Карамзинизм | это… Что такое Карамзинизм?
Карамзинизм — направление в русской литературе 1790—1820-х годов,[1] пытавшееся формировать русский литературный язык на основе рационального эстетического подхода, используя европейские образцы. Оппонентами карамзинистов являлись архаисты. В конце 1810-х годов в противовес оплоту архаистов «Беседе любителей русского слова» карамзинисты оформились в литературное общество «Арзамас».
Содержание
|
Термин
Термин «карамзинизм» ввёл Юрий Тынянов в начале 1920-х; в 1960-х понятие карамзинизма значительно развил и углубил Юрий Лотман.
Идеи
Как архаисты, так и карамзинисты были озабочены формированием языка для образованной части русского общества, которое тогда ассоциировалось с аристократией. Этот язык должен был занимать промежуточное положение между «высоким стилем» церковно-славянского языка и «низким стилем» простонародного языка, поэтому ему дали название «средний стиль».
Только если архаисты действительно хотели осуществить некий синтез церковно-славянского языка (как они его понимали) с простонародным, то карамзинисты находили, что:
Светские дамы не имеют терпения слушать или читать их <русских комедий и романов>, находя, что так не говорят люди со вкусом.
Таким образом, для карамзинистов на первый план выходили эстетические свойства языка, которых они намерены были добиваться, обильно используя перифразы и при необходимости не останавливаясь перед иностранными заимствованиями. Такой подход, при котором считалось возможным конструировать язык искусственно, без учёта исторических условий, шёл от увлечения философией рационализма:
Основой общественной и литературной концепции карамзинистов была вера в прогресс: нравственное улучшение человека, политическое улучшение государства, успехи разума и прогресс литературы составляли для них разные грани единого понятия цивилизации. Отношение к ней было безусловно положительным.
Литература мыслилась как существенная составная часть этого поступательного развития, и успехи ее не отделялись от общих успехов просвещения.[1]
В споре карамзинистов с архаистами сложно назвать победителя. Впоследствии он получил продолжение в виде дискуссии между «западниками» и «славянофилами».
Представители
Основные представители: Николай Карамзин, Иван Дмитриев, Василий Жуковский, Константин Батюшков, Петр Вяземский.
Примечания
- ↑ 1 2 Ю.Лотман. ПОЭЗИЯ 1790—1810-х ГОДОВ:
Господствующей литературной системой эпохи был карамзинизм. Он смог занять такое положение в силу своей теоретической и практической широты, граничившей с эклектизмом. В него вмещались и таинственные баллады, и вполне традиционные басни, и апологи, Жуковский и Дмитриев, а на литературном Олимпе его уживались Шиллер и Буало. Именно поэты среднего дарования: Дмитриев, В. Л. Пушкин, Воейков, в какой-то мере Милонов — определяли лицо карамзинизма как поэтического направления.
Источники
- Тынянов Ю. Н. Архаисты и Пушкин
Карамзинисты.
Первые тома «Истории государства Российского» вышли в свет в 1818 г. Их выход стал большим общественным событием, современникам казалось, что Древняя Русь была «найдена Карамзиным, как Америка — Коломбом». Свою «Историю» Карамзин посвятил Александру I и адресовал всем слоям российского общества. Он полагал, что знание истории должно примирить «с несовершенством видимого порядка вещей, как с обыкновенным явлением во всех веках». Свои политические взгляды он изложил в записке «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях», где подвергал критике бюрократические реформы Сперанского и доказывал, что просвещение народа важнее административной стройности, «любезной систематическим умам».
У Карамзина было немало последователей, которые ценили его как преобразователя русского языка и российской словесности, как историка, защитника устоев самодержавия.
Среди них были такие влиятельные деятели, как Д. Н. Блудов, П. А. Вяземский, Д. В. Дашков, В. А. Жуковский, С. С. Уваров. В первые годы александровского царствования они охотно и весело вели полемику с ретроградом А. С. Шишковым в защиту «нового слога», а в 1815 г. составили литературно-общественное объединение «Арзамас», которое исповедовало умеренную либерально-консервативную программу. Не чураясь политических перемен, они полагали, что те «суть медленный плод времени». Считая крепостное право несовместимым с христианской моралью и духом времени, деятели «Арзамаса», например Уваров, тем не менее выступали против освобождения крестьян, ибо «освобождение души через просвещение должно предшествовать освобождению тела через законодательство». Карамзин и карамзинисты во многом определяли общественную атмосферу александровской эпохи. Некоторые из них делали успешную служебную карьеру, П. А. Вяземский деятельно участвовал в работе над Уставной грамотой.
Литературно-общественные противники карамзинистов группировались вокруг А.
С. Шишкова, который выступал против губительных нововведений в области русского языка и культуры, отстаивал «старый слог» и самодержавные устои. В 1812 г. Шишков был автором патриотических манифестов, с которыми царь обращался к армии и народу. Эти манифесты читались с большим вниманием, они оказывали заметное влияние на национальное сознание, пронизывая его идеями преданности престолу и Отечеству.
Конституционные проекты. Переворот 11 марта на короткое время пробудил общественный интерес к конституционным вопросам. По свидетельству современника, «публика вся как бы проснулась; даже и дамы стали вмешиваться в судебные диспуты, рассуждать о законах, бредить о конституциях». У руководителей переворота П. И. Палена и Н. П. Панина, возможно, было намерение ввести умеренную конституцию, однако Александр I твердо пресек их попытки. Конституционные проекты разрабатывали видные представители аристократии П. А. Зубов, А. Р. Воронцов, П. В. Завадовский, Г. Р. Державин. Они полагали, что российское дворянство способно долго сохранять ведущую политическую роль и монарх должен разделить с ним власть.
В этих политических проектах речь шла о соблюдении законности, о реорганизации Сената. Конституционно-правовые представления идеологов аристократии не подразумевали ни равенства граждан перед законом, ни ограничения сословных привилегий.
Лишь у немногих авторов начала века — В. В. Попугае-ва, В. Ф. Малиновского, В. Н. Каразина — намечался выход за пределы олигархической конституционности, такое представительное правление, которое состояло бы из выборных от разных сословий, в том числе и от «нижних отделений народа». В целом конституционные идеи находили слабый отклик в обществе. Самодержавная инициатива опережала общественные надежды, толки о конституции прекратились сами собой.
Они возобновились после окончания войны, когда Александр I даровал конституционное устройство Польше и был главным инициатором выработки конституционной хартии, которую подписал французский король Людовик XVIII. Большая часть дворянского общества склонялась к мысли, что введение конституции в России, за которым неизбежно должна была последовать отмена крепостного права, опасно.
Сдержанно была встречена варшавская речь Александра I. Русский офицер, который находился тогда в Варшаве, записал в дневнике: «Весьма любопытно было слышать подобные слова из уст самодержца, но надобно будет видеть, приведутся ли предположения сии в действие».
Сомнение оказалось основательным, и очень немногие разделяли надежды лицейского преподавателя А. П. Куни-цына, статья которого «О конституции» воспевала государя-победителя, что дает «свободную конституцию народу, им побежденному». Куницын верил, что «времена варварства миновали, настали веки образования» и что следствием этого станет российская конституция. Аракчеевские времена были неблагоприятны для тех, кого в обществе называли либералистами, и не удивительно, что вскоре Куницын оказался в числе гонимых петербургских профессоров.
Добавить комментарий
НАБОКВ-Л пост 0003484, Сб, 14 Ноя 1998 14:23:40 -0800
От: Галя Димент
Ниже представлены тезисы предстоящей конференции в Сан-Франциско.
Панель will
состоится 29 декабря, 1-3; в отеле «Ренессанс Парк 55» (улица Сирила Магнина, 55,
— Рынок на Пятой улице). Планируемый заказ газет —
Руцала-Трубихина-Блэквелл.
———————————
«Оскорбительная верность» или злоупотребление верой? Дословный перевод Набокова и
Западная и русская теории перевода
Юлия Трубихина, Нью-Йоркский университет
Статья выделяет перевод как способ говорить об истории и теории литературы,
философии и интерпретации — подход, в различных
случаях принятый многими учеными (де Мэн, Деррида, Бланшо, Делез и
Гваттари, и это лишь некоторые из них). В частности, он сосредоточится на набоковском подходе к переводу. Используя его стихотворение «О переводе «Евгения
Онегина» (1955) в качестве трамплина я попытаюсь поместить набоковский перевод пушкинского «Евгения Онегина» (и, следовательно, его теоретический подход) в более широкий контекст русских и западных переводческих теорий, касающихся верности и свободы.
Как предполагает Парвис Эмад в своем обсуждении Хайдеггера и перевода,
«от Цицерона и Гёте до Вальтера Беньямина и далее, общепринятая
«мудрость» о переводе страдает от желания иметь слова
0005 одного языка полностью покрывают таковые другого языка». (Чтение Хайдеггера.
Эд. Джона Саллиса.) Таким образом, существуют разные позиции в отношении
возможности перевода и переводимости: от
подхода «traduttore-traditore», Известная метафора Сервантеса о переводе
в «Дон Кихоте» как о гобелене, рассматриваемом с изнаночной стороны; к идее
Гёте о переводе в «Западном диване» как существующем не
вместо оригинала, а скорее на его месте; к постструктуралисту
устранение разницы между письмом и переписыванием лучше всего иллюстрируется
пугающими усилиями Пьера Менара Борхеса.
Теоретические триады Набокова относительно перевода — в предисловии к «
Онегину» он определил три способа художественного перевода: парафрастический,
лексический и буквальный — проистекают как из романтической традиции перевода, так и из прочного влияния его прочтения
Гегель.
Идеи
романтической эстетики в целом, постулированные в «Эстетике» Гегеля,
ближе всего к возможности «абсолютного решения» или «абсолютной идентификации
» в переводе. Новалис в одном из своих фрагментов также
выделил три типа перевода: грамматический, свободный (verundernd) и
мифический. Грамматические переводы требуют лишь минимальных дискурсивных способностей и не имеют художественной ценности. Свободный перевод понимается как
истинный романтический перевод. Но окончательной формой перевода
Новалиса является мифический перевод, воссоздающий не само произведение, а его
идеал. Новалис не приводит примеров мифических переводов; его
«helle Spuren», по его словам, встречаются лишь в некоторых критических описаниях произведений искусства. Романтическая традиция XIX века, питавшая
русскую школу перевода, предполагала существование абсолютного, если не недостижимого, «идеального» перевода. В своих теоретических принципах перевода основоположник русского романтизма В.
Жуковский был близок к позициям классицистов и карамзинистов
в том, что касается «существования» идеального перевода. Отличие
заключалось в понимании природы идеального: в
классицизм — объективен и миметичен; в романтизме-субъективно и
недостижимо. Методы изменились вместе с изменением этого понимания.
Набоков разделяет с романтиками их презрение к классицистическому
пониманию верности в ее узком практическом смысле: заслуживало только то, что
в подлиннике было близко к идеалу в представлении переводчика
точность. Набоковская антиутилитарная буквальность глубоко романтична, поскольку речь идет о романтическом бунте против классицистской «целеустремленности», как и радикальность Вальтера Беньямина «ни одна поэма не предназначена для читателя, ни одна картина — для смотрящего, ни одна симфония — для зрителя». слушатель.»
Озабоченность Набокова и Беньямина дискурсом истины
(одержимость Набокова «честным/нечестным» переводом), а также
высший статус, который оба они приписывают переводу как критике, имеют
романтическое происхождение.
Понятие романтической иронии, ключевое для Беньямина,
, также было инструментом для Набокова в его прозе и переводе (в равной
мере) из-за его роли в выдвижении на первый план иронической игры, референтности,
и интертекстуальности.
Точно так же, как «идеограмматический», «воодушевляющий» метод перевода Эзры Паунда
был расширением его теории
вихря, подход Набокова был сначала
продуктом романтической традиции, а затем ее противодействием. это не
Трудно увидеть, что теория перевода Набокова расходится с паундовским влиянием, которое в значительной степени формировало западную и особенно
англо-американскую теорию и практику в 20-м веке. Набоковский «рабский путь» верности переводу резко контрастирует с паундовской дерзкой распущенностью в присвоении классики ради лаконичности собственного поэтического слова.
Проследив теоретическое происхождение Беньямина и Набокова до его романтического
корней, нельзя не заметить, однако, что их подход
открывает головокружительную пропасть между теорией и практикой.
Именно из-за этого напряжения
так трудно поместить перевод Набокова в русскую и
западную традиции, что становится особенно очевидным при сравнении теории перевода Набокова с постструктуралистскими/деконструктивистскими теориями
языка де Мана, Фуко, Деррида. Двойное видение перевода —
переводов, которые убивают оригинал и при этом постоянно его переписывают (таким образом,
, проблематизирующий авторство), который одновременно и проявляет, и скрывает, откладывая
значение в игре интертекстуальности, вполне может быть и набоковским видением
. Однако это видение всегда сталкивается с романтическим и неудовлетворимым стремлением Набокова к абсолютной идентификации, к «абсолютному решению». Она помещает Набокова в многолетнюю ссылку
«безгражданства»: между русским и английским языком, русским
и западными традициями, между теорией и практикой.
————————————————————-
Автор : Стивен Блэкуэлл
Место работы: Университет Теннесси
Название статьи: Типология гомогенности: Концовки Набокова
Концовки романов Набокова имеют поразительное сходство на протяжении всей его карьеры.
В той или иной степени и сочетаниях все они включают
несколько следующих тематических и структурных элементов: отъезд, побег,
смерть; вернуться к бениннингу (круг), вернуться к 9 и пересмотреть0005 начало (спираль), новое начало, окончание. Окончания далее
подразделяются на те, которые подразумевают открытое повествование, и те, которые
подразумевают закрытое повествование. Некоторые концовки, такие как «Дар
» и «Бледный огонь», служат ироническими вариациями или структурными гиперрасширениями
этих основных форм. Без сомнения, эта повествовательная последовательность отражает очарование Набокова парадоксом бесконечного опыта в рамках конечного существования. Начиная с, возможно, удивительной однородности в
Общая структура набоковских выводов, это исследование исследует
связи между деталями повествования и завершением в нескольких романах с
целью создания более тонкой типологии романных концов. Этот
подход имеет непосредственное отношение к тому, как такие жизненно важные темы, как этика, свобода воли и метафизика, могут обсуждаться в творчестве Набокова.
Особое
внимание уделено «Защите», «Славе», «Дар» и «Бледному огню», а также
ссылкам на ряд других романов и рассказов.
————————————————— —
Автор: Кирстен Рутсала
Место работы: Университет Иллинойса, Урбана-Шампань
Название статьи: Пнин Набокова: творческая «переработка»
Евгений Онегин
Аннотация:
Многие критики отмечают, что
выросло из комментария Набокова к
творчески превращаются
в дикое присвоение Кинботом поэмы Шейда. Меньше
напрямую, можно обнаружить интригующие связи между
Онегиным
в период с 1953 по 1955 год, или примерно в середине своей работы о
Пушкине. Небезосновательно поэтому предположить, что
роман Пушкина в стихах никогда не был далек от мыслей Набокова во время
сочинения 
Замысловатая повествовательная позиция в
, безусловно, перекликается с позицией
имеют более чем мимолетное сходство со своими авторами.
рассказчик
пережил, как и он, ссылку и имеет такой же круг друзей. Точно так же
рассказчик
1899 года, становится известным англо-русским писателем и питает страсть к
чешуекрылым, все черты, присущие Набокову. Однако рассказчики не могут быть строго отождествлены с их создателями, поскольку они также функционируют как
вымышленных персонажей, оба из которых заявляют о близких дружеских отношениях с
главными героями романов. По мере дальнейшего изучения структура
повествования кажется еще более сложной и даже парадоксальной: несмотря на свой явно вымышленный
статус, рассказчики временами становятся стандартными всезнающими рассказчиками с
.
0005 доступ к внутренней жизни других персонажей. Парадокс этого
двойственного (или тройного) положения остается неявным в
, но становится явным в
В то время как рассказчик Pus+hachekkin появляется часто, останавливая действие
, чтобы предаться многочисленным отступлениям, рассказчик
только в последней главе, ход, который заставляет читателя
переоценить все, что было раньше. Конечно, мы признаем, что персонаж
Пнин является продуктом воображения Набокова. Однако он оказывается, что
также является фигурой, придуманной рассказчиком, основываясь на небольшом знакомстве
с «настоящим» Пнином. Таким образом, Набоков заставляет нас пересмотреть наши
основных предположений о литературных условностях повествования. Что делает
особенно интригующим, так это то, что
связан с противоречием между вымыслом и знанием
читателем
0005 автор за текстом.
Набоков повторно посещает территорию Pus+hachekkin
исследует и делает еще один шаг вперед, создавая «ненадежного
всезнающего рассказчика от первого лица», если заимствовать формулировку Люси Мэддокс
(
В этой статье я исследую
редакцию
году.0005 Роман Пушкина. В дополнение к тщательному рассмотрению роли
рассказчика, я проанализирую
инверсию
Таким образом, невинный Пнин, остающийся верным своей единственной истинной любви, может быть
воспринят как версия Татьяны, а циничная и легкомысленная Лиза —
ревизия Онегина (без изменения взглядов Онегина). На протяжении всей статьи
я использую технику тщательного текстового анализа.
Моя работа тоже
опирается на критические исследования, такие как
Роман как самосознательный жанр
Дом-музей В.Л. Пушкин, Государственный город-музей А.С.Пушкина – HiSoUR История культуры – Hi SoUR
Дом Пелагеи Васильевны Катчер (Музей Василия Пушкина) – деревянный особняк, построенный в 1819 году в стиле классицизма по инициативе Пелагеи Кетчер – супруги владелец фабрики хирургических инструментов Кристофер Кетчер. Здание предназначалось для частной сдачи в аренду и с 1822 г. [ниже в двух абзацах указано, что он арендовал его с 1824 г.] по 1830 г. его арендовал Василий Пушкин — дядя поэта Александра Пушкина. В 1988 г. вышло постановление правительства Москвы о создании в доме, посвященном жизни Василия Пушкина, филиала Государственного музея А. С. Пушкина. Музей был открыт для посетителей после длительной реставрации в 2013 году.
Дом-музей Василия Львовича Пушкина, небольшой деревянный особняк с девятью окнами по фасаду на Старой Басманной улице, 36 давно знаком москвичам.
История
В середине XVIII века место принадлежало дочь генерал-майора Алексея Сухотина Елена. Рядом с ним была возведена каменная усадьба, сведений о которой практически не сохранилось. Впоследствии дом приобрел капитан первого ранга Петр Хомутов, он владел участком до пожара 1812 года. При отходе французских войск из Москвы все постройки на территории сгорели. Позже землю приобрела Пелагея Кетчер — жена владельца фабрики хирургических инструментов Кристофера Кетчера и мать переводчика Николая Кетчера. По ее инициативе на основе сохранившегося после пожара каменного фундамента был построен одноэтажный деревянный особняк в стиле классицизма, предназначенный для сдачи в аренду. Деревянный сруб был обшит досками и окрашен масляной краской, отчего дом стал похож на каменный.
Парадный вход представлял собой деревянный вестибюль в юго-западном углу особняка, задняя половина которого была отделена перегородкой и использовалась как чулан. Из вестибюля можно было попасть в прихожую с двумя окнами, а оттуда в холл, занимавший северо-западную часть дома. В конце комнаты были две одинаковые двери, одна из которых вела в буфет. Вторая дверь вела в гостиную с тремя окнами и двумя угловыми печами, из которой можно было попасть и в маленькую гостиную с камином. Рядом с кухней стоял лакей, выходящий во двор.
С 1824 по 1830 год дом снимал писатель Василий Пушкин. При его жизни дом на Старой Басманной был одним из центров сбора московской интеллигенции: в особняке бывали князья Вяземские, Петр Шаликов, барон Антон Дельвиг, Адам Мицкевич, Николай Карамзин, Константин Батюшков и другие.
Считается, что Александр Пушкин посетил своего дядю в 1926 году, сразу после окончания вынужденной ссылки в Михайловском.
» … Я, нижеподписавшийся коллежский асессор Василий Львов Пушкин, эти условия дал г-же титулярному советнику Пелагее Васильевне Кетчеровой в том, что нанял у нее г-жу Кетчерову… для Пушкинской резиденции деревянный дом на каменном фундаменте со всеми принадлежностями , такие как большое здание с антресолями, человеческим флигелем с конюшней, конным экипажем и погребом, состоящее в Москве на Басманной части 3-го квартала квартала под номером 238…
В 1828 году семья Кетчеров продала дом купчихе Елизавете Зенкер, при которой здание несколько раз перестраивалось. После революции 1917 года в нем и в близлежащих хозяйственных постройках образовались коммуналки. С началом НЭПа часть усадьбы была передана ЗАГСу Бауманского района. В 1970-е годы правительство Москвы инициировало программу расселения коммуналок, в результате которой дом был передан в управление одному из трестов Министерства жилищно-строительного строительства РСФСР.
С 1980-х годов по инициативе Главного управления культуры Моссовета в парадных помещениях особняка воссоздана анфилада, а также реконструирован главный фасад. После обновления особняка в нем разместился Российский проектно-технологический институт.В 1998 году вышло постановление правительства Москвы «О неотложных мерах по сохранению памятника истории и культуры «Дом Василия Львовича Пушкина» и созданию в здании филиала Государственного музея А. С. Пушкина. В этом же году здание было закрыто на масштабную реконструкцию, которая из-за отсутствия финансирования началась только в 2012 году. По результатам работ интерьеры начала XIX в.ХХ в., отреставрированы анфиладные двери, благоустроен цокольный этаж – в нем разместились прихожая, гардероб, инженерно-коммунальные службы. На первом этаже воссозданы паркет и деревянные полы.
В 2013 году здание стало лауреатом конкурса Правительства Москвы на лучший проект в области сохранения и популяризации объектов культурного наследия «Московская реставрация 2013» в номинации «За лучшую организацию ремонтно-реставрационных работ».
Дом-музей
Открытие музея состоялось 6 июня 2013 года и было приурочено ко дню рождения Александра Сергеевича Пушкина. Из-за отсутствия архивных документов сотрудники музея не смогли восстановить интерьеры комнат такими, какие они были при Василии Пушкине, — поэтому воссоздали типичную атмосферу дворянского дома начала XIX века. По состоянию на 2018 год коллекция музея насчитывает более 1600 экспонатов, собранных сотрудниками с 1988 по 2012 годы.
Выставочное пространство начинается с подвала, где хранятся предметы и изразцы, сохранившиеся после пожара 1812 года. В прихожей на первом этаже стоит диван из красного дерева и зеркало, за которым для создания эффекта присутствия разложены визитки гостей Василия Пушкина. Из комнаты можно попасть в зал, отреставрированный по документам начала 19 века.ХХ века: в оконных проемах расположены зеркала, а на стенах картины друзей и родственников хозяина дома и картины с видами Москвы. Особую ценность представляют портрет Василия Пушкина, выполненный неизвестным художником, картины Федора Алексеева, рукописный альбом Елизаветы Бибиковой, а также графическое изображение брата писателя Сергея Пушкина работы Карла Гампельна.
К залу примыкает человеческая комната; в нем жил камердинер Игнатий Хитров. В комнате есть шкаф, подставка для рук, а также выдвижной стул – неотъемлемые части помещений для прислуги того времени. Из человеческой комнаты можно попасть в гостиную, где висят картины с изображением мест, где побывал Василий Пушкин. В начале XIX века помещение использовалось для званых обедов: на собраниях присутствовали министр юстиции и поэт Иван Дмитриев, издатель «Московских вестей» Петр Шаликов, библиофил Сергей Соболевский и племянник Александра Пушкина. Считается, что именно в этом зале поэт впервые прочитал вслух свое произведение «Путешествие в Арзрум». В столовой сервант с серебром и арзамасский гусь в яблоках — символ литературного общества «Арзамас», старостой которого был Василий Пушкин.
Отдельная экспозиция посвящена произведению «Опасный сосед», написанному Василием Пушкиным в 1811 году и впервые опубликованному в России только в 1901 году. Выставочное пространство изображает противостояние двух литературных течений – карамзинистов и шишковистов.
Комнаты
Холл
Дверь парадная, где на диване из красного дерева можно увидеть верхнюю одежду, пришедшую к В.Л. Пушкин гостей (на столике у зеркала – их визитки), ведет в зал. Именно здесь после десятилетней разлуки А.С. Пушкин, к этому времени уже признанный первым поэтом России, и постаревший, страдающий подагрой, но еще сохраняющий свою жизнерадостность В.Л. Пушкин.
Зал украшен видами Москвы, среди которых картина Ф.А. Алексеевой. Дядя и племянник были москвичами, любили свой родной город. Василий Львович хорошо знал достопримечательности Москвы, с гордостью показывал их иностранцам.
В рукописном альбоме Е.И. Бибикова – рисунок К.Н. Батюшкова, запечатлев прогулку В.
Л. Пушкина на Тверском бульваре. Среди портретов – живописный портрет Василия Львовича работы неизвестного художника 1810-х годов, графический портрет его брата Сергея Львовича, выполненный К.К. Гампельном. Рядом с ними живописные портреты XVIII – начала XIX веков,
на которых изображены современники В.Л. Пушкин. Возможно, так выглядели его родители – отец, подполковник артиллерии в отставке Лев Александрович Пушкин, и мать Ольга Васильевна, урожденная Чичерина, сестры Анна и Елизавета (их портреты, к сожалению, не сохранились). Родители дали сыновьям блестящее домашнее образование. В.Л. Пушкин изучил несколько языков, свободно говорил по-французски, с детства любил стихи и чтение:
Справа от входной двери в зал стоит камердинер, у которого жил камердинер Василия Львовича Игнатия Хитрова (он же писал стихи). Но все же главное здесь – проза жизни: шкаф, шкаф, пенсионное кресло.
Гостиная
Двери зала ведут в гостиную, где собрался цвет московской литературы, известные поэты и писатели: бывший министр юстиции, поэт И.
И. Дмитриев, издатель «Московских ведомостей», поэт, князь П.И. Шаликов, ближайший друг Василия Львовича, поэт, князь П.А. Вяземский. Гости В.Л. Пушкина были великий польский поэт А. Мицкевич, поэт А.А. Дельвиг, автор остроумных эпиграмм, библиофил С.А. Соболевский. В КАЧЕСТВЕ. Пушкин читал в гостиной своего дяди свое сочинение, которое впоследствии было опубликовано под названием «Путешествие в Арзрум».
В.Л. Пушкин, любитель моды, поклонник прекрасных дам, остроумный собеседник, развлекал гостей рассказами о Париже (в 1803–1804 годах он посетил Германию, Францию, Англию; представился Наполеону, затем первому консулу) в Париже, читал свои стихи .
О заграничных поездках В.Л. Пушкин напоминает уникальный рукописный альбом Е.А. Демидова с его автографами на французском языке, вид Парижа, портрет мадам Рекамье, уступивший ему место в ложе, английские пейзажи. Портрет Александра I (редкий лист работы Фрагонара и Дюбуа), медальоны Ф.П. Толстой, ноты музыки на патриотические стихи В.
Л. Пушкин «К жителям Нижнего Новгорода». Василий Львович любил итальянскую музыку, восхищался пением Каталани, чей портрет также представлен в зале.
Столовая
Следующая комната — столовая. Среди украшающих ее живописных полотен вид на Италию, страну, о которой всю жизнь мечтал московский поэт. В буфете – столовое серебро сестры В.Л. Пушкина Елизавета Львовна, замужем за Сонцевой. На накрытом столе арзамасский гусь, символ веселого литературного общества «Арзамас», старостой которого был Василий Львович. Его друзья собрались здесь, в Москве, в Арзамасе. Здесь А.С. обедал Пушкин. Были шутки, смех, пенились бокалы с шампанским.
Кабинет
В книжных шкафах – книги в кожаных переплетах, труды Общества любителей русской словесности при Московском Императорском университете, одним из основателей которого был В.Л. Пушкин, прижизненные издания дяди и племянника. У Василия Львовича была богатая библиотека.
Особую ценность представляет привезенная Василием Львовичем из Парижа книга с его автографом – «Театр господина де Лано», единственный прижизненный сборник стихов поэта-дяди 1822 года с его дарственной надписью.
Здесь, рядом с книжными шкафами и портретами любимых поэтов, дядя и племянник говорили о литературе. Здесь Василий Львович сочинял стихи, читал произведения А.С. Пушкина, поэтической славой которого он всегда гордился.
Коллекция
Коллекция – произведения изобразительного и декоративно-прикладного искусства, предметы мебели и декора, книги XVIII – первой трети XIX веков позволили воссоздать интерьеры комнат, в которых бывали многие известные писатели, рассказать о жизни и работы В.Л. Пушкин, замечательный поэт и добрый человек, представьте себе его отношения с племянником. В нем воссоздан не только быт пушкинской эпохи с давно ушедшими из нашей жизни мелочами, но и сама атмосфера гостеприимного московского дома.
Государственный музей А.С. Пушкина
Государственный музей А.С. Пушкин сегодня – один из признанных культурных центров Москвы и России. Помимо основного музея, в состав ГМП входят еще пять филиалов: А.С. Мемориальная квартира Пушкин на Арбате, А. Белый Мемориальная квартира на Арбате, И.
С. Дом-музей Тургенева на Остоженке, Дом-музей В.Л. Пушкина на Старой Басманной и Выставочные залы в Денежном переулке. Основной музейный комплекс расположен в прекрасном памятнике архитектуры начала XIX в.го века – городская дворянская усадьба Хрущевых-Селезневых на ул. Пречистенка, 12/2.
В историческом особняке расположены постоянные экспозиции «Пушкин и его эпоха» и «Пушкинские рассказы», выставочные залы, читальный зал, концертный и конференц-залы. Здесь, на Пречистенке, находятся фонды музея с открытым хранением редких книг, живописи, графического и миниатюрного портрета XVIII-XIX веков, фарфора, бронзы, художественного стекла и керамики, генеалогических материалов. В Открытое хранилище GMP входят уникальные частные коллекции, переданные в дар Московскому музею А.С. Пушкин – «Библиотека русской поэзии И.Н. Розанов», «П.В. Сборник Губара», «Кабинет Т.А. Мавриной и Н.В. Кузьминой», «Кабинет рисунков Нади Рушевой». Атриум предназначен для масштабных культурных мероприятий – усадебный двор, перекрытый стеклянным куполом, объединяющий музейный комплекс в единое пространство в 1999, к 200-летию со дня рождения А.
С. Пушкин.
Город-музей
Город-музей – проект расширения ГМИИ им. А.С. Пушкина, посвященный столетию со дня открытия ГМИИ. В 2008 году руководство музея объявило первый конкурс на проект музейного квартала, в котором победило бюро британского архитектора Нормана Фостера. Согласно представленному плану, город должен был протянуться от станции метро «Кропоткинская» до Боровицкой площади, часть улиц сделать пешеходной, а на территории усадьбы Голицыных и Кремлевской АЗС построить стеклянную выставку «пять листьев». . Поскольку проект предусматривал снос некоторых исторических зданий, в 2012 году бюро представило обновленный проект. Однако через год Фостер отказался от участия в проекте.
Во втором объявленном в 2014 году архитектурном конкурсе программу «Ризосфера» победило бюро «Меганом», которым руководит Юрий Григорян. Согласно плану, в городе будет создано девять музеев, выставочный зал, хранилище, хранилище, а также общественные зоны. По плану площадь культурного кластера должна составить 105 000 м².