Известный монолог Чацкого «А судьи кто?» (Горе от ума Грибоедов)
«Горе от ума» связано с Москвой, возникшей после войны 1812 года. Содержание и персонажи комедии – это эпоха декабристов 1820-х годов. В ней протест против взяточников, чиновником, невежества, лжи, крепостного права.
Грибоедов любил Родину теплее и нежнее своих соотечественников, выставлявших напоказ свой патриотизм. Жизнь, полная подвигов и опасностей, вовлекла его в ряды войск, где он избавлялся хотя бы на время от семейных и светских отношений, среди которых он задыхался. Александр Сергеевич записался в полк волонтером, но пока организовывался этот полк, Наполеон успел покинуть Россию. Но вместо того, чтобы вернуться и снова зажить с Фамусовыми и Загорецкими, он предпочел всякой чиновничьей карьере кавалерийскую службу в глухих закоулках Белоруссии.
А. С. Грибоедов всегда отрицал, что списывал своих героев с реальных лиц, говоря, что карикатуры он ненавидит.
Но в образе Чацкого отразились многие черты самого Грибоедова: горячий, порывистый, независимый, свободолюбивый, резкий, горячо и искренне любящий свою Родину.
Когда–то Чацкий жил и воспитывался в доме Фамусова, потом дом и где-то скитался три года. Чацкий является в дом с внезапностью грома, своим появлением переполошив всех. Недаром Фамусовым говорит:
— Три года не писал двух слов!
И грянул вдруг как с облаков.
Какой же он, Чацкий? Он любит свою Родину и возвратившись говорит:
— Когда ж постранствуешь, воротишься домой,
И дым Отечества нам сладок и приятен!
Речь его кипит умом и остроумием. У него есть сердце и он честен. Этот человек не только умный, но и развитый, и как говорит о нем горничная Лиза:
— …Кто так чувствителен, и весел, и остер,
Как Александр Андреич Чацкий!
Меткое, свободное, пламенное слово – вот оружие Чацкого. Молчалин так говорит о нем:
— Ах! Злые языки страшнее пистолета.
Чацкий вбегает к Софье прямо из дорожного экипажа, не заезжая к себе домой.
— Не человек, змея!
Чацкий верит в ее любовь, верит так, что не замечает ее отношения к себе. Но небольшое прояснение происходит после того, как Молчалин упал с лошади. Когда это произошло, Софья вскрикнула:
— Ах! Боже мой! упал, убился!
Чацкий понимает, что Софья его не любит, но не осознает этого до конца. Он хочет понять, почему она предпочла подлому, низкому Молчалину умного и смелого Чацкого?
Софья на протяжении всей комедии сторонится Чацкого, высмеивая его достоинства. Она не оставляет никаких недомолвок, она пряма и искренна и, несмотря на все внимание Чацкого, задает ему вопрос:
— На что вы мне?
Теперь уже Чацкий не требует от Софьи ответных чувств, он хочет разобраться в ее поступках, хочет знать достоинства Молчалина, которые увидела в нем.
В третьем действии он раньше всех приезжает на бал, чтобы откровенно поговорить с Софьей, и задает ей вопрос:
— Дознаться мне нельзя ли,
Хоть и некстати, нужды нет:
Кого вы любите?
После уклончивого ответа она признается, что ее отталкивает от Чацкого его непохожесть на других. Чацкий и сам это понимает:
— И я чего хочу, когда все решено?
Мне в петлю лезть, а ей смешно.
Признание Софьи удивляет Чацкого, и он теряет осторожность:
— Я странен, а не странен кто ж?
Тот, кто на всех глупцов похож;
Молчалин, например…
Как только Софья услышала это, снова замкнулась. Но после этого в ней растет злобное раздражение…
Но Чацкий еще не успокоился. Он хочет понять какие чувства у Молчалина к Софье. Молчалин хитер, и его единственная страсть – сделать карьеру. Софья для него всего лишь способ, чтобы подняться. Чацкий напрасно недооценивал Молчалина. Его безмолвие вовсе не глупость. Белинский писал: «Молчалин дьявольски умен, когда дело касается его личной выгоды».
Даже Софья в увлечении говорит о нем:
— …Он наконец: уступчив, скромен, тих.
В лице ни тени беспокойства,
И на душе проступков никаких,
Чужих и вкривь и вкось не рубит…
В ее словах вырисовывается истинный портрет Молчалина: умный, подлый, ничтожный, изворотливый, не имеющий собственных убеждений. Молчалин готов вынести любые унижения в борьбе за власть, богатство, силу. Итак, Молчалин – полная противоположность Чацкому.
Известный монолог Чацкого «А судьи кто?» рожден протестом» его отдают на суд Скалозуба! Но направлен этот монолог и против крепостного права, в нем идет речь об алчной страсти к мундирам и чинам. Чацкого возмущает, что его кто-то осуждает, ему навязывают службу, на что он отвечает:
— Служить бы рад, прислуживаться тошно.
— Кто служит делу, а не лицам…
Чацкий хочет служить Отечеству, рвется к занятиям наукой, к свободной жизни. Он не хочет ни перед кем преклоняться и никогда не станет этого делать. Но Фамусов опасается, говоря о нем:
— Он вольность хочет проповедать!
— Да он властей не признает!
«Не суди да не судим будешь» — гласит народная мудрость.
Чацкий – беспощадный судья обычаев «фамусовского» общества, сам попадает под суд, в котором у него нет адвоката, но зато есть много обвинителей.
На балу Чацкий за короткий срок всех настроил против себя едкими репликами и насмешками. Он дает волю языку: рассердил старуху Хлестову, дал невпопад несколько советов Горичевым, резко оборвал графиню – внучку и опять задел Молчалина. Чацкий выходит из комнаты очень расстроенный и опять идет к Софье, надеялся на сочувствие. Он доверяет ей свое душевное состояние:
— … мильон терзаний
Груди от дружеских тисков,
Ногам от шарканья, ушам от восклицаний,
А пуще голове от всяких пустяков.
Душа здесь у меня каким-то горем сжата…
Он жалуется ей, не подозревая, какой заговор созрел против него. Софья устала от колкостей Чацкого и случайно роняет:
— Он не в своем уме.
Ей так проще объяснить язвительность Чацкого. Софья сначала напугалась, но чуть позже ее невольное предательство стало обдуманной местью:
— А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить,
Угодно ль на себе примерить?
Софья, друг Чацкого, которую он любит, наносит ему удар в спину.
Чацкий восклицает:
— Так! Отрезвился я сполна…
Что же это: поражение или прозрение? Гончаров сказал так: «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь, смертельный удар количеством силы свежей».
Что же видит Чацкий вокруг себя? Людей, которые ищут чинов, крестов, выгодной женитьбы. Он озлоблен на всех:
-… И на весь мир излить всю желчь и всю досаду.
С кем был! Куда меня закинула судьба!
Все гонят! все клянут! Мучителей толпа,
В любви предателей, в вражде неутомимых,
Рассказчиков неукротимых,
Нескладных умников, лукавых простяков,
Старух зловещих, стариков…
И он уезжает из Москвы:
— Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.
Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок!
Карету мне, карету!
Чацкий обличает ложь и все то, что отжило, все то, что заглушает новую жизнь. Он знает, что воюет и что должна принести ему эта жизнь.
Изначально прототипом Чацкого был Чаадаев, который высказывал мысли о духовном застое, о национальном самодовольствии, также был объявлен сумасшедшим. В образе Чацкого представлена декабристская молодежь того времени накануне восстания. Слова Чацкого выражают мечтания поколения, мысли, связанные с вопросами прав и занятий молодого человека. Недаром Чацкий прямо говорит о своих трудах и этим самым хочет получить награду за них в любви Софии. Он упоминает о них:
— Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется — враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К наукам творческим, высоким и прекрасным…
Чацкий говорит о себе как об одном из этих людей.
Чацкий – чужой среди своих. Именно поэтому он становиться в глазах общества, в котором вырос, сумасшедшим. Заграничные либеральные идеи начисто вытеснили из него предрассудки московского общества.
Он оказался абсолютно одиноким среди своих соотечественников.
Чацкий — участник двух сюжетных линий, двух конфликтов. Во-первых, это любовный треугольник Чацкий – Софья – Молчалин. Во-вторых, это противостояние Чацкого и фамусовского общества.
Грибоедов писал, что в его пьесе «двадцать пять глупцов на одного здравомыслящего человека». Но ум Чацкого в фамусовском обществе не просто бесполезен, он является бесспорным недостатком. «Да этакий ли ум семейство осчастливит?» — говорит Софья о Чацком.
Чацкий один смотрит на московскую жизнь здраво. Все герои комедии довольны своим положением, а Чацкий может его критиковать. Тем самым он разрушает основу существования фамусовского общества. Главный герой высмеивает любовь Софьи к Молчалину. Поэтому-то у неё и срывается с языка фраза: «Он не в своем уме». И пусть Софья сказала это случайно, она рада, что собеседник понял её в прямом, а не в переносном смысле:
Готов он верить!
А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить,
Угодно ль на себя примерить?
Прототипом Чацкого стал декабрист Чаадаев.
Явное созвучие в фамилиях еще раз подчеркивает замысел автора: показать вольнолюбивого, целеустремленного и способного возродить Россию, утонувшую в лести и предрассудках, человека. Чацкий всеми силами пытается открыть глаза фамусовскому обществу и убеждениями, и высмеиванием. Но стена между такими как Чацкий И Фамусов не поддается разрушению, поэтому не понятно: Чацкий ли отвергает общество или общество Чацкого? Все зависит от личной точки зрения. Фамусовское общество считает себя абсолютным победителем, а чАцкий удаляется не с торжеством, не с видом побежденного, а свидом человека, который разочаровался в самом дорогом:
Вон из Москвы! Сюда я больше не ездок…
Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок…
И Чацкий действительно должен был бежать, потому что такая жизнь как у Фамусова и его знакомых губительно, паразитически действует на сознание человека. Чацкий осознал, что в такой атмосфере можно задохнуться:
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет.
Чацкий стал предшественником романтических героев: ищущих свободу, отвегнутых (или отвергающих?) общество. И как ни различны Печорин у Лермонтова и князь Андрей у Л. Толстого – они все так же, как и Чацкий страдают от нехватки правды и невозможности найти свободную истину.
Журнал — Интернет-журнал «Филолог» — 1680915608
Главная > Выпуск № 10 > Монолог Лизы: Вольные вариации на тему комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума»
Александра Гембик
Монолог Лизы:
Вольные вариации на тему комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума»
О, как мне жаль Александра Андреевича Чацкого. Всё при нём. И чувствителен, и весел, и остёр. Он любит Софью, а она слепа. Помню его расставание с Софьей – спрашиваю: «Что, сударь, плачете? Живите-ка смеясь». А он в ответ: «Недаром, Лиза, плачу, кому известно, что найду я воротясь? И сколько, может быть, утрачу».
Бедняжка, как будто знал, что Софья полюбит другого.
Да ладно хоть бы замена была достойная, а то Молчалин. Да как же ему не совестно так играть чувствами Софьи Павловны? О Боже, не дай, чтобы об этой любви узнал Павел Афанасьевич. Ведь запрёт, да ладно ещё со мной, а то, помилуй Бог, всех вместе вон прогонит: и меня, и Молчалина. А Софье всё нипочём. Сидит, запершись, целыми ночами со своим избранником, а мне что делать? Я уж и так не знала, что сказать барину. Роман, говорю, читает.
Павел Афанасьевич тоже хорош. Старик, а туда же! Чуть свет – и он уж здесь. Жмётся, заигрывает. Мол, зелье я! Привлекательная, вредная, проказ и ветру на уме, а сам-то разве не ветреник, опомнился бы – ведь старик. Не дай Боже, Софья чего услышала бы! Я ему так и сказала: чуть дверью скрипнешь, чуть шепнёшь, всё слышит, а он мне: «Всё ты лжёшь!» Но ушёл всё-таки, минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь.
А она, счастливая, часов не наблюдает – ну, конечно, пусть не наблюдает, её власть, а в ответ мне за неё пропасть.
Да и ради чего! Александр Андреевич – это да!.. Скучно ему здесь. Говорят, лечился он на кислых водах, да не от болезни, чай, от скуки повольнее. И вот приехал: надежда, вера, любовь – да поздно. Она с Молчалиным ночи напролёт сидит, сама мне говорила; мол, возьмёт он руку, к сердцу жмёт, из глубины души вздохнёт – ни слова вольного, и так вся ночь проходит… Мне тогда её тётушка на ум пришла. Как из дому у ней молодой француз сбежал. Хотела схоронить свою досаду, да не сумела, забыла волосы чернить и через три дни поседела.
Твердила же я ей, не будет от любви от этой прока. Ну, даже если б любил её Молчалин, что ж из того? Барин, как все московские, желал бы зятя со звездами да с чинами, как Скалозуб – и золотой мешок, и метит в генералы. А по мне – так будь военный, будь он статский, лучше Александра Андреевича не найти. А что остёр он, да шутит, так на это и Скалозуб горазд, ведь нынче кто не шутит? А она всё – Молчалин. А что он? С барышней скромен, а с горничной повеса.
Ну, люди то в нашей стороне: она к нему, а он ко мне. А я любви до смерти трушу, но как же не полюбить мне буфетчика Петрушу? Он и прям, и прост, не то что эти. Плетут, плетут, да сами же и запутаются в этой паутине. А нынче ещё лучше. Слыхала я, что Чацкий сошёл с ума. Да не поверю я в байки эти. А если и сошёл с ума, так только от любви к Софье. Вот барышня тоже: один, как камень, а она к нему, а кто душой всей, так она от него.
Ну, теперь это уж всё! Барышня всё узнала, вывела этого негодяя на чистую воду. Ох, как же она переживает такое предательство! Ведь переживаю и я! Сколько себя помню, всегда вместе были. Ведь воспитана я в этом доме, и не столько она мне барышня, сколько подруга. Полюбила я её всем сердцем, да и как же не полюбить! А вот если б я была на месте Софьи, несомненно Александру Андреевичу бы сердце отдала. Уж больно нравится он мне… Ох, что это я заговорилась, бежать надо, поздно совсем.
Наша страница в FB:
https://www.
facebook.com/philologpspu
Первоисточников — Гром, Совершенный Разум | От Иисуса ко Христу | ФРОНТЛАЙН
Это таинственное стихотворение, обнаруженное среди гностических рукописей в Наг-Хаммади, рассказано женщиной-божественной открывательницей.
«»Гром Совершенный Разум» — чудесное, странное стихотворение. Оно говорит голосом женская божественная сила, но та, которая объединяет все противоположности. Тот, который не только говоря у женщин, но и у всех людей. Который говорит не только на граждане, а пришельцы, как говорится, в бедных и в богатых. Это стихотворение, которое видит сияние божественного во всех аспектах человеческой жизни, от убогости трущоб Каира или Александрии, какими они могли бы быть, люди большого богатства, от мужчин до женщин и рабов. В этом стихотворении божественное проявляется во всех и самых неожиданных формах…
‘Thunder Perfect Mind’, возможно, был написан в Египте. Наверное, это написано
кем-то, кто знает традиции Исиды, знает традиции евреев.
Это показывает, что это движение выросло в мире, где евреи, египтяне,
Греческие, римские традиции смешиваются и смешиваются и хорошо известны многим.
утонченные люди. Все, что вам нужно было сделать, это путешествовать по городу, как Карнак,
и вы видели все эти образы, и эти различные религии, и эти различные
смешение культур».
— Элейн Пейджелс, из ее интервью FRONTLINE’s
От Иисуса ко Христу
Гром, Совершенный Разум
Перевод Джорджа У. Макрея
Я был послан от силы,
и я пришел к тем, кто размышляет обо мне,
и я был найден среди ищущих меня.
Взгляните на меня, вы, размышляющие обо мне,
и вы, слушающие, послушайте меня.
Вы, кто меня ждет, возьмите меня к себе.
И не прогоняй меня с глаз своих.
И не заставляй меня ненавидеть ни голос твой, ни слух твой.
Не оставайся обо мне в неведении нигде и никогда. Будьте начеку!
Не игнорируй меня.
Ибо я первый и последний.
Я почитаемый и презираемый.
Я блудница и святая.
Я жена и девственница.
Я <мать> и дочь.
Я члены моей матери.
Я бесплодна
и многие ее сыновья.
Я та, чья свадьба великолепна,
и я не вышла замуж.
Я повивальная бабка и нерожавшая.
Я – утешение моих родовых схваток.
Я невеста и жених,
и это мой муж родил меня.
Я мать моего отца
и сестра моего мужа
и он мой потомок.
Я раб того, кто подготовил меня.
Я правитель своего потомства.
Но это он породил меня раньше времени в день рождения.
И он мой потомок в (должное) время,
и моя сила от него.
Я посох его силы в юности,
и он жезл моей старости.
И все, что он пожелает, со мной случается.
Я тишина непостижимая
и мысль о которой вспоминают часто.
Я голос, чей звук многообразен
и слово, чье появление множественно.
Я — произнесение моего имени.
Почему вы, ненавидящие меня, любите меня,
и ненавидите любящих меня?
Вы, кто отвергает меня, исповедуйте меня,
и вы, кто исповедует меня, отвергайте меня.
Вы, говорящие правду обо мне, лгите обо мне,
а вы, которые солгали обо мне, скажите правду обо мне.
Вы, кто меня знает, не ведайте меня,
и те, кто не знает меня, пусть знают меня.
Ибо я есть знание и невежество.
Я стыд и дерзость.
Я бессовестный; Мне стыдно.
Я сила и страх.
Я война и мир.
Внемлите мне.
Я тот, кто опозорен и велик.
Внемлите моей бедности и моему богатству.
Не превозносись надо мной, когда я буду изгнан на землю,
и ты найдешь меня среди тех, что грядут.
И не смотри на меня на навозной куче
и не уходи и не оставляй меня брошенным,
и ты найдешь меня в королевствах.
И не смотри на меня, когда я брошен среди тех, кто
посрамлен и в малейших местах,
и не смейся надо мной.
И не бросай меня в число убитых насилием.
Но я, я сострадательный и жестокий.
Будь начеку!
Не возненавидь мое послушание
и не люби мое самообладание.
В моей слабости не оставляй меня,
и не бойся моей силы.
Ибо почему ты презираешь мой страх
и проклинаешь мою гордость?
Но я та, что существует во всех страхах
и силе в трепете.
Я слабая,
и я в хорошем месте.
Я неразумен и я мудр.
Почему ты ненавидишь меня в своих советах?
Ибо я буду молчать среди молчащих,
и явлюсь и буду говорить,
За что же вы возненавидели меня, греки?
Потому что я варвар среди варваров?
Ибо я мудрость греков
и знание варваров.
Я суд греков и варваров.
Я тот, чей образ велик в Египте
и тот, у кого нет образа среди варваров.
Меня везде ненавидят
и везде любят.
Я тот, кого называют Жизнью,
а ты назвал Смертью.
Я тот, кого называют Законом,
и вы вызвали Беспредел.
Я тот, кого вы преследовали,
и я тот, кого вы схватили.
Я тот, кого ты разбросал,
и ты меня собрал.
Я тот, перед кем ты стыдился,
и ты был бесстыден передо мной.
Я та, кто не празднует,
и я та, чьи праздники многочисленны.
Я, я безбожник,
и я тот, чей Бог велик.
Я тот, о ком ты размышлял,
и вы презираете меня.
Я неученый,
и они учатся у меня.
Я тот, кого ты презирал,
и ты размышляешь обо мне.
Я тот, от кого ты скрывался,
и ты являешься мне.
Но всякий раз, когда вы прячетесь,
Я сам появлюсь.
Ибо всякий раз, когда ты появишься,
Я сам от тебя спрячусь.
Те, кто […] к этому […] бессмысленно […].
Забери меня […понимание] от горя.
и возьмите меня к себе от понимания и горя.
И возьми меня к себе из мест безобразных и разоренных,
и ограби из тех, что хороши, хотя и в безобразии.
Из стыда возьмите меня к себе бессовестно;
и из бесстыдства и стыда
упрекайте в себе члены мои.
И подойдите ко мне, вы, кто знает меня
, и вы, кто знает мои члены,
и установите великих среди малых первых созданий.
Подойди к детству,
и не пренебрегай им, потому что оно маленькое и маленькое.
И не отворачивай в некоторых частях величия от малости,
ибо малое познается из величия.
Почему ты меня проклинаешь и чтишь?
Ты ранил и помиловал.
Не отделяй меня от первых, кого ты знаешь.
И никого не изгоняй и никого не отвергай
[…] не отвергай и [… не знай] его.
[…].
Что мое […].
Я знаю первых, а те, кто после них, знают меня.
Но я разум […] и остальных […].
Я есмь знание моего исследования,
и нахождение тех, кто ищет меня,
и повеление тех, кто вопрошает меня,
и сила сил в моем знании
ангелов, которые были посланы по моему слову,
и богов в их временах по моему совету,
и духов каждого мужчины, который существует со мной,
и женщин, которые живут во мне.
Я тот, кого почитают, и кого восхваляют,
и кого презирают с презрением.
Я мир,
и из-за меня пришла война.
А я иностранец и гражданин.
Я субстанция и тот, у кого нет субстанции.
Те, кто не связаны со мной, не знают меня,
и те, кто в моей субстанции, знают меня.
Те, кто рядом со мной, не знали меня,
и те, кто далеко от меня, те, кто знал
мне.
В день, когда я рядом с тобой, ты далеко от меня,
и в день, когда я далеко от тебя, я рядом с тобой.
[Я …] внутри.
[Я есть …] естеств.
Я […] создание духов.
[…] просьба душ.
Я управляемый и неуправляемый.
Я единение и распад.
Я пребывающий и растворяющийся.
Я тот, что внизу,
и они подходят ко мне.
Я — приговор и оправдательный приговор.
Я, я безгрешный,
и корень греха исходит от меня.
Я похоть в (внешней) внешности,
и внутреннее самообладание существует во мне.
Я слух, доступный каждому
, и речь, которую невозможно уловить.
Я немой, который не говорит,
и велико множество моих слов.
Слушай меня мягко и учись у меня грубости.
Я та, что кричит,
и я низвергнут на лицо земли.
Я готовлю хлеб и мой разум внутри.
Я есть знание своего имени.
Я кричу,
и слушаю.
Я появляюсь и […] хожу в […] печати моей […].
Я […] защита […].
Я тот, кого зовут Истиной
и беззаконием […].
Ты чтишь меня […] и шепчешь против меня.
Вы, побежденные, судите их (победивших вас)
до того, как они осудят вас,
потому что в вас есть судья и лицеприятие.
Если тебя осудит этот, кто тебя оправдает?
Или, если он вас оправдает, кто сможет вас задержать?
Ибо то, что внутри вас, это то, что снаружи вас,
и тот, кто формирует вас снаружи
, это тот, кто формирует вас внутри.
И то, что ты видишь вне себя, ты видишь внутри себя;
видно и это ваша одежда.
Услышьте меня, слушатели
и узнайте мои слова, вы, кто меня знает.
Я слух, доступный всему;
Я — речь, которую невозможно схватить.
Я имя звука
и звук имени.
Я — знак буквы
и обозначение подразделения.
А я […].
(пропущено 3 строки)
[…] свет […].
[…] слушателей […] вам
[…] великая держава.
И […] имя не переместится.
[…] тому, кто меня создал.
И я назову его имя.
Взгляните же на его слова
и на все написанное, которое было завершено.
Внемлите же вам, слушатели
а также и вы, ангелы и посланные,
и вы, духи, восставшие из мертвых.
Ибо я один существую,
и у меня нет никого, кто меня осудит.
Ибо много приятных форм, существующих в многочисленных грехах,
и несдержанности,
и постыдных страстях,
и мимолетных удовольствиях,
которые (люди) обнимают, пока не протрезвятся
и не восходят к месту своего упокоения.
И меня там найдут,
и будут жить,
и больше не умрут.
Джеймс М. Робинсон, изд., Библиотека Наг-Хаммади, исправленное издание.
HarperCollins, Сан-Франциско, 19 лет.90.
Проект по переписыванию монолога эпохи Возрождения — цифровое портфолио Клаудии Монаррес персонажей читать вслух в романе, а затем создавать образ, отражающий личность персонажа и другие черты. Я должен был стать графством Пэрис, матерью, которая должна была выйти замуж за Джульетту.
После прочтения романа Кооператив выбрал любимый монолог, длинную речь, в которой участвует только один персонаж. Я выбрал монолог Ромео в акте 5, сцена 3, строки 82-131, когда Ромео посещает гроб Джульетты, намечает графство Париж, а затем убивает себя из-за своего горя по поводу кончины Джульетты.
Затем, создавая наш монолог, мы должны были пройти через множество критических замечаний через наших собственных товарищей по команде в «Мозговом центре» или небольшую группу коллег, которые также писали аналогичные работы. После уточнения нашего монолога мы должны были интерпретировать его через «Среду» или физический характер произведения.
Например, моим медиумом должна была быть глава в романе или чтение из книги. Другими примерами медиумов были письма, рассказы или пародии. Наконец, весь Кооператив прочитал свой монолог в публичной библиотеке Чула-Виста перед своими родителями, чтобы поделиться своей работой!
Оригинал Пьеса монолога
«Изменение способов»
«Живые скважины и Bre Propsperous, Balthasar, Farthasar, Farthasar, Farthasar, Farthasar, и Farthasar, и Farhasar, Farthasar, Farthasar, Farthasar. Бальтазар стоял перед надгробием, наблюдая, как его хозяин неторопливо входит в гробницу Капулетти. Бальтазар был встревожен прощанием Ромео и с каждым мгновением становился все более и более беспокойным. Бальтазар быстро решил пойти против воли Ромео и посмотреть, здоров ли он.
Бальтазар повернул голову, чтобы заглянуть в вход в гробницу, но смог разглядеть лишь слабые очертания фигуры. Он напрягся сильнее, чтобы увидеть тело, лежащее на каменном полу, и еще одно на поверхности гроба.
Он начал волноваться, стараясь не представить, что могло случиться с его дорогим другом Ромео. Он молча вышел в коридор, стараясь не привлекать к себе внимания. Голос фигуры становился слышнее с каждым шагом, и Бальтазар мгновенно узнал Ромео. Бальтазар присел за упавшей серой колонной, подальше от поля зрения Ромео. Рядом с Ромео лежит Джульетта, а у его ног неподвижно лежит граф Парис. С безопасного расстояния Бальтазар знал, что Парис погиб от безумного замысла Ромео. Еще больше его смутило то, что Ромео поднял обмякшее тело Париса, а затем положил его рядом с Джульеттой. Ромео начал говорить с мертвыми телами, еще больше запутав Бальтазара.
Ромео пробормотал Парису: «Как они говорят, что люди счастливы перед смертью? Как они могут назвать это блаженством, когда все, что я чувствую, это боль?» Затем он осторожно положил Пэрис рядом с Джульеттой на гроб. Затем Ромео повернулся к Джульетте с грустной улыбкой.
Что случилось с Ромео? Не сломался ли он под тяжестью горя, когда Джульетта умерла? Бальтазар задумался.
Вскоре Ромео прервал ход мыслей Бальтазара, приблизившись к Джульетте.
«О, любовь моя, моя невеста. смерть забрала твою жизнь, но смерть не разрушила твоей красоты. Вы еще не взяты. На твоих щеках и губах все еще есть румянец. По крайней мере, смерть не отняла этого». — с грустью сказал Ромео. Ромео быстро повернулся лицом к пещере, взревев в отчаянии.
«Тибальт! ты лежишь с миром? О, что еще я могу сделать, кроме как убить человека, убившего тебя, той же рукой? Бальтазар присел ниже, теперь боясь, что разъяренный Ромео заметит его. Ромео постоял там несколько мгновений, а затем в изнеможении рухнул на пол.
«Прости меня, дорогой кузен». Ромео встал, чтобы встать над Джульеттой, закрыв лицо руками. «Моя жена, почему ты должна быть такой красивой? Я верю, что смерть благосклонна и к вам, потому что она держит вас здесь для себя. Я боюсь за это, поэтому я останусь здесь с тобой и никогда не покину тебя. О, здесь я упрочу свой бесконечный сон и избавлю себя от невезения».
Затем Ромео вытащил из заднего кармана маленький пузырек с прозрачной жидкостью и открыл крышку.
«Глаза, взгляните в последний раз, потому что вы больше никогда не увидите. Оружие, примите свои последние объятия, потому что вы больше никогда не будете полезны. И, уста, Двери дыхания затворите лобзанием праведным, ибо уже никогда не откроетесь». Ромео наклонился, чтобы страстно поцеловать Джульетту, и поднес флакон к губам.
«О, чудесный спаситель. Облегчи мои печали, мои беды и невезение, ибо я устал от своего несчастья. За мою единственную любовь, Джульетта! Ромео выпил напиток с кашлем, затем схватился за живот. «Аптекарь не лгал. Препараты действуют быстро. С удовлетворительным концом я умру». Ромео внезапно рухнул и лег сверху на Джульетту, чтобы никогда больше не двигаться.
Адаптация:
Шекспир, Уильям. Ромео и Джульетта. Англия: 1594, Акт 5 Сцена 3 Строки 82-131
Изысканный монолог к речи
«Изменение путей»
Ромео шел к гробу Джульетты неподвижно, а в ногах у его гроба Джульетты неподвижно шел Ромео.
«О, любовь моя, моя невеста. смерть забрала твою жизнь, но смерть не разрушила твоей красоты. Вы еще не взяты. На твоих щеках и губах все еще есть румянец. По крайней мере, смерть не отняла этого». — с грустью сказал Ромео. Ромео быстро повернулся лицом к пещере, вскрикнув от разочарования.
«Тибальт! ты лежишь с миром? О, что еще я могу сделать, кроме как убить человека, убившего тебя, той же рукой? Ромео постоял там несколько мгновений, а затем в изнеможении рухнул на пол.
«Прости меня, дорогой кузен». Ромео встал, чтобы встать над Джульеттой, закрыв лицо руками. «Моя жена, почему ты должна быть такой красивой? Я верю, что смерть благосклонна и к вам, потому что она держит вас здесь для себя. Я боюсь за это, поэтому я останусь здесь с тобой и никогда не покину тебя. О, здесь я упрочу свой бесконечный сон и избавлю себя от невезения». Затем Ромео вытащил из заднего кармана маленький пузырек с прозрачной жидкостью и открыл крышку.
«Глаза, взгляните в последний раз, потому что вы больше никогда не увидите. Оружие, примите свои последние объятия, потому что вы больше никогда не будете полезны. И, уста, Двери дыхания, запечатайте праведным поцелуем, ибо вам уже никогда не открыться». Ромео наклонился, чтобы поцеловать Джульетту, и поднес флакон к губам.
«О, чудесный спаситель. Облегчи мои печали, мои беды и невезение, ибо я устал от своего несчастья. За мою единственную любовь, Джульетта! Ромео выпил напиток с кашлем, затем схватился за живот. «Аптекарь не лгал. Препараты действуют быстро. С удовлетворительным концом я умру». Ромео внезапно рухнул и лег сверху на Джульетту, чтобы никогда больше не двигаться.
Адаптация:
Шекспир, Уильям. Ромео и Джульетта. Англия: 1594, Акт 5, Сцена 3, Строки 82-131
Я изменил продолжительность своего монолога, потому что для того, чтобы каждый мог прочитать свой Монолог, у нас должно было быть правило, чтобы наш монолог не длился более двух минут.
Из-за того, насколько длинным был мой Монолог, он превышал ограничение по времени на одну минуту и четырнадцать секунд. Мне пришлось урезать историю, чтобы рассказать ее, что привело к потере точки зрения Бальтазара и изменению ее всеведения от третьего лица.
Привычки сердца и разума 4 ФАРАФЕР. и изменил мысли моего монолога. Например, мой монолог сначала должен был быть новеллой о взгляде друга Ромео Бальтазара, когда он видит разглагольствования Ромео, а затем совершает самоубийство, но из-за ограничения по времени в две минуты и короткого времени запоминания я решил усовершенствовать свою пьесу, чтобы она соответствовала факторы.
Во время проекта «Монолог» я считаю, что у меня выросла привычка к настойчивости из-за фактического действия чтения перед довольно большой толпой. Я обнаружил, что я, как человек, очень нервничаю и беспокоюсь, когда нахожусь в полном внимании других, из-за своей краткости.
Но когда я вышел на сцену, я почувствовал сильное волнение перед выступлением. Я чувствовал, что если я собираюсь читать перед толпой людей, которых я не знаю, я должен производить первое впечатление уверенности, а не казаться нервным.
Работая над проектом «Монолог», я чувствую, что мне не хватало Привычки к сотрудничеству при совершенствовании своего медиума и монолога. Я верю в это, потому что, когда у нас было свободное время для работы, я взял на себя задачу доработать свою статью индивидуально, а не члены моего аналитического центра, чтобы помочь мне. Я нахожу это привычкой, так как думаю, что отнимаю у них время просмотром своей работы. Мне не следует так думать, поскольку предоставление другим коллегам возможности проверить мою работу помогает найти ошибки, которые я раньше не замечал. Спасибо Реанне, Нику, Софии, Арлин и Исааку за то, что помогли мне сделать мою работу как можно лучше!
Привычка сердца и ума, которой, как мне казалось, мне также не хватало в проекте «Монолог», заключалась в осознанности во время пребывания в «зеленой комнате» спектакля.
Пока одна группа читала свой монолог, другая группа должна была оставаться в комнате в стороне от сцены. Из-за того, что почти все нервничали, большую часть времени они были разговорчивы. Я должен был знать, как неуважительно говорить, когда кто-то читает, и я должен был подойти и сказать всем, чтобы они были менее разговорчивыми.
Любимые, незабываемые моменты
Во время выступления с монологами в публичной библиотеке Чула-Виста одними из моих любимых моментов были проверка микрофона, ожидание начала выступления и удивление всех остальных монологи. Во время тестирования микрофона все в основном дурачились во время стресса и беспокойства, что поднимало мне нервное настроение. В ожидании выступления я почувствовал тяжесть нервозности в груди, наблюдая, как человек передо мной заканчивает свою пьесу, но затем, после чтения, я почувствовал, как волна спокойствия, достижения и счастья накрыла меня, когда я шел в гримерку. .
Момент, который я никогда не забуду, был после выступления Сэмюэля, большая часть Кооператива встала и начала петь его припев.