кто разгадает загадку Достоевского — Российская газета

В 2021 году Россия с размахом отметит 200-летие со дня рождения Федора Михайловича Достоевского. Писателя, которого одни боготворят, а другие называют сумасшедшим. Но все согласятся с тем, что его тексты уже более 150 лет будоражат умы и сердца людей по всему миру. Главную загадку Достоевского попытались разгадать участники круглого стола «Постигая мир Достоевского: 200 лет жизни и творчества».

«Я всегда озабочен тем, как выглядит Федор Михайлович в глазах нынешнего поколения. Как нужно рассказывать о нем? Как читать его тексты? Ведь его мир, неспешный с серьезными размышлениями, в том числе и религиозного характера, плохо стыкуется с современным динамичным темпом жизни», — размышляет руководитель Роспечати Михаил Сеславинский.

Он вспоминает, как в школе учитель литературы предложила классу устроить суд над Раскольниковым. Самому Михаилу Вадимовичу тогда досталась роль адвоката.

«Мы искали ответ, виноват Раскольников или нет. Пока не поняли, что однозначного ответа нет, — рассказывает Сеславинский. — Сейчас я понимаю, как нам повезло с учителем. С подростками именно так и надо разговаривать о творчестве Достоевского».

Президент Фонда Достоевского, профессор факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова и Литературного института им. А.М. Горького Игорь Волгин убежден, что, постигая Достоевского, мы постигаем самих себя.

«Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время …», — писал Федор Михайлович. И по словам Вологина, писатель, журналист, редактор Достоевский разгадывал эту великую тайну всю свою жизнь.

«От разгадки этой тайны многое зависит в нашей судьбе. Потому что Достоевский — наш национальный архетип, важная составляющая нашей национальной идеи», — объясняет он.

И то, что Достоевский и его творчество всегда находятся в центре внимания исследователей не только в России, но и в Европе, США, Бразилии, Австралии и многих других странах, лишь это подтверждает.

«Достоевский — это материк, который мы только еще осваиваем», — заметил Волгин.

Профессор Владимир Захаров добавил, что жизнь и творческую репутацию писателя очень часто определяют мифы и мистификации. Вопреки ли или благодаря этому в ХХ веке Достоевский стал одним из самых известных русских писателей в мире. Его ставили, напоминает Захаров, в один ряд с Шекспиром. А все дело в том, что герои Достоевского явили Россию миру. И несмотря на то, что сам писатель был не особо политкорректен, он мог объединять людей разных культур и политических взглядов.

«За это его не любят многие писатели. Как быть писателем после Достоевского? Для многих авторов это экзистенциальный вопрос», — размышляет Захаров.

И напоминает, что Достоевский был не только писателем, но и отличным журналистом и редактором. И даже современным журналистам есть, чему у него поучиться. «Достоевский выступал за полную свободу слову. Он думал, что если нигилистам или революционерам дать возможность высказать все, что они думают, мир сам все поймет и отвернется от них», — объясняет Владимир Захаров.

Литературовед Людмила Сараскина тоже говорила о противоречивости личности Достоевского и о том, как по-разному его творчество влияет на читателей. Одни читают его запоем и считают его светом, другие называют умалишенным и испытывают физическую боль от чтения его произведений.

Владимир Набоков критиковал Достоевского, марксистские критики вообще называли его мракобесом. Григорий Ландау написал целую книгу «Тезисы против Достоевского», где собрал все свои претензии.

Современники тоже высказывают свои претензии. Борис Гребенщиков упрекает Достоевского в том, что он, настоящий гений языка, но свой талант использует, чтобы показать жизнь гораздо хуже, чем она есть на самом деле. Дмитрий Быков также считает Достоевского больным.

«Слышат ли нас, исследователей Достоевского, эти люди? Надо ли нам с этим что-то делать?» — спрашивает Людмила Сараскина и сама же отвечает: «Мы не должны думать, что Достоевский завоевал мир, и все хорошо. Да, он писатель номер один. Но он был очень противоречивой личностью. И от того, какие статьи мы будем писать и какие фильмы снимать, зависит то, что будут знать о нем современные школьники. Будет ли он для них гением или сумасшедшим, который бросается с ножом на свою жену».

Федор Михайлович Достоевский в Люблине

В 2016 году литературный мир отметил 195-летие со дня рождения великого писателя, мыслителя, философа и публициста Федора Михайловича Достоевского.

Одной из уникальных исторических территорий современной Москвы является Люблино – бывшее подмосковное имение, построенное в 1800 – 1806 годах богатым помещиком — армейским бригадиром в отставке  Н.А.Дурасовым. После его кончины в 1818 году владельцами имения было  семейство Писаревых, а с 1860-х годов – семья купцов Голофтеевых, которые создали здесь любимый  москвичами дачный поселок.

Сегодня усадьба Люблино – это архитектурно-ландшафтный памятник федерального значения, который располагается в Юго-Восточном административном округе столицы, рядом со станцией метро «Волжская». С 2005 года усадьба находится в составе Московского государственного объединенного музея-заповедника. Замечательно, что до нашего времени чудом сохранились почти все её исторические здания, правда, перестроенные в конце XIX– XX вв.

Как и в XIX столетии, композиционным центром усадебного ансамбля является главный господский дом-дворец. В непосредственной близости от дворца на улице Летней по-прежнему располагается частично сохранившийся до наших дней комплекс теат­ральных зданий,  а также  другие строения усадьбы: флигель бывшего пансиона для дворянских детей-сирот, фрагмент зда­ния дворцовой оранжереи, конный двор и сооружения хозяйственного назначения. Все постройки выполнены в стиле зрелого классицизма.

Если во времена Н.А.Дурасова усадьба была местом пышных приемов и театральных развлечений, то при Писаревых характер ее жизни изменился: сюда съезжались представители интеллектуальной элиты Москвы. Уже тогда находящиеся в дальних частях парка «службы» и садовые павильоны использовались как дачи, но особенно дачная жизнь расцвела во второй половине XIX века, когда был открыт участок Московско-Курской железной дороги от Москвы до Серпухова и москвичи с удовольствием стали приезжать в Люблино.

Здесь купец 1-й гильдии Конон Никонович Голофтеев (1822–1896), семья которого владела усадьбой до 1917 года,  превратил ее в популярное у москвичей дачное место, которое так и называли «Голофтеева дача». Хозяева обустраивали дачи на самый разный вкус и кошелек москвичей: дачи снимали чиновники средней руки, гимназические учителя, университетские профессора, врачи. Самым известным дачником Люблина в этот период был Федор Михайлович Достоевский.

Летом 1866 года  писатель усиленно работал над романом «Преступление и наказание», первые главы которого уже были сданы в издательство «Русский вестник» в начале года, а к осени все произведение необходимо было завершить. Однако в силу объективных причин и нездоровья работа шла туго, и Достоевский подумывал найти подходящее для спокойной работы  место. В Петербурге и Москве было душно и знойно, поэтому хотелось уехать куда-нибудь в деревню. По счастью, в это время в Люблине снимала дачу семья его любимой сестры Веры Михайловны Ивановой, куда он в июле, не задумываясь, и направился.

К сожалению, материальных  свидетельств о пребывании Федора Михайловича в Люблине не сохранилось, однако до сих пор существует, правда, сильно перестроенное, здание бывшего пансиона для дворянских детей (улица Летняя, дом 8), на втором этаже которого писатель снимал большую комнату, которая служила ему и кабинетом, и спальней. Здесь, в тишине и покое, писатель с увлечением работал по 6 часов в день. К нему ходил ночевать лакей Ивановых, потому что сестра боялась  оставлять Федора Михайловича одного из-за его болезни. Однажды лакей решительно отказался это делать. На расспросы Веры Михайловны он рассказал, что Достоевский замышляет кого-то убить — все ночи ходит по комнатам и говорит об этом вслух. Достоевский в это время писал роман «Преступление и наказание», будущие сцены  которого он проговаривал вслух.

Существуют также бесценные воспоминания, в которых описывается этот период жизни писателя. Прежде всего, приведем  воспоминания второй дочери Веры Михайловны, племянницы писателя – Марии Александровны (1848-1929). В то лето ей было 18 лет, их большая семья, в которой росло 10 детей, занимала обширную деревянную дачу невдалеке от парка. Летом у них, как правило, гостили  студенты и их друзья.

Федор Михайлович с удовольствием проводил свободное время с молодежью. Хотя писателю было сорок пять лет, он чрезвычайно просто держался с молодой компанией, был первым затейником всяких развлечений и проказ. И по внешности он выглядел моложе своих лет. Всегда изящно одетый, в крахмальной сорочке, в серых брюках и синем свободном пиджаке, Федор Михайлович следил за своей наружностью. Несмотря на большую близость с детьми Ивановых, Достоевский все же всех их звал на «вы», и никакие выпитые «брудершафты» не помогали ему отказаться от этой привычки.

На террасе дачи Ивановых накрывали длинный стол, аршин в девять, за которым собиралось всегда человек двадцать и больше. На одном конце старшие Ивановы и с ними Федор Михайлович, на другом  – молодежь. После ужина бывало самое веселое время. Играли и гуляли часов до двух-трех ночи, ходили в Кузьминки или в Царицыно. К компании Ивановых присоединялись знакомые дачники, жившие в Люблине по соседству.

Во всех играх и прогулках первое место принадлежало Федору Михайловичу. Иногда бывало, что во время игр он оставлял присутствующих и уходил к себе на дачу записать что-либо для своей работы, о которой он не любил рассказывать.

Федор Михайлович был неистощим на стихотворные экспромты. Так, много веселья вносило присутствие на даче племянника Ивановых и Достоевского, 26-летнего доктора  Александра Петровича Карепина. Он не был женат и отличался многими странностями: все приключения диккенсовского Пиквика случались и с ним. Он был предметом неистощимых шуток  для молодой компании Ивановых, а Достоевский воспел его в ряде шуточных стихотворений, одно из которых приводится ниже.

ОДА В ЧЕСТЬ ДОКТОРА КАРЕПИНА

Поэт:
Позволь  пиите дерзновенну,
О ты, достойный славу зреть,
Его рукой неизощренной
Тебя, прекрасного, воспеть!
Кому тебя мне уподобить?
Какой звезде, какому богу?
Чтобы тебя не покоробить,
Зову Державина в подмогу.

Тень Державина:
Ростом пигмей, лицом сатир,
Всего он скорей монгольский кумир.

Поэт:
Могу ль ушам своим я верить?
Поэт Фелицы и министр,
Державин может лицемерить,

Как самый ярый нигилист!
О нет! Он ростом Геркулес,
Хоть и приземист он.

Тень Державина:
Танцует, как медведь,
Поет, как филин, он.

Поэт:
Такую отповедь
Не выношу я! Вон!

(Тень Державина удаляется.)

 

Иногда Карепин обижался на стихи писателя и даже готов был начать с ним драку. Однако мир вскоре восстанавливался, и  Федор Михайлович читал, например, такой экспромт:

Как бы общество ни было молчаливо и грустнó,

Миг — печаль его уплыла, только Саню принесло.

Отчего ж сие явленье, отчего улыбки, смех?

Саня! Ваших всех хотений я пророчу вам успех!

Мария Александровна вспоминает, что одно из шуточных стихотворений Достоевский написал в ее адрес, когда она намеревалась поступить в консерваторию и должна была в известный срок подать прошение. Написать его она попросила Федора Михайловича. Вечером он вынул листик и подал прошение, которое гласило: «С весны еще затеяно Мне в консерваторию поступить К Николке Рубинштейну, Чтоб музыку учить. Сие мое прошение Прошу я вас принять, И в том уведомление  Немедленно прислать». Девушка обиделась на эту шутку, но Федор Михайлович тут же представил другое прошение, составленное по всем правилам.

Любопытны еще одни воспоминания — Н.Фон-Фохта (1851 – после 1901), бывшего воспитанника Константиновского межевого института. Он записал  мемуары  «К биографии Достоевского» примерно в начале 1870-х годов, а напечатаны они были в «Историческом вестнике», 1901, № 2. По словам автора, он написал эти записки  сразу же под живым впечатлением знакомства  с Достоевским летом 1866 года, когда он гостил на даче Ивановых в Люблине.

Позднее Анна Григорьевна Достоевская отмечает Фон-Фохта как одного из немногих «воспоминателей», которые изобразили Достоевского не мрачным и унылым, а «нашли возможным высказать о Федоре Михайловиче совсем иное впечатление, которое и соответствовало действительности».

Приведем отрывки из воспоминаний  Фон-Фохта.

«Познакомился я с Ф. М. Достоевским в начале 1866 года в Москве, когда мне было всего пятнадцать с половиной лет. Случилось это таким образом. В Константиновском межевом институте, где я в то время воспитывался, состоял врачом, притом единственным, статский советник Александр Павлович Иванов, прекраснейший и добродетельнейший человек, каких я редко встречал в своей жизни. Он был женат на родной сестре Ф. М. Достоевского, Вере Михайловне… Я был принят в семействе Ивановых, как родной, и очень часто ходил к ним в отпуск, а летом проводил у них все свободное от лагерей каникулярное время. Однажды вечером, в начале 1866 года, я был отпущен в отпуск к Ивановым, которые жили в казенной квартире на институтском дворе. У них я застал довольно много гостей, здороваясь с которыми я был представлен пожилому господину, немного выше среднего роста, с белокурыми, прямыми волосами и бородой, с весьма выразительным и бледно-матовым, почти болезненным лицом.

Это был Ф. М. Достоевский. Он сидел в кругу молодежи и беседовал с нею. Я с удивлением и крайним любопытством смотрел на этого человека, о котором так много слышал в семействе Ивановых и с произведениями которого был отчасти уже знаком…

В тот же вечер я узнал, что Ф. М. Достоевский решил провести предстоявшее лето в окрестностях Москвы, именно в сельце Люблино, которое было расположено в пяти-шести верстах от города по Московско-Курской железной дороге. Здесь обыкновенно проводило лето и семейство Ивановых, нанимая очень красивую, построенную в швейцарском вкусе дачу … Вообще в Люблине можно было проводить лето весьма приятно, причем главное его достоинство заключалось в том, что сюда не заглядывали городские жители, не было самоваров, шарманок, акробатов и прочих удовольствий для людей средней руки и простонародья. В Люблине всегда было тихо и спокойно.

Ф. М. Достоевский, который нанял для себя отдельную двухэтажную каменную дачу поблизости Ивановых,  трудился над второй частью своего романа «Преступление и наказание». Обыкновенно Федор Михайлович вставал около девяти часов утра и, напившись чая и кофе, тотчас же садился за работу, которой не прерывал до самого обеда, то есть до трех часов пополудни. Обедал он у Ивановых, где уже и оставался до самого вечера. Таким образом, Федор Михайлович писал по вечерам крайне редко, хотя говорил, что лучшие и наиболее выразительные места его произведений всегда выходили у него, когда он писал поздно вечером. Однако вечерние занятия ему были воспрещены, как слишком возбуждавшие и без того расстроенную его нервную систему…

…Достоевский разговаривал медленно и тихо, сосредоточенно, так и видно было, что в это время у него в голове происходит громадная мыслительная работа. Его проницательные небольшие серые глаза пронизывали слушателя. В этих глазах всегда отражалось добродушие, но иногда они начинали сверкать каким-то затаенным, злобным светом, именно в те минуты, когда он касался вопросов, его глубоко волновавших. Но это проходило быстро, и опять эти глаза светились спокойно и добродушно. Но что бы он ни говорил, всегда в его речи проглядывала какая-то таинственность, он как будто и хотел что-нибудь сказать прямо, откровенно, но в то же мгновение затаивал мысль в глубине своей души. Иногда он нарочно рассказывал что-нибудь фантастическое, невероятное и тогда воспроизводил удивительные картины, с которыми потом слушатель долго носился в уме…

…Федор Михайлович очень любил молодежь, почти все свободное свое время от занятий он всецело отдавал этой молодежи, руководя всеми ее развлечениями. По счастливому стечению обстоятельств, в описываемое лето в Люблине поселилось несколько семейств, которые быстро перезнакомились между собою. Было много молодежи, несколько очень хорошеньких и взрослых барышень, так что по вечерам на прогулку нас собиралось со взрослыми до двадцати человек. Все это общество было всегда беззаботно весело, всегда царствовало во всем полное согласие, и никогда даже малейшая тень какого-либо недоразумения или неудовольствия не пробегала между нами. И душою этого общества всегда были А. П. Иванов и Ф. М. Достоевский. Что они скажут, то делали все, и взрослые и молодежь. Конечно, каждый из нас, юношей, имел предмет своего обожания, но все это носило до такой степени невинный, идеалистический характер, что старшие только подсмеивались над нами, шутя относились к нашим вздохам и мечтаниям, не бросив ни разу зерно какого-либо недоброго подозрения. Оттого и царствовали между всеми нами дружба и полное единство. Да, счастливое было это время!

Прогулки обыкновенно заканчивались разными играми в парке, которые затягивались иногда до полуночи, если дождь ранее не разгонит всех по домам.  Ф. М. Достоевский принимал самое деятельное участие в этих играх и в этом отношении проявлял большую изобретательность. У него однажды даже явилась мысль устроить нечто вроде открытого театра, на котором мы должны были давать импровизированные представления. Для сцены выбрали деревянный помост, охватывавший в виде круглого стола ствол столетней, широковетвистой липы. В то время вся наша молодежь зачитывалась сочинениями Шекспира, и вот Ф. М. Достоевский решил воспроизвести сцену из «Гамлета»… В этом роде изображались и другие сцены, и всегда в них участвовал сам Достоевский. Словом, он забавлялся с нами, как дитя, находя, быть может, в этом отдых и успокоение после усиленной умственной и душевной работы над своим великим произведением («Преступление и наказание»).

Ф. М. Достоевский очень любил музыку, он почти всегда что-нибудь напевал про себя, и это лучше всего обозначало хорошее настроение его духа. В этом отношении вторая дочь А. П. Иванова, Мария Александровна, ученица Московской консерватории, доставляла ему большое удовольствие своею прекрасною игрою…

Упомяну здесь маленькую подробность. Однажды в присутствии Ф. М. Достоевского я сыграл на рояли (я тоже играл по слуху) немецкий романс на известные стихи из Гейне:

У тебя брильянты и жемчуг,
У тебя все, чего можно пожелать,
У тебя прекрасные глаза, —
Моя дорогая, чего же еще ты хочешь?

Романс этот очень понравился Федору Михайловичу, и он полюбопытствовал узнать, где я его слышал. Я ответил, что несколько раз слышал, как его играли шарманщики в Москве. По-видимому,  Достоевский слышал этот романс впервые и стал частенько сам его напевать. Не смею утверждать, но, быть может, у него вследствие сего явилась мысль в 5-й главе 2-й части своего романа «Преступление и наказание» вложить в уста умирающей Катерины Ивановны Мармеладовой те же слова этого романса, которые она произносит в бреду. Необходимо припомнить, что Катерина Ивановна также ходила по улицам с шарманкой и своими детьми, заставляя последних петь и плясать перед глазеющим народом. Вторую же часть своего романа Федор Михайлович именно писал в Люблине летом 1866 года.

…Ф. М. Достоевский почти каждую неделю ездил в Москву, в редакцию «Русского вестника», в котором печатался его роман, и всегда возвращался домой недовольный и расстроенный. Объяснялось это тем, что ему приходилось почти всегда исправлять текст или даже прямо выбрасывать некоторые места своего произведения, вследствие разных цензурных стеснений. Это, конечно, было ему очень неприятно, но открыто он этого не высказывал, так что никто из нас не знал, какие места романа исчезли бесследно для читающей публики…

…Однажды Федор Михайлович отправился в Москву пешком и для компании пригласил меня с собой. Во всю дорогу он рассказывал о последних политических событиях, весь интерес которых в то время сосредоточивался на австро-прусской войне. Я, конечно, мало понимал в политике, но, читая ежедневно газеты, очень интересовался военными успехами Пруссии. Естественно поэтому, с какою жадностью я вслушивался в объяснения, мнения и взгляды Федора Михайловича, который своею громадною эрудицией мог поистине увлечь каждого слушателя. От него я узнал о Бисмарке, Наполеоне III, Франце-Иосифе и других вершителях судеб Европы. Он был очень внимателен и терпелив к задаваемым мною вопросам и с полной обстоятельностью старался мне все разъяснить, чего я, по своему юношеству, не понимал…

В том же году я отправился на Рождествен­ские праздники в отпуск к своему брату в Петер­бург. Так как Ф.М. Достоевский, при прощании в Москве, приглашал меня его навестить, если я буду в Петербурге, то я счел долгом исполнить его желание… Я застал Достоевского за весьма невинным занятием: он сидел за чайным столом в средней комнате и набивал папиросы. Он очень радуш­но принял меня, подробно расспрашивал о се­мействе Ивановых, вспомнил о Люблине и все повторял, что никогда в жизни не проводил так приятно лета, как прошлое, которое на него по­действовало самым благодетельным образом … Это было в последний раз, когда я виделся с Ф.М. Достоевским…».

Таким образом, летние месяцы 1866 года в Люблине прошли для Достоевского в творческом отношении весьма плодотворно: здесь он написал значительную часть романа  «Преступление и наказание». «Прелестнейшая» (как замечал сам писатель) природа, привольная дачная жизнь, теплая семейная обстановка позволили ему к концу года выполнить все взятые на себя обязательства.  В рекордные сроки – за 26 октябрьских дней – был написан роман «Игрок», к 20 декабря завершено «Преступление и наказание». Наконец, семейство Ивановых послужило прототипом многодетного и счастливого семейства Захлебининых в повести «Вечный муж» (1869).

Анна Григорьевна с детьми Федором и Любовью Достоевскими

Время пребывания в Люблине было самым лучшим, переломным и основополагающим периодом не только в творчестве, но и в личной судьбе Достоевского. Счастливые люблинские месяцы, словно, подготовили его к новой встрече с главной в его жизни женщиной. К 20 декабря был завершен роман «Преступление и наказание», в первую очередь, благодаря помощи молодой талантливой стенографистки – Анны Григорьевны Сниткиной. Именно эта 20-летняя девушка, глубоко понявшая и полюбившая Достоевского, уже в начале 1867 года стала его женой. По мнению Ю.И.Селезнева: «Она, по собственному признанию, просто была поражена… громадностью счастья и долго не могла в него поверить. Он, правда, громадности счастья не ощущал, а будто душа обрела пристанище, и стало ему покойно, но так, словно это не он сам схватил судьбу за руку, а она ухватила его за шиворот, повернула его к Анне Григорьевне, указала на неё перстом своим и шепнула: «Она, не сомневайся…»

  Библиотека №19 им Ф. М. Достоевского

13 марта, 11:00-13:00
Сколько вешать в граммах?»: интерактивная лекция.

Приглашаем активных и любознательных мальчишек и девчонок (12-16 лет, хотя возраст – это не главное!✌️), а также их родителей погрузиться в московскую жизнь времëн детства Фëдора Достоевского – первую половину XIX века. Люди и профессии, торговля, костюмы – как всë было тогда? В какой Москве провëл свои детские годы будущий великий писатель?

Нашим проводником будет Филипп Смирнов – историк Москвы, экскурсовод, радиоведущий и просто замечательный рассказчик. Он  познакомит участников с языком, привычками и деньгами, которые бытовали в то время. «Это вам не фунт изюма», «съесть пуд соли», «остаться с носом», «стереть в порошок» – наш язык рассказывает о феноменах прошлого не хуже профессионального историка!

Что такое связка баранок? Какая упаковка была у сыпучих продуктов? Была ли доставка готовой еды на дом в XIX веке, или  курьеры с баулами на велосипедах – порождение пандемии ХХI века? Можно ли было купить на полушку телушку и зачем с другом есть пуд соли?

Интересно? Тогда регистрируйтесь на практическое интерактивное занятие! Спойлер: многое из обсуждаемого можно будет не только услышать, но и потрогать! Спойлер-2: количество мест ограничено, мы соблюдаем все санитарные правила.

Регистрация здесь: https://usadbapoisk.timepad.ru/event/1566191/

Наш адрес:
Чистопрудный бульвар, 23 стр.1 (м.«Чистые пруды», «Тургеневская», «Китай-город»)

Предусмотрена онлайн-трансляция на YouTube-канале Библиотеки им. Ф. М. Достоевского: https://youtu.be/8FA1JGOchUA

Перед началом лекции состоится небольшая церемония торжественного открытия нашего проекта – образовательной программы «Детский Достоевский»

В 2021 году отмечается 200-летие со дня рождения Ф. М. Достоевского. Детские библиотеки центра Москвы, Библиотека им. Ф.М. Достоевского (ЦБС ЦАО) и Сообщество «Лидеры и инновации в библиотеках» при поддержке Фонда Президентских грантов РФ в марте 2021 г. начинают проект #ДетскийДостоевский.

Сайт проекта: www.dostoevskyfm.ru

Генеральный партнер: Центральная библиотечная система ЦАО г. Москвы. Партнеры проекта: Департамент культурного наследия г. Москвы, Музей-квартира Ф.М.Достоевского в Москве , детские библиотеки ГБУК г. Москвы «ЦБС ЦАО»: Центральная детская библиотека №14 , Отдел творческих путешествий и открытий Библиотеки Братьев Гримм , МГБ имени А. Гайдара; ГАУК МО «Московская губернская научная библиотека», журнал «Московское наследие», портал izi.TRAVEL , отдел межмузейных программ ГАУК «Мосгортур», музей-заповедник «Зарайский кремль», Студия звукозаписи RECsquare , Деловой клуб «Наследие и экономика», Музей Москвы, ИСГО МПГУ.

#ДетскийДостоевский #Феденькенравится #БиблиотекаДостоевского #ДетскиебиблиотекицентраМосквы #БиблиотекицентраМосквы #ФондПрезидентскихгрантов

Федор Достоевский как национальный проект

В коротком ряду российских экспортных брендов литература двух последних веков по своему потенциалу не уступает нефти. По ней продолжают не только реконструировать «русский характер», но и решать вечные вопросы, ее знание остается маркером западного интеллектуала. И Федор Достоевский, 200-летие которого отмечается в этом году, является наиболее котируемой голубой фишкой на рынке duhovnosti: четыре его романа – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы» – вошли в топ-100 книг всех времен и народов, а «Преступление и наказание» – еще и в топ-10 самых экранизируемых книг.

Обостренный психоанализом интерес к скрытым мотивам, надломленные судьбы, логические разрывы и тяга к саморазрушению, драматическая спонтанность, взрывающиеся скандалами светские вечера, отпущенные на простор страсти – эти черты его творчества позволяют пережить психологическое приключение. Конечно, психотип нации за 150 лет изменился, но желание чередовать взлеты и падения и, балансируя на кромке безумия, двигаться к собственному отрицанию остается одной из признанных моделей «русской души».

Несколько снобистская подозрительность к нормальности и обыденности, привитая русской литературой, является не только яркой чертой, но и проблемой. В России традиционно не хватает именно нормальности – рациональной жизненной стратегии. Не вполне корректно говорить, что нация создает литературу; литература в не меньшей степени создает нацию. Особенно в стране, где писатель традиционно не просто сочинял романы, но и становился в позицию учителя, пророка, философа, компенсируя дефицит публичной речи в других областях общественной жизни. Быков, Прилепин, Пелевин каждый в своей манере продолжают ту же линию публичной проповеди, которая позволяет списать многое, включая проблемы стиля.

Есть все основания, чтобы использовать юбилей Достоевского и для внутренней национальной рефлексии, и для реанимации soft power за рубежом. Но этого не происходит, возможность упускается, как в свое время бездарно пропустили 100-летие революции. «Запланированного создания интернет-портала «Мир Достоевского» явно недостаточно для формирования пространственно-событийной структуры его юбилея», – говорит эксперт по брендам Владислав Шулаев.

Глупо упускать такую возможность. Но как раз по этой причине и в соответствии с логикой парадокса самого Достоевского мы ее и упустим. Легко сообразить, как использовать «Бесов» для критики оппозиции. Перевести процесс в позитивное русло сложнее. Особые надежды на Минкульт и советника президента Мединского питать вряд ли стоит. Но было бы замечательно, если бы хоть частные благотворительные фонды, общественные структуры, бизнес включились в это событие. Ведь 200-летия Толстого ждать еще семь лет.

из революционеров — в классики

Достоевский — «новый Гоголь»?

«Родился младенец, в доме больницы бедных, у штаб-лекаря Михаила Андреича Достоевского, сын Фёдор», — так было написано о рождении будущего писателя в «Книге для записи рождений…» церкви Петра и Павла в Москве.

Достоевский родился в небогатой семье 11 ноября 1821 года. Михаил Андреевич, отец Достоевского, был медиком, прошедшим Отечественную войну 1812 года. Он привил своему сыну патриархальные семейные традиции. Несмотря на жесткую дисциплину, царившую в доме Достоевских из-за отца будущего классика, Фёдор Михайлович спустя годы писал: «С тех пор как я себя помню, я помню любовь ко мне родителей…».

Как и Александра Пушкина, Достоевского во многом воспитала няня. Именно Алёна Фроловна привила маленькому Фёдору любовь к литературному творчеству. О ней Достоевский тоже оставил тёплые воспоминания: «Всех она нас, детей, вырастила и выходила. Была она тогда лет сорока пяти, характера ясного, веселого и всегда нам рассказывала такие славные сказки!».

Помимо сказок, в доме Достоевских регулярно читали стихи Александра Пушкина, Василия Жуковского, Гавриила Державина. Огромное впечатление на юного Фёдора Михайловича произвела книга Николая Карамзина «История Государства Российского». «Мне было всего лишь десять лет, когда я уже знал почти все главные эпизоды русской истории», — вспоминал свои детские впечатления от прочтения труда Карамзина автор «Братьев Карамазовых».

Учился Достоевский в пансионе Чермака в Москве. Там будущий писатель смог освоить множество языков и технические дисциплины. «Его мало занимали игры: во время рекреаций он не оставлял почти книг, проводя остальную часть свободного времени в разговорах со старшими воспитанниками…», — писали о Фёдоре Михайловиче учившиеся вместе с ним люди.

В 16 лет Достоевский отправился в Санкт-Петербург, который станет главным местом развития сюжетов большинства книг писателя, чтобы поступить в Главное инженерное училище. На выборе технической специальности настоял Михаил Андреевич, сам же Достоевский мечтал о литературной деятельности. Учился будущий писатель без удовольствия, уделяя всё свободное время не изучению наук, а чтению Николая Гоголя, Джорджа Байрона, Гомера и других классиков мировой культуры.

Инженерное училище. Источник: wikipedia.org

В начале 40-ых годов Фёдор Михайлович начал писать. Он переводил книги иностранных авторов, затем пытался создавать драмы. В 1845 году Достоевский написал своё первое произведение, дошедшее до наших дней, — роман «Бедные люди». Через знакомых рукопись попала к поэту Николаю Некрасову и одному из крупнейших критиков в истории России Виссариону Белинскому. Авторитетные литераторы называли Достоевского «новым Гоголем». Фёдора Михайловича даже приняли в кружок Белинского. Однако критика «неистового Виссариона» в адрес повести «Двойник», написанной после «Бедных людей», оттолкнула молодого писателя от Белинского. В жизнь Достоевского пришли новые знакомства, навсегда изменившие его судьбу.

Революционеры и каторга

С 1847 года писатель начал посещать пятницы социалиста Петрашевского. На этих собраниях молодые люди обсуждали устранение цензуры, отмену крепостного права.

Тогда Достоевский увлёкся идеями революционера Спешнева, вместе с которым писатель решил создать нелегальную типографию в России. Фёдор Михайлович был радикально настроен против самодержавия и, как многие люди из окружения Спешнева, готовился к борьбе с властью Николая I.

Однако весной 1849 года петрашевцев арестовали. Достоевский был в числе людей, которым пришлось более полугода пробыть в Петропавловской крепости до окончательного решения суда.

Петропавловская крепость. Источник: wikipedia.org

Формальным поводом для ареста членов кружка Петрашевского стало прочтение письма Белинского к Гоголю. В нем литературный критик излагал автору «Мертвых душ» свои атеистические и антимонархические мысли. Разумеется, цензура запретила читать и распространять этот документ.

«Пагубные учения, породившие смуты и мятежи во всей Западной Европе и угрожающие ниспровержением всякого порядка и благосостояния народов, отозвались в некоторой степени и в нашем отечестве. Горсть людей совершенно ничтожных, большей частью молодых и безнравственных, мечтала о возможности попрать священнейшие права религии, закона и собственности», — так постановил суд, занимавшийся делом петрашевцев.

Молодых людей приговорили к смертной казни. Однако за раскаяние суд смягчил наказание. Например, Достоевского отправили на каторгу. Там писатель провёл четыре года, навсегда изменивших его мировоззрение.

Объявили молодым людям о смягчении приговора необычным способом. После вывода заключенных на Семёновский плац на них наставили винтовки. Вот-вот должен был раздаться выстрел. Но в последний момент появился человек, мчавшийся к месту событий на коне, и объявил об отмене смертной казни.

Приводившие приговор в исполнение люди заранее знали об этом «спектакле», поэтому адекватно отреагировали на смягчение наказания. А вот среди петрашевцев, стоявших в шаге от смерти, были и те, кто сошел с ума от страха гибели.

Во время отбывания наказания в омском остроге Достоевский стал крайне религиозным человеком. Объяснить это можно тем, что единственной книгой, которую разрешали читать каторжным, была Библия.

Достоевский проникся гуманистическими идеями, которые проповедовал Иисус Христос в Новом Завете. Писатель начал с уважением относиться к самым последним ворам и убийцам, отбывающим срок вместе с ним.

В книге «Записки из мертвого дома», основанной на каторжном опыте Достоевского, появились следующие мысли о заключённых: «Человеколюбие, ласковость, братское сострадание к больному иногда нужнее ему всех лекарств…». О самой тюрьме Фёдор Михайлович писал так: «В преступнике острог и самая усиленная каторжная работа развивают только ненависть, жажду запрещённых наслаждений и страшное легкомыслие…».

Обложка второго издания книги. (veryimportantlot.com)

В том же произведении уже прослеживается поворот авторского мировоззрения в сторону правых политических идеалов. Достоевский писал: «Высшая и самая резкая характеристическая черта нашего народа — это чувство справедливости и жажда ее», «Народ русский готов забыть целые муки за одно ласковое слово». Ссылка в омский острог стала ключевой причиной перемен политических взглядов автора «Бедных людей». От идеалов утопического социализма 40-ых годов XIX века Достоевский пришел к идеям славянофильства.

Классик-славянофил

После возвращения с каторги Достоевский написал Великое пятикнижие. В пяти романах Фёдор Михайлович выразил своё сформировавшееся мировоззрение, философские мысли о жизни.

«Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток» и «Братья Карамазовы» — в каждом произведении писатель задавался вопросами о боге, гуманизме, смысле человеческой жизни. Идеи Достоевского оказали огромное влияние на философию Фридриха Ницше, мировоззрение писателей Серебряного века и развитие литературы по всему миру. Многие литературоведы отмечают колоссальный рост Достоевского как писателя во время создания Великого пятикнижия.

Помимо литературной, Достоевский начал вести активную общественную деятельность. Выйдя из омского острога, писатель превратился в убеждённого славянофила. В перерывах между созданием книг Достоевский вместе с братом Михаилом выпускал свой журнал. «Время», так называлось издание писателя, пропагандировало идеи славянофильства, то есть особого русского пути, противопоставлявшего свои идеалы либералам-западникам.

До конца жизни Достоевский оставался убежденным славянофилом и борцом с социалистическими идеями. Это привело к тому, что роман «Бесы» несколько десятилетий не издавали после революционных событий 1917 года, а произведения писателя впервые включили в школьную программу лишь в середине 80-ых годов XX века.

Десять портретов Достоевского — VATNIKSTAN

«Меня зовут пси­хо­ло­гом. Неправ­да. Я лишь реа­лист в выс­шем смыс­ле, — то есть изоб­ра­жаю все глу­би­ны души чело­ве­че­ской». Фёдор Михай­ло­вич Досто­ев­ский меч­тал стать писа­те­лем с дет­ства. Уже в 23 года он поспе­шил оста­вить Петер­бург­скую инже­нер­ную коман­ду, где чис­лил­ся инже­не­ром-под­по­ру­чи­ком, и посвя­тил лите­ра­ту­ре всё своё вре­мя. Пер­вый роман «Бед­ные люди» он закон­чил все­го в 24 года (в 1845 году) и сра­зу полу­чил вос­тор­жен­ное при­зна­ние Вис­са­ри­о­на Белин­ско­го и Нико­лая Некра­со­ва — зако­но­да­те­лей лите­ра­тур­ной моды тех лет.

Совре­мен­ные чита­те­ли пред­став­ля­ют Досто­ев­ско­го по извест­но­му порт­ре­ту Васи­лия Перо­ва — сосре­до­то­чен­ным, замкну­тым, аске­тич­ным и отстра­нён­ным. Спра­вед­ли­ва ли такая оцен­ка? VATNIKSTAN собрал десять фото­гра­фи­че­ских и живо­пис­ных порт­ре­тов Фёдо­ра Досто­ев­ско­го раз­ных лет, что­бы по-ново­му взгля­нуть на писателя.

---

Фотография неизвестного автора (1840‑е?)

Нач­нём с самой зага­доч­ной и ред­кой фото­гра­фии Досто­ев­ско­го. Это един­ствен­ное изоб­ра­же­ние писа­те­ля с глад­ко выбри­тым лицом: боро­ды нет, а усы едва различимы.

На обо­ро­те ори­ги­на­ла фото­гра­фии, хра­ня­щей­ся в Госу­дар­ствен­ном лите­ра­тур­ном музее, веро­ят­но, рукою Анны Досто­ев­ской про­став­ле­на дата: «1863 год». Так же фото­гра­фия дати­ро­ва­на и в ката­ло­ге Музея памя­ти Досто­ев­ско­го: «Москва. 1863». Но дата эта запи­са­на не сра­зу: в 1863 году писа­тель ещё не был зна­ком со сво­ей буду­щей женой. Нет ника­ких сви­де­тельств — мему­ар­ных, доку­мен­таль­ных, ико­но­гра­фи­че­ских, под­твер­жда­ю­щих, что в это вре­мя писа­тель не носил боро­ды и усов.

Веро­ят­но, фото сде­ла­но в кон­це 1840‑х годов. Чита­ем вос­по­ми­на­ния одно­го из современников:

«…[Досто­ев­ский] был в моло­до­сти доволь­но круг­лень­кий, пол­нень­кий, свет­лый блон­дин, с лицом округ­лён­ным и слег­ка вздёр­ну­тым носом. Ростом он был не выше бра­та; свет­ло-каш­та­но­вые воло­сы были боль­шею частию корот­ко остри­же­ны; под высо­ким лбом и ред­ки­ми бро­вя­ми скры­ва­лись неболь­шие, доволь­но глу­бо­ко лежа­щие серые гла­за… губы толстоватые».

---

«Портрет Достоевского в 26 лет», худ. Константин Трутовский (1847)

В 1846 году вме­сте с рома­ном «Бед­ные люди» к Фёдо­ру Михай­ло­ви­чу при­шёл успех. Здесь он впер­вые под­нял темы, кото­рые ста­нут клю­че­вы­ми для его твор­че­ства: судь­ба «малень­ко­го чело­ве­ка», двой­ствен­ность чело­ве­че­ских харак­те­ров и Петер­бург. В этом же году он стал участ­ни­ком лите­ра­тур­но-фило­соф­ско­го круж­ка бра­тьев Беке­то­вых, где встре­тил­ся с поэтом и писа­те­лем Пле­ще­е­вым. Имен­но он через год позна­ко­мит Досто­ев­ско­го с Миха­и­лом Петрашевским.

---

Фёдор Достоевский и Чокан Валиханов. Фотография Соломона (Шлеймы) Лейбина (1858−1859)

Одно из доволь­но ран­них изоб­ра­же­ний Досто­ев­ско­го, писа­те­лю здесь 37–38 лет. Порт­рет снят в фото­ате­лье: стол со ска­тер­тью, ковёр, ров­ный серый фон и заучен­ная поза. Фото сде­ла­но в 1858 или 1859 году в Семи­па­ла­тин­ске (совре­мен­ный город Семей в Казах­стане), где Фёдор Михай­ло­вич жил неко­то­рое вре­мя после катор­ги и ссыл­ки, пока ему не раз­ре­ши­ли вер­нуть­ся в Петер­бург. Впро­чем, под поли­цей­ским над­зо­ром пет­ра­ше­вец Досто­ев­ский нахо­дил­ся до 1875 года.

В Семи­па­ла­тин­ске писа­тель слу­жил рядо­вым в 7‑ом Сибир­ском линей­ном бата­льоне. На фото писа­тель запе­чат­лён со сво­им дру­гом Чока­ном Вали­ха­но­вым — казах­ским путе­ше­ствен­ни­ком и этно­гра­фом. Имен­но в Семи­па­ла­тин­ске Досто­ев­ский позна­ко­мил­ся с Мари­ей Иса­е­вой, буду­щей женой.

Эта фото­гра­фия не заре­ги­стри­ро­ва­на в ката­ло­ге Музея памя­ти Досто­ев­ско­го. Но в кол­лек­ции Анны Досто­ев­ской она, без­услов­но, име­лась, и вдо­ва писа­те­ля исполь­зо­ва­ла её в каче­стве иллю­стра­ции в пер­вом томе «юби­лей­но­го» пол­но­го собра­ния сочи­не­ний писа­те­ля, издан­но­го в 1906 году. Воз­мож­но, в общий ката­лог этот сни­мок не попал, пото­му что в момент состав­ле­ния он был изъ­ят для созда­ния репродукции.

---

Фотография работы Ивана Гоха (1860)

Фото­гра­фия сде­ла­на в год воз­вра­ще­ния писа­те­ля в Петер­бург: он отбыл катор­гу, пожил в ссыл­ке, женил­ся и вер­нул­ся к сто­лич­ной жиз­ни. Инте­рес­но срав­нить порт­рет с преды­ду­щим изоб­ра­же­ни­ем. Внешне Досто­ев­ский изме­нил­ся мало — про­шёл все­го год — но в его обли­ке появи­лись новые детали.

Писа­тель сме­нил воен­ную фор­му на новый доро­гой сюр­тук, отрас­тил акку­рат­ную боро­ду. Его поза в целом и спи­на более рас­слаб­ле­ны, рука зало­же­на за жилет — обра­ти­те вни­ма­ние на жёст­кую выправ­ку с преды­ду­ще­го сним­ка. В общем, в Семи­па­ла­тин­ске мы виде­ли ско­ван­но­го «млад­ше­го офи­це­ра», а в Петер­бур­ге — рас­ко­ван­но­го сто­лич­но­го денди.

---

Фотография работы Михаила Тулинова (1860‑е)

Един­ствен­ное фото Фёдо­ра Михай­ло­ви­ча в пол­ный рост. Раз­ме­ща­лось на фрон­тис­пи­се тома пол­но­го собра­ния сочи­не­ний, где пуб­ли­ко­ва­лись «Запис­ки из мёрт­во­го дома».

Фото инте­рес­но внут­рен­ним кон­тра­стом. С одной сто­ро­ны, писа­тель хоро­шо одет: про­стор­ный тём­ный сюр­тук в соче­та­нии с акку­рат­ным жиле­том и широ­кие брю­ки в круп­ную клет­ку, акку­рат­ная боро­да. В то же вре­мя поза — отнюдь не мод­ная и не само­до­воль­ная. Писа­тель суту­лит­ся, руки висят без­воль­но, облик созда­ёт ощу­ще­ние при­дав­лен­но­сти и напряжения.

Эту фото­гра­фию Досто­ев­ский пода­рил Алек­сан­дру Гер­це­ну, когда посе­щал его в Лон­доне в июле 1862 года, с дар­ствен­ной надписью:

«Алек­сан­дру Ива­но­ви­чу Гер­це­ну в память наше­го сви­да­ния в Лон­доне от Ф. Достоевского».

---

Фотография в Париже работы Эмиля Бондоно (ок. 1862)

В Музее памя­ти Досто­ев­ско­го сни­мок дати­ро­ван 1862 годом, хотя эта дата дис­кус­си­он­ная. Воз­мож­но, это 1863 год — вре­мя вто­ро­го посе­ще­ния Пари­жа. Писа­те­ля запе­чат­лел мод­ный фран­цуз­ский фото­граф Эмиль Бон­до­но. Фото под­кра­ше­но аква­ре­лью. Досто­ев­ский писал об этой поездке:

«Вот уже сколь­ко меся­цев тол­ку­е­те вы мне, дру­зья мои, чтоб я опи­сал вам поско­рее мои загра­нич­ные впе­чат­ле­ния, не подо­зре­вая, что вашей прось­бой вы ста­ви­те меня про­сто в тупик. Что я вам напи­шу? Что рас­ска­жу ново­го, ещё неиз­вест­но­го, нерас­ска­зан­но­го? Кому из всех нас рус­ских (то есть чита­ю­щих хоть жур­на­лы) Евро­па не извест­на вдвое луч­ше, чем Рос­сия? Вдвое я здесь поста­вил из учти­во­сти, а навер­ное в десять раз. К тому же, кро­ме сих общих сооб­ра­же­ний, вы спе­ци­аль­но зна­е­те, что мне-то осо­бен­но нече­го рас­ска­зы­вать, а уж тем более в поряд­ке запи­сы­вать, пото­му что я сам ниче­го не видал в поряд­ке, а если что и видел, так не успел раз­гля­деть. Я был в Бер­лине, в Дрез­дене, в Вис­ба­дене, в Баден-Бадене, в Кельне, в Пари­же, в Лон­доне, в Люцерне, в Жене­ве, в Генуе, во Фло­рен­ции, в Милане, в Вене­ции, в Вене, да ещё в иных местах по два раза, и всё это, всё это я объ­е­хал ров­но в два с поло­ви­ною меся­ца! Да раз­ве мож­но хоть что-нибудь поря­доч­но раз­гля­деть, про­ехав столь­ко дорог в два с поло­ви­ною месяца?».

---

«Портрет Ф. М. Достоевского», худ. Василий Перов (1872)

Самый извест­ный порт­рет писа­те­ля создал живо­пи­сец Васи­лий Перов по пря­мо­му пору­че­нию Пав­ла Тре­тья­ко­ва. Зна­ме­ни­тый кол­лек­ци­о­нер неслу­чай­но выбрал Перо­ва: худож­ник увле­кал­ся твор­че­ством Досто­ев­ско­го, осо­бен­но ценил его роман «Пре­ступ­ле­ние и нака­за­ние» и раз­де­лял жиз­нен­ные прин­ци­пы автора.

Преж­де чем при­сту­пить к рабо­те, Перов неде­лю бесе­до­вал с писа­те­лем и спо­рил с ним, что­бы запом­нить выра­же­ние его лица в момент погру­же­ния в глу­бо­кие рас­суж­де­ния. Но момент созда­ния кар­ти­ны Фёдор Михай­ло­вич уже напи­сал «Пре­ступ­ле­ние и нака­за­ние», «Иди­о­та» и рабо­тал над «Беса­ми».

Ком­по­зи­ция постро­е­на таким обра­зом, что­бы в цен­тре вни­ма­ния ока­зы­ва­лось ярко осве­щён­ное лицо Досто­ев­ско­го, кото­рый, впро­чем, не смот­рит на зри­те­ля. Взгляд его ухо­дит в сто­ро­ну. Тём­ный фон и мини­ма­ли­стич­ные дета­ли созда­ют образ отстра­нён­но­го от внеш­не­го мира человека.

---

Фотография под арестом на гауптвахте (1874)

Фёдор Досто­ев­ский в 1874 году был аре­сто­ван на два дня: 21 и 22 мар­та писа­тель про­вёл на гаупт­вах­те на Сен­ной пло­ща­ди. При­чи­на — «нару­ше­ние поряд­ка пуб­ли­ка­ций». Более подроб­ной инфор­ма­ции о дан­ном инци­ден­те най­ти не уда­лось, но сни­мок сохранился.

---

«Портрет Достоевского», худ. Константин Васильев (1970‑е)

Иссле­до­ва­те­ли твор­че­ства Кон­стан­ти­на Васи­лье­ва отме­ча­ют, что его при­вя­зан­ность к писа­те­лю про­шла через всю жизнь: впер­вые позна­ко­мив­шись с рома­на­ми в 14 лет, живо­пи­сец регу­ляр­но пере­чи­ты­вал их. К созда­нию порт­ре­та Васи­льев подо­шёл очень серьёз­но, он стре­мил­ся достичь мак­си­маль­ной под­лин­но­сти. Для это­го он изу­чил почти все извест­ные фото­гра­фии писа­те­ля и опи­са­ния его внеш­но­сти, собрал инфор­ма­цию о лич­ных вещах и обста­нов­ке кабинета.

В отли­чии от боль­шин­ства преды­ду­щих изоб­ра­же­ний, здесь Досто­ев­ский не погру­жён в раз­мыш­ле­ния, не отстра­нён от окру­жа­ю­ще­го мира. Он сосре­до­то­чен­но раз­мыш­ля­ет, но взгляд его устрем­лён на зри­те­ля. Ком­по­зи­цию допол­ня­ет один из люби­мых «сим­во­лов» Васи­лье­ва — горя­щая свеча.

---

«Ф. М. Достоевский. Белая ночь», худ. Илья Глазунов (1983)

Худож­ник Илья Гла­зу­нов любил Досто­ев­ско­го и всю жизнь пере­чи­ты­вал его кни­ги. Жена живо­пис­ца вспоминала:

«Гла­зу­нов покло­нял­ся Досто­ев­ско­му и хотел, что­бы его окру­жа­ли и стра­сти по Досто­ев­ско­му. На пре­де­ле чело­ве­че­ских воз­мож­но­стей. Толь­ко тогда он мог рабо­тать, это вдох­нов­ля­ло его».

Худож­ник создал серию иллю­стра­ций к про­из­ве­де­ни­ям Досто­ев­ско­го, а так­же несколь­ко порт­ре­тов само­го масте­ра. На дан­ной кар­тине Гла­зу­нов напи­сал образ Досто­ев­ско­го на фоне Санкт-Петер­бур­га. Чуть сгорб­лен­ная фигу­ра писа­те­ля — гар­мо­нич­ная часть обще­го тём­но­го город­ско­го вида. Писа­тель погру­жен в себя, холод­ная гам­ма под­чёр­ки­ва­ет отстра­нён­ность его настроения.

Ученые ПетрГУ приняли участие в конференции по творчеству Ф.М.Достоевского :: Петрозаводский государственный университет

В течение двух дней Липецкий государственный педагогический университет имени П.П. Семенова Тян-Шанского проводит Всероссийскую научную конференцию молодых ученых «Творчество Ф.М. Достоевского в непрошедшем времени России». Особое внимание организаторы уделили проблемам понимания творчества Ф.М. Достоевского в работах В.Н. Захарова и представителей Петрозаводской научной школы.

6 апреля на I и II Пленарных заседаниях выступили сотрудники  Петрозаводского государственного университета – И.С.Андрианова, Л.В.Алексеева, Т.В.Панюкова, О.А. Сосновская.

Ирина Святославовна Андрианова, к.ф.н., заведующая Web-лабораторией Института филологии, редакцией научных журналов «Неизвестный Достоевский» и «Проблемы исторической поэтики», свой доклад посвятила миссии уникального издания «Неизвестный Достоевский», которая состоит в необходимости расширения не только источниковедческой базы исследований биографии и творчества Достоевского, но и публикаций архивных материалов, новых фактов о Достоевском и его окружении, а также привлечения и поддержки таких исследований.

И.С. Андрианова рассказала, что журнал был создан в 2013 году на базе Петрозаводского государственного университета по инициативе членов правления Международного общества Достоевского. Главным редактором стал профессор В. Н. Захаров, который в 2013 году являлся президентом МОД. В редакционную коллегию вошли достоеведы мирового уровня: И.Л. Волгин, Б.Н. Тихомиров, И. Зохраб и др. С 2014 года в издании публикуются новые биографические и текстологические исследования, неизвестные рукописи, документы, фотографии из российских и зарубежных архивов, неопубликованные письма и  многое другое. 

Ирина Святославовна подробно остановилась на первом (юбилейном) номере «Неизвестного Достоевского» и рассказала о представленных исследованиях.

Об атрибуции и датировке анонимных писем из архива Ф.М. Достоевского рассказала Любовь Викторовна Алексеева, к.ф.н., специалист Web-лаборатории Института филологии, редактор научных журналов «Неизвестный Достоевский» и «Проблемы исторической поэтики». Л.В. Алексеева обратила внимание, что в современной науке существует огромное количество методов атрибуции, но в отношении писем более успешно используется комплекс традиционных методик. С течением времени некоторые имена анонимных и неизвестных корреспондентов Достоевского раскрываются исследователями, а в некоторых случаях по слогу или по содержанию письма становится возможным определить принадлежность корреспондента Достоевского к некоему кругу лиц. Докладчик привела примеры атрибуции нескольких писем и отметила, что отсутствие точной или хотя бы приблизительной даты письма усложняет не только выявление авторства текста, но и составление общей хронологической композиции переписки, необходимой для ее публикации. Установление даты письма позволяет реконструировать последовательность писем Достоевского и его корреспондентов, включить недатированные письма в общий биографический творческий контекст. В решении проблемы хронологической атрибуции эффективным оказывается почерковедческий анализ рукописного источника. Исследователь заметила, что оставшиеся в изучении эпистолярного наследия Достоевского и его корреспондентов пробелы – неопубликованные, ненайденные письма, неустановленные, анонимные корреспонденты писателя, недатированные или частично датированные письма, а также постоянно открывающиеся новые письма и факты – свидетельствуют об актуальности и перспективности исследований в этой области.

Татьяна Викторовна Панюкова, ведущий редактор издательства ПетрГУ, редактор научного журнала «Неизвестный Достоевский», представила доклад «Материалы о семье Достоевского в архивах России: удаленный поиск и доступ», в котором отразила проблему отсутствия единого архива рукописей и документов Достоевского.

Рукописное наследие писателя оказалось разделенным и рассредоточенным по разным городам и даже частично по разным странам. Несмотря на то, что многие документы найдены, до сих пор в этой области существуют лакуны, а, значит, и большие возможности для активного поиска, исследований и новых открытий. Для этого важно умение работать в архивах, что занимает большое количество времени. Удаленный поиск упростит работу,

− считает исследователь.

Т. В. Панюкова рассказала о том, как пользоваться архивами и искать необходимую информацию.

Оксана Александровна Сосновская, научный сотрудник ПетрГУ, посвятила свой доклад стенографическим записям в архиве Достоевского. В творческом содружестве со своей женой, Анной Григорьевной, Ф.М. Достоевский создавал свои произведения до конца жизни. Работая над первым романом с использованием стенографического письма была разработана модель творчества, которой они не изменяли и в дальнейшем при написании других произведений.

О. А. Сосновская подробно описала творческий процесс:

Так, по ночам Достоевский сочинял и готовил черновые наброски очередных страниц романа, днем он диктовал Анне Григорьевне свои наработки. Она никогда не прерывала его, если что-то не успевала записать, оставляла пробелы, которые после расшифровки и переписки текста восполнялись самим автором. По вечерам Достоевская расшифровывала стенограммы, а утром следующего дня Достоевский окончательно правил подготовленные ею листы.

Оксана Александровна заметила, что рукой жены писателя стенографировались не только тексты произведений, но и другие материалы, сохранившиеся в архиве: заграничный дневник супруги Достоевского 1867 года, черновики деловых и личных писем самой Анны Григорьевны, написанные после смерти писателя и т. д. Анна Григорьевна требовала уничтожить после смерти то, что она не успела расшифровать, считая невозможным это сделать другим. Ведь расшифровка стенограмм сродни разгадыванию ребуса. Докладчик рассказала о трудоемкой работе со стенограммами А. Г. Достоевской, а также привела примеры ее знаков.

Представители Липецкого педагогического государственного университета отметили высокий профессионализм, невероятную глубину исследований, назвав Петрозаводский университет «столицей современной русской филологии».

Представленные доклады подарили нам бесценный опыт и воодушевили на новые открытия, 

− подчеркнули коллеги из Липецка. 

Фото из социальной сети VK

Достоевский предупредил о штамме нигилизма, которым заражен Дональд Трамп и его движение

Нигилизм особенно упоминался во время обсуждений в Сенате США после того, как протестующие сторонники Трампа были очищены от Капитолия.

«Не позволяйте нигилистам становиться вашими торговцами наркотиками», — убеждал сенатор от Небраски Бен Сасс. «Есть те, кто хочет все это сжечь. … Не позволяйте им быть вашими пророками ».

Как еще описать зажигательную риторику и недовольство, которые Дональд Трамп разносит с ноября? Как еще назвать отрицание воли электората и его глубокое пренебрежение американскими институтами и традициями?

В 2016 году я писал о том, как русский писатель Федор Достоевский в своей работе исследовал, что происходит с обществом, когда люди, приходящие к власти, лишены каких-либо видимости идеологических или моральных убеждений и рассматривают общество как лишенное смысла.Я увидел мрачное сходство с действиями и риторикой Трампа во время предвыборной кампании.

Перенесемся на четыре года вперед, и я считаю, что предупреждения Достоевского — особенно в его самом политическом романе «Демоны», опубликованном в 1872 году, — верны как никогда.

Несмотря на то, что действие «Демоны» происходит в сонном провинциальном российском городке, «Демоны» служат более широкой аллегорией того, как жажда власти у одних людей в сочетании с безразличием и отказом от ответственности другими превращается в разрушительный нигилизм, который поглощает общество, порождая хаос и стоило жизни.

Власть ради власти

До «Демонов» Достоевский писал роман о вере «Жизнь великого грешника».

Но затем тревожный публичный процесс подтолкнул его к более откровенно политическому направлению. Молодой студент был убит членами революционной группы «Организация народного возмездия» по приказу своего лидера Сергея Нечаева.

Достоевский был потрясен тем, что политика может быть бесчеловечной вплоть до убийства.Его внимание было обращено не только на моральные вопросы, но и на политическую демагогию, которая, как он утверждал, если ее не остановить, может привести к огромным человеческим жертвам.

Портрет Федора М. Достоевского примерно в то время, когда он писал «Бесы». adoc-photos / Corbis через Getty Images

Результатом стали «Демоны». В нем участвовали два главных героя: Петр Верховенский, бывший студент, не имевший никаких политических убеждений, кроме жажды власти, и Николай Ставрогин, человек, настолько оцепеневший и эмоционально отстраненный, что неспособен к целенаправленным действиям и бездействует, пока насилие охватывает его общество.

Через эти две фигуры Достоевский рассказывает более широкую историю о многих вкусах нигилизма. Петр проникает в местные социальные круги города, набирает группу учеников в революционную группу и лжет, чтобы сплотить их вместе, чтобы они могли выполнять его приказы. Притворяясь лидером широкого движения международного социализма, Петр манипулирует окружающими, заставляя их совершать акты насилия и восстания против местных властей. В результате одна женщина оказывается раздавленной толпой, мать и ее ребенок умирают от хаоса и безнадзорности, и вспыхивает пожар, убивающий нескольких других.

Разные горожане исповедуют множественные и противоречивые идеологии; ничего не переводится в целенаправленное действие. Вместо этого они просто оставляют персонажей уязвленными и уязвимыми для того, чтобы их использовал Петор, мастер-манипулятор.

Очарование ощущения чего-то

Но Петр не смог бы победить без нигилизма Ставрогина, местного дворянина.

Многие горожане видят в нем лидера с сильным моральным компасом. На протяжении всего романа Петр пытается вовлечь Ставрогина в его поиски власти, либо оказывая ему услуги, которые развращают его, либо намекая, что он установит его диктатором, как только он успешно осуществит революцию.

В некотором смысле Ставрогин знает лучше: он должен защищать город и его жителей. В конечном итоге ему не удается сделать это из-за полного отчаяния и из-за эмоциональной привлекательности хаоса и насилия для него; они, кажется, выводят его из чувства тоски, которое он часто испытывает.

Ставрогин схватил его и в конце концов отпустил, когда ему предоставили возможность сдержать беглого каторжника, совершающего большую часть насилия в городе, и сдать его властям. «Укради больше, убей больше», — говорит он преступнику, который уже признался в убийствах и краже.Позже, когда политический климат становится настолько жарким, что кажется, что восстание неминуемо, он бежит из города.

Страница из рукописи Федора Достоевского «Бесы». Изображения наследия через Getty Images

Сняв с себя обязанность служить моральным хранителем, Ставрогин становится соучастником схем Петра. В конечном итоге он убивает себя — возможно, отчасти из-за вины за свою пассивность и моральное безразличие.

Среди этих двух мужчин Петр — авторитарная фигура.И он ловко настаивает, чтобы члены революционной группы вместе нарушали закон, укрепляя преданное братство преступников.

Напротив, Ставрогин — пустой центр романа, праздно стоящий в стороне, пока Петр подстрекает к насилию.

Не помогает Петру. Но и он его не останавливает.

От нигилизма к уничтожению

Ряд нигилистических оправданий — каждое последовательно более пустое, чем остальные — похоже, сформировали насилие в U.С. Капитолий.

Доморощенное американское восстание не имело какой-либо идеологической основы. Большинство идей, подпитывающих его, — это отрицание людей или фактов. Немедленным сплоченным кличем восстания была ложь о том, что выборы были украдены. Помимо отрицания воли более 80 миллионов человек, проголосовавших за Джо Байдена, эта ложь также квалифицируется не как идеология, а как абсолютное отрицание истины.

Другие идеи, разжигающие восстание — такие как «Америка прежде всего» или «МАГА» и даже само превосходство белых — в основном основаны на отрицании других, будь то иммигранты, иностранные граждане или цветные лица.

Из того, что мы узнали с тех пор, некоторые сторонники Трампа даже умоляли его «перейти Рубикон», имея в виду инициирование Юлием Цезарем гражданской войны, которая в конечном итоге превратила Рим в диктаторскую империю, выражая стремление разрушить американские системы и государства. выпотрошить республику.

Единственная реальная цель, которая, кажется, объединила группу, — это преданность Дональду Трампу, который во всем этом производит впечатление архи-нигилиста, Петра Верховенского из этой американской трагедии.Кроме того, есть другие общественные деятели, которым следовало бы знать лучше, которые могли бы помочь остановить все это, но не смогли и не сделали. Некоторые, как Ставрогин, извинились и слишком долго молчали, поскольку ложь о выборах становилась все больше и больше. А другие, казалось, прямо поощряли ложь через официальные возражения в Конгрессе на прошлой неделе.

Разыгрывая революцию по приказу человека, стремящегося удержаться у власти, бунтовщикам удалось только разрушить здание, хотя они оставили пять человек мертвыми на своем пути.

Тем не менее, насильственные действия на основе таких вымыслов — и преступление против человечности других вообще ни за что — это, пожалуй, самый нигилистический акт из всех.

Почему нереалистичные персонажи Достоевского настолько реальны, что пугают вас | Симеон Б. Михайлов

Необычное понимание Достоевским людей начинается с его необычной истории:

В 1849 году молодой писатель Федор Михайлович Достоевский арестован как член социалистического кружка Петрашевского.Его обвиняют в антицарском заговоре и заключают в крепость строгого режима. Он содержится там четыре месяца в числе самых опасных российских преступников, а затем приговорен к смертной казни.

Перед казнью приходит письмо о том, что по милости царя члены Петрашевского кружка будут спасены. Их новый приговор — ссылка, четыре года каторжных работ в лагере в Сибири.

«Летом невыносимая близость; зимой невыносимый холод.Все этажи были гнилыми. Грязь на полу толщиной в дюйм; можно было поскользнуться и упасть… Мы были упакованы, как селедки в бочке… Было негде развернуться. От заката до рассвета нельзя было не вести себя, как свиньи… Блохи, вши, черные жуки у бушеля… »

(Достоевский в бараках в Сибири)

Достоевский классифицируется как« один из самых опасных каторжников ». . Его руки и ноги скованы на протяжении всего четырехлетнего заключения. Ему запрещено читать что-либо, кроме Нового Завета .Ему запрещено писать.

Стивен Кинг однажды написал: «Если вы хотите быть писателем, вы должны делать две вещи прежде всего: много читать и много писать». Молодой Достоевский этого не сделал. Он провел свои двадцать с небольшим — тридцать с лишним лет в кандалах среди изгоев России. Он ел, спал, работал и развлекался среди них. К концу срока он стал чувствовать их братьями.

Достоевский ушел из Сибири другим человеком, и в нем зародилось новое понимание человеческой природы.В лагере для военнопленных он видел добрых и скромных людей, совершивших ужасные преступления. Он также видел, как злые люди относились к нему с братской любовью. Мудрость , которую он приобрел, заключалась в том, что человеческий дух загадочнее, чем кто-либо думает. Он увидел, что добро и зло не только сосуществуют в одном сердце, но часто порождают друг друга.

Он назвал эту ширину .

«Я не могу смириться с тем, что какой-то человек, даже с высоким сердцем и высочайшим умом, должен начать с идеала Мадонны [ добродетель ] и закончить идеалом Содома [ sin ].Еще страшнее, когда тот, у кого уже есть идеал Содома в душе, не отрицает и идеал Мадонны […] Нет, человек широк, даже слишком широк, я бы сузил его […] Вот дьявол борется с Богом, а поле битвы — человеческое сердце. ’

( Братья Карамазовы )

В то время как Набоков критиковал его за« чувствительных убийц и душевных проституток », Достоевский понимал, что каждый человек — наполовину ангел, наполовину чудовище, а человеческая природа — это танец между ними.Его герои до крайности воплощают эту двойственность. Многие из них способны в один момент на бескорыстную любовь, а в другой — на безжалостное зло. Один из его самых умных и утонченных персонажей, Николай Ставрогин, насилует одиннадцатилетнюю девочку, а затем слушает ее, когда она вешается.

Многие критики осуждали одержимость Достоевского кризисами и чрезвычайными событиями. Они утверждали, что он не может изобразить нормальную человеческую жизнь. Его книги полны скандалов, убийств, заговоров, романов, галлюцинаций, самоубийств и т. Д.Но описание положения человека в условиях кризиса автором было преднамеренным. Он считал, что исключительное раскрывает больше об истинной природе мира, чем обыденное.

Достоевский называл себя «реалистом в высшем смысле этого слова». Он считал, что книга, раскрывающая что-то о сущности реальности, в более высоком смысле реалистична, чем книга, которая просто содержит обычных персонажей в повседневных обстоятельствах. Действительно, чем гротескнее становятся его герои, тем глубже они проникают в человеческий дух.

Потрясающая анимация по рассказу Достоевского

Персонажи Достоевского не только мыслят свои идеи, но и разыгрывают их.

Платон, закладывая основы философии около двух тысячелетий назад, выбрал форму диалога для проверки и передачи своих идей. Творчество Достоевского лучше всего понимается в рамках этой диалектической традиции; его герои воплощают идеи во плоти. Драма их жизней изображает реальные последствия и взаимодействие того, что в противном случае было бы абстрактными концепциями.

Если герой романа Достоевского считает, что он выше человеческой морали, он будет действовать, игнорируя ее, и понесет последствия (убийство Раскольникова). Если персонаж презирает страх смерти, он убивает себя, чтобы преодолеть его (самоубийство Кирилова). Если персонаж считает, что «, если Бога нет, все дозволено », он поставит на карту само свое здравомыслие, действуя соответствующим образом (Иван Карамазов). Философия у Достоевского совсем не сухая и абстрактная.Это создает конфликт и движет сюжетом. Это заставляет читателя пожирать страницу за страницей, волнуясь не только за судьбу персонажей, но и за то, что происходит с их убеждениями.

Герои Достоевского исследуют разрушительную силу гордости и стремления к независимости. Многие из них предпочитают «править в аду, чем служить на небесах». Они целенаправленно губят свою жизнь и ищут страданий. Почему?

«Кажется, что вся работа человека на самом деле состоит только в том, чтобы каждую минуту доказывать себе, что он человек, а не клавиша пианино!»

( Записки из подполья )

Потому что им нужно знать они могут .Потому что настоящая свобода включает в себя свободу разрушать себя, быть уродливым и злым. Герои Достоевского никогда не могут быть счастливы, если не знают, что они свободны быть несчастными. В извращенном смысле они находят удовольствие в разрушении своей жизни: в этом они видят свою истинную независимость.

Достоевский Федор Михайлович | Encyclopedia.com

Обзор
Произведения в биографическом и историческом контексте
Произведения в литературном контексте
Работы в критическом контексте
Ответы на литературу
БИБЛИОГРАФИЯ

РОЖДЕН: 1821, Москва, Россия

УМЕР: 1881Санкт-Петербург, Россия

ГРАЖДАНСТВО: Русский

ЖАНР: Художественная литература

ОСНОВНЫЕ ПРОИЗВОДСТВА:
Записки из подполья (1864)
Преступление и наказание (1866)
The
Бесы (1872)
Братья Карамазовы (1880)

Среди европейских писателей XIX века Федор Достоевский — выдающийся романист современности. В своих шедеврах Преступление и наказание (1866) и Братья Карамазовы (1880) он исследовал далеко идущие моральные, религиозные, психологические, социальные, политические и художественные последствия распада традиционных структур власти и убеждений. .Он вел хронику взлета и падения современного светского человека и прослеживал тоталитарный потенциал новых идеологий своего времени, включая социализм. Его личное и литературное участие в текущих политических и социальных проблемах своего времени делает его работы особенно интересными с исторической точки зрения. Однако творчество Достоевского — это гораздо больше, чем окно в мир России XIX века. Современные читатели продолжают находить работы Достоевского привлекательными из-за того, как он исследует, как ни у кого ранее, а с тех пор мало кто из них, возможность насилия и злоупотребления властью во всех формах человеческого взаимодействия.Его идеально нарисованные психологические портреты простых людей, попавших в беду, находят отклик у всех читателей, которые пытаются найти смысл в этом мире.

Дворянская семья Федор Михайлович Достоевский родился 30 октября 1821 года в московской Мариинской больнице, где его отец, Михаил Андреевич Достоевский, был кадровым врачом. Второй из семи детей, он был наиболее близок к своему старшему брату Михаилу. Позже Достоевский с теплотой писал о своей матери, Марии Федоровне, но почти ничего не писал об отце и, как сообщается, сказал, что его детство было трудным и безрадостным.Мариинская больница обслуживала малоимущих, поэтому Достоевский в раннем возрасте столкнулся с последствиями городской бедности. Бедственное положение бедняков произвело сильное впечатление на начинающего писателя.

В 1828 году Михаил Андреевич Достоевский был удостоен дворянского чина, и вскоре семья приобрела имение в Даровом. В 1837 году умерла мать Достоевского, и в том же году отец Достоевского зачислил его в Военно-инженерную академию в Петербурге. Формальное образование Достоевского до этого ограничивалось школой-интернатом в Москве.Эпизод из поездки в Петербург произвел на Достоевского огромное впечатление. Путешествуя каретой, он увидел, как курьер бил кулака кулаком по затылку, и с каждым ударом кучер хлестал лошадей. Достоевский использовал эту сцену позже в Записках из подполья (1864) и косвенно в Преступлении и наказании (1866) в сне Раскольникова о крестьянине, бьющем свою кобылу.

Помимо инженерной подготовки, в Военно-инженерной академии основное внимание уделялось парадам и строевой подготовке.Достоевский не был блестящим учеником. Письма Достоевского отцу из Военно-инженерной академии — это в основном просьбы о деньгах, но своему старшему брату Михаилу он писал о своей любви к литературе, особенно к произведениям немецкого писателя Фридриха Шиллера и древнегреческого эпического поэта Гомера. Достоевский сравнил Гомера с Христом, утверждая, что в 90–150 гг. Илиада 90–151 гг. Видение Гомера в отношении древнего мира было похоже на видение Христа в отношении нового мира. В конце своей жизни, в Братья Карамазовы (1880) и в своей речи о русском поэте Александре Пушкине, Достоевский вернулся к идее всеобщей организации и гармонии, отведя особую роль как себе, так и России в достижении этой цели. эти концы.

Завершив обучение и получив офицерское звание, Достоевский год прослужил в чертежном отделении инженерного ведомства в Санкт-Петербурге, а затем ушел в отставку в 1844 году, чтобы, по его словам, посвятить себя литературе. В том же году в печати появился его анонимный перевод французского автора Оноре де Бальзака Эжени Гранде .

Смерть отца В 1839 году отец Достоевского умер при загадочных обстоятельствах, что породило множество противоречивых версий его смерти.По одной из версий, Михаил Андреевич был убит своими крестьянами в отместку за жестокое обращение с ними. Другая, более вероятная версия — он умер от инсульта. Смерть или отсутствие отца — важная тема в творчестве Достоевского от его ранней прозы до последнего романа. Иван

Строчка Карамазова «Кто не желает смерти отца?» в «Братья Карамазовы» подлили масла в огонь психоаналитических интерпретаций эпилепсии Достоевского, которую психиатр Зигмунд Фрейд поставил в известном диагнозе «истеро-эпилепсия», форма невроза.Согласно этой теории, Достоевский чувствовал себя настолько виноватым из-за собственного желания смерти отца, что ему пришлось применить к себе наказание, принявшее форму эпилептических припадков. Согласно рассказу доктора Степана Дмитриевича Яновского, лечившего Достоевского в первой половине своей жизни, Достоевский пережил тяжелые приступы эпилепсии не в конце 1830-х годов, когда умер его отец, а в конце 1840-х годов.

Бедность в России В 1844 году Достоевский начал работу над своим первым художественным произведением « Бедные люди » (1846).Позже Достоевский писал Михаилу, что он переработал и доработал произведение и что он доволен его общей структурой. Он был опубликован в 1846 году и получил признание критиков.

В эпистолярном романе « Бедный народ » Макар Девушкин, робкий и нежный писарь (его имя предполагает девичье), не может спасти Варвару от того, что он считает нежелательным браком. В письме, написанном брату после публикации романа, Достоевский жаловался, что публика «привыкла видеть лицо автора в его персонажах и не могла представить, что говорит Девушкин, а не Достоевский.Эта проблема не ограничивалась Бедным народом . Читатели Достоевского продолжали отождествлять автора с идеологическими позициями его героев, а иногда и с их преступными действиями.

Психология и урбанизация Ближе к концу Бедные люди Макар Девушкин замечает себе, что «внутри него все удвоилось». Следующее произведение Достоевского, Двойник , продолжило эту тему. Он также был опубликован в 1846 году, но в то время не получил одобрения. Двойник рассказывает причудливую историю другого маленького чиновника, Якова Петровича Голядкина. Голядкин встречает своего двойника в лице Голядкина-младшего, дерзкую и более дерзкую версию самого себя. Голядкин-младший вкрадывается в благосклонность героя, обнаруживает его слабости, в том числе его социальные амбиции и негодование, и, наконец, полностью узурпирует его положение.

Сведенные до безумия или близкие к безумию персонажи были неотъемлемой частью ранних «петербургских» рассказов Достоевского.Достоевский обвинял бесчеловечное воздействие городского бюрократического Петербурга в части разрушения личностей своих персонажей. Дотоэсвский продолжает исследовать эту «петербургскую» тему в таких произведениях, как «Хозяйка» (1847), «Белые ночи» (1848), «Слабое сердце» (1848), Неточка Незванова . Так и не закончил Неточка Незванова ; он был арестован и заключен в тюрьму за антиправительственную политическую деятельность в 1849 году.

При смерти и каторжных работах Достоевский и другие члены читательского кружка радикального радикала Михаила Буташевича-Петрашевского были арестованы в 1849 году.Суд, назначенный царем Николаем I в ноябре того же года, приговорил Достоевского к смертной казни. В начале декабря смертный приговор был заменен, а в случае с Достоевским наказание было сокращено сначала до восьми лет, а затем до четырех лет каторжных работ, после чего следовала служба в армии с восстановлением гражданских прав. Однако 22 декабря 1849 года Достоевскому и его товарищам по заключению было объявлено, что они будут расстреляны. В последний момент казнь прекратили, а заключенным сообщили о своих настоящих приговорах.Имитация казней была нормой, когда царь заменял смертные приговоры, но обычно заключенных заранее сообщали, что казнь будет не чем иным, как церемонией. Что делало это необычным, так это то, что заключенные не знали, что их жизни нужно сохранить. Царь Николай I хотел произвести на пленных большое впечатление.

Ему это удалось. В последующих произведениях Достоевский писал об ужасе верной смерти. В « Идиот », например, князь Мышкин описывает, как узник жадно переживает свои последние впечатления, когда его везут на казнь, и считает секунды при падении лезвия гильотины.

Достоевский отсидел четыре года в колонии каторжных работ в Омске, затем шесть лет службы в армии в Семипалатинске. Он написал две новеллы в Сибири, ни одна из которых не получила большого одобрения критиков. Тем не менее, все переживания, которые произошли после ареста Достоевского — его заключение в Санкт-Петербурге, инсценировка казни, жизнь в частоколе в Омске, а затем армейская служба в Семипалатинске — оказали глубокое влияние на его более поздние произведения.

Возвращение в г.Санкт-Петербург В феврале 1857 года Достоевский женился на Марии Дмитриевне Исаевой. Ее муж, алкоголик, недавно умер, оставив ее с маленьким сыном и без дохода. Брак, по общему мнению, не был удачным. Эпилептические припадки Достоевского усилились после освобождения из трудового лагеря, и он использовал свою болезнь как повод для прошения царя о скорейшем возвращении в Санкт-Петербург. Александр II вступил на престол в 1855 году, и обычные ожидания относительно амнистии усиливались его репутацией кроткого человека.Восстановление прав Достоевского, право уйти в отставку с армейской службы, разрешение на публикацию и разрешение вернуться в столицу продвигались очень медленно. Ему было разрешено вернуться в Санкт-Петербург в декабре 1859 года под надзором тайной полиции.

Христианство и эстетика Опыт Достоевского в тюрьме и в Сибири привел его к принятию христианства. Его интенсивное изучение Нового Завета, единственной книги, которую заключенным было разрешено читать, способствовало его неприятию его прежних антирелигиозных политических взглядов и привело его к убеждению, что искупление возможно только через страдание и веру, — убеждение, которое дало ему понять позже. Работа.Достоевский также подчеркнул нравственно возвышающую силу красоты и искусства, которую он стал ассоциировать с христианством.

Дом мертвых , тонко художественный рассказ Достоевского о его опыте в Омской крепости, принимает форму свободно связанных воедино впечатлений, виньеток и сцен из тюремной жизни, начиная с первых впечатлений и заканчивая освобождением из «дома». мертвых ». Рассказчик — дворянин Горянчиков, осужденный за убийство жены.Позже Достоевский писал, что некоторые читатели полагали, что он совершил преступление Горянчикова. Одна из самых ярких сцен — это баня заключенных. Грязь и пар, «рев» заключенных, на раскаленных телах которых проступают шрамы от перенесенной порки, и звук их цепей заставляют Горянчикова думать, что он попал в ад. Он также отмечает морально возвышающие качества театра для заключенных — живое доказательство того, что Шиллер называл «эстетическим воспитанием человечества».

Отказ от радикализма В 1863 году Достоевский совершил вторую поездку в Европу, на этот раз, чтобы продолжить свой роман с Аполлинарией Прокофьевной Сусловой, писательницей, чья жизнь соответствовала литературной модели эмансипированной женщины того времени. Мария Дмитриевна, жена Достоевского, умерла в 1864 году, в том же году, когда он потерял своего брата Михаила. Именно в такой атмосфере Достоевский написал Записок из подполья (1864) и Преступление и наказание (1866).В Записках из подполья Достоевский высмеивает современные социальные и политические взгляды, представляя рассказчика, чьи «заметки» показывают, что его якобы прогрессивные убеждения ведут только к бесплодию и бездействию.

Главный герой Преступление и наказание , молодой радикал по фамилии Раскольников. Роман изображает мучительную конфронтацию между его философскими убеждениями, которые побуждают его совершить убийство в попытке доказать свое мнимое «превосходство» и присущей ему морали, осуждающей его действия.В романе Достоевский сначала развивает тему искупления через страдания.

Хотя у него не получилось с Сусловой, она послужила прототипом для Полины в романе Игрок (1866), который Достоевский закончил с головокружительной скоростью, продиктовав его за двадцать шесть дней стенографистке Анне Григорьевне Сниткиной, которая стала его вторая жена — 15 февраля 1867 года. В 1867 году Достоевский бежал в Европу с Анной, спасаясь от кредиторов. Несмотря на то, что Достоевский страдал из-за финансовых и личных трудностей, заграничные годы Достоевского были плодотворными: он закончил один важный роман и начал другой. Идиот (1869), созданный под влиянием картины Ганса Гольбейна « Христос, снятый с креста » и противодействия Достоевского растущим атеистическим настроениям того времени, изображает потерю невинности христоподобного главного героя и его переживание греха.

Глубокий консерватизм Достоевского, который отличал его политическое мышление после сибирского опыта, и особенно его реакция против революционного социализма, послужил толчком для его великого политического романа « одержимых » (1872 г.).Основанный на реальном событии, когда товарищи убили молодого революционера, этот роман вызвал бурю споров из-за резкого изображения безжалостных радикалов. В своем ярком изображении Ставрогина, главного героя романа, Достоевский описывает человека, во власти отрицающих жизнь сил нигилизма.

Crowning Achievement Последним произведением Достоевского было Братья Карамазовы , семейная трагедия эпических масштабов, которая считается одним из величайших романов мировой литературы.В романе рассказывается об убийстве отца одним из его четырех сыновей. Достоевский задумал этот роман как первую из серии произведений, изображающих «Жизнь великого грешника», но в начале 1881 года, через несколько месяцев после завершения Братьев Карамазовых , писатель умер в своем доме в Санкт-Петербурге.

Современным читателям Достоевский предстал как писатель, в первую очередь интересующийся ужасными аспектами человеческого существования. Однако более поздние критики признали, что писатель стремился проникнуть в глубины души, чтобы раскрыть весь спектр человеческого опыта, от самых низменных желаний до самых возвышенных духовных стремлений.Прежде всего, он проиллюстрировал универсальную человеческую борьбу за понимание Бога и себя. Достоевский был, как писала американская писательница Кэтрин Мэнсфилд, «существом, которое любило, несмотря ни на что, обожал жизнь, хотя и знал сырые темные места».

ЛИТЕРАТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ СОВРЕМЕННИКИ

Среди известных современников Достоевского:

Николай Гоголь (1809–1852): украинский писатель считается одним из отцов русской литературы.

Чарльз Дарвин (1809–1882): британский натуралист, наиболее известный своими формулировками теории естественного отбора.

Карл Маркс (1818–1883): философ, экономист и революционер.

Королева Виктория (1819–1901): британский монарх на шестьдесят три года.

Лев Толстой (1828–1910): русский писатель-реалист считается одним из ведущих авторов мира.

Сэмюэл Клеменс (1835–1910): американский писатель, также известный как Марк Твен.

Эмиль Золя (1840–1902): французский писатель, известный своими произведениями литературного натурализма.

В молодости Достоевский много читал и особенно любил произведения Гомера, немецкого романтика

Фридриха Шиллера, русского писателя Николая Гоголя и русского поэта Александра Пушкина.

Экзистенциализм В середине девятнадцатого века вся Европа находилась в состоянии квазиреволюции. Карл Маркс и Фридрих Энгельс «Манифест Коммунистической партии », который призывал рабочий класс восстать против буржуазного общественного строя, был опубликован в 1848 году.Подобные радикальные социальные и политические идеи циркулировали среди молодой интеллигенции в России, и Достоевский находился под их сильным влиянием. Радикальные философии, которых он придерживался, отражены в его ранних работах, которые некоторые критики считают ранним примером экзистенциализма в литературе. Экзистенциализм — это термин, используемый для описания философии, согласно которой в жизни нет другого смысла, кроме того, что люди создают для себя. Эта несколько мрачная перспектива связана с художественной литературой, изображающей персонажей, вступающих в схватку с реальностью и испытывающих чувства недомогания, скуки и отчуждения.Ранняя литература Достоевского, особенно его «Петербургские» сказки, демонстрируют сильные экзистенциалистские черты, соответствующие его антирелигиозной радикальной философии. Его герои чувствуют себя отчужденными как от общества, так и от самих себя.

Достоевский отходит от своего раннего экзистенциализма в своих более поздних книгах. Переход можно увидеть в эпизоде ​​ «Преступление и наказание», , где главный герой, Раскольников, претворяет в жизнь свою радикальную философию, а затем должен справиться с последствиями.

Коррупция и искупление Одной из доминирующих тем Достоевского была идея о том, что современная городская жизнь коррумпирована, но что искупление возможно через страдания и искупление. Эта идея является центральной в Преступление и наказание . Главный герой, Раскольников, развращен крайностями философии, распространенными среди петербургской интеллигенции, до такой степени, что он совершает ужасное двойное убийство. Только в тюрьме, где он должен пострадать и покаяться, он находит путь к искуплению через христианство.

Акцент на драме и диалоге Одним из аспектов стиля письма Достоевского, который делает его книги такими драматичными и увлекательными, является сила его диалога. В большей степени, чем предыдущие писатели, Достоевский продвигал свои сюжеты силой множества, полностью независимых и уникальных голосов персонажей. Таким образом, он отошел от опоры на «авторский голос», характерный для другой художественной литературы того времени.

Влияние на последующие поколения Достоевскому приписывают развитие как экзистенциалистской литературы, так и создание «антигероя» — главного героя, которому часто не хватает похвальных качеств. Записки из подполья оказал особое влияние на таких писателей, как Альбер Камю, Андре Жид, Жан-Поль Сартр и Герман Гессе. В русской литературе влияние Записок из подполья прослеживается у таких писателей, как Леонид Николаевич Андреев, Федор Кузьмич Сологуб, Всеволод Михайлович Гаршин, Михаил Петрович Арцыбашев в начале ХХ века и в период после революции, у таких писателей, как Юрий Карлович Олеша.

Достоевский также оказал влияние на «отца психологии» Зигмунда Фрейда, опубликовавшего в 1928 году свое эссе «Достоевский и отцеубийство» как введение к немецкому изданию Братьев Карамазовых . Изучение Достоевским множества влияний на психологию его персонажей предвещает развитие собственного психоаналитического метода Фрейда.

ОБЩИЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОПЫТ

Вопрос о том, всегда ли преступники наказываются за свои проступки, был предметом множества мифов и вымыслов со времен древних греков.Согласно греческому мифу, грозные Фурии, символы совести, преследовали и мучили преступников до безумия. Современные писатели менее уверены в силе совести наказывать преступников. Вот несколько работ, в которых исследуется «преступление и наказание»:

Царь Эдип (ок. 429 до н. Э.), Пьеса Софокла. В этой пьесе рассказывается история злополучного Эдипа, который убивает своего отца и женится на его матери.

«Сердце-обличитель» (1843), рассказ Эдгара Аллана По.В этом известном рассказе убийца убежден, что слышит все еще бьющееся сердце своей жертвы.

Картина Дориана Грея (1891), роман Оскара Уайльда. Красивый, но беспринципный молодой человек в этом романе позволяет своим порокам полностью царствовать. Его грехи настигают его необычным образом.

Match Point (2005), фильм по сценарию и сценарию Вуди Аллена. Этот фильм рассказывает о жизни тренера по теннису, занимающегося социальным альпинизмом, который обращается к убийству, когда его браку со светской львицей угрожает беременность его любовницы.

Работы Достоевского в целом были хорошо приняты критиками при его жизни. Бедные люди был опубликован в 1846 году и получил признание критиков. Писатель Дмитрий Григорович, который жил в одной квартире с Достоевским, подарил рукопись писателю и критику Николаю Алексеевичу Некрасову, который всю ночь читал ее, а на следующее утро сказал критику Виссариону Белинскому, что появился новый Гоголь. Белинский сказал, что Достоевский создал первый в России «социальный роман» и сделал правду доступной даже для самого бездумного читателя.Следующее произведение Достоевского, Двойник , на Белинского не так впечатлило, но более поздние критики были заинтригованы философско-психологической темой «двойственности», которую Достоевский умело исследовал в своих произведениях. Дмитрий Чижевский в статье, впервые опубликованной в 1928 году, был одним из первых критиков, разъяснивших значение

двойника как философской проблемы в произведениях Достоевского, включая такие более поздние работы, как Бесы (1872), Подросток. (1875) и Братья Карамазовы (1880).

Преступление и наказание После публикации в 1866 году, Преступление и наказание получил широкую хвалу, в первую очередь за глубину психологического анализа. Напротив, радикальный критик Дмитрий Иванович Писарев подчеркивал глубину социально-экономического анализа Достоевского, утверждая, что Раскольниковым движет «борьба за существование». Русский писатель Иван Тургенев и ведущий юрист Анатолий Федорович Кони дали высокую оценку работе. Некоторые радикальные критики утверждали, что Достоевский неверно представил молодое поколение и его идеи.Поэт-символист Вячеслав Иванович Иванов прочитал Преступление и наказание в мифо-религиозных рамках, сравнивая это и другие произведения Достоевского с античной трагедией. По словам Иванова, вина Раскольникова — это вина всего человечества перед Матерью-Землей. По мнению Иванова, Раскольников выступает в роли козла отпущения, подставной жертвой. Писатель двадцатого века Андре Жид, чье собственное творчество находилось под влиянием Преступление и наказание , утверждает, что Раскольникову не удается быть чем-то более чем обычным, тогда как другой писатель двадцатого века, Томас Манн, назвал это произведение величайшим детективным романом в истории все время.

Преступление и наказание оказало глубокое влияние на немецкого философа Фридриха Ницше, который сказал, что Достоевский был «единственным психологом, у которого ему было чему поучиться». Русский философ Николай Александрович Бердяев видел в преступлении Раскольникова кризис современного рационального гуманизма с его прославлением личности.

Одним из наиболее продуктивных источников критики Достоевского в целом и Преступления и наказания в частности был психоанализ и другие формы научной психологии.Р. Д. Лэйнг и Карен Хорни относятся к числу тех многих профессиональных психологов, которые используют Раскольникова и других героев Достоевского как примеры психологических феноменов. Русский ученый Альфред Бем написал серию сложных литературных исследований, опубликованных в 1930-х годах, в которых прослеживается структура ид и вины в «Преступление и наказание » и в ранних произведениях Достоевского в целом. Критик Михаил Бахтин в Проблемы поэтики Достоевского также подчеркивает важность сознания Раскольникова, утверждая, что все в романе «проецируется против него и диалогически отражается в нем.

Бесы Бесы был встречен многими современными читателями холодно, поскольку сторонники студенческих движений того времени обвиняли Достоевского в том, что он оклеветал целое поколение как безумных фанатиков. Радикальный критик Николай Константинович Михайловский саркастически похвалил «блестящий психиатрический талант» Достоевского в романе; при этом он подразумевал, что собственное психологическое состояние Достоевского было чем-то особенным и экстремальным.

Для многих критиков двадцатого века, «Одержимые» знаменует конец реалистической традиции девятнадцатого века.Как замечает критик Эдвард Саид в книге Beginnings: Intention and Method (1975), текст, время и понимание в «Бесах» не синхронизируются. Нормальная генеалогия приостановлена; семья раздроблена; и события романа, кажется, берут на себя контроль их создателя. В «Достоевском и романе » (1977) Майкл Холквист утверждает, что разделение личности Ставрогина между всеми другими персонажами — например, Шатовым и Кирилловым — сигнализирует о нарушении целостного индивидуального «я», от которого обычно зависит реалистический роман.Вместо рассказа о становлении личности и развитии характера, «Одержимые» — это разоблачение распада личности. «Одержимые» , таким образом, обеспечивает переход к новым литературным формам двадцатого века: например, техника фантастического реализма и сверхъестественные и демонические мотивы, доминирующие в этом романе, во многом связаны с «« Бесы ». Роман Дж. М. Кутзи 1994 года « Петербургский хозяин » в общих чертах основан на романе «Бесы» и эпизодах из жизни Достоевского.

Братья Карамазовы Во время серийного издания Братья Карамазовы широко освещался в российской прессе. Константин Николаевич Леонтьев протестовал против излишне «розового» христианства старца Зосимы, утверждая, что оно искажает принципы русского православия. В 1894 году Василий Розанов опубликовал исследование произведений Достоевского в целом, уделив особое внимание Братьям Карамазовым . Хотя Розанов особо похвалил «Восстание» Ивана и «Легенду о великом инквизиторе», он также увидел большую глубину в вере Зосимы в то, что Бог взял «семена из потустороннего мира» и поместил их на землю.

Возможно, излишне упрощенный вопрос о том, на стороне ли Достоевский Ивана или Зосимы, волновал критиков. Альбер Камю The Rebel (1951) утверждал, что восстание Ивана, основанное только на разуме, ведет к безумию. Другие критики видят в страданиях Ивана подражание Христу и, таким образом, невольное опровержение его отвержения Христа. Роберт Л. Белкнап также показал, как Достоевский опровергает утверждения Ивана серией аргументов ad hominem. Свен Линнер и Йостейн Бортнес исследуют религиозное измерение романа, а Валентина Евгеньева Ветловская показала значение «Жизни Алексея-человека Божьего» для персонажа Алеши.

Один из открытых критических вопросов о Братья Карамазовы касается судьбы Алеши и возможности второй части романа. Есть некоторые свидетельства того, что Достоевский планировал написать второй том, в котором Алеша станет революционером и совершит политическое преступление. Не все критики соглашаются с тем, что Достоевский планировал написать вторую часть.

Современная критика Исследования Достоевского, как в России, так и за ее пределами, во многом определялись его статусом в этой стране.В 1972 году Российская академия наук в Санкт-Петербурге предприняла массовое 30-томное издание полного собрания сочинений Достоевского. Это издание с его обширными пояснительными примечаниями, библиографическими ссылками, историями публикаций, черновыми версиями и вариантными версиями было важнейшим источником для поколений ученых Достоевского во всем мире. После распада Советского Союза в конце 1980-х на первый план вышли аспекты творчества Достоевского, которым пренебрегали.Эти аспекты включают более тщательное изучение его политики, как его критику социализма и его сближение с царскими кругами, так и изучение религиозных тем и мотивов в его произведениях.

В последние годы исследователи Достоевского воспользовались огромным разнообразием критических подходов, открытых феминизмом, этническими исследованиями и работами Жака Деррида, Жака Лакана и Эммануэля Левинаса. В то же время возникла новая тенденция, которая ставит христианство Достоевского превыше всего.Продолжается публикация труднодоступных воспоминаний и новых исследований на основе архивных документов. Важным справочником, иллюстрирующим этот вид работ, является трехтомная хроника жизни Достоевского, основанная на его письмах и других документах, под редакцией Н. Ф. Будановой и Г. М. Фридлендера (1993–1995). И в России, и на Западе творчество Михаила Бахтина стало краеугольным камнем критики Достоевского.

1. Какую роль в произведениях Достоевского играют женские персонажи? Как вы думаете, они попадают в простые категории, такие как добро и зло? Или они являются полноценными персонажами в своих собственных правах?
2. Критики часто хвалят Достоевского за то, что он скрывает свой «голос» от своих романов и дает своим персонажам сильные, отчетливые голоса, которыми они могут говорить за себя.Вы согласны с этой оценкой? Читая произведения Достоевского, замечаете ли вы какие-то «вторжения» со стороны автора? Если да, то как они выглядят?
3. Царь Петр Великий построил Санкт-Петербург как современный западный город. Однако в творчестве Достоевского он изображен бесчеловечным и холодным. Используя свою библиотеку и Интернет, узнайте больше о Санкт-Петербурге и его истории. Какие еще писатели использовали Санкт-Петербург в качестве декорации? Напишите листок, описывающий разные пути св.Петербург был представлен в литературе.
4. Говорят, что Достоевский в тюрьме пережил «переживание обращения», которое привело его к принятию христианства. Многие другие известные личности на протяжении всей истории кардинально изменились в своей личности, находясь в тюрьме, — такие разные люди, как Оскар Уайльд, Малкольм Икс и Марта Стюарт. Выберите одного из таких людей и исследуйте его жизнь с помощью библиотечных ресурсов и Интернета. Затем напишите статью, в которой объясните, что именно в тюремном опыте заставило вас измениться.

Книги

Амсенга, Б.Дж., редактор, Miscellanea Slavica: Чтобы почтить память Яна М. Мейера . Амстердам: Родопы, 1983.

Бахтин М. М., Проблемы творчества Достоевского , [Москва], 1929, перевод Р. В. Ростела опубликован как Проблемы поэтики Достоевского . Анн-Арбор: University of Michigan Press, 1973.

Бэринг, Морис, Ориентиры в русской литературе . Лондон: Метуэн, 1960.

Бич, Джозеф Уоррен, Роман двадцатого века: исследования в технике .Нью-Йорк: Appleton-Century, 1932.

Белкнап, Роберт Л. Структура «Братьев Карамазовых» . Гаага: Мутон, 1967.

Бердяев Николай, Достоевский . Нью-Йорк: Меридиан, 1957.

Блэкмур Р. П., Одиннадцать эссе в европейском романе . Нью-Йорк: Harcourt, Brace & World, 1964.

Бауэрс, Фредсон, редактор, Лекций по русской литературе. Нью-Йорк: Харкорт Брейс Йованович, 1981, .

Бубер, Мартин, Израиль и мир: очерки во время кризиса .Тель-Авив: Шоккен, 1948.

Камю, Альбер, Одержимые: Трехчастная пьеса . Нью-Йорк: Рэндом Хаус, 1960.

Карр, Эдвард Халлетт, Достоевский (1821–1881): Новая биография. Лондон: Аллен и Анвин, 1931, .

Долан, Пол Дж., О войне и тревогах войны: художественная литература и политика в современном мире, . Нью-Йорк: Макмиллан, 1976.

Достоевская А.Г., Воспоминания [Москва], 1925, перевод Беатрис Стилман опубликован как Воспоминаний .Нью-Йорк: Ливерит, 1975.

Эрлих, Виктор, редактор, Русская литературная критика двадцатого века . Нью-Хейвен, Конн .: Издательство Йельского университета, 1975.

Фангер, Дональд, Достоевский и романтический реализм, исследование Достоевского по отношению к Бальзаку, Диккенсу и Гоголю . Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1965.

Фаррелл, Джеймс Т., Лига напуганных филистимлян и другие документы . Нью-Йорк: Авангард, 1945.

Франк, Джозеф, Достоевский: семена восстания .Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета, 1976.

Франк, Джозеф, Достоевский: Годы испытаний , 1850–1859. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета, 1983.

Франк, Джозеф, Достоевский: Движение освобождения , 1860–1865. Принстон, Нью-Джерси: Princeton University Press, 1986.

Gide, André, Dostoevsky . Нью-Йорк: Новые направления, 1949.

Гольдштейн, Давид И., Достоевский и евреи . Остин: Техасский университет Press, 1981.

Герард, Альберт Дж., Триумф романа: Диккенс, Достоевский, Фолкнер . Лондон: Oxford University Press, 1976.

Холквист, Майкл, Достоевский и роман [Принстон], 1977 г.

Хау, Ирвинг, Политика и роман . Нью-Йорк: Horizon Press, 1957.

Huneker, James, Ivory Apes and Peacocks . Нью-Йорк: Scribners, 1938.

Джексон, Роберт Л., редактор, «Интерпретации двадцатого века» «Преступления и наказания» .Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл, 1974.

Джексон, Роберт Л., Искусство Достоевского . Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета, 1981.

Джексон, Роберт Л., Достоевский: новые перспективы. Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл, 1984, .

Дженсон, Питер Альберг и др., Редакторы, Текст и контекст: эссе в честь Нильса Аке Нильссона . Стокгольм: Альмквист и Викселл Интернэшнл, 1987.

Джонс, Малкольм В., Достоевский: Роман о раздоре .Нью-Йорк: Barnes & Noble, 1976.

Джонс, Малкольм В. и Терри, Гарт М., редакторы, Новые очерки Достоевского . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1983.

Джонс, Питер, Философия и роман . Oxford: Clarendon Press, 1975.

Laing, R.D., Self and Others . Нью-Йорк: Пантеон, 1969.

Лаврин, Янко, Достоевский: Этюд . Нью-Йорк: Macmillan, 1947.

Lednicki, Waclaw, Россия, Польша и Запад: очерки истории литературы и культуры .Нью-Йорк: Рой Паблишерс, 1953.

Линнер, Свен , Старец Зосима в «Братьях Карамазовых»: исследование мимесиса добродетели . Стокгольм: Альмквист и Викселл, 1975.

Magarshack, David, Dostoevsky . Лондон: Секер и Варбург, 1962.

Моэм, У. Сомерсет, Искусство художественной литературы: введение в десять романов и их авторов . Нью-Йорк: Doubleday, 1955.

Миллер, Робин, Достоевский и «Идиот» . Кембридж, Массачусетс.: Издательство Гарвардского университета, 1981.

Мирский Д.С., История русской литературы . Нью-Йорк: Кнопф, 1949.

Мочульский К.Д., Достоевский, жизнь творчества , [Париж], 1927, перевод Майкла Минихана опубликован как Достоевский, Его жизнь и творчество . Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета, 1967.

О’Коннор, Фрэнк, Зеркало на проезжей части . Нью-Йорк: Кнопф, 1956.

О’Тул, Л. Майкл, Структура, стиль и интерпретация русского рассказа .Нью-Хейвен, Конн.: Издательство Йельского университета, 1982.

Пассаж, Чарльз Э., Достоевский Адаптер: исследование Достоевского об использовании сказок Гофмана . Чапел-Хилл: Университет Северной Каролины Press, 1954.

Мир, Ричард, Достоевский: Изучение главных романов . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1971.

Перлина, Нина, Варианты поэтического высказывания: цитата из «Братьев Карамазовых» . Лэнхэм, доктор медицины: University Press of America, n.d.

Поджиоли, Ренато, Проблема Кафки . Лондон: Octagon, 1963.

Поуис, Джон Каупер, Достоевский . Лондон: Бодли-Хед, 1946.

Притчетт В.С., В моих хороших книгах . Kennikat Press, 1970. Пруст, Марсель, Марсель Пруст об искусстве и литературе: 1896–1919. Нью-Йорк: Меридиан, 1958.

Рахв, Филип, Литература и шестое чувство . Бостон: Houghton Mifflin, 1969.

Reeve, F.D., Русский роман .Нью-Йорк: Макгроу-Хилл, 1966.

Роу, Уильям Вудин, Достоевский: ребенок и человек в его работах . Нью-Йорк: New York University Press, 1968.

Розанов, Василий, Достоевский и легенда о великом инквизиторе . Итака, Нью-Йорк: издательство Корнельского университета, 1972.

Седуро, Владимир, Достоевский в русской литературной критике , 1846–1956. Нью-Йорк: Columbia University Press, 1957.

Седуро, Владимир, Образ Достоевского в России сегодня .Бельмонт, Массачусетс: Нордланд, 1975.

Сьюолл, Ричард, Видение трагедии . Издательство Йельского университета, 1980.

Слоним, Марк, Эпос о русской литературе . Oxford: Oxford University Press, 1950.

Штайнер, Джордж, Толстой или Достоевский: очерк старой критики . Нью-Йорк: Кнопф, 1959.

Томпсон, Дайан Эннинг, «Братья Карамазовы» и поэтика памяти . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1991.

Тайлер, Паркер, Каждый художник — свой скандал: исследование реальных и вымышленных героев . Нью-Йорк: Horizon Press, 1964.

Уорнер, Рекс, Культ власти: Очерки Рекса Уорнера . Липпинкотт, 1947.

Васиолек, Эдвард, Достоевский, The Major Fiction . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1964.

Веллек, Рене, редактор, Достоевский, Сборник критических эссе . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall, 1962.

Цвейг, Стефан, Три мастера: Бальзак, Диккенс, Достоевский. Нью-Йорк: Викинг, 1919.

«Преступление и наказание» Достоевского изменило представление о том, каким может быть роман

За исключением Rogue One: A Star Wars Story и, возможно, Frasier , романа Достоевского «Преступление и наказание », опубликованного чуть более 150 лет назад, и теперь доступного в паре ясных и приятных — и во многом похожих — новые переводы, считается самым успешным побочным продуктом в истории западной культуры.

Впечатляющие продолжения были обычным делом, когда Достоевский приступил к работе в середине 1860-х годов. Книга Бальзака « Eugénie Grandet », которую Достоевский сам перевел на русский язык, занимает около 30-го места в его «Комедии человека». Современник Достоевского Лев Толстой, набрав хит « Детство », приступил к написанию Отрочество и Молодежи . Но ни один великий роман не возник из мифологии другой книги того же писателя так, как Преступление и наказание , история убийства, заканчивающегося в сибирской тюрьме, возникла из мемуаров Достоевского о его четырехлетнем отрезке жизни. , Записки о Доме мертвых (1861).

Из этого огромного каталога типов преступников (убийцы по несчастью и по профессии, «разбойники», «простые воры») он извлек материал для единственного тематического исследования. Способность Достоевского так разнообразно использовать свой опыт является свидетельством его открытости и находчивости, а также отражением того, какой долгий и травматический путь он предпринял, чтобы написать свой первый великий роман.

Он родился в Москве в 1821 году и большую часть своей жизни провел не по ту сторону Судьбы и Силы.К концу 1830-х годов он остался сиротой. Когда 1849 год перешел в 1850 год, он направлялся в Омск, на юго-западе Сибири — после тщательного бритья с расстрельной командой — где он прослужил почти десять лет в качестве заключенного в лагере для военнопленных и военнослужащим-срочником для своего членства в армии. группа писателей и интеллектуалов, известная как кружок Петрашевского. И хотя к концу следующего десятилетия он, казалось, вернулся на правильный путь — недавно женился, редактировал журнал вместе со своим братом — этот новый договор был прерван в 1864 году из-за закрытия журнала и смертей в течение нескольких секунд. месяцев как его жены, так и брата.

В 1860-е годы, после Сибири, Достоевский больше не был радикалом, отчасти потому, что его основная цель — отмена крепостного права — была достигнута, а отчасти из-за изменения радикального состава. На смену господствовавшему в его юности утопическому социализму пришла новая атеистическая доктрина, известная как рациональный эгоизм или нигилизм, а Петрашевского заменил Николай Чернышевский, который продвигал свои взгляды в романе «Что делать?

В 1865 году, вдовец возился с долгами своего брата, Достоевский приступил к разработке повести о нигилистическом Санкт-Петербурге в форме «психологического объяснения преступления» — убийства местным ростовщиком, бросившим университет, в силу «половинного» запеченные »представления« витают в воздухе ».В письме своему другу Милюкову он гарантировал «оригинальность» и «силу схватывания» рассказа.

Достоевский, возможно, имел в виду полемическую аллегорию или экзистенциальную камерную пьесу, но результат был многословным и мирским, вызванным не столько заговором об убийстве, сколько сюжетом о браке, а также потоком случайных встреч, подслушанных разговоров и неожиданных визитов, создающих структуру, близкую к мелодрама и даже фарс. Вскоре после совершения преступления Раскольниковым в Санкт-Петербург приезжает его сестра, сопровождаемая парой весьма несовершенных женихов, ее «болезненно» самолюбивым женихом Лужиным и демоническим Свридригайловым («человеком бесконечных схем и замыслов» — мои цитаты взяты из версия Пастернака Слейтера), которые вскоре обнаруживают, что их превосходит друг Раскольникова Разумихин, интеллектуал-полиглот, единственный план долгосрочной финансовой безопасности которого — создание издательского стартапа, специализирующегося на переводах.(«Может быть, это хорошая идея, — говорит мать Раскольникова, — но опять же, одному Богу известно!»)

***

Иногда убийство ростовщика могло бы казаться случайным, если бы оно не служило столь резким орудием характеристики. Раскольников, который изо всех сил пытается выдержать привязанность своей семьи и друзей, — это та же потерянная, конфликтная фигура, которая дает себе три различных оправдания, по-разному обязанных Чернышевскому, за совершение своего преступления. Есть утилитарный случай: убийство ростовщика принесет человечеству общую пользу.Есть финансово-семейный случай — ограбление избавит Раскольникова от нищеты и тем самым спасет его сестру от брака, равносильного проституции. И есть философский случай — теория, изложенная Раскольниковым в книжной рецензии (всего), о том, что поистине великий человек стоит выше закона.

Но все эти рассуждения быстро разрушаются. Приступ вины Раскольникова, сначала испытанный как лихорадка, предполагает, что он не властный и неуязвимый Наполеон Невского проспекта.Те маленькие деньги, которые ему удается украсть, он прячет или раздает. А его недавно обнаруженная нестабильность ставит под сомнение все его трезвые расчеты, в любом случае обеспокоенные убийством сводной сестры ростовщика, Лизаветы, чье бремя для человечества нигде не фигурировало на его балансе.

Признаваясь в своем преступлении благочестивой проститутке Соне, Раскольников заявляет, что все мотивы, которые он преследовал, были «чушью», что он питал «совсем, совсем другие причины». Рационализм был просто рационализацией, прикрытием чего-то животного или невыразимого, и он быстро превращается в противоположный образ мышления.Когда интеллектуальный Лебезятников предлагает отговорить кого-то, чтобы не расстраиваться, он отвечает: «Это сделало бы жизнь слишком простой». Провал «идеального» преступления Раскольникова, выявив ограниченность его сознательного понимания, опровергает не только его мировоззрение, но и возможность мировоззрения — чего-то актуального или полезного, которое также уважает сложность жизни.

Остальная часть романа посвящена исследованию вопроса о том, что на самом деле двигало Раскольниковым, с различными персонажами, которых нераскрытое дело об убийстве побудило высказывать свои собственные размышления о происхождении криминального менталитета.Попутно широко используются излюбленные формы Достоевского, ссоры и разглагольствования, а также преданное отслеживание эмоциональных состояний, которые, даже когда они дергаются и меняются, безопасно остаются в узком диапазоне, известном как Достоевщина .

В одной из сцен так называемый врач Зосимов с некоторым удивлением отмечает, что «бледное и мрачное» лицо его пациента сначала казалось «загоралось», когда он видел свою мать и сестру, но только до такой степени, что повернулся. «выражение вялого уныния в одну из более концентрированных мучений… своего рода мрачную, скрытую решимость вынести час или два пыток, которых уже нельзя было избежать.Тем не менее, размышляет Зосимов, способность Раскольникова сдерживать себя знаменует улучшение мономании, проявленного накануне, когда слова, которые теперь просто раздражают, довели бы его «почти до безумия». (Позже Раскольников переживает что-то «тягостное и болезненное», «странное и ужасное»: в мире, по мнению Достоевского, именно так и чувствуется быть любимым.)

***

Первоначальный план Достоевского заключался в чем-то более сфокусированном, монологе в стиле Записки из подполья , и, несмотря на использование нескольких точек зрения, роман особенно яркий и пылкий, когда занимает мысли Раскольникова.Тем не менее, биограф Джозеф Франк боролся с тщетной целью, когда он утверждал, что «Преступление и наказание» предвосхищает методы, используемые Генри Джеймсом и Джозефом Конрадом. В их работе желание соединить первое и третье лица, рецепт близости с непривязанностью, было мобилизовано в двусмысленной сказке-в-сказке ( The Turn of the Screw, , Heart of Darkness ) или использование «свободного непрямого» стиля ( What Maisie Knew , Nostromo ), предшественника потока сознания, в котором авторский рассказчик дает свободный доступ к впечатлениям и размышлениям персонажей.Стиль Достоевского в целом более лёгкий, даже книжный, с тегом «он думал» (что делает его «несвободным»), за которым следует передача мыслей, как если бы они были речью (следовательно, «прямой»), своего рода монолог с рот заклеен скотчем.

Во всяком случае, «Преступление и наказание» было более примечательно как излюбленная анти-модель, практическое руководство для ведущих теоретиков и практиков романа. Джеймс сказал, что не смог его закончить. Конрад написал ответный ответ длиной в роман — Под глазами Запада .Почему? Обращение с точкой зрения было взято как показатель литературных способностей писателя, по определению Джеймса, чей призыв к балансу между формой и реальностью, жизнью и искусством, образцом и свободой нашел отражение во фразе «глубокое дыхание экономика ». Романы Достоевского, напротив, были тем, что Джеймс называл «жидкими пудингами», всей жизнью, всей реальностью, и, тем не менее, бесполезными как таковые без уравновешивающих сил «композиции» и «архитектуры».

Описание творчества Достоевского предлагалось как прямое опровержение, хотя на самом деле у него просто были другие приоритеты. Преступление и наказание , несмотря на все механизмы его построения, представляет собой напористую работу, не стесняющуюся погоней за важными моментами. Поток рассказов, его едва скрываемые совпадения («Как это было странно!») И откровенно напыщенные речи («Раскольников давно хотел уйти») составляют пренебрежительный нос к идеалам пропорции и утонченности.

Преувеличивая свое влияние в Европе, Джозеф Франк упустил из виду более важный и примечательный факт: Достоевский достиг канонической безопасности — легкого признания в качестве одного из немногих основных писателей — несмотря на то, что ему не отводилась роль в освобождении романа на рубеже веков от того, что Джеймс Ученик и соратник-сомневающийся Форд Мэдокс Форд называл «просто варварским сплетением пикантных жуликов и лицемерного морализаторства».

Достоевский, страстный славянофил, с растущей приверженностью русской «земле», Православной церкви и писанию Пушкина, был настроен работать в доморощенном жанре, менее социальном и чувственном, более дискурсивном и богословском, чем писательство. Бальзака или викторианцев. Это предприятие было лучше воспринято поколением романистов, родившихся в 1880-х годах, в том числе Джеймсом Джойсом, который, возможно, отвечал Форду, когда он сказал, что Достоевский «разрушил викторианский роман с его самодовольными девушками и упорядоченными банальностями», и Д. Г. Лоуренс, Который сделал больше, чем любой другой писатель, чтобы сделать интерес Достоевского к тайнам психики основой самобытной англоязычной традиции.

Хотя Генри Джеймса нельзя было точно назвать мачо, элемент репрессий, почти маскулинное чувство этикета были критически важны для его эстетики, и Достоевский был признан недостойным по тем же причинам, что и Жорж Санд, Джордж Элиот и миссис Олифант. Романы Достоевского с их исключительно мужскими героями, поглощенными актами бородатых размышлений, могут показаться маловероятным поводом для феминистского ревизионизма. Но когда Анжелу Картер попросили назвать ее любимую писательницу, она прокляла себя за то, что назвала Эмили Бронте («которая чистая буч»), потому что, как она сказала другу, «если традиционно говорить об этих качествах чувствительности, уязвимости и восприятия Приписываемый критиками-мужчинами романисткам-женщинам », Достоевский был« величайшим писателем-женщиной из когда-либо живших ».(В этом контексте Лоуренс была «бесконечно более женственной, чем Джейн Остин»; позже она писала, что он сделал Колетт похожей на Кассиуса Клея.) В какой-то момент Расколкинов сетует: «Мне так грустно, так грустно! Как будто я была женщиной … честно! », И кажется возможным, что Джеймса просто смутил романтический тон беллетристики Достоевского, в котором бьются сердца и горят взгляды на персонажей, впадающих в истерику или бегающих с воплем в ночь. и в чувстве всемирно-исторической крайности («Редко, если вообще когда-либо, кто уносил в своем сердце столько ядовитой ненависти, как этот человек питал к Раскольникову»).

Несмотря на глупость категорий Картера, многие выдающиеся писатели Достоевского, такие как Сильвия Плат, Патрисия Хайсмит и Джойс Кэрол Оутс, были не только женщинами, но и принадлежали к национальной традиции в более легких отношениях с экстраверсией, максимализмом и готической психодрамой, той же традицией. Джеймс отверг в своем исследовании Хоторна — и в своей жизни — и то, что Лоуренс отметил в своих исследованиях классической американской литературы .

***

Конечно, утверждение Достоевского об изобретении нового литературного жанра основывается не только на «Преступление и наказание» .Хотя он был опубликован, когда ему было 45, после стольких книг и неудач, он стал прорывом, а не кульминацией. Его сходство с Гамлетом заключается как в его деталях (безотцовщина, бывший студент, книжный помощник, философия, бормотание, убийство), так и в его особом статусе, как выдающемся достижении, которое также служит подготовкой к трио более амбициозных тревожных трагедий. .

На поздние романы Достоевского указывают разные штрихи: размышления о «юродивой» ( Идиот, ), сон, связанный с общегородской болезнью ( Бесы, ), небольшая часть теодицеи ( Братья Карамазовы, ).Это не оскорбление «Преступление и наказание» , а дань уважения его автору, когда он сказал, что его самая известная книга, лицо, которое он показывает миру, играет более рабскую роль в его творчестве, что-то вроде петли или петли. граница — побочный продукт, который также служит воротами к более возвышенным вершинам.

Лео Робсон — главный рецензент журнала New Statesman и судья Букеровской премии 2018 года.

Преступление и наказание
Федор Достоевский, перевод Николаса Пастернака Слейтера
Oxford World’s Classics, 544pp, 16 фунтов стерлингов.99

Преступление и наказание: новый перевод
Перевод Майкла Р. Каца
Liveright, 624pp, £ 28

Ответ Достоевского на проблему боли в книге «Братья Карамазовы» — CenterForLit

«В печали ищи счастья». Так говорит отец Зосима в романе « Братья Карамазовы », литературном почитании русского писателя Федора Достоевского проблеме боли и страдания. Этот роман — экстраординарная тайна убийства — прослеживает историю некоего Ивана Карамазова, старшего брата Карамазовых и интеллектуального гуманиста.Разочарованный проблемой зла и его последствиями в отношении природы Бога и Его отношения к человеку, Иван рассматривает атеизм как своего рода обходной путь. Он рассуждает, что если нет Бога, то нет и высшего нравственного закона, и вечности. Без этого не существует ничего, что заставляло бы человека думать о других. Фактически, в таком мире единственный рациональный образ жизни — это эгоизм, вплоть до убийства. В мире без Бога не может быть несправедливости. Следовательно, хотя атеизм не прекращает страдания, он устраняет проблемные последствия страдания в отношении Бога.Через Ивана Достоевский как бы говорит: Бога нет. Без проблем. Просто боль. Его роман исследует рациональность этой философии, проверяя ее в лаборатории опыта Ивана. Столкнувшись с естественными последствиями своих действий, Иван обнаруживает, что наличие его собственной активной совести опровергает его идеи.

Я сочувствую тяжелому положению Ивана. Ненавижу страдания. Меня беспокоят образы глобальных страданий, которые ежедневно появляются в моей ленте новостей: дети-беженцы, утонувшие во время бегства от воинствующих джихадистов, обезглавленные малыши, больные раком, друзья, отягощенные клинической депрессией, безработный сосед, который не может прокормить свои шесть лет. дети, одинокая женщина без семьи, чей опыт с деменцией поставил ее в зависимость от благотворительности незнакомцев для ее повседневных нужд, мой сын, который периодически страдает крапивницей по неизвестной причине, кровоточащие пальцы моего мужа, расщепление от экземы, врачи не могут Кажется, излечивают друзья моих детей, чей развод родителей оставил их ранеными, неуверенными и злыми.Страдания вокруг меня слишком многочисленны, чтобы их перечислить, и все они вызывают беспокойство. В моей собственной жизни страдание меня уничтожает. Я живу так, как будто я силен и все под контролем, пока проблемы со здоровьем не приведут меня к страху или отношениям не обратятся. В такие моменты я задаю Ивану бесплодный вопрос: , почему ?

Мы не одни, Иван и я. Иов тоже спросил почему, и получил ответ. Интересно, что это был ответ, резонирующий с тем, что предлагает роман Достоевского. В конце своих страданий Иов обнаруживает, что его муки пришли в полное распоряжение Создателя с целью избавить его от ложных представлений о мире, себе и Боге.«Я слышал о тебе, слыша слово, но теперь мой глаз увидел тебя, и я раскаиваюсь в прахе и пепле», — рыдает он. По словам Бога Иова, это откровение делает его уникально достойным просить о прощении своих холодных утешителей. Сообщество возникает благодаря этой общей зависимости, этой корпоративной потребности в благодати.

Точно так же Достоевский описывает плоды страданий через слова и действия религиозного персонажа отца Зосимы. В одной из критических сцен рассказа одному из братьев было видение Зосимы, празднующего свадьбу Каны.

— Радуемся, — продолжал худощавый старичок. «Мы пьем вино молодое, вино нового великого веселья; ты видишь сколько гостей? Вот жених и невеста, вот мудрый распорядитель пира, он пробует молодое вино. Почему ты удивляешься мне? Я дал лук нищему, значит, я тоже здесь … »

Зосима объясняет, что, оказывая милость, оказанную им другим, давая« лук нищему », он стал гостем на пиру. Через аллюзию Достоевский объединяет свадьбу в Кане с брачным ужином Агнца, сравнивая чудесное вино Иисуса с символическим Новым вином Евангелия благодати.Зосима продолжает, обращая внимание читателей на Хозяина праздника:

«Не бойся Его. Он ужасен в своем величии, ужасен в своем величии, но бесконечно милосерден. Он уподобился нам по любви и радуется вместе с нами. Он превращает воду в вино, чтобы радость гостей не прервалась. Он ждет новых гостей, Он непрестанно зовет новых во веки веков … Туда несут новое вино. Видите, они везут сосуды… »(199).

Художественным чутьем Достоевский связывает гостей с сосудами, которые привозят для молодого вина. Таким образом, он превращает страдание в корпоративный опыт и придает ему искупительное значение, достаточное для радостного празднования. Те, кто призван участвовать в страданиях, наполняют собственное страдание Христа и становятся в известном смысле Христом для мира. Благодаря своему опыту они находят общение с Богом в своей человечности и учатся сочувствию. По мере того, как они распространяют это на мир окружающих их больных, сообщество растет.Завезены новые суда. Выкуп продлен. Так читается теодицея Достоевского, причина человеческих страданий.

Хотя часто кажется, что страдание изолирует и отчуждает человека, на самом деле оно повсеместно, общая черта опыта ограниченного человека в мире, который он не может контролировать. То, что суверенный Бог подчинится этому, чтобы стать нашим страдающим слугой, — это в высшей степени возвышенная истина. Хотя он не избавляет меня или моего соседа от постоянных жизненных страданий, он предлагает нам общность в своей среде — общение со Христом и друг с другом.В отличие от ответа Поллианны, решение Достоевского проблемы боли оставляет много крови на полу. Ни атеизм Ивана, ни вера Зосимы не могут отрицать реальности страданий. Однако там, где атеизм не оставляет человека только с болью, вера оставляет его с товарищами, утешителями, сочувствующими, которые вместе переносят боль и, поступая таким образом, находят радость, о которой они не могли даже вообразить: Бог с нами.

Дмитрий, козел отпущения, которому отец Зосима таинственно кланяется, словно перед причастием на первых страницах рассказа, заключает:

«О да, мы будем в цепях и свободы не будет, но тогда, в нашей великой скорби мы снова воскреснем к радости, без которой человек не может жить, и Бог не может существовать, потому что Бог дает радость: это Его привилегия — великая.Ах, человек должен раствориться в молитве! Что мне быть под землей без Бога? … Если они изгонят Бога с земли, мы укроем Его под землей. В тюрьме нельзя существовать без Бога; это даже более невозможно, чем вне тюрьмы. И тогда мы, люди под землей, споём из недр земли славный гимн Богу, которому радость. Слава Богу и Его радости! Я его люблю!»

Как и Дмитрий, в моменты моих страданий мне трудно игнорировать свою нужду в Боге. Там, в моем нуждающемся месте с другими страдальцами, позвольте мне воспеть хвалу Богу, Который есть и с Которым есть радость, смысл и общение в страданиях.Пусть мы в печали вместе с Достоевским, Иовом и бесконечным морем страдальцев, окружающих нас, ищем счастья и, поступая так, найдем Того, Кто дает его даром.

Достоевский и вызов Мертвого Христа Ганса Гольбейна

Василий Перов. Портрет Федора Достоевского . 1872. Изображение и исходные данные предоставлены SCALA, Florence / ART RESOURCE, N.Y., artres.com, scalarchives.com

В августе 1867 года, вскоре после того, как Федор Достоевский женился на своей стенографистке Анне Сниткиной, пара отправилась в Женеву.Как в медовый месяц, они также спасались от семейной напряженности и преследований со стороны многочисленных кредиторов Федора. По дороге молодожены остановились на день в Базеле и посетили его музей. Именно там у знаменитого писателя «Преступление и наказание» произошла тревожная встреча с произведением искусства, которое вскоре появится в одном из его самых уважаемых романов.

Цитируется Джозефом Франком в « Писатель своего времени », Анна писала:

Во всем музее есть только две действительно бесценные картины, одна из которых — Мертвый Спаситель, чудесное произведение, которое ужаснуло меня и настолько впечатлило Федора, что он объявил Гольбейна Младшего живописцем и творцом первого ранга… [ Вся форма [Христа] истощена, ребра и кости ясно видны, руки и ноги изрезаны ранами, все посинели и опухли, как труп на грани разложения.Лицо тоже ужасно мучительно, глаза все еще полуоткрыты, но в них нет выражения, и они не дают представления о том, что видят. Нос, рот и подбородок все синие; все это так сильно похоже на настоящий труп … Федор, тем не менее, был полностью увлечен им, и в своем желании рассмотреть его поближе сел на стул, так что я был в ужасном состоянии, чтобы он придется заплатить штраф, как здесь всегда. [1]

Два года спустя был опубликован роман Достоевского « Идиот »; в нем копия «Мертвого Христа» Гольбейна потрясает главного героя так же сильно, как оригинал — автора.Увидев картину, принадлежащую коррумпированному Рогожину, князь Мышкин восклицает: «Да ведь вера человека может быть испорчена, глядя на эту картину!» [2]

Ганс Гольбейн Младший. Мертвый Христос . 1521-1522. Изображение и исходные данные: Erich Lessing Culture and Fine Arts Archives / ART RESOURCE, N.Y., artres.com

Достоевский далее описывает тревожный эффект картины голосом чахоточного Ипполита:

Когда я встал, чтобы запереть за ним дверь, я вдруг вспомнил картину, которую заметил у Рогожина в одной из его самых мрачных комнат, над дверью.Он сам указал мне на это, когда мы проходили мимо, и я полагаю, что, должно быть, простоял перед ним добрых пять минут. В этом не было ничего художественного, но картина вызывала у меня странное дискомфорт. Он представлял Христа, только что снятого с креста. Мне кажется, что художники, как правило, изображают Спасителя, как на кресте, так и снятом с него, с великой красотой все еще на Его лице. Эту чудесную красоту они стремятся сохранить даже в моменты глубочайшей агонии и страсти.Но в картине Рогожина такой красоты не было. Это было изображение бедного искалеченного тела, которое, очевидно, перенесло невыносимые страдания еще до своего распятия, полное ран и синяков, следов жестокости солдат и людей и горечи того момента, когда Он пал с крестом — все это в сочетании с мукой самого распятия.

Лицо изображалось все еще страдающим; как будто тело, только что мертвое, все еще почти дрожало от агонии.Картина была чистой природы, поскольку лицо не было украшено художником, но было оставлено таким, каким оно было естественно, кем бы ни был страдалец, после таких мучений […] Странно смотреть на эту ужасную картину искалеченного трупа Спасителя, и задать себе этот вопрос: «Предположим, что ученики, будущие апостолы, женщины, которые следовали за Ним и стояли у креста, все из которых уверовали в Него и поклонялись Ему, — предположим, что они видели это истерзанное тело , это лицо такое искалеченное, истекающее кровью и синяками (и они, должно быть, видели это) — как они могли смотреть на это ужасное зрелище и все же верить, что Он воскреснет? »[3]

Зачем Достоевскому, набожному верующему, так подробно рассказывать о картине, вызывающей сомнения в божественности Христа, в его книге?

Вы можете возразить, что вызов, который он почувствовал в книге Гольбейна Мертвый Христос , перекликается с тем эффектом, который он намеревался оказать на читателей « Идиот ».Как выразился Франк Гуан в книге The Baffler , в своих великих романах Достоевский проводит «строгий и безжалостный крах-тест своих христианских убеждений против существующей социальной реальности» [4] — другими словами, он противостоит своим убеждениям (и убеждениям). его читателей) точно так же, как и тревожно реалистичное изображение тела Христа Гольбейном. Джозеф Франк соглашается, объясняя, что «в Гольбейне Младшем Достоевский почувствовал побуждение, столь похожее на его собственное, противопоставить христианской вере все, что отрицает ее, и все же преодолеть эту конфронтацию с возрожденным (даже если человечески трагическим) утверждением.”[5]

— Джованни Гарсия-Фенек

1 «В поисках романа». Достоевский: писатель своего времени, Фрэнк, Джозеф, 549. Princeton University Press, 2010. https://www.jstor.org/stable/j.ctt7t0bx.45

2 Достоевский, Федор. Идиот. Проект Гутенберг. https://www.gutenberg.org/ebooks/2638 (по состоянию на 15 июня 2019 г.)

3 Там же.

4 Гуань, Франк. «Заблудшие в Отечестве». The Baffler, май 2019 г. https://www.jstor.org/stable/26639751

5 Франк, 550.

Больше публикаций на Artstor:

«Наука, сатира и жертвоприношение в» Записках Фро «Достоевского Джонатана Смальта

Отдел

Английский и современные языки

градусов

Магистр искусств (MA)

Ключевые слова

Хрустальный дворец, Достоевский, Льюис, Натурализм, Философия, Наука

Дисциплины

История культуры | Английский язык и литература | Европейская история | История науки, техники и медицины | Интеллектуальная история | Литература на английском языке, Британские острова | Философия | Философия науки | Религия | Религиозная мысль, теология и философия религии

Рекомендуемое цитирование

Смальт, Джонатан, «Сциентизм, сатира и жертвоприношение в« Записках из подполья »Достоевского и К.«Эта отвратительная сила» С. Льюиса (2014). магистерских диссертаций . 321.
https://digitalcommons.liberty.edu/masters/321

Аннотация

Хотя вера викторианца девятнадцатого века в то, что одна наука может создать утопию для человека, ослабла из-за эпистемологической неопределенности эпохи постмодерна, эта вера сохраняется и сегодня. Чтобы понять нашу нынешнюю научную среду и опасности распространения сциентизма, мы должны сначала проследить рост сциентизма в девятнадцатом веке.Несмотря на удаление, Федор Достоевский в «Записках из подполья» (1864) и К.С.Льюис в «Эта отвратительная сила» (1965) едины в своей критике сциентизма как концептуальной основы человеческого проживания. Для Достоевского Хрустальный дворец Большой лондонской выставки (1862 г.) олицетворял цель девятнадцатого века — основать утопию средствами научного прогресса. Хотя Хрустальный дворец дает эту надежду человеку, Достоевский показывает, что монологический дизайн дворца в конечном итоге непригоден для проживания людей, которые являются диалогическими существами.Спустя столетие Льюис исследует последствия сциентизма в Национальном институте координированных экспериментов (также известном как N.I.C.E.), который предлагает ту же концептуальную основу, что и Хрустальный дворец. Подобно Достоевскому, Льюис разоблачает монологический миф о сциентизме и оба искренне критикуют сциентизм как образ жизни человека. Они используют сатиру, преувеличение и остроумие, чтобы показать абсурдность концептуальной основы, построенной на основах натуралистической философии науки.

.