Реферат про князя святослава: Великий князь Святослав реферат по истории

Содержание

Великий князь Святослав реферат по истории | Сочинения История

Скачай Великий князь Святослав реферат по истории и еще Сочинения в формате PDF История только на Docsity! Великий князь Святослав «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых, и легко ходил в походах, как пардус, и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел. Не имел он и шатра, но спал, подстелив потник, с седлом в головах, такими же были и все прочие его воины. И посылал в иные земли со словами: «Иду на вы!»— такими словами нарисовал образ легендарного князя Святослава русский летописец. И этот образ не потускнел с годами. Академик Б. А. Рыбаков так писал о походах князя Святослава: «Походы Святослава 965— 968 гг. представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии. Побеждена была Волжская Болгария, полностью разгромлена Хазария, ослаблена и напугана Византия, бросившая все свои силы на борьбу с могучим и стремительным полководцем. Замки, запиравшие торговые пути русов, были сбиты. Русь получила возможность вести широкую торговлю с Востоком. В двух концах Русского моря (Черного моря) возникли военно-торговые форпосты — Тмутаракань на востоке у Керченского пролива и Преславец на западе близ устья Дуная. Святослав стремился приблизить свою столицу к жизненно важным центрам X в. и придвинул ее вплотную к границе одного из крупнейших государств тогдашнего мира — Византии. Во всех этих действиях мы видим руку полководца и государственного деятеля, заинтересованного в возвышении Руси и упрочении ее международного положения. Серия походов Святослава была мудро задумана и блестяще осуществлена». Военная биография молодого князя начинается в 964 году с похода на вятичей, которые еще платили дань Хазарскому каганату. Освободить вятичей от власти хазар и включить их, как и другие славянские племена, в состав единого государства русов — вот в чем заключалась непосредственная цель похода. Но эта цель была лишь этапом подготовки разгрома Хазарии, воинственного государства кочевников-хазар на Нижней Волге, которое перекрывало пути торговли с Востоком. Святослав подбирался к границам Хазарии исподволь, собирая союзников, закрепляя каждый пройденный шаг, чтобы еще до войны окружить Хазарию кольцом враждебных ей племен и народов. За походом в землю вятичей последовали поход в Волжскую Болгарию, антихазарский союз с печенегами… Летописец сообщает о походе предельно кратко: «…пошел Святослав на Оку-реку и на Волгу, и встретил вятичей, и сказал им: «Кому дань даете?» Они же ответили: «Хазарам…» Земля вятичей была огромна и покрыта дремучими лесами, сами вятичи — многочисленны и воинственны. Немалые военные и дипломатические усилия потребовались, чтобы убедить местных старейшин подчиниться Киеву, обеспечить надежный тыл для хазарского похода. Недаром князь Святослав провел в земле вятичей всю зиму, и только весной следующего, 965 года отправил хазарскому кагану свое знаменитое послание: «Иду на вы!» Главная битва с хазарами произошла в низовьях Волги, поблизости от столицы Хазарии — города Итиль. Хазарский каган успел собрать войско и, по словам летописца, сам «изыдоша противу» князю Святославу. Хазары были серьезным противником. Кочевые беки привели многочисленные отряды конных лучников — «черных xaзар», быстрых наездников, пастухов и табунщиков. «Каpa-хазары» («черные хазары») не носили доспехов, чтобы не стеснять движений, и были вооружены луками и легкими метательными копьями-дротиками. Они начинали битву первыми, осыпали противника стрелами, расстраивали ряды стремительными нападениями. Конных лучников подпирали сзади «белые хазары» — кочевая знать и их постоянные военные дружины, состоящие из тяжеловооруженных всадников, одетых в железные нагрудники, кольчуги, нарядные шлемы. Длинные копья, мечи, сабли, палицы, боевые топоры составляли их вооружение. Тяжелая конница обрушивалась на врага в тот момент, когда он дрогнет под ливнем стрел конных лучников. Особую опасность представляла гвардия хазарского царя — профессиональные воины, одетые в блестящую броню. Они вмешивались в решительный момент, чтобы переломить ход сражения, сокрушить и преследовать противника до полного уничтожения. Наконец, многолюдный и богатый город Итиль мог выставить пешее ополчение, тоже хорошо вооруженное: в купеческих амбарах и караван-сараях хазарской столицы было достаточно оружия, чтобы снабдить всех способных носить его. Русское войско наступало клином, прикрываясь большими, почти в рост человека, щитами, выставив вперед длинные копья. Для рукопашного боя у воинов Святослава были прямые длинные мечи и боевые топоры. Кольчуги и железные шлемы защищали их от ударов… И не устояли хазары, обратились в бегство, открыв дорогу к своей столице. Князь Святослав одержал победу, «одолел хазар», как скромно записал летописец. Уцелевшие хазарские воины и жители Итиля искали спасения в бегстве, уплывали на пустынные острова Хвалынского моря (Каспийского моря), а дружины русов вошли в покинутый город. На острове, посередине реки Итиль (реки Волги), где стояли дворцы знати, и в «Желтом городе», месте обитания купцов и ремесленников, они захватили богатейшую добычу. Главная цель похода была достигнута: войско хазар разгромлено, столица Хазарского каганата пала. Но поход продолжался. Князь Святослав повел свое войско дальше на юг, к древней столице Хазарии — городу Семендеру. Там был свой царь, который подчинялся хазарам, но имел собственное войско и крепости. Хазары не входили в его владения, довольствуясь данью и признанием своей верховной власти. Семендерское войско Святослав разгромил в коротком бою, рассеяв его по укрепленным поселкам. Город Семендер сдался на милость победителей. Сам царь, его вельможи и богатые горожане бежали в горы. Поход продолжался. Впереди были земли аланов и косогов, жителей кавказских предгорий. Река Егорлык, Сальские степи, Маныч… Штурмом взята сильная хазарская крепость Семикара, построенная для защиты сухопутной дороги к устью реки Дона… Близился край хазарских владений, ночные ветры уже приносили с запада соленый запах Сурожского моря (Азовского моря). Правда, на побережье стояли сильные крепости Тмутаракань и Корчев (Керчь), но жители их не хотели сржаться с русами. Они лишь вынужденно терпели власть хазар, гарнизоны которых сидели в цитаделях, окруженные морем ненависти. В князе Святославе горожане видели освободителя от хазарского ига и были готовы подняться с оружием в руках против своих угнетателей. В Тмутаракани вспыхнул мятеж, испуганный хазарский тадун (наместник) спешно покинул цитадель и вместе со своими воинами на судах переправился на другую сторону пролива, в Корчев, где тоже была цитадель и тоже сидел хазарский тадун. Но вскоре пал и Корчев. Вместе с русскими воинами на стены цитадели взошли вооруженные горожане. Хазарский поход закончился. Но еще не была сокрушена главная хазарская крепость на Дону, угрожавшая русским рубежам,—Саркел. Князь Святослав уходил из Тмутаракани, оставляя позади себя не кровь, дым пожаров и проклятия, но благодарную память жителей. Добрые семена доверия и дружбы, посеянные им в тмутараканской земле, скоро прорастут щедрой нивой. Поднимется на берегу Сурожского моря еще одно русское княжество, и будут править там князья русского рода, пока не сметет их черное половецкое половодье… Саркел в переводе с хазарского означает «Белый дом». Свое название он перенял у старой крепости, которая была построена когда-то на берегу Дона из белоснежного камня- известняка. Старая крепость давно разрушилась, но название «Белый дом» осталось в памяти людей, и когда на другом берегу реки построили крепость из красно-бурых больших кирпичей, название осталось ей как бы в наследство. Шесть квадратных мощных башен поднялись над степью, еще две башни, самые высокие, стояли за внутренней стеной, в цитадели. С трех сторон мыс, на котором находился Саркел, омывался волнами Дона, а с строю разорвать любые боевые порядки противника. Что противопоставить сокрушительным атакам катафрактов? Решение было найдено. Сомкнутый строй русской тяжеловооруженной пехоты, прикрытый длинными щитами! Как крепостная стена! Глубокий несокрушимый строй, о который разобьются волны конных атак! На Руси знали, что византийские полководцы предпочитают фланговые удары, хитроумные обходы, неожиданные нападения из засад. И против этих опасных приемов было найдено противоядие — многочисленная конница, способная оградить войско от внезапных нападений, обрубить железные клинья катафракторных полков, нацеленные во фланг и в тыл пешему строю. Своей конницы было недостаточно, и опытные в переговорах со степняками бояре отправились к печенегам и венграм, чтобы позвать их на помощь. Печенежские и венгерские вожди дали согласие выступить в поход. В 967 году князь Святослав двинулся к Дунаю. В степях к нему присоединились печенеги. Венгры готовились к вторжению в византийские владения. Начало дунайского похода оказалось неожиданным для византийского императора. Он надеялся, что Болгария и Русь завязнут в войне, оставляя свободу маневра для византийских дипломатов. Но войско царя Петра было разбито в первом же сражении. Восемьдесят крепостей построил когда-то римский император Юстиниан, чтобы обезопасить свою дунайскую провинцию Мизию. Поднялись эти крепости вдоль всей реки и в отдалении от нее, на перекрестках больших дорог. Стояли они почти половину тысячелетия, устрашая врагов. И все эти восемьдесят крепостей были взяты князем Святославом только за лето и осень 968 года. Победное шествие по болгарской земле не сопровождалось убийствами и разорениями городов: князь Святослав не считал болгар врагами. Обосновавшись в Переяславце на Дунае, он готов был принять вассальные обязательства болгарских феодалов, оставить в неприкосновенности внутренние порядки, с тем, чтобы совместно продолжить борьбу с Византийской империей. Появилась реальная возможность русско-болгарского союза. Однако такой оборот дела меньше всего устраивал Никифора II Фоку. Император, полагая, что теперь главное — удалить князя Святослава из Болгарии, постарался сделать это чужими руками. Тайные византийские посольства отправились в причерноморские степи, к печенежским вождям, золотом и щедрыми обещаниями склоняя их напасть на Русь. Весной 969 года печенежские орды осадили Киев. Так был зажжен пожар за спиной князя Святослава, который вынудил его остановить победное шествие в Дунайской Болгарии и поспешить на помощь собственной столице. Стремительный бросок через степи был подвигом, на который способно лишь закаленное в дальних походах войско. Святослава торопили переданные ему слова киевских «вечников»: «Ты, княже, ищешь чужой земли, а свою землю покинул. Если не придешь и не защитишь нас, то возьмут нас печенеги!» Святослав успел вовремя. Кочевники-печенеги мало опасались нападений. Их хранили от врагов немерянные просторы степей и быстрота коней, привыкших к дальним переходам. У печенегов не было городов, а становища из войлочных юрт могли в случае опасности рассеяться по степи, раствориться в оврагах и балках, в зарослях и камышах, окружавших озера. Печенеги слыли неуловимыми. Но избежать возмездия печенежские вожди не сумели. Конница князя Святослава шла по степям облавой, загоняя печенежские кочевья к обрывистым берегам рек, а по воде к условленным местам спешили на ладьях пешие воины. Спасения не было. Многочисленные стада и табуны коней, главное богатство и источник силы кочевников, стали добычей победителя. Князь Святослав возвратился в Киев, овеянный славой избавителя и победоносного полководца. Но разгром печенегов не радовал его, война в степях воспринималась только как досадная помеха главному делу — противоборству с Византией на Дунае. А из Болгарии приходили тревожные вести. 30 января 969 года неожиданно умер царь Петр. Византийцы поспешили возвести на болгарский престол его сына Бориса, который воспитывался в Константинополе. Новый царь сразу объявил о мире и союзе с императором. Но болгарский народ ненавидел византийцев, царя Бориса не поддержали даже феодалы, которые предпочитали подчиниться могучему киевскому князю Святославу, не покушавшемуся на права болгар. Царь Борис оказался в полной изоляции. Феодалы заперлись со своими дружинами в укрепленных замках. В Македонии вспыхнуло восстание против царя Бориса. Когда князь Святослав в августе 969 года вернулся в Болгарию, он нашел много сторонников. Болгарские дружины присоединились к русскому войску. Печенеги и венгры прислали легкую конницу. Почти не встречая сопротивления, Святослав двигался к Преславу, столице страны. Византийские советники царя бежали, сам он склонил голову перед киевским князем, приняв на себя обязанности вассала. Только такой ценой он сумел сохранить царскую корону, казну и придворных. Последняя карта императора Фоки оказалась битой, он остался лицом к лицу с князем Святославом, за которым стояла дружественная Болгария. Неудачи погубили императора Никифора II Фоку: он был убит заговорщиками, а на византийский престол возвели известного полководца Иоанна Цимисхия. Византийское войско получило в лице нового императора достойного предводителя, прославившегося победами в Малой Азии, а князь Святослав — опаснейшего врага. Император Иоанн Цимисхий отличался не только храбростью и решительностью, но и осторожностью. Чтобы выиграть время для подготовки войска, он начал переговоры с князем Святославом. Но тот отклонил условия мира — уходить из Болгарии он не собирался. Империя готовилась к большой войне. Император отобрал из всего войска храбрейших молодых воинов, одел в блестящую броню и повелел впредь называть их «бессмертными». С полком «бессмертных» Иоанн Цимисхий собирался лично выступить в поход. Прославленному византийскому полководцу Варде Склиру и не менее прославленному победителю арабов патрицию Петру было приказано отправиться с полками в пограничные с Болгарией области и там зимовать. Через границу поползли опытные лазутчики, одетые в «скифское платье» и знающие язык русов. Ждали только весны, когда перевалы Гимейских гор (Родопских гор) освободятся от снега, чтобы вторгнуться в Болгарию. И она пришла, грозная весна 970 года. Князь Святослав не стал ждать вторжения византийского войска и сам перешел в наступление. Такого еще не было в русской истории — открытого наступления на коренные византийские земли! Магистра Варду Склира, которому император доверил оборону византийско-болгарской границы, не покидало ощущение, что на него давит, обрекая на неудачу все его усилия, чья- то чужая непреодолимая воля. Казалось бы, он сделал все необходимое: занял пехотой горные проходы через Гимеи, расставил в теснинах копьеносцев и щитоносных ратников, посадил на склонах стрелков из луков, стража охраняла даже боковые тропы, чтобы «варвары» не обошли заставы. Но все предосторожности оказались напрасными. Болгарские проводники-горцы вели русов по таким тропам, о которых не знали византийцы, и окруженные воины Варды Склира погибали, не успевая даже подать вести об опасности. Так же неожиданно болгарская и русская пехота, конные дружины князя Святослава, печенежские и венгерские всадники ворвались в византийскую провинцию Фракию. Начало войны было проиграно Бардом Склиром. Бесполезным оказался и такой испытанный тактический прием, как внезапные нападения тяжелой катафракторной конницы из засады на походные колонны противоборцев. Обычно «варвары» не выдерживали внезапных ударов, поспешно отступали, продвижение их замедлялось, а потери подрывали боевой дух. Князь же Святослав посылал впереди основных полков, двигавшихся по большим дорогам, отряды быстрых печенежских и венгерских всадников. Стремительно перемещаясь на своих короткохвостых конях, они осматривали рощи, сады, овраги, селения, обнаруживали засады, посылали гонцов к воеводам, а сами, как рой жалящих пчел, кружились вокруг катафрактов, пока на помощь не приходили конные дружины Святослава или вооруженная длинными копьями пехота. А тем временем остальные полки князя в полной безопасности продолжали свое движение. Потеряв несколько засадных отрядов, Варда Склир вынужден был отозвать катафрактов. Предварительная стадия войны, имевшая цель ослабить неприятеля до решающего сражения, была проиграна начисто, и Варда Склир сознавал это. Князь русов оказался предусмотрительнее, чем опытный византийский полководец, покоритель многих земель Востока. Если лазутчики херсонского стратега, следившие за победами князя в хазарском походе, доносили правильно, если действительно он жаждал решительного сражения, не отвлекаясь на мелкие стычки и осады крепостей, то приходилось признавать, что Святослав достиг желаемого. Варда Склир теперь был вынужден принять сражение. Подобного еще не бывало, к этому не привыкли ни сам магистр Склир, ни патриций Петр, ни другие византийские военачальники — воевать, подчиняясь чужой воле. Последним сигналом тревоги явилось взятие русами и болгарами Адрианополя, города, откуда византийцы сами привыкли начинать походы, чтобы потом перенести войну на чужие земли. К Варде Склиру, стоявшему, под стенами крепости Аркадиополь, прискакал Иоанн Ала-кас, начальник передового отряда, и сообщил, что противник совсем близко. Двенадцатитысячное отборное войско магистра поспешно укрылось за крепостными стенами, а воинство Святослава расположилось станом на обширной поляне, примыкавшей к крепости. С двух сторон поляну окаймляли густые заросли. Лучшего места для сражения трудно пожелать. Варда Склир считал, что на флангах войска Святослава, в зарослях, можно незаметно поставить две сильные заставы. Затем остальными силами ударить в «чело», перебить их сколько удастся, притворным отступлением заманить между засадами и разгромить. Все казалось византийскому полководцу ясным и предопределенным. Вот оно, поле будущей победы! Варда Склир помедлил несколько дней, чтобы неприятель от бездействия потерял бдительность. Наконец, глухой ночью два полка тяжелой конницы вышли из ворот Аркадиополя и тихо втянулись в заросли. В стане русов не было слышно тревоги, и Варда решил, что маневр удался. Многоопытный магистр не догадывался, что это вполне устраивало князя Святослава. Главная цель войны не захват обширных областей и взятие крепостей, а разгром неприятельского войска. Надо было выманить хитрого грека из крепости, заставить увязнуть в сражении, иначе он опять отступит и придется русам делать самое кровопролитное и бесполезное дело на войне — грудью пробивать каменные стены, обороняемые многочисленным гарнизоном. Начало боя обнадежило Варду Склира. Как и предполагалось, русская и болгарская конница выдержала лобовой удар, сама перешла в наступление. Вовремя ударили и засадные отряды. Но русский строй подпирала сзади глубокая фаланга русской и болгарской пехоты, а легкая печенежская и венгерская конница собралась на флангах для новой атаки. Катафракты погибали в бесполезных атаках, русы и болгары стояли, прикрываясь большими щитами, и в их рядах не видно было брешей. Варда Склир запоздало догадался, что именно к такому исходу стремился князь: истребить в упорном и кровопролитном сражении отборное византийское войско, чтобы потом идти прямо на Константинополь. Нужно было спасать уцелевших воинов. Искусными маневрами Варда Склир вывел войско из-под ударов конницы Святослава, еще раз доказав свое полководческое дарование. Об этом отступлении, почти безнадежном, будут потом с восхищением писать знатоки военного дела. Но трагедия все- таки произошла. В Аркадиополь вернулась с поля битвы лишь малая часть воинов. Дорогу на столицу больше некому было защищать… русские воины неторопливо свернули свой стан и ушли в Доростол, оставив грекам лишь догорающие костры. 28 апреля к городу подошли обозы с осадными орудиями. Многочисленные баллисты и катапульты были поставлены возле византийского лагеря, мастера возились вокруг них, приводя в боевое состояние. Император хотел завтра же придвинуть осадную технику к стенам Доростола и начать обстрел. Но русы за одну ночь вырыли поодаль от стен глубокий и широкий ров, преградивший тяжелым осадным машинам путь к городу. Князь Святослав отыскал единственно возможное средство защиты от камнеметных машин, не применявшееся ранее полководцами. Весь день 29 апреля прошел в перестрелке русских и византийских лучников через ров, не причинившей ни той, ни другой стороне сколько-нибудь существенных потерь. Ночью, воспользовавшись непогодой, русы на ладьях незаметно проплыли по мелководью между берегом и стоящими на якорях большими византийскими кораблями и неожиданно напали на византийские обозы. Много византийцев погибло в ночной резне, были уничтожены запасы продовольствия и оружия. Осада явно затягивалась. Недели незаметно складывались в месяцы. Прошел июнь, на вторую половину покатился июль, а над воротными башнями Доростола по-прежнему развевались русские стяги. Император Иоанн Цимисхий не мог уйти от Доростола, ибо это было равносильно поражению, которое могло стоить трона. А на что надеялся князь Святослав, крепко запертый в дунайской крепости? С военной точки зрения его положение было безнадежным — византийцы явно сильнее, в кольце окружения не видно слабых мест. Если бы Святослав был только полководцем, он бы давно завязал переговоры с императором о почетной капитуляции. Но Святослав был не только полководцем, но и правителем огромной державы, вручившей ему свою судьбу и свое войско. Общая картина войны просматривалась князем несколько по-иному, чем можно было ее представить с крепостной башни Доростола. У императора Иоанна Цимисхия был слабый тыл, каждый лишний день осады увеличивал опасность мятежа соперников императора, которых было не так уж мало в Византии. Святослав ждал, когда загорится земля под ногами императора, когда ему придется думать не о войне с русами, а о спасении собственного трона. Ждал — и дождался! Верный человек, тайком пробравшийся через византийские заставы, принес в Доростол весть о мятеже Льва Куропалата, брата убитого императора Никифора II Фоки. Чтобы Иоанн Цимисхий сам предложил мир Святославу, нужно доказать, что русское войско еще сильно и что осада Доростола может затянуться до бесконечности. А для этого следует еще раз крепко побить византийцев… Князь Святослав догадывался, что император возлагает особые надежды на метательные машины, которые уже приблизились к стенам города и были готовы начать свою разрушительную работу. Поэтому в полдень 19 июля, когда византийцы спали после обеда, русы неожиданно напали, изрубили и сожгли смертоносные орудия. На следующий день они снова вышли из города, теперь уже большими силами, и долго сражались на равных с катафрактами, нанеся им тяжелые потери. Наконец наступило 22 июля, день последнего сражения под стенами Доростола. Все воины помнили призыв князя Святослава: «С храбростью предков наших и с тою мыслью, что русская сила была до сего времени непобедима, сразимся мужественно за жизнь нашу. У нас нет обычая бегством спасаться в отечество, но или жить победителями, или, совершивши знаменитые подвиги, умереть со славою!» Войско вывел в поле сам князь Святослав. Он велел запереть городские ворота, чтобы никто из воинов не помышлял искать спасения в бегстве, а думал только о победе. Русы не стали ждать наступления неприятеля и »сами устремились вперед. Византийцы начали отступать, и только прибытие императора Цимисхия с «бессмертными» выправило положение. Шла упорная сеча. Напрасны были фланговые рейды византийской конницы: русы несли потери, но стояли. То, чего не сумели добиться опытные византийские полководцы, сделали стихийные силы природы. С юга надвинулись на Доростол черные грозовые тучи. Шквальный ветер ударил в лицо русским воинам, пыль ослепила их, а потом хлынули потоки косого колющего дождя. Русские трубы протрубили отступление. Воины разом повернулись, закинули щиты за спину и неторопливо двинулись обратно к Доростолу. Греки не решились преследовать непобежденного противника и беспрепятственно пропустили пехотные фаланги русов обратно в город. Казалось бы, неудача? Погибло пятнадцать тысяч воинов… Потеряно двадцать тысяч щитов… Многие ранены и теперь не способны сражаться в полную силу… Но Святослав так не думал. Иного исхода сражения он не ждал. Разгромить оставшимися силами многотысячное, сытое и отдохнувшее войско императора Иоанна Цимисхия было невозможно. Но византийцам нанесены тяжелые потери, рассеялись последние надежды императора на скорое завершение войны. Еще немного выдержки, и Цимисхий сам запросит мира… Так и случилось. Византийцы начали мирные переговоры. Условия были почетными. Князь Святослав соглашался сдать Доростол, уйти из Болгарии, а император обязался не только пропустить на родину его войско с оружием и добычей, но даже снабдить хлебом на дорогу. Хартия о мире была написана, и князь Святослав отправился на свидание с императором, чтобы скрепить мирный договор личной встречей. Описание этой встречи, сохранившееся в «Истории Льва Диакона», столетиями кочует по страницам исторических сочинений, потому что является единственным в своем роде: только из него потомки могли узнать о внешности князя Святослава и его поведении. Не два облеченных властью правителя встретились на дунайском берегу, а два взаимоисключающих мира, силой обстоятельств вынужденные договариваться один с другим… «Император Цимисхий в позлащенном вооружении, на коне, подъехал к берегу Дуная, сопровождаемый великим отрядом всадников, блестящих доспехами. Святослав приплыл по реке на скифской ладье и, сидя за веслом, греб наравне с прочими без всякого различия. Он был среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал; с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом; с бритою бородою и с длинными висячими усами. Голова у него была совсем голая, только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и свирепым. В одном ухе у него висела золотая серьга, украшенная карбункулом, а по обеим сторонам от него — двумя жемчужинами. Одежда на нем была простая, ничем, кроме чистоты, от прочих не отличная. Поговорив немного с императором о мире, сидя на лавке, он отправился обратно. Таким образом закончилась война греков с русскими…» Может быть, именно после этого свидания и зародилась у императора вероломная мысль расправиться со своим опасным противником, не допустить возвращения Святослава на Русь. Это могли сделать или огненосные триеры херсонского стратига, если русы будут возвращаться морем, или сабли подкупленных печенегов. Однако сразу этого сделать не удалось: чтобы ввести в заблуждение византийцев, Святослав отправил в Киев воеводу Свенельда с частью войска, а сам исчез неведомо куда. Позднее стало известно, что он остался зимовать в Белобережье, на одном из островов дунайской дельты. Не только забота о собственной безопасности руководила князем Святославом. Своим присутствием у границ Болгарии он хотел ободрить и поддержать болгар, с которыми расправлялся император Иоанн Цимисхий. А для болгар действительно наступили тяжелые времена. Восточная Болгария потеряла свою независимость. Царь Борис был низложен, ему было приказано сложить с себя царские регалии: пурпуровую шапку, вышитую золотом и жемчугом, багряную мантию и красные сандалии. Взамен утраченного трона Бориса пожаловали скромным византийским титулом магистра. Спешно переименовывались на греческий лад болгарские города. Преслава становилась отныне Иоаннополисом (в честь императора Цимисхия), Доростол — Феодорополисом (в честь жены императора). Замерла Болгария, скованная железными обручами византийских гарнизонов. Немногие осмеливались продолжать открытую борьбу с завоевателями. Воины князя Святослава провели в Белобережье всю зиму, терпя великие лишения и голод. За мерзлую конскую голову платили по полугривне, варили в котлах вместо мяса ремни от щитов. Ждали воеводу Свенельда с обозом и новыми воинами, но не дождались. Весной 972 года ладьи князя Святослава направились к днепровскому устью. Совсем близкой казалась отчизна, но на днепровских порогах подстерегал судовой караван Святослава печенежский хан Куря. .. Неизвестны подробности последнего боя князя Святослава. Не сохранилось кургана над его останками. Однако память народная, вечная хранительница истинно ценного, бережно донесла до потомков славное имя князя-витязя, отважного воителя за землю Русскую. Список литературы Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http:// legends.by.ru/

Князь Святослав — доклад-сообщение (описание для детей)

Доклады

Доклады
Люди
Князь Святослав

В 942 году у киевского князя Игоря и его жены Ольги родился сын, имя которому дали Святослав. Согласно древним летописям, это был единственный сын у князя Игоря, и только ему было суждено стать следующим правителем государства после своего отца. Когда юному Святославу было всего три года ,его отец Игорь трагически погибает, и тогда власть перешла к его сыну. Но так как новый правитель был совсем еще мал по годам, то право властвовать было у его матери Ольги. В то время как она правила в Киеве, Святослав всё время находился рядом с ней, рос, мужал и готовился к самостоятельному правлению.

Князь Святослав больше прославился как полководец и бравый воин, нежели чем князь сидячий на троне. Даже когда он стал совершеннолетним и уже мог сам управлять государством, его интерес и силы были направленны на походы с дружиной и битвы. На его счету больше десяти походов, Больше всего известны два его похода, это хазарский и болгарский поход. Во время каждого похода, он никогда не имел никаких княжеских привилегий. Он также как и его дружина спал на земле и ел обычную кашу из общего котелка, а мнение дружины для него было очень важно, он был у них в авторитете. Именно по этой причине Святослав отказался принимать православную веру и крещение. С рождения и до конца жизни он был закоренелым язычником. А во время его отсутствия правление страной было в руках его матери Ольги, она же и занималась воспитанием его сыновей. Истории известны три сына Святослава: Ярополк, Олег и Владимир.

После смерти матери Ольги, Святослав все равно не остался, просто сидеть на троне и править, туда он посадил своего старшего сына Ярополка, но и не обделил младших сыновей, Олег правил древлянами, а Владимир отправился править в Новгород, а сама Святослав снова отправился с войском в поход.

Согласно повести временных лет, смерть князя Святослава произошла в 972 году, во время битвы против печенегов.

Сохранились сведения и о внешности князя Святослава, его рост был средний, широкая грудь, большие и крепкие руки, голова была начисто выбрита, лишь один длинный клок волос свисал, а в ухе его была вдета золотая серьга. Его взгляд был хмурый и суровый, как и полагается сильному воину. Святослав первый князь в русской истории с именем славянского происхождения. Он был отличным воином и полководцем, поэтому очень часто историки сравнивают его с таким же великим воином как Александр Македонский.

Картинка к сообщению Князь Святослав

Разделы

Животные
Растения
Птицы
Насекомые
Рыбы
Биология
География
Разные
Люди
История
Окружающий мир
Физкультура
Астрономия
Экология
Физика
Экономика
Праздники
Культура
Математика
Музыка
Информатика

жизней царей, цезарей Третьего Рима | Габриэль Кюль | In Medias Res

Вы думали, что Двенадцать Цезарей были плохими? Попробуйте Царей!

Сын святой Ольги Киевской, великий князь Святослав I, жил мечом.

Его бурное, но успешное восьмилетнее завоевательное правление превратило Киевскую Русь в одну из великих держав Восточной Европы. Однако все надежды на какую-либо прочную стабильность благодаря этим завоеваниям быстро умерли с внезапной смертью великого князя и братоубийственной войной за престолонаследие между тремя его сыновьями (Ярополком, Олегом и Владимиром), разорвавшей царство на части.

The Rerum Moscoviticarum Commentarii ( Заметки о московских делах , Записки о москвичах, или Заметки о России ) , написанные австро-словенским дипломатом Сигизмундом 14 Герберштейном, были первым историческим авторитетным изданием. и этнографический отчет о восточнославянской цивилизации, который будет опубликован в Западной Европе. Герберштейн дважды (1517–1518 и 1526–1527) служил послом Священной Римской империи в Великом княжестве Московском, или Московии. Его высокое положение при московском дворе вкупе со знанием славянских языков давало ему такой доступ в Россию, который был недоступен для предыдущих западных посетителей региона. Герберштейн писал в духе Геродота и Плиния Старшего, собрав историю, политику, культуру, религию, географию, военное дело и естественную историю русского мира вместе с отчетом о своем пребывании там в качестве имперского посла. Этот бестселлер стал переломным моментом в российской историографии и десятилетиями оставался западноевропейским авторитетом в области русского мира. [Латинские комментарии Герберштейна о великой княгине Киевской Ольге см. здесь.]

Следующие отрывки из Rerum Moscoviticarum Commentarii представляют собой биографические очерки деятелей из истории Киевской Руси (ок. 880 г. н.э. — 1240 г. н.э.), первого объединенного восточнославянского государства и Великого княжества Московского (1267 г. н.э.). — 1547 г. н.э.), один из его правопреемников и ядро позднейшей Российской империи и сегодняшней Российской Федерации. Используемый английский перевод был завершен в 1851 году Ричардом Генри Мейджором для Общества Хаклюйт. Его издание, опубликованное в двух томах, было оцифровано Google Books, а также доступно в физической форме в Cambridge University Press. Латинский текст был переписан мной из кодекса XVI века 9 века.0008 Комментарии оцифрованы Google Книгами.

ПРИНЦ-ВОИН : «Svuatoslaus, nobili genere natus, fuit magna vi et animi et corporis… Corpus patiens inediae, algoris, vigiliae supra quam cuiquam credibile est».

[Ольга] Svuatoslaum autem filium ad baptismum nequaquam perducere potuit, qui, cum adolevisset, strenuus ac promptus statim omnes bellicos Labores periculaque consueta non detrectavit. In bello nulla impedimenta, ne vasa quidem coquinaria exercitui suo permisit. Carnibus tostis dumtaxat utebatur, humi requiescens, sella capiti subiecta. Vicit Bulgaros, ad Danuvium usque progressus.

«Cum adolevisset, strenuus ac promptus statim omnes bellicos Labores periculaque consueta non detrectavit».
[Ольга] никак не могла, однако, уговорить своего сына Святослава креститься, который, возмужав, оказался сильным и деятельным и не чурался никаких воинских усилий и опасностей, к которым привыкли воины. Он не разрешал своей армии брать с собой багаж, даже кухонную утварь, а сам не ел ничего, кроме жареного мяса, и привык спать на земле, используя только седло вместо подушки. Он довел свое оружие до Дуная и победил болгар.
ЕГО РЕЧЬ К СВОЕЙ АРМИИ: «… fortiter contra illos pugnando aut mortem oppetere aut gloriam reportare certum est».
Basilio et Constantino regibus bellum denuntiat. … Post, cum uterque exercitus convenisset, Rhuteni Graecorum multitudine terrentur. Quos cum pavidos videret, Svuatoslaus inquit, «Quia locum non video, Rhuteni, qui nos capere tuto posset, terram autem Russiae tradere inimicis numquam in animum induxi, fortiter contra illos pugnando aut mortem oppetere aut gloriam reportare certum est. occubuero nominismortalitatem, si vero fugiam, perpetuam inde ignominiam sum relaturus. Et cum hostium multitudinecircumventus effugere nobis non licet, stabo ergo firmiter caputque meum in prima acie pro patria omnibus periculis obiciam». Cui milites, « Ubi caput tuum ibi et nostrum». Mox confirmato milite in adversum hostem raptus, magno impetu facto, victor evadit.
Затем он объявил войну царям Василию и Константину… Наконец, когда оба столкнулись, русские испугались войска греков. Но Святослав, видя их страх, так обратился к ним: «Поскольку я не вижу, о русские, места, куда мы могли бы безопасно отступить, и как, в то же время, никогда не приходило мне в голову отдать землю Русскую нашим врагам, я решил либо умереть, либо прославиться, храбро сражаясь с ними. Ибо если я умру в доблестном бою, мое имя будет бессмертным. А если я убегу, то несу с собою вечный позор. А так как невозможно спастись тому, кто окружен сонмом врагов, то это решимость стоять твердо и во что бы то ни стало выставить себя в первом ряду ради своей страны». Солдаты ответили: «Куда бы ты ни повел, мы пойдем за тобой». Восстановив таким образом уверенность своей армии, он бросился на врага страшным натиском и одержал победу.
ЕГО СМЕРТЬ: «… vitaque cum gemitu fugit indignata sub umbras».
Quem tandem anno mundi 6480 (972) Излечивает принцепс Pieczenigorum ex insidiis interfecit. Ex cranio eius poculum faciens, aurocircumdato, litteris in hanc sententiam signavit: «Quaerendo Aliena omisit propria ».
«Quem tandem anno mundi 6480 (972) Cures Princeps Pieczenigorum ex insidiis interfecit».
Наконец, в год мира 6480 (972) , Курес, князь Печенигов, поймал его в засаду, убил и сделал из его черепа кубок, окруженный золотым ободком, на котором была выгравирована эта фраза : «Ища чужое имущество, он потерял свое».
Путь России к становлению великой державой начался с Ивана III, при котором Великое княжество Московское добилось независимости от монголов и взяло курс на энергичную централизацию власти и беспощадную территориальную экспансию. Он был первым русским правителем, принявшим титул «царь», и питал амбиции Московии, пришедшей на смену падшей Византийской империи. Он предъявил права на это древнее наследство через свою вторую жену Софию Палеолог, племянницу последнего византийского императора.
ПЕРВЫЙ ЦАРЬ: «…monarcham denique se totius Russiae appellare cepit».
[Иоаннес III Magnam ducem Michaelem Tverensem] sororium expulit et occupavit magnum ducatum Tverensem deinde etiam Novuogardiam magnam, cui postea omnes alii principes, magnitudine rerum a se gestarum commoti seu timore perculsi, serviebant. Rebus deinde feliciter procedentibus titulum magni ducis Vuolodimeriae Moscoviae et Novuogardiae sibi usurpare, monarcham denique se totius Russiae appellare cepit.
Mulieribus porro usque adeo infensus erat ut eius conspectu, si quae forte obviam sibi venissent, tantum non exanimarentur. Pauperibus a potentioribus oppressis iniuriaqueaffectisaditusadeumnonpatebat. In prandio plerumque adeo se potu ingurgitabat ut somno opprimeretur, invitatis interim omnibus timore perculsis silentibusque, experrectus oculos tergere ac tum primum iocari et hilarem se convivis exhibere solebat.
[Иван III] выгнал своего зятя великого князя тверского и завладел сперва этим великим княжеством, а потом даже великим Новгородом. После этого все остальные князья, тронутые величием его достижений или пораженные страхом, подчинились ему. По мере того, как дела у него продолжали процветать, он стал принимать титул великого князя Владимирского, Московского и Новгородского и, наконец, начал провозглашать себя монархом всея Руси.
Он был настолько враждебен к женщинам, что если какие-либо женщины встречали его случайно, то почти всегда падали в обморок от ужаса при виде его. К нему не допускались бедняки, которых угнетали более сильные или с которыми обращались несправедливо. Он обыкновенно так напивался за обедом, что засыпал, и, в то время как его гости все были поражены ужасом и сидели молча, он просыпался, протирал глаза и тогда сначала начинал шутить и веселиться с ними.
Родившийся Гавриил от второй жены своего отца Софьи Палеолог, Василий III захватил власть, убив сына своего покойного сводного брата, законного наследника престола. Правитель Московии во время двух визитов Сигизмунда фон Герберштейна в Россию, он продолжил амбициозную программу своего отца, приняв византийского двуглавого орла в качестве своего штандарта, добившись формального признания «царем» от императора Священной Римской империи Максимилиана и завоевав территории. Его сын и преемник Иван IV Васильевич «Грозный» преобразовал Великое княжество Московское в Российское царство в 1547 г.
Дворцовый переворот: «dominationem raptum ivit … intus summa adipiscendi libido».
[Иоаннес III] suscepit ex Maria filium Ioannem nomine … Mortua priore coniuge Maria, [Иоаннес III] alteram uxorem duxit Sophiam … ex qua suscepit quinque filios: Gabrielem , Demetrium, Georgium, Ioannem, … monarchatum reservavit … Primogenitus Ioannes moritur relicto filio Demetrio, quem avus in patris mortui locum, iuxta consuetudinem, монархату инвестиверат.
Aiunt Sophiam hanc fuisse astutissimam, cuius impulsu dux multa fecit. Inter cetera induxisse maritum perhibetur ut Demetrium nepotem монархату moveret inque eius locum praeficeret Gabrielem. Persuasus namque dux ab uxore Demetrium in vincula coniecit detinetque. Tandem moriens eundem ad se adduci iubet. «Care», inquit, «nepos, peccavi in deum et te quod carceribus mancipatum te afflixi teque iusta haereditate spoliavi. Iniuriam igitur a me tibi illatam, obsecro, mihi remitte. Liber abi iureque tuo utere». Demetrius hac oratione permotus noxam avo facile condonat. Egressus autem Gabrielis patrui iussu comprehenditur inque carceres conicitur. Alii Fame illum ac frigore, pars fumo suffocatum putant. Габриэль вивенте Деметрио gubernatorem se gessit. Eo vere mortuo principatum tenuit non inauguratus, Gabrielis dumtaxat in Basilii nomine commutato.
У него [Ивана III] был от Марии сын, также названный Иваном… После смерти первой жены Марии он [Иван III] женился на Софье… От нее у него было пятеро сыновей: Гавриил , Димитрий, Георгий, Симеон и Андрей… За Иваном-старшим он оставил владычество… Иван-старший умер, оставив сына Димитрия. И дед наделил его верховной властью, по обычаю, вместо покойного отца.
Говорят, что эта Софья была очень хитрой женщиной и имела значительное влияние на действия великого князя. Сообщается, что среди прочего она побудила своего мужа отстранить его внука Димитрия от суверенитета и возвысить на его место Гавриила. Ибо князь, повинуясь своей жене, бросил Димитрия в темницу и держал его там, пока, наконец, на смертном одре он не приказал привести его к себе и так не обратился к нему:0008 «Дорогой внук, я согрешил против Бога и тебя, поскольку я наложил на тебя темницу и лишил тебя твоего справедливого наследства. Умоляю тебя, прости мне обиду, которую я причинил тебе, уходи на свободу и пользуйся своим правом». Димитрий, тронутый этим обращением, охотно простил деду обиду, но на выходе был схвачен по приказу сводного дяди Гавриила и брошен в темницу. Одни думают, что он умер от голода и холода, другие — что он задохнулся от дыма. Гавриил исполнял обязанности регента при жизни Димитрия, но после его смерти он сохранил суверенитет без инаугурации, просто изменив свое имя Гавриила на Василия.
АВТОКРАТ: «Executorem denique voluntatis divinae credunt».
[Василий III] patrem multis rebus imitatus est. Ea quae sibi reliquerat pater integra custodivit. Ad haec multas provincias non tam bello, in quo erat infelicior, quam industria imperio suo adiecit. … Auctoritate sua tam inspirituales quam saeculares utitur. Libere ac ex voluntate sua de omnium et vita et bonis constituit. Consiliariorum quos habet nullus est tantae authoritatis qui dissentire aut sibi in re aliqua Resistancere Audeat. Fatentur publice voluntatem principis, Dei esse voluntatem, et quicquid princips egerit, ex voluntate Dei agere. Ob id etiam clavigerum et cubeularium Dei appellant. Executorem denique voluntatis divinae credunt.
[Василий III] во многом подражал своему отцу. Все владения, оставленные ему отцом, он не только сохранил целиком, но и присоединил к ним много провинций, не столько войной, в которой он не имел большого успеха, сколько промышленностью. … Он использует свою власть как над духовенством, так и над мирянами и имеет неограниченный контроль над жизнями и имуществом всех своих подданных. Ни один из его советников не имеет достаточно полномочий, чтобы осмелиться выступать против него или даже расходиться с ним по какому-либо вопросу. Они открыто исповедуют, что воля князя есть воля Божия и что все, что делает князь, он делает по воле Божией. По этой причине они называют его божьим ключником и камергером и, короче говоря, считают его исполнителем божественной воли.
Гейб Кул имеет степень бакалавра гуманитарных наук. по классике Рэндольф-колледжа. Он работал научным сотрудником в Риме в Институте Пайдейя (2017–2018 гг.), а затем преподавал в Македонии в Корпусе мира. В настоящее время он живет и работает в Арлингтоне, штат Вирджиния.
Пламя и кровь: Великая княгиня Ольга Киевская
Мстительная вдова, благочестивая мать и самая могущественная женщина Восточной Европы
medium. com
Изучение Pugna Porcorum
Есть ли смысл продираться через стихотворение XVI века о свиньях?
medium.com
Латинский и греческий языки обретают голос в Оксфорде
Разговорная латынь возвращается в классы почтенного университета
medium.com
Козлов, С.А. между князем Святославом Игоревичем и «героями поэта Гомера»?
Аксанов Анвар Васильевич; Васичовская, Наталья Сергеевна. Образ князя Святослава Игоревича в позднерусских летописях.0007 Европа: Международный Альманах . 2014. Том. XIII/1–2. С. 51–54 (на русском языке).
Амелькин Андрей Олегович. Отражение взаимоотношений Руси со Степью в памятниках русского фольклора: Воронежские народные сказки и предложения
. Воронеж: Издательство ВГУ, 2004. 310 с. (по-русски).
Атанасов Георгий. Раннесредневековые амулеты из Дстры, в Известия народний музей Варна . Варна, 1988. Кн. 24. С. 78–88 (на болгарском языке).
Атанасов Георгий. О численности русской армии князя Святослава во время его походов в Болгарию и битве под Дристрой (Доростолом) в 971 г. [О численности русско-варяжского войска князя Святослава во время похода его на Болгарию и битвы при Дристре в 971 г.], в Византийский временник . 2013. Том. 72. С. 86–102.
Бибиков Михаил Вадимович. Byzantinorossica: Свод византийских свидетельств о Руси. Т. I: Нарративные памятники [ Византинороссика: Свод византийских свидетельств о Руси. Том. I: Нарративные памятники ]. Москва: Издательство Института всеобщей истории РАН; Изд-во «Языки славянской культуры», 2004. 736 с. (по-русски).

Данилевский Игорь Николаевич. Повесть временных лет: Герменевтические основы источниковведения летописных текстов . Москва: «Аспект–Пресс», 2004. 370 с. (по-русски).
Делехай, Ипполит. Греческие легенды святых военных . Париж: «А. Пикард», изд., 1909. 294 с.
Дигенис Акрит . Перевод А.Я. Сыркин. Москва: Изд-во АН СССР, 19.60. 218 с.
Дельгер, Франц. Die Chronologie des Grossen Feldzuges des Kaisers Johannes Tzimiskes gegen die Russen, in Byzantinische Zeitschrift . 1932. Т. 32. С. 275–292.
Фишер, Уильям. Beiträge zur Historischen Kritik des Leon Diakonos und Michael Psellos, in Mitteilungen des Instituts für Österreichische Geschichtsforschung . 1886. Т. 7. С. 353–377.
Гиппиус Алексей Алексеевич. Как объедал Святослав? (текстологические заметки) [Как обедал Святослав? (текстовые примечания)], в

Древняя Русь. Вопросы медиевистика [ Древняя Русь. Вопросы средневековья ]. 2008. № 2. С. 47–54.
Гиппиус Алексей Алексеевич. О критике текста и новом переводе-реконструкции «Повести временных лет» // Русское языкознание . 2002. №26. С. 72–74 (на русском языке).

Гиппиус Алексей Алексеевич. Рекоша дружина Игореви…: К лингвотекстологической стратификаций Начальной летописи. 0007 Русское языкознание . 2001. № 25. С. 147–181.

Глазырина Галина Васильевна. Легенды о происхождении правящей династии // Норвегия и Россия : Материалы историко-археологического семинара в Санкт-Петербурге 26–28.04.1999 г. СПб, 2001. С. 41–47.

Гудзий Николай Каллиникович. История древней русской литературы [

История древнерусской литературы ]. М.: «Просвещение», 1966. 414 с. (по-русски).

Гумилёв Лев Николаевич. КнязьСвятослав Игоревич [Князь Святослав Игоревич], в Наш современник . 1991. № 7–8.

Ханак, Уолтер К. Печально известный Святослав: мастер двуличия в войне и мире?, Миллер Т.С., Несбитт Дж. (ред.). Мир и война в Византии: Очерки в честь Джорджа Т. Денниса . Вашингтон: Издательство Католического университета Америки, 19.95. С. 138–151.

Hase, КБ (ред.). Leonis Diaconi Calo е nsis Historiae libri decem . Бонн: Э. Вебер, 1828 г. (CSHB, 30). XXI + 624 с.

Карамзин Николай Михайлович. Полное собрание сочинений: В 18т. Т. I: История государства Российского [ Полное собрание сочинений: В 18 т. Том. I: История Российского государства

]. Москва: «Терра–Книжный клуб», 1998. 576 с.

Каргалов Вадим Викторович; Сахаров, Андрей Николаевич. Полководцы Древней Руси [ Военачальники Древней Руси ]. М.: «Высшая школа», 1967. 263 с.

Карышковский Петр Осипович. Балканские войны Святослава в византийской исторической литературе // Византийский временник . Том. 1953. 6. С. 36–71.

Каждан Александр Петрович. История византийской литературы (850–1000 гг.). Эпоха византийского энциклопедизма [ История византийской литературы (850–1000 гг.). Эпоха византийского энциклопедизма ]. СПб: «Алетейя», 2012. 376 с.

Каждан Александр Петрович. Из истории византийской хронографии X т. 2: Источники Льва Диакона и Скилицы для истории третьей четверти X века. 2: Источники Льва Диакона и Скилицы по истории третьей четверти X века], в

Византийский временник . 1961. Том. 20. С. 106–128.

Каждан Александр Петрович. Rec.: Ioannis Scylitzae, Synopsis historiarum. Рек. И. Турн. Berolini et Novi Eboraci, 1973, inՊատմա-ԲանասիրականՀանդես. Историко-филологический журнал. 1975. № 1. С. 206–212.

Комар Алексей Викторович. Место гибели князя Святослава: поиски, легенды, гипотезы, мистификации.0007 Слой плюс . 2014. № 5. С. 235–256.

Коновалова Ирина Геннадьевна. Поход Святослава на Восток в контексте борьбы за «хазарское наследие», in Stratum plus . 2000. № 5. С. 226–235.

Королев Александр Сергеевич. Святослав . Москва: «Молодая гвардия», 2011. 351 с.

Кожинов Вадим Валерьянович. Ольга и Святослав [Ольга и Святослав], в Родина . 1992. №11–12; 1993. №4.

Козлов Сергей Александрович. «Российские» экскурсии Льва Диакона и традиции воинских сообществ в славянском мире // Византийский временник .

2015. Том. 74. С. 101–125.

Козлов Сергей Александрович. Фольклор как история: Иоанн Скилица о разгроме печенегов патрицием Алакасом.0007 ЭНОЖ История . 2013. Том. 4/5. URL: http://history.jes.su/s207987840000573-9-1 (на русском языке).

Козлов Сергей Александрович. Рассказы Льва Диакона и Скилицы о битве Святослава под Доростолом (971 г.): фрагмент утраченного византийского эпоса? [Рассказы Льва Диакона и Скилицы о битве Святослава под Доростолоном (971 г.): Фрагмент утраченного византийского эпоса?], в Stratum plus . 2013. №5. С. 151–160.

Ламбин Николай Петрович. О году смерти Святослава Игоревича, великого князя Киевского. Хронологические разыскания Н. П. Ламбина, А. А. Куника и В. Г. Васильевского [ О годе кончины Святослава Игоревича, Великого князя Киевского. Хронологические исследования Н. П. Ламбина, А. А. Куника и В. Г. Васильевского ]. СПб.: Издательство Императорской Академии Наук , 1876. С. 119–182.

Лев Дьякон. История . Перевод М. М. Копыленко, прим. М.Я. Сюзюмов, С. А. Иванов. Москва: Изд-во «Наука», 19.88. 237 с.

Лихачев Дмитрий Сергеевич. «Слово о полку Игореве» и культура его времени [«Слово о полку Игореве» и культура его времени]. Л.: «Художественная литература», 1978. 359 с.

Лихачев Дмитрий Сергеевич (ред.). Повесть временных лет [ Повесть временных лет ]. Часть II: Приложения. Москва; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. 556 с. (по-русски).

Липец Рахиль Соломоновна. Эпос и Древняя Русь [ Эпос и Древняя Русь ]. М.: «Наука», 1969. 302 с.

Липец Рахиль Соломоновна. Отражение этнокультурных связей Киевской Руси в сказаниях о Святославе Игоревиче (X в.) // Липецкая Р.С. (ред.) . Этническая история и фольклор . Москва: Изд-во «Наука», 19.77. С. 217–257.

Литвина Анна Феликсовна; Успенский, Федор Борисович. Презрение к византийскому золоту: общие сюжетные элементы в летописях и сагах // Раннее Средневековье глазами позднего Средневековья и раннего Нового времени (Центральный) ная, Восточная и Юго-Восточная Европа): Материалы конференции . Москва, 2006. С. 48–52.

Литвина Анна Феликсовна; Успенский, Федор Борисович. Три кубка [Три чашки], в Мельниковой Е. А. (ред.). Восточная Европа в древности и средневековье . Устная традиция в письменном тексте: XXII Чтения памяти В. Т. Пашуто . М.: Изд-во Института всеобщей истории РАН, 2010. С. 165–170.

Маккормик, Майкл. Вечная победа: триумфальное господство в поздней античности, Византии и раннесредневековом Западе . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1986. 454 стр.

МакГрат, Стаматина. Сражения при Доростолоне (971): риторика и реальность, в г. Мир и война в г. Миллер Т.С., Несбитт Дж. (ред.). Византия: Очерки в честь Джорджа Т. Денниса. Вашингтон: Издательство Католического университета Америки, 1995. С. 152–164.

Мельникова Елена Александровна. Устная традиция в Повести временных лет: к вопросу о типах устных преданий // Джаксон Т. Н., Мельникова Е. А. (ред.). Восточная Европа в исторической ретроспективе : К 80-летию В. Т. Пашуто . М.: Изд-во Института всеобщей истории РАН, 1999. С. 153–165.

Михайлов Кирилл Алексеевич. О формировании всаднической субкультуры в Древней Руси // Новгород и Новгородская земля: История и археология.0008]. 1994. № 8. С. 93–103.

Никитин Андрей Леонидович. «Аз, Святослав, князь русский…» [«Я, Святослав, русский князь…»], в Наука и религия [ Наука и религия ]. 1991. № 9. С. 40–45.

Ойкономидес, Николя. L’épopée de Digènis et la frontière orientale de Byzance au Xe et XIe slècle, in Travaux et Mémoires . 1979. Том. 7. С. 375–397.

Песня об Амране, сыне Бекиля, у Жирмунского В. М., Кононова А. Н. (ред.), Бартольда В. В. (пер.) Книга моего деда Коркута: Огузский героический эпос . Москва; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 84–89.

Петрухин Владимир Яковлевич; Раевский Дмитрий Сергеевич. Очерки истории народов России в древности и раннем средневековье . М.: «Знак», 1998. 416 с.

Попова Татьяна Васильевна. Византийский народный и книжный эпос / Византийский народный и письменный эпос / Аверинцев С.С. (ред.). Византийская литература . М.: «Наука», 1974. С. 77–121.

Прошин Георгий. Иду на вы! [Иду к тебе!], в Как была крещена Русь . М.: «Политиздат», 1990. С. 59–71.

Рапов Олег Михайлович. Когда родился великий киевский князь Святослав Игоревич? [Когда родился великий киевский князь Святослав?], в Вестник Московского государственного университета [ Вестник Московского государственного университета ]. 1993. Сер. 8: История. 4. С. 92–96.

Сахаров Андрей Николаевич. Дипломатия Святослава [ Дипломатия Святослава ]. М.: «Международные отношения», 1982. 240 с. (по-русски).

Шевченко Игорь. Святослав в византийских и славянских миниатюрах, в Славянское обозрение . 1965. Том. 24/4. С. 709–713.

Шахматов Алексей Александрович. Разыскания о древних русских летописных сводах [ Исследователи древнерусских летописей ]. СПб.: М. А. Александров, 1908. ХХ + 687 с.

Шайкин Александр Александрович. Окружение князя в «Повесть временных лет». Воеводы и посадники [Свита князя в Повести временных лет. Воеводы и посадники], в Труды Отдела древнерусской литературы . Том. 60. СПб: «Наука», 2009. С. 281–310.

Щавелев Алексей Сергеевич. Славянские легенды о первых князьях. Сравнительно-историческое исследование моделей власти у славян [ Славянские предания о первых князьях. Сравнительно-историческое исследование моделей власти у славян ]. Москва: «Северный паломник», 2007. 272 с.

Шибаев Михаил Алексеевич. Владимирский полихрон и Новгородско-Софийский свод, в Древней Руси. Вопросы медиевстики [ Древняя Русь. Вопросы средневековья ]. 2012. № 2. С. 83–95.

Слово о законе и благодати митрополита Киевского Илариона [Слово о законе и благодати Илариона Киевского] // Лихачев Д. С., Дмитриев Л. А., Алексеев А. А., Понырко Н. В. (ред.). Библиотека литературы Древней Руси . Том. I: XI–XII об. СПб.: «Наука», 1997.

Стивенсон, Пол. Балканская граница Византии: политическое исследование Северных Балкан, 900–1204 . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2000. XII + 352 стр.

Стоукс, Энтони Дерек. Предыстория и хронология балканских походов Святослава Игоревича, г. Славянское и восточноевропейское обозрение г. . 1962. Том. 40/94. С. 44–57.

Стоукс, Энтони Дерек. Балканские походы Святослава Игоревича, г. Славянское и восточноевропейское обозрение г. . 1962. Том. 40/95. С. 466–496.

Суразаков Сазон Саймович. Героический эпос алтайцев [Алтайский героический эпос], в Ученые записки Горно-Алтайского научно-исследовательского института истории, языка и литературы . Вып. 2. Горно-Алтайск, 1958. С. 55–108.

Сюзюмов Михаил Яковлевич. Об источниках Льва Дьякона и Скилицы // Византийское обозрение .