9,41 € Tavahind: 9,90 €

Копенгага

Андрей Иванов (Andrei Ivanov)

5,99 € Tavahind: 9,95 €

Читать бесплатно книгу «Путешествие из Петербурга в Москву (сборник)» Александра Радищева полностью онлайн — MyBook

«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй».

«Тилемахида», том II, кн. XVIII, стих 514

Путешествие из Петербурга в Москву

А. М. К.

Любезнейшему другу.

Что бы разум и сердце произвести ни захотели, тебе оно, о! сочувственник мой, посвящено да будет. Хотя мнения мои о многих вещах различествуют с твоими, но сердце твое бьет моему согласно – и ты мой друг.

Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвленна стала. Обратил взоры мои во внутренность мою – и узрел, что бедствия человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы. Ужели, вещал я сам себе, природа толико скупа была к своим чадам, что от блудящего невинно сокрыла истину навеки? Ужели сия грозная мачеха произвела нас для того, чтоб чувствовали мы бедствия, а блаженство николи? Разум мой вострепетал от сея мысли, и сердце мое далеко ее от себя оттолкнуло. Я человеку нашел утешителя в нем самом. «Отыми завесу с очей природного чувствования – и блажен буду». Сей глас природы раздавался громко в сложении моем. Воспрянул я от уныния моего, в которое повергли меня чувствительность и сострадание; я ощутил в себе довольно сил, чтобы противиться заблуждению; и – веселие неизреченное! – я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благоденствии себе подобных. Се мысль, побудившая меня начертать, что читать будешь. Но если, говорил я сам себе, я найду кого-либо, кто намерение мое одобрит, кто ради благой цели не опорочит неудачное изображение мысли; кто состраждет со мною над бедствиями собратии своей, кто в шествии моем меня подкрепит, – не сугубый ли плод произойдет от подъятого мною труда?.. Почто, почто мне искать далеко кого-либо? Мой друг! ты близ моего сердца живешь – и имя твое да озарит сие начало.

Выезд

Отужинав с моими друзьями, я лег в кибитку. Ямщик по обыкновению своему поскакал во всю лошадиную мочь, и в несколько минут я был уже за городом. Расставаться трудно хотя на малое время с тем, кто нам нужен стал на всякую минуту бытия нашего.

София

Повсюду молчание. Погруженный в размышлениях, не приметил я, что кибитка моя давно уже без лошадей стояла. Привезший меня извозчик извлек меня из задумчивости. – Барин-батюшка, на водку! – Сбор сей хотя не законной, но охотно всякой его платит, дабы не ехать по указу. – Двадцать копеек послужили мне в пользу. Кто езжал на почте, тот знает, что подорожная есть оберегательное письмо, без которого всякому кошельку, – генеральской, может быть, исключая, – будет накладно. Вынув ее из кармана, я шел с нею, как ходят иногда для защиты своей со крестом.

Почтового комиссара нашел я храпящего; легонько взял его за плечо. – Кого черт давит? Что за манер выезжать из города ночью. Лошадей нет; очень еще рано; взойди, пожалуй, в трактир, выпей чаю или усни. – Сказав сие, г. комиссар отворотился к стене и паки захрапел. Что делать? Потряс я комиссара опять за плечо. – Что за пропасть, я уже сказал, что нет лошадей, – и, обернув голову одеялом, г. комиссар от меня отворотился. – Если лошади все в разгоне, – размышлял я, – то несправедливо, что я мешаю комиссару спать. А если лошади в конюшне… – Я вознамерился узнать, правду ли г. комиссар говорил. Вышел на двор, сыскал конюшню и нашел в оной лошадей до двадцати; хотя, правду сказать, кости у них были видны, но меня бы дотащили до следующего стана. Из конюшни я опять возвратился к комиссару; потряс его гораздо покрепче. Казалось мне, что я к тому имел право, нашед, что комиссар солгал. Он второпях вскочил и, не продрав еще глаз, спрашивал: – Кто приехал? не… – но опомнившись, увидя меня, сказал мне: – Видно, молодец, ты обык так обходиться с прежними ямщиками. Их бивали палками; но ныне не прежняя пора. – Со гневом г. комиссар лег спать в постелю. Мне его так же хотелось попотчевать, как прежних ямщиков, когда они в обмане приличались; но щедрость моя, давая на водку городскому повозчику, побудила софийских ямщиков запрячь мне поскорее лошадей, и в самое то время, когда я намерялся сделать преступление на спине комиссарской, зазвенел на дворе колокольчик. Я пребыл доброй гражданин. И так двадцать медных копеек избавили миролюбивого человека от следствия, детей моих от примера невоздержания во гневе, и я узнал, что рассудок есть раб нетерпеливости.

Лошади меня мчат; извозчик мой затянул песню, по обыкновению заунывную. Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто скорбь душевную означающее. Все почти голоса таковых песен суть тону мягкого. – На сем музыкальном расположении народного уха умей учреждать бразды правления. В них найдешь образование души нашего народа. Посмотри на русского человека; найдешь его задумчива. Если захочет разгнать скуку или, как то он сам называет, если захочет повеселиться, то идет в кабак. В веселии своем порывист, отважен, сварлив. Если что-либо случится не по нем, то скоро начинает спор или битву. Бурлак, идущий в кабак повеся голову и возвращающийся обагренный кровию от оплеух, многое может решить доселе гадательное в истории российской.

Извозчик мой поет. – Третий был час пополуночи. Как прежде колокольчик, так теперь его песня произвела опять во мне сон. – О природа, объяв человека в пелены скорби при рождении его, влача его по строгим хребтам боязни, скуки и печали чрез весь его век, дала ты ему в отраду сон. – Уснул, и все скончалось. Несносно пробуждение несчастному. О, сколь смерть для него приятна. А есть ли она конец скорби? – Отче всеблагий, неужели отвратишь взоры свои от скончевающего бедственное житие свое мужественно? Тебе, источнику всех благ, приносится сия жертва. Ты един даешь крепость, когда естество трепещет, содрогается. Се глас отчий, взывающий к себе свое чадо. Ты жизнь мне дал, тебе ее и возвращаю; на земли она стала уже бесполезна.

Бесплатная доставка по всему миру всех книг из Книгохранилища

Оглавление

Благодарности
Предисловие Эндрю Кана и Ирины Рейфман
1. Отъезд
2. Sofia
3. Tosna
4. Lyubani
5. Chudovo
6. Spasskaya polest
7. Podberezye
8. Novgorod
9. Yazhelsy
10. 13. Валдай
14. Едрово
15. Хотилов
16. Вышний Волочек
17. Vydropusk
18. Torzhok
19. Mednoe
20. Tver
21. Gorodnya
22. Zavidovo
23. Klin
24. Peshki
25. Chornaya Gryaz
Notes
show more

Review quote

Combining profound Благодаря лингвистической изощренности и завидному литературному стилю Эндрю Кан и Ирина Рейфман, два самых уважаемых современных исследователя русской литературы, сделали окончательный перевод классического революционного cri de coeur Радищева. — Дуглас Смит, автор книги «Распутин: вера, сила и сумерки Романовых» Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву является выдающимся памятником мысли Просвещения в России. Выдающиеся ученые Ирина Рейфман и Эндрю Кан умело перевели архаичный, высокий стиль Радищева, чтобы усилить эмоциональный пафос и противопоставить официальную риторику реальности человеческих страданий. Тот факт, что эта важная работа снова доступна на английском языке, является поводом для радости. — Маркус К. Левитт, автор книги «Визуальная доминанта в России восемнадцатого века. Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву» предлагает тревожный отчет о русской цивилизации в конце восемнадцатого века, критику, намеренно архаичную по своему стилю и в высшей степени резонансную. с политическими и социальными тревогами нашего современного момента. Рейфман и Кан не могли найти лучшего времени, чтобы возродить классику Радищева в их удивительно ясном и читабельном переводе. — Люба Гольбурт, автор книги «Первая эпоха: восемнадцатый век и русское культурное воображение». Русская литература века. Перевод сохраняет элементы идиосинкразического стиля Радищева, не звуча слишком архаично, что является заметным достижением. — Валерия Соболь, автор книги Febris Erotica: Тоска по любви в русском литературном воображении. Ценный взгляд на Россию в годы, предшествовавшие ее 19-летию.Литературный ренессанс X века. * Kirkus Reviews * [Радищев] мастерски создает вымышленный рассказ о путешествиях, сочетая философию, поэзию и политические идеалы Просвещения в недвусмысленном осуждении крепостного права, цензуры и коррупции. . . Разнообразный, увлекательный и глубоко трогательный. . . Внимательный новый перевод Кана и Рейфмана является благом для англоязычных читателей. * Publishers Weekly * Путешествие остается актуальным, поскольку вовлекает автора, рассказчика и читателя в свое обвинение. . . Способность понять, откуда на самом деле берется наш хлеб насущный, изобретательность, чтобы изобрести идиому, чтобы выразить это, и мученичество быть сломленным государством в результате — вот непреходящее наследие «Путешествия» Александра Радищева. * Times Literary Supplement * [Эта книга] станет важным дополнением к курсам по русской литературе и истории и европейскому Просвещению. Но «Путешествие» Радищева также стоит прочесть всем, кто стремится сопоставить веру в доброту человечества с реальностью структурной несправедливости, которая является такой же основой современного американского общества, как и имперское российское общество в 179 г.0. Рейфман и Кан сохранили странный, неестественный стиль «Путешествия из Санкт-Петербурга в Москву», но в то же время уловили жгучее моральное возмущение, которое мотивировало его написание. * Harvard Review * Увлекательное и занимательное чтение. * Книжные бредни Каггси *
показать еще

Об Александре Радищеве

Александр Радищев родился в 1749 году в небогатой дворянской семье и начал писать стихи и прозу в 1780-х годах. В 1790 г., после того как публикация «Путешествия из Петербурга в Москву» вызвала бурю негодования, он был арестован и приговорен к смертной казни, а затем сослан в Сибирь. Царь Павел разрешил ему вернуться, а Александр I помиловал его и назначил в Комиссию по составлению новых законов. Радищев покончил с собой в 1802 г.

Эндрю Кан — профессор русской литературы в Оксфордском университете и член Сент-Эдмунд-Холла в Оксфорде.

Ирина Рейфман — профессор русской литературы факультета славянских языков Колумбийского университета.
показать больше

Заказ в обед: Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву | TORCH

Зарегистрируйтесь здесь.

Присоединяйтесь к онлайн-вебинару TORCH Book at Lunchtime на  Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву  Александра Радищева, перевод Эндрю Кана и Ирины Рейфман. Это мероприятие организовано совместно с Институтом Гарримана Колумбийского университета и Российской библиотекой.

Книга во время обеда – это серия небольших обсуждений книг, проводимых во время семестра с комментаторами из разных дисциплин. Мероприятия бесплатны для посещения и открыты для всех.

О книге:

« Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву » Александра Радищева — одно из важнейших произведений, появившихся в России в эпоху Екатерины Великой. Рассказ о вымышленном путешествии по почтовому маршруту сочетает в себе литературу, философию и политическую экономию, чтобы разоблачить социальную и экономическую несправедливость и ее причины на всех уровнях российского общества. Вскоре после публикации книги в 179 г. 0 Радищев был приговорен к смертной казни за радикализм и вместо этого сослан в Сибирь.

Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву только что был удостоен книжной премии AATSEEL (Ассоциации американских преподавателей славянских и восточноевропейских языков) 2021 года в категории «Художественный перевод». ААТСЕЭЛ сказал:

«Когда Александр Радищев в марте 1790 года самостоятельно издал свое Путешествие из Петербурга в Москву , он вскоре оказался в тюрьме Петропавловской крепости со смертным приговором, замененным ссылкой в Сибирь. Французская революция заставила Екатерину Великую запретить книгу и обвинить его в подстрекательстве к революции. Имя Радищева оставалось табу до восшествия на престол Александра II. Несколько оставшихся экземпляров книги и рукописей продолжали циркулировать, пока книга не была окончательно впервые опубликовано в России в 1907. Радищев представлял другой прием для своего совета Екатерине — трактат, восхваляющий свободу, равенство и реформы, против крепостного права и коррумпированной монархии. Этот перевод появляется в то время, когда его послание снова кажется свежим и необходимым.

Это всего лишь второй перевод, и первый, в котором язык Радищева воспринимается всерьез, как часть его художественности, а не дефекта. В «Путешествии » Радищев меняет свой язык от легко читаемого просторечия до плотных отрывков, которые едва понятны носителям языка. Здесь Радищев использует искусственно архаичный церковнославянский язык с витиеватым синтаксисом и неологизмами, которые увеличивают нравственный вес важных мест и заставляют читателя обратить внимание. Переводчики решили перевести трудности русского языка Радищева на в основном читабельный, доступный английский, с редкими неровностями. Радищев также включил отрывки из своей длинной оды, Liberty , которые они переводят в соответствующий метр и рифму. Переводчики предоставляют экспертное введение, которое варьируется в широких пределах, но представляет собой подробный обзор контекста для такой проблематичной крупной работы.