Кто такой бродский иосиф: БРОДСКИЙ, ИОСИФ АЛЕКСАНДРОВИЧ

БРОДСКИЙ, ИОСИФ АЛЕКСАНДРОВИЧ | Энциклопедия Кругосвет

Содержание статьи

ПИСЬМО БРОДСКОГО Л.И.БРЕЖНЕВУ

БРОДСКИЙ, ИОСИФ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1940–1996), поэт, переводчик, прозаик, драматург.

Бродский родился 24 мая 1940 в Ленинграде. Его, едва ли не самого «несоветского» подданного СССР назвали Иосифом в честь Сталина. Уже с ранних лет в жизни Бродского многое символично. Детство прошло в маленькой квартире в том самом «питерском» доме, где до революции жили Д.С.Мережковский и З.Н.Гиппиус и откуда они отправились в эмиграцию. В школе, которую посещал Бродский, некогда учился Альфред Нобель: в 1986 Бродский станет Нобелевским лауреатом. О детстве он вспоминал неохотно: «Обычное детство. Я не думаю, что детские впечатления играют важную роль в дальнейшем развитии».

В отрочестве проявились его самостоятельность и строптивость. В 1955, не доучившись, Бродский поступает работать на военный завод фрезеровщиком, выбрав для себя самообразование, главным образом, чтение. Пожелав стать хирургом, идет работать помощником прозектора в морге госпиталя при ленинградской тюрьме «Кресты», где помогает анатомировать трупы. За несколько лет он опробовал больше десятка профессий: техника-геофизика, санитара, кочегара, фотографа и т.д. Ищет работу, которую можно совмещать с творчеством. Писать стихи впервые попробовал в 16 лет. Подтолкнуло писать впечатление от чтения сборника Бориса Слуцкого. Первое стихотворение было опубликовано, когда Бродскому было семнадцать лет, в 1957: Прощай, / позабудь / и не обессудь. / А письма сожги, / как мост. / Да будет мужественным / твой путь, / да будет он прям / и прост...

На рубеже 1950–1960-х изучает иностранные языки (английский и польский), посещает лекции на филологическом факультете ЛГУ. В 1959 знакомится со сборником стихотворений Е.А.Баратынского, после чего окончательно укрепляется в желании стать поэтом: «Читать мне было нечего, и когда я нашел эту книжку и прочел ее, тут-то я все понял, чем надо заниматься…».

Читательские впечатления Бродского этой поры бессистемны, но плодотворны для развития поэтического голоса. Первые стихи Бродского, по его собственному призванию, возникли «из небытия»: «Мы пришли в литературу Бог знает откуда, практически лишь из факта своего существования, из недр» (Беседа Бродского с Дж.Глэдом). Восстановление культурной преемственности для поколения Бродского подразумевало прежде всего обращение к русской поэзии Серебряного века. Однако и здесь Бродский стоит особняком. По собственному признанию, Пастернака он не «понимал» до 24 лет, до той же поры не читал Мандельштама, почти не знал (до личного знакомства) лирики Ахматовой. Безусловной ценностью обладало для Бродского – с первых самостоятельных шагов в литературе и до конца жизненного пути – творчество М.Цветаевой. Бродский больше отождествляет себя с поэтами начала 19 в. В Стансах городу (1962) соотносит свою судьбу с судьбой Лермонтова. Но и здесь сказывается характерная черта поэта: боязнь быть на какого-то похожим, растворить свою индивидуальность в чужих смыслах. Бродский демонстративно предпочитает лирику Е.Баратынского, К.Батюшкова и П.Вяземского пушкинским традициям. В поэме 1961 Шествие пушкинские мотивы поданы сознательно отчужденно, отстраненно, и помещенные автором в чужеродный контекст, они начинают звучать откровенно иронично.

Творческие предпочтения Бродского были обусловлены не только желанием избегать банальности. Аристократичная уравновешенность «просветленной» пушкинской музы была менее близка Бродскому, чем традиция русской философской поэзии. Бродский воспринял медитативную интонацию, склонность к поэтике размышления, драматизм мысли. Постепенно он уходит далее в прошлое поэзии, активно впитывая наследие 18 в., – Ломоносова, Державина, Дмитриева. Освоение допушкинских пластов русской словесности позволяет ему увидеть огромные области поэтического языка. Бродский осознал необходимость синтеза преемственности и выявления новых выразительных возможностей русского классического стиха.

С начала 1960-х начинает работать как профессиональный переводчик по договору с рядом издательств. Тогда же знакомится с поэзией английского поэта-метафизика Джона Донна, которому посвятил Большую элегию Джону Донну (1963). Переводы Бродского из Донна часто неточны и не очень удачны. Но оригинальное творчество Бродского стало уникальным опытом приобщения русского слова к доселе чуждому ему опыту барочной европейской поэзии «метафизической школы». Лирика Бродского впитает основные принципы «метафизического» мышления: отказ от культа переживаний лирического «я» в поэзии, «суховатая» мужественная интеллектуальность, драматичная и личная ситуация лирического монолога, часто – с напряженным ощущением собеседника, разговорность тона, использования «непоэтической» лексики (просторечья, вульгаризмов, научных, технических понятий), построение текста как череды доказательств в пользу какого-то утверждения. Наследует Бродский у Донна и других поэтов-метафизиков и «визитную карточку» школы – т.н. «кончетти» (от итал. – «понятие») – особый вид метафоры, сближающий далекие друг от друга понятия и образы, у которых между собой, на первый взгляд, нет ничего общего. И поэты английского барокко в 17 в., и Бродский в 20 в. использовали такие метафоры, чтобы восстановить разрушенные связи в мире, который кажется им трагически распавшимся. Такие метафоры – в основе большинства произведений Бродского.

Метафизические полеты и метафорические изыски у Бродского соседствовали с боязнью высоких слов, ощущением нередкого в них безвкусия. Отсюда его стремление уравновешивать поэтическое прозаическим, «занижать» высокие образы, или, как выражался сам поэт – «нацеленность на „нисходящую метафору»». Показательно, как описывает Бродский свои первые религиозные переживания, связанные с чтением Библии: «в возрасте лет 24-х или 23-х, уже не помню точно, я впервые прочитал Ветхий и Новый Завет. И это на меня произвело, может быть, самое сильное впечатление в жизни. Т.е. метафизические горизонты иудаизма и христианства произвели довольно сильное впечатление. Библию трудно было достать в те годы – я сначала прочитал Бхагавад-гиту, Махабхарату, и уже после мне попалась в руки Библия. Разумеется, я понял, что метафизические горизонты, предлагаемые христианством, менее значительны, чем те, которые предлагаются индуизмом. Но я совершил свой выбор в сторону идеалов христианства, если угодно… Я бы, надо сказать, почаще употреблял выражение иудео-христианство, потому что одно немыслимо без другого. И, в общем-то, это примерно та сфера или те параметры, которыми определяется моя, если не обязательно интеллектуальная, то, по крайней мере, какая-то душевная деятельность».

Отныне почти каждый год поэт создавал в канун либо в самый день праздника стихи о Рождестве. Его «Рождественские стихи» сложились в некий цикл, работа над которым шла более четверти века.

В начале 1960-х круг общения Бродского очень широк, но ближе всего он сходится с такими же юными поэтами, студентами Технологического института Е.Рейном, А.Найманом и Д.Бобышевым. Рейн познакомил Бродского с Анной Ахматовой, которого она одарила дружбой и предсказала ему блестящее поэтическое будущее. Она навсегда осталась для Бродского нравственным эталоном (ей посвящены стихотворения 1960-х Утренняя почта для А. А.Ахматовой из г.Сестрорецка, Закричат и захлопочут петухи…, Сретенье, 1972, На столетие Анны Ахматовой, 1989 и эссе Муза плача, 1982).

Уже к 1963 его творчество становится более известным, стихи Бродского начинают активно ходить в рукописях. Несмотря на отсутствие весомых публикаций, у Бродского была скандальная для того времени и известность поэта «самиздата».

29 ноября 1963 в газете «Вечерний Ленинград» за подписью А.Ионина, Я.Лернера, М.Медведева был опубликовано письмо против Бродского Окололитературный трутень. В 1964 он был арестован.

После первого закрытого судебного разбирательства поэт был помещен в судебную психбольницу, где пробыл три недели, но был признан психически здоровым и трудоспособным. Второй, открытый, суд по делу Бродского, обвиненному в тунеядстве состоялся 13 марта 1964. Решение суда – высылка на 5 лет с обязательным привлечением к физическому труду.

Ссылку он отбывал в деревне Норинской Архангельской области. Свободного времени здесь было достаточно, и оно целиком заполняется творчеством. Здесь он создал наиболее значительные произведения доэмигрантского периода: Одной поэтессе, Два часа в резервуаре, Новые стансы к Августе, Северная почта, Письмо в бутылке и др.

Бродский был досрочно освобожден. Вместо пяти, он провел в ссылке полтора года и затем получил разрешение вернуться в Ленинград. «Какую биографию делают нашему рыжему!» – воскликнула А.Ахматова в разгар кампании против Бродского, предчувствуя, какую услугу окажут ему его гонители, наделив его мученическим ореолом.

В 1965, на волне возмущений гонениями на поэта, в Нью-Йорке вышла первая книга Бродского – Стихотворения и поэмы.

В его творчестве этих лет экспериментаторство на основе классической традиции дает все более интересные результаты. Так, в 1966 опыты с силлабическим стихом 18 в. облеклись в плотные по манере письма Подражание сатирам, сочиненным Кантемиром. Классическую для русской поэзии силлабо-тоническую систему стихосложения Бродский трансформирует с двух сторон: не только через обращение к былому опыту двухсотлетней давности, но и посредством ультрасовременных по технике упражнений на стыке белого стиха и ритмической прозы – к примеру, Остановка в пустыне (1966), давшая позднее название поэтическому сборнику, вышедшему в 1972 в США.

Основным жанром в творчестве Бродского становится легко узнаваемая длинная элегия, своего рода полупоэма – афористичная, меланхоличная, иронически рефлексивная, с ломким синтаксисом, устремленным к обновлению устойчивого языка. Обновлять язык, подобно поэтам-футуристам, Бродский может и через эксперименты со строфикой и «наборной графикой» (т.е. обыгрывать «внешний вид» напечатанного текста и вызванные им ассоциации). Так, в стихотворении 1967 Фонтан благодаря особой строфике и распределению слов по пространству страницы напечатанный текст напоминает очертаниями многоярусный парковый фонтан.

В доэмигрантский период творчества Бродского трагическая ирония неизменно оттеняется щедрым восприятием мира и эмоциональной открытостью. В дальнейшем пропорции между этими началами будут существенно меняться. Эмоциональная открытость уйдет, ее место займет готовность стоически принять трагичность бытия.

В 1972 Бродский покидает СССР. Он уезжает по израильской визе, но оседает в США, где до конца своих дней преподает русскую литературу в различных университетах. Отныне Бродский, по собственному выражению, обречен на «фиктивную ситуацию» – поэтическое существование в иноязычной среде, где узкий круг русскоязычных читателей уравновешен международным признанием.

Покидая Родину, Бродский пишет письмо генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И.Брежневу: «Уважаемый Леонид Ильич, покидая Россию не по собственной воле, о чем Вам, может быть, известно, я решаюсь обратиться к Вам с просьбой, право на которую мне дает твердое сознание того, что все, что сделано мною за 15 лет литературной работы, служит и еще послужит только к славе русской культуры, ничему другому. Я хочу просить Вас дать возможность сохранить мое существование, мое присутствие в литературном процессе. Хотя бы в качестве переводчика – в том качестве, в котором я до сих пор и выступал». Однако его просьба осталась без ответа.

Даже родителям Бродского не разрешили выехать к сыну по просьбе медиков (Бродский, как сердечник, нуждался в особом уходе). Не разрешили ему самому приехать в Ленинград на похороны матери (1983) и отца (1985). Это в значительной степени сказалось на его позднем нежелании посещать родной город в 1990-х.

В США Бродский начал писать на английском. Англоязычное творчество его выразилось, в первую очередь, в жанре эссе (сборники Less than one (Меньше единицы), 1986, On grief and reason (О печали и разуме), 1995). В основном, эссеистика Бродского складывалась из статей, написанных по заказу в качестве предисловий к изданиям сочинений русских и западных классиков (А.Ахматова, М.Цветаева, У.Оден, К.Кавафис и т.д.). По своей инициативе, как он признавался, он написал только 2 или 3 статьи. В 1980 Бродский получил гражданство США.

В 1977 в издательстве «Ardis» были опубликованы два сборника стихотворений Бродского Конец прекрасной эпохи. Стихотворения 1964–71 и Часть речи. Стихотворения 1972–76. В этих книгах запечатлелся новый этап творческой зрелости поэта.

«Биография поэта – в покрое его языка». Этот постулат Бродского определяет эволюцию его лирики. К середине 1970-х лирика Бродского обогащается сложными синтаксическими конструкциями, постоянными т.н. «анжамбеманами» (т.е. переносом мысли, продолжением фразы в следующую строку или строфу, несовпадением границ предложения и строки). Современники свидетельствовали о неизменном желании поэта читать свои стихи вслух, даже когда обстановка к тому не располагала. Простых предложений у поэта почти нет. Бесконечные сложные предложения подразумевают бесконечное развитие мысли, ее испытание на истинность. Бродский-поэт ничего не принимает на веру. Каждое высказывание уточняет и «судит» себя. Отсюда неисчислимые «но», «хотя», «поэтому», «не столько. .. сколько» в его поэтическом языке.

Опыт «зрелого» Бродского – это опыт глубинного переживания трагедии существования. Бродский часто нарушает грамматику, прибегает к сдвинутой, неправильной речи, передавая трагизм не только в предмете изображения, но прежде всего в языке.

Покинутое Отечество постепенно возводится в поэтическом сознании Бродского в грандиозный сюрреалистический образ империи. Этот образ шире реального Советского Союза. Он становится глобальным символом заката мировой культуры. Отдавая ясный отчет в бессмысленности жизни (Мексиканский романсеро, 1976), лирический герой Бродского, подобно древним стоикам, пытается найти опору в равнодушных к человеку высших началах мироздания. Таким высшим началом, в общем-то замещающим собой Бога, выступает в поэзии Бродского Время. «Все мои стихи, более-менее, об одной и той же вещи: о Времени», – сказано поэтом в одном из интервью. Но в то же время в его поэтическом мироздании есть еще одна универсальная категория, которая в состоянии обуздать Время, победить его. Это Язык, Слово (Пятая годовщина, 1978). Процесс поэтического творчества становится единственной возможностью преодоления Времени, а значит – смерти, формой победы над смертью. Строки продлевают жизнь: …не знаю я, в какую землю лягу. / Скрипи, скрипи перо! Переводи бумагу (Пятая годовщина, 1977). Для Бродского «поэт – инструмент языка». Не поэт пользуется языком, а язык выражает себя через поэта, которому остается лишь верно настроить свой слух. Но в то же время этот инструмент спасителен, и до конца свободен.

Оставаясь один на один с Языком и Временем, лирический герой Бродского теряет всякие эмоциональные связи с миром вещей, как бы покидает тело и поднимается на почти безвоздушную высоту (Осенний крик ястреба, 1975). Отсюда, впрочем, он продолжает с четкостью и равнодушием различать детали оставленного внизу мира.

Многословие Бродского, его немыслимые длинноты обусловлены стремлением обуздать Языком Время.

В 1978 Бродский становится почетным членом Американской Академии искусств, из которой он, однако, вышел в знак протеста против избрания почетным членом в Академию Евгения Евтушенко.

В 1983 в «Ардисе» опубликован еще один сборник лирики Новые стансы к Августе. Стихи к М.Б., 1962–82; в 1984 выходит пьеса Бродского Мрамор. В 1986 сборник Less than one признан лучшей литературно-критической книгой года в США.

В декабре 1987 он становится писателем-лауреатом Нобелевской премии по литературе – «за всеохватное авторство, исполненное ясности мысли и поэтической глубины», как было сказано в официальном постановлении Нобелевского комитета.

Нобелевская премия принесла материальную независимость и новые хлопоты. Бродский много времени посвящает устройству в Америке многочисленных иммигрантов из России.

С мая 1991 по май 1992 Бродский получает звание Поэта-Лауреата Библиотеки Конгресса США.

С конца 1980-х творчество Бродского постепенно возвращается на Родину, однако сам он неизменно отклоняет предложения даже на время приехать в Россию. В то же время в эмиграции он активно поддерживает и пропагандирует русскую культуру. В 1995 Бродскому присвоено звание почетного гражданина Санкт-Петербурга.

Иосиф Бродский умер в Нью-Йорке от инфаркта в 1996, во сне, в ночь на 28 января. Ему было 55 лет. Похоронен в протестантской части кладбища на острове Сан-Микеле в Венеции.

Вадим Полонский

ПРИЛОЖЕНИЕ

«Уважаемый Леонид Ильич, покидая Россию не по собственной воле, о чем Вам, может быть, известно, я решаюсь обратиться к Вам с просьбой, право на которую мне дает твердое сознание того, что все, что сделано мною за 15 лет литературной работы, служит и еще послужит только к славе русской культуры, ничему другому. Я хочу просить Вас дать возможность сохранить мое существование, мое присутствие в литературном процессе. Хотя бы в качестве переводчика – в том качестве, в котором я до сих пор и выступал».

Смею думать, что работа моя была хорошей работой, и я мог бы и дальше приносить пользу. В конце концов, сто лет назад такое практиковалось. Я принадлежу к русской культуре, я сознаю себя ее частью, слагаемым, и никакая перемена места на конечный результат повлиять не сможет. Язык – вещь более древняя и более неизбежная, чем государство. Я принадлежу русскому языку, а что касается государства, то, с моей точки зрения, мерой патриотизма писателя является то, как он пишет на языке народа, среди которого живет, а не клятвы с трибуны.

Мне горько уезжать из России. Я здесь родился, вырос, жил, и всем, что имею за душой, я обязан ей. Все плохое, что выпадало на мою долю, с лихвой перекрывалось хорошим, и я никогда не чувствовал себя обиженным Отечеством. Не чувствую и сейчас. Ибо, переставая быть гражданином СССР, я не перестаю быть русским поэтом. Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге.

Я хочу верить и в то, и в другое. Люди вышли из того возраста, когда прав был сильный. Для этого на свете слишком много слабых. Единственная правота – доброта. От зла, от гнева, от ненависти – пусть именуемых праведными – никто не выигрывает. Мы все приговорены к одному и тому же: к смерти. Умру я, пишущий эти строки, умрете Вы, их читающий. Останутся наши дела, но и они подвергнутся разрушению. Поэтому никто не должен мешать друг-другу делать его дело. Условия существования слишком тяжелы, чтобы их еще усложнять. Я надеюсь, Вы поймете меня правильно, поймете, о чем я прошу.

Я прошу дать мне возможность и дальше существовать в русской литературе, на русской земле. Я думаю, что ни в чем не виноват перед своей Родиной. Напротив, я думаю, что во многом прав. Я не знаю, каков будет Ваш ответ на мою просьбу, будет ли он иметь место вообще. Жаль, что не написал Вам раньше, а теперь уже и времени не осталось. Но скажу Вам, что в любом случае, даже если моему народу не нужно мое тело, душа моя ему еще пригодится».

Иосиф Бродский | это… Что такое Иосиф Бродский?

Запрос «Бродский, Иосиф» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения.

Ио́сиф Алекса́ндрович Бро́дский (24 мая 1940, Ленинград — 28 января 1996, Нью-Йорк) — выдающийся русский и американский поэт, эссеист, драматург, переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1987 года, поэт-лауреат США 1991—1992 гг.

Содержание

1 Биография
- 1.1 Детство и юность
- 1.2 Ранние стихи, влияния
- 1.3 Преследования и ссылка
- 1.4 Эмиграция
2 Адреса в Санкт-Петербурге
3 Сочинения
4 Источники
5 Литература о творчестве Бродского
6 См. также
7 Примечания
8 Ссылки

Биография

Детство и юность

Иосиф Бродский родился 24 мая 1940 года в Ленинграде, в клинике профессора Тура на Выборгской стороне. Отец, Александр Иванович Бродский (1903—1984), был военным фотокорреспондентом, в 1950 году в рамках «чистки» офицерского корпуса от евреев демобилизован, после этого работал фотографом и журналистом в нескольких ленинградских газетах. Мать, Мария Моисеевна Вольперт (1905—1983), работала бухгалтером. Раннее детство Иосифа пришлось на годы войны, блокады, затем — послевоенной бедности и тесноты, прошло без отца.

В 1942 году после блокадной зимы Мария Моисеевна с Иосифом уехала в эвакуацию в Череповец.

Эстетические взгляды Бродского формировались в Ленинграде сороковых и пятидесятых. Неоклассическая архитектура, сильно пострадавшая во время бомбёжек, бесконечные перспективы петербургских окраин, вода, множественность отражений, — мотивы, связанные с этими впечатлениями его детства и юношества, неизменно присутствуют в его творчестве.

В 1955 году, в неполные шестнадцать лет, закончив семь классов и начав восьмой, Бродский бросил школу и поступил учеником фрезеровщика на завод «Арсенал». Это решение было связано как с проблемами в школе, так и с желанием Бродского финансово поддержать семью. Безуспешно пытался поступить в школу подводников. В 16 лет загорелся идеей стать врачом, месяц работал помощником прозектора в морге при областной больнице, анатомировал трупы, но в конце концов отказался от медицинской карьеры. Кроме того, в течение пяти лет после ухода из школы Бродский работал истопником в котельной, матросом на маяке, рабочим в пяти геологических экспедициях.

В то же время он очень много, но хаотично читал — в первую очередь поэзию, философскую и религиозную литературу, начал изучать английский и польский языки.

В 1958 г. Бродский с друзьями рассматривал возможность бегства из СССР путём угона самолёта, но затем отказался от этого замысла. [2]

В 1959 году знакомится с Евгением Рейном, Анатолием Найманом, Владимиром Уфляндом, Булатом Окуджавой.

14 февраля 1960 года состоялось первое крупное публичное выступление на «турнире поэтов» в ленинградском Дворце культуры им. Горького с участием А. С. Кушнера, Г. Я. Горбовского, В. А. Сосноры. Чтение стихотворения «Еврейское кладбище» вызвало скандал.

В августе 1960 года в Комарово Евгений Рейн знакомит Бродского с Анной Ахматовой. Иосиф становится одним из «ахматовских сирот». В 1962 году во время поездки в Псков он знакомится с Н. Я. Мандельштам, а в 1963 году у Ахматовой — с Лидией Чуковской.

В 1962 году Бродский встретил молодую художницу Марину (Марианну) Басманову. Первые стихи с посвящением «М. Б.» — «Я обнял эти плечи и взглянул…» [3], «Ни тоски, ни любви, ни печали…» [4], «Загадка ангелу» [5] датируются тем же годом. Они окончательно расстались в 1968 году после рождения общего сына Андрея Басманова.

Ранние стихи, влияния

По собственным словам, Бродский начал писать стихи в восемнадцать лет, однако существует несколько стихотворений, датированных 1956—1957 годами. Одним из решающих толчков стало знакомство с поэзией Бориса Слуцкого. «Пилигримы» [6], «Памятник Пушкину» [7], «Рождественский романс» [8] — наиболее известные из ранних стихов Бродского. Для многих из них характерна ярко выраженная музыкальность, так, в стихотворениях «От окраины к центру» [9] и «Я — сын предместья, сын предместья, сын предместья…» можно увидеть ритмические элементы джазовых импровизаций. Цветаева и Баратынский, а несколькими годами позже — Мандельштам, оказали, по словам самого Бродского, определяющее влияние на него. Из современников на него повлияли Евгений Рейн, Владимир Уфлянд, Станислав Красовицкий. Позднее Бродский называл величайшими поэтами Одена и Цветаеву, за ними следовали Кавафис и Фрост, замыкали личный канон поэта Рильке, Пастернак, Мандельштам и Ахматова.

Преследования и ссылка

29 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень», подписанная Лернером, Медведевым и Иониным. В статье Бродский клеймился за «паразитический образ жизни». Из стихотворных цитат, приписываемых авторами Бродскому, две взяты из стихов Бобышева, а третья, из поэмы Бродского «Шествие» [10], представляла собой окончания шести строк, от которых отрезаны первые половинки. Ещё одно стихотворение было исковеркано авторами фельетона следующим образом: первая строчка «Люби проездом родину друзей» и последняя «Жалей проездом родину чужую» были объединены в одну, «люблю я родину чужую».

Было очевидно, что статья является сигналом к преследованиям и, возможно, аресту Бродского. Тем не менее, по словам Бродского, больше, чем клевета, последующий арест, суд и приговор, его мысли занимал в то время разрыв с Мариной Басмановой.

На этот период приходится попытка самоубийства.

8 января 1964 года «Вечерний Ленинград» опубликовал подборку писем читателей с требованиями наказать «тунеядца Бродского». 13 февраля 1964 года Бродского арестовали по обвинению в тунеядстве. 14 февраля у него случился в камере первый сердечный приступ. С этого времени Бродский постоянно страдал стенокардией, которая всегда напоминала ему о возможной близкой смерти (это не мешало вместе с тем оставаться заядлым курильщиком). Во многом отсюда «Здравствуй, мое старение!» в 33 года и «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной» в 40 — со своим диагнозом поэт действительно не был уверен, что доживёт до этого дня рождения.

Два заседания суда над Бродским были законспектированы Фридой Вигдоровой и составили содержание распространявшейся в самиздате «Белой книги».

Личная карточка И. А. Бродского в отделе кадров «Арсенала»

Судья: Ваш трудовой стаж?
Бродский: Примерно…
Судья: Нас не интересует «примерно»!
Бродский: Пять лет.
Судья: Где вы работали?
Бродский: На заводе. В геологических партиях…
Судья: Сколько вы работали на заводе?
Бродский: Год.
Судья: Кем?
Бродский: Фрезеровщиком.
Судья: А вообще какая ваша специальность?
Бродский: Поэт, поэт-переводчик.
Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?
Бродский: Никто. (Без вызова). А кто причислил меня к роду человеческому?
Судья: А вы учились этому?
Бродский: Чему?
Судья: Чтобы быть поэтом? Не пытались кончить вуз, где готовят… где учат…
Бродский: Я не думал… я не думал, что это даётся образованием.
Судья: А чем же?
Бродский: Я думаю, это… (растерянно)… от Бога…
Судья: У вас есть ходатайства к суду?
Бродский: Я хотел бы знать: за что меня арестовали?
Судья: Это вопрос, а не ходатайство.
Бродский: Тогда у меня нет ходатайства.

Все свидетели обвинения начинали свои показания со слов: «Я с Бродским лично не знаком…», перекликаясь с образцовой формулировкой травли Пастернака: «Я роман Пастернака не читал, но осуждаю!. .».

13 марта 1964 года на втором заседании суда Бродский был приговорён к максимально возможному по указу о «тунеядстве» наказанию — пяти годам принудительного труда в отдалённой местности. Он был сослан в Коношский район Архангельской области и поселился в деревне Норенская. В интервью Волкову Бродский назвал это время самым счастливым в своей жизни. В ссылке Бродский изучал английскую поэзию, в том числе с Уистеном Оденом:

Я помню, как сидел в маленькой избе, глядя через квадратное, размером с иллюминатор, окно на мокрую, топкую дорогу с бродящими по ней курами, наполовину веря тому, что я только что прочёл… Я просто отказывался верить, что ещё в 1939 году английский поэт сказал: «Время… боготворит язык», а мир остался прежним.

— «Поклониться тени»

В августе и сентябре несколько стихотворений Иосифа было опубликовано в коношской районной газете «Призыв».

Суд над поэтом стал одним из факторов, приведших к возникновению правозащитного движение в СССР и к усилению внимания за рубежом к ситуации с правами человека в СССР. Стенограмма Фриды Вигдоровой была опубликована в нескольких влиятельных зарубежных СМИ: «New Leader», «Encounter», «Figaro Litteraire». В конце 1964 года письма в защиту Бродского были отправлены Д. Д. Шостаковичем, С. Я. Маршаком, К. И. Чуковским, К. Г. Паустовским, А. Т. Твардовским, Ю. П. Германом. По прошествии полутора лет наказание было отменено под давлением мировой общественности (в частности, после обращения к советскому правительству Жана-Поля Сартра и ряда других зарубежных писателей).

В сентябре 1965 года по рекомендации Чуковского и Бориса Вахтина был принят в профгруппу писателей при Ленинградском отделении Союза писателей СССР, что позволило в дальнейшем избежать обвинения в тунеядстве.

В 1965 году большая подборка стихов Бродского и стенограмма суда были опубликованы в альманахе «Воздушные пути-IV» (Нью-Йорк).

Мемориальная таблица на доме по улице Лейиклос в Вильнюсе, в котором в 1966—1971 годах останавливался поэт

В своих интервью Бродский противился навязываемому ему — особенно американской интеллигенцией — образу борца с Советской властью. Он делал утверждения вроде: «Мне повезло во всех отношениях. Другим людям доставалось гораздо больше, приходилось гораздо тяжелее, чем мне». И даже: «…я-то считаю, что я вообще всё это заслужил».

[1] В «Диалогах с Иосифом Бродским» Соломона Волкова, Бродский заявлял по поводу записи суда Фридой Вигдоровой: «Не так уж это всё и интересно, Соломон. Поверьте мне»^[2], на что Волков выражает своё возмущение:

СВ: Вы оцениваете это так спокойно сейчас, задним числом! И, простите меня, этим тривиализируете значительное и драматичное событие. Зачем?
ИБ: Нет, я не придумываю! Я говорю об этом так, как на самом деле думаю! И тогда я думал так же. Я отказываюсь всё это драматизировать!

Эмиграция

12 мая 1972 года Бродского вызвали в ОВИР ленинградской милиции и поставили перед выбором: эмиграция или «горячие денёчки», то есть тюрьмы и психбольницы.^[3] К тому времени Бродскому уже дважды приходилось проводить по несколько недель в психиатрических больницах, что было для него намного страшнее тюрьмы и ссылки. Выбрав эмиграцию, поэт пытался максимально оттянуть день отъезда, но (возможно, в связи с визитом в СССР Никсона) власти хотели спровадить его как можно быстрее. 4 июня Бродский вылетел из Ленинграда в Вену. Там, в Австрии, он был представлен У. Одену, по приглашению которого впервые участвовал в Международном фестивале поэзии (Poetry International) в Лондоне в июле 1972 г. Впоследствии Бродский жалел, что недостаточно хорошо владел английским, так что его вклад в беседу с Оденом сводился к однотипным вопросам. В тот же приезд поэт знакомится и с Исайей Берлиным.

Через месяц после этого начал работать в должности приглашённого профессора на кафедре славистики Мичиганского университета в г. Энн-Арбор: преподавал историю русской литературы, русской поэзии XX века, теорию стиха. В 1981 году переехал в Нью-Йорк. Не окончивший даже школы Бродский работал в общей сложности в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском. Продолжая писать на английском языке, «чтобы быть ближе (…) к Одену», получил широкое признание в научных и литературных кругах США и Великобритании, удостоен Ордена Почётного легиона во Франции. Занимался литературными переводами на русский (в частности, перевёл пьесу Тома Стоппарда «Розенкранц и Гильденстерн мертвы») и на английский — стихи Набокова.

В 1986 году написанный по-английски сборник эссе Бродского «Less than one» («Меньше единицы») был признан лучшей литературно-критической книгой года в США. В 1987 году Бродский стал лауреатом Нобелевской премии по литературе, которая была присуждена ему за «всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии». В Стокгольме на вопрос интервьюера, считает ли он себя русским или американцем, Бродский ответил: «Я еврей, русский поэт и английский эссеист». Бродский являлся также лауреатом стипендии Макартура, Национальной книжной премии и был избран Библиотекой Конгресса поэтом-лауреатом США.

Родители Бродского двенадцать раз подавали заявление с просьбой разрешить им повидать сына (вместе или по отдельности), но даже после того, как Бродский перенёс открытую операцию на сердце в 1978 году и из клиники было написано официальное письмо с просьбой позволить родителям приехать в США для ухода за больным сыном, им было отказано. Мать Бродского умерла в 1983 году, немногим более года спустя умер отец. Оба раза Бродскому не позволили приехать на похороны. В 1986 году было написано «Представление» [11]. Родителям посвящены «Мысль о тебе удаляется, как разжалованная прислуга…» [12] (1985), «Памяти отца: Австралия» [13] (1989), эссе «Полторы комнаты» (1985).

С началом перестройки в СССР стали публиковаться стихи Бродского, литературоведческие и журналистские статьи о поэте. В 1990-х годах начали выходить книги. В 1995 году Бродскому было присвоено звание Почётного гражданина Санкт-Петербурга. Последовали приглашения вернуться на родину. Бродский откладывал приезд: его смущала публичность такого события, чествования, внимание прессы, которыми бы сопровождался его визит.^[4] Одним из последних аргументов было: «Лучшая часть меня уже там — мои стихи».^[5] Мотив возвращения и невозвращения присутствует в его стихах 1990-х годов, в частности, в стихотворениях «Письмо в оазис» [14] (1991), «Итака» [15] (1993), «Мы жили в городе цвета окаменевшей водки…» [16] (1994), причем в последних двух — так, как будто возвращение действительно случилось.

В 1990 году Бродский женился на русско-итальянской переводчице Марии Соццани. С их общей дочерью он говорил по-английски.

Общий вид могилы в Венеции, остров Сан-Микеле, 2004. Люди оставляют камешки, письма, стихи, карандаши, фотографии

Бродский умер от инфарктa в ночь на 28 января 1996 года в Нью-Йорке. Похоронен в одном из любимейших городов — Венеции — на кладбище острова Сан-Микеле.^[6]

В 2004 году близкий друг Бродского, лауреат Нобелевской премии поэт Дерек Уолкотт написал поэму «The Prodigal», в которой многократно упоминается Бродский. В ноябре 2005 года во дворе филологического факультета Санкт-Петербургского университета по проекту К. Симуна был установлен первый в России памятник Иосифу Бродскому.

Важнейшими темами в творчестве Бродского были речь (поэзия) и время: «Просодия — это изменение структуры времени внутри языка».^[7]

На стихи И. А. Бродского писали песни Евгений Клячкин, Александр Мирзаян, Александр Васильев, Светлана Сурганова, Диана Арбенина, Петр Мамонов и другие авторы.

Адреса в Санкт-Петербурге

1949—1972 — доходный дом А. Д. Мурузи — Литейный проспект, 24, кв. 28.

Сочинения

Собрание сочинений в 7 тт. 1994—1998.
«Стихотворения и поэмы», Washington, N.Y., 1965. [17]
«Остановка в пустыне», N.Y.: Изд-во им. Чехова, 1970. Предисловие А. Наймана. [18]
«Конец прекрасной эпохи: Стихотворения 1964—1971.», Ann Arbor: Ardis, 1977; 1989 (СПб.: Пушкинский фонд, 2000).
«Часть речи», Ann Arbor: Ardis, 1977. (СПб.: Пушкинский фонд, 2000).
«В Англии», 1977.
«Римские элегии», 1982.
«Новые стансы к Августе», 1982: Стихи к М. Б. 1962—1982. — Ann Arbor: Ardis, 1983; 1988. (СПб.: Пушкинский фонд, 2000).
«Путешествие в Стамбул», 1985
«К Урании», 1988.
«Примечания папоротника», 1990.
«Пейзаж с наводнением», 1996.

Источники

Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917. — М.: РИК «Культура», 1996. — 492 с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8

Литература о творчестве Бродского

Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского. — Ann Arbor: Ardis, 1984 (2-е изд. — СПб.: Звезда, 2007)
Баткин Л. Тридцать третья буква: Заметки читателя на полях стихов Иосифа Бродского. — М.: РГГУ, 1997.
Иосиф Бродский: труды и дни / Редакторы-составители П. Вайль и Л. Лосев. — М.: Издательство Независимая Газета, 1998. — 272 с — ISBN 5-86712-040-6
Гордин Я. Перекличка во мраке: Иосиф Бродский и его собеседники. — СПб.: Звезда, 2000.
Ранчин А. М. «На пиру Мнемозины…»: Интертексты Бродского. — М.: НЛО, 2001.
Сергеева-Клятис А. Ю., Лекманов О. А. «Рождественские стихи» Иосифа Бродского. — Тверь: ТГУ, 2002. Бесплатно скачать можно: http://poetics.nm.ru/
Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на Западе. — М.: НЛО, 2002.
Поэтика Иосифа Бродского: Сб. науч. тр. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003.
Мир Иосифа Бродского: Путеводитель: — Сб.: статей. СПб., 2003.
Петрушанская Е. Музыкальный мир Иосифа Бродского. — СПб.: Звезда, 2004 (2-е изд. — СПб.: Звезда, 2007)
Лосев Л. В. Иосиф Бродский. Опыт литературной биографии. Серия ЖЗЛ. — М.: Мол. гвардия, 2006. — 480 стр. — ISBN 5-235-02951-8
Полухина В. Иосиф Бродский. Жизнь, труды, эпоха. Спб.: Звезда, 2008. 528 с. — ISBN 978-5-7439-0129-6
Корчинский А. В. Язык и время: Введенский и Бродский // Контрапункт: Книга статей памяти Г. А. Белой. М.: РГГУ, 2005, с. 314—330

Polukhina V. Joseph Brodsky: A Poet for Our Time. — Cambridge: 1989.
Brodsky’s Poetics and Aesthetics / Ed. by L. Loseff and V. Polukhina. — NY: 1990
Rigsbee D. Styles of Ruin: Joseph Brodsky and the Postmodernist Elegy. — Westport; London: Greenwood Press, 1999.
Könönen M. «Four Ways Of Writing The City»: St. -Petersburg-Leningrad As A Metaphor In The Poetry Of Joseph Brodsky. — Helsinki: 2003.

См. также

Горбунов и Горчаков
Двадцать сонетов к Марии Стюарт
Прогулки с Бродским

Примечания

↑ Беседа Иосифа Бродского с Петром Вайлем
↑ С. Волков «Диалоги с Иосифом Бродским»
↑ Большая книга Интервью, М. : «Захаров», 2000, с. 29
↑ Отрывок из интервью с Иосифом Бродским, размещенный на YouTube [1]
↑ Бенгт Янгфельдт. Шведские комнаты. «Иосиф Бродский: труды и дни»
↑ Первоначально планировалось похоронить Бродского в Саут-Хедли в Америке, как он и сам полагал, но по разным причинам это не удалось. Предложение депутата Гос. Думы Г. Старовойтовой о похоронах в Петербурге… было отвергнуто. Вероника Шильц и Бенедетта Кравери договорились с властями Венеции о месте на старинном кладбище. Лев Лосев «Иосиф Бродский», серия ЖЗЛ, Москва, Молодая Гвардия, 2006. Стр. 283. Желание быть похороненным именно на Сан-Микеле встречается в шуточном послании Бродского 1974-го Андрею Сергееву (там же, сноска 581). Бродский… не любил своё юношеское стихотворение со словами «На Васильевский остров я приду умирать» (там же, стр. 283).
↑ Эссе «The Keening Muse» в сборнике «Less than One»

Ссылки

Л. Лосев Иосиф Бродский. Опыт литературной биографии. М.: Молодая гвардия, ЖЗЛ, 2006 ISBN 5-235-02951-8
Иосиф Бродский. Хронология жизни и творчества (1940—1972)
Иосиф Бродский: биография, фотографии, произведения, статьи
Сообщество в Живом журнале, посвященное Иосифу Бродскому
К 13-летию со дня смерти великого Иосифа Бродского
Л. Баткин Вещь и пустота. Заметки читателя на полях стихов Бродского
Ю. М. Лотман, М. Ю. Лотман Между вещью и пустотой (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского «Урания»)
Бродский, Иосиф Александрович в библиотеке Максима Мошкова
Иосиф Бродский в Антологии русской поэзии
Бродский на Стихии
Бродский И. А. Сборник стихотворений на stroki.net
Иосиф Бродский. Собрание стихотворений в чтении автора. Документальное кино. Электронные издания.. Библиотека ImWerden.
Иосиф Бродский, «Большая элегия Джону Донну»
Фрида Вигдорова. «Судилище» — записки с судебного процесса над Бродским
Музей Иосифа Бродского в Интернете с коллекцией фотографий
Статья «Бродский. Одна биография с двумя вариациями».
Александр Белый «Плохая физика» Иосифа Бродского. Журнал «Нева», № 5, 2007
И. Ефимов. Нобелевский тунеядец. М. «Захаров», 2005
Послушать стихотворение «Обоз» в исполнении самого Иосифа Бродского
Яша Клоц. Иосиф Бродский: стихи для детей //Неприкосновенный запас. — 2008. — № 2(58)
Тоне Павчек. Ленинградская встреча с Бродским // Иностранная литература. — 2008. — № 6
Исаак Трабский. «Анн Арбор — лучшее место в моей жизни…». И.Бродский // Слово\Word. — 2008. — № 58
Александр Вейцман. Брежнев глазами Бродского: восприятие старческой тирании // Слово\Word. — 2008. — № 57
Беседа Иосифа Бродского и Октавио Паса, журнал «Звезда»
Лев Лосев о «Натюрморте» Бродского
Александр Вейцман. Бродский в переводе // Слово\Word. — 2008. — № 56
Антон Кузьмин. «Образ античности в творчестве Иосифа Бродского или Mollia tempora fandi»
Ольга Щербинина. Об Иосифе Бродском // Нева. — 2007. — № 5
Валерий Шубинский. Игроки и игралища // Знамя. — 2008. — № 2
Петр Вайль. Перспективный юбилей
Иосиф Бродский и Николай Рубцов
Жизнь: угол зрения. Иосиф Бродский
Александр Жолковский. Плиний на скамейке // Звезда. — 2007. — № 5
Юрий Малецкий. Шестнадцать тонн центона // Зарубежные записки. — 2007. — № 9
Ссыльный, а выдвинулся
Памяти Иосифа Бродского: край Поморский, укрывший поэта…
Базиль Львофф, Джон Донн и Иосиф Бродский
С. С. ШУЛЬЦ «ИОСИФ БРОДСКИЙ В 1961–1964 ГОДАХ»
Документы, связанные с освобождением И. Бродского из ссылки в 1965 г.
А. Шульман «Израильский след в деле Бродского»

Лауреаты Нобелевской премии по литературе в 1976—2000 годах

Сол Беллоу (1976) • Висенте Алейксандре (1977) • Исаак Башевис-Зингер (1978) • Одисеас Элитис (1979) • Чеслав Милош (1980) • Элиас Канетти (1981) • Габриэль Гарсиа Маркес (1982) • Уильям Голдинг (1983) • Ярослав Сейферт (1984) • Клод Симон (1985) • Воле Шойинка (1986) • Иосиф Бродский (1987) • Нагиб Махфуз (1988) • Камило Хосе Села (1989) • Октавио Пас (1990) • Надин Гордимер (1991) • Дерек Уолкотт (1992) • Тони Моррисон (1993) • Кэндзабуро Оэ (1994) • Шеймас Хини (1995) • Вислава Шимборска (1996) • Дарио Фо (1997) • Жозе Сарамаго (1998) • Гюнтер Грасс (1999) • Гао Синцянь (2000)

Полный список | (1901—1925) | (1926—1950) | (1951—1975) | (1976—2000) | (2001—2025)

Биография Иосиф Бродский | Русская поэзия

Иосиф Бродский (1940-1996) родился в Ленинграде в 1940 году. Не имея направления в жесткой школьной системе, он бросил школу примерно в пятнадцать лет, затем устроился на черную работу в Ленинграде, путешествовал по России с геологическими экспедициями. В те ранние годы он самостоятельно выучил английский и польский языки, переводя на русский язык произведения Джона Донна, английского поэта XVII века, и Чеслава Милоша, современного польского поэта. Он также начал писать стихи и выступал на публичных чтениях в Ленинграде. Как предположил в ретроспективе близкий друг Бродского и проницательный ученый Лев Лосев, ранние переживания Бродского стали основным источником его повторяющихся тем одиночества и отчуждения, а также изгнания и потери — буквального и метафорического (Лосефф 2010: 46). В 19В 61 год Бродский познакомился с Анной Ахматовой, которая стала его наставником на несколько лет, прежде чем она умерла в 1966 году.

В 1964 году советские власти преследовали Иосифа Бродского за «злостное тунеядство», привлекали его к суду и обвиняли в отсутствии постоянной работы. Вот отрывок из записей, которые журналист Фрида Вигдорова тайно сделала во время суда: «Судья спросил: «Кто признал вас поэтом? Кто зачислил вас в ряды поэтов?» — «Никто, — ответил Бродский, — кто зачислил меня в ряды рода человеческого?» …Судья назвал Бродского «лжепоэтом в вельветовых штанах», не выполнившим «конституционный долг честно трудиться на благо Родины». Под конвоем полиции Бродский был отправлен в психиатрическую больницу для определения его вменяемости. Его философская поэма Горбунов и Горчаков отражают его личный опыт убежища. Судебные психиатры признали Бродского вменяемым, и он вернулся в суд. Суд первой инстанции признал его виновным, заявив, что серия случайных заработков и роль поэта и переводчика «не являются достаточным вкладом в общество». За «тунеядство» Бродский был приговорен к пяти годам каторжных работ. После письменных протестов видных литераторов приговор был смягчен и сослан в глухую станицу Норенскую Архангельской области, в трехстах пятидесяти верстах от Ленинграда.

Бродский вернулся в Ленинград в декабре 1965 года и продолжил писать стихи. Многие его произведения были переведены на немецкий, французский и английский языки и изданы за границей или распространялись в СССР тайным самиздатом до 1987 года. В 1967 году четыре стихотворения Бродского были опубликованы в ленинградских антологиях. Его первый сборник Verses and Poems был опубликован издательством Inter-Language Literary Associates в Вашингтоне в 1965 г., Elegy to John Donne and Other Poems был опубликован в Лондоне в 1919 г.67 издательства Longmans Green, а номер A Stop in the Desert был выпущен в 1970 году издательством Chekhov Publishing в Нью-Йорке. Преследуемый за свою поэзию и еврейское происхождение, ему было отказано в разрешении на поездку. В 1972 году к нему в квартиру ворвались чиновники, забрали документы, после чего власти объявили его нечеловеком и предложили ему эмигрировать в Израиль.

После остановки в Вене Бродский отправился в США, где поселился в Анн-Арборе. С помощью поэта Одена и Проффера он на год стал поэтом-резидентом Мичиганского университета. После этого он занимал ряд академических должностей: приглашенный профессор в Квинс-колледже (1973–74), Колледж Смита, Колумбийский университет и Кембриджский университет. Он был профессором литературы Эндрю Меллона и профессором литературы Five College в колледже Маунт-Холиок. В 1977 году он стал гражданином США.

В США он продолжал писать стихи, часто писая по-русски и переводя собственные произведения на английский. В 1980 году он начал публиковать свои первые автопереводы. В 1986 году его сборник эссе «Меньше одного » получил Национальную премию книжных критиков за критику, а Оксфордский университет присвоил ему звание почетного доктора литературы. Его собственные убеждения радикально изменились между его юношеской карьерой в России, когда он был молодым поэтом с исключительными возможностями, и его более поздним этапом в Америке. В своей более поздней карьере им восхищались за его способность использовать сложный ритм и размер и обширную игру слов для решения таких вечных проблем, как человек и природа, любовь и смерть, боль, хрупкость человеческих достижений и привязанностей, драгоценность привилегированный момент. Бродского обычно хвалили за то, что он писал как на английском, так и на русском языках, за его обширное знание западных поэтических традиций и владение многочисленными стихотворными формами, которые он черпал из классических тем.

В молодости он находился под влиянием поэзии Осипа Мандельштама и Марины Цветаевой, американского поэта Роберта Фроста и немецкого писателя Райнера Марии Рильке. Уже будучи зрелым поэтом, он восхищался поэзией американского поэта британского происхождения У. Х. Одена, ставшего другом и наставником Бродского.

В 1987 году Бродский был удостоен Нобелевской премии по литературе. В 1991 году он был назначен поэтом-лауреатом, консультантом по поэзии в Библиотеке Конгресса. Он умер от сердечного приступа в 1996 году в Нью-Йорке.

Источники

Лев Лосев. Иосиф Бродский : Литературная жизнь; Иосиф Бродский : Искусство стихотворения (в соавторстве с Валентиной Полухиной). Перевод Джейн Энн Миллер. Издательство Йельского университета, 2010.

Бетея, Дэвид. Иосиф Бродский и создание изгнания , Princeton University Press, 1994.

Берлина, Александра. Бродский Перевод Бродский . Блумсбери, 2014.

Иосиф Бродский — IMDb

Биография
Награды
Общая информация

IMDbPro

Перейти к

Обзор (3)Мини Биография (1)Семейный (1)Викторина (7) 9000 7 Редактировать

Обзор

Родился
24 мая, 1940 · Ленинград, РСФСР, СССР [теперь Санкт-Петербург, Россия]
Умер
28 января 1996 г. · Бруклин-Хайтс, Бруклин, Нью-Йорк, Нью-Йорк, США (сердечный приступ)
Имя при рождении
Иосиф Александровича Бродского