Поход князя Олега на Царьград: sergeytsvetkov — LiveJournal

Причины, побудившие Олега атаковать Константинополь, нам уже известны по предыдущим набегам русов на столицу Византии: с одной стороны — это стремление нового владыки Днепровской Руси добиться от империи признания своего статуса и тем самым подтверждения и продления действия «русско»-византийского договора; с другой — нежелание имперских властей находиться в союзных отношениях с язычниками и предоставлять им торговые и какие-либо иные льготы. Непосредственным поводом к конфликту, если судить по тексту договора 911 г., были какие-то стычки между русами и греками, в которых дело доходило до «удара мечом».

Поход Олега на Константинополь обстоятельно описан в «Повести временных лет». Разительным контрастом с осведомленностью летописца выглядит «заговор молчания», которым окружено это событие в византийской литературе. Впрочем, одно косвенное свидетельство все же имеется. У Льва Диакона находим известие, что император Иоанн Цимисхий грозил князю Святославу Игоревичу участью его отца, который «презрел клятвенный договор», — это, конечно, явный намек на предыдущее византийско-«русское» соглашение, нарушенное Игорем в 941 г.

К сожалению, подробность летописного рассказа отнюдь не гарантирует точности сообщаемых им сведений. Прежде всего это касается хронологии. «Повесть временных лет» датирует поход Олега на Царьград 907 г. К этому же времени она приурочивает проведение предварительных переговоров с греками, результаты которых получают юридическое оформление только в 911 г., когда второе, «расширенное» посольство князя Олега подписывает знаменитый договор. Причины этой дипломатической задержки оставлены без каких-либо объяснений. Образовавшийся временной разрыв летописец просто заполнил «пустыми годами». Трудно сказать, какие соображения двигали им в данном случае*. Но на самом деле оба события произошли в одном и том же году, свидетельство чему можно найти в самой же «Повести». В статье, помеченной 907 г., Олеговы послы ведут переговоры с «царьма грецкими», братьями «Леоном и Александром». Между тем это сообщение может быть верно только по отношению к 911 г., потому что именно в этом году император Лев VI Мудрый назначил Александра своим соправителем. Таким образом, стояние «руси» под стенами Константинополя, скорее всего, продолжалось весь август 911 г. и закончилось 2 сентября, в день подписания договора.

*Кажется, четырехлетний промежуток между походом и подписанием договора в «Повести» как-то связан с расчетами времени смерти Олега: «и пришедшю ему к Киеву, и пребысть 4 лета, на 5 лето помяну конь свой, от него же бяху рекли волхвы умрети Ольгови» (см. об этом: Кузьмин А. Г. Начальные этапы древнерусского летописания. М., 1977. С. 264 – 265; Никитин А. Л. Основания русской истории. М., 2000. С. 183 – 184).

Не большей надежностью, чем выставленная дата, отличается и вся статья 907 г. Это и немудрено, ведь летописец, по сути, сложил гимн во славу вещего князя, в лице которого Русская земля восторжествовала над греками. Верить гимнам на слово было бы, разумеется, наивно. Читая повествование о заморских подвигах Олега, следует помнить, что соотношение между историей и поэзией здесь примерно таково, как между «Илиадой» и настоящей осадой Трои.

Эпическая грандиозность задуманного Олегом похода становится очевидной с первых же строк. Ему будто бы удается собрать огромный флот – 2000 «кораблей». Эта фантастическая цифра нужна летописцу, конечно, только для того, чтобы отправить вместе с Олегом всех его «толковинов» (союзников) — «множество варяг, и словен, и чюдь, и кривичи, и мерю, и деревляны, и радимичи, и поляны, и северо, и вятичи, и хорваты, и дулебы, и тиверцы» (причем последние четыре славянских племени, согласно самому же летописному повествованию, еще не «примучены» киевскими князьями под дань). Но даже эта армада «кораблей» не способна вместить всех Олеговых «воев», которых, заметим, уже набирается 80 000 (из расчета по 40 человек в ладье — число, указанное в летописи), поэтому другая их часть «поиде» к Царьграду сушей, «на конех», хотя конных дружин у русов и восточных славян тогда еще не существовало.

Мобилизовав под стяги Олега всю Русскую землю, летописец, однако, не сумел как следует распорядиться этим бесчисленным воинством. Оно тает буквально на наших глазах. Первой исчезает конная рать, поскольку договор Олега требует от греков дань только на «мужей» в «кораблях». А затем как сквозь землю проваливаются все варяго-финно-славянские «толковины», вместо которых внезапно появляется «русь», чьи интересы только и оказываются учтены на переговорах с «царями». Такой оборот дела убеждает в том, что на самом деле морская кампания 911 г. была проведена силами Олеговой дружины; ополчение восточнославянских племен в набеге не участвовало.

Однако в списке «толковинов» заслуживают внимания «словене», которые впоследствии фигурируют в анекдоте с парусами: «И рече Олег: «исшейте парусы паволочиты руси, а словеном кропиньныя», и бысть тако… И подняла русь парусы паволочиты, а словене кропиньные, и раздрал их ветр; и реша словени: «возьмем свои толстины [паруса из грубого холста], не даны суть словенам паруса паволочиты». Паволокой на Руси называлась дорогая ткань двух видов: шелковая и «бумажная» (хлопчатая). «Словенам» достались тоже «паволочитые» паруса, но из хлопчатобумажной ткани – легко рвущиеся («кропкие»). Смысл анекдота, видимо, тот же, что и в сказке о вершках и корешках: деля награбленные у греков дорогие «паволоки» — шелк и бумазею, — «словене» польстились на более роскошную и прочную на вид, чем шелк, но непригодную в мореходном деле ткань.

Здесь летописец явно пересказывает известное ему «русское» дружинное предание, запечатлевшие какой-то конфликт между «русью» и «словенами» по поводу дележа добычи или дружинной «чести». Причем «словене» оказались в числе «толковинов» только благодаря тому, что они являются действующими лицами этого анекдота, и лишь для того, чтобы дать летописцу возможность рассказать его (ничего другого летописец о «словенах» не знает). В устах киевского книжника XI в. история с парусами звучит как насмешка над новгородцами, соперниками «полян-руси». Поэтому «словене» вставлены в список «толковинов» сразу же после варягов, и, находясь на этом месте, они должны обозначать ильменских словен. Не обращая внимания на то, что летописец в данном случае шел от анекдота к истории, все комментаторы этого отрывка до сих пор называют «словен» новгородцами. Между тем славянский контингент «русского» войска, по всей видимости, был представлен моравскими и хорватскими дружинниками, быть может, возглавляемыми воеводой (мотив соперничества дружин князя и воеводы развит в «Повести» позднее, в сюжете о древлянской дани). Характерно, что в тексте договора «словене» не упоминаются. Это могло произойти только в том случае, если они входили в состав «руси» — обстоятельство, вполне естественное для хорватов и мораван, пришедших в Киев вместе с Олеговыми русинами, и совершенно невозможное для ильменских словен.

В свете сказанного десятикратно сокращенное количество «кораблей» Олега будет выглядеть наиболее вероятной цифрой. Кстати говоря, именно так и поступил недоверчивый редактор Комиссионного списка Новгородской I летописи.

Описание военных действий у стен Царьграда вновь ставит вопрос о действительном отношении всей летописной статьи 907 г. к «преданьям старины глубокой» и тем более к «воспоминаниям участников похода». Замечено, например, что рассказ о грабежах и разбоях «руси» в окрестностях Константинополя («и повоева около города, и много убийств створи грекам, и палаты многы разбиша, а церкви пожгоша; а их же имяху полонянникы, одних посекаху, другыя же мучаху, иныя же расстреляху, а другыя в море вметаша, и ина многа зла творяху русь грекам, елико же ратнии творят») составлен из сообщений двух византийских источников — Продолжателя хроники Георгия Амартола и Жития Василия Нового — о нападении на Константинополь князя Игоря в 941 г. (Шахматов А. А. «Повесть временных лет» и ее источники // Труды отдела древнерусской литературы Института русской литературы Академии наук СССР, IV. М.; Л., 1940. С. 54 – 57, 69 – 72). Это дало повод ряду исследователей утверждать, что договор 911 г. «не имеет никаких намеков на враждебные отношения между русскими и греками» (Бахрушин С. В. Труды по источниковедению, историографии и истории России эпохи феодализма. М., 1987. С. 30 – 31; Тихомиров М. Н. Исторические связи России со славянскими странами и Византией. М., 1969. С. 109). В этих рассуждениях есть своя доля правды, однако полностью отрицать достоверность летописного сообщения о жестокостях русов было бы неверно. В средневековой и, в частности, древнерусской литературе существует множество описаний реальных событий с использованием (подчас дословным) античных, библейских и проч. «образцовых» текстов (Бибиков М. В. Византийская историческая проза. М., 1996. С. 30 – 31). Между тем текст Олегова договора сохранил явственные следы того, что мечи русов и на этот раз обагрились кровью мирного населения Византийской империи. Его «главы» открываются заявлением о прекращении насилия: «По первому слову да умиримся с вами, греки», а на предварительных переговорах императоры Лев и Александр потребовали от русов впредь не «творить пакости в селах и в стране нашей».

Но процитированные критические замечания верны в том отношении, что никакой «русско-византийской войны», то есть полномасштабных военных действий, в 911 г. действительно не было. Олег приплыл к Константинополю не для того, чтобы воевать с Византией; демонстрация военной силы должна была склонить греков к заключению мирного договора. Стратегический замысел Олега состоял в том, чтобы прорваться в бухту Золотого Рога (византийский флот в это время был задействован в морских операциях против арабов в Средиземноморье). Это уязвимое место византийской твердыни было известно русам еще с 860 г. Тогда им удалось застать город врасплох. Но теперь по каким-то причинам внезапного нападения не получилось, и вход в бухту был надежно перекрыт протянутой между обоими берегами цепью. И все же Олег осуществил маневр, благодаря которому 542 года спустя Мехмед II въехал победителем в храм святой Софии. В этом месте своего рассказа летописец опять прибегает к поэтизации истории: «И повеле Олег воям своим колеса изделати и поставити на колеса корабли, и при попутном ветре подняли парусы… и идяше к граду». Полуостров, отделяющий внутреннюю гавань Константинополя от моря, покрыт виноградниками, пашнями и довольно горист; чтобы заставить двигаться здесь поставленные на колеса ладьи, нужен ветер такой необыкновенной силы, который скорее сорвал бы все предприятие, нежели помог ему осуществиться. Но в самом факте переброски ладей по суше в бухту Золотого Рога нет ничего невероятного. Конечно, суда вряд ли были поставлены на колеса — скорее их уложили на круглые вальки и тянули волоком. Древесину в необходимом количестве можно было добыть без труда — фракийские леса подступали тогда к самому Константинополю.

Успех этого маневра ошеломил греков. Увидев вражеские суда плавающими посреди бухты, считавшейся недоступной, императоры-соправители согласились начать переговоры с Олегом. К этому шагу их вынудило также покаянное настроение, охватившее население столицы. Вдруг вспомнили, как за несколько лет перед тем, в 904 г., имперские власти отказались помочь Фессалоникам, подвергшимся осаде со стороны арабов. Жители Фессалоник были возмущены тем, что их бросили на произвол судьбы, и пророчили, что святой Димитрий, покровитель города, обязательно накажет Константинополь за это предательство. И вот теперь в столице на каждом углу слышалось: «Это не Олег, но сам святой Дмитрий послан на нас Богом». Противиться небесной каре было немыслимо. Дальнейшая неуступчивость правительства к требованиям варваров, которые стремились всего-навсего иметь выгодный торг на константинопольском рынке, грозила привести к открытому мятежу. Оба эти обстоятельства — захват Олегом территории Золотого Рога и напряженная обстановка внутри города — и обеспечили незабываемый дипломатический успех послам «от рода русского».

Договор Олега с греками

Подписанию долгосрочного мирного договора предшествовали переговоры о завершении военных действий. Олег желал получить «дань» — откупное для своих «воев». Это место в «Повести» вообще довольно темно. Летописец приводит двойное счисление дани: вначале Олег «заповеда» давать дань «на 2000 кораблей, по 12 гривен на человек, а в корабле по 40 муж»; но его послы, явившиеся в Константинополь, просят уже «дати воям на 2000 кораблей по 12 гривен на ключ». Очевидное несоответствие между размерами этих двух даней историки объясняли по-разному. Но мало кто принимал при этом во внимание возможности имперской казны и соображения имперского престижа. Даже если, следуя Новгородской I летописи, оценить численность войска Олега в 8000 человек (200 ладей по 40 воинов в каждой), то требуемая на них дань составит 96 000 гривен или 2 304 000 золотников (гривна начала Х в. равнялась примерно трети фунта, то есть 24 византийским золотникам). Тут надо вспомнить, что в византийскую казну ежегодно поступало приблизительно 8 000 000 золотников и что император Маврикий насмерть разругался с аварским каганом Баяном из-за 100 000 золотников – суммы в 23 раза меньше той, которая получена нами в результате десятикратного сокращения количества воинов Олега! (По летописи же выходит, что Олег потребовал выплатить ему три годовых бюджета империи — еще одно свидетельство фантастичности летописного исчисления его войска. ) А ведь международный статус аварского кагана намного превосходил достоинство «светлого князя русского».

Думается, что дань по 12 гривен на воина — создание разгоряченной фантазии древнерусских дружинников, попавшее в летопись из их «царьградских» преданий. Две системы исчисления дани отражают, вероятно, тот факт, что Олег, раззадоренный достигнутым успехом, поначалу запросил чересчур много, но затем, в ходе переговоров, согласился взять «по чину». Выражение «по 12 гривен на ключ» обыкновенно понимается как выплата на ключевое (рулевое) весло, то есть на одну ладью. Однако В. Даль в своем словаре (статья «Ключъ») указывает также, что у западных славян слово «ключ» означает поместье из нескольких сел и деревень с местечком, управляемое ключвойтом. «Ладейная сила Олега, — пишет он, — вероятно, делилась на ключи по волостям, откуда ладьи были выставлены, или по частным начальникам над ключами, отделами людей». Учитывая карпатское происхождение Олега, возможно, следует предпочесть именно эту трактовку размера полученной от греков дани. Еще какая-то часть дани была выдана драгоценными вещами и продуктами. Возвращаясь в Киев, Олег увозил с собой «злато, и паволоки, и овощи, и вина, и всякое узорочье».

Другим важным пунктом переговоров были «уклады», которые греки обязались «даяти на русские грады». Текст, непосредственно следующий за списком городов, регламентирует условия содержания «русских» послов и купцов: «да емлют месячину на 6 месяцев, хлеб и вино, и мясо, и рыбы, и овощ; и да творят им мовь [баню], елико [сколько] хотят; и поидуче же домой, в Русь, да емлют у царя нашего на путь брашно, и якори, и ужа [канаты], и парусы, и елико им надобе». При вторичном упоминании городов договор определяет порядок торговли для купцов-русов: «и да входят в град в одни ворота со царевым мужем, без оружья, по 50 мужей, и да творят куплю, якоже им надобе, не платяче мыта [пошлин] ни в чем же». Таким образом, под «укладом» надо понимать торговый устав, оговаривающий правила торговли русов на константинопольском рынке. Как видим, Олег добился чрезвычайно выгодных условий для «русских» купцов: они получали содержание из императорской казны и освобождались от пошлин.

Договоренность была скреплена клятвой. Императоры Лев и Александр «целовавше сами крест, а Олга водивше на роту [присягу], и мужи его по русскому закону клящася оружьем своим, и Перуном, богом своим, и Волосом, скотьем богом, и утвердиша мир». Имя Волоса вовсе не доказывает, что среди послов Олега находились представители славянской аристократии Киева. Это божество знали также западные славяне и, скорее всего, послы, клявшиеся Волосом, принадлежали к хорватам или мораванам.

2 сентября четырнадцать «мужей от рода русского» подписали письменный договор о «непревратной и непостыжной» любви между русами и греками. Его статьи могут быть разбиты на четыре основных раздела:

1. Порядок разбора и наказания уголовных преступлений, совершенных русами или греками друг против друга на территории Византийской империи. Убийство, как того требовало имперское законодательство, каралось смертью и конфискацией имущества, за исключением той части, которая полагалась жене убийцы. За нанесение телесных повреждений на виновного налагался штраф («пять литров серебра по закону русскому»), причем если он был «неимовит», то должен был снять с себя и «самые порты». С пойманного вора взыскивалось втрое против взятого; в случае оказания им сопротивления при поимке, хозяин украденного имущества мог безнаказанно убить его. Приговор выносился только на основании неоспоримых свидетельств; при малейшем подозрении на ложность свидетельских показаний противная сторона имела право отвергнуть их, поклявшись «по своей вере». За лжесвидетельство полагалась казнь. Стороны обязывались выдавать друг другу сбежавших преступников.

2. Оказание взаимопомощи на территории других государств. В случае кораблекрушения византийского торгового судна близ берегов какой-либо иной страны находящиеся поблизости «русские» купцы обязаны были взять корабль и экипаж под охрану и сопроводить груз в пределы империи или в безопасное место. Если беда настигала греков близ «земли Русской», то корабль препровождали в последнюю, товары продавались и вырученное русы должны были переправить в Константинополь с первым же посольством или торговым караваном. Насилия, убийства и грабежи, совершенные русами на корабле, карались вышеозначенным способом. О том, что «русские» купцы имели право требовать того же с греков, договор умалчивает. Вероятно, это обстоятельство связано с тем, что русы отправлялись в торговые экспедиции целыми флотилиями (по приблизительным подсчетам, один торговый караван, прибывавший из Киева в Константинополь в середине Х в., насчитывал не менее тысячи человек — см. Константин Багрянородный. Об управлении империей. Прим. 63. С. 329). Многочисленность «русских» купцов отражена и в требовании греков об ограничении их доступа в Константинополь: они должны были входить в город через одни ворота по 50 человек. Понятно, что при таком размахе торговых предприятий русы не нуждались в посторонней помощи.

3. Выкуп «русских» и греческих невольников и военнопленных и поимка беглых рабов. Увидев на невольничьем рынке греческого пленника, «русский» купец должен был выкупить его; так же обязан был поступить греческий торговец по отношению к плененному русу. На родине невольника купец получал за него выкупную сумму или среднюю цену невольника по текущему курсу («20 златых»). На случай «рати» (войны) между «Русской землей» и Византией предусматривался выкуп военнопленных — опять же по средней цене невольника. Беглые или украденные «русские» рабы подлежали возврату хозяевам; последние могли искать их на территории империи, и тот грек, который противился обыску своего дома, считался виновным.

4. Условия найма русов на военную службу. При объявлении набора наемников в войско византийские императоры обязаны были брать на службу всех русов, которые этого пожелают, и на тот срок, какой будет устраивать самих наемников (русы добивались долгосрочного наемничества, вплоть до пожизненного). Имущество убитого или умершего наемника, при отсутствии завещания, переправлялось его ближним «в Русь».

Переговоры завершились торжественной церемонией, которая должна была явить варварам могущество империи и побудить Олега последовать примеру предыдущих «русских» князей, обратившихся в христианство. Послы русов были приглашены в храм Святой Софии для осмотра христианских святынь: «Царь же Леон послы рускыя почтив дарами, золотом и паволоками… и пристави к ним мужи свои, показати им церковную красоту, и полаты златыя, и в них сущее богатство: злато много, и паволоки, и каменье драгое, и страсти Господни, венец и гвоздье, и хламиду багряную, и мощи святых, учаще их к вере своей и показующе им истинную веру; и тако отпусти их в свою землю с честью великой». Но кажется, никто из русов не пожелал оставить языческие заблуждения.

Перед тем как покинуть свой стан, Олег еще раз подтвердил свое твердое намерение хранить с греками «любовь непревратну и непостыжну», приказав повесить на городских воротах свой щит, «показуя победу». Этот символический акт обыкновенно истолковывают в совершенно противоположном смысле — как знак победы русов над Византией. Однако слово «победа» в XI – XII вв. имело также значение «защита, покровительство» (ср. победница — «заступница, защитница» в Успенском сборнике). Равным образом и щит нигде и никогда не символизировал победу, но лишь защиту, мир, прекращение брани. Поднятие предводителем войска своего щита во время сражения означало призыв к началу мирных переговоров; в 1204 г. знатные крестоносцы вешали свои щиты на дверях занятых ими домов в Константинополе, чтобы предотвратить их разграбление другими рыцарями. Вещий князь оставлял грекам свой талисман, который должен был охранять город от вражеских нападений; он возвращался в свой карпатский «Джарваб» не победителем Византии, а ее союзником и защитником.

Вещий Олег. Часть 2 — А был ли поход? : selyanka1 — LiveJournal

История Вещего Олега в картинах и иллюстрациях

Обратите внимание, какие события считает важными и иллюстрирует Радзивилловская летопись, а на каких событиях ловят хайп художники XIX-XXI веков

Ольшанский Б.М. «В лето 907. Идущие на Царьград» 2006 г.

Самым знаменитым событием легендарной жизни легендарного Вещего Олега является его легендарный поход на Царьград в 907 году.

Поход до такой степени легендарный, что нигде кроме древнерусских летописей о нем ничего не написано и никому о нем не известно, при этом в летописях он описан даже не как поход, он описан как полноценная война огромного множества славянских племен против Византии.

Событие до такой степени невероятное, что даже и непонятно, почему в него столько веков верили потомки, да и сейчас многие продолжают верить. По крайней мере количество художников, желающих запечатлеть знаменитый щит на вратах Царьграда все не убывает.

Ну давайте сначала посмотрим на картины и почитаем, что там в летописи написано, а потом будем разбираться, что же это было на самом деле. Был ли вообще поход, а если и был, то может не тот.

Год 907 

Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял  же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и  древлян, и радимичей, и полян, и северян, и  вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки «Великая Скифь». И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000.

Поход Олега с дружиной на Царь-град. Радзивилловская летописьЧто в этом тексте странно?

Зачем были нужны тиверцы в качестве толмачей, ака переводчиков.

А еще вот эти южные племена славян летописец называет «Великая Скифь» И поход этот осуществляется как на кораблях, так и на конях, как будто некоторая часть войска — мореходы (русь), а некоторая нет, они скорее степные люди, привыкшие не к ладьям, а к коням (скифь), они же «несчастные славяне», которым позже достались какие-то не такие паруса.  Почему?

Ну и еще раз, такое огромное количество разнообразных племен как на кораблях, так и на конях, это не пиратский набег, это полноценная война. С чего вдруг?

Под катом картинки, как войско идет в поход. Обратите внимание, что коней почти нигде нет, в основном одни ладьи почему-то у художников.

[Spoiler (click to open)]

Ф.А. Бруни Поход Олега в Царьград по реке Днепр. ранее 1839 г.
Не знаю даже, почему мне в голову приходит Древний Рим и рабы на галерах

Трофименко С. С. «Поход Олега на Царьград» 2009 г.
Особенно прикoльно выглядит современный барабанщик. А вот древнего гусляра почему-то нет

Трофименко С. С. «Поход Олега на Царьград»

Тихоновский В.Г. «Поход Олега на Константинополь в 907 году».

И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили [Залив и гавань Константинополя Суд запирали, протягивая цепь по морю между башнями, которые  стояли вокруг гавани]. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил  в  окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили  в плен, одних иссекли,  других  замучили,  иных  же  застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали  русские  грекам,  как  обычно делают враги.

Высадка Олега с воинами на греческий берег; расправа с населением, разрушение и сожжение многих строений. Радзивилловская летопись

И повелел Олег своим  воинам  сделать  колеса  и  поставить  на  колеса корабли. И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и  пошли  к городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали, послав к Олегу: «Не губи города, дадим тебе дань, какую захочешь».

Олег и его воины на кораблях с колесами у Царьграда; предложение греков через послов платить дань Руси. Радзивилловская летопись

Что в этом тексте странно?

Полей вокруг Стамбула/ Константинополя/ Царьграда нет. Любой, кто бывал в Турции и посещал Стамбул, это знает.  Там такая очень неровная слегка гористая или холмистая местность. Ставить там корабли на колеса и ожидать, что они под парусами куда-то покатятся — это абсолютно невероятно.

Колеса на Руси действительно иногда использовали, но их использовали для волоков при движении по рекам, а не в морских походах. Tащить с собой в морской поход на Черное море колеса для волока — это очень странно, ладьи не резиновые, перегружать их лишним грузом чревато

Если бы это был поход на Каспий, где ладьи надо тащить волоком из Дона в Волгу, это было бы понятно. Но на Черном море непонятно совершенно

Ниже картинка, где показан волок на колесах, такой способ был удобней в тех местах, где было сухо, не было топей, не нужно было сооружать гать и использовать ценный жир для смазки

А. М. Васнецов — «Волок Ламский» (город Волоколамск и река Волошня).

И остановил Олег воинов, и вынесли ему пищу и вино, но не принял его, так как было оно отравлено. И  испугались греки, и сказали: «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас  Богом».

Приношение греками Олегу яств с отравою Радзивилловская летопись

И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было в каждом корабле по 40 мужей.

И согласились на это греки, и стали греки просить мира, чтобы не воевал Греческой земли. Олег же, немного отойдя от столицы, начал переговоры о мире с греческими царями Леоном и Александром и послал к  ним  в  столицу  Карла, Фарлафа, Вермуда, Рулава и Стемида со словами: «Платите мне дань». И сказали греки: «Что хочешь, дадим тебе». И приказал Олег дать воинам своим  на  2000 кораблей по 12 гривен на уключину, а затем дать дань  для  русских  городов: прежде всего для Киева, затем для Чернигова, для Переяславля,  для  Полоцка, для Ростова, для Любеча и для других городов:  ибо  по  этим  городам  сидят великие князья, подвластные Олегу.
«Когда  приходят  русские,  пусть  берут содержание для послов, сколько хотят; а если придут купцы, пусть берут месячное на 6 месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу и плоды. И пусть устраивают им баню — сколько захотят.
Когда же русские отправятся  домой, пусть берут у царя на дорогу еду, якоря, канаты, паруса и что им нужно».
И  обязались греки, и сказали цари и все бояре: «Если русские явятся не для торговли,  то пусть не  берут месячное; пусть запретит русский князь указом своим приходящим сюда русским творить бесчинства  в селах и в стране нашей.

Приходящие сюда русские пусть живут у церкви святого Мамонта, и пришлют к ним от нашего царства, и перепишут имена их, тогда возьмут полагающееся  им месячное, — сперва те, кто  пришли  из  Киева,  затем из Чернигова, и из Переяславля, и из других городов. И пусть входят в город только  через  одни ворота в сопровождении царского мужа, без оружия, по 50 человек, и торгуют, сколько им нужно, не уплачивая никаких сборов».

Переговоры об условиях мирного договора между Олегом и византий­скими императорами Львом VI и его братом Александром. Радзивилловская летопись

Что в этом тексте странно?

Вам не кажется странным, что в поход ака на войну отправилось такое огромное количество народа из разных племен, а их интересы вообще никак в этом странном договоре не отражены. Ни города их не упомянуты, ни дань на выплату, ни специальные привилегии в торговле. Зачем они в поход то ходили? Совсем что ли ненормальные?

Цари же Леон и Александр заключили мир с Олегом,  обязались  уплачивать дань и присягали друг другу: сами целовали  крест,  а  Олега  с  мужами  его водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота, и утвердили мир.

Присяга воинов Олега оружием и богом Перуном; утверждение мирною договора Олега с греками. Радзивилловская летопись

Я даже не буду спрашивать норманистов, где тут Один для мифических скандинавов. Последнее время среди них популярна мысль, что религия, особенно элитная и государственная, тогда вообще значения не имела, сменить ее можно было в любой момент, сегодня Один, завтра Перун, послезавтра Христос, через неделю пророк Магомет. Ну какая, право, разница для норманистов?
   

И сказал Олег: «Сшейте для руси паруса из паволок, а славянам копринные», — и было так.   И  повесил щит свой на вратах в знак победы, и  пошел  от  Царьграда.

Ф. Бруни «Олег прибивает щит к вратам Царьграда» 1839 г.

Прибивание щита на воротах Царьграда — одна из любимых хайповых тем для художников, даже странно, что древние летописцы не сочли это важным. Картинки под катом
[Spoiler (click to open)]

Слева  Чориков Б. «Олег пред Царьградом»  из «Живописный Карамзин, или Русская история в картинках» 1836 г Справа Нотбек А. В. «Олег прбовает щит к воротам Царьграда» конец 1820-х
   

Кившенко А.Д. «Олег прибивает щит к вратам Царьграда» 1874 г

Верещагин В.П. Вещий Олег из альбома «История Государства Российского в изображениях державных его правителей с кратким пояснительным текстом». 1896 г.

Бодаревский Н.К. «Князь Олег прибивает щит на врата Царьграда»  Чувашский государственный художественный музей, Чебоксары
   

Ольшанский Б.М. «Твой щит на вратах Царьграда»  2006 г.

Слева: Ольшанский Б.М. «Щит русской славы» 2013 г. Справа: А.Клименко «Триумф князя Олега»

И  подняла  русь паруса из паволок, а славяне копринные, и разодрал их ветер;  и сказали славяне: «Возьмем свои толстины, не даны славянам паруса из паволок».  И вернулся Олег в Киев, неся золото, и паволоки, и плоды, и вино, и всякое узорочье. И прозвали Олега  Вещим, так как были  люди язычниками и непросвещенными.

Возвращение Олега из Царьграда в Киев с дарами; прозвание Олега вещим  Радзивилловская летопись

Что в этом тексте странно?

Толстина — это грубый холст, пусть даже будет парусина
Паволока – это очень дорогой шелк, который стоит совершенно бешенных денег и выткать который занимает много времени.

Что такое копринные паруса, ученым до сих пор не совсем понятно, но это совершенно точно не бумажные и не марлевые. Это может быть шелк более низкого качества . B болгарском языке есть слово «коприна», означающее шелк.

И вот приходит, значит, 2000 кораблей под Царьград и заявляет военачальник — а подайте ка мне паруса шелковые!

Говорят, что площадь парусов новгородской ладьи слегка более позднего времени чем во времена Олега, но тем не менее, была 80 кв.метров. В свете этого история про паруса из шелка, особенно из паволоки звучит просто нереально.

Впрочем в этой истории нереально почти все

Так что же нам наврали?

Всё. Наврали абсолютно всё. Этого похода на Царьград вообще не было.

На всякий случай напомню еще раз, что в начале X века шел стабильный поток руси в византийские наемники. В греческих текстах Русь стабильно выступает как союзник Византии.

В 907 году в Константинополе главным вопросом был вопрос престолонаследия и смена патриарха в результате его противостояния с императором по поводу четвертого брака и признания законности рождения Константина Порфирородного.

Константинополь был хорошо укрепленной столицей сильнейшего, мощнейшего и  богатейшего европейского государства того времени, наследника Римской империи и ее традиций. Город был просто неприступным. Высадиться там где-то в окрестностях и пограбить незащищенные и неукрепленные земли, да еще и в отсутствие армии, которая вся ушла на войну, как это было в 860 году, — это возможно. Осадить крепость с какой-то даже минимальной надеждой на успех — абсолютно невозможно и даже смешно.

Вот как выглядел Константинополь, выбирайте картинку по вкусу и попытайтесь представить, как варвары-язычники с топорами и даже без катапульт будут такое брать штурмом. И почему их штурма вообще стоит бояться? Бежать срочно за ворота с отравленными явствами, обещать беспошлинную торговлю и дарить километры жутко дорогих шелковых парусов с какой вообще стати? Византийцы совсем неадекватны что ли? Коц предлагает сдаться?

Вид на Константинополь, реконструкция Antoine Helbert
                   

Заодно попробуйте представить, где там кораблям то под парусами ездить? В каком таком месте?

Кроме того, надо не забывать про византийские военные технологии под названием «греческий огонь», с помощью которого русский флот можно было просто сжечь, что, например, и случилось в 941 году

Использование «греческого огня». Миниатюра мадридского списка Хроники Иоанна Скилицы

Если очень кратко вспомнить историю попыток нападений на Царьград-Константинополь, то вот, пожалуйста, перечень.

Вообще Константинополь за тысячу с небольшим лет своей истории был взят лишь трижды: в 1204-м, в 1261-м и в 1453-м.

717 год — неудачная попытка арабов осадить Константинополь

860 год — нападение руси на окрестности Царьграда, поход легендарных Аскольда с Диром. В отсутствие регулярной армии, которая ушла на войну, и даже не пытаясь штурмовать город. Пограбили окрестности и удалились.

904 год — в июне арабский флотовладелец пират Лев Триполитанский сделал попытку напасть на Константинополь, но был отогнан византийским флотом адмирала Имерия. И тогда же Византия подверглась нападению россов-дромитов, разбитых другим византийским флотоводцем — Иоанном Радином. Часть россов-дромитов спаслась благодаря сверхъестественным способностям волшебника Росса. Прочие погибли от греческого огня у мыса Триксфал в феме Опсикий. »Русы-дромиты … не войско Олега, а славяно-варяжская вольница, обитавшая в устье Днепра и на побережье Черного моря… Эта вольница совершала грабительские набеги на византийские владения под предводительством «божественно озаренного вождя». Произошло это в 904 г. — на три года раньше, чем поход Олега. И уж если такие мелкие события фиксируются в истории Византии, то «щит на вратах Цареграда» — на совести Нестора.[ Гумилев]

907 год — обсуждаемый сейчас легендарный поход, которого не было, но который любят изображать на картинах.

941—944 годы — походы на Царьград князя Игоря. Во время первого похода войско русов потерпело неудачу на море, корабли сожгли этим самым «греческим огнем». Во время второго похода до Царьграда даже не дошли, византийцы от Игоря откупились.

967—971 годы — Византия втравила Святослава в войну с Болгарией для решения своих собственных проблем. Когда Святослав в результате завоевал часть Болгарии для себя и решил там править, на него натравили печенегов. Закончилось все знаменитой чашей из черепа. Тут даже попыток похода на Царьград не было, это я вспомнила, чтобы показать все варианты византийской военной дипломатии, когда у Византии возникали проблемы с соседями.

988 год — осада Корсуни в Крыму князем Владимиром. C Владимиром договорились и даже в жены ему сестру императора отдали, заодно и покрестив Русь.
1043 год — нападение флота (400 кораблей) Ярослава Мудрого на Царьград. Закончился неудачей, часть флота погибла во время бури, часть сожжена греческим огнём.

1204 год — Константинополь пал под натиском вообще-то крестоносцев. Город захватил Бонифаций I Монферратский — лидер Четвёртого крестового похода, первый король Фессалоники. Фессалоники был вторым по величиен городом Византии. Когда крестоносцы захватили Константинополь, Византия распалась на ряд мелких королевств. Фессалоники  был одним из них.

Кто-нибудь в мире пропустил такое мощное информационное событие, как захват Константинополя в 1204 году? Да новость моментально разлетелась как наиважнейшая, все были в курсе, абсолютно все. И вот в 907 году идет громадная армия славян на Царьград, прибивает какой-то якобы щит на его ворота, а никто вообще и не в курсе.

Невероятно!

Впрочем, у нас вся жизнь Олега какая-то слегка невероятная. Змея, например.

Но об этом в следующий раз.

Продолжение следует

Ярополк I | Encyclopedia.com

гейл

просмотров обновлено

(ум. 980), сын Святослава и внук Игоря и Ольги; четвертый великий князь киевский.

Дата рождения Ярополка Святославича неизвестна, но Первая летопись сообщает, что в 968 году он и два его брата находились под опекой Ольги. В 970 году их отец Святослав отдал Киев Ярополку, древлянские земли Олегу, а Новгород (после отказа Ярополка и Олега) сводному брату Владимиру. Ярополк женился на гречанке, бывшей монахине, которую Святослав взял в плен. В 973 г., после смерти отца, Ярополк стал великим князем киевским. В 977 году, после того как Олег убил на охоте сына полководца Ярополка Свенельда, Ярополк отомстил за его смерть, напав на Олега. Последний погиб в бою, и Ярополк присвоил себе его владения. Когда Владимир узнал о судьбе Олега, он испугался за свою жизнь и бежал в Скандинавию искать помощи у варягов. Затем Ярополк поставил своего человека в Новгород и стал единоличным правителем на всей Руси. В 980 году Владимир вернулся в Новгород и напал на Ярополка за то, что тот убил Олега и отказался делить с ним владения Олега. 11 июня 980 г. люди Владимира вероломно убили Ярополка. Затем Владимир взял беременную жену Ярополка к себе, и она родила Святополка, который впоследствии убил сыновей Владимира Бориса и Глеба. В 1044 г. сын Владимира Ярослав Мудрый выкопал тела Ярополка и Олега, окрестил их и похоронил в церкви Богородицы (Десятинной церкви) в Киеве.

См. также: великий князь; киевская русь; Ольга; первичная хроника; Святополк I; Владимир, ул.; ярослав владимирович

Димник Мартин. (1996). «Преемство и наследство на Руси до 1054 года». Средневековые исследования 58:87–117.

Вернадский Георгий. (1948). Киевская Русь. Нью-Хейвен: Издательство Йельского университета.

Мартин Димник

Энциклопедия истории России

Еще с encyclopedia.com

Хуан Гонсалес, ИГОРЬ (ум. 945), второй великий князь киевский, который, как и его предшественник Олег, заключал договоры с Константинополем. Игорь, предполагаемый сын Рюрика,… Иван II, (1326–1359), князь Московский и великий князь Владимирский. В 1340-х годах Литва вторглась в западную Русь и бросила вызов Золотой Орде за… Ольга , ОЛЬГА (ум. 969), киевская великая княгиня и регентша при своем сыне Святославе. Под 903 годом Первая летопись сообщает, что Олег, родственник Рюрика… Василий I, ВАСИЛИЙ I (1371–1425), великий князь Владимирский и Московский (с 1389). Старший сын и наследник великого князя Дмитрия Ивановича («Донского»), Васи… Киев. Церковный устав С. 997-1000 , Якобы автором великим князем Владимиром (годы правления 980–1015), которому приписывают обращение Киевской Руси в христианство, Статут установил… Принц Уэльский Чарльз, Чарльз, принц Уэльский Чарльз, принц Уэльский и наследник британского престола, вероятно, больше всего фотографировался и писал о себе…

Об этой статье

Обновлено О encyclopedia. com content Распечатать статью

Вам также может понравиться

БЛИЖАЙШИЕ УСЛОВИЯ

Ярон, Реувен

Ярон (Зингер), Цеви

Пряжа

Ярнольд, Барбара М(ария)

Университет Ярмук

90 002 Река Ярмук

Ярмук

Ярмутский вздутие живота

Ярмон, Мортон 1916 –2005

Ярмолинский, Авраам

Ярлык

Ярлунг Зангбо

Ярлетт, Клэр

Яркони, Яффа

Ярконах

Яркон или Ме-Яркон

Яркер, Джон (1833-1913)

Ярив (Рабинович), Аарон

Ярим

Яри, Боб 1962-

Яред, Назик Саба 1928-

9 0002 Яред, Назек Саба

яр

Ярдумян, Ричард

Аршин

Ярополк I

Ярошинская Алла

Ярослав Владимирович

Ярослав Всеволодович

Ярослав Ярославич 90 003

Ярославский, Емельян

Ярран

Яррос, Рашель (1869–1946)

Ярроу, Питер

Ярроу, Питер 1938-

Ярроу, сэр Альфред, первый баронет

Ярша тер, Эхсан (Олла)

Ярц, Фрэнк Дж. 1938 — (Фрэнк Джозеф Ярц)

Ярвуд, Дорин

Яр’Адуа, Умару

ЯШ

Яшар, Дебора Дж. 1963–

Яшин, Лев Иванович

Я Шир¯ Акио

Яшмак

Ясин Ахмад (ок. 1936–2004)

Ясин, Ахмад Исмаил (1936–2004)

Яски, Авраам

Ясмин

Ясна

Ясодхара (эт. 547 г. до н.э.) 9000 3

Олег у истоков русской исторической оперы | Чарующая русская опера: Царица из состояния на сцену

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗавораживающая русская опера: Царица от государства к сценеМузыка бароккоМузыка и история музыкиOxford Scholarship OnlineBooksJournals Мобильный телефон Введите поисковый запрос

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗавораживающая русская опера: Царица от государства к сценеМузыка бароккоМузыка и история музыкиOxford Scholarship OnlineBooksJournals Введите поисковый запрос

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Фейсбук
  • Твиттер
  • LinkedIn
  • Электронная почта

Укажите

Народицкая, Инна, « Олег у истоков русской исторической оперы», Чарующая русская опера: Царица от состояния к сцене (2011; онлайн-издание, Oxford Academic, 19 января 2012 г. ), https://doi. org/10.1093/acprof:oso/9780195340587.003.0046, по состоянию на 24 мая 2023 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗавораживающая русская опера: Царица от государства к сценеМузыка бароккоМузыка и история музыкиOxford Scholarship OnlineBooksJournals Мобильный телефон Введите поисковый запрос

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗавораживающая русская опера: Царица от государства к сценеМузыка бароккоМузыка и история музыкиOxford Scholarship OnlineBooksJournals Введите поисковый запрос

Расширенный поиск

Реферат

В Начало царствования Олега Екатерина сплела политику и театр в связное повествование. Ее Величество освоила повествование о завоеваниях, опираясь на родное мифологическое прошлое (которое она сама воссоздала в своих исторических заметках) и на литературные авторитеты разных времен и мест — Еврипида, Шекспира, Ломоносова. Завершив пьесу составлением карты победоносного плавания своего предшественника, князя Олега, Екатерина отправилась в монументальное путешествие по этой самой карте. Впоследствии ее политическое и литературное увлечение «греческим проектом» спровоцировало войну с османами. Таким образом, имперские предания о войне десятью веками ранее совпали с аппетитами Екатерины к той же области (Византии/Константинополя/Стамбула). Хоры в триумфальном финале преклоняются перед Олегом, обращаясь к «её» красоте и щедрости; Она-Олег соотносила себя не только с абстрактными далекими римскими и греческими богами и монархами, но и с первыми правителями, с самим началом древней Руси.

Ключевые слова: Греческий проект, Князь Олег, Повествование о завоевании, Ломоносов, Османы, Еврипид, Шекспир, Русь

Предмет

Музыковедение и история музыкиОпераМузыка барокко

Коллекция: Оксфордская стипендия онлайн

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Нажмите Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. При посещении сайта учреждения используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные учетные записи Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. См. ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные учетные записи Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр ваших зарегистрированных учетных записей

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т.