стихи для школьников. Школьная программа.
- Властителям и судиям (7 кл)
- Памятник
- Евгению. Жизнь Званская
- На смерть князя Мещерского
- Лебедь
- Река времен в своем стремленьи…
- Приглашение к обеду
- Ласточка
- Ключ
- Русские девушки
- Соловей
- Бог
- Фелица
Лучшие стихи Гавриила Державина
Властителям и судиям
Восстал всевышний бог, да судит
Земных богов во сонме их;
Доколе, рек, доколь вам будет
Щадить неправедных и злых?
Ваш долг есть: сохранять законы,
На лица сильных не взирать,
Без помощи, без обороны
Сирот и вдов не оставлять.
Ваш долг: спасать от бед невинных,
Несчастливым подать покров;
От сильных защищать бессильных,
Исторгнуть бедных из оков.
Не внемлют! видят — и не знают!
Покрыты мздою очеса:
Злодействы землю потрясают,
Неправда зыблет небеса.
Цари! Я мнил, вы боги властны,
Никто над вами не судья,
Но вы, как я подобно, страстны,
И так же смертны, как и я.
И вы подобно так падете,
Как с древ увядший лист падет!
И вы подобно так умрете,
Как ваш последний раб умрет!
Воскресни, боже! боже правых!
И их молению внемли:
Приди, суди, карай лукавых,
И будь един царем земли!
Памятник
Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов тверже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полет его не сокрушит.
Так!— весь я не умру, но часть меня большая,
От тлена убежав, по смерти станет жить,
И слава возрастет моя, не увядая,
Доколь славянов род вселенна будет чтить.
Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал;
Всяк будет помнить то в народах неисчетных,
Как из безвестности я тем известен стал,
Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.
О муза! возгордись заслугой справедливой,
И презрит кто тебя, сама тех презирай;
Непринужденною рукой неторопливой
Чело твое зарей бессмертия венчай.
На смерть князя Мещерского
Глагол времен! металла звон!
Твой страшный глас меня смущает,
Зовет меня, зовет твой стон,
Зовет — и к гробу приближает.
Едва увидел я сей свет,
Уже зубами смерть скрежещет,
Как молнией, косою блещет
И дни мои, как злак, сечет.
Ничто от роковых кохтей,
Никая тварь не убегает:
Монарх и узник — снедь червей,
Гробницы злость стихий снедает;
Зияет время славу стерть:
Как в море льются быстры воды,
Так в вечность льются дни и годы;
Глотает царства алчна смерть.
Скользим мы бездны на краю,
В которую стремглав свалимся;
Приемлем с жизнью смерть свою,
На то, чтоб умереть, родимся.
Без жалости все смерть разит:
И звезды ею сокрушатся,
И солнцы ею потушатся,
И всем мирам она грозит.
Не мнит лишь смертный умирать
И быть себя он вечным чает;
Приходит смерть к нему, как тать,
И жизнь внезапу похищает.
Увы! где меньше страха нам,
Там может смерть постичь скорее;
Ее и громы не быстрее
Слетают к гордым вышинам.
Сын роскоши, прохлад и нег,
Куда, Мещерский! ты сокрылся?
Оставил ты сей жизни брег,
К брегам ты мертвых удалился;
Здесь персть твоя, а духа нет.
Где ж он? — Он там.- Где там? — Не знаем.
Мы только плачем и взываем:
«О, горе нам, рожденным в свет!»
Утехи, радость и любовь
Где купно с здравием блистали,
У всех там цепенеет кровь
И дух мятется от печали.
Где стол был яств, там гроб стоит;
Где пиршеств раздавались лики,
Надгробные там воют клики,
И бледна смерть на всех глядит.
Глядит на всех — и на царей,
Кому в державу тесны миры;
Глядит на пышных богачей,
Что в злате и сребре кумиры;
Глядит на прелесть и красы,
Глядит на разум возвышенный,
Глядит на силы дерзновенны
И точит лезвие косы.
Смерть, трепет естества и страх!
Мы — гордость, с бедностью совместна;
Сегодня бог, а завтра прах;
Сегодня льстит надежда лестна,
А завтра: где ты, человек?
Едва часы протечь успели,
Хаоса в бездну улетели,
И весь, как сон, прошел твой век.
Как сон, как сладкая мечта,
Исчезла и моя уж младость;
Не сильно нежит красота,
Не столько восхищает радость,
Не столько легкомыслен ум,
Не столько я благополучен;
Желанием честей размучен,
Зовет, я слышу, славы шум.
Но так и мужество пройдет
И вместе к славе с ним стремленье;
Богатств стяжание минет,
И в сердце всех страстей волненье
Прейдет, прейдет в чреду свою.
Подите счастьи прочь возможны,
Вы все пременны здесь и ложны:
Я в дверях вечности стою.
Сей день иль завтра умереть,
Перфильев! должно нам конечно,-
Почто ж терзаться и скорбеть,
Что смертный друг твой жил не вечно?
Жизнь есть небес мгновенный дар;
Устрой ее себе к покою
И с чистою твоей душою
Благословляй судеб удар.
Лебедь
Необычайным я пареньем
От тленна мира отделюсь,
С душой бессмертною и пеньем,
Как лебедь, в воздух поднимусь.
В двояком образе нетленный,
Не задержусь в вратах мытарств;
Над завистью превознесенный,
Оставлю под собой блеск царств.
Да, так! Хоть родом я не славен,
Но, будучи любимец муз,
Другим вельможам я не равен,
И самой смертью предпочтусь.
Не заключит меня гробница,
Средь звезд не превращусь я в прах,
Но, будто некая цевница,
С небес раздамся в голосах.
И се уж кожа, зрю, перната
Вкруг стан обтягивает мой;
Пух на груди, спина крылата,
Лебяжьей лоснюсь белизной.
Лечу, парю — и под собою
Моря, леса, мир вижу весь;
Как холм, он высится главою,
Чтобы услышать богу песнь.
С Курильских островов до Буга,
От Белых до Каспийских вод
Народы, света с полукруга,
Составившие россов род.
Со временем о мне узнают:
Славяне, гунны, скифы, чудь,
И все, что бранью днесь пылают,
Покажут перстом — и рекут:
«Вот тот летит, что, строя лиру,
Языком сердца говорил
И, проповедуя мир миру,
Себя всех счастьем веселил».
Прочь с пышным, славным погребеньем,
Друзья мои! Хор муз, не пой!
Супруга! облекись терпеньем!
Над мнимым мертвецом не вой.
Река времен в своем стремленьи
Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
А если что и остается
Чрез звуки лиры и трубы,
То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы.
Приглашение к обеду
Шекснинска стерлядь золотая,
Каймак и борщ уже стоят;
В графинах вина, пунш, блистая
То льдом, то искрами, манят;
С курильниц благовоньи льются,
Плоды среди корзин смеются,
Не смеют слуги и дохнуть,
Тебя стола вкруг ожидая;
Хозяйка статная, младая
Готова руку протянуть.
Приди, мой благодетель данный,
Творец чрез двадцать лет добра!
Приди — и дом, хоть не нарядный,
Без резьбы, злата и сребра,
Мой посети; его богатство —
Приятный только вкус, опрятство
И твердый мой, нельстивый нрав;
Приди от дел попрохладиться,
Поесть, попить, повеселиться,
Без вредных здравию приправ.
Не чин, не случай и не знатность
На русский мой простой обед
Я звал, одну благоприятность;
А тот, кто делает мне вред,
Пирушки сей не будет зритель.
Ты, ангел мой, благотворитель!
Приди — и насладися благ;
А вражий дух да отженется,
Моих порогов не коснется
Ничей недоброхотный шаг!
Друзьям моим я посвящаю,
Друзьям и красоте сей день;
Достоинствам я цену знаю
И знаю то, что век наш тень;
Что лишь младенчество проводим —
Уже ко старости подходим,
И смерть к нам смотрит чрез забор.
Увы!— то как не умудриться
Хоть раз цветами не увиться
И не оставить мрачный взор?
Слыхал, слыхал я тайну эту,
Что иногда грустит и царь;
Ни ночь, ни день покоя нету,
Хотя им вся покойна тварь.
Хотя он громкой славой знатен,
Но, ах!— и трон всегда ль приятен
Тому, кто век свой в хлопотах?
Тут зрит обман, там зрит упадок:
Как бедный часовой тот жалок,
Который вечно на часах!
Итак, доколь еще ненастье
Не помрачает красных дней,
И приголубливает счастье,
И гладит нас рукой своей;
Доколе не пришли морозы,
В саду благоухают розы,
Мы поспешим их обонять.
Так! будем жизнью наслаждаться
И тем, чем можем, утешаться,
По платью ноги протягать.
А если ты иль кто другие
Из званых милых мне гостей,
Чертоги предпочтя златые
И яствы сахарны царей,
Ко мне не срядитесь откушать,—
Извольте мой вы толк послушать;
Блаженство не в лучах порфир,
Не в вкусе яств, не в неге слуха,
Но в здравье и спокойстве духа,—
Умеренность есть лучший пир.
Ласточка
О домовитая Ласточка!
О милосизая птичка!
Грудь красно-бела, касаточка,
Летняя гостья, певичка!
Ты часто по кровлям щебечешь,
Над гнездышком сидя, поешь,
Крылышками движешь, трепещешь,
Колокольчиком в горлышке бьешь.
Ты часто по воздуху вьешься,
В нем смелые круги даешь;
Иль стелешься долу, несешься,
Иль в небе простряся плывешь.
Ты часто во зеркале водном
Под рдяной играешь зарей,
На зыбком лазуре бездонном
Тенью мелькаешь твоей.
Ты часто, как молния, реешь
Мгновенно туды и сюды;
Сама за собой не успеешь
Невидимы видеть следы,—
Но видишь там всю ты вселенну,
Как будто с высот на ковре:
Там башню, как жар позлащенну,
В чешуйчатом флот там сребре;
Там рощи в одежде зеленой,
Там нивы в венце золотом,
Там холм, синий лес отдаленный,
Там мошки толкутся столпом;
Там гнутся с утеса в понт воды,
Там ластятся струи к брегам.
Всю прелесть ты видишь природы,
Зришь лета роскошного храм;
Но видишь и бури ты черны,
И осени скучной приход;
И прячешься в бездны подземны,
Хладея зимою, как лед.
Во мраке лежишь бездыханна,—
Но только лишь придет весна
И роза вздохнет лишь румяна,
Встаешь ты от смертного сна;
Встанешь, откроешь зеницы
И новый луч жизни ты пьешь;
Сизы оправя косицы*,
Ты новое солнце поешь.
Душа моя! гостья ты мира:
Не ты ли перната сия ? —
Воспой же бессмертие, лира!
Восстану, восстану и я, —
Восстану, — и в бездне эфира
Увижу ль тебя я, Пленира?
Ключ
Седящ, увенчан осокою,
В тени развесистых древес,
На урну облегшись рукою,
Являющий лице небес
Прекрасный вижу я источник.
Источник шумный и прозрачный,
Текущий с горной высоты,
Луга поящий, долы злачны,
Кропящий перлами цветы,
О, коль ты мне приятен зришься!
Ты чист — и восхищаешь взоры,
Ты быстр — и утешаешь слух;
Как серна скачуща на горы,
Так мой к тебе стремится дух,
Желаньем петь тебя горящий.
Когда в дуги твои сребристы
Глядится красная заря,
Какие пурпуры огнисты
И розы пламенны, горя,
С паденьем вод твоих катятся!
Гора в день стадом покровенну
Себя в тебе, любуясь, зрит;
В твоих водах изображенну
Дуброву ветерок струит.
Волнует жатву золотую.
Багряным брег твой становится,
Как солнце катится с небес;
Лучом кристалл твой загорится,
В дали начнет синеться лес,
Туманом море разольется.
О! коль ночною темнотою
Приятен вид твой при луне,
Как бледны холмы над тобою
И рощи дремлют в тишине,
А ты один, шумя, сверкаешь!
Сгорая стихотворства страстью,
К тебе я прихожу, ручей:
Завидую пиита счастью,
Вкусившего воды твоей,
Парнасским лавром увенчанна.
Напой меня, напой тобою,
Да воспою подобно я,
И с чистою твоей струею
Сравнится в песнях мысль моя,
А лирный глас с твоим стремленьем.
Да честь твоя пройдет все грады,
Как эхо с гор сквозь лес дремуч:
Творца бессмертной «Россиады»,
Священный Гребеневский ключ,
Поил водой ты стихотворства.
Русские девушки
Зрел ли ты, певец Тииский!
Как в лугу весной бычка
Пляшут девушки российски
Под свирелью пастушка?
Как, склонясь главами, ходят,
Башмаками в лад стучат,
Тихо руки, взор поводят
И плечами говорят?
Как их лентами златыми
Челы белые блестят,
Под жемчугами драгими
Груди нежные дышат?
Как сквозь жилки голубые
Льется розовая кровь,
На ланитах огневые
Ямки врезала любовь?
Как их брови соболины,
Полный искр соколий взгляд,
Их усмешка — души львины
И орлов сердца разят?
Коль бы видел дев сих красных,
Ты б гречанок позабыл
И на крыльях сладострастных
Твой Эрот прикован был.
Соловей
На холме, сквозь зеленой рощи,
При блеске светлого ручья,
Под кровом тихой майской нощи
Вдали я слышу соловья.
По ветрам легким, благовонным
То свист его, то звон летит,
То, шумом заглушаем водным,
Вздыханьем сладостным томит.
Певец весенних дней пернатый,
Любви, свободы и утех!
Твой глас отрывный, перекаты
От грома к нежности, от нег
Ко плескам, трескам и перунам,
Средь поздних, ранних красных зарь,
Раздавшись неба по лазурям,
В безмолвие приводят тварь.
Молчит пустыня, изумленна,
И ловит гром твой жадный слух,
На крыльях эха раздробленна
Пленяет песнь твоя всех дух.
Тобой цветущий дол смеется,
Дремучий лес пускает гул;
Река бегущая чуть льется,
Стоящий холм чело нагнул.
И, свесясь со скалы кремнистой,
Густокудрява мрачна ель
Напев твой яркий, голосистой
И рассыпную звонку трель,
Как очарованна, внимает.
Не смеет двигнуться луна
И свет свой слабо ниспускает;
Восторга мысль моя полна!
Какая громкость, живость, ясность
В созвучном пении твоем,
Стремительность, приятность, каткость
Между колен и перемен!
Ты щелкаешь, крутишь, поводишь,
Журчишь и стонешь в голосах;
В забвенье души ты приводишь
И отзываешься в сердцах.
О! если бы одну природу
С тобою взял я в образец,
Воспел богов, любовь, свободу,—
Какой бы славный был певец!
В моих бы песнях жар и сила
И чувствы были вместо слов;
Картину, мысль и жизнь явила
Гармония моих стихов.
Тогда б, подобно Тимотею*,
В шатре персидском я возлег
И сладкой лирою моею
Царево сердце двигать мог;
То вспламеня любовной страстью,
К Таисе бы его склонял;
То, возбудя грозой, напастью,
Копье ему на брань вручал.
Тогда бы я между прудами
На мягку мураву воссел
И арфы с тихими струнами
Приятность сельской жизни пел;
Тогда бы нимфа мне внимала,
Боясь в зерцало вод взглянуть;
Сквозь дымку бы едва дышала
Ее высока, нежна грудь.
Иль храбрых россиян делами
Пленясь бы, духом возлетал,
Героев полк над облаками
В сиянье звезд я созерцал;
О! коль бы их воспел я сладко,
Гремя поэзией моей
Отважно, быстро, плавно, кратко,
Как ты, о дивный соловей!
Фелица
Богоподобная царевна
Киргиз-Кайсацкия орды!
Которой мудрость несравненна
Открыла верные следы
Царевичу младому Хлору
Взойти на ту высоку гору,
Где роза без шипов растет,
Где добродетель обитает,-
Она мой дух и ум пленяет,
Подай найти ее совет.
Подай, Фелица! наставленье:
Как пышно и правдиво жить,
Как укрощать страстей волненье
И счастливым на свете быть?
Меня твой голос возбуждает,
Меня твой сын препровождает;
Но им последовать я слаб.
Мятясь житейской суетою,
Сегодня властвую собою,
А завтра прихотям я раб.
Мурзам твоим не подражая,
Почасту ходишь ты пешком,
И пища самая простая
Бывает за твоим столом;
Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем
И всем из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
Подобно в карты не играешь,
Как я, от утра до утра.
Не слишком любишь маскарады,
А в клоб не ступишь и ногой;
Храня обычаи, обряды,
Не донкишотствуешь собой;
Коня парнасска не седлаешь,
К духам в собранье не въезжаешь,
Не ходишь с трона на Восток;
Но кротости ходя стезею,
Благотворящею душою,
Полезных дней проводишь ток.
А я, проспавши до полудни,
Курю табак и кофе пью;
Преобращая в праздник будни,
Кружу в химерах мысль мою:
То плен от персов похищаю,
То стрелы к туркам обращаю;
То, возмечтав, что я султан,
Вселенну устрашаю взглядом;
То вдруг, прельщаяся нарядом,
Скачу к портному по кафтан.
Или в пиру я пребогатом,
Где праздник для меня дают,
Где блещет стол сребром и златом,
Где тысячи различных блюд:
Там славный окорок вестфальской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там плов и пироги стоят,
Шампанским вафли запиваю;
И все на свете забываю
Средь вин, сластей и аромат.
Или средь рощицы прекрасной
В беседке, где фонтан шумит,
При звоне арфы сладкогласной,
Где ветерок едва дышит,
Где все мне роскошь представляет,
К утехам мысли уловляет,
Томит и оживляет кровь;
На бархатном диване лежа,
Младой девицы чувства нежа,
Вливаю в сердце ей любовь.
Или великолепным цугом
В карете англинской, златой,
С собакой, шутом или другом,
Или с красавицей какой
Я под качелями гуляю;
В шинки пить меду заезжаю;
Или, как то наскучит мне,
По склонности моей к премене,
Имея шапку набекрене,
Лечу на резвом бегуне.
Или музыкой и певцами,
Органом и волынкой вдруг,
Или кулачными бойцами
И пляской веселю мой дух;
Или, о всех делах заботу
Оставя, езжу на охоту
И забавляюсь лаем псов;
Или над невскими брегами
Я тешусь по ночам рогами
И греблей удалых гребцов.
Иль, сидя дома, я прокажу,
Играя в дураки с женой;
То с ней на голубятню лажу,
То в жмурки резвимся порой;
То в свайку с нею веселюся,
То ею в голове ищуся;
То в книгах рыться я люблю,
Мой ум и сердце просвещаю,
Полкана и Бову читаю;
За библией, зевая, сплю.
Таков, Фелица, я развратен!
Но на меня весь свет похож.
Кто сколько мудростью ни знатен,
Но всякий человек есть ложь.
Не ходим света мы путями,
Бежим разврата за мечтами.
Между лентяем и брюзгой,
Между тщеславья и пороком
Нашел кто разве ненароком
Путь добродетели прямой.
Нашел,- но льзя ль не заблуждаться
Нам, слабым смертным, в сем пути,
Где сам рассудок спотыкаться
И должен вслед страстям идти;
Где нам ученые невежды,
Как мгла у путников, тмят вежды?
Везде соблазн и лесть живет,
Пашей всех роскошь угнетает.-
Где ж добродетель обитает?
Где роза без шипов растет?
Тебе единой лишь пристойно,
Царевна! свет из тьмы творить;
Деля Хаос на сферы стройно,
Союзом целость их крепить;
Из разногласия согласье
И из страстей свирепых счастье
Ты можешь только созидать.
Так кормщик, через понт плывущий,
Ловя под парус ветр ревущий,
Умеет судном управлять.
Едина ты лишь не обидишь,
Не оскорбляешь никого,
Дурачествы сквозь пальцы видишь,
Лишь зла не терпишь одного;
Проступки снисхожденьем правишь,
Как волк овец, людей не давишь,
Ты знаешь прямо цену их.
Царей они подвластны воле,-
Но богу правосудну боле,
Живущему в законах их.
Ты здраво о заслугах мыслишь,
Достойным воздаешь ты честь,
Пророком ты того не числишь,
Кто только рифмы может плесть,
А что сия ума забава
Калифов добрых честь и слава.
Снисходишь ты на лирный лад:
Поэзия тебе любезна,
Приятна, сладостна, полезна,
Как летом вкусный лимонад.
Слух идет о твоих поступках,
Что ты нимало не горда;
Любезна и в делах и в шутках,
Приятна в дружбе и тверда;
Что ты в напастях равнодушна,
А в славе так великодушна,
Что отреклась и мудрой слыть.
Еще же говорят неложно,
Что будто завсегда возможно
Тебе и правду говорить.
Неслыханное также дело,
Достойное тебя одной,
Что будто ты народу смело
О всем, и въявь и под рукой,
И знать и мыслить позволяешь,
И о себе не запрещаешь
И быль и небыль говорить;
Что будто самым крокодилам,
Твоих всех милостей зоилам,
Всегда склоняешься простить.
Стремятся слез приятных реки
Из глубины души моей.
О! коль счастливы человеки
Там должны быть судьбой своей,
Где ангел кроткий, ангел мирной,
Сокрытый в светлости порфирной,
С небес ниспослан скиптр носить!
Там можно пошептать в беседах
И, казни не боясь, в обедах
За здравие царей не пить.
Там с именем Фелицы можно
В строке описку поскоблить,
Или портрет неосторожно
Ее на землю уронить.
Там свадеб шутовских не парят,
В ледовых банях их не жарят,
Не щелкают в усы вельмож;
Князья наседками не клохчут,
Любимцы въявь им не хохочут
И сажей не марают рож.
Ты ведаешь, Фелица! правы
И человеков и царей;
Когда ты просвещаешь нравы,
Ты не дурачишь так людей;
В твои от дел отдохновеньи
Ты пишешь в сказках поученьи
И Хлору в азбуке твердишь:
«Не делай ничего худого,
И самого сатира злого
Лжецом презренным сотворишь».
Стыдишься слыть ты тем великой,
Чтоб страшной, нелюбимой быть;
Медведице прилично дикой
Животных рвать и кровь их лить.
Без крайнего в горячке бедства
Тому ланцетов нужны ль средства,
Без них кто обойтися мог?
И славно ль быть тому тираном,
Великим в зверстве Тамерланом,
Кто благостью велик, как бог?
Фелицы слава, слава бога,
Который брани усмирил;
Который сира и убога
Покрыл, одел и накормил;
Который оком лучезарным
Шутам, трусам, неблагодарным
И праведным свой свет дарит;
Равно всех смертных просвещает,
Больных покоит, исцеляет,
Добро лишь для добра творит.
Который даровал свободу
В чужие области скакать,
Позволил своему народу
Сребра и золота искать;
Который воду разрешает
И лес рубить не запрещает;
Велит и ткать, и прясть, и шить;
Развязывая ум и руки,
Велит любить торги, науки
И счастье дома находить;
Которого закон, десница
Дают и милости и суд.-
Вещай, премудрая Фелица!
Где отличен от честных плут?
Где старость по миру не бродит?
Заслуга хлеб себе находит?
Где месть не гонит никого?
Где совесть с правдой обитают?
Где добродетели сияют?-
У трона разве твоего!
Но где твой трон сияет в мире?
Где, ветвь небесная, цветешь?
В Багдаде? Смирне? Кашемире? —
Послушай, где ты ни живешь,-
Хвалы мои тебе приметя,
Не мни, чтоб шапки иль бешметя
За них я от тебя желал.
Почувствовать добра приятство
Такое есть души богатство,
Какого Крез не собирал.
Прошу великого пророка,
Да праха ног твоих коснусь,
Да слов твоих сладчайша тока
И лицезренья наслаждусь!
Небесные прошу я силы,
Да, их простря сафирны крылы,
Невидимо тебя хранят
От всех болезней, зол и скуки;
Да дел твоих в потомстве звуки,
Как в небе звезды, возблестят.
Любимые стихи и поэты
Стихи из школьной программы: 1 класс >>
Стихи из школьной программы: 2 класс >>
Стихи из школьной программы: 3 класс >>
Стихи из школьной программы: 4 класс >>
Стихи из школьной программы: 5 класс >>
Стихи из школьной программы: 6 класс >>
Стихи из школьной программы: 7 класс >>
Стихи из школьной программы: 8 класс >>
Стихи из школьной программы: 9 класс >>
Стихи из школьной программы: 10 класс >>
Стихи из школьной программы: 11 класс >>
Популярное на сайте
- Школьная программа с 1 по 11 класс (стихи)
- Стихи про детский сад
- Полезные книги для детей
- Фильмы для детей
- Экскурсии с детьми
- Скороговорки
- Детские песни
- Где отдыхать с детьми на море
Русские классики
- Александр Пушкин
- Сергей Есенин
- Александр Блок
- Владимир Маяковский
- Анна Ахматова
Популярные детские авторы
- Агния Барто
- Корней Чуковский
- Сергей Михалков
- Эдуард Успенский
- Самуил Маршак
- Валентин Берестов
Праздники
- Новый год
- 8 Марта
- 23 Февраля
- 9 Мая
- 1 Сентября
слушать державина онлайн бесплатно — наша музыка и песни онлайн
Популярные
Последние песни
Популярные исполнители
| Здесь вы можете прослушать онлайн Стихотворение Г.Р.Державина. — Властителям и судьям. в mp3, найти текст песни, видео клип Скачать Другие песни исполнителя Властителям и судьям. Возможно, вам понравятся также:
Видео:Г.Р. Державин. Властителям и судиям. Прочтение. \ Derzhavin To rulers and judgesПохожее видео:
Комментарии:Добавить комментарий | Последние обсужденияХотели бы вы в жизни попробовать быть солистом какой-то рок-группы? 2014-07-31 — Обо всём 5980 2014-07-31 — Обо всём 3203 Раздача товара . 2014-07-31 — Обо всём 6382 |
..
г Уфа ул гагарина ост ателье торговые ряды 89174606151Анализ правителям и судьям. Державин Правителям и судьям (Разбор поэмы, стиха). Структурный анализ стихотворения
Обличительная ода «Государям и судьям» — одно из важнейших произведений в творчестве Державина, выразительно и эмоционально привлекающего внимание публики к проблеме чиновничьей коррупции. Краткий анализ «Государям и судьям» можно использовать по плану на уроке литературы в 9 веке.й класс и чтобы школьники понимали не только смысл стихотворения, но и положение в России 18 века.
Краткий анализ
История создания — Гавриил Романович написал свое произведение в 1870 году и с большим трудом добился его публикации в популярной газете того времени — «Петербургских ведомостях».
Композиция — стихотворение представляет собой целую историю, не разделенную на определенные части, тема развивается последовательно.
Тема стихотворения — необходимость жить по законам общечеловеческой добродетели, в чем Державин пытается убедить людей, стоящих у власти.
жанр — ода, но гневная и обличительная ода, для своего времени — почти революционная.
Стихотворный размер — ямб с перекрестной рифмовкой.
Эпитеты – «Последний раб», «увядший лист», «земные боги» .
Сравнения – «Как увядший лист упадет с дерева», «ты умрешь, как умрет твой последний раб» .
История создания
Стихотворение представляет собой больной перевод одного из псалмов, который Державин добавил с собственным негодованием на власть имущих. Она была написана в 1870 году и, после больших усилий со стороны поэта, все-таки была опубликована — в газете «Санкт-Петербургский вестник».
Державин был не только поэтом, но и государственным деятелем, много лет занимавшим довольно высокие посты. И такая деятельность показала ему все недостатки системы управления в Российской империи — а их было немало.
За годы службы Гавриил Романович утвердился в мысли о том, что строй нуждается в кардинальных переменах, — эта мысль была выражена им в поэме «Государям и судьям». Таким образом, история создания этой оды тесно связана с историческими и политическими реалиями своего времени.
Несмотря на то, что Державин был убежденным монархистом, его ода была воспринята придворными и самой императрицей, которые в целом благоволили поэту как революционный призыв. И, несмотря на то, что поэт не вкладывал в свои строки мысли о ниспровержении существующего строя, просто выражая накопившуюся озлобленность по поводу царящей несправедливости, позднее заданная им обличительная тенденция получила развитие в русской литературной традиции.
Тема
Тема этого обвинительного произведения – произвол чиновников и других государственных деятелей, использующих свою власть во вред как народу, так и государству. Они властолюбивы, жадны, подлы и не способны ни понять простого человека, ни помочь ему.
Поэт обращается к правителям, призывая их жить по совести, и к судьям (имея в виду именно императрицу), призывая их совершить справедливый суд и наказать столь высокомерных правителей. Однако в конце поэт высказывает мысль о том, что по-настоящему управлять людьми может только Бог.
Состав
Соответствует составу первоисточника, то есть 81-му псалму царя Давида, вольным переводом которого является.
На протяжении всего стиха поэт развивает одну и ту же мысль и о продажности держащей силы и о необходимости перемен. Так, вначале он высказывает свои взгляды на справедливый общественный строй, когда власть имущие защищают тех, кто в этом нуждается. Далее он указывает, что на самом деле ничего подобного не происходит, каждый просто озабочен своими интересами.
И в конце он, во-первых, утверждает мысль, что такое нарушение законов человечества не может оставаться безнаказанным, а во-вторых, взывает к Богу как к высшей власти.
жанр
Жанр этого произведения определить несложно — это ода.
А вот гневная ода — так назвал ее сам автор. В нем также присутствуют элементы духовной оды, так как за основу взят библейский текст. Ода написана ямбом и использует перекрестную рифму.
Выразительные средства
Художественное своеобразие творчества Державина выражается не только в смешении поджанров, но и в том, какие выразительные средства он использует для передачи своей мысли. Итак, он содержит обычные пути:
- Эпитеты — «последний раб», «увядший лист», «земные боги».
- Сравнения — «как с дерева упадет увядший лист», «ты умрешь, как умрет твой последний раб».
Однако они действуют как вспомогательные средства. Основные из них — славянизмы, с помощью которых поэт делает свое стихотворение более торжественным, и риторические восклицания. Они играют очень важную роль в ткани произведения, придавая ему сходство с ораторской речью. Таким образом Державин привлекает внимание читателей.
Стихотворный тест
Рейтинг анализа
Средняя оценка: 4,3.
Всего полученных оценок: 110.
Всегда стремится быть в гуще событий, касающихся судеб страны и народа. Многие поэты посвящают Родине стихи, восхваляют или упрекают власть, высказывают свое мнение о каких-либо событиях. В конце 18 — начале 19 веков власть в России совершенно перестала понимать людей, и такое отношение к людям не могло не сказаться на творчестве многих поэтов. Фаворит императрицы Екатерины II тоже не мог остаться в стороне. Поэт отличался пылким и справедливым характером, поэтому его возмущал беспредел, творившийся вокруг.
Вызов самодержавию и беззаконию
Анализ «Властителям и судьям» показывает, насколько непривычным для того времени было спорить с властями, показывать свое неповиновение. С первых строк произведения становится понятно, что дальше так жить нельзя, даже Бог не в состоянии смотреть на земных правителей. Автор считает, что короли должны помогать вдовам, сиротам и другим несчастным людям, но они только слышат и защищают сильных.
Родину сотрясают зверства, но чиновники этого не видят.
Анализ «Властителям и судьям» говорит о том, что Гавриил Романович хотел разоблачить все пороки власти. Для русского народа монархия, равнодушная к жизни простых людей, настоящая трагедия. Короли ни в своих поступках, ни в своей жизни не подобны богам. В конце поэмы поэт разуверился в том, что все можно исправить, вразумив монархов, ведь понятия честь и совесть не знакомы правителям и судьям. показывает: поэт убежден, что спасти Россию может только суд Божий.
Художественное своеобразие стиха
Анализ «За господ и судей» позволяет понять, каким новатором был Гавриил Державин. В его время большинство лириков писали стихи для определенных слоев общества. Простые люди не понимали возвышенных и патетических речей, поэтому Гавриил Романович решил немного упростить язык и добавить к своим стихам понятный большинству людей. Сам автор назвал произведение «За господ и судей» гневной одой. Он взял за основу библейский текст – Псалом 81.
Поэт создал торжественный стиль с помощью обращений, вопросов, обилия славянизмов. Анализ «Государям и судьям» показывает, что автору удалось добиться ораторского звучания. В своей оде поэт выразил горечь порочности современного мира, он пытался пробудить в читателе не только гнев, но и желание очиститься и изменить жизнь к лучшему.
Смысл стихотворения «Государям и судьям»
Державин (анализ показывает, что автор не заложил в свое произведение революционного импульса), по своим убеждениям был монархистом и очень хорошо относился к императрице Екатерине II. Даже при написании оды «Владыкам и судьям» он не выступил против правительницы, так как был убежден в ее добродетели. В царящем в стране беззаконии виноваты окружающие императрицу чиновники — именно об этом хотел ее предупредить Гавриил Романович. Несмотря на это, многие восприняли стихотворение как призыв к смене власти. Тенденция была продолжена в творчестве Пушкина, Лермонтова и других поэтов XIX в.
Стихотворение «Государям и судьям» Державин написал в 1870 году. Напечатано в «Санкт-Петербургских ведомостях». С большим трудом поэт добивался этого издания. Тем не менее обличительная ода была напечатана в популярной газете. Это был вольный перевод одного из библейских псалмов царя Давида. Державин, сохранив гневный пафос оригинала, добавил к нему свое чисто «русское» возмущение «деяниями сильных мира сего».
На протяжении всей поэмы обвиняются люди, наделенные большой властью. Автор убеждает читателя, что только Бог может править на Земле, и только он может быть справедливым. По словам Державина, «властолюбивые» не способны понять простого человека, а уж тем более помочь ему. Поэт горько «вопит» о несправедливости, подлости, равнодушии и жадности тех, кто достиг власти «Земные боги» … Боль Державина слышна в каждом слове оды. Тема ясна — убедить правителей жить по законам гуманности и добродетели. Державин также ссылается на «Судей» .
.. Он видит в их лицах мудрость и справедливость. Параллельный диалог автора раскрывает суть его стихотворения – способствовать «высокому суждению» и наказывать «заносчивых» правителей «возмущенным» словом.
По тем временам поэма была более чем смелой. Оно было революционным, призывало к свержению произвола и беззакония. Словосочетание «Наказать нечестивых» — явный призыв к политическому перевороту. Державин считает, что возмездие покроет обнаглевших правителей. Екатерина снисходительно относилась к «лордам и судьям». В Российском государстве она слыла покровительницей всего прогрессивного и не хотела портить отношения с Державиным. Именно поэтому стихотворение дошло до нас без цензуры.
Содержание стихотворений можно описать в форме небольшого рассказа, то есть отойти от лирики к былине: «Огляделся однажды Бог кругом и увидел внизу большое множество людей. Все они были влиятельными людьми в своем государстве: создавали законы, вершили судьбы… И Всевышний замечал, что эти люди распоряжаются властью несправедливо, не честно, не гуманно.
Также Бог видел, какие зверства творятся вокруг: много нищеты, голода, смерти, унижений… И Бог понял, что в бедствиях простых людей виноваты руководители государств. И разгневанный Всевышний призвал толпу к совести сверху. Но толпа не слышала голоса мудрых с небес. Разочаровавшись в людях, Бог исчез, опечалился… Печаль Божию подхватил одинокий и честный человек. Силой своего поэтического слова он начал клеймить «земных» правителей.
«Для господ и судей» пишется ямбом , используя перекрестную рифму: судьи-воли (женщины), их злые (мужчины). Рифмы – это в основном слова одной части речи: невинно-бессильные (прилагательные), оковы (существительные), знать-ударные (глаголы). Но есть исключения: судья мне, слушайте землю.
V эпитеты есть усечение окончания прилагательного: боги властный, страстный, смертный … Это придает поэме торжественность и силу. Истории : рек, хозяин, до, срывать, взятка, раздевание, подлость, древний — подчеркивают и давность событий, и неувядающую красоту уходящего слова.
Слог Державина величественен и прост одновременно. В оде семь восклицательных предложений! Они наполнены огромными чувствами гнева и презрения. Хорошо у Державина сравнения :
И ты так упадешь
как упадет с дерева увядший лист!
И ты умрешь так,
как умрет твой последний раб!
Прилагательные выцвели, последние показывают хрупкость нечестного правления.
Лирический герой полон горечи, разочарования, бессилия. Но он верит, что справедливость восторжествует. Торжественной песней — ода — называют поэму Державина. Ода страстная, гневная, обличительная, революционная.
Г.Р. Державин. «Государям и судьям»
История создания
С 1786 по 1788 год Державин был губернатором Тамбовской губернии. Как и в других службах, здесь он действовал активно, стараясь многое изменить в существующем порядке региона. Но вскоре он понимает, что его преобразованиям мешают местные дворяне, а идеалы просвещения, долга и справедливости вызывают открытую неприязнь чиновников.
Он видит, как на высоких государственных должностях нарушается закон, а нарушители не получают никакого наказания. Он пытается навести порядок, но не находит единомышленников. Именно в это время, в 1787 году, он написал гражданскую оду «Властителям и судьям».
Державин взял за основу для этого произведения написанную ранее поэму на библейскую тему, которая называлась «Псалом 81».
Псалом — это библейская песня, обращенная к богу … Автором таких песен считается ветхозаветный царь Давид.
Державин перевел древнее произведение на современный язык, наполнил его обличительным содержанием и дал поэме новое название: «Государям и судьям».
Основные темы и идеи стихотворения
На основе библейского текста автор рассказывает о современной жизни Российского государства. В родной стране безнаказанное нарушение законов, притесняют слабых, торжествуют неправда и зло, а справедливости искать негде. Остается надеяться только на Бога, только он сможет навести порядок в стране.
И если Господь спросит правителей, как они проводят в жизнь установленные ими законы?
Всемогущий Бог воскрес, да рассудит
Земные боги в их воинстве;
Как долго, рёк, как долго ты будешь
Чтобы пощадить неправедных и нечестивых?
Ваша обязанность: соблюдать законы,
Не смотри в лица сильных,
Ни помощи, ни защиты
Нельзя оставлять без внимания сирот и вдов.
Ваш долг: спасти невинных от бед,
Несчастливые должны укрыться;
Защити слабого от сильного,
Вырвать бедняков из оков.
Не обращайте внимания! Видят — и не знают!
Покрытый бриаровым нетканым материалом:
Злодеяния сотрясают землю,
Неправда сотрясает небеса.
Поэт гневно обличает «неправедных и нечестивых». Автор напоминает им, что люди, наделенные властью, все же люди, а не всемогущие боги.
Поэтому они должны помнить о высшем наказании, как легко они нарушили закон справедливости, установленный самим Богом. Это главная мысль стихотворения.
Так и упадешь.
Как упадет с дерева увядший лист!
И ты умрешь так,
Как умрет твой последний раб!
Безусловно, эта работа была воспринята как революционное воззвание. Ведь в последнем четверостишии поэт призывает к суду над несправедливой властью.
Восстань, Боже! Бог прав!
И внемли их молитве:
Приди, судья, накажи нечестивых
И будь королем земли!
Художественное своеобразие стихотворения
С одной стороны, это произведение можно отнести к духовным одам так как оно основано на библейском тексте. Лексика и образы стихотворения, действительно, напоминают псалом, например, используются следующие слова: в сонме; не обращай внимания; обтянут флисом; слушай их молитву.
Автор включает риторические восклицания, вопросы, обращения: «Доколе будешь миловать неправедных и злых?»; «Короли! Я думал, вы, боги, сильны…»; «Восстаньте, Боже! Боже добрый!» Благодаря таким приемам создается ораторских звуков, убеждающих читателей в правоте поэта.
С другой стороны, это стихотворение направлено на пробуждение читательского сознания, пробуждение стремления к исправлению пороков, оно является своеобразным предупреждением, назиданием «правителей».
В чем смысл этой оды? Конечно, Державин не был революционером, он был монархистом, и своей поэмой он не собирался вызывать бунт в обществе. Но отсутствие справедливости в стране его очень возмущало. В будущем подобная тема прозвучит в произведениях Пушкина, Лермонтова и других поэтов.
Державин в этой оде выступает как новатор: он сочетает старославянскую лексику с общеупотребительными словами, говорит о власти с точки зрения общечеловеческих, нравственных идеалов.
Поэт не воспевает правителя, как положено в оде классицизма, а обличает пороки королей и вельмож.
История создания. Необычайно мужественный, решительный и самостоятельный характер Державина проявлялся во всем, в том числе и в его поэтическом творчестве. Одно из его стихотворений едва не стало причиной изгнания и позора. Это была написанная в 1787 году ода «Владыкам и судьям», которую автор назвал «гневной одой».
Служба на высоких государственных должностях, в том числе работа губернатором, убедила Державина в том, что в Российской империи постоянно нарушались законы. Его борьба с этим явлением как высокого государственного служащего не увенчалась успехом: он не нашел поддержки ни в обществе, ни во власти. Нарушители закона благополучно избежали заслуженного наказания. Но в то же время поэт свято верил, что сама Екатерина — добродетельный монарх, окруженный злыми сановниками. Обида и гнев требовали выхода. И тогда поэт решил написать переложение 81-го псалма — так в древности называли библейские песнопения, обращенные к Богу.
Их автор — ветхозаветный царь Давид, сочинения которого составляют одну из самых поэтичных книг Ветхого Завета — Псалтирь.
Тема этого псалма оказалась созвучна духу времени. Неслучайно этот 81-й псалом был перефразирован якобинцами во время Французской революции в Париже, и народ распевал его на улицах города, выражая свое возмущение королем Людовиком XVI, впоследствии казненным.
Первый вариант своего переложения 80-го псалма Державин сделал за несколько лет до его публикации. Он передал стихотворение в «Санкт-Петербургский вестник». Но издатели, испугавшись, «вырезали ее из уже изданной книги журнала. В новой версии, написанной пятью годами позже, поэт даже усилил обвинительный пафос стихотворения. произведение под собственным названием «Для лордов и судей».
Основные темы и идеи. Содержание оды Державина, основанной на библейском тексте, связано с жизнью современного поэта в Российском государстве. Именно здесь он видит нарушение справедливости, нарушение законов, угнетение слабых, торжество неправды и зла, аналогию которым он находит в ветхозаветной истории:
До тех пор, пока реки, до тех пор, пока как вы будете
Чтобы пощадить неправедных и нечестивых?
Державин утверждает в этом стихотворении, как и во многих других, необходимость подчинения всех единому закону высшей правды и справедливости;
Твой долг: соблюдать законы,
Не смотреть в лица сильных,
Сирот и вдов нельзя оставлять без помощи, без защиты.
Долг твой: от бед спасать невинных, Несчастных прикрывать;
Защитить бессильных от сильных,
Вырвать бедных из оков.
Но в реальной жизни он видит отклонение от этого высшего закона тех, кто у власти, кто должен в первую очередь следить за соблюдением законов:
Не внимать! Видят — и не знают!
Покрытый шиповником:
Злодеяния сотрясают землю,
Неправда рябит небеса.
Вот почему голос поэта-обличителя «неправедных и нечестивых» звучит так гневно. Он утверждает неотвратимость наказания для тех «лукавых» правителей, которые не повинуются высшему закону правды и справедливости, — в этом главная мысль и главная мысль оды Державина:
И ты упадешь вот так.
Как упадет с дерева увядший лист!
И ты умрешь так,
Как умрет твой последний раб!
Неудивительно, что ода «Государям и судьям» была воспринята не только придворным окружением, но даже императрицей, обычно поддерживавшей Державина, как революционное воззвание. Ведь речь идет о том, что неправедная власть не может быть прочной, ее неизбежно ждет гнев Божий и падение. Поэт стремится предупредить об этом императрицу, в добродетель которой он продолжал верить. В противном случае такие «правители и судьи», как утверждает автор в заключительном четверостишии оды, неизбежно будут заменены теми, кто будет руководствоваться идеалами добра и справедливости:
Восстань, Боже! Бог прав!
И внемли их молитве:
Приди, суди, накажи нечестивых
И будь единым царем земли!
Художественное своеобразие. Поэт-новатор, Державин смело идет на разрушение уже привычных для своего времени норм классицизма и создает свою особую поэтическую систему. Рассуждение о лирике, или об оде», где он излагает свою теорию литературы и историю мировой поэзии, объясняет свой творческий метод и стиль. Именно здесь он подробно говорит о тех жанровых разновидностях од, которые появляются в его творчестве, начиная с Фелицы. Если это свое произведение поэт относит к смешанной оде, то стихотворение «Владыкам и судьям» автор называет гневной одой. Если следовать традиции, то ее следовало бы отнести к жанру духовной оды, хорошо развитому к тому времени в русской литературе, ибо в основе ее лежит библейский текст. К тому же в платье Державина лексика и многие образы действительно напоминают библейскую поэзию: в их сонме; покрытые шерстяным бриаром; слушайте их молитвы и т. д. Торжественный стиль оды создается не только за счет обилия славянизмов, но и с помощью особых синтаксических средств: риторических восклицаний, вопросов, призывов: «Доколе пощадишь неправедных и зло?»; «Короли! Я думал, вы, боги, могучи…»; «Восстаньте, Боже! Боже добрый!» Кроме того, поэт использует прием анафоры и синтаксических повторов: «Ваш долг: блюсти законы…», «Ваш долг состоит в том, чтобы уберечь невинных от бед…»; «Они не слушают! Видят — и не знают!
Все это придает стихотворению ораторское звучание, что помогает автору максимально привлечь внимание читателей и слушателей. Ведь, конечно, перед нами не столько спиричуэл, сколько, пользуясь определением автора, «гневная» ода, то есть такая, которая призвана выразить горечь автора, видящего порочность современной ему жизни, и отразить обличительный пафос стихотворения, которое должно пробудить в читателях не только гнев, но и желание очиститься и исправить пороки.
Смысл произведения. Мы знаем, что сам Державин не вкладывал в свое произведение революционного смысла, он был монархистом по своим политическим убеждениям, к тому столь ярко и эмоционально выраженный протест против «неправедных и злых» многими стал восприниматься как политическое воззвание. Автор «Фелицы», восхваляющий «добродетели» императрицы и искренне верящий в ее мудрость и справедливость, в оде «О господах и судьях» предстал в совершенно новом обличье: он стал гневным обличителем пороков правителей, растоптавших закон и литературу — одно из важнейших ее направлений. Позднее она получила блестящее развитие в творчестве Пушкина, Лермонтова и многих других замечательных русских писателей последующих десятилетий. Но для современного читателя этот труд тоже может быть близок и понятен: ведь пороки неправедной власти, ее стремление действовать в своих, а не национальных, государственных интересах, попирая законы и справедливость, к сожалению, остаются актуальными сегодня.
Главные герои — правители и судьи. Анализ поэмы Державина «Властителям и судьям»
Поэма написана в 1780 году, но не была допущена к печати цензурой. Опубликовано в 1788 году в журнале «Зеркало». Сам Державин назвал ее «гневной одой». Это произведение едва не стало причиной ссылки и опалы поэта. Императрица Екатерина II резко отреагировала на появление этого стихотворения: «Якобинец!» На что Державин, переписавший в этом стихотворении 81-й псалом (библейский распев) царя Давида, ответил: «Значит, ветхозаветный царь Давид был якобинцем!»
Поэма «Властителям и судьям» — гневное обращение поэта к «земным царям», исправившим законы справедливости и милосердия, допустившим беззаконие в своих владениях.
основная мысль(идея)
Поэт осуждает бездействие правителей, их равнодушие к бедам подвластных им народов, и предостерегает их от ответственности перед Божьим судом.
Стихотворение основано на библейском тексте, но, безусловно, связано с современной жизнью поэта. Российское государство. Он видит здесь попрание справедливости, нарушение законов, угнетение слабых, торжество неправды и зла.
В поэме Державин говорит о долге «земных царей» перед своими народами:
Твой долг: хранить законы,
Не смотреть в лица сильных,
Ни помощи, ни защиты
Не оставлять сирот и вдов.
Прикрой несчастных;
Вырвать бедняков из оков…
Правители, пренебрегающие исполнением своего долга, с точки зрения поэта, непременно падут и потеряют свою власть. Именно в этих строках императрица увидела революционный призыв:
И ты упадешь вот так
И ты умрешь вот так
Как умрет твой последний раб!
Но Державин не столько призывает народ к бунту, сколько говорит в поэме о высшей справедливости, об исполнении гнева Божия и закона:
Воскреси, Боже! Боже!
И внемли их молитве:
Приди, суди, накажи злых,
И будь единым царем земли!
Поэму можно назвать образцом высокого «спокойствия», по М. В. Ломоносову, свойственного поэзии эпохи классицизма.
Жанр стихотворения – ода. Учитывая, что это произведение является переложением 81-го псалма царя Давида, его можно отнести к жанру «духовной оды», характерному для поэзии XVIII века.
Поэтический метр – четырехстопный ямб. Система рифмовки перекрестная, с чередованием мужских и женских рифм.
Работа построена четко и лаконично. В нем можно услышать и торжественную, и сатирически-обличительную интонацию.
В стихотворении 7 строф. По композиции произведение состоит из 3 частей: первые 3 строфы являются напоминанием царям об их обязанностях перед народом.
4 строфа — констатация того, что они «не внимают», они слепы и глухи к мольбам народа.
5-7 строф — указание на то, что все люди смертны и предстанут перед Божьим судом, страстный призыв к Богу наказать виновных: «Приди, суди, накажи злых!..»
Волнение тона создается риторическими вопросами и восклицаниями: «Доколе, реки, доколе вы щадите неправедных и злых?», «И так упадете, Как увядший лист с деревьев упадете! И ты умрешь так, Как умрет твой последний раб! Воскреси, Боже! Господи!»
Лексика и образы поэмы подчеркнуто возвышенны, они восходят к библейской поэзии (в их сонме; покрыты взъерошенными волосами; внемли их молитве и т. д.).
Обилие старославянизмов, особых синтаксических средств придает стихотворению ораторское звучание, которое должно воздействовать на восприятие читателей и слушателей, вызывая у них высокие гражданские чувства: не только гнев, но и стремление к очищению и исправлению пороков.
Всемогущий Бог воскрес, да рассудит
Земные боги в своем воинстве;
Доколе, реки, доколе вы будете
Пощадите неправедных и злых?
Твой долг: соблюдать законы,
Не смотреть в лица сильных,
Ни помощи, ни защиты
Не оставлять сирот и вдов.
Ваша обязанность — спасти невиновных от вреда.
Прикрой несчастных;
От сильных защитить бессильных,
Вырвать бедных из их оков.
Не обращай внимания! видишь — и не знаешь!
Волосы, покрытые взятками:
Зверства сотрясают землю
Ложь сотрясает небо.
Короли! Я думал, вы, боги, сильны,
Никто вам не судья
Но вы, как и я, страстны,
И так же смертны, как и я.
И ты упадешь так
Как падает с деревьев увядший лист!
И ты умрешь вот так
Как умрет твой последний раб!
Воскреси, Боже! Боже!
И внемли их молитве:
Приди, суди, накажи злых,
И будь единым царем земли!
- К кому обращается Державин в стихотворении «Властителям и судьям»? Каков характер этого призыва (упрек, наказание, прославление)?
- Как Державин понимает назначение правителей, «земных богов»?
- Каков реальный образ «правителей и судей»? Соответствует ли это представлению поэта о просвещенном государственном деятеле?
- Какие чувства испытывает автор, каково его личное отношение к адресатам и какими словами оно выражается?
- В каком стиле написано стихотворение «Властителям и судьям»?
- Сравните это стихотворение с одой Ломоносова. Как вы думаете, в чем сходство и различие этих двух произведений?
Стихотворение (переложение 81-го псалма) звучит как прямое гневное обращение к «земным богам», то есть царям, правителям. В противоположность установившейся литературной традиции восхвалять «земных богов» в одах и других поэтических произведениях, Державин не только низводит их с пьедестала, но и судит, напоминая об их обязанностях перед подданными. В стихотворении есть и обличение, и наказание (наставление).
Земные правители, как утверждает Державин, должны строго соблюдать законы, не допускать их нарушения («не смотреть на лица сильных»), защищать обездоленных и бедных от несправедливости («защищать бессильных от сильных»), заботиться о материальных потребностях и соблюдении гражданских прав, чтобы все были равны и едины перед законом.
На самом деле облик «правителей и судей» весьма далек от представлений поэта-классика о просвещенном государственном деятеле. При их попустительстве творится подлость и несправедливость, процветает взяточничество (взяточничество). «Земные боги» не желают выполнять обязанности, возложенные на них Всемогущим Богом. Державин выдвигает очень меткую формулу, раскрывающую основы деятельности такого монарха, его отношение к совершаемым им проступкам: «Не выходи на улицу! видишь — и не знаешь! Покрытые взятками ока». Ничтожество королей, их человеческая слабость, их склонность к соблазнам становятся особенно заметными благодаря антитезам: идеальный государь — действительный государь, царь — раб:
Короли! Я думал, вы, боги, сильны, Никто вас не осудит, Но вы, как и я, страстны И так же смертны, как и я. И ты упадешь так, Как увядший лист с дерева! И ты умрешь так, Как умрет твой последний раб!Надеется ли поэт исправить пороки власти?
Нет, Державин не надеется исправить пороки власти. Вот почему он взывает ко Всевышнему быть «единым царем земным» и наказать лукавых правителей и судей.
Негодование, презрение, ирония по отношению к земным правителям. Даже выражение «земные боги» воспринимается здесь как ирония. Подлости, неправды прикрываются взятками, лук — лексикой, характеризующей пороки власть имущих. В то же время мы слышим в поэме глубокую скорбь о судьбе обездоленных, которых необходимо защитить, «вырвать бедняков из оков». Бедняки, сироты, вдовы — объект сочувствия автора. Он называет их правыми и обращается к Богу: «Бог правых», на Которого с молитвой и надеждой уповают нуждающиеся в защите. Транскрипция псалма заканчивается энергичным призывом наказать злодеев и стать единственным царем земли. материал с сайта
Поэма написана в высоком стиле, который избран автором не для восхваления царствующих особ, а для разоблачения и показа высокого предназначения земной власти. Архаичная лексика (воскрес, Вседержитель, хозяин, смотри, приюти, выщипывай, перышко, качни, слушай) придает торжественность выражению державинских мыслей и чувств.
Сходство в понимании назначения высшей власти: забота о гражданах, соблюдение закона, защита от несправедливости; и оды Ломоносова, и поэма Державина полны поучений государям. Отличие заключается в том, что Ломоносов по законам одического жанра отождествляет прогрессивные государственные идеи с замыслами царствующей императрицы, ее деятельностью. Возможно, это в какой-то мере пожелание, образ должного, идеального. Но в ломоносовских одах мы не найдем державинских обличений власти.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
На этой странице материал на темы:
- Державин правителям и судьям, тема поэта и власти в поэме
- тема и идея правителям и судьям
- в стихотворение правителям и судьям выражено
- стихотворения правителям и судьям слово учителя
- правителям и судьям власти стихотворение
История создания. Необычайно смелый, решительный и самостоятельный характер Державина проявлялся во всем, в том числе и в его поэтическом творчестве. Одно из его стихотворений едва не стало причиной изгнания и позора. Это была ода Правителям и Судьям, написанная в 1787 году, которую автор назвал «огневой одой».
Служба на высоких государственных должностях, в том числе работа губернатором, убедила Державина, что в Российской империи постоянно нарушаются законы. Его борьба с этим явлением как высокого государственного служащего не увенчалась успехом: он не встретил поддержки ни в обществе, ни в правительстве. Нарушители закона благополучно избежали заслуженного наказания. Но в то же время поэт свято верил, что сама Екатерина — добродетельный монарх, окруженный злыми сановниками. Обида и гнев требовали выхода. И тогда поэт решил написать переложение 81-го псалма — так в древности называли библейские гимны, обращенные к Богу. Их автор — ветхозаветный царь Давид, сочинения которого составляют одну из самых поэтичных книг Ветхого Завета — Псалтирь.
Тема этого псалма оказалась созвучной духу времени. Неслучайно этот 81-й псалом во время Французской революции в Париже был перефразирован якобинцами, и народ распевал его на улицах города, выражая негодование по поводу казненного впоследствии короля Людовика XVI.
Первый вариант своего переложения 81-го псалма Державин сделал за несколько лет до его публикации. Он передал стихотворение в «Санкт-Петербургский вестник». Но издатели, испугавшись, «вырезали его из уже напечатанной книги журнала. В новой редакции, написанной пятью годами позже, поэт даже усилил обвинительный пафос стихотворения. Ему удалось добиться его публикации. прежнее название — «Псалом 81» — и печатное произведение под собственным заглавием «К господам и судьям».
Основные темы и идеи. Содержание оды Державина, основанной на библейском тексте, связано с жизнью современного поэту Российского государства. Именно здесь он видит попрание справедливости, нарушение законов, угнетение слабых, торжество неправды и зла, аналогию которым он находит в ветхозаветной истории:
Доколе, реки, как долго ли ты будешь
щадить неправедных и злых?
Необходимость подчинения всех единому закону высшей правды и справедливости утверждается Державиным в этом стихотворении, как и во многих других;
Твой долг: охранять законы,
Не смотреть в лица сильных,
Не оставлять сирот и вдов без помощи, без защиты.
Ваша обязанность: уберечь невинных от бед, дать защиту несчастным;
От сильных защитить бессильных,
Вырвать бедных из их оков.
А в реальной жизни он видит уклонение от этого высшего закона со стороны тех, кто у власти, которые должны в первую очередь следить за соблюдением законов:
Не внимать! Они видят и не знают!
Волосы покрыты взятками:
Злодеяния сотрясают землю
Ложь сотрясает небо.
Вот почему так гневно звучит голос поэта-обличителя «неправедных и злых». Он утверждает неотвратимость наказания для тех «злых» правителей, которые не подчиняются высшим законам правды и справедливости, — в этом главная мысль и главная мысль оды Державина:
И ты упадешь вот так.
Как увядший лист падает с деревьев!
И ты умрешь вот так
Как умрет твой последний раб!
Неудивительно, что ода «Правителям и судьям» была воспринята не только придворной средой, но даже обычно благосклонно настроенной к Державину императрицей, как революционное воззвание. Ведь речь идет о том, что неправедная власть не может быть прочной, ее неизбежно ждет гнев Божий и падение. Поэт стремится предупредить об этом императрицу, в добродетель которой он продолжал верить. В противном случае такие «правители и судьи», как утверждает автор в заключительном четверостишии оды, неизбежно будут заменены теми, кто будет руководствоваться идеалами добра и справедливости:
Воскреси, Боже! Бог прав!
И внемли их молитве:
Приди, суди, накажи злых
И будь единым царем земным!
Художественное своеобразие. Поэт-новатор, Державин смело идет на разрушение уже привычных для его времени норм классицизма и создает свою особую поэтическую систему. Рассуждение о лирике, или об оде», где он излагает свою теорию литературы и историю мировой лирики, объясняет свой творческий метод и стиль. Именно здесь он подробно говорит о тех жанровых разновидностях оды, которые появляются в своем произведении начиная с Фелицы.Если поэт относит это свое произведение к смешанной оде, то стихотворение «Владыки и судьи» автор называет гневной одой. Если следовать традиции, то ее следовало бы отнести к жанру духовной оды, хорошо разработанной к тому времени в русской литературе — ведь она основана на библейском тексте.К тому же в державинской оде лексика и многие образы действительно напоминают библейскую поэзию: в их сонме; буксира; слушайте их молитву и т. д. Торжественный стиль оды создается не только за счет обилия славянизмов, но и с помощью особых синтаксических средств: риторических восклицаний, вопросов, обращений: неправедный и злой?»; « Короли! Я думал, вы, боги, могущественны…»; «Восстань, Боже! Боже мой!» Кроме того, поэт использует прием анафоры и синтаксические повторы: «Ваш долг: охранять законы…», «Ваш долг: невинных от бед спасать…»; «Не слушайте! Они видят и не знают!
Все это придает стихотворению ораторское звучание, что помогает автору максимально привлечь внимание читателей и слушателей. Ведь, конечно, перед нами не столько духовное, сколько, пользуясь определением автора, именно «гневная» ода, то есть такая, которая призвана выразить озлобленность автора, видящего порочность современной ему жизни, и отразить обличительный пафос поэмы, которая должна пробудить в читателях не только гнев, но и стремление к очищению и исправлению пороков.
Стоимость работы. Мы знаем, что сам Державин не вкладывал в свое произведение революционного смысла, он был монархистом по своим политическим убеждениям, и столь ярко и эмоционально выраженный протест против «неправедных и злых» воспринимался многими как политическое воззвание. Автор «Фелицы», восхваляющий «добродетели» императрицы и искренне верящий в ее мудрость и справедливость, в оде «Властителям и судьям» предстал в совершенно новом обличье: он стал гневным обличителем пороков государыни. правителей, поправших закон и нравственность, и тем самым открывших в русской литературе одну из важнейших ее тенденций. В дальнейшем она получила блестящее развитие в творчестве Пушкина, Лермонтова и многих других замечательных русских писателей последующих десятилетий. Но для современного читателя это произведение тоже может оказаться близким и понятным: ведь пороки неправедного правительства, его стремление действовать в своих, а не национальных, государственных интересах, попирая законы и справедливость, к сожалению , остаются актуальными и сегодня.
Праведный гнев по своей сути разрушительен. Ведь он несет ветер справедливости. А если его поддерживает еще и мистическая сила поэзии, ничто не может остановить его порыв. Стихотворение Гавриила Державина «Властителям и судьям» показывает читателю пример именно такого праведного гнева.
Дело в том, что стих был написан в то время, когда автор работал в провинции военным чиновником. Он увидел там, насколько высшему обществу наплевать на простых людей, которые держат страну на своих крепких плечах. Державин пытался как-то исправить положение, он ходатайствовал перед высшими чинами государства о беззаконии, но в ответ слышал только насмешки. Гнев нужно куда-то выплеснуть, и поэт нашел выход в поэзии.
Произведение начинается с почти библейского обращения к земным владыкам судьбы, сильным мира сего. Но Державин в первой же строке выходит на уровень, он называет их «земными богами» для обозначения всей доступной им власти над простым русским человеком. Важный момент в том, что из биографии писателя мы знаем, что царскую семью он считал образцом нравственности и праведности, а все беды в России были из-за их окружения, которое постоянно доносило ложь до их ушей. Вот почему он задается вопросом, как долго «земные боги» будут щадить зло.
Вообще вся первая часть поэмы программна, автор перечисляет обязанности, которые несет верховная власть. Это помощь бедным, слабым и невинным. Казалось бы, очевидная вещь, но этого не видят те, к кому обращается Державин. Основная мысль проста до бесконечности: власть всегда сопровождается большой ответственностью.
«Короли! Я думал, что вы, боги, сильны.
Здесь он выскажет мысль, которая, очевидно, назревала очень давно. Несмотря на всю власть, которой они обладают, даже если весь мир в их руках, они тоже люди. Они сделаны из крови и плоти. Цари также предстанут перед Богом на суде, и они будут судимы по тем же законам, что и деревенские крестьяне или городские блудницы. И одному Всевышнему известно, кто получит от Него наибольшую снисходительность. Он резюмирует эту мысль очень мощной строкой:
«И ты умрешь вот так
Как умрет твой последний раб!
Рано или поздно земная жизнь закончится и вам придется ответить за свои грехи, свою силу и ее использование.
В конце поэмы отчаявшийся Державин обращается к самому Богу:
«Восстань, Боже! Боже правый!
Он приходит к выводу, что нормальная жизнь никогда не наступит в этом грешном мире, пока сам Иисус не воскреснет, не заменит и не объединит все престолы мира под единой властью Царства Божия. Эта мысль показывает, насколько трагичен этот стих по своей сути. В нем отражен весь дух времени, смутного века, темного и трудного, где никто не видит выхода из тьмы.
К кому обращается Державин в стихотворении «К правителям и судьям»? Каков характер этого призыва (упрек, наказание, прославление)?
Поэма (переложение 80-го псалма) звучит как прямое гневное обращение к «земным богам», то есть царям, правителям. В отличие от установившейся литературной традиции восхваления «земных богов» в одах и других поэтических произведениях, Державин не только низводит их с пьедестала, но и судит, напоминая об их обязанностях перед подданными. В стихотворении есть и обличение, и наказание (наставление).
Как Державин понимает назначение правителей, «богов земных»?
Земные правители, по мнению Державина, должны строго соблюдать законы, не допускать их нарушения («на лица сильных не смотри»), защищать обездоленных и бедных от несправедливости («о? сильные защищают бессильных» ), заботиться о материальных нуждах и уважении гражданских прав, чтобы все были равны и едины перед законом.
Каково истинное лицо «правителей и судей»? Соответствует ли это представлению поэта о просвещенном государственном деятеле?
На самом деле облик «правителей и судей» очень далек от представлений поэта-классика о просвещенном государственном деятеле. При их попустительстве творится подлость и несправедливость, процветает взяточничество (взяточничество). «Земные боги» не желают выполнять обязанности, возложенные на них Всемогущим Богом. Державин выдвигает очень меткую формулу, раскрывающую основы деятельности такого монарха, его отношение к творимым им прегрешениям: «Не слушают! видишь — и не знаешь! Покрытые взятками ока». Ничтожество королей, их человеческая слабость, их склонность к соблазнам становятся особенно заметными благодаря антитезам: идеальный государь — действительный государь, царь — раб:
Короли! Я думал, вы, боги, сильны, Никто вам не судья,
Но вы, как и я, страстны И так же смертны, как и я.
И ты упадешь так
Как падает с деревьев увядший лист!
И ты умрешь вот так
Как умрет твой последний раб!
Надеется ли поэт исправить пороки власти?
Нет, Державин не питает надежд на исправление пороков власти. Вот почему он обращается к Всевышнему, чтобы тот был «единым царем земным» и наказывал лукавых правителей и судей.
Негодование, презрение, ирония к земным правителям. Даже выражение «земные боги» воспринимается здесь как ирония. Подлости, неправды, прикрываются взятками, злые — это лексика, характеризующая пороки власть имущих. В то же время мы слышим в поэме глубокую скорбь о судьбе обездоленных, которых необходимо защитить, «вырвать бедняков из оков». Бедняки, сироты, вдовы — объект сочувствия автора. Он называет их правыми и обращается к Богу: «Богу правых», на Которого с молитвой и надеждой уповают нуждающиеся в защите. Транскрипция псалма завершается энергичным призывом-мольбой наказать злодеев и стать единственным царем земным.
В каком стиле написано стихотворение «Владыки и судьи»?
Поэма написана в высоком стиле, который выбран автором не для восхваления царствующих особ, а для обличения и показа высокого предназначения земной власти. Архаичная лексика (восстал, Вседержитель, хозяин, смотри, покрой, вырви с корнем, кудели, прогни, внимай) придает торжественность выражению державинских мыслей и чувств.
Сравните это стихотворение с одой Ломоносова. Как вы думаете, в чем сходство и различие этих двух произведений?
Сходство в понимании цели верховной власти: забота о гражданах, соблюдение закона, защита от несправедливости; и оды Ломоносова, и поэма Державина полны поучений государям. Отличие заключается в том, что Ломоносов по законам одического жанра отождествляет прогрессивные государственные идеи с замыслами царствующей императрицы, ее деятельностью.