Политические идеи Аристотеля в сочинении «Политика»;

Аристотель. 384-322 год до н.э.

В 347 (после смерти Платона, будучи не выбранным директором платоновской школы) году Аристотель покидает Афины. В 342 году до н.э. Аристотеля приглашают в Македонию обучать Александра и его друзей. Обучал 2 года до 340 года до н.э. В 340 Филипп 2 умер, на престол возведен Александр. Аристотель уезжает обратно в Афины. Он берет с собой племянника Аристотеля Калисфена.

Политические идеи Аристотеля нашли свое отражение в 4 произведениях:

1. Политика. Должна быть основана на добродетели, нравственности, праве. Добродетели это свойство приобретенное. Им нужно обучить. Различает обычные добродетели и этичные добродетели. Справедливость есть двух видов: а) распределяющая – деление общих благ по достоинству; б) уравнивающая. Политическая справедливость по Аристотелю возможна лишь между свободными равными людьми которые принадлежат равному обществу – Автаркия.

   Полис – высшая форма общества, создать могут только греки. Варвары – недоразвитые люди, по природе рабы. Рабство по закону это плохо (долговая каббала). Раб – полная собственность господина. Отношение господина и раба вне сферы политики.

2. Афинская полития.

3. Этика.

4. Риторика.

Государство возникает в результате удовлетворения людьми собственных потребностей. Цель – благо людей. Государство – высшая форма общения.

Как и Платон Аристотель считал что государство есть некое единство составляющих его элементы. Форма государства это политическая система олицетворяемая верховной властью.

Правильная власть:

1. Монархия.

2. Аристократия.

3. Полития.

Хорошая власть:

1. Тирания.

2. Олигархия.

3. Демократия.

Самая правильная форма государственного устройства это полития. У власти находится средний класс.

Такие государства существовали на самом деле.

Самая отвратительная форма государства это тирания.

Причина государственных переворотов кроется в отсутствии равенства. Он подчеркивает что для того что бы создать хорошее государство надо уделять внимание географическому положению Города.

Устанавливается количество рабов, какая территория и т.д.

Физический труд это удел рабов. Гражданских прав лишены ремесленники и матросы а так же торговцы.

Вся земля делится на две части. Одна часть находится в общем владении, вторая в частном. Законодательство основа всего. Право гарантирует равенство людей. Он различает естественное право и политическое право.

Эпикур 341-270 до н.э.

Жил в период упадка государственности. Родился на острове Самос в семье учителя афинского происхождения, имеет право на афинское гражданство.

Переезжает в Афины, покупает там сам и открывает школу. Сад Эпикура.

Осталось всего ничего сочинений.

Природа развивается по своим собственным законам. Боги в этот процесс не вмешиваются.

Этика это основная часть учения Эпикура. Основная идея – индивидуальное удовольствие. Удовольствие это свобода от телесных страданий и от душевных тревог. Благоразумие это основа всех благодетелей.

Основные ценности это удовольствие, свобода и атараксия.

Свобода это ответственность за разумный выбор своего образа жизни. Но она не совпадает с необходимостью, необходимость это бедствие. Человек должен жить вне политики. Истинно мудрые люди должны удалится.

Главная цель государственного устройства состоит в обеспечении взаимной безопасности, преодолении неприятия, непричинения друг другу вреда.

Эпикур трактует появление государственных законов как результат договора людей между собой об общей взаимной безопасности.

Справедливость это общественное явление. Что бы не вредить и не терпеть вреда. Справедливость основана на естественном праве.

Законы это средство ограждения защиты мудрых людей от толпы.

В целом судя по высказываниям Эпикура он был сторонником умеренной демократии.

Полибий (210 – 123 до н.э.) – видный греческий историк и политический деятель эллинистического периода. Воззрения отражены в книге «История в сорока книгах». Основная тема исследования это путь Рима на пути к господству в Средиземноморье. Для Полибия «судьба» как внутренняя закономерность единого исторического процесса. В своих трудах он во многом опирается на Платона и Аристотеля. Согласно теории он выделяет сменяющиеся режимы так: царская власть, тирания, аристократия, олигархия, демократия и охлократия. Истоки общежития он видит в естественной слабости человека сбиваться в толпу, как и звери. Над толпой, как правило, возвышается наиболее физически сильный и духовно отважный. Полибий отмечает неустойчивость форм правления в их чистом виде. Так от царской власти государство постепенно вырождается до охлократии, которая вновь перерастает в царское господство. Для наилучшей формы правления необходимо смешать три начала: царское, аристократическое и демократическое.

Именно это имело место в Риме и Спарте. Также Полибий подчеркивал положительную богобоязненность Рима. Ибо когда имеешь дело с толпой, религиозность играет важную роль.  Для него, как и для стоиков, судьба – мировой закон и разум. Естественные начала государства – это обычаи и законы.

РЕЦЕНЗИЯ: «Аристотель для всех» — сложные философские идеи простыми словами

27 июня 2015 Книги

«Аристотель для всех» — это работа американского философа Мортимера Адлера. Он хотел написать книгу, которая простым языком объясняет идеи философской школы Аристотеля. Ему это удалось.

Попробуйте простыми словами объяснить, что такое физический объект. Или кто такой человек. Философия восторгала меня именно этим — возможностью пояснить сложные вещи в доступной форме. Хотя с последним у многих философов проблемы. Их труды направлены на подготовленную аудиторию, которая готова читать огромные эссе на тему классификации физических объектов или нематериальности разума.

У обычного человека нет ни времени, ни желания разбираться в подобных вещах. Мортимер Адлер, автор книги «Аристотель для всех», понимал это. И знал, как это исправить.

Мортимер Адлер

Американский философ, преподаватель, редактор и популяризатор гуманитарного образования. Организовал два научных института: в 1952 году — Институт философских исследований, а в 1990-м совместно с Максом Вайсманном — Центр изучения великих идей в Чикаго.

Мне тяжело писать эту рецензию. Обычно я читаю книгу, выписываю и запоминаю основные моменты, а затем стараюсь выразить мысль автора в рамках одной статьи. Если вы после прочтения рецензии хотите прочитать и книгу, значит, у меня получилось. Если нет — нужно работать усерднее.

Проблема в том, что Адлер выступил в роли посредника между читателем и Аристотелем. А значит, моя задача — выразить мысль Аристотеля, что, как мне кажется, невозможно в пределах статьи. Поэтому я просто расскажу о том, чем мне запомнилась эта книга.

Практически каждая страница испещрена вопросами, которые, на первый взгляд, кажутся банальными. К примеру:

Что отличает растение от животного?

На этот вопрос ответить не сложно. Животные не укоренены в земле, могут передвигаться и получают питательные веществе не из воздуха и земли, а поедая растения или других животных. Кроме этого, у животных есть органы чувств. Однако есть ряд растений, которые, несмотря на то, что не имеют органов чувств, обладают чувствительностью. И есть животные, например моллюски, которые не могут передвигаться и закреплены на одном месте. Значит ли это, что избранные животные — это растения, а избранные растения — это животные?

Подобные казусы Аристотель смог объяснить ещё при жизни. А это, вдумайтесь, произошло почти две с половиной тысячи лет назад.

Много внимания Адлер уделил объяснению «Политики» — трактата Аристотеля о роли государства в жизни человека. Это сочинение считается одной из известнейших работ философа. В нём он старается описать теорию построения идеального общества. Размер «Политики» — четыре тома, Адлеру удалось собрать все основные идеи в нескольких главах своей книги.

Это не значит, что ему удалось объять всё. Хотя античные философы были многословны и выражались довольно витиевато, уместить четыре тома на 50 страницах невозможно. А рассказать ключевые мысли — вполне. И если эти мысли найдут отклик в вашей голове, уже потом вы сможете прочитать и «Политику».

В конце книги Адлер составил второе оглавление, в котором главы связаны с работами Аристотеля. То есть, прочитав часть книги, вы можете перейти к одному из эссе философа, чтобы узнать больше.

Не нужно быть гением, чтобы понять, кому нужна эта книга. Её стоит прочитать всем тем, кто хочет понять основы философии, но теряется, видя количество и объём философских трудов. Адлеру удалось объяснить идеи Аристотеля простым языком. Книгу нельзя назвать весёлой, но вы точно не будете скучать, читая её.

«Аристотель для всех», Мортимер Адлер

купить на litres.ru Купить на amazon

*Деятельность Meta Platforms Inc. и принадлежащих ей социальных сетей Facebook и Instagram запрещена на территории РФ.

Политика Аристотеля: критическое руководство | Отзывы | Notre Dame Philosophical Reviews

Аристотелевская Политика поддерживает высшие идеалы человеческого процветания и совершенства, бесстрашно погружаясь в повседневные политические обстоятельства, где ни процветание, ни совершенство не кажутся невозможными. Как таковой он редок и бесценен даже среди классиков политической философии. В то время как этические трактаты Аристотеля вдохновили огромное количество прекрасных философских работ, философы проявляли сравнительно небольшой интерес к Политика . Это удивительно, учитывая, что Аристотель открывает « Никомахову этику », определяя знание о человеческом благе как politikê (политическое знание), и учитывая, что он завершает работу, призывая нас привнести добродетель и счастье в жизнь в городах, после изучения политика и конституции. NE обращается к изучающим политику и политикам повсюду, и добродетель и счастье вырисовываются в Politics. Из всего этого следует заподозрить, что две книги взаимно освещают друг друга; и это без дальнейшего внимания к Политика наше философски обоснованное понимание практического мышления Аристотеля может быть значительно неполным.

Исследователи и исследователи практической мысли Аристотеля сталкиваются со значительными препятствиями на пути к пониманию его этики как интегрированной с политикой, и наоборот. Прежде всего, это текст Политика : без четкой структуры он как бы перескакивает с темы на тему. (Ученые пытались перестроить ее структуру, но эти перестановки не являются значительным улучшением и, я думаю, вышли из моды.) Подход Аристотеля к политике кажется сначала историческим, а затем эмпирическим; здесь рассуждать из общих нормативных принципов, там вообще не спорить. Рассмотрение Аристотелем таких ключевых вопросов, как ценность демократии или верховенство права, кажется диалектическим и апоретическим. Стиль прозы значительно суше, чем у 9-го.0003 СВ . Текст обрывается в книге 8, по-видимому, неполной. Читатели NE , загорелые вопросами добродетели и счастья, будут озадачены долгими обсуждениями прагматических политических соображений, которые, кажется, не имеют к ним никакого отношения.

Литература по Политике отражает явное отсутствие структуры и направленности текста. Можно найти объемную литературу по конкретным темам, таким как рабство, права или природа гражданства, но трудно найти путь в текст, который начинается с вопросов добродетели и счастья, знакомых из NE и рассматривает книгу в целом с точки зрения, знакомой философам. Единственным исключением является книга Ричарда Краута « Аристотель: политическая философия » (2002), как и CDC. Введение Рива к его переводу Politics (1998). Тем не менее поток философской литературы, объединяющей этику и политику Аристотеля, который они должны вдохновлять, еще не появился.

Настоящая книга выходит вскоре после Cambridge Companion to Aristotel’s Politics (2013), и оба вносят ценный вклад в существующую литературу. Обе книги вместе и по отдельности обладают достоинствами широкого представительства ученых, как авторитетных, так и новых, и разнообразия подходов к тексту со стороны философии, классики и политической теории. Как выразились редакторы Critical Guide , этот том дает представление о текущем состоянии науки. К сожалению, благодаря разнообразию подходов и широкому охвату Политика, читатель может упустить из виду единство сборника и взаимосвязь различных вопросов. Тем не менее, редакторы собрали эссе, которые освещают по отдельности и часто взаимосвязаны друг с другом.

Здесь я вырежу для обсуждения те эссе, которые касаются вопросов о политических проявлениях добродетели и счастья. Комментарии по другим темам будут в основном краткими.

Центральное место этики в Политика вызывает споры, поскольку в тексте представлено много того, что выглядит как контрдоказательство. Аристотель описывает свой идеальный город, «город наших молитв» в Politics 7 и 8, основываясь на определении человеческого счастья, заключающегося в отдыхе, а не в войне и завоевании. Он предполагает, что только в таком городе можно найти полное человеческое совершенство, и описывает различные физические и социальные условия, делающие возможным это превосходство и его осуществление. Однако в рассуждениях о других типах режимов Аристотель часто, кажется, трактует политическую стабильность как нечто самостоятельное и даже в первую очередь ценное. Толкователи разделились во мнениях относительно того, как это понимать. Эккарт Шютрампф в книге «Мало общего со справедливостью: Аристотель о распределении политической власти» бросает серьезный вызов ученым, желающим интерпретировать заботу Аристотеля о стабильности в этических или эвдемонистических терминах. При подробном анализе Politics III.6-8, он утверждает, что Аристотель явно считает, что режим, в котором правит небольшое количество добродетельных, справедлив, но нестабилен, и поэтому должен поставить под угрозу его справедливость, включив в него социальные классы, низшие по добродетели. Шютрампф поставил важный вопрос перед ориентированными на добродетель читателями Politics , такими как я. Почему было бы выгодно давать власть людям с более низкой степенью добродетели, если добродетель — единственный критерий, по которому мы судим о режиме? Или, другими словами, почему и как исключение больших чисел из правил может создать проблемы для добродетели режима, как это видит Аристотель?

Пьер Дестре рассматривает вопрос стабильности с противоположной точки зрения в «Аристотеле об улучшении несовершенных городов». Дестре приводит общий аргумент, согласно которому, когда Аристотель обсуждает улучшение режимов в Политике 5, его интересует не стабильность как таковая, а добродетель и счастье, и что он поддерживает «город наших молитв» книг 7 и 8. как модель для подражания для потенциальных улучшателей. Один трудный случай для ориентированного на добродетель читателя 9-го века.0003 Политика — это явно макиавеллиевское утверждение Аристотеля о том, что тиран может сохранить свой режим типичными тираническими средствами: «что управляемые не доверяют друг другу, что они бессильны, что они думают о мелочах». (1314a25-29; перевод Рива). Дестре указывает, что Аристотель, по-видимому, отвергает эти рекомендации и поддерживает второй путь: притворяться умеренным, царственным человеком, играя в демагог с народом ( Pol. 1315a41-b4). Аристотель осторожно описывает такого усовершенствованного тирана как минимум «наполовину хорошего» и говорит, что он правит «лучшими людьми» (1315b4-10). Таким образом, тирании сохраняются и делаются более устойчивыми благодаря улучшению характера и добродетели.

Арлин В. Саксонхаус «Аристотель о коррупции режимов: обида и справедливость» также касается вопроса стабильности, привлекая внимание к более пессимистическим аспектам политического мышления Аристотеля. Saxonhouse предполагает, что в аристотелевском полисе обида и зависть никогда не утихнут. Из-за повсеместного распространения того, что она называет «уколом исключения», любая политическая организация нестабильна. Ее вопрос увлекателен, но ее дело показалось мне неполным без более подробного рассмотрения перспектив стабильности и справедливости. Почему многочисленных рекомендаций Аристотеля по благоустройству городов недостаточно? (Меня поразил один из доказательных текстов Саксонхауса: «Все режимы распадаются…» (1307b19).) только для того, чтобы обнаружить, что она упустила условие, которое меняет смысл предложения «… когда рядом и сильно действует конституция противоположного типа».)

разделы книги поучительны, но мне было интересно, как бы авторы обратились к доказательствам, найденным в других частях книги. Дестре и Шютрампф приходят к противоположным выводам, но они также исследуют разные главы. Часть огромной сложности Политика заключается в том, что Аристотель много раз возвращается к одним и тем же вопросам в разных частях произведения. Можно проанализировать несколько глав в De Anima и почувствовать уверенность, что вы обратились к точке зрения Аристотеля на проблему. Но полное рассмотрение Аристотелем вопросов гражданской добродетели, ценности стабильности или хрупкости политических механизмов требует синтеза отрывков из различных контекстов без потери нюансов — а это легче сказать, чем сделать.

Это делает достижение Райана Балота в «Смешанном режиме» в Политике Аристотеля особенно замечательным, поскольку это устойчивое, широкомасштабное и тонкое рассмотрение центральной темы политической мысли Аристотеля. Балот противопоставляет смешанный режим или «государство» Аристотеля «городу наших молитв» как более осуществимому идеалу, хотя эти два режима во многом похожи друг на друга. Это помогает объяснить, как город наших молитв функционирует как эталон человеческого процветания, по которому оцениваются другие политические устройства, и иллюстрирует единство политической теории Аристотеля. Преимуществом государства перед демократией или олигархией является воинская доблесть, власть разума и гражданская дружба. Но, как указывает Балот, опора на военную доблесть может сделать государство уязвимым для аристотелевской критики спартанского режима: поскольку война ведется ради мира, применение военных добродетелей дает лишь неполную и нестабильную версию человеческий расцвет. В заключение Балот указывает, что отличительной чертой смешанного режима Аристотеля, в отличие от римского и более поздних версий, является то, что он не предполагает управляемого конфликта. Соглашение ( homonoia ) о том, кто должен править, и о гражданской дружбе, которая делает возможным, являются центральными для хорошего политического порядка для Аристотеля.

Три эссе касаются великого спора о том, поддерживал ли Аристотель демократию и как. Танассис Самарас в «Аристотеле и вопросе гражданства» убедительно доказывает, что смешанный режим или государственное устройство, как его поддерживает Аристотель, предполагает исключение низших классов, banausoi или рабочих физического труда, и, таким образом, согласуется с его осуждением демократии в других местах. На другом конце спектра Джозайя Обер в «Природе, истории и лучшем режиме Аристотеля» утверждает, что «город наших молитв» в книгах 7-8 представляет собой (а) смешанный режим или государство и (б) включает в себя всех возможных граждан как граждане, а так грубо говоря демократичны. Эссе Обера также включает ценный отчет о взглядах Аристотеля на историческую эволюцию полиса через различные типы, и он приводит захватывающий аргумент, что город наших молитв является конечной точкой этой эволюции. Наконец, Крис Бобонич внимательно анализирует знаменитую главу ( Pol 3.11), где Аристотель, кажется, приписывает мудрость обсуждениям толпы («Аристотель, принятие политических решений и многие»). как существующие интерпретации, так и для будущих интерпретаторов.

Авторитетные отчеты о лингвистическом и историческом фоне являются полезным дополнением к изданию такого рода. Слово Politeia , переведенное у Аристотеля как «конституция», «режим» и «полития», является сложным и чрезвычайно важным словом. К сожалению, подход Дж. Дж. Малхерна к его истории ошибочен, и студенты и ученые должны полагаться на него с осторожностью («Politeia в греческой литературе, надписях и в Политика : размышления о переводе и толковании»). Основная мысль Малхерна полезна и ценна: политик означает на греческом гораздо больше, чем расположение политических должностей, и читатели не должны вводить в заблуждение общепринятым переводом «конституция». , его более подробные исторические утверждения ложны. Малхерн рассматривает использование Politeia в Геродоте IX.34.3, где оно означает «гражданство», как первый случай слова и, таким образом, как отражение его основного значения. Он пренебрегает Politeia of the Athenians псевдо-Ксенофонта («Старый олигарх»), текст примерно современен Геродоту и, возможно, предшествует ему. Здесь polleia имеет более привычное значение как обычаи, обычаи и культура данного сообщества в данном месте, включая его политическую структуру и законы. Тот факт, что polleia иногда означает «гражданство», примечателен и интересен, но Малхерн не приводит четких доказательств того, что это значение первично.

Часть исторической истории Малхерна связана с утверждением Афинского Незнакомца в платоновских Законах о том, что города, управляемые ради правителей, не соответствуют действительности скорее называется «конфликт-туции», stasioteiai ). Малхерн утверждает, что отрывки показывают, что к тому времени слово polleia стало означать расположение офисов в городе, и что Незнакомец рекомендует лингвистическую реформу перед лицом путаницы в его значении. Но более правдоподобно, что Странника беспокоят не изменения в использовании языка, а политическая практика: города стали управляться фракциями. А opoliteia истинно так называемая, т. е. объединяющая город, а не разделяющая его сама с собой, служит не только правителям, но и всему сообществу.

Я кратко резюмирую оставшиеся сочинения.

Замечания Аристотеля о женщинах в Politics I являются предметом очень ясного и аргументированного эссе Маргариты Делорье («Политическое господство над женщинами в Politics I»). Она начинает с загадочного утверждения Аристотеля о том, что власть мужа над женой является «политической» — термин, обычно предназначенный для обозначения власти над равными. Это трудно согласовать с другими отрывками, где очевидна его вера в неполноценность женщин. После тщательного изучения доказательств она приходит к выводу, что женщины в домашнем хозяйстве имеют «право голоса, но не право голоса» — они участвуют в обсуждениях, не принимая решений.

Политика I также содержит известное описание того, в каком смысле люди являются политическими животными, и того, как речь и разум (оба переводят logos ) отличают нашу политическую природу от природы других животных. Джилл Франк в «О логосе и политике у Аристотеля» интерпретирует логоса , обычно переводимого как «причина», как «речь», и дает анализ политической речи и убеждения, опираясь на Риторику Аристотеля. По ее мнению, убеждение является более активным и коллективным, чем считалось ранее.

Вторая книга Политики содержит аристотелевскую критику предыдущих режимов, реальных и воображаемых. В «Политике II: Политическая критика, политическое теоретизирование, политические инновации» Торнтон Локвуд утверждает, что книга представляет собой нечто большее, чем длинный список жалоб, и анализирует структуру Политика II с прицелом на вопросы о роли политическая критика в политических инновациях.

Пьер Пеллегрен в «Является ли политика естественной наукой?» рассматривает, делает ли естественность полиса для Аристотеля подходящим предметом естествознания, и приходит к выводу, что роль человеческих агентов в политике вместо этого поддерживает отношение Аристотеля к ней как к практической науке.

Качество твердого переплета очень плохое — страница вышла, когда я впервые открыл книгу, и к тому времени, когда я ее закончил, количество свободных страниц увеличилось во много раз. Это, кажется, новая разработка в Критическое руководство серии ; предыдущие тома были грамотно переплетены. Издательство оказало авторам и редакторам плохую услугу, напечатав книгу такого низкого качества и по такой высокой цене. Библиотеки должны заказывать электронную версию книги; те, кто привязан к бумаге, как я, должны пойти в эти библиотеки и распечатать то, что их интересует.

Это очень полезный и интересный том для исследователей политической мысли Аристотеля. Его достоинства намного перевешивают его недостатки, физические или иные.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Благодарю Кирана Сетию и Рэйчел Сингпурвалла за их полезные комментарии к проекту этого обзора.

---

[1] Дата обоих текстов не определена. Для Старого Олигарха ранняя дата 443 г. защищена во введении Бауэрсока к изданию Леба (Xenophon. Scripta Minora . Классическая библиотека Леба 183. Издательство Гарвардского университета, 1925). О более поздней дате 425 см. Дж. М. Мур, Аристотель и Ксенофонт о демократии и олигархии 9.0004, University of California Press, 1986, стр. 20, со ссылками. Обычно считается, что «История » Геродота была опубликована до 425 г., хотя некоторые предполагают, что ее части были опубликованы позже. См. Дэвид Сансоне, «Дата публикации Геродота». Классические исследования Иллинойса Vol. 10, № 1 (весна 1985 г.), стр. 1-9; Дж. А. С. Эванс, «Геродот 9. 73. 3 и дата публикации историй». Классическая филология Том. 82, № 3 (июль 1987 г.), стр. 226–228.

Политика: Обзор сюжета | SparkNotes

polis , или греческий город-государство, согласно Аристотелю, является высшей формой политической ассоциации. Только будучи гражданином полиса человек может в полной мере вести полноценную жизнь, которая является конечной целью человеческого существования. Поскольку достичь этой цели можно только через политическую ассоциацию, Аристотель заключает, что «человек — это политическое животное». Помимо защиты частной собственности и осуждения капитализма, Аристотель, как известно, считает институт рабства необходимым для работы общества.

Анализируя и критикуя другие конституции и конституционные теории, Аристотель приходит к выводу, что ни один существующий город или теория не являются идеальными. Он отождествляет города с их соответствующими конституциями и классифицирует шесть различных типов городов, три хороших и три плохих. Три хороших типа — это

вежливость , или конституционное правительство; аристократия; и королевская власть. Три плохих типа — это демократия, олигархия и тирания. Хорошая конституция сформулирована в соответствии с принципом распределительной справедливости: с равными людьми обращаются одинаково, а с неравными людьми обращаются неравно. Люди считаются более или менее ценными для общества в зависимости от вклада, который они вносят в жизнь города. Хотя Аристотель утверждает, что конституционное правительство с суверенным сводом законов является идеальным, он признает, что в случаях, когда есть выдающаяся группа или отдельный человек, аристократия или королевская власть могут быть предпочтительнее.

Книги IV–VI отвлекают от абстрактных вопросов политической теории и рассматривают практические вопросы, связанные с политическим устройством Древней Греции, в которой жил Аристотель. Аристотель рассматривает множество различных проявлений различных форм правления и отмечает ценность сильного среднего класса, который может быть посредником между противоположными интересами богатых и бедных.

Управление городами обычно делится на совещательные, судебные и исполнительные функции, и Аристотель обсуждает различные способы выполнения этих функций. Независимо от того, кто находится у власти, благоразумно никогда не исключать полностью тех, кто не у власти. Умеренность, образование и уважение ко всем обеспечат стабильность. Конституции меняются, когда возникает большая фракция, противостоящая нынешнему правительству, и устанавливает другую концепцию справедливости и равенства.

Предвидя идеальный город, Аристотель утверждает, что цель города — помочь каждому гражданину достичь счастья, которое можно найти в свободном упражнении спекулятивных рассуждений. Все остальные блага являются лишь средствами для достижения этой цели. Аристотель рекомендует держать город небольшим, но достаточно большим, чтобы быть самодостаточным. Все граждане должны участвовать в военной службе, правительстве, религиозной службе и собственности на землю, но они должны оставить ремесла и производство продуктов питания негражданам. Что касается образования, Аристотель рекомендует программу чтения и письма, рисования, физической подготовки и музыки. Это образование должно быть направлено на достижение качественной жизни и должно поощрять жизненные навыки, нравственную добродетель и развитие ума.