Война на море 1914–1918 гг. Том 1 : Военные действия в Северном море от возникновения войны до начала сентября 1914 г. : Приложения
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| eScriptorium >
View Statistics Items in DSpace are protected by copyright, with all rights reserved, unless otherwise indicated.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ф.
Отдел военной литературы Р.В.С.Р.
Petrograd: Glavnaya Voenno-Morskaya nauchnaya redaktsiya, Gosudarstvennoe izdatelstvo. Otdel voennoy literaturyi R.V.S.R.
Translated work of hostilities in the North Sea, the beginning of war till September 1914, from the German Naval Archives (Berlin, 1920) by O. Groos, Captain of 1st rank of the German Navy. Russian edition has all the most important applications in the form of documents, spreadsheets, charts and maps.
jpgКак зарабатывать состояния во время войн и мировых кризисов: советы гуру инвестиций
Создатель аналитического подразделения Morgan Stanley Бартон Биггс предсказал пузырь доткомов, создал собственный хедж-фонд на несколько миллиардов долларов и написал ставшие культовыми среди всех начинающих инвесторов книги, такие как «Вышел хеджер из тумана».
Вот что он советует делать в периоды масштабных глобальных кризисов на основе опыта Второй мировой войны
Легендарный инвестиционный стратег и автор бестселлеров об устройстве фондового рынка «Вышел хеджер из тумана» и «Дневник хеджера» Бартон Биггс в 2008 году написал книгу Wealth, War and Wisdom («Богатство, война и мудрость») об инвестициях и сбережениях во время войны. Для этого он изучил, как развивались события на фондовых рынках до, во время и после Второй мировой войны, составил сравнительные таблицы и сопоставил разные инвестиционные стратегии.
Помимо акций и облигаций Биггс рассмотрел и консервативные инструменты, такие как золото и недвижимость — особенно популярные в периоды глобальных потрясений и кризисов. Эта книга Биггса, умершего в 2012 году, на русском языке до сих пор не выходила. Издательство «Альпина PRO» выбрало январь 2022 года для публикации перевода — в русском варианте книга называется «История инвестиционных стратегий».
Forbes публикует отрывок.
Акции против облигаций: что лучше сохраняет богатство во время войны?
Можно ли считать, что публичные акции и государственные облигации были менее заметными и лучше сохраняли и преумножали богатство в опасной первой половине XX века? Ответ заключается в том, что это зависит от временных рамок. В течение всего столетия акции в странах со «счастливой стабильностью», выигравших войны (Австралия, Канада, Ирландия, Швейцария, Швеция, Великобритания и США) имели годовую реальную доходность в размере 6,5%, а государственные облигации этих удачливых стран принесли 1,8% реальной прибыли. Даже векселя имели положительную реальную доходность. Это впечатляющие цифры! Несмотря на ошеломительный рост мировой экономики и большой технологический прогресс, столетие было омрачено двумя большими кровопролитными войнами, эпизодами гиперинфляции и двумя глубокими медвежьими периодами рынков акций, от которых пострадали как счастливчики, так и неудачники.
Что касается стран-неудачников (Бельгия, Дания, Франция, Германия, Италия, Япония, Нидерланды, Испания), учитывая все обстоятельства, годовая реальная доходность акций в размере 4,2% за целое столетие была более чем приемлемой. В конце концов, в течение 100 лет акции повышали покупательную способность капитала даже в таких странах, как Япония, Германия и Италия, переживших продолжительные национальные катастрофы. Но это было в течение целого столетия. Во многих странах в первой половине века, особенно в тех несчастных нациях, которые проиграли войны и были оккупированы, акции обеспечивали минимальную или отрицательную реальную доходность, а в течение катастрофического десятилетия 1940-х годов — двузначные отрицательные реальные годовые доходы.
Фактом является и то, что только в четырех из 15 исследованных стран (США, Австралия, Канада и Швеция) реальная доходность была положительной в каждом 20-летнем периоде в первой половине века.
В остальных 11 потеря покупательной способности за их 20-летние периоды падения была, как правило, минимальна, но это не очень утешает, если эти 20 лет пришлись на тот период вашей жизни, когда вам хотелось тратить. Однако, учитывая их ликвидность, вы должны сделать вывод, что акции — лучший способ хранения основной части вашего состояния. Если суммировать эти доходы, то результаты для акций во Франции, Германии, Италии и Японии за полвека были ужасающими, а за десятилетие 1940-х годов — катастрофическими. Спад за эти печальные 10 лет был настолько сильным, что полностью уничтожил результаты 40 лет умеренного роста.
Доходность государственных облигаций — это бедствие. И 10 лет в 1940-х годах, если вы жили во Франции или странах оси (страны, входившие в нацистский блок. — Forbes) и держали свое состояние в бумагах, которые теряли большую часть покупательной способности и к тому же были довольно неликвидными, были долгим сроком.
Не утешало то, что другие формы хранения капитала также снижались в цене. К 1944 году практически никто не платил арендную плату за землю и здания. По крайней мере, вы могли попытаться выращивать еду на своей ферме или обменивать на еду золото и драгоценности.
Эти цифры, хотя и являются академически правильными, почти наверняка неточны, потому что рынки акций в Германии и Японии на протяжении большей части 1940-х годов были управляемыми или закрытыми; в течение длительных периодов они едва функционировали. После войны инфляция взлетела до 30% во Франции, более 40% в Италии и 50% в Японии. Хотя официально этот показатель был ниже, его, вероятно, невозможно было измерить в Германии. В двух оккупированных странах, Дании и Голландии, акции в реальном выражении в 1940-х годах выросли незначительно, отчасти потому, что ни в одной из этих стран не было серьезной инфляции. В любом случае, публичные акции в основных странах-неудачницах потеряли огромные суммы реальной стоимости в годы войны и сразу после нее.
Для сравнения, во время Первой мировой войны с 1914 по 1918 год мировые акции от пика до впадины потеряли только 12% их покупательной способности, хотя немецкие акции потеряли 66%.
Материал по теме
Остерегайтесь инвестировать в акции-«хранители»: ничто не вечно!
Еще один урок истории заключается в том, что даже в счастливых странах капитал, вложенный в акции, должен быть диверсифицирован. Нет и никогда не было волшебных долгосрочных акций — «хранителей», которые можно, единожды купив, отложить навсегда, потому что ни одна компания никогда не имела устойчивого, вечного конкурентного преимущества. Превосходства, сохраняющегося в течение нескольких десятилетий, практически не существует. Некоторые преимущества длятся дольше других, но все они временные. Более того, существует огромное количество доказательств, что продолжительность действия корпоративных конкурентных преимуществ сократилась, что неудивительно в мире, где темпы изменений ускоряются.
Такова природа эволюции бизнеса. Также следует помнить, что войны, как сказал экономист Йозеф Шумпетер, являются «штормами созидательного разрушения»: технологический прогресс после них ускоряется.
Корпоративная эволюция, по-видимому, состоит в том, что компания развивает конкурентное преимущество, использует его и становится успешной. Затем цена ее акций взлетает, и вскоре о ней узнают, после чего она становится одним из лидеров роста. По мере того как компания растет и становится больше, она привлекает конкурентов и неизбежно становится менее проворной и креативной. Затем, по мере старения, ее рост замедляется, и в конце концов она застывает или устаревает. Исследования организационной экологии показывают, что, хотя в мировой экономике происходит множество инноваций, поскольку новые компании создают новые предприятия, в крупных, зрелых компаниях инноваций гораздо меньше. Если выразить ту же концепцию по-другому, компании не внедряют инновации; это делают предприниматели.
IBM и Intel когда-то были великими инновационными компаниями, но теперь они являются корпоративными исследовательскими лабораториями. Новатором был Билл Гейтс, а не компания Microsoft.
В 1917 году Forbes опубликовал список 100 крупнейших американских компаний. За следующий 71 год были Великая депрессия, Вторая мировая война, инфляция 1970-х годов и впечатляющий послевоенный бум. Когда в 1987 году Forbes пересмотрел первоначальный список, 61 компания уже прекратила свое существование по тем или иным причинам. Из оставшихся 21 компания все еще продолжала свою деятельность, но уже не входила в первую сотню. Остались только 18 и, за исключением General Electric и Kodak, все они снижали рыночные индексы. С тех пор у Kodak возникли серьезные трудности, поэтому GE — единственное действительно успешное выжившее предприятие. В 1997 году Фостер и Каплан проверили на прочность фондовый индекс Standard & Poor’s 500 с момента его создания 40 лет назад.
Только 74 компании из первоначального состава все еще входили в индекс 500, и эта группа компаний отстала от общего индекса на 20%.
Уоррен Баффет — сертифицированный бессмертный небожитель, но даже инвестиционные ясновидящие могут ошибаться в оценке конкретных компаний. 11 лет назад я слушал, как он расхваливал Coca-Cola как неприступную растущую франчайзинговую компанию, акции которой можно, единожды приобретя, надежно запереть и владеть ими вечно. Затем акции были проданы со значительной скидкой. Он неправильно оценил различные социальные, отраслевые и персональные болезни, поразившие компанию и обрушившие цену ее акций.
Материал по теме
В другом исследовании Роберт Виггинс и Тим Руфли создали базу данных о результатах деятельности 6772 компаний из 40 отраслей промышленности в послевоенный период.
Они отсортировали компании на предмет превосходных, устойчивых показателей в бизнесе, а не на фондовом рынке, продолжительностью 10 лет и более, по отношению к отрасли, в которой работала компания. Они обнаружили, что не существует безопасной отрасли. Темпы изменений были быстрее в высокотехнологичных группах, чем в более обыденных, но скорость изменений со временем увеличивалась во всех отраслях. Они также обнаружили, что только 50% компаний достигли периода превосходства продолжительностью 10 лет и более, и лишь половина одного процента компаний сохраняла конкурентные преимущества в течение 20 лет. Только три компании, American Home Products, Eli Lilly и 3M, достигли 50-летнего рубежа.
Диверсификация богатства в акциях на протяжении десятилетий или поколений означает либо покупку индексных фондов, либо поиск уникальной фирмы по управлению инвестициями, способной с мудростью и дальновидностью создать диверсифицированный портфель, который, по крайней мере, будет идти в ногу со средними показателями, а в перспективе превзойдет средние показатели после уплаты налогов и сборов.
Два важных преимущества индексного фонда заключаются в том, что он минимизирует налоги и транзакционные издержки благодаря низкой оборачиваемости и мизерной комиссии за управление инвестициями. В настоящее время можно приобрести индексный фонд, воспроизводящий практически любой сектор рынка акций. Ряд недавних исследований показывает, что со временем средний американский инвестор, покупает ли он отдельные акции или активные взаимные фонды, получает доходность значительно ниже, чем S&P 500.
Мне больно писать это, но у профессиональных инвесторов, по статистике и с поправкой на риск, дела обстоят ненамного лучше. Данные свидетельствуют о том, что публичные акции в долгосрочной перспективе (если воспользоваться пресловутой фразой) с высокой вероятностью принесут доход, значительно превышающий инфляцию. Если вы живете в стабильной стране и знаете с высокой степенью уверенности, что можете получить долгосрочный реальный доход в размере 400–700 базисных пунктов в индексном фонде, то зачем беспокоиться о чем-то еще? Возможно, если вы все еще верите в фей и являетесь опытным профессиональным инвестором, то сможете добиться большего, но не рассчитывайте на это.
Прежде всего, не держите яйца в нескольких больших корзинах. Старая поговорка «Положите все яйца в одну корзину, а потом следите за ней» — это брокерская басня. Риски при хранении недиверсифицированного портфеля астрономические.
Здравый смысл и опыт прошлого говорят о том, что возврат к среднему значению является сверхмощной гравитационной силой во всех аспектах инвестирования, но особенно в акциях. Не существует сверхдоходных классов активов! Высечено в граните, что исключительная доходность привлекает чрезмерный капитал, а размер — враг эффективности. Ни у кого не должно быть никаких иллюзий, что частный капитал или хедж-фонды будут чем-то отличаться.
Материал по теме
Золото, искусство и облигации
С третьей стороны, история Европы во время Второй мировой войны показывает, что золото и ювелирные изделия довольно хорошо работают для защиты небольшого капитала.
Думайте о них как о «бешеных деньгах». Однако история Второй мировой войны предупреждает, что не стоит хранить их в сейфе в другой стране. Завоеватели потребуют ключ, и ваш банк отдаст его. Держите дома собственный сейф или спрячьте ценности в надежном убежище. Прежде всего, никому не говорите об этом. Когда дети вашего соседа голодают (как многие в беззаконные зимы 1945 и 1946 годов), родители готовы на все. Если варвары в следующий раз появятся в виде террористического нападения или чумы, вы захотите иметь деньги под рукой.
Предметы искусства тоже не особенно хороши. Они уязвимы для огня, легко повреждаются, быстро расхищаются, и их трудно спрятать. В конце войны только в Варшаве было обнаружено 13 512 пропавших произведений искусства того или иного рода. Тем не менее, некоторые европейцы успешно снимали ценные картины с рам, тайно вывозили холсты из своих домов и переправляли их в безопасные места. Правда, когда они пытались их продать, им удавалось получить лишь малую часть истинной стоимости.
Если судить по прошлому столетию, инвестиции с фиксированным доходом ничуть не лучше акций. Даже в странах, которым повезло, они обеспечили доходность гораздо ниже, чем акции, хотя и обеспечили гораздо меньшую волатильность. В разных странах стандартное отклонение облигаций было примерно в два раза меньше, чем у акций, а волатильность векселей составляла примерно четверть от волатильности акций. С точки зрения ликвидности они были безупречны. Рынки ценных бумаг с фиксированным доходом оставались относительно ликвидными в Лондоне и Нью- Йорке на протяжении всех военных лет.
В странах-«неудачниках» фиктивный доход имел резко отрицательную доходность, и, хотя государственные бумаги обычно считаются относительно безрисковыми, немецкие вексельные инвесторы потеряли все в 1923 году, а инвесторы, державшие немецкие облигации, после Первой мировой войны потеряли более 92% в реальном выражении.
Следует признать, что в раздираемом войной мире инфляция была очень сильной, и не приходится ожидать фиксированного дохода в такой обстановке. В хаотичной, беспорядочной обстановке военных лет в неудачливых странах вы не могли продавать облигации или обналичивать векселя, как и торговать акциями. Однако был период в 1930-х годах, когда из-за дефляции облигации повсеместно были самым выгодным активом.
Материал по теме
Самодовольство — смертельный враг!
Как прошлое, так и настоящее говорят о том, что, если вы являетесь в стране частью процветающего меньшинства, особенно религиозного меньшинства, вы всегда должны оглядываться через плечо. Не успокаивайтесь. Ваше богатство, ваше благополучие неизбежно вызывает зависть, а зависть ведет к ненависти. Выведите серьезный капитал из страны. Иметь деньги за пределами своей страны равнялось спасению жизни, если вы были европейским или азиатским гражданином неудачливой страны во время Второй мировой войны.
Сложность заключается в том, чтобы вывезти свое состояние и при этом не пострадать от его жестокого уменьшения. Наличие денег где-то в другом месте, безусловно, помогало восстановиться после окончания войны. С другой стороны, заграничное состояние не принесет вам много пользы, если вы оказались в стране, пытающейся выжить в годы войны. Имейте лазейку, черный ход для побега, убежище для себя. Это не лучшая ситуация, если у вас много денег за пределами страны, но сами вы застряли на родине в голоде, тюрьме или в концентрационном лагере. Многие богатые французы, как евреи, так и не евреи, имели деньги в Швейцарии, но вынуждены были переносить невыносимые тяготы оккупации во Франции.
Записи и приведенные интервью говорят о том, что богатые люди почти всегда становятся самодовольными и самоуверенными, слишком самоуверенными — преуспевающими дураками. Многие из немецких евреев, блестящих, культурных и космополитичных, были слишком самодовольны.
Они так долго прожили в Германии и так хорошо в ней устроились, что просто не могли поверить в реальность угрожавшего им погрома. Им было слишком комфортно. Они думали, что знают всех нужных людей и играют слишком важную роль в деловой жизни Германии. Они считали антисемитизм нацистов мелким эпизодом и полагали, что Гитлер лает страшнее, чем кусается. Их предприятия, банки, универмаги, магазины были настолько хороши, что они не могли смириться с их продажей по бросовым ценам, уплатой возмутительных трансфертных налогов, а затем хранением ужасающе уменьшившихся доходов на стерильных банковских счетах в Цюрихе.
В результате немецкие евреи имели относительно небольшие капиталы за пределами Германии и вяло отреагировали на приход Гитлера по совершенно понятным, но трагически ошибочным причинам. События развивались гораздо быстрее, чем они могли представить. Не успели они опомниться, как их правительство и соседи превратились в варваров, а их богатства, коллекции произведений искусства, поместья, а зачастую и сами их жизни исчезли. Принадлежавшие им произведения искусства и антиквариат еще и сейчас внезапно обнаруживаются в частных руках.
Сценарии финансового преследования евреев, армян, китайцев и других успешных меньшинств повторялись бесконечное число раз. В Ираке богатые иракские евреи, жившие там веками, неправильно оценили, насколько быстро и безжалостно Саддам Хусейн, придя к абсолютной власти, будет экспроприировать их богатства. При первом же намеке на экспроприацию цена, по которой они могли продать свою собственность и произведения искусства, рушилась, так как потенциальные покупатели сразу же чувствовали их отчаяние. Такая же беда постигла индонезийских китайцев, которые не смогли предвидеть стремительность падения Сукарно.
Достижение диверсификации путем перевода денег из прибыльных инвестиций внутри страны в бесплодные активы в безопасной гавани — это изнурительно и очень дорого, но его следует рассматривать как страховку от катастроф. Независимо от того, насколько безопасной и надежной кажется ваша родная страна, даже если это Соединенные Штаты Америки, каждый по-настоящему состоятельный человек должен быть уверен в том, что его деньги будут в безопасности. История показывает, что ничто не вечно. Экстремальные политические изменения, террористическая атака, крах финансовой системы могут произойти где угодно. Валютная диверсификация также очень важна. Тщательно продумайте, в какой валюте хранить ваши сбережения, чтобы они имели покупательную способность.
Некоторые состоятельные люди предпочитают владеть недвижимостью в относительно безопасном месте за пределами их родной страны. Новая Зеландия недавно стала «Шангри-ла» для параноидальных американских гроссмейстеров хеджирования. В настоящее время богатые россияне скупают жилую недвижимость в Лондоне, Нью- Йорке и на юге Франции. Они знают, что покупают ее по завышенным ценам, но их основной мотивацией является не сама недвижимость, а возможность вывести деньги из России и получить некоторую диверсификацию. Как сказал один российский олигарх: «Я надеюсь, что делаю плохую покупку», то есть он надеется, что такого рода страховка окажется ненужной.
В то же время богатые жители развивающихся стран открывают банковские и инвестиционные счета в финансовых центрах мира. Это не только российские олигархи. То же самое можно сказать и о предпринимателях и инвесторах, сделавших большие деньги в таких странах, как Бразилия, Аргентина, Индонезия, Филиппины и Китай. Направления в порядке убывания — Нью- Йорк, Лондон, Сингапур, Цюрих и Женева.
Если вы богаты, просто помните — ничто не вечно, и следите за рынками. Они знают больше, чем могут сказать.
Диаграмма: Насколько смертоносной была Первая мировая война?
Первая Мировая Война
от
Сара Фельдман,Бездомные ветераны в США
Описание
На этой диаграмме показан процент мобилизованных сил Первой мировой войны, которые стали жертвами, по странам.
Отчет
Скачать диаграмму
URL-адрес, который будет использоваться в качестве справочной ссылки: https://www.statista.com/chart/16067/world-war-one-casualties/
HTML-код для встраивания диаграммы
Вы найдете больше инфографики на StatistaИнфографический информационный бюллетень
Statista предлагает ежедневную инфографику по актуальным темам: Экономика и финансы , Политика и общество , Технологии и СМИ , Здоровье и окружающая среда , Потребительские товары , Спорт и многие другие.
Связанная инфографика
Часто задаваемые вопросы
Statista «График дня», доступный по лицензии Creative Commons CC BY-ND 3.0, можно использовать и отображается бесплатно всеми коммерческими и некоммерческие сайты. Однако использование разрешено только с правильная атрибуция Statista. При публикации одного из этих рисунков включите обратную ссылку на соответствующий URL-адрес инфографики. Больше информации
Statista «График дня» в настоящее время фокусируется по двум секторам: «Медиа и технологии», обновленный ежедневно и с последней статистикой из СМИ, Интернет, телекоммуникации и бытовая электроника отрасли промышленности; и «Экономика и общество», которые текущие данные из Соединенных Штатов и вокруг мира по экономическим и политическим вопросам, а также спорт и развлечения.
Для индивидуального контента и инфографики в вашем корпоративном дизайне, пожалуйста, посетите веб-сайт нашего агентства www.statista.design
Есть еще вопросы?
Свяжитесь с нами быстро и легко.
Мы рады помочь!
Статистический контент и дизайн
Нужна инфографика, анимационные видеоролики, презентации, исследования данных или диаграммы в социальных сетях?
Дополнительная информация
Военные потери (США) | Международная энциклопедия Первой мировой войны (1МВ)
Введение↑
Американские потери в Первой мировой войне хоть и значительны, но скромны по сравнению с потерями других воюющих сторон. Соединенные Штаты потеряли сравнительно немного людей, потому что они не вступали в войну до 1917 года, медленно создавали большую армию во Франции и участвовали только в тринадцати крупных сражениях. Согласно одному исследованию, французы, британцы и немцы потеряли тридцать четыре, шестнадцать и тридцать человек на 1000 человек соответственно, по сравнению с американскими потерями в один человек на 1000 человек. [1] Американский экспедиционный корпус (AEF) провел в боях всего 200 дней, с 25 апреля 1918 года до перемирия. К сожалению, хотя немецкий военачальник Эрих фон Людендорф (1865–1937), как сообщается, понял 9 августа 1918 года, что Германия проиграет войну, более трех четвертей американских боевых смертей произошли после этой даты. [2]
В этой статье описаны потери американцев от огнестрельного и артиллерийского огня, химического оружия и болезней, а также уход за ранеными. Также рассматриваются специфические вопросы контузии, последствия эпидемии гриппа 1918 о вооруженных силах и государственной заботе о ветеранах в послевоенные десятилетия. Официальная реакция на военные потери сформировала новые отношения между федеральным правительством, военнослужащими и американскими медицинскими учреждениями.
Для объединенных сил армии, флота и морской пехоты численностью 4,7 миллиона человек (армия численностью 4,1 миллиона человек и флот численностью 600 000 человек) официальные данные Министерства обороны США за период с 1 апреля 1917 г. по 31 декабря 1918 г. составляют 116 516 смертей. [3] В том числе 479солдат и 675 военнослужащих ВМФ и морской пехоты погибли в море. [4] Береговая охрана США потеряла еще 192 человека. [5] Целых две трети всех американских смертей пришлись на последние три месяца войны — сентябрь, октябрь и ноябрь 1918 г. — из-за пандемии гриппа 1918 г. и величайшего сражения AEF, Маас-Аргонн (26 сентябрь 1918 г. — 11 ноября 1918 г.). Соединенные Штаты также были уникальны тем, что — во многом из-за эпидемии — почти половина потерь пришлась на тренировочные лагеря на родине, а не на полях сражений в Европе. Следовательно, Соединенные Штаты потеряли больше солдат и моряков из-за болезней, чем в бою: 53 402 человека погибли в боях и 63 114 небоевых. [6]
Дистанционно защищенные американские гражданские лица, потери составили 128 американцев, убитых на «Лузитании», и 629 членов торгового флота. [7] Первым американцем, погибшим на войне, стал Леон Трэшер, тридцатиоднолетний горный инженер, погибший 28 марта 1915 года, когда немецкая подводная лодка торпедировала грузопассажирское судно Falaba у берегов Англии. Первой американской военной смертью стал лейтенант Уильям Т. Фитцсаймонс, двадцативосьмилетний медицинский офицер, служивший в американском армейском госпитале, прикомандированном к британским экспедиционным силам, который был убит 4 сентября 1919 года.17 во время немецкой воздушной атаки на Данн-Камье в Па-де-Кале, Франция. Первыми погибшими в бою американцами стали капрал Джеймс Б. Грешам и рядовые Томас Ф. Энрайт и Мерл Д. Хэй, убитые 2 ноября 1917 года в ходе ночного рейда на их роту Первого дивизиона. 260 членов корпуса армейских медсестер также погибли на войне, 102 из них за границей с AEF, но большинство из них от болезней. Три медсестры были ранены вражеским огнем, но ни одна не погибла в бою. [8]
После относительно короткой военной службы AEF на полях сражений во Франции американские потери продолжали расти в послевоенное время, поскольку тысячи действующих и бывших военнослужащих заболели и стали инвалидами из-за гнойных огнестрельных ранений и переломов легких и кожи. болезни, вызванные химическим оружием, нервные расстройства, такие как контузия (посттравматическое стрессовое расстройство), и дегенеративные заболевания, такие как болезни сердца и туберкулез, вызванные военными травмами. [9] Ответственность правительства за потери в Первой мировой войне будет продолжаться десятилетиями.
Уход за больными и ранеными ↑
Когда американцы обдумывали возможность объявления войны Германии, официальные лица помнили о том, что государству дорого обходится пенсионное обеспечение больных и инвалидов Гражданской войны в США (1861-65). К 1915 г. практически все ветераны Гражданской войны (93%) получали федеральную пенсию. [10] Чтобы избежать аналогичного бремени для Министерства финансов США, военное министерство провело беспрецедентную проверку 10 миллионов новобранцев, чтобы отсеять медицинские недостатки и создать самую сильную и боеспособную армию, флот и корпус морской пехоты. Тем не менее медицинские потери были велики. Американские потери начались еще до того, как войска смогли воевать во Франции. Поскольку медицинский осмотр выявил мужчин с серьезными проблемами, требующими лечения, такими как венерические заболевания, недоедание, респираторные заболевания или стоматологические инфекции, стажеры начали заполнять армейские госпитали осенью 1919 года.17. Эпидемии кори и эпидемического паротита также появились в нескольких тренировочных лагерях, и несколько несчастных мужчин, у которых развилась смертельная пневмония от этих болезней, отправились домой в гробах всего через несколько недель после призыва. К концу войны армия зарегистрировала более 4 миллионов госпитализаций. Подавляющее большинство (86,3%) было связано с болезнью, из них 5,5% — от ранений, полученных в бою, 0,9% — от солдат, погибших в бою, и 7,3% — от госпитализаций по небоевым ранениям. [11]
Чтобы позаботиться об этих мужчинах и избежать наследия ветеранских пенсий, Конгресс принял беспрецедентный пакет льгот для военнослужащих и их семей. Закон о страховании от военных рисков 1917 года предусматривал семейные выплаты жалованья солдатам взамен потери кормильца; автоматическая компенсация за смерть и инвалидность; дополнительное, необязательное, субсидируемое государством страхование жизни в размере 10 000 долларов на солдата; и медицинское обслуживание в государственных больницах. [12] Конгресс разрешил Американскому Красному Кресту организовать пятьдесят базовых больниц из ведущих университетов и гражданских больниц и набрать медсестер для военных. Американская медицинская ассоциация помогла набрать на службу тысячи гражданских врачей, так что во время войны почти 30 процентов американских врачей служили в армии. Медицинский департамент армии в конечном итоге насчитывал 30 500 медицинских офицеров (включая 350 афроамериканских врачей), 21 500 медсестер (но до 19 декабря не было чернокожих медсестер). 18) и 264 000 рядовых. В военно-морском бюро медицины и хирургии работало около 3000 медицинских офицеров, 1700 медсестер и 11000 рядовых. [13]
По заключению перемирия Медицинское управление армии увеличило вместимость больниц с 9 500 до 120 000 коек в США и до 300 000 коек в Европе с помощью AEF. [14] AEF разработала три уровня больничной помощи: мобильные медицинские подразделения вблизи линии фронта для сортировки и лечения легких ранений, стационарные госпитали и лагеря для выздоравливающих в тылу для более серьезных ранений и болезней, а также третий уровень больницах общего профиля в Соединенных Штатах для более длительного лечения. И тыл, и системы AEF включали в себя специализированные госпитали для ортопедических травм, контузии, ослепляющих ранений, пострадавших от газа и солдат, у которых развился активный туберкулез.
Потери АЭФ составили 320 000 человек, включая 16 процентов убитых, 20 процентов отравленных газом и 64 процента раненых в результате огнестрельного оружия, в том числе осколочного ружья и пулеметного огня. [15] Многие мужчины получили множественные ранения и переломы конечностей, которые иногда приводили к летальному исходу или длительному пребыванию в больнице. Хирурги AEF, однако, переняли с трудом усвоенные уроки союзников о том, как ухаживать за гангренозными ранами, и использовали процедуру Каррела-Дакина по обработке и очистке ран перед их закрытием. Таким образом, травмы, полученные американскими войсками, привели к относительно небольшому количеству ампутаций — всего 4403 — с двадцатью пятью двойными ампутациями и одной тройной ампутацией. [16]
Повреждения химическим оружием и газом привели к госпитализации 70 552 человек и 1 221 смерти для AEF. [17] Армейский медицинский департамент посвятил целый том своей пятнадцатитомной медицинской истории войны газовой войне, сообщая о клиническом опыте с жертвами газа, клинических и лабораторных исследованиях химического оружия, оборонительных и наступательных мерах и различных терапии. [18] Однако лечение было в основном паллиативным, включая омовение пациента, обеспечение теплом и питанием. Многие пациенты задерживались на несколько недель, прежде чем умереть, а тысячи жертв получили пожизненные травмы. Одно исследование показало, что 60 процентов из 3014 пострадавших от газа получили государственную компенсацию к 19 годам.20. [19]
Контузия↑
Американцы также извлекли пользу из уроков, которые европейцы узнали о влиянии позиционной войны и новых ужасов химического оружия, пулеметного огня и артиллерийских обстрелов на человеческую психику. Британские врачи впервые определили контузию в 1915 году как результат физического воздействия взрывов на нервную систему. Через несколько недель после объявления войны военное министерство США приказало майору Томасу У. Сэлмону (1876–1927), психологу Службы общественного здравоохранения США, отправиться в Великобританию и Францию для изучения этого вопроса. Он обнаружил, что военные неврозы связаны с тремя медицинскими военными проблемами: истощение боевых сил из-за психических расстройств, трудность отличить военные неврозы от других неврологических и психических заболеваний и загадка того, что вызывает симптомы военного невроза, чтобы их можно было избежать в бою. будущее. [20] Салмон объяснил, что у солдат, которые борются со страхом, ужасом и отвращением к «ужасным обязанностям», но не могут покинуть поле боя из-за долга, патриотизма, чести, военной подготовки и дисциплины, может развиться ряд нервных расстройств. . К ним относятся делирий, спутанность сознания, галлюцинации, страшные сны, мутизм, непроизвольные мышечные функции, такие как паралич или тики и тремор, и даже слепота. Он пришел к выводу, что «поскольку каждая вовлеченная нация и раса серьезно страдает от этих расстройств, очевидно, что новые условия ведения войны в основном ответственны за их распространение». [21]
Почти 20 процентов госпитализаций во время боев в Шато-Тьерри в мае-июне 1918 г. были вызваны контузией. Это было первое крупное военное сражение США, в котором участвовало несколько тысяч человек, неподготовленный медицинский персонал уволил многих солдат. из службы. [22] Желая избежать многих таких выписок по инвалидности, Салмон предложил систему передовых пунктов очистки для сортировки больных военными неврозами и назначил базовый госпиталь 117 AEF в Ла-Фаше центром, где психиатры могли бы диагностировать военные неврозы по сравнению с физическими неврологическими заболеваниями. расстройства или заболевания. Цель состояла в том, чтобы идентифицировать пациентов в течение сорока восьми часов после их травматического инцидента (чтобы избежать усиления травмы), начать лечение и вылечить солдата, вернув его на передовую или в воинские части поддержки. Эвакуация обратно в Соединенные Штаты была бы крайней мерой.
Пребывание в больнице в среднем три недели, и персонал поддерживал отношение «возвращения в строй» для каждого человека, помогая солдатам обдумывать их переживания. Медицинский персонал с пониманием отнесся к жалобам пациента, но также стремился «противодействовать его беспокойствам и тревогам с твердостью и решимостью». [23] В госпитале было тихое место для отдыха, и пациентов поощряли рассказывать или зарисовывать свой военный опыт, чтобы облегчить состояние. Персонал использовал работу в качестве лечебного средства, и когда учреждение впервые открылось, пациенты разбивали камни на дорогу из щебня, которая соединила больницу с французской дорогой. Больница также предоставила мастерскую по ткачеству, черчению и печати, чтобы помочь переобучить пациентов с параличами, тремором и другими симптомами. [24] Хотя точные цифры получить сложно, с 1 апреля 1917 г. по 31 декабря 1919 г. треть из почти 98 000 госпитализаций в психоневрологические больницы была вызвана военными неврозами с диагнозами, включающими неврастению, истерию, контузию, тревогу, и истощение. После войны количество пациентов увеличилось, а не уменьшилось, и к 1920 году психические заболевания составляли более одной трети ветеранов, госпитализированных в Соединенных Штатах.
Болезнь↑
Спустя поколение после развития микробной теории и современной бактериологии военное медицинское управление смогло контролировать несколько болезней, которые исторически преследовали армии. Она победила брюшной тиф с помощью современной системы проверки и очистки воды и вакцины, разработанной в 19 году.09, снизив показатели до менее одного случая на 1000 человек по сравнению с тысячами случаев и смертей во время предыдущих войн. [25] Чистая вода также снижает смертность от дизентерии и диареи. Инъекции противостолбнячного токсина для раненых сдерживали столбняк, а идентификация вши-переносчика сыпного тифа и строгие программы дезинфекции позволили сократить количество случаев этого заболевания до сорока двух.
Другие болезни хуже поддавались лечению. Детские инфекции, такие как корь и эпидемический паротит и, в меньшей степени, дифтерия и скарлатина, проходили через тренировочные лагеря. В доантибиотическую эпоху болезни, передающиеся половым путем, в первую очередь сифилис и гонорея, были причиной почти 400 000, или 10 процентов госпитализаций в армейских госпиталях во время войны. Такие ставки сделали тысячи солдат неэффективными. В ответ официальные лица приняли строгое наблюдение и дисциплинарные меры, такие как обязательное проведение лекций по половому воспитанию, закрытие кварталов красных фонарей возле тренировочных лагерей, требование жесткого лечения ртутью солдат, вступивших в половую связь, и даже предание военному трибуналу мужчин, заразившихся сифилисом или гонореей. Тем не менее инфекции, передающиеся половым путем, занимают четвертое место среди болезней после туберкулеза, болезней сердца и психических заболеваний как причина стойкой нетрудоспособности, требующей увольнения со службы. [26]
Одна маловероятная военная болезнь, туберкулез, стоила особенно дорого. Медицинский департамент выявил более 23 000 случаев туберкулеза во время войны, около 18 500 из тренировочных лагерей в США и 3 500 из Европы. [27] Больные туберкулезом потребляли непропорционально большое количество ресурсов Медицинского департамента, потому что им требовалось более длительное лечение, чем многим другим больным и раненым. Департамент подсчитал, что только в 1918 г. туберкулез занимал третье место по потерям дней для офицеров (50 341 день) и седьмое место для рядовых (1 255 009 дней).дней). [28]
Эпидемия гриппа↑
Несмотря на беспрецедентную бойню промышленной войны, боевые потери от эпидемии гриппа были ничтожными: всего за восемнадцать месяцев погибло около 50 миллионов человек во всем мире. Эпидемия 1918 года поразила всех участников войны, но оказала уникальное влияние на Соединенные Штаты, поскольку она нанесла удар во время крупнейшей военной кампании АЭФ, осенней битвы при Маасе и Аргонне 1918 года. По самым скромным подсчетам военного министерства, от гриппа заболело 26 процентов военнослужащих — более 1 миллиона человек — и погибло почти 30 000 курсантов еще до того, как они добрались до Франции. [29] По обе стороны Атлантики армия потеряла ошеломляющие 8 743 102 дня, которые солдат мог служить из-за гриппа среди рядовых в 1918 году. госпитализации или около 16 процентов от 600 000 военнослужащих. Однако, учитывая большое количество легких случаев, которые никогда не регистрировались, главный хирург военно-морского флота Уильям К. Брейстед (1864–1941) оценил уровень заболеваемости ближе к 40 процентам. [31]
Возникнув в тренировочных лагерях США весной 1918 года, грипп вызывал заболевание, но не убивал стажеров, а затем путешествовал с войсками через Атлантику. Летом вирус прошел через армии по обе стороны Западного фронта, а в конце августа взорвался опасным штаммом, который мог вызвать смертельную пневмонию. Это охватило весь земной шар. Главный хирург Брайстед определил появление смертельного вируса гриппа в Соединенных Штатах 27 августа 1918 года на пирсе Содружества в Бостоне, когда в списке больных появились три случая заболевания гриппом. На следующий день выяснилось восемь случаев, а на следующий — пятьдесят восемь, пятнадцать из которых были настолько больны, что были переведены в военно-морской госпиталь США в Челси. [32] Грипп вскоре достиг Бостона и 8 сентября прибыл в армейский лагерь Девенс за городом. В течение десяти дней тысячи лихорадящих больных заполнили лагерные госпитали и лазареты. [33]
Эпидемия распространилась на запад и юг по всей стране, продолжалась около четырех недель в отдельных лагерях и распространялась в армии за восемь недель, примерно с 15 сентября по 15 ноября 1918 года. смертельные случаи в Соединенных Штатах произошли на неделе 4 октября; в АЭФ неделя 11 октября была самой смертоносной. [34] Уровень заболеваемости в лагерях США в конечном итоге колебался от 10 процентов в Кэмп-Льюис, штат Вашингтон, до 63 процентов в Кэмп-Борегар, штат Луизиана, в среднем от 25 до 40 процентов; уровень смертности варьировался от менее 1 процента во многих лагерях до 3,3 процента в лагере Шерман, штат Огайо. [35] Эпидемия разразилась во время кульминации американских военных усилий, поставив под угрозу эффективность AEF в Маас-Аргоннском наступлении, которое началось 26 сентября.
Вирус гриппа заразил и убил тысячи солдат, истощил и деморализовал воинские части, задушил госпитали и затопил систему медицинской эвакуации, отвлекая военных и политических лидеров от ведения войны к борьбе с болезнями. 18 октября главный хирург АЭФ сообщил, что «грипп и пневмония продолжают преобладать во всех частях АЭФ». [36] Случаев гриппа больше, чем боевых потерь. Согласно одному подсчету, в 1918 году 227 000 солдат были госпитализированы с боевыми ранениями, но вдвое меньше солдат AEF, 340 000, были госпитализированы с гриппом и пневмонией. [37] Эпидемия пошла на убыль, когда война закончилась, но в начале 1919 года среди американских оккупационных войск в Германии и других местах вновь прокатилась третья волна, которая снова охватила весь земной шар, пока окончательно не сгорела.
По иронии судьбы, в войне, которая велась во имя демократии, увеличение числа госпитализаций из-за эпидемий болезней позволило военным госпиталям повторно разделить отделения по расовому признаку уже осенью 1917, практика, которая была непрактична в мирное время из-за небольшого числа пациентов. Некоторые медицинские работники также объясняли более высокую смертность афроамериканских солдат во время эпидемии гриппа расовой неполноценностью. В тренировочных лагерях в октябре 1918 года уровень госпитализации по поводу гриппа составлял 198 процентов для белых и 158 процентов для черных, а уровень смертности составлял 9,5 процента и 11,1 процента соответственно. В АЭФ в том же месяце количество поступающих белых и черных было практически одинаковым, 39до 40 процентов, но у белых уровень смертности ниже, чем у черных, от 3,3 процента до 5,0 процента. Эти различия лучше всего объясняются расовой дискриминацией в сегрегированной армии, которая часто предоставляла чернокожим военнослужащим худшие условия жизни и второсортное медицинское обслуживание. Афроамериканские подразделения в тренировочных лагерях и во Франции часто последними получали теплую одежду и постельные принадлежности, выделяли менее желательные жилые помещения и даже получали пайки с меньшим количеством калорий, чем белые войска. Афроамериканский персонал также часто не хотел идти на вызов по болезни или консультироваться с полностью белым медицинским персоналом и поэтому не получал быстрой и надлежащей медицинской помощи и ухода, необходимых для предотвращения смертельной гриппозной пневмонии. [38]
Забота о ветеранах↑
Перемирие остановило убийства на поле боя, но госпитализация продолжалась, поскольку почти 300 000 солдат вернулись домой с изнурительными физическими и психическими заболеваниями. Несмотря на стремительные усилия американцев по демобилизации, Медицинское управление армии сохранило персонал для ухода за этим растущим потоком пациентов. В марте 1919 г. Конгресс поручил Службе общественного здравоохранения (СОЗ) «предоставить госпитали и санатории для демобилизованных больных и инвалидов, солдат, матросов и морских пехотинцев; Медсестры армии и флота, мужчины и женщины; пациенты Бюро страхования военных рисков; и другие законные бенефициары Службы общественного здравоохранения». [39] В течение следующих трех лет PHS приняла 264 000 ветеранов на более чем 14 миллионов больничных дней. [40] За десятилетие после войны Конгресс внес поправки в законы о льготах для ветеранов не менее девятнадцати раз в ответ на требования ветеранов и их защитников. Чтобы уменьшить нагрузку на PHS и упростить систему государственных пособий, в 1921 году Конгресс создал Бюро ветеранов, что позволило PHS передать пятьдесят семь больниц на 17 000 коек, 13 000 пациентов, 1 400 медсестер и 9 больниц.00 врачей и стоматологов в новое агентство. [41] Закон о ветеранах мировой войны от июня 1924 г. дополнительно расширил льготы для ветеранов за счет положения о «презумпции служебного происхождения», согласно которому ветераны, заболевшие туберкулезом, нервно-психическими заболеваниями, параличом, энцефалитом или амебной дизентерией с 6 апреля С 1917 г. по 1 января 1925 г. предполагалось, что они заразились им во время военной службы и имели право на получение государственных больничных пособий и пособий по инвалидности. [42] Эта мера добавила около 100 000 новых бенефициаров между 1926 и 1932 г., предоставив льготы, по одному подсчету, в общей сложности 328 658 ветеранам. [43]
Специализированные больницы или палаты в больницах общего профиля предназначались для ортопедических и хирургических пациентов, пациентов с военными неврозами, слепых, туберкулезных и слабослышащих, и тысячи этих пациентов оставались в государственных больницах месяцами и годами. . Конгресс также создал Федеральное бюро профессионального образования в 1917 году для обеспечения реабилитационного обучения и выплат солдатам-инвалидам, а в последующих поправках разрешил до четырех лет физиотерапии и обучения. Примерно 180 000 ветеранов прошли обучение, и к 1928, когда программа закончилась, 129 000 человек успешно завершили свои учебные курсы на сумму около 645 миллионов долларов. [44]
Двумя самыми большими претензиями на пособия по инвалидности для ветеранов были туберкулез и нервно-психические заболевания, такие как контузия. Действительно, с июля 1918 года по июнь 1919 года 37 процентов из 8000 госпитализаций для получателей страховки Бюро военных рисков были связаны с туберкулезом и 22 процента с нервно-психическими заболеваниями. [45] Соотношение изменилось на противоположное с годами, когда умерли больные туберкулезом; в 1932 Туберкулез был самой большой причиной смертей Управления по делам ветеранов, но на его долю приходилось 15 процентов госпитализаций по сравнению с 47 процентами госпитализаций нервно-психиатрических пациентов. [46] Туберкулез, тем не менее, оставался дорогостоящим заболеванием. Закон о ветеранах мировой войны от июня 1924 г. более чем втрое увеличил число охваченных туберкулезом ветеранов с 12 019 в 1926 г. до 38 701 два года спустя, а также увеличил среднюю выплату с менее чем семнадцати долларов в месяц до почти пятидесяти долларов в месяц. [47] Один наблюдатель подсчитал, что с 1919 по 1940 год в госпитали Управления по делам ветеранов поступил 293 761 больной туберкулезом, которые получили государственную помощь и льготы в течение более 1 миллиона пациенто-лет на сумму 1,1 миллиарда долларов. [48]
Хотя афроамериканские ветераны имели более широкий доступ к медицинской помощи, чем многие гражданские лица, они часто сталкивались с несправедливым обращением при реализации льгот, на которые они имели право. Советы по оценке инвалидности, состоящие только из белых, часто выносили решения против или понижали рейтинги для чернокожих, а некоторые больницы для ветеранов отказывали им или предоставляли помощь в отдельных палатах. Например, в армейском туберкулезном госпитале в Отине, штат Нью-Йорк, проводились программы раздельного обучения и реабилитации, во избежание расовой интеграции чернокожие пациенты обучались в отдельных палатах, а не в обычных классах. [49] Столкнувшись с такой дискриминацией, афроамериканские врачи и другие активисты выступили за госпиталь для чернокожих ветеранов в Таскиги, штат Алабама, укомплектованный чернокожим медицинским персоналом. Основанная в 1923 году, в течение следующего десятилетия эта больница обслуживала 50 процентов госпитализированных чернокожих ветеранов и нанимала всех чернокожих врачей Бюро ветеранов. [50]
Заключение↑
Федеральная поддержка ветеранов Первой мировой войны продолжилась в 21 st век, когда последний ветеран, Фрэнк У. Баклз (1901–2011), умер в возрасте 110 лет 27 февраля 2011 года и был похоронен на Арлингтонском кладбище. [51] Американские потери в войне, возможно, были меньше, чем европейские потери, но наследие повышенной ответственности правительства за своих солдат, моряков, морских пехотинцев и ветеранов сформировало новые отношения между правительством и его военным персоналом, а также между национальными гражданская медицинская система и ее военные учреждения. Поскольку нация требовала военной службы от миллионов молодых людей, они, их семьи и сторонники вели переговоры с правительством о новых агентствах и льготах, чтобы заботиться о них и компенсировать их службу и жертвы.