Отечественная война 1812 года. Переправа через Березину

14 (26) ноября 1812 года

Отвлекающие маневры французов у Ухолдах имели полный успех. Адмирал Чичагов именно туда начал стягивать основные силы 3-й Западной армии, намереваясь преградить путь французам. Однако Наполеон начал переправу у Студянки, а не у Борисова. За одну ночь героическими усилиями французских саперов переправа была налажена, и на рассвете 14 (26) ноября французы начали переправу.

Переправа через Березину. Худ. Fournier-Sarlovèze, Joseph Raymond, (1836–1916)

14(26) ноября: Русские оттеснены от переправы)
Чтобы не выдать маневра раньше времени, Наполен отправил на противоположную сторону отряд кавалерии под командованием Корбино, который вступил в бой с отрядом генерала П.Я. Корнилова. Русские войска были оттеснены от места переправы. Одновременно с этим переправу начал корпус Удино, который в образцовом порядке перебрался на правый берег. Наполеон переправил также и артиллерию, чтобы окончательно оттеснить русских.

К концу дня к месту переправы прибыл отряд генерала Чаплица, которому удалось остановить продвижение неприятеля между деревнями Брыли и Стаховом. Однако часть французов уже успела перейти реку. В течение дня опоры мостов несколько раз падали под тяжестью орудий, однако саперы постоянно чинили их.

15 (27) ноября: На левом берегу остался только корпус Виктора и дивизия Партуно
На следующий день на правый берег перешла Императорская гвардия, за которой следовал штаб Наполеона и сам французский император, а также остатки корпусов Даву, Нея и Богарне. Порядок на переправе поддерживался жесткой дисциплиной: гвардейские жандармы не пускали на мосты раненых, отставших и безоружных. К вечеру переправа боеспособных частей была практически завершена, однако на восточном берегу оставалось огромное количество нонкомбатантов – солдат, которые по той или иной причине не могли держать оружие. Все они были обузой армии, однако на переправу их не пускали.

На левом берегу реки оставался только корпус Виктора и дивизия генерала Л. Партуно, которые должны были прикрывать переправу. Корпус Витгенштейна тем временем пробивался к месту переправы, стремясь разгромить еще оставшиеся на левом берегу силы французов. У Старого Борисова его войска атаковали дивизию Партуно. Бой был очень кровопролитный, Партуно потерял примерно половину дивизии убитыми, был окружен и взят в плен. Русские войска угрожали остаткам Великой армии, поэтому на рассвете 28 ноября Наполеон сосредоточил все боеспособные войска на обоих берегах реки, немного южнее Студенки.

16 (28) ноября: Решающее сражение
На западном берегу против Наполеона действовал Чичагов, на восточном – Витгенштейн. Назревало решающее сражение. Чичагов и Витгенштейн имели численное преимущество перед французами – у каждого было по 30 тыс. человек. Корпус Виктора, оставшийся не левом берегу, насчитывал всего 6 тыс. человек, войска на правом берегу – около 20 тыс. Однако из-за неграмотных маневров и несогласованности в действиях с русской стороны в бою принимало участие лишь 25 тыс. на западном берегу, и 15 — на восточном.

На правом берегу сражение началось на рассвете 28 ноября, атакой русских войск. Однако лесная местность не позволила русским войскам двигаться сомкнутыми колоннами. Они были вынуждены построиться в стрелковые цепи и вступить в перестрелку с противником. Некоторое время Удино удавалось сдерживать натиск русских, однако численное превосходство было очевидным. Корпус Удино нес тяжелые потери и отходил, сам маршал был ранен пулей в бок. Раненого Удино сменил Ней, который перешел в контратаку и отбросил русскую пехоту, а польские войска генерала Зайончека едва не завладели русской батареей. Во время этой атаки Зайончек был тяжело ранен ядром в ногу. Чичагов, перебросив подкрепления, сумел отбить наступление поляков. Русские полки вновь теснили неприятеля, несмотря на все усилия маршала Нея. Но в решающий момент Ней приказал кирасирам генерала Ж.П. Думерка прямо через лес атаковать русские войска. Французские кирасиры бросились на цепи русских стрелков и обратили их в паническое бегство. Следом за кирасирами в атаку перешли польские уланы генерала Дзевановского, которые довершили разгром русских егерей. В результате этой атаки русская пехота была полностью опрокинута, потеряв убитыми и ранеными около 2 тыс. человек. После этого сражения на правом берегу перешло в перестрелку, русским войскам не удалось достичь успеха, не смотря на явное численное превосходство.

На левом берегу тем временем кипел не менее жаркий бой. Витгенштейн несколько раз теснил Виктора, но французы всегда отбивали свои позиции. К середине дня русская кавалерия подошла к переправе и начала уничтожать нонкомбатантов, которые практически не оказывали сопротивления. Витгенштейн подтянул и артиллерию, которая открыла губительный огонь по неприятелю.

В критический момент Виктор приказал своей кавалерии любой ценой остановить наступление Витгенштейна. Эта задача легла на плечи гессенских шеволежер и баденских гусар. В мемуарах участники называли эту атаку «атакой смерти». Немецкие кавалеристы прорвали каре русских егерей. Большая часть егерей погибла в рукопашной, а уцелевшие были захвачены в плен. Действие немецкой легкой кавалерии поддерживала польская пехота. В результате на левом берегу, как и на правом, русские войска больше не предпринимали активных действий. С наступлением темноты французы продолжили переправу, однако оставшиеся на левом берегу нонкомбатанты по неизвестной причине не сдвинулись с места. Генерал Эбле специально посылал к ним офицеров, но потытки вразумить несчастных не имели успеха. На следующий день большая их часть была захвачеена русскими войсками. Французы также оставили на левом берегу остатки обозов и артилерии.

На следующий день авангард Великой армии под командованием маршала Нея через замерзшие болота начал отходить к Зембину. Чичагов пытался преследовать отступающих французов, авангарды А.П. Ермолова и С.Н. Ланского даже вступили в бой с неприятелем, но это были уже последние попытки адмирала исправить ситуацию.

Переправа через реку Березину. Худ. Петер фон Гесс

Итоги сражения

Наполеон ушел. Последнее сражение войны 1812 года завершилось бесславно для России – имея численное преимущество, Чичагов и Витгенштейн не смогли окончательно разгромить остаки армии Наполеона. При Беризине Великая армия понесла примерно такие же потери, как и в Бородинском сражении – от 30 до 40 тыс. человек. Однако в эти трагические дни авторитет Наполеона возрос как никогда. Корпус Виктора на 3\4 состоял из немцев, собственно французов было всего 5 тыс., и именно иностранные контенгенты отличились мужеством и стойкостью.

Остатки Великой армии покидали Россию, покидали ее в крайне тяжелых условиях, лишенные обмундирования и продовольствия. В этой ситуации все в Великой армии понимали, что спасти армию от окончательного уничтожения может только военный гений Наполеона. И в боях на Березине Наполеон Бонапарт в очередной раз подтвердил свою репутацию человека, искусного в военном деле.

Код для размещения ссылки на данный материал:

1812.nsad.ru

Сражение при Березине 14–17 (26–29) ноября 1812 г. » Военное обозрение

Поражение французской армии под Красным могло стать прологом для полного разгрома противника. Для этого надо было реализовать задуманный Михаилом Кутузовым план по окружению вражеских сил в Междуречье. Схожую операцию Кутузов провёл в войне с Турцией, когда с более слабыми силами, чем у противника, он остановил наступление турецкой армии у Слободзеи, затем прижал её к Дунаю, окружил и принудил к капитуляции. Теперь предстояло уничтожить намного более профессиональную армию, чем у турков.

После сражения под Красным (Сражение при Красном 3–6 (15–18) ноября 1812 года ) Кутузов дал войскам один день отдыха – 7 (19) ноября. Войска было необходимо привести в порядок, очистить тылы от остатков разбитых французских войск. Преследование противника продолжили авангард Милорадовича, казаки Платова, отряд Ожаровского и других командиров отдельных соединений. Для дальнейшего наступления было очень важно установить связь с армиями Витгенштейна и Чичагова, чтобы нанести скоординированные удары по противнику. Русское командование считало, что войска противника могут уйти в Литву, или двигаться на Волынь, на соединение с австрийско-саксонскими войсками. Движение французов на север, чтобы соединиться с Виктором и Сен-Сиром, считалось маловероятным. Витгенштейну было приказано усилить давление на правый фланг отступающей армии противника, и обещали ему в подкрепление силы Платова и генерал-адъютанта Кутузова. Главнокомандующий также предписал Чичагову ускорить выход к Березине, чтобы упредить Наполеона и занять раньше него Борисов. Кутузов, считал, что Чичагов уже соединился с войсками Лидерса и Эртеля, таким образом, его армия должна была возрасти до 60 тыс. солдат. С такими силами адмирал Чичагов вполне мог противостоять войскам Наполеона, которые были почти без кавалерии и артиллерии.

Полученные 8 — 10 ноября от Платова, Ермолова и Сеславина сведения сделали картину более ясной. Было очевидно, что противник продолжает движение от Орши по большой дороге на Борисов. Таким образом, армия Чичагова должна была принять удар на себя. Замысел русского командования заключался в том, чтобы силами Витгенштейна с севера и армией Чичагова с юга занять оборонительную позицию на линии pек Улла, Березина фронтом на восток и отрезать войскам Наполеона пути отхода на запад. Главная армия под началом Кутузова должна была нанести удар по французам с востока.

Одной из проблем Главной армии был вопрос снабжения. По мере удаления на запад армия получала всё меньше и меньше продовольствия. Чтобы несколько улучшить ситуацию, было решено захватить несколько баз французов. Одна из крупных продовольственных баз противника располагалась в Могилеве. Главнокомандующий отдал приказ отрядам Ожаровского и Давыдова захватить её. Ожаровский отлично выполнил этот приказ. По пути Ожаровский разгромил у местечка Горки отряд противника. В бою было уничтожено около 1,5 тыс. солдат противника, около 600 захватили в плен и взяли 4 орудия. Кроме того, Ожаровский истребил отряд противника в Шклове и спас город от уничтожения. К отряду Ожаровского примкнули 10 тыс. казаков украинского ополчения. 12 (24) ноября его отряд захватил город и приступил к очищению юга Белоруссии от противника.

Кроме того, командование предприняло меры по созданию продовольственных баз в Смоленске, Киеве, увеличению запасов в магазинах Бобруйска. Не менее тяжёлым положение было с зимним обмундированием. Основная масса солдат по-прежнему была в летнем обмундировании. В результате ежедневно из армии убывало значительное число заболевших солдат, которыми были забиты идущие позади подвижные и учреждаемые в тылу стационарные госпитали. Такие потери превысили боевые и составили 30 тыс. человек. После сражения при Красном армия Кутузова имела не более 50 тыс. солдат.

В то время, как Главная армия двигалась южнее Московской дороги, Чичагов с помощью авангарда Ламберта быстрым ударом 4(16) ноября захватил Минск, где были значительные продовольственные запасы противника (около 2 млн. пайков). В городе и его окрестностях было захвачено более 4 тыс. солдат противника, в основном это были раненые и больные. 9 (21) ноября авангард Ламберта, после яростного боя, разгромил превосходящие силы противника и захватил переправу у Борисова (Южное направление. Наступление армии Чичагова ). Оставшиеся силы противника под началом Домбровского были вынуждены отступить и двинулись навстречу Наполеону. За авангардом Ламберта к Борисову подошли главные силы Чичагова и утвердились на этой позиции. Одновременно прибыли отряды Чаплица и Луковкина. Чаплиц вышел к Зембину, а Луковкин – к Шабашевичам. Чичагов стал переправлять войска на левый берег Березины. Причем, вместо того, чтобы сначала переправить кавалерию и пехоту, он начал переводить артиллерию и обозы, хотя уже 9 ноября было известно, что французов следует ожидать через 2-3 дня.

В Борисове Чичагов также получил сообщение от Витгенштейна, что его войска теснят части Удино и Виктора, которые, по его мнению, отходят через Лошницы на юг к Нижнему Березино. Чичагов направил к Лошницам 3 тыс. авангард под началом Палена (Ламберт получил тяжёлое ранение и был направлен на лечение), чтобы установиться связь с войсками Витгенштейна. Отряд Палена, двигаясь по Смоленской дороге без должных мер охранения, у Лошниц напоролся на 10 тыс. авангард армии Наполеона под началом Удино. Дорога, по которой шёл Пален, проходила в густом лесу, что исключало возможность развертывания войск. Непосредственно у Лошниц дорога выходила из леса и проходила через небольшой перелесок. Удино получив сведения о движении русских войск, развернул свой корпус именно в этом перелеске. Поперёк дороги он разместил артиллерию с пехотой, позади кавалерию. Когда русская колонна выходила из леса, она была встречена огнем французской кавалерии. Воспользовавшись замешательством русских и тем, что они не могли развернуть войска, выдвинув артиллерию, Удино пошёл в атаку. Русская пехота была загнана в лес, а кавалерия опрокинута. Русские, преследуемые французской кавалерией, отступили к Борисову. Французы появились у Борисова почти одновременно с отступающими русскими войсками.

Появление французов у города стало внезапным для Чичагова. Он предположил, что это основные силы Наполеона и не рискнул завязать бой. Адмирал переоценивал мощь армии Наполеона, считая, что у него не менее 90 тыс. боеспособных солдат. Вместо того, чтобы задержать противника имеющимися силами, пока остальные войска не переправятся на правый берег Березины, он решил очистить Борисов. В городе пришлось бросить часть уже переправленных обозов и взорвать мост через реку. 12 (24) ноября адмирал Чичагов, переоценив силы противника, отвел свои войска (около 25 тыс. солдат) из Борисова и отошел на правый берег Березины от Зембина до Уши. Захват Борисова позволил Наполеону быть хозяином левого берега и выбрать место для переправы. Кроме того, Чичагов был вынужден распылить свои силы для того, что вести наблюдение за силами врага.

Витгенштейн действовал не лучше Чичагова. Сначала он предполагал, что Наполеон пойдёт на соединение с корпусами Виктора и Удино, которые занимали Черею. Однако вскоре пришли известия, что французские войска ушли на соединение с Наполеоном. Действия французов утвердили Витгенштейна в мысли, что французы будут пытаться переправиться южнее Борисова. Об этом он сообщил в письме Чичагову. Витгенштейн не знал, что войска Виктора отступили вопреки приказу Наполеона, который требовал удерживать позиции и создавать видимость наступления всей французской армии на северо-запад. Установив факт отхода французских войск, Витгенштейн стал медленно двигаться вслед за ними.

Действия Наполеона

Наполеону после поражения под Красным необходимо было решить две главные задачи. Во-первых, приложить все усилия, чтобы сохранить основные кадры войск, которые отступали на запад под постоянными ударами русских регулярных частей и партизанских отрядов. Во-вторых, перед ним стояла труднейшая задача по спасению войск от одновременно удара трёх русских армий, которые вместе насчитывали около 100 тыс. человек.

Находясь в Орше, французский император переформировал 1-й корпус Даву в три батальона, 3-й корпус Нея также свели в три батальона, 4-й корпус Богарне и 8-й корпус Жюно были сведены в два батальона каждый. Наполеон даже приказал собрать знамена всех корпусов и сжечь их. Оставшуюся артиллерию также реорганизовали. В Оршу прибыло 30 орудий из 9-го корпуса Виктора, кроме того в самом городе уже был парк из 36 пушек. Из них сформировали 6 батарей и усилили ими корпуса Нея, Даву и Богарне. Войска получили необходимые боеприпасы и продовольствие из складов в Орше и Дубровне. Из оставшейся конницы был сформирован отряд в 500 офицеров, Наполеон назвал его «своим священным эскадроном». Эти меры повысили боеспособность армии. С прибытием корпусов Виктора и Удино численность армии возросла примерно до 75 тыс. человек, общая же численность с отставшими и больными солдатами, которые тянулись за корпусами, была примерно в 85-90 тыс. человек. Боеспособное же ядро армии составляло примерно 40 тыс. солдат.

В Орше Наполеон получил сообщение, что корпус Виктора не смог выполнить поставленную задачу – он должен был оттеснить армию Витгенштейна за Западную Двину. Получено также было сообщение о захвате Минска войсками Чичагова. Обеспокоенный император приказа Удино немедленно выйти к Борисову, чтобы упредить русских. Корпус Виктора должен был сыграть роль флангового авангарда, он должен был убедить Витгенштейна, что армия Наполеона будет отступать севернее Борисова. После отхода главных сил от Орши, корпус Виктора стал играть роль арьергарда.

9 (21) ноября французские войска оставили Оршу и уничтожили все переправы через Днепр. 10 (22) ноября французы прибыли в Толочин. Здесь было получено сообщение о взятие Чичаговым Борисова. Это известие вызвало беспокойство Наполеона, и он созвал военный совет. Был поставлен вопрос о дальнейших действиях армии. Предлагалось повернуть на север, оттеснить Витгенштейна за Двину, и через Глубокое идти на Вильно. Жомини считал, что можно выйти к Борисову, форсировать Березину и пробиваться на Вильну. В это время поступило донесение Удино об обнаружении брода у деревни Студенки. Это окончательно определило решение Наполеона переправиться у Борисова.

До Борисова армия Наполеона шла три дня. Первым в город вступил Удино, за ним шли гвардейские части. Здесь Наполеон два дня простоял в нерешительности. Удино принял проходившие по правому берегу русские части, выбитые из Борисова и переправившиеся через Березину у Веселова, за авангард Витгенштейна. Когда французский штаб убедился, что это предположение ошибочно, началась энергичная подготовка к переправе. Для отвлечения внимания Чичагова начали готовить ложную переправу у Нижнего Березино, где несколько тысяч солдат были должны проводить демонстративные действия. Настоящую переправу готовили у д. Студенка, в 15 км от Борисова вверх по течению Березины.

Обман удался, Чичагов, как и Витгенштейн был введён в заблуждение. Адмирал предположил, что Наполеон хочет прорываться в сторону Минска, чтобы соединиться с австро-саксонскими войсками. Чичагов вопреки совету начальника штаба Сабанеева и командиров корпусов приказал сосредоточить войска у Нижнего Березино. У Борисова был оставлен корпус Ланжерона, и у деревни Брыли отряд Чаплица. Кроме того, Ланжерон посчитал, что противник пытается восстановить переправу в Борисове и приказал Чаплицу оставить у Зембина только наблюдательный отряд, а остальном силам идти к нему. В результате то место, где французы решили переправиться, было прикрыто отрядом генерала Корнилова в составе одного батальона егерей и двух полков казаков при четырех орудиях.

14 -15 ноября (26 — 27): переправа через Березину

Наполеон, установив факт перемещения главных сил русской армии к югу от Борисова, приказал немедленно навести переправу через Березину у Студенки. Работы начались 14 (26) ноября под началом инженерных генералов Ж. Эбле и Ф. Шасслу. Один мост предназначался для пехоты, другой для кавалерии, артиллерии и обоза. Сапёрам приходилось наводить переправу в ледяной воде. По свидетельствам очевидцев практически все они потом погибли от холода. В этот же день командиры корпусов получили приказ стянуть войска к переправам.

Генерал Корнилов, обнаружив скопление французских войск у Студенки, открыл по ним огонь из своих орудий. Одновременно он направил Чаплицу известие о подготовке переправы. Однако Ланжерон задержал Чаплица в Борисове. Они оба предполагали, что Наполеон переправившись через Березину, пойдёт не на Вильну, а на Минск. Корнилов не мог помешать наведению переправы. Русская батарея вскоре была подавлена огнем 40 орудий, которые установили на высоком берегу Березины. Под защитой артиллерии переправилась кавалерийская бригада Корбино, а за ней на плотах и стрелковый батальон из дивизии Домбровского. Этих сил было достаточно, чтобы оттеснить отряд Корнилова. Когда мосты были готовы, реку форсировала кавалерия Домбровского, кавалерийская дивизия Думерка, 2-й корпус Удино. Эти силы прикрыли подступы к переправе и овладели Зембинским дефиле, где мосты через болота остались в сохранности. Если бы Чаплиц и Лнжерон разрушили эти мосты, то французы потеряли время. Когда Чаплиц подошёл к месту переправы, то встретил превосходящие силы противника, которые оттеснили его за деревню Стахово. Он послал срочное донесение Ланжерону. Последний послал на помощь только два полка, так как опасался уходить от Борисова, где ещё было много французских войск.

В это время на левом берегу Витгенштейн по-прежнему считал, что войска Наполеона продвигаются к югу от Борисова. Только вечером 14 (26) ноября Витгенштейн решил выдвинуться вперёд и установить связь с Чичаговым. Было очевидно, что если бы Витгенштейн предпринял меры для более глубокой разведки, то он обнаружил место переправы противника и мог занять Студенки, чтобы воспрепятствовать отступлению противника. Однако он также переоценивал силы противника и не хотел принимать удар на свою армию. Сил армии Витгенштейна (35-40 тыс. человек) вполне было достаточно, чтобы выдержать сдержать натиск противника в течение двух дней, тем самым он дал бы возможность Чичагову выйти к угрожаемому участку и подойти армии Кутузова.

В это время Чичагов получил известие, что переправа у Нижнего Березино ложная, а настоящая расположена у Студёнки. Вскоре поступило и сообщение Ланжерона о действиях противника. Адмирал понял, что был жестоко обманут противником и немедленно выступил. 15 (27) ноября пройдя за сутки более 30 верст, армия Чичагова снова вышла к Борисову. Войска были измучены маршем, и им пришлось дать отдых, к Студенке направили только часть кавалерии. В результате 15 (27) ноября французы переправлялись довольно спокойно. В этот день реку форсировали гвардия, 1-й и 4-й корпуса Даву и Богарне. В результате Наполеон имел на правом берегу реки уже 14-15 тыс. боеспособных солдат. 2-й корпус Удино защищал место переправы, а 9-й корпус Виктора удерживал Борисов. К ночи 27 ноября 27 ноября стали прибывать отставшие отряды, толпы бросивших оружие, больных и раненых солдат, гражданские с обозами. Наполеон Бонапарт приказал пропускать только боеспособные, «идущие в строю» группы, повозки не пропускались.

Витгенштейн лишь в конце дня 15 ноября решил выдвинуть авангард к Старому Борисову, а с главными силами идти к новому Борисову. Авангард под командованием генерал-майора Властова, выйдя на опушку леса, через который шла дорога от Старого Борисова к Студёнке, обнаружил французов и начал бой. Это была дивизия генерала Партуно, которая имела задачу удерживать Борисов до завершения переправы. Но Партуно покинул город раньше из-за появления сил Платова и Ермолова. Под началом французского генерала было около 7 тыс. человек. Партуно в сумерках атаковал русские войска, но был отражен с большими потерями. Видя, что он окружен, Партуно послал к Витгенштейну офицера для переговоров о капитуляции, а сам с частью дивизии попытался пробраться лесом к переправе, но не имел успеха и был взят в плен. Утром 16 ноября сложили оружие и остальные французы. Только после этого Витгенштейн понял свою ошибку и решил атаковать французскую армию.

Главная армия в это время готовилась к бою. Приказывая Чичагову и Витгенштейну перекрыть пути отхода на запад и север, Кутузов хотел заставить противника двигаться на юг, где её ожидали главные силы русской армии. 15 (27) ноября Главная армия была остановлена на отдых, готовясь к решающему сражению.

Сражение на Березине 16 – 17 (28 – 29) ноября

Утром 16 ноября Наполеон по-прежнему удерживал оба берега Березины за собой. Он хотел перевести обоз и корпус Виктора. Он ещё не знал о капитуляции дивизии Партуно и считал, что у Виктора две дивизии. На правый берег переправилось около 20 тыс. человек, ещё примерно столько же оставалось на другом берегу.

Около 10 часов утра Витгенштейн силами Властова атаковал и обрушил огонь артиллерии по скопившимся массам людей у переправы. Виктор пошёл в контратаку, но его удар не имел успеха. Вслед за авангардом Властова, в бой вступила пехотная дивизия Берга и резерв Фока. Упорный бой продолжался до ночи. Артиллерийский обстрел вызвал панику в толпе отступающих, началась давка, люди бросились к переправам. Один из мостов рухнул.

Войска Чичагова в этот день также вышли к переправе и услышав артиллерийскую стрельбу у Студенки, также перешли в наступление. Удар принял на себя корпус Удино. Войска корпуса Сабанеева во время второй атаки почти полностью перебили Висленский легион. Большие потери понесли и другие части французского корпуса. Наполеон направил на помощь Удино войска корпуса Нея, Старую и Новую гвардии. Сам Удино был ранен и заменен Неем. Местность была болотистая, что затрудняло действия конницы, поэтому русские войска смогли только потеснить французов. Вскоре Сабанеев был вынужден прекратить атаки и перейти к артиллерийскому обстрелу. Об ожесточённости боя в этот день свидетельствует число раненых и убитых французских генералов в трех корпуса — 17 человек.

Корпус Платова заняв Борисов вечером 15 (27) ноября, утром 16 ноября переправился на правый берег реки и двинулся в обход к Зембинскому дефиле.

17 ноября Наполеон понял, что артиллерию и обозы не спасти, и приказа Виктору оставить левый берег. Войска этого корпуса расчистили себе дорогу, сбрасывая людей с моста и стали переходить на другой берег. После того как часть войск перешла на другую сторону император приказал генералу Эбле сжёчь переправу. Наполеон опасался, что за корпусом Виктора прорвётся и русская пехота. Было брошено несколько тысяч ещё боеспособных солдат и огромные толпы отставших небоеспособных французских солдат. Они были брошены, чтобы спасти тех, кто успел переправиться. Большинство брошенных утонули, пытаясь переправиться, или были взяты в плен, часть зарубили казаки.

К Зембинскому дефиле Наполеон вывел только 9 тыс. боеспособных солдат (почти половина из них гвардейцы), за ними следовали толпы, которые утратили боеспособность. Французы переправились через болота и уничтожили за собой мосты. Русские войска перешли болото несколько позже, когда усилившиеся морозы сковали их льдом.

П. Гесс. Переправа через Березину. 1840-е гг.

Итоги

— Общие потери французской армии за 14–17 (26–29) ноября достигли 50 тыс. солдат (по другим данным 35 тыс. человек). Причем примерно 20 тыс. было потеряно из числа боеспособной части армии, в ходе боев с силами Витгенштейна и Чичагова. Только пленными русские захватили 5 генералов, 427 штаб- и обер-офицеров, около 23,5 тыс. солдат. Фактическая «Великая армия» Наполеона перестала существовать. Переправа через Березину и сопутствующие бои стали катастрофой для французской армии. Русская армия потеряла за это время 6-8 тыс. человек.

— Наполеону удалось избежать на реке Березине окружения и полного поражения, которое могло привести к капитуляции остатков армии вместе с императором. Наполеон смог прорваться в Вильно. Были сохранены цвет генералитета, большая часть офицерского корпуса и императорской гвардии. В результате Наполеон сохранил костяк армии, который он мог нарастить, использовав войска стоявшие в Европе, проведя новую мобилизацию во Франции.

— Наполеону удалось прорваться больше из-за ошибок Чичагова и Витгенштейна, а не благодаря своему умению. Стечение обстоятельств и ряд ошибок русских генералов спасли французского императора. Более активные и решительные действия армий Чичагова и Витгенштейна могли привести к более блестящей победе. С другой стороны, есть мнение, что это был лучший исход для этого боя. Принудив Наполеона дать решающий и возможно последний бой, русские армии понесли бы огромные потери. А в результате сражения при Березине «большая армия» Наполеона и так фактически перестала существовать. Кутузов сохранил солдат, решив стратегическую задачу по ликвидации вражеской армии, с минимальными потерями.

topwar.ru

Забытая трагедия в истории Европы (к 190-летию сражения при переправе войск Наполеона через Березину

И. Л. Груцо

В ноябре 1812 г. на территории Беларуси разыгралась одна из величайших трагедий европейской истории начала XIX в. Победоносно прошедшая от границ Российской империи до ее древней столицы наполеоновская армия вынуждена была оставить без боя Москву и стремительно отходить под ударами русских войск. Кульминацией отступления стало окружение уцелевших частей великой армии на реке Березине. И только несогласованность в действиях русских военачальников позволила Наполеону отвлечь их внимание от истинного места переправы и успешно осуществить ее в 14 километрах выше по течению от Борисова у деревни Студенка. Но достигнутый императором Франции успех имел ярко выраженный характер «пирровой победы». Как точно подметил в свое время непосредственный участник сражения полковник Похвиснев: «…река Березина будет вечно памятна грядущим временам беспримерною гибелью французских войск»[1].

С июня по декабрь в боевых действиях приняло участие 647 тыс. солдат Великой армии, представлявших почти все страны Европы, завоеванные Наполеоном. Из этого числа к Березине в ноябре 1812 г. подошло не более  100 тыс. Среди них только 36 тыс. были с оружием в руках. Остальные представляли собой безоружную толпу больных, раненых, бросивших свои части обессиливших солдат. К Березине подошли и многочисленные беженцы из числа гражданского населения. Это были иностранцы, работавшие в качестве гувернеров, поваров, парикмахеров, актеров, прислуги при дворах московской знати. Большинство из них обзавелось в Москве семьями. Опасаясь мести со стороны местных жителей за пожар и разорение города, а также осквернение захватчиками многочисленных православных храмов, они решились на отступление в обозах наполеоновской армии.

В планы Наполеона не входила забота об этих людях. Для него главной целью являлось спасение уцелевших регулярных войск, артиллерии, генералитета, без чего он не мыслил продолжения войны с коалицией европейских государств. Именно поэтому император приказал переправляться в первую очередь боеспособным частям, а всех остальных жандармы не подпускали к мостам. Когда приближенные осмелились напомнить императору о раненых, больных, обессиливших и беженцах, он холодно ответил: «Что мне до этих уродов! Пусть выпутываются, как могут!»[2]

Эти слова предопределили печальную участь всех остававшихся в ожидании очереди на переправу. Подошедшие вскоре русские войска начали артиллерийский обстрел мостов и скопившихся вокруг них людей и обозов. Один из них рухнул под тяжестью беглецов и  повозок, а другой был подожжен по приказу Наполеона. Он же распорядился скрыть от неприятеля истинные потери, понесенные его армией при переправе через Березину Категоричный приказ был отдан командиру понтонеров генералу Эбле: «Приберите мертвые тела и побросайте их в воду. Русские не должны видеть наши потери»[3]. Эбле исполнил приказ императора, перед тем как саперы подожгли единственный уцелевший мост. Наступили последние минуты трагедии, раненые, больные, гражданское население бросались сквозь огонь, пытались переплыть реку вплавь, но мало кому удалось добраться до правого берега. В это же время на окружавших Студенку высотах появились казачьи разъезды из корпуса генерала Витгенштейна. Те, кто оставался на левом берегу, попали к ним в плен. Успевший переправиться в самый последний момент офицер наполеоновской армии Хохберг вспоминал об этом эпизоде: «…какое ужасное зрелище представляли многочисленные больные и раненые, оставшиеся на левом берегу, которые теперь должны были достаться неприятелю. Ни одно перо не может описать нашей скорби…»[4].

Успевшие переправиться через Березину войска некогда Великой армии продолжили отступление, оставив в тылу ужаснейшую картину березинской переправы. Предоставим слово очевидцу: «На мостах, частями обрушившихся, бывшие пушки, разные тяжести упали в воду; толпы людей, сходивших на лед, между которыми было немалое количество женщин с детьми и грудными ребятами. Никто не избег лютости мороза! Никогда не случится видеть столь ужасного зрелища! Счастливы окончившие бедствия вместе с жизнию. Они оставили завидующих их участи… Река покрыта была льдом, прозрачным, как стекло: под ним было видно во всю ширину реки множество погибших»[5].

В рапорте на имя российского императора Александра I генерал Витгенштейн сообшал: «…потери неприятеля под Студенкой составили более 20 тыс. человек, в том числе 13 тыс. пленными и более 7 тыс. убитыми, ранеными и утопленными в реке»[6]. Войска, адмирала Чичагова захватили на правом берегу Березины до 3 тыс. пленных[7]. В памяти адмирала навечно осталось «ужасное зрелище» места переправы, где «земля была сплошь покрыта тру­пами убитых и замерзших, около мостов погибли целые эскадроны, пытавшиеся перебраться вплавь. Некоторые кавалеристы остались в реке и их окоченевшие трупы, покрытые льдом, возвышались посреди Березины как статуи»[8].

Не менее печальна была и участь гражданского населения, отступавшего из Москвы в обозах Великой армии. Часть из них погибла в страшных  мучениях на самой переправе. Вот только одно из многочисленных свидетельств этой трагедии, оставленное офицером русской армии: «Моим глазам предстало печальное, разрывающее душу зрелище: везде на левом берегу валялись трупы, в том числе женщин и детей. Одна женщина сидела на мосту, ее ноги свесились вниз и вмерзли в речной лед. Она держала на руках ребенка и умоляла его спасти, не замечая, что ребенок уже давно закоченел…»[9]

Известно, что уцелевших на переправе женщин и детей в количестве примерно 600 человек отделили от мужчин и отправили в Борисов. Там их заперли в каком-то сарае и… забыли. Несколько дней несчастные мучились и умирали от холода, голода и жажды. Когда о них вспомнили, в живых осталось только 8 человек![10]

Многие из детей-беженцев, потеряв в панике на переправе своих родителей, разбрелись по окрестным лесам. Часть их там и погибла, но некоторых сумели отыскать местные крестьяне, которые спасли им жизнь. Не располагая достаточными сред­ствами для прокормления найденных детей в разоренном войной крае, они передавали их на воспитание местным помещикам. Повзрослев, обретшие новых родителей сироты, забывали свое происхождение, родной язык и национальность, считая себя белорусами. Впрочем, были и исключения. Так 12-летнюю Марию Коло, дочь главного интенданта аптек наполеоновской армии, подобрал полузамерзшую в лесу у Стулднки борисовский судья Л. Сутович. Он передал ее на воспитание графине Софье Тышкевич, которая воспитала ее вместе со своими дочерями, и впоследствии помогла отыскать родственников. В 1824 г. Мария уехала во Францию, где заняла соответствующее ее происхожде­нию положение в обществе[11]. Не исключено, что и сегодня, в прилегающих к району переправы деревнях, живут потомки тех маленьких французов, которые были спасены белорусскими крестьянами.

На долю местных жителей, особенно из деревень Студенка и Бытча, также выпали неимоверные страдания.

Их дома были полностью разобраны наполеоновскими саперами на материал для постройки мостов через Березину. При этом крестьян попросту выгоняли из их жилищ на улицу, где они стали жертвами

Мародеров. Более половины населения этих деревень погибло в дни переправы, а остальные покинули разоренные места на несколько лет[12].

Собрав пленных и трофеи, русские войска продолжили следование неприятеля. Времени для захоронения всех жертв переправы у них попросту не было. Еще спустя два месяца после этих трагических событий, все окрестности были завалены трупами. Только в феврале-марте 1813 г. по распоряжению минского губернатора в Борисовском уезде похоронили и сожгли 40296 т погибших. Непосредственно в Студенке было захоронено 8052 трупа[13]. В этой огромной братской могиле нашли свое последнее успокоение представители большинства европейских стран, независимо от национальности и религиозных верований.

Все вышеперечисленные факты свидетельствуют, что 190 лет тому назад в Беларуси на берегах Березины произошло не просто сражение двух неприятельских армий, а крупнейшая в европейской истории трагедия. К сожалению, до настоящего времени ученые рассматривали события ноября 1812 г. на Березине только как одно из многочисленных сражений эпохи наполеоновских войн, полностью упуская из виду его явно выраженный характер общечеловеческой трагедии. Такой подход нашел свое отраже­ние в памятниках, возведенных на месте знаменитой переправы. Два из них представляют собой простые указатели, информирующие о произошедшем событии, а еще два — установлены в последние годы для увековечения памяти солдат отдельно русской и отдельно наполеоновской армий.

Сражение на Березине оказало огромное влияние на дальней­шую судьбу Европы. Воздавая должное, российский военный историк Левенштерн утверждал: «Переход через Березину останется навсегда славным подвигом и памятником военной истории, беспристрастный суд всегда отдаст справедливость этому событию». Полностью разделяя мнение российского историки XIX века, мы считаем, что в XXI веке пришло время дать оценку событиям на Березине в 1812 г. с точки зрения приоритета общечеловеческих ценностей. Спустя 190 лет после сражения его главным итогом представляются не военные результаты, а трагедия солдат и гражданского населения, своими жизнями заплатившими за ошибки и просчеты политиков.

По своему трагизму события ноября 1812 г. на Березине занимают особое место в европейской истории и заслуживают установки единого для всех погибших памятника, независимо от и национальной и религиозной принадлежности. Разработка концепции и строительство такого памятника объединило бы усилия представителей всех государств и религиозных конфессий Европы во имя воистину благородной цели ― увековечения памяти предков, ибо ничто так высоко не ценится, как уважительное отношение к своему прошлому.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

---

[1] Похвиснев. Журнал, или записки войны, открытой французами в  1812 годе июня 12-го дня. М., 1830. Ч. 1.С. 273.

[2] Жозеф де Местр. Наполеона сгубила Москва // Родина. 1992. №6-7. 163.

[3] Михайловский-Данилевский. Описание Отечественной войны 1812 года. СПб., 1840. Ч. 4. С. 181.

[4] Французы в России: 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев. СПб., 1912. Ч. 3. С. 223.

[5] Записки А. П. Ермолова. 1798-1826. М., 1991. С. 254.

[6] РГИА. Ф. 1409. Оп.1. Д. 710 (ч. 2). Л. 52.

[7] Отечественная война 1812 года: Материалы ВУА. СПб., 1912. Т. XX. С. 115.

[8] Переправа через Березину (из записок адмирала Чичагова) // Рус. Архив. 1869. С. 1176.

[9] Из воспоминаний графа Рошешуара // Рус. архив. 1890. С. 490.

[10] Россия и Наполеон: Отечественная война в мемуарах, документах и художественных произведениях. М., 1912. С. 315.

[11] Шпилевский П.М. Путешествие по Полесью и белорусскому краю. Минск, 1992. С. 197.

[12] Игнатьев Р.Г Деревня Студенка, место переправы Наполеона I через р. Березину // Минские губернские ведомости. 1877. №33.

[13] Записка Минского губернатора от 31 мая 1838 года о состоянии губернии в 1812 году// Материалы ВУА. СПб., 1835. Т. XII. С. 196.

mozhblag.prihod.ru

Отечественная война 1812 — Сражение на Березине

Сражение на Березине — бои 26—29 ноября между французскими корпусами и русскими армиями Чичагова и Витгенштейна на обоих берегах реки Березина во время переправы Наполеона в ходе Отечественной войны 1812 года.

После сражения под Красным Наполеон вёл остатки своей «Великой Армии» к русской границе с единственной целью — спасти как можно больше солдат. Русский главнокомандующий фельдмаршал Кутузов не имел желания вступать в генеральное сражение с Наполеоном, действия основной русской армии ограничивались преследованием французской армии.

Кутузов позволял своим войскам длительные остановки в населённых пунктах, поэтому Наполеон сумел оторваться от основной армии Кутузова (её авангард был в 115 км от Березины). Задача разгрома Наполеона легла на плечи других русских армий.

С юга подходила свежая 24-тысячная армия адмирала Чичагова, которая по замыслу царя Александра I должна была отрезать Наполеону пути отступления, желательно при переправе через Березину. Одновременно предполагалось ударить по Наполеону с севера 35-тысячной армией Витгенштейна, а с востока армией Кутузова. Армия Чичагова высвободилась в результате пассивности Австрии, формального союзника Наполеона. Витгенштейн, ранее прикрывавший направление на Петербург, продвигался на юг с боями, отодвигая корпуса французских маршалов Сен-сира и Виктора. 14 ноября Витгенштейн подошёл к Смоленску, после чего корпус Виктора оторвался от Витгенштейна и пошёл на соединение с основной армией Наполеона.

16 ноября Чичагов занял Минск, где захватил большие запасы провизии для Наполеона и более 2 тысяч французских раненых в госпиталях. Минск являлся одним из крупных тыловых пунктов снабжения войск Наполеона, его потеря резко ограничивала возможные пути отступления французской армии.

21 ноября авангард Чичагова под командованием генерала Ламберта захватил Борисов, где Наполеон планировал переправиться через Березину. В результате упорных боёв при взятии Борисова русские захватили до 2 тысяч пленных из польских отрядов генерала Домбровского и 6 пушек. Однако из-за медлительности армий Кутузова и Витгенштейна армия Чичагова одна осталась преградой всем французским силам. Подошедший корпус маршала Удино выбил русских из Борисова. Чичагов отступил обратно за Березину, взорвав за собой постоянный мост в Борисове. В ходе боёв за Борисов русские потеряли до 2 тысяч солдат.

24 ноября и сам Наполеон подошёл к Березине, довольно широкой реки с течением на юг. Препятствием продвижению служила армия Чичагова, охранявшая с другой стороны реки возможные для переправы места.

Силы Наполеона по раскладкам Шамбре и Фена составляли 30—40 тысяч солдат, из них 7—8 тыс. гвардии. Наиболее мощными являлись 2-й корпус Удино (7—9 тыс.), стоявший против Витгенштейна около Полоцка и не ходивший на Москву, и 9-й корпус Виктора (10—14 тыс.), только в сентябре прибывший в Россию и брошенный против Витгенштейна. Теперь оба этих корпуса с второстепенного направления составляли основу «Великой Армии». При армии находились до 40 тысяч безоружных солдат, больных и гражданских.

26 — 27 ноября: Переправа через Березину

25 ноября рядом искусных манёвров Наполеону удалось отвлечь внимание Чичагова к Борисову и к югу от Борисова. Император разместил артиллерийские батареи на месте предполагаемой переправы, провёл ряд демонстрационных манёвров силами нескольких тысяч солдат.

Пока Чичагов стягивал свои силы на западном (правом) берегу напротив предполагаемой переправы, король неаполитанский Мюрат, маршал Удино и два видных инженерных генерала Эбле и Шасслу поспешно строили два моста у Студёнки (севернее Борисова), один для прохода людей, другой для артиллерии и повозок. По реке, ширина которой составляла около 100 метров, плыли льдины, мешавшие стоящим по плечи в воде французским понтонёрам (по свидетельствам очевидцев все они потом погибли от холода).

Из воспоминаний французского офицера.

Река эта, которую некоторые воображают гигантских размеров, на самом деле не шире улицы Рояль в Париже перед морским министерством. Что касается её глубины, то достаточно сказать, что за 72 часа перед тем 3 кавалерийских полка бригады Корбино перешли её вброд без всяких приключений и переправились через неё вновь в тот день, о котором идёт речь. Их лошади шли всё время по дну… Переход в этот момент представлял только лёгкие неудобства для кавалерии, повозок и артиллерии. Первое состояло в том, что кавалеристам и ездовым вода доходила до колен, что тем не менее было переносимо, потому что, к несчастью, не было холодно даже настолько, чтобы река замёрзла; по ней плавали только редкие льдины…. Второе неудобство происходило опять от недостатка холода и состояло в том, что болотистый луг, окаймлявший противоположный берег, был до того вязок, что верховые лошади с трудом шли по нему, а повозки погружались до половины колёс.

Мост через Березину. Ю. Фалат, 1890 г.

26 ноября к Студёнке подошёл Наполеон с гвардией и приказал немедленно начать переправу на западный берег, сам император руководил с восточного берега обороной. Бригада лёгкой кавалерии, переправившись вброд, отогнала казаков из отряда генерала Корнилова при помощи артиллерийских батарей, стрелявших по казакам с восточного берега. Первым в 1 час дня переправился 2-й корпус Удино, за ним Ней. Русский отряд генерала Чаплица обстреливал французские войска из 2 пушек издалека, ближе все подходы к мостам охранялись французами. К 4 часам дня был готов второй, более прочный мост (для артиллерии), стоявший в 180 м от первого.

В 2 часа дня 27 ноября Наполеон со старой гвардией перешёл на западный берег. Затем начали переправляться дивизии корпуса Виктора, часть его сил прикрывали переправу на восточном берегу. К ночи 27 ноября стали прибывать отставшие отряды, толпы небоеспособных солдат, гражданские с обозами. Наполеон приказал пропускать воинские команды («боеспособные, идущие в строю»), повозки не пропускались (за исключением карет маршалов). В страхе перед казаками у переправы скопились тысячи женщин, детей, раненых и обмороженных, ожидавших разрешения проехать со своими повозками. В целом переправа продолжалась в течение дня спокойно.

27 ноября произошли первые бои. На правом (западном) берегу Удино и Ней оттеснили русского генерала Чаплица по направлению к Борисову. На левом (восточном) берегу под Борисовым Витгенштейн удачно атаковал и принудил сдаться 12-ю французскую дивизию Партуно, оставленную маршалом Виктором как арьергард. Сдалось 1900 солдат, захвачена 1 пушка, дивизия также потеряла много людей убитыми и ранеными. Многие офицеры французской армии в мемуарах винили лично Партуно в больших потерях, понесённых Наполеоном на переправе, насчитывая в рядах сдавшейся дивизии в 2 раза больше солдат, чем она имела на самом деле.

28—29 ноября: Сражение на Березине

Переправа войск Наполеона через Березину. Януарий Суходольский

28 ноября одна дивизия Дендельса из корпуса Виктора была возвращена на восточный берег для прикрытия переправы совместно с польской дивизией Жерара (всего 6 тысяч). Там эти дивизии в 9 часов утра вступили в бой с войсками Витгенштейна.

28 ноября войска Чичагова, который осознал, что Наполеон переправился у Студёнки, попытались атаковать переправившиеся силы французов, но безуспешно. Чичагов располагал 15 тысячами пехоты и 9 тысячами конницы, у корпуса Удино, который сдерживал Чичагова, было в распоряжении до 8 тысяч солдат, потом Наполеон отправил ему резерв в 4 тысячи. Удино был ранен и заменён маршалом Неем. Бои шли на обоих берегах Березины в районе болотисто-лесистой местности, затруднявшей манёвры кавалерии. Русские оттеснили французов, но не захватили переправу.

Всего по утверждению Сегюра через Березину успело переправиться до 60 тысяч человек, большая часть из них гражданские и небоеспособные остатки «Великой Армии». Ближе к вечеру 28 ноября на собравшуюся толпу стали сыпаться ядра артиллерии Витгенштейна. Толпы людей кинулись к мостам. Один из мостов рухнул. В создавшемся беспорядке переправа застопорилась, люди по свидетельству очевидца погибали в давке от удушья. Отступавшие ночью, при продолжающемся обстреле, части Виктора смели с моста в реку повозки и людей. Во время боёв в трёх французских корпусах убито и ранено 13 генералов.

29 ноября в 9 часов утра французский офицер Серюрье, выполняя приказ генерала Эбле, сжёг мосты. Военные обозы французов остались на восточном берегу.

На оставшуюся на восточном берегу многотысячную толпу практически безоружных людей налетели казаки. К месту переправы запоздало подошли части Витгенштейна, уничтожая отставшие части французов.

Победителям открылась жуткая картина.

По воспоминаниям офицера армии Чичагова А. И. Мартоса:

Ввечеру того дня равнина Веселовская, довольно пространная, представляла ужаснейшую, невыразимую картину: она была покрыта каретами, телегами, большею частью переломанными, наваленными одна на другую, устлана телами умерших женщин и детей, которые следовали за армией из Москвы, спасаясь от бедствий сего города или желая сопутствовать своим соотечественникам, которых смерть поражала различным образом. Участь сих несчастных, находящихся между двумя сражающимися армиями, была гибельная смерть; многие были растоптаны лошадьми, другие раздавлены тяжёлыми повозками, иные поражены градом пуль и ядер, иные утоплены в реке при переправе с войсками или, ободранные солдатами, брошены нагие в снег, где холод скоро прекратил их мучения… По самому умеренному исчислению, потеря простирается до десяти тысяч человек…

Итог Березинской операции

Переправа французов через Березину

Главным итогом переправы явилось то, что Наполеон в казалось бы безвыходных обстоятельствах сумел переправить и сохранить боеспособные силы. Клаузевиц исчисляет потери Наполеона за несколько дней Березины в 21 тысячу человек из числа имевшихся у него боеспособных солдат. Потери небоеспособных остатков «Великой Армии» исчислить труднее, Клаузевиц упоминает, что до 10 тысяч отставших французов было взято в плен Витгенштейном. На самой переправе нашли смерть также тысячи раненых и обмороженных французов. Кутузов в своём донесении царю оценивает потери французов в 29 тысяч человек.

По ведомости Шамбре армия Наполеона через 3 дня после переправы сократилась до 9 тыс. солдат под ружьём, из них 4 тыс. в гвардии. Тот же Шамбре насчитывал 30 тыс. боеспособных солдат до Березины, из чего следует, что у Наполеона выбыло из строя 21 тыс. солдат, не считая потерь среди небоеспособных лиц при армии. Большую часть этих потерь следует отнести не на боевые потери, а на деморализованных солдат, бросивших или потерявших оружие. Как пишут очевидцы, потерявшего оружие не заставляли сражаться и наказать тоже не могли, чем многие пользовались. Ударившие морозы ускорили разложение Великой Армии.

Всего Наполеон потерял на реке около 35 тысяч человек пленёнными, ранеными, убитыми, утонувшими и замёрзшими.

Потери русских войск, согласно надписи на 25-й стене галереи воинской славы Храма Христа Спасителя, составили около 4 тыс. солдат за дни боёв во время переправы Наполеона. Если для корректного сравнения с французскими потерями добавить урон русского авангарда Ламберта при захвате Борисова, то русские потери можно оценить в 6 тыс. человек.

Генерал Коленкур свидетельствует о 1500 русских пленных, взятых на правом берегу 28 ноября в боях с Чичаговым, и число которых слухи среди французов увеличили вдвое.

Крупный германский военный деятель и теоретик Шлиффен писал: «Березина накладывает на Московский поход печать ужаснейших Канн», имея ввиду Каннское сражение, в ходе которого войсками Ганнибала была окружена и наголову разгромлена римская армия.

Оценка Березинской операции

Основную вину за упущенный шанс уничтожить Наполеона на Березине современники возложили на адмирала Чичагова. Баснописец Крылов сочинил басню «Щука и Кот» с намёком на неудачи адмирала на суше. Кутузов в письме на имя царя Александра I изложил главные упущения бездарного полководца.

Из донесения Кутузова

…граф Чичагов… сделал следующие ошибки: 1) Вместо того чтобы занять превыгодный правый берег Березины, переправил он часть своих войск на левый и расположил главную свою квартиру в гор. Борисове, лежащем в котле, со всех сторон горами окружённом. Неизбежное последствие сего должно быть и действительно было пожертвование многих храбрых воинов в. и. в. и потеря всего при главной квартире обоза, ибо авангард, под командою графа Палена, будучи встречен в 10 верстах от Борисова всею ретирующейся неприятельскою армиею, привёл оную на плечах своих в Борисов в то время, когда в оном главнокомандующий спокойно обедал.

2) Высокий и узкий на сваях мост и плотина над речкой Зайкою, длиною до 300 сажен, не был истреблён, и неприятель им воспользовался, хотя войска адмирала Чичагова были на Березине 4 дня прежде неприятеля.

3) Неприятель строил мост, начал и продолжал свою переправу более суток, прежде нежели адмирал Чичагов о том узнал, хотя всё ему наблюдаемое расстояние было не более 20 вёрст, а узнав о сей переправе, хотя подвинулся к месту оного, но, будучи встречен неприятельскими стрелками, не атаковал их большими массами, а довольствовался действием во весь день 16 ноября двумя пушками и стрелками, через что не только не удержал ретираду неприятеля, но ещё и сам имел весьма чувствительный урон.

Однако Денис Давыдов не согласен с такой оценкой действий Чичагова, возлагая частичную вину в том числе и на самого Кутузова. Давыдов выразил распространённый в русской армии взгляд о силе Наполеона, которую участники боевых действий в отличие от более поздних авторов не могли реально оценить:

Все в армии и в России порицали и порицают Чичагова, обвиняя его одного в чудесном спасении Наполеона. Он, бесспорно, сделал непростительную ошибку, двинувшись на Игумен; но здесь его оправдывает: во-первых, отчасти предписание Кутузова, указавшего на Игумен, как на пункт, чрез который Наполеон будто бы намеревался непременно следовать; во-вторых, если бы даже его армия не покидала позиции, на которой оставался Чаплиц, несоразмерность его сил относительно французов не позволяла ему решительно хотя несколько задержать превосходного во всех отношениях неприятеля, покровительствуемого огнем сильных батарей, устроенных на левом берегу реки; к тому же в состав армии Чичагова, ослабленной отделением наблюдательных отрядов по течению Березины, входили семь тысяч человек кавалерии, по свойству местности ему совершенно здесь бесполезной; в-третьих, если Чаплиц, не будучи в состоянии развернуть всех своих сил, не мог извлечь пользы из своей артиллерии, то тем более армия Чичагова не могла, при этих местных условиях, помышлять о серьёзном сопротивлении Наполеону, одно имя которого, производившее обаятельное на всех его современников действие, стоило целой армии.

war1812.my1.ru

24-29 ноября 1812 года. Березина.

Утром 28 ноября французы по-прежнему удерживали оба берега реки за собой. Здесь и разыгралось сражение: на правом берегу переправившиеся французские войска маршалов Удино (который после получения очередного ранения был заменён маршалом Неем) достаточно успешно отражали наступление войск адмирала Чичагова, а на левом берегу у Студянки войска маршала Виктора, продержавшись до вечера против войск Витгенштейна, ночью перешли реку.

Переправа через Березину, 28 ноября 1812.
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР

С наступлением темноты на левом берегу, среди бесчисленной толпы, не успевшей перейти по мостам через реку 27 ноября, установилось спокойствие. Попытки переправиться прекратились, и все спокойно отдыхали на развалинах Студени, на склонах ее холмов, посреди огромной массы всевозможных повозок, поставленных как придется и образующих огромный круг диаметром во много сотен шагов недалеко от начала мостов. Всю округу освещали бивуачные огни. Очевидно, большинство этих несчастных, измученных страданиями, перестали чувствовать опасность, возможно, они рассчитывали на помощь корпуса Виктора, левый фланг позиций которого находился на холмах Студени, а правый упирался в Березину, прикрывая таким образом на левом берегу подходы к мостам. Кроме того, там находились тысячи больных, раненых и искалеченных, которые, будучи рошены своими сопровождающими и удерживаемые собственной беспомощностью в повозках, оказались пленниками этой негостеприимной земли.

Так прошла ночь с 27 на 28 ноября. Но 28-го с рассветом гром пушек на обоих берегах сообщил о подходе слева Витгенштейна с 40-тысячным войском, а справа – Чичагова с 27 тысячами человек, наступающими в направлении мостов. Эти звуки предвещали последний день жизни большинства несчастных. Тогда, слишком поздно, они попытались переправиться на другой берег и вновь толпой бросились к мостам, левый из которых, предназначенный для повозок, в конце концов рухнул под тяжестью и не мог быть восстановлен в этой толчее и панике.

С этого момента единственная мысль, единственная цель занимала все умы – добраться до последнего целого моста, а чтобы достичь его, необходимо было смести все, стоящее на пути: командиров, товарищей, женщин и детей, топча их ногами или сбрасывая в воды Березины, либо в огонь пожаров, пылающих между двумя мостами.

Виктор со своим корпусом, сократившимся до 6000 человек, прилагал невероятные усилия, чтобы остановить Витгенштейна. Удино; Ней и Домбровский со своими 9 тысячами отбросили Витгенштейна к Стахову, но тот, располагавший значительно превосходящими их силами, вновь стал подступать к мостам и в конце концов открыл смертоносный огонь своей многочисленной артиллерией не только по корпусу Виктора, но и по плотной толпе беззащитных людей, скоплению повозок и лошадей и по самому мосту.

Тогда беда и отчаяние этой толпы достигли своего апогея. Почти каждый выстрел неприятеля попадал в цель. Ядра и картечь проделывали бреши в этой компактной массе, крики несчастных заглушали гром пушек и свист пуль, и люди с новым пылом бросились к мосту. Вокруг мостов, словно холмы, громоздились кучи тел людей и лошадей, растоптанных или убитых огнем противника. Чтобы достичь моста, следовало пройти по ним, одновременно ведя бой. Время от времени кто-то падал в воду и крошево льда, но их место занимали другие. Наконец наступила ночь, стрельба противника стала менее точной. К девяти часам вечера Виктор со своим корпусом сумел проложить дорогу через это скопище ужаса и отчаяния. Он сумел перейти на правый берег, оставив в Студене арьергард.

Многие не воспользовались этой ночью, хотя могли бы тоже перейти на другой берег. Когда утром 29-го русские вновь подступили к мостам, времени для переправы наших войск уже не было, хотя они и предприняли попытку прорваться, отчаянную, но бесполезную, так как в половине девятого по мостам был вновь открыт огонь и путь к спасению оказался отрезанным навсегда.

Та же участь ожидала бы остатки Великой армии на правом берегу, если бы Чичагов разрушил мосты в болотистой местности между Занивками и Зембином на единственном, еще остававшемся у них пути к отступлению и немедленно занял эту дорогу еще до перехода Великой армии через Березину. К счастью, он недооценил важность этой дороги. Армия пришла в Зембин, разрушила мосты и таким образом отгородилась болотами от преследовавшего ее неприятеля.

Отступление французов через реку Березину 17 (29) ноября 1812 г
Петер фон ГЕСС

Березина
Ян Хойнк ван ПАПЕНДРЕХТ

Улан на лошади спасает женщину с ребенком в ледяных водах Березины
Книжная иллюстрация

Утром 29 ноября по приказу Наполеона мосты у Студянки были сожжены. На левом берегу остались многочисленные обозы, толпы отставших французских солдат, иностранцы, вышедшие с французами из Москвы, уцелевшие во время отступления, среди которых было много женщин и детей. Они рвались к переправе, умоляли пропустить их поскорее, но большинство из них утонуло, было убито налетевшими казаками или попало в плен. Несмотря на огромные общие потери, Наполеону Бонапарту удалось избежать на Березине полного разгрома и отступить к Вильно. Главные же русские силы, возглавляемые генерал-фельдмаршалом Кутузовым, всё ещё продолжали неторопливое движение, так и не приняв участия в Березинской операции…

Отступление через Березину, литография XIX века

Отступление через Березину

Отсутствие генерал-фельдмаршала на театре военных действий не помешало ему сразу же после сражения первым отрапортовать царю об ошибках адмирала Чичагова на Березине и свалить на него всю вину за невыполнение предписанного плана, ни словом не упомянув в рапорте о причинах собственного неприбытия в назначенный срок возглавляемых им главных русских сил к месту сражения:

Сия армия, можно сказать, 12, 13 и 14 числа ноября находилась окруженная со всех сторон. Река Березина, представляющая натуральную преграду, господствуема была армиею адмирала Чичагова, ибо достаточно было занять пост при Зембине и Борисове (пространство 18 верст), чтобы воспрепятствовать всякому переходу неприятеля. Армия Витгенштейна от Лепеля склонилась к Борисову и препятствовала неприятелю выйти с сей стороны. Главный авангард армии Платова и партизаны мои теснили неприятеля с тыла, тогда как главная армия шла в направлении между Борисовом и Малом Березином с тем, чтобы воспрепятствовать неприятелю, если бы он восхотел идти на Игумен. Из сего положения наших армий в отношении неприятельской должно бы полагать неминуемую гибель неприятельскую; незанятый пост при Зембине и пустой марш армии Чичагова к Забашевичам подали неприятелю удобность перейти при Студенке.

В том, что Наполеону и части его войск удалось ускользнуть из России, c лёгкой руки Кутузова был обвинен исключительно адмирал Павел Васильевич Чичагов, которого объявили едва ли не предателем. Его прозвали земноводным генералом, взявшимся не за свое дело, ангелом-хранителем Наполеона. А Екатерина Ильинична Голенищева-Кутузова, статс-дама и супруга Главнокомандующего, заявила: Витгенштейн спас Петербург, мой муж – Россию, а Чичагов – Наполеона. Затем и почитатель Кутузова Иван Крылов подоспел со своей басней Щука и кот и теперь уже не только придворные и знать, но и весь народ принялся потешаться над адмиралом. Дальнейшая судьба Чичагова сложилась трагически, но это уже сюжет для другого рассказа.

Битва при Березине
Гравюра Пьера-Адриана Le beau
Из собрания Национальной библиотеки Франции

Разбитие Наполеона при переправе через Березину
Гравюра по меди Сергея ФЕДОРОВА по рисунку Доминико СКОТТИ

Наполеон. Березина
Доменико МАСТРОЯНИ

Поданая на имя Кутузова записка Ермолова, в которой тот, как свидетель, представил истинный ход событий, бесследно исчезла, может быть потому, что фельдмаршал приказал представить после записку о действиях при Березине, но чтобы никто не знал о том.

Надо сказать, что многие военачальники, участники Отечественной войны 1812 выступали в защиту адмирала Чичагова – генералы М.Р. Воронцов, А.П. Ермолов, Е.И. Чаплиц, Фёдор Орлов, Денис Давыдов и многие другие. Но их никто не слушал. Его портрета даже нет в Военной Галерее 1812 года в Зимнем дворце.

…Кутузов, с своей стороны, избегая встречи с Наполеоном и его гвардией, не только не преследовал настойчиво неприятеля, но, оставаясь почти на месте, находился во все время значительно позади. Это не помешало ему, однако, извещать Чичагова о появлении своем на хвосте неприятельских войск. Предписания его, означенные задними числами, были потому поздно доставляемы адмиралу; Чичагов делал не раз весьма строгие выговоры курьерам, отвечавшим ему, что они, будучи посланы из главной квартиры гораздо позднее чисел, выставленных в предписаниях, прибыли к нему в свое время… (Денис Давыдов, Военные записки)

…В 1812 году некоторое время был я вместе с ним, заметил, сколько нов он был в звании начальствующего армией. Сколько мало уважал некоторые, по званию необходимые обязанности, но не мог не видеть превосходства ума его, точности рассуждений и совершенного знания обстоятельств. Упругий нрав его, колкий язык и оскорбительная для многих прямота сделали ему много неприятностей, происки двора охладили к нему государя и, кончив Отечественную войну, он удалился. Я осмелился думать, что он мог быть многих полезнее в продолжение войны. (генерал Алексей Ермолов, Характеристика полководцев 1812 г.)

pro100-mica.livejournal.com

Переход Наполеона через Березину

Мы расскажем про отступление французских войск из России: в Студенке, на берегу Березины длиной в полкилометра, мучительно встретили смерть в ноябре 1912 года сорок тысяч французов, а может и больше. Планировалось взять Наполеона в плен, не дать ему перейти границы России, но план не удался. Почему так получилось?

Автор Кирилл Сазонов

Ранее мы писали про историю смутного времени и подвиг Ивана Сусанина.

Александр I составил для фельдмаршала Кутузова и подчиненных ему адмиралов Чичагова и графа Витгенштейна план по предотвращению побега французского императора.

Главная роль выпадала командиру 3-й армии Чичагову, которому нужно было взять Несвиж и Минск и, заняв реку Березину, закрыть путь отхода французов. Корпус Витгенштейна, наступая от Полоцка, должен был не допустить побег Наполеона в пространство между Березиной и Двиной. А Главная армия под командованием Кутузова, выгоняя французов от Москвы, должна была завершить окружение. По плану, в этом регионе должно было находиться 160 тысяч русских войск.

Однако согласно объяснений Чичагова, состав его армии выглядел совершенно иначе:

«Я оставил берега Дуная с 35 тысячами человек. Присоединив к себе армию Тормасова (в которой согласна письму Барклая-де-Толли числилось 80 тысяч человек), я нашел в ней только 20 тысяч человек. Следуя на Минск и Борисов, я вынужден был разделить армию на две части, оставив часть Сакену и часть Эссену. Затем у меня осталось 25 тысяч человек. Битва на дороге к Минску, взятие Борисова сократили армию на 5 тысяч человек.

С этой слабой армией я должен был бороться против Наполеона, который имел под ружьем более 40 тысяч, из коих 27 тысяч участвовали в сражении при переправе. А еще были толпы безоружных численностью в 45 тысяч человек».

Были и упреки в адрес Кутузова: «Я надеялся дать Кутузову средство прийти к Березине в одно время с Наполеона, за которым он (как писал в своих реляциях) следовал по пятам. Мог ли я представить себе, что он останется на Днепре в 175 верстах позади, когда Наполеон подходил к Березине?»

Вот таким образом вместо 160 тысяч солдат, которые должны были бы встретиться на Березине, до середины ноября лишь 25 тысяч армии адмирала пришли для задержания Наполеона.

Действия Чичагова

Генерал Чичагов Березино и отступление Наполеона

На рассвете 7 ноября русский генерал Ламберт взял предмостное укрепление и внезапной атакой захватил редуты. Поляки держали только ретраншемент, с которого их выбили. Пехота и кавалерия Ламберта двинулась по мосту в Борисов.

Наутро в город прибыл Чичагов. Ослепление от первого успеха на Березине сдержало адмирала от того, чтобы предпринять необходимые меры по защите Борисова.

«Я выслал отряд графу Полено на дорогу к Бобруйску, чтобы препятствовать отступлению неприятелей и войти в связь с графом Витгенштейном, — объяснял Чичагов. — Но едва успел Пален отойти на 15 верст от Борисова, как наткнулся на колонну французской армии под началом маршала Удине».

Авангард Полено продемонстрировал безалаберность, не выслав разведки, французы же, используя местность, сломали его кавалерию. Она обрушилась на свои пехотные подкрепления, и авангард поспешно сбежал к Борисову. За ними неприятель ворвался в город. Все войска Чичагова устремились к мосту, который быстро был загружен артиллерией и обозами. Адмирал спешил перебраться на правый берег, и, чтобы очистить ему дорогу, с моста сбрасывали экипажи.

Добытый с боем у французов Борисов не был укреплен даже линией траншей, неприятель вернул себе город и нанес армии Чичагова потери. Адмирал был ошеломлен настолько, что потерял инициативу. Не зная, где Наполеон будет переправляться, Чичагов рассыпал свою армию по берегу Березины.

Действия Витгенштейна

Генерал Витгенштейн

Ночь с 13 на 14 ноября Наполеон провел в Старом Борисове в доме Корсака. Именно здесь около Студёнки, где были броды, он решил переправляться. Почти все дома деревни были разобраны французскими пантонерами для построения мостов, единственный дом, в котором ночевал Наполеон, разобрали на дрова, как только император ступил на наведенный к козырьку мост. Днем началась переправа, а через несколько часов французы возвели второй мост для перевозки артиллерии и обозов.

«Пока Наполеон заканчивал постройку мостов и продолжал переправлять войско, — объяснял Чичагов, — мне не приходили сообщения: ничего не оставалось делать, как собирать все отряды, которые я расставил вдоль Березино».

Утром 16 ноября, то есть неделей позже армии Чичагова, к Березине прибыл граф Витгенштейн. Авангард его подошел к Студёнке, и 12 пушек, поставленных на холм, открыли огонь по переправе.

Тысячи людей бросались на мосты, сбивая других в воду. Многие были раздавлены колесами и конскими копытами; зарядные ящики, взорванные гранатами, взлетали на воздух; лошади, с опрокинутыми передками орудий, падали с людьми в реку.

Во время боя Наполеон приказал уничтожить мосты, оставив на левом берегу огромный обоз и толпы французских солдат. Тогда пехота, конница, и все, что держалось за армией — женщины и дети, — бросились на уцелевший мост. Перейти его им не удалось. Утром река покрылась льдом, прозрачным, как стекло. Под ним во всю ширину виднелось множество людей — солдат, женщин с младенцами.

Взаимная неприязнь

Командующие, которым было приказано соединиться около Березины и не дать убежать Наполеону, были неспособны к этому вследствие неприязни и зависти друг к другу. Витгенштейн не хотел подчиниться Чичагову, который, в свою очередь, ненавидел Кутузова за то, что адмирал обнаружил злоупотребления князя во время его командования молдавской армией.

Адмирал Чичагов пояснил поведение Витгенштейна так:

«Дав слово атаковать в одно время с нами, в 5 часов утра, он начал атаку только в 10 часов и не помешал маршалу Виктору стоять на позиции целый день. Он ввел в дело всего 14 тысяч, тогда как у него было 45 тысяч, все войско его стояло в отдалении без всякого дела. В свое оправдание он говорил, что «заставил Наполеона переправиться через Березино». Как мне кажется, ему вменено было в обязанности помешать этой переправе».

Опасения Наполеона быть настигнутым главной армией во время перехода через Березину были напрасны. Фельдмаршал Кутузов не двинулся с места с тем расчетом, что дальний путь, зима, голод даже и без содействия главной армии приведут французскую армию к разрухе. Так оно и получилось. Кутузов был против того, чтобы преследовать Наполеона в Европе, за имперскими границами, но война с ним продолжилась еще два года.

Фельдмаршал Кутузов

Фельдмаршал Кутузов

Русский император после поражения русско-австрийских армий в 1805 году под Аустерлицем относился к Кутузову негативно. Александр I едва избежал плена, он скакал несколько часов среди отступающей армии, был усталый, двое суток не менял белья, потерял багаж.

Но император все же поручил Кутузову командование войсками в августе 1812 года. Александр I так объяснял свое решение:

«В Петербурге я нашел всех за назначение главнокомандующим старика Кутузова — к этому взывали все. Так как я знаю Кутузова, то я противился сначала его назначению, но когда Ростопчин в своем письме … известил меня, что и в Москве все за Кутузова, то, не считая ни Барклая, ни Багратиона годными для главного начальства, и когда Барклай, как нарочно, делал глупость за глупостью под Смоленском, мне не осталось ничего иного, как уступить общем желанию. Я назначил Кутузова…»

Такой же мысли держался о Кутузове его соратник генерал Багратион. Еще 6 августа, за десять дней до приезда в армию Кутузова, Багратион пророчески написал Растопчину в Москву:

«Хорош и сей гусь, который назван князем и Вождем! Если особенного он повеления не имеет, чтобы наступать, я вас уверяю, что тоже приведет к вам Наполеона, как и Барклай… теперь пойдут про вождя нашего сплетни бабьи и интриги».

Война в пределах империи закончилась. В Вильнюсе Александр I прилюдно обнял Кутузова, вручил ему Георгия первой степени. Но в разговоре с представителем английского командования при русской армии генералом Вильсоном высказывался:

«Мне известно, что фельдмаршал ничего не исполнил из того, что следовало сделать, не предпринял против неприятелей ничего такого, к чему бы он не был буквально вынужден обстоятельствами. Он побеждал всегда только против воли; он сыграл с нами тысячи и тысячи штук на турецкий вкус. Однако дворянство поддерживает его и вообще настаивает на том, чтобы олицетворить в нем народную славу этой кампании. Отныне не подвергнут ее более опасности подобного предводительства».

1 января 1813 года Александр I отдал приказ войскам перейти границы.

100 лет независимости Польши: анархия и национализм как главная черта польской истории

by-by.info

Переправа через Березину

 XPOHOC ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ ФОРУМ ХРОНОСА НОВОСТИ ХРОНОСА БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА ЭТНОНИМЫ РЕЛИГИИ МИРА СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ КАРТА САЙТА АВТОРЫ ХРОНОСА Родственные проекты: РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ ПРАВИТЕЛИ МИРА ВОЙНА 1812 ГОДА ПЕРВАЯ МИРОВАЯ СЛАВЯНСТВО ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ АПСУАРА РУССКОЕ ПОЛЕ

Переправа через Березину. Изображение перепечатывается с сайта «1812 год». Переправа через Березину Вы должны помнить, что баварский генерал граф Вреде ушел без разрешения от 2-го корпуса. Он увел с собой кавалерийскую бригаду Корбино, обманув этого генерала уверениями, что получил для этого приказ, чего на самом деле не было. Результатом этого обмана было спасение императора и остатков его Великой Армии! Действительно, Корбино, увлеченный помимо своей воли в противоположную сторону от 2-го корпуса, часть которого он составлял, следовал за генералом Вреде до Глубокого. Но он объявил, что не пойдет далее до тех пор, пока баварский генерал не покажет ему по крайней мере приказа, бывшего, по его словам, у него и повелевавшего ему держать при себе бригаду Корбино. Так как граф Вреде не мог удовлетворить этого требования, то Корбино отделился от него и добрался до Докшиц у истоков Березины. Затем, идя по ее правому берегу, он надеялся достичь Борисова, перейти там реку по мосту и, взяв направление на Оршу, идти навстречу корпусу Удино, который, по его предположениям, был в окрестностях Бобра. Императору ставили в упрек, что, имея на своей службе несколько тысяч поляков Варшавского герцогства, он не приставил с самого начала похода нескольких из них в качестве переводчиков к каждому генералу и даже к каждому полковнику, потому что при этой мудрой мере можно было бы избежать очень многих ошибок и сделать службу бесконечно более точной. Доказательством этому может служить тот опасный путь, который должна была проделать в течение нескольких дней бригада Корбино по новой для нее стране, языка которой не знал ни один француз. Поэтому было большим счастьем, что среди 3 полков, находившихся под командой этого генерала, был 8-й полк польских улан, офицеры которого добывали у жителей все необходимые сведения. Это громадное преимущество сослужило прекрасную службу Корбино. В самом деле, когда он был в полдневном переходе от Борисова, крестьяне сообщили польским уланам, что город этот занят русской армией Чичагова. Корбино уже потерял надежду перейти Березину, когда эти же самые крестьяне, предложив ему отступить назад, провели его колонну к Студянке, маленькой деревушке, расположенной недалеко от Веселова, на 16 верст выше Борисова; перед ней находился брод. Три кавалерийских полка Корбино перешли его без потерь и направились затем через поля, ловко избегнув приближения к Борисову, так же как и к войску Витгенштейна, расположенному в Рогатке, прошли между ними и соединились наконец с маршалом Удино 23-го вечером близ Начи. Отважный переход, совершенный Корбино, прославил его и был как нельзя более счастлив для армии, потому что император, узнав о физической невозможности скоро восстановить Борисовский мост, решил после совещания с Корбино перейти Березину близ Студянки. Но так как Чичагов, извещенный о переправе в этом месте бригады Корбино, прислал к Студянке сильную дивизию и много артиллерии, то Наполеон, чтобы обмануть неприятеля, употребил военную хитрость, которая, несмотря на свою избитость, почти всегда удается. Он притворился, что не имеет видов на Студянку и собирается воспользоваться двумя другими бродами, существующими ниже Борисова, из которых менее неудобный находится при деревне Уколода. Для этого был открыто направлен к этому месту один из еще вооруженных батальонов; за ним вслед послали несколько тысяч отсталых солдат, которых неприятель должен был принять за сильную дивизию пехоты. За этой колонной следовали многочисленные фургоны, несколько пушек и дивизия кирасир. Подойдя к Уколоде, эти войска стреляли из пушек и сделали все для того, чтобы заставить думать, будто они строят мост. Чичагов, предупрежденный об этих приготовлениях и не сомневаясь, что план Наполеона состоит в том, чтобы перейти реку в этом месте, для того чтобы выйти на Минскую дорогу, находящуюся по соседству, поспешил не только послать к Уколоде по правому берегу весь Борисовский гарнизон, но, по невозможному заблуждению, русский генерал, имея достаточно сил для охраны одновременно и низа и верха реки, заставил спуститься к Уколоде все войска, помещенные им накануне выше Борисова, между Зембином и Березиной. И вот как раз против Зембина лежит село Веселово, которому принадлежит деревушка Студянка. Неприятель же покинул этот пункт, где император хотел перебросить свой мост, и бесполезно кинулся на защиту брода, расположенного на 24 версты ниже того места, где мы собирались переправляться. К ошибке, которую он сделал, собрав таким образом в кучу всю свою армию ниже города Борисова, Чичагов прибавил еще одну, какой не сделал бы даже сержант и которую его правительство никогда ему не простило. Зембин построен на обширном болоте, которое пересекает дорога из Вильно через Камень. На шоссе этой дороги находятся 22 деревянных моста, которые русский генерал, прежде чем уйти, мог в одну минуту превратить в пепел, потому что вокруг них было много стогов сена и сухого тростника. В том случае, если бы Чичагов принял эту разумную предосторожность, французской армии было бы отрезано возвращение и переход через реку не послужил бы ей ни к чему, потому что она была бы остановлена глубоким болотом, окружающим Зембин. Но, как я вам только что рассказал, русский генерал оставил нам в целости мосты и нелепо спустился вниз по Березине со всеми своими людьми, оставив не более полусотни казаков для наблюдения у Веселова. Пока русские, обманутые маневром императора, удалялись от настоящего места наступления, Наполеон отдавал свои приказания. Маршал Удино и его корпус должны отправиться ночью в Студянку и способствовать там построению двух мостов, перейти затем на правый берег и выстроиться между Зембином и рекой. Герцог Беллунский, выйдя из Начи, должен составлять арьергард, подгонять отсталых, постараться защищать Борисов в течение нескольких часов, затем отправиться к Студянке и перейти там мосты. Таковы были распоряжения императора, точному исполнению которых помешали события. 25-го вечером бригада Корбино, командир который так хорошо знал окрестности Студянки, направилась к этому месту, поднимаясь по левому берегу Березины. Бригада Кастекса и несколько легких батальонов следовали за нею. Затем шли главные силы 2-го корпуса. Мы с сожалением покинули Борисов, в котором мы так счастливо провели эти два дня. Должно быть, у нас было грустное предчувствие тех несчастий, которые были нам предназначены. 26 ноября на рассвете мы были в Студянке. На противоположном берегу не было заметно никаких приготовлений к обороне, так что, если бы император сохранил понтонный парк, который он сжег несколько дней тому назад в Орше, армия могла бы перейти Березину немедленно. Река эта, которую некоторые воображают гигантских размеров, на самом деле не шире улицы Рояль в Париже перед морским министерством. Что касается ее глубины, то достаточно сказать, что за 72 часа перед тем 3 кавалерийских полка бригады Корбино перешли ее вброд без всяких приключений и переправились через нее вновь в тот день, о котором идет речь. Их лошади шли все время по дну, а если плыли, то не более 2 или 3 саженей. Переход в этот момент представлял только легкие неудобства для кавалерии, повозок и артиллерии. Первое состояло в том, что кавалеристам и ездовым вода доходила до колен, что тем не менее было переносимо, потому что, к несчастью, не было холодно даже настолько, чтобы река замерзла; по ней плавали только редкие льдины; для нас, конечно, было бы лучше, если бы она замерзла. Второе неудобство происходило опять от недостатка холода и состояло в том, что болотистый луг, окаймлявший противоположный берег, был до того вязок, что верховые лошади с трудом шли по нему, а повозки погружались до половины колес. Воинское самолюбие, конечно, очень похвально, но надо уметь его умерять и даже забывать в затруднительных обстоятельствах. Этого не сумели сделать при Березине начальники артиллерии и саперов. Каждая из этих 2 частей заявила, что она одна будет строить мосты. Таким образом они пререкались, и ничего не двигалось до тех пор, пока император, прибывший к полудню 26-го, положил конец этому спору, приказав, чтобы один мост строился артиллеристами, а другой — саперами. В одну минуту разобрали бревна и балки деревенских домишек, и саперы наравне с артиллеристами принялись за работу. Переправа через Березину, 28 ноября 1812 года. Эти отважные солдаты показали совершенно исключительную самоотверженность, которую не сумели в достаточной мере оценить. Они голые бросались в холодную воду Березины и работали в ней беспрерывно в течение 6—7 часов, причем не было ни капли водки, чтобы им дать, а вместо постели ночью им должно было служить поле, покрытое снегом. Поэтому с наступлением сильных холодов почти все они погибли. Пока работали над сооружением мостов, мой полк, так же как и все другие части 2-го корпуса, дожидался на левом берегу приказа перейти реку; император, ступая большими шагами, переходил от одного полка к другому, разговаривая с солдатами и офицерами. Мюрат сопровождал его. Этот воин, такой храбрый, такой предприимчивый и совершивший так много боевых подвигов, когда победоносные французы шли на Москву, — гордый Мюрат как бы отошел в тень с тех пор, как ушли из этого города, и в продолжение всего отступления он ни разу не принял участия ни в одном бою. Молча следовал он за императором, точно был посторонним всему тому, что происходило в армии. Тем не менее он, казалось, вышел из своего оцепенения при виде Березины и тех единственных войск, которые, сохраняя порядок, являлись в этот момент последней надеждой на спасение. Так как Мюрат очень любил кавалерию и так как из многочисленных эскадронов, перешедших Неман, остались только эскадроны корпуса Удино, то он направил императора в их сторону. Наполеон пришел в восторг от прекрасного состояния, в каком сохранилась вся эта часть и мой полк в частности, потому что он один был сильнее нескольких бригад. В самом деле, у меня было еще более 500 всадников, тогда как другие полковники армейского корпуса не насчитывали и 200. Таким образом, я получил от императора очень лестные поздравления, большая часть которых приходилась на долю моих офицеров и моих солдат. Как раз в этот момент я был обрадован, увидев идущего ко мне Жана Дюпона, лакея моего брата, этого преданного слугу, усердие которого, храбрость и верность были доказаны на деле. Оставшись один после того, как его господин был взят в плен в самом начале кампании, Жан последовал за 16-м стрелковым полком в Москву, проделал все отступление, оберегая и кормя трех лошадей моего брата Адольфа и не соглашаясь продать ни одной из них, несмотря на самые соблазнительные предложения Этот славный малый, дошедший до меня после пяти месяцев лишений и нищеты, принес мне все вещи моего брата, но, показывая мне их, он сказал со слезами на глазах, что, износив свою обувь и видя себя вынужденным идти босиком по льду, он позволил себе взять пару сапог своего господина Я оставил у себя на службе этого достойного уважения человека, и он принес мне огромную пользу, потому что несколько времени спустя я был ранен вторично во время самых ужасных дней великого отступления. Но возвратимся к переправе через Березину. Не только наши лошади легко перешли через нее, но и маркитанты наши переправились через нее со своими телегами Это дало мне мысль, что было бы возможно распрячь многочисленные повозки, следовавшие за армией, поставить их в воду одну за другой и таким образом устроить несколько переходов для пехотинцев. Это бесконечно облегчило бы движение человеческих масс, которые завтра должны тесниться при входе на мост. Эта мысль показалась мне настолько счастливой, что, не обращая внимания на воду, доходившую до пояса, я переправился вброд для того, чтобы сообщить ее генералам императорского генерального штаба. Нашли, что мой проект хорош, но никто не пошевелился, чтобы пойти сказать о нем императору. Наконец генерал Лористон, один из его флигель-адъютантов, сказал мне: «Я уполномочиваю вас устроить пешеходный мост, полезность которого вы только что так хорошо объяснили». На это предложение я ответил, что, не имея в своем распоряжении ни саперов, ни пехоты, ни инструментов, ни свай, ни накатов и не имея притом же права оставлять свой полк, который, находясь на правом берегу, мог быть с минуты на минуту атакован, я ограничиваюсь тем, что сообщаю ему свой совет, который считаю удачным, и возвращаюсь к своему посту. Сказав это, я перешел воду и возвратился к 23-му полку. Между тем саперы и артиллеристы, окончив наконец мосты на козлах, пропустили по ним пехоту и артиллерию корпуса Удино, которые, перейдя на правый берег, разбились биваком в большом лесу, лежащем в полуверсте от деревушки Завнишки, где к ним по полученному приказанию должна была присоединиться кавалерия. Мы наблюдали таким образом за Стаховом и пунктом, где проходила Большая Минская дорога, по которой генерал Чичагов увел все свои войска к низовьям Березины и по которой он неизбежно должен был опять идти для того, чтобы вернуться к нам, узнав, что мы перешли реку возле Зембина. 27-го вечером император перешел мост со своей гвардией и прибыл, чтобы устроиться в Завнишках, где кавалерия получила приказ присоединиться к нему Неприятель не появлялся. Много было говорено о бедствиях, постигших нас на Березине, но вот чего никто еще не сказал: что большей части из них можно бы было избежать, если бы императорский генеральный штаб лучше знал свои обязанности и воспользовался бы ночью с 27-го на 28-е для того, чтобы перевести через мосты обоз и, главное, те тысячи отставших, которые на другой день так затруднили переправу. После того как я устроил свой полк на биваке в Завнишках, я заметил отсутствие одной вьючной лошади, которую вследствие того, что на ней перевозились касса и счетоводные документы боевых эскадронов, нельзя было рисковать переводить вброд. Я подумал, что вожатый и кавалерист, сопровождающие ее, ждут, пока мосты будут готовы. Между тем прошло уже несколько часов, как мосты были готовы, однако эти люди не появлялись. Тогда, беспокоясь о них, а также о драгоценном имуществе, вверенном им, я еду для того, чтобы лично содействовать их переправе, потому что, как я думал, мосты должны быть очень загромождены. Я поскакал туда галопом, но каково же было мое изумление, когда я нашел их совершенно пустыми. Никто не переходил через них в ту минуту, между тем как в 100 шагах оттуда при ярком лунном свете я заметил более 50 000 солдат, отсталых или отделившихся от своих полков, так называемых жарилыциков. Люди эти, спокойно сидя перед огромными кострами, приготовляли жаркое из конины, нимало не беспокоясь тем, что находились перед рекой, переправа через которую на следующий день могла стоить жизни многим из них, между тем как сейчас они в несколько минут могли бы без всяких препятствий перейти ее и на том берегу закончить приготовления к своему ужину. Впрочем, не было там ни одного офицера императорского дома, ни одного флигель-адъютанта из генерального штаба армии, ни одного маршала для того, чтобы предупредить этих несчастных и толкнуть их в случае необходимости к мостам. Тут, в этом беспорядочном лагере, я впервые увидел воинство, возвращающееся из Москвы. Сердце мое облилось кровью. Все чины перемешались: ни оружия, ни военной выправки! Солдаты, офицеры, даже генералы, покрытые лохмотьями, вместо обуви имевшие обрывки кожи или сукна, еле привязанные при помощи тесемок! Огромная толпа, в которой перемешались тысячи людей различных национальностей, шумно говорящих на всех европейских языках и не имеющих возможности понимать друг друга! Между тем, если бы из корпуса Удино или из гвардии взяли несколько батальонов, находившихся еще в порядке, они легко могли бы протолкнуть всю эту массу по ту сторону мостов, потому что я, возвращаясь в Завнишки и имея при себе только несколько ординарцев, отчасти убеждением, отчасти силой добился того, что перевел на правый берег 2 или 3 тысячи этих несчастных. Но другие обязанности призывали меня к моему полку, и я должен был к нему возвратиться. Напрасно, проезжая мимо главного генерального штаба и мимо штаба маршала Удино, я обращал внимание на пустоту мостов и на легкость, с которой их можно было перейти людям без вооружения в настоящий момент, когда враг ничего не предпринимал. Мне отвечали только уклончивыми словами, причем каждый сваливал на другого заботу о выполнении этой операции. Вернувшись к биваку своего полка, я был приятно изумлен, найдя там унтер-офицера и 8 стрелков, которые во время похода стерегли наше стадо. Эти славные люди были очень огорчены тем, что толпа жарильщиков, набросившись, изрубила и съела у них на глазах их быков и они никак не могли этому помешать. Полк, однако, утешился в этой потере, так как каждый кавалерист запасся в Борисове провиантом на 25 дней. Усердие моего адъютанта Вердье заставило его возвратиться по ту сторону мостов для того, чтобы разыскать стрелков — хранителей наших документов. Этот храбрый воин, затерявшись в толпе, не мог добраться до реки, на следующий день во время суматохи был взят в плен, и я увиделся с ним только через 2 года. И вот мы подошли к самому ужасному моменту роковой русской кампании — к переправе через Березину, происходившей главным образом 28 ноября. На рассвете этого злосчастного дня положение воюющих армий было таково. На левом берегу маршал Виктор, выйдя ночью из Борисова, отправился с 9-м корпусом в Студянку, гоня перед собой толпу отставших. Этот маршал в качестве своего арьергарда оставил пехотную дивизию генерала Партуно, которая, получив приказание выступить из города через 2 часа после ухода корпуса, должна была вслед за ним послать несколько маленьких отрядов, соединенных с главной частью цепью разведчиков и указывающих таким образом направление. Кроме этого, генерал должен бы был послать вплоть до Студянки адъютанта, обязанного узнать дорогу и затем вернуться прежде выступления дивизии. Но Партуно, пренебрегая всеми этими предосторожностями, ограничился тем, что выступил в предписанный час. Ему встретилось место, где дорога разветвлялась на две и он не знал ни той, ни другой. Но он не мог не знать (потому что он шел из Борисова), что Березина у него слева; из этого он мог заключить, что, для того чтобы попасть в Студянку, лежащую на этой реке, нужно идти по левой дороге. Он сделал как раз наоборот и, машинально следуя за несколькими вольтижерами, шедшими впереди него, пустился по правой дороге и попал в середину многочисленного русского войска Витгенштейна. Скоро окруженная со всех сторон дивизия Партуно должна была сложить оружие. Партуно, впрочем, защищался геройски. От дивизии его оставалось всего несколько сот человек, когда она принуждена была сдаться. Между тем простой батальонный командир, командовавший арьергардом дивизии, имел достаточно здравого смысла, чтобы пойти по левой дороге только потому, что она приближала к реке, и присоединился к маршалу Виктору близ Студянки. Велико было изумление маршала, когда вместо дивизии Партуно он увидел только этот батальон, составлявший его арьергард. Но изумление маршала сменилось оцепенением, когда его атаковали русские Витгенштейна, которого, по его расчету, должна была задержать дивизия Партуно. После этого нельзя было более сомневаться, что этот последний со всеми своими полками взят в плен. Но его ожидали еще новые несчастья, потому что фельдмаршал Кутузов, который от самого Борисова шел следом за Партуно с многочисленными войсками, узнав о его капитуляции, ускорил движение и присоединился к Витгенштейну для того, чтобы одолеть Виктора. Последний, корпус которого был доведен всего до 10 000 человек, оказал самое отчаянное сопротивление. Его войска (даже немцы, составлявшие часть их) бились с храбростью действительно геройской и тем более замечательной, что, атакованные двумя армиями сразу,- притиснутые к Березине, они были, сверх того, стеснены в движениях огромным количеством повозок, без всякого порядка наставленных отдельными людьми, бестолково старавшимися добраться до реки. И, несмотря на все это, Виктор задерживал Кутузова и Витгенштейна в течение целого дня. Пока в Студянке происходило это смятение и эта битва, неприятель, стремившийся завладеть обоими концами мостов, атаковал на правом берегу корпус Удино, стоявший перед Завнишками. С этой целью 30 000 русских Чичагова, выйдя из Стахова, бросились с громкими криками на 2-й корпус, который насчитывал в своих рядах не более 8000 человек. Но так как наши солдаты не входили ни в какие сношения с теми, которые возвращались из Москвы, не имели ни малейшего представления о беспорядке, царившем среди этих несчастных, то нравственный дух корпуса Удино стоял очень высоко, и потому Чичагов былпобедоносно отбит на глазах у императора, явившегося в этот момент с резервом в 3000 пехотинцев и 1000 кавалеристов старой и молодой гвардии. Русские возобновили атаку и рассеяли поляков Привислинского легиона. Маршал Удино был тяжело ранен, и Наполеон послал Нея, чтобы заместить его. Генерал Кондра, один из наших лучших пехотных офицеров, был убит; доблестный генерал Легран получил опасную рану. Действие происходило в сосновом лесу. Неприятельская артиллерия не могла как следует рассмотреть наших, и, хотя она стреляла во всю силу орудий, все же ядра не достигали нас, но, пролетая над нашими головами, они ломали много ветвей толще человеческого туловища, и ветви эти, падая, убивали или ранили большое количество наших людей и лошадей. Благодаря тому что деревья были очень редки, кавалеристы, хотя и с трудом, все же могли двигаться между ними. Между тем маршал Ней, видя приближение сильной русской колонны, выпустил на нее все, что оставалось от нашей кирасирской дивизии. Эта атака, совершенная при довольно необычайных условиях, была тем не менее одной из самых блестящих, которые мне приходилось видеть. Храбрый полковник Дюбуа, действуя во главе 7-го кирасирского полка, разрезал надвое неприятельскую колонну и 2000 человек из нее взял в плен. Русские были приведены таким образом в беспорядок, и вся легкая кавалерия преследовала их и оттеснила с ужасными для них потерями к самому Стахову. Я выравнивал шеренги своего полка, принимавшего участие в этой стычке, когда увидел приближающегося ко мне Альфреда де Ноайля, моего друга. Он возвращался после того, как отвез приказ от князя Бертье, адъютантом которого он состоял. Но вместо того чтобы, исполнив поручение, вернуться к своему маршалу, он сказал мне, уезжая, что отправится до первых домов Стахова для того, чтобы видеть, что делает неприятель. Это любопытство погубило его, потому что, едва приблизившись к деревне, он был окружен группой казаков, которые, сбросив его с лошади, схватили за ворот и начали бить, волоча по земле. Я послал ему на помощь эскадрон, но эта попытка осталась бесплодной, потому что сильный ружейный залп не дал нашим кавалеристам возможности проникнуть в деревню; с тех пор никогда более не слыхали о де Ноайле. Великолепные меха, бывшие на нем, и его покрытый золотом мундир, очевидно, соблазнили корыстолюбивых казаков, и, вероятно, он был зарезан этими варварами. Семья де Ноайля, уведомленная о том, что я был последним из французов, с которым он говорил, просила у меня сведений относительно его исчезновения. Я не мог дать никаких, кроме вышеупомянутых. Альфред де Ноайль был превосходный офицер и хороший товарищ. Но это отступление очень удалило меня от Чичагова, который после поражения, нанесенного ему маршалом Неем, не решался в течение целого дня ни вновь атаковать нас, ни выходить из Стахова. После того как я в общих чертах описал вам положение войск на обоих берегах Березины, я должен рассказать в нескольких словах то, что происходило на реке во время сражения. Целые толпы людей, у которых было 2 дня и 2 ночи, чтобы перейти реку, и которые не воспользовались этим временем вследствие апатии и потому, что никто их к этому не принудил, теперь, после того как ядра Витгенштейна начали сыпаться на них, захотели переправиться все сразу. Это огромное количество людей, лошадей и повозок, сбившись в кучу и совершенно закупорив входы на мосты, лишило себя возможности добраться до них. Очень большое количество людей, не попав на мосты, было опрокинуто толпой в Березину, где почти все и потонули. В довершение несчастья один из мостов рухнул под тяжестью орудий и тяжелых зарядных ящиков, переправлявшихся через него. Тогда все бросились ко второму мосту, где и без того давка была такая, что самые сильные люди не могли противиться натиску. Очень многие задохнулись. Видя невозможность перебраться через загроможденные мосты, многие вожатые гнали лошадей прямо в реку, но этот способ переправы, который был бы очень хорош, если бы его толково применили двумя днями раньше, сделался роковым почти для всех, кто им воспользовался, потому что беспорядочно продвигая повозки, они сталкивались и опрокидывали друг друга. Однако некоторые достигли противоположного берега, но так как для выхода на берег ничего не было приготовлено и крутые откосы берегов не были срыты, как это обязан был сделать генеральный штаб, то очень немногие повозки смогли на них взобраться, и там погибло еще очень много народа! Ночью с 28-го на 29-е ужасы эти еще увеличились благодаря русской артиллерии, громившей несчастных, пытавшихся переправиться через реку. Наконец в 9 часов вечера несчастье еще возросло, когда маршал Виктор начал отступать и дивизии его в полном порядке появились перед мостом, попасть на который они не могли иначе, как силой оттолкнув все, что загораживало дорогу. Но набросим покрывало на все эти ужасающие сцены! 29-го на рассвете подожгли все повозки, остававшиеся на левом берегу, а когда генерал Эбле увидел, что русские наконец приближаются к мосту, он сжег и его. Несколько тысяч несчастных, оставшихся перед Студянкой, попали в руки Витгенштейна. Таким образом закончился самый страшный эпизод русского похода. Все это могло бы быть гораздо менее гибельно, если бы сумели и захотели воспользоваться тем временем, которое нам предоставили русские после нашего прибытия к Березине. Во время этой переправы армия потеряла от 20 до 25 тысяч человек. После того как преодолели это огромное препятствие, толпа отдельных людей, спасшихся от такого ужасного несчастия, была еще несметна. Их отправили на Зембин. Император и гвардия следовали за ними. Затем шли остатки некоторых полков и наконец 2-й корпус, причем бригада Кастекса составляла крайний арьергард. Я уже говорил, что дорога на Зембин, единственный путь, остававшийся нам, пересекает огромное болото при помощи очень большого числа мостов, которые Чичагов, занимавший эту позицию несколько дней назад, по небрежности не сжег. Мы не сделали той же ошибки, и после перехода армии, 24-го стрелкового и моего полка мы предали их огню, что легко было сделать при помощи кучами лежавшего там сухого тростника. Приказав сжечь зембинские мосты, император надеялся надолго освободить себя от преследования русских. Но уж так было суждено, что все случайности были против нас. В самом деле, мороз, который в это время года должен бы был превратить воды Березины в удобную дорогу, почти не тронул их в то время, как мы должны были переходить через них; но, как только мы переправились, жестокий холод заморозил их до такой степени, что лед сделался достаточно прочен для того, чтобы выдержать на себе пушку. А так как то же самое произошло и с зембинскими болотами, то мы ничего и не выиграли от того, что мосты сгорели. Три русские армии, оставленные нами позади, могли беспрепятственно пуститься в преследование нас. К большому счастью для нас, они не были особенно настойчивы. К тому же маршал Ней, командовавший французским арьергардом, собрав все, что еще могло сражаться, совершал частые нападения на неприятелей, как только они осмеливались подходить слишком близко. Марбо Фрагмент воспоминаний опубликован в кн.: Французы в России. 1812 г. По воспоминаниям современников-иностранцев. Составители А.М. Васютинский, А.К. Дживелегов, С.П.Мельгунов. Части 1-3. Москва. Издательство «Задруга». М., 1912; Современное правописание выверено по кн.: Наполеон в России в воспоминаниях иностранцев. В 2 кн. М., Захаров, 2004. Далее читайте: Березина — сражение 14—16 ноября 1812 г. между французской армией и русскими войсками (Отечественная война, 1812).  Отечественная война 1812 года (хронологическая таблица). Литература по наполеоновским войнам (список литературы) Участники наполеоновских войн: | АБ | БА | ВА | ГА | ДА | ЕА | ЖА | ЗА | ИА | КА | ЛА | МА | НА | ОА | ПА | РА | СА | ТА | УА | ФА | ХА | ЦА | ЧА | Ш-ЩА | ЭА | ЮА | ЯА | Карты: Российская империя в 1-ой пол. XIX в. Вторжение наполеоновской армии в 1812 году Контрнаступление русской армии в 1812 году

www.hrono.ru