Монолог Катерины из пьесы Островского «Гроза», «Отчего люди не летают!..» (текст отрывка)

Главная героиня пьесы Островского «Гроза» находится в сложной ситуации практически всю свою жизнь. В детстве она испытала материальное затруднение, став замужней женщиной, узнала о психологическом, моральном давлении. Испытуемый накал эмоций выражается у девушки в качестве мечтаний с элементами фантастики – ей хочется по воле волшебства очутиться в мире без проблем и негодования.

«Отчего люди не летают? … Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?…

И до смерти я любила в церковь ходить! … А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют …

Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу… А какие сны мне снились… какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то …

Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану — мыслей никак не соберу, молиться — не отмолюсь никак.

Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается.

 

Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью… не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне… как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…»

Предлагаем ознакомиться с героями пьесы “Бедность не порок”  А. Островского.

Итог: Катерина по своей сути очень тонкая и чувствительная натура, ей сложно отстоять свою независимость, избавится от психологического давления со стороны свекрови, из-за этого девушка страдает. Она чистая и добрая душа, поэтому и все ее мечты обозначены чувством нежности и позитива. Она не видит возможности испытать счастье в реальной жизни, но в своих снах и грезах она может все: и летать по воздуху как птица, и прислушиваться к нежному воркованию.

Автор: Виктория Давыдова

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:

Смотрите также:

• Письмо Онегина к Татьяне Лариной в романе «Евгений Онегин»: текст эпизода (отрывок, фрагмент)
• Сон Татьяны Лариной в романе «Евгений Онегин»: читать текст эпизода (А. С.Пушкин)
• Первый бал Наташи Ростовой в романе «Война и мир»: читать эпизод бала
• Монолог Фамусова «Петрушка, вечно ты с обновкой…» из комедии «Горе от ума» (текст эпизода)
• Монолог Кулигина из пьесы «Гроза» Островского: монолог «Жестокие нравы, сударь…» (текст)  
• Обед у Собакевича в поэме «Мертвые души»: текст эпизода (отрывок, фрагмент)
• Письмо Обломова к Ольге Ильинской в романе «Обломов» Гончарова (текст эпизода)
• «Кто прав» — рассказ Л.Н. Толстого
• «Слабое сердце» — повесть Ф. М. Достоевского
• «Отец» — рассказ А.П. Чехова
• Беззащитное существо — рассказ А.П. Чехова
• Рассказ А.П. Чехова «Письмо»
• Рассказ А.П. Чехова «Студент»
• Рассказ А.П. Чехова «Радость»
• Рассказ А.П. Чехова «Человек в футляре»
• Рассказ А.П. Чехова «Ванька»
• Рассказ Чехова — Пересолил
• А.С.Пушкин — Бесы

«Да здесь всё как будто из-под неволи». Чтение наизусть одного из монологов из пьесы «Гроза» (по выбору учащегося) Отрывок из грозы какая я была резвая

Установите связь между автором и произведением
А. Н.Островский Н.В.Гоголь А.С.Пушкин Медный всадник»

А.Н.Островский Н.В.Гоголь А.С.Пушкин Установите связь между автором и произведением
А.Н.Островский Н.В.Гоголь М.Ю.Лермонтов Установите связь между автором и произведением
А.Н.Островский Н.В.Гоголь М.Ю.Лермонтов

Н.В. Гоголь А.Н.Островский А.С.Пушкин Установите связь между героем и автором
Н.В. Гоголь А.Н.Островский А.С.Пушкин Установите связь между героем и автором
Н.В. Гоголь А.Н.Островский А.С.Пушкин Установите связь между героем и автором
Н.В. Гоголь А.Н.Островский М.Ю.Лермонтов Установите связь между героем и автором
Н.В. Гоголь А.Н.Островский М.Ю.Лермонтов

Дикой Борис Кулигин Установите связь между героем и его репликой
Дикой Борис Кулигин Установите связь между героем и его репликой
Кабанова Кабанов Катерина Установите связь между героем и его репликой
Кабанова Кабанов Катерина Установите связь между героем и его репликой
Катерина Варвара Кабанова

Дорогие десятиклассники,

Девушки

Юноши учат монолог Кулигина:

Успехов!

10 класс, монологи из «Грозы» наизусть

Дорогие десятиклассники, чтобы не возникло недоразумений, выкладываю здесь монологи из пьесы А. Н.Островского «Гроза», которые вы должны выучить наизусть.

Девушки учат следующий монолог Катерины:

Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела…

Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем…
Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы,-у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!

Юноши учат монолог Кулигина:

Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие! В мещанстве, сударь, вы ничего, кроме грубости да бедности нагольной, не увидите. И никогда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба. А у кого деньги, сударь, тот старается бедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать. Знаете, что ваш дядюшка, Савел Прокофьич, городничему отвечал? К городничему мужички пришли жаловаться, что он ни одного из них путем не разочтет. Городничий и стал ему говорить: «Послушай, говорит, Савел Прокофьич, рассчитывай ты мужиков хорошенько! Каждый день ко мне с жалобой ходят!» Дядюшка ваш потрепал городничего по плечу, да и говорит: «Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами об таких пустяках разговаривать! Много у меня в год-то народу перебывает; вы то поймите: недоплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!» Вот как, сударь!

Успехов!

Скучно мне глядеть-то на тебя! (Отворачивается. )

Кабанов. Толкуй тут! Что ж мне делать-то?

Варвара. Знай свое дело — молчи, коли уж лучше ничего не умеешь. Что стоишь — переминаешься? По глазам вижу, что у тебя и на уме-то.

Кабанов. Ну, а что?

Варвара. Известно, что. К Савелу Прокофьичу хочется, выпить с ним. Что, не так, что ли?

Кабанов. Угадала, брат.

Катерина. Ты, Тиша, скорей приходи, а то маменька опять браниться станет.

Варвара. Ты проворней, в самом деле, а то знаешь ведь!

Кабанов. Уж как не знать!

Варвара. Нам тоже невелика охота из-за тебя брань-то принимать.

Кабанов. Я мигом. Подождите! (Уходит.)

Явление седьмое

Катерина и Варвара.

Катерина. Так ты, Варя, жалеешь меня?

Варвара (глядя в сторону) . Разумеется, жалко.

Катерина. Так ты, стало быть, любишь меня? (Крепко целует.)

Варвара. За что ж мне тебя не любить-то?

Катерина. Ну, спасибо тебе! Ты милая такая, я сама тебя люблю до смерти.

Молчание.

Знаешь, мне что в голову пришло?

Варвара. Что?

Катерина. Отчего люди не летают?

Варвара. Я не понимаю, что ты говоришь.

Катерина. Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? (Хочет бежать.)

Варвара. Что ты выдумываешь-то?

Катерина (вздыхая) . Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем.

Варвара. Ты думаешь, я не вижу?

Катерина. Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, — у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!

Варвара. Да ведь и у нас то же самое.

Катерина. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.

Варвара. А что же?

Катерина (помолчав) . Я умру скоро.

Варвара. Полно, что ты!

Катерина. Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю.

Катерина и Варвара .

Катерина . Так ты, Варя, жалеешь меня?

Варвара (глядя в сторону) . Разумеется, жалко.

Катерина . Так ты, стало быть, любишь меня? (Крепко целует.)

Варвара . За что ж мне тебя не любить-то?

Катерина . Ну, спасибо тебе! Ты милая такая, я сама тебя люблю до смерти.

Молчание.

Знаешь, мне что в голову пришло?

Варвара . Что?

Катерина . Отчего люди не летают?

Варвара . Я не понимаю, что ты говоришь.

Катерина . Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? (Хочет бежать.)

Варвара . Что ты выдумываешь-то?

Катерина (вздыхая) . Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем.

Варвара . Ты думаешь, я не вижу?

Катерина . Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, — у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!

Варвара . Да ведь и у нас то же самое.

Катерина . Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.

Варвара . А что же?

Катерина (помолчав) . Я умру скоро.

Варвара . Полно, что ты!

Катерина . Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю.

Варвара . Что же с тобой такое?

Катерина (берет ее за руку) . А вот что, Варя: быть греху какому-нибудь! Такой на меня страх, такой-то на меня страх! Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что. (Хватается за голову рукой.)

Варвара . Что с тобой? Здорова ли ты?

Катерина . Здорова… Лучше бы я больна была, а то нехорошо. Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану — мыслей никак не соберу, молиться — не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себе совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…

Варвара . Ну?

Катерина . Да что же это я говорю тебе: ты девушка.

Варвара (оглядываясь) . Говори! Я хуже тебя.

Катерина . Ну, что ж мне говорить? Стыдно мне.

Варвара . Говори, нужды нет!

Катерина . Сделается мне так душно, так душно дома, что бежала бы. И такая мысль придет на меня, что, кабы моя воля, каталась бы я теперь по Волге, на лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись…

Варвара . Только не с мужем.

Катерина . А ты почем знаешь?

Варвара . Еще бы не знать.

Катерина . Ах, Варя, грех у меня на уме! Сколько я, бедная, плакала, чего уж я над собой не делала! Не уйти мне от этого греха. Никуда не уйти. Ведь это нехорошо, ведь это страшный грех, Варенька, что я другого люблю?

Варвара . Что мне тебя судить! У меня свои грехи есть.

Катерина . Что же мне делать! Сил моих не хватает. Куда мне деваться; я от тоски что-нибудь сделаю над собой!

Варвара . Что ты! Что с тобой! Вот погоди, завтра братец уедет, подумаем; может быть, и видеться можно будет.

Катерина . Нет, нет, не надо! Что ты! Что ты! Сохрани господи!

Варвара . Чего ты испугалась?

Катерина . Если я с ним хоть раз увижусь, я убегу из дому, я уж не пойду домой ни за что на свете.

Варвара . А вот погоди, там увидим.

Катерина . Нет, нет, и не говори мне, я и слушать не хочу.

Варвара . А что за охота сохнуть-то! Хоть умирай с тоски, пожалеют, что ль, тебя! Как же, дожидайся. Так какая ж неволя себя мучить-то!

Входит Барыня с палкой и два лакея в треугольных шляпах сзади.

| |

Знаешь, мне что в голову пришло?
Отчего люди не летают!
Я говорю: отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?
Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем.
Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы — у нас полон дом был странниц да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила — не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.Я умру скоро. Нет, я знаю, что умру. Ох, девушка, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то. Никогда со мной этого не было. Что-то во мне такое необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю. А вот что, Варя, быть греху какому-нибудь! Такой на меня страх, такой-то на меня страх! Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что. Что с тобой? Здорова ли ты?Здорова… Лучше бы я больна была, а то нехорошо. Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану — мыслей никак не соберу, молиться — не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно мне лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самое себя совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубит меня, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде, райские деревья да горы; а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо, и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду. ..

Блог-тур + отрывок — ГРОЗА Сусаны Моэль

Оставить комментарий 12 апреля 2020 г. underthecoversblog

Пришла еще одна буря! Если вы любите романтические отношения между врагами и любовниками, обязательно приобретите книгу «Гроза» Сусаны Моэль — начните читать ее бесплатно с помощью Kindle Unlimited!

Сводка

Адрик Хьюстон ничего не значит, кроме неприятностей.

Я годами строил свою карьеру и не позволю ему оттолкнуть меня от цели, которую я поставил на будущее.

Меня не волнует, красивый ли он, дерзкий и зацикленный на том, чтобы заполучить меня. В моих чартах он сам Люцифер, наполняющий плавящую униформу.

Но он не знает, каким упрямым я могу быть, когда мое сердце находится на линии огня.

Он готов к бою.
Я тоже.

Мы не пара, заключенная на небесах. Мы два заряженных энергией облака, готовых столкнуться.

Я Джордания Занетти.
В войне победитель получает все, и битва вот-вот начнется.

Добавить в Goodreads

Отрывок

«Я умираю от желания попробовать тебя», — соблазнительно шепчет он.

Я голый и мне все равно. Сейчас я знаю только то, что мне это нужно. У меня будет время подумать об этом позже — или пожалеть об этом, — но сейчас все, чего я хочу, это успокоить эту жажду, которая растет во мне и поглощает меня.

Адрик приподнимает меня за талию, не обращая внимания на мой крик, когда я чувствую холодную столешницу под своей задницей. Его пальцы ласкают мои складки, и я забываю обо всем остальном. Я мокрая и тяжело дышу, готовая к нему.

Я представлял это много раз, столько раз, что сбился со счета, но то, как его пальцы скользят в мое тепло, намного превосходит мои ожидания.

Адрик хватает меня за бедра и раздвигает их, чтобы встать между ними и накрыть мое тело своим. Затем его рот покидает мой, чтобы начать рисовать горящую дорогу на юг.

Его пальцы заботятся о моих сосках, пока он целует мой живот, играя с моим пупком. Мои руки летят к его голове, желая прижать его ближе к себе, тщетно пытаясь потянуть за его коротко остриженные волосы.

Его язык продолжает путешествовать, рисуя карты вокруг моего тела, пока, наконец, не достигает сладкого места, которое с нетерпением ждет его внимания.

— Адрик, — кричу я, когда наконец чувствую его губы.

Его пальцы присоединяются к действию, увеличивая давление, желание.

— Ты вызвала дьявола, Джордания, так что готовься к встрече с ним, — говорит он, отстраняясь от меня. Я смотрю на него дикими глазами, не в силах говорить. — Ты хотел поиграть с огнем, верно? Так что будь готов обжечься, когда узнаешь, кто я на самом деле».

Затем он выпрямляется, разворачивается и уходит, тихо закрыв за собой дверь.

Я лежу, не в силах осознать, что только что произошло.

Будь ты проклят, Адрик Хьюстон.

Мне нужно вытащить тебя из моей системы, как только я смогу.

Слава богу, суббота уже близко, мне нужно напиться.

Об авторе

Автор, жена, мама девочки и щенка. Я люблю долго и счастливо. Верующий и мечтатель. Я живу в своем собственном мире, потягивая имбирный эль с лаймом. Я всегда планирую свою следующую книгу, раскрашиваю страницы и читаю.

Веб-сайт | Фейсбук | Инстаграм | Twitter

Нравится:

Нравится Загрузка…

Эта запись была размещена в туре по блогам и помечена как тур по блогам, отрывок, Сусана Моэль. Добавьте постоянную ссылку в закладки.

Beautiful Storm Except – Barbara Freethy

Глава первая

В течение последнего часа с океана тянулись тучи, зловещее предчувствие шторма в конце сентября, приближающегося к побережью Майами. Было чуть больше пяти часов дня, но небо было темным, как ночь.

Алисия Монро ехала по дороге Рикенбакер-Козуэй во Флориде в сторону парка Вирджиния-Ки, расположенного на острове Ки-Бискейн. Большая часть движения двигалась в противоположном направлении, так как остров имел тенденцию затапливаться во время сильных штормов. По данным Национальной метеорологической службы, шторм, направляющийся в их сторону, принесет не менее шести дюймов дождя, а также сильный ветер, гром и молнии.

Алисия сильнее нажала на газ. Когда ее шины скользили по уже мокрому асфальту, голос в ее голове сказал ей притормозить, что фотография не стоит ее жизни, но адреналин, пронизывающий ее тело, делает замедление невозможным.

Всю свою жизнь она была одержима грозами. Она выросла, слушая рассказы своей бабушки майя о богах молнии. Затем ее отец рассказал ей истории о невероятных синих огненных шарах и красных пылающих духах, свидетелем которых он был во время полетов на флот, а затем в качестве гражданского пилота.

Их рассказы приводили ее в восторг, но они смущали остальных членов семьи, особенно ее мать и ее старших братьев и сестер, особенно когда ее отец начал рассказывать свои истории вне семьи. Никто в семье не оценил тот факт, что бывшего героя флота теперь называют 9-м.0101 Человек-молния.

Волна боли пронзила ее при воспоминании об отце и дурацком прозвище, которое на самом деле предвещало трагическую смерть ее отца много лет спустя в жестокой грозе.

Ей было шестнадцать, когда он совершил свой последний полет. Предполагалось, что это будет обычный чартерный рейс, чтобы высадить охотничью группу в горах и затем вернуться домой, но после того, как люди высадились в пункте назначения, самолет ее отца попал в сильный шторм. Когда дождь прекратился и снова выглянуло солнце, ни ее отца, ни его самолета не было видно. Он просто исчез где-то над Мексиканским заливом.

Все решили, что он разбился. Они отправили поисковые группы, чтобы найти его или хотя бы части самолета, но эти поиски не дали абсолютно ничего. То, как человек и маленький самолет могли полностью исчезнуть, казалось невозможным, и она потратила годы, пытаясь найти ответ, но до сих пор этого не произошло.

То, что произошло, было ее все более навязчивым увлечением фотографией штормов.

Ее сестра Даниэль думала, что ищет своего отца при каждой вспышке молнии. Ее брат Джейк думал, что она сошла с ума, а ее мать Линда просто хотела, чтобы она перестала бросать вызов Матери-природе, бросаясь сломя голову в опасные штормы. Но, как и ее отец, Алисия не убегала от бури; она побежала к ним.

Когда она работала фотожурналистом в Miami Chronicle , чтобы платить за квартиру, ее настоящей страстью было фотографировать грозы и размещать их на своем веб-сайте и в местной художественной галерее.

Возможно, она искала правду об исчезновении своего отца во время молнии, или что она просто потеряла сознание. Также возможно, что она искушала судьбу своей постоянной погоней за опасными штормами, но даже если все это было правдой, она не могла остановиться, пока не узнает… что-то. Она просто не была уверена, что это что-то было.

В машине зазвонил мобильный телефон, возвращая ее мысли к реальности. Нажав кнопку ответа, она сказала: «Алло?»

«Где ты?» — спросил Джефф Баркли.

«Почти в парк». Джефф работал репортером прогноза погоды на местном телевидении и стал ее лучшим помощником в поиске штормов.

«Повернись, Алисия. Национальная метеорологическая служба прогнозирует возможность штормового нагона высотой 10-15 футов, из-за которого дорога станет непроходимой, и вы окажетесь на острове».

«Я успею выстрелить молнией до того, как это произойдет. Как развивается шторм?»

«Прогнозируются сильные грозы».

«Отлично».

«Это не здорово, Алисия».

— Ты понимаешь, о чем я, — проворчала она. Она никому не желала зла. Но чем мощнее шторм, тем лучше будут ее снимки.

«Вы продолжаете раздвигать границы. Однажды ты зайдешь слишком далеко, — предупредил Джефф.

«Сегодня этого не будет. Еще еле моросит. Остров — идеальное место для съемки шторма в двух местах — над океаном и над Майами. Не волнуйся, я буду в порядке».

«Ты всегда так говоришь».

«И это всегда правда».

«Пока. Напиши мне, когда вернешься».

«Я буду».

Закончив разговор, она въехала на стоянку. Стойка обслуживающего персонала была закрыта, и на табличке было написано, что парк закрыт, но не было никакого барьера, который мог бы помешать ей войти на стоянку.

Она припарковалась как можно ближе к тропе, ведущей в парк. Не успела она заглушить двигатель и выключить фары, как небо осветила молния. Она опустила окно и сделала несколько быстрых снимков на цифровую камеру. У нее не было хорошего ракурса, поэтому ей обязательно нужно было найти более высокую точку в парке, чтобы сделать лучший снимок.

Поставив цифровую камеру на консоль, она схватила водонепроницаемый рюкзак, в котором лежала более дорогая пленочная камера, и вышла из машины.

Сила ветра развевала ее длинный коричневый хвост вокруг лица. Она натянула капюшон плаща на голову. В данный момент был только туман, но очень скоро небо раскроется. В высоких резиновых сапогах и длинном пальто, защищавшем джинсы и свитер, она была защищена от непогоды, но не то чтобы сильно беспокоилась о том, чтобы промокнуть. Она больше заботилась о том, чтобы ее снаряжение оставалось сухим, пока оно не понадобится.

Это была ее вторая поездка на остров, поэтому она точно знала, какой дорогой идти, и быстро направилась в этом направлении. В то время как тропы были популярны среди пешеходов, туристов и велосипедистов в большинстве дней, в поле зрения не было ни души. Все здравомыслящие люди покинули парк в поисках убежища.

Она привыкла снимать грозы в темных, тенистых местах, но почему-то сегодня ее нервы были напряжены сильнее, чем обычно. Воздух был густым, почти потрескивающим, а атмосфера была темной и жуткой. Она чувствовала себя немного напуганной, как будто кто-то наблюдал за ней.

Грохот деревьев позади нее заставил ее обернуться, и ее сердце екнуло от танцующих теней позади нее.

Через секунду она увидела двух енотов, несущихся в лес, и вздохнула с облегчением. Животные просто искали укрытие. Все было отлично.

Десять минут быстрой пробежки заставили ее сердце колотиться, а дыхание участилось, пока она пересекала холмистую часть парка, наконец достигнув поляны в начале тропы. Вместо густых зарослей и деревьев теперь она смотрела на бурлящие волны Атлантического океана. Но не море вызывало у нее нервную дрожь, а возвышающиеся высокие облака, которые метеорологи называли кучево-дождевыми облаками. Эти облака были связаны с громом и грозами, а также с атмосферной нестабильностью. Алисия была одновременно напугана и очарована потенциальной яростью грозового неба.

Она вытащила пленочную камеру. Хотя в последнее время она чаще использовала цифровую съемку, все еще не было ничего лучше, чем запечатлеть грозу на пленку.

Она сделала несколько быстрых последовательных снимков, когда над океаном сверкнула молния. Она посмотрела на часы, отметив, что до того, как прогремел гром, прошло пятнадцать секунд. Это означало, что молния была примерно в трех милях от нас.

Восемь секунд спустя молния разорвала облака, зазубренные болты направились к берегу. Буря надвигалась быстро — молния была уже менее чем в миле от нас.

У нее было чувство, что она знала, куда он ударит в следующий раз.

Промчавшись по соседней тропе, она направилась к старой карусели с блестящими золотыми декоративными стержнями, которые, скорее всего, притягивали молнии.

Пока она шла сквозь густые заросли, дождь полил сильнее, но она не замедлила шага. Она просто вытерла воду с глаз и пошла дальше.

Когда молния осветила парк перед ней, она подняла камеру и сделала несколько кадров в быстрой последовательности, затем пошла дальше по тропе. Карусель была впереди.

Гром был таким громким, что чуть не сбил ее с ног.

Она резко остановилась, когда еще одна зубчатая полоса молнии ударила в карусель, осветив пространство вокруг нее. В ослепительно ярком свете были запечатлены мужчина и женщина, занятые борьбой.

Мужчина поднял руку, между пальцами блеснуло что-то металлическое. Нож?

Женщина закричала.

Алисия сделала шаг вперед, но свет исчез, а густые деревья заслонили свет. Она жонглировала своим телефоном, пытаясь включить фонарик, чтобы видеть, куда идти.

Еще один раскат грома.

Еще одна вспышка молнии.

Она увидела больше танцующих теней. Затем послышался протяжный, пронзительный крик. Теперь ближе. Женщина как будто бежала к ней.

Ей нужно было помочь ей. Она шла по тропинке, спотыкаясь о камни, и тут снова сверкнула молния. Дерево рядом с ней взорвалось от удара. Тяжелая ветка пролетела по воздуху, швырнув ее на землю. Она ударилась головой о камень, почувствовав вспышку боли, которая угрожала поглотить ее.

Она боролась с этим чувством, зная, что должна уйти от огня, который потрескивал вокруг нее.

Где, черт возьми, сейчас был дождь?

Он все еще падал, но не настолько, чтобы потушить огонь.

Она поднялась на ноги, безжалостно пробиваясь сквозь пылающие ветви.

Наконец небеса разверзлись, и полил дождь, потушив огонь и позволив ей выбраться на свободу.

Она схватила рюкзак из-под ветки и пошла по тропе.

Снова включив фонарик, она подошла к карусели, ее напряжение росло с каждым шагом, но вокруг никого не было. Ни мужчины, ни женщины, ни ножа, ни борьбы. Что, черт возьми, произошло? Куда они ушли?

Она в замешательстве огляделась. Прошло всего несколько минут с тех пор, как она их видела, не так ли? Или она потеряла сознание, когда дерево сбило ее с ног?

Она так не думала, но мысли были затуманены, а голова болела.

Несмотря на смутное ощущение, она не могла забыть образ высокого мужчины, возвышающегося над маленькой женщиной. Она все еще слышала женский крик ужаса в своей голове.

Она медленно обернулась, не видя ничего существенного в сумрачном окружении. И тут что-то в грязи остановило ее взгляд на земле. Она присела на корточки и взяла блестящий прямоугольный военный жетон.

Ее желудок перевернулся. Точно такая же бирка была у нее дома в шкатулке для драгоценностей, бирка, которая принадлежала ее отцу.

Но на бирке не было имени ее отца; это было женское имя: Лилиана Вальдес, военно-морской флот Соединенных Штатов, группа крови O положительная, вероисповедание католичка. Дата ее рождения указывала на то, что ей было двадцать восемь лет.

Это имя ничего не значило для Алисии, но она все еще чувствовала странную связь с женщиной, которая его потеряла. Была ли это женщина, которую она видела борющейся за свою жизнь? Была ли эта женщина в униформе?

Она не могла вспомнить. У нее возникло ощущение, что на женщине было длинное темное пальто, но подробности ускользнули от нее. Может быть, она засняла их на пленку. Эта мысль подняла ее на ноги.

Ей нужно было вернуться домой и проявить фотографии. Она быстро пошла обратно к стоянке, остановившись всего на мгновение, чтобы сделать еще несколько кадров молний, ​​проносящихся по горизонту Майами.

Затем она села в машину и помчалась к дамбе, надеясь, что не слишком долго ждала перехода, прежде чем штормовой нагон сделает мост непроходимым.