Фома Аквинский
Фома Аквинский
В конце XII — начале XIII вв. западноевропейская схоластика получает новый импульс для своего развития. Связано это было, прежде всего с тем, что в этот период происходит самое широкое знакомство европейцев с культурой арабоязычного Востока. Европейский мир в это время постоянно сталкивается с арабами — во время крестовых походов, в Испании, которую захватили арабы и т.д. Для западноевропейской философии встреча с арабской культурой сыграла огромную роль. Дело в том, что в арабском мире были крайне популярны учения античных философов, и, в первую очередь, учение Аристотеля. На арабский язык были переведены практически все его сочинения, при этом аристотелевские произведения были подробно прокомментированы арабскими мыслителями, арабские философы опирались на положения Аристотеля в своих учениях.
В Европе же Аристотель был известен далеко не полностью. Более того, так как идеи Аристотеля использовали многие христианские теологи, считавшиеся еретиками, распространение и изучение аристотелизма официально запрещалось. Так, изучение естественнонаучных сочинений Аристотеля и его «Метафизики» было запрещено папскими декретами 1210 и 1215 гг.
Однако аристотелизм постепенно получает все более широкое распространение, особенно, в нецерковных школах. На латинский язык переводятся почти все его произведения — сначала с арабского, а потом и непосредственно с греческого языков. И в католической Церкви с течением времени утверждается мнение, что использование системы доказательств истинности христианских догматов с опорой на Аристотеля становится насущной необходимостью, ибо неоплатонизм, на который опирались «отцы Церкви » и, в первую очередь, Аврелий Августин, не дает ответы на все возникающие вопросы.
В 1231 г. папа Григорий IX обновил декреты 1210 и 1215 гг., но одновременно создал комиссию для проверки аристотелевских произведений. И уже в 1245 г. изучение Аристотеля было разрешено без всяких ограничений, а позднее в 50–60-х гг. XIII в. Рим официально поручает нескольким христианским философам заняться переработкой учения Аристотеля в христианско-католическом духе. Центральное место в этой работе занял Фома Аквинский (1225/1226—1274 гг.).
***
Будущий знаменитый схоластик родился в Неаполитанском королевстве в знатной семье графа Аквинского. Отсюда и появилось прозвание Фомы — Аквинский, или, по-латыни, — Аквинат. С раннего детства он воспитывался в бенедектинском монастыре Монте Кассино, затем учился в Неаполитанском университете. Здесь он познакомился с монахами из ордена доминиканцев и, несмотря на резкие протесты семьи, в 1244 г. принял монашеский постриг.
Молодого монаха, отличающегося не только молчаливым и замкнутым нравом (за что Фому прозвали «немым буйволом»), но прежде всего высокой образованностью и глубиной мысли отправили для дальнейшего обучения в Кельн к знаменитому христианскому теологу Альберту Великому. В 1252 г. Фома Аквинский становится преподавателем в Парижском университете, в котором работал до конца 50-х гг.
Преподавательская деятельность, наряду с литературно-философским творчеством стали основными жизненными занятиями Аквината. В 1259 г. папа Урбан IV отзывает его в Рим и почти десять лет он преподает в доминиканских учебных заведениях в Италии.
В конце 60-х гг. его вновь призывают в Париж, где он должен был отстаивать интересы римско-католической Церкви в идейных и теологических спорах с различными мнениями, распространявшимися среди преподавателей и студентов европейских университетов. Именно в этот период он пишет свои главные произведения, в которых, используя систему Аристотеля, разрабатывает новое систематическое изложение учения Римско-католической Церкви.
С 1272 по 1274 гг. Фома Аквинский занимается преподаванием в своем родном университете г. Неаполя. Незадолго до смерти его, по указанию папы Григория Х, вызывают для участия в Лионском Соборе. Однако по дороге в Лион Фома Аквинский тяжело заболел и умер 7 марта 1274 г.
Уже после смерти ему был присвоен титул «ангельского доктора», а 1323 г. за свои великие заслуги перед Церковью Фома Аквинский был признан святым.
Фоме Аквинскому принадлежит огромное количество сочинений на богословские и философские темы, которые он писал в течении всей жизни. В своем литературном творчестве он не останавливался ни на минуту, ибо видел суетность всего мирского, в том числе и преходящее значение собственной деятельности. Ему постоянно казалось, что он что-то еще не понял, что-то не знает и потому пытался успеть приоткрыть завесу над непостижимыми Божественными тайнами. Недаром, на увещевания прекратить столь напряженную работу, он однажды ответил: «Не могу, потому что все, что я написал, кажется мне трухой, с точки зрения того, что я увидел и что мне было открыто».
Наиболее важными из произведений, созданных Аквинатом считаются его знаменитые «Суммы» — «Сумма истины католической веры против язычников» (1259—1264 гг.) и «Сумма теологии» (1265—1274 гг.), которую он так и не успел окончательно завершить. В этих произведениях и изложены основные богословско-философские взгляды великого схоластика Запада.
Вообще, интерес, который Фома Аквинский проявлял к философскому учению Аристотеля был не случаен. Дело в том, что доминиканский орден, монахом которого являлся Аквинат, стал в XII—XIII вв. одним из главных орудий римско-католической Церкви в борьбе с еретичеством, почему сами доминиканцы называли себя «псами господними». Особое рвение они проявили в установлении духовного контроля над сферами теоретического богословия и образования, стремясь возглавить богословские кафедры важнейших европейских университетов и других учебных заведений.
Именно доминиканцы одними из первых среди официальных католических теологов поняли, что само учение католицизма, основанное в то время на идеях Аврелия Августина, требует определенного реформирования. Альберт Великий — учитель Аквината — специально занимался изучением трудов Аристотеля и начал работу по новой систематизации католического вероучения, которую закончил его ученик.
Фома Аквинский дал четкий и ясный для своего времени ответ на вопрос, который волновал христианских теологов на протяжение предыдущего времени — о взаимоотношениях науки и веры. В трудах Фомы Аквинского была окончательно признана важная и относительно самостоятельная роль науки и, в первую очередь, философии — по мнению Аквината философия имеет свою сферу деятельности, ограниченную рамками познания того, что доступно человеческому разуму. Философия, используя свои, рациональные методы познания, способна изучать свойства окружающего мира.
Более того, догматы веры, доказанные с помощью разумных, философских доводов, становятся более доступными человеку и тем самым укрепляют его в вере. И в этом смысле, научно-философское знание является серьезной опорой в обосновании христианского вероучения и опровержении критики веры.
Фома Аквинский считал, что с помощью научно-философских доводов возможно доказать истинность некоторых христианских догматов, например, догмат о бытии Бога. В то же время, другие догматы научно недоказуемы, так как в них показаны сверхъестественные, чудесные качества Бога. И значит, они являются предметом веры, а не науки. Так, по его мнению разум бессилен в обосновании большинства христианских догматов — возникновения мира «из ничего», первородного греха, воплощения Христа, воскресения из мертвых, неизбежности Страшного Суда и дальнейшего вечного пребывания человеческих душ в блаженстве или же в муках.
Поэтому истинное, высшее знание науке неподвластно, ибо человеческий разум не способен постичь Божественный замысел в полном объеме. Бог — это удел сверхразумного познания, и, следовательно, предмет теологии. Теология — это совокупность человеческих представлений о Боге, частично доказанных с помощью науки, частично основанных на вере. Теология, в понимании Фомы Аквинского, является высшей формой человеческого знания именно потому, что в ее основе лежит вера. Иначе говоря, теология — это тоже знание, только сверхразумное знание.
Между философией и теологией нет противоречия, ибо философия, как «естественная познавательная способность» человека, в итоге приводит самого человека к истинам веры. Если же подобного не происходит, то в этом виновата ограниченность самих людей, которые не умеют правильно пользоваться своим разумом. Поэтому, в представлении Фомы Аквинского, изучая вещи и явления природы, истинный ученый прав лишь тогда, когда раскрывает зависимость природы от Бога, когда показывает, как в природе воплощается Божественный замысел.
Точка зрения Аквината на взаимоотношения науки и веры значительно расходилась и с идеями Августина, и с популярными тогда воззрениями Пьера Абеляра. Августин утверждал иррациональность веры, считал, что истины веры совершенно недоступны разуму и наука только в самой малой степени раскрывает людям содержание догматов. Пьер Абеляр, наоборот, пропагандировал идею о том, что вера абсолютно невозможна без науки и подвергал критическому научному анализу все постулаты христианского вероучения.
Фома Аквинский занимает между ними как бы среднюю позицию, почему его учение и было, в конце концов, так быстро принято римско-католической Церковью. Развитие научного знания в XIII столетии достигло уже определенного высокого уровня и потому без учета достижений науки официальное учение католицизма просто не могло существовать.
Философское учение Аристотеля, в котором, с помощью научных аргументов, в итоге доказывается бытие некой единственной всемирной идеальной сущности (Ума), и стало для Фомы Аквинского главной философской базой в обосновании христианской веры.
В полном соответствии с Аристотелем, он признавал, что вещи представляют собой единство формы и материи, при этом каждая вещь обладает некой сущностью. Сущность каждой вещи и всех вещей вместе взятых появляется благодаря тому, что есть и некая сущность всех сущностей, форма всех форм (или идея всех идей). Если Аристотель называл эту высшую сущность Умом, то с христианской точки зрения — это Бог. И в этом смысле аристотелевская система доказательств прекрасно укладывалась в фундамент христианства, ибо с ее помощью можно было доказать нематериальность, безграничность, бессмертие и всемогущество Бога.
Более того, Фома Аквинский использовал аристотелевскую логику в разработке доказательств бытия Бога. Аквинат выработал пять таких доказательств, которые с тех пор в римско-католической Церкви считаются неопровержимыми.
Первое доказательство исходит из аристолевского понимания сущности движения. «Все, что движется, — пишет Фома Аквинский, — должно иметь источником своего движения нечто иное». Следовательно, «необходимо дойти до некоторого перводвигателя, который сам не движим ничем иным; а под ним все разумеют Бога».
Второе доказательство базируется на аристотелевском принципе производящей причины, как необходимой составной части каждой вещи. Если у каждой вещи есть некая производящая причина, то должна быть и конечная производящая причина всего. Таковой конечной причиной может быть только Бог.
Третье доказательство вытекает из того, как Аристотель понимал категории необходимого и случайного. Среди сущностей есть такие, которые могут быть и могут не быть, т.е. они случайны. Однако в мире не могут быть сущности только случайные, «должно быть нечто необходимое», пишет Аквинат. И так как невозможно, чтобы ряд необходимых сущностей уходил в бесконечность, следовательно, есть некая сущность, необходимая сама по себе. Эта необходимая сущность может быть только Богом.
Четвертое доказательство связано с признанием возрастающих степеней совершенства, характерных для сущностей всех вещей. По мнению Фомы Аквинского, должно быть нечто, обладающее совершенством и благородством в предельной степени. Поэтому «есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства». «И ее мы именуем Богом», — завершает это доказательство Аквинат.
Пятое доказательство Аквинат приводит, опираясь на аристотелевское определение целесообразности. Все предметы бытия направлены в своем существовании к какой-то цели. При этом «они достигают цели не случайно, но будучи руководимы сознательной волей». Поскольку сами предметы «лишены разумения», следовательно, «есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе». Естественно, что подобным разумным существом может быть лишь Бог.
Как видим, Фома Аквинский в полной мере христианизировал, приспособил к христианскому учению философию Аристотеля. В понимании Аквината система Аристотеля оказалась очень удобным средством решения большинства проблем, которые возникли перед католической теологией в XII—XIII вв. Фома Аквинский воспользовался не только аристотелевской логикой, но и самой системой аристотелевской метафизики, когда в основе бытия всегда изыскивается некая конечная, вернее первоначальная причина всего. Это метафизическое мировосприятие, вытекающее из трудов Аристотеля, прекрасно сочеталось с христианским мировоззрением, считающим Бога началом и концом всего.
Однако Фома Аквинский не только христианизировал философию, но и рационализировал христианство. По сути дела, он, так сказать, поставил веру на научную основу. Верующим, и, прежде всего, свои коллегам-теологам, он доказывал необходимость использования научных аргументов в обосновании догматов веры. А ученым показывал, что их научные открытия необъяснимы без искренней веры во Всевышнего.
Учение Фомы Аквинского стало высшим этапом в развитии западноевропейской схоластики. После смерти выдающегося философа-теолога, его идеи постепенно признаются в качестве основополагающих сначала среди монахов-доминиканцев, а затем и во всей Римско-католической Церкви. Со временем томизм (от латинского прочтения имени Фома — Тома) становится уже официальным учением римско-католической Церкви , каковым является до сих пор.
Аристотелевская аргументация была использована Фомой Аквинским и в обосновании христианской космологии, христианской гносеологии, христианской этики, психологии и т.д. Иначе говоря, Фома Аквинский, наподобие Аристотеля, создал развернутую систему католического вероучения, объясняющую практически все проблемы окружающего мира и человека. И в этом смысле он как бы завершил многовековой период в развитии христианства среди народов Западной Европы, исповедующих католичество.
Как и любая система знаний, признаваемая в качестве официальной и неопровержимой, учение Фомы Аквинского с течением времени стало склоняться к окостенению, терять свои творческие потенции. Общая же направленность этого учения на рационализацию католичества вызывала немало возражений, ибо по мнению многих мыслителей исключала иные способы постижения Бога.
Уже в конце XIII — начале XIV вв. многие христианские теологи стали критиковать это учение за излишнее превознесение роли научного знания, подчеркивая религиозно-мистические свойства христианской веры. С другой стороны, томизма начинают критиковать светские мыслители, считающие, что в нем значение науки как раз принижается. Особенно ярко эта критика проявилась в следующий период развития стран Западной Европы, вошедший в историю под именем Эпохи Возрождения.
© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru
Фома Аквинский основные идеи — Kratkoe.com
ЛичностиАвтор J.G. На чтение 2 мин. Обновлено
Суть взглядов Фомы Аквинского, итальянского теолога и самого влиятельного представителя схоластической мысли Средневековья, основателя в теологии школы фомизма изложены в этой статье.
Фома Аквинский основные идеиФома Аквинский систематизатор средневековой схоластики. Свои главные идеи ученый изложил в следующих трудах — «Сумма теологии», «Сумма против язычников», «Вопросы на различные темы», «Дискуссионные вопросы», «Книга о причинах», а также многочисленные комментарии к трудам других авторов.
Жизнь Фомы Аквинского полна непредсказуемости. Он вступил в тайное общество, родители его похищали и держали дома под замком. Но Фома не отрекся от своих идей и взглядов, несмотря на окружающие протесты. На него особое влияние имели труды Аристотеля, неоплатоников, арабских и греческих комментаторов.
Основные философские идеи Фомы Аквинского:- Истина науки и веры не противоречивы касательно друг друга. Между ними есть гармония и мудрость.
- Душа является субстанцией, которая едина с телом. И в этом тендеме рождаются чувства и мысли.
- Согласно Фоме Аквинскому конечная цель существования человека – это блаженство, которое обретается в созерцании Бога.
- Выделил 3 типа познания. Это ум, как область духовных способностей. Это разум, как способность рассуждать. Это интеллект, как умственное познание.
- Выделил 6 форм правления, которые разделены на 2 вида. Справедливые формы правления – монархия, полисная система, аристократия. Несправедливые – тирания, олигархия и демократия. Фома Аквинский считал, что лучшей является монархия, как движение к благу из одного источника.
- Человек отличен от животного свободным выбором и способностью к познанию.
На самом деле, он был сильно верующим человеком. И без веры в Бога, жизнь теряет смысл. Поэтому, Аквинский выдвинул свои неоспоримые доказательства существования Бога через:
- Движение. Все, что движется в мире, движимо кем-то. Кем-то свыше.
- Производящую причину. Первая действующая причина в отношении к самому себе это причина Бога.
- Необходимость. Всегда есть нечто, являющееся причиной необходимости для всего прочего.
- Целевую причину. Все в мире действует ради некой цели. Поэтому все движение не случайное, а намеренное, хотя и лишенное познавательных способностей.
- Степени бытия. Бывают вещи благие и истинные, поэтому в мире существует нечто более благороднейшее и истинное свыше.
Надеемся, что из этой статьи Вы узнали, какое философское учение Фомы Аквинского.
10 фактов о Фоме Аквинском • Arzamas
Четыре мнемонических правила, пять доказательств того, что Бог есть, задачи теологии, превосходство устной речи над письменной, причины, по которым деятельность доминиканцев имеет смысл, и другие важные открытия, а также факты биографии Сицилийского Быка
Подготовила Светлана Яцык
Святой Фома Аквинский. Фреска Фра Бартоломео. Около 1510–1511 годов © Museo di San Marco dell’Angelico, Florence, Italy / Bridgeman Images1. О происхождении и невыгодном родствеФома Аквинский (или Аквинат; 1225–1274) был сыном графа Ландольфо д’Аквино и племянником графа Томмазо д’Ачерра, великого юстициария Сицилийского королевства (то есть первого из королевских советников, ведающего судом и финансами), а также троюродным братом Фридриха II Штауфена. Родство с императором, который, стремясь подчинить своему влиянию всю Италию, постоянно боролся с римскими папами, не могло не сослужить дурную службу молодому богослову — несмотря на открытый и даже демонстративный конфликт Аквината с семьей и на то, что он вступил в верный папству орден доминиканцев. В 1277 году часть тезисов Фомы была осуждена епископом Парижа и церковью — видимо, в основном по политическим причинам. Впоследствии эти тезисы стали общепринятыми.
2. О школьном прозвище
Фома Аквинский отличался высоким ростом, грузностью и неповоротливостью. Считается также, что ему была присуща кротость, чрезмерная даже для монашеского смирения. Во время дискуссий, которые проводил его наставник, теолог и доминиканец Альберт Великий, Фома высказывался редко, и другие студенты посмеивались над ним, называя Сицилийским Быком (хотя родом он был из Неаполя, а не с Сицилии). Альберту Великому приписывается пророческая реплика, якобы произнесенная, чтобы усмирить дразнивших Фому студентов: «Вы называете его быком? Говорю вам, этот бык взревет так громко, что рев его оглушит мир».
Посмертно Аквинат был удостоен множества других, более лестных прозвищ: его называют «ангельским наставником», «всеобщим наставником» и «князем философов».
3. О мнемонических приемах
Ранние биографы Фомы Аквинского утверждают, что он обладал изумительной памятью. Еще в школьные годы он запоминал все, что говорил учитель, а позже, в Кельне, развивал свою память под руководством того же Альберта Великого. Собрание изречений отцов церкви о четырех Евангелиях, подготовленное им для папы Урбана, было составлено из того, что он запомнил, просматривая, но не переписывая рукописи в различных монастырях. Его память, по мнению современников, обладала такой силой и цепкостью, что в ней сохранялось все, что ему доводилось прочитать.
Память для Фомы Аквинского, как и для Альберта Великого, была частью добродетели благоразумия, которую следовало пестовать и развивать. Для этого Фома сформулировал ряд мнемонических правил, которые описал в комментарии к трактату Аристотеля «О памяти и припоминании» и в «Сумме теологии»:
— Способность к запоминанию расположена в «чувствительной» части души и связана с телом. Поэтому «чувственные вещи более доступны человеческому познанию». Знания, не связанные «с какими-либо телесными подобиями», легко забываются. Поэтому следует искать «символы, присущие тем вещам, которые нужно запомнить. Они не должны быть слишком известными, поскольку нас более интересуют непривычные вещи, они более глубоко и четко запечатлеваются в душе. <…> Следуя этому, необходимо придумать подобия и образы» Summa Theologiae, II, II, quaestio XLVIII, De partibus Prudentiae..
— Память подконтрольна рассудку, поэтому второй мнемонический принцип Фомы — «расположить вещи [в памяти] в определенном порядке, чтобы, припомнив одну какую-то черту, можно было бы легко перейти к следующей».
— Память связана с вниманием, поэтому нужно «испытывать привязанность к тому, что нужно запомнить, ведь то, что сильно запечатлелось в душе, не так легко из нее ускользает».
— И наконец, последнее правило — регулярно размышлять о том, что нужно запомнить.
4. О взаимоотношении теологии и философии
Аквинат выделял три типа мудрости, каждый из которых наделен своим «светом истины»: мудрость Благодати, богословскую мудрость (мудрость откровения, использующую разум) и метафизическую мудрость (мудрость разума, постигающую сущность бытия). Исходя из этого, он полагал, что предметом науки являются «истины разума», а предметом теологии — «истины откровения».
Философия, используя свои рациональные методы познания, способна изучать свойства окружающего мира. Догматы веры, доказанные с помощью рационализированных философских доводов (например, догмат о бытии Бога), становятся более понятными человеку и тем самым укрепляют его в вере. И в этом смысле научно-философское знание является серьезной опорой в обосновании христианского вероучения и опровержении критики веры.
Но многие догматы (например, идея о тварности мира, концепции первородного греха, воплощения Христа, воскресения из мертвых, неизбежности Страшного суда и т. п.) не поддаются рациональному обоснованию, поскольку в них отражены сверхъестественные, чудесные качества Бога. Человеческий разум не способен постичь божественный замысел в полном объеме, поэтому истинное, высшее знание науке неподвластно. Бог — это удел сверхразумного познания и, следовательно, предмет теологии.
Впрочем, для Фомы между философией и теологией нет противоречия (как нет его и между «истинами разума» и «истинами откровения»), поскольку философия и познание мира приводят человека к истинам веры. Поэтому, в представлении Фомы Аквинского, изучая вещи и явления природы, истинный ученый прав лишь тогда, когда раскрывает зависимость природы от Бога, когда показывает, как в природе воплощается божественный замысел.
Святой Фома Аквинский. Фреска Фра Бартоломео. 1512 год © Museo di San Marco dell’Angelico5. Об Аристотеле
Альберт Великий, учитель Фомы Аквинского, был автором первого написанного в Западной Европе комментария к «Никомаховой этике» Аристотеля. Именно он ввел в обиход католического богословия сочинения Аристотеля, до того известные на Западе преимущественно в изложении арабского философа Аверроэса. Альберт показал отсутствие противоречий между учением Аристотеля и христианством.
Благодаря этому Фома Аквинский получил возможность христианизировать античную философию, в первую очередь — труды Аристотеля: стремясь к синтезу веры и знания, он дополнил вероучительные догматы и религиозно-философские умозрения христианства социально-теоретической и научной рефлексией, опирающейся на логику и метафизику Аристотеля.
Фома не был единственным богословом, пытавшимся апеллировать к трудам Аристотеля. Это же делал, например, его современник Сигер Брабантский. Однако аристотелизм Сигера считали «аверроистским», сохранившим некоторые идеи, привнесенные в труды Аристотеля его арабскими и иудейскими переводчиками и интерпретаторами. «Христианский аристотелизм» Фомы, опиравшийся на «чистое» учение древнегреческого философа, не противоречащее христианству, победил — а Сигер Брабантский за свои убеждения был предан суду инквизиции и убит.
6. О разговорном жанре
Отвечая на вопрос, почему Христос проповедовал, но не записывал постулаты своего учения, Фома Аквинский заметил: «Христос, обращаясь к сердцам, ставил слово выше писания» Summa Theologiae, III, quaestio XXXII, articulus 4.. Этот принцип был вообще популярен в XIII веке: даже система схоластического университетского преподавания строилась на quaestio disputata, дискуссии по заданной проблеме. Большую часть своих произведений Аквинат написал в жанре «суммы» — диалога, состоящего из вопросов и ответов, который казался ему наиболее доступным для студентов-теологов. «Сумма теологии», например, — трактат, написанный им в Риме, Париже и Неаполе между 1265 и 1273 годом, — состоит из глав-артикулов, в заглавие которых вынесен спорный вопрос. К каждому Фома приводит несколько аргументов, дающих разные, порой противоположные ответы, а в конце сообщает контраргументы и правильное, с его точки зрения, решение.
7. Доказательства бытия Божия
В первой части «Суммы теологии» Аквинат обосновывает необходимость теологии как науки со своей целью, предметом и методом исследования. Предметом ее он полагает первопричину и предельную цель всего сущего, то есть Бога. Именно поэтому трактат начинается с пяти доказательств бытия Божия. Именно благодаря им в первую очередь известна «Сумма теологии», несмотря на то, что из 3 500 листов, которые занимает этот трактат, существованию Бога посвящены всего полтора.
Первое доказательство бытия Божия опирается на аристотелевское понимание движения. Фома утверждает, что «все, что движется, должно быть движимо чем-то иным» Здесь и далее: Summa Theologiae, I, quaestio II, De Deo, an Deus sit.. Попытка представить себе ряд объектов, каждый из которых заставляет двигаться предыдущий, но и сам при этом приводим в движение следующим, уводит в бесконечность. Попытка это вообразить неизбежно должна привести нас к пониманию того, что был некий перводвигатель, «который не движим ничем, а под ним все разумеют Бога».
Второе доказательство немного напоминает первое и также опирается на Аристотеля, в этот раз — на его учение о четырех причинах. По Аристотелю, у всего сущего должна быть действующая (или порождающая) причина, то, с чего начинается существование вещи. Поскольку ничто не может произвести самое себя, должна быть некая первопричина, начало всех начал. Это и есть Бог.
Третье доказательство бытия Божия — доказательство «от необходимости и случайности». Фома поясняет, что среди сущностей есть такие, которые могут как быть, так и не быть, то есть их существование случайно. Есть и необходимые сущности. «Но все необходимое либо имеет причину своей необходимости в чем-либо еще, либо нет. Однако невозможно, чтобы [ряд] необходимых [сущих], имеющих причину своей необходимости [в чем-то еще], уходил в бесконечность». Следовательно, есть некая сущность, необходимая сама по себе. Эта необходимая сущность может быть только Богом.
Четвертое доказательство «исходит из степеней [совершенств], обнаруживаемых в вещах. Среди вещей обнаруживаются более и менее благие, истинные, благородные и так далее». Однако о степени благости, истинности и благородства можно судить только в сравнении с чем-то «наиболее истинным, наилучшим и благороднейшим». Этими свойствами обладает Бог.
В пятом доказательстве Аквинат вновь опирается на учение Аристотеля о причинах. Исходя из аристотелевского определения целесообразности, Фома констатирует, что все предметы бытия направлены в своем существовании к какой-то цели. При этом «они достигают цели не случайно, но намеренно». Поскольку сами предметы «лишены разумения», следовательно, «существует нечто мыслящее, которым все природные вещи направляются к [своей] цели. И таковое мы называем Богом».
8. Об общественном строе
Вслед за Аристотелем, развивавшим эти вопросы в «Политике», Фома Аквинский размышлял о природе и характере единоличной власти правителя. Он сопоставлял царскую власть с другими формами правления и, в соответствии с традициями христианской политической мысли, однозначно высказывался в пользу монархии. С его точки зрения, монархия — самая справедливая форма правления, безусловно превосходящая аристократию (власть лучших) и политию (власть большинства в интересах общего блага).
Самым надежным видом монархии Фома считал выборную, а не наследственную, поскольку выборность способна предотвратить превращение правителя в тирана. Теолог полагал, что некое множество людей (вероятно, он имел в виду епископов и часть светской знати, участвующих в избрании светских государей, в первую очередь императора Священной Римской империи и папы римского) должно иметь законную возможность не только наделять короля властью над собой, но и лишать его этой власти, если она начнет приобретать черты тирании. С точки зрения Фомы Аквинского, это «множество» должно иметь право лишить правителя власти, даже если оно «ранее подчинило себя ему навечно», потому что дурной правитель «выходит за пределы» своей должности, тем самым нарушая условия первоначального договора. Эта мысль Фомы Аквинского впоследствии легла в основу концепции «общественного договора», очень значимой в Новое время.
Еще один способ борьбы с тиранией, который предложил Аквинат, позволяет понять, на чьей стороне он был в конфликте между империей и папством: против бесчинств тирана, полагал он, может помочь вмешательство кого-то, стоящего выше этого правителя, — что легко могло истолковываться современниками как одобрение вмешательства папы в дела «плохих» светских правителей.
9. Об индульгенциях
Фома Аквинский разрешил ряд сомнений, связанных с практикой дарования (и покупки) индульгенций. Он разделял концепцию «сокровищницы церкви» — некоего «избыточного» запаса добродетелей, пополняемого Иисусом Христом, Девой Марией и святыми, из которого могут черпать остальные христиане. Этой «сокровищницей» может распоряжаться папа римский, выпуская особые, юридические по своей природе акты — индульгенции. Индульгенции действуют только потому, что святость одних членов христианского сообщества перевешивает греховность других.
10. О доминиканской миссии и проповедничестве
Хотя доминиканский орден был основан святым Домиником в 1214 году, еще до рождения Аквината, именно Фома сформулировал положения, ставшие обоснованием их деятельности. В «Сумме против язычников» теолог писал, что путь к спасению открыт для каждого, а роль миссионера заключается в том, чтобы дать конкретному человеку необходимое для его спасения знание. Спастись может даже дикий язычник (чья душа стремится к благу), если миссионеру удастся донести до него спасительную божественную правду.
ФОМА АКВИНСКИЙ, СВ. | Энциклопедия Кругосвет
Содержание статьиФОМА АКВИНСКИЙ, СВ. (1226–1274), теолог и философ-схоласт, учитель церкви. Родился в начале 1226 в Роккасекка, родовом замке близ Аквино. Воспитывался у бенедиктинцев в монастыре Монте-Кассино, а позднее изучал свободные науки в Неаполитанском университете. После вступления в доминиканский орден был отправлен в Париж и Кёльн для прохождения новициата и изучения теологии; в этот период его наставником был Альберт Великий. В 1252 возвратился в доминиканский монастырь св. Иакова в Париже, а четыре года спустя был назначен на одно из закрепленных за доминиканцами мест преподавателя теологии в Парижском университете. В период с 1254–1256 составил комментарий к Четырем книгам сентенций Петра Ломбардского и сочинил небольшой трактат О сущем и сущности (De ente et essentia). К парижскому периоду относится также его неоконченный комментарий к знаменитому трактату Боэция О Троице (De Trinitate). Эта небольшая работа содержит классическое изложение учения Фомы о классификации, взаимоотношении и методологии наук того времени. Кроме того, тогда же им было написано сочинение Об истине (De veritate), суммирующее итоги первого из проведенных им в качестве преподавателя теологии цикла диспутов.
Фома возвратился в Италию летом 1259 и на протяжении следующих девяти лет жил в Ананьи, Орвието, Риме и Витербо. Большую часть этого времени он провел в должности советника по богословским вопросам и «чтеца» при папской курии. В Орвието Фома встретился с Гильомом Мёрбике, также доминиканцем, и эта встреча подвигла Гильома на переводы с греческого подлинника сочинений Аристотеля, а самого Фому – к созданию ряда комментариев, в которых Фома старался разъяснить наиболее существенные моменты аристотелевской философии. В этот период он написал свою философскую «сумму» – Сумму против язычников (Summa contra gentiles), которая, согласно первоначальному замыслу, должна была стать теоретическим руководством для доминиканских миссионеров. Тогда же он начал писать свое самое зрелое и самое знаменитое сочинение – теологическую «сумму» – Сумму теологии (Summa theologiae), которая так и осталась незавершенной (после 6 декабря 1273 Фома уже не имел возможности писать). В этом монументальном синтезе христианской мысли Фома осуществил свое намерение «кратко и ясно изложить то, что относится к священному учению… для наставления начинающих», тщательно рассмотрев вопросы, касающиеся «Бога, пути разумных существ к Богу и Христа, который, по Своему Человечеству, есть наш путь к Богу». К этому же периоду относится и написанное в жанре quaestiones disputatae (спорных вопросов) сочинение О могуществе Бога (De potentia Dei).
В конце 1268 Фома был вызван в Париж для участия в полемике против новейшей формы аристотелизма – латинского аверроизма. К 1272 относится написанный в резкой полемической форме трактат О единстве интеллекта против аверроистов (De unitate intellectus contra Averroistas). В том же году его отозвали в Италию для учреждения новой школы доминиканцев в Неаполе. Здесь он работал над компендием теологии, оставшимся незавершенным. Фома скончался 7 марта 1274 в цистерцианском монастыре в Фоссанова по пути в Лион, куда он был приглашен папой Григорием X в качестве консультанта Лионского собора. 11 апреля 1567 он был провозглашен учителем церкви. День памяти святого в Западной церкви 28 января. См. также СХОЛАСТИКА.
Философия.
Фома понимает божественные творения (effecti) как обладающие наличным бытием индивидуальные сущности (субстанции), обозначаемые специальным термином supposita («подлежащие»). Об акте существования допустимо говорить лишь применительно к тому, что обладает существованием, т.е. наличествует в своем собственном существовании.
Таким образом, существованием (бытием) обладают только субстанции со своими акцидентальными свойствами (акциденциями), принадлежащими им, и своими действованиями (operationes). То, что осуществляет акт существования (бытия) в некоторой сущности (essentia), есть субъект (subjectum), или субстанция этой сущности. Сущность – это то, чтó есть та или иная вещь; «подлежащее», или suppositum, – это то, что существует и действует: «действованием обладает suppositum и индивидуальное. Поэтому действование… предполагает субъект, который действует» (Sum. Theol. III, 7, 13). Выражение «то, что существует» (и действует) приложимо лишь к субстанции, или «подлежащему».
В сложных субстанциях «подлежащим» является сама эта субстанция (например, в человеке suppositum – это весь человек), так как понятие части несовместимо с понятием «подлежащего». «Поэтому рука или нога не может называться подлежащим (hypostasis)… – равно как и душа, поскольку она есть лишь часть человеческого существа» (Sum. Theol. I, 75, 4). Таким образом, познающий человек представляет собою сложную (составную) субстанцию, и, если соблюдать терминологическую строгость, не следует говорить, что «знают» чувства или «знает» интеллект, так как знанием обладает человек, использующий обе эти способности. Человеческая душа соединена с телом прежде всего для того, чтобы человек обладал сущностной полнотой. Но человек, выступающий в качестве субъекта познания, нуждается также и в теле, чтобы достигать знания при посредстве своих органов чувств. Человеческий индивид общается с внешним миром прежде всего посредством органов чувств, которые воспринимают реальность, внешнюю по отношению к человеку. А поскольку человеческая душа одушевляет тело, она пребывает на том же уровне, что и внешние материальные формы, и может вступать в общение с ними. Эти материальные объекты оказывают влияние на сложную субстанцию. Посредством чувств человек получает «материю» (содержание) интеллекта, который воздействует на эту материю, чтобы в акте абстрагирования выработать свои «понятия». Абстрактные понятия извлекаются из чувственных данных умом и служат человеку тем средством, с помощью которого познающий субъект постигает сущность вещей («чтó есть та или иная вещь»). Благодаря понятиям «человеческий интеллект, хотя он и не обладает знанием индивидуальных субстанций как таковых, обладает правильным знанием вещей, так как он познает их через их сущности» (De veritate II, 4). Философия пытается постигнуть те характеристики сущностей вещей, которые лежат за пределами чисто чувственного восприятия. Интеллект своей собственной силой извлекает из чувственного опыта эти сущности.
Это действие интеллекта Аристотель называл «простым созерцанием неделимых сущностей», или «простым восприятием» (т.е. актом интеллектуальной интуиции, направленной на постижение отвлеченных принципов и начал). Для Фомы же процесс познания завершается лишь в акте суждения, которое связывает сущности с существованием, т.е. с миром субстанций («подлежащих»).
Основная функция суждения – это утверждение существования (бытия). Первый акт, акт «простого постижения», подчинен второму акту, акту суждения, в котором завершается познание. Истина принадлежит к компетенции суждения и связана прежде всего с актом существования, а не с сущностью; иными словами, «истина следует за существованием вещи» (De veritate I, 1).
Для Фомы подлинным объектом интеллектуального познания выступает бытие, однако интеллект по-разному подходит к этому объекту в актах простого восприятия и суждения. В первом случае интеллект постигает выражение бытия в его умопостигаемом основании, сущности, во втором – в самом акте бытия, т.е. в существовании. Существование каждой субстанции связано с нею более тесно, чем ее умопостигаемость. Существование есть конечный акт самого бытия и в силу этого – конечный акт «бытия умопостигаемым»: «первое, что постигается интеллектом, – это бытие, так как все познаваемо лишь постольку, поскольку оно действительно существует (est in actu)» (Sum. Theol. I, 5,2). Для того чтобы постигнуть реальность во всей ее полноте и целостности, мы должны прежде всего постигнуть бытие как совпадение сущности и существования.
В рамках нашего опыта нет никакого реального бытия, которое не было бы актуально существующей сущностью и сущим, постигаемым через его сущность. Так что все сущее характеризуется определенным соотношением между тем, что есть, и актом, в котором оно существует. Различиями в отношении к акту существования обусловлена градация, присущая самому понятию бытия, которое оказывается множественным: в актах предикации все тождеименные (тавтологические) имена сводятся к одному, первому нетождеименному (аналогическому) имени, которое есть «бытие (ens)» (Sum. Theol. I, 13, 5). Исходя из того, что акт существования ограничен сущностью, которая отлична от него, мы вынуждены сделать вывод о реальности некой причины, которая сама по себе есть свой собственный акт существования: «все вещи, различающиеся между собою по степени причастности бытию, делающей их более или менее совершенными, имеют своей причиной единое первое бытие (causare ab uno primo ente), которое обладает бытием в наиболее совершенной степени… из того, что всякая вещь есть бытие (ens) по причастности, вытекает, что она причинно обусловлена. Следовательно, такого рода бытие (ens) не может быть (esse) без того, чтобы быть причинно обусловленным… Но поскольку причинная обусловленность не соответствует смыслу понятия простого бытия, то, стало быть, существует бытие (ens), которое причинно не обусловлено» (Sum. Theol. I, 44, 1). Всякая тварная сущность реально отделена от акта своего существования, как потенция реально отделена от акта, в котором она актуализуется, ведь если бы это было ее собственное существование, то это было бы само Бытие, а не тварное бытие.
Согласно Фоме, единственное возможное объяснение наличия подобных тварных субстанций заключается в том, что их существование было даровано им по свободному волеизъявлению, «Тем, Который есть», т.е. чистым Бытием, или Бытием как таковым. Именно эта идея творения резко отделяет христианскую философскую традицию от языческой (греческой), так как в классической греческой философии космос мыслился несотворенным и вечным. Наивысшую степень актуальности выражает «чистый акт бытия (существования)», принципиальное отличие которого от всех прочих актуализаций бытия составляет его «чистота», или «абсолютность». За первым бытием, в порядке иерархического убывания, следуют субстанции, различающиеся между собою в отношении своего актуального существования в силу того, что они суть «экзистенции» тех или иных конкретных субстанций, в различной степени причастные бытию. Первое действие Творца – это самый акт бытия, а все последующие творения предполагают этот акт и основаны на нем. Творец сообщает свое бытие творениям посредством уподобляющего приобщения. Будучи милосердным и премудрым, Создатель наделяет создания, которые Он вызывает к существованию, всем, что потребно для осуществления их сущностей, и всем, что необходимо для того, чтобы они исполнили свое предназначение. Акт бытия переходит в активность тварных существ точно так же, как высшее Благо активизирует и привлекает к себе всю совокупность творений, составляющих универсум. Благо диффузивно и коммуникативно по своей сущности (bonum est diffusivum seu communicativum sui esse), т.е. оно, в силу своей сущности, распространяет свое влияние и делает другое причастным себе, поэтому оно есть одновременно и цель (causa finalis), которой подчинено все сущее, и «содетельная» причина (causa efficiens). Эта способность или сущностное свойство блага сообщать себя другому подразумевается самим понятием блага. Именно в силу своей абсолютной благости Бог сообщил свою благость творениям таким образом, что одна тварная субстанция может сообщать другой то, что она получила (Cont. gent. III, 69).
В 13 в. теологи, развивавшие августиновскую традицию, были склонны недооценивать или преуменьшать величие творения и естественного порядка вещей, чтобы тем самым лишь подчеркнуть славу Творца. По-видимому, они опасались, что, если они припишут производящую силу тварным причинам, творения окажутся слишком независимыми от Творца и недосягаемыми для Божественного всемогущества. Для Фомы же, наоборот, преуменьшение совершенства творения означало преуменьшение совершенства Божественного могущества. Кроме того, такая позиция, с его точки зрения, вступала в противоречие с понятием Божественной премудрости, так как бессмысленно было бы творить бессильные и бездействующие причины. «Это унижает порядок мироздания, сплоченный упорядоченностью и причинными связями, тогда как в действительности Первая Причина, от избытка своей собственной благости, сообщает другим вещам не только возможность быть, но и возможность быть причинами» (De veritate XI, 1).
Если рассматривать эти утверждения с исторической точки зрения, мы увидим, что они были сформулированы и заострены в ходе ожесточенной полемики. Для самого Фомы они были глубоко укоренены в его метафизике бытия. Благость совпадает с бытием, и поэтому самому бытию присуще распространяться и выходить за свои пределы, чтобы сообщить другому свое собственное совершенство.
Уже в ранних сочинениях Фома обращает внимание на нелепость допущения, будто Бог сотворил человека лишенным способности постигать естественные истины без особой божественной помощи (в августинизме – «иллюминации», просвещающего озарения). В противовес Авиценне и «иллюминационистам»-августинианцам Фома утверждал, что человек постигает то, чего он не знает, светом своего собственного интеллекта и интуитивно постигнутых им принципов, начальных и наиболее общих понятий, которые служат «орудиями» для интеллекта, подобно инструментам, которыми пользуется строитель. Достоверность знания обеспечивается достоверностью знания первых принципов. Умозаключения же признаются истинными, если они сводимы к этим принципам.
В этом смысле «философия основана на истинах, выявляемых светом естественного разума. Вместе с тем Бог наделяет нашу природу своими сверхъестественными дарами (дарами благодати), но делает это таким образом, что эти дары не разрушают природу, а приводят ее к совершенству. Поэтому свет веры не затмевает врожденного нам естественного света разума. А стало быть, истины философии не могут противоречить истинам веры. В противном случае либо те, либо другие были бы ложны, а поскольку Бог есть творец и нашей природы, и нашей веры, то он был бы и творцом лжи в нас, а это невозможно» (De Trinitate II, 3).
Вера не противоречит разуму, но есть один из видов познания. Она всецело основана на божественном Откровении, чем и обусловлена ее непогрешимая достоверность. Акт вероизъявления – это акт приятия богооткровенной истины на том основании, что она возвещена Богом. Такое согласие со стороны человека, обладающего верой, непоколебимо, однако ему предшествует акт выбора, который осуществляется свободной волей, побуждаемой к этому благодатью. С другой стороны, то, что постигается интеллектуальной интуицией, – например, начальные принципы познания, – обладает естественной убедительностью, и познающий человек не выбирает, соглашаться ли ему с ними или не соглашаться. Поэтому знание (философское и научное) и вера должны различаться между собою и по субъекту, и по объекту. Очевидно, что Фома ставит веру выше разума: он никогда не упускает случая подчеркнуть трансцендентную природу и несравненную высоту слова Божьего. Однако этим он вовсе не принижает разум. И хотя сверхъестественное он ставит неизмеримо выше естественного, это не означает, что он принижает естественное. Согласно Фоме, существует лишь один правильный метод познания, подразумевающий рассмотрение философских проблем с точки зрения философии, а теологических – с точки зрения теологии. Может показаться, что этот метод заключает в себе противоречие, однако для Фомы и вера и философия срастаются в органическое целое, так как и то и другое проистекает из одного и того же божественного источника.
Итоги.
Учение Фомы явилось попыткой обновить христианскую мысль в свете метафизики и теологии, систематизированной на основе принципов аристотелизма. Вместе с тем Фома переосмыслил аристотелевское учение, исправив в нем то, что считал необходимым. Быть может, самым существенным вкладом Фомы в развитие аристотелизма явилось то, что он распространил аристотелевское учение об акте и потенции на отношения между сущностью и актом существования, в котором актуализируется сущность. Фома утверждал, что вовсе не на Аристотеля, а на христианское откровение опирается учение о том, что акт бытия есть «акт всякого акта и совершенство всякого совершенства» (De potentia Dei VII, 2), глубочайшее основание реальности и наивысший атрибут божественности: «Аз есмь сущий» (или: «Я есть Тот, Кто есть», см. Исх 3:13-14). Он считал, что именно акт бытия составляет основу и определяет природу умопостигаемого порядка реальности. Конечно, влияние философии Аристотеля на Фому не следует недооценивать. Достаточно обратиться к чтению богословских сочинений Фомы, чтобы убедиться в том, как высоко он ставит труды этого философа. Вместе с тем именно в комментариях Фомы к Аристотелю мы читаем, что «изучение философии служит не для того, чтобы узнать, что думали люди, а для того, чтобы постигнуть истину» (De coelo I, 22).
Сам Фома всегда стремился самым тщательным образом рассмотреть все возражения, выдвигаемые философами, «так как никто не может вынести суждение по какому-либо поводу, не выслушав доводов обеих сторон, так что тот, кто прислушивается к философии, вправе с большим основанием вынести окончательное суждение, коль скоро он прислушивается к аргументам обеих сторон» (In Metaph. III). Ни в коем случае не ставя под сомнение авторитет Августина, Фома спорил с его последователями, убеждая их в необходимости отказаться от платонизма. Чтобы сделать учение Аристотеля приемлемым для Церкви, Фома комментировал его сочинения, переосмысливая многие моменты его учения.
У Аквината были замечательные комментаторы, например Каетан (1470–1534) или Иоанн св. Фомы (1589–1644), однако только в 20 в., с появлением исследований таких ученых, как Э.Жильсон, Ж.Маритен и Р.Хатчинс, удалось уловить самый дух его философии во всей его оригинальности и жизненной мощи.
Фома Аквинский — книги автора, биография, фото, личная жизнь
Выдающийся философ и теолог, Фома Аквинский, родился примерно в 1225 году возле Неаполя. Его мать была из богатого неаполитанского рода, а отец – графом Ландольфом Аквинским. В пять лет мальчик был отдан в бенедиктинскую обитель. Отец хотел, чтобы Фома стал аббатом этого ордена. Однако во время обучения в университете в Неаполе Фома сближается с доминиканским орденом. Родители противились выбору сына и даже заточили Фому на два года в крепости. Однако это не помешало философу принять обеты Доминиканского ордена.
После заточения у родителей, Фома отправился в Париж, где стал учеником Альберта Великого. Вслед за своим учителем Аквинский вскоре перебирается в Кельнский университет. Свои первые книги философ начинает писать в 1250-ых годах, после своего назначения на должность преподавателя теологии в Парижском университете. В 1259 году Фома был вызван в Рим. Его пригласили быть советником по богословским вопросам при папской курии. На этой должности Фома провел почти 10 лет. Параллельно философ занимается преподаванием богословия и написанием сочинений на богословско-философскую тематику.
Болезнь принудила философа прекратить свою преподавательскую деятельность. Фома Аквинский умер в 1274 году по дороге на церковный собор в Лион. В 1323 году его канонизировали. Идеи философа получили развитие в рамках такого направления, как «томизм». Он оказал влияние на многих своих последователей. Идеи Аквинского вызвали широкий интерес в 19 столетии. Тогда возник так называемый «неотомизм», который являет собой христианскую адаптацию идей Аристотеля.
Сегодня Аквинский известен как автор философско-теологических трактатов. В наше время его книги получают отзывы и рецензии от современных исследователей гуманитарной сферы. В частности, хорошо известны его пять доказательств существования Бога. Аквинский до сих пор является один из наиболее авторитетных католических религиозных философов. Наш интернет магазин предлагает вам купить произведения Аквинского. У нас вы также можете заказать доставку выбранных вами произведений по Киеву и Украине.
1. Педагогика как наука, ее выделение в особую отрасль знания и предмет исследования.
И.П. Подласый определяет педагогику как науку о воспитании, а её предметом называет воспитательную деятельность по приобщению человека к жизни в обществе. В качестве объекта выступает исследование педогагической науки в данном случае выступает растущий, развивающийся человек с позиции целостного природного, общественного и индивидуального в его сущности, становлении и деятельности. Важной задачей признана разработка и обоснование новых систем обучения и воспитания на ближайшее будущее
2. Возникновение и развитие педагогической науки. Педагогические взгляды древнегреческих философов. Педагогическая мысль в эпоху Средневековья. Гуманистические взгляды педагогов эпохи Возрождения. Советский период в развитии педагогики как науки.
Колыбелью европейских систем воспитания стала древнегреческая философия. Её представитель Демокрит создал труды во всех областях знания и воспитании. Теоретиками педагогики были Сократ, Аристотель. На протяжении веков их положения выступают в качестве аксиоматических начал. Итогом развития греческо-римской педагогической мысли стало произведение «Образование оратора». В Средневековья церковь монополизировала жизнь, направляя воспитание в русло религии. Деятели церкви создавшие педогагические трактаты: Марк Туллий Тертуллиан, Августин Блаженный, Фома Аквинский. Свой вклад внесли иезуиты и их лидер И.Лойола написавший книгу «Духовные упражнения» Достоинства иезуитской педагогики оценил К.Д. Ушинский, они заключались не только в учении и наблюдении, но и покорить своему влиянию душу воспитанника»
После революции 1917 русская педагогика начала разрабатывать основы жизни в новом обществе. Активными участниками были С.Т. Шацкий(руководитель первой опытной станции народного образования), П.П. Блонский (автор книги «Педагогика», «Основы педагогики», А.П.Пинкевич. Известность получили труды Н.К.Крупской, А.С. Макаренко, В.А. Сухомлинского. Теоритические поиска Крупской заключались концентрировались вокруг проблем формирования новой советской школы, зарождающегося пионерского движения. Макаренко выдвинул принципы создания и педогагического руководства детским коллективом, методики трудового воспитания. Сухомлинский сосредоточил исследования на проблеме воспитания молодежи.
3.Педагогические взгляды я.А.Коменского.
Чешский педагог Коменский(1592-1670) Его главный труд «Великая дидактика» Предложений Коменским принципы, методы, формы обучения, как например, принцип природосообразности, классно-урочная-система, состовляют основу педагогической теории. «В основе обучения должно лежать познание вещей и явлений, а не заучивание чужих наблюдений и свидетельств о вещах», « слух необходимо соединять со зрением и слово- с деятельностью руки», необходимо учить на «основании доказательств посредством разума» Принцип природосообразности положен Коменским в основу педагогики. Природа едина, в ней все происходит целесообразно, царят гармония и порядок, все протекает постепенно, природа не терпит ничего бесполезного. Как в природе все происходит естественным путем, так же должно идти и воспитание человека. Человек сам является частью, природы.
Фома Аквинский | Политика и общество: анализ событий в Европе, России, мире | DW
28 января католическая церковь чтит память Фомы Аквинского, величайшего из средневековых схоластов и одного из виднейших философов и богословов западной традиции. Именно Фома Аквинский приспособил к нуждам церкви учение Аристотеля, получившее широкое распространение в Западной Европе в 13 веке. Он «очистил» аристотелизм от материалистических элементов, придав ему христианский характер.
Фома Аквинский родился в конце 1225 или начале 1226 года в Неаполитанском королевстве в замке Роккасекка неподалёку от города Аквино (поэтому Фому и называют Аквинским или Аквинатом). Его отец, граф Ландольф состоял в родстве с Гогенштауфенами. В возрасте 5 лет Фома был отдан в бенедиктинский монастырь в Монте Кассино, где он провёл 9 лет. Затем он был направлен в Неапольский университет, где изучал грамматику, риторику, логику, арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Здесь же, по всей видимости, Фома и познакомился впервые с сочинениями Аристотеля, поскольку натуральную философию Фома изучал у Петра Ирландского, который был убеждённым приверженцем учения Аристотеля.
В 1244 году Фома, отказавшись от предложенной ему должности аббата Монте Кассино, вступает в орден доминиканцев, чем вызывает крайнее неудовольствие семьи. Генерал ордена Иоанн Тевтонский увозит Фому в Болонью. Оттуда молодой доминиканец должен был направиться в Парижский университет, бывший в то время центром католической мысли. Однако в дело решительно вмешалась семья. Братья Фомы, служившие в императорской армии Ломбардии, похитили строптивца и возвратили в отцовский замок. Там он был помещён в башню, в которой провёл больше года. Однако Фома остался непреклонен, и матери пришлось смириться со своей судьбой. Получив свободу, Фома тут же отправился в Париж.
В Парижском университете Фома провёл 3 года, находясь под опекой выдающегося доминиканского учёного Альберта Великого. В 1248 году Фома вместе Альбертом Великим отправляется в Кёльн с целью создания центра по изучению теологии. Здесь он в течение 4 лет работал в качестве лектора, читавшего основной курс библейских наук (cursor biblicus). В 1252 году Фома возвращается в Париж, где он продолжает заниматься наукой и преподавать. В Парижском университете он получил должность «baccalaurus Sententiarum», то есть лектора, читавшего основной теологический курс по «Сентенциям» Петра Ломбардского. Завершение этого курса позволило Фоме получить университетскую лицензию преподавания вместе со степенью магистра. До 1259 года Фома возглавлял в Париже доминиканскую кафедру богословия.
В 1259 году папа Римский Урбан Четвёртый отозвал Фому в Рим, где он в течение 9 лет преподавал богословие при папском дворе. Затем он вновь был направлен в Париж, очевидно, для того, чтобы помочь доминиканцам добиться права на проповедь и преподавание в университете. Здесь Аквинат оказался вовлечённым в спор о допустимости изучения философии Аристотеля в христианском университете. В ходе этого спора Фома выработал собственный подход к Аристотелю и вступил в полемику с так называемыми «латинскими аверроистами», которые, опираясь на комментарии арабского мыслителя Аверроэса (Ибн-Рушда), защищали радикальный аристотелизм, нередко вступавший в противоречие с принятым христианским богословием.
В 1272 году Фома возвращается в Италию, где он занимается преподавательской деятельностью в основанном им доминиканском учебном заведении в Неаполе. В 1274 году Папа Римский Григорий Десятый отправил Аквината на собор в Лион, где он вместе с Бонавентурой должен был разъяснить западное, латинское богословие представителям греческой православной церкви из Византии. По дороге в Лион Фома тяжело заболел и попросил сделать остановку в цистерцианском монастыре Фоссануова, где он и скончался 7 марта 1274 года. После смерти Аквинату был присвоен титул «ангельский доктор» (doctor angelicus). В 1323 году Папа Римский Иоанн XXII причислил Фому Аквинского к лику святых. В 1368 году мощи Аквината были перенесены в Тулузу, где они хранятся и по сей день.
Философское и богословское наследие Фомы Аквинского весьма обширно. Все его сочинения написаны исключительно на латыни (несмотря на многолетнее пребывание в Париже и Кёльне, Фома так и не выучил ни французского, ни немецкого!). Стиль его произведений ясный, сжатый и насыщенный, но совершенно безразличный и, по сравнению с трудами Августина, довольно монотонный. Основными сочинениями Фомы Аквинского являются его «Сумма против язычников» („Summa contra gentiles„), известная также под названием «Об истине католической веры», и «Сумма теологии» („Summa theologiae„).
«Сумма против язычников» представляет собой пространное изложение философской и богословской системы, написанное в виде рациональной апологетики. По всей видимости, этот труд предназначался доминиканцам как пособие в споре с мусульманскими (христиане называли их «языческими») богословами о правильном толковании учения Аристотеля. В этой работе Аквинат рассматривает взаимоотношение между разумом и верой, между философией и богословием. Фома считает, что не следует преувеличивать познавательные возможности философии; её следует интегрировать в область сакрального. И философия, и теология говорят о Боге, человеке, мире. Однако, по мнению Фомы, философия даёт лишь несовершенное знание того, о чём теология способна говорить более внятно, ведя при этом к вечному спасению. Вера, полагает Фома, совершенствует разум, а теология – философию.
В своём труде «Сумма теологии» Фома приводит 5 рациональных доказательств бытия Бога. Фома полагает, что существование Творца можно доказать через причину и через следствие, то есть либо априорным способом, идя от причины к следствию, либо апостериорным способом, идя от следствия к причине. Именно ко второму способу и прибегает Фома. По его мнению, поскольку следствия существуют и зависят от причины, то и существование этой причины не подлежит сомнению. Из этого Фома делает вывод, что существование Бога не просто очевидно, но и может быть доказано.
Первое доказательство Фома называет доказательством от движения. Все вещи находятся в движении, рассуждает Фома, а всё движущееся приводится в движение чем-то другим, то есть вещь может быть приведена в движение лишь тем, кто уже активен. Движение, согласно Аристотелю, это переход от возможного к действительному существованию, причём возможное не может самостоятельно стать действительным. Для этого необходим внешний двигатель. Каждая вещь, находящаяся в движении, была приведена в движение другой вещью, которая, в свою очередь, также была приведена в движение другой вещью. Поскольку цепь таких «двигателей» не может быть бесконечной, Фома делает вывод, что должен существовать некий первый «двигатель», который сам ничем не движим, но способный приводить в движение другие вещи. Этим первым «двигателем» может быть, по мнению Фомы, только Бог.
Второе доказательство Фома называет доказательством от действующей причины. Фома указывает, что в материальном мире существует определённый причинный порядок. Вещь не может быть причиной самой себя, рассуждает Фома, поскольку в этом случае вещь должна была бы предшествовать самой себе, а это абсурдно. Цепь причин не может быть бесконечной, поэтому должна существовать некая первопричина, которой может быть только Бог.
Третье доказательство Фома называет доказательством от необходимости и случайности. Фома указывает, что вещи в природе могут существовать либо не существовать, а, следовательно, носят случайный характер. Иными словами, эти вещи не являются чем-то необходимым. Следовательно, для их возникновения, уверен Фома, должно быть что-то необходимое, поскольку всё сущее возникло лишь потому, что это было необходимо другой вещи, которая, в свою очередь, тоже носит случайный характер и возникла потому, что это было необходимо другой вещи. И опять-таки эта цепь необходимостей не может быть бесконечной. Следовательно, приходится предположить наличие кого-то, кто существует не потому, что это необходимо кому-то или чему-то другому, а потому, что сам по себе является необходимостью. Это и есть Бог.
Четвёртое доказательство Фома называет доказательством от степени совершенства. Поскольку в мире, рассуждает Фома, мы определяем вещи по степени совершенства (вещи и люди могут быть более или менее красивыми, добрыми, благородными), то подразумевается наличие чего-то или кого-то, обладающего абсолютным максимумом тех или иных качеств. Таковым, по мнению Аквината, может быть только Бог.
И, наконец, пятое доказательство Фома называет доказательством от божественного руководства миром. Указывая на существующую упорядоченность мира, на целесообразность деятельности и поведения как разумных, так и неразумных существ, Фома приходит к выводу, что какая-то сила целенаправленно руководит миром. И этой всеведущей силой, направляющей природные существа к цели, может быть только Бог.
Учение Фомы Аквинского получило широкое признание. В 1309 году оно было объявлено официальной доктриной ордена доминиканцев. В 1567 году Аквинат был признан пятым Учителем Церкви. В 1879 году Папа Римский Лев Третий в своей энциклике „Aeterni Patris„ провозгласил учение Фомы Аквинского обязательным для всей католической церкви.
Фома Аквинский выступал апологетом централизованного папства. Его богословие было направлено на прославление папской власти. Фома был, по сути, придворным теологом. Аквинату удалось встроить новую политико-юридическую концепцию абсолютистского папизма в догматическую систему теологии. Если для Августина основой Церкви является Христос и вера в него, то для Фомы – личность и служение Петра. Августин считал высшим авторитетом Вселенский собор, Фома же – папу. Вступая в противоречие с учением древней церкви и даже Августина, Фома создаёт образ церкви, производной от папства, оправдывая тем самым церковные и светские притязания папского престола.
Тем не менее, ясность и глубина подхода Фомы Аквинского практически ко всем традиционным проблемам философского теизма обеспечили ему славу важнейшего представителя средневековой схоластики, творца самого убедительного синтеза христианства с классической философией и создателя фундаментальной и непреходящей картины мироздания.
Обучение вере: вклад Фомы Аквинского
Любовь Бога, выраженная через Символы веры, является выражением любви Бога, говорящей с нами. Те, кто слышат и цепляются за милостивую речь Бога с верой, являются теми, кто обретает это спасительное знание.
«Но когда придет Сын Человеческий, найдет ли он веру на земле?» — Луки 18: 8
Это поразительный и актуальный вопрос. Стало обычным явлением отмечать неадекватные показатели удержания в рамках многих программ RCIA и сакраментальной катехизации в приходах.Недавние новообращенные циклически входят в программы и выходят из них, по-видимому, предназначенные для обучения вере, но в конце программы обнаруживают, что они все еще неспособны подключиться к жизни подлинной веры в Церкви. Многие пасторы видят, как люди входят в их приходы, а затем быстро уходят. Поэтому острота вопроса Иисуса для Церкви 21 века очень актуальна. Проблема, естественно, порождает другой вопрос: как можно решить необходимость в надежной и постоянной катехизации на уровне прихода?
Обращаясь к традициям Церкви, любой катехизатор неизбежно натолкнется на учение св.Фома Аквинский. В Фоме Аквинского можно встретить мастера богословского понимания. Он был человеком, ведомым Святым Духом, который преследовал науку о Боге в мудрости и истине, которая направляла каждое его учение к цели каждого человека: к вечной жизни. Фома Аквинский был не просто ученым, а человеком, который нашел свое постоянное влечение к Богу в любви, которую Бог прежде всего испытывал к нему. Именно эта любовь побудила его написать свой Summa Theologiae для начинающих, чтобы они тоже могли быть когда-либо направлены к их конечной цели и вести других в этом направлении.Точно так же цель каждого катехизатора — ориентировать своих учеников на ту же цель. Следовательно, обращение к методу обучения Аквинского, безусловно, актуально для катехизатора 21 века.
В этом коротком эссе я обращусь к преобладающей мудрости Фомы Аквинского и его важности для современных катехизаторов. Сначала я обрисую мысль Фомы Аквинского о роли учения, используя структуру Summa Theologiae в качестве примера теологического учения. Далее я расскажу, как его мысли об обучении соответствуют его учению о Символах веры.Подводя итог, я опишу, как мудрость Фомы Аквинского дает сегодня катехизаторам модель, ориентирующую своих студентов на достижение цели христианской жизни.
Аквинский о учении
Фома Аквинский видел реальность и достоинство человека в том факте, что он может познать истину и выбрать добро. 1 Ответственность за знания нельзя передать какой-либо всеобъемлющей силе: она принадлежит каждому человеку в отдельности. Удовольствие от знания и истины, которое получает каждый человек, составляет наслаждения этого человека от знания и истины.Здесь Фома Аквинский заботится о сохранении эмпирического знания о человеческой личности как о подлинно человеческом и личном действии. Согласно Аквинскому, ученик действительно растет в знаниях благодаря опыту, и знания, в которых он растет, он действительно может назвать своим.
В определенном смысле Бог — единственный настоящий учитель, потому что именно Бог дает нам способность познать истину, как учит псалмопевец: «Разве тот, кто учит человека, не имеет знания?» (Псалом 94:10). В то же время из-за человеческого достоинства учителя-люди действительно что-то делают для своих учеников.В порядке и чудо творения некоторые существа разделяют силу Бога воздействовать на других существ. Для Фомы Аквинского хорошее преподавание означало помогать воображению ученика служить пониманию, напрямую затрагивая сердца учеников. Для подтверждения этого он предпочитает аналогию с врачом. Подобно тому, как врач не может заменить природу человека, но может помочь ему различными способами, так и учитель не может заменить интеллектуальный процесс ученика, но может помочь ему различными способами. 2 Учитель не увеличивает интеллектуальные способности ученика, но помогает ученику увидеть то, чего он раньше не видел. Это включает в себя не только новые вещи, которые следует рассмотреть ученику, но также указывает на связи, которые ученик, предоставленный самому себе, может не видеть. Педагогический пример этого — структура Summa Theologiae Фомы Аквинского.
Структура как педагогика
Как отмечает Серве Пинкаерс О.П., книга Аквинского Summa Theologiae «может похвастаться глубоким единством, потому что в ней сам источник богословского знания — осознание Бога — передается нам через веру и дары мудрости и знания.» 3 Это комплексное богословское упражнение, объединяющее практическое и умозрительное. Базовая структура следует схеме догма-мораль-догма, охватывая ориентированное на Бога единство богословских рассуждений. В Prima Pars (догме) обсуждается природа Триединого Бога, за которым следуют творение и человеческая личность. Вторая часть (мораль) разделена на две части: Prima Secundae и Secunda Secundae . Prima Secundae начинается с обсуждения общих принципов морального богословия: изучения человеческих действий, страстей, добродетелей, даров Святого Духа, пороков, греха и закона, кульминацией которого является трактат Аквинского о благодати.Акцент Фомы Аквинского на благодати удерживает нравственное здание вместе, потому что только по благодати Божьей есть истинная сила для нравственного совершенства. Secunda Secundae следует с подробным обсуждением добродетелей, их соответствующего отношения к Дарам Святого Духа и их противоположных пороков и грехов. Трактат Фомы о добродетелях начинается с богословских добродетелей веры, надежды и милосердия, целью которых является Бог, за которыми следуют основные добродетели благоразумия, справедливости, стойкости и воздержания.Для Аквинского добродетельная жизнь взаимосвязана, и добродетели описаны в зависимости от того, как они влияют друг на друга и соотносятся друг с другом. Далее следует Tertia Pars (догма) с обсуждением личности и жизни Христа, а также сакраментального домостроительства. Здесь мы видим, как человеческая личность оживляется благодатью через Христа посредством таинств, ведущих его к истинному счастью.
Структура Summa пытается воспроизвести само движение божественной мудрости и божественного действия в работе творения, кульминацией которой является человек, который превращается в imago Dei , и работу правительства, ведущую назад все существа. Богу как их конечной цели и счастья.Богословское учение Фомы Аквинского отражает способ, которым произошло откровение. Он выражает словами то, как Бог как учитель учил человечество, и цель, для которой было создано учение Бога: божественное воссоединение с Богом на небесах. В этой структуре Фома Аквинский «думает не только о том, как представить богословие материальным образом, но также думает о студентах, изучающих теологию для определенных духовных и пастырских целей», — утверждает доминиканка Вивиан Боланд. Теология построена вокруг истин о спасении и блаженстве и имеет педагогическую цель.Фома Аквинский запечатлел этот момент в уме студента во вводной статье Summa , в своих комментариях к Священной Доктрине: «. . . для того, чтобы спасение людей могло быть осуществлено более подходящим и более надежным образом, было необходимо, чтобы их научили божественным истинам через божественное откровение ». 5 Для Фомы Аквинского блаженство — это не просто одна из различных ключевых тем христианского богословия, но именно то, что изучающим христианское богословие приказано войти через веру в Иисуса Христа.Таким образом, невозможно отделить изучение морального раздела Summa от изучения триединого Бога в первой части и от христологических и сакраментальных измерений, обнаруженных в третьей части. Единое целое христианского учения для правильного восприятия обязательно требует полного и полного христианского образа жизни. Учение Аквинского в Summa представляет собой глубоко объединенное богословское целое, которое служит примером педагогически полезного инструмента в обучении истинам христианства, направленного на достижение цели христианской жизни.По своей структуре и обучению Summa обеспечивает тот образ жизни, к которому призывает Евангелие. В частности, учение Фомы Аквинского об символах веры, хотя и не такое существенное, как Summa , представляет собой микрокосм образа жизни, который направлен к блаженству.
Символы веры
Одним из незаменимых компонентов любого обучения является беседа между учителем и учеником, а именно обращение к воображению с помощью знаков. Именно так Иисус учил своих учеников, принимая их к себе как своих друзей, открывая им через знаки и язык все, что он узнал от Отца. 6 Для христианского учителя сегодня символы веры могут действовать как знамения для студентов, ведущие их к истинной реальности, которую они представляют. Мало того, что предметы веры являются проводниками или иконами, в которые студент может всматриваться, но вместе они образуют полную христианскую истину, предназначенную для вечной жизни.
В самом первом вопросе Secunda Secundae , вопрос о вере, Аквинский обращается к роли, которую эти предметы играют в христианской жизни. Он начинает с того, что говорит о «артиклях» как о соединении отдельных частей.Другими словами, предметы соединяются в определенном порядке, как тело и его конечности. Это означает, что каждая из статей может быть соединена с другими статьями в последовательной взаимосвязи, измеряемой по сравнению с целостностью всей христианской истины. Для Фомы Аквинского это тело христианской истины по своей природе велено к блаженству, а те вещи, которые прямо приказывают нам к вечному блаженству, сами по себе являются верой. Предлагаемые нам как божественно открытые, основные статьи христианского символа веры включают в себя тайны Святой Троицы и Воплощение Христа. 7 Именно эти символы веры, которые сосредоточены на источнике нашего существа и спасения — тайне Божьей, — направляют верующего христианина к вечной жизни. Эта вера в основные положения христианского символа веры предъявляется к человеку по необходимости конца, 8 , как говорится в Послании к Евреям 11: 6, «но без веры угодить ему невозможно, ибо всякий, кто приближается к Богу, должен верить, что он существует, и что он награждает тех, кто ищет его ». Поскольку символы веры предписывают человеку обрести жизнь вечную, они сами по себе являются необходимыми столпами веры.Тем не менее, помимо символов веры, другие учения, предлагаемые для нашей веры, могут более ясно выражать эти предметы. Например, церковное учение о чистилище, окончательном очищении церковных страданий, помогает прояснить статью Символа веры, которая выражает христианскую веру в вечную жизнь: вход в небесную радость предназначен для тех, кто освящен благодатью. Бога.
Хотя Фома Аквинский описывает статьи научным или систематическим образом, и их структурированная последовательность может быть понята рационально, доминиканский теолог Роман Сессарио далее поясняет, что «знание веры принадлежит в первую очередь тем, кто влюблен в личного Бога и кто любит его. поэтому положитесь на его правдивость. 9 Символы веры не должны рассматриваться как простая информация, полезная для достижения какой-либо цели. Они представляют собой истинное откровение личного Бога, любящего каждого из нас индивидуально. Божья любовь, опосредованная символами веры, является сообщением любви Бога, говорящей с нами. Те, кто слышат и цепляются за милостивую речь Бога с верой, являются теми, кто обретает это спасительное знание.
Вера действует как способ познания, а структура познания изображает реальную отдачу и получение между знающим и тем, что известно.Когда это происходит между людьми, это превращается в отношения любви. Эти отношения основаны на утверждениях веры как несущих истину. Для Фомы Аквинского символы веры находят свой непосредственный контекст в щедром излитии Бога, где конец Истины находится на высоте человеческого призвания, а исполнение веры — в блаженном видении. Сессарио идентифицирует это излияние как небесную радость, когда многие люди разделяют единую общность блаженной истины. Далее он сравнивает это участие в небесной радости с жизнью в Церкви:
От Бога и благословенных, ангелов, пророков, Христа и его апостолов, прелатов, учителей и проповедников Церкви, Аквинский заявляет о формальном сообществе тех, кого учат, чему учат, и единого универсальное причинное упорядочение, которое движется от основного к инструментальным или министерским учителям. 10
Для христианских учителей и студентов символы веры служат орудием всеобщего излияния истины Богом, которое находит свое исполнение в бесплатном предложении дружбы с Иисусом Христом, ведущем к вечной жизни. Бог правдиво говорит с нами в статьях, и эти истины укрепляют нашу дружбу с Тем, кто первым нас любит.
Таким образом, вера в статьи основывается не на словах, сказанных или прочитанных в Символе веры, а на самом Боге, который первым произнес эти слова в человеческом ключе для нас, чтобы мы могли узнать Его.Другими словами, Бог как Истина, чтобы его можно было узнать, проявляет себя инструментально, в человеческом обличье, в символах веры. По сути своей инструментальные, статьи как предложения служат истинными объектами веры — «вещами», в которые следует верить — и вера в них находит свой окончательный конец в божественной реальности, которую они представляют. Эти «вещи» непосредственно относятся к центральным тайнам христианской веры, но в конечном итоге относятся к самому Богу, который является источником и местом упокоения всей веры.Вынося человеческое суждение в пользу того, чтобы верить в данный артикль — верить в какой-то аспект Бога через этот артикль, — человеческий способ познания действительно достигает Бога через посредничество статьи.
Как это помогает обычному человеку преуспевать в христианской жизни? Считайте воплощение символом веры. Поскольку Церковь исповедует доктрину Воплощения, каждый из верующих должен согласиться с утверждением, что Воплощенное Слово является истинным Богом и истинным человеком.Само «есть» предложения, схваченного актом веры, есть «есть» вещи, в которую верили — в данном случае особая благодать Воплощения — опосредованной через предложение. Другими словами, сам акт веры в данный Символ веры связывает христианскую душу с самой благодатью того, во что верили. Вера в воплощение открывает человеку уникальную и особую благодать воплощения, когда человек возвышается и более точно соответствует Христу. Как замечает Фома Аквинский: «Поскольку единородный Сын Бога хотел, чтобы люди разделяли его божественность, он принял нашу природу, чтобы, став человеком, он мог сделать людей богами. 11 Милости, опосредованные этими статьями, в конечном итоге указывают на нас и фактически делают христианина готовым к вступлению в вечную дружбу с Богом. Истинные утверждения статей действуют как инструменты нашего спасения, уникальным образом обручая нас с Богом через веру.
Фома Аквинский и Катехизация
Сегодня учитель и катехизатор могут многому научиться на собственном педагогическом опыте и учении Фомы Аквинского. 12 Успешная программа катехизации начинается с упорядочивания всей программы по направлению к желаемому концу.В случае обучения христианской истине эта цель — ввести верующего в жизнь подлинной веры в Церкви, ориентированную на вечное блаженство. Обращение к структуре Аквинского Summa Theologiae, и его ориентации на Бога — начиная с Бога и возвращаясь к Богу через благодать, предложенную человеку через Христа и Его Таинства, — обеспечивает модель для любой программы катехизации. В этом богословском этосе всегда есть место для корректировки, подчеркивая тот или иной аспект веры, учитывая обстоятельства и потребности лиц, участвующих в данной программе.Тем не менее, педагогика Аквинского может помочь катехизатору тематически структурировать свою программу в соответствии с потребностями христианской веры.
Идеи Аквинского о взаимосвязанности и истинности Символов веры также являются полезными инструментами для современного катехизатора. Слишком часто учителя веры изо всех сил стараются показать связи между данными догматами веры, сохраняя при этом объединяющий принцип. Обращение к систематическому подходу Аквинского к статьям позволяет катехизатору увидеть тайны Божества и Воплощения всегда в связи с вечным блаженством.Если это так, то учителя веры на примере, приведенном Аквинским, могут начать рассматривать статьи не как простую информацию, которую нужно передать, а как несущие истину утверждения, которые основываются друг на друге, достигая высшей точки в целом. картина. Попутно катехизатор может указать, как каждая статья предоставляет инструмент, который позволяет человеческому разуму видеть Бога и цепляться за него новыми и глубокими способами.
Педагогика и богословский анализ Аквинского, какими бы точными и правдивыми они ни были, тем не менее, не заменяют подлинной любви к Богу, внушенной студенту.Эта любовь эффективно помещается в сердце ученика по благодати Божьей, но на учителе богословской истины лежит обязанность помочь своим ученикам осознать истинную природу этой любви. Катехизаторы делают это, открывая своим ученикам любовь Бога к ним как на интеллектуальном, так и на эмоциональном уровне. В этом катехизаторы могут по-настоящему последовать примеру Аквинского, чьи интеллектуальные дары Церкви были прежде всего почерпнуты из любви, которую он впервые признал исходящей от Бога.Вера великого богослова — его образ жизни — оживленный милосердием с надеждой на вечное блаженство, — это та же вера и образ жизни, которые Сын Человеческий надеется найти на земле, когда он снова придет.
[1] Мысли Аквинского об обучении можно найти в Summa Theologiae I. q.117, a.1, и в его вопросе об учении Христа в Summa Theologiae III. вопросы 42, а.4.
[3] Servais Pinckaers, O.P., Источники христианской этики , пер.Старшая Мэри Томас Нобл, О. П. (Вашингтон, округ Колумбия: CUA Press, 2001), 221.
[4] Вивиан Боланд, ОП, «Исцеляющая работа обучения: Фома Аквинский и образование» в журнале « Узрите наследие: основы образования в доминиканской традиции», изд. , старший Мэтью Мари Каммингс, ОП, старший Элизабет Энн Аллен, ОП (Такома, Вашингтон: Angelico Press, 2012), 279.
[5] Summa Theologiae I. q.1, a.1. См. Fergus Kerr, O.P., After Aquinas: Versions of Thomism (Oxford: Blackwells, 2002), 128ff, где он показывает, как блаженство является темой, которая структурирует всю Summa Theologiae .
[6] См. Майкл Шервин, О.П., «Христос Учитель в комментариях св. Фомы к Евангелию от Иоанна», в Чтение Иоанна со св. Фомой Аквинским: богословская экзегеза и спекулятивное богословие, ред. Майкл Дофине и Мэтью Леверинг (Вашингтон, округ Колумбия: CUA Press, 2005), 173-193.
[7] Фома Аквинский разделяет Символ веры на 14 различных статей, поровну разделенных между тайной Божества и тайной Воплощения. Тайна Божества включает в себя: единство Божества, Троицу Божества и дела Божества, включая творение, освящение, последние вещи и вечную славу.Тайна воплощения включает в себя воплощение, непорочное рождение, страсть, нисхождение в ад, воскресение, вознесение и приход суда.
[8] Summa Theologie , II-IIae, q.1, a.6. Далее в статье 9 Фома Аквинский заявляет, что «человек не может верить, если ему не предложена истина, чтобы он мог в нее поверить. Отсюда необходимость в том, чтобы истину веры можно было собрать вместе, чтобы ее было легче предложить всем, чтобы никто не отклонился от истины из-за незнания веры.Этот сборник истин веры является статьями христианского символа веры.
[9] Romanus Cessario, O.P., Христианская вера и богословская жизнь (Вашингтон, округ Колумбия: CUA Press, 1996), 68.
[10] Cessario, Христианская вера и богословская жизнь, , 68–69.
[11] Corpus Christi Office of Readings из Opusculum 57.
[12] См. Summa Contra Gentiles , I.1, где Фома Аквинский цитирует Аристотеля: «Принадлежит мудрому к порядку.”
«Но когда придет Сын Человеческий, найдет ли он веру на земле?» — Луки 18: 8
Аквинский и его понимание преподавания и обучения
На нас накатывает волна — волна симуляции и искусственного интеллекта. В трех рефлексивных эссе мы приводим доводы в пользу истинного понимания, научного рассказывания историй, а также роли удовольствия и эмоций в науке в целом и квантовой химии в частности. Абстрактный Мы начинаем наше трехстороннее эссе с треугольника понимания, теории и моделирования.Обрисовывая интимную связь между объяснением и обучением, мы также указываем на эмоциональное воздействие понимания. По мере того, как мы отслеживаем развитие теории в химии, всплывает характеристика Дирака того, что известно и что необходимо для теоретической химии, а также роль предсказания и фраза Тома «Предсказать — не объяснить». Мы даем типологию моделей, а затем описываем, несомненно, неадекватно, машинное обучение и нейронные сети. Во второй части мы оставляем философию, начав с описания того, как Роальда побеждают симуляторы.Это приводит нас к искусственному интеллекту (ИИ), китайской комнате Сирла и рассказу Стревенса о том, что знает игровая программа. Вернемся к нашему ландшафту — мы спрашиваем: «Квантовая химия † ок. 2020? » Затем переходите к примерам ИИ, влияющим на социальные вопросы, от банальных до пугающих. Мы утверждаем, что принятие моральных решений вряд ли можно оставлять на усмотрение компьютера. На этом этапе мы пытаемся привлечь внимание читателя, озвучивая противоположный взгляд на оптимистичное безграничное будущее. Но мы не можем отдать должное этой точке зрения — как мы могли? Мы возвращаемся к вопросу об аскетическом измерении ученых, их романтике с черными ящиками.Вперед: в 3-й части этого эссе мы поднимаемся над пессимизмом. Мы прослеживаем (еще один треугольник!) Особые интересы экспериментаторов, которым нужна теория, которую мы любим, а также надежные цифры. Мы подробно рассказываем в нашей собственной науке о случаях, когда теория приносила нам настоящую радость. Еще два примера — магнитная связь в неорганических бирадикалах и способ размышления о галогенидах щелочных металлов — показывают нам способ интеграции моделирования с теорией. Взад и вперед — вот как это должно быть — между болезненно полученными, интригующими числами, просьбами об интерпретации, что, в свою очередь, требует новых концепций, новых моделей, новых теоретически обоснованных инструментов вычислений.Благодаря таким итерациям формируется понимание. По мере того как наше трехстороннее эссе заканчивается, мы намечаем будущее согласованности, в котором будут играть как искатели фактов, так и искатели понимания. Творческая полоса химии обеспечивает в этом объединенном будущем переход к искусству и к восприятию, как мы утверждаем, мы должны делать это сакрального в науке.
Святой Фома Аквинский — жизнь, философия и теология
Итальянский доминиканский теолог Святой Фома Аквинский был одним из самых влиятельных средневековых мыслителей схоластики и отцом томистской школы теологии.
Кем был святой Фома Аквинский?
Сочетая богословские принципы веры с философскими принципами разума, святой Фома Аквинский входит в число самых влиятельных мыслителей средневековой схоластики. Авторитет Римско-католической церкви и плодовитый писатель Аквинский умер 7 марта 1274 года в цистерцианском монастыре Фосанова, недалеко от Террачины, Лацио, Папская область, Италия.
Ранняя жизнь
Сын Ландульфа, графа Акино, Святой Фома Аквинский родился около 1225 года в Рокказекке, Италия, недалеко от Акино, Терра ди Лаворо, в Королевстве Сицилия.У Томаса было восемь братьев и сестер, и он был самым младшим ребенком. Его мать, Теодора, была графиней Теано. Хотя члены семьи Томаса были потомками императоров Фридриха I и Генриха VI, они считались представителями низшего дворянства.
Еще до рождения святого Фомы Аквинского святой отшельник поделился предсказанием со своей матерью, предсказав, что ее сын войдет в Орден монахов-проповедников, станет великим учеником и достигнет непревзойденной святости.
Следуя традициям того периода, святого Фомы Аквинского отправили в аббатство Монте-Кассино для обучения среди бенедиктинских монахов, когда ему было всего 5 лет.В Премудрости 8:19 святой Фома Аквинский описывается как «остроумное дитя», «получившее добрую душу». В Монте-Кассино веселый мальчик неоднократно задавал вопрос: «Что такое Бог?». его благодетелям.
Святой Фома Аквинский оставался в монастыре до 13 лет, когда политическая обстановка вынудила его вернуться в Неаполь.
Образование
Святой Фома Аквинский провел следующие пять лет, завершая начальное образование в бенедиктинском доме в Неаполе.В те годы он изучал работы Аристотеля, которые впоследствии стали главной отправной точкой для собственных исследований философии святым Фомой Аквинским. В доме бенедиктинцев, который был тесно связан с Неаполитанским университетом, Томас также заинтересовался более современными монашескими орденами. Его особенно привлекали те, кто делал упор на жизнь духовного служения, в отличие от более традиционных взглядов и защищенного образа жизни, которые он наблюдал в аббатстве Монте-Кассино.
Около 1239 года Святой Фома Аквинский начал посещать Неаполитанский университет. В 1243 году он тайно присоединился к ордену монахов-доминиканцев, получив этот обычай в 1244 году. Когда его семья узнала об этом, они почувствовали себя настолько преданными, что он отвернулся от принципов, которых они придерживались, и они решили его похитить. Семья Томаса держала его в плену целый год в крепости Сан-Джованни в Рокка-Секка. За это время они попытались лишить Томаса его новых убеждений.Однако Фома твердо придерживался идей, которым он научился в университете, и вернулся к доминиканскому ордену после своего освобождения в 1245 году.
С 1245 по 1252 год святой Фома Аквинский продолжал свое обучение у доминиканцев в Неаполе, Париже и Кельн. Он был рукоположен в Кельне, Германия, в 1250 году и продолжал преподавать богословие в Парижском университете. Под опекой святого Альберта Великого святой Фома Аквинский впоследствии получил докторскую степень по богословию. В соответствии с предсказанием святого отшельника, Томас оказался образцовым ученым, хотя, по иронии судьбы, его скромность иногда приводила к тому, что одноклассники ошибочно считали его тупым.Прочитав диссертацию Томаса и посчитав ее блестящей, его профессор, Святой Альберт Великий, провозгласил в защиту Фомы: «Мы называем этого молодого человека немым быком, но его доктринальный рев однажды прозвучит по всему миру!»
Богословие и философия
После завершения образования святой Фома Аквинский посвятил себя путешествиям, письму, обучению, публичным выступлениям и проповедям. Религиозные учреждения и университеты одинаково стремились извлечь пользу из мудрости «христианского апостола».»
В авангарде средневековой мысли шла борьба за примирение отношений между теологией (верой) и философией (разумом). Люди расходились во мнениях относительно того, как объединить знания, полученные через откровение, с информацией, которую они наблюдали естественным путем, используя свои разум и их чувства. Основываясь на «теории двойной истины» Аверроэса, эти два типа знания находились в прямой противоположности друг другу. Революционные взгляды святого Фомы Аквинского отвергали теорию Аверроэса, утверждая, что «оба вида знания в конечном итоге происходят из Бог «и поэтому были совместимы.Согласно идеологии Томаса, они не только были совместимы, но и могли работать в сотрудничестве: он считал, что откровение может направлять разум и предотвращать его от ошибок, в то время как разум может прояснять и демистифицировать веру. Работа святого Фомы Аквинского продолжает обсуждение роли веры и разума как в восприятии, так и в доказательстве существования Бога.
Святой Фома Аквинский считал, что существование Бога можно доказать пятью способами, в основном: 1) наблюдая за движением в мире как доказательством Бога, «Неподвижным движителем»; 2) наблюдение причины и следствия и определение Бога как причины всего; 3) вывод о том, что непостоянная природа существ доказывает существование необходимого существа, Бога, которое происходит только изнутри него самого; 4) замечая различные уровни человеческого совершенства и определяя, что высшее, совершенное существо, следовательно, должно существовать; и 5) знание того, что естественные существа не могут обладать разумом, если он им не дарован Богом.После защиты способности людей естественным образом воспринимать доказательства Бога, Фома также взялся за защиту образа Бога как всемогущего существа.
Святой Фома Аквинский также обратил внимание на правильное социальное поведение по отношению к Богу. Поступая таким образом, он придал своим идеям современный — некоторые сказали бы вневременной — повседневный контекст. Томас считал, что законы государства на самом деле являются естественным продуктом человеческой природы и имеют решающее значение для общественного благосостояния. Он утверждал, что, соблюдая социальные законы государства, люди могут заслужить вечное спасение своей души в загробной жизни.Святой Фома Аквинский выделил три типа законов: естественные, положительные и вечные. Согласно его трактату, естественный закон побуждает человека действовать в соответствии с достижением его целей и управляет человеческими представлениями о добре и зле; позитивное право — это закон государства или правительства, и он всегда должен быть проявлением естественного права; а вечный закон в случае разумных существ зависит от разума и приводится в действие через свободную волю, которая также способствует достижению духовных целей человека.
Сочетая традиционные принципы богословия с современной философской мыслью, трактаты святого Фомы Аквинского затрагивают вопросы и борьбу средневековых интеллектуалов, церковных властей и обычных людей. Возможно, именно это обозначало их непревзойденное философское влияние в то время и объясняет, почему они и в дальнейшем будут служить строительным блоком для современной мысли, получая отклики от богословов, философов, критиков и верующих.
Основные произведения
Известный писатель Святой Фома Аквинский написал около 60 известных произведений, длина которых варьировалась от коротких до фолиантовых. Рукописные копии его работ были распространены в библиотеках по всей Европе. Его философские и богословские труды охватывают широкий спектр тем, включая комментарии к Библии и обсуждения произведений Аристотеля по натурфилософии.
Во время преподавания в Кельне в начале 1250-х годов святой Фома Аквинский написал пространный комментарий к книге схоластического богослова Петра Ломбарда «Четыре книги приговоров », названный Scriptum super libros Sententiarium или Комментарий к приговорам .В этот период он также написал De ente et essentia или О бытии и сущности для доминиканских монахов в Париже.
В 1256 году, служа регентом богословия в Парижском университете, Аквинский написал Impugnantes Dei cultum et Religem , или Против тех, кто нападает на поклонение Богу и религии , трактат, защищающий нищенские ордена, которые Вильгельм из Сен-Амур критиковал.
Написанный с 1265 по 1274 год, Summa Theologica св. Фомы Аквинского носит в основном философский характер, за ним следует Summa Contra Gentiles , который, хотя и остается философским, многие критики воспринимают как апологетику убеждений, которые он выразил в своей книге. ранее работает.
Святой Фома Аквинский также известен своими комментариями, исследующими принципы естественной философии, изложенные в трудах Аристотеля: О небесах , Метеорология , О порождении и порче , О душе , Никомахова этика и Метафизика и другие.
Вскоре после его смерти богословские и философские труды святого Фомы Аквинского получили широкое признание публики и укрепили сильных сторонников среди доминиканцев.Университеты, семинарии и колледжи пришли на замену Ломбардской Четыре Книги приговоров на Summa Theologica в качестве ведущего учебника богословия. Фактически, влияние произведений святого Фомы Аквинского было настолько велико, что на сегодняшний день существует около 6000 комментариев к его работам.
Поздняя жизнь и смерть
В июне 1272 года святой Фома Аквинский согласился поехать в Неаполь и начать программу богословских исследований в доминиканском доме по соседству с университетом.В то время как он все еще много писал, качество его работ стало ухудшаться.
Во время праздника святого Николая в 1273 году святому Фоме Аквинскому было мистическое видение, из-за которого письмо казалось ему неважным. Во время мессы он, как сообщается, услышал голос, исходящий от распятия, который сказал: «Ты хорошо написал обо мне, Фома; какая тебе награда?» на что святой Фома Аквинский ответил: «Никто, кроме Тебя, Господь».
Когда духовник святого Фомы Аквинского, отец Реджинальд Пайперно, призвал его продолжать писать, он ответил: «Я больше ничего не могу.Мне были открыты такие секреты, что все, что я написал, теперь кажется малоценным ». Святой Фома Аквинский никогда больше не писал.
В январе 1274 года святой Фома Аквинский отправился в Лион, Франция, пешком для служения. на Втором Соборе, но так и не попал туда. По пути он заболел в цистерцианском монастыре Фосанова, Италия. Монахи хотели, чтобы святой Фома Аквинский остался в замке, но, чувствуя, что его смерть близка, Фома предпочел оставаться в монастыре, говоря: «Если Господь желает забрать меня, лучше, если я окажусь в религиозном доме, чем в жилище мирянина.«
Святой Фома Аквинский, которого часто называют« Вселенским Учителем », скончался в монастыре Фосанова 7 марта 1274 года. Он был канонизирован Папой Иоанном XXII в 1323 году.
All.org
11 сентября 2019 г.
Лора КизиорОбразование — это больше, чем просто изучение фактов и ответы на вопросы. Любой учитель может сказать вам, что лучшие ученики не просто запоминают свои уроки, они применяют полученные знания на практике. Святой Фома Аквинский является покровителем студентов и университетов не только из-за его большой любви к студентам и учителям, но и из-за его преданности делу улучшения образования.
Святой Фома родился в 1225 году в Италии, младший сын в богатой семье. Его родители хотели, чтобы он присоединился к местному монастырю, но у Томаса были другие планы. Находясь в Studium generale в Неаполе, он познакомился с недавно основанным Доминиканским Орденом и страстью доминиканцев к образованию и евангелизации.
Томас присоединился к Доминиканскому Ордену и был отправлен учиться в Парижский университет для получения степени магистра. Он поехал в Кельн, Германия, чтобы завершить учебу.Молчаливый, но прилежный, Томас получил степень магистра богословия и был назначен регентом-магистром богословия в Парижском университете, где он несколько лет преподавал богословие. В студенческие годы, во время пребывания в Париже и, в конечном итоге, в Неаполе, Томас начал писать работы на различные темы, от толкований Ветхого Завета до защиты логики Аристотеля в своих работах Expositio super Isaiam ad litteram, Postilla super Ieremiam, и Postilla super Threnos .В 1265 году Фому призвали служить папским богословом в Риме. Именно тогда он написал большую часть своей знаменитой книги Summa Theologica , которая стала одним из самых влиятельных католических сочинений наших дней.
В 1272 году Томас снова поехал в Неаполь, чтобы основать университет, где он завершил Summa . Находясь в Неаполе, он получил видение распятого Иисуса, который похвалил Фому за его письмо.
После видения Томас перестал писать.Он чувствовал, что все, что он написал, было «соломой» по сравнению с небесной славой, которую Иисус открыл ему в видении. Томас умер вскоре после этого, 7 марта 1274 года. Он похоронен в церкви якобинцев в Тулузе, Франция.
Святой Фома считается одним из величайших католических педагогов всех времен. Как хорошо знал Томас, образование жизненно важно для поддержания Церкви и построения христианской культуры. Фома Аквинский однажды сказал: «Чудо — это стремление к знаниям». Как мы можем применить его мудрость в просвещении в защиту жизни в современном обществе?
Молодые студенты с трепетом и удивлением смотрят на изображения крошечного ребенка, развивающегося в утробе матери.Рассказывая детям о развитии будущего ребенка, они научатся полностью понимать, что значит быть личностью. Старших школьников интересуют сложные уровни развития, через которые прошел каждый из нас, чтобы стать теми, кто мы есть сегодня. Именно это чудо и изумление перед красотой человеческой личности вдохновляет студентов делиться своими знаниями с другими.
Фома Аквинский также сказал:
«[Лучше] освещать, чем просто светить, доносить до других созерцаемые истины, чем просто созерцать.”
Сент-Томас признал, что образование — это хорошо, но только в том случае, если оно используется для служения другим. Образование должно быть сосредоточено на формировании, а также на евангелизации. Если мы хотим положить конец абортам, мы знаем, что должны начать изменять сердца и умы людей и просвещать их истиной о том, что аборт преднамеренно убивает невинного человека. Если образование сделано правильно, оно не только информирует человека о человеческом достоинстве, но и побуждает к позитивным действиям по исправлению несправедливости в обществе.
Фома Аквинский считал, что образование должно вдохновлять на действия и что лучший способ учиться — это идти и делать. Обучение на практике делает абстрактные концепции осязаемыми. Учащиеся могут целый день обсуждать идеи по искоренению бедности, но они приходят к пониманию трудностей бедных только тогда, когда они работают волонтерами в продовольственной кладовке или столовой и получают непосредственный опыт.
Если мы хотим изменить нашу культуру, мы должны ходить с людьми, которым больно, — с мамами и папами, потерявшими детей в результате абортов и выкидышей, с девочками-подростками, которые верят в ложь о том, что контроль рождаемости полезен для них, или с детьми, у которых проблемы заводить друзей в школе.У этого списка нет конца. Преобразование нашей культуры требует сострадания и любви. Если мы не научим наших детей этим вещам, они никогда не научатся. Но когда мы это сделаем, когда мы построим эту культуру жизни, произойдут удивительные вещи. И только тогда сердца и умы изменятся.
Лаура Кизиор — менеджер по цифровым медиа и коммуникациям программы «Культура жизни». Ее работы публиковались на Verily.com, CatholicMom.com, LifeSiteNews.com, Celebrate Life Magazine , TeachersSavingChildren.org и в информационном бюллетене Pro-Life Healthcare Alliance. Подпишитесь на электронную рассылку CLSP, чтобы узнать, как вы можете способствовать развитию культуры жизни дома и в школе.
Эта статья была перепечатана с разрешения автора, и ее можно найти на сайте cultureoflifestudies.com/blog/transforming-our-culture-through-education-wisdom-from-st-thomas-aquinas.
Аквинский, Образование и Восток
Об этой книге
Введение
Объединение научных интересов привело к возрождению томистской науки во всем мире.Однако некоторые области исследования святого Фомы Аквинского остаются недостаточно изученными. Этот том вносит свой вклад в две из этих забытых областей. Во-первых, в томе оценивается актуальность взглядов Св. Фомы на философию и практику образования. Вторая исследуемая область включает пересечение мысли Ангельского Доктора и многочисленных культур и интеллектуальных традиций Востока. Авторы этого раздела исследуют прием, творческое присвоение и различные точки соприкосновения между Св.Томас и Восток.
Ключевые слова
Восточная философия Этика образования Святой Фома Фома Аквинский
Редакторы и сотрудники
- Thomas Brian Mooney
- Mark Nowacki
- 1., Школа социальных наук, Сингапурский университет менеджмента, Сингапур, Сингапур, ,
- 2., Школа социальных наук, Сингапурский университет менеджмента, Сингапур, Сингапур, ,
Библиографическая информация
Значение Фомы Аквинского, Райан Ривз
Фома Аквинский всегда был мальчиком для битья для богословов.При его жизни одноклассники называли его «Тупым Быком» (игра как на его глупых размерах, так и на том, что его критическое мышление казалось медленным и задумчивым). Презрение продолжалось после его смерти, когда теологи, такие как Уильям Оккам и Дунс Скот, пытались осудить работы Томаса. Мартин Лютер тоже счел необходимым отвергнуть подход Томаса к богословию. Фома Аквинский, согласно Лютеру, слишком сильно полагался на Аристотеля в своем богословии, и поэтому Лютер предупредил своих читателей, что философские термины из языческих источников могут использоваться в богословии только после того, как мы «искупаем их».”
Правильная историческая перспектива должна позволить нам сложить оружие против Фомы Аквинского. Протестантские богословы, возможно, никогда не будут полностью довольны учением Аквинского о естественном законе или разуме — и у них могут быть более резкие слова для его учения о безбрачии, Марии и чистилище, — но он, тем не менее, стоял у истоков богословского возрождения средневекового мышления, которое со временем сыграют жизненно важную роль в формировании ландшафта протестантизма.
Томас был дворянином, родившимся у герцога Акино в Рокказекке, Италия, в 1225 году. Аквинский , на самом деле, была не его фамилией, а домом его фамильных имений, и поэтому его учение всегда называлось Томизм , а не Аквинизм . В молодости Томас был бы хорошо образован, но испорчен испорченным. Сам Томас был троюродным братом императора Священной Римской империи Фридриха II, высочайшего политического правителя того времени и человека, который был возведен на троны короля Германии, Италии и Иерусалима. Такая власть развращает, и это были темные дни в политическом отношении. Действительно, на протяжении большей части тринадцатого века такие императоры, как Фридрих, не были верными сыновьями церкви.Со временем они начали использовать свои собственные поместья, а также власть, полученную от земель, завоеванных во время крестовых походов, чтобы оказывать давление на папу, заставляя его выполнять их приказы.
В своем первом значительном поступке, став взрослым, Томас встал на сторону борьбы своей семьи с церковью. Его отец попытался сделать своего сына настоятелем богатого монастыря в Монте-Кассино не из благочестия, а для того, чтобы поддержать сына в образе жизни, соответствующем его родословной. Томас отверг это и, как нам рассказывают, однажды вошел в комнату своего отца, чтобы объявить, что присоединился к ордену попрошайничества доминиканцев.Его семья была в ярости, и его братья даже похитили его и заключили в тюрьму в своем семейном замке в надежде научить его разуму. Каждая их попытка провалилась. (Одна история рассказывает о том, как они отправили проститутку своему брату, полагая, что жизнь, наполненная пламенным развратом, была предпочтительнее жизни служения церкви.) Томас в конце концов сбежал и вскоре нашел свой путь в Париж, чтобы учиться у правящего теолога Европа, Альберт Великий. Следующие тридцать лет он провел, изучая Священное Писание и преподавая богословие.
Двумя великими шедеврами карьеры Томаса были его Summa Theologica и Summa contra Gentiles . Оба являются одними из самых влиятельных произведений в западной литературе. Книга Summa contra Gentiles использовала возрождение еврейской и мусульманской литературы в средневековый период. Аквинский здесь извиняется перед неверующими, приводя аргументы в пользу существования Бога и рационального основания христианской веры против других мировоззрений.
Еще более ценной для более поздней церковной истории была Summa Theologica , труд, не имеющий себе равных по своему охвату, охватывающий ошеломляющее количество тем, от вопросов пола, существования ангелов и функции гражданского правительства до традиционных доктрин, таких как как Христос, спасение и церковь. В каждой из своих работ Томас стремится создать прочную интеллектуальную основу для обоснования убеждений (эпистемология). Фактически, именно его исследование рациональной аргументации привело его в конечном итоге к принятию модифицированного аристотелевского подхода к разуму и метафизике.Он долго и упорно пытался найти решение древней проблемы объяснения разнообразия жизни единством идей — проблемы Единого и Многих. Как и Аристотель, Томас считал, что объединяющая реальность отдельных вещей проистекает из творения Бога и имплантирована в саму вещь ( res ), а не существует вне созданного порядка.
Можно сказать, что эпистемология Фомы напрягает библейские доктрины творения и спасения.Он считал, что люди созданы по образу Бога ( imago Dei ) и поэтому обладают способностью к истинному и рациональному мышлению. Падение, конечно, затмило это мышление и привело нас к заблуждению и греху, но неизгладимый образ нашего Создателя, согласно Аквинскому, не выпал из нашего разума. Однако, как также учил Фома, спасение приходит по благодати через Христа к тому же грешному человечеству. Учение о спасении учит нас, что мы несовершенны и что наш грех может легко затмить истину.Таким образом, Томас находит предлагаемое решение проблемы, которое, по его мнению, объединит обе эти истины: благодать совершенствует природу; это не разрушает его. Другими словами, хотя наши умы и пали, они не уничтожены; Кроме того, хотя наши естественные умы и греховны, они получают благодать, чтобы постичь истину. Это решение было гениальным в том смысле, что оно сблизило философию и науку, а не разлучило их.
Другие области учения Фомы проблематичны. Возьмем, к примеру, его обсуждение секса.Томас применяет свою парадигму «благодати, совершенствующей природу» к вопросу о том, являются ли неестественные грехи, такие как содомия, мастурбация и блуд — действительно, любые сексуальные грехи вне брака — величайшими грехами, которые может совершить человек. Фома утверждает, что эти грехи являются полным нарушением естественного человеческого процесса деторождения и, следовательно, представляют собой нарушение естественного сотворенного порядка, а также отказ от благодати Христа, которая благословляет и восстанавливает брачный завет. Таким образом, утверждает Фома, эти грехи действительно относятся к числу наихудших из возможных грехов.Немало теологов отметили, что Фома Аквинский, наряду с другими средневековыми учеными, игнорировал библейское учение о близости и удовольствии брачного ложа, и тем самым подготовил почву для будущих римско-католических теологов, чтобы подчеркнуть деторождение как сущность секса в браке. Это также, что более проблемно, предполагает небиблейскую градацию греха, пытаясь провести различие между «смертными» (серьезными) и «простительными» (непреднамеренными или небольшими) грехами. Как можно сказать, например, что сексуальные грехи более греховны, чем грехи насилия и гнева? Почему сексуальные грехи должны считаться наихудшим нарушением закона Бога, если основной корень всех грехов — самодостаточная гордыня?
В учении Фомы об оправдании очевидны и другие проблемы.В этом вопросе Фома Аквинский занимает важное место среди средневековых богословов, хотя позже он подвергся серьезной критике со стороны протестантских теологов. Как и многие средневековые богословы, Фома учил, что христиане при крещении получают вливание благодати, которая остается в душе, хотя она не берет верх над волей и не заставляет ее делать добрые дела. Фома Аквинский придерживается доктрины предопределения, поскольку Бог по Своей воле выбирает, кто получит вливание благодати через крещение. Тем не менее Фома отказался заключить, что добрые дела мотивируются Святым Духом, действующим на волю, чтобы вдохновить нас на послушание.Для Фомы, чтобы любовь была подлинной, это должны быть наши собственные дела любви в сотрудничестве с благодатью. Таким образом, этическая цель христианской жизни состоит в том, чтобы реализовать эту вселенную благодать через добрые дела, которые ведут нас в жизни ко спасению. Эти дела любви требуются от верующих для обретения вечной жизни, хотя Фома Аквинский считает, что избегает пелагианства, подчеркивая, что первым шагом в процессе спасения является Божий дар благодати помимо дел.
Самая подходящая аналогия учения Аквинского о спасении — это упражнения.Все мы люди, но некоторые из нас дряблые, а некоторые подходят. Все мы получили нашу сущность от Бога, поскольку все мы — разумные существа, созданные по Его образу. Но для того, чтобы стать больше, чем дряблыми диванчиками, мы должны упражнять свою волю усилием физического труда. Никто не может поднять за нас руки и ноги во время упражнений; труд наш собственный. Точно так же Фома верил, что спасение было делом Бога, вселившего в душу благодать, достаточную для проявления в делах любви, которые затем ведут к вечной жизни.Наша воля должна постичь эту благодать и проявить то, что Фома называл «привычками благодати», чтобы возрастать в любви к подобию Христу.
Учения Томаса по эпистемологии, обоснованию и этике являются одними из самых интересных и важных тем, которые продолжают привлекать богословов к его многочисленным сочинениям. В самом деле, хотя протестанты отвергли немало его учений после Реформации, мы, тем не менее, можем оглянуться назад — как это делали Жан Кальвин, Филипп Меланхтон, Мартин Бусер и даже Лютер в его более спокойные моменты — и уважать героические усилия богослова, который формировал наше мышление почти восемьсот лет.
Что Фома Аквинский может рассказать студентам о счастье (и теологии)
Можно было бы ожидать, что уроки о счастье будут довольно популярны среди старшеклассников. Так или иначе, каждая католическая средняя школа предлагает именно этот тип занятий — только мы называем это теологией. Св. Фома Аквинский считал, что счастье является одной из основополагающих характеристик согласия ума с Богом, и в этом свете богословие — это дисциплина, в которой мы стремимся не только понять, но и в конечном итоге достичь счастья.
Тем не менее, часто бывает трудно привлечь студентов к богословию, не говоря уже о том, чтобы это волновало. Я преподаю богословие в формальной обстановке всего три года. Но за это время я пришел к выводу, что многие студенты крайне негативно относятся к урокам религии. Я обучаю первокурсников, пришедших в основном из католических начальных школ и приходских религиозных программ. В наших разговорах почти все согласны с тем, что, когда религиозный класс сводится к религиозной информации, это 1) заставляет их чувствовать себя хуже, чем лучше, 2) заставляет их чувствовать себя дальше от Бога, а не ближе и 3) заставляет их задуматься. эта вера глупа и противоречит разуму, а не заставляет задуматься и дает жизнь.
Похоже, их негативный опыт богословия проистекает из двух противоположных полюсов. Для многих религиозное образование было, с одной стороны, слишком туманным и расплывчатым, а с другой стороны, слишком авторитетным. Когда это туманно, религиозное образование описывается как имеющее чрезвычайно расплывчатую цель просто «стать ближе к Богу». При таком подходе богословие становится «легким» курсом в программах начальной школы и приходского образования, где общих утверждений, таких как «Иисус есть любовь» или «Бог добр», достаточно для выдающейся работы.Хотя подобные утверждения не являются неправильными, если не вникнуть в них глубже с помощью дополнительных вопросов, таких как «Почему Бог добр?» «Чем хорош Бог?» или «Что значит» хорошо «?» делает грубую несправедливость по отношению к их богатству и глубине.
С другой стороны, религиозное образование часто оправдывается аргументами, исходящими из авторитетов и традиций. В этой крайности религиозные педагоги убеждают студентов, что они должны изучать теологию, «потому что это то, чем занимается религиозная школа» или что им «нужно знать это, чтобы соответствовать в церкви.Эти требования к послушанию и соответствию проявляются в религиозном образовании, которое является не чем иным, как механическим запоминанием догм и доктрин, что в конечном итоге может привести к роботизированным псевдотношениям между учеником и Богом. Что еще более прискорбно, так это то, что во многих случаях эти, казалось бы, противоречивые полюса интеллектуальной слабости и слепого послушания сосуществуют в одной школе или классе.
Но эти оправдания и опыт религиозного образования не могли быть дальше от фактической цели богословия, особенно в том виде, как это сформулировал Аквинский.Томистский комментатор Томас О’Мира, О.П., пишет в своей книге Фома Аквинский: Богослов , что «жизнь познания, веры и любви имеет своей конкретной целью не религиозное послушание, а счастье». Хотя это утверждение верно, оставляя все как есть, есть риск впасть в вышеупомянутую набожную неточность. Если религиозное образование должно быть позитивным и значимым опытом для сегодняшних студентов, мы должны переосмыслить, почему преподается богословие. Для этого мы должны решить важный вопрос, поднятый в заявлении отца О’Мира, который он кратко формулирует несколькими строками позже: «Но что такое настоящее счастье?»
Требования послушания и соответствия проявляются в религиозном образовании. это не более чем механическое запоминание догм и доктрин, которое в конечном итоге может привести к роботизированным псевдотношениям между учеником и Богом.
Множество ложных путей
Сознательно или нет, но все подростки (и взрослые, если на то пошло) борются с этим вопросом каждый день. Когда дело доходит до того, как они проводят свое свободное время, почему они учатся и что они видят в своей жизни за пределами учебы, студенты пытаются достичь счастья. Однако слишком часто эта борьба не заходит достаточно далеко. Из-за простых ответов, пропагандируемых в массовой культуре и средствах массовой информации, учащихся могут ввести в заблуждение относительно того, что принесет им прочное счастье.Неудивительно, что святой Фома Аквинский с его глубоким пониманием человеческой природы ясно говорит с подростками в 21 веке, хотя писал он более 500 лет назад. Первая часть второй части его Summa Theologiae остается мастерским руководством для всех, кто стремится далеко продвинуться по пути к счастью в этой жизни и в следующей.
Фома Аквинский сначала делает все возможное, чтобы указать, чем не является счастье: это не богатство, удовольствие, слава, почести или власть.Эти вещи не только сами по себе не являются счастьем, они часто становятся препятствием на пути к истинному счастью, потому что они улавливают искателя удовольствиями, которые в конечном итоге мимолетны и неудовлетворительны. Фома Аквинский объясняет, что богатство не может содержать счастья, потому что истинная ценность богатства заключается в том, что его можно использовать для покупки других вещей (I.II.2.1). Например, подросток может желать богатства, чтобы покупать модную одежду. Теперь, поскольку целью богатства является что-то еще — в данном случае одежда, — предметы, которые богатство покупает, более желательны, чем само богатство.Поскольку само по себе богатство не является последним шагом на пути к счастью, мы не можем сказать, что богатство — это счастье.
На родственном, но другом уровне Аквинский указывает, что удовольствие само по себе не может быть счастьем (I.II.2.6). Это в первую очередь потому, что удовольствие зависит от чувств. Хорошая еда доставляет удовольствие из-за чувства вкуса, красивое владение доставляет удовольствие из-за зрения, а сексуальное удовлетворение доставляет удовольствие из-за осязания. По сути, эти удовольствия не являются ни высшими, ни вечными.Положительно говоря, чтобы радоваться чему-то красивому или приятному на вкус, вы должны иметь хорошее зрение и функционирующие вкусовые рецепторы. Если вы слепы или не обладаете надлежащими обонятельными функциями, в этих вещах будет меньше счастья. Таким образом, хотя эти вещи часто доставляют удовольствие, их нельзя приравнивать к счастью.
Далее Фома Аквинский указывает, что счастье не содержится в почестях, потому что честь (или «репутация») дается человеку в результате некоторых достижений или личных качеств (I.II.2.2). Таким образом, достижение или качество является первичным, потому что оно осаждает честь, точно так же, как предмет, полученный посредством богатства, является первичным по отношению к самому богатству. Точно так же Аквинский заключает, что ни слава (I.II.2.3), ни власть (I.II.2.4) не содержат счастья. Это потому, что и слава, и власть временны и не являются самодостаточными. Точно так же очень редко человек, обладающий властью, сохраняет эту власть до бесконечности . Чтобы проиллюстрировать это, учитель может просто показать студентам газету или журнал десятилетней давности или даже несколько месяцев назад: от профессиональных спортсменов до икон поп-культуры и политиков, похоже, нет недостатка в людях, достигших больших высот. честь, слава и власть только для того, чтобы погрузиться в позор или безвестность.
Завершая свой раздел о том, чем не является счастье, Фома Аквинский утверждает, что счастье не может существовать ни в каком сотворенном добре, потому что конечный объект наших стремлений — высшая и вечная добро и истина, принадлежащие только Создателю: «Ибо счастье есть совершенное добро, которое совсем убаюкивает аппетит; иначе это не был бы последний конец, если бы что-то еще оставалось желать лучшего »(I.II.2.8).
Несовершенное преследование
По общему признанию, это длинное объяснение того, чем не является счастье.Цель заключалась не в том, чтобы уклониться от первоначального вопроса. На самом деле, кажется, самым большим препятствием на пути к счастью для старшеклассников является то, что они верят, что уже нашли его в вышеупомянутых категориях; их поиски понимания счастья прекращаются, потому что они начинают искать то, что, по их мнению, принесет счастье. Однако, устранив эти ложные наводки, мы можем теперь более позитивно направить свое внимание на то, что такое счастье. Фома Аквинский говорит, что в конечном итоге есть два вида счастья: несовершенное счастье и совершенное счастье (I.II.4.5). Мы можем достичь несовершенного счастья ( felicitas ) в этой жизни, углубляясь в нашем познании Бога через «действие интеллекта». Совершенное счастье ( beatitudo ) — это «видение Бога» (I.II.4.5), которое, как утверждает Аквинский, не зависит от тела. Это видение не означает зрение в буквальном смысле, поскольку это сделало бы его зависимым от глаз; скорее это восприятие, превосходящее чувства. Это логически делает совершенное счастье высшим, потому что оно не зависит ни от чего, кроме Бога.Мы можем потерять все, что знаем, даже собственное тело, и счастье быть с Богом все еще остается.
Двигаясь еще дальше, поскольку счастье — это полное восприятие Бога, а теология — это изучение Бога, теология способствует счастью так же, как изучение друга или партнера позволяет вашей близости с ними расширяться и углубляться. Теология, если ее преподавать и понимать правильно, должна способствовать как несовершенному счастью — через действие интеллекта, — так и в идеале и, в конечном итоге, к совершенному счастью в конце земной жизни человека.Это, мягко говоря, амбициозные цели. Кроме того, простое изложение этих целей в начале курса богословия не обязательно изменит сам предмет. Однако мы надеемся, что переформулирование этих целей прямо и прямо для учащихся, по крайней мере, исправит их ориентацию и, в лучшем случае, увеличит их интерес и усилия, не говоря уже об их учителе.
Теология, если ее преподавать и правильно понимать, должна способствовать как несовершенному счастью — через действие интеллекта, — так и в идеале и, в конечном итоге, к совершенному счастью в конце земной жизни человека.
В моем собственном классе я попытался предпринять три конкретных шага, чтобы замкнуть круг этой реартикуляции. Во-первых, я говорю студентам, что в конечном итоге цель изучения теологии — быть счастливыми, и обсуждаю, как мы можем увидеть это в содержании данного курса. Как понимание Библии, ее жанров, нюансов, литературных приемов и посланий может сделать учащегося счастливее? Каким образом понимание роста, развития, а иногда и регресса церкви в ходе истории может усилить отождествление учащегося с его или ее собственной верой? Как понимание этики может превзойти простое «следование правилам» и стать средством для полноценной жизни? Затем я объясняю, сколько распространенных представлений о счастье может «сделать нас счастливыми» в смысле удовлетворения нас, но это счастье связано с чем-то гораздо более глубоким, менее зависимым, более продолжительным — и укорененным в Боге.
Наконец, хотя я в первую очередь помогаю студентам задавать вопросы о счастье на конкретном уровне — используя ситуации и примеры из их собственного опыта — на этом основании, я поощряю личное размышление и созерцание, чтобы продвинуть концептуальные знания в сферу молитвы, потому что: как говорит отец О’Мира: «В конечном итоге Бог дает наставления не через прозрение, а через присутствие».