Марина Цветаева • Некролог и биография. Кратко.
Биография и эпизоды жизни Марины Цветаевой. Кратко. Когда родилась и умерла Марина Цветаева, памятные места и даты важных событий её жизни. Цитаты поэтессы, фото и видео.
Марина Цветаева
родилась 28 сентября 1892
умерла 31 августа 1941 Годы жизни Марины Цветаевой
Эпитафия
«И любила, и любили, Замирали над строкою, Только не остановили У обрыва над рекою. Опоздали на смотрины, И ко гробу опоздали, А под камнем у Марины Сон, исполненный печали. Только птицы пролетают У нее над головою, Только строчки прорастают Меж цветами и травою». Из стихотворения Зои Ященко, посвящённого Марине ЦветаевойМарина Цветаева
Биография
Марина Цветаева, одна из наиболее выдающихся русских поэтесс, родилась в семье профессора Московского университета, впоследствии — основателя Музея изящных искусств, филолога и искусствоведа.
Мать Цветаевой была музыкантшей, ученицей Н. Рубинштейна и хотела, чтобы дочь пошла по её стопам. Но уже в шесть лет Марина стала писать стихи, в том числе по-французски и по-немецки. Марина училась в частной женской гимназии, затем продолжила учёбу в Лозанне и Фрайбурге-им-Брайсгау.
Выпустив на собственные средства первый сборник стихов, восемнадцатилетняя Марина Цветаева привлекла к себе внимание крупнейших поэтов России того времени: Н. Гумилёва, В. Брюсова. Поэтесса стала своей в творческой среде, участвовала в литературных студиях, несколько раз гостила у М. Волошина в Коктебеле. Она много пишет, знакомится с будущим мужем; кажется, жизнь благоволит к поэтессе.
Отношения с Софией Парнок и эмиграция
Но вот происходит судьбоносная встреча с поэтессой Софией Парнок, и Цветаева бросает мужа и на два года погружается в отношения, которые потом назовёт «первой катастрофой» в своей жизни.
А потом последуют и другие, причём уже не частного порядка: начинается Гражданская война. Умирает от голода трёхлетняя дочь Ирина, муж сражается в белой гвардии, терпит поражение вместе с Деникиным и эмигрирует в Германию.
Через несколько лет Цветаевой разрешают уехать к нему — и начинается тягостная жизнь на чужбине.
Марина Цветаева не «прижилась» вдали от родины. Её поэзия этого периода не нашла отклика в сердцах эмигрантов. Правда, известность получили произведения в прозе: «Мой Пушкин», «Повесть о Сонечке», воспоминания о поэтах-современниках.
И только прозой Цветаева спасает свою семью фактически от голодной смерти: её муж болеет, дочь зарабатывает копейки вышивкой, сын ещё слишком мал.
Возвращение на родину
Дочь и муж Цветаевой возвращаются в Россию в 1937 г., поэтесса присоединяется к ним через два года — и их арестовывает НКВД.
Ариадна Цветаева провела 15 лет в лагере и ссылке, Сергей Эфрон — был расстрелян.
Причина смерти и могила поэтессы
Цветаева едва зарабатывает на жизнь переводами, но начинается новая война, и их с сыном эвакуируют в Елабугу. Потрясения и потери последних лет, безработица и болезнь оказываются слишком тяжелой ношей, и Марина Цветаева кончает с собой, повесившись.
Точное место, где похоронена Цветаева, неизвестно. В 1960 г. сестра поэтессы Анастасия поставила первый памятник среди могил неизвестных, и сегодня это место считается «официальной» могилой Марины Цветаевой.
В 1990 г. патриарх Алексий II дал особое разрешение на отпевание самоубийцы, и оно было проведено в пятидесятилетнюю годовщину её смерти.
Цветаева в Понтайяке, 1928 г.Линия жизни
28 сентября 1892 г. Дата рождения Марины Ивановны Цветаевой.
1910 г. Первая публикация сборника стихов «Вечерний альбом» на собственные средства.
1912 г. Свадьба с Сергеем Эфроном и рождение дочери Ариадны.
Выход второго сборника «Волшебная лампа».
1913 г. Выпущен третий сборник стихов Цветаевой — «Из двух книг».
1914 г. Встреча с Софией Парнок.
1916 г. Переезд в Александров к сестре Анастасии. Возращение к мужу.
1917 г. Рождение дочери Ирины.
1922 г. Переезд к мужу в Европу. Жизнь в Берлине и Праге.
1925 г. Рождение сына Георгия.
1928 г. Выход в Париже последнего прижизненного сборника стихов «После России».
1939 г. Возвращение в Россию.
31 августа 1941 г. Дата смерти Марины Цветаевой.
2 сентября 1941 г. Похороны Цветаевой в Елабуге.
Памятные места
1. Московский дом, где Цветаева жила в 1911-1912 гг. (переулок Сивцев Вражек, 19).
2. Музей Цветаевой в Москве, в доме, где она поселилась в 1914 г. после замужества и прожила до своего отъезда за границу в 1922 г., по адресу Борисоглебский пер.
, 6.
3. Площадь Прагерплатц, где в 1920-х гг. в кафе «Прагердиле» собиралась литературная элита русской эмиграции, включая М. Цветаеву. Здесь же находился «Пражский пансион», в котором поэтесса поселилась после встречи с мужем в Берлине.
4. Дом, где Цветаева с мужем снимали комнату в Праге в 1923-1924 г. (Шведская улица, 51).
5. Дом в Париже, где Цветаева жила с 1934 г. по 1938 г. (ул. Жана-Батиста Потена, д. 65).
6. Дом-музей Цветаевой в Королёве (Болшеве), где поэтесса жила на даче НКВД в 1939 г.
7. Дом № 20 на Малой Покровской улице (тогда — № 10 по улице Ворошилова) в Елабуге, где Цветаева прожила последние годы и умерла.
Эпизоды жизни
- Две величайшие поэтессы России, Марина Цветаева и Анна Ахматова, встречались всего единожды. Цветаева очень высоко ценила творчество Ахматовой ещё с 1912 г., посвятила ей цикл стихотворений, писала восторженные письма. Встретились они только в 1941 году, когда Ахматова приезжала в Москву в надежде помочь арестованному сыну.
- Перед смертью Цветаева оставила в карманах своего передника три записки, и во всех речь шла о её шестнадцатилетнем сыне, Муре. Первая была адресована ему, две другие — друзьям и другим эвакуированным. Цветаева просила позаботиться о сыне и выучить его, писала, что с ней он пропадёт. Мур пережил мать всего лишь на три года — погиб на фронте.
Заветы
«Не слишком сердитесь на своих родителей, — помните, что и они были вами, и вы будете ими».
«Никогда не говорите, что так все делают: все всегда плохо делают — раз так охотно на них ссылаются».
«В какую-то секунду пути цель начинает лететь на нас. Единственная мысль: не уклониться».
«Душа — это парус. Ветер — жизнь».
Марина Цветаева
youtube.com/embed/9wb1KvJPC44?feature=oembed» frameborder=»0″ allow=»accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture; web-share» allowfullscreen=»»> Тамара Гвердцители исполняет песню на стихи Цветаевой «Молитва»Соболезнования
«Она была каким-то Божьим ребенком в мире людей. И этот мир ее своими углами резал и ранил».
Писатель и мемуарист Роман Гуль
«Ее защищала суровая гордость побежденной, у которой ничего больше не осталось, кроме гордости, и которая бережет этот последний залог, чтобы не коснуться земли обеими лопатками».
Писатель Ромен Роллан
«Пафос всего творчества Цветаевой, прежде всего, в отстаивании своей высокой миссии быть поэтом на земле. В этой миссии путь ее с самого начала и до конца был героическим. Именно эта героичность и привела ее в Елабугу — где, спасая свою гордость и право не проклинать всех, — она нашла свой трагический конец 31 августа 1941 года».
Литературовед Генрих Горчаков, автор книги «О Марине Цветаевой. Глазами современника»
Ссылки
- Страница Марины Цветаевой в «Википедии»
- Сайт «Наследие Марины Цветаевой»
Где купить или заказать
🍴 Недорогие кафе для поминок
☦️ Гранитные мастерские Москвы и РФ
🌼 Уборка и уход за могилами
💎 Иконы, амулеты, экстрасенсы
Как сложились последние дни Марины Цветаевой, где и почему она погибла: townsman — LiveJournal
Главную ошибку в своей жизни великая русская поэтесса Марина Ивановна Цветаева совершила в 1939 году, когда вслед за своим мужем и дочерью вернулась в СССР. Семья Цветаевых — Эфрон жила в Париже хотя и бедно, но все-таки в безопасности. В Советском Союзе довольно быстро арестовали дочь Цветаевой Ариадну, а потом мужа — Сергея Эфрона. Марина осталась одна с сыном Георгием, в семье его называли Мур. Ее не печатали, но Цветаева знала несколько языков и зарабатывала на жизнь переводами.
Последняя фотография Марины Цветаевой (стоит слева, а ее сын сидит справа)
Началась война, и советских литераторов отправили в эвакуацию — в современный Татарстан.
«Резиденцией» писателей и поэтов был город Чистополь, но Цветаеву, как неблагонадежную и «белогвардейку», отправили дальше, в Елабугу. Марина Ивановна очень дружила с Борисом Пастернаком, и когда уезжала, Борис просил Цветаеву дождаться его в эвакуации, обещал приехать и помочь. Она не дождалась.
Цветаева с сыном приехали в Елабугу. Сначала они жили в общежитии, а потом перебрались в дом Бродельщиковых.
Эвакуированных водили по городу и предлагали жилье. У хозяев не было выбора, каждый дом обязан был принять минимум одну семью. Цветаева разместилась на кушетке, а ее сын Георгий на кровати. Уборная находилась во дворе, квартирантам это не очень нравилось, но делать было нечего. Завтракали и ужинали с хозяевами, обедали в столовой.
На этой кушетке спала Марина Цветаева
Судя по всему, Марина Ивановна пребывала в крайне подавленном состоянии.
Мужа и дочь арестовали, судьба их была неизвестна. Цветаева считала себя великой поэтессой (скорее всего, справедливо), но ее не печатали, не признавали, и в СССР у Марины не было совершенно никаких перспектив. К тому же, деньги заканчивались, а работы не было. Идти переводчицей в отдел НКВД жена Эфрона не хотела. Цветаева пару раз плавала на пароходе в Чистополь к другим литераторам, где искала жильё и просила принять ее судомойкой. Больше ничего Марина Ивановна делать не умела. Но она не понимала, что в суровые военные годы работа на кухне, рядом с едой, ценилась намного больше, чем должность писателя или переводчика.
Отделение Союза писателей в Чистополе, где наверняка бывала Марина Цветаева
Цветаевой было не на что жить. Небольшая сумма, которую она взяла с собой, таяла. Поэтесса не могла решиться: возвращаться в Чистополь или оставаться в небольшой Елабуге. Сын Георгий очень хотел уехать. Чистополь был большим городом, а Елабуга «похожа на деревню».
К сожалению, у Марины Ивановны совсем сдали нервы, и она покончила с собой (повесилась), бросив сына на произвол судьбы.
Впрочем, оставила Георгию свои вещи, предложив в предсмертной записке их продать. На месте гибели поэтессы сейчас висит черная роза. Хорошо, что Цветаеву нашла хозяйка дома Анастасия Бродельщикова, а не сын Георгий.
В переднике у Цветаевой осталась записная книжка. Столяр, делавший гроб, вытащил ее и передал «куда следует». Книжка дошла до наших дней.
Цветаеву похоронили на кладбище в Елабуге, ее могила утрачена. Установлен символический кенотаф. Самоубийц не отпевают, но в 1991 году патриарх Алексий II разрешил отпеть Марину Ивановну, признав «жертвой режима» — иными словами, церковь посчитала, что поэтессу довели до самоубийства. Так это было или нет — решать вам.
Памятник Марине Цветаевой в Елабуге, рядом с домом, где она прожила последние дни
А отпели Цветаеву в Покровском соборе в Елабуге, метрах в двухстах от дома, где она погибла.
Все фото в статье мои
Последние жильцы долго не хотели продавать дом, но в 2005 году все-таки согласились, и теперь там музей памяти Марины Цветаевой, благодаря чему я и подготовил этот небольшой фоторепортаж.
МАРИНА ЦВЕТАЕВА Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) была дочерью профессора изящных искусств Московского университета и выросла в материальном достатке. Ее мать, Мария, была самой влиятельной фигурой в доме; одаренная женщина, горькая сила, она отказалась от своей первой любви, чтобы выйти замуж за вдовца, намного старше себя. Ее значительные музыкальные таланты были расстроены, и она направила всю свою энергию на образование Марины, ее не по годам развитая старшая дочь. Настаивание на часах музыки практика и строгий отказ от всяких похвал сделали детство Марины необычайно суровым. Когда Марине было 14 лет, ее мать умерла от туберкулеза, выразив страстное равнодушие к миру, который она покидала: «Я сожалею только о музыке и солнце». После ее смерти Марина оставила занятия музыкой и начала развивать свое увлечение для литературы. Мать осталась в ее снах, иногда как вожделенный, благожелательный образ. Но в одном сне Цветаева встречает согбенную старуху, которая удивительно шепчет: милая. Это колдовская старуха русского фольклора, и мы снова встречаемся с ней в жестокой сказке Цветаевой «На красном коне». К 18 годам Цветаева приобрела достаточную репутацию поэта, чтобы быть желанной гостьей на крымской даче Максимилиана Волошина. Там она познакомилась со своим будущим мужем, Сергеем Эфроном, наполовину евреем-сиротой предыдущего поколения. революционеров. В 17 лет он был застенчивым, с огромными серыми глазами, пораженным поэтическим гением Цветаевой. Они мгновенно влюбились друг в друга, и это была самая преданная привязанность, которую когда-либо находила Цветаева. Они поженились в январе 1912 года. В течение двух лет после свадьбы они были безответственно счастливы вместе. Сережа, как его обычно называли, был начинающим писателем и обаятельным актером. Когда в августе 1914 года грянула война, Серёжа рвался в армию и сначала был отправлен на фронт санитаром в санитарном поезде. Вскоре после этого Цветаева влюбилась в Софью Парнок, талантливую еврейской семье в черноморском порту Таганрог. Цветаеву в раннем подростковом возрасте дико, но невинно привлекали красивые молодые девушки, но Парнок была известна как лесбиянка. никогда не было главной скрепой в привязанности Цветаевой к Сереже. Цветаева была хорошо обеспечена после смерти отца в 1913 году, и на 15 месяцев она отдалась своей страсти к Парнок, мало думая о муже и двухлетнем ребенке. даже побывал на даче у Волошина. Лирика Парнок и более чувственна, и менее мучительна, чем другие любовные стихи, написанные Цветаевой. В стихах Парнок о Цветаевой она описывает ее как «неуклюжую девочку», но ее заявление о том, что она первой доставила Цветаевой сильное сексуальное удовольствие, могло быть не более чем хвастовством. В любом случае, когда дело дошло до Вскоре стало ясно, что именно с Сережей Цветаева чувствовала самую сильную связь. Когда пришла революция, она лежала в больнице, рожала второго ребенка. Разлучившись с ним в суматохе начала Гражданской войны, она написала в своем дневнике: «Если Бог совершит это чудо и оставит тебя в живых, я пойду за тобой, как собака». Сквозь московский голод Цветаева с двумя детьми жила в Борисоглебском переулке, в неотапливаемых комнатах, иногда без света. Ей и Эфрону предстояло разлучиться на пять лет. В те годы она и ее старшая дочь Ариадна, были почти как сестры. Аля, как ее обыкновенно называли, была таким же не по годам наблюдательным ребенком, как и сама Цветаева. Вот как она пишет о Цветаевой: ‘Моя мама совсем не похожа на мать. Семье пришлось плохо во время московского голода. Марина не умела обменивать безделушки на еду, и они с Алей часто питались картошкой, сваренной в самоваре. Иногда они вместе выезжали на санках в мороз, чтобы обменять крышки от бутылок на несколько копеек, часто оставляя младшую дочь Ирину, привязали к ножке стола, чтобы не причинить ей вреда. Зимой 1919-1920 годов, когда голодная смерть казалась неизбежной, Цветаева поместила обоих детей в Кунцевский приют, который, как считалось, снабжался американской продовольственной помощью. визита, у Альи была высокая температура, и Цветаева, испугавшись, повела ее домой, чтобы вылечить ее. Аля выдержала, но Ирина умерла от голода в детском доме 19 февраля. Цветаева не смогла заставить себя пойти на похороны. Она обвинила сестер Сережи, возможно несправедливо, в том, что они отказались ей помочь, заявив, что они вели себя «по-звериному». Велела всем своим друзьям написать Сереже, что ребенок умер. от пневмонии, а не от голода. Ходило много слухов о том, что она не заботится о ребенке. Конечно, она никогда не была так близка с Ириной, как с Алей. На следующий год наступило новое увлечение — Евгений Ланн, поэт, друг ее сестры Аси — унизительное неприятие им и тревога за Сережу по мере приближения разгрома Белой Армии. 19 января.21 года Цветаева написала стихотворение безжалостного исследования природы своего вдохновения: «На красном коне». По тональности оно напоминает тон других ее фольклорных стихотворений того периода, таких как «Царь-девица» (1920) и «Любовник». (1922), но рассказ «На красном коне» взят не из афаньевских сказок; это ее собственное изобретение. Красавец-наездник с неумолимой жестокостью требует, чтобы все остальные ее чувства были принесены в жертву ради него. И он шепчет Я хотел это Минет до конца времен, mybrideof ice — в доспехах — Мое.Ты останешься со мной… В 1922 году Гражданская война закончилась победой большевиков. Илья Эренбург, который всегда был на связи со своими друзьями, узнал, что Сережа совершил побег в Праге, где ему была предложена студенческая стипендия для обучения в университете. Он сообщил Цветаевой известие, и она, не раздумывая, с Алей приготовилась отправиться в ссылку, чтобы присоединиться к нему, — правда, надо сказать, что Цветаева нашла Берлин почти непреодолимо захватывающее на этом пути. Когда семья воссоединилась, она была потрясена, обнаружив, как мало изменился Сережа по сравнению с мальчишеским молодым человеком, которого она помнила. Поначалу Цветаеву приветствовали в Праге как крупного литературного деятеля, но вскоре ее более традиционные соотечественники отвернулись от нее. Она потерпела неудачу, как Нина Берберова поясняет в своей автобиографии . Курсив мой , чтобы показать домашние изящества, которые делают бедность терпимой. Мужчины сравнимого гения обычно находят женщину, которая позаботится о них. Анна Ахматова, единственная равная Цветаевой как русская женщина поэт, всегда находила друзей, которые заботились о ней, даже в старости. Цветаевой повезло меньше, и она возмущалась бременем повседневности. некоторые из ее величайших стихов: «Поэма конца», «Поэма горы» и «Попытка ревности». Родзевич закончил роман и женился на «обычной» женщине с частным доходом. Когда я познакомился с Родзевичем в 1970-х годах, когда писал свою биографию. Он был красивым, хорошо одетым мужчиной позднего среднего возраста. Однако у него было еще два секрета, которые я открыла мне совсем недавно. Я знала, что он был активным участником евразийского движения — вместе с Сережей, получавшим от этого жалованье, и мужем моей старой кембриджской подруги Веры Трейл Питером Сувчинским. Я также знал, что это стало прикрытием для НКВД. Чего я не догадался, так это того, что Родзевич сам работал советским агентом. Не догадывался я и о том, что он был любовником Веры Трейлл. В одном Родзевич был достаточно точен. Горе, связанное с Цветаевой, довело Сережу до того, что он бросил ее. Когда же он предложил Цветаевой расстаться, она растерялась. «Две недели она была в помешательстве. в конце концов она сообщила мне, что не может покинуть меня, так как не может насладиться ни минутным покоем». Цветаеву часто обвиняли в том, что она предпочитала завязывать свои самые близкие отношения на расстоянии, обычно выдумывая качества их получателей. Действительно, она была затянута эпистолярным романом с молодым берлинским критиком, которого она никогда не встречала, в тот самый момент, когда она вошла в нее. роман с Родзевичем. Другое дело ее важные отношения с Борисом Пастернаком. Во-первых, они были инициированы им, и его энтузиазм был равен ее энтузиазму. Они с Пастернаком только немного знали друг друга в Москве; хотя он был одним из поэтов, которыми она больше всего восхищалась. Пастернак писал ей, прочитав экземпляр ранних стихов Цветаевой, пораженный ее лирическим гением. вернула ей чувство собственного достоинства. Их переписка продолжалась с нарастающей теплотой, поскольку обменивались стихами и планами стихов. Она нашла родственную душу. Вскоре он предложил ей присоединиться к нему в Берлине, где он навещал своих родителей. вовремя оформить правильные бумаги, и он вернулся в Россию, так и не встретившись с ней, хотя они продолжали планировать это. В 1931 году, когда она узнала, что Пастернак расстался с женой, она, кажется, испытала какую-то панику. Она писала своей подруге Раисе Ломоновой: мы можем быть вместе. Но катастрофа встречи все откладывалась. «Вероятно, она боялась быть отвергнутой как женщина. Цикл ее стихов, Wires , представляет собой выдающийся пример стихов, которые он почерпнул из нее. Единственным другим поэтом, которому Цветаева писала с таким же воодушевлением, был Райнер Мария Рильке в 1926 году. Переписка началась после того, как Леонид Пастернак, отец Бориса, художник, получил письмо от Рильке, чей портрет он написал во время визита немецкого поэта в Москву. В своем письме Рильке хвалил стихи своего сына, которые ему удалось прочитать во французском переводе, сделанном Полем Валери. восприняла эту возможность с энтузиазмом, может быть, даже слишком с энтузиазмом для Рильке, который лежал смертельно больной в санатории. отказ. Есть грустная открытка из Бельвю от 7 ноября 1926, на котором Цветаева пишет просто: Дорогой Райнер, Элегия, которую она написала на его смерть в конце 1926 года, была с большим красноречием проанализирована в эссе Иосифа Бродского «Сноска к стихотворению». Интересно, ты когда-нибудь думаешь обо мне? У Сережи и Марины до переезда в Париж был еще один ребенок, сын Георгий. болели, и Цветаева пыталась поддерживать свои финансы за счет статей в русскоязычной прессе и благотворительных пожертвований от более богатых друзей. Время от времени она читала, для чего ей приходилось выпрашивать простое моющееся платье у своей чешской подруги Анны Тесковой. Сережа перешел от поддержки евразийского движения к работе непосредственно в Союзе репатриации русских за границу. От этой организации он получал небольшую зарплату. Цветаева очень мало интересовалась характером этого произведения. Ее собственная изоляция среди белоэмигрантов росла, и не только из-за ее отказа подписать письмо, осуждающее Майковского как поэта после его самоубийства. «В Париже, — писала она своей чешской подруге Анне Тесковой, — ненавидит меня; они пишут обо мне всякие гадости, всячески упускают меня из виду и так далее». К сожалению, она стала чувствовать себя такой же изолированной и в собственном доме. Алье, когда-то такой близкой, стало легче общаться с отцом. И Сережа, и Аля двигались к идеалам социализма по мере развития тридцатых годов. Как только Аля получила паспорт от советского режима, она самостоятельно вернулась в Россию. Сереже никогда не будет легко сделать то же самое. следовательно, маловероятно, что наемный убийца причастен Сережи к убийству перебежчика Игнаса Рейсса в сентябре 1937 года. Цветаева ничего не догадывалась о его деятельности, пока советский режим не организовал его возвращение в Россию, чтобы предотвратить его арест. полиция допросила ее, она не могла поверить, что Сережа виновен в таком предательстве. С его отъездом у нее больше не было никакого источника дохода. Ни один эмигрантский журнал не опубликовал бы ее. Друзья, которые когда-то поддерживали ее, отвернулись. . Какое-то время она снова жила в Праге. Немецкое вторжение сделало это невозможным. К 1939 году у нее и Георгия не было другого выбора, кроме как последовать за Эфроном обратно в Россию, как когда-то она последовала за ним в изгнание; как собака», — отметила она в дневнике, который написала на борту «Марии Ульяновой» 12 июня 1939, повторяя ее предыдущее обещание. Никто не предупредил ее о сталинском терроре, даже Пастернак, который ненадолго встречался с ней в Париже в 1935 году во время мирной конференции, которую она назвала «несовещанием». Она обнаружила, что Эфрону дали небольшой дом в Болшево, недалеко от Москвы. Другие новости были обескураживающими. И ее сестра Ася, и ее племянник были арестованы. Ее старый друг князь Мирский, убежденный коммунист и блестящий литературный критик, также был заключен в тюрьму. Осип Мандельштам был мертв. Цветаева чувствовала себя одинокой в Болшево, даже когда ее оставшаяся в живых семья все еще была с ней. Другие члены семьи были членами группы советских агентов, завербованных Сережей во Франции. Ее сын, красивый молодой человек, наслаждался подростковым возрастом. флирта. У Цветаевой не было ни времени, ни сил, чтобы написать что-то кроме обрывков. «Помои и слезы», — записала она в блокноте. Год заключения фашистско-советского пакта был кризисным. Дальше было еще хуже. Сначала Алью арестовали и жестоко допросили; в результате она заклеймила Сережу как французского шпиона. Алья была приговорена к 15 годам ГУЛАГа, несмотря на ее «признание». Затем был арестован и сам Сережа. Когда Цветаева приехала в Москву, она обнаружила, что старые друзья боятся встречаться с ней, как с родственницей осужденных преступников. Даже Эренбург был резок и озабочен. Пастернак принял ее без малейшего интима на вечеринке для грузинских друзей. встретиться с ней на квартире Виктора Ардова на Ордынке, что было проявлением некоторого мужества, так как ее собственный сын Лев уже находился в лагерях. «Поэма без героя», иронически отметив, что Цветаева возражала против использования ею фигур из комедия дель арте .Цветаева прочитала свою часть «Покушения на комнату», которую Ахматова сочла слишком абстрактной. Две женщины были очень разными существами. Цветаева не считала себя красивой женщиной. Она как-то пренебрежительно заметила, что, хотя она и будет самой важной женщиной во всех воспоминаниях ее друзей, она «никогда не считалась в мужском настоящем. «После того, как ее роман с Родзевичем закончился, она остро написала своему молодому другу Бахраху в Берлин: «Быть любимой — это то, чем я не овладела искусством». Она не совершила ошибку, стирая различие между служением поэзии и служением Богу, так же как не допустила бы для поэзии утилитарной надежды на то, что Искусство может принести гражданское благо. В заключительном отрывке из «Искусство в свете совести» Она поясняет: «Быть человеком важнее, потому что это нужнее. Врач и священник важнее в человеческом отношении, все остальные важнее в социальном». Цветаева писала не более чем обрывки журнала в течение почти двух лет. Когда немцы вторглись в Россию в 1941 году, Цветаева эвакуировалась с Георгием в Елабугу в Татарской республике, через реку Каму от Христополя, где Союз писателей проживал ключевых писателей. работы для нее не было. Ее нерешительность была очевидна для Лидии Чуковской, подруги Ахматовой. Может быть, она услышала тогда, что Сережа уже был расстрелян на Лубянке. Каков бы ни был спусковой крючок, охватившая ее депрессия усугубилась неприязнью Георгия, когда она вернулась в деревенскую избу в Елабуге. |
«После такой матери, — размышляла она, — у меня был только один выход: стать поэтом.
Матери всегда считают своих детей замечательными, и других детей тоже, но Марина не любит маленьких детей… Она все время куда-то спешит. У нее большая душа. Добрый голос. Быстрая походка. У нее зеленые глаза, крючковатый нос и красные губы.. Руки Марины все в кольцах. она не любит, когда ее беспокоят глупыми вопросами..
дали комнату в студенческом общежитии, а Цветаева и Аля жили в поселке Горни Мокропский.
Его жена так ревновала его, что он соглашался встретиться со мной только тогда, когда был уверен, что она будет Он говорил о своей любви к Цветаевой как un grand amour и показал мне нарисованный им портрет, который хранил в запертом ящике стола. Почему же тогда он прекратил их роман? за Сережу. Я был настроен скептически, но я уже подозревал его. Он сражался в Красной Армии во время Гражданской войны, но сказал эмигрантам в Праге, что был частью Белой Армии, — хорошо продуманная уловка, которая не предполагала, что он заслуживает особого доверия.
Последнее видно из близкого и продолжительного обмена письмами, обсуждаемого в книге Ирмы Кудровой 9.0036 Смерть поэта (2004) и проливает новый свет на раздраженное отвержение Веры женственности Цветаевой, хотя она и восхваляла свой поэтический гений.
Два из них были в моей предыдущей подборке, но оба здесь изменены, а остальные 12 теперь включены.
он помещает его, чтобы начаться на «High C». В нем мы переносимся из обычной болтовни литературного мира, чтобы оглянуться на землю, как будто из театральной ложи далеко во вселенной.
Как она писала в письмо Тесковой: «Нас пожирают уголь, газ, молочник, булочник. единственное мясо, которое мы едим, — это конина».
‘, уже поглотил ее.
И все же у Цветаевой было собственное чувство величия. Она знала, что принадлежит к лучшим поэтам своего века.
Там она покончила с собой, повесившись на гвозде 31 августа 1941.Жертва полиции или ее страсти?
Быть поэтом — значит быть виртуальным изгнанником, тем, кто перемещается между внутренним и внешним пространством, делая знакомое странным, а странное — знакомым. И как Т.С. Элиот однажды сказал, что поэзия — это не выражение личности поэта, а бегство от нее. Но бегство всегда откуда-то или из чего-то, и творчество поэта всегда так или иначе возникает из опыта.
Марина Цветаева, поэтический гигант России ХХ века, знала изгнание и бегство от самых осязаемых до самых неземных крайностей. Уже в возрасте 3 лет она описывает «бешеное желание потеряться» в ответ на чувство отчуждения в своей семье. Когда она выросла, перемещение, желаемое или навязанное, стало серьезной тенденцией каждого ее опыта. Отвержение, заброшенность, разлука, остракизм и преследование предшествовали ее окончательному перемещению из этого мира в иной, когда она покончила жизнь самоубийством в 1941.
«Смерть поэта» рассказывает историю за два года до ее смерти в смелой попытке выяснить мотивы ее самоубийства. Автор Ирма Кудрова полагает, что преследование поэта со стороны советской тайной полиции стало движущей силой ее разоблачения, основанного на прежде секретных советских архивах. Но эта гипотеза, изолированная от подробностей прежних страданий Цветаевой и ее поэтических артикуляций, кажется поверхностной.
Когда 18-летняя Цветаева ворвалась на литературную сцену в 1910 со своим сборником «Вечерний альбом», поэт Валерий Бруисов сказал, что ее сочинения «иногда становятся неловкими, как будто ты невежливо заглянул в полузакрытое окно в чужую квартиру и стал свидетелем сцены, которую не должны видеть посторонние».
Стихи Цветаевой в большей степени, чем другие, возникли непосредственно из конкретного материала ее жизни. Они читаются как дневники, фрагментированные на болтающийся синтаксис, звуковую игру и неясные аллюзии, которые характеризуют ее поэтическое мастерство.
В письме она описала процесс превращения своей бурной жизни в поэтическое измерение: «Внешне у меня всегда плохо получается, потому что я его (внешнего) не люблю, не считаю его, не не придавать ему должного значения и ничего от него не требовать. Все, что я люблю, из внешнего превращается во внутреннее, с момента моей любви оно перестает быть внешним».
Ее любовные переживания — интеллектуальные, материнские, лесбийские и супружеские — действительно были неудачными. Эти нити втянули ее в череду трагедий, начиная и заканчивая ее браком с политическим идеологом Сергеем Эфроном.
Цветаева вышла замуж за Эфрона, обеспеченного человека с семейной историей радикальной активности, в 1912 году. После рождения двух дочерей у нее был роман с поэтессой Софьей Парнок — болезненная интерлюдия, которую она описала как « первая катастрофа» в ее жизни. Парнок был неисправимым ловеласом, и влечение Цветаевой к этой недосягаемой женщине неизбежно приводило к отвержению.
Хотя внебрачные связи Цветаевой неизменно сводились к увлечению невольными любовными объектами, она всегда выражала горячую любовь и восхищение своим мужем.
Эфрон терпел дело Парнок и другие измены с болью и молчаливым знанием своей непостоянной жены. Он писал другу: «Марина — женщина страстей… Сегодня — отчаяние; завтра — экстаз, любовь, полное самоотречение; а на следующий день — опять отчаяние… Все занесено в книгу. Все хладнокровно и математически отлито в формулу».
События скоро превзойдут ее воображение и аппетит к бичам страсти. В 1917 году гражданская война охватила Россию, и Эфрон присоединился к Белой армии против нарастающей Красной волны. Поэт три года не слышала от мужа ни слова, переживая во время войны перебои с горючим, голод и голодную смерть младшей дочери. В своем дневнике она записала: «Если Бог совершит это чудо и оставит тебя в живых, я пойду за тобой, как собака».
Несмотря на агонию и лишения, годы Гражданской войны дали Цветаевой огромное поэтическое творчество, во многом основанное на драматических потрясениях войны, с ее эффектом выселения целых народов. Хотя она испытывала странный трепет от того, что оказалась в городе, полном перемещенных лиц, тем не менее она позиционировала себя как изгоя общества, гордо щеголяя тем, что ее муж был на стороне врага, и сочиняя стихи, возвещающие контрреволюционные настроения.
Вечно противная, Цветаева пишет в дневнике: «Я неиссякаемый источник ереси. Не зная ни одного, я исповедую их все. Возможно, я даже создаю их».
После поражения Белой армии в 1920 году Эфрон бежал в Прагу. Цветаева сразу последовала за ним в ссылку. После пребывания в Берлине и Праге она поселилась в Париже со своим мужем и старшей дочерью в 1925 году, когда она пользовалась непродолжительным периодом популярности, прежде чем вступила в новую фазу остракизма.
В письме писателю Джорджу П. Иваску в 1933 году она писала: «В эмиграции меня начали (с энтузиазмом!) издавать, потом, поразмыслив, изъяли из обращения, почуяв, что это не по-нашему но из-за-оттуда. Содержание казалось «нашим», а голос — их! … Для правых это лево по форме. Для левых это право по содержанию». Ее литературные и политические наклонности, в том числе ее преданность коммунистическим поэтам и связь с новообретенным влечением мужа к сталинской идеологии, заклеймили ее изгоем.
К концу 1930-х симпатии Эфрона к Советскому Союзу выкристаллизовались, и когда подозрения французов в его причастности к советской шпионской сети достигли апогея, он бежал в Советский Союз.
Цветаева, жившая в нищете под презрительным осуждением парижской эмиграции, последовала за ним через несколько месяцев. На полях рукописи она нацарапала: «И вот я ухожу — как собака (21 год спустя)».
В худшем повороте этой красно-белой саги о левых и правых она и ее семья вернулись в Советский Союз в 1939, ожидая убежища, но достигнув апогея сталинских чисток. Годы их ссылки и, возможно, условия, в которых они покинули Советский Союз в 1920-е годы, квалифицировали их как «врагов народа», а не товарищей.
«Смерть поэта», впервые опубликованная в России в 1995 году, повествует о тех страшных годах. Вскоре после приезда Цветаева узнала, что ее сестра находится в советском лагере. Несколько месяцев спустя ее дочь и муж были арестованы и обвинены в шпионаже в пользу западных правительств. Впечатляющие раскопки недавно опубликованных архивов КГБ, проведенные Кудровой, содержат обширные сведения о заключении и неустанных допросах ее мужа, дочери и их сообщников. В сообщениях свидетелей Цветаева описывается как замкнутая, пепельная и невротическая женщина, лишенная семьи, которую сторонятся сограждане, скитающаяся между временными приютами, пока она не повесится в маленькой комнате в Елабуге, Татарстан, недалеко от Уральских гор.
В предисловии Кудровой прямо говорится о правомерности ее теории о том, что советская тайная полиция в значительной степени ответственна за доведение Цветаевой до ее смерти: «Непредвзятый читатель может спросить… сколько материалов тайной полиции мы должны знать, чтобы реконструировать последние дни жизни великого поэта? Не слишком ли автор поглощен историей арестов и допросов? Оправдан ли ее интерес к следователям тайной полиции? Нет, автор не увлекся модной нынче темой. Эта модность, если хотите, смущала меня сначала и смущает до сих пор. Однако на другой чаше весов долг, насколько я понимаю. Долг перед судьбой поэта, которого я люблю, человека и женщины, которыми я восхищаюсь».
К сожалению, это добросовестное архивное перечисление событий, приправленное впечатлениями далеких свидетелей, читается как бортовой журнал. Эти страшные последние дни, описанные в этой книге, отделены от их более глубокого и широкого контекста, а именно от жизни в изоляции и решающей внутренней поэтической топографии этого непреодолимо дерзкого поэта.
Самоубийство — это не неизбежная реакция на страдания и преследования и не поэтический императив, а непостижимо личное действие. Как писал Мильтон в «Потерянном рае»: «Разум занимает свое собственное место, и сам по себе / Может сделать рай из ада, ад из рая».
Так что портрет Кудровой Цветаевой, доведенной до конца усилиями охранки, трудно примирить с поэтом, назвавшим себя в письме 1933 года «одной всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей, без круга, без среды, без защиты, нигде не принадлежащий, хуже собаки… А с другой стороны [имею] все». *
*
Стихи для Богемии
Марина Цветаева
«Я отказываюсь — быть.
В Бедламе нелюдей
Я отказываюсь — жить.
С волками городских площадей
Я отказываюсь — выть.
С акулами равнин
Я отказываюсь идти —
Вниз — в поток шипов.
Мне не нужны ушные отверстия
Или пророческие глаза.
На твой
Бессмысленный мир есть только один ответ — отказ.