Дезинтеграция киевской Руси реферат по истории | Сочинения История
Скачай Дезинтеграция киевской Руси реферат по истории и еще Сочинения в формате PDF История только на Docsity! ДЕЗИНТЕГРАЦИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ И СТАНОВЛЕНИЕ РУССКИХ КНЯЖЕСТВ В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ ХI–ХII в. Развитие общественных отношений вело к эволюции всех структур Русского государства. Понятие дружина продолжало обозначать как служилых князю людей, так и объединения по определенному принципу – от войска до нескольких человек, собравшихся на совет вместе с князем по его приказу. Как следует из ПП, понятие дружина обозначало также сельские соседские объединения. Не ясно, является ли такое словоупотребление следствием его расширения или оно существовало ранее, но нарративные письменные произведения его в таком значении не использовали. Вероятно, значительное семантическое расширение термина дружина отразило трансформацию замкнутого коллектива служилых князю людей с совмещенными воинскими, административно-судебными функциями в государственный княжеский административно- судебный аппарат с традициями обозначения макро- и микрогрупп княжих мужей, войска и слуг.
Интеграция княжих отроков и профессиональных слуг княжеского двора имела следствием появление социального термина дворяне (равнозначные термины дворянин, слуга, слуга дворный известны с последней четверти ХII в.) Они стали началом формирующегося с XIII в. военно-служилого сословия дворян. Детские, вероятно, стали началом развивавшегося с конца XIII в. особого социального слоя детей боярских, находившихся в экономическом и общественном положении между боярами и дворянами-слугами. Во второй половине ХI в. отмечается распространение вотчинного землевладения в среде бояр и, видимо, более низких по положению служилых людей (в ПП, составленной, по мнению Б. Д. Грекова, А. А. Зимина, М. Б. Свердлова и других исследователей, с определенными различиями, в первой трети ХII в., для обозначения собственника землевладельческого хозяйства используется широкое и социально неопределенное понятие господин). Расширение господского землевладения прослеживается, как отмечено ранее, в появлении в конце ХI – начале ХII в.
закупов. Видимо, увеличилась сфера применения труда холопов (в ПП отмечаются их торгово-денежные операции). В это время холопство используется как средство наказания нерадивого купца, закупа – вора или бежавшего от господина (см. ранее). Таким образом, можно предположить развитие холопства как сословия средневекового общества. В ХII в. быстро растут города как торгово-ремесленные, политические, военные, идеологические и религиозные центры. Значительно увеличиваются их число и занимаемые ими площади (в первой трети ХIII в. существовало ок. 150 городов с занимаемой укрепленной территорией от 300 га до 2,5 га). В качестве особых социальных коллективов с определяющим значением торгово-ремесленного населения, а также бояр с зависимыми от них людьми, города имели самостоятельные экономические и общественно-политические задачи и возможности, отличные от княжеских. Поэтому после периода подчинения княжеской власти они начинают ей противостоять, растет стремление местной знати – боярства к независимости от нее.
После смерти Ярослава Мудрого формируются местные княжеские династии в Черниговской, Смоленской, Ростово- Суздальской земле, на Волыни и в Галиции (ранее существовала лишь одна местная династия полоцких князей). Всеволод Ярославич (1078-1093, здесь и далее указывается киевское княжение), Святополк Изяславич (1078-1113), Владимир Всеволодович Мономах (1113-1125), Мстислав Владимирович Великий (1125-1132) предпринимали значительные усилия для сохранения политического единства страны и системы киевского княжения как высшей политической власти. Однако в последней четверти ХI – первой половине ХII в. образовались наследственные княжеские владения со столами в Чернигове, Переяславле, Смоленске, Ростове, Суздале, на Волыни и в Галиции, а представители разных ветвей княжеского дома начали кровавую борьбу за раздел и передел своих владений. Так что уже в 1097 г. они вынуждены были собраться в Любече на совет для установления мира. Основные вопросы княжеского съезда были сформулированы актуально для определения судеб Русского государства: «Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут войны.
Да объединимся единым местными вариантами. Литературный язык и литература также оставались едиными. Русская митрополия поддерживала единое культурное пространство единством церковной организации, а ее глава еще долгое время имел титул, сохранявший историческую традицию – «митрополит Киевский и всея Руси». Когда же объективные социально-экономические процессы разделили к концу ХII – началу ХIII в. русских людей на жителей разных, иногда враждебных друг другу земель-княжеств киян, смолян, полочан, новгородцев, владимирцев и т. д., они 0 0 1 F 0 0 1 Fсохраняли общее самоназвание – культурно-истори чес кую самоидентификацию – русин, то есть относящийся к Руси. СПИСОК РЕКОМЕНДУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Алексеев Л. В. Полоцкая земля: (Очерки истории северной Белоруссии в IX–XIII вв.). М., 1966. Алексеев Л. В. Смоленская земля в IX–XIII вв.: Очерки истории Смоленщины и Восточной Белоруссии. М., 1980. Древнерусские княжества Х–XIII вв. М., 1975. Котляр Н. Ф. Формирование государственной территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX–XIII вв.
Киев, 1985. Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо- Восточной Руси в Х–ХIV вв. М., 1984. Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь: Очерки социально- политической истории. Л., 1987. Лихачев Д. С 0 01 F. Русские летописи и их культурно-историчес кое значение. М.; Л., 1947. Лихачев Д. С. Человек в литературе древней Руси. М.; Л., 1958 (см. также последующие издания). Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1967 (см. также последующие издания). Лихачев Д. С. Развитие русской литературы Х-ХVII вв.: Эпохи и стили. Л., 1973 (см. также последующие издания). Монгайт А. Л. Рязанская земля. М., 1961. Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. Плетнева С. А. Половцы. М.. 1990. Подвигина Н. Л. Очерки социально-экономической и политической истории Новгорода Великого в XII-XIII вв. М., 1976. Романов Б. А. Люди и нравы древней Руси: (Историко- 0 0 1 Fбы товые очерки XI-XIII вв.). Л., 1947; 2-е изд. Л., 1966. Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.
М., 1982. Свердлов М. Б. Генезис и структура феодального общества в Древней Руси. Л., 1983. Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде. М., 1988. Свердлов М. Б. Становление феодализма в славянских странах. СПб., 1997. Смирнов И. И. Очерки социально-экономических отношений Руси XII-XIII вв. М.; Л., 1963. Щапов Я. Н. Государство и церковь Древней Руси X-XIII вв. М., 1989. Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962. Янин В. Л. Очерки комплексного источниковедения: Средневековый Новгород. М., 1977. Янин В. Л. Новгородские акты XII-XV вв.: Хронологический комментарий. М., 1991. Янин В. Л. У истоков новгородской государственности. Великий Новгород, 2001. ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОГО АНАЛИТИЧЕСКОГО ЧТЕНИЯ Фроянов И. Я. Мятежный Новгород: Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX – начала XIII столетия. СПб., 1992.
Древнерусского государства — Студопедия
Поделись
В середине XII вв. Древнерусское государство начинает переживать процесс политической дезинтеграции (территориально-политической раздробленности).
Политическая раздробленность является второй стадией развития типичного западного средневекового государства. Её суть состоит в изменении формы государственного устройства. Новая форма характеризуется: присвоением местными политическими элитами функций государственной власти, возникновением региональных политических образований, обладающих государственным суверенитетом и заменой военно-политического единства договорными отношениями. В причинах наступления этой стадии можно вычленить как общие для всей Европы, так и специфические черты. Главной причиной раздробленности является, несомненно, дальнейшее развитие феодальных отношений, рост частно-феодальной собственности на землю
Поскольку при феодальном порядке власть является атрибутом (т.е. существенным свойством) феодальной собственности на землю, феодальные собственники формируют на своих землях аппарат политической власти. Без этого аппарата они не могли бы заставить зависимого крестьянина, самостоятельно ведущего своё хозяйство, выполнять феодальные повинности. Приобретя «иммунитет», т.е. невосприимчивость к большинству функций центральной государственной власти, феодальное владение представляло собой, по сути, политически независимое образование. Оно обладало в какой-то степени всеми признаками государственности. Различные степени суверенитета породили своеобразные отношения «вассалитета – сюзеренитета». Такой порядок позволял регулировать отношения между земельными собственниками разных политических уровней. Это обеспечивало формальное единство государства при сохранении основных признаков раздробленности. Политической дезинтеграции способствовал также натуральный характер хозяйства, не создававший необходимости в экономическом единстве государства.
Причиной стал и низкий уровень социальной конфликтности, проистекавший из низкого уровня эксплуатации населения. Он был вызван неразвитостью рыночных отношений. Дезинтеграции, несомненно, способствовал сам процесс хозяйственного, социального, культурного развития общества, позволявший и заставлявший отдельные территории (потребности которых не могла адекватно реализовывать далёкая центральная власть) существовать в политическом плане относительно обособленно. Подобные процессы (несколько позже по сравнению с Западной и Центральной Европой в связи с «бессинтезным», замедленным характером формирования феодализма) и происходили в Древней Руси, вызвав аналогичные европейским последствия. Особенностью здесь стало то, что вследствие своеобразного порядка передачи княжеской власти старшему в роду и периодического переезда в связи с этим князей и их дружин из княжества в княжество рост частнофеодальной собственности на землю принял здесь характер 
В связи с этим «оседанием» прекратились княжеские переезды. Князья стали основывать княжеские династии в отдельных землях. Ведь теперь и интересы князей, и интересы бояр-дружинников, имевших вотчины в определённой земле, сосредотачивались в её пределах. Их реализация требовала создания адекватной политической конструкции. Она была юридически оформлена на Любечском съезде князей 1097 г. формулой «каждый держит отчину свою». Реализацией новых принципов междукняжеских отношений стало расчленение Древнерусского государства на уделы, закреплённые за тем или иным членом рода Рюриковичей. Прежняя политическая система Киевской Руси, основу которой составляла уплата дани в Киев, и равные права князей на занятие любого княжеского престола ушла в прошлое. Ослабление с течением времени власти Киевского князя привело после смерти Мстислава Великого (1132 г.) к окончательному торжеству дезинтеграции. К специфическим причинам раздробленности можно также отнести ослабление половецкой опасности, минимизировавшее необходимость военного единства и падение роли Киева вследствие утраты прежнего экономического значения «пути из варяг в греки».
Другая проблема России – внутренняя дезинтеграция — Kyiv Post
В то время как путинский режим стремится расширить российскую империю за границей, он сталкивается с надвигающейся внутренней проблемой: выживет ли на самом деле сама Российская «Федерация».
Федерация – это группа государств с центральным правительством, в которой эти государства теоретически могут сохранять независимость во внутренних делах. Российская «Федерация» не такая «федерация». Это империя, сложившаяся за полтысячелетия, с прямой центральной властью над всеми аспектами дел входящих в ее состав республик.
Однако сегодня эта центральная власть находится под угрозой, в основном из-за войны России против Украины. Ведение Россией своей неудачной войны предполагает два решения этого вторжения: Россия не одержит верх в Украине, и в результате «Федерация» находится в опасности.
150 наций составляют «Федерацию», среди них казанские или поволжские татары. Их земля, ныне Татарстан, была насильственно захвачена и оккупирована московитами, теперь известными как русские. Это история едва ли не самого крупного национального меньшинства в РФ, насчитывающего более семи миллионов жителей.
После многодневных боев при осаде Казани войско Ивана IV (известного как Грозный) взяло город штурмом в 1552 году, разграбило, а затем сожгло его дотла.
Мужское население города было полностью вырезано, а женщин и детей угнали в рабство. Обнаженные трупы зверски убитых казанцев москвичи привязали к 50 бревнам и спустили вниз по Волге. В радиусе 60 километров от самой Казани не осталось ни одной деревни. Все они были опустошены и сожжены вместе с жителями.
Современные волжские татары — потомки известных ранне-средневековых государств, издревле живших в Поволжье. Одним из последних государственных образований современного татарского народа было Казанское ханство, утратившее самостоятельность в 1552 г. Взятие Казани не означало падения всего государства, хотя его войско было уничтожено, а хан взят в плен и отправлен на центральная Россия. Татары еще несколько лет оказывали активное сопротивление.
Русские проводили политику геноцида и этнических чисток на оккупированных землях. Бедственная политика русских вынуждала татар переселяться с Волги в восточные районы Казанского ханства. Только в начале 18 века русские правили этим регионом бывшего Казанского ханства.
Тогда как территории вдоль Волги и города Казани были заселены русскими. Татарскому населению было запрещено селиться по Волге в течение 200 лет. В 18 веке начались крестьянские восстания, которые поддержало татарское население.
Татары активно приветствовали первую русскую революцию. Татарское население было одним из самых образованных среди мусульманских народов России. Поэтому татары были представлены во всех политических течениях того времени. Однако царское правительство внесением поправок в законы создало трудности для татарских избирателей. Таким образом, большинство мусульман Средней Азии не могло принять участие в выборах в III Думу, а итоги выборов в IV Думу означали, что Казанская губерния стала бесправной.
В советское время вся деятельность гражданского общества жестко контролировалась властями. В то же время запрещалась деятельность организаций, не признававших советскую власть и коммунистическую идеологию (легально или полулегально такие организации существовали лишь в начале 1920-х гг.
и вновь возникли в конце 1980-х гг.).
В начале 1990-х годов в Татарстане начали формироваться два идеологических течения: татарское национальное движение и вдохновленное русскими федералистское пророссийское движение. Пик их политического влияния пришелся на начало 19 в.90-е
24 августа 1990 года в Казани прошел митинг с требованием принятия Декларации о государственном суверенитете Татарстана. Через пять дней Верховный Совет ТАССР начал рассматривать этот вопрос. Завязалась оживленная дискуссия. Именно 30 августа 1990 года Верховный Совет республики принял Декларацию о государственном суверенитете Татарской ССР. Однако татарское национальное движение настояло на принятии Декларации независимости.
К началу 1991 года ситуация в СССР стала критической. Центральные власти стали терять контроль над союзными республиками, а сам союз вступил в период явного распада.
Осенью 1991 года татарский народ собрался на своем митинге, требуя не что иное, как независимость.
Попытка штурма парламента Татарстана была предпринята 15 октября 1991 года. Буквально через несколько дней, 24 октября 1991 года, Верховный Совет Татарстана принял постановление об акте о государственной независимости республики, в рамках подготовки к референдуму. что должно было укрепить ранее провозглашенный государственный суверенитет.
Председатель Верховного Совета Российской «Федерации» Руслан Хасбулатов пообещал в интервью газете «Известия Татарстана» посадить руководителей Республики Татарстан «в железную клетку».
Ситуация обострилась. Российские власти агитировали людей игнорировать референдум, голосовать «против». Республику Татарстан заполонили листовки, призывающие к бойкоту голосования. Это стало предметом телеобращения президента России Ельцина. В субботу, накануне референдума, прокурор Татарстана лично принес Председателю Верховного Совета ТССР уведомление о том, что в случае проведения всенародного голосования спикер парламента будет привлечен к уголовной ответственности на основании решения Конституционного Суда РФ.
Референдум, состоявшийся 21 марта 1992 года, стал важным шагом на пути к определению статуса республики. Вопрос звучал так: «Хотели бы Вы, чтобы Республика Татарстан была субъектом международного права, суверенным государством с правом устанавливать отношения с Российской Федерацией и другими республиками и государствами на основе равноправных договоров?» Явка татарстанцев на референдуме составила 81,7%, из них 61,4% проголосовали «за».
Верховный Совет Республики Татарстан на основании волеизъявления народа принял Конституцию Республики Татарстан 6, 19 ноября92. Татарстан был единственной из всех республик в составе Российской «Федерации», отказавшейся подписать новый федеративный договор. Они ссылались на Декларацию 1990 года, результаты референдума и новую Конституцию, требуя тем самым закрепить за ней особый статус в отношениях с Москвой.
Однако усилилось давление на лидеров татарского национального движения и, в частности, на правительство. Началась дезинформационная кампания.
Заявления татарских лидеров были искажены. Среди населения распространилась дезинформация о том, что один из лидеров национального движения говорил о неполноценности и «незаконнорожденности» детей от смешанных браков и необходимости их истребления.
Правительство Татарстана начало постепенно «сдавать» суверенитет. Во-первых, положения о суверенитете были смягчены в Конституции 1992 г., а затем еще в большей степени в Договоре с Россией 1994 г.
В феврале 1994 года руководство Татарстана подписало соглашение о разграничении полномочий между властями России и Татарстана. Соглашение предусматривало особые условия для присоединения республики к Российской «Федерации», что, казалось бы, сняло напряжение между Москвой и Казанью на годы вперед. За этот компромисс Татарстану были предоставлены довольно широкие права суверенного субъекта. Например, возможность вести внешнеэкономические связи и, в некоторой степени, внешнеполитическую деятельность.
С приходом Путина к власти в 2000 году власть Москвы была восстановлена.
Все региональные особенности были приведены «в соответствие с законодательством Российской Федерации». К 2017 году особые отношения между Москвой и Казанью были прекращены.
Также в 2017 году Путин запретил изучение и преподавание национальных языков во всех федеративных национальных республиках. Решение стало результатом многочисленных жалоб русских, проживающих в Татарстане и других республиках, на то, что их заставляют учить не родной язык. Для Москвы это должно было стать последним гвоздем в крышку гроба татарского языка и культуры – культурным геноцидом.
Однако оказывается, что это была всего лишь попытка России совершить культурный геноцид. Казанские татары сегодня очень живы, как культурно, так и политически. Все эти сведения были доведены до моего сведения казанскими татарами, стремящимися к независимости.
Кажется, происходит какое-то движение.
Только сейчас мы видим настоящий распад СССР
В интервью Консорциуму университетов Андрей Кортунов , директор Российского совета по международным делам (РСМД), делится своим анализом отношений России с его соседи, ЕС и Китай.
Опрашивающий: Марк Фридли в настоящее время является ассистентом проекта в Европейской сети лидеров, где он в основном работает над предстоящей Конференцией 2021 года по рассмотрению действия ДНЯО. Он имеет двойную степень магистра по европейским делам в Sciences Po Paris и Лондонской школе экономики, а также работает сотрудником по выпускникам в европейском отделении Консорциума университетов. Ранее он проходил стажировку в посольстве Швейцарии в Казахстане и Таджикистане, в Центре исследований в области безопасности ETH в Цюрихе и в качестве стажера Шумана в Европейском парламенте в Брюсселе.
Опрашиваемый: д-р Андрей Кортунов Генеральный директор Российского совета по международным делам (РСМС), член экспертных и наблюдательных комитетов, а также попечительских советов ряда российских и международных организаций. После получения докторской степени. Кандидат исторических наук в МГИМО, стажировался в посольствах СССР в Лондоне и Вашингтоне и Постоянном представительстве СССР при ООН.
До прихода в РСМД занимал различные должности в Институте Академии наук США и Канады, генеральным директором которого является с 2011 года. Он также преподавал в университетах по всему миру, в том числе в Калифорнийском университете в Беркли. Его исследовательские интересы включают современные международные отношения и внешнюю политику России.
В интервью The University Consortium
Андрей Кортунов , директор Российского совета по международным делам (РСМД), поделился своим анализом отношений России с соседями, ЕС и Китаем. Опрашивающий: Марк Фридли в настоящее время является ассистентом проекта в Европейской сети лидеров, где он в основном работает над предстоящей Конференцией 2021 года по рассмотрению действия ДНЯО. Он имеет двойную степень магистра по европейским делам в Sciences Po Paris и Лондонской школе экономики, а также работает сотрудником по выпускникам в европейском отделении Консорциума университетов.
Ранее он проходил стажировку в посольстве Швейцарии в Казахстане и Таджикистане, в Центре исследований в области безопасности ETH в Цюрихе и в качестве стажера Шумана в Европейском парламенте в Брюсселе.
Опрашиваемый: д-р Андрей Кортунов Генеральный директор Российского совета по международным делам (РСМС), член экспертных и наблюдательных комитетов, а также попечительских советов ряда российских и международных организаций. После получения докторской степени. Кандидат исторических наук в МГИМО, стажировался в посольствах СССР в Лондоне и Вашингтоне и Постоянном представительстве СССР при ООН. До прихода в РСМД занимал различные должности в Институте Академии наук США и Канады, генеральным директором которого является с 2011 года. Он также преподавал в университетах по всему миру, в том числе в Калифорнийском университете в Беркли. Его исследовательские интересы включают современные международные отношения и внешнюю политику России.
Прошлый опыт: Поездка в США, Об отношениях России с соседями
Марк Фридли : Доктор Кортунов, мне очень приятно поговорить с вами сегодня, я очень жду ваших мыслей. Во-первых, вернемся в историю. Если я правильно помню, вы могли поехать в Соединенные Штаты в рамках вашего обучения в аспирантуре Института США и Канады Академии наук СССР, что в то время было не у многих студентов в СССР. Какие у вас остались впечатления об этих США в этой поездке? Что вас больше всего удивило? Какие представления о США и американо-советских отношениях у вас были подтверждены, а какие оказались ошибочными за это время?
Андрей Кортунов : Что ж, мне повезло в том смысле, что США были не первой страной, которую я посетил. В 1978 году, будучи студентом бакалавриата МГИМО, я провел пару месяцев в советском посольстве в Лондоне. После этого, когда я попал в Вашингтон, я знал, что Запад больше, чем Соединенные Штаты.
Я попал в США в 1984 году, как раз тогда, когда были введены американские санкции против Советского Союза, и прямых авиарейсов между двумя странами не было. Конечно, США произвели на меня впечатление, по крайней мере, в той степени, в какой Вашингтон отражает США, учитывая, что во многих отношениях это отдельная страна. Хотя я знакомился с американскими дипломатами и некоторыми экспертами, до перестройки оставалось еще три года, и политические отношения были напряженными, поэтому мои контакты были все еще весьма ограничены. Тем не менее степень открытости, с которой я столкнулся в США, резко контрастировала с тем, к чему я привык в Москве. Имейте в виду, что это было задолго до 9/11 и принятие Патриотического акта. Например, я мог просто попасть на Капитолийский холм, не подавая никаких документов. Я широко пользовался этой свободой, так как одной из моих обязанностей в Вашингтоне было обеспечение библиотеки Института США и Канады Российской академии наук слушаниями в Конгрессе и другими документами.
Закон о свободе информации позволял мне быть добросовестным поставщиком информации. (смеется)
Я также провел много часов в Библиотеке Конгресса и библиотеке Джорджтаунского университета, где общался с американскими студентами и вырабатывал новые идеи. В целом, мое пребывание в США было очень важным образовательным опытом. Это помогло мне продвинуться в моей профессиональной карьере, но также сделало меня более восприимчивым к идеям, которые появились позже с перестройкой и «новым мышлением» после прихода к власти Горбачева. Так что, по сути, я приехал в США более-менее нейтральным, а вернулся из США либералом.
Сабина Фишер, Иван Тимофеев:
Альтернативное будущее отношений ЕС и России в 2030 году
Марк Фридли : С 1982 по 1995 год вы занимали различные должности в Институте исследований США и Канады. Не могли бы вы поразмышлять над некоторыми из повторяющихся вопросов, которые вы обсуждали в Институте, а также в более широком трансатлантическом экспертном сообществе? Какие из этих дискуссий актуальны и сегодня?
Андрей Кортунов : Ну, в начале моего пребывания в институте, то есть до прихода к власти Горбачева, наша свобода интеллектуального маневра была весьма ограничена.
Но, к чести бывшего директора института, у нас была либеральная по советским меркам среда: это был интеллектуальный заповедник. Институт был известен своим свободомыслием и нестандартными идеями, что выделяло его среди других мозговых центров СССР. Мы имели доступ к западной литературе, вели активные дебаты по разным вопросам и даже принимали иностранные делегации. Это была благодатная почва для новых идей и свободного мышления. С приходом к власти Горбачева мы могли позволить себе еще большую гибкость и интеллектуальную свободу. Каждый год означал новые уровни свободы и участия в общественной политике.
Помню, вместе с Виталием Журкиным и Сергеем Карагановым публиковал статью, в которой спрашивал, готовит ли Запад войну против СССР. И мы пришли к выводу, что на Западе не было таких планов, которые должны были бы повлиять на советское оборонное планирование. Мы начали развивать такие идеи, как «разумная достаточность» и «минимальное сдерживание», подразумевая, что советская обороноспособность была избыточной и что мы должны урезать наш оборонный бюджет и использовать высвободившиеся ресурсы для инвестиций в социально-экономическую модернизацию страны.
Мы выступали за более активный подход с США к вопросам разоружения. Мы нашли восприимчивую аудиторию для этих идей и в США, в основном в университетах и аналитических центрах. В тот момент мы думали, что полное ядерное разоружение возможно, и обе страны могли бы использовать полученные мирные дивиденды.
С этими идеями мы также вступили в борьбу с консервативным советским истеблишментом, в том числе с военными. Я помню, как писал статью о разработке первого советского авианосца, где указывалось, что Советскому Союзу такой авианосец не нужен, потому что он был и останется сухопутной державой, а не морской державой. Статья вызвала бурю негодования в советском министерстве обороны. В типично советской манере они представили контраргумент, заявив, что СССР должен стать морской державой. Это было за несколько лет до его распада. Некоторые из этих дискуссий и идей сегодня выглядят наивными и оторванными от реальности, но некоторые из них по-прежнему актуальны и рано или поздно могут вернуться на повестку дня.
Марк Фридли : Последний вопрос о прошлом, но очень связанный с настоящим. Главный и важный фактор, объясняющий сложность отношений между ЕС и Россией, заключается в различных интерпретациях истории, особенно между Россией и восточными государствами-членами ЕС. Является ли историческое примирение необходимой частью улучшения отношений между двумя сторонами? И поскольку сейчас мы наблюдаем противоположную тенденцию, то как и где можно начать такой процесс примирения?
Андрей Кортунов : России, как и любой другой стране, нужны хорошие отношения с соседями. Не обязательно союз, а конструктивные отношения, основанные на взаимном уважении и общих интересах. И это одна из миссий России. Я не хочу сказать, что у наших соседей всегда было идеальное отношение к России. Этого явно не было. Но искусство дипломатии предполагает работу и с трудными партнерами, и во многих случаях это искусство просто отсутствовало в Москве после окончания холодной войны.
Мы должны были вложить гораздо больше ресурсов в укрепление отношений с нашими соседями. Я не помню ни одного визита какого-либо президента России в какую-либо из стран Балтии, в то время как американские и многие западноевропейские лидеры посещали Таллинн регулярно. Но Эстония должна быть важнее для России, чем для США, учитывая, что мы соседи, у нас общая история и в стране проживает большое русскоязычное меньшинство. Конечно, взаимодействие было трудным и разочаровывающим, но нам следовало уделить больше внимания этим странам.
Марк Энтин, Екатерина Энтина:
Европейский вектор внешней политики России: к годовщине вступления России в Совет Европы
Но я понимаю, почему это произошло. С российской точки зрения, присутствующей даже среди либеральных российских политиков, логика была такова: мы, российская элита, деконструировали советскую империю, и это было нашим решением. Мы освободили эти страны и позволили им идти своим путем, и они должны быть благодарны за это.
Мы не пытались помешать их независимости, мы не подавляли их просьбы о независимости, а, наоборот, помогали им строить свои государства, и все же не видим благодарности с их стороны. Но из Таллина, Вильнюса или Риги история другая. Они видят в России угнетателя, лишившего их государственности, и, наконец, когда Россия не смогла больше удерживать их в своей империи, она ждет от них благодарности? Они хотят, чтобы Россия заплатила за годы оккупации или хотя бы извинения за то, что они выстрадали под русским игом.
Теперь эти две интерпретации истории очень трудно примирить. В результате вместо того, чтобы стать российскими лоббистами в ЕС, как страны, понимающие Россию и ее интересы, они превратились в группу стран, которые относятся к самой резкой критике Российской Федерации, иногда справедливой, иногда не очень. Но они обычно настаивают на наименьшем общем знаменателе в вопросах, связанных с Россией, внутри ЕС. И в этом заключается еще одна ошибка русских расчетов: думать, что эти страны не имеют большого значения в Европе.
Убеждение, что если мы сможем заключить сделку с Берлином, Парижем или Римом, нам не придется беспокоиться о позициях более мелких восточноевропейских государств, ошибочно. Эти страны действительно имеют значение, и они могут превзойти себя. Понятно, что игнорировать их нельзя.
Представление о том, что мы можем иметь дело с избранными европейскими столицами вместо Брюсселя, по-прежнему распространено. Если министр иностранных дел Лавров говорит, что мы хотим заморозить наши отношения с ЕС, он имеет в виду, что мы хотим сделать это не с европейскими столицами, а с Брюсселем. Убежденность такова: мы можем поддерживать хорошие отношения с Западной Европой и без Брюсселя. Но по многим важным вопросам, будь то торговля и тарифы, санкции или инвестиционная политика, решает Брюссель.
Текущие вопросы: об отношениях России с Европой, будущем отношений с Китаем и Россией и СНГ
Андрей Кортунов : Я объясняю эти события тем, что в Москве считали, что Боррелл приехал в Россию, чтобы научить российские власти правам человека на фоне дела Навального.
Предполагалось, что это было сообщение, которое он должен был передать, и Россия хотела быть готовой ответить соответствующим образом. С российской стороны должно быть четко указано, что мы готовы обсуждать с ЕС, а что нет. Россия подготовила ряд контраргументов, и Лавров довольно недипломатично сформулировал официальную российскую позицию. Это была неловкая и неловкая ситуация. Но в случае с Навальным российские власти отреагировали очень нервно, так как вообще не ожидали его возвращения из Германии в Россию. Это вызвало череду импровизаций. Таким образом, поездка Боррелла могла быть воспринята как добавление оскорбления к травме. После этого с российской стороны была попытка как-то смягчить кризис. В конце концов, ЕС, похоже, тоже заинтересован в том, чтобы избежать эскалации, поскольку он не мог отреагировать более деэскалацией, чем в случае принятых им ограниченных санкций. Таким образом, ни одна из сторон не желает серьезной эскалации. Очень жаль, что Боррелл встретил холодный прием в Москве, но я думаю, что мы продолжим совместную работу там, где наши интересы совпадают, как мы это делали раньше.
Марк Фридли : Каким вы видите развитие сотрудничества между Россией и ЕС в ближайшие годы? В 2017 году Макрон сделал сближение ЕС и России одним из приоритетов своей внешней политики. В преддверии переизбрания в следующем году кажется маловероятным, что он сделает это снова, учитывая скудные результаты этого и подобных мероприятий, таких как перезагрузка Обамы, в прошлом.
Андрей Кортунов : В ближайшее время в этих отношениях не будет ни перезагрузки, ни прорыва. Даже не из-за неразрешенных кризисов, которые ограничивают наши отношения, таких как Украина, Сирия или Беларусь, даже если Украина остается самым важным камнем преткновения на пути к улучшению отношений. Я боюсь, что проблема более фундаментальна: она скорее связана с разрывом в некоторых базовых представлениях между руководством ЕС и Россией. Каждый из них придерживается очень разных представлений о том, что такое желаемый мировой порядок и каковы его ценности.
Наблюдая сегодня за международными событиями, обе стороны могут найти аргументы в поддержку своих взглядов. Взгляд Кремля более пессимистичен: он подразумевает, что мир — суровое место, и вещи, скорее всего, станут хуже, прежде чем станут лучше, а конфликты, гонки вооружений и национализм участятся. И, исходя из этой точки зрения, политика Путина направлена на то, чтобы подготовить его страну к этим неизбежным вызовам, с которыми ей придется столкнуться. Взгляд ЕС отличается, и, поскольку он верит в многосторонность и порядок, основанный на правилах, он продвигает свою повестку дня в области окружающей среды и прав человека. Именно поэтому Москве и Брюсселю так сложно найти общий язык. Боюсь, эта ситуация не изменится, так как оба актера считают, что время сыграет в их пользу.
Андрей Кортунов:
Как пандемия изменит отношения России и ЕС
Глубокий кризис между ЕС и Россией длится уже семь лет. Это долгое время. Если бы вы сказали мне еще в 2014 году, что двусторонняя повестка не изменится к 2021 году, я бы сказал: «Нет, нет, это невозможно».
Вместо этого это стало новой нормой. Эта новая нормальность может быть не идеальной, но приемлемой для обеих сторон. С обеих сторон есть заинтересованные стороны, которые выигрывают от этой ситуации, и обе стороны ожидают, что другая сторона первой пойдет на фундаментальные уступки. Я называю это балансом взаимной слабости: с российской стороны это экономическая слабость, выражающаяся в стагнации темпов роста. С европейской стороны слабость носит скорее политический характер и выражается главным образом в отсутствии стабильного лидерства. Слабость обоих акторов становится особенно заметной по сравнению с Китаем и другими быстрорастущими азиатскими странами.
Марк Фридли : Интересно, что вы упомянули Азию в этом контексте. В течение прошлого года пандемия коронавируса вызвала «битву нарративов» между Китаем, Россией, ЕС и США. Когда мы вступаем в позднюю стадию этой битвы — вакцинацию — как эта битва закончилась? Как вы считаете, привело ли это к каким-то существенным геополитическим изменениям? Выявил ли он геополитический сдвиг?
Андрей Кортунов : Да, коронавирусный кризис оказал влияние, особенно на развитие международной экономики.
До пандемии многие экономисты утверждали, что Китай превзойдет США как самую мощную экономическую страну в середине 2030-х годов. Аналитики считают, что после пандемии это произойдет к 2027 году. Это существенное изменение для всех. Но даже если отбросить экономику в сторону, то, как США не справились с пандемией, продемонстрировало недостатки их социальной и политической системы. В России США традиционно рассматривались как воплощение современности. Теперь цифры COVID-19кризис раскрывает другую и очень печальную историю. Более того, расовые беспорядки, предвыборные кампании, события на Капитолийском холме — все эти события наносят сильный удар по положению США в мире. Мы не можем недооценивать последствия этого, потому что во многих отношениях США были эталоном, с которым сравнивала себя Россия.
В этой битве нарративов Китай, безусловно, одерживает верх, по крайней мере, в России. Люди говорят, что хотя Китай и совершает нарушения прав человека в Гонконге или Синьцзяне, китайцы смогли лучше защитить свое население, чем большинство западных демократий.
Может, стоит пересмотреть свое представление о современности и о том, где ее искать? Но я не думаю, что Россия может подражать Китаю, да и не должна. Тем не менее пандемия, безусловно, изменила восприятие России в пользу Китая.
Марк Фридли : Вы поднимаете здесь два очень интересных момента. Один касается официальных отношений между КНР и Россией. Другой — о восприятии российской общественности. Что касается последнего, я всегда ожидал, что россияне будут оказывать давление на российское правительство, чтобы оно поддерживало хорошие отношения с Западом, учитывая их предпочтение учиться, путешествовать и работать в Европе или США. Повлияет ли это изменение в массовом восприятии на отношение России к Западу?
Андрей Кортунов : Есть разница между тем, что ты считаешь лучшим, и тем, что ты считаешь своим. Китай, возможно, лучше справился с пандемией, но это не значит, что Россия больше не является европейской державой.
Независимо от того, является ли Запад историей успеха или неудачи, можем ли мы рассматривать события на Западе как положительные или отрицательные, мы в большинстве случаев разделяем эти тенденции. Мы разделяем, по крайней мере частично, его истории успеха, и мы разделяем его слабые стороны. Это не вопрос выбора. Русские могут смотреть на Китай с восхищением, но вывод для нас не в том, чтобы уподобиться им и перестать быть европейцами. В этом смысле я бы не стал преувеличивать эту тенденцию. Да, отношение к Китаю изменилось в положительную сторону, а народное и политическое уважение к Китаю возросло, но были и другие страны, особенно многие демократические государства, которые также показали очень хорошие результаты, такие как Австралия, Тайвань или Новая Зеландия.
Марк Фридли : А как насчет политических отношений между Россией и КНР?
Екатерина Чимирис:
Страны Восточного партнерства: буферная зона или площадка для диалога?
Андрей Кортунов : Политические отношения уже набрали значительный импульс до пандемии, с множеством областей сотрудничества, от военных вопросов до энергетики и инфраструктуры.
Углубление этих отношений обусловлено, прежде всего, проводимой США стратегией двойного сдерживания. США делают больше, чем любая другая внешняя сила, для укрепления китайско-российского партнерства, поскольку они поддерживают враждебные отношения с ними обоими. Несколько лет назад Китай надеялся, что Россия станет главной мишенью для США. Но сейчас отношения между Вашингтоном и Пекином можно сравнить с отношениями между Вашингтоном и Москвой: Пекин является объектом санкций, и мы видим много негативной риторики. Это сближает лидеров России и Китая. Эта тенденция сохранится при Байдене. Он может избежать риторики Трампа и достичь некоторых тактических договоренностей с Пекином, но конкуренция продолжится. То же самое можно сказать и об отношениях США с Россией. В результате Россия и Китай также продолжат сдерживать то, что они считают гегемонией США.
Марк Фридли : Давайте поговорим о соседях России, где за последние два десятилетия влияние Кремля исчезло в нескольких государствах, ранее входивших в состав СССР.
В этом году реакция России на протесты в Белоруссии, очередную революцию в Киргизии и войну в Нагорном Карабахе была довольно нерешительной. Каково видение России международного порядка в соседних странах и как это видение развивается?
Андрей Кортунов : Многие годы мои западные друзья и партнеры спрашивали меня, почему распад Советского Союза принял такую мирную и безболезненную форму. Мой стандартный ответ на то, почему это произошло, был давно: Советский Союз на самом деле не распался. Многие годы мы жили в среде, полной советских элементов, в которой государственность новых независимых республик не воспринималась всерьез даже их собственными политическими лидерами. Только сейчас мы видим настоящий распад СССР. Это происходит на наших глазах. Российское руководство, похоже, не готово больше платить высокую цену за сохранение своего влияния на постсоветском пространстве.
Возьмем Беларусь: казалось естественным, что Россия должна использовать момент слабости Лукашенко, чтобы навязать некую форму более глубокой интеграции и втянуть его в российскую орбиту.
Однако, если я смотрю на нынешние дискуссии между Лукашенко и Путиным, я не вижу никакого стремления поглотить Беларусь в состав России. Вы берете Кыргызстан, и, опять же, восприятие таково, что независимо от того, какого лидера изберет кыргызский народ, пока он (она) остается приверженным нашим соглашениям, в первую очередь ЕАЭС и ОДКБ, мы не возражаем. Даже в случае с Молдовой я был очень удивлен, увидев, насколько пассивным был Кремль в мобилизации молдавской диаспоры, проживающей в России, во время выборов в октябре прошлого года. Это были близкие выборы. Если бы их более активно стимулировали к поддержке Игоря Додона — бывшего пророссийского президента, мы могли бы увидеть другой исход выборов. Но заинтересованности в этом не было, и Россия фактически проигнорировала итоги выборов и смену президента в Молдавии.
В качестве последнего примера давайте посмотрим на Нагорный Карабах. Только подумайте, как Россия отреагировала бы пару лет назад, если бы государство-член НАТО приняло непосредственное военное участие в постсоветском пространстве.
Эрдоган продемонстрировал, что готов перейти эту красную черту. Теперь вместо этого Путин был очень сговорчив с Эрдоганом и публично заявил, что Азербайджан независим и свободен присоединиться к любой стране, которую он хочет, и что Россия не может лишить их этого права. Но можно было бы спросить, а как же тогда Украина? Не должны ли мы предоставить ему такую же свободу объединяться с кем угодно?
Я думаю, что Россия становится более терпимой к внешнему присутствию по соседству, особенно если это присутствие не западное, а турецкое, китайское или еще какое-то. Он менее заинтересован в том, чтобы держать эти страны на коротком поводке и управлять внутриполитическими событиями на микроуровне. Аппетита увеличивать дотации этим странам нет, вместо этого Россия пытается перевести отношения на более коммерческую основу. Пока преждевременно делать вывод, является ли это только краткосрочной тенденцией или на самом деле долгосрочной тенденцией. Я подозреваю, что это важные изменения в отношении Кремля в том смысле, что эти страны больше не воспринимаются как важный актив, который Россия никому не может уступить.
Ведь из Ливии можно получить больше денег, чем из Молдавии. Так что, возможно, есть изменения, и в ближайшие два-три года мы увидим, обратимы ли эти изменения или Россия действительно продолжит придерживаться более невмешательства. Но и этому можно найти множество контраргументов. Возможно, Россия считает, что Лукашенко нужно больше времени, и как только этот льготный период закончится, Россия усилит свое давление. Другие утверждают, что Россия укрепила свои позиции на Южном Кавказе, так как имеет не только военную базу в Армении, но и миротворцев в Нагорном Карабахе. В Молдове можно сказать, что президент не так важен, парламентские выборы еще впереди, и Кремль над ними работает. Итак, давайте посмотрим, но я думаю, что происходят важные изменения.
Обращение к студентам и молодому поколению
Андрей Кортунов:
А Куры, высиживающие утят: как Россия справляется со своей сферой влияния
Марк Фридли : Это было очень интересное интервью, спасибо.
В заключительной части давайте заглянем в будущее. В ближайшие годы миллениалы — дети эпохи после «холодной войны» — займут важные позиции в качестве аналитиков и лиц, принимающих решения. Для моего поколения холодная война — это глава современной истории. Является ли эта смена поколений возможностью улучшить отношения между Россией и Западом?
Андрей Кортунов : Прежде всего, позвольте мне сказать, что это вопрос веры. Мы не знаем, что принесет новое поколение, когда оно придет к власти. Мое поколение и предыдущее поколение проделали паршивую работу по расчистке бардака, оставленного холодной войной. Мы надеялись, что многие проблемы времен «холодной войны» решатся и должны решиться автоматически и исчезнуть из политической повестки дня. Это было неправильно, и мы передаем этот эстафету следующему поколению, которому еще предстоит решать эти проблемы, включая сложные отношения между Россией и Западом, ядерное распространение и разоружение, гонку вооружений и территориальные споры.
Это старая повестка дня, которая до сих пор с нами. Но помимо этой старой повестки у нас есть новая: изменение климата, миграция, новые технологии и многие другие, которые только выходят на арену международной политики.
В ближайшие годы мы увидим крупную смену поколений в руководстве многих ведущих стран, и я надеюсь, что это новое поколение придет с более современным видением мира и его приоритетов. Это вопрос веры, и его трудно доказать, особенно потому, что поколения трудно обобщать. Я надеюсь на новую волну глобализации, и что это будет не та глобализация, которую мы пережили в начале тысячелетия. Его возглавит гражданское общество, а не только бизнес, и он будет продвигать программу справедливости и честности, а не свободы. При моей жизни маятник качнулся от социальной справедливости к свободе, а теперь качнулся в другую сторону. Речь пойдет об устойчивом развитии и будут корректировки. Но проблемой нового поколения будет не противостояние между Китаем и США, а разделение между Севером и Югом.