Сенека медея: Цитаты из книги «Медея»

Содержание

Сенека «Медея» – краткое содержание

Трагедия Сенеки «Медея» написана на сюжет одной из частей мифа об аргонавтах. Это – известная легенда о том, как вождь аргонавтов, Ясон, оказавшись в изгнании, в городе Коринфе, решает бросить прежнюю семью и жениться на дочери местного царя Креонта. Чтобы отомстить неверному мужу, первая жена Ясона, колхидская волшебница Медея, решает собственноручно убить обоих своих сыновей от него. Свой страшный замысел она исполняет с той же решимостью, с какой раньше помогала Ясону похитить золотое руно, с какой убивала из любви к нему собственного брата Апсирта и царя Пелия. Миф об убийстве детей Медеей лежал в основе многих прославленных драм древности – в том числе знаменитой «Медеи» Еврипида и не дошедшей до нас «Медеи» Овидия, которую сам её великий автор считал одной из двух лучших римских трагедий. Учитель императора Нерона Сенека даёт собственную трактовку этого легендарного рассказа, и она заметно отличается от еврипидовской.

Луций Анней Сенека

Автор фото — Calidius

Вот краткое содержание «Медеи». Эта трагедия Сенеки начинается с появления на сцене её главной героини. Медея горько жалуется на неверность мужа и просит божества тьмы послать смерть его невесте и тестю, а самого Ясона сделать до конца жизни нищим скитальцем. Хор на сцене поёт свадебную песнь в прославление женихов и невест. Услышав её, Медея распаляется ещё сильнее, вспоминает все ужасные преступления, которые она совершила ранее из любви к Ясону и вновь сетует на его неблагодарность. Медея неспособна обуздать захлестнувшие её страсти. Это и является главным смыслом трагедии Сенеки – драматург показывает, что человек, который не может владеть собой, неизбежно увлечётся к поступкам, преступающим божественную меру. Они принесут жестокие беды окружающим и ему самому.

Сенека «Медея». Спектакль музыкально-драматического театра Карнавал

Стоящая рядом кормилица убеждает Медею «терпеливо выносить боль от мучительных ран» и «удерживать буйный порыв». Однако героиня Сенеки отвечает:

Мала та боль, что внемлет вразумлениям
И прячется. Большое не таится зло,
А нападает.
………
Кто ничего не чает — не отчается.

На сцену выходит будущий тесть Ясона, коринфский царь Креонт. Боясь всем известного коварства Медеи, он приказывает «зловредной колхидянке» немедленно покинуть Коринф. Медея умоляет не лишать её приюта и напоминает, какую услугу она оказала всей Греции, когда спасла славнейших греческих героев – аргонавтов – от мести собственного отца, колхидского царя. Креонт отвергает просьбы Медеи, однако под конец соглашается дать ей малую отсрочку – один день для сборов перед изгнанием. Креонт уходит, а Сенека стихами песни хора прославляет героизм мореплавателей и вспоминает подробности опасного плавания корабля Арго.

Медея в гневе говорит, что воспользуется данным ей днём отсрочки для ужасной мести:

…такое этот день свершит,
Что все века запомнят. На богов пойду,
Низвергну все!

Кормилица удаляется со сцены, на которую вместо неё входит Ясон. Он пытается оправдаться перед Медеей, говоря, что решил жениться на дочери Креонта лишь поневоле: иначе царь Коринфа мог повелеть убить и их обоих, и их детей. Медея укоряет Ясона: её изгоняют, но ей негде найти пристанище. Она не может вернуться на родину, ибо ранее обманула отца, похитила у него золотое руно и помогла жестоко убить собственного брата Апсирта. Истинным виновником всего этого был Ясон – все прежние злодейства Медея делала ради него. Ясон говорит, что оба его сына от Медеи останутся с ним в Коринфе, а мать должна уехать без них. Поняв, что ей в любом случае предстоит потерять детей, и заметив необычайно сильную любовь к ним Ясона, Медея осознаёт, в чём будет состоять её ужасная месть мужу.

Медея и детьми. Картина Н. Клагманн

Ясон уходит, и на сцене вновь появляется кормилица. Медея просит, чтобы она и дети отнесли будущей жене Ясона свадебный подарок: роскошный плащ и драгоценный головной убор. И то, и другое Медея собирается пропитать ядовитыми колдовскими зельями, которые должны сжечь того, кто их наденет. Хор поёт песнь о неутолимой силе ярости, вспоминая мифологических героев, павших её жертвой (Орфея, Геракла, Мелеагра и других).

Кормилица произносит длинный монолог о неукротимых страстях Медеи и рассказывает, как та начинает колдовать, призывая страшных чудовищ и зловредных гадов, выжимая из них страшные яды. Затем и сама Медея читает на сцене ужасные заклинания, добывает из чудищ отраву для плаща и венца. Она вручает эти «подарки» детям, чтобы те отнесли их своей будущей мачехе.

Хор поёт о наслаждении Медеи, которая упивается первым актом своей мести. Сенека описывает, как его героиня жаждет услышать о его результатах. Входит Вестник, сообщая, что от ядов Медеи сгорели Креонт и его дочь вместе со своим дворцом. Их сжёг волшебный огонь, который, при тушении водой не угасал, а делался лишь сильнее.

Сенека влагает в уста Медеи длинный монолог, где она вновь вспоминает о своих старых злодеяниях и говорит:

…К злодейству худшему
Готовься, дух! Моими, дети, были вы,
Но за отца преступного заплатите.

Медея на колеснице, запряжённой драконами

Привлекая детей к себе и обнимая их, она вонзает кинжал в одного из сыновей. Ясон и вооружённые коринфяне вбегают, чтобы расправиться с Медеей. Стоя на кровле дома, она кричит мужу, что старший его сын уже убит. Ясон молит пощадить второго сына, но Медея на глазах мужа убивает и этого ребенка, а потом уносится на волшебной колеснице своего предка Гелиоса, запряжённой драконами.

Стихотворные цитаты из «Медеи» Сенеки даны в переводе С. Ошерова

Краткое содержание Медея Сенека для читательского дневника

Сюжет имеет множество повторов и трактовок в античной культуре. Сенека предлагает собственную оригинальную версию, но в основе изначальная легенда об аргонавтах. В частности частью сюжета о предводителе искателей золотого руна Ясоне и его супруге Медее, которая ради Ясона погубила много собственной родни.

История Сенеки начинается с гнева Медеи, которая рассказывает о слабохарактерном супруге, согласившемся выйти за молодую принцессу города Коринфа с согласия царя Креонта. Далее сцена Медеи и Креонта, где женщина рассказывает о своей помощи аргонавтам, а Креонт приказывает той удалиться из города и в итоге дает день на сборы.

Далее сцена Ясона и Медеи, которая напоминает о преступлениях совершенных ради него. Ясон отрицает эти доводы и сам говорит о том как спас Медею. В итоге он просит ее оставаться кроткой и не дает увидеться с детьми, Медея в итоге решает запомниться всем жителям города.

Медея готовит в собственном тайнике яд, которым пропитывает плащ и тиару для молодоженов. Эти аксессуары она передает своим детям, которые принесут плащ Ясону. Посылки достигают адресата и входит посланник, который говорит о трагедии.

Кормилица (которая до этого в предыдущих сценах старалась отговорить Медею от зла) говорит Медее спасаться, но та сначала убивает своего первого сына, а после этого выходит на крышу и открывает горожанам причину гибели Ясона и его новой супруги и убивает второго сына, которого скидывает вниз.

Потом главная героиня улетает на колеснице запряженной драконами.

В своем тексте Сенека недвусмысленно намекает на порочность отсутствия контроля над собственными страстями. В частности примером такого порочного человека выступает Медея, которая под властью гнева натворила много вреда не только другим, но и самой себе.

Оцените произведение: Голосов: 26

Читать краткое содержание Сенека — Медея. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Картинка или рисунок Сенека — Медея

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Краткое содержание Думы Рылеев
Под данным заголовком скрывается сборник лирических стихотворений. Их манера написания, по словам автора, восходит к древнейшим славянским основам. Целью создания ряда стихов является знакомство молодого поколения
Краткое содержание Аришка-Трусишка Бианки
Жила – была на свете Федора, работала она в колхозе. Была у нее дочь, звали ее Арина, люди по — простому прозвали Аришкой – трусишкой. А все вот почему, была Арина очень трусливым ребенком, еще и лентяйкой.
Чарушин
В 1901 году, в семье одного из значимых архитекторов города Вятки на Урале родился Евгений Иванович Чарушин. Это был самый любимый всеми детьми художник животного мира и наилучший художник анималист, которому не нашлось
Краткое содержание Василий Теркин Твардовский
История рассказывается о молодом человеке, по имени Василий Теркин. Побывавший на войне второй раз. Мужчина говорит о том, как они пробиралась от немцев. Оказавшись в селе командира, зашли к нему домой
Краткое содержание Орел-меценат Салтыкова-Щедрина
В этом произведении власть в лесах-полях захватывает Орёл. Понятно, что он не лев, даже не медведь, что орлы обычно живут разбоем… Но этот Орёл решил другим пример дать, пожить как помещик.

Сенека. «Медея»: образы героев, характер трагического. Сенека и Еврипид: сходство и различие. !!!

похитить золотое руно, с какой убивала из любви к нему собственного брата Апсирта и царя Пелия.

Миф об убийстве детей Медеей лежал в основе многих прославленных драм древности – в том числе знаменитой «Медеи» Еврипида и не дошедшей до нас «Медеи» Овидия, которую сам её великий автор считал одной из двух лучших римских трагедий. Учитель императора Нерона Сенека даёт собственную трактовку этого легендарного рассказа, и она заметно отличается от еврипидовской.

«Медея» Еврепида и «Медея» Сенеки (сопоставительный анализ).

Все трагедии Сенеки, за исключением «Октавии», написаны на мифологические темы, использованные в творчестве греческих трагиков. Однако сюжеты трагедий у Сенеки получают своеобразную обработку. Также у Сенеки подробно и на глазах зрителей изображаются сцены жестокости и убийств. Образы трагедий — это импульсивные люди, проявляющие чрезмерную жестокость

У Сенеки Медея это не обманутая жена и страдающая мать, решившаяся на бесчеловечный поступок, какой она является у Еврипида. У Сенеки — это поглощенная ненавистью и местью злая волшебница, уже с самого начала задумавшая преступление. У Еврипида Медея перед хором говорит о тяжелом положении женщины в семье, о неравной морали для мужчин и женщин и в этом ищет оправдание своего преступления. У Сенеки трагедия насыщена монологами Медеи, которые хоть и усиливают целеустремленность и импульсивность образа, но делают его менее человечным. При этом у Сенеки Медея хочет вернуть Ясона и бежать с ним вместе, в противовес Медеи у Еврипида, которая ненавидит обманувшего ее Ясона.

Магические действия Медеи Сенека излагает очень подробно: он описывает волшебные заклинания, всевозможные ядовитые растения, яд змей, которые смешивает Медея. От яда сгорает, весь дом, и это даже угрожает городу. У Еврипида от яда погибают только невеста Ясона и ее отец.

По сравнению с «Медеей» Еврипида, трагедия Сенеки выглядит упрощенной. Критика традиционной семейной морали, не была актуальна для Сенеки. Он убирает эту проблематику, но не заменяет ее никакой другой. Упрощен и образ Медеи в ее отношении к мужу и детям. Еврипид затрагивает обманутые чувства и материнские страдания, а Сенека описывает мстительную ярость покинутой жены. Также у Сенеки уменьшилось количество действующих лиц и само действие стало проще.

Апулей. «Метаморфозы, или Золотой осёл»: мистико-нравоучительный смысл истории Луция; значение вставных новелл в романе; нравственно-философский смысл и художественное назначение сказки о Купидоне и Психее.

Главную свою славу римский писатель Апулей завоевал романом «Метаморфозы» («Превращения»). Впоследствии этот роман в связи с высокой оценкой его читателями получил и другое название – «Золотой осел».

Апулей хотя и использовал в «Золотом осле» готовый сюжет, но создал свое оригинальное произведение, роман на первый взгляд эротико-авантюрный, но по существу, по своей идеальной концепции – мистико-нравоучительный.

Юноша Люций, главный герой «Золотого осла», попадает в Фессалию, область, прославленную чародейством, и останавливается в доме ростовщика Милона, жена которого Памфила была колдуньей. Люций заводит роман с ее служанкой Фотидой, и она помогает ему подсмотреть, как Памфила превращается в сову. Сам он тоже жаждет испытать чудо превращения и умоляет Фотиду превратить его в птицу. Однако по ошибке она превращает его не в птицу, а в осла. Для того чтобы вновь обрести человеческий облик, необходимо пожевать лепестки роз. Однако это можно сделать только на следующее утро, а ночь Люцию приходится провести «в образе осла». По несчастью, на дом ростовщика ночью нападают разбойники, и осел попадает в их руки.Так начинаются скитания героя Апулея, во время которых он сталкивается с самыми разнообразными людьми, слышит и видит много интересного, так как никто не обращает на него внимания и все откровенно обнажают самые сокровенные стороны своей души. Он видит много преступлений и грубостей, терпит голод, не раз находится на краю гибели. Ослом владеют и разбойники, и беглые рабы, и бродячие шарлатаны, пока, наконец, убежав от хозяина, он не обращается на берегу моря с мольбой к богине Исиде, прося, чтобы она снова сделала его человеком. Богиня является ему во сне и, обещая спасение, требует, чтобы он в благодарность за помощь стал отныне ее верным служителем. На другой день, во время священной процессии, жрец дает пожевать Люцию венок из роз и осел обретает вновь человеческий образ. Он становится почитателем богини, посвящается в ее таинства и отправляется в Рим, где удостаивается самого высокого посвящения.

Автор «Золотого осла» как бы внушает читателям, что если человек ведет скотскую жизнь, то он по существу своему является скотом, и судьба накажет его за это, как наказала героя романа. Люций и до превращения в осла был, по мнению автора, скотом, хотя и в обличье человека: он развратничал, был полон праздного любопытства. Превратившись в осла, Люций ведет себя как и раньше; теперь он, по мнению автора, скот и по своей духовной сущности, и скот по внешности.

И только лишь после того, как Люций внутренне очищается, он становится по воле богини Изиды человеком, человеком не только по внешнему виду, но и по своей сущности. Теперь его уже не преследует судьба, как раньше, теперь он может спокойно и счастливо жить. Такова религиозно-нравоучительная идея романа.

Кроме мелких вставных новелл Апулей вплетает в «Золотого осла» большую чудесную сказку об Амуре и Психее. В ней изображен бог Амур, влюбившийся в смертную девушку, необычайную красавицу – царевну Психею. По приказанию бога Аполлона девушку отводят на вершину горы и оставляют одну. Зефир своим мягким веянием унес ее с обрыва в чудесную долину, во дворец Амура, который и стал ее мужем, но никогда не являлся к ней днем, а только ночью. Он взял слово с Психеи, что она не станет стремиться узнать, кто он такой. Но Психея нарушила свое слово и за это была наказана. Ей пришлось пережить много горя, мучений, прежде чем она выстрадала себе прощение и стала бессмертной богиней, признанной всеми богами супругой Амура.

В этой сказке Апулея чувствуется критическое отношение к богам Олимпа. Зевс изображен добродушным стариком, ярым поклонником женской красоты. Венера в этой сказке тоже представлена не той богиней, полной красоты и гармонии, как ее изображали в период высокой классики, а злой, завистливой стареющей богиней, которая готова сжить со света неугодную ей сноху Психею. Церера и Меркурий представлены в сказке робкими небожителями, которые боятся гнева Венеры и исполняют все ее приказания. Но это включённая в «Золотого осла» сказка тем и хороша, что она утверждает любовь, способную на страдания, на подвиги ради любимого существа.

Роман Апулея поражает нас прихотливостью своего стиля. Ведь у него и реалистическое изображение жизни, и безудержный полет фантазии, насмешка над традиционными богами и мистицизм восточных культов, строгая благочестивая мораль и легкий смех человека, любящего удовольствия жизни. Апулей мастерски употребляет риторические приемы. Он старается поразить читателя изысканностью оборотов. Часто Апулей рифмует концы предложений или словосочетаний. Но, с другой стороны, он любит аллитерации, уменьшительные существительные и прилагательные, избегает употребления сложносочиненных или простых предложений. Апулей ближе к народной разговорной речи в тех сценах, где изображается быт, где действуют герои из низов — ремесленники, крестьяне. В патетических же местах романа, где Апулей выступает как писатель-моралист сильна риторика.

Представление Апулея о жизни человека, идущего по дороге порока и страстей, как об игрушке в руках судьбы, отразилось и на композиции романа: жизнь бросает героя из стороны в сторону, в скитаниях он встречает подобных ему людей, обуреваемых страстями. Отсюда необычайно крутые сюжетные повороты, отсюда и масса вставных новелл, из которых многие органически не связаны с развитием событий.

Медея — краткое содержание трагедии Сенеки

Медея проживает в городе Коринфа. Она проклинает своего мужа, решившего развестись с ней. Её муж решил променять мать своих детей на другую женщину и хочет оставить себе своих детей. Медея в отчаянии, ведь не будет иметь возможности даже видеться с ними, однако её мужа это не волнует.

Медея владеет техникой заклинаний, которые могут уничтожить что угодно и кого угодно. Она сперва старается договориться с мужем и молит его дать ей шанс, однако попытки были четными так как новая избранница мужчины очень нравится ему и он готов на всё ради того что бы быть с ней. Никаких чувств к прежней жене у него нет. Медея в бешенстве. Она требует от мужа вернуть ей невинность, не порочное имя, и утерянные годы, однако тому всё равно. Когда она попросила прощания с детьми, муж не позволил ей последний раз увидится с детьми, и лишь дал жене один день на сборы и приказал уходить вон. Тогда она решается на отчаянный шаг. Медея начинает колдовать и в результате готовит яд из таинственных компонентов, способный убить любое живое существо.

Ей удалось передать подарки для детей, заколдованные до этого и затем она уходит. Что было дальше – тяжело описать. В жизни её мужа происходят таинственные и странные вещи. Он не хочет замечать этого, однако факт есть фактом и этого никуда не деть. Хор в это время описывает Медею только с худшей стороны. Это проявляется как в описании её внешности, так и в описании её души.

Медею ни капли не мучит совесть, так как у неё уже нет выбора. Она только так может скомпенсировать обиду на мужа за всё, что он сделал для неё. В прошлом он признался, что любит своих детей больше всего на свете, без них не представляет жизни и готов умереть за них. Этот козырь и использует Медея.

Одной ночью в доме мужа Медеи происходит страшный пожар. Его пытаются затушить, однако все попытки не приносят успеха, так как огонь от воды не тухнет, а наоборот разгорается с ещё большей силой. Женщина тем временем наблюдает за происходящим и очень радуется. Однако её мужу удалось спастись, а дети оказались на крыше. Медея убивает своих детей, скидывает их трупы с крыши и улетает на своей колеснице.

Муж же остаётся ни с чем и в душе очень жалеет, ведь совершил очень большую ошибку, которую почти нереально исправить. Сама же Медея не жалеет о своём поступке, однако ей очень жаль потраченного времени на совместное проживание с мужем, а также того, что пришлось уничтожить своих родных детей – её самое большое богатство, в которое она вложила все свои силы.

Выводы: данная пьеса учит нас быть всегда бдительными и правильно подбирать спутников жизни и своё окружение. Медея правильно выбрала окружение, так как никто из тех, кто знал о её коварном плане и не подумал рассказать об этом другим людям и как-то препятствовать ей. Однако женщина сделала большую ошибку, так как выбрала ненадёжного мужа, оставившего её без детей и лишившего женщину чести. Теперь Медее будет очень сложно уладить свою личную жизнь и простить себе содеянное. Она не будет знать покоя ни днем, ни ночью, так как совершила очень спорный поступок, лишив жизни совсем невиновных детей ради того, что бы принести боль мужу.

Кроме того пьеса принесёт много пользы тому, кто любит мстить и часто делает что-то не подумав. Данная женщина – прекрасный пример человека, который сделал поступок, который нельзя уже изменить и вину нельзя загладить. Ведь даже женщина, которая владеет чёрной магией, не сможет воскресить своих детей. Безусловно, она дала понять мужу, что с ней шутки плохи и он признал свои ошибки, однако она тоже любила своих детей и причиняя боль мужу, причинила её себе, не подумав о том, что любовь к детям – это самое высокое чувство, которое должно быть превыше всех остальных.

Читательский дневник.

Другие произведения автора:

Медея Сенеки. Читательский дневник

Советуем почитать

Медея (Сенека) — Medea (Seneca)

Эта статья о пьесе Сенеки Младшего.

Для других пьес с тем же названием см Медея (значения) .

Медея — это fabula crepidata (римская трагедия с греческим сюжетом), состоящая примерно из 1027 строк стихов, написанных Сенекой . Считается, что это самая сильная из его ранних пьес. Он был написан около 50 г. н.э. Спектакль о мести Медеи предавшему ее мужу Ясону и королю Креонту. В главной роли Медея исполняется более половины строк пьесы. Медея обращается ко многим темам, одна из которых состоит в том, что титульный персонаж представляет собой «плату» за нарушение людьми законов природы. Она была послана богами, чтобы наказать Ясона за его грехи. Еще одна тема — ее мощный голос, который не может заставить замолчать даже король Креонт.

Символы

Медея : дочь царя Ээта (царя Колхиды), жена Ясона.
Припев: Коринфяне, враждебные Медее, а не Ясону
Нутрикс (медсестра): медсестра Медеи
Креонт: король Коринфа , отец принцессы Креусы
Ясон : сын Эсона и муж Медеи, который оставляет ее ради принцессы.
Нунтий (посланник)
Два сына Медеи и Ясона: немые персонажи

Фон

Медея влюбляется в Джейсона, когда он находится в поисках Золотого руна, и использует свои сверхъестественные силы, чтобы помочь ему в выполнении задач, которые поставил король Ээт, ее отец. Три задачи заключались в следующем: сплотить огненных быков, состязаться с великанами и убить дракона, охранявшего руно. После того, как Джейсон добивается успеха, Медея убивает своего брата, чтобы отвлечь отца и позволить им сбежать. После их возвращения в Иолкус они снова были вынуждены бежать, когда Медея использовала свои силы, чтобы убить дядю Ясона Пелиаса его собственными дочерьми. Затем Ясон и Медея поселяются в Коринфе, где у них родилось двое сыновей.

Сюжет

Чтобы подняться по политической лестнице, Ясон (лидер аргонавтов ) покидает Медею и отправляется к Креусе, дочери царя Креонта. Медея начинает пьесу проклятием Креусы и царя Креонта (1-44). Царь Креонт дает Медее за день до изгнания, и она не принимает совет Ясона мирно уйти (192-557). Вместо этого она посылает отравленную мантию в подарок Креусе в день ее свадьбы. Хор описывает ярость, презрение и гнев, которые Медея почувствовала, когда планировала свою месть. Хор молится богам, чтобы Ясон был избавлен от мести Медеи (579-652). Проклятие Медеи содержит яды, змеиную кровь, травы и призывы ко всем богам подземного мира. Проклятое одеяние загорается, когда его надевает Креуса. Креонт пытается потушить огонь, но безуспешно, и он тоже загорается (817-843). Их смерть не удовлетворяет Медею, а лишь еще больше пробуждает ее мстительный дух. Предательство Джейсона настолько ослепляет Медею, что она желает причинить ему вред даже за счет собственных детей. Медея приносит в жертву своих детей с крыши своего дома, чтобы навредить Ясону (982-1025). Медея сбегает на драконьей колеснице, сбрасывая тела мальчиков. Ясон завершает пьесу, заявляя, что богов нет, потому что в противном случае такие действия не были бы совершены (1026-1027).

Еврипид против Сенеки

Хотя Медея Еврипида имеет общие черты с версией Сенеки, они также существенно отличаются. Медея Сенеки была написана после Еврипида, и, возможно, его героиня демонстрирует драматическое осознание необходимости врастать в свою (традиционную) роль. Сенека начинает свою игру с самой Медеи, выражающей свою ненависть к Ясону и Креонту. Ее первая строка — «О боги! Месть! Придите ко мне, я умоляю, и помогите мне …», в то время как Еврипид представляет Медею позже в первой сцене, жалуясь ее медсестре на несправедливость, с которой она столкнулась. Если хор в «Медее» Еврипида проявляет к ней сочувствие, то в «Медее» Сенеки хор занимает объективную позицию на протяжении всей пьесы, отражая стоическую мораль.

Финальные сцены особенно отличаются, потому что Медея не обвиняет Джейсона в смерти своих детей в версии Сенеки, даже убивает одного из своих сыновей на глазах у Джейсона и обвиняет себя в смерти. В версии Еврипида Медея делает обратное, потому что она обвиняет Ясона и не чувствует вины или вины за свои действия.

Сенека делает Джейсона более привлекательной фигурой, что усиливает оправдание и силу страсти Медеи. Тем не менее возросшая степень сценического насилия в «Сенеке» и ее чрезмерная жестокость привели к тому, что ее стали рассматривать как более грубую и сенсационную версию пьесы Еврипида.

Влияние

Игра содержит строки , которые были замечены во время европейской эпохи Великих географических открытий , как предвещая открытие Нового Света , и которые были включены в Христофора Колумба » Книги Пророчеств :

Venient saecula seris,

quibus Oceanus vincula rerum

laxet et ingens pateat tellus

Тетиск новос детгат орбес

nec sit terris ultima Thule .

использованная литература

Краткое содержание Улицкая Медея и ее дети за 2 минуты пересказ сюжета

Краткие содержания
Улицкая
Медея и ее дети

В произведении «Медея и ее дети», написанном Улицкой Людмилой Евгеньевной, описывается жизнь и взаимоотношения нескольких поколений семьи на протяжении почти восьмидесяти лет.

Это греческая семья Синопли. Главная героиня этой истории — бездетная вдова Медея. Когда ей было шестнадцать лет, умерли ее родители. Девушке пришлось растить двенадцать сестер и братьев, жертвуя многим ради этого.

Братья и сестры Медеи выросли и разъехались по всему свету. Женщина осталась жить в Крыму в большом доме. Зимой — одна, а летом к ней приезжали по определенному графику многочисленные потомки родственников. По традиции каждый гость привозил дому подарок. За долгую жизнь Медея повидала революцию, войну, но всегда старалась держаться подальше от власти. Брата Медеи — Филиппа расстреляли красные, брата Никифора повесили белые.

Муж Медеи тяжело заболел и женщина ухаживала за ним. А после его смерти она узнала, что муж ей изменял с Сандрой — младшей сестрой. Родилась Ника — любимая племянница.

Елена была лучшей подругой Медеи на протяжении долгих лет. Елена лишилась всего во время революции и выжила только благодаря женитьбе на Федоре — брате Медеи. Женщин сближало умение жертвовать собой ради близких.

Сандра — сестра Медеи была замужем несколько раз и родила трое детей. Она удачно вышла замуж и в пятьдесят лет. Сергей — сын Сандры погиб. Женщина взяла на воспитание внучку Машу. Девушка влюбляется в Валерия Бутонова. Но, узнав о том, что тетя стала его любовницей, Маша совершает самоубийство.

Когда уже нет в живых Медеи, её потомки приезжают в ее дом.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Сюжет

После убийства Пелия, Ясон с супругой и детьми пребывает в изгнании в Коринфе. Когда царь Креонт избирает Ясона в зятья, Медея от мужа получает развод и от царя приказ вновь отправиться в изгнание. Вымолив себе отсрочкою единый день, посылает она Креусе, нареченной Ясона, убор и ожерелье, напитанные колдовскими снадобьями: лишь надела их невеста, как пламенем вспыхнули дары, и, вместе с подоспевшим на помощь родителем, злосчастная сгорела. Затем Медея сыновей, рожденных от Ясона, на глазах у отца умерщвляет и по небу улетает[1][2].

Основные персонажи трагедии

Главные герои:

Медея – колхидская царевна Медея, внучка солнечного бога Гелиоса, колдунья, влюбившаяся в Ясона и помогавшая ему всё путешествие.
Ясон – царь фессалийский, герой греческих мифов, глава похода аргонавтов. Решил бросить Медею ради коринфской царевны.

Другие персонажи:

Эгей, царь афинский.
Креонт, царь Коринфа.
Сыновья Медеи и Ясона.
Кормилица.
Дядька.
Вестник.
Хор коринфских женщин.
Статисты.

Другие пересказы для читательского дневника

Краткое содержание Шекспир Много шума из ничего
Действие пьесы начинается в Сицилии, во главе города Мессина находится губернатор Леонато. В город приезжает гонец и сообщает, что к ним скоро прибудет дон Педро, он же принц Арагонский.
Краткое содержание Уайльд День рождения Инфанты
У прекрасной инфанты, дочери испанского короля, день рождения. Сегодня ей исполняется двенадцать лет. Только раз в году в этот день инфанте разрешается играть с другими детьми, низшими по званию и положению
Краткое содержание Персидские письма Монтескье
В книге описывается период от 1711 до 1720 года. Произведение полно остроумия и иронии описания жизни персидских гаремов. В произведении автор затронул проблемы внешней и внутренней политики, религию
Краткое содержание Катаев Флаг
В рассказе «Флаг» рассказывается о настоящих мужчинах, мужественных и отважных, которые верно и смело защищают форт во время Второй мировой войны.

Задача его философии — научить жить и научить умереть, дать внутреннюю независимость и душевный покой при сохранении форм жизни, привычных для римской верхушки. Теоретически Сенека признает всех людей равными: «Они — рабы. Нет — люди! Они — рабы. Нет — товарищи! Они — рабы. Нет — скромные друзья!» В действительности, однако, его проповеди обращены только к высшим кругам рабовладельческого общества, и только для них пригодны те практические советы, которые он дает. «Толпы» Сенека не любит и избегает ее. Приспособляя моральное учение Стои к потребностям римской аристократии, он многое смягчает и часто рекомендует компромиссы. Особенно характерно отношение его к богатству. Сенека восхваляет простоту нравов и скромные радости бедняка и не щадит.красок при описании пресыщенности богачей. Должно, конечно, пренебрегать богатством, но пренебрежение это состоит, по Сенеке, не в том, чтобы отказываться от богатства или не стремиться к нему, а только в том, чтобы уметь отказаться от него и не страдать при его потере. Мудрец «не любит богатства, но предпочитает его. Не отдает ему своей души, но принимает в свой дом. Обладает им, но не становится его рабом». Более того, только при обладании богатством можно проявить истинное пренебрежение к нему. На компромиссы приходится идти мудрецу и в отношениях с власть имущими. Чтобы смягчить кричащее противоречие между моральными принципами и их осуществлением, Сенека вынужден или ссылаться на слабость человеческой природы, на всеобщую греховность, или прикрываться гордой позой. Последнее прибежище пассивного сопротивления — смерть, и смерть — одна из постоянных тем Сенеки. Идеальной фигурой является для него любимый герой аристократической оппозиции, Катон Младший, избравший добровольную смерть в момент поражения республики, и это несмотря на то, что Сенека отнюдь не разделяет политических убеждений Катона Вся жизнь должна быть подготовкой к смерти: «дурно живет тот, кто не умеет хорошо умереть». Ради этого надо учиться переносить труды, опасности, лишения, муки, ради этого жизнь должна быть «войной», «сопротивлением», борьбой со страстями, слабостями и искушениями; и героическая поза гладиатора нередко служит у Сенеки иллюстрацией философского идеала жизни.

На новизну философского содержания учение Сенеки не претендует. «Лекарства для души найдены древними; наше дело решить, как и когда их следует употреблять». При склонности Сенеки к компромиссам, практическая приложимость моральных теорий оказывается зависящей от обстановки и от возможностей отдельного человека в его нравственном становлении. Эта установка приводит к более углубленному анализу индивидуальных душевных состояний, каждый раз требующих специфического «лечения». Момент руководства индивидуальной совестью занимает большое место в моральном учительстве Сенеки, и оно нередко развертывается как интимная беседа двух душ. Личный тон, который мы находили уже у Горация (стр. 388, 397), становится еще более заметным в произведениях Сенеки. Сознательное отношение к душевной жизни, собственной и чужой, подымается у него на более высокую ступень, несмотря на то, что отвлеченный образ мудреца и отвлеченные представления о психологии продолжают оставаться идеальным масштабом для классификаций и оценки душевных состояний.

(Отрывки)

Перевод Сергея Соловьева

Философия Еврипида

Древнегреческий драматург Еврипид утверждал, что человек мудрее богов, поэтому одним из первых решается на критическое отношение к жителям Олимпа. Любая сверхъестественная сила, как он считал, является плодом людской фантазии.

Еврипид пишет свою известную трагедию под названием «Медея», отзывы о которой до сих пор очень неоднозначны. Главная заслуга автора – изобразить не идеального человека, а порочного, который страдает и совершает страшные преступления. Персонажи в пьесе отрицательные. События развиваются таким образом, что на первый план выходят человеческие страдания.

Для примера сравним «Медею» Еврипида с «Медеей» Сенеки. Это не обманутая в своих чувствах жена, страдающая мать, решившаяся на бесчеловечный поступок, какой она является у Еврипида. У Сенеки — это поглощенная ненавистью и местью злая волшебница, уже с самого начала задумавшая преступление. У Еврипида Медея перед хором коринфянок говорит о тяжелом положении женщины в семье, о неравной морали для мужчин и женщин и в этом ищет оправдание своего преступления. У Сенеки трагедия насыщена монологами Медеи, в которых обилие сентенций, афоризмов хотя и усиливает целеустремленность, страстность образа, но делает его менее человечным. «Судьба боится храбрых, давит трусов»; «Судьба у нас отнять богатство может, отнять не может дух», — говорит Медея. Колебания начинаются в пятом действии, но они не производят впечатления сложной внутренней борьбы, — чисто внешне Медея выражает ими противоречивость своих чувств. Она хочет вернуть любовь Ясона и ГшЖ1 с ним вместе, а у Еврипида Медея ненавидит обманувшего Ясона.

Магические действия Медеи Сенека излагает очень подрой он описывает волшебные заклинания, всевозможные ядовитые растения, змей, яд которых Медея смешивает. От яда сгорает весь дом, и это даже угрожает городу. У Еврипида нет такого изображения магических действий, от яда погибают невеста и ее отец.

Изображение Сенекой убийства детей не за сценой, как э было у Еврипида, а в присутствии зрителей, противоречило требованиям классической эстетики.

Выступая философом-моралистом, Сенека с точки зрения сто цинизма осуждает губительные страсти. С этой же точки зрения он признает непреодолимость рока, и потому в его трагедиях не торжествует свободная воля человека, а выступает его обреченное!

Трагизм в его произведениях создается изображением страшных сцен и патетическими монологами, рассчитанными на эффект. В них отсутствует последовательное развитие действия. Пола и ют, что трагедии Сенеки были написаны для чтения, а не для постановки па сцене.

Трагедия «Октавия» занимает особое место среди произведений этого жанра. Это — историческая римская трагедия — претекста — на современную Сенеке тему. В трагедии изображается несчастная судьба первой жены Нерона Октавии, которую он сослал на отдаленный остров, а затем казнил. Трагедия интересна тем, что в ней выступает сам Сенека, дающий наставления Нерону в духе стоицизма. Сенека прославляет в этой трагедии Агриппину и критикует зависимость сената от императора. Вследствие явно оппозиционного характера «Октавия» Сенеки, в авторстве которой некоторые исследователи сомневаются, могла быть издана только после смерти Нерона.

Медея — краткое содержание трагедии Сенеки

Она требует от мужа вернуть ей невинность, не порочное имя, и утерянные годы, однако тому всё равно. Когда она попросила прощания с детьми, муж не позволил ей последний раз увидится с детьми, и лишь дал жене один день на сборы и приказал уходить вон. Тогда она решается на отчаянный шаг.

Медея начинает колдовать и в результате готовит яд из таинственных компонентов, способный убить любое живое существо.

Женщина тем временем наблюдает за происходящим и очень радуется. Однако её мужу удалось спастись, а дети оказались на крыше.

Медея убивает своих детей, скидывает их трупы с крыши и улетает на своей колеснице.

Действующие лица. Отрывки из биографии

У Еврипида героями трагедий могли быть боги, полубоги или простые смертные. Медея – внучка бога солнца Гелиоса, дочь царя Ээта и океаниды Идии, чьи родители – Океан и Тифида. Любопытно, что в трагедии волшебница не в состоянии исправить ситуацию без кровавой расправы, ведь если бы она наказала Ясона и его невесту без вмешательства детей, конец был бы менее трагичным. Однако Медея становится человекоподобной носительницей пороков.

Главные герои прожили в браке двенадцать лет и породили на свет двух мальчиков – Мермера и Ферета. Их женитьба была организована с участием волшебной силы: боги насылают на Медею любовные чары и она помогает Ясону и аргонавтам раздобыть золотое руно. В благодарность герой женится на ней. Ясон хоть и не был богом, но происходил из знатного рода и приходился сыном царя Эсона, правителя города Иолка.

После встречи с Ясоном Медея сразу проявляет свою жестокость: она бежит из Колхиды вместе с ним и, чтобы задержать разгневанного Ээта, убивает своего брата Апсирта, который был ее путником. Куски тела была разбросаны на морском берегу –из-за этой жестокости, которую проявила Медея, отзывы об этой легенде очень неоднозначные.

Главка – дочь коринфского короля Креонта. По словам Ясона, он женится на ней не из большой любви, а для того, чтобы обеспечить своим сыновьям счастливое будущее. Породнившись с королевскими наследниками, мальчики в дальнейшем могли бы жить среди знатных людей.

О главной героине

Медея не способна мириться с унижением, поэтому она начинает ненавидеть мужа и ищет способ мщения. Она не сразу принимает решение убить детей, но воспитатель мальчишек мгновенно догадывается о ее планах. К Медее является Креонт – отец будущей жены Ясона приказывает уйти ей из Коринфа вместе со своими отпрысками.

Окончательное решение об убийстве она принимает после встречи с бездетным афинским царем Эгеем. Она понимает, как страдает мужчина без потомства, поэтому решает отнять у своего мужа самое дорогое. Медея и Ясон были когда-то счастливой супружеской парой, пока не наступил роковой день, в который предводитель аргонавтов не принял свое суровое решение. Главная героиня думает о том, чтобы ей покинуть город одной – Эгей предлагает ей убежище, но жажда мести гораздо сильнее: с помощью своих малюток она хочет отомстить сопернице. Согласно мифу, детей Медеи убивали жители Коринфа, а Еврипид изменил концовку и изобразил, будто несчастная мать сама берет на себя этот грех и успокаивает себя тем, что мальчики умерли менее страшной смертью. В пьесе Медея четырежды меняет свое решение — в этом и проявляется исключительное психологическое мастерство Еврипида, который показывает сложность человеческой натуры.

Дальнейшая судьба Медеи

Несмотря на совершенные кровавые преступления, убийца не понесла казни и скрылась в далеких краях. В Афинах она вышла замуж за Эгея и родила ему сына Меда. Вскоре их дом навещает Тесей, известный своей борьбой с быком Минотавром. Медея желает убить гостя, но Эгей вовремя узнает в нем своего сына и делает так, чтобы их страну покинула злодейка Медея. Краткое изложение не рассказывает о дальнейшей судьбе героини, но об этом повествуют другие произведения.

На острове блаженных изгнанница становится женой Ахилла. Волшебница проживает долгую жизнь, которая и приходится для нее самым страшным наказанием. Она постоянно живет в изгнании, мучается от одной мысли о совершенном злодеянии, все ее презирают. Быть может, это наказание страшнее смерти — такова участь внучки Гелиоса.

Вывод

Жизнь Сенеки гораздо интереснее его холодного и напыщенного творчества, его стихи неестественные и тяжелые для восприятия и не выдерживают сравнения с греческими трагедиями. Впрочем, его можно понять, поскольку он дитя развращенной и агонизирующей Римской империи.

Колхидская царевна-колдунья, похожа на обиженного ребенка, и любая обида, или посягательство на ее права, в отношении мужа, детей, будет решена с помощью убийства. Мораль трагедии, злодею не нужны ни прощение, ни поблажки,

Еврипид «Медея» в сокращении

Еврипид «Медея» краткое содержание для читательского дневника:

Греческий герой Ясон приплывает в Колхиду, чтобы добыть Золотое Руно. Однако добыть его не так-то просто. Ему на помощь приходит дочь царя Медея, которая знает колдовство. С ее помощью Ясон получает Руно и отплывает, забрав с собой Медею. Чтобы задержать преследователей, девушка убивает брата и раскидывает куски его тела по берегу.

Возвратившись на родину Ясона, Медея уговаривает дочерей царя убить их отца. После этого колдунья якобы сможет возвратить его молодым. Однако после убийства она ничего не делает, а народ изгоняет бесчестных дочерей правителя. Теперь правлению Ясона ничего не угрожает, но через какое-то время жители города восстают против Медеи.

Забрав детей, Ясон и Медея убегают в Коринф. Но царь этого полиса, боясь власти колдуньи, уговаривает Ясона развестись с ней и жениться на его дочери. Этим якобы герой сможет спасти не только себя, но и своих детей. Ясон, который сам начинает бояться жены, соглашается. После этого Медею просят уйти из Коринфа, но идти ей некуда.

Приют она находит у правителя Афин Эгея, который страдает от отсутствия наследников. Воспользовавшись этим, ведьма обещает, что если царь приютит ее, то у него появится сын. Обретя новый дом, она решает отомстить Ясону. Еще перед отъездом из Коринфа она сделала вид, что смирилась с выбором мужа.

Теперь же она готовит подарок для его молодой жены. Отравленный плащ и повязку женщина просит своих детей отнести мачехе, что те и делают. По возвращению детей, Медея плачет, прощается с ними и убивает их, понимая, что если этого не сделает она, то сделают другие.

Новая жена Ясона примеряет плащ, но вдруг он вспыхивает огнем. К ней на помощь бросается отец, но заколдованное пламя обвивает их обоих, и они сгорают. Ясон бежит к Медеи, но она с телами детей убегает от него на колеснице.

Главная мысль:

Основная идея трагедии – показать, как душу человека могут растерзать страсти до такой степени, что разрушается его человеческая личность.

Это интересно: Трагедия «Антигона» Софокла была написана в 442 г. д. н. э. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Антигона» по главам для лучшей подготовки к уроку по античной литературе. В основе сюжета древнегреческого произведения лежит противостояние между государственными законами и сводом родовых неписаных правил.

Людмила Улицкая: Медея и ее дети

1…

prose_contemporary Людмила Улицкая Медея и ее дети

Произведения Людмилы Улицкой можно назвать «прозой нюансов» — и тончайшие проявления человеческой природы, и детали быта выписаны у нее с особой тщательностью. Ее повести и рассказы проникнуты совершенно особым мироощущением, которое, тем не менее, оказывается близким очень многим.

Повесть «Медея и ее дети» уже завоевала признание читателей у нас в стране и за рубежом. История крымской гречанки Медеи — это история любви и разлуки, короткого женского счастья и долгих лет тягостного одиночества, радости единения и горечи измены. Стремление героини раскрыть свою душу, поделиться теплом наталкивается на непонимание самых, казалось бы, близких людей, оказывается им ненужным…

Одно из лучших произведений русской прозы конца двадцатого века.

ru ru glassy Black Jack Book Designer 4.0, FBEditor 2005-01-17 https://www.aldebaran.ru 2119583A-A519-4B22-950A-50979929E6D3 1.2 Людмила Улицкая. Медея и ее дети ЭКСМО 2004 2004 5-699-06364-1

Людмила УЛИЦКАЯ

МЕДЕЯ И ЕЕ ДЕТИ

(Семейная хроника)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Медея Мендес, урожденная Синопли, если не считать ее младшей сестры Александры, осталась последней чистопородной гречанкой в семье, поселившейся в незапамятные времена на родственных Элладе Таврических берегах. Была она также в семье последней, сохранившей приблизительно греческий язык, отстоявший от новогреческого на то же тысячелетнее расстояние, что и древнегреческий отстоял от этого средневекового понтийского, только в таврических колониях сохранявшегося наречия.

Ей давно уже не с кем было говорить на этом изношенном полнозвучном языке, родившем большинство философских и религиозных терминов и сохранившем изумительную буквальность и первоначальный смысл слов: и поныне на этом языке прачечная зовется катаризма, перевозка — метафорисис и стол — трапеза… Таврические греки, ровесники Медеи, либо вымерли, либо были выселены, а она осталась в Крыму, как сама считала, по Божьей милости, но отчасти благодаря своей вдовьей испанской фамилии, которую унаследовала от покойного мужа, веселого еврея-дантиста, человека с мелкими, но заметными недостатками и большими, но глубоко скрытыми достоинствами.

Овдовела она давно и больше не выходила замуж, храня верность образу вдовы в черных одеждах, который очень ей пришелся.

Первые десять лет она носила все исключительно черное, впоследствии смягчилась до легкого белого крапа или мелкого горошка все по тому же черному. Черная шаль не по-русски и не по-деревенски обвивала ей голову и была завязана двумя длинными узлами, один из которых плоско лежал на правом виске. Длинный конец шали мелкими античными складками свешивался на плечи и прикрывал морщинистую шею. Глаза ее были ясно-коричневыми и сухими, и темная кожа лица тоже была в мелких сухих складках.

Когда она в белом хирургическом халате с застежкой сзади сидела в крашеной раме регистрационного окна поселковой больнички, то выглядела словно какой-то неизвестный портрет Гойи. Размашисто и крупно вела она всякую больничную запись, также размашисто и крупно ходила по окрестной земле, и ей было нетрудно встать в воскресенье до света и отмахать двадцать верст до Феодосии, отстоять там обедню и вернуться к вечеру домой.

Для местных жителей Медея Мендес давно уже была частью пейзажа. Если не сидела она в белой раме регистратурного окна, то непременно маячила ее темная фигура либо в Восточных холмах, либо на каменистых склонах гор к западу от Поселка.

Ходила она не праздно, была собирательницей шалфея, чабреца, горной мяты, барбариса, грибов, шиповника, но не упускала также и сердоликов, и слоистых стройных кристаллов горного хрусталя, и старинных темных монет, которыми полна была тусклая почва этой скромной сценической площадки всемирной истории.

Вся округа, ближняя и дальняя, была известна ей, как содержимое собственного буфета. Она помнила не только где и когда можно взять нужное растение, но отмечала про себя, как с десятилетиями медленно меняется зеленая одежда: заросли горной мяты спускаются вдоль весенних промоин восточного склона Киян-горы, вымирает барбарис от едкой болезни, сжигающей нижние ветви, а цикорий, напротив, идет в подземное наступление, и корневища его душат легкие весенние цветы.

1…

КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА Понравилась книга?

Вы можете купить эту книгу и продолжить чтениеХотите узнать цену? ДА, ХОЧУ

3. Драматургия. Борис Александрович Гиленсон. История античной литературы. Книга 2. Древний Рим. Книги по истории онлайн. Электронная библиотека

   Художественное наследие Сенеки – это его драматургия, девять трагедий – единственные образцы данного жанра в римской литературе, дошедшие до нас. Их сюжеты – эпизоды из греческой мифологии, которые ранее уже обрабатывались драматургами классической эпохи Эллады, такими, как Эсхил, Софокл, Еврипид. Девять трагедий Сенеки по композиции воспроизводят греческие образцы: делятся на пять актов, имеют хор. Вместе с тем трагедии Сенеки – глубоко своеобразны. Их автор, как и в своих философских сочинениях, привержен столь дорогим ему постулатам стоицизма. Кроме того, в драматургии Сенеки, в духе эстетики «серебряного века», с одной стороны – декламационный, патетический стиль, с другой – нагнетание страшных, пугающих сцен и подробностей. Эти «сильнодействующие» художественные средства, рассчитанные произвести впечатление на читателя и зрителя, общая мрачная тональность по-своему гармонировали с тяжелым политическим климатом нероновского правления.
   «ФЕДРА». Трагедия Сенеки «Федра» (Phaedra) базируется на сюжете «Ипполита» Еврипида. Показательны, однако, те новые акценты, которые привносит римский драматург. В финале еврипидовского «Ипполита» Вестник сообщает о горестной судьбе несчастного юноши, оклеветанного мачехой и проклятого отцом Тезеем. Ипполит ехал по берегу моря в колеснице, когда кони увидели вышедшего из воды страшного быка (воплощение мести Тезея) и в страхе помчались. Ипполит выпал из колесницы и разбился. Приведенный к отцу израненный Ипполит прощает отца и умирает.
   Сенека, верный своему методу, аккумулирует натуралистические подробности гибели Ипполита, о которых «умалчивает» Еврипид.

Окровавляя землю, голова
Со стуком разбивается о скалы,
Клочки волос повисли на кустах,
Раздроблены прекрасные уста
Каменьями, злосчастная краса
От многих ран погибла. На камнях
Трепещут умирающие члены.

   Сенека характеризует своих героев более резким, прямолинейным образом: в отличие от Еврипида, где Федра признается в любви Кормилице, а та сообщает об этом Ипполиту, у Сенеки Федра сама открывается пасынку в своей страсти. Возмущение Ипполита представлено в нарочито мелодраматической форме: он готов поразить Федру мечом.
   Когда та уверяет, что подобная смерть для нее желанней, чем отвергнутая любовь, Ипполит отказывается от своего намерения и, бросив меч, уходит. Кормилица, знающая о любви Федры, поддерживает клевету против юноши. Последний, якобы совершив насилие, испытал страх перед согражданами, о чем говорит оставленный им меч. У Сенеки Федра поражает себя мечом на глазах у мужа. Эти и другие эпизоды – свидетельство известной упрощенности в интерпретации Сенекой классического сюжета. Натуралистические подробности, кровавые обстоятельства трудно было воспроизвести на сцене. Эта и другие трагедии в значительной мере рассчитывались не на воплощение на театральных подмостках, а на чтение, иногда в гостиных, в кругу друзей и единомышленников.
   «МЕДЕЯ». Драматургическая эстетика Сенеки реализуется в трагедии «Медея» (Medea), которую также полезно сопоставить с одноименным произведением Еврипида. У греческого трагика главная героиня – жена, оскорбленная неверностью и эгоизмом мужа Ясона, для которого она пошла на огромные жертвы; Медея – человек, доверие которого было обмануто, достоинство – попрано; любящая и страдающая мать; личность, осознающая свою горестную долю как результат незавидного положения женщины в эллинском обществе. Медея у Сенеки – образ однолинейный, лишенный сложности, воплощение необузданной мстительности. Медея готова даже сжечь Коринф, где должна произойти свадьба мужа с Главкой, дочерью царя Креонта, уничтожить Истмийский перешеек, разъединяющий Эгейское и Ионийское моря. Подобной трактовкой Сенека превращает Медею едва ли не в фурию, рабу гибельных страстей.
   Ее монологи – основной стилевой пласт трагедии; они исполнены патетики, выстроены драматургом по законам риторики.

Уж месть моя рождается на свет:
Я – мать детей. Но в жалобах напрасных
Я трачу время. Или не пойду
Я на врагов, из рук не вырву факел
И с неба свет!

В Медее – «огонь, железо, молнии богов». Она «грозит, бушует, жалуется, стонет». В ней – «бешенства прилив, разлившийся широкими волнами». Ее месть поистине неутолима.

…жена
Есть у него… я на нее направлю
Удар меча. Нет, это не довольно
Для бед моих. Нет, преступленья все,
И греческим, и варварским народам
Знакомые, должна я совершить.

Подобные словесные эскапады окрашивают стилистику трагедии. Кормилица, зная нрав Медеи, безуспешно пытается его смягчить, ибо «громадное злодейство предстоит, свирепое, безбожное».
СЕНЕКА И ЕВРИПИД. По сравнению с Еврипидом Сенека и в этой трагедии корректирует как трактовку отдельных образов, так и некоторые сюжетные коллизии. Он «смягчает», например, образ Ясона, который исполнен грусти, ибо над ним тяготеют «цари и рок»; герой вступает в новый брак ради детей, которых любит. Ясон не хочет отдать детей Медее, потому, что не может жить без них. И когда Медея это понимает, находит, в чем наиболее уязвим муж, то решает нанести ему удар, самый болезненный и беспощадный.

Так любит он детей? Прекрасно. Он
В моих сетях, открылось место ране.

У Еврипида – и в этом его новаторство – запечатлена внутренняя борьба в душе Медеи, в которой живут оскорбленная, ревнивая женщина и любящая мать. У Сенеки Медея – одержима ненавистью. Кормилица подробнейшим образом сообщает о зловещих волшебных заклинаниях Медеи, о том, как она готовит адское зелье, яд для ненавистный ей Главки. У Еврипида от яда гибнут Главка и Креонт. У Сенеки говорится о пожаре, который уничтожает дом коринфского царя и весь город. «Погибло все, разрушен царский дом, отец и дочь смешались в адском пепле», – сообщает Вестник.
В классической греческой трагедии гибель героев происходит за сценой. Это относилось и к детям Медеи у Еврипида. В трагедии Сенеки мать убивает их на сцене. Сначала поражает одного сына, затем всходит на кровлю дома и отнимает жизнь у второго. Все это она совершает с пугающим хладнокровием, дополняя это потрясенному Ясону такими «комментариями»:

Когда б одним насытиться убийством
Могла моя рука, ни одного
Она бы не свершила. Слишком мало
И двух убийств для гнева моего.
Когда сейчас в утробе материнской
Скрывается залог твоей любви.
Его мечом я вырву из утробы.

Затем на двух змеях Медея вместе с телами детей улетает на небо. Ясон, потерявший Главку, детей, одинокий и сломленный, в последней реплике как бы подчеркивал излюбленную мысль Сенеки о бессилии человека перед лицом рока в мире, утратившем божественную справедливость:

Несясь в пространстве горнего эфира,
Свидетельствуй, что в нем уж нет богов!

   В «Медее», как и других трагедиях Сенеки, безусловная тенденциозность, «заданность». Как остроумно замечено, Сенека так выписал характер своей Медеи, словно она прочитала трагедию Еврипида. Своим произведением Сенека хотел продемонстрировать пагубность вседозволенности, ее страшные последствия. Подобным, во многом завуалированным образом Сенека выражал свое неодобрение той вакханалии кровавого насилия и произвола, которые сделались приметой эпохи Нерона.
   «ОКТАВИЯ». В литературе «серебряного века» известно одно драматургическое произведение, основанное не на мифологическом, а на историческом материале. Это политическая трагедия «Октавия». Она написана в стилевой манере, присущей драматургии Сенеки и даже ему приписывалась, что, однако, ошибочно. Автор ее неизвестен. Но, как можно судить по характеру и сюжету произведения, он принадлежал, по-видимому, к оппозиции Нерона и мог написать произведение после смерти императора.
   В основе трагедии лежал следующий эпизод. Организовав «ликвидацию» матери, Агриппины, Нерон решает свои матримониальные дела, оформив брак с любовницей Поппеей Сабиной. Став хозяйкой в покоях Нерона, «золотом дворце», Попнея побуждает мужа расправиться с его прежней женой Октавией. Сначала Октавия была изгнана под предлогом ее бесплодия. Затем, по наущению Поппеи Сабины, Октавии было предъявлено сфабрикованное, выбитое под пытками как ее самой, так и ее рабынь, обвинение в связи с неким рабом, выходцем из Египта. Октавия была сослана сначала в провинцию Кампания, затем на остров Пандатерию в Адриатическом море. Там она была убита по приказу Нерона. Несчастной, ни в чем не повинной женщине было 20 лет.
   В пьесе действовали Нерон, Поппея, Октавия, а также Сенека, монологи которого пронизаны духом стоицизма. Философ пространно рассуждал о пользе обуздания страстей, о призрачности богатства, преимуществах скромного быта бедняка. Центральное лицо трагедии – Нерон. Это свирепый деспот, охваченный неодолимым влечением к Поппее Сабине, называющий любовь «величайшим смыслом всей жизни». Нерон – фигура зловещая, данная плакатно, декларативно. Он жаждет крови, велит показать своим подданным головы казненных, насаждает всеобщий, парализующий людей страх. Напрасно Сенека умоляет Нерона проявлять милосердие.
   Трагична фигура Октавии, знающей о неотвратимом и страшном конце.

…Лишь смертью могут
Окончиться несчастия мои.
Убита мать, похищен злодеяньем
Отец мой, брата я лишилась, вся
Задавлена бедами, ненавистна
Супругу и моей подчинена
Служанке, светом я не наслаждаюсь.
Трепещет сердце, но не страхом смерти,
А преступленья – только б сгинул грех,
И с радостью умру я.

   Хор в трагедии – во многом выражение народной точки зрения. Он сочувствует Октавии; вспоминает о горестной судьбе Агриппины Старшей, жене знаменитого Германика, которая была сослана Тиберием на остров Пандатерию и умерла от голода. Перечисляет хор и других женщин, погибших насильственной смертью: Ливия, жена Друза; Мессалина, некогда хозяйничавшая в императорском дворце, павшая под «солдатским мечом»; Агриппина Младшая, «Неронова мать», которая «свирепого сына жертвой легла». Восхваляет хор и красоту Поппеи Сабины. В финале пьесы Октавия прощается с жизнью, готовая уйти к «печальным загробным теням». Эта сцена вызывала в памяти заключительный монолог Антигоны из одноименной трагедии Софокла, обреченной быть заживо замурованной в склепе. Мрачную атмосферу трагедии подчеркивала заключительная реплика хора: «Упивается кровью граждан своих неистовый Рим».
   В трагедии, осуждающей тиранию, давали себя знать риторичность, сгущение красок, нарочитая резкость характеристик, те художественные приемы, которые отличали, между прочим, драматургию Сенеки. «Октавия» – одно из значительных художественных свидетельств о времени Нерона.
   ЗНАЧЕНИЕ СЕНЕКИ. Сенека оказался в последующие эпохи одним из наиболее популярных римских писателей. В Средние века он воспринимался как мыслитель, идеи которого близки христианству. С интересом осваивались его философские, моралистические сочинения, насыщенные психологическими наблюдениями, неизменно актуальными. Известна была и драматургия Сенеки, мимо которой не прошли ни Шекспир, ни Кальдерон, ни французские классицисты (Корнель, Расин). В эпоху Просвещения осуждение тирании и деспотизма в его трагедиях звучало весьма современно и получило высокую оценку Дидро и Лессинга.
   В XX веке некоторые стороны стоического мироощущения, столь любезного Сенеке, составляют существенный элемент жизненной философии Хемингуэя, характеризуют нравственную позицию многих его героев. Это люди, исповедующие своеобразный моральный кодекс внутреннего достоинства и стойкости перед ударами судьбы, перед лицом смерти. Эту позицию «героя кодекса» определяют формулой: «grace under pressure» («достоинство несмотря на тяжелые обстоятельства»).

MEDEA — СЕНЕКА МЛАДШАЯ — Древний Рим

Введение | Сводка | Анализ | Ресурсы

«Медея» — одна из самых известных трагедий римского драматурга Сенека Младшего , завершенная около 50 г. н.э. или, возможно, раньше. В нем рассказывается история мести чародейки Медеи неверному мужу Ясону. Хотя общепринято считать, что более ранняя греческая версия рассказа Еврипида (также называемая «Медея» ) превосходит во многих отношениях, темы кровожадной мести и сверхъестественного в Сенеки оказали большое влияние на возрождение трагедии эпохи Возрождения, особенно французской неоклассики и английской елизаветинской трагедии.

Dramatis Personae — Персонажи

МЕДИА, жена Джейсона

ДЖЕЙСОН
КРЕОНТ, король Коринфа
Медсестра МЕДЕИ
МЕССЕНДЖЕР
ДВА СЫНА МЕДЕИ И ХАСОНА (молчит)
КОРИНФСКИМ, дружественным к Ясону и враждебным к Медее

Как и предполагалось в пьесе, «варварская» принцесса и ведьма Медея встретила героя-аргонавта Ясона, когда он находился в Колхиде в поисках спасения. Золотое руно.Она влюбилась в Джейсона и использовала свои магические знания, чтобы помочь ему в, казалось бы, невыполнимых задачах, поставленных ее отцом королем Айтесом в качестве платы за получение Золотого руна. Она бежала из Колхиды с Ясоном обратно в его дом в Иолке в Фессалии, но вскоре они были вынуждены снова бежать в Коринф, где они жили в относительном мире около десяти лет, в течение которых они родили двух сыновей. Ясон, однако, стремясь улучшить свое политическое положение, покинул Медею в пользу выгодного брака с Креусой (известной как Глаус по-гречески), дочерью коринфского короля Креонта, с которого начинается пьеса.

Медея открывает пьесу, проклиная ситуацию и клянется отомстить неверному Ясону, фантазируя о извращенной мести, некоторые из которых предвещают грядущие действия. Проходящий Хор поет свадебную песню в ожидании свадьбы Джейсона и Креусы. Медея признается своей няне, говоря, что все злые дела, которые она делала в прошлом, она сделала для Джейсона. Она не полностью винит своего мужа в своих бедах, но не имеет ничего, кроме презрения к Креусе и королю Креонту, и угрожает привести его дворец в полное запустение.

Когда Креонт постановляет, что Медея должна немедленно отправиться в изгнание, она умоляет о пощаде и получает отсрочку на один день. Джейсон побуждает ее принять предложение Креонта об изгнании, утверждая, что он никоим образом не пытался причинить ей вред, и что он сам не несет вины. Медея называет его лжецом, говоря, что он виновен во многих преступлениях, и просит дать ей возможность взять с собой детей в бегство. Ясон отказывается, и его визит только еще больше разозлит Медею.

Когда Джейсон уходит, Медея находит царственную мантию, которую зачаровывает и отравляет, а затем приказывает медсестре приготовить ее в качестве свадебного подарка для Джейсона и Креусы.Хор описывает ярость презираемой женщины и рассказывает о печальном конце многих аргонавтов, включая Геракла, который закончил свои дни, случайно отравленный своей ревнивой женой Дейанейрой. Хор молится, чтобы боги сочли эти наказания достаточными и чтобы Джейсон, лидер аргонавтов, был по крайней мере пощажен.

Входит напуганная медсестра Медеи и описывает заклинания темной магии Медеи, включая змеиную кровь, непонятные яды и ядовитые травы, а также ее призыв ко всем богам подземного мира, чтобы они проклинали ее смертоносное зелье.Сама Медея входит и говорит с темными силами, которые она заколдовала, и дает проклятый подарок своим сыновьям для доставки на свадьбу Джейсона. Хор задается вопросом, насколько далеко зайдет ярость Медеи.

Посланник прибывает, чтобы сообщить хору подробности катастрофы во дворце Креонта. Он описывает магический огонь, который питается даже водой, предназначенной для его тушения, и мучительную смерть Креусы и Креонта из-за отравленной одежды Медеи. Медея довольна тем, что слышит, но начинает чувствовать, что ее решимость ослабевает.Однако затем она впадает в полномасштабное безумие, поскольку она представляет всех людей, которых она убила в рабстве Джейсона, и дико колеблется между своим планом причинить вред Джейсону и своей любовью к своим детям, противоречащей силам вокруг нее и движущимся ее безумие.

Она приносит в жертву одного из своих сыновей, намереваясь ранить Джейсона любым доступным ей способом. Затем Джейсон замечает ее на крыше дома и умоляет спасти их другого мальчика, но Медея отвечает, немедленно убивая мальчика.Появляется запряженная драконом колесница и дает ей возможность спастись, и она вскрикивает, бросая тела детей Ясону и улетая на колеснице. Последние строки принадлежат опустошенному Ясону, поскольку он приходит к выводу, что не может быть никаких богов, если такие дела могут происходить.

Хотя по этому поводу все еще есть споры, большинство критиков не верят, что пьесы Сенеки должны были быть поставлены, только прочитаны, возможно, как часть воспитания молодого императора Нерона.На момент его создания уже существовало по крайней мере две или три известных версии легенды о Ясоне и Медее, древнегреческой трагедии года Еврипида года, более поздней версии Аполлония Родия и хорошо известной трагедии года Овидия. (в настоящее время существует только фрагментарно). Однако эта история, по-видимому, была любимой темой как греческих, так и римских драматургов, и почти наверняка есть много утерянных пьес на эту тему, которые Сенека мог бы прочитать и на которые оказал влияние.

Персонаж Медеи полностью доминирует в пьесе, появляясь на сцене в каждом действии и произнося более половины строк, включая вступительный монолог из пятидесяти пяти строк. Ее сверхчеловеческие магические силы имеют большое значение, но, в конце концов, они менее значительны, чем жажда мести и чистое стремление творить зло, которые толкают ее на безжалостное убийство ее сыновей.

Seneca ’« Medea » отличается от более ранней « Medea » из Euripides в нескольких отношениях, но в особенности характерными чертами и мотивами самой Медеи.Пьеса Еврипида начинается с того, что Медея плачет и кричит своей няне о несправедливостях, причиненных ей, довольствуясь тем, что считает себя всего лишь пешкой богов и желает пострадать от последствий и разветвлений. Медея Сенеки заявляет о своей ненависти к Ясону и Креонту смело и без колебаний, и ее ум с самого начала настроен на месть. Медея Сенеки считает себя не «просто женщиной», с которой случится трагедия, а энергичным, мстительным духом, полностью контролирующим свою судьбу и решившим наказать тех, кто обидел ее.

Более чем вероятно в результате разных эпох, в которых были написаны две версии, существует определенное несоответствие в силе и мотивах богов, при этом Еврипид (несмотря на его иконоборческую репутацию в то время) выглядит гораздо более благоговейным. к божествам. Seneca ’s «Medea» , с другой стороны, далек от уважения и почтения к богам и часто осуждает их за их действия или бездействие. Пожалуй, наиболее показательно то, что последняя строчка в версии Seneca оставляет Ясона оплакивать судьбу своих сыновей и открыто заявлять: «Но богов нет!»

В то время как Еврипид представляет Медею тихо и за кулисами, частично в первой сцене, с жалостью к себе: «Ах, я, несчастная страдающая женщина! Если бы я мог умереть! », Сенека открывает свою версию самой Медеей как первой фигурой, которую видит аудитория, и ее первой строкой (« О боги! Месть! Придите ко мне сейчас, я умоляю, и помогите мне… ») задает тон остальной части произведения.С момента ее первого произнесения мысли Медеи обратились к мести, и она изображается сильной, способной женщиной, которую нужно бояться, а не жалеть, и которая полностью осознает, что должна делать.

Хор пьесы Еврипида ’в целом симпатизирует Медее, рассматривая ее как бедную, несчастную женщину, жизнь которой была полностью разрушена судьбой. Seneca Хор гораздо более объективен, кажется, что он представляет больше среднего гражданина, но не наносит никакого ущерба, когда дело доходит до скандала, свидетелями которого они являются.Поскольку Медея Seneca — такой сильный персонаж, с самого начала преданная своему плану мести, ей не нужно сочувствие хора. Они не покровительствуют Медее, как Хор Еврипида , но на самом деле служат ей, чтобы еще больше разозлить ее и укрепить ее решимость.

Заключительные сцены пьес Еврипида ’и Сенеки ’ также подчеркивают различия между двумя характеристиками Медеи. В Еврипид , когда Медея убила своих детей, она считает своим долгом обвинить Ясона и снять с себя всякую вину. Медея Сенеки не скрывает, кто убил их и почему, и даже заходит так далеко, что убивает одного из них на глазах у Ясона. Она открыто признает убийство, и, хотя она возлагает вину на Джейсона, она не винит его в смерти. Точно так же Медея Сенеки заставляет события вокруг нее происходить, заставляя запряженную драконом колесницу спускаться к ней, а не ждать, пока они придут сами по себе или полагаться на божественное вмешательство.

Персонаж Ясона в пьесе Сенеки , с другой стороны, не такой злой, как в Еврипид , но выглядит довольно слабым и беспомощным перед лицом гнева Медеи и решительного зла.Он действительно хочет помочь Медее и слишком легко соглашается, когда она, кажется, передумала.

Для философа-стоика Сенека центральным элементом его пьесы является проблема страсти и зла, которое может создать неконтролируемая страсть. Согласно стоикам, страсти, если их не держать под контролем, превращаются в бушующие огни, способные охватить всю вселенную, и Медея явно является именно таким порождением страсти.

Пьеса демонстрирует многие черты так называемого Серебряного века латинской литературы, такие как любовь к подробным описаниям, концентрация на «спецэффектах» (например, все более ужасающие описания страданий и смерти) и содержательность , резкие «остроты» или запоминающиеся цитаты и эпиграммы (например, «тот, кто не может надеяться, не может отчаиваться» и «плод греха — не считать грехом никакое зло»).

Во многом так же, как Овидий сделал старые греческие и ближневосточные истории новыми, рассказывая их по-новому и придавая им новый романтический или ужасающий акцент, Seneca поднимает такие излишества на еще более высокий уровень, загружая детали детализация и преувеличение ужаса и без того ужасных событий. Действительно, речи персонажей Seneca настолько полны формальных риторических уловок, что они начинают терять всякое чувство естественной речи, поэтому Seneca намерен создать образ ведьмы почти полного зла.В некоторой степени истинно человеческая драма теряется во всей этой риторике и озабоченности фантастическими элементами магии, и пьеса, возможно, менее тонкая и сложная, чем Еврипид ’ « Медея » .

Тема тирании неоднократно поднимается в пьесе, например, когда Медея указывает на несправедливость тиранического изгнания ее Креонтом и его заявление о том, что она должна «подчиниться царской власти, справедливой или несправедливой». Сенека лично наблюдал природу тирании в имперском Риме, что может объяснить его озабоченность злом и глупостью в его пьесах, и предполагается, что его пьесы, возможно, были задуманы как совет своему ученику Нерону против тиранических действий.Тема клятв всплывает не раз, например, когда Медея настаивает, что нарушение Джейсоном клятвы, оставив ее, является преступлением и заслуживает наказания.

Размер пьесы имитирует формы драматической поэзии афинских драматургов V века до н.э., при этом основной диалог находится в триметре ямба (каждая строка разделена на три дипода, каждая из которых состоит из двух ямбических футов). Когда Хор комментирует действие, обычно это одна из нескольких разновидностей хориамбического размера.Эти хоровые песни обычно используются для разделения пьесы на пять отдельных действий, а также для комментариев к предыдущему действию или для размышления.

Формальное сравнение версий «Медеи» Еврипида и Сенеки

Первоначально написанная Еврипидом, Медея — древнегреческая трагедия, основанная на мифе о Медее и Ясоне. После встречи с Джейсоном во время его поисков Золотого Руна, Медея влюбляется и покидает свою родину, чтобы помогать ему на протяжении всего его путешествия своими силами волшебницы.Они становятся любовниками и приговариваются к изгнанию в Иолке, в конце концов ища убежища в Коринфе. Их отношения страдают, когда Джейсон не может оставаться верным Медее в их браке, что заставляет ее мстить ему немыслимыми способами. Медея Сенеки — вторая из двух уцелевших древних версий этой трагедии, которая содержит резкие отличия от версии Еврипида, хотя и сохраняет схожий сюжет. Еврипид и Сенека предлагают уникальную интерпретацию того, как Медея замышляет месть Ясону.Лучше всего это видно по поведению Медеи в начале, ее мольбе к королю Коринфа Креону и ее тревожному решению убить своих детей в обеих пьесах.

В «Медее» Еврипида Медея изображается как преданная жена, которую обижает ее муж Ясон, и поэтому в качестве акта возмездия приводит к смерти своей новой невесты, его тестя и двух ее собственных детей. . Однако ее точные планы мести не совсем очевидны в начале пьесы. Перед тем, как Медея выходит, чтобы поговорить с хором, медсестра объясняет свою ситуацию и заявляет: «Бедная Медея, скорбная и опозоренная, / кричит от своей нарушенной клятвы, обещание скреплено его правой рукой» (стр.4). Здесь Еврипид начинает показывать Медею жалкой и постоянно плачущей из-за того, что Ясон опозорил ее, отказавшись от их клятвы. Из дома слышно, как она кричит: «Аааа! Я так много страдала, что стоит море слез. О дети, проклятые, я умру вместе со своим отцом! Твоя мать ненавистна »(стр. 8). Хотя очевидно, что она расстроена и ранена из-за ее стонов на заднем плане, только кажется, что она действует из-за своей неспособности контролировать свои чувства по поводу того, через что она прошла.Еврипид указывает на возможность того, что Медея причинит вред тем, кто причинил ей боль, когда медсестра говорит: «Боюсь, она что-то замышляет. / У нее жестокий ум, и она не потерпит жестокого обращения »(с. 4-5). Несмотря на это заявление, важно отметить, что медсестра просто озвучивает свой страх, что Медея может мстить, и что аудитории все еще неясно, насколько далеко Медея готова зайти, чтобы причинить боль тем, кто обидел ее. Медея глубоко обижена предательством Джейсона и сначала жалуется, но затем использует свои чувства горя и боли, чтобы разработать идеальный план, чтобы отплатить ему за его измену.Ее репрессалии импровизированы и развиваются по мере развития пьесы.

Напротив, у Медеи Сенеки есть четкие мотивы с самого начала пьесы, поскольку она одновременно страстна и полна решимости отомстить за неверность Джейсона. С самого начала первого акта Медея вызывает проклятия на Ясона, умоляя различных богов о благословениях, чтобы дать ей силу, необходимую для выполнения ее планов мести. Когда она взывает к «силам враждебной мести», она говорит: «Убейте его нового партнера, убейте его нового отца … Для жениха может остаться что-то похуже» (стр.44). В отличие от Медеи Еврипида, сама Медея выражает свое отвращение к Ясону, королю Креонту и принцессе Креусе в начале пьесы Сенеки. Вдобавок Сенека хочет раскрыть, что Медея намеревается убить и новую жену Джейсона, и нового тестя, но для самого Джейсона планирует другой путь мести. Как и Еврипид, Сенека до сих пор не раскрывает того факта, что Медея принесет в жертву своих детей, а также других, чтобы полностью разрушить жизнь Ясона. Жажда мести Медеи еще более проявляется, когда она говорит себе: «Медея, обнажи свой гнев на битву и приготовься убивать, работай до безумия» (стр.46). Это демонстрирует, как Медея молится богам, чтобы мотивировать и подготовить себя к совершению преступлений, худших, чем те, которые она совершила ради Ясона. Медея Сенеки показывает, что она больше контролирует свои эмоции из-за своего горячего желания мести, тогда как Медея Еврипида более эмоциональна и жалка в начале пьесы. Более того, можно сделать вывод, что планы Медеи наказать Ясона и Креонта уже созрели с самого начала пьесы Сенеки.

В обеих версиях древней трагедии Медея умело манипулирует, умоляя Креонта предоставить ей еще один день в Коринфе.В конце концов он уступает ее просьбе, что является важным элементом в обеих пьесах, поскольку дает Медее время, необходимое для совершения преступлений, которые она замышляла в свой последний день. По-видимому, в соответствии с ее поведением на протяжении всей пьесы Еврипида, Медея ведет себя эмоционально и жалко, чтобы убедить Креонта позволить ей провести еще один день в Коринфе. Тем не менее, важно понимать, что в своем диалоге с Креонтом Медея точно знает, что она делает со своим языком, и делает это специально.Когда Креонт прямо говорит Медее, что боится ее, она использует этот страх, чтобы убедить его успокаивающими словами, что у нее нет намерения причинить ему боль: «Не волнуйся, Креонт. Во мне нет ничего плохого в том, чтобы поступить неправильно с человеком, наделенным королевской властью »(стр. 15). Она использует резкие выражения, чтобы Креонт чувствовал себя более могущественным, чем она, из-за своего королевского статуса, что делает более вероятным, что он предоставит ей дополнительный день. Медея даже доходит до того, что становится перед ним на колени и с мольбой хватает его за руку и колени, умоляя его «сжалиться над ними.У тебя есть дети… Я не волнуюсь за себя ― Я плачу об их беде »(с. 17). Зная, как сильно Креонт любит своих детей, Медея обращается к нему, ссылаясь на свои заботы о своих двух собственных детях. Следовательно, Медея Еврипида эффективно может убедить Креонта разрешить ей последний день в Коринфе, позволяя ему поверить в то, что единственная цель этого дополнительного времени — организовать ее изгнание и приют для ее детей.

В то время как Креонт боится Медеи в обеих версиях пьесы, Медея Сенеки использует разум и апелляцию вместо эмоционального акта, чтобы заставить Креонта подарить ей дополнительный день в Коринфе.В диалоге между ними цель Медеи состоит не в том, чтобы подвигнуть Креонта своими словами, а скорее в том, чтобы быть разумным в своих мольбах, чтобы он в конечном итоге должен был уступить. Сначала она убеждает Креонта выслушать ее дело об отправке ее в изгнание с теми же источниками это привело ее в Коринф в первую очередь, имея в виду Ясона и Арго. Эта просьба неэффективна, поэтому она объявляет свою последнюю просьбу о том, чтобы Креонт помиловал ее сыновей, которые «не причинили вреда» (стр. 58). Он отвечает, говоря ей, чтобы она ушла, и что он будет воспитывать ее сыновей с любовью отца.Этот ответ — не то, что ожидала Медея, поэтому она снова умоляет его позволить ей небольшую отсрочку, чтобы она «могла стать матерью [своим] сыновьям» (стр. 59). Хотя Креонт сразу же подозревает, что ей нужно дополнительное время для заговора, Медея отрицает любую возможность этого и просит «немного времени для слез» (стр. 59). Ее мольбы оказываются успешными, поскольку Креонт откладывает ее изгнание всего на один день. Подобно Еврипиду, у Сенеки Медея обращается к Креонту с акцентом на любовь к своим детям, но Медея Сенеки использует меньше акта неполноценности и вместо этого постоянно аргументирует его до тех пор, пока у него не остается другого выбора, кроме как уступить.

Хотя Медея разрывается перед выбором убить своих единственных двоих детей, в конечном итоге она решает, что жертва должна быть принесена, чтобы причинить Джейсону наиболее сильную и эффективную боль. Еврипид и Сенека подходят к этому трудному решению убить своих детей по-разному. В версии Еврипида Медея вводит идею убийства своих сыновей, объясняя свой заговор мести хору, и даже несмотря на то, что они пытаются отговорить ее от этого, она настаивает на том, что это должно быть сделано, чтобы «ранить моего мужа наиболее глубоко» ( п.37). Можно сделать вывод, что Медея осознает необходимость этого жестокого акта в своем предыдущем разговоре с Джейсоном, где он заявляет: «У мужчин действительно должен быть какой-то другой метод / для получения детей. Вся женская раса / не должна существовать. Это не что иное, как неприятность »(с. 25). Его заявление крайне неточно, поскольку Медея была дома, воспитывала двух своих сыновей в Коринфе, в то время как Ясон держал их всех в неведении о своей неверности. В результате Медея сталкивается с осознанием того, что она должна убить своих детей, чтобы «разрушить дом Ясона» (стр.36). Вместо того, чтобы убить Джейсона вместе со всеми, Медея считает более эффективным гарантировать, что он потеряет своих нынешних детей и свою новую невесту, тем самым разрушив любые шансы на то, что он когда-либо станет отцом еще одного ребенка. Подобно своему поведению в начале пьесы, Медея все еще не может полностью контролировать свои эмоции, поскольку она спорит со своим внутренним я об убийстве своих детей. Она говорит: «Почему я должна, просто чтобы причинить боль их отцу, сама чувствовать вдвое большую боль, причиняя им вред? /… Но подожди что со мной не так? Чего я хочу? / Позволить моим врагам… остаться безнаказанными? » (п.46). Как мать, искренне любящая своих детей, Медея изо всех сил пытается набраться храбрости, чтобы убить своих детей, но быстро меняет свое мнение, как только она переориентирует свою главную цель и цель — наказать своего величайшего врага, Джейсона.

Напротив, Медея Сенеки понимает из разговора с Джейсоном, как много он любит их детей, что помогает ей понять, почему она должна их убить. Их разговор отличается от разговора с Еврипидом, потому что он дает ей тонкое понимание того, как лучше всего атаковать Ясона через его безмерную любовь к своим сыновьям.Сенека демонстрирует отцовскую любовь Ясона к своим детям, когда Медея просит его позволить ей забрать своих детей с собой, когда она уедет из Коринфа. Он немедленно отклоняет ее просьбу, заявляя, что «Мои дети — это причина, по которой я живу, то, что заставляет / меня терпеть боль /… Я бы скорее пожертвовал своей душой / своим телом, самой жизнью» (стр. 74 ). Этот диалог между Медеей и Ясоном особенно важен, потому что он показывает Медее, насколько сильно Ясон любит своих сыновей, что ставит его в уязвимое положение.Она говорит себе: «Это насколько / он любит своих сыновей? Это хорошо. Затем он пойман »(стр. 74), поскольку теперь она понимает, что может использовать его любовь к ним в своих интересах. Подобно Медее Еврипида, Медея Сенеки находится в противоречии с ее решением убить своих детей из-за своего материнского инстинкта. Говоря про себя, она возражает: «Как я могу пролить / кровь моих детей, свою плоть? / Гнев и безумие не должны дойти до этого! » (стр.92). Однако Медея в очередной раз меняет свое мнение, когда понимает, что если она должна быть оторвана от своих детей из-за изгнания, то Джейсон, конечно же, не может иметь их.По мере того, как ее гнев нарастает, она говорит: «Для своей матери они / навсегда ушли и потеряны, поэтому они должны уйти / уйти и потеряться и для своего отца» (стр. 93). Каким бы трудным ни было решение для матери убить своих двоих детей, и Еврипид, и Медея Сенеки могут убедить себя, что поступок должен быть совершен, чтобы гарантировать самую ужасную месть Ясону.

Несмотря на различную стилистику драматургии, греческий Еврипид и Роман Сенека способны впечатляюще изобразить мощный сдвиг в чувствах Медеи к Ясону, поскольку его неверность превращает ее любовь в чистую ярость и пламя.Оба драматурга по-разному освещают стремление Медеи к мести, создавая две версии одной и той же сказки, которые можно интерпретировать по-разному. Тем не менее, ни Еврипид, ни Сенека не смогли доказать своей аудитории в древней трагедии Медеи, что любовь и страсть могут в конечном итоге подтолкнуть любого к совершению самых невообразимых преступлений.

Цитируемые работы

Еврипид. Медея. Перевод Дайан Арсон Сварлин. Индианаполис, Hackett Publishing

Company, Inc., 2008.

Seneca. Медея. Перевод Фредерика Аля. Ithaca, Cornell University Press, 1986.

Electric «Медея Сенеки» — драматическое зрелище | Arts

Настоящая страсть к раскаленной постановке драматического клуба Гарварда-Рэдклиффа «Медея Сенеки» в переводе Гарвардского классического клуба могла бы воспламенить призрачные воды театра Адамс-Пул. С 20 по 23 ноября, возможно, единственным недостатком шоу было то, что в нем не было ледяного лимонада (или, лучше сказать, амброзии) вместе с блистательной игрой актеров.Способность актеров передавать нюансы эмоций своих персонажей посредством мастерства тона и жестов, а также замечательное использование в постановке рудиментарных черт бассейна создавали драматическое зрелище.

Спектакль, поставленный Вероникой С. Виклайн ’16, основан на пьесе римского драматурга Сенеки, действие которой происходит через десять лет после того, как Медея, варварская волшебница, помогла Ясону победить различных противников, которые отделили его от желанного золотого руна.Несмотря на их счастливый брак и двух сыновей, необходимость политической защиты Ясона со стороны Креонта, царя Коринфа, подталкивает его к женитьбе на дочери Креонта, Креусе. Пьеса начинается в medias res с того, что Медея замышляет свою месть: убийство невесты и сыновей, которые у нее были от Джейсона.

Самым большим сокровищем спектакля была Джульетта Кремель ’17, играющая Медею. Тщательно выразительные движения Кремеля и тонкая передача ее гнева позволили ей погрузиться в кожу Медеи со второго своего первого появления.Этот подвиг особенно похвален, поскольку ее первые строки представляют собой длинный монолог, наполненный сложными заклинаниями нескольких божеств. Ее первые движения уже вызывали мрачную атмосферу постановки: ее прогулка к центру внимания была медленной, а то, как она волочила ноги, олицетворяло тяжесть страданий, которые испытывала Медея. Оказавшись в центре внимания, она издала низкий стон и опустилась на колени. К тому времени, как она начала свой вводный монолог, одно ее присутствие на сцене уже передавало пафос пьесы.Кремель передала ее отчаяние между строк. Например, после ее восторженного призыва: «Богини, которые мстят за преступление… своими окровавленными руками, присутствуйте сейчас», — она остановилась с яростным взглядом. Часто она выкрикивала свои реплики, позволяя ей выразить горячую ярость, а в другие моменты она шипела леденящим кровь ядом. Такой нюанс в перформансе Кремеля наполнил мифическую Медею реализмом, превратившим перформанс в универсальное изображение человеческого бытия, которое было легко передать в своей вневременности и тем более трогательно.Эмоциональное турне Кремеля превратило Медею в греческий хор ее собственной трагедии, оправдывая решение Уиклина исключить группу коринфских женщин, которые задавали тон в первоначальной версии Сенеки.

Решение Виклайна позволить французскому коренному происхождению Кремеля проявиться в спектакле еще больше способствовало успешному развитию характера Медеи. Отказ Медеи от всего ее варварского наследия, чтобы присоединиться к Джейсону, оставляет ее чужеземцем в ее собственном королевстве, изоляция, которая усиливает ее отчаяние, когда Ясон готовится жениться на Креусе.Французская мелодия Кремеля была тонким напоминанием о негреческом наследии Медеи. Кроме того, Кремель использовала французский в своих смертоносных заклинаниях и спела популярную колыбельную «Doucement s’en va le jour» вместо оригинальной латинской одетты пьесы, прощаясь с детьми. Замена латыни на французский язык в греческой музыке Сенеки в сочетании с другими современными элементами постановки, такими как синкопированная рок-музыка, играемая во время переходов, и сигареты Медеи, придали древней трагедии захватывающий оттенок 21 века.

Выступление Джули Тиммиг в роли няни Медеи было столь же жестким. Тиммиг дополнила более жестокие всплески Кремель ровным, но мощным голосом, который передал мудрость ее персонажа. Успешная передача Тиммиг устойчивости медсестры перед лицом безрассудства Медеи лучше всего была представлена в ее устрашающем монологе о неминуемом отравлении Медеей невесты. Тихое перемешивание Медеей роковой смеси на заднем плане соседствовало с тревожным возгласом Тиммиг о преступных заговорах ее королевы.Монолог был выражен хорошо сформулированным, ясным тоном, который подчеркивал рациональный страх медсестры перед гноящейся, подавляемой мстительностью.

Продуманное и новаторское использование декораций подчеркнуло тонкость игры актеров. Наиболее примечательным было использование окон с высокой отражающей способностью по обе стороны от бассейна. Вместо того, чтобы всегда прямо обращаться к аудитории, персонажи иногда обращались к ним, произнося свои реплики, и их лица были видны публике в этих зеркалах.Этот косвенный способ исполнения строк аудитории был идеальным для передачи глубоко личного характера внутренних диалогов Медеи: можно было представить, что Кремель обращалась к своей совести, восклицая: «Душа! Почему вы сомневаетесь? »В то же время зрители не были исключены из этого обмена, поскольку отражение актера всегда встречалось глазами. Такое эффективное использование набора сделало внутреннее противоречивое состояние Медеи еще более убедительным.

Постановка HRDC была восхитительной данью пьесе Сенеки, а также новаторским современным подходом к мифу о Медее.Безупречная игра актеров излучала бурю страсти, искусно дополненную причудливыми анахроничными штрихами и умным использованием пространства театра.

Сенека: Медея

L. ANNAEI SENECAE MEDEA

Medea Di coniugales tuque genialis tori,
Lucina, custos quaeque domituram freta
Tiphyn nouam frenare documentisti ratem,
et tu, profundi saeue dominator maris,
Clarumque Titan diuidens orbi diem, 5
triacitiscoupisque Heisseque, 9
quosque iurauit mihi
deos Iason, quosque Medeae magis
fas est precari: noctis aeternae chaos,
auersa superis regna manesque impios 10
dominumque regni tristis et dominam fide
meliore raptam, uoce non fausta predor.
nunc, nunc adeste sceleris ultrices deae,
crinem solutis squalidae serpentibus,
atram cruentis manibus amplexae facem, 15
adeste, thalamis horridae quondam meis
quales stetistis: coniugi letum nouae
letumiaque socero date.
Число жидкостей? quod precer sponso malum?
uiuat; per urbes erret ignotas egens 20
exul pauens inuisus incerti laris,
iam notus hospes limen alienum expetat; 23a, 22b
me coniugem opto, quoque non aliud queam 22a, 23b
peius Precari, liberos similes patri 24
similesque matri ++ parta iam, parta ultio est:
peperi.Querelas uerbaque in cassum sero?
non ibo в хостесах? manibus excutiam faces
caeloque lucem ++ Spectat hoc nostri sator
Sol generis, et spectatur, et curru insidens
per solita puri spatia decurrit poli? 30
non redit in ortus et remetitur diem?
da, da per auras curribus patriis uehi,
committe habenas, genitor, et flagrantibus
ignifera loris tribue moderari iuga:
gemino Corinthos litori opponens moras 35
cremata flammis maria committat duo.
hoc restat unum, pronubam thalamo feram
ut ipsa pinum postque sacrificas preces
caedam dicatis uictimas altaribus.
Per uiscera ipsa quaere supplicio uiam, 40
si uiuis, anime, si quid antiqui tibi
remanet uigoris; pelle femineos metus
et inhospitalem Caucasum mente Indue.
quodcumque uidit Phasis aut Pontus nefas,
uidebit Isthmos. Effera ignota horrida, 45
tremenda caelo pariter ac terris mala
mens intus agitat: uulnera et caedem et uagum
funus per artus ++ leuia memoraui nimis:
haec uirgo feci; grauior exurgat dolor:
maiora iam me scelera post partus достойное.50
accingere ira teque in exitium para
furore toto. paria narrentur tua
repudia thalamis: quo uirum linques modo?
hoc quo secuta es. Rumpe iam segnes moras:
quae scelere parta est, scelere linquenda est domus. 55
Chorvs Ad regum thalamos numine prospero
qui caelum superi quique regunt fretum
adsint cum populis rite fauentibus.
Primum Sceptriferis colla Tonantibus
taurus celsa ferat tergore Candido; 60
Lucinam niuei femina corporis
intemptata iugo placet, et asperi
Martis sanguineas quae cohibet manus,
quae dat belligeris foedera gentibus
et cornu retinet diuite copiam, 65
donetur tenera mitior hostia.
Et tu, qui facibus legalimis ades,
noctem discutiens auspice dextera
huc incede gradient marcidus ebrio,
praecingens roseo tempora uinculo. 70
Et tu, quae, gemini praeuia temporis,
tarde, stella, redis semper amantibus:
te matres, auide te cupiunt nurus
quamprimum radios spargere lucidos.
Vincit uirgineus decor 75
longe Cecropias nurus,
et quas Taygeti iugis
exercet iuuenum modo
muris quod caret oppidum,
et quas Aonius latex 80
Alpheosque sacer lauat.
Si forma uelit aspici,
cedent Aesonio duci
proles fulminis Improbi
aptat qui iuga tigribus, 85
nec non, qui tripodas mouet,
frater uirginis asperae,
cedet Castore cum suo
Pollux caestibus aptibus.
Sic, sic, caelicolae, precor, 90
uincat femina coniuges,
uir longe superet uiros.
Haec cum femineo constitit in choro,
unius facies praenitet omnibus.
sic cum sole perit sidereus decor, 95
et densi latitant Pleiadum greges,
cum Phoebe solidum lumine non suo
orbem circuitis cornibus alligat.
ostro sic niueus puniceo color
perfusus rubuit, sic nitidum iubar 100
pastor luce noua roscidus aspicit.
Ereptus thalamis Phasidis horridi,
effrenae solitus pectora coniugis
inuita trepidus prendere dextera,
felix Aeoliam corripe uirginem 105
nunc primum soceris sponse uolentibus.
Concesso, iuuenes, ludite iurgio,
hinc illinc, iuuenes, mittite carmina:
редкость в dominos iusta licentia.
Candida thyrsigeri proles generosa Lyaei, 110
multifidam iam tempus erat Succendere pinum:
excute sollemnem digitis marcentibus ignem.
festa dicax fundat conuicia fescenninus,
soluat turba iocos ++ tacitis eat illa tenebris,
si qua peregrino nubit furtiua marito. 115
Medea Occidimus: aures pepulit hymenaeus measure.
uix ipsa tantum, uix adhuc credo malum.
hoc facere Iason potuit, erepto patre
patria atque regno sedibus solam exteris
deserere durus? merita contempsit mea 120
qui scelere flammas uiderat uinci et mare?
adeone credit omne consumptum nefas?
incerta uecors mente non sana feror
partes in omnes; unde me ulcisci queam?
utinam esset illi frater! est coniunx: in hanc 125
ferrum exigatur.hoc meis satis est malis?
si quod Pelasgae, si quod urbes barbarae
nouere facinus quod tuae ignorent manus,
nunc est parandum. Scelera te hortentur tua
et cuncta redeant: inclitum regni decus 130
raptum et nefandae uirginis paruus приходит
diuisus ense, funus ingestum patri
sparsumque ponto corpus et Peliae senis
Decocta aeno aenora: fudi sata impanguine Scelus 135
irata feci: saeuit infelix amor.
Quid tamen Iason potuit, alieni arbitri
iurisque factus? debuit ferro obuium
offerre pectus ++ melius, a melius, dolor
furiose, loquere. si potest, uiuat meus, 140
ut fuit, Iason; Си минус, uiuat tamen
memorque nostri muneri parcat meo.
Culpa est Creontis tota, qui sceptro imptens
coniugia soluit quique genetricem abstrahit
gnatis et arto pignore astrictam fidem 145
dirimit: petatur, solus hic poenas luat,
quas debet.alto cinere cumulabo domum;
uidebit atrum uerticem flammis agi
Malea longas nauibus flectens moras.
Nutrix Sile, obsecro, questusque secreto abditos 150
manda dolori. grauia quisquis uulnera
Patiente et aequo mutus animo pertulit,
referre potuit: ira quae tegitur nocet;
Professa perdunt odia uindictae locum.
Medea Leuis est dolor, qui capere consilium potest 155
et clepere sese: magna non latitant mala.
libet ire contra. Nutrix Siste furialem impetum,
alumna: uix te tacita defndit quies.
Medea Fortuna fortes metuit, игнорируют.
Nutrix Tunc est probanda, si locum uirtus habet. 160
Medea Numquam potest non esse uirtuti locus.
Nutrix Spes nulla rebus monstrat adflictis uiam.
Medea Qui nil potest sperare, desperet nihil.
Nutrix Abiere Colchi, coniugis nulla est fides
nihilque superest opibus e tantis tibi.165
Medea Medea superest: hic mare et terras uides
ferrumque et ignes et deos et fulmina.
Nutrix Rex est timendus. Medea Rex meus fuerat pater.
Nutrix Non metuis arma? Medea Sint licet terra edita.
Nutrix Морьер. Медея Купион. Nutrix Profuge. Medea Paenituit fugae. 170
Nutrix Medea ++ Medea Fiam. Nutrix Материалы. Medea Cui sim uide.
Nutrix Profugere dubitas? Medea Fugiam, at ulciscar prius.
Nutrix Vindex sequetur. Medea Forsan inueniam moras.
Nutrix Compesce uerba, parce iam, demens, minis
animosque minue: tempori aptari decet. 175
Medea Fortuna opes auferre, non animum potest.
Sed cuius ictu regius cardo strepit?
ipse est Pelasgo tumidus imperio Creo.
Creo Medea, род Colchi noxium Aeetae,
nondum meis exportat e regnis pedem? 180
molitur aliquid: nota fraus, nota est manus.
cui parcet illa quemue securum sinet?
abolere propere pessimam ferro luem
equidem parabam: precibus euicit gener.
concessa uita est, liberet fines metu 185
abeatque tuta. ++ fert gradum contra ferox
minaxque nostros propius affatus petit. ++
Arcete, famuli, tactu et accessu procul,
iubete silat.regium imperium Pati
aliquando discat. Vade ueloci uia 190
monstrumque saeuum horribile iamdudum auehe.
Medea Quod crimen aut quae culpa multatur fuga?
Creo Quae causa pellat, innocens mulier rogat.
Medea Si iudicas, cognosce, si regnas, iube.
Creo Aequum atque iniquum regis imperium feras. 195
Медея Iniqua numquam regna perpetuo manent.
Creo I, querere Colchis. Medea Redeo: qui auexit, ferat.
Creo Vox constituto sera Decto uenit.
Medea Qui statuit aliquid parte inaudita altera,
aequum licet statuerit, haud aequus fuit. 200
Creo Auditus a te Pelia supplicium tulit?
sed fare, causae detur egregiae locus.
Medea Сложный quam sit animum ab ira flectere
iam concitatum quamque regale hoc putet
sceptris superbas quisquis admouit manus, 205
qua coepit ire, regia didici mea.
quamuis enim sim clade miseranda obruta,
expulsa supplex sola deserta, undique
afflicta, quondam nobili fulsi patre
auoque clearum Sole deduxi genus. 210
quodcumque placidis flexibus Phasis rigat
Pontusque quidquid Scythicus a tergo uidet,
palustribus qua maria dulcescunt aquis,
armata peltis quidquid exterret cohors
вкл.
generosa, felix, decore regali potens
fulsi: petebant tunc meos thalamos proci,
qui nunc petuntur. rapida fortuna ac leuis
praecepsque regno eripuit, exilio dedit. 220
confide regnis, cum leuis magnas opes
huc ferat et illuc casus ++ hoc reges habent
magnificum et ingens, nulla quod rapiat dies:
prodesse miseris, supplices fido lare
protegere. Solum hoc Colchico regno extuli, 225
decus illud ingens Graeciae et florem inclitum,
praesidia Achiuaegentis et prolem deum
seruasse memet.munus est Orpheus meum,
qui saxa cantu mulcet et siluas trahit,
geminumque munus Castor et Pollux meum est 230
satique Borea quique trans Pontum quoque
summota Lynceus lumine immisso uidet,
omnesque quomya t: nam du ducium t: nam du ducumi debetur: hunc nulli imputo;
uobis reuexi ceteros, unum mihi. 235
Incesse nunc et cuncta flagitia ingere:
Fatebor; obici crimen hoc solum potest,
Argo reuersa.uirgini placeat pudor
paterque placeat: tota cum ducibus ruet
Pelasga tellus, hic tuus primum gener 240
tauri ferocis ore flagranti occidet.
[fortuna causam quae uolet nostram premat,
non paenitet seruasse tot regum decus]
quodcumque culpa praemium ex omni tuli,
hoc est penes te. Си плацет, дамна стопка; 245
sed redde crimen. sum nocens, Fateor, Creo:
talem sciebas esse, cum genua attigi
fidemque supplex praesidis dextra peti;
terra hac miseriis angulum et sedem rogo
latebrasque uiles: urbe si pelli placet, 250
detur remotus aliquis в локусе regnis.
Creo Non esse me qui sceptra uiolentus geram
nec qui superbo miserias calcem pede,
testatus equidem uideor haud clare parum
generum exulem legendo et adflictum et graui 255
terrore pauidum, opticus quippe quem poenna.
senio trementem debili atque aeuo grauem
patrem peremptum queritur et caesi senis
discissambra, cum dolo captae tuo 260
piae sorores impium auderent nefas.
potest Iason, si tuam causam amoues,
suam tueri: nullus innocuum cruor
contaminauit, afuit ferro manus
proculque uestro purus a coetu stetit. 265
Tu, tu malorum machinatrix facinorum,
cui feminae nequitia, ad audendum omnia
robur uirile est, nulla famae memoria,
egredere, purga regna, letales simul
tecum aufer herbas, libera ciues metu, 270
alia sedens tellos .
Medea Profugere cogis? redde fugienti ratem
uel redde comitem ++ fugere cur solam iubes?
non sola ueni. Белла си метуис пати,
utrumque regno pelle. cur sontes duos 275
различаются? Илли Пелия, non nobis iacet;
fugam, rapinas adice, desertum patrem
lacerumque fratrem, quidquid etiamnunc nouas
docet maritus coniuges, non est meum:
totiens nocens sum facta, sed numquam mihi. 280
Creo Iam exisse decuit.Quid seris fando moras?
Medea Supplex уменьшает иллюзию экстремума,
ne culpa natos matris insontes trahat.
Creo Vade: hos paterno ut genitor excipiam sinu.
Medea Per ego auspicatos regii thalami toros, 285
per spes futuras perque regnorum status,
Fortuna uaria dubia quos agitat uice,
preor, breuem largire fugienti moram,
dum extrema natis mater fortigo oscula, Creo Fraudibus tempus petis. 290
Medea Quae fraus timeri tempore exiguo potest?
Creo Nullum ad nocendum tempus angustum est malis.
Medea Parumne miserae temporis lacrimis negas?
Creo Etsi repugnat precibus infixus timor,
un parando dabitur exilio dies. 295
Medea Nimis est, recidas aliquid ex isto licet;
et ipsa Propero. Creo Capite supplicium lues,
clearum priusquam Phoebus attollat diem
nisi cedis Isthmo. ++ Sacra me thalami uocant,
uocat precari festus Hymenaeo dies. 300
Chorvs Audax nimium qui freta primus
rate tam fragili perfida rupit
terrasque suas posterga uidens
animam leuibus credidit auris,
dubioque secans aequora cursu 305
potuit tenui fidere ligno
inter ucilo.
Nondum quisquam sidera norat,
stellisque, quibus pingitur aether, 310
non erat usus, nondum pluuias
Hyadas poterat uitare ratis,
non Oleniae lumina caprae,
nec quae sequitur flectitusta senerax
nondum Zephyrus
nomen habebant.
Ausus Tiphys pandere uasto
carbasa ponto
legesque nouas scribere uentis: 320
nunc lina sinu tendere toto,
nunc prolato pede transuersos
captare notos, nunc antemnas
medio tutas ponere malo,
nunco в сумме totos auidus nimium
nauita flatus optat et alto
rubicunda tremunt sipara uelo.
Candida nostri saecula patres
uidere procul fraude remota. 330
sua quisque piger litora tangens
patrioque senex factus in aruo,
paruo diues nisi quas tulerat
natale solum non norat opes.
Bene disaepti foedera mundi 335
traxit in unum Thessala pinus
iussitque Pati uerbera pontum
partemque metus fieri nostri
mare sepositum.
Dedit illa graues implba poenas 340
per tam longos ducta timores,
cum duo montes, claustra profundi,
hinc atque illinc subito impulsu
uelut aetherio gemerent sonitu,
spargeret arces nubesque ipsas 345
mare deprens.
Palluit audax Tiphys et omnes
labente manu misit habenas,
Orpheus tacuit torpente lyra
ipsaque uocem perdidit Argo.
Quid cum Siculi uirgo Pelori, 350
rabidos utero succincta canes,
omnis pariter soluit hiatus?
quis non totos horruit artus
totiens uno latrante malo?
Quid cum Ausonium dirae pestes 355
uoce canora mare mulcerent,
cum Pieria resolans cithara
Thracius Orpheus
solitam cantu retinere rates
paene coegit Sirena sequi? 360
Quod fuit huius pretium cursus?
aurea pellis
maiusque mari Medea malum,
merces prima digna carina.
Nunc iam cessit pontus et omnes
patitur leges: 365
non Palladia compacta manu
regum referens inclita remos
quaeritur Argo ++
quaelibet altum cumba pererrat.
Terminus omnis motus et urbes
muros terra posuere noua, 370
nil qua fuerat sede reliquit
peruius orbis:
Indus gelidum potat Araxen,
Albin Persae Rhenumque bibunt ++
uenient annis saecula sercula et al. Pateat Tellus
Tethysque Nouos Detegat Orbes
nec sit Terris Ultima Thule.
Nutrix Выпускница, celerem de rapis tectis pedem? 380
resiste et iras comprime ac retine impetum.
Incerta qualis entheos gressus tulit
cum iam Recepto maenas insanit deo
Pindi niualis uertice aut Nysae iugis,
talis recursat huc et huc motu effero, 385
furoris ore signa lymphati gerens.
flammata facies, spiritum ex alto citat,
proclamat, oculos uberi fletu rigat,
renidet: omnis specimen effectus capit.
haeret: minatur aestuat queritur gemit. 390
quo pondus animi uerget? ubi ponet minas?
ubi se iste fluffus franget? Exundat Furor.
non facile secum uersat aut medium scelus;
se uincet: irae nouimus ueteris notas.
magnum aliquid instat, efferum immane impium: 395
uultum Furoris cerno. di fallant metum!
Medea Si quaeris odio, misera, quem statuas modum,
imitare amorem.regias egone ут сталкивается с
inulta patiar? segnis hic ibit dies,
tanto petitus ambitu, tanto datus? 400
dum terra caelum media libratum feret
nitidusque certas mundus euoluet uices
numerusque harenis derit et solem dies,
noctem sequentur astra, dum siccas polus
uersabit Arctos, flumina in pontum furrysabit, 405
cadentus ++ quae ferarum immanitas,
quae Scylla, quae Charybdis Ausonium mare
Siculumque sorbens quaeue anhelantem premens
Titana tantis Aetna feruebit minis? 410
non rapidus amnis, non procellosum mare
pontusue coro saeuus aut uis ignium
adiuta Flatu Possit Ingere impetum
irasque nostras: sternam et euertam omnia.
Timuit Creontem ac bella Thessalici ducis? 415
amor timere neminem uerus potest.
sed cesserit coactus et dederit manus:
adire certe et coniugem extremo alloqui
sermone potuit ++ hoc quoque extimuit ferox;
laxare certe tempus immitis fugae 420
genero licebat ++ liberis un dies
datus est duobus. non queror tempus breue:
мульти-патебит. faciet hic faciet dies
quod nullus umquam taceat ++ inuadam deos
et cuncta quatiam. Nutrix Рецепт turbatum malis, 425 эпохи
, pectus, animum mitiga. Medea Sola est quies,
mecum ruina cuncta si uideo obruta:
mecum omnia abeant. trahere, cum pereas, libet.
Nutrix Quam multa sint timenda, si perstas, uide:
nemo Potentes aggredi tutus potest. 430
Iason O dura fata semper et sortem asperam,
cum saeuit et cum parcit ex aequo malam!
remedia quotiens inuenit nobis deus
periculis peiora: si uellem fidem
praestare meritis coniugis, leto fuit 435
caput offerendum; si mori nollem, fide
misero carendum.non timor uicit fidem,
sed trepida pietas: quippe sequeretur necem
proles parentum. sancta si caelum incolis
Iustitia, numen inuoco ac testor tuum: 440
nati patrem uicere. quin ipsam quoque,
etsi ferox est corde nec Patiens iugi,
conslere natis malle quam thalamis reor.
constituit animus Precibus iratam aggredi ++
atque ecce, uiso memet exiluit, furit, 445
fert odia prae se: totus in uultu est dolor.
Medea Fugimus, Iason, fugimus ++ hoc non est nouum,
mutare sedes; causa fugiendi noua est:
pro te solebam fugere ++ discedo, exeo,
penatibus profugere quam cogis tuis. 450
ad quos remittis? Phasin et Colchos petam
patriumque regnum quaeque fraternus cruor
perfudit arua? quas peti terras iubes?
quae maria monstras? Pontici fauces freti
per quas reuexi nobilem regum manum 455
vulterum secuta per Symplegadas?
patruamne Iolcon, Thessala an Tempe petam?
quascumque aperui tibi uias, clausi mihi ++
quo me remittis? exuli exilium imperas
nec das.естур. regius iussit gener: 460
nihil recuso. dira supplicia ingere:
merui. cruentis paelicem poenis premat
regalis ira, uinculis oneret manus
clausamque saxo noctis aeternae obruat:
minora meritis patiar ++ ingratum caput, 465
reuoluat animus igneos tauri halitus
interque saeume Geneos tauri halitus
interque saeuos aemberis indom27 subiti tela, cum iussu meo
terrigena miles mutua caede occidit; 470
adice expetita spolia Phrixei arietis
somnoque iussum lumina ignoto dare
insomne monstrum, traditum fratrem neci
et scelere in uno non semel factum scelus,
ausasque natas fraude deceptere deceptere mea 475
seca enra non-regena mea, 475
seca non-regena [en] deserui mea]
на spes tuorum liberum et certum larem,
на uicta monstra, на человека, pro te quibus
numquam peperci, perque praeteritos metus, 480
per caelum et undas, coniugi testes mei,
miserere, redde supplici f.
ex opibus illis, quas procul raptas Scythae
usque a perustis Indiae populis agunt,
quas quia referta uix domus gazas capit, 485
ornamus auro nemora, nil exul tuli
nisi fratris artus: hosque impendi tibi;
tibi patria cessit, tibi pater frater pudor ++
hac dote nupsi. Redde fugienti sua.
Iason Perimere cum te uellet infestus Creo, 490
lacrimis meis euictus exilium dedit.
Medea Poenam putabam: munus, ut uideo, est fuga.
Iason Dum licet abire, profuge teque hinc eripe:
grauis ira regum est semper. Medea Hoc suades mihi,
praestas Creusae: paelicem inuisam amoues. 495
Ясон Medea amores obicit? Медея Et caedem et dolos.
Ясон Obicere crimen quod potes tandem mihi?
Medea Quodcumque feci. Iason Restat hoc unum Insper,
tuis ut etiam sceleribus fiam nocens.
Medea Tua illa, tua sunt illa: cui prodest scelus, 500
is fecit ++ omnes coniugem infamem arguments,
solus tuere, solus insontem uoca:
tibi innocens sit quisquis est pro te nocens.
Iason Ingrata uita est cuius acceptae pudet.
Medea Retinenda non est cuius acceptae pudet. 505
Ясон Quin potius ira concitum pectus doma,
placare natis. Medea Abdico eiuro abnuo ++
meis Creusa liberis fratres dabit?
Ясон Regina natis exulum, afflictis potens.
Медея Ne ueniat umquam tam malus miseris dies, 510
Qui prole foeda misceat prolem inclitam,
Phoebi nepotes Sisyphi nepotibus.
Ясон Quid, misera, meque teque in exitium trahis?
abscede, quaeso. Medea Supplicem audiuit Creo.
Ясон Quid Facere Possim, loquere. Medea Pro me uel scelus. 515
Ясон Hinc rex et illinc ++ Medea Est et his maior metus
Medea.nos ~ confligere. certemus sine,
sit pretium Iason. Ясон Cedo defessus malis.
et ipsa casus saepe iam Expertos time.
Medea Fortuna semper omnis infra me stetit. 520
Iason Acastus instat. Medea Propior est hostis Creo:
utrumque profuge. non ut in socerum manus
armes nec ut te caedeognata inquines
Medea cogit: innocens mecum fuge.
Iason Et quis resistet, gemina si bella ingruant, 525
Creo atque Acastus arma si iungant sua?
Медея Его adice Colchos, adice et Aeeten ducem,
Scythas Pelasgis iunge: demersos dabo.
Iason Alta extimesco sceptra. Medea Ne cupias uide.
Iason Suspecta ne sint, longa colloquia amputa. 530
Medea Nunc summe toto Iuppiter caelo tona,
intende dextram, uindices flammas para
omnemque ruptis nubibus mundum quate.
nec deligenti tela librentur manu
uel me uel istum: quisquis e nobis cadet 535
nocens peribit, non potest in nos tuum
errare fulmen. Iason Sana meditari incipe
et placida fare. si quod ex soceri domo
potest fugam leuare solamen, pete.
Medea Contemnere animus regias, ut scis, opes 540
potest soletque; liberos tantum fugae
habere comites liceat, in quorum sinu
lacrimas profundam. te noui gnati manent.
Iason Parere Precibus cupere me Fateor tuis;
pietas uetat: namque istud ut possible pati, 545
non ipse memet cogat et rex et socer.
haec causa uitae est, hoc perusti pectoris
curis leuamen. spiritu citius queam
carere ,mbris, luce. Medea Sic natos amat?
Bene est, tenetur, uulneri patuit locus. ++ 550
Suprema certe liceat abeuntem loqui
mandata, liceat ultimum amplexum dare:
gratum est. Et illud uoce iam extrema peto,
ne, si qua noster dubius effudit mane в Animo uerba: melioris tibi 555
memoria nostri sedeat; haec irae data
Oblitterentur. Iason Omnia ex animo expuli
preorque et ipse, feruidam ut mentem regas
placideque tractes: miserias lenit quies.
Медея Discessit. itane est? uadis Oblitus mei 560
et tot meorum facinorum? excidimus tibi?
numquam excidemus. hoc age, omnis aduoca
uires et artes. fructus est scelerum tibi
nullum scelus putare. uix fraudi est locus:
timemur. hac aggredere, qua nemo potest 565
quicquam timere.perge, nunc aude, incipe
quidquid potest Medea, quidquid non potest.
Tu, fida nutrix, socia maeroris mei
uariique casus, misera consilia adiuua.
est palla nobis, munus aetheriae domus 570
decusque regni, pignus Aeetae datum
a Sole generis, est et auro textili
monile fulgens quodque gemmarum nitor
различить aurum, quo solent cingi comae.
haec nostra nati dona nubenti ferant, 575
sed ante diris inlita ac tincta artibus.
uocetur Hecate. sacra letifica appara:
statuantur arae, flamma iam tectis sonet.
Chorvs Nulla uis flammae tumidiue uenti
tanta, nec teli metuenda torti, 580
Quanta cum coniunx uiduata taedis
ardet et odit;
non ubi hibernos nebulosus imbres
Austre aduexit properatque torrens
Hister et iunctos uetat esse pontes 585
ac uagus errat;
non ubi impellit Rhodanus profundum,
aut ubi in riuos niuibus solutis
sole iam forti medioque uere
tabuit Haemus.590
caecus est ignis stimulatus ira
nec regi curat patiturue frenos
aut timet mortem: cupit ire in ipsos
obuius enses.
Parcite, o diui, ueniam Precamur, 595
uiuat ut tutus mare qui subegit.
sed furit uinci dominus profundi
regna secunda.
ausus aeternos agitare currus
immemor metae iuuenis paternae 600
quos polo sparsit furiosus ignes
ipse Recepit.
составляют nulli uia nota magno:
uade qua tutum populo priori,
rumpe nec sacro uiolente sancta 605
foedera mundi.
Quisquis audacis tetigit carinae
nobiles remos nemorisque sacri
Pelion densa spoliauit umbra,
quisquis intrauit scopulos uagantes 610
et tot emensus pelagi labores
barbara funem Religauit ora
raptor externi temeraturus
raptor externi temeraturus.615
Exigit poenas mare prouocatum:
Tiphys, in primis domitor profundi,
liquit Indocto moden magistro;
litore externo, procul a paternis
occidens regnis tumuloque uili 620
tectus ignotas iacet inter umbras.
Aulis amissi memor inde regis
portibus lentis retinet carinas
stare querentes.
Ille uocali genitus Camena, 625
cuius ad chordas modulante plectro
restitit torrens, siluere uenti,
cui suo cantu uolucris relicto
adfuit tota comitante silua,
Thracios sparsus iacuit per agros cap, 630 Consumer Fluid: not. Styga Tartarumque,
non rediturus.
Strauit Alcides Aquilone natos,
patre Neptuno genitum necauit 635
sumere innumeras solitum figuras:
ipse post terrae pelagique pacem,
post feri Ditis Patefacta regna
uiuus consumptis recubans
uiuus consumptis recubans in Oeta 64027 praebuit
munere nuptae.
Strauit Ancaeum uiolentus ictu
saetiger; fratrem, Meleagre, matris
impius mactas morerisque dextra 645
matris iratae: meruere cuncti ++
morte quod crimen tener expiauit
Herculi magno puer inrepertus,
raptus, heu, tutas puer inter undas?
ite nunc, fortes, perarate pontum 650
fonte timendo.
Idmonem, quamuis bene fata nosset,
condidit serpens Libycis harenis;
omnibus uerax, sibi falsus uni
concidit Mopsus caruitque Thebis. 655
ille si uere cecinit futura,
exul errabit Thetidis maritus;
fulmine et ponto moriens Oilei 661
* * * patrioque pendet 660a
crimine poenas. 660b
Igne fallaci nociturus Argis 658
Nauplius praeceps cadet in profundum;
coniugis fatum redimens Pheraei 662
uxor impendes animam marito.
ipse qui praedam spoliumque iussit
aureum prima reuehi carina 665
[ustus acnso Pelias aeno]
arsit angustas uagus inter undas.
Iam satis, diui, mare uindicastis:
parcite iusso.
Nutrix Pauet animus, horret: magna pernicies adest. 670
immane Quantum augescit et semet dolor
Accendit ipse uimque praeteritam integrat.
uidi furentem saepe et aggressam deos,
caelum trahentem: maius his, maius parat
Medea monstrum.namque ut attonito gradient 675
euasit et Penetrale Funestum attigit,
totas opes effundit et quidquid diu
etiam ipsa timuit promit atque omnem explicat
turbam malorum, arcana secreta abdita,
et triste laeua compare 900 sacrum quidisque 680 harena Libyae quasque perpetua niue
Taurus coercet frigore Arctoo rigens,
et omne monstrum. tracta magicis cantibus
squamifera latebris turba desertis adest.685
hic saeua serpens corpus immensum trahit
trifidamque linguam exertat et quaerit quibus
mortifera ueniat: carmine audito stupet
tumidumque nodis corpus aggestis plicat
cogitque in orbes. ‘Parua sunt’ inquit ‘mala 690
et uile telum est, ima quod tellus creat:
caelo petam uenena. iam iam tempus est
aliquid mouere fraude uulgari altius.
huc ille uasti more torrentis patens
спускается в ангуис, cuius immensos duae, 695
maior minorque, sentiunt nodos ferae
(maior Pelasgis apta, Sidoniis minor),
pressasque tandem soluat Ophiuchus manus
uirusque fundat; adsit ad cantus meos
lacessere ausus gemina Python numina, 700
et Hydra et omnis redeat Herculea manu
succisa serpens caede se reparans sua.
tu quoque relictis peruigil Colchis ades,
sovit primum cantibus, serpens, meis. ‘
Postquam euocauit omne serpentum, род, 705
congerit in unum frugis infaustae mala:
quaecumque generat inuius saxis Eryx,
quae fert opertis hieme perpetua iugis
sparsus cruore Кавказ Promethei,
et linus quis mediagi et al. leues, 710
aut quos sub ax frigido sucos legunt 712
lucis Suebae nobiles Hyrcaniis;
quodcumque tellus uere nidifico creat
aut rigida cum iam bruma decussit decus 715
nemorum et niuali cuncta constrinxit gelu,
quodcumque gramen flore mortifero uiret,
dirusue toris sucus in radicibus
causignu no attcendi.
Haemonius illas contulit pestes Athos, 720
имеет Pindus ingens, illa Pangaei iugis
teneram cruenta falce Депозит комам;
имеет aluit altum gurgitem Tigris premens,
Danuuius illas, имеет per arentis plagas
tepidis Hydaspes gemmifer currens aquis, 725
nomenque terris qui dedit Baetis suis
Hesperia pulsans maria langenti uado.
haec passa ferrum est, dum parat Phoebus diem,
illius alta nocte succisus frutex;
в huius ungue secta cantato seges.730
Mortifera carpit gramina ac serpentium
saniem exprimit miscetque et obscenas aues
maestique cor bubonis et raucae strigis
exsecta uiuae uiscera. haec scelerum artifex
discreta ponit: его rapax uis ignium, 735
his gelida pigri frigoris glacies inest.
addit uenenis uerba non illis minus
metuenda. ++ Sonuit ecce uesano gradient
canitque. mundus uocibus primis tremit.
Medea Comprecor uulgus silentum uosque ferales deos 740
et Chaos caecum atque opacam Ditis umbrosi domum,
Tartari ripis ligatos squalidae Mortis specus.
supplicis, animae, remissis currite ad thalamos nouos:
rota resistatmbra torquens, tangat Ixion humum,
Tantalus securus undas hauriat Pirenidas, 745
[grauior uni poena sedeat coniugis socero lapisy mei]
ubricus solphum retro saxa.
uos quoque, urnis quas foratis inritus ludit labour,
Danaides, coite: uestras hic dies quaerit manus. ++
nunc meis uocata sacris, noctium sidus, ueni 750
pessimos induta uultus, fronte non una minax.
Tibi moregentis uinculo soluens comam
secreta nudo nemora lustraui pede
et euocaui nubibus siccis aquas
egique ad imum maria, et Oceanus graues 755
interius undas aestibus uictis dedit et sole,
pariterque undum et al. кобыла
tetigistis, ursae. temporum flexi uices:
aestiua tellus horruit cantu meo, 760
coacta messem uidit hibernam Ceres;
uiolenta Phasis uertit in fontem uada
et Hister, in tot ora diuisus, truces
compressit undas omnibus ripis piger;
sonuere fluctus, tumuit insanum mare 765
tacente uento; nemoris antiqui domus
amisit umbras uocis imperio meae.++
die relicto Phoebus in medio stetit,
Hyadesque nostris cantibus motae labant:
adesse sacris tempus est, Phoebe, tuis. 770
Tibi haec cruenta serta texuntur manu,
nouena quae serpens ligat,
tibi haec Typhoeusmbra quae discors tulit,
qui regna concussit Iouis.
uectoris istic perfidi sanguis inest, 775
quem Nessus expirans dedit.
Oetaeus isto cinere defcit rogus,
qui uirus Herculeum bibit.
piae sororis, impiae matris, facem
ultricis Althaeae uides. 780
reliquit istas inuio plumas specu
Harpyia, dum Zeten fugit.
his adice pinnas sauciae Stymphalidos
Lernaea passae spicula. ++
sonuistis, arae, tripodas agnosco meos 785
fauente commotos dea.
Video Triuiae currus agiles,
non quos pleno lucida uultu
pernox agitat,
sed quos facie lurida maesta, 790
cum Thessalicis uexata minis
caelum freno propiore legal.
sic face tristem pallida lucem
funde per auras,
horrore nouo terre populos
inque auxilium, Dictynna, tuum 795
pretiosa sonent aera Corinthi.
Tibi sanguineo caesitud sacrum
sollemne damus,
tibi de medio rapta sepulcro
fax nocturnos sustulit ignes, 800
tibi mota caput flexa uoces
ceruice dedi,
tibi funereo de more iacens
passos tibi. ramus ab unda, 805
tibi nudato pectore maenas
sacro feriam bracchia cultro.
manet noster sanguis ad aras:
assuesce, manus, stringere ferrum
carosque pati posse cruores ++ 810
sacrum laticem percussa dedi.
Quodsi nimium saepe uocari
quereris uotis, ignosce, precor:
causa uocandi, Persei, tuos
saepius arcus 815
una atque eadem est semper, Ясон.
Tu nunc uestes tinge Creusae,
quas cum primum sumpserit, imas
urat serpens flamma medullas.
Ignis fuluo clusterus in auro 820
latet obscurus, quem mihi caeli
qui furta luit uiscere feto
dedit et document condere uires
arte, Prometheus; dedit et tenui
sulphure tectos Mulciber ignes, 825
et uiuacis fulgura flammae
deognato Phaethonte tuli.
habeo mediae dona Chimaerae,
habeo flammas usto tauri
gutture raptas, 830
quas permixto felle Medusae
tacitum iussi seruare malum.
Adde uenenis stimulos, Hecate,
donisque meis sema flammae
condita serua:
fallant uisus tactusque ferant, 835
meet in pectus uenasque calor,
stillent artus ossaque fument
uincatque suas flagrante coma
nouptous.
Vota tenentur: ter latratus 840
audax Hecate dedit et sacros
edidit ignes face luctifera.
Peracta uis est omnis: huc gnatos uoca,
pretiosa per quos dona nubenti feram.
Ite, ite, nati, род matris infaustae, 845
placate uobis munere et multa prev
dominam ac nouercam. uadite et celeres domum
referte gressus, ultimo amplexu ut fruar.
Chorvs Quonam cruenta maenas
praeceps amore saeuo 850
rapitur? quod imptenti
facinus parat furore?
uultus citatus ira
riget et caput feroci
quatiens superba motu 855
regi minatur ultro.
quis credat exulem?
Flagrant genae rubentes,
pallor fugat ruborem.
nullum uagante forma 860
seruat diu colorem.
huc fert pedes et illuc,
ut tigris orba natis
cursu furente lustrat
Gangeticum nemus. 865
Frenare nescit iras
Medea, non amores;
nunc ira amorque causam
iunxere: quid sequetur?
quando efferet Pelasgis 870
nefanda Colchis aruis
gressum metuque soluet
regnum simulque reges?
Nunc, Phoebe, mitte currus
nullo morante loro, 875
nox condat alma lucem,
mergat diem timendum
dux noctis Hesperus.
Nvntivs Periere cuncta, concidit regni status;
nata atque genitor cinere permixto iacent. 880
Припев Qua fraude capti? Nuntius Qua solent reges capi:
donis. Припев In illisse quis potuit dolus?
Nuntius Et ipse miror uixque iam facto malo
potuisse fieri credo. Припев Quis cladis modus?
Nuntius Auidus per omnem regiae partem furit 885
immissus ignis: iam domus tota occidit,
urbi timetur. Chorus Vnda flammas opprimat.
Nuntius Et hoc in ista clade mirandum accidit:
alit unda flammas, quoque prohibetur magis,
magis ardet ignis; ipsa praesidia occat. 890
Nutrix Effer citatum sede Pelopea gradum,
Medea, praeceps quaslibet terras pete.
Medea Egone ut Recedam? si profugissem prius,
ad hoc redirem. nuptias speco nouas.
фунтов стерлингов, аниме, сеансы? sequere felicem impetum.895
pars ultionis ista, qua gaudes, quota est?
amas adhuc, furiose, si satis est tibi
caelebs Iason. quaere poenarum, род
haut usitatum iamque sic temet para:
fas omne cedat, abeat expulsus pudor; 900
uindicta leuis est quam ferunt purae manus.
incumbe in iras teque langentem excita
penitusque ueteres pectore ex imo impetus
uiolentus hauri. quidquid admissum est adhuc,
pietas uocetur.произвольный возраст! en faxo sciant 905
quam leuia fuerint quamque uulgaris notae
quae communis scelera. prolusit dolor
per ista noster: quid manus poterant rudes
audere magnum, quid puellaris furor?
Medea nunc sum; Creuit ingenium malis: 910
iuuat, iuuat rapuisse fraternum caput,
artus iuuat secuisse et arcano patrem
spoliasse sacro, iuuat in exitium senis
armasse natas. quaere materiam, dolor:
ad omne facinus non rudem dextramfferes.915
Quo te igitur, ira, mittis, aut quae perfido
intendis hosti tela? nescioquid ferox
decuit animus intus et nondum sibi
audet fateri. stulta properaui nimis:
ex paelice utinam liberos hostis meus 920
aliquos haberet ++ quidquid ex illo tuum est,
Creusa peperit. placuit hoc poenae genus,
meritoque placuit: ultimum magno scelus
animo parandum est: liberi quondam mei,
uos pro paternis sceleribus poenas date.925
Cor pepulit horror ,mbra torpescunt gelu
pectusque tremuit. ira discessit loco
materque tota coniuge expulsa redit.
egone ut meorum liberum ac prolis meae
fundam cruorem? мелиус, деменс фурор! 930
incognitum istud facinus ac dirum nefas
a me quoque absit; quod scelus miseri luent?
scelus est Iason genitor et maius scelus
Medea mater ++ occidant, non sunt mei;
переант, мэй сун.crimine et culpa carent, 935
sunt innocentes, fateor: et frater fuit.
фунтов, аниме, титубы? ora quid lacrimae rigant
uariamque nunc huc ira, nunc illuc amor
diducit? anceps aestus incertam rapit;
ut saeua rapidi bella cum uenti gerunt, 940
utrimque flux maria discordes agunt
dubiumque feruet pelagus, haut aliter meum
cor fluentuatur: ira pietatem fugat
iramque pietas ++ cede pietati, dolor.
Huc, cara proles, unicum afflictae domus 945
solamen, huc uos ferte et infusos mihi
coniungite artus. habeat incolumes pater,
dum et mater habeat ++ urguet exilium ac fuga:
iam iam meo rapientur auulsi e sinu,
flentes, gementes ++ osculis pereant patris, 950
periere matris. rursus increscit dolor
et feruet odium, repetit inuitam manum
antiqua Erinys ++ ira, qua ducis, sequor.
utinam superbae turba Tantalidos meo
exisset utero bisque septenos parens 955
natos tulissem! sterilis in poenas fui ++
fratri patrique quod sat est, peperi duos.
Quonam ista Tenitit turba Furiarum imptens?
quem quaerit aut quo flammeos ictus parat,
aut cui cruentas agmen infernum faces 960
intentat? ingens anguis excusso sonat
torus flagello. quem trabe infesta petit
Megaera? cuius umbra dispisis uenit
incertambris? frater est, poenas petit:
dabimus, sed omnes. fige luminibus faces, 965
lania, perure, pectus en Furiis patet.
Discedere a me, frater, ultrices deas
manesque ad imos ire securas iube:
mihi me relinque et utere hac, frater, manu
quae strinxit ensem ++ uictima manes tuos 970
placamus ista.Quid repens affert sonus?
parantur arma meque in exitium petunt.
excelsa nostrae tecta conscendam domus
caede incohata. приходит perge tu mecum.
tuum quoque ipsa corpus hinc mecum aueham. 975
nunc hoc age, anime: non in occulto tibi est
perdenda uirtus; Approba populo manum.
Iason Quicumque regum cladibus fidus doles,
concurre, ut ipsam sceleris auctorem horridi
capiamus. huc, huc, fortis armiferi cohors, 980
conferte tela, uertite ex imo domum.
Medea Iam iam Recepi sceptra germanum patrem,
spoliumque Colchi pecudis auratae tenent;
rediere regna, rapta uirginitas redit.
o placida tandem numina, o festum diem, 985
o nuptialem! uade, perfectum est scelus ++
uindicta nondum: perage, dum faciunt manus.
quid nunc moraris, аниме? quid dubitas? potens
iam cecidit ira? paenitet facti, pudet.
фунтов стерлингов, мисера, фечи? misera? paeniteat licet, 990
feci.uoluptas magna me inuitam subit,
et ecce crescit. derat hoc unum mihi,
зрителей исте. nil adhuc facti reor:
quidquid sine isto fecimus sceleris perit.
Iason En ipsa tecti parte praecipiti imminet. 995
huc rapiat ignes aliquis, ut flammis cadat
suis perusta. Medea Congere extremum tuis
natis, Iason, funus ac tumulum Strue:
coniunx socerque iusta iam functis habent
a me sepulti; gnatus hic fatum tulit, 1000
hic te uidente dabitur exitio pari.
Iason Per numen omne perque communes fugas
torosque, quos non nostra uiolauit fides,
iam parce nato. si quod est crimen, meum est:
me dedo morti; noxium macta caput. 1005
Medea Hac qua recusas, qua doles, ferrum exigam.
i nunc, superbe, uirginum thalamos pete,
reinque matres. Iason Vnus est poenae satis.
Medea Si posset una caede satiari manus,
nullam petisset.ut duos perimam, tamen 1010
nimium est dolori numerus angustus meo.
in matre si quod pignus etiamnunc latet,
scrutabor ense uiscera et ferro extraham.
Iason Iam perage coeptum facinus, haut ultra precor,
moramque saltem supplicis dona meis. 1015
Medea Perfruere lento scelere, ne propera, dolor:
meus dies est; tempore acceptpto utimur.
Iason Infesta, периметр мемет. Medea Misereri iubes. ++
Bene est, peractum est. Plura non habui, dolor,
quae tibi litarem. lumina huc tumida alleua, 1020
неблагодарный Ясон. coniugem agnoscis tuam?
sic fugere soleo. patuit in caelum uia:
squamosa gemini colla serpentes iugo
summissa praebent. рецепт iam gnatos, parens;
эго между аурами алити курру уехар. 1025
Iason Per alta uade spatia sublime aetheris,
testare nullos esse, qua ueheris, deos.

Project MUSE — Сенека: Медея. Хелен Слэйни «Спутники Блумсбери по греческой и римской трагедии» (рецензия)

Краткое исследование Хелен Слэйни медеи Сенеки разделено на шесть глав. Первые четыре содержат около тридцати страниц каждая и посвящены стандартным темам, что соответствует статусу этой книги как «литературного компаньона»: исходный контекст трагедии, миф о Медее, принятый Сенеком, важные темы пьесы и язык и стиль трагедии.Включенные обсуждения являются тщательными и обсуждают необходимые предпосылки, чтобы представить пьесу продвинутым студентам или аспирантам, или даже академикам, изучающим ее впервые. Я нашел особенно сильным трактовку стоического философского контекста Medea в разделе 2 первой главы; ответом на него стала не менее интересная медитация о проблемных пересечениях между пьесой Сенеки и стоическими идеями о природе в разделе 2 главы 3. Однако Слейни часто предлагает больше, чем просто вдумчивое введение, предлагая удивительные данные и интригующие аналитические идеи, которые открывают новые интерпретации. подходит к пьесе даже для читателей, уже знакомых с Seneca Medea и ее традиционным научным аппаратом.

Например, глава 2, посвященная мифу о Медее, начинается с аналитического резюме пьесы, а затем рассматривается, как миф, который он драматизирует, трактуется в других древних произведениях литературного и визуального искусства, часто прослеживая общие мотивы, рассматриваемые в различные версии (например, представление о том, что Argos был prima ratis или первым кораблем). Появляются ожидаемые авторы, тексты и визуальные работы: Овидий, Аполлоний, Еврипид, фрески из Помпеи и т. Д. Но есть и неожиданные трактовки — обсуждение картины Медеи Тимомаха, которая является предметом нескольких эпиграмматических ecphrasis в Palatine Anthology , и Медеи ecphrasis Каллистрата в его описании статуй . .Другой пример: в главе 4, посвященной языку и стилю Medea , Слейни включает в раздел 3 подробный и обстоятельный анализ знаменитого елизаветинского перевода пьесы Сенеки Джона Стадли (1566), в котором она тщательно демонстрирует, как его Своеобразные тенденции английского перевода на ретроспективном контрасте раскрывают некоторые важные эстетические и стилистические особенности оригинального драматического языка Сенеки.

Для читателей, знакомых с книгой Слейни «Эстетика Сенека: история производительности » (Оксфорд, 2015), не будет сюрпризом то, что ее краткая книга о Medea является самой оригинальной, когда она касается вопросов истории производительности, явного фокус последней главы (хотя спекуляции на перформансе и история часто всплывают повсюду, например, в очень интересном обсуждении отношений между пьесой и древней пантомимой в главе 1 или длительном обсуждении Médée Корнеля в главе 5).Слэйни обсуждает кинематографический (фильм Пазолини 1969 Medea с участием Марии Каллас) и балетную адаптацию ( Пещера сердца , хореография и первоначально исполнена Мартой Грэм в 1946 году), а также современные переписывания пьесы (например, Жана Ануила 1946 Médée ) и современные театральные постановки. По мере того, как книга подходит к концу, ее анализ становится все более личным: Слейни обсуждает постановку пьесы, которую она сама поставила в Оксфорде в 2011 году, а затем особенно волнующую адаптацию и представление, которое она наблюдала в 2015 году на фестивале греческого театра в Сиракузах. Режиссер Паоло Магелли.По мере того, как присутствие Слейни в рассказе о Medea становится явным, ее проза становится более интроспективной и лиричной. Это не то, чего можно было бы ожидать от тома такого рода, но он движется — и, возможно, уместен в свете хорошо известной метатеатричности Medea , которую Слейни рассматривает в различные моменты ранее в своем исследовании.

Студенты и ученые, интересующиеся историей исполнения пьесы Сенеки, сочтут эту небольшую книгу особенно ценной, хотя она будет полезна всем, кому нужен надежный товарищ для вступления к пьесе.Я не могу придумать [End Page 362] лучшего ресурса, чтобы назначить его в качестве …

переведено с латыни на английский, Ионом Стадли, студентом колледжа Тринити в Кембридже

г.

Автор:	Сенека, Луций Анней, ок. 4 г. до н.э. — 65 г. н.э.
Заголовок:	Седьмая трагедия Сенеки, повлекшая за собой Медею: переведена с латыни на английский Иоанном Стадли, студентом колледжа Тринити в Кембридже
Права и разрешения:	Библиотека Мичиганского университета предоставляет доступ к этим закодированным и с клавиатурой выпускам произведений в образовательных и исследовательских целях.Считается, что эти транскрипции находятся в открытом доступе в Соединенных Штатах; однако, если вы решите использовать любую из этих транскрипций, вы несете ответственность за проведение собственной юридической оценки и получение любого необходимого разрешения. Если у вас есть вопросы о коллекции, свяжитесь с [email protected]. Если у вас есть сомнения по поводу включения элемента в эту коллекцию, пожалуйста, свяжитесь с [email protected]. Это заявление не распространяется на изображения страниц или другие дополнительные файлы, связанные с этой работой, которые могут быть защищены авторскими правами или другими лицензионными ограничениями.Пожалуйста, перейдите на http://www.textcreationpartnership.org/ для получения дополнительной информации.
Источник для печати:	Седьмая трагедия Сенеки, повлекшая за собой Медею: переведена с латыни на английский Иоанном Стадли, студентом колледжа Тринити в Кембридже. Сенека, Луций Анней, ок. 4 г. до н. Э. — 65 г. н. Э., Стадли, Иоанн, 1545? -1590? Отпечатано в Лондоне: In Fleetestreate, ниже Conduit, на подписи святого Иоанна Евангелиста Томасом Колвеллом, Анно Домини М.DL̇XVI. [1566]
Альтернативные названия:	Медея. английский
URL:	http://name.umdl.umich.edu/a11912.0001.001
Как цитировать:	Рекомендации по цитированию этого текста см. В разделе «Цитирование TCP» на веб-сайте Text Creation Partnership.

Чтение папирусов: Медея Сенеки

Медея: Введение
Этот учебный ресурс является частью Папируса Мичиганского университета. Коллекция серии Reading the Papyri , целью которой является предоставление младшим классикам возможность изучать древние тексты через всемирную паутину.Страницы, содержащиеся в этом разделе, охватывают отрывок из кодекса, содержащего трагедию Сенеки, Медея , который принадлежит коллекции папирусов Мичиганского университета.
Фрагменты
Фрагменты входят в инвентарный номер 4969, и этот кусок имеет довольно интересную историю. Эти фрагменты происходят из четвертого пергаментный кодекс Медеи , который впоследствии был переработано в коптский кодекс десятого века.(см. изображение ниже)

перед (лицевой)

задняя (оборотная сторона)
Изделие состоит из трех фрагментов примерно одинакового размера ( четвертый отсутствует). Эти фрагменты были вырезаны из исходного листа. и использовался для усиления связывания Коптского кодекса; отверстия на каждом фрагменте видно, где был сшит переплет.Как это часто бывает в папирологии, этот текст сохранился благодаря не более чем чистая удача.
Фрагменты признаны латинскими и опубликованы Греггом Швенднером. и Донка Маркус в 1997 г. (ZPE 117, стр. 73-80). Больше информации о этот текст доступен онлайн в базе данных APIS: P.Mich.Inv. 4969
Палеография
Этот текст написан наполовину шрифтом , в котором используется формы букв, которые похожи на комбинацию строчных и прописные буквы, которые мы все еще используем сегодня.Вы, вероятно, узнаете большинство букв без особого труда.
Ниже приведена таблица, показывающая алфавит, которым пользовался писец, писавший кодекс Медея . Кратко ознакомьтесь с формы букв. Они похожи на заглавные или строчные буквы? Есть ли какие-то буквы особенно странной формы? Какие буквы отсутствуют, по сравнению с английским алфавитом?
Буквы k и z были частью латинского алфавита. к 4 веку, но ни то, ни другое не засвидетельствовано в этом небольшом фрагменте, поскольку ни одно письмо не было особенно распространенным.Буквы w , u и j не существуют в латинском алфавите.
Текст
Текст состоит из нескольких строк из трагедии Сенеки, Медея . Этот полный текст этой пьесы известен из других рукописей, и фрагменты могут быть идентифицированы как содержащие непрерывный стихи 663-704 (663-683 на лицевой стороне, 684-704 на оборотной стороне). С использованием алфавит выше, чтобы представить средний размер букв, мы можем восстановить потерянные части линий, чтобы дать представление оригинальных размеров листа.
Исходя из этого типа оценки исходный размер страницы, вероятно, было около 12 на 18 см. Изображение выше дает представление о том, какая часть страницы была потеряна. С Медея было написано стихами, мы ожидаем, что левое поле должно быть прямым, в то время как правое поле будет неровным и будет меняться в зависимости от длины каждой строки. Обнадеживает то, что наша реконструкция показывает те же свойства, что и мы.
Полезность текста
Так как полный текст Медеи известен уже из несколько других источников, которые можно извлечь из короткого отрывочного такой текст? Как вы уже знаете, большинство классических сохранившаяся сегодня литература сохранилась в средневековых рукописях. Однако разные рукописи одного и того же произведения часто дают разные чтения, а задача современного редактора — восстановить версия текста, наиболее близкая к тому, что было написано изначально автор.Лист этот хоть и короткий и фрагментарный, может помочь в достижении этой цели, поскольку его дата четвертого века раньше чем средневековые рукописи, и поэтому ближе по времени к оригиналу состав. На самом деле есть несколько ошибок и исправлений в этот текст, который был полезен ученым.
Этот текст также полезен для нас, потому что он дает пример латинская книжная рука, которую очень легко читать современной аудитории.Латинские тексты этого периода редки; поскольку большая часть папирусов которые выживают сегодня, происходят из пустынных регионов Египта, они в основном на греческом или египетском, а не на латыни. Большинство латинских текстов сохранились правительственные или военные документы, написано курсивом, который трудно расшифровать. Книга рука, такая как эта, — отличное место для новичка, чтобы начать его изучение древних рукописей.

Сенека «Медея» – краткое содержание

Краткое содержание Медея Сенека для читательского дневника

Картинка или рисунок Сенека — Медея

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Сенека. «Медея»: образы героев, характер трагического. Сенека и Еврипид: сходство и различие. !!!

Медея — краткое содержание трагедии Сенеки

Медея Сенеки. Читательский дневник

Советуем почитать

Медея (Сенека) — Medea (Seneca)

Символы

Фон

Сюжет

Еврипид против Сенеки

Влияние

использованная литература

Краткое содержание Улицкая Медея и ее дети за 2 минуты пересказ сюжета

Сюжет

Основные персонажи трагедии

Другие пересказы для читательского дневника

Философия Еврипида

Медея — краткое содержание трагедии Сенеки

Действующие лица. Отрывки из биографии

О главной героине

Дальнейшая судьба Медеи

Вывод

Еврипид «Медея» в сокращении

Людмила Улицкая: Медея и ее дети

3. Драматургия. Борис Александрович Гиленсон. История античной литературы. Книга 2. Древний Рим. Книги по истории онлайн. Электронная библиотека

MEDEA — СЕНЕКА МЛАДШАЯ — Древний Рим

МЕДИА, жена Джейсона

Формальное сравнение версий «Медеи» Еврипида и Сенеки

Electric «Медея Сенеки» — драматическое зрелище | Arts

Сенека: Медея

Project MUSE — Сенека: Медея. Хелен Слэйни «Спутники Блумсбери по греческой и римской трагедии» (рецензия)

переведено с латыни на английский, Ионом Стадли, студентом колледжа Тринити в Кембридже

Чтение папирусов: Медея Сенеки

Фрагменты

Палеография

Текст

Полезность текста

Добавить комментарий Отменить ответ