Толстой Лев Николаевич. Биография кратко
Краткая биография Льва Толстого для детей 3 — 4 класса
Лев Николаевич Толстой — великий русский писатель. Он родился 9 сентября 1821 года в имении Ясная Поляна Тульской губернии в большой дворянской семье.
Мать умерла, когда мальчику было 2 года, а отец – через 7 лет. После смерти родителей о Льве, его братьях и сёстрах стала заботиться тётя – Александра Ильинична Остен-Сакен.
Несмотря на раннее сиротство, писатель с нежностью вспоминал детство в Ясной Поляне, игры с кузинами, кузенами, братьями и сёстрами.
Вместе с братом Николаем он придумал секрет «зелёной палочки». Братья придумали «рецепт» того, как сделать всех людей счастливыми, вырезали его на палочке, а потом закопали её в саду.
В 1841 году Александры Ильиничны не стало, и Толстые переехали в Казань к другой своей родственнице Пелагее Юшковой. В 1844 году Лев Николаевич поступил в Казанский университет. Будущий писатель не окончил университета и вернулся в Ясную Поляну, чтобы продолжить учёбу самостоятельно.
В поисках новых впечатлений в 1851 году вместе с братом Николаем Толстой отправился служить на Кавказ. Там он написал повесть «Детство», посвящённую первым годам жизни. Её высоко оценил поэт Николай Некрасов, главный редактор журнала «Современник».
Будучи офицером, Толстой побывал в осаждённом Севастополе, где разворачивались основные события Крымской войны. Он написал об этом несколько произведений под названием «Севастопольские рассказы».
Литераторы Петербурга оценили талант молодого офицера, к Толстому пришла слава. Его рассказы и повести стали печататься в журнале «Современник».
Лев Николаевич много думал о том, как улучшить жизнь в России. Он побывал во многих странах Европы, надеясь получить полезный жизненный опыт.
В 1862 году Толстой женился на Софье Андреевне Берс. Она стала главной помощницей в его литературных трудах, матерью 13-ти детей.
За годы семейной жизни Лев Николаевич написал множество рассказов, повестей, романов.
Самый известные из них – «Война и мир» и «Анна Каренина».Лев Николаевич писал не только художественные, но и философские сочинения. Он хотел понять, что такое истина и как должен жить человек на земле.
Его печалило неравенство людей. Для крестьян Ясной Поляны писатель открыл школы. Он сам написал детскую «Азбуку», закупил книги для школьной библиотеки.
Чтобы увидеть великого писателя, в Ясную Поляну приходили сотни людей. О Льве Николаевиче Толстом вскоре узнал весь мир. Несколько раз ему хотели вручить Нобелевскую премию (главную литературную награду), но писатель отказывался. Его мечтой, как и в детстве, было счастье для всех людей.
Толстой прожил долгую жизнь и умер 20 ноября 1910 года. Он похоронен в Ясной Поляне – там, где когда-то была зарыта «зелёная палочка».
_____________________________
Краткая биография Л.Н. Толстого
для учеников 3 — 4 класса.
Читаем бесплатно онлайн
Биографии других писателей и поэтов
Лев Толстой и Софья Андреевна: Драма у постели умирающей жены
Эти две истории удивительны по своей силе, но еще больше — по своей парадоксальности, что ли.
Потому что может показаться: великий Лев Толстой вдруг предстает каким-то нравственным чудовищем. Но, задумавшись, понимаешь: есть люди, которых нельзя судить по нашим обыденным законам. Просто Толстой был «другой». С другим отношением к смерти даже самых близких людей.
И с другим пониманием любви.
«Полон дом докторов…»
В начале сентября 1906 года Софья Андреевна перенесла сложную и опасную операцию по удалению гнойной кисты. Операцию пришлось делать прямо в яснополянском доме, потому что перевозить больную в Тулу было уже поздно. Так решил вызванный телеграммой известный профессор Владимир Федорович Снегирев.
Он был опытным хирургом, но делать операцию жене Толстого, да еще и в неклинических условиях, — значит рисковать и брать на себя огромную ответственность! Поэтому Снегирев несколько раз буквально допрашивал Толстого: дает ли тот согласие на операцию? Реакция неприятно поразила врача: Толстой «умыл руки»…
В воспоминаниях Снегирева, опубликованных в 1909 году, чувствуется едва сдерживаемое раздражение на главу семьи и писателя, перед гением которого профессор преклонялся.
Но профессиональный долг заставлял его снова и снова загонять Толстого в угол прямым вопросом: согласен ли он на рискованную операцию, в результате которой жена, возможно, умрет, но без которой умрет без сомнения? И умрет в ужасных мучениях…
Профессиональный долг хирурга заставлял его снова и снова загонять Толстого в угол прямым вопросом: согласен ли он на рискованную операцию, в результате которой жена, возможно, умрет, но без которой умрет без сомнения?
Сначала Толстой был против. Он почему-то уверил себя в том, что Софья Андреевна непременно умрет. И, по словам дочери Саши, «плакал не от горя, а от радости…», восхищенный тем, как жена вела себя в ожидании смерти.
«С громадным терпением и кротостью мама переносила болезнь. Чем сильнее были физические страдания, тем она делалась мягче и светлее, — вспоминала Саша. — Она не жаловалась, не роптала на судьбу, ничего не требовала и только всех благодарила, всем говорила что-нибудь ласковое. Почувствовав приближение смерти, она смирилась, и все мирское, суетное отлетело от нее».
Вот это духовно прекрасное состояние жены и хотели нарушить, по убеждению Толстого, приехавшие врачи, которых, в конце концов, собралось восемь человек.
«Полон дом докторов, — с неприязнью пишет он в дневнике. — Это тяжело: вместо преданности воле Бога и настроения религиозно-торжественного — мелочное, непокорное, эгоистическое».
При этом он чувствует к жене «особенную жалость», потому что она «трогательно разумна, правдива и добра». И пытается объяснить Снегиреву: «Я против вмешательства, которое, по моему мнению, нарушает величие и торжественность великого акта смерти». А тот справедливо негодует, отчетливо осознавая: в случае неблагоприятного исхода операции вся тяжесть ответственности ляжет на него. «Зарезал» жену Толстого против воли ее мужа…
А жена в это время невыносимо страдает от начавшегося абсцесса. Ей постоянно впрыскивают морфий. Она зовет священника, но когда тот приходит, Софья Андреевна уже без сознания. По свидетельству личного врача Толстых Душана Маковицкого, начинается смертная тоска.
..
«Я устраняюсь…»
Что же Толстой? Он ни «за», ни «против». Он говорит Снегиреву: «Я устраняюсь… Вот соберутся дети, приедет старший сын, Сергей Львович… И они решат, как поступить… Но, кроме того, надо, конечно, спросить Софью Андреевну».
Между тем в доме становится людно. «Съехалась почти вся семья, — вспоминала Саша, ставшая хозяйкой на время болезни матери, — и, как всегда бывает, когда соберется много молодых, сильных и праздных людей, несмотря на беспокойство и огорчение, они сразу наполнили дом шумом, суетой и оживлением, без конца разговаривали, пили, ели. Профессор Снегирев, тучный, добродушный и громогласный человек, требовал много к себе внимания… Надо было уложить всех приехавших спать, всех накормить, распорядиться, чтобы зарезали кур, индеек, послать в Тулу за лекарством, за вином и рыбой (за стол садилось больше двадцати человек), разослать кучеров за приезжающими на станцию, в город…»
Перед уходом из дома Толстой сказал: «Если будет удачная операция, позвоните мне в колокол два раза, а если нет, то.
.. Нет, лучше не звоните совсем, я сам приду…»
Возле постели больной — посменное дежурство, и Толстому там делать нечего. Но время от времени он приходит к жене. «В 10. 30 вошел Л. Н., — пишет Маковицкий, — постоял в дверях, потом столкнулся с доктором С.М. Полиловым, поговорил с ним, как бы не осмеливаясь вторгнуться в царство врачей, в комнату больной. Потом вошел тихими шагами и сел на табуретку подальше от кровати, между дверью и постелью. Софья Андреевна спросила: «Кто это?» Л. Н. ответил: «А ты думала кто?» — и подошел к ней. Софья Андреевна: «А ты еще не спишь! Который час?» Пожаловалась и попросила воды. Л.Н. ей подал, поцеловал, сказал: «Спи» и тихо вышел. Потом в полночь еще раз пришел на цыпочках».
«Во время самой операции он ушел в Чепыж и там ходил один и молился», — вспоминал сын Илья.
Перед уходом сказал: «Если будет удачная операция, позвоните мне в колокол два раза, а если нет, то… Нет, лучше не звоните совсем, я сам приду…»
Операция шла успешно.
Впрочем, гнилым оказался кетгут, которым зашивали рану. Профессор во время операции самыми бранными словами ругал поставщика: «Ах ты немецкая морда! Сукин сын! Немец проклятый…»
«Ужасно грустно, — пишет Толстой в дневнике. — Жалко ее. Великие страдания и едва ли не напрасные».
Опухоль, размером с детскую голову, показали Толстому. «Он был бледен и сумрачен, хотя казался спокойным, как бы равнодушным, — вспоминал Снегирев. — И, взглянув на кисту, ровным, спокойным голосом спросил меня: «Кончено? Вот это вы удалили?»
А увидев жену, отошедшую от наркоза, пришел в ужас и вышел из ее комнаты возмущенным:
«Человеку умереть спокойно не дадут! Лежит женщина с разрезанным животом, привязана к кровати, без подушки… стонет больше, чем до операции. Это пытка какая-то!»
Он чувствовал себя как будто кем-то обманутым.
«Ужасно грустно, — пишет Толстой в дневнике. — Жалко ее. Великие страдания и едва ли не напрасные».
Со Снегиревым они расстались сухо.
Как объяснить реакцию мужа, зная, что хирург Снегирев подарил его жене тринадцать лет жизни?
«Он был мало разговорчив, — вспоминал профессор свое прощание с Толстым в его кабинете, — сидел все время нахмурившись и, когда я стал с ним прощаться, даже не привстал, а, полуповернувшись, протянул мне руку, едва пробормотав какую-то любезность.
Вся эта беседа и обращение его произвели на меня грустное впечатление. Казалось, он был чем-то недоволен, но ни в своих поступках и поведении или моих ассистентов, ни в состоянии больной причины этого недовольства я отыскать не мог…».
Как объяснить реакцию мужа, зная, что хирург Снегирев подарил его жене тринадцать лет жизни?
Толстой, разумеется, не желал смерти жены. Предположить такое не только чудовищно, но и неверно — фактически. И дневник Толстого, и воспоминания дочери Саши говорят о том, что он радовался выздоровлению Софьи Андреевны.
Во-первых, он действительно любил и ценил ее и был привязан к ней сорокалетней совместной жизнью. Во-вторых, выздоровление Софьи Андреевны означало, что яснополянский быт возвращался в привычное русло, а для Толстого с его рациональным образом жизни, да еще ввиду его возраста, это было насущно необходимо. И хотя, по словам Саши, «иногда отец с умилением вспоминал, как прекрасно мама переносила страдания, как она была ласкова, добра со всеми», это нисколько не означало, что он не радовался ее спасению.
Дело, мне кажется, было в другом. Толстой чувствовал себя духовно уязвленным. Он настроился на то, чтобы встретить смерть жены как «раскрывание» ее внутреннего существа, а вместо этого получил от Снегирева огромную гнойную кисту. Толстой при этом казался спокойным, но на самом деле испытал сильнейшее духовное потрясение. Потому что вот эта гадость была истинной причиной страданий жены.
Временная победа материального над духовным
Он чувствовал себя проигравшим, а Снегирева — победителем. Скорее всего, Снегирев понял это, судя по тональности его воспоминаний. И поэтому Толстой не мог без фальши выразить горячую благодарность врачу за спасение жены; это в глазах Толстого было лишь временной победой материального над духовным. Она не имела для него настоящей цены и была всего лишь признаком животной природы человека, от которой сам Толстой, приближаясь к смерти, испытывал все большее и большее отторжение. Он понимал, что ему самому придется с этим расставаться, оно будет сложено в гроб, а что останется после? Вот что волновало его! Вот о чем он непрерывно думал!
Суеверная Софья Андреевна всерьез считала, что это она, «ожив после опасной операции», «отняла жизнь у Маши»
И надо же так случиться, что спустя всего два месяца после удачной операции Софьи Андреевны скоропостижно скончалась от воспаления легких самая любимая его дочь Маша.
Ее смерть была такой внезапной и стремительной при абсолютной беспомощности врачей, что невольно закрадывается мысль: не подарила ли Маша отцу эту смерть? Во всяком случае суеверная Софья Андреевна всерьез считала, что это она, «ожив после опасной операции», «отняла жизнь у Маши» (из письма Лидии Веселитской).
«Не испытываю ни ужаса, ни страха…»
Маша сгорела за несколько дней. «Она не могла говорить, только слабо по-детски стонала, — вспоминала Саша. — На худых щеках горел румянец, от слабости она не могла перевернуться, должно быть, все тело у нее болело. Когда ставили компрессы, поднимали ее повыше или поворачивали с боку на бок, лицо ее мучительно морщилось, и стоны делались сильнее. Один раз я как-то неловко взялась и сделала ей больно, она вскрикнула и с упреком посмотрела на меня. И долго спустя, вспоминая ее крик, я не могла простить себе неловкого движения…»
Атмосфера этого события сильно отличалась от того, что происходило в Ясной Поляне два месяца назад.
Врачей было мало… Никто из родных не шумел, не суетился… Толстого ни о чем не спрашивали… Илья Львович пишет в воспоминаниях, что «ее смерть никого особенно не поразила».
В дневнике Татьяны Львовны короткая запись: «Умерла сестра Маша от воспаления легких». В этой смерти не увидели чего-то ужасного. А ведь умерла молодая тридцатипятилетняя женщина, поздно вышедшая замуж и не успевшая вкусить настоящего семейного счастья…
Описание смерти дочери в дневнике Толстого словно является продолжением описания смерти жены, которая по причине вмешательства врачей не состоялась. «Сейчас, час ночи, скончалась Маша. Странное дело. Я не испытываю ни ужаса, ни страха, ни сознания совершающегося чего-то исключительного, ни даже жалости, горя… Да, это событие в области телесной и потому безразличное. Смотрел я все время на нее, как она умирала: удивительно спокойно. Для меня — она была раскрывающимся перед моим раскрыванием существо. Я следил за его раскрыванием, и оно радостно было мне.
..».
По свидетельству Маковицкого, за десять минут до смерти Толстой поцеловал своей дочери руку.
Прощание
Через четыре года, умирая на станции Астапово, Лев Толстой звал не живую жену, но ушедшую дочь. Сергей Львович, сидевший у постели отца накануне смерти, пишет: «В это время я невольно подслушал, как отец сознавал, что умирает. Он лежал с закрытыми глазами и изредка выговаривал отдельные слова из занимавших его мыслей, что он нередко делал, будучи здоров, когда думал о чем-нибудь, его волнующем. Он говорил: «Плохо дело, плохо твое дело…» И затем: «Прекрасно, прекрасно». Потом вдруг открыл глаза и, глядя вверх, громко сказал: «Маша! Маша!» У меня дрожь пробежала по спине. Я понял, что он вспомнил смерть моей сестры Маши».
Он шел по тающему мокрому снегу частой старческой походкой, как всегда резко выворачивая носки ног, и ни разу не оглянулся…
Но тело дочери Толстой проводил только до конца деревни. «…Он остановил нас, простился с покойницей и пошел по пришпекту домой, — вспоминал Илья Львович.
— Я посмотрел ему вслед: он шел по тающему мокрому снегу частой старческой походкой, как всегда резко выворачивая носки ног, и ни разу не оглянулся…»
Безумная история Льва Толстого из реальной жизни
Shutterstock
Автор: Джефф Сомерс/Обновлено: 18 августа 2021 г., 19:18 по восточному поясному времени
Лев Толстой был одним из величайших писателей всех времен — он так почитал свой классический роман «Война и мир», что его используют как стенографию. для длинного и сложного романа. Этот роман в сочетании с «Анной Карениной» и повестью «Смерть Ивана Ильича» закрепил репутацию Толстого как литературного гения, которая только возросла после его смерти в 1910. Как писатель, он известен почти сверхъестественной способностью воспроизводить реальную жизнь, наблюдать за своими персонажами и обстановкой настолько подробно, что читатель начинает считать их реальными.
Толстой был сложной фигурой. Рожденный в богатстве и аристократических привилегиях, в более позднем возрасте он избегал и того, и другого, предпочитая простую жизнь, но также мог быть властным и диктаторским по отношению к другим.
Такой сложной, высокомерной и непостоянной фигуре суждено было прожить совсем не скучную жизнь. Если вы вообразите себе, что романисты — это обычно степенные интеллектуалы, которые никогда не выходят из дома, чтобы отправиться на поиски приключений, вы никогда не встречали человека, написавшего «Казаков». Вот безумная реальная история Льва Толстого.
Лев Толстой одержим списками и правилами
Heritage Images/Getty Images
Родившийся в 1828 году, Лев Толстой быстро превратился в человека, в котором в равной степени сочетались высшее высокомерие и яростное честолюбие. Согласно истории, когда он прочитал о 13 добродетелях Бенджамина Франклина, он был вдохновлен составить аналогичный список правил, по которым нужно жить.
Как сообщает Open Culture, хотя многие из этих правил довольно разумны (вставать рано, рано ложиться спать, делать зарядку, следить за тем, что ты ешь), многие говорят о бесконечной борьбе Толстого с тем, что он считал саморазрушительным аппетитом. . Например, у него было несколько правил, касающихся избегания женщин и подавления похоти, и он даже определил, как часто ему следует посещать публичные дома (два раза в месяц было магическим числом, на котором он остановился).
Чтобы дополнить эти правила, Толстой начал вести «Журнал ежедневных занятий», когда ему было всего 18 лет. Он записывал, сколько времени он тратил на разные задачи, оценивал, насколько успешно он справлялся с ними, а затем планировал свои дела на следующий день.
в мучительных подробностях. Говорите, что хотите, о человеке, который однажды сказал с серьезным лицом: «Я не встречал ни одного человека, который был бы морально так же хорош, как я», но он работал жесткий в совершенстве.
Он бросил школу
Heritage Images/Getty Images
Лев Толстой был во многих отношениях исключительно уверенным в себе молодым человеком. Согласно Британской энциклопедии, Толстой — сын богатых аристократов — до 16 лет обучался дома. В этот момент он поступил в Казанский университет на восточные языки.
Причина его неудач в учебе не является загадкой — юный Толстой слишком любил вечеринки.
Фактически, Салон сообщает, что, когда Толстой собирался отказаться от своей педагогической карьеры, он лежал на койке в больнице и лечился от венерического заболевания. Psychology Today отмечает, что Толстой проводил большую часть своего времени в университете, «выпивая, играя в азартные игры и общаясь с женщинами».
Конечно, Толстой был богат, поэтому у него была возможность вернуться домой, в фамильное поместье, и учиться, как ему заблагорассудится, — что он и сделал.
Всю молодость он провел в кутежах
Heritage Images/Getty Images
The Christian Science Monitor сообщает, что, когда Лев Толстой предложил Софье Берс жениться, он показал ей свои дневники, которые вел с 18 лет. В них Берс прочитал о длинной истории Толстого о дикой природе. живущий, в том числе много-много любовных романов (и его мнения о своих бывших любовницах).
На самом деле Russia Beyond предполагает, что Толстой мог страдать от сексуальной зависимости.
В своих дневниках он однажды пишет: «Я должен спать с женщинами. В противном случае похоть не дает мне ни одной свободной минуты». И лечился от венерических болезней не менее двух раз. Хотя он ненавидел себя за свое либидо, ему удалось остановить такое поведение только после того, как он женился на Берс — хотя он действительно делал ее беременной 13 раз, так что это было скорее перенаправлением, чем истинным изменением.
После исключения из школы и службы в армии во время Крымской войны автор Анри Троя отмечает, что Толстой пережил период серьезного злоупотребления алкоголем. Он так сильно пил, что многие его знакомые были в шоке, а это русских , так что вы понимаете, что должно было быть очень плохо. В более поздние годы журнал AfterParty Magazine сообщает, что Толстой писал о коварной привлекательности алкоголя в эссе под названием «Почему мужчины одурманивают себя?» в котором он пришел к выводу, что неудивительно, что ненависть к себе является серьезной причиной, по которой люди злоупотребляют психоактивными веществами.
Однажды он проиграл свой дом в азартных играх
Shutterstock
В юности Лев Толстой был заядлым игроком. По словам автора Андрея Зорина, азартные игры Толстого — обычно в карты — шли так плохо, что он начал много занимать деньги, несмотря на то, что родился в богатой аристократической семье. Как отмечает историк Аманда Прал, одна из причин, по которой Толстой решил пойти вслед за своим старшим братом Николаем на военную службу, заключалась в том, чтобы попытаться избежать огромных игровых долгов.
Историк Розамунд Барлетт считает, что Толстой страдал пристрастием к азартным играм, отмечая, что в его семье были случаи подобных увлечений. В какой-то момент дела пошли настолько плохо, что Толстой был вынужден продать особняк в родовом поместье Ясная Поляна — дом, в котором он родился, — соседу. В унизительный момент дом был разобран по кирпичикам и за большие деньги перевезен почти на 20 миль.
Даже это не помешало Толстому делать плохие ставки.
Служил в Российской армии и участвовал в боевых действиях
Imagno/Getty Images
Согласно HistoryNet, в возрасте 24 лет Лев Толстой был в значительной степени неудачником в жизни. Он провел студенческие годы, играя в азартные игры, выпивая и заразившись сифилисом. Он вернулся домой без какой-либо степени, чтобы продемонстрировать свои усилия, и направил свои усилия на улучшение жизни крестьян, которые жили в поместье его семьи и вокруг него, — только для того, чтобы вызвать их презрение. Молодому аристократу действительно больше нечего было делать, кроме как вступить в армию, что он и сделал в 1852 году вместе со своим братом Николаем.
The New Republic ясно дает понять, что военный опыт Толстого в Крымской войне был тем семенем, которое в конечном итоге превратило его в одного из величайших писателей в истории.
Хотя Толстой считался компетентным офицером, он был аристократом, поэтому у него было много свободного времени, чтобы писать — и его отчеты, рассказы и письма, описывающие сражения и повседневную жизнь солдат, были замечательны. В то время идея встроенных журналистов была неслыханной, а точные отчеты о боях и условиях были редкостью, что делало отчеты Толстого бесценными.
Его опыт повлиял на его более позднюю работу, наиболее очевидно, на его величайшую работу «Война и мир». Это также принесло ему первые издательские успехи. Его первый опубликованный рассказ «Рейд: история добровольца» был опубликован в цензурированной форме в ведущем литературном журнале и получил большое признание.
У Льва Толстого был внебрачный ребенок
Heritage Images/Getty Images
Как отмечает Russia Beyond, когда Лев Толстой предложил Софье Берс жениться, он дал ей прочитать свои личные дневники в знак доверия и преданности. В них она была потрясена, прочитав об азартных играх и пьянстве Толстого, а также о его распутстве.
Особенно ужаснулась она, узнав, что у Толстого был продолжительный роман с крестьянкой по имени Аксинья, и у него родился внебрачный сын, мальчик по имени Тимофей.
По словам автора Ивана Бунина, Толстой мучился из-за своих отношений с женщиной гораздо ниже его аристократического положения, и его постоянная одержимость Аксиньей составляла часть его мотивации жениться как можно скорее. Со своей стороны, Берс воспринял немедленную и пожизненную ненависть к Аксинье, часто размышляя об ее убийстве и бесконечно беспокоясь о том, что ее муж вернулся к делу.
По мнению литературоведа Павла Басинского, настоящим неудачником в аранжировке оказался Тимофей. В то время Толстому было буквально невозможно юридически признать его своим сыном. Все, что он мог сделать, это позволить ему жить на территории и обеспечить его работой, когда он вырастет. Тимофей спился до ранней могилы, навеки застряв между миром крестьянина и миром своего богатого, знаменитого отца.
Его брат был его лучшим другом
Heritage Images/Getty Images
Если вы думаете, что у парня, который одержимо записывает в дневник свои недостатки, пишет бесконечные правила жизни и очень высокого мнения о себе, могут быть небольшие проблемы с дружбой, вы не ошибаетесь.
Как отмечают Macmillan Readers, у Льва Толстого в жизни было мало близких друзей, и он чувствовал себя непривлекательным для женщин — на самом деле, большинство женщин, с которыми он встречался, считали его немного скучным.
Его самые близкие отношения были с его братьями, особенно со старшим братом Николаем Толстым. Согласно «Биографии», когда Лео потерпел неудачу из колледжа и изо всех сил пытался понять, что делать со своей жизнью, Николай убедил его, что пойти в армию — это его лучший вариант, поэтому Лео присоединился к нему в Крыму в качестве юнкера. Историк Иван Бунин ясно дает понять, что отношения с Николаем были самыми важными в жизни Льва: он писал: «Когда мы вместе, я совершенно счастлив, а без него мне скучно».
Из-за этих интенсивных отношений неудивительно, что безвременная смерть Николая от туберкулеза, когда Лео было чуть за 30, сильно повлияла на него. Он писал: «Зачем беспокоиться или бороться, если ничего не осталось от того, что было Николаем Николаевичем Толстым?» В своем горе он переоценил свою жизнь до этого момента и решил, что пришло время отказаться от своих диких поступков, остепениться и жениться.
Его брак был кошмаром
Архив Халтона / Getty Images
Со стороны брак Льва Толстого с Софьей Берс (ставшей Софьей Толстой) казался крепким. Они были женаты почти 50 лет, имели 13 детей и казались идеальными, стабильными отношениями. Как отмечает History, Софья сыграла важную роль в работе Лео, переписывая его ужасный почерк и кропотливо пересматривая его работу снова и снова (в итоге она переписала «Войну и мир» невероятные восемь раз).
Но, как отмечает The Guardian, дневники Софьи рассказывают совсем другую историю. Даже до духовного пробуждения Лео, когда он отказался от большинства удобств и стремился жить простой жизнью, основанной на крестьянах в его поместье, их брак был трудным. Лев был властным, осуждающим и часто жестоким.
The Christian Science Monitor отмечает, что жестокость Лео была очевидна, когда он ухаживал за своей будущей женой, колеблясь в своем желании ее и своей приверженности их союзу вплоть до даты их свадьбы.
Женившись, Лев постоянно критиковал Софью, а она со своей стороны стала считать его религиозные проповеди лицемерными. Ведь мужчина проповедовал половое воздержание, оставляя жену почти постоянно беременной. К концу жизни Льва стало ясно, что Софья была больше бизнес-менеджером и домработницей, чем супругой.
Пятеро его детей умерли молодыми
Heritage Images/Getty Images
Несмотря на бурные отношения с женой Софьей и веру в половое воздержание, у Льва Толстого было много детей. После женитьбы на Софье Толстой в 1862 году у пары родилось 13 детей в течение следующих 25 лет. Кроме того, у Лео был по крайней мере один внебрачный сын, в результате чего его общее количество потомков достигло 14.
Многие из детей Лео дожили до 20-го века, а, согласно London Review of Books, его дочь Александра дожила до 95, скончавшийся в 1979 году. Но Лео также пережил несколько трагедий. Как отмечает Russia Beyond, во взрослую жизнь дожили только восемь его детей.
Трое его детей умерли в младенчестве — по словам автора Ивана Бунина, Варвара Толстая умерла в течение года после ее рождения, а Петр и Николай Толстые умерли через несколько месяцев. Алексей дожил до 5 лет, а последний ребенок Толстых, Иван (родился в 1888 году, когда Толстому было 60 лет), прожил семь лет.
Лео мог утешать тот факт, что его выжившие дети посвятили себя заботе и о нем, и о его наследии — его старшая дочь Татьяна стала директором его мемориального музея после его смерти, а дочери Мария и Александра работали от его имени. И энтузиазм Льва по поводу детей в некотором смысле окупился — сегодня в мире насчитывается более 400 потомков Льва Толстого.
Лев Толстой пытался жить как крестьянин
Hulton Archive/Getty Images
По мере того, как Лев Толстой становился старше, его все больше беспокоили многие аспекты его жизни. Несмотря на то, что он был аристократом и всю свою жизнь прожил богатым землевладельцем, Atlas Obscura сообщает, что в свои 50 лет Толстой начал кампанию по бегству от собственного богатства.
Он переехал в небольшой дом в своем имении и начал носить одежду, похожую на ту, что носили крестьяне, жившие поблизости. Он ел простую вегетарианскую пищу, наводил справки о раскрытии авторских прав на свои книги и тратил деньги на открытие бесплатных бесплатных школ для бедных.
Как отмечает The Daily Telegraph, Толстой был вдохновлен тем, что он считал стоической и безмятежной реакцией крестьян на свою жизнь и знание своей смерти. Он пришел к выводу, что их религиозная вера была ключевой, и начал изучать Библию, подражая людям, которые его вдохновили.
BBC News отмечает, что для Толстого это была не совсем ролевая игра — он действительно это сделал. Он работал вместе с фермерами на своей земле, вспахивая поля и помогая в постоянном ремонте их скромных домов. В то же время он никогда полностью не выезжал из принадлежащего ему большого удобного дома и, несмотря на свою внешность, часто вел себя как аристократ.
Он основал свою религию
Heritage Images/Getty Images
Лев Толстой был сложным человеком со здоровым эго.
Как отмечает Atlas Obscura, он пережил «кризис среднего возраста» после публикации своего романа «Анна Каренина» в 1877 году, незадолго до своего 50-летия. Он осудил свой аристократический образ жизни и богатство, которое его поддерживало, и обратил свой исключительный ум к духовным вопросам. В 1890-х годах он начал новый перевод Нового Завета, переосмысливая их уникальным образом.
Как отмечает The New York Times, личная интерпретация Толстым Бога стала известна как «Толстовство». History Today сообщает нам, что движение, которое он вдохновил, можно было бы описать как «христианское анархистское реформаторское движение», которое рассматривало Христа как человека, который был пацифистом, поддерживающим общинную жизнь. Толстой также проповедовал сексуальное воздержание, вегетарианство и уверенность в себе в сочетании с недоверием к правительству или организованной религии. Как объясняет The New Yorker, тот факт, что организованная религия сформировалась вокруг его идей, раздражал писателя, поскольку это нарушало его собственные представления об организованной религии.
Как сообщает History, это не понравилось Русской православной церкви, которая тут же отлучила Толстого от церкви (отлучение действует до сих пор). Люди до сих пор практикуют толстовство.
Он сбежал из дома, когда ему было 82 года
Print Collector/Getty Images
Согласно истории, по мере старения Льва Толстого росла его решимость разрушить свою аристократическую жизнь. В последние несколько десятилетий своей жизни он жил как крестьянин, одеваясь в грубую одежду и питаясь скромно, раздал многое из своего имущества и даже пытался отдать авторские права на свои работы (его жена, беспокоясь о том, как они содержать свою большую семью, положить этому конец).
К 1910 году, когда Толстому было 82 года, он разочаровался в бесконечных перерывах и обязанностях богатого землевладельца, а также известного писателя. Atlas Obscura отмечает, что Толстой писал о «беде жизни» и жаловался на «вечных гостей, вечных визитов и посетителей, вечных кинооператоров, осаждающих меня в Ясной Поляне и отравляющих мою жизнь».
28 октября 1910 года Толстой оделся в крестьянскую одежду и вместе со своим личным врачом отправился на местный вокзал. Он намеревался спокойно добраться до земли, принадлежащей одной из его сестер, чтобы жить в мире. Это не совсем сработало — за перемещениями Толстого следили газетные репортеры, и его путешествие становилось все длиннее и длиннее, пока он пытался ускользнуть от прессы. 15 ноября Толстой заболел и через пять дней умер в окружении людей, от которых пытался бежать.
Толстой увидал свою жену, а затем умерла
Лев и Софья, за шесть недель до своей смерти в 1910 году. Public Domain В три часа ночи холодной зимней ночью — 28 октября 1910 года, если быть точным — графиня Софья Берсс проснулась. топот шагов. Ее муж, граф Лев Николаевич Толстой, возможно, самый известный писатель страны, беспокойно ходил по соседней комнате в их родном поместье Ясная Поляна, примерно в 100 милях к югу от Москвы. Он сказал ей, что принял лекарство, попросил ее снова заснуть и закрыл за ней дверь.
Когда она снова проснулась на следующее утро, ее мужа уже не было.
В сопровождении своего врача доктора Маковецкого, одетый в грубую крестьянскую одежду, Лев Толстой сел в вагон третьего класса и отправился доживать свои последние дни.
Толстой оставил после себя письмо, адресованное жене, в котором он писал: «Не ищи меня. Я чувствую, что должен удалиться от житейских забот. Вечные гости, вечные визиты и посетители, вечные кинооператоры преследуют меня в Ясной Поляне и отравляют мне жизнь. Я хочу оправиться от беды мира. Это необходимо для моей души и моего тела, которые прожили 82 года на этой земле».
Толстой родился в большом аристократическом поместье, название которого переводится как «светлая поляна», но с годами оно стало казаться ловушкой. Вскоре после публикации в 1877 году «Анны Карениной » Толстой пережил «обращение».
«Он патриарх, у него есть это имение в русской деревне в деревне, которой он фактически владеет, и он идет от этого к осуждению богатства — в основном у него кризис среднего возраста, и поскольку он Толстой, он говорит: «Я ухожу».
решить эту проблему», — говорит Ани Кокобобо, редактор Журнал исследований Толстого и автор будущей книги Мудрец секса: Толстой теоретизирует гендер, идентичность и общение .
В 1890-х годах Толстой заново переводил и перетолковывал Евангелия Нового Завета и осуждал их толкование Русской Православной Церковью. «Он решает, что вы должны прожить свою жизнь так, чтобы не слишком привязываться к телу, индивидуальности, богатству или сексу», — говорит Кокобобо. Так в 1901, он был отлучен от церкви. Хотя он все еще был дворянином, он начал пытаться избавиться от атрибутов привилегий. Он поселился в невзрачной крестьянской избе в своем имении, стал «питаться только простой крестьянской пищей и носить крестьянский костюм — грубую кофту, шаровары, заправленные в высокие воловьи сапоги, кожаный пояс и меховую шапку», по словам отчет в The New York Times от 13 ноября 1910 года о его скандальном уходе.
Он основал бесплатные столовые и школу для крестьянских детей на своей земле, занимался сельским хозяйством и вел переговоры о выпуске своих книг без авторских прав. Он также пропагандировал сексуальное воздержание, хотя и не успешно практиковал то, что проповедовал в этом отношении. Тем временем у Софьи, на которой он был женат 48 лет и которая родила ему 13 (!) детей, были другие мысли.
«Вы читаете их дневники рядом и видите, что они живут в разных мирах», — говорит Кокобобо. «Можете себе представить, какая у него жена: «У нас 13 детей, а теперь ты пророк анти-секса?»
Толстой годами обдумывал свою смерть, но в Ясной Поланье не мог избежать натиска обязанностей патриарха и общественного деятеля. Даже во время этого последнего путешествия на поезде газеты отслеживали каждое его движение, все время представляя его сумасшедшим. Сначала он поехал по Каушанской железной дороге в Шамардинский монастырь, где монахиней была его любимая сестра Мария. Когда о его визите туда стало известно, он уехал, якобы надеясь добраться до Кавказа.
Но 15 ноября, не прошло и двух недель после отъезда из дома, он заболел и был доставлен на вокзал в городок Астапово. Его жена бросилась к нему, но ей не разрешили увидеть его до его последних минут, пять дней спустя. В окружении прессы и недоброжелателей, считавших его сумасшедшим, это вряд ли была тихая смерть, которой он жаждал.
One Times Статья судила его довольно сурово, даже когда он умирал: «Когда-то Толстой был заметным художником в области литературы, писателем с ясным видением, замечательной наблюдательностью, связным стилем. В последнее время он явно сошел с ума… ушел умирать в глуши, как дикий зверь… Явных шуток избегаем. Это очень печально.»
Кокобобо видит в своей смерти рациональное продолжение духовной идеологии, которую он культивировал десятилетиями. «Ирония судьбы, конечно, в том, что [София] заботилась о нем, она была его партнершей, она обеспечивала его жизнь», — говорит она.