Похъела | это… Что такое Похъела?

Толкование

Похъела

По́хьёла, По́хъёла, По́хьола, По́хья (фин. Pohjola, от Pohja — север) — далёкая суровая страна саамов в финском эпосе «Калевала».

Синонимы: Пиментола, Сариола, Сарая.

В категориях реального мира Похьёла обычно отождествляют с частью Лапландии и древней области Кайнуу (часть современной финской провинции Оулу), хотя быт похьёланцев не напоминает быта жителей Лапландии — саамов.

В «Калевале» Похьёла — это страна, противостоящая Вяйноле (земле Калевалы). Она во многом враждебна калевальцам: там зарождаются болезни, оттуда идут холод и всякие невзгоды.

Хозяйка Похьёлы — злая колдунья Лоухи, обладающая великими чарами. Кузнец Сеппо Ильмаринен за руку её дочери приносит ей в оплату Сампо — чудесную меленку-самомолку, создательницу материального благополучия для народа Похьёлы, подобную рогу изобилия.

Крышка мельницы символизирует усеянный звёздами небесный купол, вращающийся вокруг центральной оси — опоры, на которой покоится весь мир.

Другие герои Калевалы также просили руки дочерей Похьёлы — искатель приключений Лемминкяйнен и мудрец Вяйнямёйнен. Лоухи требовала от них исполнения чудес, подобных выковыванию Сампо, — например, надо было подстрелить лебедя на реке Туонела. После того, как пожелание исполнялось, устраивался свадебный пир в величественном зале Похьёлы.

Основание опоры мира — корень «мирового дерева» — находится, согласно финской мифологии, где-то за северным горизонтом, в Похьёле. Основная сюжетная линия эпоса «Калевала» включает выковывание чудо-мельницы Сампо, накапливание богатства внутри огромной горы в тёмных землях Похьёлы, поход людей с юга и сражение за обладание Сампо, в результате чего Сампо оказалось разбито, а крышка — потеряна (что привело к гибели мирового дерева на Северном полюсе).

Несмотря на враждебное отношение калевальцев и эпических героев народных рун к Похьёле, именно там они сватают (или похищают) себе жён, похищают культурные блага (сампо), поэтому между Калевалой и Похьёлой существуют родственные отношения. Это диалектическое единство враждебности и близости в народных рунах сохраняется постоянно. В «Калевале» же борьба обостряется, пока герои не одерживают окончательной победы над «силами мрака», с которыми родственные отношения оказались как бы закономерно порванными после гибели первой жены Ильмаринена и превращения второй, неверной, жены в чайку (обе супруги были дочерями Лоухи).

• Текст Калевалы на русском, перевод Л. П. Бельского, редакция 1985 г.
• Текст Калевалы на русском, перевод Эйно Киуру и Армаса Мишина
• История записи (создания) Калевалы
• Избранное из Калевалы на финском (с субтитрами) и правила чтения финского
• Иллюстрации к Калевале

Wikimedia Foundation. 2010.

Игры ⚽ Поможем написать курсовую

• Похребень
• Похъенен, Киммо

Полезное

«Калевальцы в Похъёле» – мировая оперная премьера

Народ Калевалы победил злые силы / Сейло Ристимяки

Предыстория такова: композитор и дирижер немецкого происхождения Карл Мюллер-Бергхаус, работавший капельмейстером оркестра Турку с 1888 по 1895 г. , в свободное от основной работы время написал здоровенный оперный кирпич – четырехактную оперу на сюжет, заимствованный из «Калевалы»; похоже, он был первым, кто написал полновесную оперу по мотивам финского эпоса. Опера никогда не ставилась на сцене; лишь в феврале 1890 г. был исполнен 2-й акт, а запланированная гамбургская премьера сорвалась из-за разразившейся в городе эпидемии холеры.

Спустя 120 лет в архиве городской библиотеки Турку была найдена партитура и пополнена еще четырьмя обнаружившимися номерами. Автор, будучи старательным эпигоном Вагнера, сознательно копирует типические вагнеровские гармонические обороты, симфоническую фактуру и тембровое облачение тем и мотивов – но не до конца последователен и в этом. То и дело стиль оперы соскальзывает в легкомысленную оперетку или кренится в сторону французской музыки. Главная оперная матрица, на которую ориентирован автор, – это, конечно же, «Кольцо нибелунгов»; благо и эпический материал к тому подталкивает. В «Калевальцах» слышен то Полет валькирий, то отголоски Траурного марша на смерть Зигфрида, а то и пение дочерей Рейна. Зловещие паузы с одиночными ударами литавр – точь-в-точь как в сцене из «Гибели богов»: спящий Хаген разговаривает с явившимся ему отцом, Альберихом.

Впрочем, эклектизм оперы отнюдь не умаляет культурно-исторической важности события. В премьере «Калевальцев», как по заказу, сошлось всё. И то, что Финляндия в этом году широко и разнообразно отмечает 100-летие независимости, дарованной народу указом Ленина в 1917 г., – постановка оперы была включена в юбилейную культурную программу. И то, что партитуру так удачно и вовремя нашли. И то, что филармоническим оркестром Турку именно сейчас руководит Лейф Сегерстам – завзятый вагнерианец. И то, что премьера оперы была приурочена ко Дню «Калевалы», отмечаемому по всей стране.

Спектакль поставили в гулком зале «Логомо» – раньше в нем располагался электромеханический цех. Акустика в зале не идеальна, поэтому певцов оснастили микрофонами, а оркестр разместили далеко на заднем плане, в глубине.

Сампо – это любовь

В 10-й руне «Калевалы» Ильмаринену с трудом удалось выковать Сампо. Но у него никак не получалось: выходил то челн, то меч, а то и гигантская корова – инструменты разрушения, а не созидания. И только на четвертый день Ильмаринен выковал волшебную мельницу, подательницу блага. В опере же великий кузнец сначала выковал Свет, потом Силу, потом Изобилие. И только на четвертый день он выковал Сампо. По версии либретиста, Сампо – это любовь.

Спектакль поставила финская команда: режиссер Тина Пуумалайнен научила певцов изо всех сил «хлопотать лицом» и таращить глаза – особенно в этом искусстве отличилась Йоханна Русанен-Картано, исполнившая партию злой волшебницы Лоухи. Автор писал партию Хозяйки Похъёлы, держа в уме амбивалентную сущность и вокальные фиоритуры моцартовской Царицы ночи; особенно отчетливо это сходство проявилось в заключительной гневной арии.

Предельно условная сценография была придумана художником Теппо Ярвиненом: в середине круга кузнец ковал волшебную мельницу Сампо. Монохромные конструкции расцвечивались лучами (светодизайнер Теэму Нурмелин) и яркими цветами объемных костюмов, созданных в обобщенно-японском стиле художницей Пирьо Лири-Майава, более подходящих актерам театра кабуки, нежели героям «Калевалы» – Вяйнямёйнену, создателю инструмента кантеле, кузнецу Ильмаринену и балагуру Ахти Лемминкяйнену.

Все трое были соискателями руки дочери Лоухи – Девы Севера (в опере она носит имя Исме), – и всех трех коварная Лоухи задумала погубить.

В отличие от вагнеровской тетралогии в «Калевальцах» все кончается хорошо: народ Калевалы побеждает народ Севера, Ильмаринен воссоединяется с Исме и все празднуют победу, унося в родную землю сияющую мельницу Сампо – подательницу тепла, процветания и любви.

Ансамбль сложился из отличных, голосистых финских певцов – качество их мощных голосов было различимо даже при микрофонном звучании. Особенно хороши были дамы – Кайса Ранта (Исме) и Анна Даник (Луоннотар, мать Лемминкяйнена). В мужском трио лидировал крепкий, зычный баритон Томми Хакала. Но и звонкий тенор Кристиана Джаслина звучал наполнено и красиво – хотя периодически сбоил и досадно срывался в верхнем регистре. Оркестр, ведомый неукротимым шведом Сегерстамом, играл эклектичную, сугубо вторичную музыку как подлинный шедевр: бережно, внимательно и точно. Музыка на мировой премьере, в отличие от режиссуры, не подкачала.