Анализ стихотворения М.В. Ломоносова «Вечернее размышление о Божием Величестве при случае Великого северного сияния»

Похожие презентации:

Михаил Васильевич Ломоносов

Ломоносов Михаил Васильевич (8 ноября 1711— 4 апреля 1765)

Вклад М.В.Ломоносова в русскую литературу

Ломоносов Михаил Васильевич

И.С.Тургенев «Стихотворения в прозе» как размышления о прожитой жизни

Вклад М.В.Ломоносова в развитие русского языка

«Ода на день восшествия…» – типичное произведение русского классицизма

М.В. Ломоносов (1711-1765)

Презентация-обзор по литературной деятельности М.В. Ломоносова

Литературное творчество М.В. Ломоносова

1. Анализ стихотворения М.В. Ломоносова «Вечернее размышление о Божием Величестве при случае Великого северного сияния».

2. Михаил Васильевич Ломоносов (1711- 1765 гг.)

— великий русский
ученый, химик, физик,
художник, историк, поэт
и писатель, труды
которого стали
известны во всем мире.
Прославился в таких
областях знаний, как:
астрономия, геология,
приборостроение,
география и многих
других.

3. Научная деятельность

Ломоносов первым сформулировал основные
положения кинетической теории газов, открытие
которой обычно связывают с именем Д. Бернулли.
• Он пытался разработать эфирную теорию
электрических явлений и думал о связи
электричества и света, которую хотел обнаружить
экспериментально.
• В 1761 году Михаил Ломоносов следил за
прохождением Венеры между Землей и Солнцем. Это
очень редкое явление наблюдали ученые многих
стран, специально организовавшие для этого
далекие экспедиции. Такие наблюдения Венеры
давали возможность уточнить величину расстояния
от Земли до Солнца. Но только Ломоносов, у себя
дома в Петербурге, наблюдая в небольшую трубу,
сделал великое открытие, что на Венере есть
атмосфера, по-видимому, более плотная, чем
атмосфера Земли.

4. Научная деятельность

Стремясь вооружить астрономов лучшим
инструментом для проникновения вглубь Вселенной,
Ломоносов создал новый тип отражательного
телескопа-рефлектора. В телескопе Ломоносова было
только одно зеркало, расположенное с наклоном, — оно
давало более яркое изображение предмета, потому что
свет не терялся как при отражении от второго зеркала.
Далеко опережая современную ему
науку, Ломоносов первым из ученых разгадал, что
поверхность Солнца представляет собой бушующий
огненный океан, в котором даже «камни, как вода,
кипят».
Наука для Ломоносова – это двигатель прогресса, катализатор
развития промышленности и, следовательно, источник
благосостояния нации.

5. Филологические труды:

Краткое руководство к риторики на
пользу любителей красноречия»;
«Краткое руководство к красноречию»;
«Российская грамматика» ;
«Предисловие о пользе книг церковных
в российском языке» .

6. Старославянскими называют слова и части слов, пришедшие из старославянского, древнего языка славян.

• В конце X века (после принятия
христианства) распространился на Руси.
Затем, подвергшись языковому и
грамматическому влиянию русского
языка, получил название церковнославянского и до VII века употреблялся как
одна из разновидностей русского
литературного языка. Возникло резкое
различие между языком «книги» и живым
говором народа. Наш герой осознаёт, что
литература не может идти вперёд без
формальной правильности в языке и стихе,
без литературных форм.

7. Северное сияние — свечение (люминесценция) верхних слоёв атмосфер планет, обладающих магнитосферой, вследствие их

взаимодействия с
заряжёнными частицами солнечного ветра.

8. Устаревшие слова (старославянские):

бездна – огромное количество, пропасть;
уста – рот, губы;
премудрые – ученые;
естество – самая суть, сущность чего-нибудь, то же, что природа;
мещут – метать – кидать с размахом;
зрак – взгляд, глаз;
мятёт (мястись) – быть в смятении;
зыблет (зыбиться) – появляться, колебаться;
твердь: земная твердь – земля, суша;
небесная твердь – небо, небесный свод;
зенит – точка небесной сферы, находящаяся вертикально над
головой наблюдателя;
разить – бить, громить;
эфир – воздушное пространство, воздушная высь;
окрест – вокруг;
несведом – неизвестен;
тварь – всякое живое существо;
Творец – Бог как создатель мира.

9. К какому стилю относится «Вечернее размышление о Божием Величии при случае великого северного сияния»?

ВЫСОКИЙ
СРЕДНИЙ
НИЗКИЙ
героические поэмы
драмы
комедии
оды
послания
песни
трагедии
дружеские письма
басни
похвальные надписи
сатиры
эпиграммы
(церковно-славянские
слова + русские)
(русские слова с
небольшой примесью
старославянских)
(русские слова +
простонародные
слова)

English     Русский Правила

Слова потерянные и найденные читать онлайн бесплатно Елена Первушина

Предисловие

Можно собирать марки, значки или старые монеты. Я собираю билеты из музеев, в которых побывала, и слова. Самые разные: повседневные, происхождение и исходное значение которых мы уже не помним; забытые, те, от которых были без ума наши бабушки и дедушки; воскресшие и получившие вторую жизнь; новехонькие и блестящие, как никелевая монетка, а также пробирающиеся в наш язык тайно, окольными путями. Обе мои коллекции не занимают много места. Билеты лежат в большом альбоме для фотографий, а слова умещаются в голове, и иногда я рассказываю о них читателям журнала «Наука и жизнь»1.

К моему великому сожалению, я не филолог и не лингвист. Я писатель, и слова для меня – орудия труда. Каждое из них я рассматриваю прежде всего с такой точки зрения: когда и как я смогу использовать их в статье или книге. Но если я хочу, чтобы слова в тексте работали «на все 100%», раскрыли весь свой потенциал, мне важно знать его, важно знать происхождение слов, то, в каком контексте они обычно употребляются, в какое новое окружение их можно вписать, чтобы они позволяли взглянуть на обсуждаемую проблему с неожиданной стороны и одновременно не звучали смешно и нелепо. Или наоборот, чтобы именно так они и звучали. Ведь таким образом может родиться острота или афоризм. Но для того чтобы правильно использовать слово, нужно сначала узнать всю его жизнь: как оно родилось, какие превращения претерпело, что означает в настоящее время.

«Только змеи сбрасывают кожи», – писал Николай Гумилёв. Но на самом деле язык тоже умеет менять свою «кожу» – словарный состав. И даже обновлять свой «скелет» – грамматические конструкции. Но язык не линяет, как змея, сбрасывая кожу целиком. Скорее это похоже на то, как меняется кожа человека – по одной клеточке (слову) за раз. А значит, в любой момент мы можем найти в живом разговорном языке и слова устаревающие, которые вот-вот забудутся, отойдут в область преданий, и слова новые, которые только входят в нашу речь, кажутся непривычными, а иногда даже «дикими», но наши дети уже с удовольствием пользуются ими, и, может быть, мы тоже скоро привыкнем к ним. Устаревшие слова мы, скорее всего, рано или поздно забудем, потеряем, как потеряли школьных друзей. Но если время от времени мы станем заглядывать в школьные альбомы (словари), то, может быть, в один прекрасный день захотим найти забытого друга в сети «Одноклассники», или ввернуть такое «ретро»-словцо в нашу речь там, где сочтем это уместным. А если мы поймем происхождение новых слов и догадаемся, зачем они пришли в наш язык, они, вероятно, уже не будут представляться такими нелепыми и безобразными.

Давайте на конкретных примерах проследим, как развивался наш язык на протяжении XVIII, XIX и XX веков и какие изменения происходят в нем прямо сейчас. Являются ли эти изменения критическими? Приведут ли они к гибели русского языка? Этот вопрос сейчас волнует многих. Я попыталась ответить на него, прекрасно понимая, что не может быть точного и окончательного ответа, когда мы имеем дело с таким глобальным явлением. Но язык – это моя работа, вернее, та среда, в которой я работаю (как подводники работают в воде, а летчики – в воздухе). И мне важно знать, «какая погода будет завтра», даже если этот прогноз окажется таким же предположительным и гадательным, как большинство метеопрогнозов. Вам интересно погадать вместе со мной? Тогда я приглашаю вас на страницы этой книги. Надеюсь, что, когда вы прочтете ее, у вас будет новый материал для размышлений, который позволит найти собственный ответ.

Глава 1

Поймем ли мы человека XVIII века?

Мне хотелось бы начать эту книгу как-нибудь красиво и торжественно. Наподобие того, как начинали классики. Например, так:

НЕ ЛѢПО ЛИ НЫ БЯШЕТЪ, БРАТІЕ, НАЧЯТИ СТАРЫМИ СЛОВЕСЫ ТРУДНЫХЪ ПОВѢСТІЙ О ПЪЛКУ ИГОРЕВѢ, ИГОРЯ СВЯТЪСЛАВЛИЧА?

Скорее всего, вы узнали начало (зачин) «Слова о полку Игореве». Вы проходили его в школе? Вам удалось прочитать весь текст на древнерусском языке? Вряд ли. По большей части школьники – кто раньше, кто позже – «сдаются» и переходят к переводу Заболоцкого или к любому из переводов «Слова…» на современный русский язык. (Всего их около 80.) Чтение статей об особенностях языка «Слова…» и тонкостях перевода – очень интересное занятие даже для тех, кто не является лингвистом или историком. Добавлю только, что, по-видимому, многие слова произносились не так, как нам сейчас привычно, и непривычная, «дореформенная», орфография, с использованием букв «ять», «i» и «твердого знака» на конце слов и между согласными пытается передать эти особенности. (В частности твердый знак раньше имел звучание и произносился как очень короткое «о».)

«Слово…» написано, предположительно, в конце XII века, и очевидно, что с тех пор русский язык сильно изменился. Но не станем углубляться так далеко в историю! Отступим всего на триста лет и посмотрим, как писали в те времена. Сможем ли мы, например, понять русский язык XVII века? Давайте попробуем!

В 1672 году царь Алексей Михайлович Романов устроил в подмосковном селе Преображенском для своего двора, а главное – для новой царицы, юной красавицы Натальи Кирилловны Нарышкиной, невиданное развлечение по европейской моде – театральное представление. Автором пьесы и режиссером стал живший тогда в Москве лютеранский пастор Иоганн Готфрид Грегори. Он собрал более шестидесяти подростков – детей служилых и торговых иноземцев – и обучил их театральной науке.

Пьеса называлась «Эсфирь, или Артаксерксово действо» и была рассчитана на десять часов игры. Некоторые монологи звучали как страстное признание в любви Наталье Кирилловне. Например, вот этот, с которым персидский царь Артаксеркс обращался к Эсфири:

• О ЖИВОТА МОЕГО УТЕШЕНИЕ
• И СЕРДЦА МОЕГО УСЛОЖДЕНИЕ!
• СКОРБЬ БО В ГРУДЕХ МОИХ ПРЕБЫВАЕТ,
• ЗАНЕ СИЛА МИ ОСКУДЕВАЕТ,
• ЯКО ЖЕ СЕРДЦЕ МОЕ ЖЕЛАЕТ ИЗЪЯВИТИ,
• КАКО ТЯ ДУШИ МОЕГО СЕРДЦА ИМАМ ЛЮБИТИ!2

Окончания существительных и глаголов кажутся нам необычными, мы больше не используем вместо слова «жизнь» слово «живот», но в целом текст вполне «удобочитаем» и понятен без перевода.

Но рано радоваться! Прочтите-ка отрывок из мемуаров одного из сподвижников Петра князя Бориса Ивановича Куракина. Куракин, крестник царя Федора Александровича, старшего брата Петра, был его спальником (помогал царю готовиться ко сну и одеваться по утрам), входил в потешный Семеновский полк, участвовал в Азовских походах, а в 1696 году его направили в Италию для изучения морского дела, фортификации и математики. Вот что он рассказывал о своей влюбленности, пережитой во время путешествия:

«Въ ту свою бытность былъ инаморатъ славную хорошествомъ одною читадинку, называлася signora Francescha Rota, которую имѣлъ за медресу во всю ту свою бытность. И так был inamorato, что не могъ ни часу без нея быть, которая коштовала мнѣ въ тѣ два мѣсяца 1000 червонныхъ. И разстался съ великою плачью и печалью, аж до сихъ поръ изъ сердца моего тотъ amor не можетъ выдти и, чаю, не выдетъ, и взялъ на меморiю ея персону и обѣщалъ къ ней опять возвратиться…»3.

Пожалуй, без словаря не разберешь. Причем для расшифровки этих нескольких строчек понадобятся по меньшей мере три словаря. Из итальянско-русского мы узнаем, что innamorato означает «быть влюбленным», cittadino – «гражданин, горожанин», а в данном случае, видимо, «горожанка»; словарь крылатых слов латинского языка сообщит нам, что выражение in memorio означает «на память». А еще пригодится большой энциклопедический словарь, который скажет, что:

ПАРСУНА (искажение слова «персона») – условное наименование произведений русской, белорусской и украинской портретной живописи кон. XVI – начала XVII в., сочетающих приемы иконописи с реалистической образной трактовкой.

Видите, какая большая работа нам понадобилась для того, чтобы узнать, что, будучи в Италии, Борис Куракин влюбился в прекрасную итальянку Франческу Рота и взял на память ее портрет.

А вот как начинает князь сочинение «Гистория о царе Петре Алексеевиче»:

«В помощи Вышнего и в надеянии его святой милости продолжение веку моего и во исцеление от моей болезни, начинаю сей увраж давно от меня намеренный в пользу моего Отечества, Всероссийской империи и в угодность публичную, прося Вышнего, дабы благословил меня по моему желанию, ко окончанию привести» 4.

Мы готовы смириться с тем, что слово «история» Куракин пишет как «гистория», пытаясь передать ее написание по-латыни (historia), что вместо «в надежде на милость» (винительный падеж) он пишет «в надеянии милости» (родительный падеж), что он создает невиданное нами причастие – «давно от меня намеренный», которое не сразу и сообразишь, как перевести на современный русский язык. Но что еще за «увраж», который он начинает? А это снова проявилась любовь Куракина к иностранным словечкам! По-французски ouvrage означает «сочинение», «труд».

Правда, далеко не все русские люди в начале XVIII века уезжали за границу и не во всех головах варилась такая «языковая каша», как у Куракина. Сам Петр I строго выговаривал тем мастерам, которые начинали вставлять в свои донесения слишком много иностранных терминов. Одному из них он писал: «В реляциях твоих употребляешь ты зело много польские и другие иностранные слова и термины, за которыми самого дела выразуметь невозможно; того ради впредь тебе реляции свои к нам писать все российским языком, не употребляя иностранных слов и терминов». Однако, браня мастера, Петр, сам не заметив того, написал слово «реляция», пришедшее из латинского языка (relatio, от глагола referre – передавать), вместо исконно-русского слова «донесение».

Но, говоря по чести, прекратить заимствовать иностранные слова было не так просто, а порой и невозможно. По Петербургу в начале XVIII века ходил анекдот о переводчике, которому поручили перевести французскую книгу по садоводству. Бедняга промучился некоторое время и в конце концов покончил жизнь самоубийством, отчаявшись передать французские понятия по-русски.

Возможно степень «засорения» языка иностранными словами прежде всего зависела от обстоятельств жизни того или иного деятеля Петровской эпохи, от его биографии и склада характера. И даже не возможно, а вполне вероятно. Нам уже известно, что на князя Куракина огромное впечатление произвели его заграничные поездки и он до конца жизни не мог избавиться от полюбившихся иностранных словечек.

Но вот для сравнения отрывок из произведения другого биографа Петра Андрея Нартова. Речь идет о визите Петра в Англию:

«Апреля 12-го скрытно был государь в парламенте. Там видел он короля на троне и всех вельмож королевства, сидевших купно на скамьях. Прослушав некоторых судей произносимые речи, которых содержание государю переводили, его величество к бывшим с ним россиянам сказал: “Весело слышать то, когда сыны отечества королю говорят явно правду, сему-то у англичан учиться должно”» 5.

Немного непривычной покажется манера датировки письма – сначала указан месяц, затем день. Возможно, странно прозвучат слова «купно» и «сему-то» (этому-то), но в целом нам не придется звать переводчика и лезть в словарь, чтобы понять эту историю. На сей раз автор, Андрей Нартов, носил звание «царева токаря», работал с Петром в Летнем дворце и был в курсе подробностей повседневной жизни государя, слушал его рассказы и рассказы его ближайших друзей. Нартов не был дворянином, предполагается, что он происходил из посадских людей. Может быть, он просто не знал иностранных языков и потому не мог вставлять иностранные слова в свою речь? Нет! По поручению Петра Нартов побывал в Голландии, Франции и Англии, «приобретая знания в механике и математике». Может быть, свою роль сыграло то, что Нартов был почти на двадцать лет моложе Куракина? Он родился в 1693 году, а Борис Иванович – в 1676-м. А возможно, все дело просто в нашем восприятии, и в том, что слово «парламент» давно вошло в наш повседневный словарь и мы уже не воспринимаем его как иностранное, а со словом ouvrage этого не произошло? Меж тем «парламент» должно было звучать «чужеродно» не только для русских, но и для англичан. Ведь оно происходит от французского глагола parler – говорить.

Несомненно, что в XVIII веке в русский язык хлынул поток иностранных терминов, также как хлынул поток иностранных специалистов в Россию. Повседневная жизнь высшего света зримо «онемечилась»: костюмы стали европейскими, на открытых собраниях для лиц обоего пола – ассамблеях – танцевали европейские танцы, лакомились европейскими деликатесами и винами и курили европейские трубки. Но русский язык не погиб, не задохнулся под натиском немецких, голландских, французских, итальянских и английских слов. Он видоизменил и принял те из них, которые ему понравились, а другие – перевел. Так, старинное название местопребывания царя и царского двора, митрополита, архиерея или знатного боярина – «палаты» (от латинского palatium) постепенно было вытеснено исконно русским словом «дворец» (от «княжий двор»).

***

Язык любого человека зависит от времени, когда он жил, среды, где он родился, рос и учился. В современном мире на человека влияет не только язык его окружения, но и «официальный» язык, прежде всего телевидения, затем радио, газет, журналов и т. д., это приводит к некой унификации, формированию «литературной нормы» и пониманию, какие слова и выражения в каких ситуациях уместны. В XVIII веке такое «единое языковое поле» лишь начинало складываться и допускало довольно значительные отклонения.

Сознательно созданием нового русского литературного языка занялся Михаил Васильевич Ломоносов, выпустивший книги «Риторика» (1748) и «Российская грамматика» (1757). Сам Ломоносов изучал риторику на философском факультете Марбургского университета, потом читал лекции о «стихотворстве и штиле российского языка», будучи адъюнктом Санкт-Петербургской Академии наук и художеств.

В 1743 году, в разгар борьбы Ломоносова с иностранными профессорами Академии, ученый попал в тюрьму за нападки на коллег. Академики жаловались, что Михаил Васильевич «поносил всех прочих профессоров многими бранными и ругательными словами» и грозился своим оппонентам «поправить зубы».

Заключение длилось полгода. В это время Ломоносов и написал «Риторику», а после его освобождения книга была издана тиражом 527 экземпляров, которые разослали по книжным лавкам столицы.

Сам автор так объяснял цель своего труда: «Язык, которым Российская держава великой части света повелевает, по её могуществу имеет природное изобилие, красоту и силу, чем ни единому европейскому языку не уступает. И для того нет сумнения, чтобы российское слово не могло приведено быть в такое совершенство, каковому в других удивляемся. Сим обнадёжен, предпринял я сочинение сего руководства, но больше в таком намерении, чтобы другие, увидев возможность, по сей малой стезе в украшении российского слова дерзновенно простирались»6.

Книга оказалась востребованной, ее быстро распродали, и спустя четыре года Ломоносов подал в Канцелярию рапорт: «Понеже многие охотники почти ежедневно спрашивают и желают иметь у себя… «Риторики» на российском языке первого тома, которой ныне в Академической книжной лавке за употреблением в продажу уже давно не имеется, того ради сим представляю, дабы Канцелярия Академии наук благоволила приказать «Риторики» ещё потребное число для удовольствия охотников вновь напечатать». При жизни Михаила Васильевича книгу допечатывали еще дважды.

***

«Российская грамматика» опубликована в 1757 году тиражом в 1200 экземпляров. В предисловии Ломоносов приводит свою знаменитую притчу: «Карл Пятый, римский император, говаривал, что испанским языком с богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятелем, итальянским – с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков».

В главе, посвященной грамматическим правилам, Ломоносов пишет: «В правописании наблюдать надлежит, 1) чтобы оно служило к удобному чтению каждому знающему российской грамоте, 2) чтобы не отходило далече от главных российских диалектов, которые суть три: московский, северный, украинский, 3) чтобы не удалялось много от чистого выговору, 4) чтобы не закрылись совсем следы произвождения и сложения речений». То есть он пытался не ввести грамматику «сверху», а, наоборот, вывести ее правила из повседневной речи.

Но как отличить языковую норму от закрепившейся ошибки? Ломоносов рекомендует ориентироваться на происхождение слов: «Между буквами самогласными должно различать, во-первых, “а” от “я”, которые иногда в иностранных речениях без разбору употребляются: “италіанецъ” вместо “италіянецъ”, ”азіатецъ” вместо “азіятецъ”, ибо в именительном пишем: “Италія”, “Азія”». Вместе с тем, он отмечает, что «“Е” и “я” нередко заедино употребляются, особливо во множественном числе прилагательных пишут: “святые” и “святыя”. Сие различие букв “е” и “я” в родах имен прилагательных никакого разделения чувствительно не производит, следовательно, обоих букв “е” и “я” во всех родах употребление позволяется, хотя мне и кажется, что “е” приличнее в мужеских, а “я” в женских и средних. Но “тену”, “яму” вместо “тяну”, “ему” непростительны, и сожалетельно, что для избежания сих погрешностей не можно предписать других правил, кроме прилежного учения российской грамоте и чтения книг церковных, без чего и во всем российском слове никто тверд и силен быть не может».

Что же касается трех перечисленных диалектов, то Ломоносов отдает предпочтение московскому, но с некоторыми важными оговорками: «Московское наречие не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается, а особливо выговор буквы “о” без ударения, как “а”, много приятнее, но от того московские уроженцы, a больше те, которые немного и невнимательно по церковным книгам читать учились, в правописании часто погрешают, пишучи “а” вместо “о”: “хачу” вместо “хочу”, “гавари” вместо “говори”. Но ежели положить, чтобы по сему выговору всем писать и печатать, то должно большую часть России говорить и читать снова переучить насильно»7.

Еще Михаил Васильевич написал маленькую пьесу «Суд российских письмен перед разумом и обычаем от грамматики представленных», которую назвал «Лекарство от скуки и забот». Сюжет ее таков: на суд к Обычаю и Разуму приходит Грамматика – «боярыня… которая завсегда в алом платье с черными волосами ходит, и одно слово говорит десятью». Грамматика жалуется на то, что буквы ссорятся между собой, и просит рассудить их. В чем же предмет их спора? «Ѣ. говорит, что Е. выгоняет меня из «мѣста», «владѣния» и «наслѣдия», однако я не уступлю. Е. недоволен своим «селением» и «веселием», меня гонит из «утѣшенія». Е. пускай будет довольствоваться «женою», а до «дѣвиц» дела нет… Ф. жалуется, что Ѳ. отлучает его от «философов» и от «Филис»; пускай она остается с своим «Ѳокой», «Ѳадѣем» и «Ѳирсом». Ѳ. говорит, что я имею первенство перед Ф. у «Ѳеофана» и у «Ѳеофилакта», и для того в азбуке быть после его не вместо… С. и З. спорят между собою в предлогах» и т.д. За шуточными этими баталиями проглядывает продолжающееся «устроение языка», установление правил русской орфографии, которое не закончится и в следующем, XIX веке.

***

Важные положения Ломоносов сформулировал также в статье «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке»8. Ученый поделил слова русского языка на три группы. Первая – слова, общие для церковнославянского и русского языков, такие как: «бог», «слава», «рука», «ныне», «почитаю». Ко второй «принадлежат слова, кои хотя еще употребляются мало, а особливо в разговорах, однако всем грамотным людям вразумительны, например: отверзаю, господень, насажденный, взываю. Неупотребительные и весьма обветшалые отсюда выключаются, как: обаваю, рясны, овогда, свене и сим подобные. К третьему роду относятся, которых нет в остатках славенского языка, то есть в церковных книгах, например: говорю, ручей, которой, пока, лишь». То есть хорошо знакомые нам и прочно занявшие место в современном русском языке, чисто русские слова, не имеющие связи с церковнославянским языком.

Далее Ломоносов пишет: «От рассудительного употребления и разбору сих трех родов речений рождаются три штиля: высокий, посредственной и низкой. Первой составляется из речений славено-российских, то есть употребительных в обоих наречиях, и из славенских, россиянам вразумительных и не весьма обветшалых. Сим штилем составляться должны героические поэмы, оды, прозаичные речи о важных материях, которым они от обыкновенной простоты к важному великолепию возвышаются. Сим штилем преимуществует российский язык перед многими нынешними европейскими, пользуясь языком славенским из книг церковных.

Средний штиль состоять должен из речений, больше в российском языке употребительных, куда можно принять некоторые речения славенские, в высоком штиле употребительные, однако с великой осторожностью, чтоб слог не казался надутым. Равным образом употребить в нем можно низкие слова; однако остерегаться, чтобы не опуститься в подлость. И словом, в сем штиле должно наблюдать всевозможную равность, которая особливо тем теряется, когда речение славенское положено будет подле российского простонародного. Сим штилем писать все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия. Однако может и первого рода штиль иметь в них место, где потребно изобразить геройство и высокие мысли, в нежностях должно от того удаляться. Стихотворные дружеские письма, сатиры, еклоги и елегии сего штиля больше должны держаться. В прозе предлагать им пристойно описания дел достопамятных и учений благородных.

30 удивительных, устаревших слов в словаре английского языка, которые мы должны вернуть к жизни

Так же, как жизнь, факты и даже шоколад, слова в английском языке имеют продолжительность жизни.

Некоторым из тех, что мы используем сегодня, на самом деле тысячи лет, и они появились еще до того, как английский язык появился.

Другие с тех пор были изменены, заменены или полностью выброшены.

Вот 30 устаревших или необычных слов, которые, как нам кажется, ушли раньше времени. Получайте удовольствие от следующего разговора и попробуйте несколько!

30 удивительных, интригующих, устаревших слов, которые мы обязательно должны начать использовать снова

1. Crapulous — мы знаем, что вы думаете; Вы думаете, что это как-то связано с плохим самочувствием, верно? Ну, ты не совсем не прав. Это значит чувствовать себя плохо из-за чрезмерного употребления пищи или питья, например, чувствовать себя беспомощным утром после празднования дня рождения, достойного обожания торта.

2. Сварливый — этот номер восходит к 1720-м годам, и мы очень сердимся, когда понимаем, что он больше не используется. Это альтернатива угрюмому или сварливому.

3. Грохать – хотя происхождение этого слова неизвестно, оно означает молча наблюдать за тем, как кто-то ест, в надежде, что вас пригласят присоединиться к ним. Например, , как я могу наслаждаться своими суши, пока этот парень все время ворчит на меня? Вау, это звучит похоже на что-то еще… может быть, давайте не возродим это…

4. Pismire – буквально, слово, полученное из мелкое насекомое и моча. Определяется как муравей. «Эй, смотри, идет еще один писмайр !»   Эм-гы. Давайте вернем это, а?

5. Снежный налет — , восходящий к 1590-м годам, сноуборт относится к только что растаявшему снегу, как в «сегодня утром на лужайке был идеальный белый ковер, но теперь это просто снегопад».

6. Excogigate –  Составлять планы, планировать, изобретать, с латинскими корнями, означающими , производить путем мышления. Также НЕ используется в отношении списков записи. — О боже, что там раскапывает Джордж? (Да, это звучит почти плохо — как будто Джордж задыхается или что-то в этом роде.)

7. Apricity – вы знаете, когда это холодный зимний день, но солнце просто великолепно тепло? Это «ценность», и это слово восходит к 1620-м годам.

8. Тваттл – это звучит как мусор, который вы бы твитнули, не так ли? Что это на самом деле означает, так это сплетничать, как в , хватит болтать и вернуться к работе!

9. Эльфлок — , если у вас волнистые волосы, и вы просыпаетесь со спутанными и изуродованными, это эльфлок, как будто эльфы завязали их в узлы ночью. Например,  Геш, ты видел сегодня состояние моих эльфлоков?

10. Горгонизировать — начала 17 ^-го -го века, это прекрасное слово означает оказывать гипнотическое воздействие на кого-то, например, «Я был поражен его харизмой, когда он говорил со мной ».

11. Cockalorum – родом из 1710-х годов, это слово относится к маленькому человечку, который имеет высокое мнение, так как в у этого парня синдром короткого человека, он полный cockalorum .

12. Snoutfair – Нет, это не относится к фестивалю милых свиней с красивыми мордочками. На самом деле это относится к красивому человеку и происходит из 1500-х годов. Сегодня мы бы использовали его как девушку, которая играет Super Girl? Полная морда!

13. Джолукс – еще в 1780-х годах у них был сленг, и «джоллукс» был термином для обозначения толстого человека.

14. Curglaff – знаете, когда окунаешься в холодную воду океана и хочется кричать? Этот шок — курглафф! Это шотландский термин 1800-х годов.

15. Brabble – помните, когда вы слышали, что мама и дочь довольно громко спорили в продуктовом магазине? Они болтали о чем-то несущественном.

16. Twitter-light — нет, это не относится к подсветке на вашем телефоне, когда вы листаете Twitter, хотите верьте, хотите нет. На самом деле это альтернатива 1600-х годов времени суток, которое мы называем сумерками.

17. Лунтинг – в 1820-х гг. джентльменам нравился сон после еды. Это значит, что они пойдут гулять и покурят трубку.

18. Тупоумие – некоторые из сегодняшних реалити-шоу абсолютно идиотские! Слово 1590 относится к чему-то глупому.

19. Monsterful – из 1810-х, это слово относится к чему-то довольно необычному и чудесному. Фильм «Мертвый бассейн» был таким чудовищным, как и обещал трейлер.

20. Callipygian – это слово, как у Джей-Ло и Бейонсе. В то время как это использовалось в 1640-х годах, это означало иметь ягодицы красивой формы.

21. Fuzzle – вот что, вероятно, случилось с вами в мальчишник. В 1910-х друг собирался и дурачился, чтобы хорошо провести время — пьяный или пьяный.

22. Quockerwodger – из 1850-х годов, этот забавно звучащий английский термин относится к деревянной марионетке, управляемой нитями. Она не может думать сама, она такая сволочь!

23. Резистенциализм – чуть более «недавний» (как в 1940-х годов) эта фраза относится к злонамеренному поведению, которое будет демонстрироваться неодушевленными предметами, например, эта статуя выглядит немного порочно, я думаю, что она демонстрирует резистентность.

24. Летофобия – Вы вообще боитесь забвения? Вы вполне можете быть летофобом!

25. Sluberdegullion – Вы провели выходные, растянувшись на диване и не собираясь двигаться? В 1600-х вы были бы известны как sluberdegullion, как это неряшливо.

26. Ворчание – помните тот день, когда у вас была важная встреча и не было времени перекусить заранее? А потом как раз в тот момент, когда директор встал, чтобы заговорить, у вас в животе заурчало должным образом? Это ворчание!

27. Лумминг – в 1900-х годах он мог грохотать в дождливые дни.

28. Калифорнийская вдова – Вы вышли замуж за человека, который уезжает работать в другие части штата на длительное время? Вы вдова из Калифорнии 1889 года.

29. Zenzizenzizenzic –  да, я мог бы приберечь два лучших для последних двух. Ты был вознагражден, читатель, который застрял со мной! Это чудесное слово означает в степени восемь. В 16-м веке, когда люди объясняли это друг другу, они говорили: «Это действительно представляет собой квадрат квадратов». Красивый.

30. Houppelande – экономия на последнем, но не менее важном! Мое личное любимое слово всех времен или, по крайней мере, на сегодняшний день. Это означает плащ и использовалось в средние века. Я имею в виду, насколько круче это звучит, чем сказать где мой houppelande? Или даже грандиозная воображаемая картина размахивания houppelande вокруг вас, когда вы прощаетесь с высоко поднятой головой. Я просто очень люблю это слово!

БОНУС: два удивительных, устаревших слова, которые мы на самом деле

не должны вернуть к жизни

Что НЕЛЬЗЯ говорить, пытаясь вести себя культурно.

31. Чудо-девица – ты сегодня говорил своей чудо-девочке, как сильно ты ее любишь? Нет, не свекровь, а милая, согласно этому слову! Хорошо, НЕ используйте его. Нет, правда, если ты ее любишь, нет.

32. С белкой – недавно у были отличные новости, которые вы ожидаете через 6 месяцев? В 1953 году люди назвали бы вас белкой. Не пробуйте это на беременных женщинах… никогда.

Хотя я горжусь тем, что являюсь книжным писателем (автором), кажется, что в английском языке так много невероятных слов, которые вы и я могли бы использовать для создания более впечатляющего контента, и я думаю, что пришло время вернуть их.

У вас есть хорошие слова, которые можно перевести на английский язык? (можно перевести на английский?) Не стесняйтесь поделиться ими с нами!

Нет дара болтливости? Не волнуйся! Наша творческая, выразительная команда поможет вам создать сенсационный текст! Свяжитесь с нами сегодня.

почему это важно для развития русского языка

М.В. Ломоносов не только прекрасный поэт, но и талантливый ученый, вклад которого в науку трудно переоценить. Он не ограничивал себя какой-то одной академической областью или направлением в искусстве. Одним из самых больших вкладов является создание основ грамматики русского языка. Ниже мы кратко опишем теорию «трех штилей» Ломоносова, благодаря которой язык получил стилистическое оформление. Конечно, само это учение не открытие, но именно Михаил Васильевич смог с его помощью систематизировать русский язык.

Теория «трех штилей» Ломоносова: краткое изложение

Само это учение относится к риторической области и использовалось в древнеримской, средневековой литературе. Но заслуга Ломоносова в том, что он приспособил эту теорию к особенностям русского языка. Три стиля, лежащие в основе учения, были следующие: высокий, средний и низкий. Краткое содержание ломоносовской теории «трех штилей» рассмотрим в таблице.

Ученый установил, что стиль напрямую зависит от темы изложения. Соответственно, возвышенная тема должна обсуждаться в высоком стиле, просто по аналогии выбираются другие стили. Суть этой теории в том, что главную роль в литературном языке должен играть письменный и разговорный язык, на котором общается большая часть общества. А чтобы он оставался понятным и правильным, нужно было следить за тем, чтобы язык не был перегружен старославянскими и заимствованными словами, не всегда уместными в речи.

Высокий стиль

В рассказе о теории «трех штилей» Ломоносова кратко следует написать об особенностях каждого стиля. Высокий покой состоит из слов, употребляемых в обычном русском и церковнославянском языках; Сюда же относятся слова, которые употребляются только в церковной речи. Но обязательным было одно условие — все слова должны быть на славянском языке.

Средний стиль

К такому типу ученых относился более лояльно. Показателем такого отношения является то, что, в отличие от высокого штиля, это допустимое сочетание церковнославянской и обывательской частей. Он сочетает в себе элементы низкого и высокого стиля. Если высокий имел четкие морфологические и фонетические границы, то этот отличается непостоянством, поэтому специалистам трудно установить эти показатели.

Низкий стиль

Для данной версии характерно использование просторечия, общеупотребительных слов, что подразумевает невозможность использования церковных славян. Отличительной особенностью низкого стиля является возможность включения слов и выражений, которых нет в славянском языке. Ниже будет кратко представлена ​​теория «трех штилей» Ломоносова в таблице.

«Штыла»	Используемые слова	Литературные жанры
Высокие	Церковнославянизмы и слова славянского происхождения	Прославляющие героев и подвиги поэмы, оды, трагедии
Средние	Слова русского происхождения, и малая часть церковных слов, понятных всем	4 Драмы, сатиры, письма к друзьям, элегии
Низкий	Обыденная речь, просторечие	Комедии, песни, басни

Зачем языку нужна была эта теория

Также в теории ломоносовских «трех стилей» следует кратко изложить предпосылки реформы. До того, как ученый систематизировал лексический и грамматический уровни, в литературном языке происходило смешение всевозможных языковых элементов. Он состоял из устаревших слов, значение большей части которых уже было непонятно обществу, и заимствованных, которых стало больше во времена Петра Великого. В результате русский язык утратил свою индивидуальность, он был полон различных варварств и имел сложную синтаксическую конструкцию. Язык, лишенный национальных особенностей, без четкой структуры и систематизации не мог бы быть языком науки и культуры. Поэтому реформа была необходима.

Но Михаил Васильевич не только дал русскому языку стилистическое оформление, но и определил рамки, в которых может употребляться та или иная разновидность. Введение этой реформы вызвало общественный резонанс, в обществе заговорили о «старом и новом слоге». И до Ломоносова обсуждался вопрос о том, что русский язык нуждается в изменениях. Но именно известный ученый нашел наиболее эффективный метод преодоления двуязычия, которое уже изжило себя и не позволяло развитию литературной речи.