Аудиокнига «Прикованный Прометей», Эсхила в исполнении Алексея Студница-Мельникова

Аудиокнига «Прикованный Прометей», Эсхила в исполнении Алексея Студница-Мельникова — слушать онлайн на Звуки Слов

Слушайте в мобильном приложении

iOSAndroid

448

Эсхил

аудиокнига

Слушать на iOSСлушать на Android

Попробуйте подписку на аудиокниги — первая неделя бесплатно

Оформить подписку

1 час 55 минут,

92 МБ

Чтец: Алексей Студниц-Мельников

Знаете ли вы мифы о богах Древней Греции, живших на Олимпе и правивших миром?

Знаете ли вы, откуда пошли выражения «Ахиллесова пята», «Сизифов труд», «Авгиевы конюшни», «Нить Ариадны»? Знаете ли вы о подвигах прославленных древнегреческих героев Одиссея, Геракла, Ясона, Тесея?

Представляем один из самых известных мифов.

Правообладатель: МедиаКнига

Дата выхода: 14 июня 2011 г.

античностьдревнегреческая мифологиятрагедиишкольная литературашкольная программа

Подборки

24

Подборка

Мир Древней Греции

С этой книгой часто слушают

КомедииАристофан

8 часов 18 минут

ТрагедииЕврипид

6 часов 7 минут

ТрагедииСофокл

5 часов 4 минуты

Пир (спектакль)Платон

1 час 36 минут

ПериклУильям Шекспир

4 часа 3 минуты

ПоэзияФридрих Шиллер

4 часа 51 минута

МанфредДжордж Гордон Байрон

1 час 54 минуты

Метаморфозы, или Золотой оселЛуций Апулей

8 часов 54 минуты

Медея. Ипполит. ВакханкиЕврипид

5 часов 53 минуты

Зимняя сказкаУильям Шекспир

4 часа 45 минут

Книги автора

Прикованный ПрометейЭсхил

1 час 55 минут

Книги чтеца

Так говорил ЗаратустраФридрих Вильгельм Ницше

18 часов 28 минут

Прикованный ПрометейЭсхил

1 час 55 минут

Мы принимаем к оплате

с помощью

payonline

Эсхил «Прикованный Прометей»

Нашему читателю, конечно, будет оч. неожиданно узнать (после всего того, что — торжественно и пафосно — вдалбливали в школе, а потом и в университете!), что Прометей, по греческим мифам, вовсе не был героем-прогрессором. Скорее, это трикстер — типа скандинавского Локи. Надул Зевса, подсунув ему внутренности жертвенных животных под видом «вкуснейших кусков»; украл огонь, но не для того, чтобы помочь людям — он куда больше заботился о сатирах и титанах. В общем, что он, что его враги Олимпийцы — все друг друга стоят. Мелочь пузатая, слишком много о себе думающая…

Но — давайте начистоту — кому какое дело, что там было в мифе? Миф придумали давно; на заре античности, когда греки еще были не такой уж могучей цивилизацией и не влияли на мировую культуру. Нам же важно, что в классической трагедии Прометей предстает совсем другим. Он — провидец, знающий, какая судьба его ждет:

«муки терпеть

Врагу от врага — совсем не позор.

Змеей расщепленной молния пусть

Метнется на грудь мне, пусть воздух дрожит

От грома, от бешенства бури, пускай

Земля содрогнется до самых глубин,

До самых корней под ветром тугим!

Пусть море, бушуя, взъярит валы

И хлынет на тропы небесных звезд,

Пускай в преисподнюю, в Тартар пусть

Во мрак непроглядный тело мое

Безжалостным вихрем швырнет судьба —

Убить меня все же не смогут!»

Зная, кто в будущем лишит Зевса власти, старик-титан отказывается сообщить это Гермесу (кстати, Гермес изображен в трагедии не просто лощеным выскочкой — это-то ладно, многие представляют его именно так. Он показан откровенным идиотом — напр., не понимает, почему Океаниды согласны страдать вместе с Прометеем, если он им предложил убраться от греха подальше. Ну и, само собой, титана он тоже не понимает). Прометей — это, как обычно у Эсхила, воплощение чистого мужества; бойцу афинской армии, сражавшемуся при Саламине, не понаслышке было знакомо, что такое честь, верность друзьям и бесстрашие.

«Ни хитрости, ни пытки нет, которыми

Меня склонить удастся к откровенности,

Пока с меня он мерзких не сорвет цепей.

Пускай он мечет огненные молнии,

Пусть белокрылым снегом сыплет, громы пусть

На Землю рушит, все перевернет вверх дном —

Ничем он не добьется, чтобы выдал я,

Кто тот, который у него отнимет власть.»

Потом, в «Прометее Освобожденном», герой все-таки сменит гнев на милость и, скрепя сердце, примирится с Зевсом. Но судя по тому, как он его характеризует, например, в глаза избавителю Гераклу («о ЗЛЕЙШЕГО отца мне сын любезнейший!»), мнения своего о царе богов не изменит. (Эсхил, конечно, был вполне себе религиозным человеком. По другим его трагедиям это оч. даже видно. Только «Прометей» — о людях, не о богах; надо думать, в античных полисах того времени хватало таких вот господ — мелочных, сластолюбивых и всеми силах цеплявшихся за власть).

Интересно также, что пьеса в какой-то мере предвосхитила «Черную книгу Арды» — чудовища, вроде огнедышащего Тифона, показаны здесь невинными жертвами новых богов. В страданиях Ио, обесчещенной и превращенной в получеловека-полукорову, по Эсхилу, также виноват Зевс (хотя, если вникать собс-но в мифологический сюжет, он-то здесь сбоку припека: ведь заклятие наложила Гера. Но Прометей считает иначе: пусть царь богов даже и КОСВЕННО виноват — все равно дочь Инаха пострадала из-за его сластолюбия!)

Благородные и самоотверженные Океаниды (а тж их отец), как это ни ужасно, на самом деле — слабы. Они изо всех сил просят Прометея идти с олимпийцами на мировую (да, мы воспринимаем их как положительных персонажей — но это только потому, что дихотомия «добро — зло» навязана нам с детства, еще со школы. У древнего грека таких понятий не было; чувствительные и энергичные нимфы, согласные разделить муки своего друга и наставника, вполне могли казаться тогдашнему зрителю теми еще сволочами). Кстати, вот еще одно док-во гениальности Эсхила — однозначного деленья на «правых» и «неправых», кроме самого лишь ггероя, тут нет. Прометей трагически одинок — и в этом высшая правда. Грубая, страшная — зато жизненная.

Одним словом, как вы видите, для самого поэта миф о падшем титане был всего лишь поводом изобразить стойкого, несгибаемого человека. Идеал; моральный императив д\тогдашней молодежи. А никак не пламенного революционера-богоборца (излюбленный штамп советской критики, породившей, в частности, такого уродливого кадавра, как поэму Андрея Малышко).

Ну, а если кому-н. обидно, что ходячий миф о «социальном» (или даже «соцреалистическом») значении эсхиловой трагедии — неправда, могу в утешение сказать только: по-моему, «Прометей» и без этого прекрасен. Несс-па?

з. ы.: В свое время глубоко зацепил перевод Пиотровского; именно его я считаю лучшим. Апт тоже хорош (весьма), хоть и немного другой.

А вот вариант Соловьева и Нилендера — не советую; у них получилась слишком мягкая, даже в какой-то мере «женственная» трактовка…

Рецензия на «Прикованный Прометей» Эсхила — великолепное начало многообещающей трилогии ★★★★☆ | by Ness

Книга: Прикованный Прометей, Эсхил (ок. 463, вероятно)

Издание: Penguin Classics, перевод Филипа Веллакотта

Рейтинг: ★★★★☆

~ Следующий обзор содержит спойлеры. ~

Прикованный Прометей был написан древнегреческим трагиком Эсхилом более 2480 лет назад, но я прочитал его совсем недавно, так что вот мой довольно запоздалый отзыв. Если, как и я, вы изначально отклонили греческую мифологию, потому что склонны терять счет в бесконечном списке богов на полпути к тексту или просто не дочитали до конца Одиссея как раз к уроку и должен был смущающе блефовать на своем пути к семинару, забрать Прометей Связанный. Он короткий, остроумный и содержит восхитительно небольшой список персонажей, которые присутствуют рядом с нашим героем Прометеем.

Спектакль начинается с того, что самоуверенный Сила и ненавидящий себя Гефест ссорятся (напоминает братьев Чакл), пока они привязывают Прометея к скале на краю земли. Это наказание за кражу огня у богов и передачу его человеческому роду, тем самым спасая их (или нас) от вымирания через разделочную доску Зевса. Но прежде чем вы отправитесь лично благодарить Прометея, все оказывается сложнее, чем кажется на первый взгляд — человечество было обездоленной, глупой расой (а иногда и остается ею), поэтому люди проводили время, спотыкаясь во тьме, прежде чем умереть в зрелая старость 9 лет0003 однодневная давность . Прометей, дав человечеству огонь, мудрость и ручные навыки, разрушил план Зевса по уничтожению человечества и созданию лучшей замены с нуля.

Прометей, Теодор Ромбоутс (начало 17 в.)

Итак, с одной стороны, Прометей можно рассматривать как несправедливо наказанного героя, защитника человечества и бунтовщика против большого злого тирана Зевса. С другой стороны, Прометея можно было рассматривать как чрезмерно усердного идиота, который просветил обреченное человечество как проект тщеславия, чтобы ему поклонялись как богу, и все это разрушило планы Зевса начать смертную расу заново через чистый лист . Эта двусторонняя перспектива, очевидно, была создана для изучения в сиквелах, «Прометей на свободе», (спойлер в названии, Христос, Эсхил!) Жрица Аргоса и ее стремление освободиться от проклятия Зевса.

На заметку, пьеса читается как более короткая и резкая «Потерянный рай»; оба изображают бога, чьему генеральному плану мешает мятежный, отточенный антигерой, за исключением того, что версия Эсхила пропускает белый стих, а любые лингвистические подвиги Мильтона теряются при переводе. Его более поздняя интертекстуальная ссылка в Франкенштейн; или «Современный Прометей » только еще больше подтверждает мои размышления о том, что Виктора не всегда следует интерпретировать как плохого парня, а скорее как прискорбно заблудшего дурака.

Пьеса заканчивается довольно забавно, когда Прометей драматично приказывает посланнику Гермесу передать Зевсу :

‘Пусть пущены в меня зубчатые замки молнии… Я тот, кого он не может убить.’

Итак, насколько сильно Зевс обрушивает свои молнии на нашего главного героя? Как Прометей становится свободным? Завершит ли Ио свое путешествие по Одиссее? Прекращают ли Сила и Гефест бой достаточно долго, чтобы понять, что они служат комическим облегчением пьесы? Нам остается бесконечно долго размышлять над этими вопросами, потому что сиквелы яростно теряются в эфире. Будем надеяться, что археологи поторопятся и обнаружат оставшиеся две партии Трилогия Promethean — до тех пор я не могу поставить ей больше четырех звезд из пяти.

Линии границ Прометея 128–284 Сводка и анализ

Сводка

Океаниды, дочери Океана, вступают на крылатых колесницах. Они рассказывают Прометею, что поспешили, услышав удар металла. Прометей указывает на его затруднительное положение, а океаниды говорят, что его страдания вызывают у них слезы. Говорят, что на Олимпе новые правители, а Зевс следует только своим законам. Прометей жалуется, что он предпочел бы, чтобы его бросили в Тартар, чем оставить на обозрение, где любой из богов может увидеть его и посмеяться над ним. Океаниды отвечают, что никто не мог быть настолько жестокосердным, чтобы смеяться над страданиями Прометея, кроме самого Зевса.

Прометей сообщает, что однажды Зевс обнаружит, что его собственной силе угрожает опасность, и он придет к Прометею за помощью и освободит его. Хор потрясен и напуган резким языком Прометея и упрекает его за излишнюю смелость. Тот отвечает, что не беда: в конце концов Зевс войдет с ним в дружбу. Океаниды просят Прометея рассказать им, почему Зевс злится на него. Прометей отвечает, рассказывая историю битвы Зевса с титанами. Прометей пытался убедить титанов использовать хитрость вместо силы, но они не послушались ни его, ни пророчества его матери о том, что хитрость победит. Не видя другого выхода, Прометей и его мать присоединились к Зевсу и помогли ему победить Титанов. Зевс наказывает его за то, что, как и все настоящие тираны, он не доверяет своим друзьям. Зевс планировал уничтожить человечество, и Прометей был единственным, кто встал у него на пути. Он жалел людей больше, чем себя.

Хор продолжает выражать свое сочувствие, а затем спрашивает Прометея, сделал ли он что-нибудь еще. Прометей отвечает, что дал смертным надежду и лишил их возможности видеть собственную гибель. Наконец, он упоминает, что дал им огонь. На это Хор отвечает, что он поступил неправильно и надо искать выход. Прометей отвечает, что тому, кто уберегся от неприятностей, легко давать советы тому, кто в них попал. Он заявляет, что сознательно навлек на себя свои страдания, и просит Хор спуститься на землю, чтобы он мог рассказать им свою историю. Океаниды согласны.

Анализ

В этом разделе раскрывается важное понятие дружбы и ее отношения к жалости. В предыдущем диалоге между Гефестом и Кратусом мы уже видели многократное упоминание об этом отношении. Гефест говорит, что не может не жалеть Прометея из-за их уз родства и дружбы, и критикует Кратуса за отсутствие этих чувств. В то время как Кратус сказал, что жалость бессмысленна, по внешнему виду океанид мы ясно видим, что это не так. Прометей беспокоится, что его враги могут смотреть на него и смеяться, но признает, что его друзья будут огорчены его страданиями и пожалеют его. Жалость явно представлена ​​как положительная величина, так как жалость Прометея к человечеству спасла человеческий род. Кроме того, единственные, кому не хватает жалости, — это тиран Зевс и его безмозглые слуги. Прометей презирает Зевса за то, что он не доверяет своим друзьям. Свое наказание он видит как заслуженное, так как навлек его на себя, но и как несправедливое, так как Зевс нарушил узы дружбы. Что делает Зевса тираном, так это то, что ему не хватает сострадания. И Хор, и Прометей предполагают, что Зевс следует законам, которые принадлежат только ему. Любое примирение между Прометеем и Зевсом должно включать в себя принятие Зевсом ценности дружбы, а не собственного произвола.

В этом разделе впервые представлено пророчество Прометея о падении Зевса, которое дает ему силу, которой не хватает Зевсу. Хотя он страдает, Прометей уверен, что Зевс в конечном итоге будет вынужден освободить его и компенсировать его страдания. Его знания служат противовесом силе Зевса. Прометей не только настаивает на том, что Зевс освободит его, но и утверждает, что однажды они станут друзьями. Поскольку дружба — это положительная ценность, которую Зевс несправедливо нарушил своей тиранией, Прометей, по сути, предполагает, что его собственная сила или его знание будущего послужат восстановлению всеобщей гармонии, вернув дружбе ее надлежащее место во вселенной. Таким образом, Прометей, кажется, имеет разумный и сбалансированный взгляд на свои страдания: в конечном итоге это приведет к уравновешиванию надлежащих ценностей.

С другой стороны, Прометей явно крайен в своем осуждении тирании Зевса, и Эсхил подчеркивает этот факт. Когда океаниды спрашивают, за что наказывают Прометея, он очень долго им отвечает. Вместо того чтобы начать с объяснения, почему Зевс сердится на него, он сначала объясняет, почему он сердится на Зевса: Зевс нарушил узы дружбы.