7. Стародум. Дурное… (Цитата из книги «Недоросль» Денис Фонвизин)
7. Стародум. Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого презирают, а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать.
Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет. Они всею силою стараются развратить невинное сердце, чтобы унизить его до себя самих; а разум, не имевший испытания, обольщают до того, чтоб полагать свое счастие не в том, в чем надобно.
Софья. Возможно ль, дядюшка, чтоб были в свете такие жалкие люди, в которых дурное чувство родится точно от того, что есть в других хорошее. Добродетельный человек сжалиться должен над такими несчастными.
Стародум. Они жалки, это правда; однако для этого добродетельный человек не перестает итти своей дорогой. Подумай ты сама, какое было бы несчастье, ежели б солнце перестало светить для того, чтоб слабых глаз не ослепить?
Софья. Да скажите же мне, пожалуйте, виноваты ли они? Всякий ли человек может быть добродетелен?
Стародум. Поверь мне. Всякий найдет в себе довольно сил, чтоб быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не делать того, за что б совесть угрызала.
Софья. Кто ж остережет человека, кто не допустит до того, за что после мучит его совесть?
Стародум. Кто остережет? Та же совесть. Ведай, что совесть, как друг, всегда остерегает прежде, нежели как судья наказывает.
Софья. Так поэтому надобно, чтоб всякий порочный человек был действительно презрения достоин, когда делает он дурно, знав, что делает. Надобно, чтоб душа его была очень низка, когда она не выше дурного дела…
Стародум. И надобно, чтоб разум его был не прямой разум, когда он полагает свое счастье не в том, в чем надобно.
Софья. Мне казалось, дядюшка, что все люди согласились, в чем полагать свое счастье. Знатность, богатство…
Стародум. Так, мой друг! И я согласен назвать счастливым знатного и богатого. Да сперва согласимся, кто знатен и кто богат. У меня мой расчет. Степени знатности рассчитаю я по числу дел, которые большой господин сделал для отечества, а не по числу дел, которые нахватал на себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами. Мой знатный человек, конечно, счастлив. Богач мой тоже. По моему расчету, не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб прятать их в сундук, а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у кого нет нужного.
Софья. Как это справедливо! Как наружность нас ослепляет! Мне самой случалось видеть множество раз, как завидуют тому, кто у двора ищет и значит…
Стародум. А того не знают, что у двора всякий что-нибудь да значит и чего-нибудь да ищет. Того не знают, что у двора все придворные и у всех притворные. Нет! Тут завидовать нечему. Без знатных дел знатное состояние ничто.
Софья. Конечно, дядюшка! И такой знатный никого счастливым не делает, кроме себя одного.
Стародум. Как! А разве тот счастлив, кто счастлив один? Знай, что, как бы он знатен ни был, душа его прямого удовольствия не вкушает.
Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на то только, чтоб ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до того, чтоб самому ему ничего желать не оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною болезнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли тот, кому нечего желать, а есть чего бояться?
Софья. Вижу, какая разница казаться счастливым и быть действительно.
Цитаты и афоризмы Стародума в комедии Недоросль Фонвизина
Сочинение — Цитаты и афоризмы Стародума в комедии Недоросль. Русский язык
«…Начинаются чины – перестает искренность…»
«…чины нередко выпрашиваются, а истинное почтение необходимо заслуживается…»
«…гораздо честнее быть без вины обойдену, нежели без заслуг пожаловану…»
«…лучше вести жизнь у себя дома, нежели в чужой передней…»
«…Тогда не знали еще заражать людей столько, чтоб всякий считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного…»
«…имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время. На все прочее мода: на умы мода, на знания мода, как на пряжки, на пуговицы…»
«… [без души] просвещеннейшая умница – жалкая тварь. Невежда без души – зверь.»
«…для прихотей одного человека всей Сибири мало! Друг мой! Все состоит в воображении…»
«…Последуй природе, никогда не будешь беден. Последуй людским мнениям, никогда богат не будешь…»
«…Оставлять богатство детям? В голове нет. Умны будут – без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство…»
«…Видал я молодцов в золотых кафтанах, да с свинцовой головою…»
«…Наличные деньги – не наличные достоинства…»
«…Золотой болван – все болван…»
«…совесть всегда, как друг, остерегает прежде, нежели как судья наказывает…»
«…не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб прятать их в сундук, а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у кого нет нужного…»
«…без знатных дел знатное состояние ничто…»
«…душевного почтения достоин только тот, кто в чинах не по деньгам, а в знати не по чинам…»
«…Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого презирают; а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать…»
«…Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет…»
«…Ум, коль он только что ум, самая безделица. С пребеглыми умами видим мы худых мужей, худых отцов, худых граждан. Прямую цену уму дает благонравие. Без него умный человек – чудовище. Оно неизмеримо выше всей беглости ума. Это легко понять всякому, кто хорошенько подумает…»
«…Умного человека легко извинить можно, если он какого-нибудь качества ума и не имеет. Честному человеку никак простить нельзя, ежели недостает в нем какого-нибудь качества сердца. Ему необходимо все иметь надобно. Достоинство сердца неразделимо. Честный человек должен быть совершенно честный человек…»
«…наглость в женщине есть вывеска порочного поведения…»
«…добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может…»
«…не имей ты к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее. Тогда после двадцати лет женитьбы найдете в сердцах ваших прежнюю друг к другу привязанность…»
«…Надобно,мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны…»
«…Таков человек, мой друг! Час на час не приходит…»
«…В человеческом невежестве весьма утешительно считать все то за вздор, чего не знаешь…»
«…Великий государь есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо. Слава премудрости его та, чтоб править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости…»
«…Льстец есть тварь, которая не только о других, ниже о себе хорошего мнения не имеет. Все его стремление к тому, чтоб сперва ослепить ум у человека, а потом делать из него, что ему надобно. Он ночной вор, который сперва свечу погасит, а потом красть станет…»
«…я ждал бы, чтобы при всех науках не забывалась главная цель всех знаний человеческих, благонравие…»
«…наука в развращенном человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу…»
«…Знаю, знаю, что человеку нельзя быть ангелом. Да и не надобно быть и чертом…»
Стародум — цитаты
Наиболее ярким героем в пьесе «Недоросль» является Стародум. Он уже не молод и является приверженцем старых устоев в обществе, которые были еще приняты во времена правления Петра. Он дворянин по происхождению и офицер в отставке и об этом свидетельствуют его слова: «…Пойдем тотчас в армию и сделаемся достойными звания дворянина, которое нам дала порода…»
Он принимал участие в войне и даже получил там ранение, о чем не скрывая рассказывает. Также он нес службу при императорском дворе, все имеющее состояние он нажил сам, постоянно трудился и даже какое — то время работал в Сибири. Ему чуждо воровство и подлость, у него есть уважение к другим людям и их труду. Он приветствует в людях ум, честность, трудолюбие, справедливость и ответственность. Он большой патриот и любит свое отчество. К тому же он очень грамотный и образованный. «…Дядюшка-де человек умный; он, увидя меня, в чужих руках, найдет способ меня выручить…»
Он прямолинейный и очень искренний, но многие воспринимали это за грубость и угрюмость, но это большая ошибка.
В силу своего возраста и опыта он хорошо разбирается и видит людей, не терпит дурных людей.
У него есть племянница по имени Софья. И он относится к ней как к взрослому человеку. Он очень трепетно относится к ней и задумывается о ее будущем. Он старается выбрать ей достойную партию в женихи и его выбор падает на Милона. Он дает наставление Софье, что очень важно сохранять равноправие, уважительно относится друг к другу, и быть друзьями. И если этого не будет, то между супругами появится отстраненность. Он учит ее тому, что главной ценностью человека является благонравие. Что без благонравия даже богатый человек будет черствым.
Также через Стародума автор критикует эпоху того времени, подчеркивает, что именно в это время дворянство стало хитрым, жадным и лживым, что они буквально «идут по головам». Монарх должен быть примером благонравия и честности, в нем должны воплощаться все лучшие человеческие качества. Он должен быть честным по отношению к своему народу, который ему поверил.
Его речь близка к литературному языку, свойственному для того времени. В его речи очень много афоризмов, которыми они отлично управляет, вот некоторые из них: «Начинаются чины — перестаёт искренность»; «Невежда без души — зверь». Он очень точно использует их для описания людей или любой ситуации.
Все высказывания Стародума и взгляды вполне актуальны для современного времени.
Все сочинения
Австрийская знать | TOTA
From Austro — Венгерская жизнь в городе и деревне Фрэнсиса Х. Э. Палмера, 1910 г. случайный посетитель. Пожалуй, нигде в Европе он не представляет себя в таком многообразии, но везде он интересен и живописен.
Как и следовало ожидать, среди австрийских рас германо-славянского происхождения часто бывает многое, что напоминает соответствующие классы в Германии или России; но, несмотря на эти частые черты сходства, австриец, к какой бы расе он ни принадлежал, почти всегда обладает очень отчетливыми собственными национальными чертами. Будь то германская или славянская раса, редко бывает трудно отличить обычно беззаботного немецкого австрийца от его сородичей в германском отечестве или австрийских славян от тех, кто живет в Российской империи.
Для австро-венгров любой расы и любого социального класса удовольствия сельской жизни почти всегда имеют особое очарование. В этом отношении даже польские дворяне в Австрии сильно отличаются от высших классов славянской расы в России, которые, как правило, рассматривают длительное пребывание в своих поместьях, когда обстоятельства делают его неизбежным, как наказание, но немногим менее страшное, чем изгнание. в Сибирь.
В Австрии, правда, самые богатые дворяне часто отсутствуют или проводят очень короткий период в году в своих поместьях; но абсентеизм не считается, как в России, признаком социального отличия. В случае с австрийским дворянином, однако, следует признать, что спорт, а не то, что в Англии считалось бы обязанностью землевладельца, составляет главную привлекательность сельской жизни. Наследственная страсть к спорту в императорской семье хорошо известна, но у помещиков и высших сословий вообще столь же реальна и отнюдь не мода.
Их любовь к свободной жизни в горах, на равнинах и в лесах является таким же естественным элементом в австро-венгерском характере, как и в английском. Возможно, именно эта страстная любовь к природе привела к созданию огромного количества широко известных австрийских водоемов, как и целебные свойства их минеральных источников. В таких местах британские и американские туристы, которые так часто посещают их, имеют широкие возможности увидеть, по крайней мере, некоторые черты австрийского характера; но было бы большой ошибкой полагать, что «австрийская жизнь», увиденная на этих фешенебельных курортах, дает хорошее представление о нормальном существовании австрийцев дома.
Какими бы искренними и открытыми они ни были, им требуется гораздо больше, чем беглый визит в страну или случайная встреча в отеле во время отпуска на несколько недель, чтобы оценить странно сложные элементы в их характере или сформировать какую-либо точное представление об их реальной семейной жизни. Австрийцы обладают многими превосходными и привлекательными качествами, но, тем не менее, особенно среди высших классов, они прежде всего люди, любящие удовольствия. Существует множество поразительных контрастов между пылкими и стремительными мадьярами, славянскими народами, более мечтательными и обладающими воображением, и германскими австрийцами, которые до сих пор считали себя имперской расой, чей язык, религия и обычаи были предназначены заменить таковые у «низших «национальности. Но в одном отношении всем им присуща общая черта — сильная страсть к всякого рода удовольствиям, которую не может полностью подавить даже самая жестокая бедность. Мы пока отвлечемся от жизни знатных дворян, многие из которых обладают княжескими состояниями, поскольку мы еще встретимся с ними, описывая придворную жизнь в городе и деревне.
Австрия еще сравнительно бедна, и она находится скорее в быту среднесостоятельных землевладельцев, бауэров и трудового крестьянства в сельской местности, чем среди блеска общественных функций в столице или во главе увеселительные курорты, что мы найдем нормальные черты австрийского характера.
Загородный дом недалеко от Целль-ам-Би, около 1903 года. Изображение из книги.
Несмотря на любовь австрийского дворянина к деревенской жизни, он, как и русский помещик, не отличается деловой активностью в житейских делах. Бывают, конечно, исключения, но, как правило, и особенно среди мелких землевладельцев, австрийские поместья редко могут служить образцом хорошего управления. Отчасти это происходит из-за недостатка капитала, но, кроме того, в характере типичного австрийского дворянина есть безрассудство, неспособность серьезно относиться к жизни, что обычно слишком заметно в управлении его имуществом.
Возьму в качестве примера семью австрийского дворянина, загородную резиденцию которого я часто посещал с очень приятным визитом. Если в управлении его личными делами было несколько больше национального laissez — faire , чем в среднем у его соседей, то это был только вопрос степени, и его образ жизни можно рассматривать как тип это возглавляло очень большую часть класса, к которому он принадлежал.
К дому подходила аллея прекрасных деревьев, протянувшаяся через несколько акров парка, садов и увеселительных площадок. Пятьдесят лет назад отец моего друга соорудил монументальные ворота, к которым примыкал домик привратника, но последний был еще не достроен, а ограждение парка и площадок для отдыха даже не предпринималось. Крестьянские рабочие на домашней ферме срезали путь через территорию возле ворот. В конце концов этим воспользовались все, и подъезд к дому шел по трясущейся до костей дороге, которая огибала «каретную аллею», теперь заросшую сорняками и полевыми цветами, с кое-где в центре многообещающими молодыми пихтами. или сосна.
Много лет назад мой друг сам построил большую оранжерею, но обогреватель так и не был поставлен. Особняк середины восемнадцатого века был построен по образцу французских замков того периода, но так и не был закончен. Завершение его в том масштабе, в котором оно было начато, действительно стоило бы целое состояние. Одни только сады и территория нуждались бы в небольшой армии садовников, чтобы содержать их в порядке.
Жилыми были только прихожая, главный салон, столовая и еще с десяток комнат. Все остальное осталось точно таким же, как и тогда, когда полтора века назад прадед моего друга вдруг понял, что для завершения строительства дома, который он строит, потребуется гораздо больше, чем все его состояние. Великолепная лестница вела в комнаты, в которых даже не был уложен пол и которые все еще представляли собой беспорядочную мешанину из кирпичей, досок и штукатурки, напоминая мне недостроенные комнаты во дворце короля Людвига Баварского на Кимзее.
Мебель в жилых комнатах представляла собой любопытную смесь стилей. В гостиной стояли красивые столы из бронзы и довольно дорогие инкрустированные шкафы, бок о бок с обычными стульями с тростниковыми сиденьями дешевого венского производства. Во всех остальных комнатах были обнаружены подобные несоответствия. В одном был великолепный полированный пол с прекрасной инкрустацией и искусно расписанный потолок; в другом пол был из грубо окрашенного дерева, но частично покрыт богатыми и дорогими коврами и коврами. На оштукатуренных пожелтевших стенах висели прекрасные старинные семейные портреты в богато позолоченных рамах из резного дерева, каждый из которых сам по себе был произведением искусства.
Мой друг, страстный поклонник всего английского, устроил рядом со своим домом теннисный корт. Он содержался в превосходном порядке, но за ним вид на красивое декоративное озеро было полностью перекрыто буйным ростом ив и других кустарников на его берегах. Хозяин имения, человек образованный и утонченный, прекрасно сознавал все его недостатки и несообразности. Он всегда собирался завершить строительство старого фамильного особняка, «когда его судьба изменится», но кажущаяся неспособность взглянуть на практическую сторону жизни или даже принять необходимые меры для достижения целей, которые он больше всего преследовал, срывала все его планы. судорожные попытки все исправить.
Состояние его было отнюдь не ничтожным, но проигрыши в карты, бич австрийского, как и русского общества, держали его в состоянии хронической безденежности. Щедрый, гостеприимный, щедрый, тративший деньги обеими руками на совершенно ненужные расточительства, с частыми чередованиями крайней экономии в делах, связанных с его собственностью, которые значительно увеличили бы его доход, он был, тем не менее, очаровательным хозяином и обладал особым обаяние манер, которое делает австрийцев высших классов популярными почти повсюду.
И австрийцы, и венгры, как правило, лишены того ложного стыда, который так часто
заставляет русских дворян прибегать к всевозможным уловкам, чтобы создать впечатление, что их богатство и общественное значение гораздо больше, чем на самом деле. Австрийский дворянин часто раскрывает свое безденежное положение с почти поразительной откровенностью, и ему никогда не приходит в голову, что он рискует
потерять касту среди своих соратников из-за признания. Пока остаются какие-либо средства для удовлетворения его тяги к удовольствиям и возбуждению, он будет продолжать свое беззаботное существование на грани катастрофы; а затем, когда все кончено, и непоправимая погибель смотрит ему в лицо, слишком часто из-за его собственных действий, он покинет мир, который больше не может предложить ему никакой компенсации за тяготы жизни.
В России более практичный характер женщин высших сословий часто в какой-то степени компенсирует безрассудную расточительность их мужей и отцов. В Австрии этот более устойчивый элемент земельной аристократии встречается гораздо реже. Какими бы очаровательными ни были австрийские женщины из высшего сословия, хорошими женами и матерями, которых, несомненно, очень много, сравнительная редкость прозаичности практического здравого смысла является очень серьезным несчастьем для общества. Для них, так же как и для людей их собственного класса, мир поэзии и романтики часто кажется более реальным, чем грубые, неопровержимые факты повседневной жизни.
Среди более бедного сословия дворян, вынужденных самим обрабатывать свою землю, особенно ощущается отсутствие этого контролирующего влияния в их домах. Сельская жизнь для большинства австрийских женщин из аристократии достаточно приятна, пока она включает в себя верховую езду, охоту или охоту, балы и вечеринки, музыку, танцы и частные представления. Его очарование быстро исчезает, когда оно влечет за собой управление большим домом, надзор за молочной фермой и обычные занятия жены фермера.
Достопримечательности Вены или, по крайней мере, ближайшего крупного провинциального города становятся неотразимыми; и часто за месячный визит теряется или выигрывается за карточным столом полугодовой доход. Есть, конечно, много исключений, но слишком часто требуется большее моральное мужество, чем обычно имеет этот класс австрийской знати, чтобы отказаться от образа жизни, которого требует общество.
Мелкий австрийский землевладелец из хорошей семьи не потерял бы касты, если бы стало известно, что все его земли заложены, его урожай часто продается заранее и что старый фамильный особняк подает явные признаки превращения в более или менее живописные руины; ибо слишком много его друзей и соседей находятся в таком же положении.
Австрийский загородный дом, около 1903 года. Изображение из книги.
Срочные потребности в его собственности для улучшения сельскохозяйственной техники, в его земле для дренажа или в его хозяйственных постройках для ремонта — все это откладывается до более удобного времени, если деньги нужны для большого бала, к которому все приглашаются знаменитости округа, прием гостей из Вены, а зимой великолепный праздник на льду. Ничто не может быть прекраснее, чем сцена, которую можно наблюдать в некоторые из этих зимних fêtes , в котором сотни ламп и пылающих факелов превращают живописный уголок леса в кусочек сказочной страны.
Из-за суровых зим во многих частях Австрии эта форма общественного собрания является очень любимой и часто требует больших затрат. Музыкантов часто приглашают из Вены или провинциальной столицы, воздвигают и ярко освещают ледовые киоски причудливой формы, а конькобежцы в богатых и разнообразных костюмах и роскошных мехах очерчивают замысловатые лабиринты на сверкающей поверхности льда.
Но хотя почти все удовольствия австрийской знати дороги, одни только деньги отнюдь не обеспечивают вход в общество старой земельной аристократии. В качестве примера могу привести случай, который стал мне известен несколько лет назад.
Финансист-миллионер немецкого происхождения приобрел большое поместье в Верхней Австрии. Его великой мечтой было добиться того, чтобы старая дворянка признала его территориальным магнатом. Поскольку большинство из тех, кто был поблизости, были владельцами небольших, но сильно заложенных поместий, он был уверен, что все они будут только рады заручиться благосклонностью такого великого человека, как он, и таким образом дать ему вход в общество, которого он так горячо желал. Прекрасный старый замок был отреставрирован и заново обставлен с огромными затратами, хотя, возможно, и не с лучшим вкусом.
Территория заново благоустроена, а прилегающий лес очищен от подлеска, выросшего за годы запустения и бесхозяйственности. Земля была осушена и улучшена, внедрена сельскохозяйственная техника. Но увы! новый хозяин вскоре обнаружил, что есть вещи, которые нельзя купить даже за деньги, и что все его надежды на то, что старые помещики по соседству примут его как равного, тщетны.
— Я бы их всех скупил, если бы захотел, — проворчал он мне однажды, — а ведь с нами как с мужиками обращаются! На самом деле они лучше относятся к крестьянам. Я часто видел графиню X, которая навещала некоторых из маленьких 90 003 Бауэров 90 004 поблизости и довольно дружелюбно болтала с их женами и дочерьми. Вы не поверите? Она даже никогда не входила в наш дом. И тем не менее каждый год к ним приезжает из Вены множество сброда — писатели, художники, певцы, музыканты и даже актеры, люди, у которых едва ли есть флорин, чтобы побаловать себя!»
Дорогостоящее и разочаровывающее открытие, сделанное несчастным финансистом, раскрывает очень типичную фазу в характере старомодной австрийской знати в своих загородных домах. Их сношения с рабочим классом в своих поместьях и с беднейшим крестьянством по соседству естественны и непринужденны, ибо их соответствующее социальное положение ясно определено и признано с обеих сторон. В мире литературы и искусства, музыки и драмы — то же самое.
Из поколения в поколение дома австрийской знати, как в городе, так и в деревне, всегда были открыты для литераторов и художников, независимо от их состояния. Однако, как правило, и прежде всего в более консервативных сельских округах, их двери были бы так же строго закрыты для нуворишей , как бы велико ни было его богатство, если это было все, что он мог предложить.
Конечно, в Австрии, как и везде, полуразоренные представители знатных старых исторических семей иногда желают восстановить свое состояние, женившись на дочерях коммерческих или финансовых миллионеров. Однако такие браки заключаются обычно в семьях высшей венской знати и гораздо реже среди провинциальной аристократии, проживающей в своих поместьях.
Характер польской знати в Австрии отличается от характера тевтонской знати. Не менее непрактичные, а часто столь же безрассудные в управлении своими делами, они больше напоминают старинных французских Noblesse предместья Сен-Жермен. Подобно им, они ничему не научились благодаря своим несчастьям и ничего не забыли. Мир сдвинулся с места после раздела их древнего королевства, но с тех пор они остались, так сказать, на мелководье восемнадцатого века. Польским дворянам, будь то в России или в Австрии, часто кажется, что самые важные дела в жизни отходят на второй план по сравнению с потерей независимости их страны.
Это чувство вызвано не патриотизмом, однако, в истинном значении этого слова, ибо редко польский дворянин делает что-либо практического характера для повышения статуса польского или русинского крестьянства в своем поместье. Это одно только личное унижение из-за потери власти и привилегий, которыми пользовались их предки и которыми так жестоко злоупотребляли в былые времена. Бедный австрийский землевладелец обычно сам управляет своим имуществом, если он проживает в деревне, и, как бы небрежно он ни был в управлении своими делами, он редко забывает, что его положение влечет за собой определенную ответственность по отношению к тем, кто находится на его иждивении. над ним.
Польский дворянин гораздо больше, чем австриец, будет говорить о «моральных обязанностях своего положения», но на самом деле его заявления редко принимают какую-либо практическую форму. Пока он может себе это позволить, он оставляет реальный контроль над всем своим агентам, и в результате в каждом польском округе сила и влияние вездесущих евреев постоянно возрастают. Только они покупают на своих условиях продукты земли и с помощью сложной системы «кольцов» сохраняют в своих руках полную монополию на сельскую торговлю. Между польским дворянством и польским и русским крестьянством лежит огромная пропасть фиксировано, и в Австрии, как и в России, еврей занял освободившееся место. Как мы увидим на примере венгерской жизни, экономическое развитие транслейтской половины монархии получает гораздо больше помощи от мадьярской знати, чем Австрия от германской или славянской аристократии.
К счастью для Австрии, ниже дворян с различным состоянием находится другая часть общества, известная в Австрии и Германии как класс Бауэр , который в первой стране способен в значительной степени обеспечить более твердые моральные качества в котором Империя так остро нуждается. Я намеренно употребил немецкое выражение Bauer , так как слово «крестьянин» — ближайший английский эквивалент — произвело бы совершенно ложное впечатление применительно к более богатым членам этого класса.
Австрийский Bauers и венгерский Paraszts занимают положение, во многом соответствующее французскому paysans . Подобно последним, они численно составляют очень большую часть всего населения, охватывая не только людей, которые действительно являются «крестьянами» в обычном английском смысле этого слова, но также и земледельцев, обладающих очень значительным состоянием, которые больше напоминают зажиточные английские йомены прежних дней.
Действительно, во многих округах можно встретить бауэров , которые, с финансовой точки зрения, действительно намного богаче, чем многие беднейшие помещики аристократического происхождения. В то же время, когда бы они ни оказывались в одной и той же местности, между ними всегда существует социальная разделительная черта. Noblesse oblige , и дворянин-землевладелец, как бы ни была сурова беда, чувствует себя обязанным поддерживать, пока он может, образ жизни, который становится все труднее и труднее выносить по мере уменьшения ценности продукта его труда. имение, и слишком часто он вынужден восполнять недостаток последовательными и часто сокрушительными закладными.
Но у Бауэра есть и свой социальный кодекс, за который он цепляется тем упорнее, что и в его случае он основан на классовом чувстве и расовой гордости. В самом деле, редко даже среди самых преуспевающих бауэров, пока они заняты обработкой своей земли, наблюдается какая-либо тенденция подражать нравам или социальным обычаям даже самых бедных представителей аристократии, чиновников или профессиональных классов. хотя растущая доля последних в настоящее время набирается из младших сыновей их собственных семей.
До сих пор австрийский Бауэр гордился тем, что он может обеспечить свою семью почти всем необходимым для жизни только за счет продукции своей собственной земли. Падение денежной стоимости его земледельческого продукта, следовательно, затрагивает его только в той его части, которую он вынужден продать, чтобы покрыть свои относительно небольшие исходящие расходы, свои налоги и покупку тех немногих товаров, в которых он нуждается, что делает его земля. не производить.
К сожалению, есть влияние, которое должно в конечном итоге изменить патриархальный и живописный образ жизни, который все еще ведут даже самые богатые Бауэры; но давно установившиеся обычаи и привычки мышления не так легко искореняются, а твердость характера и работоспособность, формировавшиеся в течение многих поколений, оставили следы, играющие немалую роль в успехе, который теперь часто завоевывается их сыновьями в другие сферы жизни. Это особенно заметно в университетах, где сыновья Бауэров часто отличаются гораздо больше, чем студенты, взятые из более высокого социального класса.
Потребовалось бы гораздо больше места, чем я могу выделить, чтобы дать подробное описание жизни различных классов австрийского крестьянства, не только потому, что экономические условия далеко не одинаковы во всех частях Империи, но и от поразительных различий в национальности. Однако, несмотря на это, существует много широко распространенных и живописных обычаев, общих для крестьянства почти во всех частях австрийской половины монархии.
Чтобы проиллюстрировать это, я возьму в качестве примера семью зажиточного типичного Бауэра, с которой я познакомился при очень благоприятных обстоятельствах, так как их образ жизни даст нам представление об отношениях более богатых крестьян с сельскохозяйственные рабочие и некоторые другие классы австрийского народа. Почти все, что я опишу, можно также найти, с небольшими вариациями, у большинства бауэров, находящихся в таком же положении в Тироле, Верхней и Нижней Австрии и во многих частях Богемии.
Палмер, Фрэнсис Х. Э. Австро — Венгерская жизнь в городе и деревне . Г.П. Сыновья Патнэма, 1910 г.
История Европы | Резюме, войны, карта, идеи и колониализм
история Европы , история европейских народов и культур с доисторических времен до наших дней. Европа — более неоднозначный термин, чем большинство географических выражений. Его этимология сомнительна, как и физические размеры области, которую он обозначает. Его западные границы кажутся четко очерченными береговой линией, однако положение Британских островов остается двусмысленным. Для посторонних они кажутся явно частью Европы. Однако для многих британцев и некоторых ирландцев «Европа» в основном означает континентальную Европу. На юге Европа заканчивается на северных берегах Средиземного моря. Тем не менее, для Римской империи это было mare nostrum («наше море»), внутреннее море, а не граница. Даже сейчас некоторые задаются вопросом, является ли Мальта или Кипр европейским островом. Наибольшая неопределенность лежит на востоке, где естественные границы, как известно, неуловимы. Если Уральские горы отмечают восточную границу Европы, то где она лежит к югу от них? Можно ли, например, Астрахань считаться европейской? Вопросы имеют не только географическое значение.
Эти вопросы приобрели новое значение, поскольку Европа стала больше, чем географическое выражение. После Второй мировой войны много было слышно о «европейской идее». По существу, это означало идею европейского единства, сначала приуроченную к Западной Европе, но к началу XIX в.90-е, кажется, способны наконец охватить Центральную и Восточную Европу.
Единство Европы — древний идеал. В некотором смысле она была имплицитно предвосхищена Римской империей. В Средние века она была несовершенно воплощена сначала империей Карла Великого, а затем Священной Римской империей и Римско-католической церковью. Позже ряд политических теоретиков предложили планы европейского союза, и Наполеон Бонапарт, и Адольф Гитлер пытались объединить Европу путем завоевания.
Однако только после Второй мировой войны европейские государственные деятели начали искать способы мирного объединения Европы на основе равенства, а не господства одной или нескольких великих держав. У них было четыре мотива: предотвратить дальнейшие войны в Европе, в частности, путем примирения Франции и Германии и помощи в сдерживании агрессии со стороны других; отказаться от протекционизма и политики «нищего соседа», которая практиковалась в период между войнами; соответствовать политическому и экономическому влиянию новых мировых сверхдержав, но на гражданской основе; и начать цивилизовать международные отношения, вводя общие правила и институты, которые будут определять и продвигать общие интересы Европы, а не национальные интересы входящих в нее государств.
В основе этой политики лежит убеждение, что у европейцев больше общего, чем разъединения, особенно в современном мире. По сравнению с другими континентами Западная Европа мала и чрезвычайно разнообразна, разделена реками и горами, изрезана заливами и ручьями.
Тем не менее, европейцы также были в авангарде интеллектуальной, социальной и экономической деятельности. Будучи мореплавателями, исследователями и колонистами, они долгое время господствовали над большей частью остального мира и оставили в нем отпечаток своих ценностей, своих технологий, своей политики и даже своей одежды. Они также экспортировали как национализм, так и оружие.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подписаться сейчас
Тогда, в 20-м веке, Европа была близка к самоуничтожению. Первая мировая война унесла более 8 миллионов жизней европейцев, Вторая мировая война унесла более 18 миллионов жизней в боях, бомбардировках и систематическом нацистском геноциде, не говоря уже о 30 миллионах погибших в других местах.
Помимо погибших, войны оставили неизгладимые раны, как психологические, так и физические. Но если Первая мировая война обострила национализм и идеологический экстремизм в Европе, то Вторая мировая война имела почти противоположный эффект. Обожженный ребенок боится огня; и Европа была сильно сожжена. Через пять лет после окончания войны министр иностранных дел Франции Робер Шуман, подстрекаемый Жаном Монне, предложил Германии первый практический шаг к европейскому единству, и канцлер ФРГ Конрад Аденауэр согласился. Среди других участников этого первого шага были государственные деятели Альсид де Гаспери и Поль-Анри Спаак.
Статья посвящена истории европейского общества и культуры. Для обсуждения физической и человеческой географии континента см.
Европа. Для истории отдельных стран см. конкретных статей по названию. Статьи, посвященные конкретным темам европейской истории, включают Византийскую империю; Степь; Первая Мировая Война; и Вторая мировая война. Чтобы узнать о жизни выдающихся европейских деятелей, см. конкретных биографии по именам, например, Карла Великого, Эразма и Бисмарка. Связанные темы обсуждаются в таких статьях, как статьи о религии (например, кельтская религия, греческая религия, германская религия, христианство и иудаизм), литературе (например, английская литература, скандинавская литература и русская литература) и изобразительном искусстве (например, английская литература).