Теория идей Платона и Аристотеля: сравнительный анализ
Сизов Роман Сергеевич1, Воробьев Дмитрий Валерьевич2
1Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина, магистрант кафедры философии и общественных наук
2Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина, доктор философских наук, профессор кафедры философии и общественных наук
Аннотация
Данная статья посвящена сравнительному анализу теории идей Платона и Аристотеля. Проведенное исследование показывает различия в учениях философов, подчеркивает важность вопроса об идеях для платоновской академии.
Ключевые слова: Аристотель, занебесная область, идея, копия идеи, первообраз, Платон, платоновская академия, форма
Библиографическая ссылка на статью:
Сизов Р.С., Воробьев Д.В. Теория идей Платона и Аристотеля: сравнительный анализ // Гуманитарные научные исследования.
2017. № 12 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2017/12/24736 (дата обращения: 24.02.2023).
Вопрос об идеях является точкой сближения и расхождения Платона и Аристотеля, краеугольным камнем для платоновской академии. У Платона отсутствует систематическое изложение теории идей, присутствуя во фрагментарном виде в разных диалогах. Это обуславливается тем, что теория идей у Платона находилась в постоянном становлении.
Платон отмечает: «мы непременно должны знать равное само по себе еще до того, как впервые увидим равные предметы и уразумеем, что все они стремятся быть такими же, как равное само по себе, но полностью этого не достигают» [4, с.29]. Здесь Платон вплотную приближается к признанию существования идей, которые являются особыми объектами знания, понятия же являются копиями с этих объектов. Их эквивалентами-аналогами. Предметами их соответствия в сфере мышления.
Без их существования невозможно объяснить знание. Идеи реальны, их реальность есть основа для научения мышлению.
Существование вещей невозможно без идей, являющихся основанием вещей. Идея – первообраз вещи. Есть ее образец. Вещи – причастники идей, свойства вещей определяются этой причастностью. Важно отметить, что эта причастность не является буквальной, вещи не содержат в себе идей, вещи являются копиями идей. Их аналогами-эквивалентами в сфере материального мира. Ход повествования подсказывает, что количество идей должно совпадать с множеством вещей, процессов, отношений. Однако, относительно существования идей волоса, грязи, сора Платон полагает: «что такие вещи только таковы, какими мы их видим. Предположить для них существование какой-то идеи было бы слишком странно» [4, с.351]. Здесь мы видим аксиологический аспект, выделяемый Платоном, обладание идеей свойственно лишь ценному (относительно этики) понятию. Идеальное Платона оппонируя чувственному миру аксиологически, как благо противостоит злу.
Идеи могут находиться в родовидовых отношениях, при этом одна идея находится в подчинении другой. Идеи, входящие в родовую идею, являются соподчиненными. Карп и осетр входят в идею рыбу, подчиняясь этой идее и соподчиняясь между собой. То есть идеи вещей содержатся в общей идее подобно тому, как единичные вещи «содержатся» в видах. А виды – в родах. То есть идеи конкретных «вещей содержатся в общих идеях, как виды в роде [2]. Существуют идеи, которым чуждо сочетание, они основаны на противоположности (огонь и вода).
Как истинное знание становится доступным разуму? «А как насчет того утверждения, что знание – это припоминание и что, если все так, наша душа непременно должна была где-то существовать, прежде чем попала в оковы тела?» [4, с.
49] До того, как человек появляется в мире материальных конкретных и единичных предметов, его душа находится в мире идей, где впитывает эти идеи в себя в качестве впечатлений. Запечатлевает эти идеи в себе в качестве впечатлений-копий. Пребывая в мире идей, душа обходит все небо, переходя от одной идеи к другой, насыщаясь идеями. Душа окрыленная, парит высоко. Душа, крылья которой опускаются, летит низко, пока не натыкается на что-нибудь материальное, которое оно и приводит в действие.
Являясь слабыми копиями идей, материальные предметы воздействуют на наши органы чувств, вызывая в нас воспоминания. Воспоминание Платон понимает как «овнутрение» самого себя. Уходя в самое себя, душа человека достает из себя накопленные ранее впечатления, забытые ей в момент соединения с материальным телом, которые и находят свое выражение форме наших понятий.
Платон часто прибегает к поэтическому указанию на то, что душа содержит нечто похожее на восковую дощечку, каждой душе присуща разная дощечка, что и определяет разницу между душами.
«И то, что застывает в этом воске, мы помним и знаем, пока сохраняется изображение этого, когда же оно стирается или нет уже места для новых отпечатков, тогда мы забываем и больше уже не знаем» [4, с.252]. При этом, взаимодействуя с вещами, душа способна вспомнить копии идей, которые она забыла.
Аристотель находил теорию идей Платона уязвимой и подвергал ее критике. Отмечая неподвижность идей Платона, Аристотель отмечал, что этот факт не позволяет объяснить происходящие изменения в чувственном мире. Стагирит не признавал самостоятельное состояние идей, отдельное от вещей. «Дело в том, что они для этих вещей не причина движения или какого-либо изменения. А с другой стороны, они ничего не дают ни для познания всех остальных вещей (они ведь и не сущности этих вещей, иначе они были бы в них), ни для их бытия (раз они не находятся в причастных им вещах)» [1, с.330]. Удвоение мира не способствует раскрытию знания, а, наоборот, усложняет процесс. Для избегания такового Аристотелю необходимо поместить идею в вещь.
Аристотель ближайшим образом отождествляет термин «идея» с термином «форма». Что это значит? Как уже было отмечено выше, согласно Платону, всякий предмет имеет свой образец или идею (свой образец в мире идей), в соответствии с которым Платоновский Бог формирует этот предмет. Придает ему форму (наделяет его формой). И выделяет тем самым его из первичной материи. Вычленяет оформленный предмет из еще неоформленного материала. «Оформление» или «формирование» – означает не что иное, как наделение формой.
Для Аристотеля, то, что мы называем идеей предмета – это не только его образец, в соответствии с которым он формируется Демиургом и, таким образом, наделяется формой. Но и сама форма (и это очень важно), которой он, Демиург, наделяет этот предмет, вычленяя его из первичной материи.
Форма для Аристотеля является сущностью предмета. Она доминирует над материей, являясь движущим началом, стремящимся к осуществлению. Форма обладает самостоятельным бытием, являясь первоосновой, не подвержена разрушению, является причиной вещей, способна объединять разрозненные элементы, упорядочивает и направляет вещи.
Стоит отметить, что не все ученики Платона принимали его теорию идей. От нее отказались: Филипп, Опунтский, Спевсипп. Свой вариант теории идей выдвинул Евдокс Книдский, Ксенократ положил в основу своей теории отождествление идей с числами, либо с атомами.
Нападкам со стороны академиков подвергалась излишняя поэтичность платоновских диалогов. «Вместе с тем все остальное не может происходить из эйдосов ни в одном из обычных значений «из». Говорить же, что они образцы, и что все остальное им причастно, – значит пустословить и говорить поэтическими иносказаниями» [1, с.88]. Аристотель указывает, что, по мнению Платона, существование воспринимаемого чувствами может лишь существовать через причастность эйдосам, при этом Платон не говорит, что это за причастность. Вообще, академикам был свойственен переход от поэтических описаний к описаниям логическим, что способствовало строгому анализу платоновской терминологии. Евдокс Книдский, автор первой космологической системы, носящей ярко выраженный математический характер [3], как и Аристотель, ушел от трансцендентального понимания идей к мысли об имманентно бытийствующих в вещах идеях. «Правда, можно было бы, пожалуй, подумать, что они причины в том же смысле, в каком примешивание к чему-то белого есть причина того, что оно бело.
Аристотель полагал, что знание оперирует с понятием, которому присущи отличительные свойства предмета. Платон усматривал истину в познании оригинальной сущности. Идея Аристотеля не являлась оригиналом для понятия, в отличие от Платона. Для Стагирита понятие представляло собой произведение творческого усилия ума. Теории идей Платона и Аристотеля представляют собой гносеологический рационализм.
Чтобы объяснить процесс познания, Платон постулирует существование мира умозрительного, разум является тем, что способно соотносить копии идей, запечатлевающихся душой, находящейся в занебесной области.
Однако, как вообще можно доказать существование мира умозрительного? Не удовлетворившись объяснением Платона относительно оригиналов понятий, Аристотель отринул теорию идей своего учителя, поместив идеи непосредственно в вещи.
Библиографический список
- Аристотель. Собр. соч.: в 4-х томах. М.: Мысль, 1976. Т. 1. 551 с.
- Воробьев Д.В. Учение св. Максима Исповедника о гномической и естественной волях // Вестник Мининского университета. Н. Новгород: НГПУ. 2017. №2
- Воробьев Д.В. Конвенционализм и инструментализм в свете теории научно-исследовательских программ Имре Лакатоса // Философия науки и техники. М. 2016. Т. 21. №2.
- Платон. Собр. соч.: в 4-х томах. М.: Мысль, 1991. Т. 2. 530 с.
- Платон. Собр. соч.: в 4-х томах. М.: Мысль, 1994. Т. 3. 655 с.
Количество просмотров публикации: Please wait
Все статьи автора «Сизов Роман Сергеевич»
Учение Платона об идее и ее значение.
назад в содержание |
Основной вопрос философии он решает однозначно — идеалистически. Материальный мир, который нас окружает и который мы познаем своими чувствами, является, согласно Платону, лишь «тенью» и произведен от мира идей, т. е. материальный мир вторичен. Все явления и предметы материального мира преходящи, возникают, гибнут и изменяются (и поэтому не могут быть подлинно сущими), идеи являются неизменными, неподвижными и вечными. За эти свойства Платон признает их подлинным, действительным бытием и возводит в ранг единственного предмета подлинно истинного познания.
Возможность возникновения этой формы идеализма, как об этом
говорил В. И.
Ленин в «Философских тетрадях», заключена уже в
первой элементарной абстракции («дом» вообще наряду с отдельными
домами). Платон объясняет, например, подобие всех существующих в
материальном мире столов наличием идеи стола в мире идей. Все
существующие столы — лишь тень, отблеск вечной и неизменной идеи
стола Это, как говорил В. И. Ленин, является переворачиванием
действительности. В действительности идея стола возникает как
абстракция, как выражение определенного подобия (т. е.
абстрагирование от отличий) многих отдельных, конкретных столов.
Идею Платон отрывает от реальных предметов (единичных),
абсолютизирует и провозглашает априорной по отношению к ним же.
Идеи суть подлинные сущности, существуют вне материального мира
и не зависят от него, объективны (ипостась понятий),
материальный мир им лишь подчинен. В этом — ядро объективного
идеализма Платона (и рационального объективного идеализма
вообще).
Между миром идей, как подлинным, реальным бытием, и небытием (т.е. материей как таковой, материей в себе) существует, по Платону, кажущееся бытие, производное бытие (т. е. мир действительно реальных, чувственно воспринимаемых явлении и пещей), которое отделяет истинное бытие от небытия. Действительные, реальные вещи представляют собой соединение априорной идеи (подлинного бытия) с пассивной, бесформенной «принимающей» материей (небытием).
Отношение идеи (бытия) и реальных вещей (кажущегося бытия)
является важной частью философского учения Платона. Чувственно
воспринимаемые предметы не что иное, как подобие, тень, в
которых отражены определенные образцы — идеи.
У Платона можно
встретить и утверждение противоположного характера. Он говорит,
что идеи присутствуют в вещах. Это отношение идей и вещей, если
его интерпретировать согласно взглядам Платона последнего
периода, открывает определенную возможность движения к
иррационализму.
Много внимания Платон уделяет, в частности, вопросу
«иерархизации идей». Эта иерархизация представляет определенную
упорядоченную систему объективного идеализма. Выше всего стоит,
по Платону, идея красоты, и добра. Она не только превосходит все
реально существующее добро и красоту тем, что совершенна, вечна
и неизменна (так же, как и другие идеи), но и стоит выше других
идей. Познание, или достижение, этой идеи является вершиной
действительного познания и свидетельством полноценности жизни.
Наиболее подробно учение Платона об идеях разработано в главных
работах второго периода — «Пир», «Закон», «Федон» и «Федр».
назад в содержание |
Платоновская теория идеи добра
Перейти к основному содержанию
Иш МишраИш Мишра
доцент Делийского университета
Опубликовано 18 сентября 2017 г.
+ Подписаться
Платоновская теория идеи добра
Как мы уже знаем, Платон помещает сущность отдельных, чувственно воспринимаемых, изменчивых и преходящих предметов не в самих предметах, а вовне, в их постоянных, вечных, неизменных всеобщих Идеи или Формы с большой буквы I и F соответственно.
Мы также знаем, что Платон отдает приоритет Идее над объектом, поскольку она является прародителем, моделью, конечной реальностью объекта и находится вне времени и пространства. Предметы сходны не только своими идеями, но и между собой, как дети одного и того же отца похожи не только на отца, но и между собой. . Видимый мир, как он изменчив и тлен, не может быть действительно реальным, но и не нереальным. Он лежит посреди реального, его Идеи, и нереального, его тени. Это полу реально. Это философское предположение будет воспроизведено в импровизированной и более изощренной форме Гегелем много столетий спустя и оспорено и опровергнуто Карлом Марксом. После теоретизирования Идеи объектов Платон переходит к своему главному пункту, основе идеального государства, которым правит царь-философ, Идея идей, превосходная или высшая идея, Идея добра. Постижение Идеи Добра является высшим знанием, а знание есть добродетель, а идеальное состояние должно управляться добродетелью, и отсюда автоматически следует вывод о необходимости царя-философа.
Идея Добра есть конечная и самостоятельная реальность, «сама по себе существующая». Как он прослеживает источник существования отдельных предметов в их идеях, точно так же он помещает источник существования идей в идею добра. Платон утверждает, что это высшая основа знания.
Платон обычно делает акцент на определении, но оставляет конечную реальность, Идею Добра неопределенной, которая впоследствии будет заменена в средневековый период другой конечной, неопределенной реальностью, Богом. Платон признает, что значение Добра не может быть ясно определено, а только познано разумом. Знание, богатство или счастье сами по себе не являются Добром, а лишь условиями Добра. Добро – это конечная цель чего бы то ни было. Это основа знания и этики и источник всех добродетелей, таких как истина, красота и справедливость. Конечная цель человеческой жизни – достижение Идеи Добра. Где Платон не может определить иллюстрации с помощью сравнений; аналогии и распространенные или сконструированные мифы.
Для иллюстрации идеи добра Платон использует слизь Солнца. Идея Добра в умопостигаемом мире подобна Солнцу в видимом мире. По его мнению, Идеи живут не в видимом, а в умопостигаемом мире и потому составляют предмет созерцания, а предметы феноменального мира пребывают в видимом мире и являются предметами чувственного восприятия, а не созерцания. В видимом мире глаза видят вещи только тогда, когда они подвергаются воздействию света, а источником света является солнце. Платон утверждает, что солнце — это не свет и не объекты зрения, а их источник и причина. Солнце, как сказано выше, занимает в видимом мире, в его схеме, такое же положение, как Идея Добра в мире умопостигаемом. Это может быть лучше объяснено следующей диаграммой:
Видимый мир Интеллектуальный мир
Солнце ———- Идея добра
Свет ——— ——————— Истина
Объекты зрения (вещи) ——————— —— Объекты Знания (Идеи)
Зрение —————- Знания.
Подытоживая платоновскую Теорию неопределенной Идеи Блага, мы можем сказать, что она относится к миру Идей так же, как и мир объектов в плане бытия прародителем; завершенность; абсолютность и превосходство. Платон не отвечает на вопрос, что такое Идея Добра? Оно не может быть описано, но может быть реализовано только посредством диалектики или созерцаемо посредством приложения разума. Каждый ли может постичь Идею Добра? Ответ Платона — однозначное нет. Только те, у кого есть способности и обучение диалектике, переданные на высшей ступени образовательной схемы, могут. У кого есть эта способность и как она определяется? Те люди, чьей врожденной областью совершенства является Разум, описаны в его теории трилогии о душе. Как это определяется? Через отборочные испытания, проводимые на различных этапах обучения. Таким образом, Платон не только дает идею регулируемого государством образования, но и является первым политическим философом, концептуализировавшим меритократию. Как уже упоминалось ранее, в средние века, также известные как темные века, Добро было заменено Богом, и только истинные преданные могут познать Его.
Теория души
Подобно идее добра, Платон избегает определения души также в четких терминах, которые могут быть подтверждены фактами, но предается философской абстракции, основанной на его субъективном усмотрении. Душа и совесть существуют не вне, а внутри человека и умирают со смертью человека. Он считает, что сущность человека отражается не в теле, а в душе, которая вечна, неизменна и бесконечна. Подробное обсуждение теории души выходит за рамки наших нынешних потребностей, Платон, как и Пифагор, верил в вечность и трансцендентность души, что также является одним из ключевых посланий Гита. По его мнению, божественна и вечна душа, которая блуждает в мире Идей, а не в видимом феноменальном мире. Теоретики вечности души и ее трансцендентности из одного тела в другое не объясняют источник избыточных душ, необходимых для тел возросшего населения! Цитируя его из « Федона»: « Душа бесконечно подобна неизменной; даже самый глупый человек не стал бы этого отрицать».
Далее он добавляет: «Каково определение того, что называется душой? Можем ли мы представить себе какое-либо другое определение, кроме …….. движения, которое движется само по себе». В своей последней работе он подтверждает, что Законы, «Движение души — первое по происхождению и силе». И «душа — самая древняя и божественная из всех вещей, движение которых является вечно текущим источником реального существования».
Платон делит душу на 3 способности – разум, дух и аппетит, в порядке их важности. На самом деле эта трилогия души обеспечивает философское основание его иерархического порядка Идеального Государства, обители справедливости, его главной заботы в Республике. Обитель низшей способности, влечения — желудок, а духа и рассудка — соответственно грудь и ум. Аппетит определяется как в Республика , а также Федон с желаниями; жадность; экономические выгоды; физический комфорт и чувственное удовольствие. Дух отождествляется с бесстрашием, доблестью и воинскими качествами.
Высшая способность души есть разум — простой и неделимый, вечный и бессмертный. Разум вне времени и пространства, тогда как дух и аппетит находятся во времени и пространстве. Разум, по его словам, бессмертен и божественен, тогда как дух и аппетит смертны и земны.
Добродетель души
После определения души с точки зрения составляющих ее элементов углубитесь в их соответствующие добродетели и, объединив их вместе, получите добродетель души. Каждый конкретный объект имеет свою особую природу, и осознание этой природы является его добродетелью. Природа учителя состоит в том, чтобы побудить учащихся к критическому мышлению и помочь им превратиться в бесстрашных, ответственных граждан и в его/ее попытках изобрести новые знания. Если учитель удовлетворительно делает это, он является добродетельным учителем. Добродетель учащегося состоит в том, чтобы учиться и рассуждать, чтобы приобретать знания и расширять их, точно так же, как добродетель глаз — ясное видение, а достоинство ума — ясное мышление и рассуждения.
Душа добродетельна, если ее элементы осознают свою природу, т. е. добродетельны. Сначала он обсуждает особые достоинства отдельных элементов и комбинирует их, чтобы построить новую добродетель, превосходящую их и их координирующую силу, — справедливость, центральную заботу Платона в «Государстве». Добродетель разума — мудрость, добродетель духа и аппетита — мужество и умеренность соответственно. Душа справедлива или добродетельна, если обладает добродетельными способностями, а низшие элементы регулируются и направляются высшими. Другими словами, дух и аппетит должны получать указания от разума и подчиняться его велениям.
· Мудрость или знание
Платон концептуализирует мудрость или знание в конкретных терминах. Знание мирских дел или знание определенных навыков выходит за его рамки. Знание разновидностей почвы, пригодной для выращивания определенных культур, или знание лекарств от определенных болезней не является мудростью. Платон называет их мнениями или техническими знаниями.
Даже знание математики (арифметики), геометрии, астрономии или любых других научных дисциплин, которые Платон относит к сфере умопостигаемого мира, тоже не есть знание, так как они тоже используют предположения, основанные на объектах видимого мира. Он объясняет это с помощью своей часто цитируемой линейной диаграммы. Мудрость не происходит от изучения предметов видимого мира, как если бы идеи исходили из какого-то вакуума, в противоположность тому, что идеи суть абстракции от предметов и исторически исходили из них. По его словам, мудрость исходит из способности рассуждать и анализировать; дискуссия и дебаты; преднамеренное и дискурсивное. Пессимизм Платона не позволяет ему приписывать эти возможности никому, кроме «одаренных», немногих, «наделенных» имманентно врожденными качествами.
09.09.2017
राष्ट्रवादः मिथ और हकीकत
2 января 2018 г.
धर्म और सांप्रदायिकता
27 декабря 2017 г.
बचपन के झरोखे से 5
30 ноября 2017 г.
बचपन की यादों के झरोखे से 2
29 ноября 2017 г.
बचपन की यादों के झरोखे से 1
29 ноября 2017 г.
किशोर यादों के धरोखे से 2
29 ноября 2017 г.
बचपन के झरोखे से 4
29 ноября 2017 г.
बचपन की यादों के झरोखे से 3
29 ноября 2017 г.
किशोर यादों के झरोखे से 1
26 ноября 2017 г.
बचपन के झरोखे से 1
26 ноября 2017 г.
Другие также смотрели
Исследуйте темы
Теория форм Платона | В поисках мудрости
Так называемая «теория форм» Платона — одна из самых странных частей его философии. Это также один из главных центров притяжения, вокруг которого вращается творчество Платона. Итак, во второй части нашего философского досье о Платоне, состоящего из двух частей, мы рассмотрим эту теорию более подробно.
Если вам нужна дополнительная справочная информация о Платоне, вы можете перейти к первой части и прочитать ее там.
А пока мы собираемся погрузиться прямо в нее и попытаемся выяснить, что же такое теория форм Платона.
Более или менее идеальные кошки
Одна из причин, по которой теорию форм Платона бывает трудно понять, заключается в том, что Платон никогда не садится и не говорит: «Хорошо, сейчас я расскажу вам свою теорию форм». , хотя он неоднократно ссылается на эти таинственные формы, иногда даже подробно обсуждая их, он никогда не говорит нам, что именно он имеет в виду.
В результате спустя столетия после Платона философы расходились во мнениях относительно нюансов теории Платона. Но большинство из них согласились с тем, что его теория форм — это способ осмысления отношений между двумя вещами. С одной стороны, есть беспорядочный, неопрятный мир, доступ к которому мы получаем благодаря нашему чувственному опыту. А с другой стороны, есть мир идеалов, доступ к которым мы получаем через интеллект.
Но чтобы помочь нам разобраться с этим, позвольте мне начать с истории.
Здесь, в Софии, где я сейчас живу, мы недавно завели кошку. Он был красивым парнем с длинными рыжими волосами и золотыми глазами. Спасатели назвали его Асланом, и так как мы были только временными опекунами, мы сохранили это имя.
Перед прибытием Алсана спасательная организация сообщила нам, что он был идеальным котом — настолько близко, насколько кошка может быть образцом совершенства. Он был дружелюбен, вел себя хорошо и был поразительно красив. И все это оказалось правдой: как только Алсан въехал, мы сразу были поражены. Вот он, просто для протокола.
Вскоре после того, как Аслан поселился, спасатели кошек снова вышли на связь. Они искали новый дом для другого кота. И они сказали нам, что у них есть план. Поскольку Аслан был особенно прекрасным образцом, почти идеальным котом, они сказали, что посмотрят, смогут ли они найти уродливого кота-компаньона, с которым он мог бы подружиться. Тогда они могли бы переселить двух кошек вместе. Уродливых кошек, говорили они, труднее приютить; но если они приходят с красивыми спутницами, люди охотно принимают их к себе.
Это казалось проблематичным во многих отношениях. Но нам понравилась идея завести уродливого кота в доме, и мы согласились. Когда дело дошло до этого, не было доступных уродливых кошек. Так что, когда подвернулся кот номер два (его спасли с осины, и поэтому его звали Осиной), вряд ли он был плохим персонажем. Он был мил и не непривлекателен, и очень дружелюбен. Но хотя мы одинаково любили и его, и Аслана, нам также было ясно, что Аслан был более совершенным из двух зверей, более близким к идеальному коту (если такое вообще можно сказать).
Два мальчика очень хорошо поладили и, прожив с нами еще несколько недель, были перевезены в свой новый дом в Германии. И после того, как они ушли, у меня остался философский вопрос: что делает кошку более или менее идеальной, или более или менее совершенной? Что мы даже подразумеваем под , когда говорим это?
Кошачьи формы
Ответы на эти вопросы приведут нас прямо к платоновской теории форм. Итак, давайте взглянем на эту маленькую диаграмму, изображающую шесть кошек (нарисованную покойным великим Эли Кирком).
Представьте, что они пронумерованы от одного до шести, начиная с левого верхнего и заканчивая правым нижним.
Прежде чем мы начнем подробно обсуждать этих кошек, стоит остановиться и спросить , откуда мы знаем, что это изображение кошек, а не собак, лемуров или членов парламента. Один из ответов на это состоит в том, что мы знаем, потому что эти рисунки в большей или меньшей степени соответствуют нашему ментальному образу кошки.
Но также, глядя на этих кошек, вы, возможно, уже решили, что не все они равны в своем совершенстве. На самом деле, некоторые определенно более совершенны, чем другие.
В прошлом я часто использовал эту картинку, когда учил, и часто прошу своих учеников сказать мне, какая кошка самая совершенная или самая идеальная. В этот момент некоторые люди говорят: «Мне нравится нет. 3’ (кошка-пират с отсутствующим глазом). Или они говорят: «Кошка №. 4 милый» (кривобокий). И это нормально. Мы могли бы предпочесть этих кошек. Но говоря, что нет.
4 однобокий, или нет. 3 отсутствует глаз, мы также придерживаемся идеи, что идеальная кошка симметрична или имеет два глаза. Кат № 3 и № по кат. 4 может быть симпатичнее , но они менее совершенны, чем , потому что отходят от идеала.
Так какой из самый совершенный кот? Здесь большинство людей путаются между нет. 1 и нет. 2. Ведь нет. 5 мертв, что является своего рода несовершенством. И нет. 6 немного косоглазый, поэтому он расходится с нашим представлением о том, что значит быть идеальным котом.
Другими словами, когда мы сталкиваемся с кошками в мире (или рисунками кошек), мы оцениваем, насколько они идеальны или совершенны, сравнивая их с идея (или, как иногда выражается Платон, с формой ) того, что такое совершенный кот. И эта идея или форма кошки не является чем-то, что мы получаем с помощью органов чувств. Это то, к чему мы обращаемся с умом.
Совершенные формы и несовершенные бутерброды
Таким образом, Платон делит мир на более или менее несовершенные вещи, которые мы постигаем посредством чувств, и совершенные вещи (формы или идеи), которые мы постигаем посредством интеллекта.
Это шаг, который исходит из его интереса к математике. Итак, давайте перейдем от разговора о кошках к разговору о треугольниках.
Треугольник, который вы помните из школы, представляет собой математический объект с тремя прямыми сторонами, углы которого (при условии, что он лежит на плоскости) составляют в сумме 180 градусов. Здесь есть несколько вещей, на которые стоит обратить внимание.
Во-первых, это истинно по определению , а это значит, что это также безвременно истинно. Это истинно независимо от каких-либо реальных треугольников в мире. Если бы Вселенная была сведена к бесформенным щебням — мелкой пыли, в которой ничто не имеет очевидной формы, — истинность определения треугольника осталась бы в силе.
Во-вторых, идея (или форма ) треугольника — это не то, что мы постигаем посредством зрения, а то, что мы схватываем силой интеллекта. Когда мы понимаем, что треугольник — это многоугольник с тремя сторонами, мы постигаем суть того, что такое треугольник, — не нашими чувствами, а разумом.
И в-третьих, различные треугольные вещи в мире, с которыми мы сталкиваемся, лишь в лучшем случае приближают к этому идеальному определению треугольника. Этих аппетитных бутербродов, например, всего примерно треугольников.
Самый настоящий, самый существенный треугольник — это не бутерброд перед нами. Наоборот, это треугольник, который мы можем схватить умом. Это вечная форма (или идея) треугольника, лишь смутными отражениями которого являются бутерброды, пирамиды и прочие несовершенные мирские вещи.
Форма Добра
Хотя математические аргументы Платона могут показаться довольно убедительными, когда речь идет о конкретных вещах в мире, таких как кошки, теорию форм становится немного сложнее понять. Существует ли одна форма для черных кошек и другая для рыжих кошек, или вообще существует только одна форма для кошек? Участвует ли Аслан (красавчик какой он) в форме для «котов», или для «домашних кошек», или для «млекопитающих», или для «четвероногих», или для всех этих? Это был вопрос, который ученик Платона Аристотель поднял в своей книге 9.
0039 Метафизика. Аристотель понял, что когда вы начинаете размышлять над вопросом о том, сколько форм существует для какой-либо одной вещи, все быстро усложняется.
Но Платон никогда особо не интересовался такими вещами, как кошки и собаки. Он был гораздо больше заинтересован в том, чтобы использовать свои идеи из математики для решения более крупных и насущных вопросов, таких как вопросы этики. И больше всего его заботило то, что он называл формой хорошего (или, по-гречески, ἡ τοῦ ἀγαθοῦ ἰδέα).
Что это за таинственная «форма добра»? Если мы вернемся к раннему диалогу Платона, Euthyphro , мы обнаружим, что Сократ беспокоился о вещах, по поводу которых мы, человеческие существа, вступаем в спор. Если мы ссоримся друг с другом, то это происходит не потому, что мы расходимся во мнениях по поводу вещей, которые можем решить с помощью измерений или данных чувств. Если вы скажете, что на тарелке десять бутербродов, а я скажу, что их одиннадцать, то мы можем решить наш спор мирно, пересчитав бутерброды.
Итак, из-за чего мы поссорились? Обычно это такие вопросы: Что делает сэндвич хорошим? Должен ли когда-нибудь быть разрешен тунец в бутерброде? Кому принадлежат эти бутерброды? По какому праву ты съел бутерброд, который я отложил на обед? И так далее. Вопросы, из-за которых мы ссоримся, — это вопросы о добре и зле, справедливости и несправедливости.
Начиная с самых ранних диалогов Платона, Сократ бродит в непрестанных поисках, чтобы добраться до сути подобных вопросов. Он спрашивает что такое справедливость? или что такое ? И задавая такого рода вопросы, он не хочет просто примера справедливого поведения или хорошего поступка. Он хочет знать сущность справедливости. Он хочет познать неизменную, вечную форму справедливости.
Авантюра Платона такова: что, спрашивает он, существует такая вещь, как идеальная форма блага , такая, к которой мы можем получить доступ с помощью интеллекта — так же, как мы можем получить доступ к идеальной форме треугольника с помощью средствами интеллекта? Если бы мы только могли получить это, мы могли бы легко разрешить наши споры.
И мы могли бы организовать себя в полной гармонии. Добро и справедливость восторжествуют. И многие из наших самых глубоких человеческих проблем были бы решены. Или, по крайней мере, мы все вели бы себя намного разумнее.
«Вот как я это вижу», — говорит Сократ в Республике (VII 517 до н. с трудом. Однако, увидев его, следует заключить, что оно является причиной всего правильного и прекрасного в чем бы то ни было, что оно производит как свет, так и его источник в видимом царстве, а в умопостигаемом царстве оно контролирует и обеспечивает истину. и понимание, так что каждый, кто будет действовать благоразумно в частном или публичном, должен видеть это.
Дополнительная литература
О формах Платона можно сказать гораздо больше. Это сложная область философии Платона (какая область философии не является сложной?), и есть риск, что все, что вы скажете об этом, окажется либо неверным, либо истинным лишь частично, либо, по крайней мере, спорным.