Назон публий овидий: Публий Овидий Назон

Содержание

ОВИДИЙ Публий Овидий Назон | это… Что такое ОВИДИЙ Публий Овидий Назон?

ТолкованиеПеревод

ОВИДИЙ Публий Овидий Назон: (Publius Ovidius Naso) (43 до н.э. — 17 или 18 н.э.), римский поэт, оказавший сильнейшее воздействие на европейскую литературу от Средних веков до наших дней. Овидий родился в г.Сульмон в Апеннинах (ныне Сульмона, примерно 140 км к востоку от Рима), в богатой провинциальной семье. Овидий с братом, который был на год старше, вместе учились в Риме. Смерть брата, постигшая его в возрасте двадцати лет, произвела на Овидия сильнейшее впечатление. Овидий проявил незаурядные способности в области риторики и занялся было политикой, однако страсть к стихам одержала верх, и вскоре Овидий стал членом кружка аристократа Марка Валерия Мессалы. Вергилия ему довелось увидеть лишь однажды, он присутствовал на чтении Горацием его стихов, был знаком с Проперцием и Тибуллом и многими другими поэтами. Завершив свое образование в Афинах, Овидий совершил путешествие по восточному Средиземноморью, в котором его сопровождал поэт Эмилий Макр, а затем, проведя несколько месяцев на Сицилии, вернулся в Рим, где вошел в высокосветское общество. Два первых брака Овидия закончились разводом (вероятно, во втором у него родилась дочь), третий не смогло разрушить даже изгнание. В 8 н.э. император Август внезапно отправил поэта в ссылку в Томы (совр. Констанца). Для изгнания было две причины — «оскорбление и ошибка». Оскорбление, несомненно, следует усматривать в аморальном легкомыслии написанной Овидием поэмы Искусство любви (Ars amatoria). Эта тщательно отделанная безделка появилась примерно восемью годами ранее, что по несчастью совпало со скандалом, разразившимся из-за супружеской неверности дочери императора Юлии. Однако гнев Августа (который уже давно вел борьбу с распущенностью) разразился лишь теперь, когда в подобную историю оказалась вовлечена дочь Юлии, Юлия Младшая. В чем состояла «ошибка» поэта, остается загадкой.
Здесь Овидий ограничивается лишь намеком. Он случайно оказался свидетелем чего-то недозволенного (и, вероятно, об этом не донес). Одни исследователи (их большинство) полагают, что Овидий играл роль доверенного лица в любовной связи Юлии, другие считают, что он был в курсе династических интриг с целью лишить Тиберия, сына императрицы Ливии от предыдущего брака, прав престолонаследника. Овидий находился на острове Эльба, когда обрушилась беда. Если какой-то суд и имел место, то проводился он в тайне. Имущество поэта не было конфисковано, и его горячо любимая супруга против воли осталась в Риме, чтобы хлопотать о помиловании. Вера в преданность жены и постепенно угасавшие надежды на императорскую милость служили Овидию единственным утешением в Томах, захудалом укреплении, основанном греками на рубежах варварского мира. После смерти Августа, последовавшей в 14, надежды Овидия вновь ненадолго ожили, однако никакого отклика у преемника императора, Тиберия, к племяннику и приемному сыну которого Германику он обращался с ходатайством, поэт не нашел. Намереваясь посвятить последнему свои Фасты, Овидий даже принялся приводить поэму в порядок. Под конец жизни Овидий смирился с судьбой.
Любовная поэзия. За исключением Метаморфоз и Галиевтики (фрагментарный и, возможно, подложный трактат о морском рыболовстве), написанных гекзаметром, все остальные произведения Овидия сложены элегическим дистихом, представляющим собой чередование строки гекзаметра и пентаметра. Эти стихи изящны и даже блестящи, хотя в целом производят несколько монотонное впечатление. Данный размер великолепно подходит как для шуток, так и для любовных переживаний, способен он и к передаче риторически форсированных чувств. Любовные элегии (Amores) первоначально вышли в пяти книгах, но ок. 1 до н.э. Овидий переиздал их в трех книгах, и именно в этом виде они дошли до нас. Основная часть этих стихотворений посвящена любви. В соответствии с римской традицией, эти стихи развивают или варьируют сюжетные ходы новой греческой комедии и ее латинских продолжателей (Плавта, Теренция и др.
). Большинство исследователей полагают, что Коринна — вымышленный персонаж. Героини (Heroides) представляют собой жалобы мифических героинь на покинувших их или изменивших им возлюбленных. Здесь обнаруживаются черты сходства с некоторыми монологами греческой трагедии, а также влияние римских риторических школ. Изобретательность в игре оттенками и аллюзиями, по-видимому, ценилась римской аудиторией. Первые пятнадцать стихотворений Героинь появились к 1 до н.э. Стилистические особенности последних шести указывают на их более позднее происхождение. Эти последние шесть элегий соединены попарно: ответ героини приложен к посланию героя. Они нисколько не уступают более ранним посланиям, а возникающие внутри пары коллизии делают их еще интереснее. Средства для ухода за женским лицом (Medicamina faciei femineae), стихотворный учебник косметики, вероятно, задумывался писавшим о любви автором как пародия на распространившийся в ту пору жанр поэтических трактатов на любую тему. Вскоре за Героинями была создана поэма Искусство любви (Ars amatoria) в трех песнях. Поэма представляет собой настоящую комедию нравов в форме составленного Учителем любви руководства по ухаживанию, где рассказано о том, как отыскать любовницу и как ее удержать, а также даются аналогичные советы девушкам. Поскольку здесь имелись в виду исключительно дамы полусвета, впоследствии Овидий мог ссылаться на то формально оправдывающее его обстоятельство, что он отнюдь не поощрял супружеской неверности. Искусство любви с дополняющим его Лекарством от любви (Remedia amoris) является самым блестящим, а также наиболее прославленным в Новое время творением Овидия.
Метаморфозы и Фасты. Шедевром Овидия стала поэма Метаморфозы, написанная гекзаметром, традиционным размером эпической поэзии. В 15 песнях Метаморфоз (Metamorphoses) повествуется о различного рода мифических превращениях, начиная с создания мира из хаоса и вплоть до апофеоза Юлия Цезаря, душа которого, согласно распространенному поверью, переселилась в комету, появление которой совпало с погребальными играми в его честь. Поскольку метаморфозы так или иначе входят в большинство греческих мифов, поэма превратилась в свод греческой мифологии, а в последней своей трети она излагает греческие и римские исторические легенды. В самом начале автор обещает соблюдать хронологический порядок и по мере возможности держит слово. Отдельные истории соединяются друг с другом хитроумными переходами, т.ч. складывается образ единого мира фантазии, подчиненного собственной логике воображения. Сознавая, что однообразия следует избегать любой ценой, Овидий свободно меняет интонацию и способ изложения. Мы встречаемся здесь с романтикой и фарсом, величием и ужасом, приподнятостью чувств и жутью, риторическими пассажами и полемикой, интересом к старине и патриотизмом. До своего изгнания Овидий завершил Метаморфозы, но не успел их отредактировать. Он написал также поэму Фасты (Fasti) в 6 песнях, посвященную римским древностям и легендам, связанным с датами римского календаря (поэма охватывает месяцы с января по июнь), который незадолго до этого был реформирован Юлием Цезарем и с пояснениями выставлен во многих местах.

Возможно, важность Фастов как источника по римским религиозным обычаям преувеличивается, поскольку эти сведения в основном содержатся и в других источниках, однако нет сомнения в том, что под поэтическим пером этот довольно-таки сухой предмет становится живым и привлекательным. Фасты, как и Метаморфозы, в значительной степени проникнуты духом александрийского ученого и поэта 3 в. до н.э. Каллимаха. Произведения, написанные в ссылке. В изгнании Овидий написал Скорбные элегии (Tristia) и Письма с Понта (Ex Ponto libri).Он рисует подробную и живую картину своих бед, но лишь краешком глаза позволяет нам взглянуть на жизнь и обычаи обитателей этой пограничной крепости. Эти книги написаны главным образом для того, чтобы напомнить о судьбе их автора и вызвать к нему общее сочувствие, что могло бы способствовать его возвращению. Поэтому в Скорбных элегиях и Письмах с Понта постоянно варьируется одна и та же тема, куда подчас вплетается лесть императору. Вторая книга Скорбных элегий не столь подобострастна: вся она является длинной апологией, более проникновенной, чем ловкой, тех поступков, которые могли послужить причиной изгнания. Поэма Ибис (Ibis) — поношение какого-то недруга поэта в Риме. Кто это, столь же неясно, как и в случае Коринны. Первую часть проклятия отличает красноречие, вторая уснащена сложными мифологическими аллюзиями. Среди утраченных произведений наиболее примечательна трагедия Медея, которую превозносили Квинтилиан и Тацит.
Влияние. Мало кто из поэтов сравнится с Овидием по влиянию на потомков. Мода на Овидия впервые возникла в ходе Возрождения 11-12 вв., в эпоху, которую окрестили Aetas Ovidiana («веком Овидия»). Поэты, выходившие из школ при соборах, подражали Овидию и в придворных поэмах, посвященных прекрасным дамам, и в поэтических посланиях друзьям, но также и в стихотворных переложениях Библии. К примеру, он был любимым поэтом плодовитого Бальдерика (1046-1130), настоятеля Бургульского монастыря, а также бродячих студентов и менестрелей 12 в. Кое-кто прибегал к хитроумнейшим ходам, чтобы навязать Овидию высоконравственные цели, и благодатным полем для столь близких Средневековью аллегорических истолкований оказались прежде всего Метаморфозы.
Однако подчас воодушевление заходило слишком далеко, и в числе еретиков, восходивших в Париже на костер, были и такие, кто утверждал, что «Господь вещал через Овидия точно так же, как и через Августина». Лишь на Вергилия Данте ссылается чаще, чем на Овидия, и он же — самый упоминаемый автор у Чосера, имевшего рукопись Метаморфоз, которые были незаменимым источником сведений по мифологии до тех пор, пока Боккаччо и другие авторы не составили компиляции по мифологии. В эпоху Возрождения Овидий вновь вошел в моду. Петрарка и Боккаччо просто напоены им, так же как и Монтень, и поэты Плеяды во Франции, и великие писатели Испании и Португалии. Шекспир, знакомый с Метаморфозами по стихотворному английскому переводу Артура Голдинга, много заимствовал отсюда, в частности излагая историю Пирама и Фисбы, вставленную в Сон в летнюю ночь, и сочиняя заклинания Просперо в Буре. Самодостаточный элегический дистих Овидия повлиял на завершенное А.Попом развитие английского героического дистиха, в первую очередь, быть может, благодаря сделанному Кристофером Марло точному, строка в строку, переводу Любовных элегий (1597). Мильтон также многим обязан Овидию, в особенности в своих описаниях (ср. Нарцисс в Метаморфозах III 413-436 и Ева в Потерянном Рае IV 457-469). После Мильтона и Мольера, после перевода Метаморфоз, вышедшего в 1717 (Драйден и др.), интерес к Овидию начал угасать. Романы доставляли читателю более занимательные сюжеты, по вопросам мифологии куда легче было обратиться к справочнику, и даже в области эротики появились более возбуждающие сочинения. Пуритане осуждали Овидия за безнравственность, романтикам не нравилась его жизненная позиция. Овидий уступил место Вергилию, потом на смену латинским авторам пришли греческие, и, наконец, предпочтение было отдано современной литературе.
ЛИТЕРАТУРА
Овидий. Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии. М., 1983 Моисеева Н.М. Осень Овидия Назона. Историческая повесть. М., 1983 Подосинов А.В. Произведения Овидия как источник по истории Восточной Европы и Закавказья. М., 1985 Сергеев А.И. Открытое небо: из жизни Овидия. СПб, 1992 Раисмайр К. Последний мир: роман об Овидии с Овидиевым репертуаром. М., 1993 Публий Овидий Назон. Собрание сочинений, тт. 1-2. СПб, 1994

Игры ⚽ Нужен реферат?

ОРТЕГА-И-ГАСЕТ Хосе
ИБН ПАКУДА Бахья бен Иосеф

Полезное

Публий Овидий Назон -История мировой литературы

Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)

Библиографическая запись: Публий Овидий Назон . — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//140/publij-ovidij-nazon/ (дата обращения: 11.03.2023)

Содержание

Публий Овидий Назон (43 г. до н.э. –18 г.н.э.) — римский поэт, оказавший сильнейшее воздействие на европейскую литературу от Средних веков до наших дней. Овидий родился в г.Сульмон в Апеннинах в богатой провинциальной семье. Овидий с братом, который был на год старше, вместе учились в Риме. Смерть брата, постигшая его в возрасте двадцати лет, произвела на Овидия сильнейшее впечатление. Овидий проявил незаурядные способности в области риторики и занялся было политикой, однако страсть к стихам одержала верх, и вскоре Овидий стал членом кружка аристократа Марка Валерия Мессалы. В его кружке поэты культивировали один жанр: любовную элегию.

Овидий дебютирует сборником стихов «Песни любви», выступая в маске изнеженного эпикурейца. Сборник показал, что поэт удачно осваивает модную тему. Далее следует новая книга «Героини» — это поэтические письма литературных и мифологических героинь своим возлюбленным. Известность Овидия растет. Он выпускает дидактическую поэму «Искусство любви», в которой предлагает исчерпывающие советы по части завоевания женщин.

Отойдя от несколько фривольной трактовки любовной темы, поэт переходит к новой фазе. Он пробует силы в крупной форме, демонстрируя одновременно искусство рассказчика. Создает знаменитую поэму «Метаморфозы» — своеобразный каталог, свод мифологических преданий, поэтически обработанных. В этот момент на него обрушивается несчастье – Август сослал Овидия в изгнание. Август был недоволен общим направлением ранних стихов поэта, их легкомысленным содержанием, шедшим в разрез с его законодательством, имевшим целью укрепление морали. Более того, в стихах «просвечивала» ирония, пародирование законов Августа, осуждающих «прелюбодеяние», супружеские измены, безбрачие.

Когда Овидий узнал о предстоящей ссылке, он хотел наложить на себя руки, но друзья удержали. Изгнанник был поселен в маленьком городке Томы на берегу Черного моря. Здесь никто не говорил по-латински. Связи с Римом практически не было, и Овидий не мог регулярно получать новости из столицы. В этих обстоятельствах единственной отдушиной для Овидия оставалась поэзия. Но тональность теперь меняется. Это были стихи новаторские, каких не было до этого ни в греческой, ни в римской поэзии. Стихи очень личные, автобиографические. Два сборника: «Скорбные элегии» и «Письма с Понта», написанные в изгнании, прочно вошли в сокровищницу мировой лирики.

В 18 г. н.э. Овидий умер. Он был похоронен в Томах, а его желание, чтобы «на юг перенесли его тоскующие кости», так и не осуществилось.

Наследие Овидия представлено 8 книгами, запечатлевшими основные этапы его жизни и творческих исканий. При этом поэт не повторяется, всякий раз осваивая новые формы. Вершиной его творчества остаются «Метаморфозы».

«ПЕСНИ ЛЮБВИ» Как и было принято в любовной элегии, Овидий адресовал свои стихи возлюбленной, которая выступает под именем Коринна. В своих стихах Овидий не чужд юмора, иронии, фривольности. Он признается в любви Коринне, но и не прочь увлечься и ее рабыней. О себе он отзывается как о «жертве страстей». Он не однолюб, не отделяет себя от римской молодежи, от искателей жизненных удовольствий. Ему претит роль сурового моралиста.

В ранних стихах заметен мотив шутливой игры. Поэт не устает сравнивать влюбленного с воином, который сражается за предмет своей страсти. И даже подвергается большей опасности, чем на настоящем поле брани.

«ГЕРОИНИ». И во второй книге Овидий обнаружил новую грань своего таланта – способность проникать в мир женской души. Книга «Героини» оригинально построена – как серия писем женщин, персонажей мифов и героинь прославленных литературных произведений Гомера, Еврипида, Вергилия. В книге 15 писем, написанных от лица женщин. Новизна их в том, что письма, близкие по жанру к посланиям, сохраняя глубокую личную интонацию, исповедальный том, облечены в блестящую поэтическую форму. Среди героинь Овидия – поэтесса Сапфо, гомеровская Пенелопа, олицетворение верной супруги, нимфа Энона, возлюбленная Париса, которую он оставил, увлеченной Еленой, женой Менелая, Брисеида, рабыня Ахилла, Медея, жена Ясона, Ариадна, дочь критского царя Миноса.

В сущности, каждый женский монолог в книге Овидия – драматическая история.

«ИСКУССТВО ЛЮБВИ». Овидий запечатлел разные грани любовного чувства. Каждая его книга не повторяла предыдущую. На это раз поэт пишет о любви, как о предмете, достойном изучения, анализа. Себя он представляет экспертом, знатоком излагающим свои советы и рекомендации в назидательной форме.

В книге «Искусство любви» Овидий демонстрирует такие свои качества, как наблюдательность, знание мужской и женской психологии, остроумие, сочетание шутливого и серьезного тона. Свои наставления Овидий систематизирует. Он наставляет молодых людей в трех главных вещах: во-первых, как и где искать предмет любви; во-вторых, как его завоевать; в-третьих, как удержать возлюбленную.

Поэма «Искусство любви» имела успех, тогда поэт обнародовал своеобразное продолжение своего сочинения, небольшую поэму «Средство от любви». На это раз он дает советы тем мужчинам, которым любовная связь причиняет страдания.

Метаморфозы

После выхода трех книг, насыщенных любовной тематикой, Овидий, вступивший на новый этап творчества, придает ему новое направление. «Метаморфозы» — это обширное произведение, написанные дактилическим гекзаметром, объемом около 12 тысяч стихов, составляющих 15 книг. «Метаморфозы», буквальный смысл: превращения. Перед нами примерно 250 мифов о различных превращениях людей, мифологических героев, зверей в растения, камни, звезды, в различные предметы. Работе над этим сочинением Овидий отдал почти семь лет и успел завершить труд как раз в канун злосчастной ссылки.

В этой поэме, новаторской по замыслу и структуре, — синтез достижений римской поэзии. Произведение в жанровом отношении не имеет аналогов в античной поэзии. Работая над поэмой, поэт овладел целым сводом знаний по мифологии. Особенно полезными для него оказались сочинения греческих авторов. Мифы, составившие книгу Овидия, — плод фантазии людей в глубокой древности. Для эллинов эпохи Гомера многое в мифах было живым, реальным предметом веры. В мифах заключался общечеловеческий смысл. За легендой просвечивала правда человеческих индивидуальностей и отношений. В них было все: любовь и ревность, коварство и великодушие, трогательная дружба и супружеская привязанность, материнская нежность и властолюбие и многое другое.

Чтобы все это донести до читателя, необходим был гибкий, сильный поэтический дар Овидия. Многие сюжеты были хорошо знакомы его современникам, находились «на слуху». Овидий не просто стремился их воспроизвести. Он их эстетически преображал, придавал им наглядность, красочность и достоверность. С этой целью он проводил необходимый отбор материала, отсекал все лишнее.

Так, художественно освоен им миф о Пигмалионе, один из самых поэтичных. Древняя легенда гласила. Что царь Кипра Пигмалион был влюблен в сделанную из слоновой кости статую богини Венеры, которую он считал живым существом. У Овидия в легенду внесены коррективы. Царь Пигмалион превращен в скульптура. Он сам сотворил дивную статую, причем не богини, а смертной женщины. Наконец, поэт заставляет статую ожить от любви ее создателя.

У Овидия миф обретает философское наполнение. Тема этой прелестной миниатюры – природа художественного творчества, глубоко близкая Овидию. Этот миф многократно становился источником художественного воплощения едва ли не во всех видах искусств.

Кажется, что в «Метаморфозах» нет четкого плана: один миф «перетекает» в другой. Однако это не так: обширный материал, собранный и обработанный поэтом, подчинен внутренней логике и общей философской концепции, а также целесообразно выстроен.

Материал в «Метаморфозах» сгруппирован в исторической последовательности. И об этом «зачин» в первой песне поэмы:

…Боги – ведь вы превращения эти вершили, —
Дайте ж замыслу ход и мою от начала вселенной
До наступивших времен непрерывную песнь доведите.

ОСНОВНЫЕ МИФЫ. Превращения начались уже в древнейшее время. Мир пребывал в состоянии бесформенного хаоса, который стал обретать постепенно более гармоничные и упорядоченные очертания. Далее следуют четыре традиционных века, как полагали древние: золотой, серебряный, медный и железный, за которыми следовал потоп. От древности Овидий переходит к современности, к Юлию Цезарю, превратившемуся в комету. Но исторический принцип не выдерживается до конца. В дальнейшем мифы располагаются с точки зрения своего происхождения и тематики. В книгах III и IV излагаются старинные мифы фиванского цикла, связанные с такими известными фигурами, как Кадм, Гармония, Тиресий. В эти книги включены и две широко популярные новеллы о Нарциссе и Эхо, о Пираме и Тисбе. Среди мифов X книги – мифы об Орфее и Эвридике, о Гиацинте; в XI книге – мифы о золоте Мидаса, о Пеле и Фетиде, родителях Ахиллеса. В XII-XIII книгах собраны мифы, связанные с троянской войной, с историей Ифигении в Авлиде, с гибелью Ахиллеса, с судьбой жены Приама Гекубы. Воспроизвел Овидий и историю любви циклопа Полифема и нимфы Галатеи.

Заключительные книги «Метаморфоз» переносят читателя уже в мифологическую историю Рима. Возвеличивается легендарный римский царь Нума Помпилий, который усваивает уроки мудрости, преподанные Пифагором.

В первых книгах талант Овидия реализовывался в изображении переживаний, связанных с разными гранями любви. В поэме встречаются сцены и эпизоды, отражающие трагические, мрачные аспекты бытия. Изображал Овидий и людей, согбенных нуждой, нищетой.

Овидий без ложной скромности отдавал себе отчет относительно масштаба своих творческих усилий. Овидий верит в собственную «метаморфозу». В то, что истинный поэт продолжает жить в своих творениях.

Лучшею частью своей, вековечен, к светилам высоким
Я вознесусь, и мое нерушимо останется имя.
Всюду меня на земле, где б власть не раскинулась Рима,
Будут народы читать…

В ссылке Овидием написаны две знаменитые поэтические книги: «Скорбные элегии» и «Послания С Понта», а также ряд мелких произведений.

«СКОРБНЫЕ ЭЛЕГИИ». Общая тональность поздних стихов – грустная. В них – настроения тоски, горечи, постоянно упоминаются слезы, нескрываемая душевная боль. Одна из главных тем – страдания, выпавшие на долю изгнанника.

«ПОСЛАНИЯ С ПОНТА». Важное место в этой книге – общение, пусть мысленное, с друзьями. Среди адресатов его посланий – Брут, Фабий Максим, Север, Германик Цезарь и многие другие. Дружба – неоценимый дар, и Овидий неистощим, описывая разные формы ее проявления. Среди друзей немало литераторов, разделявших его художественные пристрастия. Он оживляет счастливые моменты их общения и, желая друзьям добра. Уповает на их великодушную помощь, на содействие его возвращению.

Еще одна «сквозная» тема поздних стихов Овидия – тема поэта и поэзии. Для него она особенно органична и близка. Стихи составляли высший смысл его бытия. Жизнь – скоротечна, люди – смертны, но поэзия – бессмертна. Поэт велик духовным началом, творческим даром. И в этом даре поэт, несчастный ссыльный. Обретает моральную опору. Поэзия – это памятник, благодаря которому его имя останется в веках. В стихах Овидий самовыражается. Его муза – «свидетель» его бедствий, а судьба – содержание его поэзии.

Овидий был популярен и любим в России, где его уже знали в XVIII веке, а среди его первых переводчиков были Ломоносов, Тредиаковский, Херасков. В дальнейшем его переводили многие поэты, среди которых и Фет, и Брюсов.

В 1874 году его сочинения на русском языке вышли в виде трехтомника. В дальнейшем они переиздавались в обновленном виде.

Восприятие метаморфоз Овидия в изображении и тексте — Univ. Электронного текстового центра Вирджинии

Овиде Моралисе

Овидий Моралисатус , * французская адаптация — BN Ришелье МС. Français 137 (15th c.)

Ovidio metamorphoseos volgare ,* Итальянская адаптация (Венеция, 1497/1501)

Metamorphoseon ,* Латинское издание (Tusculum, 1526) (Venice, 1540)

hissionshise, Metmisis. * тр. Георг Викрам (Майнц, 1445/1551)
Trois premier livres de la Métamorphose d’Ovide ,* ил. П. Эскрич, тр. C. Marot (Лион, 1555)
Lodovico Dolce, Le Trasformationi * (Венеция, 1553/1558/1561)
Николя Ренуар, Les Métamorphoses d’Ovide, Traduites en Prose Françoise3, 90 Жан Матье (Париж, 1619/1637)
Питер Пауль Рубенс, 63 мифологических картины, в основном из Овидия (Торре де ла Парада [рассеянный], 1636-37)*
Меркурий и Аргус (1/19) Диана и Каллисто (2/6a) Похищение Прозерпины (5/6) Пир Терея (6/8) Похищение Гипподамии (12/5)

Мишель де Мароль, Храм Муз , илл. Дипенбек и др. (несколько версий, Париж и Амстердам, 1655-1769 гг.)
Жан Лепотр, архитектурно-мифологические гравюры (Париж, ок. 1660 г. [ср. Хенкель 131-36])
Исаак де Бенсерад, Métamorphoses en rondeaux ,* илл. Ле Клерк, Шово и Лебрен (Париж, 1676 г.; реангл. Краусс, 169 г.).0, Van Hagen, 1697, Ertinger, 1697, anon., 1698)
Métamorphoses d’Ovide en Latin et Francais ,* tr. П. Дю Риер (Брюссель, 1677; репр. Амстердам, 1702)
П. Овидий Насонис Метаморфозы , илл. Дж. Дж. фон Сандрарт и Кристиан Энгельбрехт, Bks I-VII, Нрнберг, 1698
Жан Дасье, 60 медалей, первоначально отчеканенных как игровые жетоны для омбре , иллюстрирующие Метаморфозы Книги I-IV (Женева, 1717)*
Х. А. Шателен (?), Carte pour Conduire à L’Intelligence de la Fable † (Амстердам, ок. 1720?)
† С заголовком, напоминающим карту или диаграмму (сравните названия карт Шателена 1720 года «Carte pour L Conduire «Intelligence de l’histoire sacrée» и «Nouvelle Carte Pour Conduire à l’Astronomie et a la Geographie et Pour Faire Conoitre Les Differens Sistemes du Monde, Avec Diverses Observations»), это больше похоже на копеечную печать или неразрезанную сборку. коллекционных карточек всех звезд Олимпийских игр (52 из 60 необходимых, если использовать их в качестве жетонов в ombre , но см. макет листа), возможно, как карты, которые использовались для обучения Людовика XIV его мифологии по указанию Ришелье (Seznec 321 n. 125).

Метаморфозы Овидия (Гарт тр.), илл. Б. Пикарт (Амстердам, 1732)
Anon.? Les Traits de l’histoire Universelle, Sacrée et Profane … L’histoire poëtique , 3 ^rd ed. (Париж, 1761 г.)
Ле Метаморфозы д’Овида gravées sur les desseins des meilleurs peintres français , англ. Le Mire et Basan (Париж, 1770 г., реэнгр. 08.02.1800)
Les Métamorphoses … с цифрами , tr. l’Abbé Banier, также выпущенный как Figures des Métamorphoses d’Ovide (Париж, 1787 г.)
Anon., Les Métamorphoses … d’après … Le Clerc , 2 тома. (Париж, 1801 г.)
Anon., Choix des métamorphoses ,* ил. Huet l’aîné (Париж, 1801 г. )
Villenave, tr., Les Métamorphoses d’Ovide … ornée [s] de gravures d’après les dessins de … Lebarbier [ и др. ] (1806-07)
Metamorphoseon Libri XV Cum Appositis Italico Carmine Interpretationibus (Флоренция, 1824/32)
Nathan C. Brooks, ed., The Metamorphoses of Naso090 -IV ] (Нью-Йорк, 1844/1860)
См. также Пуссен и резные драгоценные камни и «Тасси», включенные в Оксфордский архив Бизли.

Фронтиспис как Конспект
Ovidii Metamorphoseon Libri XV , изд. Томас Фарнаби (Амстердам, 1671)
Метаморфозы Овидия / Les Métamorphoses d’Ovide , илл. Picart / Philips (оба Амстердам, 1732 г.)
Ovidii Opera Quae Supersunt , изд. Иоганн Г. Вальх (Лейпциг, 1739 г.)
Ср. также «Синоптические картины» и «Империя Флоры» Пуссена 1631 года, теперь онлайн с отдельными сценами Пуссена из Овидия на французском сайте Utpictura18.

Las tristes Овидия | Goodreads
Юлия
37 отзывов7 подписчиков
20 февраля 2023 г.
Ovidiu e un Elegant. Sufletul său sensibil a suferit teribil la Tomis(Constanța), însă din această trudă a dat posterității minunate versuri. O plăcere mai mare decât să vă «citesc» или tristă de-a lui nu așa avea в обзоре acest. Iată deci…
ELEGIA a XIV-a
Tu, ce iubești poeții și cărturarii mari,
Trimit și cartea asta lucrată la barbari!
На лицо? Acum pe cine sărbătorești, când, eu,
Выезд из страны? Si-acum aduni avutul meu,
Poemele? Adună-mi avutul rând pe rând,
Și-o anumită carte s-o ocolesti oricând,
Căci mi-a adus exilul cu atâtea mari tristeți…
Neclătinat prieten al noilor poeți,
E drept, de euferul, eu ,
Дар оперы са-ми fie scutită де blestem!
Pe țărmi străini adesea au fost goniți de-acas
Părinții, dar copyi la Roma au rămas!
Cum s-a născut din țeasta lui Jupiter, de mult,
Zeița Pallas, astfel, din spirit eu mi-am smuls
Poemele! Le țin sub brațul prietenesc,
Deși ți-e greu, căci doară eu, tatăl lor, Lipsesc. ..
Neclătinat prieten, și tu prea bine știi
Că după cartea «Artei» am mai avut copyi,
Restul gloatei ai grijă! De-ați scăpa,
О, вой, «Метаморфоз»! Ați fi ajuns ceva,
De nu pierea maestrul la Pontu-ntunecos,
Țineați în mâna voastră un nume glorios…
O, nu-i frumos s-ajungeți în mâini de cititor,
Să mai trăiți odată pe buzele altor,
De se mai află oameni setoși de-a mă citi…
Iar operele mele de vrei a le-ntregi,
Adaugă aceste poime noi, ce cap sînt,
Născ neguros pământ,
Și de-or afla și ele vreun cititor, să-i spui,
Să se gândească unde și cum le-am scris; și lui
Uimirea și mirarea să-i crească ochii mari,
Că pot sa scriu поэма отъезда ла варваров,
Că izbutesc pe-aicea să caut frumuseți,
Cu mâna-ngreunată de multele 9 tristeți…0042 Nenorociri prea multe m-au apăsat atât,
Și Creatorul Spirit încet l-au doborât,
Și Creatorul Spirit traind abia-l mai sîmt,
Și-avea și altă dată izvor, Darorit de mai
el tot pierea,
S-a șters, ținut atâta în amorțirea grea . ..
Nu-s cărți pe aici, să-mi deie din bogăția lor!
N-am cărți să mă îndemne la lucrul создатель:
Pe-aici nu vezi pe nimeni стихотворение ascultând,
Căci ascultăm într-una doar armele sunâand…
Nu mă-nțelege nimeni стихотворение când recit.
N-am loc retras, să cuget. Și Zidul e Păzit,
și-i Zăvorâtă Poarta, Din Zori și Până-N Zori,
Căci Vin îndată Cete Din Geți năvălitori …
Cumptit MERESESC SAMINESE,
SAMINTE-MERESE,
SAMINTE-MERESE,
SAMPEESC,
SAMPEESC SAMPEESC,
. de prin cărți.
Să-mi amintesc cuvinte… si văd, pe când grăiesc,
Spre marea mea rușine, uit graiul latinsc!
Doar graiul trac s-aude și graiul scit. Încet,
Va fi să scriu поэма, cândva, în graiul get!
О, веро-мэ! Mi-i teamă că-n graiul meu latin
Am și turnat cuvinte de pe la Euxin;
E vinovată starea aceasta, precum știi!
Rog, iartă-mă, ai grija acestei c��rțulii…
Alex Pler
Автор 6 книг216 подписчиков
12 октября 2022 г.
«…tigollevay si túo todos mis recuerdos,
serías un voluminoso equipaje para transportarte.
Largo es el camino, ¡apresúrate! Yo habataré
en el confín del universo, una tierra remote de la mía».
A lo largo de ambos PoEomarios Ovidio no deja de repetir que no puede escribir bien estando triste, pero en realidad es su tristeza la que nos da sus mejores versos.
«A menudo, pregunto una palabra, un nombre o un lugar
y no hay nadie que pueda informarme».
22 января 2021 г.
De façon très touchante, Ovide exprime dans ces écrits combien Rome, sa femme et ses amis fidèles lui manquent. Il du mal à s’habituer dans son lieu d’exil et à plusieurs reprises, il умоляю Огюста д’Этра Клемана envers lui. Dans ses écrits, il aborde également ses incertitudes et ses angoisses comme ses doutes sur la qualité de ses écrits et la crainte de mourir dans ce lieu barbare, loin de sa femme et ses amis.
Deni
380 отзывов42 подписчика
6 сентября 2017 г.
«Аугусто изгнан в Овидио в эль-фин-дель-мундо: bajo «el eje glacial» de la virgen Parrhasia. «A nadie se le asignó una tierra que fuera más remotee. Más allá de mi: нада. El agua del mar petrificada por los hielos». Сын лас Primeras páginas де ла Conciencia де Sí. «Soy aquel que en vano quiere convertirse en piedra. En mis escritos estoy hablando de mí. Me esfuerzo por no morir en silencio. Escribir libros es una enfermedad que la locura amenaza». Hay una relación de intercambio Que no puede ser interrumpida entre el objeto perdido, el objeto sin precio, el monstrum, la quimera, el prodigio, el arte. «Dos faltas me perdieron: mis versos y mi extravío (Perdiderint cum me duo crimina: carmen et error). Sobre la segunda falta debo callarme (silenda culpa)».»
Quien habla es Quignard, pero las citas son de Nasón. En estas Tristia , el desterrado Ovidio nos narra su lamento con el estilo digno de su pluma. Con una lengua repleta де lirismo намерения explicar эль dolor де haber sido confinado en soledad а-ла регион дель Понто Euxino. Su testimonio es desgarrador, неприятный. Грех эмбарго эль оптимизм пор лас Musas, су obstinado reclamo де сер пердонадо пор эль нумен дель Сезар, сус лагримас дие се entremezclan кон лас олас дель мар хеладо дие ло родеа, су видение мира пара эль directamente абсурдо, atrozmente extranjero де лос барбарос, эс уна видение, эс ла видение де ип поэта tratado injustamente, pero consciente де су ошибка. Todos estos стихотворения и эпистолы мне parecen imprescindibles, en cada uno de ellos hay algo que los hase descollar, descollar de los siglos, como el quería:
Mas cuando es la virtud ella misma el precio que busca,
y cuando sabe seguir firme en su dificultad,
por más que cuentes el tiempo, ningún siglo habrá de callarla,
y por cualquier lugar del mundo.
6 июля 2009 г.
Пере-пере-пере-перечтение. С возрастом становится лучше (у меня). Один из немногих текстов, подлинное авторское написание и момент написания которых очевидны по руке. Овидий умоляет и умоляет о помиловании, которое так и не приходит.
Рик
778 отзывов2 подписчика
20 декабря 2016 г.
Стихотворение и ошибка — так Овидий, великий римский поэт, описал, как он был изгнан из Рима в самый дальний восточный угол империи Августом. Стихотворение было его произведением «Искусство любви». Ошибка — это чье-то предположение. Несмотря на частые намеки, Овидий никогда не говорил, и ни в одном другом отчете не указывается ошибка, из-за которой Овидий оказался не на той стороне Августа. Что мы знаем из Tristia , Ibis и Epistulae Ex Ponto , исход был сокрушительным для поэта.
Томиш был небольшим приграничным городком на берегу Черного моря на территории современной Румынии. Там было немного говорящих на латыни и еще несколько говорящих на греческом. Овидий, по общему признанию, мягкий, литературный человек, чувствовал себя более чем изолированным и оторванным от римского общества. Он ненавидел суровый климат и диких племен, окружавших пограничный город, опасаясь болезней и опасности, возможно, преувеличенной, но внутренне связанной с мучениями, которые он испытал в изгнании. Есть пять сборников стихов, каждый из которых состоит из эпистолярных стихов, хотя один из пяти содержит одно длинное стихотворение. Некоторые стихотворения-письма адресованы друзьям, некоторые семье, а некоторые врагам.
О последнем, он насмехается над теми, кто отвернулся от него и теперь нападает на него в его ослабленном состоянии, изображая их подлыми трусами. «Гектор был Гектором, когда он сражался в битве; но Гектор / Уже не был прежним, когда его тело было привязано к фессалийским коням ». Все стихи наполнены тоской по Риму, сожалением о его «ошибке». Он осуждает свои пикантные любовные стихи, но настаивает на том, что, хотя и оскорбительные, его любовные стихи не хуже многих других, оставшихся безнаказанными. И он защищает поэзию. «И хотя меня повредило стихотворение, я безумно люблю стих». Он сожалеет о том, чего они ему стоили, но протестует против того, почему, и настаивает на том, что его Муза, его искусство — его единственная передышка от страданий, единственная связь, которую он имеет со своим прошлым или надеждами на будущее. Он часто хвалит Августа за его суд и милосердие, надеясь умилостивить имперский гнев, хотя одновременно дает понять, что самый могущественный человек на земле, бог, на самом деле немного раздражителен. И это настроение, оскорбленный гнев неуважаемого могущества, Август разделяет с богами классического мира и, если уж на то пошло, с сильными всех мест и времен. Они могут быть могущественными, но они так ненадежны. Тем не менее, они могут и причинят вам боль, если дать хоть малейшую причину, и этот факт является частью того, что делает страдания Овидия такими универсальными и, увы, своевременными.
То, что делает стихи такими убедительными, не тема, многочисленные вариации на одни и те же темы сожаления, утраты, гнева, а элегическое смирение и непоколебимая вера в искусство, поэзию, дающую голос страданию, сводящую счеты, восхвалять благодетеля (с периодически повторяющимися мольбами тех, кто еще не стал благодетелем) и, в конечном счете, обеспечить ему бессмертие через его работу — так кто теперь бог, маленький Оги? Его стихи жене и верным друзьям трогательны. «Причину, по которой я пишу, я уже сказал вам; зачем я посылаю тебе свои стихи, / спросишь ты? Потому что я хочу быть с тобой так, как могу». Его описания жизни рыбы вне воды в изгнании вызывают жалость и сочувствие товарища по несчастью, потому что мы все можем распознать эту ситуацию как то, что мы, вероятно, пережили, хотя бы какое-то время — чувствуя себя неуместно дома, в школе или на работе. или жизнь, потеря места, которое мы нашли и считали безопасным, или просто чувство предательства и одиночества.
Любовные стихи Овидия — это наслаждение и непристойное развлечение. Его стихи об изгнании — это крик пустыни, блюзовый альбом, в котором смешаны печаль, благодарность, обида, надежда, любовь и верность.
поэзия
10 августа 2017 г.
Jeg forstår ikke, at jeg først nu har læst Ovids «alderdomsdigtning» — det er imminent og storslået og jeg tror den ryger direkte ind pørigtharink ti over mine jeg iøvrigt læst den I Otto Sten Dues enestående danske oversættelse fra 2008 — jeg kan ikke finde den oversættelse her på GG — jeg vil læse udvalgte digte på originalsproget senere).
Ovid er blevet sendt i eksil i Tomis med sortehavet af Augustus, efter at have set et eller andet (vi for aldrig at vide hvad han har set) … nu sender han disse digte til venner og bekendte i Rom (og til udgivelse) hvor han beskriver sit liv i Tomis og sin indre tilstand. Men der er noget helt galt i mine øjne. Dels beskriver han stedet som overdrevent barsk (vinen fryser fx til is om vinteren — byen er under konstant angreb — stort set ingen taler latin — det er næppe sandt) og han tegner et billede af en ensom, grædende поэт uden storbyens luksus og samtale, en поэт дер søger ом konstant tilgivelse hos kejseren og ved første øjekast кан virke ynkelig. Jeg tror ikke på, at det er de faktiske omstændigheder. Ovid kommer fra en rig slægt (af ridderstand) og Tomis er ikke verdens ende, пятно romerrigets udkant. Jeg forestiller mig, и хан хар levet luksuriøst (среди работорговцев fx) ог хар fået besøg аф ог til og ikke været så ensom som han beskriver. Men han tegner et billede af поэтесса der kæmper mod kejseren og trøster sig ved sit udødelige liv — det han skriver vil stå længere end Augustus paladser (og det er jo sandt nok) siger han flere gange. Digtene er fyldt med fantastiske billeder og sjove synsvinkler (somme tider er det fx bogen/digtet selv der taler) og han tager fx også gas på sin samtidige digter ved at fortælle, at metamorphoserne Skulle have været på bå bålet efter hans mening (Vergil efterns mening) sigende at brænde Æneiden). Jeg læser det som en slags autofiktion, Ovid skaber et eller andet fiktivt billede af sig selv og skaber samtidig et billede af kunsten der kæmper mod magten … jeg elsker de her digte. Ikke mindste på grund af den gennemgående меланколи и депрессия (ikke mindst på grund af deres repetitive natur) blandet momentvis med geni og begejstring. Jeg skal snart genlæse metamorphoserne!

Hanna
233 отзыва2 подписчика
29 мая 2020 г.
(I:5)
«Medan det går oss väl, har vi många vänner omkring oss, /
men blir vårt läge prekärt, står vi där ensamma snart». (I:9)
«Granska mitt större verk, inte avslutat ännu, det skildrar /
väsen som byter gestalt på ett rent otroligt vis» (II)
«Bortom denna trakt finns ingenting annat än kyla, /
fiender och det hav som stelnartil genom köld». (II)
”Och vad har flickor lärt sig av Sappho på Lesbos? Йо, Эльска!» (II, rad 365)
”I Iliaden rör det sig främst om äktenskapsbrottet, /
som drev ut maken i krig, riktat mot älskarens stad. /
Med Achilles’ Passion for Briseis börjar det verket, /
hur hon rövas och hur furstarna skiljs åt i вред. /
Vad är väl Odysseen? Jo, диктуй ом kvinnan som åtrås /
av en mängd friare, då maken ej återvänt hem». (II, rad 371-376)
«Att en moder fläckat sitt svärd med blodet från barnen, /
kom sig av smärtan, när den man som hon älskade svek». (II, rad 387-388)
«Inte tål jag klimatet, kan ej dricka vattnet de har här, /
gillar ej landet självt: varför, är inte helt klart». (III:3)
”Nära de stjärnor som bildar den erymantiska björnen /
ligger det land där jag bor, hardfruset, pinat av frost. /
Längre mot norr fins Bospor, Don och de skytiska träsken /
samt ett par orter vars namn knappast nån alls kännertil. /
Bortom där råder blott köld, där ingen kan leva … /
Ack, hur nära jag bor gränsen där världen tar slut!” (III:4b, rad 47-52)
«Att Fortuna ger och tar som hon vill vet ju alla: /
var nån en Croesus nyss, blir han en Irus hux flux». (III:7)
”då skall ni veta att under de stjärnor, vars sken aldrig nårtill /
havsytan, måste jag bo mitt i barbarernas land”. (III:10, рад 3-4)
”Вем черепе кэнна Гектор, ом Троя гиннатс ав ликан? /
Hjältens liv blev bekant först genom hemstadens fall». (IV:3, рад 75-76)
«Runt omkring bor det folk, som trivs med att plundra och döda» (IV:4, рад 59)
12 августа 2021 г.
Я прочитал это в переводе Артура Лесли Уиллера (переиздано в 1939 г.).
«..exorant magnos carmina saepe deos»
С одной стороны — добрая часть (еще есть надежда) людей получает мало (или не получает) удовольствия, выслушивая жалобы и причитания, а также принимая участие в стенаниях и жалобах. стоны; с другой стороны — лишь бы обиды приобрели некую «историческую ценность», лишь бы можно было исследовать специфику (лирического) мышления отдельного социального класса (в том числе представителей криминального мира — и вот тебе Дэвид Боуи!). В случае «другой стороны» авторское недовольство Судьбой и компульсивностью Парки можно рассматривать как уникальное и «архетипическое» явление (может ли феномен быть архетипическим — это вопрос к..ммм..Гуссерлю?).
«Ergo quae iuvenis mihi non nocitura putavi
scripta parum prudens, nunc nocuere seni»
Любопытно, что Овидий (по понятным причинам) не называл ни жену, ни друзей по имени — через тысячелетия такое «любопытство» позволяет нам, благодарным и эгоцентричным читателям, глубоко проникнуться правдой (правдами) поэта. В какой-то мере такая безымянность (не путать с вездесущей анонимностью) способствует превращению литературы из реалистической в реальную, из экзистенциальной в повседневную, из порядка в привычку. Это не хорошо и не плохо, как и т. е. просыпаться в 5 и вставать только в 7.
«Crede mihi, bene qui latuit bene vixit..»
Мне (даже) неоспоримо нравится стиль Овидия и его мироощущение (не только «взгляд») — предположим, можно было бы прожить около года, чтение (вслух) только Аморе и Тристия. Является ли это каким-то извращенным скрещиванием воспоминаний или романтизированной душевной мативностью, пусть разбирается патологоанатом.
поэтиссимо
16 января 2019 г.
«Mă uit la ţara asta, nenorocit ce sunt,
Căci nu se află ţară mai tristă pe pământ!
Iar oamenii de-aicea, o, cine-a dăruit,
Cu numele de oameni, acest popor cumplit?
Cu fiarele sunt una, la fire şi la trup!
Au, oamenii aceştia, apucături de lup!
Ei nu respectă legea; o sfarmă sub picior!
Justiţia cetăţii se pleacă forţei lor!
Aici dreptatea zace sub pumnul lor, gemând!
Aici dreptatea piere sub spadele sunând!»0004 Начало сильное, но исчезло. Первые две книги прекрасны и сильны. 3-я очень хороша. Но последние два мне не подошли.
13 января 2021 г.
Suspoiceas-epístolas «ad amicos» son muy bellas. Ovidio es lo mas grande que hay.
2 апреля 2022 г.
Illustris viri dolorosa carmina cor tuum tangent, et post millennia lamentabile fatum hominis tibi retegent.
Nunc familia tecum laetitiae plena adest, patriae viriditate fragranti delectaris et beatitudinis flumen suaviter potas, postea subito fulgor superorum omnia cara adimit.
Enim nemo nostrum praescit fortunae mendaces motus, eo minus illos mutare queat. Dilige istud momentum felix, memento illud esse fugax.
***
Romėnų dainiaus ilgesio giesmė
Skirta ir tau, skaitytojau brangus,
Jeigu manai, kad laimė — neišsenkanti versmė,
Jeigu tiki, jog visuomet šypsustaustaust.
17 октября 2017 г.
Я знаю, что многим эта работа не нравится.