийских государств к Советскому Союзу было «реализовано на договорной основе, при согласии избранных властей». Действительно, правительства трех республик согласились на проведение соответствующих референдумов под советским контролем, с собственным самороспуском и присоединением к СССР. Но важны нюансы: надо понимать, что к этому моменту на территории всех республик уже находились советские группировки, превосходившие в численности и, в особенности, в современном вооружении национальные армии. В этой ситуации политические элиты трех стран не решились на активное сопротивление и капитулировали под дулами советских танков. Назвать такое присоединение добровольным и соответствующим международным договорам вряд ли возможно. 

Следует отметить часть статьи, где говорится о поставках союзниками боевой техники, вооружения и военного снаряжения, важных для ведения войны. Президент пишет, что они составили около 7% военной продукции, произведенной советской промышленностью. Что же, это шаг вперед – в советские годы говорилось, что ленд-лиз и британские поставки не превышали 4% военного производства СССР. Однако, если уж касаться союзной помощи, стоит уточнить: поставки истребителей и бомбардировщиков составили около 20% советского производства, танков – 16%. Американцы и англичане поставляли в СССР бронетранспортеры и зенитные самоходки, не производившиеся нашей промышленностью. Помимо боевой техники и автомобилей союзники поставляли жизненно важную продукцию: высокооктановый бензин и другие нефтепродукты, компоненты для их производства, средства связи, обмундирование и продовольствие. 

Важно указать и на то, о чем президент не сказал. В частности, в статье не говорится об активном торговом и политическом сотрудничестве между СССР и Германией в 1939–1941 гг. Советские поставки нефтепродуктов стали одним из важных элементов успеха немецкого блицкрига на Западе в мае – июне 1940 г., а Германия благосклонно реагировала на советское вторжение в Финляндию в ноябре 1939 г.

Статья Путина имеет прежде всего внешнеполитическое звучание, это еще одно послание Западу и Востоку, сигнал о желании договориться и учредить новое, справедливое с точки зрение Кремля мироустройство.

Однако ее историческое содержание вряд ли можно назвать ее сильной стороной: новые документы в ней часто влиты в старые мехи советских представлений о событиях Второй мировой войны. В ней налицо фактические ошибки и стремление оправдать предвоенную политику Кремля, в том числе очевидные просчеты, героизмом воинов Красной армии и советского народа.

Белово. Осень 1939 года. Польский поход // Администрация Беловского городского округа

Отношение к освободительному походу Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину сейчас неоднозначно. Поэтому важно рассказать, как это было.

Ещё в двадцатом году прошлого века во время неудачных боевых действий с белополяками Советская России потеряла часть своих бывших территорий в западных районах Украины и Белоруссии. Через 19 лет, 1 сентября 1939 года, германская армия мощными ударами опрокинула вооружённые силы буржуазной Польши. Над бывшими русскими территориями нависла опасность немецкой оккупации.

17 сентября 1939 года войска Белорусского и Киевского особых военных округов, легко сминая слабое сопротивление польской армии, вошли на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины.

В нашем городе новости узнавали из газет и радио. О событиях в Польше рассказывали и киножурналы. В клубе цинкового завода перед художественными кинокартинами крутили документальную кинохронику. Это были короткие пропагандистские информационно-документальные фильмы, посвящённые сентябрьским событиям 1939 года. О них рассказывали старожилы. Эти уникальные киносвидетельства удалось достать в архиве Госфильмофонда России. Вот краткое содержание одного из них. На экране видна огромная толпа пленных солдат в польской форме. Дикторский текст: «Польская армия разгромлена. Её полки и дивизии сдались в плен нашим войскам. Пленные – бывшие солдаты бывшей польской армии. Вас отпустят домой, товарищи солдаты! И каждый из вас может заняться родным делом на своей земле, на своих фабриках и заводах. Всюду, где работа ждёт честных, трудолюбивых людей. Расскажите всем, что Красная Армия и советский народ несут свободу всем трудящимся Западной Украины и Западной Белоруссии».

Участники военных действий на территориях западных районов Белоруссии и Украины вспоминали о том, что многие годы скрывала официальная советская историческая наука. Речь идёт о сговоре советского и германского правительства по расчленению Польши.

Кинохроника 1939 года. Диктор говорит: «…В расположение советских войск прибыли представители германского командования. Командующий кавалерийским корпусом комдив товарищ Ерёменко уточнил с германскими офицерами порядок дальнейшего продвижения советских и германских частей». В том далёком 1939 году имя впоследствии прославленного Маршала Советского Союза Ерёменко было мало знакомо. Поэтому диктор прочитал её на русский манер — ЕремЕнко, сделав ударение на третьей гласной.

Фельдмаршал Г. Гудериан (Германия) и советский комбриг С.М. Кривошеин во время вторжения в Польшу.

Но дело не в этом. Многие годы спустя факт координирования совместных действий нашей и фашистской армий в разгроме Польше отрицался советской пропагандой. Однако оставались люди, помнящие тот период. В архиве Госфильмофонда сохранились киножурналы, позволяющие восстановить атмосферу того времени. Рассказы старожилов, очевидцев, свидетельства непосредственных участников, архивы и печать тех лет позволили представить обстановку, сложившуюся не только в стране, но и в Белове.

Польский патриотический плакат.

Поражает то, что этот период был полностью для нас неизвестен. О патриотизме и народном подъёме в Великой Отечественной войне говорилось немало. А вот то, что творилось в Белове в том далёком сентябре тридцать девятого, кроме как единым гражданским порывом не назовёшь. Это было великое чувство патриотизма и гордости за свою страну и армию. Оно не было поддельным. На фоне быстрых и почти бескровных побед народ поверил в то, что наша армия разгромит любого противника. 17 сентября на предприятиях города проходили митинги. В этот день в 6 часов вечера начался митинг железнодорожников, на который собралось более тысячи человек. Среди них машинисты, рабочие паровозного и электровозного депо, специалисты, служащие и члены их семей. Обсуждалась речь Молотова. Все выступающие целиком и полностью поддержали решение советского правительства. О чём же писала беловская городская газета в эти дни?

Радость отца

Велика была моя радость, когда мой сын Александр принёс мне справку о том, что он зачислен в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Уже третий сын у меня идёт на службу. В 1940 году должен пойти и четвёртый. Я рад, безгранично рад за своих счастливых сыновей!

Мне уже 52 года. Но если потребуется, то я пойду рука об руку вместе со своими сыновьями, вместе с нашей бодрой и счастливой молодёжью, защищать красные советские рубежи.

Мой родительский наказ сыну: быстрее освоить военную технику. На отлично овладеть боевой и политической подготовкой, быть таким же отличным бойцом Красной Армии, как был передовым стахановцем на цинковом заводе, всегда и в любую минуту был готов до последней капли крови защищать дело великой партии Ленина-Сталина, дело великих народов страны социализма.

Ещё больше будет моя радость, когда я услышу, что мой третий сын зорко охраняет советские рубежи, что у сына ещё крепче стала стахановская закалка, полученная на заводе.

П.И.Клестов.

«Знамя ударника». 30 сентября 1939 года

Плакат 1939 года. СССР.

Поход в противогазах

В честь наших побед …организовали оборонную работу домашние хозяйки горноспасательной станции шахты «Пионерка». Среди них 90 процентов женщин имеют оборонные значки ПВХО, ВС, ГТО.

В ответ на решение правительства о взятии под защиту брошенных польскими панами трудящихся Западной Украины и Западной Белоруссии женщины-домохозяйки организовали многокилометровый переход в противогазах. Переход прошёл успешно, женщины чувствовали себя хорошо. Активистки тт. Култаева, Короткова, Кайдарина, Вязникова, Семёнова, Ладуткина, Котенкова, Савинцева и другие шли бодро и уверенно. Ни одна из женщин не утомилась и не отстала.

— Мы готовы в любую минуту встать на защиту нашей родины, — говорят женщины. — Пусть партия, правительство и товарищ Сталин будут уверены в том, что жены горняков вместе со всем народом нашей страны и по первому зову пойдут выполнять любое задание. Пусть наши славные бойцы Красной Армии знают, что мы с гордостью читаем об их доблестных победах на фронте вызволения украинцев и белорусов из-под панского ига.

Победы Красной Армии ещё больше воодушевляют нас на овладение оборонным делом.

Вязникова, Котенкова.

 

Семья патриотов

Братья-близнецы Николай и Алексей Большешаповы 1919 года рождения оба пришли на призывной пункт. Одному из них, Николаю, предоставлена отсрочка. Но они хотят вместе служить в РККА. Братья пишут страстное, убеждающее заявление военному комиссару. В нём говорилось: «Мы убедительно просим комиссию зачислить нас вместе в пограничные части Красной Армии».

В подкрепление этой просьбы пишет в комиссию и их отец, старый железнодорожник, Михаил Леонтьевич Большешапов. Он горд за своих сыновей и хочет, чтобы они были призваны в армию.

Михаил Леонтьевич писал: «Мне 48 лет, остающуюся на моём иждивении семью я вполне обеспечу, поэтому прошу моих сыновей Николая и Алексея зачислить в ряды РККА». Комиссия удовлетворила их просьбы.

В.Иванишко.

 

Не остался в стороне и коллектив Беловской конторы «Плодоовощ». В резолюции, принятой на общем собрании, было решено «оказать немедленную помощь братьям-славянам, «…изнывающим под игом разнузданной панщины. Мы все как один с оружием в руках пойдём в бой на защиту Родины».

Далее возчики, грузчики и другие работники конторы заверяли: «…Мы удесятерим силы и энергию на выполнение плана государственных заготовок овощей и картофеля, поможем своим честным трудом Красной Армии». От имени коллектива конторы «Плодоовощ» резолюцию подписали Ханов, Янчуковский и Кояшов.

 

Ситуация развивалась стремительно. 19 сентября на центральной площади прошёл многотысячный общегородской митинг. Местная пресса в репортаже с городского митинга протеста по этому случаю писала:

«На площадь Советов со всех концов города шли колонны трудящихся на митинг, посвящённый выступлению главы Советского правительства товарища Молотова 17 сентября. Над колоннами полоскались полотнища красных знамён, боевых лозунгов. Портреты руководителей партии украшены цветами. Тесными рядами колонны окружили трибуну. Выступивший с речью секретарь Беловского горкома ВКП(б) тов. Мухутдинов горячо приветствовал единственно правильную политику нашего правительства, направленную на оказание братской помощи нашим единокровным братьям-украинцам и братьям-белорусам, населяющим Польшу.

Затем выступил председатель райисполкома тов. Дулесов, отметивший, что решение нашего правительства вызвано тем, что польское правительство бросило на произвол судьбы свой народ и бежало, спасая свою жизнь и жизнь своих семей, не желая ничего сделать для того, чтобы народ мог спокойно жить и трудиться. Наше правительство и наш народ не могут оставаться безучастными…

Тов. Пинчук (РК ВЛКСМ) в своём выступлении приветствуя решение правительства, призвал молодёжь района ещё крепче сплотить свои ряды вокруг партии Ленина-Сталина, выше поднять революционную бдительность. Нашим лучшим ответом на правильное решение правительства будет высокая производительность труда, ещё лучшая организация оборонной работы.

От многотысячного коллектива железнодорожного узла выступил машинист электровоза тов. Воробьёв. Он сказал, что внимание всего мира сейчас приковано к событиям, развивающимся в Западной Украине и Западной Белоруссии.

… тов. Воробьёв говорил, что… железнодорожники, являющиеся братьями Красной Армии, обеспечат успешное выполнение задач, поставленных перед ними, и вместе со всем народом нашей Родины окажут помощь оставленным на произвол судьбы украинцам и белорусам.

Орденоносец цинкового завода тов. Матвиенко… обратился с призывом работать только по-стахановски и от имени рабочих завода заверил, что завод даст столько металла, сколько потребуется… Принимая резолюцию, участники митинга в едином порыве подняли более десяти тысяч рук, единодушно одобряя мероприятия правительства».

Из резолюции трудящихся города Белово, принятой на митинге 19 сентября 1939 года:

«… Мы, рабочие-железнодорожники, рабочие цинкового завода и других предприятий города, инженерно-технические работники, учителя, служащие и члены их семей, заявляем партии, правительству и любимому товарищу Сталину, что будем честно и самоотверженно работать на своих постах, будем бороться за ускорение прохождения поездов, за увеличение выплавки металла, добычи угля, образцовое выполнение всех работ, этим самым ещё больше укреплять нашу великую Родину и оказывать помощь нашей победоносной Красной Армии… Мы всегда готовы в любую минуту встать с оружием в руках на защиту страны победившего социализма, на защиту своих единокровных украинского и белорусского народов.

Да здравствует наша Рабоче-Крестьянская Красная Армия, несущая мир и освобождение трудящимся, и её славный полководец Климент Ефремович Ворошилов!

Да здравствует наша мудрая партия большевиков и всеми горячо любимый вождь народов Иосиф Виссарионович Сталин!».

После польского похода наша армия была вовлечена в военный конфликт с Финляндией.

Постер, посвящённый освобождению крестьян от панского ига. 1939 год.

 

Советско-финляндская война

29 ноября 1939 года по радио прозвучала речь председателя Совнаркома СССР В.М.Молотова. В ней говорилось о разрыве отношений с Финляндией. Это означало войну с нашим ближайшим северным соседом. 30 ноября тридцать девятого начались боевые действия.

Финны развернули против СССР мощную пропагандистскую кампанию для того, чтобы посеять у красноармейцев недоверие к своему командованию, заставить их сдаваться в плен. Над советскими позициями с самолёта сбрасывались сотни листовок различного содержания.

Финская листовка, призывающая воинов РККА сдаваться в плен.

На предприятиях города: Беловском цинковом заводе, железнодорожном узле, шахте «Пионерка» и других,- прошли митинги, на которых единогласно приветствовали решение партии и правительства. Стахановец вагонного участка станции Белово т. Прохин заявил: «Я, пилот запаса, если потребуется, сменю свой токарный станок на штурвал самолёта и буду без пощады уничтожать врага».

Артель инвалидов «Кузбасс» грозилась ещё более усилить оборонную работу и к 24 декабря (день выборов в местные советы) выполнить годовой план.

«Коллектив горно-спасательной станции шахты «Пионерка» в подарок героям которой были папиросы, одеколон, носовые платки и шоколад. Активно участвовали в подготовке посылки домохозяйки. Они красиво вышили носовые платки. Посылку направили на батарею, которой командует Герой Советского Союза Маргулис»,- сообщала газета «Знамя ударника».

В боях с врагом принимали участие и беловчане. Особенно запомнилась им «линия Маннергейма». Она была названа в честь главнокомандующего финской армией и политического деятеля К.Г.Маннергейма.

Это была 135-километровая полоса сплошных укреплений, насчитывающая более двух тысяч всевозможных бетонных дотов и укрытий.

Выпускник Беловского аэроклуба 1936 года Сергей Буймов участвовал в бомбёжках. Самолёт ТБ-1, где он был вторым пилотом, наносил бомбовые удары по бетонным укреплениям.

 

   На снимке: Лётчик С.В.Буймов.

 

В феврале-марте 1940 года линия Маннергейма была прорвана. Военные действия продолжались менее четырёх месяцев. Для наших войск это было непросто.

Советский плакат о разгроме войск Маннергейма.

В «Военной программе» (РТР 28.11.2009) были озвучены следующие цифры. В боях с финской армией наши войска потеряли 126 тысяч человек. Потери противника почти в шесть раз меньше — 23 тысячи солдат и офицеров. Уж слишком дорого обошлась нам победа. В этих тысячах безвозвратных потерь были и наши земляки, и это не считая раненых и обмороженных.

Мой дядя, беловчанин Валерий Алексеевич Живописцев, после окончания Ленинградского военного училища связи попал в состав группировки войск на Карельский перешеек. Он рассказывал, что финны были прекрасными лыжниками, хорошо ориентировались в лесу. Умело использовали особенности местности. Был такой случай, когда наша часть заняла оборону в низине, не зная, что рядом находилось водохранилище. Финны внезапно открыли шлюзы и затопили советские позиции. Тысячи человек погибли в воде и от обморожений.

Финская пропагандистская листовка.

…13 марта 1940 года война была закончена. Уже на следующий день, 14 марта в Белове прошли многолюдные митинги, посвящённые заключению мирного договора с финнами.

 

Плакат 1940 года. СССР.

Вторжение в Польшу, осень 1939 года

Пакт Гитлера о ненападении с Польшей

Одной из первых крупных внешнеполитических инициатив Адольфа Гитлера после прихода к власти было подписание пакта о ненападении с Польшей в январе 1934 года. Этот шаг был непопулярным среди многих немцев, которые поддерживали Гитлера, но возмущались тем фактом, что Польша получила бывшие немецкие провинции на западе. Пруссия, Познань и Верхняя Силезия согласно Версальскому договору. Однако Гитлер стремился заключить пакт о ненападении, чтобы нейтрализовать возможность французско-польского военного союза против Германии, прежде чем Германия получит шанс перевооружиться.

Умиротворение в Европе

В середине и конце 1930-х годов Франция и особенно Великобритания следовали внешней политике умиротворения, политике, тесно связанной с британским премьер-министром Невиллом Чемберленом. Целью этой политики было поддержание мира в Европе путем ограниченных уступок требованиям Германии. В Великобритании общественное мнение склонялось к некоторому пересмотру территориальных и военных положений Версальского договора. Более того, ни Великобритания, ни Франция не чувствовали себя готовыми с военной точки зрения вести войну против нацистской Германии в 1938 году.

Великобритания и Франция по существу согласились с перевооружением Германии (1935-1937), ремилитаризацией Рейнской области (1936) и аннексией Австрии (март 1938). В сентябре 1938 года, после передачи Германии на Мюнхенской конференции чешских приграничных регионов, известных как Судеты, британские и французские лидеры оказали давление на союзницу Франции, Чехословакию, чтобы она уступила требованиям Германии о присоединении этих регионов. Несмотря на англо-французские гарантии целостности крупной Чехословакии, в марте 1939 года немцы расчленили чехословацкое государство в нарушение Мюнхенского соглашения.Великобритания и Франция ответили гарантией целостности польского государства. Гитлер продолжил переговоры с Советским Союзом о пакте о ненападении. Германо-советский пакт от августа 1939 года, в котором тайно говорилось, что Польша должна быть разделена между двумя державами, позволил Германии атаковать Польшу, не опасаясь советской интервенции.

Вторжение и раздел Польши

1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу. Чтобы оправдать эту акцию, нацистские пропагандисты ложно утверждали, что Польша вместе со своими союзниками Великобританией и Францией планировала окружить и расчленить Германию и что поляки преследовали этнических немцев.СС в сговоре с немецкими военными устроили фальшивую польскую атаку на немецкую радиостанцию. Затем Гитлер использовал эту акцию, чтобы начать «ответную» кампанию против Польши.

Польша мобилизовалась поздно, и политические соображения вынудили ее армию пойти в невыгодное положение. Поляки также были в меньшинстве. Несмотря на упорные бои и серьезные потери немцев, польская армия потерпела поражение в считанные недели. Из Восточной Пруссии и Германии на севере и Силезии и Словакии на юге немецкие части, имея более 2000 танков и более 1000 самолетов, прорвали польскую оборону вдоль границы и двинулись на Варшаву в массированной атаке окружения.После сильного артобстрела и бомбардировок Варшава сдалась немцам 27 сентября 1939 года. Великобритания и Франция, охранявшие границу с Польшей, объявили войну Германии 3 сентября 1939 года. 17 сентября Советский Союз вторгся в восточную Польшу. 1939 г. Последнее сопротивление закончилось 6 октября. Демаркационная линия раздела оккупированной немцами и советскими войсками Польши проходила по реке Буг.

Род занятий

В октябре 1939 года Германия напрямую аннексировала бывшие польские территории вдоль восточной границы Германии: Западную Пруссию, Познань, Верхнюю Силезию и бывший Вольный город Данциг.Остальная часть оккупированной немцами Польши (включая города Варшава, Краков, Радом и Люблин) была организована как так называемое Генерал-губернаторство (Генерал-губернаторство) под управлением гражданского генерал-губернатора, юриста нацистской партии Ганса Франка.

Нацистская Германия оккупировала остальную часть Польши, когда она вторглась в Советский Союз в июне 1941 года. Польша оставалась под немецкой оккупацией до января 1945 года.

Последнее изменение: 30 мая 2019 г.

Авторы): Мемориальный музей Холокоста США, Вашингтон, округ Колумбия

цветных фотографий с Первого фронта

Автор: Бен Косгроув

Сентябрь.1 января 1939 года, через неделю после подписания нацистской Германией и Советским Союзом пакта о ненападении, более миллиона немецких солдат вместе с 50 000 словацких солдат вторглись в Польшу. Две недели спустя полмиллиона русских войск напали на Польшу с востока. После многих лет неясного грохота, явных угроз и открытых предположений о вероятности глобального конфликта в Европе, на Тихом океане и после Второй мировой войны началась Вторая мировая война.

Якобы целью неспровоцированного нападения Германии, как публично заявили Гитлер и другие видные нацистские официальные лица, было преследование lebensraum , то есть территории, которая считалась необходимой для расширения и выживания Рейха.Но, конечно, Гитлер не собирался прекращать агрессию у границ Польши, а вместо этого развязал полномасштабную войну против всей Европы. (3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии, но не СССР.)

Вторжение, во время которого немецкие войска, особенно, практически не проводили различий между гражданскими лицами и военными и регулярно атаковали невооруженных мужчин, женщин и детей, длилось чуть больше месяца. Оказавшись между двумя огромными, хорошо вооруженными державами, польская армия и ее военно-воздушные силы отважно сражались (вопреки легенде, согласно которой поляки сдались быстро, почти без стона).В конце концов, польские солдаты и авиаторы, сражавшиеся на два фронта, были просто разбиты.

В течение нескольких недель и месяцев после вторжения немецкий фотограф по имени Хьюго Йегер много путешествовал по побежденной стране, делая цветные фотографии хаоса и разрушения, которые оставила после себя пятинедельная битва. Здесь LIFE.com представляет серию фотографий Егера из Польши: портреты страны, покоренной не одним врагом, а несколькими. Есть

фотографий Айгера включают пугающие образы зла — Гитлера и других нацистов — и мы видим ранние тревожные свидетельства беспрецедентного по своим масштабам насилия, которое вскоре посетят десятки стран и бесчисленное количество людей.

Беженцы под Варшавой во время немецкого вторжения в Польшу в 1939 году. (Знак гласит: «Опасная зона — не двигаться»)

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE / Getty Images

Сгоревший танк, Варшава, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Адольф Гитлер (справа) готовится к вылету на польский фронт, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Польша после вторжения, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Незавершенные польские бомбардировщики, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Около Сохачева во время немецкого вторжения в Польшу, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

польских солдат, захваченных немцами во время вторжения в Польшу, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

польских солдат и медсестра Красного Креста, захваченные во время вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Пленные польские солдаты, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Немецкие войска готовятся к параду Победы после вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Немецкий парад победы в Варшаве после вторжения в Польшу, 1939 г. (Гитлер на платформе, подняв руку в нацистском приветствии.)

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Адольф Гитлер на параде победы в Варшаве после немецкого вторжения в Польшу, 1939.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Справа налево, в первом ряду: адъютант Вильгельм Брюкнер, ас Люфтваффе Адольф Галланд, генерал Альберт Кессельринг и генералЙоханнес Бласковиц осматривает парад победы в Варшаве после немецкого вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Глава СС Генрих Гиммлер (справа), один из главных архитекторов Холокоста, беседует с неизвестным офицером в Варшаве после немецкого вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

жителя Варшавы хоронили своих мертвецов в парках и на улицах после вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

жителя Варшавы хоронили своих мертвецов в парках и на улицах после вторжения в Польшу в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Уличная сцена после немецкого вторжения в Польшу, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

немецких гражданина готовятся к репатриации во время вторжения в Польшу, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Польские фермеры и крестьяне бегут из немецких войск во время вторжения в их страну в 1939 году.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Польские женщины убирают захваченные польские орудия в крепости Модлин, к северу от Варшавы, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

еврейских женщин и детей в Гостынине, Польша, после немецкого вторжения, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Польские беженцы, Варшава, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Варшава, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

У крепости Модлин, Польша, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

У крепости Модлин, Польша, 1939 г.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Сцена в Польше после вторжения, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Поляки у памятника польскому патриоту Яну Килинскому, 1939 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Около Сохачева во время немецкого вторжения в Польшу, 1939.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Около Данцига после немецкого завоевания Польши, 1939.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Блошиный рынок в Варшавском гетто после вторжения, 1940 год.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

Под Варшавой, осень 1939 г .; знак указывает на фронт битвы.

Хьюго Джагер — Коллекция изображений LIFE Picture / Getty Images

BBC — История — Мировые войны: Вторжение в Польшу

Западный ответ

Техника вторжения Вермахта в блицкриг вынудила польскую армию капитулировать © Западные полководцы придерживались стратегии Первой мировой войны и совершенно не были готовы к быстрому вторжению в Польшу.Они ожидали, что немцы будут исследовать и бомбардировать польскую линию тяжелой артиллерией в течение нескольких недель, прежде чем начать полное вторжение.

Следовательно, пока танки продвигались, французские войска ограничились разведкой и составлением карт немецкой «Западной стены», ожидая развертывания британских экспедиционных сил (BEF) и полной мобилизации. Наступательной стратегии не было, потому что Франция рассчитывала вести оборонительную войну и вложила значительные средства в статическую оборону линии Мажино.Королевские ВВС также сбросили не бомбы, а листовки, призывая к мирному урегулированию.

К 6 сентября две группы армий Вермахта соединились в Лодзи в центре Польши и раскололи страну на две части, заманив большую часть польской армии в ловушку у немецкой границы. Двумя днями позже танковые войска загнали польские войска в пять изолированных очагов, сосредоточенных вокруг Померании, Позань, Лодзи, Кракова и Карпат.

Двенадцать польских дивизий были кавалерийскими, вооруженными копьями и саблями, и они не могли сравниться с танками.Каждый карман подвергался безжалостной бомбардировке и бомбардировке, и когда закончились еда и боеприпасы, у них не оставалось ничего другого, как сдаться.

К 8 сентября передовые танковые дивизии были на окраине Варшавы, преодолев 140 миль всего за восемь дней. Двумя днями позже всем польским войскам было приказано отступить и перегруппироваться в Восточной Польше для последнего боя. Вся надежда была возложена на крупное французское и британское наступление на западе, чтобы ослабить давление.

Однако, несмотря на заверения маршала Мориса Гамлена в том, что французская армия полностью вовлечена в боевые действия, все военные действия на западном фронте были прекращены 13 сентября, когда французским войскам было приказано отступить за безопасность линии Мажино.Варшава была окружена 15 сентября и подверглась жестоким бомбардировкам без надежды на спасение.

17 сентября Красная Армия пересекла польскую границу на востоке во исполнение секретного соглашения в рамках нацистско-советского пакта и положила конец любым перспективам выживания Польши. Те поляки, которые могли, бежали через границу в Румынию, а многие впоследствии достигли запада и продолжили войну как Свободные польские войска. Среди них было много пилотов, которых приветствовали в RAF и которые принимали участие в Битве за Британию.

Варшава храбро продержалась до 27 сентября, но после 18 дней непрерывных бомбардировок сдалась в 14:00. Германия одержала быструю победу, но не конец войны. Великобритания и Франция отказались принять мирное предложение Гитлера. Его ставка провалилась, и Польша стала первым полем битвы Второй мировой войны.

Жестокий блицкриг: Вторжение в Польшу 1939 года

Вдали от линии фронта жители города Пшемысль на юго-востоке Польши могли считать себя далекими от немецкого вторжения в их страну в сентябре 1939 года.Однако такие уютные предположения вскоре будут опровергнуты. И когда захватчики прибыли 15 сентября, они быстро показали новое лицо войны.

Вскоре после этого евреи Пшемысля начали собирать. Первоначально они подвергались жестокому обращению и унижению со стороны немецких солдат, но преследование быстро переросло в убийство. Со временем солдаты преследовали толпу мужчин-евреев к ближайшему кладбищу, обрушивая удары ногами и ногами на несчастных, а тех, кто отставал, били из пистолетов.

Когда евреи прибыли, они увидели грузовик Вермахта, брезентовый чехол которого был откинут, открыв крупнокалиберный пулемет.Раздалась очередь за очередью, стреляя взад и вперед, пока люди не перестали корчиться. Затем солдаты ушли, и процесс начался снова. Всего за три дня будет убито около 600 евреев Пшемысля. По словам очевидца, это было «похоже на сцену из ада Данте».

Вторжение Германии в Польшу, начавшееся 1 сентября 1939 года, положило начало Второй мировой войне в Европе, но, тем не менее, остается предметом недоразумений. Помимо старых седых мифов о беспомощных поляках, посылающих своих кавалеристов в бой с немецкими доспехами, мало что еще, похоже, проникло в популярный рассказ.

Одним из способов исправить такой недостаток знаний могло бы быть указание на удивительную жестокость, которая была применена к польскому населению во время кампании. Конечно, действия против европейских евреев, подобные тем, что происходили в Перемышле, были во время войны мрачно обычным делом. Но читатели могут быть удивлены, узнав, что жертвами в 1939 году были не только польские евреи, а преступниками были не только немцы; Советские войска тоже внесли свой вклад в создание смертоносного климата.

Дегуманизированный стереотип

Антисемитизм явно был движущей силой некоторых немецких зверств.Для многих немецких солдат Польша стала их первым знакомством с еврейским населением, которое, казалось, было приближено к дегуманизированному стереотипу, представленному нацистской пропагандой. Их ответ был предсказуемо жестоким. В Коньских немецкие войска открыли огонь по толпе евреев, которых окружили копать могилы, в результате чего было убито 22 человека. В Блонях, к западу от Варшавы, было убито 50 евреев; в Пултуске еще 80. Есть множество других примеров.

Но все поляки — евреи или нет — в 1939 году находились под угрозой.Казни PoW не были редкостью. В Цепелуве 300 польских военнопленных были расстреляны из пулеметов после того, как короткое сражение остановило продвижение немецкого 15-го моторизованного пехотного полка. Возможно, худший пример произошел в Сладове, где 358 поляков — солдат и мирных жителей — были убиты на берегу реки Висла после провала контратаки поляков на реке Бзура.

Однако неизбежно именно гражданские лица несли основную тяжесть убийства. В одном примере 12 «партизан» были казнены в отместку за убийство немецкого офицера: самому молодому было 10 лет.В Вышануве 17 женщин и детей были убиты, когда в подвал были брошены гранаты, несмотря на мольбы жертв о пощаде. Фермеры подвергались особому риску, учитывая, что они часто обладали каким-либо оружием, и поэтому их легко можно было назвать партизанами. Например, 18 человек были убиты после защиты Унеюва; еще 24 были казнены в Вылазлове.

Семьдесят два поляка были убиты немцами в ответ на гибель двух лошадей в результате дружественного пожара.

По правде говоря, хватило любого предлога.Сорок поляков были убиты в Шиманково после того, как немецкая внезапная атака была предотвращена; еще 50 были убиты в Сулеювеке в отместку за смерть одного немецкого офицера. В одном шокирующем примере 72 поляка были убиты немцами в Каетановицах в ответ на гибель двух лошадей в результате дружественного пожара.

Водителей этого зверства было много. Современные немецкие источники оплакивают неопытность немецких солдат, чья «нервозность и беспокойство» привели к такому количеству перестрелок и бессмысленных разрушений.

Не мог не повлиять и характер войны. Хотя блицкриг еще не был военной доктриной Германии, кампания в Польше часто сопровождалась быстрыми продвижениями, которые нарушали более статичную оборону Польши, в результате чего многие защитники оставались за линией фронта, где продолжающееся сопротивление можно было легко интерпретировать как работу бандитов. и нерегулярные.

Жестокое обращение с заключенными могло также иметь фармакологическое объяснение. «Первитин», таблетированная форма метамфетамина, повышающая энергию, бдительность и уверенность в себе, в то время становился все более популярным среди немецких солдат.Польза для военных очевидна, но не может быть никаких сомнений в том, что, снижая запреты, этот наркотик также повышал вероятность совершения злодеяний солдатами.

Тем не менее, какими бы достоверными они ни были, такие объяснения могут дать лишь часть истории. В этом отношении поучительно сравнение с французской кампанией следующего лета. Там немецкие войска были еще сравнительно неопытными, первитин все еще был широко доступен, а блицкриг, возможно, использовался с большей эффективностью.Но злодеяний было гораздо меньше. За 46 дней французской кампании было совершено около 25 массовых убийств военнопленных и гражданских лиц, в том числе в Ле-Паради, Вормхудте и Винкте.

Для сравнения, за 36 дней сентябрьской кампании только немцами было совершено более 600 массовых убийств; в среднем более 16 в день. Даже если допустить приукрашивание, это несоответствие поразительно и, несомненно, указывает на более фундаментальный фактор, определяющий поведение немцев.

Зацепки изобилуют письмами и дневниками немецких солдат, многие из которых описывают поляков как «нецивилизованных», «грязных», «отребьих»; Короче говоря, как признался один солдат, едва ли человек.Такое отношение, хотя и вызванное и радикализованное нацистской пропагандой, не было чем-то новым, но, что очень важно, война дала зеленый свет их насильственному выражению. И если враг воспринимался таким образом, то обычная мораль и поведение было легко приостановлено. Как написал один солдат: «Поляки ведут себя бесчеловечно. Кто может обвинить нас в применении более жестких методов? » Это был изящный эвфемизм убийства по расовым мотивам.

Хронология: агония Польши, 1939 год

Как Гитлер и Сталин расчленили нацию

23 августа

Подписание нацистско-советского пакта в Москве дает зеленый свет агрессивным амбициям Гитлера и Сталина в Восточной Европе.

25 августа

Подписано англо-польское соглашение о взаимной помощи, обещающее военную помощь в случае, если какая-либо нация станет жертвой агрессии со стороны третьей стороны.

31 августа

Ряд операций под «ложным флагом» на польской границе, возложенных на польские войска, но фактически проведенных СС, дают Гитлеру повод для вторжения.

1 сентября

На рассвете немецкие войска вторгаются в Польшу с севера, запада и юга.В воздухе люфтваффе нацеливается на города и аэродромы польских ВВС.

3 сентября

После того, как их ультиматум Гитлеру остался без ответа, Великобритания и Франция объявляют войну Германии в соответствии с соглашениями, которые они заключили с Польшей.

9 сентября

В самом крупном сражении кампании польские войска начинают контратаку против немцев вдоль реки Бзура. После более чем недели боев атака прекратилась.

17 сентября

На рассвете Красная Армия Сталина вторгается в Польшу с востока, вступая в бой с легковооруженными пограничными войсками. Несмотря на пропагандистский нарратив об освобождении, вторжение привело к классовой войне, оккупации и аннексии.

22 сентября

В восточном городе Брест-Литовск немецкие войска передают район советской власти в соответствии с протоколом к ​​нацистско-советскому пакту. Перед этим они проводят совместный военный парад с силами Красной Армии.

25 сентября

Немецкая артиллерия и авиация проводят интенсивную дневную бомбардировку Варшавы — «Черный понедельник», в результате чего, по оценкам, погибло 10 000 человек.

28 сентября

Желая положить конец кровопролитию, польский гарнизон в Варшаве соглашается сдать город немцам. Более 140 000 польских солдат идут в плен.

29 сентября

После падения Варшавы крепостной комплекс в Модлине, к северо-западу от столицы, также сдается немцам .

6 октября

После четырехдневного боя «Полесская независимая оперативная группа» сдается немцам у Коцка, к юго-востоку от Варшавы. Это последний бой польской кампании.

Воюющее освобождение

В то время как немцы импортировали расовую войну в западную Польшу, Советы принесли классовую войну на восток. Кремль продал свое вторжение в восточную Польшу, осуществленное 17 сентября в соответствии с нацистско-советским пактом, как «освобождение», но оно было решительно воинственным: полмиллиона боевых солдат и почти 5000 танков противостояли легковооруженным войскам. силы польского корпуса охраны границы.

Для тех поляков, которые попали под советский контроль, не было сомнений в революционных намерениях Красной Армии. В бесчисленных городах и деревнях советские офицеры подстрекали массы восстать против своих «господ и угнетателей», захватить собственность и «отомстить кровью за боль эксплуатации».

Убийство 22000 польских офицеров продемонстрировало, что Советы были нацелены на массовую социальную революцию.

Местные ополченцы-коммунисты быстро подчинились, преследуя землевладельцев и местных чиновников.Жертв просто вытаскивали из кроватей и линчевали или забивали до смерти. Один судебный чиновник был привязан за ноги к лошади и телеге, которую затем возили по мощеным улицам, пока он не умер.

Военнопленных также рассортировали по социальному классу. Офицеров обычно отделяли от других рядов для допроса вместе с особенно хорошо одетыми или хорошо экипированными. Со временем, когда так много людей сбежали из сети, сбросив свою форму или стянув знаки различия, Советы начали проверять руки своих заключенных. Белоручки — те, у кого белые безымянные ладони — явно не из рабочего класса, поэтому их тоже задержали.

Многие из них были затем отправлены в тюрьмы, где с них снимали все, что у них было — часы, бритвы, ремни — перед тем, как их погрузили в вагоны для скота и отправили в долгое путешествие на восток к неизвестной судьбе. По крайней мере, для некоторых это было путешествие, которое закончится смертельными ямами Катынского леса.

В некоторых случаях ярость советского класса могла бы утихнуть быстрее.Как и немцы, Красная Армия была довольна — во имя идеологии — отказом от моральных норм ведения войны. Например, группа раненых польских военнопленных, захваченных недалеко от Вытично, была заперта в ратуше, и им было отказано в медицинской помощи. К тому времени, как на следующий день прибыла помощь, все они истекли кровью.

Офицеров часто просто отводили в сторону и казнили. Когда польские военнопленные услышали залп стрельбы после их капитуляции в Мокранах, один из них спросил у своего эскорта из Красной Армии, продолжаются ли бои.Ему сказали: «Это ваши хозяева, расстреляны в Мокранском лесу».

Одним из таких же отправленных был командир польского гарнизона в Гродно генерал Юзеф Ольшина-Вильчинский, который был взят в плен советскими солдатами 22 сентября. Отведенный в сторону вместе со своим адъютантом, он был казнен, а его окровавленные вещи были переданы его жене, которая путешествовала с ним. Осматривая его тело, она вспоминала: «Он был еще теплым, но в нем не осталось жизни».

Истинный масштаб советских преследований польских военнопленных и мирных жителей неизвестен; Кремлевская пропаганда и ее жесткий контроль над СМИ и памятью означали, что многие сообщения умерли бы вместе с выжившими свидетелями в польских тюрьмах или в ГУЛАГах Сибири.

Тем не менее, о политическом намерении — и масштабе стоящих за ним амбиций — можно судить по катынской резне в следующем году. Убийство 22 000 польских офицеров, взятых в плен во время сентябрьской кампании и казненных их советскими похитителями, продемонстрировало, что Советы были нацелены ни на что иное, как на социальную революцию.

Эти жертвы, как и Ольшина-Вильчинский до них, представляли польскую элиту: армейские офицеры, врачи, юристы, интеллигенция, да и вообще все те, кто считался лучше всех способными поддерживать и координировать сопротивление советской власти.Их полное уничтожение было — для господ из Кремля — ​​важным условием успешной коммунизации польского общества. Таким образом, убийство было совершено не случайно или в пылу битвы. Это была идеологическая необходимость.

Варварство задним числом

Часто предполагают, что истинное варварство войны во Второй мировой войне началось с немецкого вторжения в Советский Союз в июне 1941 года, когда немецкие эскадроны смерти применили свою кровавую расовую идеологию к беспомощному населению Украины и Беларуси.Конечно, есть что сказать в пользу этого аргумента, не в последнюю очередь потому, что военное господство Германии было тогда на пике, и именно тогда Холокост начался всерьез.

Тем не менее, нам, возможно, следует датировать начало этого варварского процесса сентябрем 1939 года, кампанией, которая обычно игнорируется историками как второстепенная, неуместная прелюдия к последующим важным событиям.

Однако польская кампания была далеко не незначительной в военном отношении.Это стало мрачным дебютом многих методов, которые позже снискали темную славу: неизбирательные бомбардировки, преднамеренные нападения на гражданское население и, что особенно важно, сам блицкриг, доктрина движения, с использованием бронированных наконечников копий для предотвращения создания последовательной поэтапной защиты.

Помимо этих гнусных нововведений, возможно, самого пристального внимания заслуживает аспект варваризации. Варварство не было следствием первых лет войны, ползучей радикализации, при которой запреты постепенно снимались, а идеологиям была предоставлена ​​свобода действий.Скорее, он был там с самого начала, ключевой движущей силой первых военных успехов Германии и важным компонентом расистской идеологии, лежавшей в основе «Нового мирового порядка» Адольфа Гитлера.

Также важно отметить, что сентябрьская кампания напоминает нам, что не только немцы придерживались революционного мировоззрения; не только гитлеровская армия стремилась к достижению своих идеологических целей штыками. В этом отношении у сталинской красной армии было столько же крови, сколько у вермахта.

Новая книга Роджера Мурхауса « Первый, кто сражается: польская война 1939 года » будет издана Bodley Head в сентябре. Он будет обсуждать вторжение в Польшу на обоих наших выходных по истории: historyextra.com/events

Узнать больше о начале Второй мировой войны

Эта статья была впервые опубликована в выпуске журнала BBC History Magazine за сентябрь 2019 г.

Военный музей.ca — Демократия в войне — Вторжение в Польшу, 1939

Это было начало Второй мировой войны. Адольф Гитлер хотел вернуть немецкие территории, утраченные Польшей после Первая мировая война. За ним закрепилась дружба Иосифа Сталина. Юнион, восточный сосед Польши, с соглашением, что ни один из они нападут на другого: нацистско-советский пакт о ненападении Август 1939 года. Затем напал Гитлер. Он послал свои войска в Польшу на 1 сентября 1939 г.Двумя днями позже Франция и Великобритания, гарантировал границы Польши, объявил войну Германии. На 10 сентября Канада начала войну против Германии. в значительной степени разрушил польский воздух силы в первый день атаки, и немецкие армии захватили большая часть польского. Варшава, столица Польши, была окружена к 17 сентября и сдался через десять дней после сильной бомбардировки рейды. Тем временем Советская Красная Армия продвигалась в восточную Польшу.Около миллиона поляков были захвачены немцами и русскими и многие умерли, прежде чем снова увидели свободу. Газетные статьи по теме Les причин де ля де ля де ля Полонь Le Devoir, 20.04.1940 «2 000 000–5 000 000 жертв в полонских цивилизациях» Le Devoir, 03.02.1940 La Pologne sous la domination étrangère Le Devoir, 09.03.1940 Premier anniversaire de l’invasion russe de la Pologne Le Devoir, 17.09.1940 Huit Million de Polonais tués ou maltraités par les nazis Le Devoir, 11.05.1943 La garantie anglaise donnée à la Pologne en 1939.Pologne et Angleterre Le Devoir, 10.04.1945

1 сентября 1939 г .: Вторжение в Польшу • Принудительный труд 1939 г.

Три свидетеля рассказывают, как они пережили начало Второй мировой войны 1 сентября 1939 г.

На следующем видео показаны отрывки из интервью с бывшими подневольными работниками и узниками концлагерей, двумя мужчинами из Лодзи и женщиной из восточной Польши. Для них, как и для многих польских свидетелей в онлайн-архиве «Принудительный труд 1939-1945 гг.», 1 сентября 1939 года стало началом депортации, преследований и принудительных работ.Видео на английском и польском языках с немецкими субтитрами.

1 сентября 1939 г .: Вторжение в Польшу

Вторая мировая война началась с вторжения Вермахта в Польшу 1 сентября 1939 года. Чуть более чем через неделю немецкие военные были в Варшаве. В соответствии с Пактом Гитлера-Сталина Красная Армия оккупировала восточную Польшу. Польша была разделена между победителями, Германией и Советским Союзом. Немецкие службы занятости переехали в Польшу вместе с Вермахтом. Похищение польских мужчин и женщин для принудительных работ в Германии началось стремительно.Были созданы гетто. Вартеланд, Западная Пруссия и Генерал-губернаторство стали ареной массовых убийств и изгнания.

Артикул:

• Томаш Шарота, 1939: Der Beginn des Zweiten Weltkrieges, Deutschlands Expansion und die Zerstörung des polnischen Staates, в: Stereotype und Konflikte. Historische Studien zu den deutsch-polnischen Beziehungen, hg. v. Zentrum für Historische Forschung Berlin der Polnischen Akademie der Wissenschaften und dem Deutsch-Polnischen Magazin DIALOG, Osnabrück 2010, S.231-246

• Йохен Белер, Auftakt zum Vernichtungskrieg. Die Wehrmacht in Polen 1939, Франкфурт 2006

• Erinnerung bewahren. Sklaven- und Zwangsarbeiter des Dritten Reiches aus Polen 1939-1945. Zachowac pamiec. Praca przymusowa i niewolnicza obywateli polskich na rzecz Trzeciej Rzeszy w latach 1939-1945. Zweisprachiger Ausstellungskatalog, hrsg. v. d. Stiftung Polnisch-Deutsche Aussöhnung und dem Dokumentationszentrum NS-Zwangsarbeit Berlin-Schöneweide, Warschau, Berlin 2007

Биографическая информация

Леон В., Узник еврейского концлагеря из Лодзи, Польша

• 9 января 1925: родился в Лодзи

• 1939: прибытие в Лодзинское гетто

• 1944: депортирован на принудительные работы в Ченстохову, Польша

• Последующая депортация в Бухенвальд и возобновление принудительных работ для Zahnradwerk G.E. Райнхардт в лагере Зонненберг

• 1945: Освобожден американскими войсками, возвращается в Лодзь

• 1949: Эмиграция в Нью-Хейвен, США

Болеслав З., Бывший подневольный рабочий из Лодзи, Польша

• 1923: Родился в Лодзи

• июнь 1940: первая принудительная депортация в Рурбергбау около Гельзенкирхена

• , июнь 1942: несчастный случай на производстве делает возможным возвращение в Лодзь. Возобновление принудительных работ

• До августа 1944 года: принудительный труд в AEG в Лодзи. После этого эвакуирован вместе с компанией в Глатц в Силезии

  .

• март 1945 г .: Вторая эвакуация компании в Тюрингию.Последующее возвращение в Лодзь из Glatz

• Работает с 1980-х годов в ассоциации жертв бывших подневольных работников AEG

• 2000-е: Участвовал в проекте Берлинской исторической мастерской «Между Лодзи и Берлином. Судьба бывших работников принудительного труда »

• 4 июля 2007 г .: Смерть Болеслава З.

Тося С., пережившая концлагерь из восточной Польши

• 1929: Родился в селе Залески, Польша (в настоящее время в Украине)

• 1935: Переезд в Городенку, Польша (в настоящее время в Украине)

• Октябрь 1941: Прибытие в Городенское гетто

  .

• Весна 1943 года: депортация в трудовой лагерь Лисовице для принудительных работ в сельском хозяйстве

• 28 марта 1944 г .: освобожден Красной Армией.Последующее короткое возвращение в свой родной город

• До марта 1949 года: пребывание в американском секторе Германии. Последующая эмиграция в Пикскилл, Нью-Йорк, США

Вторжение нацистов в Польшу | Электронные коллекции библиотек UWM

О нацистском вторжении в Польшу, 1939

В этой цифровой коллекции представлены 90 фотографий, сделанных Харрисоном Форманом во время начала Второй мировой войны в Польше.Фотоколлекция дополняется подборкой газетных вырезок и статьей «Съемка блицкрига», опубликованной Форманом в журнале Travel в декабре 1939 года. Фотографии, запечатлевшие вторжение нацистов в Польшу в сентябре 1939 года, были обнаружены в Библиотека Американского географического общества в библиотеках UWM. Изображения являются частью обширной коллекции Харрисона Формана, переданной в дар Библиотеке Американского географического общества в 1987 году.

Харрисон Форман

Харрисон Форман (1904–1978), уроженец Висконсина, был предприимчивым журналистом, фотографом и исследователем.Он работал иностранным корреспондентом New York Times, London Times и NBC, а также предпринял несколько экспедиций в северный Тибет и Китай в 1930-х годах. Библиотеки UWM создали несколько цифровых коллекций с его изображениями Афганистана, Тибета и Китая. Электронные коллекции доступны по адресу: https://collections.lib.uwm.edu

.

При исследовании тибетских изображений библиотекари UWM наткнулись на ссылки на фотографии Формана времен Второй мировой войны в Польше в его альбоме для вырезок 1938-1939 годов.Однако найти изображения было непросто, поскольку коллекция Forman состоит из более 98 000 изображений, в основном негативов и слайдов. Кроме того, негативы фильмов Формана о бомбардировке Варшавы были случайно отклонены компанией, которая оценивала его коллекцию до того, как она попала в библиотеки.

Со временем около 90 уникальных изображений, документирующих начало Второй мировой войны в Польше, были идентифицированы в обширной коллекции Формана. Форман прибыл в Варшаву в конце августа 1939 года и смог сделать снимки города всего за несколько дней до начала Второй мировой войны.Многие здания, изображенные на его фотографиях, например, Национальный театр, были разрушены во время сентябрьских взрывов. Форман оставался в Польше в течение первых недель войны и задокументировал нацистское вторжение в Польшу, отчаянные усилия польских военных по защите страны и бегство гражданского населения из разбомбленных деревень и городов.

Подборка фотографий нацистского вторжения в Польшу, сделанных Форманом, появилась в американской прессе в 1939 году в таких газетах, как The New York Post, The New York Daily News и журнал Travel.Он был одним из немногих западных журналистов, снимавших блицкриг в Польше в сентябре 1939 года. Форман эвакуировался из Польши через Румынию в конце сентября и сумел привезти с собой некоторые из своих фотографий. Он также мог использовать польских правительственных курьеров и пилотов для вывоза некоторых рулонов пленки. По его оценкам, около двадцати процентов изображений все-таки попали в Соединенные Штаты. Многие из фотографий, обнаруженных в коллекции Формана в Библиотеке Американского географического общества, вероятно, никогда не были опубликованы, поскольку соответствующие отпечатки не могли быть идентифицированы.

По возвращении из Польши Форман отправился с лекциями по США и Канаде. Он читал лекции и представил свои фильмы и фотографии о нацистском вторжении в Польшу. Подборка газетных вырезок, включенных в этот цифровой проект, документирует его лекционные туры и дает уникальный взгляд американского фотожурналиста на начало Второй мировой войны в Польше. Форман был впечатлен боевым духом польских солдат и храбростью мирных жителей, но также критически относился к руководству польских военачальников.

Цифровой проект

Цифровая коллекция включает изображения Формана о нацистском вторжении в Польшу, его статью «Съемки блицкрига» и подборку газетных вырезок. Изображения были отсканированы в блоке оцифровки библиотек UWM с нитратных пленочных негативов с помощью пленочного сканера. Фотографические отпечатки использовались в качестве источника для сканирования при отсутствии негативов. Полученные цифровые мастер-файлы в формате TIFF хранятся в библиотеках UWM.

Фотографии были исследованы и проиндексированы в рамках проекта, чтобы обеспечить дополнительные точки доступа к содержанию коллекции.Ресурсы, доступные в коллекции Харрисона Формана, в том числе его альбомы для вырезок и его публикации, были использованы в процессе исследования. Подписи Формана, когда они были доступны, были расшифрованы и включены в записи. Тематические термины были назначены с использованием предметных рубрик Библиотеки Конгресса.

Газетные вырезки были выбраны из альбома Формана 1938-1939 годов, входящего в коллекцию Харрисона Формана в Библиотеке Американского географического общества. В альбом включены материалы о путешествиях Формана в 1938 и 1939 годах по Азии и Европе.Некоторые из газетных статей были опубликованы в 1940 году. В выборку для этого проекта включены только материалы, относящиеся к опыту Формана в Польше во время нацистского вторжения и его лекционным поездкам по возвращении в Соединенные Штаты. Газетные вырезки и статья Формана «Съемки блицкрига» были отсканированы с помощью верхнего сканера. Цифровая версия этих документов предоставляется в трех форматах: изображения страниц, текст и PDF (формат переносимых документов Adobe).