Рождение богатыря | Былины
(по одноимённой былине)
Ой, не туча грозовая
Заслонила неба высь,
И не ветры, завывая,
Над полями поднялись!
Но из тех полей далёких,
Из раздолий из широких
Всех, кто слышит, окликая,
Весть нахлынула такая,
Что коварный род змеиный
Вновь добычу подыскал;
Что поднялся рёв звериный,
Свирепел клыков оскал.
И щенки, и зверь матёрый,
Всякая иная тварь,
Собраны на приступ скорый,
А над ними встал главарь.
Вслед ему из каждой пасти
Вырвался противный вой.
Бурой ли, буланой масти
Стаи двинулись толпой.
Не гладка, и не мохната
Шерсть на диком звере том –
Сталью острого булата
Блещет словно серебром,
Иль кровавой позолотой,
Или холодом лучей,
Что мелькают за работой
Рассекающих мечей.
Не шерстинки, а жемчужины.
Так вовсю сверкает сталь!
А потом как с целой дюжины
Шерсть сошла – ему не жаль!
Стала зверя ошалелого
Морда – остроё копьё,
Уши – стрелы войска смелого.
Рвёт преграды как тряпьё!
А глаза – как звёзды ясные –
Так и светятся в ночи;
Супротивникам опасные
Всё-то видят – хоть кричи!
…Вот к реке, Днепру могучему,
Зверь тот быстро добежал
Ухмыльнулся солнцу жгучему,
От пролитой крови ал
Жертв, безжалостно замученных
И повергнутых во прах,
Вероломной силой скрученных,
Всякому внушая страх.
Встал, как пёс, на лапы задние;
По-медвежьи заревел.
И, почуяв дни остатние,
Соловьём свистать умел.
Да, сгибая шею длинную,
Зашипел он, как змея.
Песню спел не лебединую,
А чтоб вздрогнула земля:
Воровскую, подколодную
Песню подлую свою,
Только смерти и пригодную,
Падали да воронью.
Знали чтоб все до единого
Грабежей и зверства рать.
От шипения змеиного
Травы стали завядать –
Сникли вдруг в полях нехоженых,
А ведь были зелены!
Под пятой гостей непрошеных
Полегли во дни войны.
И от свиста соловьиного,
В тёмных чащах по лесам,
Нет ни писка комариного,
Воли птичьим голосам.
Рощи и боры высокие
Все склонились до земли,
А в земле сырой глубокие
Корни гнулись, как могли.
Вмиг от рева от звериного
По Днепру пошла волна;
Берега достигла мирного
И угрюма, и сильна;
Стала вровень с каждой кручею –
И, осыпавшись, пески,
Понеслись с волной кипучею
Жёлтой пеной вдоль реки.
По лугам зелёным шалая
Разливалася вода.
Тяга с гор крутых немалая
Повалилася тогда:
Пали в реку камни крупные,
Покатилися по дну,
Раз уж горынеприступные
Не смогли сдержать волну.
И, меж берегов поверженных,
Камня мелкого поток
Нёсся как толпа рассерженных –
И безумен, и жесток.
Знать, невзгоду небывалую
И великую беду,
Силу супротив немалую,
Что сметает на ходу,
Вдруг почуял зверь незнаемый,
Лютый зверь земли чужой,
Коль над ним, недосягаемый,
Светит месяц молодой.
В дальних небесах рождённый
Светел месяц и могуч;
Шлёт лучи, непокорённый,
Пробивая толщу туч.
И тогда ж, где лес дремучий,
Где далёкий монастырь
На земле рождён могучий
Святорусский богатырь.
Читать оригинал былины «Рождение Богатыря»
Краткое содержание былин для читательского дневника
3.7
(48)
«Илья Муромец и Соловей-Разбойник»
Илья Муромец уезжает из родного села Карачарова, что под Муромом, на службу в Киев. По пути он разбивает вражескую рать у города Чернигова.
От черниговцев богатырь узнает о Соловье-разбойнике, тридцать лет уже промышляющем У речки Смородины. Илья Муромец смело едет вперед и пленит Со- ловья-разбойника, которого берет с собой в Киев.
Муромца замечают дочери Соловья, младшая из которых догадывается о произошедшем с ее батюшкой. Дочери кличут мужей, чтобы те спасли Соловья. Но разбойник при появлении зятьев велит им покормить и одарить Муромца, надеясь на освобождение. Они спешат исполнить приказ тестя, но Илья торопится в Киев и не обращает внимания на их приглашение.
Богатырь является к князю Владимиру, который спрашивает, какой дорожкой Илья добирался в Киев. Услышав ответ, князь не хочет верить «мужичине», потому что на той дорожке сидит Соловей-разбойник. Тогда Муромец показывает плененного Соловья и велит ему засвистеть вполсилы. Соловей свистит изо всех сил, предчувствуя скорую расправу над ним. От его свиста гибнут люди, рушатся здания. Муромец увозит разбойника в поле, рубит его буйну голову.
«Три поездки Ильи Муромца»
Илья Муромец со славными русскими богатырями собирался на заставу богатырскую.
Илье Муромцу досталось ехать в западную сторону и там вести дозор богатырский. Выехал богатырь в дорогу и увидел белый камень, а на камне надпись:
Прямо ехать — убитому быть!
Влево ехать — женатому быть!
Вправо ехать — богатому быть!
Все судьбой сие предписано!
Илья Муромец подумал и решил смерть свою искать. И поехал прямо: здесь он показывает свой ум и свое бесстрашие. Жадный человек захотел бы богатства, а глупый — жену. А тут вдруг из кустов выскочили разбойники. Илья Муромец сразился с ними и победил разбойников. В этом бою он показал свою мужественность и храбрость. Подумал, подумал и отправился туда, где женатому быть. Приезжает, а там его красавицы встречают и в мужья зазывают. А он и говорит:
Погодите вы с венчаньем таким!
Семь раз я отмериваю,
Один раз отрезываю!
И приказал он им отвести его во спаленку, чтоб с дороги отдохнуть. Увела его красавица кровать показывать, а он увидел, что с хитриной она. Если б он не был умен, то оказался бы в погребе.
Хитростью Илья Муромец смог уберечь себя и раскрыть тайный замысел прекрасных девушек. Илья Муромец выпустил из погреба женихов и решил идти туда, где предписано богатым быть. А там его добрые люди уговаривают променять свой русский закон на их веру.
Илья Муромец верен своему закону и не желает принимать их веру. Тогда превратились люди в воинов, а Илья Муромец вынул меч и сравнял их с сырой землей, замуравил травой муравой. И подумал Илья Муромец, что, раз сказано ему богатым быть, то где-то клад зарыт. И увидел он крест, а под крестом — подземелье с кладом. В этой былине Илья Муромец показывает себя мужественным, сильным, храбрым, бескорыстным, умным и справедливым. Свой ум он показывает в том, что решил использовать все три дороги. Он знал, что на камне была неправда, и хотел победить злых людей.
«Добрыня и Змей»
Мать Добрыни Никитича — «честная вдова» Офимья Александровна — не велит сыну ездить на гору Сорочинскую и купаться там в Путай-реке. Добрыня не слушает ее: он отправляется на гору, г де губит «малых змеенышей», освобождает русских пленников и купается в Пучай — реке.
Богатырь дивится, что мать считала это место опасным, но затем видит змея «о двенадцати хоботах» .
Спасаясь, он переправляется на другой берег Пучай — реки, где находит трехпудовый «колпак да земли греческой». Этим колпаком богатырь бьет змея и одерживает над ним верх. Чудовище молит пощадить его и предлагает сговор: Добрыня не появляется больше на Сорочинской горе, а змей не летает на Русь, не пленит русский народ; пользуясь замешательством Добрыни, улетает прочь. Добрыня Никитич возвращается в Киев. Здесь князь Владимир обращается к богатырям с жалобой на» змея, похитившего его племянницу Забаву Потятичну (Путятичну).
Алеша Левонтьевич говорит, что освободить Забаву под силу лишь Добрыне Никитичу. Князь велит Добрыне освободить племянницу. Бога- тырь едет сначала домой, где рассказывает обо всем матери. Она помогает подобрать сыну коня и учит, как управляться с ним. На следующий день Добрыня едет на гору Сорочинскую топтать змеенышей. Появляется змей и спрашивает, почему богатырь нарушил данное слово.
Добрыня возражает: змей первым нарушил слово, похитив Забаву Потятичну, и требует вернуть ее без боя.
Змей не соглашается и борется с богатырем трое суток и три часа. Когда змей издыхает, Добрыня слышит голос с небес, велящий воткнуть в землю копье и просить землю поглотить черную кровь чудовища. Добрыня выполняет приказ, и земля «пожре. кровь змея. Добрыня долго ходит по пещерам чудища и в последней находит пленников змея, которых отпускает домой, а также Забаву. Он везет ее с собой в Киев, а девушка просит богатыря быть ей другом и полюбить, на что Добрыня Никитич отвечает отказом, ссылаясь на их разное положение в обществе.
«Садко»
Гусляр Садко развлекает знатных новгородцев на пирах. Случилось, что три дня его не звали на застолья. Обидевшись, Садко идет играть на берег озера Ильмень. Там поднимается буря, и Садко убегает. Так повторяется еще два раза, но в последний Садко решает доиграть до конца. Тогда из бурных вод выходит морской царь, который доволен игрой гусляра и в благодарность решает помочь ему разбогатеть: царь советует Садко биться об заклад с купцами, что в озере Ильмень живет рыба с золотым пером (плавниками), и обещает победу в этом споре.
Садко выполнил все, как велел морской царь.
Три купца ставят свои лавки в споре с гусляром и проигрывают, когда вылавливают три такие рыбины из озера. Садко разбогател и стал купцом. Он устраивает пир, где бьется об заклад, что может скупить все товары новгородские. Но проигрывает спор: его богатств не хватило. Посрамленный купец пускается в долгий путь, чтобы вновь нажить богатства. На морских просторах его корабли попадают в бурю, и Садко догадывается, что это морской царь требует дани. Сначала царю бросают в пучину бочки с сокровищами (золотом, серебром, жемчугом), но буря не прекращается. Тогда решают бросить в море живого человека. Тянут жребий три раза: все три раза выходит Садко.
Купец прощается с командой и прыгает в воду с дубовой доской. На ней он засыпает, а проснувшись, видит морское дно. Морской царь велит купцу повеселить его игрой на гуслях. Садко играет, и царь пускается в пляс. На море поднимается буря. Она продолжается три дня, пока Садко играет, а царь пляшет.
Гибнет множество кораблей. Народ молит святого Николу Можайского о помощи. Он подсказывает Садко, как можно, не нарушая приказа морского царя, перестать играть (нужно незаметно испортить гусли) и вернуться домой (вы- брать из предложенных невест последнюю — Чернавку — и «не творить с ней блуда» ).
Садко следует советам. Морской царь в благодарность за игру предлагает Садко жениться. Из трехсот писаных красавиц купец выбирает, как говорил ему Никола Можайский, Чернавку, идущую позади всех. Свершается чудо: Садко оказывается в Новгороде. Здесь он встречает свои суда, вернувшиеся из дальнего плавания. Купец строит на свои деньги храм Николы Можайского и молит Бога о прощении грехов, обещая больше не ходить в сине море.
«Повесть о Петре и Февронии Муромских»
В этой былине жене муромского князя Павла стал являться дьявол в образе змея. Она узнает, что ему грозит смерть «от Петрова плеча, от Агрикова меча», и сообщает о том мужу. Князь просит своего брата Петра отыскать чудо-меч и погубить змея.
Петр выполняет просьбу брата, но, убивая змея, пачкается его кровью, отчего заболевает. Лекаря для Петра княжеские слуги ищут среди рязанских целителей. Здесь один отрок находит мудрую деву Февронию, обещающую вылечить князя, если тот согласится жениться на ней.
Петр испытывает мудрость Февронии и, убедившись, что по уму она ему равная, соглашается на брак. Феврония дает князю мазь, велит нанести ее на все тело, кроме одного струпа. Через день князь чудесным образом исцеляется и отказывается от своего обещания. Однако он заболевает снова и еще раз просит деву вылечить его. Феврония ставит прежнее условие. Петр соглашается и, выздоравливая, берет ее в жены. Бояре по наущению своих супруг требуют от князя прогнать Февронию. Она согласна уйти, забрав с собой князя.
С одобрения бояр Петр вместе с супругой покидает город. Вельможи начинают бороться за власть. Вскоре бояре догоняют Петра и Февронию и просят вернуться. Те возвращаются в город и мудро правят там до конца своих дней.
Незадолго до смерти князь и княгиня принимают постриг и молят Бога забрать их на небо в один день, что и происходит. Они заранее велели сделать общий гроб и положить их вместе.
Однако сначала Петра и Февронию хотят захоронить по отдельности, но тела супругов оказываются в общем гробу, и бояре соглашаются с волей неба.
«Вольга и Микула Селянинович»
Вольга Святославович в былине — князь, племянник князя Владимира стольно-киевского, жалованный им тремя городами «со крестьянами». Вольга едет «к городам да за получкою» и наезжает в поле на пахаря, которого не может догнать три дня.
Рождение Вольги носит мифологический характер. Когда начал Вольга «растеть-матереть», «похотелося Вольге много мудрости», но рыбы ушли «во синие моря», птицы улетели «за облока», звери ускакали «во тёмные леса». Мудрость не далась Вольге, и он решил стать воином: собрал «дружинушку храбрую» и поехал «к городам да за получкою», то есть за данью.
Сюжет былины — эпическое состязание богатыря-пахаря с воинами.
Целая дружина по приказанию Вольги Святославовича не может выдернуть сошку из земли, а Микула делает это легко на удивление Вольге. Вольга на своем добром коне не может догнать Микулу, который едет на кобыле, которую он сам купил жеребёночком и вырастил.
В состязании между Вольгой и Микулой князь оказывается «глупым», потому что оценивает предметы по внешнему виду, а не по их сути, сожалея, что кобыла, которая легко обгоняет его доброго коня, — не конь. Тут проговорил оратай-оратаюшко:
— Ай же глупый ты, Вольга Святославович!
Только после ответа пахаря Вольга наконец понимает, что имеет дело не с простым крестьянином, и спрашивает его имя. После этого он одаривает пахаря тремя городами , так как видит, каким уважением пользуется Микула у простолюдин.
3.7 / 5. 48
.
| |||||||||||||||||||||||
Ключевое слово SearchAdvanced Search Поисковые книги для: Советы по поиску
966967. Show all books public access books [?] | |||||||||||||||||||||||
700677777777776 гг. 200520042003200220012000199919981997199619951994199319921991199019891988198719861985198419831982198119801979197819771976197519741973197219711970196919681967196619651964196319621961196019591958195719561955195419531952195119501949194819471946194519441943194219411940 to 200520042003200220012000199919981997199619951994199319921991199019891988198719861985198419831982198119801979197819771976197519741973197219711970196919681967196619651964196319621961196019591958195719561955195419531952195119501949194819471946194519441943194219411940Рождение нового женского эпического героя в Иране — Заметки
Иранская скалолазка Эльназ Рекаби, участвующая в финале чемпионата Азии по скалолазанию в Сеуле, 16 октября 2022 г., носит черную повязку на голове, а не хиджаб. Рея Канг/Международная федерация спортивного скалолазания через AP.
Продолжающаяся серия протестов и гражданских беспорядков началась в Иране 16 сентября 2022 года в ответ на смерть Махсы Амини после того, как она была арестована полицией нравов за ношение неподходящего хиджаба в нарушение иранских законов об обязательном ношении хиджаба.
Я считаю, что то, что мы наблюдаем в Иране, когда я пишу это, является одним из самых значительных и подрывных феминистских движений нашего времени, и, как напоминает нам Славой Жижек в видеообращении, которое он отправил иранскому народу, это недостаточно, чтобы поддержать это восстание с превосходящей позиции. Скорее нужно учиться у него. Это феминистское движение не исключает; это не исключает мужчин, поскольку в этой географии стало совершенно ясно, что эмансипация мужчин и женщин неразрывно связана.
Этот подрывной бунт также не связан с политикой идентичности; хотя Махса была курдкой, подчеркивается не ее курдское происхождение. Я думаю, что курдское сепаратистское движение в Иране никогда раньше не чувствовало себя принадлежащим Ирану и Ирану вместе с ними.
Этот подрывной феминистский бунт является сценой возвращения репрессированных. Из Фрейда мы знаем, что вытеснение женственности — замечательная черта психической жизни человека, одинаково применимая к обоим полам. Мы наблюдаем возвращение вытесненного женского тела, которое отказывается быть символически прикрытым, и которое говорит: взгляните в лицо фетишистско-фобической причине вашего желания и взгляните на меня, на мою обыденность, на мою жажду женской этики, жизни.
У нас в Иране есть миф, написанный Фердоуси в году. Книга царей , главный источник иранской мифологии и одна из самых длинных эпических поэм в мире. Эта конкретная история связана с Рудабе и Залом. Рудабе, похожая на Рапунцель, распускает свои прекрасные пряди темных волос, которые каскадом спускаются по ее башне, к Залу, ее возлюбленному, который поднимается на башню, используя не ее волосы, а веревку, чтобы не причинить вреда Рудабе. В этом союзе влюбленных рождается ребенок, мальчик по имени Ростам, который становится главным эпическим героем иранской мифологии, защищая эту землю и помогая ей процветать с чувством этики, мужества и гостеприимства.
Можем ли мы попытаться пересказать эту историю, как это делается в психоанализе? Разве дочери Персии не делают точно такой же пересказ с означающим волос, более актуальным, чем когда-либо? Я думаю, что история, которую они пересказывают, — это рождение дочери Рудабе, которая так и не родилась.
Они распускают волосы, и от этого нового союза рождается девочка, которую я не имею права назвать, для которой мы должны вместе найти имя — и мы должны быть осторожны, потому что знаем значение имен. .
Рождение нового эпического героя женского пола. Это рождение, которое давно назрело, но готовилось годами. Мы как психоаналитики хорошо знаем, что такое значительное событие не происходит внезапно; скорее, это событие рождения нового субъекта представляет собой процесс, и женщины в течение многих лет были лицом политического сопротивления в Иране. Мы наблюдаем рождение дочери Рудабе: она распустила волосы, и рождается новый богатырь, женственный богатырь, проявляющий чувство творчества, мужество, стойкость, а главное гостеприимство к совместному проживанию. , которое является неотъемлемой частью «Мышления», рождения и становления мыслящего субъекта. Событие произошло, и что бы ни случилось сейчас, будет до и после. Дочь Рудабе преобразит эту землю, и я с нетерпением жду ее «становления».
Эта феминистская революция разрушительна, потому что она нарушает различные цепочки значений: социальные, политические, личные, общественные и частные, внешние и внутренние, сам дискурс субъективности. Этот бунт демонстрирует, что мы связаны друг с другом, и любое движение в любой географии, которое игнорирует это, обречено на провал. Это рождение связано с различием, а не с тождеством; ибо мы, психоаналитики, знаем, что наша потребность в тождестве есть сама смерть субъекта.
Интересным аспектом этого события является новое формирование групп. Как великолепно описал Фрейд в Групповая психология и анализ эго , группам нужны лидеры, но это новое восстание в Иране показывает, что они сыты по горло лидерами во всех их видах и формах, потому что каждый из них является лидером. В каждом из них есть лидер. Они также более разумны вместе, чем каждый из них по отдельности — опять-таки вопреки тому, что говорит нам Фрейд и тому, что мы знаем как факт формирования групп на протяжении всей истории.
Отсюда мы наблюдаем формирование новой структуры группы, в отличие от того, что наблюдалось ранее. Они не импульсивны, они вдумчивы, терпеливы и практичны. Мы наблюдаем важную функцию жизненного драйва, объективирующую функцию драйва а-ля Андре Грин, когда протестующие способны трансформировать структуры в объекты, даже когда объект больше не участвует напрямую. В самой ткани поговорки «женщины, жизнь, свобода» прослеживается четкая связь с жизнью, связыванием, творчеством и сублимацией. Они не говорят, что мы хотим умереть за свободу, они говорят, что мы хотим жить ради свободы. Конечно, временами приходится платить большую цену, мы это видели, но предпринимаются попытки использовать силу ненасилия, активности и субъективности, а когда это необходимо, выбирают терпимость к пассивности. Можно даже сказать, что это единственно возможный способ приглашения к сожительству, к размышлению.
Разве мы не слышим даже о возможном лекарстве от кризиса Субъекта?
Они хотят жить, они не извиняются за свой голод, они не злятся, не злятся и не грустят; это возвращение женственности, возвращение вытесненного происходит здесь не истерически, не вуайеристски, эксгибиционистски, не во имя потребности, а во имя желания.
У Рудабе родилась дочь, и она великолепна, и я рекомендую принять ее с нечеловеческим гостеприимством, ибо она ранена, но решила не залечить свою рану, а показать ее, записать и назвать. Рождается новый женский эпический герой, и мы можем многому у него научиться в вашей и моей географии. Давайте встретимся с ней, потому что я гарантирую, что эта встреча будет преображающей для всех.
Может быть, дочь Рудабе, которая будет сестрой Ростама, поможет своему легендарному брату; бок о бок они будут защищать эту землю и помогать ей процветать, но не к ее былой славе, а к новому становлению под неизбежной тенью ее двойственной истории. Может быть, Ростам все время нуждался в женском эпическом герое; возможно, с помощью сестры он не убил бы по незнанию своего сына. Может быть, дочь Рудабе все время была нужна, этот женский дискурс мышления был нужен, чтобы предотвратить бессмысленные и трагические убийства. Ибо вера Ростама, как и вера Эдипа, проистекает из желания знать, хотя порой и без орудий мышления, — из желания вспомнить то, что они все время знали, но не могли столкнуться.
Рождается новый богатырь, новый женственный богатырь, и, хотим мы того или нет, этот союз влюбленных свершился. Рудабе распустила волосы, и мы слышим крики ее дочери, которая преобразит эту землю и с силой ненасилия выступит против любого авторитарного дискурса, любой власти, которая приходит без ответственности, и любой ответственности, которая приходит без власти.
Я не думаю, что мы когда-либо видели что-то подобное этому подрывному феминистскому движению. Он беспокоил нас революционным, волшебным, карнавальным образом. Люди, вышедшие на улицы, вместе скорбят, вместе празднуют, хотят танцевать, петь и жить. Мы наблюдаем волшебное воскрешение ведьм. Это борьба за жизнь, а не за смерть; это этика жизни: единственно возможная психоаналитическая этика. В конечном счете любовь, вдали от тени Антигоны и ее кровосмесительных начал, но вдохновленная ее мужеством, эта революция в своей исключительной коллективности идет не к смерти, а к жизни. Это женский бунт не во имя потребности, а во имя желания.
Мы вас видели, мы вас слышали, вы нас беспокоили, вы возвращение подавленного женского начала, и таким, каким вы вернулись, таким, каким мы никогда не позволяли себе узнать вас, быть к вам гостеприимными, вы здесь, чтобы показать нам, дезориентировать нас, вы голос подземелья, карнавала, волшебства, и я рад, что был жив в этот момент и слышал вас, встретил вас. Вы великолепны, и вы навсегда изменили отношение к женщинам, социальным движениям, женственности, телам, восстаниям, связям, групповым образованиям и гостеприимству. Вы придумали и переформулировали новый дискурс материнства, отношений между женщинами в нашей географии и в других местах. Вы продемонстрировали этику жизни и удовольствий со всеми ее неизбежными неприятностями и беспокойствами.
Вам не обязательно находиться здесь, на земле, чтобы вас побеспокоили. Дочери Рудабе родились, и в своем исключительном сообществе они беспокоят вас. Из этой географии, которую Международная психоаналитическая ассоциация называла «остальным миром», ее дочери слышны по всему миру, в моей географии и в вашей.
Эта новая эпическая героиня не только родилась, но и сказала невыразимое, она сказала, она прибыла, и какое же это долгожданное прибытие. Давайте встретим ее нашим негуманным гостеприимством, ибо ее прибытие заключает в себе воскрешение жизни, женщин и свободы. Что бы ни случилось сейчас, ничто не будет прежним после, потому что «событие» произошло. Начнем с того, что иранские женщины не будут рассматриваться исключительно как жертвы патриархальной системы и не будут рассматриваться как эротизированные восточные объекты. Дочери Персии заговорили и показали миру, что они не только намного больше, но и множество архетипов, о которых отказываются говорить. Дочь Рудабе не является представителем тюремных двоичных файлов, она является предметом на грани желания.
Позвольте мне оставить вас с изображением Эльназ Рекаби, иранской чемпионки по скалолазанию, которая прибыла несколько дней назад в Тегеран после того, как появилась без шарфа на международных соревнованиях в Южной Корее. Это был первый случай после иранской революции, когда спортсменка, представляющая Иран, нарушила обязательные законы о ношении хиджаба.