Статья «М.В. Ломоносов и основание Московского Университета»

«Московские Ведомости» № 12 от 12 января 1905 г.

М.В. Ломоносов и основание Московского Университета 1755-12 января 1905

Полтораста лет минуло с тех пор, как просвещенный русский государственный деятель, при помощи человека, про которого Пушкин сказал, что он «сам был первым русским университетом», положил в первопрестольной Москве основание первому рассаднику высшего образования в России….

Юный царедворец (Иван Иванович Шувалов, родился в 1727 году), несмотря на выпавший на его долю «случай», оставался человеком простым и доступным, каковым его сделало воспитание, данное ему его матерью Татианой, в весьма скромных материальных условиях. Вероятно, влиянию матери обязан был Иван Иванович и любовью своею к просвещению. Сохранились его письма, в которых он мечтает об устройстве в России гимназий и народных училищ. Весьма скоро сблизился с Ломоносовым, который был вдохновенным борцом за распространение просвещения в России. Весьма вероятно, что первую мысль об основании Университета в Москве подал Ивану Ивановичу именно Ломоносов. По крайней мере, в одной позднейшей записке своей Михаил Васильевич говорит о себе, что он «первый причину подал к основанию помянутого корпуса» (то есть университета)…. Начались бесконечные обсуждения и прения.

И.И. Шувалов, немало читавший и обладавший большим здравым смыслом, во многом не соглашался с Ломоносовым. Последнему хотелось перенести целиком в Россию иностранные образцы, с которыми он сжился и которые полюбил на месте. Шувалов же рассуждал с точки зрения простого русского человека, которому иностранные образцы были чужды и во многом казались неприменимыми к русской жизни. Сохранилось, например, любопытное указание на то, что Ломоносов хотел во что бы то ни стало «вполне удержать образец Лейденского университета с его вольностями».

Какие «вольности» имел при этом ввиду Ломоносов? Полагаю, что главным образом полную свободу преподавания… Весьма возможно, что Ломоносов имел в виду, кроме этого, свободу обучения, то есть, что студент мог легко менять предметы и профессоров и держал в течение прохождения курса очень мало экзаменов… Шувалов отнесся к этим «вольностям» отрицательно, назвав их «несовместными вольностями» и признав их мало пригодными для России. На этой почве происходили очень продолжительные и горячие споры, потому что, как рассказывал Шувалов И.Ф. Тимковскому много лет спустя, «Ломоносов тогда много упорствовал в своих мнениях».

Не мало споров возбудил также вопрос о том, где, в каком месте Москвы быть зданию Университета. Явилось предположение расположить его в самом конце города, близ Земляного вала, у Красных ворот…, ему противополагалось другое, что Красные ворота слишком далеки от наиболее заселенной части города, и что Университет непременно должен быть по возможности ближе к самому ядру города.

Это последнее мнение восторжествовало. Было приобретено место в самом центре города, у Воскресенских ворот, где теперь воздвигнуто здание Городской Думы. Здесь долгое время и помещался Университет.

Затем дебатировался вопрос, устроить ли гимназию при самом Университете или отдельно от него. Ломоносов был безусловным сторонником первого…Доводы свои он выражал образно, говоря, что «без гимназии Университет, как пашня без семян».

Он (Шувалов) набросал черновик препроводительной бумаги, доношения в Сенат и, разумеется, все-таки тотчас же послал свой набросок Ломоносову… Письмо Ломоносова к Шувалову по поводу основания Московского Университета (без числа) было писано летом 1754 года. Вот оно.

«Полученным от вашего превосходительства черновым доношением Правительствующему сенату к великой моей радости я уверился, что объявленное мне словесно предприятие подлинно в действо произвести намерились к приращению наук, следовательно к истинной пользе и славе отечества.

При сем случае довольно я ведаю, сколь много природное ваше несравненное дарование служить может и многих книг чтение способствовать. Однако и тех совет вашему превосходительству не бесполезен будет, которые сверх того университеты не токмо видали, но и в них несколько лет обучались, так что их учреждения, узаконения, обряды и обыкновения в уме их ясно и живо, как на картине, представляются. Того ради, ежели Московский Университет по примеру иностранных учредить намеряетесь, что весьма справедливо, то желал бы я видеть план, вами сочиненный. Но ежели ради краткости времени или ради других каких причин того не удостоюсь, то уповая на отеческую вашего прев-ва ко мне милость и великодушие, принимаю смелость предложить мое мнение о учреждении Московского Университета кратко вообще.

1. …Того ради не смотря на то, что у нас ныне нет довольства людей ученых, положить в плане профессоров и жалованных студентов довольное число. Сначала можно приняться теми, сколько найдутся. Со временем комплект наберется. Остальную часть порожних мест сумму полезнее употребить на собрание университетской библиотеки, нежели сделать ныне скудный низкий план по скудости ученых, после, как размножатся, оный снова переделывать и просить о прибавке суммы.

2. Профессоров в полном университете меньше двенадцати быть не может в трех факультетах. В юридическом три: 1. Профессор всей юриспруденции вообще, который учить должен натуральные и народные права, также и узаконения римской древней и новой империи. 2. Профессор юриспруденции российской, который, кроме вышеписанных должен знать и преподавать внутренние государственные права. 3. Профессор политики, который должен показывать взаимные поведения, союзы и поступки государств и государей между собой, как были в прошедшие века и как состоят в нынешнее время.

В медицинском три же: 1.Доктор и профессор химии. 2.Доктор и профессор натуральной истории. 3.Доктор и профессор анатомии.

В философском шесть: 1.Профессор философии.2. физики.3.оратории.4.поэзии.5.истории.6.древностей и критики.

При университете необходимо должна быть гимназия, без которой университет, как пашня без семян. О ее учреждении хотел бы я кратко здесь вообще предложить, но времени краткость возбраняет».

В этих предположениях, то есть на самом письме, Шувалов сделал лишь три небольшие поправки, соединив философию с физикой и ораторию с поэзией. К последней кафедре древностей и критики он, кроме того, приписал «и геральдику».

Ответ Шувалова не сохранился, но нельзя сомневаться в том, что Ломоносовым был представлен обещанный план, который и составил проект университетского устава. Даже все предположения из приведенного письма вошли в этот проект устава, который при дополнении от 19 июля 1754 года был представлен И.И. Шуваловым в Правительствующий Сенат.

Императрица Елизавета Петровна утвердила устав Московского Университета 12 января 1755 года, в Татьянин день. Была ли это случайность или нет? …Не является ли таким образом «Татьянин день» данью сыновней благодарности любимой матери?…

Вскоре Ломоносов был огорчен вмешательством в дела создавшегося Московского Университета нового лица. Первым куратором Университета был И.И. Шувалов, но в непродолжительном времени таковым был назначен бывший учредитель и первый президент Академии Наук Лаврентий Блументростⁱ, вероятно, в память его прежней деятельности. В феврале 1755 года он был вызван в Петербург для совещания по вопросам, касавшимся дальнейшего устройства Университета, и тут произошли у него недоразумения с Ломоносовым, который не любил его и приравнивал его к ненавистному советнику академической канцелярии Шумахеру. …Неприятности эти длились, однако, к счастью для Ломоносова, недолго, так как Блументрост скончался в Петербурге уже 27марта 1755года. После этого влияние Ломоносова установилось в прежней мере и сохранились данные о его участии в приглашении профессоров, о печатании его сочинений на счет Московского Университета и в университетской типографии, о заботах его о Московских студентах, приезжавших в Петербург, и так далее.

Из приведенных документов видно, какую выдающуюся роль играл М.В. Ломоносов при основании Московского Университета… Великий русский грамматик вверил Москве и ее Университету свою теорию литературного языка. Ломоносов говорил: «Словесные науки в России не дадут никогда прийти в упадок российскому слову. Как не быть ныне Вергилиям и Горациям? Великая Москва, ободренная пением нового Парнаса, веселится своим сим украшением и показывает оное всем городам российским, как вечный залог усердия к отечеству своего основателя, на которого бодрое попечение и усердное представительство твердую надежду полагают российские музы о высочайшем покровительстве»…

Благоговейно вспоминая дело Ломоносова, мы призываем на помощь свободному и широкому развитию русской литературы и русских университетов и те великие народные силы, которыми создан Ломоносов….

А.В. Половцов

i Блументрост Лаврентий Лаврентиевич (1692-1755) – лейб-медик Петра I, первый президент СПб Академии наук, куратор Императорского Московского университета.

Разумен и велик: как архангельский крестьянин создал в России науку | Статьи

19 (8) ноября 1711 года родился человек, который навсегда стал для нашей страны символом просвещения, русского пытливого ума и стремления к прогрессу — Михайло Васильевич Ломоносов. Он познал Россию от крестьянской избы до императорского дворца, от Славяно-греко-латинской академии до рыбацких хижин. «Известия» вспоминают уникальную судьбу первого великого русского ученого.

Сын промысловика

Он появился на свет в деревне Мшанинской (ныне носящей его имя) под Холмогорами, в глухом углу тогдашней Архангелогородской губернии. Детство Ломоносова представляет непочатый край работы для психологов. Его отец Василий Дорофеевич был удачливым промысловиком, рыболовом и охотником, имел собственное судно. Интерес к мореходству великий ученый сохранил с детства на всю жизнь. Они с отцом не раз ходили в Белое море, по слухам достигали даже берегов Новой Земли. Рано проснулась в Михайле и пытливость к наукам.

Он быстро превзошел знания своих первых учителей — дьячка местной церкви Семена Сабельникова и соседа Ивана Шубного, отца знаменитого скульптора Федота Шубина.

Другой сосед, Христофор Дудин, познакомил его с первыми мирскими книгами — «Грамматикой» Мелентия Смотрицкого и «Арифметикой» Леонтия Магницкого. Они показались ему чудом! Так бывает, когда талантливый человек находит призвание. «То были врата учености моей» — так называл Ломоносов эти книги.

Матери он лишился рано. Первая мачеха, которую отец быстро привел в дом, у Ломоносовых не задержалась, быстро умерла, а третья, женщина властная и сварливая, не одобряла «бессмысленных» книжных занятий Михайлы.

Позже Ломоносов напишет в грустную минуту:

Автор цитаты

Меня оставил мой отец

И мать еще в младенчестве;

Но восприял меня Творец

И дал жить в благоденстве.

На некоторое время он сблизился с раскольниками, искал правды в мистике, аскетизме, неистовой вере. Но критический ум взял свое. Его притягивали мирские науки, знания, литература.

Фото: commons.wikimedia.org

Михайло Васильевич Ломоносов

В декабре 1730 года 19-летний Михайло оставил дом и с рыбным обозом двинулся в Москву. Его мечтой была московская Славяно-греко-латинская академия. Но туда принимали только детей дворянского и духовного звания, к тому же Ломоносов был уже далеко не подростком, а выглядел и вовсе богатырем. Но он выдал себя за дворянского сына, нашел себе покровителей и быстро стал первым учеником.

Тут сказалась еще одна ломоносовская черта: он знал цену успеху и деньгам. Умел заручаться поддержкой сильных мира сего в первую очередь, в будущем Ивана Шувалова, фаворита Елизаветы и выдающегося благотворителя. Для Ломоносова он оказался идеальным меценатом, ведь Шувалов считал себя учеником знаменитого просветителя! С этим даром светской дипломатии парадоксальным образом сочетались «благородная упрямка» Ломоносова, его принципиальность, даже неуживчивость. Свои идеи он подчас доказывал с помощью кулаков. Побывал и в тюремном заключении, и в опале. Вместе с многочисленными талантами и неукротимой любознательностью эти качества составили победительный пробивной характер. Вместе с Шуваловым они открыли Московский университет, который стал лучшим в России учебным заведением. В Петербурге Ломоносов жил в обширной усадьбе на Мойке и не знал нужды.

Европейская история

Ломоносов попал в число молодых русских студиозусов, которых послали учиться в Европу у лучших немецких профессоров. Перед ним поставили задачу изучить химию и горное дело. Но для Ломоносова это было не только время погружения в науки, но и годы, полные приключений. Он узнал Европу и с университетской витрины, и с изнанки. Рослого и уже неюного студента однажды забрали в солдаты, и ему пришлось немало сил приложить, чтобы вернуться к науке. Кроме того, в Германии он изучил русское стихосложение и женился на Елизавете Христине Цильх, дочери марбургского ремесленника.

В его судьбе многое невероятно, как будто невозможного для Ломоносова не существовало. Тогда в России еще не существовало понятия «поэт». А Ломоносов уже был поэтом в душе — и через несколько лет он, соревнуясь с Василием Тредиаковским и Александром Сумароковым, откроет для просвещенной России высокое искусство стихосложения. Он отстаивал красоту и выразительность ямба и неизменно побеждал соперников.

Паспорт, выданный М. Ломоносову Марбургским университетом

Фото: commons.wikimedia.org

Его регулярные оды императрице стали частью дворцового церемониала. Ломоносов наполнял их полезной дидактикой. Дары, которые он получал от монархини за звучную похвалу, всякий раз намного превосходили его жалованье, даже годовое.

Понимала ли Елизавета Петровна поучения этого архангельского богатыря, которому впору оказались европейский камзол и модный парик? Натура эмоциональная, она полагалась на сердце. Ломоносов чем-то напоминал ей отца — такого же гиганта. Недаром веками держится легенда, что великий император был настоящим отцом «великого помора».

Елизавете от Ломоносова и от науки требовались прежде всего чудеса. Звучные стихи, фейерверки, наконец мозаики. Он возродил это старинное искусство, наладил производство смальты — больше тысячи оттенков. Чуть ли не в первую очередь он создал портрет своего кумира — Петра Великого, а потом и огромное полотно Полтавской битвы с императором-всадником в центре композиции. Увы, после смерти Ломоносова это искусство снова было утрачено почти на век.

Фото: commons.wikimedia.org

Портрет Петра I. Мозаика. Набрана М.В. Ломоносовым

Перечитывая ломоносовские оды и послания, мы видим, каким тонким и остроумным человеком он был. Чего стоят хотя бы «Стихи, сочиненные по дороге в Петергоф, когда я в 1761 году ехал просить о подписании привилегии для академии, быв много раз прежде за тем же»:

Автор цитаты

Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,

Коль больше пред людьми ты счастьем одарен!..

Что видишь, всё твое; везде в своем дому,

Не просишь ни о чем, не должен никому.

В этом сказанном мимоходом «быв много раз прежде за тем же» оказалось пророчество судьбы русской науки на века.

Сколько отнимется, столько присовокупится

Одно из главных открытий Ломоносова — «всеобщий естественный закон», одна из первых формулировок закона сохранения энергии. Он сформулировал его в письме своему учителю, выдающемуся математику Леонарду Эйлеру и в диссертации «Рассуждение о твердости и жидкости тел». Приведем несколько фраз из этой этапной научной работы:

Автор цитаты

«Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте… Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает»

С юности Ломоносова занимали тайны Вселенной, которым он посвящал и стихи, и научные работы. Во время наблюдений за прохождением Венеры по диску Солнца 26 мая (6 июня) 1761 года Ломоносов совершил первое открытие в истории русской астрономии. Он увидел светящийся силуэт вокруг утренней планеты и определил, что у Венеры есть атмосфера. Современная наука подтвердила эту гипотезу.

Фото: commons.wikimedia.org

Иллюстрации М.В. Ломоносова к рукописи «Явление Венеры на Солнце…»

Но больше всего времени и усилий он отдавал химии — науке, которую Ломоносов преобразил. В одном из своих трактатов он прямо указывал на необходимость превратить химию из магического искусства, каковым его по-прежнему считали в XVIII веке, в точную науку. По словам Ломоносова, «к сему требуется весьма искусный Химик и глубокий Математик в одном человеке». Ломоносов первым стал читать студентам курс по «истинной физической химии», сопровождая его демонстрационными опытами.

А ключевым словом в наследии Ломоносова было название империи Петра Великого — Россия. Миссия просветителя вряд ли заинтересовала бы его, если бы ученый не считал ее необходимой для страны, для ее могущества на долгие столетия.

Корифей екатерининского века

Уход Елизаветы мог стать роковым для Ломоносова. Ему приходилось много времени и сил тратить на борьбу за право исследовать, ставить опыты, преподавать в достойных условиях, но и в этом искусстве Ломоносов поднаторел. Получив репутацию первого стихотворца России и славного ученого, без помощи сильных мира сего он не оставался. Шувалов, фаворит прежней императрицы, после ее смерти надолго удалился в Европу, но Ломоносов получил поддержку «душевного друга» Екатерины II Григория Орлова.

Новая императрица благосклонно приняла проект Ломоносова о плаваниях Северным морским путем. Чичагов, совершив две полярные экспедиции, не сумел приручить Северный океан, остановившись во льдах. Но начало освоения Арктики было положено.

Недругам казалось, что на него нет ни хвори, ни погибели. Но неуемный характер к пятидесяти годам превратил исполина в больного, прихрамывающего старика. Работал он исступленно. Если ставил опыты или писал — по несколько дней спал урывками, питаясь только хлебом с маслом. Да и яростная борьба с оппонентами и недоброжелателями (а Ломоносов был конфликтным человеком) не прибавляла ему здоровья. Он стал проситься в отставку и наконец получил указ императрицы: «Коллежского советника Михайлу Ломоносова всемилостивейше пожаловали мы в статские советники с вечною от службы отставкой с половинным по смерть его жалованием». Пенсию потом отменили, он вернулся на службу, а чин, равный воинскому бригадирскому, Ломоносов получил, и его стали называть «ваше высокородие».

Императрица Екатерина II у М.В. Ломоносова. Художник И.К. Федоров

Фото: commons.wikimedia.org

Один из неоконченных трудов Ломоносова — «Древняя российская история», где он попытался противопоставить историческую правду «комплексу неполноценности», который испытывали образованные русские люди перед европейцами. «Толь довольно предки наши оставили на память, что, применясь к летописателям других народов, на своих жаловаться не найдем причины», — утверждал Ломоносов. Он и после смерти остался «вождем» историков-антинорманистов, отвергающих государствообразующую роль скандинавов в истории Руси.

7 июня 1764 года Екатерина даже удостоила Ломоносова личным «высочайшим» посещением и провела в его доме около четырех часов, где, как сообщали «Санкт-Петербургские ведомости, «изволила смотреть производимые им работы мозаичного Художества для монумента вечнославной памяти Государя Императора ПЕТРА Великого, также и новоизобретенные им физические инструменты и некоторые физические и химические опыты; чем подать благоволила новое высочайшее уверение о истинном люблении и попечении Своем о Науках и Художествах в Отечестве».

Первый русский академик писал: «Я не тужу о смерти: пожил, потерпел и знаю, что обо мне дети отечества пожалеют». Честолюбие в нем не умирало. И Ломоносов действительно стал образцом того, как, словами Некрасова, «архангельский мужик по своей и божьей воле стал разумен и велик». Он прожил только 54 года, но успел сдвинуть горы в литературе, химии, исторической науке, астрономии, математике и геологии.

Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»

Криптоэкфрасис в анакреонтической поэзии М.

В. Ломоносова и Г. Р. Державина

Гуманитарные науки в России. 2022. Том. 11. № 5. С. 355-363.

Получить полный текст

BibTeXRIS

Лицензия: Creative Commons Attribution-ShareAlike 4.0

https://doi.org/10.15643/libartrus-2022.5.4

Салова С.А.

900 02 Уфимский университет науки и технологий

ул. Заки Валиди, 32, 450076 Уфа, Республика Башкортостан, Россия

Эл. Криптоэкфрасис может трактоваться как имплицитная и фрагментарная вербализация отдельных элементов изобразительного источника как игровой, часто пародийный по своей цели, художественный прием, не имеющий четко выраженного функционального назначения. В рамках интермедийного дискурса криптоэкфрасис четко соотносится с неатрибутивной аллюзией в парадигме интертекстуальности, понимаемой как намек, косвенная отсылка, призванная произвести ассоциативные связи с другими художественными текстами. Точно так же криптоэкфрасис имплицитно устанавливает ассоциативную связь между вербальным текстом-реципиентом и визуальным текстом-донором без явной отсылки к нему. Объект исследования – парафрастическое переназначение «Анакреонтеи XXVIII» М. В. Ломоносова и «Анакреонтических воспоминаний» Г. Р. Державина в память об императрице Екатерине II. Реконструкция парадигматического контекста этих двух стихотворений позволила выявить их имплицитную опосредованность полотнами европейских художников, созданными в амальгаме стилей классики и рокайля. В качестве возможных артефактов-доноров ломоносовского парафраза Анакреонтеи XXVIII автор данной статьи рассматривает живописные портреты императрицы Елизаветы Петровны в образе Флоры, созданные в разное время представителями россики Луи Караваком, Георгом-Кристофером Гроотом, Генрихом Бухгольцем, а также «Конный портрет Елизаветы Петровны со свитой» Георга Каспара Преннера. Гипотеза о косвенном влиянии галантных картин Антуана Ватто «Паломничество на остров Кифера» и Джошуа Рейнольдса «Амур развязывает пояс Венеры» на концептуализацию поэтического мифа о Екатерине II Киприде в поэме Г. Р. Державина» Руины». Мысль о том, что экспансия анакреонтических мотивов и образов в условный одический дискурс восхваления венценосных особ усиливала намерение интимизировать отношение к ним панегирических сюжетов. Констатируется, что примерно со второй половины XVIII века в русской литературе «романофилы» (императорские панегирические мифы с точки зрения модуса) и «эллинофилы» (мифы частные в пафосном воззрении) стали бесконфликтно сосуществовать в рамках общего поэтическое направление, в центре внимания которого была светская сакрализация прославляемых личностей.

Ключевые слова

Пожалуйста, включите JavaScript для просмотра комментариев на базе Disqus.

Статуэтки | Ломоносов Россия — Фабрика напрямую из России

Перейти к основному содержанию

Главная » Статуэтки

Амурский Леопард Ломоносов Фарфоровая Статуэтка

1390,00 $

Апер Кабан Свинья Ломоносов Фарфоровая Статуэтка

122,00 $

Азиатский Медведь Черный Ломоносов Пор целаин Статуэтка

43,00 $

Мышонок Серый Ломоносовский Фарфор, Статуэтка

$31,00

Мышонок Бледно-Желтый Ломоносов Фарфор, Статуэтка

31,00 $

Барсук Ло monosov Фарфоровая статуэтка

25,00 $

Байкальская утка #1 Ломоносовская статуэтка фарфоровая

31,00 $

Байкал Утка #2 Фигурка Ломоносова Фарфор

31,00 $

Фигурка Шут Балакирева Фигурка Ломоносова Фарфор

2 190,00 $

Фигурка Балерины Ломоносов Фарфор

1395,00 $

Бассет-хаунд, собака Ломоносова, фарфоровая статуэтка

273,00 $

Костяной фарфор, коллекционная фарфоровая статуэтка «Лев из Летнего сада»

40,00 $

9 0002 Пёс-боксер Ломоносовская фарфоровая статуэтка

74,00 $

Бурые мишки Младенцы Яйцодержатель Ломоносовская фарфоровая статуэтка

$33.