Ницше как умер: Перед смертью, когда безумие окончательно затопило его разум, он называл себя Дионисом и Распятым: Ницше сделал все лучшее, на что был способен, и не его вина, что мир не смог его понять

Содержание

Перед смертью, когда безумие окончательно затопило его разум, он называл себя Дионисом и Распятым: Ницше сделал все лучшее, на что был способен, и не его вина, что мир не смог его понять

Фридрих Ницше — пожалуй, одна из самых противоречивых и заметных фигур своего времени, тот, чья философия не была признана при жизни, но после смерти повлияла на мировоззрение целого поколения. Ниспровергатель идолов человечества, выступающий против общественной морали, религии, призывая искать спасения и силы лишь в себе самом — нашел ли ее в себе сам? Нет, говорят биографы великого философа, указывая на факты его жизни: Ницше не был женат, не имел детей, его личную жизнь нельзя назвать счастливой, имел сложные отношения с родной сестрой, вообще специфически относился к женщинам — он автор знаменитой фразы: «Идешь к женщине — возьми с собой плеть». Но главная трагедия его жизни — это тяжелая болезнь, мучившая его с юности и ставшая затем причиной его трагической смерти.

Ницше на портрете Эдварда Мунка

…Гений у Ницше был неотделим от болезни, тесно с нею переплелся, и они развивались вместе — его гений и его болезнь, — а с другой стороны, еще и тем, что для гениального психолога объектом самого беспощадного исследования может стать все, что угодно — только не собственный гений. Т. Манн

Несправедливость и грязь бросают они вослед одинокому; но, брат мой, если хочешь ты быть звездою, ты должен светить им, несмотря ни на что!
Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»

Болезнь Ницще: факты и домыслы

Ницше в возрасте 17 лет

О том, чем же болел Ницше, до сих пор ведутся споры среди поклонников и исследователей его творчества, но однозначного ответа на этот вопрос нет. Известно, что уже с 18 лет он мучился от сильных головных болей, которые к 30 годам стали невыносимыми, к ним добавилась почти полная слепота и бессонница. Также он страдал проблемами с желудком, вероятно, еще с тех пор, как во время службы в армии санитаром переболел тяжелой дизентерией и дифтеритом. Свои головные боли Ницше лечил хлоралгидратом, что, вероятно, еще более усугубляло его психическое состояние. Известно лишь, что именно в самые тяжелые годы своей жизни Ницше писал свои самые сильные произведения, преодолевая трудности, как тот Сверхчеловек, которого он сам и вывел как идеал для подражания в своей философии. Однако сам себя Ницше не считал Сверхчеловеком, определяя себе место между прошлым и будущим, которое еще не наступило, в своеобразном Чистилище.

Ницше на фотографии 1875г

Вот, что писал сам Фридрих Вильгельм Ницше о том периоде жизни:

«…В тридцать шесть лет я опустился до самого низшего предела своей витальности— я ещё жил, но не видел на расстоянии трёх шагов впереди себя. В то время — это было в 1879 году — я покинул профессуру в Базеле, прожил летом как тень в Сан-Морице, а следующую зиму, самую бедную солнцем зиму моей жизни, провёл как тень в Наумбурге. Это был мой минимум: «Странник и его тень» возник тем временем. Без сомнения, я знал тогда толк в тенях… В следующую зиму, мою первую зиму в Генуе, то смягчение и одухотворение, которые почти обусловлены крайним оскудением в крови и мускулах, создали «Утреннюю зарю». Совершенная ясность, прозрачность, даже чрезмерность духа, отразившиеся в названном произведении, уживались во мне не только с самой глубокой физиологической слабостью, но и с эксцессом чувства боли. Среди пытки трёхдневных непрерывных головных болей, сопровождавшихся мучительной рвотой со слизью, я обладал ясностью диалектика par exellence, очень хладнокровно размышлял о вещах, для которых в более здоровых условиях не нашёл бы в себе достаточно утончённости и спокойствия, не нашёл бы дерзости скалолаза».

В 1889 году у Ницше случился первый депрессивный срыв, который, впрочем, можно было принять за обычную меланхолию. В 1899 году он впал в окончательное безумие и до самой смерти в 1900 году разум больше не вернулся к великому философу.

Существует версия, будто бы Ницше умер от последней стадии сифилиса, который подхватил от женщин легкого поведения, где якобы был частым клиентом. Однако, против этого говорят те факты, что, во-первых, Ницше излечился от болезни, по крайней мере, ее видимых симптомов. Во-вторых, есть предположение, что безумие было наследственным: от похожего недуга и в том же возрасте скончался отец великого философа, а через некоторое время спустя — и его младший брат. Однако, исследователь биографии Ницше Р. Дж. Холлингдейл опровергает эту версию, обращая внимание, что отец Ницше, пастор, страдал эпилепсией, а затем получил апоплексический удар после травмы головы и скончался скоропостижно, при вскрытии было выявлено размягчение части его мозга. Но в пользу этой теории говорит наличие психических заболеваний и у других родственников Ницше. Третий аргумент против нейросифилиса — на последней стадии этого заболевания происходит полный распад мозга, паралич и слабоумие, а Ницше и будучи больным играл сонаты Бетховена, чем немало удивлял друзей.

Кроме того, симптомы его последней болезни были схожи и с биполярным расстройством, и с проявлением опухоли головного мозга, эпилепсии в ее церебральной форме, лобно-височной деменции. Но есть еще одна версия современных психиатров, что болезнью Ницше была шизофрения. На это указывает явная противоречивость его идей, которые порой делают невозможным существование друг друга, о чем пойдет речь далее. Также есть еще одна версия, скорее конспирологическая, что в смерти Ницше поучаствовали представители религии, для которой философ был едва ли не главным врагом в то время, да и сейчас, уже после смерти, продолжает вредить.

Читатели работ Ницше, написанных в последние годы его жизни, начиная с 1880 года и произведения «Человеческое, слишком человеческое» с трудом удерживались от соблазна приписать эти труды его безумию, что было бы, несомненно, самым простым путем, слишком похожим на самоуспокоение. При этом важно знать, как сам Ницше относился к своей болезни, сопровождавшей его с самого детства: он был благодарен ей, считал, что она сыграла решающую роль в его духовном развитии: «Только болезнь привела меня к разуму»? — писал гениальный философ, — «Болезнь — это всегда ответ, который приходит, когда мы хотим усомниться в своем праве на свою задачу, когда мы так или иначе пытаемся облегчить ее для себя». Его принцип состоял в том, что нужно жить, а не лечиться.

Его идеи, на первый взгляд, кажутся противоречащими друг другу. «Человек — то, что должно превзойти» призывает, казалось бы, к саморазвитию, и в то же время принять свою судьбу, жить с ней он считает достойным испытанием. Собственное страдание он обратил себе на службу, исследуя его, а вместе с ним человеческий дух, обретающий силу, проходя через испытания. Он, однако же, отвергает идею бренности тела и очищения души от всего дурного, ведь это останавливает саму жизнь. Тело — это движитель жизни, в нем заключена та самая «воля к могуществу».

Его страдание было необходимым условием его творчества, и он не пытался избавиться от него, оставаясь собой. Это придает ему сходство с мучениками христианской веры, которая вдохновляла его в детстве, но затем была им решительно отвергнута, и которую он высмеивал и ниспровергал вместе с человеческой моралью. И в то же время он исповедовал дионисийские идеи, радость жизни и наслаждение ею.

Такое противоречие само по себе способно вызвать головную боль при попытке понять его даже у подготовленного читателя. Это предпосылки к тому, что случится позже, когда, будучи безумным, он скажет о себе: «Я Дионис» и «Я Распятый». Как мы помним, Дионис погиб от безумия, но не своего — был растерзан сумасшедшими женщинами-вакханками, Распятый же сознательно принес себя в жертву человечеству. В Ницше было и то, и другое: он и принес себя в жертву, и сдался безумию, болезни.

Противоречива и жестока его идея Мифа о вечном возвращении: «пусть всякий будет готов бесконечное число раз прожить одну и ту же жизнь». Но жизнь эту человек изменить не может, он волен лишь принять свою судьбу, поэтому вечное возвращение видится поистине ужасным. Победа над собой, по мнению Ницше, заключается в способности принять жизнь такой, какая она есть, без жалости к себе, слабости и стыду — тому, что он называл ресентиментом. Эта победа и означала отдаться своей Воле, которую он называл «волей к власти».

Еще одним важным фактором, влияющим на его болезнь, было неприятие его работ общественностью, как ни странно, но это было важно для великого философа. Казалось бы, он был гордецом, каких поискать, даже, по утверждению психиатров, страдал бредом величия, и в то же время был зависим от оценки его работы. Зависим настолько, что осуждение внушало ему мрачные мысли, отчего состояние его ухудшалось, и он с удвоенной силой принимался бороться, уже не только с болезнью, но и с неприятием себя миром, попав в замкнутый круг этой бесконечной гонки.

В таком состоянии тяжелейшего душевного угнетения и обострения физической болезни, на пределе сил, он писал свою работу, которую сам считал сильнейшей и важнейшей по значимости для человечества: «Так говорил Заратустра». Книга будто действительно вышла из-под пера восточного мудреца, она преисполнена какого-то безумного восторга и нечеловеческой радости жизни, заражающей и очаровывающей читателя. Перед смертью, когда безумие окончательно затопило его разум, Ницше называл себя Дионисом и Распятым, писал странные письма и произносил пылкие, но бессвязные речи, пел, танцевал и лихорадочно двигался.

Ницше накануне смерти, 1899 год

После смерти Ницше случилось то, чего бы он, пожалуй, хотел меньше всего для своего наследия. Его сестра, Элизабет Ницше-Фёрстер, была замужем за ярым антисемитом Бернардом Фёрстером, чье мировоззрение великий философ откровенно не одобрял. Сестра же прониклась взглядами своего мужа, из-за чего между ней и Ницше возник разлад. К концу жизни, будучи уже полностью безумным, Фридрих Ницше оказался на ее попечении до самой своей смерти. Его беспомощность дала Элизабет возможность действовать по своему усмотрению: она самостоятельно издавала его работы, будучи их редактором, и убрала из них все эпизоды, где он отзывался о ней плохо, также она издала «Волю к власти», что не была закончена при жизни великого философа, на основании разрозненных черновиков книги.

Но худшим для Ницше стало то, что в 1930 году Элизабет поддержала идеи нацистов, она лично беседовала с Адольфом Гитлером и передала ему книгу «Так говорил Заратустра», которая вместе с «Майн Кампф» была торжественно возложена в склеп Гинденбурга, и затем эта работа стала одним из столпов нацистской идеологии. Той, которую сам Ницше ненавидел и презирал при жизни. Сама Элизабет получила от Гитлера награду за заслуги перед отечеством в виде пожизненной премии. Несомненно, что в разговоре с нацистским лидером она повернула все так, что Ницше был предвестником идеологии национал-социализма, а его Сверхчеловек — не что иное, как представитель белой расы, совершенное во всех смыслах создание.

Если спросить любого обывателя, имел ли отношение Ницше к нацизму — многие ответят утвердительно, кто-то скажет, что был одним из идеологов, а некоторые представят себе образ юного и романтически настроенного солдата Третьего Рейха, проливающего кровь где-то в окопе на карманный томик «Заратустры». Так злосчастный и великий философ повторил судьбу Христа, чьи идеи, изначально добрые и воодушевляющие, были многократно искажены и послужили основанием для столь злых деяний, как крестовые походы и костры инквизиции. Что ж, Ницше сделал все лучшее, на что был способен, и не его вина, что мир не смог его понять.

Источник – psychosearch.

Как умирали Чарльз Дарвин и Фридрих Ницше

В издательстве «РИПОЛ классик» выходит «Книга мертвых философов» Саймона Кричли, описывающая жизнь (и смерть) более 200 величайших мыслителей в истории человечества. Публикуем два отрывка из этого абсурдного и трагического гида по мировой философии — о том, как Чарльз Дарвин перед смертью описывал повадки земляных червей, а Фридрих Ницше сходил с ума от сифилиса.

Чарльз Дарвин (1809-1882)

Последняя книга Дарвина, опубликованная за год до его смерти, называлась «Разложение плесени овощей под действием земляных червей и наблюдения за их повадками». Несмотря на название, книга была отлично принята, к удивлению и радости Дарвина, и даже обогнала по продажам «Происхождение видов». Как утверждает Джон Боулби, благодаря внимательности, упорству и теоретическому складу ума, характеризовавшим все его работы, Дарвин смог показать, что вся наша экосистема зависит от деятельности простейших земных существ.

Разумеется, Дарвин заинтересовался червями прежде, чем стать для них кормом. Судя по всему, ближе к концу жизни он уже ждал смерти и считал кладбище возле своего дома в Дауне, графство Кент, «милейшим местом на земле». В последний год жизни Дарвин чувствовал усиливающуюся усталость и жаловался, что у него нет сил заняться единственным, что приносит ему удовольствие, — каким-нибудь многолетним исследованием.

Жизнь стала утомлять Дарвина. Пережив сердечный приступ и ежедневно борясь с приступами стенокардии, он признавался, что совершенно не боится умереть. Вопреки своим пожеланиям, Дарвин не стал кормом для червей даунского кладбища. Знаменитого агностика (этим неологизмом Томас Гексли описал религиозные взгляды Дарвина) похоронили с пышной церковной службой, и сейчас он лежит в Вестминстерском аббатстве рядом с Исааком Ньютоном.