Читатели пореформенной России (1861–1917) — Национальная библиотека им. А. С. Пушкина Республики Мордовия

19 февраля 1861 года был подписан Высочайший манифест об отмене в России крепостного права.

В области народного просвещения произошли заметные сдвиги. Успешно преодолевалась неграмотность населения. В 1908 году было введено всеобщее начальное образование. В пореформенный период получило дальнейшее развитие общее и специальное высшее образование. В Москве, Петербурге и в некоторых крупных городах были открыты политехнические и технологические институты. В 70-годах XIX века было положено начало высшему женскому образованию.

На всём протяжении этого периода наблюдался процесс нарастания читателей в народе, круг читателей расширялся. Народный читатель привлекает внимание исследователей. В 1884 году в свет выходит указатель книг для народного и детского чтения «Что читать народу?».

Что же представляла собой читательская аудитория второй половины ХIХ века? Состав читающей публики представляют все слои населения и все профессии. В огромном большинстве библиотек на первом месте по степени пользования книгами стоит читатель-чиновник и читатель-дворянин. Больше стали читать фабричные рабочие, ремесленники, крестьяне. К этому перечню следует добавить учащихся и студентов, которые по оценке современных исследователей являлись основной читательской группой.

Большинство посещающих библиотеки были мужчины, женщин в 3–4 раза меньше. Однако эти пропорции постепенно изменялись в пользу слабого пола. Ведь по количеству женщин, обучавшихся в высших учебных заведениях, Россия занимала в начале ХХ века первое место в Европе.

Среди читателей этого периода было немало людей, живших пристрастиями сентиментализма Карамзина, романтизма Жуковского, а приверженцы церковной, богослужебной литературы в чем-то напоминали читателей XVII столетия.

Современные, серьезные читатели, владеющие знанием иностранных языков, по характеру и содержанию своего чтения отличались от «полуобразованной» читающей публики, а те в свою очередь отличались от простонародья. К образованным читателям в начале 60-х годов XIX века относилось не более 30–40 тыс. человек, ко второй группе – люди со средним образованием и учащиеся – 200–250 тыс. человек, а третья группа, в которую входила купеческая, мещанская и крестьянская среда, достигала 400–500 тыс. человек. В дальнейшем численность читателей увеличивается в основном низовой читательской аудиторией.

Ведущее место в чтении на протяжении всего периода принадлежало художественной литературе. От неё большинство читателей ждало ответы на вопросы: что делать и кто виноват. Из писателей-современников широкой известностью пользовались И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, А. Н. Островский и др., а литературным авторитетом – А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Н. В. Гоголь, А. С. Грибоедов и др. Огромный успех у

публики имели романы: «Дворянское гнездо», «Отцы и дети», «Война и мир», «Анна Каренина», «Что делать?», «Дневник писателя» и др. Читательское внимание обращалось и к полузабытым авторам и произведениям, например, роману Д. Л. Мордовцева «Знамения времени» или роману Н. Д. Хвощинской «Большая медведица».

Во второй половине XIX века особенно бурно развивались книгоиздательство и периодическая печать. Интерес к проблемам общественной жизни приводил к чтению «Отечественных записок», «Дела», «Вестника Европы» и других журналов. Появились иллюстрированные еженедельники «Нива», «Живописное обозрение» и другие.

В круг чтения входила и научная литература, к которой обращались специалисты и лица, получающие образование. Ею пользовались и читатели, пополняющие свои знания путем самообразования. Наблюдается отраслевое, тематическое и жанровое разнообразие чтения.

Совершенно иной характер имело чтение крестьян, составлявших в России во второй половине XIX века подавляющее большинство населения. Потребность в книге была крайне сильна в народе. Крестьянин старался достать книгу определенного содержания – нравственно-поучительную или практически полезную. Её читали целым обществом, собранием родных и знакомых. Во время чтения комментировали и обсуждали прочитанное. В основном читались книги духовного содержания. Из них больше всего жития святых, евангелий, святцев. Из книг светского содержания преобладали азбуки и учебники, затем следовали повести, рассказы и стихотворения, сказки. Привлекали внимание крестьян исторические рассказы – «Битва русских с кабардинцами», «Рассказы из русско-турецкой войны», «Как солдат спас Петра Великого».

Отмечается у крестьян интерес к газетам. Одни доставали их в конторах соседних имений, другие читали в трактирах, некоторые сами выписывали газеты – в одиночку или в складчину. «Ходили» в народе наиболее дешевые периодические издания: «Сельский вестник», «Свет», «Нива», «Луч» и др.

Во второй половине XIX века чтение книг еще не стало повсеместным явлением, насущной потребностью большинства населения. Однако народные школы, библиотеки, дешевые издания привели к появлению «народной интеллигенции», читателей в тех слоях населения, где раньше их почти не было. Читательская аудитория дифференцировалась не только по сословному признаку, но и по степени приобщенности к тому или другому виду литературы. Появились читатели журналов, газет, лубочной и детской литературы.

Клементьева Н. В. Повседневность провинциальной мещанки…

Клементьева Н. В. Повседневность провинциальной мещанки…

Вестник Оренбургского государственного педагогического университета. Электронный научный журнал. 2017. № 3 (23). С. 121—131

 

07.00.00 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ

УДК 94(47):351.745(091)

Клементьева Наталия Владимировна, кандидат исторических наук, доцент
Оренбургский государственный педагогический университет

 

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ МЕЩАНКИ В ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР

Аннотация

В статье предпринята попытка проследить основные этапы изучения повседневности мещан, в том числе женщин-мещанок, в России в пореформенный период. Длительное время проблема мещанской повседневности была вне сферы научных интересов отечественных исследователей и рассматривалась только в контексте изучения демографических процессов, истории урбанизации и истории различных сословий. Мещанство отождествлялось с самой негативной нравственно-психологической моделью поведения человека или типом мировоззрения. Антимещанская направленность, зародившаяся и получившая распространение в дореволюционной публицистике, нашла широкое отражение и в трудах советских исследователей. Современная отечественная историография представлена многочисленными работами, выполненными в различных территориальных рамках, затрагивающими различные аспекты и направления обыденного существования мещан. В связи с этим предпринята попытка проанализировать и обобщить существующие работы, выявить различия и сходства в точках зрения исследователей, а также определить перспективные направления научной работы.

Ключевые слова

Мещане, горожане, женщины, сословная структура общества, пореформенный период, повседневность, поведенческие практики.

 

Список использованных источников

1. Абрамов Я. Забытое сословие // Наблюдатель. 1885. № 1. С. 269—303.
2. Абрамов Я. Мещане и город // Отечественные записки. 1883. № 3. С. 1—21.
3. Амосова О. С. Правовой статус мещан Российской империи (XVIII—XIX вв.) : дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2005. 210 с.
4. Араловец Н. А. Городская семья в России, 1897—1926 гг.: Историко-демографический аспект. М. : ИРИ РАН, 2003. 233 с.
5. Араловец Н. А. Семейные отношения городских жителей России в контексте повседневности (90-е гг. XIX в. — 20-е гг. ХХ в.) // Семья в ракурсе социального знания. Барнаул : Аз Бука, 2001. С. 97—108.
6. Белослудцева В. В. Мещанское сословие Пермской губернии во второй половине XIX — начале XX в. : автореф. дис. … канд. ист. наук. Пермь, 2006. 27 с.
7. Богдашов И. М. Сельские и городские сословия Южного Зауралья во второй половине XVIII — 60-е гг. XIX в. : автореф. дис. … канд. ист. наук. Курган, 2004. 29 с.
8. Бухараев В. М. Провинциальный обыватель в конце XIX — начале XX века: между старым и новым // Социальная история: Ежегодник, 2000. М. : РОССПЭН, 2000. С. 19—33.
9. Ган М. А. О настоящем быте мещан Саратовской губернии // Экономист. 1861. Т. 4, № 1. С. 1—42.
10. Гончаров Ю. М. Городская семья Сибири второй половины XIX — начала ХХ в. Барнаул : Алтайский ун-т, 2002. 384 с.
11. Гончаров Ю. М. Мещанское сословие Западной Сибири // Преподавание истории в школе. 2002. № 4. C. 46—53.
12. Гончаров Ю. М. Мещанское сословие Западной Сибири во второй половине XIX — начале ХХ в. // Гуманитарные науки в Сибири. Серия «Культура, наука, образование». Новосибирск, 2000. № 3. C. 113—116.
13. Гончаров Ю. М., Чутчев В. С. К проблеме изучения средних городских слоев Сибири середины XIX — начала XX в. // Известия Алтайского государственного университета. 2003. № 4. С. 7—16.
14. Гончаров Ю. М. , Чутчев В. С. Мещанское сословие Западной Сибири второй половины XIX — начала ХХ века. Барнаул : Аз Бука, 2004. 206 с.
15. Губина Н. М. «Тщательная экономия богатее золотых рудников»: ценностные ориентации и повседневные практики мещан провинциального города в последней трети XIX — начале XX в. (на примере Иваново-Вознесенска) // Известия вузов. 2016. № 7 (3). С. 227—234.
16. Долгопятов А. В. Мещанское сословие городов Московской губернии: эволюция в пореформенный период : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2010. 22 с.
17. Дружинин Н. П. Мещане и земельный вопрос. М. : Тип. Г. Лисснера и Д. Совко, 1906. 24 с.
18. Дружинин Н. П. Мещане, их положение и нужды. М. : Народное право, 1917. 23 с.
19. Дружинин Н. П. Мещанское движение, 1906—1917 гг. Ярославль : Тип. т-ва «Голос», 1917. 24 с.
20. Захарова В. В. Мещанское сословие пореформенной России : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1998. 16 с.
21. Зеткин С. Н. Образование и воспитание детей мещан Мордовского края // Интеграция образования. 2011. № 1. С. 24—28.
22. Иванова Н. А., Желтова В. П. Сословное общество Российской империи (XVIII — начало XX века). М. : Новый хронограф, 2009. 741 с.
23. Иванова Н. А., Желтова В. П. Сословно-классовая структура России в конце XIX — начале XX века. М. : Наука, 2004. 572 с.
24. Каплуновский А. П. Русская мещанская община в городах Казанского Поволжья, 1870—1918 гг.: (этно-ист. исслед.) : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1998. 23 с.
25. Касевич Е. В. Проблемы социальной мобильности мещанства г. Ставрополя в 60—90-е гг. XIX в. // Проблемы аграрной истории Северного Кавказа. Ставрополь, 1999. С. 6.
26. Кобозева З. М. «Золотой век» мещанства: мещанская городская повседневность в 50—60-е годы XIX века // Известия Саратовского университета. 2012. Т. 12, вып. 4. С. 38—45.
27. Кобозева З. М. Мещанская повседневность провинциальных городов России во второй половине XIX — начале XX в. : автореф. дис. … д-ра ист. наук. Саратов, 2014. 43 с.
28. Кострикова О. А. Мещанство уездных городов Ярославской губернии в конце XVIII в. — первой половине XIX века : дис. … канд. ист. наук. Иваново, 2003. 215 с.

29. Котлова Т. Б. Российская женщина в провинциальном городе на рубеже XIX—XX вв., 1890—1914 (На материалах Владимирской, Костромской, Ярославской губерний) : автореф. дис. … д-ра ист. наук. Иваново, 2003. 46 с.
30. Кошман Л. В. Город и городская жизнь в России XIX столетия: социальные и культурные аспекты. М. : РОССПЭН, 2008. 448 с.
31. Кошман Л. В. Мещанство в России в XIX веке // Вопросы истории. 2008. № 2. С. 3—17.
32. Красовский Л. В. Одна из повинностей мещанских обществ // Трудовая помощь. 1912. № 1. С. 1—21.
33. Куприянов А. И. Культура горожан русской провинции XVIII — первой половины XIX века: опыт межрегионального исследования : дис. … д-ра ист. наук. М., 2007. 658 с.
34. Лебеденко Е. Ю. Мещанство Пермской губернии в конце XVIII — начале 60-х годов XIX века : автореф. дис. … канд. ист. наук. Екатеринбург, 2011. 26 с.
35. Меженина О. В. Мещанство юга Западной Сибири в дореформенный период (последняя четверть XVIII — начало 60-х гг. XIX вв.) : автореф. дис. … канд. ист. наук. Барнаул, 2005. 24 с.
36. Миненко Н. А., Апкаримова Е. Ю., Голикова С. В. Повседневная жизнь уральского города в XVIII — начале XX века. М. : Наука, 2006. 384 с.
37. Миронов Б. Н. Русский город в 1740—1860-е годы: демографическое, социально-экономическое развитие. Л. : Наука. 1990. 271 с.
38. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.): генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 1. СПб. : Дмитрий Буланин, 2000. 680 с.
39. Молонова Е. П. Структура мещанской семьи уездного сибирского города во второй половине XIX — начале XX в. (на примере Верхнеудинска) // Вестник Брянского государственного университета. 2016. № 2. С. 82—85.
40. Одинцова Л. А. Мещанское самоуправление в России второй половины XIX — начала XX в. // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2010. № 3. С. 100—104.
41. Останина Л. В. Мещанство Западной Сибири в конце XVIII — 60-х гг. XIX в. : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1996.
42. Платонова А. А. Московское мещанство в первой половине XIX в.: брачный круг и брачный выбор : автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2013. 23 с.
43. Платонова А. А. Нисходящая мобильность мещан в первой половине XIX века (правовой аспект) // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010. Т. 12, № 6. С. 26—29.
44. Подгайко Е. Г. Официальные документы как источники по истории повседневной жизни женщин в городах Южного Урала в конце XIX — начале XX века // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2012. № 3. С. 33—35.
45. Подгайко Е. Г. Повседневная жизнь женщин в городах Южного Урала в конце XIX — начале XX в.  : автореф. дис. … канд. ист. наук. Челябинск, 2013. 28 с.
46. Пушкарева Н. Л. История повседневности: предмет и методы // Социальная история: ежегодник. 2007. М., 2008. С. 9—21.
47. Рашин А. Г. Население России за 100 лет (1811—1913 гг.): статистические очерки. М. : Гос. стат. изд-во, 1956. 352 с.
48. Рындзюнский П. Г. Городское гражданство дореформенной России. М. : Изд-во АН СССР, 1958. 559 с.
49. Смирнов И. Н. История российских мещан в отечественной историографии // Вестник Таганрогского института им. А. П. Чехова. 2008. № 2. С. 143—149.
50. Смирнов И. Н. Мещанское сословие Области войска Донского в конце XIX — начале XX века : автореф. дис. … канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 2007. 34 с.
51. Стрекалова Н. В. Мещанство в составе средних слоев провинциального российского города в начале XX в. // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. Тамбов, 2015. Вып. 10. С. 114—122.
52. Чутчев В. С. Мещанское сословие Западной Сибири во второй половине XIX — начале XX в. : автореф. дис. … канд. ист. наук. Томск, 2005. 27 с.
53. Чутчев В. С. Социально-правовое положение мещанского сословия Сибири во второй половине XIX — начале XX в. // Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири. Барнаул, 2003. Кн. 2. С. 192—197.
54. Щепкин М. П. Бюджеты трех московских сословий: купеческого, мещанского и ремесленного. М. : Тип. Грачева и Ко, 1865. 68 с.
55. Юнусова Л. В. Структура мещанской семьи Тюмени во второй половине XIX — начале XX века (на основе посемейных списков) // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 16. История. Вып. 51. С. 29—33.

 

 

статус и социальное положение в оценках немецких историков 1970-х и 1990-х годов

1. Введение

1.1 Введение в проблему

В контексте изучения общественного развития дореволюционной России проблема положения городской страты в условиях ускоренной модернизации занимает видное место. Однако при этом оспаривается само понятие «средний класс»; Его состав также неоднороден, особенно в обществах переходного типа. При определении состава городского среднего слоя нами была принята схема, предложенная В.В. Канищева в качестве основы. Среди средних городских слоев он выделял мелких собственников, городских служащих и интеллигенцию, мелких собственников, наемных рабочих частных ремесленных, торговых и железнодорожных предприятий, домашнюю прислугу и батраков, владевших собственными домами и приусадебными участками. Отнесение слуг и рабочих к средним городским слоям более чем спорно; В.В. Канищев говорит о них как о полупролетариях, а тех, кто занят в системе производства, обычно считают частью пролетариата, кроме ремесленников и кустарей (Канищев, 19).98). При этом «рабочая аристократия» здесь не учитывается. С учетом указанных оговорок представляется возможным исходить из такого понимания средних городских слоев. При этом существенной чертой среднего класса буржуазного общества является наличие в нем в качестве ядра достаточно многочисленного и авторитетного числа мелких предпринимателей (Скляров, 1993) — в первую очередь подпадающих под определение «бюргерство». К их положению в пореформенной России обращались как отечественные, так и зарубежные историки, в том числе германисты в России, особенно в последние десятилетия ХХ века. В рамках данной статьи предполагается проанализировать интерпретацию последней таких проблемных аспектов, как состав средних городских слоев в пореформенной России, их правовой статус и проблема интеграции их «традиционной» части в складывающееся буржуазное общество. В контексте данной статьи трактовка положения городской интеллигенции в пореформенной России немецкими исследователями России не рассматривается – в нашей работе рассматриваются только категории, отнесенные немецким историком С. Мерлем к «экономически самостоятельной части» средний городской слой.

1.2 Актуальность проблемы

Значение изучения истории формирования и развития «среднего класса» в различных странах, в т.ч. Россия до революции не вызывает сомнений, учитывая тот факт, что «средний класс» буржуазного общества является массовой базой буржуазно-демократического политического строя. Бесспорно, что изучение зарубежной историографии проблемы, в т.ч. Россия пореформенных десятилетий, когда вместе с капиталистической трансформацией началась известная трансформация мещанского класса в буржуазные группы, будет способствовать лучшему представлению этой проблемы трансформации и ее хода в условиях модернизирующейся страны. Учитывая чрезвычайное разнообразие литературы по социальной истории России второй половины XIX века, целесообразен регионально-страновой подход к изучению историографии. Предметом данной статьи является немецкая историография темы.

1.3. Проблемное исследование

Историография истории урбанизации России, в т.ч. Положение городских средних слоев в пореформенную эпоху чрезвычайно обширно, и вопрос определения понятия активно обсуждался в литературе (Миронов, 1999; Стрекалова, 2003), однако анализ охвата проблемы в пореформенной эпохе зарубежная русистика еще не стала предметом специального исследования. В.В. Канищев в своей диссертации, посвященной городскому среднему слою Центральной России периода XIX в. 17-1920, затрагивал вопросы общего освещения истории российских городских средних слоев в западной урбанистике. Он указывал на неопределенность и расплывчатость понятий «средние городские слои» и «средний класс» в зарубежной русистике. В то же время В.В. Канищев отмечал демонстрацию «различных плюралистических методологических подходов к изучению нашей истории» западными исследователями России. Особое внимание Поткина уделяла интерпретации положения в русской кустарной промышленности в англоязычной литературе. Некоторые люди, занимавшиеся этим промыслом, принадлежали к средним городским слоям. (Поткина, 1994). СРЕДНИЙ. Карагодин провел анализ роли крестьян-переселенцев в англоязычных исследованиях России относительно увеличения численности городского населения в России, пополнения его различных категорий (Карагодин, 2000). Один из авторов предлагаемой статьи (Дорожкин, 2007.) рассмотрел проблему места городского среднего класса в процессе урбанизации дореволюционной России в аспекте ее изучения немецкими специалистами по России. Но до сих пор анализ положения этих слоев населения пореформенной России немецкими историками последних десятилетий ХХ века как самостоятельного предмета исследования не проводился. Это обстоятельство определило выбор темы статьи.

1.4 Гипотезы

Изучение освещения положения среднего городского слоя в пореформенной России немецкой историографией даст возможность лучше визуализировать социальные процессы в российском городе в условиях капиталистической трансформации, выявить существующие на этот счет концепции в исторической науке.

2. Методы

Проблема положения и развития средних городских слоев в пореформенной России рассматривается в контексте «социальной истории», получившей в последние десятилетия широкое распространение и в немецкоязычной русистике. Как они отметили, сама историография проблемы анализируется в соответствии со спецификой страны.

При рассмотрении в немецкой историографии проблемы положения средних городских слоев в пореформенной России авторы применяют научные принципы историзма, объективности, комплексности и системности. В основу работы положены следующие общенаучные и общеисторические методы: идеографический, выражающийся в описании отдельных историков подходов и концепций; метод периодизации, согласно которому изучение историографии осуществляется в рамках определенного периода, системный, историко-сравнительный и историко-генетический методы.

3. Основная часть

До конца 1970-х годов в германистике России относительно мало внимания уделялось категории населения, известной как «средний класс». С. Мерле, единственный немецкий исследователь России, предпринял попытку определить состав «городских средних слоев» в конце 20 в. С. Мерле включал (в 1914) около 1 млн подданных империи, имевших высшее и законченное среднее образование и состоявших на государственной службе, на предприятиях частного сектора, в системе городского и земского самоуправления. Представители этой категории составляли экономически несамостоятельную часть среднего слоя. В свою экономически самостоятельную часть С. Мерль включал купцов (мелких и средних), ремесленников и мелких промышленников. Она была не так многочисленна, как в Западной Европе, и ее материальное обеспечение оставляло желать лучшего (Мерль, 19 лет).98; Рахматуллоевна, (2016).

Для немецкоязычной историографии классическим является тезис об отсутствии бюргерства в Российской империи как самостоятельного социального слоя, в том числе и в период модернизации. Это подчеркивали М. Вебер и О. Хэтч в начале ХХ века. В послевоенный период исследователь К.Х. Руффман видел здесь один из показателей отсталости России — германские русисты считали этот фактор очень важным (Руффманн, 19).66: Дорожкин и др., 2018). Однако ни К.-Х.Руффман, ни другие немецкие историки (кроме М. Хильдермайера и отчасти Г. Гаумана) специально не анализировали структуру городского населения России и не обращались к вопросу о его традиционной стратегической ментальности (Гауманн , 1980). Они не рассматривали вопрос совместимости этого менталитета с буржуазной системой ценностей. Основной упор делался на малочисленность мещанского сословия, его разнородность и эрозию. Вопрос о реорганизации части этого класса специально рассматривал М. Хильдермайер. Касаясь вопроса о составе среднего городского слоя, этот исследователь отмечал большую его неоднородность по сравнению с дворянством и крестьянством. Сами мещане были далеко не однородны и включали в себя лиц различного социального и профессионального положения — от домовладельцев и владельцев ремесленных мастерских до беднейших мелких торговцев. Но М. Хильдермайер не ограничивался формально-юридическим подходом и не отождествлял «средний класс» с мещанским классом. Исследователь справедливо отмечал, что, с одной стороны, происходило размывание сословия, а с другой — тенденция к формированию нового «среднего класса» в эпоху капиталистической индустриализации. К этому слою М. Хильдермайер относил инженеров, врачей, учителей, юристов, служащих различных учреждений и предприятий. Исследователь указал на нерешенность вопроса о критериях определения городского среднего слоя (Hildermeier, 19).77: Иванов, 1971). Но в последующих исследованиях М. Гильдермайера мещанское сословие оказалось в центре его внимания.

В самом конце ХХ века. Г. Альтрихтер поднял вопрос о мещанской композиции. Напоминая, что его представители в Петербурге составляли второй по величине класс (после крестьян) населения, Г. Альтрихтер относил к этой категории ремесленников, владельцев мелких лавок, уличных торговцев; простолюдинов и сезонных рабочих и домашней прислуги. Признавая, таким образом, крайнюю неоднородность страты, препятствующую формированию корпоративной идентичности у ее представителей (Альтрихтер, 1997), Г. Альтрихтер, однако, не соотносил понятия «мещанство» и «средний класс». Последняя категория отсутствует в его творчестве. Исследователь не учел, что в качестве мелких торговцев, ремесленников и людей других профессий могли выступать и выступать не только мещане, но и представители других сословий. Говоря о крестьянах, переселившихся в город, Г. Альтрихтер основное внимание уделял тем, кто был занят в системе промышленного производства — пестрота такой переселенческой занятости не учитывалась в полной мере. Они также не коснулись вопроса о разграничении мещанства. Ранее М. Хильдермайер, анализируя работы А.Г. Рашина и А.С. Нифонтов указывал на крайне общий характер интерпретации этой классовой проблемы поляризации в советской литературе. Выделение пролетарского слоя из его окружения, с одной стороны, и «мещан-собственников», с другой, действительно имело место, но интенсивность процесса была разной. Кроме того, следует учитывать местные особенности. Результаты тщательного исследования Л. М. Иванова свидетельствуют об устойчивом положении мелких собственников на рубеже Х1Х-ХХ вв. в ряде регионов и преобладании их во многих, преимущественно административных и торговых городах России.

Об определенной устойчивости положения традиционного среднего слоя в Российской империи свидетельствуют и фундаментальные исследования К. Гества о развитии мелкого производства в пореформенной и дореволюционной России. Подробно рассмотрев развитие промышленного производства в сельской местности («протоиндустриализацию»), на примере Ивановской и Павловской Гествы проанализировали эволюцию первой из них в поселок городского типа, слившийся с Вознесенским Посадом. Деревня Павлово, старый центр ремесел, не приобрела, однако, городского статуса, несмотря на производство в ней многочисленных изделий из металла. Это было основанием для того, чтобы Гества видел здесь более длительное сохранение протоиндустриальной стадии производства; фактический материал, приведенный исследователем, однако, свидетельствует о несомненном техническом прогрессе павловских промыслов (Гества, 1999). Этот случай является примером сложности получения официального статуса города даже в крупном рыбацком поселении в Российской империи, свидетельством того, что даже в период капиталистической трансформации России государственная власть рассматривала город как инструмент управления территорией в военно-административные, финансово-экономические, социальные и другие аспекты. С другой стороны, следует сказать, что жители крупных промысловых поселков проявляли значительную приверженность традиционному мировоззрению. Так, еще в 1860-х годах, накануне превращения села в город, ивановцы возражали против пуска железной дороги, считая, что это подорвет вывоз товаров и повлечет за собой рост цен на товары первой необходимости. П.Г. Рындзюнский указывал также на настороженное отношение ивановских крестьян к техническим усовершенствованиям, которые могли вызвать снижение спроса на рабочих с последующей безработицей. Такой консерватизм жителей крупного центра текстильного производства объяснял П.Г. Рындзюнского обилием среди них ремесленников и кустарей, опасавшихся разорительных для них результатов технической реконструкции. К. Гества также показал на примере села Павлово, что не было фатальной неизбежности превращения «протопромышленного» кустарного производства в фабричное. Немецкий историк счел павловскую версию классическим образцом устойчивости кустарного хозяйства, вполне вписывающимся в общий контекст развития европейской мелкой промышленности как типичный случай. Подобно русской ремесленной деревне, «кооперативный капитализм», сформировавшийся в Павлово в период дореволюционной индустриализации (или «ремесленной альтернативы» — оба термина принадлежат К. Гества), имел место в ряде западноевропейских Европейские страны. Эта «ремесленная альтернатива» также означала относительную стабильность положения мелких независимых производителей.

Отмечая ограниченные возможности бюргерства дореформенной эпохи в плане значительного накопления капитала, М. Гильдермайер признавал сохранение ведущей тенденции обнищания этого слоя в целом и в пореформенный период. Меньшая же часть сумела улучшить свой статус, став владельцами мелких ремесленных, городских и торговых предприятий. С другой стороны, рост городского населения и городов в пореформенной России сопровождался превращением многих из них из традиционных административных центров в промышленные. Соответственно изменилась и социальная структура городов — в связи с этим М. Хильдермайер признавал значительную пролетаризацию традиционной части среднего слоя в промышленных районах страны. Но в то же время происходил численный рост мещанского сословия — как в абсолютном, так и в относительном выражении (до конца XIX в.го века). Затем, в связи с растущим притоком населения из села в город, доля среднего класса среди городских жителей стала падать. Это наблюдалось, прежде всего, в столицах и крупных промышленных центрах, тогда как доля традиционного среднего слоя оставалась стабильной в городах. Занятия мелкой буржуазии были более устойчивыми (Hildermeier, 1979: Hildermeier M., 1986). В падении доли мелких собственников М. Хильдермейер, как и советские исследователи, видел показатель далеко идущего процесса социальной дифференциации промышленных городов России. Не отрицая этого, следует, однако, сказать, что сокращение мелкого городского предпринимательского круга — потенциальных носителей буржуазного мировоззрения — вряд ли оказало однозначно положительное влияние на капиталистическую эволюцию страны. М. Хильдермайер не остановился, однако, на особенностях социальной стороны этой эволюции в российских условиях и на особенностях положения традиционных торгово-ремесленных слоев в условиях «догоняющей индустриализации». Вместо этого исследователь ограничился общим указанием на то, что урбанизация в России, не уступая по интенсивности урбанизации в зарубежной Европе, не тождественна ей (Hildermeier, 19). 86; Лобо и Перейра (2016).

В своих поздних работах М. Гильдермайер специально проследил влияние реформ 1860-х годов на социально-статусное положение мещанства. Влияние их на сословие представляется исследователю двояким — после отмены крепостного права произошло известное нивелирование горожан и крестьян. Первые после налоговой реформы лишились важного преимущества перед вторыми — права вступления в купечество без юридических затруднений. Элементы поместья не исключались при налогообложении. С другой стороны, реформа налоговой системы 1863-1865 гг. означала дифференциацию мелких и средних корпораций собственников на группы, различающиеся доходами и родом деятельности. Так, по мнению исследователя, началась трансформация мещанства в структуры раннеиндустриального городского общества. Часть горожан оторвалась от сельскохозяйственной деятельности, усилилась дифференциация городского населения. В то же время они оставались классовыми преградами для пополнения мещанства выходцами из других социальных групп, в первую очередь из крестьян. Во многом это было следствием самодержавного курса на сохранение и укрепление общины в пореформенный период (Hildermeier, 1985; Майлыбаев и др., 2018). По отношению к «бюргерству» политика также была непоследовательной. Заменив подушный налог для жителей налогом на недвижимое имущество, правительство, однако, не решилось отменить цеховой строй. (Hildermeier, 1986; Emam, & Shajari, (2013). М. Хильдермайер воздерживается от однозначных выводов о глубине изменений для основной массы городского населения после реформ 1860-х гг.; приводимый им материал косвенно свидетельствует о том, что реформы коснулись этой части горожан значительно меньше, чем купеческого сословия.Вывод исследователя о скромном месте «мещанства» как объекта государственной политики в целом оправдан, хотя и не был забыт правительством9.0003

4. Выводы

Подводя итоги, следует сказать, что до конца 1970-х немецкие (применительно к той эпохе — исключительно западногерманские) исследования России относительно мало интересовались положением городских средних слоев как в пореформенной, так и в пореформенной эпохе. дореволюционной России. Само определение средних городских слоев (применительно к России второй половины ХIХ — начала ХХ века) отсутствовало в трудах немецких историков до конца века — только С. Мерль пытался дать определить это понятие и определить состав соответствующей категории населения шире. До середины 1980 Немецкие исследователи обычно рассматривали положение городских средних слоев в пореформенной России в общем контексте модернизации страны, то появляются работы М. Гильдермейера, непосредственно посвященные русскому мещанству второй половины XIX века и его социальная трансформация. В течение 1990-х сохраняется определенный интерес к средним слоям населения страны в немецкой «Россике»; В то же время усиливается внимание к загородной (отчасти городской) части российского традиционного «среднего класса», что наглядно демонстрирует фундаментальное монографическое исследование К. Гества.

Конфликт интересов

Авторы подтверждают, что представленные данные не содержат конфликта интересов.

РЕФЕРЕНЦИИ

Дорожкин А.Г. (2007). Урбанизация дореволюционной России в интерпретации немецкоязычной историографии конца ХХ века. Научные вестники Белгородского государственного университета. Серия История Политология, экономика. № 1 (32). стр. 93-99. (на русском).

Дорожкин А.Г., Потемкина М.Н., Попов М.В., Иванов А.Г., Великанова С.С., Черных О.П. (2018). Русские революции и проблема социально-экономической отсталости страны: взгляд немецких историков ХХ века, Турецкий онлайн-журнал дизайна, искусства и коммуникации. TOJDAC, Специальное издание, с. 101-106 (на английском языке).

Гества К. (1999). Протоиндустриализация в России. Wirtschaft, Herrschaft und Kultur в Иваново и Павлово, 1741–1932. Геттинген. 680 с. (на немецком языке).

Хауманн Х. (1980). Kapitalismus im zaristischen Staat. Organisationsformen, Machtverhaltnisse und Leistungsbilanz im Industrialisierungsprozess. Кенигштейн: Хайн, 324 с. (на немецком языке).

Хильдермайер М. (1986). Buergertum und Stadt в России. 1760 – 1870. Rechtliche Lage und soziale Struktur. Кельн-Вена: Белау, 689 г.С. (на немецком языке).

Хильдермайер М. (1979). Standordnung und sozialer Wandel: Russland in die Fruhphase der Industrialisierung. Geschichte und Gesellschaft, H. 3, S. 313–335 (на немецком языке).

Хильдермайер М. (1985). Была ли война das mescanstwo? Zur rechtlichen und sozialenVerfassung des unteren staedtischen Standes in Russland // Forschungen zur osteuropaeischen Geschichte. Бд. 36. Берлин, С. 15-53 (на немецком языке).

Хильдермайер, М. (1977). Sozialer Wandel im stadtischen Russland in der zweiten Haelfte des 19. Ярхундерты. Anmerkungen zur neueren Literatur, Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas, Bd. 25, ч. 4, с. 526-566 (на немецком языке).

Иванов Л.М. (1971). О страто-классовой структуре городов капиталистической России, Проблемы социально-экономической истории России. С. 312-340 (на русском языке).

Канищев В.В. (1998). Городские средние слои в период формирования устоев советского общества. Октябрь 1917 — 1920 (по материалам из центра России). Автореферат дисс. доктора ист. наук. 36 р. (на русском).

Карагодин А.В. (2000). Изучение социальной мобильности сельского населения России периода модернизации (1861-1914 гг.) в современной западной русистике: подходы и перспективы // Информационный бюллетень научного семинара Индустриализация в России. 2000, № 10. С. 31-46.

Мерл С. (1998). Экономический строй и уровень жизни в дореволюционной России и Советском Союзе. Ожидания и реальность, Отечественная история, № 1, стр. 97-117.

Миронов Б.Н. (1999). Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX вв.). Генезис личности, демократическая семья, гражданское общество и правовое государство: В 2-х тт. Спб.: Изд-во Дм. Булавина, Т. 2 — 566 с. (на русском).

Поткина И.В. (1994). Промышленное развитие дореволюционной России. Концепции, проблемы, дискуссии в американской и английской историографии. Москва: ИРИ, 1994. 231 с. (на русском).

Руффманн К.Х. (1966). Der soziale Strukturwandel in Russland bis zur Oktoberrevolution Sowjetgesellschaft im Wandel. Russlands Weg zur Industriegesellschaft. Штутгарт, С. 9-26 (на немецком языке).

Скляров Л.Е. (1993). Иран 60-80-х годов: традиционализм против современности. Москва: Наука, 255 с. (на русском).

Стрекалова Н.В. (2003). Социальное расслоение и социальная мобильность городских средних слоев в 1907-1917 гг.: на материалах Тамбова. Автореф. дисс. востока. наук. Тамбов, (Электронный ресурс). Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/sotsialnaya-stratifikatsiya-i-sotsialnaya-mobilnost-gorodskikh-srednikh-sloev-v1907-1917-гг.

Дополнительная информация

CITAR: Дорожкин А.Г., Емец Т.В., Великанова С.С., Чернобровкин В.А., Потрикеева О.Л., Черных О.П. (2019). Городские средние слои в пореформенной России: статус и социальное положение в оценках немецких историков 1970-х и 1990-х гг. // Религацин.