Блок да скифы мы: Скифы — Блок. Полный текст стихотворения

Содержание

Скифы — Блок. Полный текст стихотворения — Скифы

Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!

Для вас — века, для нас — единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!

Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома, лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!

Вы сотни лет глядели на Восток
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!

Вот — срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит,
И день придет — не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!

О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!

Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!. .

Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!

Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!

Мы любим все — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений…

Мы помним всё — парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
И Кельна дымные громады…

Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах…
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?

Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых…

Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные обьятья!
Пока не поздно — старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем — братья!

А если нет — нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века вас будет проклинать
Больное позднее потомство!

Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!

Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!

Но сами мы — отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.

Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..

В последний раз — опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!

А Блок «Скифы»✌ — текст и анализ стихотворения

Стихотворение «Скифы» Александр Блок пишет в 1918 году на волне патриотических настроений, царивших в этот момент в России. Переворот Октябрьской революции на старте воспринимался, как позитив, ведь большинство граждан страны жили бедно и надеялись на лучшее. Вместе с тем многие, среди них и Блок, негативно отнеслись к срыву первого этапа Брест-Литовского мира, что отдвигало завершение войны.

Тема стихотворения

Россия в стихотворении «Скифы», анализом которого ваш покорный слуга и занимается, представлена в образе скифов. Это свободолюбивый, гордый и любящий свою землю народ, готовый ради неё пойти на плаху жизни. Основной темой Блок призывает завершить насилие, оставить в прошлом войну и строить новый мир. Тему того, куда приведёт этот мир опустим, ибо неведомо было поэту, что не всякий шоколад на картинке сладок.

Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!

Под жадностью автор понимает не алчность, а ненасытную любовь к свободе и своей Родине. Сотни лет западный мир искоса смотрел на Русь, стараясь завладеть её богатствами, не оставался в стороне и Восток. Вспомним псов-рыцарей и монголо-татар, лишь на историческое мгновение покоривших Русь, но проливших потом за это море слёз.

Сейчас, по мнению Блока, настал миг истины, Россия перерождается и более никто не посмеет позариться на её землю. Для полного становления ребёнка в виде Советской власти нужен лишь мир, он поможет набраться сил и выйти из пелёнок революции окрепшим скифом.

Вот — срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит.

Россия – Сфинкс

Сейчас Россия в лице поэта – Это Сфинкс, который может до безумия любить своих друзей и также дерзко ненавидеть врагов. Он загадочен, как русская земля – он нашёл выражение в лице скифов, привыкших к свободе и знающих её цену.

Осознавая свою силу даже скифы не хотят понапрасну лить кровь, ей и так густо полита русская земля, поэтому призывают к миру. Это не желание сдаться на милость победителя, а предложение сильного и мудрого, который знает цену своей и чужой крови и больше не хочет её лить.

Пока не поздно — старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем — братья!

Решайте – братья или враги

Эти строки скоро зазвучали на публике и произвели среди неё переворот, ведь Блок простыми словами выразил сложные идеи равенства и братства, которые тогда доминировали в новом обществе, хотя и оказались впоследствии иллюзией.

Блок видит скифов в роли мирового миротворца, который должен быть могуч для уважения со стороны агрессии, но не стремиться к насилию. Их сила должна лежать в ножнах, но порох всегда обязан оставаться сухим, иначе договариваться о мире с жаждущими крови будет невозможно.

Если Запад не согласится с предложением скифов-Руси, то они больше не будут щитом между враждующими странами и цивилизациями, а станут молча смотреть, как льётся их кровь. Пусть они шарят в карманах мёртвых, пусть грабят церкви и жрут сами себя – Русь не сдвинется с места, если её предложение о мире никому не будет нужно.

В последний раз — опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира.

В концовке стиха Блок показывает, что подобного предложения больше может и не быть, Россия станет на новые ноги сама, пусть ей для этого придётся предать земле много своих сыновей, но тогда она уже никогда не откликнется на призыв о помощи.

Коротко о главном

Композиция стихотворения имеет три составные части – сначала Русь показана, как защитный кордон между Азией и Западом, далее скифы предупреждают западные страны о последствиях продолжения войны и завершает стих Блок призывом к миру.

Строфы написаны в жанре патриотически-революционного эпоса и имеют разностопный ямб со сравнениями (премудрый, как Эдип) и олицетворениями (дикой сказкой, жадными очами). Также использованы средства художественной выразительности метафоры (крылами бьёт беда) и эпитеты (братский пир, старый мир, раскосые и жадные очи и т д.).

Стих отлично передаёт возбуждённое настроение того времени, сквозь век мы видим, как ломалось старое и строилось новое на иллюзии всеобщего равенства и братва.

Текст

Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома, лавины,

И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!

Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!…

Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!

Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!

Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых. ..

Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!

Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,

С монгольской дикою ордою!

Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!…

1918 год

Видео-пророчество

Блок А — Скифы (чит. В.Качалов)

«Скифы» — стихотворение Александра Блока. Вместе с поэмой «Двенадцать» является последним произведением поэта — более до своей смерти в 1921 году он ничего не публиковал.

Стихотворение было написано в течение двух дней — 29 и 30 января 1918 года, сразу же после окончания поэмы «Двенадцать». Представление об общественно-политических взглядах Блока дают его записи в дневнике и записных книжках за этот период. Наиболее существенными, по мнению комментатора его творчества Вл. Орлова, являются записи от 11 января, когда из газет поэту стало известно о возобновлении советской делегацией мирных переговоров в Брест-Литовске с немцами, а также от 29 января[1]. Срыв мирных переговоров серьёзно переживался Блоком, его негодование вызывали не только немцы, но и союзники.

Стихотворению предшествует эпиграф из стихотворения Владимира Соловьева, введенный автором при 2-й публикации.

СКИФЫ
Панмонголизм! Хоть имя дико,
Но мне ласкает слух оно.
Владимир Соловьев

Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!…..

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D1%EA%E8%F4%FB_(%C1%EB%EE%EA)

Александр Александрович Блок — поэт, один из самых выдающихся представителей русского символизма. В первом опубликованном сборнике предстал как лирик-символист, испытавший влияние мистической поэзии.Позже в романтическую поэзию Блока вошла социальная тема: античеловеческий город с его рабским трудом, нищетой. Настойчиво и сильно выражена в его творчестве ненависть к миру «сытых», к уродливым, бесчеловечным чертам жизни. Любовная лирика Блока романтична, она несёт в себе наряду с восторгом и упоением роковое и трагическое начало.
Проза Блока остро проблемна, социально и эстетически значима; будучи по сути лирической, она трактует общие вопросы культуры, литературы, искусства
Блок ‒ романтик, содержанием поэзии которого стала российская действительность и реальный человек.

Характерны многомерность, мятежность, эмоциональная напряжённость его лирического героя, многокрасочность и новаторство художественных средств.

Сто сорок лет назад родился Александр Блок — Российская газета

Сто сорок лет назад родился Александр Блок. Для появления в русской поэзии такой невероятной по таланту и глубине фигуры, как Александр Блок, должно было сойтись воедино многое, и это могло случиться только на рубеже XIX-XX веков. Поэзия и проза XIX века, от Пушкина до Фета и Некрасова и от Тургенева до Толстого и Достоевского, культурный взрыв рубежа веков с расцветом театра, балета, новой живописи и новой религиозной философии и, наконец, революция, без которой никак нельзя представить позднего Блока.

Он прожил сорок лет. Родился в Петербурге в интеллигентной семье. Мать — урожденная Бекетова, дочь ректора Петербургского университета. Отец — юрист, профессор Варшавского университета. Брак их оказался недолгим, они разошлись вскоре после рождения сына. Вторично мать вышла замуж за гвардейского офицера, семья жила на квартире в казармах лейб-гренадерского полка на окраине Петербурга.

С раннего детства Александр увлекся литературой и театром. Вместе с членами семьи выпускал журнал «Вестник». В редакцию входили два кузена, троюродный брат и мать. Бабушка Елизавета Бекетова писала рассказы, дедушка Андрей Николаевич иллюстрировал материалы. Всего вышло 37 номеров. Помимо стихов и статей, Александр Блок сочинил для журнала роман в стиле Майн Рида.

В имении деда А. Н. Бекетова Шахматове (ныне музей-заповедник в Солнечногорском районе Московской области) и в соседней усадьбе Боблово Саша Блок ставил домашние спектакли и сам же в них играл — «Борис Годунов», «Гамлет», «Каменный гость».

В 17 лет в Германии, в курортном городке Бад-Наугейм Блок впервые влюбился — в 37-летнюю жену статского советника Ксению Садовскую. Посвятил ей стихи в духе русского романса: «Ночь на землю сошла. Мы с тобою одни. / Тихо плещется озеро, полное сна. / Сквозь деревья блестят городские огни, / В темном небе роскошная светит луна…».

Поступил на юридический факультет Петербургского университета, через три года перевелся на историко-филологический. В 1902 году познакомился со старшим поколением русских символистов Зинаидой Гиппиус, Дмитрием Мережковским, Валерием Брюсовым. Последний напечатал стихи Блока в альманахе «Северные цветы».

Без революции никак нельзя представить позднего Александра Блока

В 1903 году женился на дочери великого химика Д. И. Менделеева Любови Менделеевой, ставшей для него прообразом Прекрасной Дамы — культовый женский образ Серебряного века, возникший в фантазии Блока и не имевший прямой связи с реальной Любовью Менделеевой и, скорее, тяготивший ее.

В 1904 году Блок познакомился со своим, как он потом выразится, «заклятым другом» — поэтом, прозаиком, критиком Андреем Белым, в результате чего возникнет любовный треугольник Блок — Менделеева — Белый — характерная ситуация для эпохи (вспомним треугольники: Гиппиус — Мережковский — Философов, Маяковский — Лиля Брик — Осип Брик).

Поэтические циклы и сборники Александра Блока имели подчеркнуто символистский характер: «Стихи о Прекрасной Даме», «Нечаянная радость», «Земля в снегу», «Ночные часы», «За гранью прошлых дней», «Седое утро». Название последнего сборника, вышедшего уже после Октябрьской революции, ностальгически отсылало к романсу на стихи И. С. Тургенева «Утро туманное, утро седое…»

Февральскую и Октябрьскую революции Блок принял сначала не просто с восторгом, но с готовностью служить новой власти. Работал в комиссии Временного правительства по расследованию преступлений царских министров, после Октября — членом Литературного отдела Наркомпроса. На вопрос анкеты: «Может ли интеллигенция работать с большевиками?» — Блок ответил в 1918 году: «Может и обязана». Но смысл русской революции он понимал иначе, чем большевики, — как нашествие гуннов, с которым должна смириться Европа, если не хочет погибнуть, что нашло отражение в его поэме «Скифы» 1918 года: «Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. / Попробуйте, сразитесь с нами! / Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы! / С раскосыми и жадными очами!».

Большевики долго тянули с разрешением Блоку выехать на лечение за границу

Небольшая лиро-эпическая поэма «Двенадцать» с ее христианским оправданием революции стала одновременно вершиной поэзии Блока и началом его творческого и жизненного заката. Катастрофическая нестыковка гуманистических традиций XIX века с новой идеологией классовой борьбы в душе Блока привела к тому, что он замолчал как поэт. На вопросы о своем молчании он неизменно отвечал: «Все звуки прекратились. Разве вы не слышите, что никаких звуков нет?» Под звуками он имел в виду «музыку революции», которую призывал услышать. Он скончался 7 августа 1921 года во многом из-за того, что большевики долго тянули с разрешением Блоку выехать с женой на лечение за границу.

Между тем

В Музее-квартире А. А. Блока в Санкт-Петербурге прошел очный финал конкурса «Читаем Блока». Идея этого детского конкурса по исполнению детьми вслух стихов Блока родилась в 2018 году у поэта Екатерины Барбаняги и работников Музея-квартиры А. А. Блока. Для участников конкурса каждый год на улице Декабристов, д. 57, где Александр Блок прожил большую часть жизни, устраиваются экскурсии, на которых можно услышать записи голосов Блока и его современников. Первый отборочный этап происходит заочно, по видео, а финал — в стенах Музея-квартиры. В этом году, несмотря на пандемию, число участников увеличилось в 2 раза — 128. В конкурсе стали принимать участие дети 7-12 лет, в этом году приходили заявки и от дошкольников. Стала прослеживаться тенденция семейного участия — заявки приходили от детей из одной семьи. Выбор участников становится все более разнообразным. Но есть и фавориты: самыми популярными произведениями остаются «Зайчик», «Девушка пела в церковном хоре» и «Незнакомка».

Леонид Штекель: «Да, скифы – мы! Да, азиаты

Текст опубликован в разделе «Мнения». Позиция редакции может не совпадать с убеждениями автора.

Вчитываюсь в хронику нынешних американских погромов. Выискиваю отдельные правдоподобные факты из того ливня тенденциозно лжи, который льется на читателя и с американских, и с российских, и с украинских СМИ (то, что они врут по разным причинам, меня мало волнует). И при этом меня не оставляет ощущение, что я читаю хронику событий 1916-1917 годов в России.

За последние несколько лет я во многом разобрался в событиях последних месяцев Российской империи. Теперь я, кажется, все понимаю, и от этого погромы в Штатах мне кажутся еще чудовищнее.

«Вот — срок настал. Крылами бьет беда,

И каждый день обиды множит,

И день придет — не будет и следа

От ваших Пестумов, быть может!»

Я начнут с того, что лишь несколько лет тому назад я прочитал в «Воспоминаниях…» великого «либерала» Павла Николаевича Милюкова, что он оправдывал террористов, убивших Александра Второго.

Я вовсе не идеализирую этого царя, прекрасно понимая многие его недостатки, ошибки, заблуждения. Я, даже, не буду пытаться делать сравнительную таблицу его положительных и отрицательных деяний. Проблема в другом. То, что профессор истории, публичный человек, а впоследствии и известнейший политический деятель, считал для себя возможным оправдать политическое убийство всероссийского императора – однозначно говорит о том, что политический класс России был смертельно болен. Даже при том, что он к этому убийству, формально, отношения не имел.

Я давно уже осознал, что «Катехизис революционера» – главный манифест не просто одного мерзкого убийцы Сергея Нечаева, о котором Федор Михайлович Достоевский написал книгу «Бесы». Я бы, даже, сказал, что и он не до конца осознал всю демоническую глубину этой кровавой «благой вести». Ибо это не игра в сверхчеловеческую жестокость, а сама жестокость, во всей своей демонической красе. Даже Федор Михайлович Достоевский не осознал всего ужаса.

Да, Сергей Нечаев лишь более-менее успешно сформулировал то, что носилось в воздухе – не случайно попытки некоторых российских «революционеров» в Европе осудить его – кончились пшиком. Он за свое убийство сторонника, который, как бы, выразившего сомнение в необходимости беспощадного террора, был, фактически, вознесен на пьедестал.

«Катехизис революционера» стал почти официальным толкованием «Манифеста Коммунистической партии» в России для целого поколения «интеллектуальных» террористов. Но я всегда верил, что российское просвещенное общество, беспощадно критикуя власть, все-таки понимала весь ужас этих воплей современных вампиров. К сожалению, я был неправ.

Когда люди объявляют своей целью всеобщее счастье и справедливость, они неизбежно оправдают любую кровь на пути к этому счастью и справедливости. И совершенно не важно, что сам идеолог этого тотального кровопускания мирный и тихий человек. Даже, возможно, веган – вегетарианец. Правильно, ведь и Гитлер этим самым, веганом был.

Как только кто-то кричит о жажде всеобщего счастья и справедливости, так и жди, что за углом начнут бить камнями по голове. Но это только для начала.

А вторая тема, которая буквально пересекается в американских российских погромах – это ненависть к собственности и капиталу.

Часто люди не могут понять, почему пала Российская империя? Не пытаясь здесь и сейчас дать полный ответ, отмечу наиболее важную причину: неприятия частной собственности и бизнеса в России, как среди императорских чиновников и Двора, так и среди российского общества. Не понятно? Что произошло в феврале 1917? Прежде всего – крах системы государственного капитализма.

Три экономических фактора погубили империю: железные дороги, хлеб и топливо.

Сначала о железных дорогах. Я помню, как в первые годы Перестройки мы сравнивали строительство железных дорог в Российской империи и СССР. И поражались тому, сколько было построено при царях. Возможно, если бы не было Великой войны, Россия смогла бы пережить этот период, и сумела бы решить все свои проблемы логистики. Но пришла война.

Да, железные дороги строили, и хорошо строили. Но в Российской империи независимый частный бизнес, в основном, железными дорогами не занимался. Почему? Вы не поверите – было невыгодно. И это не мое мнение, а мнение французского эксперта, который с теплой относился к императорскому правительству. И Александр Второй, и Александр Третий и Николай Второй – все, считали, что билеты железной дороги должны быть общедоступны. Справедливая цена! Причем эта справедливость должны была возникнуть не благодаря конкуренции, а дарована государем-императором.

В результате, в отличие от Британской империи, США и Франции железные дороги в России приносили мало прибыли.

Нет, частники, конечно, строили дороги, но только если им правительство выделяло суммы из бюджета. Государь император был, конечно, сторонником православного социализма, но при этом, в отличие от большевиков, за свои причуды платил сам. Точнее платил бюджет. Но в бюджете не было денег на все железные дороги. Особенно на периферийные. Война, увы, доказала, что плотность дорог не позволяла осуществлять массовые перевозки.

Особенно страшный удар был нанесен по экономике, когда в годы войны правительство постепенно взяло на себя, практически, все поставки хлеба и топлива не только в армию, но и в большинство крупных городов. Плюс очень снежная зима 1916-1917 годов. Все! В крупных городах, и, прежде всего, в столицах, систематическая нехватка топлива и хлеба.

Кстати именно хлебная политика стала главной бедой императорского правительства.

И здесь в сознании обычного человека наворочено море лжи. А ведь факты рисуют совершенно не привычную для многих картину.

Согласно данным экономистов, товарный хлеб на рынок Российской империи поставляли, в основном, хозяйства, где посевные площади были больше 8 гектар. А это значит, что главным поставщиком хлеба в Российской империи были не крестьяне, а помещики. Да это несправедливо. И помещиков не любили все: от социалистов революционеров и университетских профессоров, до имперских чиновников. В нашем школьном учебнике по истории СССР писалось, что царский режим опирался на помещиков. Если бы это было так, не было бы, наверное, революции в 1917 году.

Все хотели помещиков раскулачить – и правительство, и крестьяне, и левые партии, и правые партии – все Общество.

И когда началась великая крестьянская реформа Столыпина, которая делалась во имя справедливости и укрепления царской власти, то эта реформа не спасла Россию. И не потому, что была плохо организована. Реформа проводилась ещё тогда, когда некомпетентный чиновник – был в России редким исключением. Продумано было все: от создания целого сословия агрономов и землемеров, до обучения крестьян новейшим технологиям и предоставления кредитов. Когда знакомишься с документами тех лет, гораздо лучше понимаешь всю некомпетентность постсоветского руководства. И в России, и в Украине.

Но при этом Петр Аркадьевич Столыпин больше всего боялся, свободы частной собственности. Кстати русские фашисты в 30-е годы почти официально называли Столыпина предшественником фашизма. Я тут хочу напомнить для справки, что русский фашизм 30-х и учения национал-социалистов далеко не тождественные вещи.

Столыпин хотел превратить российское крестьянство в класс умеренно обеспеченных землевладельцев. Поэтому землю все получали не очень много. Можно было хорошо жить, хорошо работая, но богачом нельзя было стать. А вот покупать и продавать землю было очень сложно. Столыпин сделал все возможное и невозможное, чтобы не дать земле стать товаром.

По оценкам самого Столыпина, реформа должны была быть закончена в 1927 году. Можно поспорить, могла ли она вообще быть закончена при таких условиях? Но история в любом случае не дала столько времени имперским чиновникам.

Надо отметить, что на фоне и имперских чиновников, и российского общества, Петр Аркадьевич Столыпин был еще вполне умеренным критиком частной собственности. Остальные были гораздо хуже. До войны имперские чиновники держали при себе все свои рассуждения о частном капитале – в Российской империи долгое время не было у чиновников возможности тотального контролировать собственность. Хотя российский бизнес чиновников не любил, и, надо сказать, не зря. Именно поэтому все революционеры до 1905 года кормились из рук российского бизнеса. Того самого, который они, согласно Марксу и Энгельсу, должны были уничтожить. Но российский бизнес не принимал всерьез их программы. Все изменилось в декабре 1905. Тогда московские бунты четко показали бизнесу, что ждет Россию с приходом этих любителей справедливости и всеобщего блага к власти. Бизнес – все понял, а вот российское общество – нет!

Кстати, знаменитые слова великого Дмитрия Сергеевича Мережковского о грядущем Великом Хаме – это не о революционерах с наганами и динамитом. Это о бизнесе.

Великая война, стараниями императорских чиновников, которые хотели не допустить частную инициативу к государственным делам, переломила хребет России. И не потому, что не хватало снарядов и пушек. А потому, что правительство с началом войны стало вмешиваться в абсолютно все вопросы, в той или иной степени касающиеся войны.

Например, правительство полностью вытеснило частный бизнес из сферы производства и продажи хлеба и топлива. Нет, это было не некомпетентность. Императорское правительство не просто отобрало этот бизнес. Оно строило склады для хранения зерна и топлива, элеваторы, прокладывало железные и гужевые дороги, брало на себя доставку хлеба и топлива. Все делалось, на первый взгляд, разумно. Но… Чиновник никогда не заменит бизнес. С каждым годом проблемы все возрастали. Правительство отвечало на все проблемы – расширением своих полномочий. Если сначала оно брало на себя обязательства только по военным поставкам, то затем оно стало поставлять хлеб и топливо в крупные города. И хлеб, и топливо, которых всегда в России хватало – стало дефицитом. На дефицит императорское правительство ответило продразверсткой. Да, да, большевики просто повторили опыт императорских чиновников. Разумеется, по-дилетантски, и, разумеется, с чудовищной кровью.

Интересно, что российское общество, получило право помогать императорской власти. И помогали от всей души. Но самое «забавное», что представители этого самого общества, критикуя власть, требовали, чтобы не чиновники руководили процессом, а представители общества. Мысль о том, что бизнес может сам обеспечить поставки хлеба и топлива, даже не обсуждалась в российском обществе. Продразверстки – всеобщая голубая мечта!

Разумеется, после падения Российской империи, именно российское общество возглавило процесс поставки хлеба, не допустив туда бизнес. И тем самым обеспечило себе гарантированный приход большевиков. Ибо большевики – есть закономерный итог продразверстки.

«Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,

И душный, смертный плоти запах. ..

Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет

В тяжелых, нежных наших лапах?»

Характерно, что сразу после Февраля 1917 крестьяне потребовали отобрать землю у помещиков. Российское общество повело себя как высокоморальный лицемер, объясняющий гимназистам, что такое бордель. Нет, общество не согласилось отобрать землю у помещиков. До Учредительного собрания. То есть, в принципе было к этому готово. Но потом. Это ведь справедливо, правда? Ну, а когда крестьяне сами стали отбирать землю, при этом избивая и убивая помещиков и членов их семей, российское общество сказало ай-ай, и сделало вид, что ничего не видит. Царский подарок для Ульянова, а точнее, тем самым вручив ему лавровый венец. Остальное – дело техники.

Кстати, сами крестьяне, которые грабили помещиков, убивали их – в общем – реализовывали право социальной справедливости, всего через пятнадцать лет получили обратку – теперь грабили их.

Справедливость она такая. Горячая!

А ведь заметим, в Российской империи не было бесконечной социальной помощи и вечного пособия по безработице. Понадобилась Великая война, чтобы столкнуть поезд с рельсов истории. А сейчас толкачей более, чем достаточно.

«А если нет — нам нечего терять,

И нам доступно вероломство!

Века, века вас будет проклинать

Больное позднее потомство!»

Кстати, сам Александр Блок, написавший эту Оду восставшему быдлу, был им и убит.

Да, скифы мы!… Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада

вечер памяти Александра Блока в «Благосфере»

В свое время поэт был популярен примерно так же, как современные рок-звезды. Красивый и загадочный, он волновал сердца женщин и девушек одним появлением на сцене. Но своей женой он назвал Россию – и был верен ей до конца.

В дискуссии участвовали Марина Соловьева, писатель, член Московского союза литераторов, главный библиотекарь Библиотеки имени Фурманова, и Ирина Мамонтова, литературовед, автор популярных экскурсий серии «Москва литературная».

Ирина Мамонтова

Александр Блок родился 28 ноября 1880 года в Санкт-Петербурге в интеллигентнейшей семье. Его отец Александр Львович был юристом, профессором Варшавского университета, а мать Александра Андреевна, урожденная Бекетова, — дочерью ректора Санкт-Петербургского университета Андрея Николаевича Бекетова.

Блок рано начал писать стихи, свободно владел четырьмя языками: французским, немецким, итальянским, польским. Хорошо переводил и понимал по-английски. Дома наладили выпуск рукописного журнала под названием «Вестник». С 12 лет Александр издавал там свои стихи на разных языках, а на русском публиковал переводы иностранных статей и отрывки книг.

В 1898 году Блок закончил Введенскую гимназию и поступил в Петербургский университет на юридический факультет. Однако через три года, не получив диплом юриста, он переводится на русско-славянское отделение историко-филологического факультета. Заканчивает обучение в 1906 году.

За время обучения он подружился с петербургской литературной элитой. Бывал у супружеской четы Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского. В Москве был вхож в кружок литераторов, которые объединялись вокруг поэта и критика Андрея Белого и Владимира Соловьева, сына великого русского историка Сергей Михайловича Соловьева.

Ирина Мамонтова, литературовед, автор экскурсии «Москва Есенина». Фото предоставлено центром «Благосфера»

В 1904 году, в возрасте 22 лет, Александр Блок опубликовал свои стихотворения в альманахе Валерия Брюсова «Северные цветы». Это был цикл «Стихи о прекрасной даме», посвященный его первой жене Любови Дмитриевне Менделеевой. Познакомились они в усадьбе Боблово, которая находилась по соседству с имением деда Блока, где он часто бывал и ставил спектакли «Борис Годунов» и «Гамлет», сам же в них играл.

Блок любил жену, но это не мешало ему регулярно заводить романы. Его возлюбленными были актриса Наталья Волохова и оперная певица Любовь Дельмас. В 1906 году они с Любовью Дмитриевной расстаются. Она становится гражданской женой Андрея Белого, рожает ему ребенка, но вскоре их союз тоже распадается. Какое-то время Любовь Дмитриевна вместе с ребенком живет у Блока.

Марина Соловьева

У Любови Дмитриевны был сложный характер. В своем дневнике Блок писал: «Люба отравила мою жизнь, испортила отношения с мамой. Но за те годы, что я писал «Прекрасную даму», за то ослепительное счастье, которое она мне подарила, я буду всю жизнь любить ее».

Несмотря на те романы, что у него были, несомненно, самая большая любовь его жизни – это, конечно, была Россия. Не случайно он пишет: «О, Русь моя, жена моя…»

Ирина Мамонтова

Александру Блоку, образованнейшему и благороднейшему, всегда было противно социальное разделение. Ему пришлось принять Великую октябрьскую социалистическую революцию. Из воспоминаний Корнея Чуковского: «В 1920 году полуголодный Блок в нетопленном помещении Петроградского университета пяти красноармейцам читает курс мировой литературы. Он был глубоко убежден, что без гуманитарных знаний цивилизованное общество не выживет».

Марина Соловьева

Поэма «Двенадцать» о красноармейцах была написала буквально за несколько дней. Закончив ее, Блок сказал: «Сегодня я гений». Он воспринял революцию как изменение, которое пришло с появлением Христа. Это поэма о рождении новой религии, рождении нового мира, все символы в ней библейские.

Марина Соловьева, сотрудник Библиотеки им. Д.А. Фурманова, писательница. Фото предоставлено центром «Благосфера»

У Блока было очень важное, на мой взгляд, стихотворение «Скифы». Тургенев всегда говорил, что мы европейцы, а Достоевский отмечал, что в нашем характере есть отличия от европейского. И Блоку было ближе его видение. Он писал: «Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы, с раскосыми и жадными очами!… Нам внятно всё — и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений…» Никто больше так гениально не сказал о нашей сущности.

То, что Блок написал в «Скифах», — это его взгляд на русского человека. В этом глубокая философская мысль о том, что все-таки мы, находясь на стыке Европы и Азии, представляем собой удивительный феномен. И благодаря этому феномену наш народ вынес те тяжелые испытания, которые выпали на его долю. Это исток нашей любви к Родине и нашего патриотизма. Любовь Блока к Родине и заключалась в том, что мы способны на очень многое.

Александр Блок умер 8 августа 1921 года от сердечной недостаточности, спровоцированной инфекционным заболеванием. Его можно было вылечить только антибиотиками, которых тогда еще не было. Были попытки отправить его лечиться за границу, но не получилось.

Похоронили поэта на Смоленском кладбище. А в 1944 году прах поэта перенесли на Волковское кладбище.

Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен

Скифы (30 января 1918 г.)

Миллионы вас — и войска, да, мы,
И мы будем сражаться, если вы хотите войны, берегитесь.
Да, мы скифы — листья азиатского дерева,
Наши раскосые глаза ярко горят жадностью.

Века для вас, для нас самое короткое пространство,
Мы подняли щит, как ваши смиренные господа
Чтобы укрыть вас, европейская раса
От жестоких набегов и осад монголов.

Эпохи, да века, громы ваших кузниц
Утопили даже рев лавин.
Землетрясения разделяют Мессину и Лиссабон —
Для вас это была далекая сказка — не более того.

На восток вы смотрите на много сотен лет,
Жадный до наших драгоценных камней и руды,
И тоску по времени, когда с ухмылкой
Вы выкрикнете приказ и ревут пушки.

Это время пришло. Горе взмахивает крыльями
И каждое добавляет унижения
До наступления дня, который принесет
Конец безмятежной жизни в полном разграблении.

Ты, старый мир, ныне мчащийся к погибели,
Но медленно бредешь к смертоносным граням,
Твоя древняя Эдипейская миссия
Искать разгадывать загадки сфинкса.

Сфинкс — это Россия, грустный и в то же время приподнятый,
Окрашенный темной кровью, с распростертым горем,
Тебя с тоской смотрела и ждала,
С пламенной любовью и пламенной ненавистью преисполнена.

Но как вы когда-нибудь поймете
Что, как мы любим, как нежно тоскуем,
Наша любовь не утешение и не облегчение
Но, как огонь, разрушит и сожжет.

Нам нравится горячее освещение холодных фигур,
Дар сверхъестественного видения,
Нам нравится едкое ощущение галльского остроумия
И темная тевтонская нерешительность.

Мы все знаем: на темной улице ада в Париже,
В ярких и залитых солнцем колоннадах Венеции,
Аромат цветков лимона такой тяжелый, но такой сладкий,
А в Кельне — темная аркада.

Нам нравится вкус и запах мяса,
Резкий запах скотобоен.
Зачем тогда нас винить, если в жару
От наших объятий твои кости начинают скрипеть.

Седлаем лошадей диких и робких,
Как в полях так игриво сворачивают.
Хоть они и упрямы, но мы прижимаем их бедра
Пока они охотно и кротко не послужат.

Присоединяйтесь к нам! От ужаса и от раздоров
Обратитесь в мир наших объятий.
Еще есть время. Держите в ножнах ваш нож.
Товарищи, мы будем братьями вашей расе.

Скажи нет — и мы ничем не хуже.
Мы тоже можем давать напрасные клятвы.
Но века, века вы понесете проклятие.
Из далеких потомков наших сыновей, терзаемых болью.

Темные глубины наших лесов откроем мы широко
Вам, мужчины миловидной расы Европы,
И непоколебимо отойдем в сторону,
Уродливая ухмылка на нашем азиатском лице.

Наступайте, продвигайтесь к гребню Урала,
Мы предлагаем вам поле битвы такое изящное
Где ваши стальные машины тесными рядами выстроятся в ряд
С монгольской дикой ордой встретятся.

Но мы будем держаться в стороне от раздоров,
Больше не будем твоим щитом от враждебной стрелы,
Мы просто будем смотреть на смертельную борьбу
С нашими косыми глазами такими холодными и узкими.

Мы останемся непоколебимыми, когда силы гуннов
Карманы трупов загребут для грабежа,
Подожги город, чтобы привязывать их к алтарям,
Сжечь разорванные на части тела наших белых братьев.

В старый мир исходит наш последний призыв:
К работе и миру приглашайте наши согревающие костры.
Приходите к нашему очагу, присоединяйтесь к нашей праздничной трапезе.
Вызывается струнами наших варварских лир.

30 января 1918 г.

Скифы Александра Александровича Блока — Знаменитые стихи, известные поэты.

Вы всего лишь миллионы. Наши ненумерованные нации
Подобны песку на звучащем берегу.
Мы скифы! Мы азиаты с глазами-щелками!
Попробуйте воевать с нами — вы больше не будете пытаться!

У вас были целые века.Мы — один час.
Как крепостные, покорные своему феодалу,
Мы держали щит между двумя враждебными державами —
Старой Европой и варварской монгольской ордой.

Твоя древняя кузница пробивала века,
Заглушая рев далекой лавины.
Мессина, Лиссабон — это, как вы думали, страницы
какой-то странной легендарной книги.

Целые века вы наблюдали за нашими восточными землями,
Ловили наш жемчуг и обменивали его на зерно;
Издевались над нами, пока вы строили свои планы.
И смазывали свою пушку для великой кампании.

Час настал. Колеса Рока на бьющемся крыле.
Каждый день увеличивает старую возмутительную оценку.
Скоро ни следа мертвого, ни живого
Не будет стоять там, где когда-то цвели ваши Пестумы.

О Древний мир, прежде чем твоя культура умрет,
Пока жизнь в тебе не в состоянии дышать и тонуть,
Остановись и будь мудрым, как был мудрый Эдип,
И разгадывай вековую загадку Сфинкса.

Этот Сфинкс — Россия. Скорбя и ликуя,
И достаточно плача черных и кровавых слез,
Она смотрит на тебя, обожая и оскорбляя,
С любовью, которая превращается в ненависть, а ненависть — в любовь.

Да любовь! Для вас западных земель и рождения
Вы больше не знаете любви, которой наслаждается наша кровь.
Вы забыли, что на Земле есть любовь.
Которая горит, как огонь, и, как всякий огонь, разрушает.

Мы любим холод Страстно занимаемся наукой;
Призрачный огонь вдохновения;
Соль галльского остроумия, столь тонко проницательного,
И мрачный гений немецкой нации.

Мы знаем ад парижской улицы
И Венеции, прохладной в воде и в камне;
Аромат лимонов в южную жару;
Дымящиеся груды заросшего копотью одеколона.

Мы любим сырое мясо, его цвет и запах.
Мы любим пробовать его в наших голодных пастях.
Неужели мы тогда виноваты, если твои ребра хрустят?
Хрупкие между нашими массивными нежными лапами?

Мы знаем, как вести жестокую игру
Взламывать самых непокорных коней;
И упорных пленных служанок мы также укрощаем
И подчиняем, чтобы удовлетворить наши нужды…

Тогда присоединяйтесь к нам! Оставь войну и тревогу войны,
И возьми руку мира и дружбы.
Пока еще есть время, товарищи, сложите оружие!
Объединимся в истинное братство!

Но если вы нас отвергнете, то мы не будем скорбеть.
Мы тоже можем считать вероломство преступлением,
И бесчисленные поколения, еще не родившиеся,
Проклят вашу память до скончания веков.

Покинем Европу и ее очарование.
Прибегнем к скифскому искусству и лукавству.
Быстро в леса и леса, мы роем,
А потом оглянемся и улыбнемся нашей улыбкой с прищуренными глазами.

Прочь на Урал, всем! Быстро, покинь землю,
И очисти поле для испытания кровью и мечом,
Где стальные машины без души должны стоять
И встретить ярость монгольской орды.

Но мы сами впредь не будем служить
Как приспешники, держащие верный щит.
Мы будем держать дистанцию и, прищурившись, наблюдать
Смертельный конфликт, бушующий на поле.

Мы не будем шевелиться, даже если бешеные гунны
грабят трупы убитых в битве, загоняют
их скот в святилища, сжигают города,
И жарят своих белокожих собратьев заживо.

О древний мир, восстань! В последний раз
Мы зовем вас на ритуальный пир и огонь
Мира и братства!
В последний раз услышь зов варварской лиры!

Александр Блок. Скифы

Скифы , А. Вахтель, И. Кутик и М. Деннер
Вы миллионы. Мы орды, орды и орды. / Попробуй и сразись с нами! / Да мы скифы! Да, мы азиаты — / Со скошенной и гр…
Скифы , Курт Доусон
Миллионы вас — и хозяева, да, хозяева, мы, / И мы будем сражаться, если хочешь войны, будь внимателен. / Да мы скифы — листы азиатского тре …
Скифы , Алекс Миллер
Вы всего лишь миллионы. Наши бесчисленные народы / Подобны песку на звучащем берегу. / Мы скифы! Мы азиаты с глазами-щелками! / …
Скифы , Бабетта Дойч и Авраам Ярмолинский
«Панмонголизм — хотя это слово странное, / Мое ухо приветствует его гонги ». / — Владимир Соловьев. Вы миллионы, нас множество / И …

на немецком языке

Александр Блок (немецкий)

Die Skythen , Галина Брейер
Millionen seid Ihr. Uns — Unmenge gibt‘s / Versucht nun mal, mit uns zu kaempfen! / Wir sind die Skythen, Asiaten — Wir, / Wir sind schlitzaeug …
Skythen , Heinz Chechowski
Ihr seid Millionen. Вир — Легион, Легион, Легион! / Versucht nur, euch mit uns zu schlagen! / Ja, unsre schrägen Augen, gierig schon, / Verkünde …

на французском языке

Александр Блок (français)

Les Scythes , Revue de Genève
Vous êtes des Millions.«Et nous sommes innombrables» похожи на ténébreuses. / Essayez seulement de lutter avec nous! / Oui, nous sommes des Sc …

Скифы на JSTOR

Информация журнала

Русское обозрение — многопрофильный научный журнал, посвященный истории, литературе, культуре, изобразительному искусству, кино, обществу и политике народов бывшей Российской империи и бывшего Советского Союза. Каждый выпуск содержит оригинальные исследовательские статьи авторитетных и начинающих ученых, а также а также обзоры широкого круга новых публикаций.»Русское обозрение», основанное в 1941 году, является летописью. продолжающейся эволюции области русских / советских исследований на Севере Америка. Его статьи демонстрируют меняющееся понимание России через взлет и закат холодной войны и окончательный крах Советского Союза Союз. «Русское обозрение» — независимый журнал, не имеющий единого мнения. с любой национальной, политической или профессиональной ассоциацией. JSTOR предоставляет цифровой архив печатной версии The Russian Рассмотрение.Электронная версия «Русского обозрения» — доступно на http://www.interscience.wiley.com. Авторизованные пользователи могут иметь доступ к полному тексту статей на этом сайте.

Информация для издателя

Wiley — глобальный поставщик контента и решений для рабочих процессов с поддержкой контента в областях научных, технических, медицинских и научных исследований; профессиональное развитие; и образование. Наши основные направления деятельности выпускают научные, технические, медицинские и научные журналы, справочники, книги, услуги баз данных и рекламу; профессиональные книги, продукты по подписке, услуги по сертификации и обучению и онлайн-приложения; образовательный контент и услуги, включая интегрированные онлайн-ресурсы для преподавания и обучения для студентов и аспирантов, а также для учащихся на протяжении всей жизни.Основанная в 1807 году компания John Wiley & Sons, Inc. уже более 200 лет является ценным источником информации и понимания, помогая людям во всем мире удовлетворять свои потребности и воплощать в жизнь их чаяния. Wiley опубликовал работы более 450 лауреатов Нобелевской премии во всех категориях: литература, экономика, физиология и медицина, физика, химия и мир. Wiley поддерживает партнерские отношения со многими ведущими мировыми сообществами и ежегодно издает более 1500 рецензируемых журналов и более 1500 новых книг в печатном виде и в Интернете, а также базы данных, основные справочные материалы и лабораторные протоколы по предметам STMS. Благодаря растущему предложению открытого доступа, Wiley стремится к максимально широкому распространению и доступу к публикуемому контенту, а также поддерживает все устойчивые модели доступа. Наша онлайн-платформа, Wiley Online Library (wileyonlinelibrary.com), является одной из самых обширных в мире междисциплинарных коллекций онлайн-ресурсов, охватывающих жизнь, здоровье, социальные и физические науки и гуманитарные науки.

Скифы и Весна священная: документы

Вот подборка документов и источников — видео, изображений и текста — относящихся и упомянутых в только что опубликованной мною статье о влиянии Николая Рериха и азиатской культуры на книгу Стравинского Весна священная .

Михаил Глинка, Руслан и Людмила (1842) — Увертюра

Николай Римский-Корсаков, Шахерезада , соч. 35 (1888)

Владимир Соловьев, «Панмонголизм» (1894)

Р монголизм! Имя чудовищное

Но он ласкает мое ухо

Как будто наполненный предзнаменованием

Великой божественной судьбы.

–

В развращенной Византии

Охлаждение жертвенника Божьего

И святые, князья, народ и царь

Отреклись от Мессии —

–

Затем Он призвал с Востока

Неизвестный и инопланетный народ,

И под тяжелой рукой судьбы

Второй Рим пал в прах.

–

У нас нет желания учиться

От судьбы павшей Византии,

И льстецы России настаивают:

Это ты, ты третий Рим.

–

Да будет так! Бог еще не

Опустошил гневную руку.

Рой пробуждающихся племен

Готовится к новым атакам.

–

От Алтая до берегов Малайзии

Лидеры Восточных островов

Собрали полки

У разрушенных стен Китая.

–

Бесчисленны как саранча

И как хищный,

Защищен неземной силой

Племена движутся на север.

–

О Русь! Забудьте о былой славе:

Разорение двуглавого орла,

И ваши рваные знамена прошли

Как игрушки среди желтых детей.

–

Тот, кто пренебрегает наследием любви,

Сдержит трепет страха…

И третий Рим превратится в прах,

И четвертого никогда не будет.

Фигурка золотого быка из Майкопского кургана (раскопки 1897 г.)

Журнал World of Art , 3-е издание (1901 г.)

Николай Рерих, Гости из-за границы (1901)

Николай Рерих, Эскиз декорации к III действию Половецкие пляски (1909)

Николай Рерих, Предварительные рисунки к «Великой жертве» (рабочее название Весна священная ) (1910)

Николай Рерих, Эскизы костюмов к Весна священная (1913)

Николай Рерих, Эскизы декораций к Весна священная (1913)

Оригинальные костюмы для Весна священная (1913)

Игорь Стравинский, Весна священная (1913)

Александр Блок, Скифы (1918)

Y у.е. в миллионах.Мы орды, орды и орды.

Попробуй нас!

Да мы скифы! Да, мы азиаты —

С раскосыми и жадными глазами!

–

Для вас, века, для нас один час.

Мы, как послушные рабы,

Держит щит между двумя вражескими расами —

Татары и Европа!

–

Веками бушевала ваша старая печь

И заглушил шум лавин,

И падение Лиссабона и Мессины

Для тебя была чудовищная сказка!

–

Сотни лет вы смотрели на Восток,

Хранение и плавление наших драгоценностей,

И, насмехаясь, ты сосчитал дни

До тех пор, пока ваши пушки не наведут на нас!

–

Время пришло. Беда бьет крыльями —

И с каждым днем наши обиды растут,

И наступит день, когда каждый след

Пестумов могут исчезнуть!

–

О, старый мир! Пока вы еще живы,

Пока ты еще терпишь сладкие пытки,

Остановись, мудрец, как Эдип,

Перед древней загадкой Сфинкса! ..

–

Россия — сфинкс. Радость, скорбь,

И залито черной кровью,

Он смотрит, смотрит, смотрит на тебя,

С ненавистью и любовью !..

–

Прошло много времени с тех пор, как вы полюбили

Как еще любит наша кровь!

Вы забыли, что есть любовь

Это может разрушить и сжечь!

–

Любим всех- тепло холода номера,

Дар божественных видений,

Мы понимаем все — острый галльский смысл

И мрачный тевтонский гений…

–

Мы все помним — ад парижских улиц,

И венецианский холод,

Далекий аромат лимонной рощи

И дымные башни Кельна…

–

Мы любим мякоть — ее вкус и цвет,

И душный, смертельный запах плоти…

Это наша вина, если у вас треснул скелет

В наших тяжелых нежных лапах?

–

При натягивании поводьев

Игривых, резких лошадей,

У нас принято ломать им тяжелую спину

И укротить упорных рабынь…

–

Приходите к нам! Оставь ужасы войны,

И приди в наши мирные объятия!

Пока не поздно — вложи свой старый меч в ножны,

Товарищи! Будем братьями!

–

А если нет — терять нечего,

И мы не выше предательства!

На века и века ты будешь проклят

Клянусь твоим болезненным, запоздалым отпрыском!

–

По лесам и зарослям

Перед красивой Европой

Мы разойдемся! Обратимся к вам

С нашими азиатскими мордочками.

–

Приезжайте все, приезжайте на Урал!

Мы очищаем там поле боя

Между стальными машинами дыхательные интегралы

И дикая татарская Орда!

–

Но мы больше не твой щит,

Отныне мы не будем сражаться!

Пока бушуют смертельные битвы, мы будем смотреть

Узкими глазами!

–

Мы пальцем не пошевелим, когда жестокие гунны

Поройтесь в карманах трупов,

Сжигать города, загонять скот в церкви,

И запечь мясо наших белых братьев !..

–

Опомнись в последний раз, старый мир!

Наша варварская лира зовет вас

В последний раз на радостный братский пир

За братский праздник труда и мира!

Вацлав Нижинский

Стравинский и Нижинский

Автором двух стихотворений является От концов до начала: двуязычная антология русских стихов ; проект размещен по адресу: http: // max.mmlc.northwestern.edu/~mdenner/Demo/index.html

Вон со старым: смерть Александра Блока

Этот пост получил награду «Красная звезда» от редакции.

Памятник царю Александру III, Петроград. Победивший пролетариат не разрушил мемориал тирана, а вместо этого написал на основании следующие стихи поэта Демьяна Бедного:
Пугало
Их заслуженный гонорар палача
Мой сын и отец получили. Но я,
Призрак древнего рабства,
Пройдет через всю вечность,
Насмехается над человечеством.

После того, как большевикам удалось взять под свой контроль Россию в условиях «диктатуры пролетариата», им еще предстояло пройти долгий путь к достижению социализма. Следующим шагом было изменение культуры России.

Александр Блок был одним из ведущих поэтов интеллигенции позднего имперского периода. Он, как и большинство представителей интеллигенции, происходил из богатой буржуазной семьи и благодаря своему образованию поддержал революцию.Среди некоторых образованных высших слоев существовало общее чувство долга, что они должны были освободить рабочий класс, потому что они получали выгоду от несправедливых условий на фабриках.

Однако, когда представители интеллигенции действительно увидели насилие революции, энтузиазма было меньше. Блок написал скифов в январе 1918 года. В поэме он обращается к «Старому миру», прося его быть «мудрецом, как Эдип перед древней загадкой Сфинкса».Здесь используется намек на историю древнегреческой легенды о встрече Эдипа со Сфинксом, когда он возвращался по дороге от оракула в Дельфах. Сфинкс задал ему загадку: «У кого один голос, у четвероногого, двуногого и трехногого?»

Все, кто шел по дороге до Эдипа, не ответили правильно на загадку, и зверь съел их заживо. Эдип ответил: «Человек», что было правильным, и в результате Сфинкс покончила с собой, спрыгнув со скалы.Эта иллюзия помогает понять работу Блока, потому что он просит буржуазию и интеллигенцию, которые сейчас лишены власти, проявить терпение и использовать свое высшее образование, чтобы перехитрить Сфинкса российского пролетариата, который тогда погибнет.

Заключение, к которому Блок пришел, когда он стал свидетелем революции, заключался в том, что она была слишком жестокой, поэтому он сравнил ее со Сфинксом, пожирающим все в старой культуре. Он даже в конце стихотворения говорит, что «жестокие гунны» «рылись в карманах трупов, сжигали города, загоняли скот в церкви и жарили мясо наших белых братьев!» Этот жестокий образ показывает, что чувства Блока изменились после его смерти.Он больше не поддерживал революцию и хотел, чтобы старый мир дождался своего шанса вернуть себе власть. В последних строках он также ссылается на войну между красной большевистской армией и белой монархической армией.

Со смертью Блока в 1921 году эпоха буржуазного искусства подошла к концу. Прошли те времена, когда шоу руководила интеллигенция. Вместо этого литературная и художественная сцена все больше принадлежала зарождающейся культуре пролетариата, которая поддерживалась государством. Ленин призывал сделать упор на пролетарских ценностях и искусстве в мандате, принятом Пролеткультовским съездом в 1920 году, и перед своей смертью в 1924 году призвал к культурной революции, которая потрясла страну в 1928-1932 годах.

Победите белых красным клином.

Цитированных работ:

Фриз, Григорий Л. Россия: История. Оксфорд: Oxford UP, 2009. Печать

Скифы Блока: http://max.mmlc.northwestern.edu/mdenner/Demo/texts/scythians_blok.html

Уильям Дж. Розенберг, редактор, Большевистские взгляды: первая фаза культурной революции в Советской России (Анн-Арбор: Ardis, 1984), стр. 469-474: http://soviethistory.macalester.edu/index.php? page = article & ArticleID = 1921rapp1 & SubjectID = 1921blok & Year = 1921

В.Ленин И. Избранные сочинения в двух томах. М .: Иностранный язык, 1952. 2, pp. 316–317: http://soviethistory.macalester.edu/index.php?page=article&ArticleID=1921pcult2&SubjectID=1921blok&Year=1921

Информация о Сфинксе: http://www.users.globalnet.co.uk/~loxias/sphinx.htm

Исследование: Номер Данбара неверен. У вас может быть более 150 друзей

Изменилось ли ваше представление о добре и зле с годами? Есть ли вещи, которые вы считаете приемлемыми сегодня, о которых вы никогда не мечтали бы, когда были моложе? Если вы проводите время с детьми, вы замечаете, насколько сильно отличается их моральное восприятие? Насколько это может быть черно-белым, эгоцентричным или до странности рациональным?

Это были вопросы, которые задавал Лоуренс Колберг, и его «стадии нравственного развития» сегодня во многом доминируют в моральной психологии.

Дилемма Хайнца

Кольбергу было любопытно узнать, как и почему дети различаются в своих этических суждениях, и поэтому он поставил примерно 60 детей разного возраста перед серией моральных дилемм. Всем им задавали открытые вопросы, чтобы объяснить свои ответы, чтобы свести к минимуму риск привести их к определенному ответу.

Например, одна из наиболее известных дилемм касалась старика по имени Хайнц, которому требовалось дорогое лекарство для своей умирающей жены. Хайнцу удалось собрать только половину необходимых денег, которые фармацевты не приняли.Не в состоянии себе это позволить, у него есть только три варианта. Что он должен сделать?

(a) Не украсть, потому что это нарушает закон.

(б) Украсть и сесть в тюрьму за нарушение закона.

Какой вариант вы бы выбрали?

Этапы нравственного развития

Кредит: ФАБРИС КОФРИНИ через Getty Images

Из полученных ответов Колберг определил три определенных уровня или стадии нашего морального развития.

Предварительный этап. Для него характерна эгоцентричная позиция, направленная на поиск удовольствия и предотвращение боли. Основная мотивация — избежать наказания или потребовать награду. На этой стадии нравственного развития «добро» определяется как то, что приносит пользу самому себе. «Плохо» — это наоборот. Например, маленький ребенок может делиться едой с младшим братом или сестрой не из доброты или какого-то альтруистического побуждения, а потому, что они знают, что их похвалят родители (или, возможно, у них отнимут еду).

На до-конвенциональной стадии не существует внутреннего чувства правильного и неправильного как такового, скорее, «хорошее» связано с наградой, а «плохое» — с наказанием. На этом этапе дети похожи на щенков.

Если вы проводите время с детьми, вы замечаете, насколько сильно различаются их представления о морали? Насколько это может быть черно-белым, эгоцентричным или до странности рациональным?

Обычный этап. Эта стадия отражает растущее чувство социальной принадлежности и, следовательно, более высокое уважение к другим.Одобрение и похвала рассматриваются как награда, а поведение настраивается так, чтобы нравиться другим, подчиняться закону и способствовать благу семьи / племени / нации. На традиционной стадии человек начинает видеть себя частью сообщества и что его действия имеют последствия.

Следовательно, этот этап гораздо более сфокусирован на правилах и сопровождается желанием, чтобы воспринимался как как хороший. Имидж, репутация и престиж имеют наибольшее значение для мотивации хорошего поведения — мы хотим вписаться в наше сообщество.

Пост-конвенциональная сцена. На этой заключительной стадии гораздо больше саморефлексии и моральных рассуждений, которые дают людям возможность бросить вызов авторитету. Приверженность принципам считается более важным, чем слепое подчинение установленным законам. Важно отметить, что человек начинает понимать разницу между тем, что «законно» и что «правильно». Такие идеи, как справедливость и честность, начинают созревать. Законы или правила больше не приравниваются к морали, но могут рассматриваться как несовершенные проявления более широких принципов.

Большая часть моральной философии возможна только на пост-конвенциональной стадии. Теории вроде утилитаризма или этики Иммануила Канта, сфокусированной на долге, просят нас задуматься о том, что правильно или неправильно само по себе, , а не только потому, что мы получаем вознаграждение или хорошо выглядим для других. Аристотель, возможно, лучше всего резюмирует это, когда писал: «Я получил это из философии: я делаю без повеления то, что делают другие, только из страха перед законом».

Насколько вы морально развиты?

Кольберг определил эти стадии как прогрессию развития от раннего младенчества до взрослой жизни, и они почти полностью соответствуют психологии детского развития Жана Пиаже.Например, доконвенциональная стадия обычно длится от рождения до примерно девяти лет, условная стадия происходит в основном в подростковом возрасте, а пост-конвенциональная стадия переходит во взрослую жизнь.

Однако важно отметить, что это не фаталистический график, которого придерживаются все люди. Кольберг, например, думал, что некоторые люди никогда не развиваются и не взрослеют. Вполне возможно, что у кого-то вообще нет настоящего морального компаса (что иногда ассоциируется с психопатией).

Однако чаще мы все знаем людей, которые решительно привязаны к условной стадии, где они заботятся только о своем имидже или суждениях других. Те, кто не развиваются дальше этой стадии, обычно упорно, даже агрессивно, строго следуют правилам или закону. Предпубертатные дети могут быть авторитарными, например, когда дело доходит до соблюдения правил настольной игры.

Итак, каков ваш ответ на дилемму Хайнца? Где вы попадаете по шкале нравственного развития Кольберга? Прав ли он, считая, что это прогрессивное иерархическое созревание, в котором есть «лучшие» и «худшие» стадии? Или может случиться так, что по мере взросления мы становимся более аморальными?

Джонни Томсон преподает философию в Оксфорде.

Скифы — Блок. Полный текст стихотворения — Скифы

А Блок «Скифы»✌ — текст и анализ стихотворения

Тема стихотворения

Россия – Сфинкс

Решайте – братья или враги

Коротко о главном

Текст

Видео-пророчество

Блок А — Скифы (чит. В.Качалов)

Сто сорок лет назад родился Александр Блок — Российская газета

Леонид Штекель: «Да, скифы – мы! Да, азиаты

Да, скифы мы!… Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада

Читайте также

«Скифы мы…»

«Да! скифы – мы…»

СКИФЫ

Скифы

СКИФЫ

Часть 3 Кочевники и их тактика конного боя – появление кавалерии Киммерйцы, скифы, сарматы Глава 1 Народ «гиммиру» (киммерийцев) и скифы Тактика легкой конницы

Скифы

Дарий и скифы

СКИФЫ

Да, скифы мы!.

Скифы

Да, скифы мы!

Скифы

вечер памяти Александра Блока в «Благосфере»

Скифы (30 января 1918 г.)

Скифы Александра Александровича Блока — Знаменитые стихи, известные поэты.

Александр Блок. Скифы

Александр Блок (немецкий)

Александр Блок (français)

Скифы на JSTOR

Скифы и Весна священная: документы

Вон со старым: смерть Александра Блока

Исследование: Номер Данбара неверен. У вас может быть более 150 друзей

Дилемма Хайнца

Этапы нравственного развития

Насколько вы морально развиты?

Добавить комментарий Отменить ответ