|
ЛУНЕ
|
|||
|
|
Плыви, как прежде, неустанно Над скрытой тучами землей, Своим серебряным сияньем Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно, С улыбкой нежною склонись, Пой колыбельную Казбеку, Чьи льды к тебе стремятся ввысь.
Но твердо знай, кто был однажды Повергнут в прах и угнетен, Еще сравняется с Мтацминдой, Своей надеждой окрылен.
Сияй на темном небосводе, Лучами бледными играй И, как бывало, ровным светом Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою, Навстречу руку протяну И снова с трепетом душевным Увижу светлую луну.
|
||
|
Иверия. 1895. № 123 (на груз. языке). Иосиф Сталин. Стихи. М., 1997. С. 1.
Примечание
Мтацминда – горный массив. [c.1]
|
|||
|
Поэту, певцу крестьянского труда, князю Рафаэлу Эристави
Когда крестьянской горькой долей, Певец, ты тронут был до слез, С тех пор немало жгучей боли Тебе увидеть привелось.
Когда ты ликовал, взволнован Величием своей страны, Твои звучали песни, словно Лились с небесной вышины.
Когда, Отчизной вдохновленный, Заветных струн касался ты, То, словно юноша влюбленный, Ей посвящал свои мечты.
С тех пор с народом воедино Ты связан узами любви, И в сердце каждого грузина Ты памятник воздвиг себе.
Певца Отчизны труд упорный Награда увенчать должна: Уже пустило семя корни, Теперь ты жатву пожинай.
Не зря народ тебя прославил, Перешагнешь ты грань веков, И пусть подобных Эристави Страна моя растит сынов.
|
|||
|
Иверия. 1895. № 203 (на груз. языке). Иосиф Сталин. Стихи. С. 3. [c.2]
* * *
|
|||
|
Ходил он от дома к дому, Стучась у чужих дверей, Со старым дубовым пандури, С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне – Как солнечный блеск чиста, Звучала великая правда, Возвышенная мечта.
Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел, У многих будил он разум, Дремавший в глубокой тьме.
Но вместо величья славы Люди его земли Отверженному отраву В чаше преподнесли.
Сказали ему: “Проклятый, Пей, осуши до дна… И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!”
|
|||
|
Иверия. 1895. № 218 (на груз. языке). Иосиф Сталин. Стихи. С. 6.
Примечание
Пандури – трехструнный щипковый музыкальный инструмент. Известен другой перевод этого стихотворения, принадлежащий Ф.
|
|||
|
|
Он бродил от дома к дому, словно демон отрешенный, и в задумчивом напеве правду вещую берег. Многим разум осенила эта песня золотая, благодарствуя певца. |
Но очнулись, пошатнулись, переполнились испугом, чашу, ядом налитую, приподняли над землей и сказали: – Пей, проклятый, неразбавленную участь, не хотим небесной правды, легче нам земная ложь. [c.3] |
|
|
* * *
|
|||
|
|
Когда луна своим сияньем Вдруг озаряет мир земной И свет ее над дальней гранью Играет бледной синевой,
Когда над рощею в лазури Рокочут трели соловья И нежный голос саламури Звучит свободно, не таясь, Когда, утихнув на мгновенье, Вновь зазвенят в горах ключи И ветра нежным дуновеньем Разбужен темный лес в ночи,
Когда беглец, врагом гонимый, Вновь попадет в свой скорбный край, Когда, кромешной тьмой томимый, Увидит солнце невзначай, –
Тогда гнетущей душу тучи Развеют сумрачный покров, Надежда голосом могучим Мне сердце пробуждает вновь.
Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста!
|
||
|
Иверия. 1895. № 234 (на груз. языке). Иосиф Сталин. Стихи. С. 4.
Саламури – грузинский духовой музыкальный инструмент, род свистковой флейты. [c.4]
УТРО
|
|||
|
|
Раскрылся розовый бутон, Прильнул к фиалке голубой, И, легким ветром пробужден, Склонился ландыш над травой.
Пел жаворонок в синеве, Взлетая выше облаков, И сладкозвучный соловей Пел детям песню из кустов:
“Цвети, о Грузия моя! Пусть мир царит в родном краю! А вы учебою, друзья, Прославьте Родину свою!”
|
||
|
Иверия. Иосиф Сталин. Стихи. С. 2.
Примечание
Известен другой перевод этого стихотворения:
|
|||
|
Рядом с фиалкой-сестрой Алая роза раскрылась. Лилия тоже проснулась И ветерку поклонилась. В небе высоко звенели Жаворонка переливы, И соловей на опушке Пел вдохновенно, счастливо: “Грузия, милая, здравствуй! Вечной цвети нам отрадой! Друг мой, учись и Отчизну Знаньем укрась и обрадуй”.
|
|||
|
(Громов Е.С. Сталин: искусство и власть. М., 2003, С. 27; РГАСПИ, Ф. 558, Д. 669, Л. 46-47). [c.5]
|
|||
|
Постарел наш друг Ниника, Сломлен злою сединой. Плечи мощные поникли, Стал беспомощным герой.
Вот беда! Когда, бывало, Он с неистовым серпом Проходил по полю шквалом – Сноп валился за снопом.
По жнивью шагал он прямо, Отирая пот с лица, И тогда веселья пламя Озаряло молодца.
А теперь не ходят ноги – Злая старость не щадит… Все лежит старик убогий, Внукам сказки говорит.
А когда услышит с нивы Песню вольного труда, Сердце, крепкое на диво, Встрепенется, как всегда. На костыль свой опираясь, Приподнимется старик И, ребятам улыбаясь, Загорается на миг.
|
|||
|
Квали. 1896. № 32 (на груз. языке). Иосиф Сталин. Стихи. С. 5. [c. |
|||
И. Чуеву (См.: Чуев Ф. Молотов: Полудержавный властелин. М., 2002. С. 314):
1995. № 280 (на груз. языке).
6]На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924-1953 гг.)
На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924-1953 гг.)247 / 529
Главная На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. С…
Описание
| Библиографическое описание | На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924-1953 гг.): Справочник / Авт.-сост. А.В. |
| Тип материала | документальный сборник (1404) |
| Название издания | На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924-1953 гг.) (1) |
| Сведения, относящиеся к заглавию | Справочник |
| Описание | Публикуются хранившиеся в Архиве Президента РФ записи дежурных секретарей приемной И.В. Сталина за 1924—1953 гг., в которых каждый день с точностью до минуты фиксировалось время пребывания в кремлевском кабинете Сталина всех его посетителей. Издание сопровождает обширный научный комментарий, включающий сведения обо всех посетителях кремлевского кабинета И.В. Сталина. Эта публикация предоставляет исследователям богатейший фактический материал по истории СССР |
| Сведения об ответственности | Авт. -сост. А.В. Коротков, А.Д. Чернев, А.А. Чернобаев |
| Место издания | Москва (965) |
| Издательство | Новый хронограф (3) |
| Год издания | 2008 (34) |
| Физическая характеристика | 784 с. |
| ISBN | 978-5-94881-008-9 |
| Исторический период | 1922-1939. Межвоенный период в СССР
(287) 1941-1945. Великая Отечественная война/Вторая мировая война (602) 1945-1953. Поздний сталинизм (92) |
| Именные коллекции | Сталин, И.В. (23) |
| Тематика | История России — Персоналии — И.В. Сталин (2129) |
| Новые поступления | 2020-08 (54) |
Коротков, А.Д. Чернев, А.А. Чернобаев. — М.: Новый хронограф, 2008. — 784 с.; ISBN 978-5-94881-008-9.ВЫХОДНЫЕ ДАННЫЕ И СОДЕРЖАНИЕ
ДОКУМЕНТЫ
| # | Название |
|---|---|
| 1 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1924 году |
| 2 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1925 году |
| 3 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1926 году |
| 4 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1927 году |
| 5 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1928 году |
| 6 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1929 году |
| 7 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1930 году |
| 8 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1931 году |
| 9 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1932 году |
| 10 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1933 году |
| 11 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1934 году |
| 12 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И. В. Сталиным в 1935 году |
| 13 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1936 году |
| 14 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1937 году |
| 15 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1938 году |
| 16 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1939 году |
| 17 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1940 году |
| 18 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1941 году |
| 19 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1942 году |
| 20 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1943 году |
| 21 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1944 году |
| 22 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1945 году |
| 23 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И. В. Сталиным в 1946 году |
| 24 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1947 году |
| 25 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1948 году |
| 26 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1949 году |
| 27 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1950 году |
| 28 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1951 году |
| 29 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1952 году |
| 30 | Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным в 1953 году |
| 31 | Сводка приема И.В. Сталиным посетителей за 1925 г. |
| 32 | Сводка приема И.В. Сталиным посетителей за 1926 г. |
| 33 | Сводка приема И.В. Сталиным посетителей за 1927 г. |
| 34 | Сводка приема И.В. Сталиным посетителей за 1928 г. |
Сталин и его ближайшее окружение
На недавнем выступлении в Институте Кеннана Владимир Шамберг, независимый ученый, Александрия, Вирджиния, рассказал об Иосифе Сталине и его «ближнем кругу» близких соратников, которые помогли ему прийти к власти и занимали высокие посты в коммунистической партии. партии и правительства Советского Союза. Шамберг утверждал, что даже будучи относительно незначительным коммунистическим лидером, Сталин создал круг доверенных сторонников. В этот внутренний круг в разные периоды политической карьеры Сталина входили разные люди — несколько человек были убиты или заключены в тюрьму во время его пребывания на посту руководителя Советского Союза, — но Сталин сохранял внутренний круг в той или иной форме до своей смерти в 1919 году.53.
По словам Шамберга, в первые годы существования Советского Союза в ближайшее окружение Сталина входили Вячеслав Молотов, Лазарь Каганович, Климент Ворошилов, Сергей Киров, Валериан Куйбышев и Андрей Жданов.
Шамберг утверждал, что ни один из соперников Сталина не видел в нем вероятного преемника Ленина на посту лидера Коммунистической партии из-за его относительно низкого положения в партийной иерархии и очень незначительной роли в Октябрьской революции 1917 года. Однако Сталин смог прийти к власти благодаря поддержке своего ближайшего окружения. Он превратил ЦК КПСС в мощный орган и постепенно стал наполнять его своими сторонниками. Процесс устранения всех потенциальных соперников из ЦК был завершен только в 1939 после десятилетия чисток, сказал Шамберг.
Особое внимание Шамберг уделил роли Георгия Маленкова, которого знал лично в 1940-1950-е годы. Маленков, по словам Шамберга, был новичком в ближайшем окружении Сталина в конце 1930-х годов. Маленков в значительной степени игнорируется в недавних анализах сталинского периода, в основном потому, что Никита Хрущев, который был близким другом Маленкова, писал в своих мемуарах, что Маленков был простым «мальчиком на побегушках» у Сталина.
Однако Шамберг утверждал, что Маленков был умным человеком, умелым менеджером и играл важную роль в сталинском правительстве. Шамберг также отметил, что Маленков был первым высокопоставленным советским чиновником, который признал, что ядерная война уничтожит всю мировую цивилизацию.
В последние годы правления Сталина внутри Коммунистической партии существовали серьезные интриги, направленные на то, чтобы сделать людей потенциальными преемниками стареющего диктатора. По словам Шамберга, существовало две основные фракции — московская группа, в которую входили Маленков и Лаврентий Берия, и петербургская группа, в которую входили Жданов, Николай Вознесенский и Алексей Кузнецов. Петербургской группе удалось добиться освобождения Маленкова от должности секретаря ЦК в 1919 г.46, но он был восстановлен в должности секретаря в 1948 году, по мнению Шамберга, просто потому, что он был лучшим менеджером, чем Кузнецов и Жданов. Когда Жданов умер в 1948 году, московская группа смогла взять верх, и Маленков оказался в лучшем положении, чтобы сменить Сталина.
По словам Шамберга, в 1952 году во время 19-й партконференции Сталин впервые полуофициально институционализировал свое ближайшее окружение. В группу, получившую название «Ведущая пятерка», входили сам Сталин, Маленков, Берия, Хрущев и Николай Булганин. Эти четверо были постоянными спутниками Сталина до самой его смерти в 1953, по Шамбергу.
Понимание Сталина — Атлантика
Global
Российские архивы показывают, что он был не сумасшедшим, а очень умным и неумолимо рациональным идеологом.
Энн Эпплбаум Саймон Прадес
Сохраненные истории
Как Сталин стал Сталиным? Или, точнее: как Иосиф Виссарионович Джугашвили — внук крепостных, сын прачки и полуграмотного сапожника — стал генералиссимусом Сталиным, одним из самых жестоких массовых убийц, которых когда-либо знал мир? Как мальчик, родившийся в малоизвестном городке на холме в Грузии, стал диктатором, контролировавшим пол-Европы? Как набожный юноша, решивший учиться на священника, вырос до ревностного атеиста и идеолога марксизма?
Под влиянием Фрейда многие амбициозные биографы, не говоря уже о психологах, философах и историках, искали ответы в детстве своего субъекта.
Точно так же, как фанатизм Гитлера «объясняли» его воспитанием, его сексуальной жизнью или его предполагаемым единственным яичком, так и психопатическую жестокость Сталина приписывали отцу, который, по собственным словам Сталина, «беспощадно избивал его», или матери. у которого мог быть роман с местным священником. В других отчетах рассказывается о несчастном случае, в результате которого Сталин остался с высохшей рукой, оспенной инфекции, которая сильно поразила его лицо, или о врожденном дефекте, который соединил два его пальца ноги и дал ему перепончатую левую ногу — знак дьявола.
Политика повлияла и на биографов Сталина. Еще при жизни сочувствующие сделали из него супергероя, но и противники навязали ему свои предрассудки. Лев Троцкий, злейший враг Сталина, был самым влиятельным его интерпретатором в 20-м веке, сформировавшим взгляды целого поколения историков, начиная с Исаака Дойчера. Сталину Троцкого не хватало остроумия и веселья, он был неграмотным и провинциальным человеком, добившимся власти путем бюрократических махинаций и грубого насилия.
Прежде всего, Сталин Троцкого был перебежчиком, предавшим сначала Ленина, а затем дело марксизма. Это был портрет, который служил определенной цели, вдохновляя троцкистов оставаться верными советской революции, которая «могла быть» — если бы только Троцкий пришел к власти вместо серого, настороженного, циничного Сталина.
С момента открытия советских архивов в 1990-х годах эти политизированные и психологизированные описания жизни Сталина начали распутываться. Политика до сих пор влияет на то, как его вспоминают в обществе: в последние годы российские лидеры преуменьшали преступления Сталина против собственного народа, отмечая при этом его военное завоевание Европы. Но доступность тысяч некогда секретных документов и ранее скрытых тайников воспоминаний и писем позволила серьезным историкам написать более интересную правду. Опираясь на контакты в Тбилиси и Москве за свои Молодой Сталин , историк и журналист Саймон Себаг Монтефиоре, например, предлагает портрет диктатора как юного подстрекателя, Лотарио, поэта и памфлетиста — вряд ли люмпен-бюрократ в воображении Троцкого.
Глубоко и долго копаясь в малоизвестных архивных коллекциях, российский академик Олег Хлевнюк создал удивительно подробные отчеты о постепенной эволюции Советской Коммунистической партии от хаоса революции к тому, что в конечном итоге стало сталинизмом. Книги Хлевнюка — наряду с отредактированными письмами Сталина к двум его корешам, Вячеславу Молотову и Лазарю Кагановичу, и десяткам опубликованных документов по истории ГУЛАГа, коллективизации, украинского голода, КГБ — показывают, что Сталин не создать советскую диктатуру простым обманом. И делал он это не один. Ему помогал тесный круг не менее преданных своему делу мужчин, а также тысячи фанатичных охранников.
В исключительно амбициозной биографии (первый том из запланированных трех включает в себя период от рождения Сталина в 1878 г. до 1928 г. на чуть менее 1000 страниц) Стивен Коткин, профессор истории в Принстоне, намеревается обобщить работы этих и сотни других ученых. Его цель в «Сталин » — навсегда вымести паутину и мифологию из советской историографии.
Он сразу отвергает фрейдистов, утверждая, что в молодости Сталина не было ничего особенно необычного для человека его возраста и происхождения. Сергей Киров, член ближайшего окружения Сталина, вырос в детском доме после того, как его отец-алкоголик бросил семью, а мать умерла от туберкулеза. Григорий Орджоникидзе, еще один закадычный друг, потерял обоих родителей к тому времени, когда ему исполнилось 10 лет. У молодого Сталина, напротив, была мать, которая, несмотря на свое происхождение, была амбициозной и энергичной, мобилизовав свою большую семью на благо своего талантливого сына.
Что еще более важно, отмечает Коткин, молодой Сталин выделялся в Тифлисе конца XIX века не тем, что он был особенно бандитом, а тем, что он был замечательным учеником. К 16 годам он поступил в Тифлисскую семинарию, «высшую ступень образовательной лестницы на Кавказе… ступеньку к университету в других частях империи». В конце концов он бросил школу, попав в темный мир крайне левой политики, но остался харизматичной личностью.
В Баку, куда он отправился в 1907 для агитации среди нефтяников занимался «захватом заложников с целью выкупа, рэкета, пиратства», а также разрозненными политическими убийствами. Он входил в тюрьму и выходил из нее, демонстрируя особую способность к драматическим побегам и принимая множество псевдонимов и маскировок.
Постепенно Коткин обосновывает совершенно иную интерпретацию Сталина, а также немало других вещей. Отличительной чертой книги и ее главным недостатком является ее обширность: Коткин намеревался написать не только исчерпывающую информацию о жизни Сталина, но и исчерпывающую историю распада Российской империи и создания новой советской империи в ее периоде. место. Его полотно изобилует подробностями из жизни Бисмарка и Муссолини, а также царских политиков Сергея Витте, Петра Столыпина и Петра Дурново; сами царь и царица; и, конечно же, Ленин, Троцкий, Надежда Крупская, Николай Бухарин и Феликс Дзержинский, просто для начала.
Накануне русской революции Сталину было далеко за 30, и ему нечего было показать в жизни.
Год за годом, кризис за кризисом, тем не менее, вырисовывается тонкая картина интеллектуального развития Сталина. Легко забыть, но накануне русской революции Сталину было далеко за 30, и в жизни ему было нечего показать. У него не было «ни денег, ни постоянного места жительства, ни профессии, кроме эксперта», то есть он писал статьи для нелегальных газет. У него определенно не было ни подготовки к управлению государством, ни опыта управления чем-либо вообще. Большевистский государственный переворот 19 г.17 принес ему и его товарищам первый славный вкус успеха. Их маловероятная революция — результат рискованных ленинских авантюр — подтвердила их темную и фанатичную идеологию. Более того, это принесло им личную безопасность, славу и власть, которых они никогда раньше не знали.
В результате большинство большевистских лидеров продолжали руководствоваться этой идеологией, и Сталин не был исключением. В последующие годы посторонние люди недоверчиво слушали деревянные заявления советского руководства и спрашивали, могут ли они быть искренними.
Коткин ответил: да. В отличие от необразованного циника воображения Троцкого, реальный Сталин оправдывал каждое решение идеологическим языком как публично, так и в частном порядке. Было бы ошибкой не воспринимать этот язык всерьез, поскольку он оказывается превосходным руководством для его мышления. Чаще всего он делал именно то, что обещал.
Конечно, это верно в области экономики. Большевики, справедливо отмечает Коткин, руководствовались «сочетанием идей или образов мышления, особенно глубокой антипатией к рынку и всему буржуазному, а также бескомпромиссными революционными методами». Сразу после революции эти убеждения привели к тому, что они объявили частную торговлю вне закона, национализировали промышленность, конфисковали собственность, конфисковали зерно и перераспределили его в городах — все эти меры требовали массового насилия для реализации. В 1918, сам Ленин предлагал заставить крестьян сдавать хлеб государству, а тех, кто отказывался, «расстреливать на месте».
Хотя некоторые из этих мер, в том числе принудительные реквизиции зерна, были временно отменены в 1920-е годы, Сталин вернул их в конце десятилетия, а затем расширил.
И неудивительно: они были логическим следствием каждой прочитанной им книги и каждого политического спора, который он когда-либо имел. Сталин, как раскрывает его Коткин, был не скучным бюрократом и не преступником, а человеком, сформированным на твердой приверженности пуританской доктрине. Его насилие было не продуктом его подсознания, а большевистской приверженностью марксистско-ленинской идеологии.
Эта идеология давала Сталину глубокую уверенность перед лицом политических и экономических неудач. Если политика, направленная на обеспечение процветания, вместо этого порождала бедность, всегда можно было найти объяснение: теория была неправильно истолкована, силы были неправильно расставлены, чиновники ошиблись. Если советская политика была непопулярна даже среди рабочих, это тоже можно было объяснить: антагонизм рос из-за обострения классовой борьбы.
Что бы ни пошло не так, контрреволюция, силы консерватизма, тайное влияние буржуазии всегда могут быть привлечены к ответственности.
Эти убеждения еще больше укрепились в ожесточенных сражениях 1918–20 между Красной и Белой армиями. Снова и снова Сталин убеждался, что ключом к успеху является насилие. «Гражданская война, — пишет Коткин, — не была чем-то, что уродовало большевиков; оно сформировало их… [предоставив] возможность развить и обосновать борьбу с «эксплуататорскими классами» и «врагами» (внутренними и международными), тем самым придав грабительским методам ощущение кажущейся легитимности, безотлагательности и морального рвения».
Для Сталина гражданская война была особенно формирующей, так как дала ему первый опыт исполнительной власти. В 1918 августа его отправили в город Царицын, стратегически расположенный вдоль реки Волги и являющийся важным железнодорожным узлом. Его задачей было обеспечить продовольствием голодающих рабочих Москвы и Петрограда, т. е. конфисковать хлеб и, по сути, служить «большевистским бандитским главнокомандующим». Чтобы справиться с этой задачей, он наделил себя военными полномочиями, возглавил местное отделение тайной полиции и украл 10 миллионов рублей у другой группы большевиков.
Когда железнодорожные пути перестали работать так, как он хотел, он казнил местных технических специалистов, назвав их «классовыми пришельцами». Он избавился от других подозреваемых в контрреволюции, утверждает Коткин, «не из-за садизма или паники, а в качестве политической стратегии, чтобы активизировать массы», предупреждая своих последователей, что внутренние враги революции собираются поднять восстание, отбить город и передать его Белой Армии: «Здесь, в мельчайшем зародыше, был сценарий бесчисленных сфабрикованных процессов 1920-х и 30-х годов».
Эти методы едва не привели к военному краху Царицына, и Ленина в конце концов уговорили отозвать Сталина в Москву. Но они производили зерно. А после окончания гражданской войны военные неудачи Сталина были забыты. Царицын даже был переименован в Сталинград. Эта закономерность будет повторяться на протяжении всей жизни Сталина. Раз за разом, сталкиваясь с огромным кризисом, он прибегал к внелегальным, «революционным методам» для его решения.
Иногда это приводило к затягиванию и углублению кризиса. Но если он был достаточно безжалостен, вся оппозиция в конце концов растворялась. Первый том Коткина заканчивается объявлением Сталина о своем решении коллективизировать советское сельское хозяйство. Проведение этой политики потребовало перемещения, тюремного заключения и, в конечном счете, организованного голодания миллионов людей, что привело к полному политическому триумфу Сталина.
На современном Западе мы часто предполагаем, что виновники массового насилия должны быть безумными или иррациональными, но, как рассказывает Коткин, Сталин не был ни тем, ни другим. И в своем роде представление о Сталине как о рациональном и чрезвычайно умном человеке, подкрепленное идеологией, достаточно мощной, чтобы оправдать гибель многих миллионов людей, еще более ужасающе. Это означает, что мы, возможно, захотим более серьезно отнестись к заявлениям российских политиков, которые в последнее время выступали за применение ядерного оружия против стран Балтии, или лидеров ИГИЛ, призывающих к смерти всех христиан и евреев.