Коминтерн и мировая революция | КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ БЕЛАРУСИ
Коммунистический Интернационал был основан в марте 1919. Ленин постоянно объяснял необходимость мировой революции:
Мы все время повторяем простую истину марксизма: победа социализма невозможна без объединенных усилий рабочих продвинутых стран (Ленин, февраль 1922).
В отсталой, царской России капитализм был слаб, и большевики, будучи самыми опытными и убежденными противниками капиталистической системы, понимали, что полуфеодальный российский режим явно не подходил под описание «продвинутой страны», в которой экономические условия предполагали переход к социализму. Однако рабочие и крестьяне не могли дальше терпеть царский режим, и, в феврале 1917, он был свергнут.
Победа социалистической революции могла быть достигнута посредством победы социализма в России и распространении ее в страны Западной Европы, где капиталистическая система больше не способствовала развитию общества, а, напротив, ввергла целый мир в войну.
Первая мировая война поставила мир перед фактом: капитализм в его современном виде был неспособен дальше быть силой прогресса. Капиталистический способ производства стал обузой для производительных сил. Но Второй Интернационал, чья бюрократия адаптировалась к существующей реальности в условиях экспансии капитализма, предал интересы пролетариата во время начала войны и встал на защиту шовинизма и буржуазных государств. Лишь немногие революционеры-марксисты отказались участвовать в этом карнавале ура-патриотизма. Второй Интернационал пал, и на повестке дня встал вопрос о создании новой подобной организации. Победа Октябрьской революции в 1917 году была победой самого принципа революционности преобразования общества. Империалистическая война стала войной гражданской, принцип, который с 1914 года провозглашало большевистской руководство.
Первые Конгрессы, Венгрия, «болезнь левизны»
Относительно немого небольших партий и групп прибыли на учредительный Конгресс Коминтерна в марте 1919 года. Карл Либкнехт и Роза Люксембург, которые должны были участвовать в работе Конгресса, были незадолго до этого убиты.
Первый Конгресс занял очень жесткую позицию в отношении возможности воссоздания Второго Интернационала в том виде, в котором он существовал до войны. Напротив, Конгресс поддержал идею создания монолитного революционного Интернационала, манифест Конгресса безжалостно критиковал предательский пацифизм президента В. Вильсона и иллюзию перспективности буржуазной Лиги Наций, которую поддержал Второй Интернационал. Одним из главных достижений Конгресса стало возвращение к марксистским идеям государства как инструмента классового господства и раскрытие природы парламентаризма как диктата буржуазии.
В 1919 году коммунистическое движение получило бесценный опыт – Венгерскую революцию. Дезориентация и нерешительность буржуазии привела к тому, что власть попала в руки коммунистов и левых социал-демократов. Но с самого начала у Венгерской революции не было руководства. Коммунистическая партия слилась с Социал-демократической партией. Падению Венгерской советской республики способствовала не только международная ситуация, но и неспособности Белы Куна и революционного руководства создать адекватную ситуации партийную организацию и нерешенность аграрного вопроса. Только что образованный Коминтерн еще не был способен направить Венгерскую революцию.
Соглашательство и центризм некоторых политиков, которым отказали во вступлении в Коминтерн в силу их позиций привел к формированию так называемого «2,5 Интернационала» в 1921 году. Они пытались каким-то образом совместить социальное предательство и революционность. История показала, что такая тактика была ошибочной: уже в 1923 революционно-настроенная часть этого образования присоединилась к Коминтерну, бюрократические верха слились в 1923 году (Гамбургский конгресс) со Вторым Интернационалом. Помимо правого уклона, существовал и левый. Вместо участия в массовых организациях, экономистской политике профсоюзов, что предлагали оппортунисты, леворадикалы постулировали отказ от парламентской борьбы, полный отказ от работы со старыми профсоюзами и создания своих, «чистых» организаций. Эти тенденции привели к формировании в 1920 году в Германии Коммунистической рабочей партии. Впрочем, даже официальная КПГ не сумела полностью избавиться от детской болезни левизны и авантюризма. В марте 1921, вместо того, чтобы занять оборонительную позицию в отношении провокационной политики СДПГ, коммунисты попытались устроить изолированное вооруженное восстание и потерпели поражение.
Третий и Четвертый Конгрессы, Красное двухлетие
Спад революционных настроений 1917-1920-ых годов, угроза превращения мартовских тактик КПГ в школу теории заставило Третий Конгресс заняться проблемой левизны. Новый лозунг «К массам» предполагал создание единых рабочих фронтов, т.е. тактику прямо противоположную воззрениям левых коммунистов. Новой задачей стало поддержание существующих структур и подготовка к будущей борьбе.
Стратегия и тактика коммунистических партий была окончательна оформлена. Эти принципы и по сей день остаются моделью для компартий. Хотя они и считались слишком механистическими, но эти принципы давали хорошее представление о балансе между легальной и иллегальной активностью, быструю смену методов работы, организацию прессы, создание рабочих ячеек.
НЭП, последовавший за политикой «военного коммунизма», был во многом следствием обстоятельств, дал коммунистическому движению полезный опыт «тактического» отступления. Хоть большевики и одержали победу, Россия все еще оставалась отсталой страной, и подобный опыт стал важной вехой в становлении теории.
В 1922 году закончилось красное двухлетие – период в истории Италии, когда коммунисты и анархо-синдикалисты активно проводили максималистскую политику в попытках использовать революционную ситуацию, сложившуюся в стране. Их поражение стало ударом для рабочего движения, но это не было поражением Коминтерна. Главным достижением Коминтерна в эти годы стала активная поддержка национально-освободительных движений, борьба против империалистической агрессии больших держав Запада. Временный альянс с национальными движениями считался в то время необходимым, но постоянно напоминалось, что задачей коммунистов является не сращение с националистическими партиями, а поддержка пролетарского движения.
Поворот 1923 года
НЭП и политика большевиков после гражданской войны привела к возникновению нескольких внутренних противоречий. Усилились позиции номенклатуры и началась борьба между старыми большевиками и госаппаратом. Ленин был тяжело болен и отдалялся от политики, завязалась борьба между Сталиным и Троцким. Сам Ленин в своих последних работах, в статье «Лучше меньше, да лучше» и в своем завещании (известном письме к съезду), предвидел последующие события, связанные с личностями большевистских вождей – Сталина и Троцкого.
Тем временем в Германии наступил политический кризис. Последствия империалистической войны, репарации, экономический кризис, отказ немецкой буржуазии от борьбы против оккупации Рура французскими войсками, инфляция – все это привело к обострению классовых противоречий.
Начались массовые демонстрации и повсеместные забастовки. Население вооружалось, коммунисты активно участвовали в происходящем. Буржуазия оказалась в замешательстве, социал-демократы не могли определиться, на чьей они стороне.
Необходимо было руководство, способное направить массовое движение, способное использовать революционную ситуацию.
Руководство КПГ не смогло стать такой силой, не смогло исполнить свою историческую задачу, оказалось, что они являлись не более чем социал-демократами в коммунистической шкуре. Они решили остаться в союзе с СДПГ, догматизировано подойдя к идее «единых фронтов» — эта стратегия предполагала «шаг назад, чтобы сделать скачок вперед». КПГ же не понимала, что в какой-то момент было необходимо включиться в активную революционную борьбу.
Руководство Коминтерна, занятое политической борьбой между собой, не смогло направить деятельность КПГ в нужное русло. Немецкая буржуазия, тем временем, переждала бурю, собралась с силами, и сокрушила КПГ. Поражение немецкого, а вместе с ним, и европейского пролетариата дала капитализму шанс восстановить баланс.
Поражение 1923 года привело к смене руководства в КПГ – новые руководители, например, Р. Фишер-Маслов, стоял на левых позициях.
Вместо отказа от участие в проигрышной затее, КПГ решила ввязаться в авантюру. В Болгарии, тем временем, секция Коминтерна во главе с Димитровым потеряла огромную возможность. Попытки переворота силами коммунистов в сентябре обернулись провалом и поражением болгарского пролетариата. Подобный процесс прошел и в Эстонии, когда 200 коммунистов попытались взять власть путчистским образом в декабре 1924.
«Социализм в одной стране», Пятый и Шестой Конгрессы
Поражение немецкого пролетариата ослабили позиции международного рабочего движения. Теория «построения социализма в одной стране» И. В. Сталина, обнародованная осенью 1924 года, положила конец попыткам экспорта революции. С этого момента Коминтерн начал отходить от идей распространения советской власти. Изменилась и международная обстановка. В 1924-1925 годах был создан Крестьянский Интернационал, начались заигрывания с аграрными партиями. Было налажено сотрудничество с гоминдановским Китаем, несмотря на буржуазную природу последнего.
С 1925 по 1927 революционная ситуация в Китае была на подъеме. Власть была взята буржуазными силами Гоминдана. Коминтерн объявил о поддержке Чана Кайши, вынуди КПК отказаться от независимой политики и подчиниться гоминдановцам. Уроки Второго Конгресса были забыты, на вооружение приняли формулу революции 1905 года: «демократическая диктатура пролетариата и бедного крестьянства». Для Ленина эта формула означала союз между пролетариатом и крестьянами в борьбе против аристократии и буржуазии. Эта политика была временной и применимой исключительно к одной ситуации. В 1917 году Ленин объявил такую тактику устаревшей в условиях социалистической революции.
Тем не менее, китайское крестьянство в итоге отказалось подчинятся интересам буржуазного правительства и продолжило борьбу, пытаясь устроить свою «Октябрьскую революцию». Постепенно руководство Коминтерна осознало свою ошибку и осудила Чана Кайши как «предателя». Кантонское восстание было провалено, но оно дало китайским революционерам понять: необходимо установить диктатуру пролетариата, несмотря на советы Коминтерна.
Политика Коминтерна становилась более оппортунистической. Например, в колониях осуществлялась поддержка партий типа Гоминдана, что приводило к дезорганизации собственно коммунистических организаций. Был создан Англо-русский комитет, орган сотрудничества Коминтерна и официальных буржуазных профсоюзов Великобритании, деятельность этого комитета была в основном бюрократической по своей природе: конференции, собрания и прочее. Такая политика в итоге привела к усилению этих профсоюзов, что стало видно во время Всеобщей английской забастовки 1926 года, которую профсоюзные боссы предали. В конце концов это «сотрудничество» было прекращено, при этом британской стороной. На фоне неудач международной политике происходила и борьба в Советской России. В 1927 году конфронтация между «Левой оппозицией» и соратниками Сталина усилилась.
Шестой Конгресс 1928 стал поворотным моментом в истории Интернационала. После правого курса Коминтерн резко повернул налево, началась борьба с оппозицией справа.
В то же время окончательно закрепилась идея построения социализма в одной стране. Остановилось и развитие мысли, постулат о необходимость «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» стал догмой, навязанной компартиям всех стран, даже тех стран, где внутренняя ситуация требовала тщательного анализа и своего подхода.
Кризис 1929 года, Народные Фронты
Глубочайший кризис капиталистической системы начался с США и распространился повсеместно. Особенно сильно кризис сказался на Германии, «слабого звена в цепи капитализма». Политика СДПГ, адаптировавшейся к ослабевающему капитализму и общая слабость коммунистического движения Германии оказалась роковой для немецкого рабочего движения.
Мелкая буржуазия перешла на сторону фашистских демагогов, призывавших «расправиться с красной угрозой» и обещавших вывести страну из кризиса капитализма, не трогая при этом основ капиталистической системы. КПГ оказалась дезориентирована в ситуации, пока Коминтерн клеймил социал-фашизм, т.
е, социал-демократов. Отсутствие анализа ситуации и догматизация деятельности Коминтерна приводила к печальным последствиям: компартии оказались не готовы к выступлению против капиталистической системы и, фактически, способствовали подъему фашизма.
В 1934 году, в условиях усиления фашистских движений Коминтерн перешел к тактике «Народных фронтов». Ранее Ленинские тезисы о необходимости «единых фронтов» считались контрреволюционными, теперь же коммунистическим организациям приходилось искать союза с кем-угодно – социал-демократами, либералами. Попытки Коминтерна способствовать сохранению мира оказались бесполезными, и лучшим доказательством этого стала оккупация Италией Эфиопии.
Седьмой Конгресс, собранный осенью 1935 года стал последним конгрессом Интернационала. Советская политика становилось все более конъюнктурной, направленной на, в первую очередь, защиту интересов СССР. Иллюзии возможности мировой революции были окончательно развеяны. Коминтерн из субъекта мировой революции постепенно превратился в объект, мешавший ее свершению.
Изменились и цели СССР, от политики экспорта революции и поддержки рабочего движение советское руководство перешло к осуществлению политики национальных интересов.
А. Кратковский
Участие в Международной научной конференции «Время Коминтерна»
25-27 марта 2019 года представители исторического факультета МГУ приняли участие в международной научной конференции «Время Коминтерна (Пятые Рязановские чтения)«, соорганизаторами которой выступили Государственная публичная историческая библиотека России, Российский государственный социальный университет (РГСУ), исторический факультет МГУ, Филиал Фонда Розы Люксембург в РФ, Российский государственный архив социально-политической истории, Российское общество изучения наследия Грамши и Музей Победы. Трехдневые мероприятия состоялись в здании, где с 1939 по 1943 год находился Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала.
Конференция была приурочена к 100-летию создания Коммунистического Интернационала в марте 1919 г.
Появление этой организации повлияло на рабочее движение и международные отношения в мире, изменило политическую ситуацию во многих странах, нашло отражение в исторической памяти, оставило след в документальных коллекциях.
Представители исторического факультета МГУ выступили на пленарном и секционных заседаниях конференции, а также приняли участие в подготовке и проведении тематических круглых столов.
В первый день работы научного форума после его торжественного пленарного заседания состоялось открытие Музея Коминтерна, расположенного в главном здании РГСУ.
26 марта прошло второе пленарное заседание конференции, а также состоялись три круглых стола, посвященных отдельным сюжетам, связанным с деятельностью Коминтерна: «Идейно-политическая борьба в международном коммунистическом движении», «Наследие Антонио Грамши», и «Революции 1918-19 годов в Европе».
На пленарном заседании профессор А.Ю.Ватлин представил доклад «Второй конгресс Коминтерна: взгляд делегатов«, в котором была рассмотрена политическая ситуация, предшествовавшая созыву конгресса.
Временное затишье на фронтах гражданской войны позволило лидерам РКП(б) обратить свое внимание на ситуацию в европейском рабочем движении, где продолжался процесс кристаллизации левого ядра. Решение о созыве Второго конгресса было принято на Пленуме ЦК РКП(б) 8 апреля 1920 г. Он должен был стать своего рода смотром наличных сил для всех европейских социалистов, не желавших более находиться в рядах Второго Интернационала. Сценарий конгресса отражал опыт приема иностранных делегаций (лейбористов, итальянских социалистов) весной 1920 г.
подробнее…
В ходе дебатов участники конгресса неоднократно подчеркивали новизну и уникальность создаваемого объединения коммунистов. Их язык был насыщен военной лексикой, речь шла и о «генеральном штабе мировой революции», и о «всемирной армии пролетариата», и о «решающем штурме твердынь капитализма». Наряду с пережитым опытом мировой войны ментальным рычагом, позволявшим отделить возникавший новый мир от лежавшего в руинах старого, было обращение к довоенной истории социалистического рабочего движения.
Стенограмма конгресса свидетельствует о том, что делегаты из США и Великобритании, представлявшие пестрый спектр анархо-синдикалистских и леворадикальных групп, привезли с собой иную культуру политических дискуссий, которая имела мало общего с большевистской концепцией «партии нового типа». Это породило как острые дебаты в ходе пленарных заседаний конгресса, так и последующие расколы в среде коммунистических партий. «Детская болезнь левизны», характерная для активистов начального периода истории Коминтерна, в дальнейшем приобрела хронический характер.
свернуть текст
Круглый стол «Идейно-политическая борьба в международном коммунистическом движении» был организован кафедрой истории общественных движений и политических партий исторического факультета МГУ. В ходе его работы выступили исследователи истории коммунистического движения из Москвы, Санкт-Петербурга, Челябинска, Италии и Швейцарии.
В докладе к.и.н., доцента кафедры истории общественных движений и политических партий А.
В.Гусева «IV Интернационал против III Интернационала: борьба троцкизма со сталинизмом на международной арене в 1930-е годы» был рассмотрен генезис международного троцкистского движения в 1930-е годы, показаны его основные идейно-политические установки, прослежена история противостояния руководимому из Москвы Коммунистическому Интернационалу.
подробнее…
По мнению докладчика, мировое движение «большевиков-ленинцев», ставшее с 1938 г. Четвертым Интернационалом, можно рассматривать как своего рода «альтернативный Коминтерн», пример которого демонстрирует, какой могла быть стратегия и тактика мирового коммунизма, отличная от определявшейся сталинским руководством. А.В. Гусев рассказал, в частности, о борьбе Л.Д.Троцкого и его последователей за «единый рабочий фронт» как средство противодействия фашистской угрозе в Европе и раскрыл причины неприятия ими политики «народных фронтов», проводившейся Коминтерном с середины 30-х годов. Докладчик осветил также кампанию IV Интернационала против государственного террора в СССР, который затронул в 30-е гг.
и международное коммунистическое движение.
свернуть текст
Студентка 2 курса магистерской программы «История общественных движений и политических партий» Ю.А.Гаркушенко в докладе «Деятельность Андреса Нина в Профинтерне и Коминтерне» рассказала о малоизвестных страницах политической и профсоюзной работы видного деятеля испанского и международного коммунистического и рабочего движения Андреса Переса Нина.
подробнее…
Выступающая отметила, что А.Нин известен в первую очередь как активный участник международного троцкистского движения с конца 1920-х годов, основатель и лидер Рабочей партии марксистского единства (ПОУМ), крупная политическая фигура периода Гражданской войны в Испании 1936-1939 гг. Однако 1921-1928 гг. в его жизни были ознаменованы активной работой в Коммунистическом Интернационале и Красном Интернационале Профсоюзов. В качестве представителя Коминтерна и Профинтерна А.Нин выезжал на работу в Италию, Францию, Нидерланды, Австрию и Германию, выполнял задания руководящих органов Коминтерна и Профинтерна, проводил их политику в местных компартиях и профсоюзах, а также занимался теоретико-идеологическими вопросами.
Его перу принадлежит множество статей в журнале «Красный Интернационал Профсоюзов», а также брошюр, написанных на русском языке и посвящённых вопросам мирового рабочего движения. На примере деятельности А.Нина в докладе были показаны основные формы и методы работы функционеров международных коммунистических организаций в 20-е годы.
свернуть текст
В ходе круглого стола «Революции 1918-19 годов в Европе » развернулась дискуссия о том можно ли говорить о мировой революции в эти годы, или же произошедшие тогда события являлись лишь чередой не связанных между собой восстаний? В обсуждении принял участие профессор А.Ю.Ватлин
По окончании утренних заседаний второго дня конференции состоялось открытие выставки «Всемирная партия из Москвы», подготовленной Фондом Розы Люксембург и Российским государственным архивом социально-политической истории. На стендах экспозиции отражена история создания Коммунистического интернационала и биографии его руководителей, внесших выдающийся вклад в развитие отдельных стран и историю ХХ века в целом.
На церемонии открытия выставки выступил д.и.н., профессор кафедры новой и новейшей истории исторического факультета МГУ А.Ю.Ватлин
27 марта работа конференции продолжилась одновременно в нескольких секциях: «Международное значение Коминтерна», «II Конгресс Коминтерна», мемориальной Рязановской секцией.
С докладом «Реструктуризация коммунистической элиты в 1920-е годы: сущность и значение» на заседании секции «Международное значение Коминтерна» выступила к.полит.н., доцент кафедры истории общественных движений и политических партий О.С.Березкина. Она рассмотрела изменения структуры коммунистической элиты в СССР в 1920-е годы, выразившиеся в формировании и развитии партийного аппарата, взявшего на себя функции политического управления в стране, отметила объективные и субъективные факторы процесса институциализации элиты в форме аппарата, его функционирование во всех трех плоскостях, характерных для горизонтального рассредоточения власти, особенности деятельности в 1920-е годы.
подробнее…
Выводы автора состояли в том, что, несмотря на создание аппаратной структуры, партия полностью не превращалась в застывшее бюрократическое учреждение, а также в том, что именно институциализация в форме партаппарата позволила коммунистической элите удержаться у власти и реализовывать ставившиеся масштабные цели. Изучение опыта РКП(б)-ВКП(б)-КПСС имеет важное значение для исследования деятельности других компартий, работавших в рамках Коминтерна, поскольку они основывались на тех принципах, которые были выработаны большевизмом. Приход ряда компартий к власти осуществился уже после формального роспуска Коминтерна, но заложенные в его эпоху принципы деятельности сохранялись. После прихода к власти компартии создавали структуры управления в своих странах, сходные с советским образцом.
свернуть текст
Оживленно работала и молодежная секция конференции, где прозвучал целый ряд содержательных сообщений, а в выступлениях чувствовался интерес к выбранной теме.
Cтудентка III курса программы бакалавриата (профиль подготовки «История России XIX века — начала XX века») А.С.Чепелева представила доклад на тему «Восстание народных масс, нужно ли оно Европе?«, в котором познакомила собравшихся с теориями восстания, выработанными в 1920-е гг.
— Программа конференции.pdf
Возникновение Коммунистического Интернационала
Профессор Ричард Б. Спенс, доктор философии, Университет Айдахо
Начало 20-го века стало свидетелем подъема коммунизма, и это не очень понравилось капиталистам, которые опасались этого это привело бы к коммунистическому господству и концу капитализма. При поддержке Коммунистического Интернационала или Коминтерна Американская коммунистическая партия тайно выполняла свою миссию — готовить революцию.
Американская коммунистическая партия организовала секретные собрания в начале 1900с. (Изображение: Everett Collection / Shutterstock) Тайные встречи Летом 1922 года большая группа мужчин и несколько женщин, называвших себя «певческим обществом», собрались на курорте Карла Вульфскиля в деревне Бриджмен, Мичиган.
Они арендовали всю деревню и держались строго особняком. Они собирались по ночам в лесистой лощине и часами страстно спорили, не всегда по-английски. В то время как дебаты между некоторыми участниками продолжались, некоторые яростно печатали, делая заметки. Эта группа была тайным съездом Американской коммунистической партии, организации, которая юридически не существовала.
В 1921 году, сытая по горло преследованием со стороны правительства, Американская коммунистическая партия клонировала себя и создала две партии с пересекающимся членством. В то время как новая Рабочая партия Америки вела всю политическую деятельность в соответствии с буквой закона, бывшая Коммунистическая партия ушла в подполье, чтобы вести подготовку к революции. Ими руководил Коммунистический Интернационал, или Коминтерн, со штаб-квартирой в Москве.
Главной целью этого тайного собрания было не планирование революции, а скорее устранение разногласий между фракциями. Чтобы все прошло гладко, Московский Коммунистический Интернационал — Красная Святая Святых — прислал специальных эмиссаров.
Руководил этой командой ветеран польского большевика Хенрик Валецкий, а ему помогали Борис Рейнштейн, русско-американский дантист из Буффало, штат Нью-Йорк, и венгр Джозеф Погани, он же Джон Пеппер. Иосиф Погани также был сотрудником советской тайной полиции.
Узнайте больше о тамплиерах.
Строгие меры безопасности Коммунистической партииСвятая святых Коммунистической партии или Центральный комитет предпринял серьезные меры по обеспечению своей безопасности. Членам партии приходилось ездить по разным маршрутам и неоднократно менять поезда. Немногие участники даже знали точное место, пока не добрались туда. Участникам давали псевдонимы, и никто не спрашивал настоящих имен. Из домика никто не мог выйти без разрешения и отправить какие-либо сообщения. Им строго запрещалось разговаривать с местными жителями.
Все компрометирующие документы были переданы во внутреннее святилище, где их либо сожгли, либо спрятали в бочках в дюнах.
Основная причина строгой безопасности Коммунистической партии заключалась в том, чтобы избежать обнаружения агентами правительства США, особенно Федеральным бюро расследований (ФБР). Однако они не знали, что среди них уже находился агент ФБР. Его кодовое имя было К-97, но среди товарищей он был известен как Товарищ Дэй.
Фрэнсис Морроу начинал как партийный организатор в Нью-Джерси. Однако, возмущенный фракционными разногласиями и дрязгами, он стал федеральным осведомителем — товарищем Дэем. На своей последней остановке в городе Сент-Джозеф, не доезжая до курорта Вульфскила в Бриджмене, Морроу удалось передать сообщение в Вашингтон о местонахождении секретного собрания. ФБР немедленно направило одного из своих лучших агентов, Джейкоба Сполански, чтобы отследить точное местонахождение съезда.
В воскресенье, 20 августа, Сполански и еще один агент представились отдыхающими и забрели на территорию Вульфскила.
Когда они обнаружили, что гости сдержанны и неразговорчивы, Сполянски понял, что попал в нужное место. Он связался с местным шерифом и составил план рейда. Однако появление посторонних напугало членов партии в домике. Они сожгли или закопали свои бумаги и ускользнули.
К тому времени, когда утром 22 августа полиция провела обыск на объекте, осталось всего 17 товарищей, и Мэрроу был одним из них. Другим был генеральный секретарь Рабочей партии Чарльз Рутенберг. Позже Рутенберг и несколько других предстали перед судом за «преступный синдикализм». Но аресты не коснулись ни партии, ни ее руководства. Это только доказывало, что Рабочая партия была не чем иным, как прикрытием, и что подпольная партия полностью контролировалась возглавляемым Советским Союзом Коммунистическим Интернационалом или Коминтерном.
Зачем был создан Коминтерн?Это стенограмма из серии видео Тайные общества . Смотри сейчас же, Вондриум.
Коминтерн был образован в Москве в марте 1919 г.
для достижения цели Владимира Ленина мировой революции. Ленин величественно предсказал, что благодаря Коминтерну к 1920 году международная советская республика станет реальностью. Когда дела пошли не по плану, Ленин приказал Коминтерну «создать целую солнечную систему организаций и более мелких комитетов вокруг Коммунистической партии [ и] работает… под влиянием партии». Самыми важными из них будут «массовые организации, сочувствующие нашим целям и способные помочь нам в особых целях».
Используя деньги Кремля, он завоевал доверие СМИ, охватывающих всю Америку и даже Дальний Восток.
Однако он не считал, что быть коммунистом означает отказываться от лучших вещей в жизни. Он использовал деньги Коминтерна для поддержания своего роскошного образа жизни.
Узнайте больше о масонских революциях в Америке и Франции.
Пропаганда Вилли Мюнценберга Вилли Мюнценберг был немецким коммунистом и мастером пропаганды Коминтерна в 1920-е и 1930-е годы (Изображение: неизвестный автор / общественное достояние)Мюнценберг родился в том же году, что и Адольф Гитлер, и познакомился с Лениным в Швейцарии во время Первой мировой войны. Молодежное крыло Коминтерна было одним из первых созданий Мюнценберга для большевиков. В 1921 году Мюнценберг поселился в Берлине, где создал Международную организацию помощи рабочим. Его официальной целью был сбор иностранной помощи для жертв голода в Советской России. Однако Мюнценберг направил часть денег на свою пропаганду.
В США организация «Помощь рабочим» работала как еще один фронт под названием «Друзья Советской России», собравший для своего дела более миллиона человек.
Пропаганда Мюнценберга основывалась на трех столпах — антимилитаризме, антиимпериализме и антифашизме. Главной задачей было привлечь как можно больше коммунистов. Мюнценберг использовал прозвище «Клуб невинных» для своих фронтов. Крайне важно, чтобы соратники считали, что действуют по собственной инициативе, а не под руководством Коминтерна.
Это стенограмма из серии видео Тайные общества . Смотри сейчас же, Вондриум.
Голливудская антинацистская лига — один из лучших примеров очень успешного Клуба невинных. Этот союз был организован в середине 1930-х годов одним из самых опытных оперативников Мюнстерберга, агентом Коминтерна чешского происхождения Отто Кацем. Кац, представлявший собой циничного международного плейбоя, быстро завел друзей в Голливуде. Как и ожидал Мюнценберг, известные личности, такие как Джеймс Кэгни, Фредрик Марч и Дороти Паркер, активно выступали за Антинацистскую лигу.
Хотя Мюнценберг был предан красному делу, он ненавидел Иосифа Сталина, и Сталин тоже подозревал его в симпатиях к Льву Троцкому.
В 1936 году в Москве начались печально известные процессы чисток, а несколько месяцев спустя Мюнценберг открыто объявил себя антисталинистом и бежал в Париж. Он все еще был там, когда Гитлер вторгся во Францию в 1940 году. Позже его разложившееся тело было найдено в лесу на юге Франции, и официальным вердиктом было самоубийство. Однако было очевидно, что Красный Спрут в образе убийц Сталина отомстил.
Успех коммунистов всегда зависел от методов тайного общества — выборочной вербовки, строгой дисциплины и фанатичной преданности. Это было одной из главных причин, по которой возникли тайные общества, такие как Коминтерн, Клуб невинных и Голливудская антинацистская лига. Члены этих обществ верили в пропаганду партии, и их лояльность привела к росту этих обществ.
Часто задаваемые вопросы о КоминтернеВ: Почему Американская коммунистическая партия клонировала себя?
В 1921 году, сытая по горло преследованием со стороны правительства, Американская коммунистическая партия клонировала себя и создала две партии с пересекающимся членством.
В: Где члены Американской коммунистической партии встречались летом 1922 года?
Летом 1922 года члены Американской коммунистической партии, называвшие себя «певческим обществом», собрались на курорте Карла Вульфскила в деревне Бриджмен, штат Мичиган.
В: Какова была основная цель тайного съезда, проведенного Коммунистической партией США?
Главной целью секретного съезда Коммунистической партии США было улаживание фракционных разногласий, а не подготовка революции, как это было широко распространено.
В: Почему был создан Коминтерн?
Коминтерн был создан в Москве в марте 1919 года для достижения поставленной Владимиром Лениным цели мировой революции. Ленин высокопарно предсказал, что через Коминтерн интернациональная советская республика станет реальностью к 1919 г.20.
Продолжайте читатьКоминтерн: Комитет по экспорту революции Идеологические разногласия основных социалистов Политическая пропаганда Александра Гамильтона и Томаса Джефферсона
Мачете и серп
Латинская Америка вписала прекрасные страницы в историю социализма.
Кубинская революция, тысячедневное пребывание Сальвадора Альенде у власти в Чили и более поздние движения в Боливии и Венесуэле уже давно привлекли к ней внимание марксистов. Связь между мощными рабочими и крестьянскими движениями и сопротивлением империализму США также сделала Латинскую Америку точкой опоры интернациональных обменов.
Тем не менее, этот обширный регион играет второстепенную роль в большинстве историй Коммунистического Интернационала. Основанный в марте 1919 года в надежде распространить революцию по всему миру, Коминтерн с самого начала был в значительной степени европейским явлением. Большинство делегатов его I съезда были изгнанниками со старого континента, уже жившими в Москве; было некоторое представительство из Азии, но не из Латинской Америки или Африки.
Но даже если Бразилия или Перу географически и политически были далеки от России, Коминтерн не был просто в стороне от Латинской Америки. Основание коммунистических партий в Мексике и Аргентине в 19Вскоре за 17–18 августа последовала попытка создания секций этой «мировой партии» в испаноязычных и португалоязычных странах, поскольку антиимпериализм стал играть все более важную роль в делах Коминтерна.
За время существования Коминтерна с 1919 по 1943 год Латинская Америка так и не заняла того геополитического положения, которое она имела в эпоху холодной войны. Однако вызов империализму на «заднем дворе» США начался еще в девятнадцатом веке и нашел нового могущественного союзника в мировом коммунистическом движении. И все же главный успех Коминтерна был достигнут вопреки самому себе, поскольку он заложил основы особого латиноамериканского марксизма.
Может показаться парадоксальным предположение, что Коммунистический Интернационал, с самого начала являвшийся организацией со штаб-квартирой и доминированием в России, сам был силой латиноамериканского единства. Органы, созданные для сплочения коммунистов континента, последовательно возглавлялись (или, по крайней мере, вместе с) европейцами, и постоянное обращение к российской тактике и средствам организации часто противоречило местным реалиям.
Коминтерн в целом мало опирался на латиноамериканский вклад.
Индиец Манабендра Нат Рой посетил Второй съезд, чтобы представлять коммунистов как на своей родине, так и в Мексике (где он провел два года), а Аргентину представляли русские. Только в 1924 году Латинскую Америку представлял один из ее детей (аргентинец Хосе Пенелон) в исполнительном органе Коминтерна.
Тем не менее, большевистское вдохновение для латиноамериканцев было не просто «европоцентричным», учитывая разрыв, который произошел 19 октября.17 представлены в мире, где доминирует империя. Для вьетнамского революционера Хо Ши Мина «то, что впервые заставило меня поверить в Ленина и Третий Интернационал, было не коммунизмом, а патриотизмом»; а в Латинской Америке, как и в Юго-Восточной Азии, октябрь 1917 года преподнес уроки как антиимпериалистической, так и классовой войны.
В конце девятнадцатого века анархизм пользовался значительным культурным влиянием в рабочих движениях Латинской Америки, особенно благодаря усилиям испанских и итальянских иммигрантов в Мексике и Аргентине.
Однако революция под руководством большевиков породила новую идею политического действия. Мало того, что рабочие и крестьяне захватили власть в крупном европейском государстве, их союз предложил модель широкомасштабного процесса социальных изменений.
Разрыв в капиталистическом мире вызвал создание небольших коммунистических групп, называвших себя большевиками , но также привлек силы, которые стояли в стороне от традиционного рабочего движения. Так было в случае Федерации общин коренных народов Аргентины, Боливии и Перу. Несмотря на свои более анархистские позиции, в 1921 году эта последняя стремилась присоединиться к Коминтерну.
Для этой федерации туземных групп Интернационал представлял собой «тысячелетнюю революционную традицию» — не только русский опыт, который нужно было экспортировать, но и опыт, связанный с историей борьбы подчиненных на землях, когда-то колонизированных Испанией. Действительно, с самого начала перед Коминтерном встал вопрос о том, насколько важны «европейские» (белые или белые)0042 метис , промышленный) пролетариат был бы к революции в Латинской Америке.
Однако Коминтерн не только трансплантировал европейскую модель. Начиная с Конгресса народов Востока в 1920 г., она стремилась поднять антиимпериалистический мятеж, выходящий за пределы столкновения труда и капитала, и действительно нашла новый «Восток» в Латинской Америке. Среди его многочисленных бюро, охватывающих группы стран, структуры Коминтерна для Латинской Америки редко объединяли коммунистов на всем континенте.
В самом деле, в то время как в Европе новые коммунистические партии в основном вышли из левого крыла социал-демократии, в Латинской Америке этот процесс осложнялся как необходимостью создания новых организаций с нуля, так и стремлением сотрудничать с другими панконтинентальными организациями, объединенными по антиимпериализму.
Однако характеристика латиноамериканских реалий как «восточных» часто оскорбляла активистов, впитавших европейский марксистский опыт.
В отличие от своих предшественников, этот «Третий» Интернационал возник как единая всемирная организация, которая затем создавала национальные отделения, а не объединяла существующие партии. Состав Коминтерна в Латинской Америке был более разнообразным, чем где бы то ни было, хотя в то же время расширение Интернационала от Рио-Гранде до Магелланова пролива привело к беспрецедентному единству его рабочего и крестьянского движений.
Это контрастировало со Вторым Интернационалом, который раскололся по национальному признаку в 1914, так как его основные партии поддерживали свои правительства в Первой мировой войне. Большевистское восстание против этого, последовавшее за ним в октябре 1917 года, установило окончательную связь между отказом от реформизма и принятием интернационализма. Этот разрыв был воспроизведен даже в странах, которые мало или совсем не участвовали в самом конфликте.
Левое крыло аргентинских социалистов откололось в январе 1918 г. и присоединилось к Коминтерну вместе с Коммунистической партией Мексики (ПКМ). Этот последний сначала сильно опирался на советского представителя Михаила Бородина, белорусского еврея, который прибыл через Соединенные Штаты в своей неудачной попытке продать драгоценности короны Романовых. Соруководителем ПКМ в первые месяцы был другой иностранец, индийский коммунист М. Н. Рой.
Новые партии Латинской Америки установили не только «вертикальные» связи с Москвой, но и «горизонтальные» с другими секциями. Хосе Карлос Мариатеги из Перу присутствовал при основании итальянской секции в 1921 году, а М.Н. Вскоре Рой стал руководителем бюро, охватывающего страны Латинской Америки. Мехико (и даже круги изгнания в Нью-Йорке) одновременно служили организационным центром для коммунистических партий по всему Карибскому бассейну.
Как отмечает Дэвид Майер, путешествия Бородина по Америке также высветили напряженность в ранней советской дипломатии между ролью Коминтерна («всемирной коммунистической партии», противостоящей всем правящим классам) и стремлением Москвы найти союзников среди «антиимпериалистических» государств и их «национальной буржуазии».
Это также будет включать (часто сложные) связи с такими фигурами, как президент Мексики Венустиано Карранса (а позже и Ласаро Карденас).
Международные обмены также осуществлялись через другие организации, от профсоюзной федерации Коминтерна «Профинтерн» до (автономной) Лиги антиимпериализма лас-Америкас (ЛАДЛА), возглавляемой Хулио Антонио Мелла (соучредителем Коммунистической партии Кубы в 1925 г.). До 1928 года LADLA объединяла товарищей Меллы с некоммунистическими интернационалистскими силами, в частности с базирующимся в Мексике перуанцем Виктором Раулем Хайя де ла Торре, реформистом aprista current.
В том же духе LADLA и ее орган El Libertador гордились своей кампанией «Руки прочь от Никарагуа» в поддержку восстания Сандино. Этому способствовали и антиимпериалистические конгрессы, организованные европейскими органами Коминтерна, хотя на Шестом конгрессе Интернационала в 1928 году его лидер Николай Бухарин упрекнул коммунистов США в слабой реакции на американское вмешательство в центральноамериканскую страну.
На том же конгрессе, через девять лет существования организации, Бухарин с некоторым удовлетворением заявил, что Латинская Америка «впервые вышла на орбиту влияния Коминтерна». Тем не менее, если Конгресс подчеркивал непосредственные возможности классовой войны на Западе, вместо этого он рассматривал латиноамериканскую революцию через специфически «антиимпериалистическую» линзу, сводя ее к «восточным» рамкам.
Представление о связи между Латинской Америкой и «Востоком» было продуктом как слабости корней Коминтерна на континенте, так и его собственной организационной практики. М. Н. Рой не только основал одну из первых коммунистических партий за пределами Российской империи в Мексике, но и принимал участие в создании Коммунистического университета трудящихся Востока и Индийской коммунистической партии, а также в работе в Китае.
В то же время деятельность Коминтерна связывала специфически «латиноамериканское» мировоззрение.
Помимо оказания влияния на LADLA, в 1925 декабря Коминтерн сформировал Южноамериканское бюро под руководством Викторио Кодовильи. После Шестого конгресса он организовал континентальную профсоюзную конференцию в Монтевидео в мае 1929 года, а затем в июне в Буэнос-Айресе Первый конгресс латиноамериканских коммунистов.
Несмотря на общую централизацию Коминтерна под руководством Сталина и роль Кодовильи как прямого связующего звена между Москвой и коммунистическими партиями, июньская встреча 1929 года в аргентинской столице стала одним из самых открытых стратегических дебатов, которые еще могли иметь место в сталинскую эпоху. Коминтерн. Это открытие было также кратким, чтобы быть погашенным в 1930 года, когда «Латиноамериканский конгресс» переехал в саму Москву.
Центральным элементом стратегической перспективы, изложенной Кодовильей, было разделение континента на различные области работы. При таком подходе, в то время как коммунисты в странах Южного Конуса заняли бы антисоциал-демократическую линию «класс против класса», подобную той, что была принята в Германии или Франции, Коминтерн в другом месте сосредоточился бы на том, что Бухарин назвал «восстанием Индейцы в Боливии, Перу, Эквадоре и Колумбии».
В преддверии конгресса в Буэнос-Айресе в июне 1929 года Кодовилья поручил перуанскому марксисту Хосе Карлосу Мариатеги написать документ о создании туземной республики. Итальянского иммигранта в Аргентину, который жил в этой стране с 1912 года, Кодовилью часто обвиняют в игнорировании реалий Латинской Америки, слепом навязывании заимствованной из Москвы линии Шестого Конгресса в совершенно разных национальных условиях
Однако важно подчеркнуть, что реакция Мариатеги против Кодовильи сама по себе была защитой определенного рода ленинской ортодоксии. Величайший марксист Латинской Америки межвоенного периода Мариатеги был известен (и сам обвинялся в «европоцентризме») именно своей настойчивостью в том, что его перуанскую родину следует рассматривать не через призму отличия, а с точки зрения того, как можно связать российский и местный опыт.
Мариатеги особенно возражал против идеи VI конгресса о том, что «колониальные и полуколониальные страны» должны сначала пройти через «буржуазно-демократическую», «национальную» революцию, прежде чем промышленный пролетариат сам сможет стать действующим лицом истории.
Он скорее подчеркивал потенциал крестьян и индийцев в проведении революций, которым не нужно было проходить стадию «туземного» капитализма.
Это противоречило взглядам Коминтерна на колониальные и подчиненные национальности. Как отмечает Лэнс Селфа, в то время как в Соединенных Штатах призыв к республике «черного пояса», по крайней мере, имел то достоинство, что выдвигал на первый план расовое угнетение, в Латинской Америке упор на «национальные» вопросы рисковал установить китайскую стену между вопросами крестьян и коренных народов и антикапиталистические задачи относительно еще крохотного рабочего класса.
Во всяком случае, слабость Кодовильи — или, по крайней мере, причина, по которой он враждебно относился к Мариатеги и его товарищам, — заключалась в его склонности придавать существенное значение различиям между латиноамериканскими странами, рассматривая Аргентину или Чили через призму рабочего движения, предполагая, что другие страны Анд быть «дальше назад» на марше прогресса и, таким образом, быть готовым к «национальной» и «демократической», а не «социалистической» революции.
Что объединяло оба элемента подхода Кодовильи, созвучного с волюнтаристской линией «сталинизма третьего периода» эпохи Великой депрессии, так это убежденность в неизбежности революционного переворота, будь то специфически «пролетарского» или же «национального» характера. Это неоднократно приводило Коминтерн в кровавые тупики, хотя также часто согласовывалось с путчистскими настроениями небольших авангардов, связанных с Интернационалом.
Этот поворот был, прежде всего, неустойчивым. Отчасти это было связано с событиями в Китае, где националистический Гоминьдан в 1927 г. прорвал единый фронт и кроваво разгромил коммунистов Мао. В Бразилии швейцарский агент Коминтерна Жюль Эмбер-Дро назвал собственный «Рабоче-крестьянский блок» ПКБ «Гоминьданом», содержащим опасные «мелкобуржуазные» идеи, и партия обратилась к жестким внутренним чисткам, несмотря на то, что столкнулась с государственными репрессиями.
В странах, где демократические структуры были слабыми или отсутствовали, а организованный рабочий класс был немногочисленным, идея дисциплины большевистского типа, способной создать закаленные боевые силы, безусловно, могла показаться привлекательной для латиноамериканских коммунистов.
Такие события, как всеобщая забастовка повстанцев в Аргентине 19 января19 явно вдохновлялись русскими, но столкнулись только с кровавыми репрессиями.
И в «Третьем периоде», и в последующих масках народного фронта латиноамериканские агентства Коминтерна спонсировали обреченные военные восстания. Первое, крестьянское восстание в Сальвадоре в 1932 году, в котором коммунисты принимали косвенное участие, закончилось примерно 25 000 смертей. Более непосредственно организованным Коминтерном было восстание солдат в Бразилии в 1935 году, отчаянная и неудавшаяся попытка вырваться из условий нелегальности.
Были расколы и среди коммунистов. В Боливии изгнанники из оппозиции Коммунистической партии Чили вместе с писателем Тристаном Марофом (романтик, приверженец «коммунизма инков») основали паратроцкистскую партию до того, как была провозглашена какая-либо официальная коммунистическая партия. Однако в большинстве стран неудачи коммунистов только усилили их связи с Москвой, постоянным источником как престижа, так и контроля.
Послужной список Коминтерна в Латинской Америке, несомненно, был очень неоднозначным. Интернационализм, вдохновленный как Октябрьской революцией, так и антиимпериалистическими фронтами XIX века.20-е годы способствовали обмену мнениями между новыми коммунистическими партиями и их европейскими коллегами, а также с некоммунистическими силами, действующими в латиноамериканских левых. Эти последние будут иметь ключевое значение для будущих союзов, созданных коммунистами региона.
В то же время Коминтерн сам по себе не оказался надежным инструментом, способным сплотить латиноамериканских коммунистов. Конференция, состоявшаяся в Буэнос-Айресе в 1929 году, была исключением по сравнению с сильной централизацией на других континентах. Тем не менее, медленный процесс сталинизации в Латинской Америке был также обусловлен длительной слабостью ее коммунистических партий, а места автономии были закрыты в течение 19-го века.30 с.
ЛАДЛА была маргинализована в 1929 году после убийства кубинского коммуниста Меллы в Мехико, а Мариатеги умер в 1930 году.
По мере того, как умирали эти звезды латиноамериканского марксизма, партии континента все больше втягивались в российскую орбиту, в том числе благодаря участию их членов в «Коммунистический университет для рабочих Востока», первоначально предназначенный для кадров из восточных республик СССР.
На момент роспуска Коминтерна в 1943 году Латинская Америка была геополитически маргинальной. Это был единственный континент, наименее вовлеченный во Вторую мировую войну, и его политика также не сводилась к борьбе между нацизмом и антифашистскими движениями сопротивления, которая подняла коммунистические партии на такое видное место в Европе. Однако в период холодной войны он станет центром нового коммунизма, а не просто управляемым Москвой.
Разделение шло урывками; попытки коммунистов объединиться с реформистами, такими как Хакобо Арбенс Гусман в Гватемале (или, позднее, с Сальвадором Альенде в Чили), были жестоко подавлены, а ведущие антисталинистские партии (например, Рабочая революционная партия Боливии) отошли от революционной политики.