Ода Горация «К Мельпомене» и жанр «памятника» в русской литературе — РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА XVIII ВЕКА — Доклады по литературе. 10 класс: учебно-методическое пособие — Методическое пособие — Произведения школьной программы

Доклады по литературе. 10 класс: учебно-методическое пособие. Аристова М.А.

Ода Горация «К Мельпомене» и жанр «памятника» в русской литературе

Всем нам хорошо знакомы слова Ф.М. Достоевского о «всемирной отзывчивости» русской литературы. Это удивительное свойство отечественной словесности проявляет себя на самых разных уровнях: от восприятия и своеобразной интерпретации отдельных тем, мотивов и образов зарубежной литературы до освоения определенных художественных принципов, жанров и стилей. В докладе рассмотрим одну из сторон этого многоаспектного процесса, связанную с проникновением в русскую литературу жанровых форм, а конкретно — особого жанра стихотворения, который получил название литературного «памятника». Нам всем он хорошо известен по пушкинскому «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…», но у этого знаменитого стихотворения была достаточно интересная жанровая предыстория. Остановимся на наиболее значимых ее моментах.

Начало процессу проникновения в русскую литературу западноевропейских традиций было положено в XVIII веке, когда вместе с реформами Петра I происходит преобразование всех сторон жизни русского общества. Литература той эпохи активно осваивает завоевания европейского классицизма, творческое переложение основных принципов которого в соответствии с особенностями русского языка и художественной словесности осуществил Михаил Васильевич Ломоносов.

Классицизм (от лат. classicus — образцовый) — литературное направление, сложившееся в европейской литературе XVII века. Оно обратилось к античному наследию как к норме и идеальному образцу. Не случайно так часто в эту эпоху появляются переводы из древнегреческой и древнеримской литературы, а многие оригинальные произведения строятся на основе различных сюжетов, тем, мотивов и образов, заимствованных из античного искусства и получивших новую трактовку и интерпретацию. Этот же процесс творческого освоения наследия античных авторов происходит и в области художественных форм. Даже в названиях теоретико-литературных терминов, которые начали проникать и в Россию с середины XVIII века, достаточно четко просматривается связь с «Поэтикой» Аристотеля и другими работами времен античности. Разделяя искусство в соответствии с тремя стилями — высоким, средним, низким — на отвечающие каждому из них жанры, теоретики и писатели эпохи классицизма безусловный приоритет в высокой поэзии отдают жанру оды. Ода (от греч. ode — песнь) — стихотворение восторженного характера в честь какого-либо лица, значительного, торжественного события. В этом жанре много было сделано уже Ломоносовым, создавшим такие замечательные произведения своей эпохи, как «Ода на день восшествия на Всероссийский престол Ее Величества Государыни Императрицы Елизаветы Петровны», ноября 25 дня, 1747 года», ода «На взятие Хотина». В жанре духовной оды Ломоносов написал свои знаменитые стихотворения — «Утреннее…» и «Вечернее размышление о Божием величестве».

Стараясь познакомить русского читателя с величайшими достижениями западноевропейской литературы, Ломоносов работает и в области перевода. Именно он начинает в русской литературе традицию особого жанра оды, который получил название «Памятник», сделав первый перевод на русский язык стихотворения римского поэта Горация «К Мельпомене».

Квинт Флакк Гораций — величайший поэт древности, имя которого прошло через века и стало известно во многих странах. Он родился в 65 году и умер в 8 году до н.э. В эти годы древний Рим переживал важнейший перелом в своем историческом развитии — падение республики и установление империи. Многие стихотворения Горация прославляют государственных деятелей и выражают гордость поэта за те достижения, которые сделали Римскую империю крупнейшим и самым развитым во всех отношениях государством древнего мира той эпохи. Такие стихи были созданы им в жанре оды и составили целых три книги, ставшие широко известными читателям. Размышляя о пришедшей к нему поэтической славе и о дальнейшей судьбе своего творчества, Гораций многие произведения, вошедшие в его собрание од, посвящает теме поэзии и поэтического бессмертия. До нас дошли не все оды Горация, но самой известной среди них стала ода «К Мельпомене». В древнегреческой мифологии Мельпомена — одна из девяти муз, покровительница трагедии. Эта ода вошла в последнюю из трех книг сборника од под номером 30 и оказалась таким образом завершающей не только третью книгу од, но и весь сборник, поскольку явилась своего рода поэтическим итогом творчества поэта.

В дальнейшем эта ода стала широко известна не только в древнеримской литературе, но получила распространение во многих европейских странах, где она была переведена на национальные языки. Так начала складываться традиция жанра поэтического «памятника». Не обошла ее и русская литература. Ведь трудно представить себе поэта, который не мечтал бы о поэтическом бессмертии, не пытался оценить свое творчество и определить, что в нем явилось самым важным, самым значительным его вкладом в развитие литературы и культуры и собственного народа, и народов мира.

Первый перевод оды Горация на русский язык, сделанный Ломоносовым, достаточно точно передает ее содержание и особенности стиля. Приведем ломоносовский и современный перевод этого стихотворения, сделанный С. Шервинским.

М.В. Ломоносов «Из Горация»

Я знак бессмертия себе воздвигнул

Превыше пирамид и крепче меди,

Что бурный Аквилон стереть не может,

Ни множество веков, ни едка древность.

Не вовсе я умру; но смерть оставит

Велику часть мою, как жизнь скончаю.

Я буду возрастать повсюду славой,

Пока великий Рим владеет светом,

Где быстрыми шумит струями Авфид,

Где Давнус царствовал в простом народе.

Отечество мое молчать не будет,

Что мне беззнатный род препятством не был,

Чтоб внесть в Италию стихи Еолъски,

И первому звенеть Альцейской Лирой.

Взгордися праведной заслугой, Муза,

И увенчай главу Дельфийским лавром.

 

К Мельпомене

Создал памятник я, бронзы литой прочней,

Царственных пирамид выше поднявшийся.

Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой

Не разрушат его, не сокрушит и ряд

Нескончаемых лет — время бегущее.

Нет, не весь я умру, лучшая часть меня

Избежит похорон. Буду я вновь и вновь

Восхваляем, доколь по Капитолию

Жрец верховный ведет деву безмолвную.

Назван буду везде — там, где неистовый

Авфид ропщет, где Давн, скудный водой, царем

Был у грубых селян. Встав из ничтожества,

Первым я приобщил песню Эолии

К италийским стихам. Славой заслуженной,

Мельпомена, гордись и, благосклонная,

Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу.

Перевод Е. Шервинского

Очевидно, что, при всей архаичности для современного читателя языка перевода Ломоносова, текст оды достаточно точно передает оригинал. Поясним некоторые слова, использованные в этих двух переводах, а также некоторые малознакомые понятия. Аквилон — у древних римлян так назывался сильный северный или северо-восточный ветер, а также божество, олицетворяющее этот ветер. Авфид — река в южной части Италии Апулти, где родился Гораций. Давн (Давнус) — легендарный царь Апуллии. Песня Эолии (стихи Еольски) — стихи эолийских (древнегреческих) поэтов. Отсюда у Ломоносова Альцейская Лира — от имени Альцея (Алкея) — знаменитого древнегреческого (эолийского) поэта VII—VI вв. до н.э. В переводе Шервинского не уточняются имена древнегреческих поэтов, о которых в этой строке идет речь.

Но зато он более точно переводит образ, завершающий вторую и начинающий третью строфу: Жрец верховный ведет деву безмолвную… — здесь Гораций описывает ежегодно совершавшийся обряд, во время которого на Капитолии верховный жрец и старшая весталка возносили молитвы о благоденствии Рима. По-видимому, православный верующий человек Ломоносов счел не обязательным упоминание об этом языческом обряде, но вместо этого образа дал стих о величии и долголетии Римского государства, что более соответствовало идейной позиции поэта. Дельфы — в Дельфах находился храм бога Аполлона, покровителя искусств, в честь которого раз в четыре года устраивались состязания поэтов и музыкантов (Пифийские игры), победителей которых увенчивали лавровыми венками. Кроме указанных отличий, отметим, что у Ломоносова использован более привычный для русской поэтической традиции образ Музы. Точное указание, о какой из девяти муз идет речь — о Мельпомене, то есть покровительнице трагедии, — дано в переводе Шервинского, который выносит это имя в заглавие оды в соответствии с оригиналом.

В целом можно заключить, что перевод Ломоносова был достаточно точным, отражающим основные идеи и образы оригиналы. В дальнейшем стихотворение Горация чаще всего не переводилось на русский язык (если речь не шла, как в приведенном выше примере, о собственно переводе Г орация), а служило основой для создания собственного стихотворения-памятника». Именно такой вольный перевод-переложение впервые был сделан Гавриилом Романовичем Державиным, который блестяще продолжил дело Ломоносова.

Поэтический диапазон Державина необыкновенно широк. В его творчестве создается образ достойного гражданина и просвещенного правителя, сатирически обличаются высокопоставленные чиновники, утверждаются идеалы патриотизма и служения отечеству, прославляется героизм русских воинов. Во всем он поэт со своим лицом, со своей программой, со своей правдой. Его поэзия завершает классицистическую традицию и одновременно открывает новые пути, подготавливает появление пушкинской «поэзии действительности». Во многом он трансформирует уже ставшие привычными жанры, в том числе и жанр оды, создавая такие произведения, как «Фелица», «Властителям и судиям», «Бог», и развивая традицию жанра оды-«памятника».

Стихотворение Державина, написанное в 1795 году, уже получает это специфическое название — «Памятник». В нем, опираясь на перевод Ломоносова, Державин выдвигает свои критерии оценки поэтического творчества.

Памятник

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,

Металлов тверже он и выше пирамид;

Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

И времени полет его не сокрушит.

Так! — весь я не умру, но часть меня большая,

От тлена убежав, по смерти станет жить,

И слава возрастет моя, не увядая,

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,

Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал;

Всяк будет помнить то в народах нейсчетных,

Как из безвестности я тем известен стал,

Что первый я дерзнул в забавнбм русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.

О Муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай;

Непринужденною рукой неторопливой

Чело твое зарей бессмертия венчай.

Сила поэзии для Державина оказывается даже могущественнее законов природы, которым он единственно готов быть подчинен («водим»). Памятник чудесен именно этим превосходством над природой («металлов тверже», неподвластен вихрям, громам, времени) и над славой «земных богрв» — царей. Памятник поэта оказывается «выше пирамид».

Но наиболее существенное отличие касается следующей строки. Ломоносов в своем переводе Горация подчеркивает, что залог его поэтического бессмертия в мощи Рима: «Я буду возрастать повсюду славой, / Пока великий Рим владеет светом». Державин прочность своей славы видит в уважении к своему отечеству, мастерски обыгрывая общность корня в словах «слава» и «славяне»:

И слава возрастет моя, не увядая,

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забавным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул… возгласить» не о подвигах, не о величии — о добродетелях императрицы, то есть говорить о ней, как о простом человеке — поэтому и звучит слово «дерзнул». А главное — это то, что он мог

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.

Последняя строфа свидетельствует о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия:

О Муза! Возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай;

Непринужденною рукой неторопливой

Чело твое зарей бессмертия венчай.

Стихотворение Александра Сергеевича Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» было написано 21 августа 1836 года, то есть незадолго до смерти автора. В нем он, как и его великие предшественники, подводит итог своей поэтической деятельности. Создавая свой «Памятник», поэт хорошо знал уже устоявшуюся к тому времени и в русской литературе традицию стихотворений этого жанра, но непосредственно он отталкивался от стихотворения Державина. Рассмотрим, в чем Пушкин следует за Державиным, а в чем существенно от него отличается.

Exegi monumentum

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа,

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой

И назовет меня всяк сущий в ней язык.

И гордый внук славян, й финн, и ныне дикий

Тунгуз, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью Божию, о Муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

Прежде всего обращает на себя внимание то, что Пушкин сознательно ориентирует читателя на существующую традицию стихотворения-«памятника», но не заглавием, а эпиграфом, взятым из оды «К Мельпомене» Горация и приведенным на языке оригинала: Exegi monumentum (лат.) — Я воздвиг памятник. Вместе с тем, это помогает соотнести стихотворение Пушкина не только со стихотворением-первоосновой, но и с державинским, которое имеет слово «памятник» в своем названии.

Как и у Державина, у Пушкина стихотворение состоит из пяти строф, близких к державинским по форме и размеру. Но основной смысл стихотворения у того и другого поэта глубоко различен, различна оценка их авторами своего творчества.зарастет народная тропа», — говорит он о своем литературном «памятнике». В то же время его «Памятник» отмечен свободолюбием: «Поднялся выше он главою непокорной Александрийского столпа» — то есть колонны- памятника Александру I на Дворцовой площади в Петербурге.

Внешне вторые строфы стихотворений похожи, но в конце их есть одно существенное различие. Державин пишет:

И слава возрастет моя, не увядая,

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

У Пушкина же мы читаем:

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Тем самым Пушкин говорит, что его произведения найдут более широкий отклик в сердцах людей, близких ему по духовному складу, поэтов, причем поэтов всего мира. Державин же говорит лишь о признании на родине.

Третьи строфы очень близки и по форме и по содержанию. Основную смысловую нагрузку несут в обоих стихотворениях, несомненно, четвертые строфы. Именно в них мы ясно видим, что считали основным в своем творчестве Державин и Пушкин.

… Первый я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о боге

И истину царям с улыбкой говорить, —

пишет Державин. Пушкин же говорит о себе иначе. Он, утверждая свое право на признание и любовь читателей, отмечает:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

В этих строках Пушкин обращает внимание читателя на человечность, гуманизм своих произведений, а также на их свободолюбие. Интересно, что в начальном варианте Пушкин сделал упор на теме свободы: вместо слов «в мой жестокий век» написал «вослед Радищеву». Но в окончательном варианте поэт все же отказался от такого прямого сопоставления и акцентировал важнейшую для его позднего творчества тему милосердия, причем показательно то, что здесь она имеет и более конкретный адресат: известно, что поэт не один раз обращался к царю с призывом помиловать ссыльных декабристов, среди которых было немало его ближайших друзей.

Последние строфы обоих стихотворений сходны по содержанию. В них и Державин, и Пушкин обращаются к своей Музе и зовут ее следовать собственному призванию, презирая хвалу и клевету, и говорят о высочайшем предназначении искусства, которое напрямую связано с Божественным началом:

Веленью Божию, о Муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

Оба стихотворения, написанные в жанре оды, соответствуют этому высокому жанру по стилю. Интонация и лексика в них очень торжественны, ритм медленный, величественный. Оба стихотворения написаны ямбом с пиррихием, который придает их звучанию особую торжественность. Созданию высокого стиля способствует и подбор лексических средств. Так оба автора широко употребляют возвышенные эпитеты (заветная лира, непокорная глава, великая Русь, гордый внук славян, чудесный, вечный, быстротечный). В обоих стихотворениях присутствует много славянизмов, что также подчеркивает их торжественность (воздвиг, главою, тлея, пиит, доколь и др.). Причем в стихотворении Державина архаизмов больше, чем у Пушкина, и они древнее (дерзнул, славянов род, презрит, чело, несчетных). Безусловно, это объясняется тем, что «Памятник» Пушкина был создан на тридцать лет позже, когда литературный язык заметно сблизился с разговорным, причем именно благодаря поэтической деятельности Пушкина

В заключение подчеркнем, что все стихотворения- «памятники», которые мы рассмотрели, являются подлинными гимнами поэзии. Ведь главная тема их — прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначения поэта. В то же время каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. После Пушкина стихотворения в жанре «памятника» продолжали писать ведущие русские поэты, например, такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. И каждый раз, когда какой-либо поэт, в том числе и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.



«Ода Горация «К Мельпомене» в переводах русских поэтов 18-19 вв.».

Тема урока: «Ода Горация «К Мельпомене» в переводах русских поэтов 18-19 вв.».

Цель:

1. Сравнить тексты переводов русских поэтов 18-19вв оды Горация к «Мельпомене»;

2.Сформулировать, как обновляется поэтический язык в стихотворении Г.Р.Державина, как развивается принцип русского классицизма;

З.Чем отличается мировоззрение М.В. Ломоносова от мировоззрения Г.Р.Державина?

Ход урока.

Учитель: Гораций Флакк Квинт — великий римский поэт он жил в 65-8 гг до н.э. Пожалуйста, послушайте, как отрывок оды. (Учитель читает отрывок на латинском языке)

Exegi monumentum aere perennius….

В оде Горация главная мысль о том, что поэт получает бессмертие благодаря художественному совершенству своих стихов. На основе текста оды Горация в 1747 году ученый, поэт, реформатор русского языка и литературы, М.В. Ломоносов, а затем в 1795 году поэт, переводчик и драматург Г.Р. Державин создают свои оригинальные произведения.

Ода Горация называется «К Мельпомене». Кто может дать толкование названия оды?

(Мельпомена — в греческой мифологии муза трагедии.)

Класс делится на две группы.

Одна будет работать со стихотворением М.В. Ломоносова «Я знак бессмертия себе воздвигнул…», другая — со стихотворением Г.Р. Державина «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный…» («Памятник»).

Подготовленный ученик выразительно читает стихотворение М.В. Ломоносова.

Затем дается комментарий к стихотворению «Я знак бессмертия себе воздвигнул…»

Аквилон — северный и северо-восточный ветер у древних греков.

Авфид — река в южной Италии.

Давнус — легендарный царь Апулии. римской провинции, в которой родился Гораций.

Алцейская лира — символ древнегреческой поэзии. Алцей — великий лирик (VII в. до н.э.).

Дельфийский — относящийся к городу Дельфы, в котором находился главный храм древнегреческого бога Аполлона, покровителя поэзии.

Стихи эольски — образцовые стихи.

Чтение наизусть стихотворения Г.Р. Державина «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный…» («Памятник»).

Комментарий к стихотворению.

Рифей — Уральские горы.

Фелица — обращение к просвещенному монарху — Екатерине II.

Работа по сопоставлению стихотворений.

Задание 1. Прочитайте стихотворения и определите их основную тему

(Тема назначения поэта и поэзии).

— Как вы думаете, чем обусловлен выбор темы?

(Особенностями возникновения и развития русской литературы, для которой характерно было особое отношение к слову).

— Ребята, как вы думаете, нашли ли отражение мысли Горация в этих произведениях?

Докажем текстом.

Что ставит себе в заслугу М.В. Ломоносов? Г.Р. Державин?

М.В. Ломоносов:

Отечество мое молчать не будет.

Что мне беззнатный род препятством не был.

М.В. Ломоносов сам творец своей судьбы, внес «в Италию стихи эольски».

Г.Р. Державин:

Первый я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить.

Поэт соединил похвальную оду с язвительной сатирой, бичующей нравы придворных, тем самым, нарушив законы классицизма — в этом новаторство поэта. В заслугу ставит «сердечную простоту», искренность, душевность своих стихов, гражданское мужество («истину царям с улыбкой говорить»).

— Прочитаем и сопоставим первую строфу стихотворений. О чем она? Чему уподобляет свое творчество каждый из поэтов?

Ломоносов:

Я знак бессмертия себе воздвигнул

Превыше пирамид и крепче меди…

Творчество уподобляет знаку бессмертия. Сила поэзии могущественнее законов природы и движения времени.

Г.Р. Державин:

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный.

Металлов тверже он и выше пирамид.

Творчество уподобляет памятнику, силу поэзии сравнивает с могущественными законами природы и движением времени.

— Найдем в текстах стихотворений слова, показывающие, с чем связывают свое бессмертие Ломоносов и Державин.

— Что дает поэту право на бессмертие?

Ломоносов связывает свое бессмертие с Римом, здесь использована перифраза «великий Рим» — Гораций, «великий Рим» — господствующее государство. Идеалом поэта была просвещенная монархия, идеология которой сложилась в Западной Европе.

Державин связывает свое бессмертие с родом славян:

И слава возрастет моя, не увядая.

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

Державин выражает уверенность, что его имя будет жить в сердцах и памяти народа:

Всяк будет помнить то в народах неисчетных…

— Прочитаем 4 строфу стихотворений. В чем видят задачу поэзии поэты?
Назначение поэта? Ломоносов пишет о заслугах перед читателем. Державин
видит в том, чтобы «истину царям с улыбкой говорить». Поэт — служитель и
поборник истины.

— В чем, по мысли поэтов, достоинство и сила поэзии?

По мнению Державина, — проповедовать истину и справедливость:

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.

Задание 2.

Обратим внимание на язык стихотворений?

Какое из них труднее читать? Как, по-вашему, с чем это связано? (У Ломоносова использована высокая лексика, много малопонятных слов). Державин нарушает правила классицизма и смешивает «высокое» и «низкое». Ломоносов писал высоким «штилем».

-С какой целью употреблена высокая лексика в стихотворении Державина?

— Какие слова придают стихотворениям торжественность? Найдем их в тексте.

Задание 3.

Найдем в стихотворениях изобразительно-выразительные средства языка.

(Слова с неполногласием, усеченной формой прилагательных; эпитеты, сплетение гиперболы и сравнения, риторические обращения, перифразы).

— Подумаем, какова роль этих художественных средств в раскрытии идейного содержания стихотворений?

Задание 4.

Определим размер стихотворений.

У Ломоносова: четырехстопный ямб. Этот размер стиха усиливает

возвышенность содержания, способствует выражению мысли.

У Державина: шестистопный ямб. Он придает величавость,

торжественность ритму стихотворений, соответствует важности темы

Задание 5.

Скажите, нашли ли отражение мысли Горация в стихотворениях М.В. Ломоносова и Г.Р. Державина?

Чем отличается стихотворение Державина от стихотворения Ломоносова?

(Державин нарушает правила классицизма: смешивает «высокое» и «низкое»,сочетает классическую торжественность и будничность, приближает поэзию к жизни, поэтический язык обновляется).

Учитель: Тексты стихотворений проанализированы. Как вы думаете, что можно сказать о мировоззрении поэтов разных эпох?

(Идеалом Ломоносова была просвещенная монархия. Державин убежден, что России нужен просвещенный абсолютизм. В поэзии он шел иными путями, нежели Ломоносов.)

Таким образом, начиная с XVIII века, тема поэта и поэзии, образ музы, становятся традиционными темами лирики и получают развитие в XIX веке. В 1802 году к данной теме обращается А.Х. Востоков, известный поэт и лингвист, в 1836 году — А.С. Пушкин. Развивается тема и в XX веке. Известны переводы В.Я. Брюсова. Н.И. Шатерникова, В. Ходасевича и других поэтов.

III. Закрепление.

Эрудит — лото

— Цель последнего этапа урока: проверить, как усвоили материал при изучении творчества М.В.Ломоносова и Г.Р.Державина.

(В таблице обвести номер верного ответа. У каждого ученика своя карточка «Эрудит — лото» и тест, каждый вопрос оценивается в 2 балла).

Тест.

1. Кто из поэтов первым перевел оду?

А. Державин.

Б. Ломоносов.

2. Основная тема оды Горация?

А. Назначение поэта и поэзии.

Б. Любовь.

В. Природа.

3. Кто из поэтов видит свое назначение, чтоб «истину царям с улыбкой говорить»

А. Державин. Б. Ломоносов.

4. Какие реформы в области литературы не принадлежат М В Ломоносову?

А. Реформа стихосложения.

Б. Реформа литературного языка.

В. Реформа прозы.

5. В чем проявилось новаторство Г Р. Державина в области литературы?

А. Новое содержание поэзии.

Б. Соединение «высокого» и ‘низкого» стилей в поэтическом произведении, развитие реалистического языка.

6. Теория «трех штилей» литературного языка М.В. Ломоносова относится:

А. К реформе стихосложения.

Б. К реформе литературного языка.

В. К реформе в области науки.

7. Кого из поэтов характеризует приведенное высказывание Белинского: «С него начинается наша литература, он был ее отцом»?

А. М.В. Ломоносов.

Б. Г.Р. Державин.

8. Кому из поэтов принадлежит приведенный фрагмент стихотворения?

Я памятник себе воздвиг, чудесный вечный,

Металлов тверже он и выше пирамид;

Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

И времени полет его не сокрушит.

А. А.С. Пушкин.

Б. Г.Р. Державин.

В. М.В. Ломоносов.

9. Определите тему и главную мысль стихотворения Г.Р. Державина

«Памятник» — вольный перевод оды Горация «К Мельпомене».

А. Назначение поэта — петь славу царям, и память о нем останется вечной,
и поэт возвысится над толпой.

Б. Бессмертие поэта — в его творчестве. Основная заслуга поэта в том, что
он мог истину говорить царям с «улыбкой», петь о их добродетелях простым
слогом.

10 . О ком Пушкин сказал: «Он был нашим первым университетом»?

А. Г.Р. Державин.

Б. Н.М. Карамзин.

В. М.В. Ломоносов.

Проверка учителем:

(Оценки выставляются по количеству набранных баллов.)

20-18 баллов -«5»

17-14 баллов -«4»

13-10 баллов-«3»

меньше 10 баллов — «2»

IV Итог урока

Самостоятельно оценить свою работу, оценить эффективность урока

Домашнее задание: Используя приобретенный на уроке опыт, ответьте, что общего в стихотворении А.Х. Востокова с проанализированными произведениями?

Конспект урока «Ода Горация «К Мельпомене» по литературе для 9 класса

Квинт Гораций Флакк (65—8 гг. до Рождества Христова) Квинт Гораций Флакк родился в маленьком городке Венузии на юге Италии. Он был сыном вольноотпущенника и дома воспитывался в республиканском духе. Молодость Горация была бурной. Отец отвез мальчика в Рим для получения образования. Там Гораций учился вместе с сыновьями знатных римлян. Достигнув двадцати лет, он отправился в Грецию, в Афины, чтобы пополнить образование. В это время в Греции после убийства Цезаря началась гражданская война. Гораций, будучи верным сыном республики, сражался в войсках Брута и после поражения республиканцев, которое воспринял как трагедию, возвратился в Рим. Здесь Гораций, оставшийся без средств к существованию, так как имение отца было конфисковано, стал писцом и, «наученный бедностью дерзкой», обратился к литературе и начал писать стихи. Созданные Горацием поэтические произведения обратили на себя внимание некоторых поэтов, в частности знаменитого Вергилия. Тогда же Гораций вошел в литературный кружок покровителя искусств Мецената, имя которого стало впоследствии нарицательным для обозначения просвещенного поклонника изящного, оказывающего помощь талантам. Меценат подарил Горацию имение в Сабинских горах, чтобы поэт все свое время мог посвящать литературным занятиям. Благодарный Гораций писал в оде «К Меценату»: Славный внук, Меценат, праотцев царственных, О отрада моя, честь и прибежище! Дружба с Меценатом повлияла на идейные и эстетические взгляды Горация, который стал, по словам Пушкина, «Августовым певцом», т. е. певцом императора Августа и провозвестником его политики. Лишь на два месяца пережил Гораций своего друга и покровителя Мецената, который обеспечил ему спокойные дни творческого труда. Произведения Горация дошли до нас полностью. Его сочинения, написанные в 30-е годы I века до Рождества Христова, собраны в две книги «Сатиры» и названы «Беседами». «Сатиры», как впоследствии и «Послания», написаны гекзаметром1, другие произведения («Эподы»2 и «Оды») — сложными лирическими размерами. В них Гораций обращался к разным темам — философским, этическим, литературным, бытовым и автобиографическим. Тогда же поэт начал писать «Эподы» («Припевы») — ямбические стихотворения самого разного содержания. Наибольший интерес представляют эподы, написанные на злободневно-поэтические темы. В них можно проследить его духовную эволюцию, заключавшуюся в переходе от республиканских настроений к идеологии цезаризма, т. е. поддержке монархического образа правления. В «Сатирах» и «Эподах» Гораций выступил против морального несовершенства общества и против самоубийственной гражданской войны, в которую все больше погружался римский народ. Он клеймил выскочку-раба, соперника-поэта, сладострастную старуху-колдунью, сурово порицал поэтов за небрежности слога и стиха, а поэту Мевию за дурные стихи гиперболически желал даже скорейшей смерти. Наблюдая за своей современностью, Гораций не надеялся на то, что общество изменится к лучшему. Он не верил в наступление «золотого века» на земле и призывал бежать на некие Блаженные острова. Если в стихотворениях, посвященных политическим, религиозно-философским и этическим темам, Гораций не приемлет действительности, то в любовных стихотворениях он склонен принять жизнь даже с ее огорчениями. Так, измена возлюбленной не погружает его в отчаяние, а вселяет надежду, что все устроится как надо, что новая любовь исцелит душу. Видя пороки общества, Гораций отказывается от исправления нравов сограждан и направляет острие морали на себя, стремясь к собственному самоусовершенствованию. Поскольку все люди имеют недостатки, то нужно строго относиться к себе и снисходительно ко всем остальным. Наибольший успех Горация как поэта связан с появлением сборника «Оды» в четырех книгах. В них нашла выражение его общественная позиция — защитника политических, философских и религиозно-этических принципов, провозглашенных Августом. Немалое место заняла также и личная тема. В «Одах» мастерство Горация достигло совершенства. Это выразилось в яркой образно-стц, свежести языка, в искусной отделке стиха, в разнообразии ритмов и в умелой, изобретательной композиции стихотворений. Наряду с общественно-политическими темами (хвала Августу и обновленному государству, прославление побед римского оружия и воскрешение древнейшей нравственности), в «Одах», а затем и в «Посланиях» укрепляется личная тема (наслаждение уединением и спокойствием, радостями бытия — любовью, дружбой, вином). Поэт утверждал удовлетворение малым, умеренность, закаляющую человека, провозглашал отказ от неразумных желаний. Примирение с жизнью и приятие ее становились в его стихах все более отчетливыми. Общественная и личная темы не сливаются, а существуют параллельно, дополняя и уравновешивая друг друга. Поэтому главной добродетелью поэта становится чувство меры, «золотой середины», выражение, которое, по словам М. Л. Гаспарова, восходит именно к Горацию. Не только одна тема уравновешивает другую, но и внутри каждой из них принцип меры тщательно соблюдается: прославляя единоличную власть Августа, он скорбит о «надломленной доблести» павшей республики; восхищаясь законами Августа, сомневается в том, что с помощью этих законов можно исправить пороки граждан; воспевая любовь, он воздерживается от крайних ее проявлений — блаженства или отчаяния, а предпочитает описывать состояние легкой влюбленности. Поэзия Горация не знает бурной любовной страсти, потому что она всегда подчиняется голосу рассудка или разума. Все эти особенности выдают в римском поэте желание вновь обрести утраченную, исчезнувшую гармонию между человеком и обществом. Но так как Гораций не верит в реальность своей мечты, то на его поэзию легла печать грусти, связанная с мыслью о неизбежной смерти плоти. Если природа способна вечно жить («умерев», она вновь оживает и расцветает), то человеческая плоть не может воскреснуть и возродиться, а стало быть, не может противостоять смерти. И только дух человека, воплощенный в высших своих проявлениях, и прежде всего в поэтических созданиях, остается вечно живым. Он не подвержен тленью. Так рождается противопоставление тела и духа. Одну часть — тело — настигает неотвратимая смерть, а другую — дух — ждет вечная жизнь: Нет, не весь я умру, лучшая часть меня Избежит похорон. Буду я вновь и вновь Восхваляем, доколь по Капитолию Жрец верховный ведет деву безмолвную3. На этой основе развивается тема бессмертия, нашедшая наиболее полное и законченное выражение в оде «К Мельпомене»4, положившей начало поэтической традиции многочисленных «памятников» и известной во множестве переводов. В стихотворении Гораций славит поэзию, которая принесла ему вечную поэтическую жизнь и любовь богов. Говоря о бесконечности поэзии во времени, Гораций переносит это свойство поэзии на свою лирику и славит Мельпомену, благодаря божественному покровительству и помощи которой он совершил подвиги во славу искусства: Первым я приобщил песню Эолии5 К италийским стихам. Славой заслуженной, Мельпомена, гордись и, благосклонная, Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу6. К последней группе его произведений относятся «Послания», стихотворные письма, близкие к «Сатирам». Из них выделяется «Послание к Пизонам»7, известное также под другим названием — «Наука поэзии». В нем Гораций изложил свои взгляды на литературу и литературное творчество и дал советы начинающим авторам. «Послание к Пизонам» оказало значительное влияние на эстетику и поэтику классицизма. По многообразию тем и блеску их выражения поэзия Горация принадлежит к блестящим страницам античной поэзии. Поэт раздвинул границы лирики и придал завершенные формы римскому стиху и жанру посланий. Когда угас поэтический огонь в сердце Горация, кончился «золотой век» древнеримской литературы. К Мельпомене Создал памятник я, бронзы литой прочней, Царственных пирамид выше поднявшийся. Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой Не разрушат его, не сокрушит и ряд Нескончаемых лет — время бегущее. Нет, не весь я умру, лучшая часть меня Избежит похорон. Буду я вновь и вновь Восхваляем, доколь по Капитолию Жрец верховный ведет деву безмолвную. Назван буду везде — там, где неистовый Авфид8 ропщет, где Давн, скудный водой, царем Был у грубых селян. Встав из ничтожества, Первым я приобщил песню Эолии К италийским стихам. Славой заслуженной, Мельпомена, гордись и, благосклонная, Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу. Перевод С. Шервинского Примечания 1 Гекзаметр (гексаметр; от греч. шестимерный) — античный стихотворный размер, шестистопный дактиль, в котором наиболее употребительны цезура (стиховая пауза) после третьей стопы, разделяющая стих на две равные доли, и двойная цезура, разделяющая стих на три части. В русской поэзии гекзаметр был использован Жуковским в переводе «Одиссеи» Гомера: Встала из/мрака мла/дая с перс/тами пур/пурными/Эос, Ложе по/кинул то/гда и воз/любленный/сын Одис/сеев. 2 Эпод (греч.) — в античной трагедии заключительная, написанная ямбами, часть песни, исполнявшейся хором после строф (по-гречески — кружение, поворот) и антистроф, во время пения которых хор двигался по сцене сначала в одном, а затем в противоположном направлении, но непременно возвращаясь на прежнее место; так как в эподе второй стих был короче первого, то в дальнейшем в европейской поэзии эподом стали называть лирическое стихотворение в форме двустиший с неравными ямбическими стихами (первым — длинным и вторым — укороченным). 3 Речь идет о старшей весталке (жрице богини домашнего очага и огня Весты), которая, храня молчание, вместе с верховным жрецом участвовала в ежегодном обряде освящения Рима. 4 Мельпомена — сначала муза пения, а затем муза трагедии. 5 Песни Эолии — имеется в виду греческая лирика, поэзия Сапфо и Алкея, писавших на эолийском диалекте греческого языка. 6 Город Дельфы был расположен у подножия горы Парнас, места обитания муз. 7 Пизоны — римская аристократическая фамилия, члены которой вели свой род от римского царя Нумы Помпилия. 8 Авфид — река на родине Горация. Вопросы и задания В чем смысл стихотворения Горация «К Мельпомене» («Памятник»)? С какими стихотворениями русских поэтов на эту тему оно перекликается? Сравните стихотворения Горация, Державина, Пушкина о поэтическом бессмертии. В чем сходство и в чем различие между ними? Выучите эти стихотворения наизусть, подчеркнув при чтении особенности каждого из них. Какое стихотворение Вам ближе и почему?

Квинт Гораций Флакк. «К Мельпомене». Уроки литературы в 9 классе

КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК
(65—8 гг. до Рождества Христова)

Квинт Гораций Флакк родился в маленьком городке Венузии на юге Италии. Он был сыном вольноотпущенника и дома воспитывался в республиканском духе. Молодость Горация была бурной. Отец отвез мальчика в Рим для получения образования. Там Гораций учился вместе с сыновьями знатных римлян. Достигнув двадцати лет, он отправился в Грецию, в Афины, чтобы пополнить образование.

В это время в Греции после убийства Цезаря началась гражданская война. Гораций, будучи верным сыном республики, сражался в войсках Брута и после поражения республиканцев, которое воспринял как трагедию, возвратился в Рим. Здесь Гораций, оставшийся без средств к существованию, так как имение отца было конфисковано, стал писцом и, «наученный бедностью дерзкой», обратился к литературе и начал писать стихи. Созданные Горацием поэтические произведения обратили на себя внимание некоторых поэтов, в частности знаменитого Вергилия.

Тогда же Гораций вошел в литературный кружок покровителя искусств Мецената, имя которого стало впоследствии нарицательным для обозначения просвещенного поклонника изящного, оказывающего помощь талантам. Меценат подарил Горацию имение в Сабинских горах, чтобы поэт все свое время мог посвящать литературным занятиям. (См. ниже репродукцию картины Ф. А. Бронникова «Гораций, читающий свои „Сатиры“ Меценату»). Благодарный Гораций писал в оде «К Меценату»:

Славный внук, Меценат, праотцев царственных,
О отрада моя, честь и прибежище!

Дружба с Меценатом повлияла на идейные и эстетические взгляды Горация, который стал, по словам Пушкина, «Августовым певцом», т. е. певцом императора Августа и провозвестником его политики. Лишь на два месяца пережил Гораций своего друга и покровителя Мецената, который обеспечил ему спокойные дни творческого труда.

Произведения Горация дошли до нас полностью. Его сочинения, написанные в 30-е годы I века до Рождества Христова, собраны в две книги «Сатиры» и названы «Беседами». «Сатиры», как впоследствии и «Послания», написаны гекзаметром(1), другие произведения («Эподы»2 и «Оды») — сложными лирическими размерами. В них Гораций обращался к разным темам — философским, этическим, литературным, бытовым и автобиографическим.

1. Гекзаметр (гексаметр; от греч. шестимерный) — античный стихотворный размер, шестистопный дактиль, в котором наиболее употребительны цезура (стиховая пауза) после третьей стопы, разделяющая стих на две равные доли, и двойная цезура, разделяющая стих на три части. В русской поэзии гекзаметр был использован Жуковским в переводе «Одиссеи» Гомера:
Встала из/мрака мла/дая с перс/тами пур/пурными/Эос, Ложе по/кинул то/гда и воз/любленный/сын Одис/сеев.

2. Эпод (греч.) — в античной трагедии заключительная, написанная ямбами, часть песни, исполнявшейся хором после строф (по-гречески — кружение, поворот) и антистроф, во время пения которых хор двигался по сцене сначала в одном, а затем в противоположном направлении, но непременно возвращаясь на прежнее место; так как в эподе второй стих был короче первого, то в дальнейшем в европейской поэзии эподом стали называть лирическое стихотворение в форме двустиший с неравными ямбическими стихами (первым — длинным и вторым — укороченным).

Тогда же поэт начал писать «Эподы» («Припевы») — ямбические стихотворения самого разного содержания. Наибольший интерес представляют эподы, написанные на злободневно-поэтические темы. В них можно проследить его духовную эволюцию, заключавшуюся в переходе от республиканских настроений к идеологии цезаризма, т. е. поддержке монархического образа правления.

В «Сатирах» и «Эподах» Гораций выступил против морального несовершенства общества и против самоубийственной гражданской войны, в которую все больше погружался римский народ. Он клеймил выскочку-раба, соперника-поэта, сладострастную старуху-колдунью, сурово порицал поэтов за небрежности слога и стиха, а поэту Мевию за дурные стихи гиперболически желал даже скорейшей смерти.

Наблюдая за своей современностью, Гораций не надеялся на то, что общество изменится к лучшему. Он не верил в наступление «золотого века» на земле и призывал бежать на некие Блаженные острова.

Если в стихотворениях, посвященных политическим, религиозно-философским и этическим темам, Гораций не приемлет действительности, то в любовных стихотворениях он склонен принять жизнь даже с ее огорчениями. Так, измена возлюбленной не погружает его в отчаяние, а вселяет надежду, что все устроится как надо, что новая любовь исцелит душу. Видя пороки общества, Гораций отказывается от исправления нравов сограждан и направляет острие морали на себя, стремясь к собственному самоусовершенствованию. Поскольку все люди имеют недостатки, то нужно строго относиться к себе и снисходительно ко всем остальным.

Наибольший успех Горация как поэта связан с появлением сборника «Оды» в четырех книгах. В них нашла выражение его общественная позиция — защитника политических, философских и религиозно-этических принципов, провозглашенных Августом. Немалое место заняла также и личная тема. В «Одах» мастерство Горация достигло совершенства. Это выразилось в яркой образности, свежести языка, в искусной отделке стиха, в разнообразии ритмов и в умелой, изобретательной композиции стихотворений.

Наряду с общественно-политическими темами (хвала Августу и обновленному государству, прославление побед римского оружия и воскрешение древнейшей нравственности), в «Одах», а затем и в «Посланиях» укрепляется личная тема (наслаждение уединением и спокойствием, радостями бытия — любовью, дружбой, вином). Поэт утверждал удовлетворение малым, умеренность, закаляющую человека, провозглашал отказ от неразумных желаний. Примирение с жизнью и приятие ее становились в его стихах все более отчетливыми.

Общественная и личная темы не сливаются, а существуют параллельно, дополняя и уравновешивая друг друга. Поэтому главной добродетелью поэта становится чувство меры, «золотой середины», выражение, которое, по словам М. Л. Гаспарова, восходит именно к Горацию. Не только одна тема уравновешивает другую, но и внутри каждой из них принцип меры тщательно соблюдается: прославляя единоличную власть Августа, он скорбит о «надломленной доблести» павшей республики; восхищаясь законами Августа, сомневается в том, что с помощью этих законов можно исправить пороки граждан; воспевая любовь, он воздерживается от крайних ее проявлений — блаженства или отчаяния, а предпочитает описывать состояние легкой влюбленности. Поэзия Горация не знает бурной любовной страсти, потому что она всегда подчиняется голосу рассудка или разума.

Все эти особенности выдают в римском поэте желание вновь обрести утраченную, исчезнувшую гармонию между человеком и обществом. Но так как Гораций не верит в реальность своей мечты, то на его поэзию легла печать грусти, связанная с мыслью о неизбежной смерти плоти. Если природа способна вечно жить («умерев», она вновь оживает и расцветает), то человеческая плоть не может воскреснуть и возродиться, а стало быть, не может противостоять смерти. И только дух человека, воплощенный в высших своих проявлениях, и прежде всего в поэтических созданиях, остается вечно живым. Он не подвержен тленью. Так рождается противопоставление тела и духа. Одну часть — тело — настигает неотвратимая смерть, а другую — дух — ждет вечная жизнь:

Нет, не весь я умру, лучшая часть меня
Избежит похорон. Буду я вновь и вновь
Восхваляем, доколь по Капитолию
Жрец верховный ведет деву безмолвную(3).

3. Речь идет о старшей весталке (жрице богини домашнего очага и огня Весты), которая, храня молчание, вместе с верховным жрецом участвовала в ежегодном обряде освящения Рима.

На этой основе развивается тема бессмертия, нашедшая наиболее полное и законченное выражение в оде «К Мельпомене»(4), положившей начало поэтической традиции многочисленных «памятников» и известной во множестве переводов.

В стихотворении Гораций славит поэзию, которая принесла ему вечную поэтическую жизнь и любовь богов. Говоря о бесконечности поэзии во времени, Гораций переносит это свойство поэзии на свою лирику и славит Мельпомену, благодаря божественному покровительству и помощи которой он совершил подвиги во славу искусства:

Первым я приобщил песню Эолии(5)
К италийским стихам. Славой заслуженной,
Мельпомена, гордись и, благосклонная,
Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу(6).

4. Мельпомена — сначала муза пения, а затем муза трагедии.

5. Песни Эолии — имеется в виду греческая лирика, поэзия Сапфо и Алкея, писавших на эолийском диалекте греческого языка.

6. Город Дельфы был расположен у подножия горы Парнас, места обитания муз.

К последней группе его произведений относятся «Послания», стихотворные письма, близкие к «Сатирам». Из них выделяется «Послание к Пизонам»(7), известное также под другим названием — «Наука поэзии». В нем Гораций изложил свои взгляды на литературу и литературное творчество и дал советы начинающим авторам. «Послание к Пизонам» оказало значительное влияние на эстетику и поэтику классицизма.

7. Пизоны — римская аристократическая фамилия, члены которой вели свой род от римского царя Нумы Помпилия.

По многообразию тем и блеску их выражения поэзия Горация принадлежит к блестящим страницам античной поэзии. Поэт раздвинул границы лирики и придал завершенные формы римскому стиху и жанру посланий. Когда угас поэтический огонь в сердце Горация, кончился «золотой век» древнеримской литературы.

Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. — М.: Просвещение.
(вернуться к уроку)

---

«К МЕЛЬПОМЕНЕ»
Гораций[2]

Книга 3. Ода XXX

Создал памятник я, бронзы литой прочней,
Царственных пирамид выше поднявшийся.
Ни снедающий дождь, ни Аквилон[3] лихой
Не разрушат его, не сокрушит и ряд

Нескончаемых лет — время бегущее.
Нет, не весь я умру, лучшая часть меня
Избежит похорон. Буду я вновь и вновь
Восхваляем, доколь по Капитолию

Жрец верховный[4] ведет деву безмолвную.
Назван буду везде — там, где неистовый
Авфид[5] ропщет, где Давн[6], скудный водой, царем
Был у грубых селян. Встав из ничтожества,

Первым я приобщил песню Эолии[7]
К италийским стихам. Славой заслуженной,
Мельпомена, гордись и, благосклонная,
Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу.
Перевод С. Шервинского

Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. — М.: Просвещение.

(вернуться к уроку)

---

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

В чем смысл стихотворения Горация «К Мельпомене» («Памятник»)?

С какими стихотворениями русских поэтов на эту тему оно перекликается?

Сравните стихотворения Горация, Державина, Пушкина о поэтическом бессмертии. В чем сходство и в чем различие между ними?

Выучите эти стихотворения наизусть, подчеркнув при чтении особенности каждого из них. Какое стихотворение Вам ближе и почему?

Источник: Литература. 9 класс. Учебник для общеобразовательных учреждений. В 2 ч. / [В.П.Полухина, В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И.Коровин]; под ред. В.Я.Коровиной. — М.: Просвещение.

---

К МЕЛЬПОМЕНЕ
Воздвиг я памятник вечнее меди прочной…
А. А. Фет[8]

* * *
Воздвиг я памятник вечнее меди прочной
И зданий царственных превыше пирамид;
Его ни едкий дождь, ни Аквилон полночный,
Ни ряд бесчисленных годов не истребит.

Нет, весь я не умру, и жизни лучшей долей
Избегну похорон, и славный мой венец
Все будет зеленеть, доколе в Капитолий
С безмолвной девою верховный ходит жрец.[9]

И скажут, что рожден, где Ауфид говорливый[10]
Стремительно бежит, где средь безводных стран
С престола Давн[11] судил народ трудолюбивый,
Что из ничтожества был славой я избран

За то, что первый я на голос эолийский[12]
Свел песнь Италии. О, Мельпомена, свей
Заслуге гордой в честь сама венец дельфийский
И лавром увенчай руно моих кудрей.
1854

Источник: Фет А. А., «Гораций: Оды в 4-х книгах», СПб., 1856.
(вернуться к уроку)

---

ПАМЯТНИК
Я памятник создам не на земной твердыне…
В. Я. Брюсов

* * *
Я памятник создам не на земной твердыне,
Ни ветер, ни вражда его не сокрушат,
А годы долгие покроют дымкой синей
И от толпы заворожат.

Он будет из лучей, он будет из созвучий,
Для мира — призрачен, как образы во сне,
Далек, как марево, как пейзаж летучий
На недоступной вышине.

Но будут приходить к нему на поклоненье
Могучие умы и светлые сердца
И черпать близ него блаженное забвенье,
Желанный отдых для бойца.

Приветливей смотри на будущее, муза!
Замолкни, клевета с партийною враждой
И будет торжество свободного союза,
Что заключили мы с тобой.

Источник: «Литературное наследство», М., 1937, т. 27—28, с. 490.
(вернуться к уроку)

37 Билет — Ода Горация «к Мельпомене»

В заключение третьей книги Гораций поставил свою знаменитую оду “Ad Melpomenem” («К Мельпомене»), в которой поднимается традиционная в европейской культуре тема поэта и поэзии. О том, что созданное поэтом делает его бессмертным.

Что, по мнению Горация, станет ему памятником? Речь идет о нематериальном памятнике, который не смогут повредить ни годы, ни природные катаклизмы. Таким памятником поэту станет его творчество.

В чем он видит главную свою заслугу? Гораций видит свою главную заслугу в перенесении в римскую литературу достижений и традиций древнегреческой литературы.

Почему ода носит название «К Мельпомене»? В связи с чем упоминает поэт ее имя? Поэт считает, что за его заслуги Мельпомена увенчает его лавровым венком, т. е славой

Каждый поэт однажды задумывается о месте своей поэзии в жизни общества, о судьбе своих произведений. И, мысленно перебирая свою жизнь – свое творчество, — выделяет в нем главное, думает о заслугах перед потомками. Поэты очень часто облекают свои размышления в поэтическую форму. В русской литературе традиция написания подобных стихотворений началась с перевода оды Горация М. Ломоносовым. В дальнейшем создание такого рода стихотворений в жанре своеобразного литературного «памятника» стало общеевропейской традицией.

Первый перевод послания Горация на русский язык принадлежит М.В. Ломоносову. Затем вольный перевод стихотворения с оценкой своих заслуг в поэзии сделал Г.Р. Державин, назвав его «Памятник».

А.С. Пушкин, создавая свой «Памятник», знал эту литературную традицию, но непосредственно отталкивался от стихотворения Державина. А потому вполне правомерно сопоставление стихотворений этих двух поэтов.

В 1795 году другой русский поэт Г.Р. Державин осуществляет своеобразный перевод античного оригинала и называет свое стихотворение «Памятник». В нем русский поэт, как и Гораций, подчеркивает, что сам добился своей славы. Заканчивается стихотворение Державина обращением к творческому вдохновению в образе прекрасной женщины.

В 1836 году А.С. Пушкин создает свой знаменитый «Памятник». Чернышевский писал о том, что любопытно сравнивать, как Державин и Пушкин «видоизменяют существенную мысль Горациевой оды «Памятник», выставляя свои права на бессмертие. Гораций говорит: «Я считаю себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи»; Державин заменяет это другим: «Я считаю себя достойным славы за то, что говорил правду народу и царям»; Пушкин — «за то, что я благодетельно действовал на общество и защищал страдальцев».

Если же обратить внимание на то, что же оказалось для русских поэтов самым значительным в поднятой Горацием теме, то можно увидеть, что все они в его оде прежде всего полюбили слова “Non omnis moriar” — «Я не умру весь». Эти слова есть и у Ломоносова: «Не вовсе я умру», и у Державина: «Так! — весь я не умру», и у Пушкина: «Нет, весь я не умру»

Оба стихотворения написаны в жанре оды, поэтому интонация и лексика в них очень торжественны. Ритм стихотворений медленный, величественный. Державин в первой строфе сравнивает памятник с пирамидами, они уже тысячи лет стоят, им не страшно ни время, ни солнце, так и творчеству Гаврилы Романовича не страшно время. А у Пушкина памятник вознесся выше Александрийского столпа, а александрийский маяк считался самым высоким сооружением того времени. Значит Пушкин и Державин обращались к древним мифам, но каждый к разному чуду света.

Державин рассказывает о там, что он первый «дерзнул в забавном русском слоге о добродетелях Фемиды возгласить», это значит, что «Оду на день…» он попробовал сочетать с сатирой. Пушкин же не говорит о своих достижениях, но его произведениях, но его произведения будут известны, если «жив будет хоть один пиит», потому что у поэтов более тонкая душа, способная понять тонкости темы и идеи стихотворения.

Пушкин и Державин оставили частичку своих душ в своем творчестве, поэтому их произведения ценились, ценятся и будут знамениты еще сотни лет.

Каждый поэт переводил-пересказывал исходный античный тест по-своему, течению или направлению в литературе и связанному с этим представлением о поэтическом бессмертии, соответственно эпохе. И тем не менее каждый «Памятник» — это прежде всего мысль о будущем как главном условии посмертной славы поэта.

Поэтическое наследие Горация. Ода к мельпомене и ее эхо в веках. — КиберПедия

В заключение третьей книги Гораций поставил свою знаменитую оду “AdMelpomenem” («К Мельпомене»), в которой поднимается традиционная в европейской культуре тема поэта и поэзии. О том, что созданное поэтом делает его бессмертным. Что, по мнению Горация, станет ему памятником? Речь идет о нематериальном памятнике, который не смогут повредить ни годы, ни природные катаклизмы. Таким памятником поэту станет его творчество. В чем он видит главную свою заслугу? Гораций видит свою главную заслугу в перенесении в римскую литературу достижений и традиций древнегреческой литературы. Почему ода носит название «К Мельпомене»? В связи с чем упоминает поэт ее имя? Поэт считает, что за его заслуги Мельпомена увенчает его лавровым венком, т. е славой .Каждый поэт однажды задумывается о месте своей поэзии в жизни общества, о судьбе своих произведений. И, мысленно перебирая свою жизнь – свое творчество, — выделяет в нем главное, думает о заслугах перед потомками. Поэты очень часто облекают свои размышления в поэтическую форму. В русской литературе традиция написания подобных стихотворений началась с перевода оды Горация М. Ломоносовым. В дальнейшем создание такого рода стихотворений в жанре своеобразного литературного «памятника» стало общеевропейской традицией. Первый перевод послания Горация на русский язык принадлежит М.В. Ломоносову. Затем вольный перевод стихотворения с оценкой своих заслуг в поэзии сделал Г.Р. Державин, назвав его «Памятник». А.С. Пушкин, создавая свой «Памятник», знал эту литературную традицию, но непосредственно отталкивался от стихотворения Державина. А потому вполне правомерно сопоставление стихотворений этих двух поэтов. В 1795 году другой русский поэт Г.Р. Державин осуществляет своеобразный перевод античного оригинала и называет свое стихотворение «Памятник». В нем русский поэт, как и Гораций, подчеркивает, что сам добился своей славы. Заканчивается стихотворение Державина обращением к творческому вдохновению в образе прекрасной женщины. В 1836 году А.С. Пушкин создает свой знаменитый «Памятник». Чернышевский писал о том, что любопытно сравнивать, как Державин и Пушкин «видоизменяют существенную мысль Горациевой оды «Памятник», выставляя свои права на бессмертие. Гораций говорит: «Я считаю себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи»; Державин заменяет это другим: «Я считаю себя достойным славы за то, что говорил правду народу и царям»; Пушкин — «за то, что я благодетельно действовал на общество и защищал страдальцев».Если же обратить внимание на то, что же оказалось для русских поэтов самым значительным в поднятой Горацием теме, то можно увидеть, что все они в его оде прежде всего полюбили слова “Nonomnismoriar” — «Я не умру весь». Эти слова есть и у Ломоносова: «Не вовсе я умру», и у Державина: «Так! — весь я не умру», и у Пушкина: «Нет, весь я не умру»Оба стихотворения написаны в жанре оды, поэтому интонация и лексика в них очень торжественны. Ритм стихотворений медленный, величественный. Державин в первой строфе сравнивает памятник с пирамидами, они уже тысячи лет стоят, им не страшно ни время, ни солнце, так и творчеству Гаврилы Романовича не страшно время. А у Пушкина памятник вознесся выше Александрийского столпа, а александрийский маяк считался самым высоким сооружением того времени. Значит Пушкин и Державин обращались к древним мифам, но каждый к разному чуду света. Державин рассказывает о там, что он первый «дерзнул в забавном русском слоге о добродетелях Фемиды возгласить», это значит, что «Оду на день…» он попробовал сочетать с сатирой. Пушкин же не говорит о своих достижениях, но его произведениях, но его произведения будут известны, если «жив будет хоть один пиит», потому что у поэтов более тонкая душа, способная понять тонкости темы и идеи стихотворения. Пушкин и Державин оставили частичку своих душ в своем творчестве, поэтому их произведения ценились, ценятся и будут знамениты еще сотни лет. Каждый поэт переводил-пересказывал исходный античный тест по-своему, течению или направлению в литературе и связанному с этим представлением о поэтическом бессмертии, соответственно эпохе. И тем не менее каждый «Памятник» — это прежде всего мысль о будущем как главном условии посмертной славы поэта

Урок литературы «Ода Горация «К Мельпомене» в переводах русских поэтов XVIII-XIX вв.» (8 класс)

Конспект урока литературы. 8 класс

«Ода Горация «К Мельпомене» в переводах русских поэтов XVIII—XIX вв.»

Цели:

Познакомить учащихся с переводами оды Горация «К Мельпомене» М. Ломоносова, Г. Державина, А. Пушкина.

Формировать навык выразительного чтения, лексической работы, исследовательской работы с текстом.

Совершенствовать навык сопоставительного анализа лирического произведения.

Развивать интерес к отечественной и мировой литературе.

Оборудование: портреты М. Ломоносова, Г. Державина, А. Пушкина; раздаточный материал, карточки-задания, выставка книг; аудиозапись стихотворения А.С. Пушкина «Памятник» в исполнении М.Козакова.

Ты прав, Певец: ты будешь жить;

Ты памятник воздвигнул вечный:

Его не могут сокрушить

Ни гром, ни вихорь быстротечный.

К.Ф. Рылеев

Ход урока

1. Вступительное слово учителя.

— Прочтите эпиграф к уроку и попробуйте определить, чему будет посвящен сегодняшний урок. (Мы думаем: сегодняшний урок будет посвящен теме назначения поэта и поэзии в литературе).

Тема «назначение поэта и поэзии» – одна из центральных и сквозных тем в мировой литературе. Сегодня мы будем говорить о традиции в русской литературе, порождённой 30–й одой Горация «К Мельпомене». К этой оде, написанной в 23 году до н. э., обращались в своем творчестве многие русские поэты: М.В. Ломоносов (1747), Г.Р. Державин (1795), В.В. Капнист (1805), А.Х. Востоков (1806), Д.И. Хвостов (1826), К.Н. Батюшков (1826), А.С. Пушкин (1836), А.А. Фет (1854), Б.В. Никольский (1899), П.Ф. Порфиров (1902), В.Я. Брюсов (1912, 1913, 1918), А.П. Семенов-Тяншанский (1916), С.А. Есенин (1920), В.Ф. Ходасевич (1921, 1928), Н.И. Шатерников (1923), И.А. Бродский (1962).

В зависимости от того, какую цель преследовали поэты, тексты делятся на две группы: переводы и подражания. Переводы, в свою очередь, также делятся на две группы: академические и художественные. Академическим переводом называют передачу на другом языке содержания оригинала с максимальным содержанием его формы. Художественным переводом называют передачу на другом языке содержания оригинала в форме, наиболее соответствующей эстетическим представлениям переводчика. Подражаниями же называют текст, сохраняющий поэтическую идею оригинала, но передающий личное мировоззрение создателя подражания.

Сегодня мы остановимся на примерах нескольких переводов, проведем сопоставительный анализ стихотворений поэтов и попытаемся выявить сходства и различия по содержанию и форме.

2. Сообщение учащегося о Горации (предварительное индивидуальное задание).

Квинт Гораций Флакк – выдающийся поэт времён Августа (65–8 гг. до н.э.) родился в Венузии на юге Италии. С самого начала своей литературной деятельности Гораций выступает как сторонник содержательной поэзии и как мастер стиха, виртуоз лирической формы. Гораций — автор многих гимнов, сатирических произведений, эпосов, посланий и, конечно же, од, на судьбу которых выпала наибольшая слава. Любовь, задачи поэзии, бытие человека, природа, сельская жизнь — это главные темы произведений большого римского поэта, который писал свои стихи с особым мелодизмом, лиризмом, наделял их нежной благозвучностью и мягкостью. Особенно следует отметить оду «К Мельпомене», посвященную музе драмы и трагедии, музе театра. С глубоким почетом и любовью сочинил поэт этот стих, который стал своеобразной чертой, подведенной Горацием на определенном этапе своего творчества.

В оде римский художник слова благодарит музу Мельпомену, которой, по его же словам, обязан своим признанием и уважением к себе.

Критики и литературоведы считают, что творчество Горация — одна из вершин римской литературы.

3. Работа над темой. Заполнение таблицы по ходу урока.

Приложение №3. Таблица 1

«Памятник» М.В. Ломоносова и Г.Р. Державина

М.В. Ломоносов

Г.Р. Державин

Стихотворный размер

пятистопный ямб

шестистопный ямб

Реалии источника

Античные реалии: «Я знак бессмертия себе воздвигнул//

Превыше пирамид и крепче меди,//Что бурный Аквилон сотреть не может,//Ни множество веков, ни едка древность».

Перечисление российских гидронимов: «Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных, // Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал».

Авторская позиция

Личность автора перевода условна.

Личность автора перестает быть условной.

Тема

Роль творчества, поэзии в жизни людей.

Первый русский «Памятник» — перевод оды Горация.

Тема индивидуальной поэтической славы. Автор выбирает заданную тему и создает на нее оригинальную вариацию. Державин оказывается создателем русской автобиографической поэзии.

Слово учителя.

• С творчеством М.В. Ломоносова и некоторыми его произведениями мы знакомы. Вспомните, что вам известно о Ломоносове? (Ломоносов — учёный-энциклопедист. Он сделал много открытий не только в области физики, химии, но и в языкознании, литературе. Например, теория «трёх штилей». Ломоносов — поэт-реформатор. Первый перевёл оду Горация. Ломоносов основал первый в России университет, который носит его имя. В этом году мы отмечали 300-летие со дня рождения великого русского ученого.)

• Что такое ода? (Торжественное, патетическое стихотворное произведение.)

• В честь кого создавались оды? (Ода классицизма — хвалебная песнь в честь царей, полководцев или победы, одержанной над врагами.)

• Выразительно чтение перевода М.В. Ломоносова «Я знак бессмертия себе воздвигнул…» (1747) подготовленным учеником или учителем. (Приложение 1)

• Как воспринимается вами стихотворение? Какое впечатление оставляет? (Уже с первых строк мы понимаем, что разговор пойдёт об очень важном и сокровенном для поэта, так думать позволяет первая строка, придающая стихотворению особую торжественность. Мы улавливаем мотив значимости поэта на этой земле: «Я знак себе воздвиг…»)

• Определите тему и главную мысль стихотворения. (Тема – роль творчества, поэзии в жизни людей. Главная мысль стихотворения: бессмертным поэта делают его произведения.)

Лексическая работа.

Авфид — река в южной Италии, на родине Горация.

Давнус — Давн, легендарный царь Апулии, родины Горация.

Стихи эольски. Эолийские (по наименованию одного из греческих племен) стихи считались образцом древнегреческой лирики; разработаны в латинской поэзии преимущественно Горацием.

Алцейской лирой. Альцей (Алкей) — древнегреческий лирик VII з. до н. э. Писал на эолийском диалекте.

Дельфийским лавром. В Дельфах находился главный храм Аполлона, священным деревом которого считался лавр.

• Назовите слова, придающие торжественное звучание произведению. (Слова высокого стиля: воздвигну, превыше, возрастать, отечество, препятство, праведной, внесть, велику часть мою, взгордился, увенчай и др.)

• Определите размер стихотворения. (Пятистопный ямб.)

• Какие античные реалии сохранены в произведении М.В. Ломоносова? (Я знак бессмертия себе воздвигнул//Превыше пирамид и крепче меди,//Что бурный Аквилон сотреть не может,//Ни множество веков, ни едка древность).

• Как обозначается позиция автора перевода? (Личность автора перевода условна.)

Слово учителя.

В 1795 году было опубликовано стихотворение Державина «К Музе. Подражание Горацию».

Его начало имеет признаки перевода, но затем появляются отступления от латинского оригинала, и стихотворение перестает быть подражанием.

• Выразительно чтение стихотворения «Памятник» Г.Р. Державина подготовленным учеником или учителем. (Приложение №2)

• Выявление первоначальных впечатлений.

• Определите тему и основную мысль этого стихотворения. (Тема – бессмертие поэта в его творениях, в памяти людей. Основную свою заслугу поэт видит в том, что мог «истину царям с улыбкой говорить», «беседовать о боге», «дерзнул» рассказать о добродетелях Екатерины II (Фелицы) не высоким, а простым слогом.)

Лексическая работа.

Тлен — гниение, разрушение, распад.

Доколь — до тех пор, пока.

Славянов род — здесь: русских людей.

Вселенна — Вселенная.

Чтить — чувствовать и проявлять глубокое уважение к кому-либо.

От Белых вод до Чёрных — от Белого моря до Чёрного.

Рифей — название Уральских гор.

Народах неисчетных — имеется в виду большое количество народов, национальностей, населявших территорию России.

Возгласить — сказать.

Добродетель — положительное нравственное качество человека.

Фелица — героиня оды Г.Р.Державина «Фелица», посвященной Екатерине П. В оде императрица выведена под именем персонажа сказки, написанной самой Екатериной для маленького внука, будущего Александра I.

Чело — лоб.

• Созвучны ли темы произведений Г.Р. Державина и М.В. Ломоносова? (Судя по первой строфе стихотворений, можно утверждать, что тематическая близость очевидна.)

• Чем отличается перевод Державина от перевода Ломоносова? (Объёмом: у Ломоносова четыре строфы, у Державина — пять.)

• Гораций видел залог своего бессмертия в мощи Рима: «Я буду возрастать повсюду славой,//Пока великий Рим владеет светом». В чем для Державина залог бессмертия? («Доколь славянов род вселенна будет чтить».)

• Какова сила поэзии? Почему памятник назван «чудесным», «вечным»?

Как Ломоносов называет памятник? (Знак бессмертия.) Найдите разницу в интонации. (У Ломоносова интонация торжественная, а у Державина слышится человеческая интонация.)

• В чем видит Державин прочность своей славы? (В уважении к отечеству, обыгрывая общность корня в словах слава и славяне.) А в стихотворении Ломоносова звучат личные мотивы? (Нет. Ломоносов в переводе идёт вслед за подлинником.)

• Каков смысл перечисления российских географических названий в третьей строфе?

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,

Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал.

• Что ставит себе в заслугу поэт? Что означает выражение «дерзнул в забавном русском слоге // О добродетелях Фелицы возгласить»? (Мы знаем, что ода в соответствии с канонами классицизма требовала слов высокого стиля, восхваления подвигов героя. Державин же в оде «Фелице» сумел искренне, простыми, часто разговорными, словами воспеть гуманизм императрицы Екатерины II. Он, один из немногих, позволял себе прямо критиковать те или иные поступки царицы.)

• Понаблюдайте за лексикой последней строфы. Найдите слова высокого стиля. (Муза, возгордись, чело, венчай.) Для чего их Державин вводит в стихотворение?

• Кто такая муза? (Перед нами ода, и Державин, разрушитель всех канонов, тем не менее в последней строфе создаёт интонацию торжественности и славит здесь отнюдь не себя.)

• К кому обращены последние строфы стихотворений Державина и Ломоносова? В чём смысл обращения к Музе? Кто она для поэта? (И Ломоносов, и Державин обращаются к Музе. Для Ломоносова, как и для Горация, Муза – высокая покровительница; поэт призывает её венчать голову лавром. У Державина Муза – верная подруга поэта.)

• Определите размер стихотворения. (Шестистопный ямб.)

• Какие средства художественной выразительности использовал поэт (эпитеты, олицетворение, сравнение, гиперболы)? Каково их значение? (Употребление средств художественной выразительности способствует утверждению мысли о важности творчества, о бессмертии художественных произведений.)

Исследовательскую работу с текстом по нахождению художественно-выразительных средств лучше всего проводить в парах. Записи оформляются в таблице.

Приложение № 3.Таблица 2.

Средства художественной выразительности

Примеры

Эпитеты

Неторопливою рукой, сердечной простоте, заслугой справедливой, памятник чудесный, вечный, гром быстротечный.

Гипербола и сравнение

Металлов твёрже он и выше пирамид

Олицетворение

Возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай;

Непринужденною рукой, неторопливой,

Чело мое зарей бессмертия венчай.

Риторическое обращение

О Муза!

Слово учителя.

Выбирая стихотворение Горация, Державин задает очень важную тему – тему индивидуальной поэтической славы, которая была актуальна для античной поэзии и совершенно невозможна в классицистической. Великий поэт никогда не укладывается в заданные рамки, даже если сам их себе выбирает: поэт-классицист Державин выбирает заданную тему и создает на нее оригинальную вариацию – он ставит себя в один ряд с монархами и героями, он «поднимает» индивидуальное «я», и это «я» художника.

В стихотворении Державина продолжены лучшие традиции античной литературы, сделаны индивидуальные поэтические открытия, не менее важные, чем стилистическая традиция классицизма. Только оценив традиционность «Памятника» Державина, мы можем разглядеть его своеобразие.

Прослушаем аудиозапись стихотворения А.С. Пушкина «Памятник» в исполнении М. Козакова.

Исследовательская работа в группах. Приложение №5.

Сравните стихотворение Пушкина с «Памятником» Г.Р. Державина и «Памятником» римского поэта Горация. В чем отличие стихотворения Пушкина от «Памятников» его предшественников?

1 группа.

Сравните первую строфу и ответьте на вопросы.

1. Как характеризует свой «Памятник» Державин?

2. Какой новый, по сравнению со стихотворением Державина, смысл возникает со словами Пушкина «памятник нерукотворный», с упоминанием о «народной тропе» и сравнением с Александрийским столпом?

2 группа.

Сравните вторую строфу и ответьте на вопрос.

С какими фактами и явлениями общественной жизни связывает мысль о длительности своей славы каждый из поэтов?

Гораций

Державин

Пушкин

«…до тех пор буду расти свежей славой, пока будет подниматься в Капитолий верховный жрец с молчаливой девой» (букв. перевод)

«И слава возрастет моя не увядая,

Доколь славянов род вселена будет чтить…»

«И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит».

3 группа.

Сравните четвертую строфу и ответьте на вопросы.

1. Какими заслугами своего творчества каждый из поэтов обусловливал свое право на славу?

   Гораций

   Державин

   Пушкин

   «За то, что первый я на голос эолийский

   Свел песнь Италии…»

   «…первым я дерзнул в

   забавном русском слоге

   О добродетелях Фелицы

   возгласить,

   В сердечной простоте

   беседовать о Боге

   И истину царям с улыбкой

   говорить…»

   «…чувства добрые я лирой

   пробуждал,

   Что в мой жестокий век

   восславил я свободу

   И милость к падшим

   призывал».

2. Почему Пушкин, заслуги которого в развитии литературы бесценны, не называл их, как это сделал Гораций, а за ним Державин?

3. Почему для широкого круга читателей разных национальностей на первый план выдвинул не литературное, а общественно-политическое значение поэзии?

4 группа.

Сравните пятую строфу и ответьте на вопросы.

У всех трех поэтов стихотворение заключается обращением к музе.

Гораций

Державин

Пушкин

«Испытывать гордость, добытую заслугами, Мельпомена, и благосклонно увенчай мне волосы Дельфийским лавром» (букв. перевод).

«О Муза! Возгордись заслугой

справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех

презирай…»

«Веленью Бoжию, о муза, будь послушна…»

1. Чем обращение к музе Горация отличается от обращений Державина и Пушкина?

2. Что нового появляется в пушкинских строках по сравнению с державинскими?

3. Почему, по-вашему, Пушкин, отвергая хвалу и хулу современников, утверждает, что поэзия послушна только «велению Божию»?

5 группа.

1. Найдите в стихотворении Пушкина архаизмы, славянизмы. Какую тональность они придают стихотворению?

2. Подумайте над ролью инверсии в этом произведении.

3. Какие слова получают логическое ударение в таких, например, фразах: «…что чувства добрые я лирой пробуждал,//Что в мой жестокий век восславил я свободу»?

6 группа.

1. Определить размер, которым написано произведение. (Первые три стиха каждой строфы выдержаны в шестистопном ямбе, последний — в четырёхстопном.)

2. Что такая ритмика даёт стихотворению?

3. Определите жанр этого произведения.

4. Как должна звучать ода? Как она звучит у Пушкина?

5. Что еще позволяет сделать звучание стихотворения мощным, торжественным?

6. Определите способ рифмовки. (Перекрёстная рифма).

4. Прослушивание ответов каждой группы и подведение итогов урока.

5. Слово учителя.

Тема поэта и поэзии, как мы с вами убедились на этом уроке, — сквозная тема не только в русской литературе. Берёт она своё начало в античности. Уже Горация почти два тысячелетия назад волновало, останется ли хоть что-то после него. Homo sapiens, человек мыслящий, конечно, задумывается о собственном предназначении и смысле существования на Земле. Не случайно к этой теме обращаются очень часто русские поэты, ведь русская литература — понятие вселенское; русские писатели понимали роль слова, значение слова в жизни общества.

6. Домашнее задание.

Дифференцированное задание по выборы учащихся.

1. Сопоставить стихотворения А. Пушкина «Памятник» и В. Брюсова «Памятник» (1912 г.).

2. Выучить наизусть стихотворение «Памятник» (по выбору учащихся).

Список использованной литературы:

1. Мусорина Л.А. Подражание тридцатой оде Горация в русской литературе// Наука. Университет. 2000. Материалы Первой научной конференции. — Новосибирск, 2000. — С. 86-90.

2. Соловьева Ф.Е. Уроки литературы к учебнику «Литература. 8 класс» (авт.-сост. Г.С. Меркин). – М., 2011.

3. Турьянская Б.И. Литература в 9 классе. Урок за уроком. – М., 2002.

4. Читаем. Думаем. Спорим. 9 кл. / Авт.-сост. Г.И.Беленький и др. – М., 1996.

5. Электронная библиотека русской литературы XVIII — начала XIX века. — http://www.rvb.ru/18vek/

Приложение№1.

М.В. Ломоносов

* * *

Я знак бессмертия себе воздвигнул

Превыше пирамид и крепче меди,

Что бурный Аквилон сотреть не может,

Ни множество веков, ни едка древность.

Не вовсе я умру, но смерть оставит

Велику часть мою, как жизнь скончаю.

Я буду возрастать повсюду славой,

Пока великий Рим владеет светом.

Где быстрыми шумит струями Авфид,

Где Давнус царствовал в простом народе,

Отечество мое молчать не будет,

Что мне беззнатный род препятством не был,

Чтоб несть в Италию стихи эольски

И первому звенеть Алцейской лирой.

Взгордися праведной заслугой, муза,

И увенчай главу Дельфийским лавром.

1747

Комментарий к стихотворению

Аквилон – северный и северо-восточный ветер у древних греков.

Авфид — река в южной Италии, на родине Горация.

Давнус — Давн, легендарный царь Апулии, родины Горация.

Стихи эольски. Эолийские (по наименованию одного из греческих племен) стихи считались образцом древнегреческой лирики; разработаны в латинской поэзии преимущественно Горацием.

Алцейской лирой. Альцей (Алкей) — древнегреческий лирик VII з. до н. э. Писал на эолийском диалекте.

Дельфийским лавром. В Дельфах находился главный храм Аполлона, священным деревом которого считался лавр.

Приложение №2

Г.Р. Державин

Памятник

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,

Металлов твёрже он и выше пирамид;

Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

И времени полёт его не сокрушит.

Так! — весь я не умру, но часть моя большая,

От тлена убежав, по смерти станет жить,

И слава возрастёт моя, не увядая ,

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,

Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал;

Всяк будет помнить то в народах неисчетных,

Как из безвестности я тем известен стал,

Что первым я дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фелицы возгласить,

В сердечной простоте беседовать о Боге

И истину царям с улыбкой говорить.

О Муза! Возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай;

Непринужденною рукой, неторопливой,

Чело мое зарей бессмертия венчай.

1795 г.

Комментарий к стихотворению Г.Р. Державина «Памятник»

Тлен — гниение, разрушение, распад.

Доколь — до тех пор, пока.

Славянов род — здесь: русских людей.

Вселенна — Вселенная.

Чтить — чувствовать и проявлять глубокое уважение к кому-либо.

От Белых вод до Чёрных — от Белого моря до Чёрного.

Рифей — название Уральских гор.

Народах неисчетных — имеется в виду большое количество народов, национальностей, населявших территорию России.

Возгласить — сказать.

Добродетель — положительное нравственное качество человека.

Фелица — героиня оды Г.Р.Державина «Фелица», посвященной Екатерине П. В оде императрица выведена под именем персонажа сказки, написанной самой Екатериной для маленького внука, будущего Александра I.

Чело — лоб.

Приложение №3

Таблица №1

«Памятник» М.В. Ломоносова и Г.Р. Державина

М.В. Ломоносов

Г.Р. Державин

Стихотворный размер

Реалии источника

Авторская позиция

Тема

Таблица №2.

Средства художественной выразительности

Примеры

Эпитеты

Гипербола и сравнение

Олицетворение

Риторическое обращение

Приложение №4

А.С. Пушкин

* * *

Exegi monumentum*

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не заростет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгуз, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокой век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

И не оспоривай глупца.

1836

Комментарий к стихотворению А.С. Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»

*«Я воздвиг памятник» (лат.). Эпиграф взят из произведений Горация, знаменитого римского поэта (65-8 гг. до н. э.).

Пиит — поэт.

Александрийский столп — колонна, поставленная в честь царя Александра I на Дворцовой площади в Петербурге.

«Всяк сущий в ней язык» — дренеславянское слово «народности».

Тунгус — эвенки, живущие в Западной Сибири, и эвены, живущие по берегам Охотского моря.

Приложение №5.

Исследовательская работа в группах.

Карточка-задание №1.

Сравните первую строфу и ответьте на вопросы.

1. Как характеризует свой «Памятник» Державин?

2. Какой новый, по сравнению со стихотворением Державина, смысл возникает со словами Пушкина «памятник нерукотворный», с упоминанием о «народной тропе» и сравнением с Александрийским столпом?

__________________________________________________________________________

Карточка-задание №2

Сравните вторую строфу и ответьте на вопрос.

С какими фактами и явлениями общественной жизни связывает мысль о длительности своей славы каждый из поэтов?

Гораций

Державин

Пушкин

«…до тех пор буду расти свежей славой, пока будет подниматься в Капитолий верховный жрец с молчаливой девой» (букв. перевод)

«И слава возрастет моя не увядая,

Доколь славянов род вселена будет чтить…»

«И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит».

____________________________________________________________________________

Карточка-задание №3

Сравните четвертую строфу и ответьте на вопросы.

1. Какими заслугами своего творчества каждый из поэтов обусловливал свое право на славу?

   Гораций

   Державин

   Пушкин

   «За то, что первый я на голос эолийский

   Свел песнь Италии…»

   «…первым я дерзнул в

   забавном русском слоге

   О добродетелях Фелицы

   возгласить,

   В сердечной простоте

   беседовать о Боге

   И истину царям с улыбкой

   говорить…»

   «…чувства добрые я лирой

   пробуждал,

   Что в мой жестокий век

   восславил я свободу

   И милость к падшим

   призывал».

2. Почему Пушкин, заслуги которого в развитии литературы бесценны, не называл их, как это сделал Гораций, а за ним Державин?

3. Почему для широкого круга читателей разных национальностей на первый план выдвинул не литературное, а общественно-политическое значение поэзии?

__________________________________________________________________________

Карточка-задание №4

Сравните пятую строфу и ответьте на вопросы.

У всех трех поэтов стихотворение заключается обращением к музе.

Гораций

Державин

Пушкин

«Испытывать гордость, добытую заслугами, Мельпомена, и благосклонно увенчай мне волосы Дельфийским лавром» (букв. перевод).

«О Муза! Возгордись заслугой

справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех

презирай…»

«Веленью Бoжию, о муза, будь послушна…»

1. Чем обращение к музе Горация отличается от обращений Державина и Пушкина?

2. Что нового появляется в пушкинских строках по сравнению с державинскими?

3. Почему, по-вашему, Пушкин, отвергая хвалу и хулу современников, утверждает, что поэзия послушна только «велению Божию»?

__________________________________________________________________________

Карточка-задание №5

1. Найдите в стихотворении Пушкина архаизмы, славянизмы. Какую тональность они придают стихотворению?

2. Подумайте над ролью инверсии в этом произведении.

3. Какие слова получают логическое ударение в таких, например, фразах: «…что чувства добрые я лирой пробуждал,//Что в мой жестокий век восславил я свободу»?

__________________________________________________________________________

Карточка-задание №6

1. Определить размер, которым написано произведение.

2. Что такая ритмика даёт стихотворению?

3. Определите жанр этого произведения.

4. Как должна звучать ода? Как она звучит у Пушкина?

5. Что еще позволяет сделать звучание стихотворения мощным, торжественным?

6. Определите способ рифмовки.

Гораций (65 г. до н.э. – 8 г. до н.э.) — Оды: Книга I

Книга I

Перевод А.С. Кляйна © Copyright 2003 Все права защищены.

Это произведение может быть свободно воспроизведено, сохранено и передано, в электронном или ином виде, для любых некоммерческих целей . Применяются условия и исключения.

Примечание переводчика

Гораций полностью использовал метрические возможности, предлагаемые ему греческой лирикой.Я следовал оригинальному латинскому метру во всех случаях, давая достаточно близкую английскую версию строгих форм Горация. Ритм, а не рифма — вот суть. Пожалуйста, попробуйте читать медленно, чтобы определить ритм первого стиха каждого стихотворения, прежде чем читать стихотворение целиком. Может помочь подсчет слогов и наблюдение за естественным ритмом отдельных фраз. Тем, кто хочет понять точный отрывок латинского лирического стиха, следует обратиться к специализированному тексту. Латинский словарь Коллинза, например, содержит хорошее резюме.Метры, используемые Горацием в каждой из од, дающие только стандартное количество слогов в строке, перечислены в конце этого текста (см. Указатель ниже).

---

СОДЕРЖАНИЕ

BkI: I Посвящение: Меценату

Меценат, потомок царственных предков,

О мой защитник и моя сладкая слава,

некоторые в восторге от ливня пыли,

Олимпийская пыль, над их колесницами, они

вознесены к богам, как хозяева Земли, постами

подрезая раскаленные колеса благородными ладонями:

этот человек, если непостоянная толпа граждан

соревнуйтесь, чтобы поднять его до тройной награды:

тот, если он хранится в своем зернохранилище

все, что он почерпнул из ливийской молотьбы.

Крестьянин, любящий ломать комья в родной

поля, не соблазнятся, живя как Аттал,

плыть по морям в страхе на кипрской лодке.

Купец боялся африканских ветров, как

они борются с волнами Икарии, любят покой

и земля возле своего города, но быстро восстанавливается

его разбитые корабли, непригодные для бедности.

Есть тот, кто не пренебрегает чашами старого Массича,

ни потерять лучшую часть целого дня лежа

под зеленым деревом, или мягко

близко к голове священных вод.

Многие любят лагерь, и звук труб

смешанный с рогами, и война ненавидела

матерями. Охотник, милая жена забытая,

остается под ледяным небом, если его верный

собаки видят оленя или марсианина

дикий кабан неистовствует сквозь его тесную сеть.

Но плющ, слава ученых бровей,

соединяет меня с богами на высоте: прохладные рощи,

и собрание светлых нимф и сатиров,

вытащи меня из толпы, если Эвтерпа Муза

не откажет мне в ее флейте, а Полигимния

не откажется потрудиться на своей лесбийской лире.

И если вы войдете в меня среди всех лирических поэтов,

моя голова тоже будет поднята, чтобы коснуться звезд.

BkI: II Августу

Отец послал достаточно ужасного града

и снег уже на землю, поражающий

священные холмы с огненной рукой,

напугать город,

и напугать людей, чтобы снова

мы знаем возраст боли Пирры

когда Протей гнал его стада

через высокие горы,

и рыбы поселились во всех вязах,

что раньше было пристанищем для голубей,

и косуля дрожащая поплыла

бурлящие воды.

Мы видели волны желтого Тибра

отброшен назад с тосканского берега,

свержение Регии Нумы и

святыня Весты,

Слишком свирепа, нежная река,

в мести обиженного Илии,

затопляя весь левый берег, глубоко,

без разрешения.

Наши дети, меньше для их отца

пороки, услышат металлическую заточку

это лучше для персов,

и сражений тоже.

К каким богам люди должны призывать

когда Империя рушится?

С какой молитвой девы девы

утомлять беспечную Весту?

Кого назначит Юпитер

искупить наши грехи? Мы вас молим,

приди, тучи твои светлые плечи,

дальновидный Аполлон:

или смеющаяся Венера Эрицина,

Если хотите, кого окружает Купидон,

или ты, если увидишь своих детей

заброшенный, вождь,

Вы насытились от долгого похода,

кто любит боевые крики и каски,

и жестокое лицо мавра среди его

окровавленные враги.

Или ты, крылатый сын милой Майи,

изменение формы на земле в человеческую

форме и готовы называться

Мститель Цезаря:

Не возвращайся в небо, оставайся надолго

среди людей Квирина,

ни один более быстрый ветер не унесет тебя прочь,

недовольны нашим

грехи: здесь радоваться торжествам,

называться нашим принцем и отцом,

убедившись, что мидяне наказаны,

веди нас, о Цезарь.

BkI: III Вергилий: Путешествие в Грецию

Да здравствует богиня, королева Кипра,

и братья Елены, самая яркая из звезд,

и отец ветров, Эол,

ограничивая всех, кроме Япыга, веди тебя,

корабль, который должен нам Вергилию, учитывая

к твоей заботе, проведет тебя к берегам Аттики,

благополучно доставьте его туда, я вас умоляю,

и там наблюдайте за половиной моего духа.

Тройная бронза и дуб в окружении

грудь человека, который первым совершил

его хрупкая кора к жестокому морю,

не опасаясь жестоких юго-западных ветров

борясь с ветрами с севера,

печальные Гиады или бушующий юг,

хозяин Адриатики,

мешает он или успокаивает океан.

Какой формы смерти он мог опасаться,

Который с сухими глазами смотрел на плавающих чудовищ,

видел волны моря кипящие,

и печально известные скалы Акроцераунии?

Бесполезно для мудрого бога расставаться

земли, с далеким океаном,

если нечестивые корабли, несмотря на него,

путешествовать в глубины, которые он желал неприкосновенными.

На все хватит смелости,

человечество занимается запретным грехом.

Этот смелый сын Япета

нечестивой хитростью принес огонь в людей.

Когда огонь был украден с небес

его дом, истощающая болезнь и странная толпа

лихорадок покрыли всю землю,

и силы смерти, которые раньше были медленными

и далеко, ускорили шаг.

Дедал пробовал воздух на крыльях

которые никогда не были дарованы мужчинам:

Труды Геракла сокрушили Ахерон.

Для смертных нет ничего слишком высокого:

как дураки, мы стремимся к небу,

грешный, мы не позволим Юпитеру

отложил в сторону свои молнии гнева.

BkI: IV Весна

Жестокая зима ослабляет хватку: это весна и сладкая перемена западного ветра:

канаты тянут сухие корпуса к берегу,

Стая больше не наслаждается загоном, пахарь — огнем,

нет больше лугов, белых от седого инея.

Теперь Cytherean Венера выводит своих танцоров под висящую луну,

и прекрасные грации соединились с нимфами,

ступая по земле спотыкающимися ногами, в то время как Вулкан, весь в огне, посещает

огромные циклопические кузницы.

Теперь его право украсить наши блестящие головы зеленым миртом или цветами,

все, что теперь несет незамерзшая земля:

теперь правильно приносить жертвы Фавну в рощах, наполненных тенью,

просит ли он ягненка или предпочитает козленка.

Бледная смерть беспристрастной ногой стучится в дверь хаты бедняги,

и у княжеских ворот. О Сест, друг мой,

краткая жизнь не позволяет нам когда-либо полагаться на далекую надежду.

Скоро ночь сокрушит тебя, легендарные духи,

и бестелесные чертоги Плутона: когда вы войдете внутрь, вы больше не будете

получить власть над вином по кости,

или полюбоваться Ликида, столь нежного, для которого уже мальчики

горят, и скоро девочкам станет жарче.

BkI: V предательская девушка

Какой стройный мальчик, Пирра, утонул в жидких благовониях,

призывает вас туда, среди ливня роз,

глубоко в какой-нибудь приятной пещере?

Для кого ты волосы завязал,

с простой элегантностью? Как часто он будет плакать

изменения веры и богов, ах, он удивится,

удивлен грубой водой,

удивлен темнеющими бурями,

кто наслаждается тобой сейчас и считает тебя золотой,

кто думает, что ты всегда будешь одиноким и милым,

игнорируя коварный

ветер.Бедны те, кого ты ослепляешь

пока еще не опробовано. Как по мне вотивная табличка

что висит на стене храма раскрывает, подвешен,

моя текущая одежда для бога,

кто держит власть над морем.

BkI: VI Дань Агриппе

Вы должны быть написаны как храбрый и победитель

Вариуса, окрыленного его гомеровской поэзией,

что бы ни были свирепые солдаты, с судами или лошадьми,

выполнили, по вашей команде.

Агриппа, я не пытаюсь говорить о таких вещах,

не гнев Ахилла, вечно непреклонный,

ни долгих морских странствий лукавого Улисса,

ни жестокий дом Пелопса,

Я слишком слаб для величия, ибо стыд и Муза,

Кто сила мирной лиры, запрещает мне

чтобы уменьшить похвалу великого Цезаря и тебя,

моим неполноценным артистизмом.

Кто мог достойно написать о Марсе в его доспехах

Мерион Критянин, темный от пыли Трои,

или Тидид, который с помощью Афины,

был равен всем богам?

Я пою о банкетах, о девушках, ожесточенных в битвах

с коротко остриженными ногтями нападают на молодых людей:

праздно, как я привык, будь то

свободными от фантазий или горящими любовью.

BkI: VII Tibur (современный Тиволи)

Пусть другие воспевают Родос или Митилину,

или Эфес, или Коринф на перешейке,

или Фивы, которые известны Вакхом, или островом Аполлона

Дельфийского, или Фессалийского Темпе.

Есть такие, чья единственная цель — отпраздновать

город девственной Афины навсегда,

и положили им на головы неразборчиво собранные маслины.

Многие поэт в честь Юноны

уместно будет говорить о лошадях, Аргосе, богатых Микенах.

Как по мне даже не упорная Спарта

или не менее поразительны поля пышной Ларисы,

как гулкая пещера Альбуни,

ее головокружительный Анио и рощи Тибурна,

и сады Тибура, белые с текущими ручьями.

Яркий Нотус с юга часто сдувает облака

с темных небес, не принося бесконечного дождя,

так что Планкус, мой друг, не забудьте закончить грустную жизнь

и твои беды, мудро, сладким вином,

будь то лагерь и мерцающие стандарты, которые удерживают вас

или глубокие тени вашего собственного Тибура.

Говорят, что Тевсер, спасаясь бегством от Саламина и его

батюшка, еще гирляндами венками, тополиными листьями,

вокруг его лба, покрасневшего от вина, и в речи к друзьям

сказал им эти слова, когда они опечалились:

«Куда бы нас не привела фортуна, добрее моего отца,

там, друзья и товарищи, нас ждут приключения!

Никогда не отчаивайтесь, если Тевсер приводит предзнаменований Тевсера!

Безошибочно Аполлон обещал,

в неопределенном будущем второй Саламин

на свежей почве.О вы, отважные герои, вы

Который часто со мною страдал хуже, утопи свои заботы вином:

завтра мы снова будем плавать по широкому морю ».

BkI: VIII: Лидии: хватит губить Сибариса!

Лидия, клянусь всеми богами,

со страстью скажи, почему ты собираешься погубить бедного Сибариса:

почему он вдруг не может стоять

солнечный кампус, он, когда-то терпимый к пыли и солнцу:

почему он больше не катается

со своими друзьями-солдатами, и больше не сдерживает галльских уст,

с его острым сдерживающим улом.

Почему он боится прикоснуться к желтому Тибру? Почему он держит

подальше от масла борца

как кровь гадюки: он не появится с руками в синяках от оружия,

тот, кого часто отмечали

за метание диска, метание копья за пределы поля?

Почему он прячется, как говорится

Ахиллес, морской сын Фетиды, спрятался перед тем, как была разрушена печальная Троя,

чтобы его мужская одежда

утащили его на бойню среди ликийских войск?

BkI: IX Зима

Посмотрите, как стоит Соракт, сверкающий снегопадом,

и рабочие леса гнутся под тяжестью:

посмотреть, как замерзают горные ручьи,

прижат ко льду из-за леденящего холода?

Горечь прогони и наложи на поленья,

похоронить очаги и щедрым сердцем

из кувшинов четырехлетней Сабины,

О Талиарх, принеси истинное вино.

Оставьте остальное богам: когда они успокоили ветры

Эта борьба далеко, над бушующим морем,

вы увидите, что ни кипарисы

ни старый пепел не сможет взболтать.

Не спрашивайте, что принесет завтра, назовите их своей выгодой

Какие бы дни ни дала Фортуна, не пренебрегай сладкой любовью,

мой ребенок, и не будь пренебрежительным

хора любви или танцующих ног,

пока жизнь еще зеленая, а твоя седая старость

далеко со всей своей угрюмостью.Сейчас же,

снова найди кампус и площади,

тихий шепот ночью, в час оговоренный,

и приятный смех, который предает ее, девушку

кто прячется в самом темном углу,

и залог, извлеченный из ее руки,

или от слегка сопротивляющегося пальца.

BkI: X к Меркурию

Меркьюри, красноречивый внук Атласа,

Я буду петь о вас, мудрых своим обучением, сформированных

нецивилизованные пути нашей новорожденной расы,

с языком и изяществом

в способах борьбы, ты посланник

Юпитера и богов, и отца кривой лиры,

умел скрывать все, что тебе нравится,

с игривым обманом.

Пока он пытался напугать вас своим угрожающим голосом,

если вы не вернули украденный скот,

и так лукаво смеялся Аполлон

отсутствует его колчан.

И действительно, под вашим руководством Приам несёт

богатые дары покинули Трою, убежали от гордых Атридов,

Фессалийские пожары и грозный лагерь

угрожающий Ilium.

К счастливым берегам души добродетельные несешь,

Управляя бестелесными толпами своей палочкой

из золота, угодного богам небес

и боги внизу.

BkI: XI Carpe Diem

Левконоэ, не спрашивай, мы никогда не узнаем, какую судьбу нам даровали боги,

судьба твоя или моя, не тратьте время на вавилонский,

бесполезно, расчеты.Насколько лучше терпеть то, что происходит,

дает ли нам Юпитер больше зим или это последняя,

один изнуряет Тирренское море на противоположных скалах.

Будьте мудры и смешайте вино, поскольку времени мало: ограничьте эту далеко идущую надежду.

Момент зависти пролетает сейчас, сейчас, пока мы говорим:

Лови день, вкладывай в часы как можно меньше веры.

BkI: XII Восхваление Августа

Какого бога, человека или героя ты хвалишь?

на высокой флейте или лире, Клио?

Чье это будет имя, которое радостно звучит

в игривых отголосках,

либо на затененных склонах горы Геликон,

или на гребне Пинда, или на прохладном Гемусе,

где деревья бездумно следовали за

Зов Орфея,

что сдерживало стремительные потоки и порыв

Ветерок, его мать, муза искусства,

и соблазнительно нарисовал слушающие дубы

с очаровывающей песней?

Что я буду петь первым из зарезервированных похвал

за Отца, повелевающего смертными и богами,

кто контролирует моря, сушу и мир

разные сезоны?

От кого не рождается ничего более великого, чем он,

и нет ничего похожего на него или рядом с ним,

хотя Афина имеет честь приближаться к нему,

она самая храбрая на войне:

Не буду молчать о тебе, Вакх,

или ты Диана, девственница враждебная

к диким существам, или вы, Аполлон, так боялись

для твоих верных стрел.

Я тоже спою Геракла и мальчиков-близнецов Леды,

один славился победами на лошадях, другой

в боксе. Когда их ясные звезды сияют ярко

для тех, кто на море,

с мыса струится ливневая вода,

сильные ветры стихают, и тучи исчезают,

и, потому что они этого хотят, грозные волны

отдохни в глубине.

Я не знаю, говорить ли дальше, после тех,

Ромула или мирного правления Нумы,

гордых топоров Тарквина или того младшего

Благородная смерть Катона.

С благодарностью говорю выдающимися стихами

Регулуса: и Скаури: и Паулюса

небрежно относился к своей жизни, когда победил Ганнибал:

Фабрициуса.

О нем и о Курии с необрезанными волосами,

и Камилл, чья суровая бедность

и их богов предков, и их древних ферм,

приучен к борьбе.

Слава Марцелла растет, как дерево, тихо

со временем: сияет юлианское созвездие,

среди других звезд, как Луна среди

меньшие пожары.

Отец и хранитель рода человеческого,

сын Сатурна, забота могущественного Цезаря

дано тебе судьбой: пусть ты царствуешь вечно

с Цезарем внизу.

Будь то покоренные персы, грозные

Латиум, которым он руководит, с заслуженным триумфом,

или Серес и индейцы, которые лгут

под восточным небом,

под вами он будет править всей землей справедливо:

Ты качнешь Олимп своей тяжелой колесницей,

вы пошлете свою враждебную молнию, чтобы разбить

некогда чистые священные рощи.

BkI: XIII Его ревность

Когда ты, Лидия, начинаешь хвалить

Розовая шея Телефуса, восковые руки Телефуса,

увы, начинается моя горячая страсть

чтобы проникнуть глубоко внутрь меня, с тревожным гневом.

Ни мои чувства, ни мой оттенок

оставайся, как были раньше, и на моей щеке слеза

скользит вниз, тайно, доказывая, как

Я внутренне поглощен затяжным огнем.

Горю, будь то дурдом

ссоры, которые в пьяном виде отметили ваше сияние

плечи, или сумасшедший мальчик

поместил любовный укус в память на твоих губах.

Если бы ты просто послушал меня сейчас,

ты бы не стал надеяться на постоянство от него

кто злобно ранит этот сладкий рот,

что Венера пропиталась собственным чистым нектаром.

Трижды счастливы они, и больше,

удерживается непрерывным залогом, который не подлежит уничтожению

любви злыми ссорами,

когда-нибудь растворится до последнего дня жизни.

BkI: XIV Государственный корабль

О корабль, свежий прилив снова уносит в море.

Куда ты собираешься! Быстро беги в гавань.

Разве ты не видишь, как твои стороны

лишились весла,

как громко стонут твои расколотые мачты и дворы

на быстром юго-западе, без снаряжения,

ваш корпус не выдерживает

непреодолимые воды?

У тебя нет ни одного неповрежденного паруса,

нет богов, к которым люди взывают, когда попадают в беду.

Хоть ты и построен из понтийской сосны,

дитя тех знаменитых лесов,

хотя ты можешь похвастаться своей расой и праздным именем:

боязливый моряк не верит в безвкусные кили.

Вы должны остерегаться быть

просто игрушка ветров.

Вы, не так давно тревожившие усталость

мне, а теперь моя страсть и тревожная забота,

избегайте сверкающих морей

между сияющими Кикладами.

BkI: XV Пророчество Нерея о Трои

А Пэрис, пастырь-предатель, ее гость,

Перенесли Елену по волнам на корабле из Трои,

Нерей, морской бог, сдержал быстрый ветерок

с неприятным спокойствием сказать

их суровая судьба: «Ты принимаешь птицу дурного предзнаменования,

домой, кого греки, новооруженные, снова будут искать,

поклявшись разрушить брак, вы планируете

и империя старого Приама.

Ах, какой потный труд для мужчин и для лошадей

приближается! Какую катастрофу вы несете для трояна

люди! Афина уже приготовила свой шлем,

нагрудник, колесница и ярость.

Бесполезно дерзко, под защитой Венеры,

причесишься и миролюбивую лиру ощипаешь,

сочинять музыку для песен, которые нравятся девушкам: бесполезно

ты спрячешься в глубине своей комнаты,

от тяжелых копий, от стрел критских

камыши, шум битвы и быстроногий

Аякс поспешил за ним: ах поздно, ты будешь купаться

твои прелюбодейные волосы в пыли!

Вы думали об Улиссе, проклятии вашей расы,

Вы даже не думали о Пилиане Несторе?

Тевсер Саламинский безбоязненно давит на тебя,

Сфенел, искусный в войне,

и если речь идет об обращении с лошадьми

он неплохой возничий.И Мерионес

ты тоже его знаешь. Взгляните на свирепого Тидида, отца его

смелее, он рвется найти тебя.

Как олень видит волка там, над долиной,

и забывает свои пастбища, трус, ты убежишь от него,

тяжело дыша, когда бежишь с высоко поднятой головой,

не так, как ты обещал своей любовнице.

Гнев армий Ахилла может задержать

день разрушения Трои и ее женщин:

но после стольких зим пожары Греции

сожжёт дарданские дома.’

BkI: XVI Он раскаивается

О прекрасное дитя прекрасной матери,

кончай, как хочешь, тогда мой виноватый ямб

будь то в огне или вместо этого

глубоко в водах Адриатики.

Ни Кибела, ни Аполлон, который беспокоит

разум жрицы в пифийском святилище,

ни Вакх, ни Корибанты, которые

сталкиваются их пронзительные звенящие тарелки,

боль нас, как гнев, непобедимый

мечи из Норикума, или моря, вредителя,

или жестокий огонь, или могущественный Юпитер

когда он мчится в ужасной ярости.

Говорят, когда Прометей был вынужден добавить

что-то от каждого существа до нашей первой глины

он решил установить в каждом из наших сердец

насилие вспыльчивого льва.

Гнев привел Фиеста к полному разорению,

и это главная причина, по которой могущественные города

исчезли в их полном уничтожении,

и армии с презрением послали вражеский плуг

над выровненной добычей их разрушенных стен.

Успокойте свой разум: страсти сердца сделали

их покушение на меня в моей сладкой юности,

и довел меня, взбесившегося, на быстрые стихи:

Я хочу теперь сменить горькие строки на сладкие,

так как я очаровал все мои враждебные слова,

если бы ты мог снова стать моим другом,

и если ты снова отдашь мне свое сердце.

BkI: XVII Прелести страны

Стремительный бог Фавн довольно часто обменивается

Аркадия для моей сладкой горы Лукретилис,

и пока он остается, он защищает моих коз

от полуденного зноя и проливного дождя.

Бродячие жены козлов разыскивают,

безнаказанно через безопасные лесные рощи,

для скрытого земляничного дерева и тимьяна,

и их дети не боятся зеленых ядовитых змей,

или волк Марса, мой милый Тиндарис,

когда-то длинные пологие долины моей горы Устика,

и его гладкие изношенные скалы, отозвавшиеся эхом

под музыку сладкого божественного свистка.

Боги меня защищают: любовь моя и преданность,

и моя Муза дороги богам. Здесь богатые

богатство деревенских красот будет

течь для тебя сейчас из рога изобилия.

Здесь ты спасешься от зноя пса-звезды,

в укромных долинах поют яркой Цирцеи,

трудясь над лирой Тейан,

и Пенелопы: оба любили одного мужчину.

Здесь вы принесете чашки невинной лесбиянки

вино, под тенью, и сын Семелы,

этот Вакх, сразись с Марсом,

и не бойтесь несдержанных рук

дерзкого Кира, ревниво смотрящего,

обладать тобой, девочка, не равная злу,

сорвать гирлянду, которая цепляется за

волосы, или сорвите с себя невинную одежду.

BkI: XVIII Вино

Не выращивай растений, мой Варус, перед рядами священных лоз,

расположен на нежной почве Тибура и у стен, которые основал Катил:

потому что бог постановил, что все тяжело для тех, кто никогда не пьет,

и он не дал нам лучшего способа уменьшить наши беспокойства.

Погруженный в вино, кто болтает о суровых походах или бедности?

Кто не любит говорить о тебе, Вакх, и о тебе, прекрасная Венера?

И чтобы дары Либера не вышли за рамки установленной умеренности,

мы ведем битву за вино между лапифами и кентаврами,

в качестве предупреждения всем нам и неистовым фракийцам, которых Вакх

ненавидит, когда они разделяют правильное и неправильное из-за слишком тонкой линии страсти.

Милый Вакх, я не стану тебя трогать против твоей воли,

ни вынести на свет дневного света то, что скрыто под всеми этими листьями.

Сдержите свирепость барабанов и рогов Берецинтов,

и те дела, за которыми потом следует слепое себялюбие,

гордостью, которая снова поднимает свою пустую голову слишком высоко, над собой,

и растратил веру в тайны гораздо более прозрачные, чем стекло.

BkI: XIX Glycera’s Beauty

Жестокая Венера, мать Купидона,

Вакх тоже повелевает мне, сыну Фиванской Семелы,

а ты, распутство похотливое,

вспомнить ту любовь, которую я считал давно законченной.

Горю за красоту Глицеры,

который сияет намного ярче, чем паросский мрамор:

Я горю за ее прекрасную смелость

и ее лицо слишком опасно, чтобы когда-либо созерцать.

Венера тянется ко мне целиком,

покидая свой Кипр, не позволяя мне петь о

скифы или парфяне

рвутся катить лошадей, ни что-нибудь еще.

Здесь поставьте алтарь из зеленого дерна,

мальчики и священные ветки вербены и ладана,

поставьте сюда таз с прошлогодним вином:

если жертву приносят в жертву, она подойдет мягче.

BkI: XX Меценату

Пойди и выпей со мной, грубая Сабина в дешевых чашках,

но вино, которое я запечатал и отложил

в греческом сосуде, когда ты, дорогой Меценат,

цветок рыцарства,

получил аплодисменты театра, так что родной

берега рек, а также холм Ватикана,

вместе вернули вам эту похвалу снова,

игривым эхом.

Затем выпейте Caecubum и сок винограда.

раздавлены прессами Кампании, мои чашки

без примеси того, что растет на фалернских лозах,

или Формианские холмы.

BkI: XXI Гимн Диане

О нежные девы поют, восхваляя Диану,

и вы, мальчики, пойте во славу Аполлона длинноволосого,

и Латоны глубоко

любил всепобеждающий Юпитер.

Вы, девушки, которая наслаждается ручьями и зелеными листьями

рощ, покрывающих прохладные склоны Альгида,

или темный эриманфский

деревья или леса зеленого Крагуса.

Вы, мальчики, звучаете столько же похвал Темпе

и родной остров Аполлона Делос, его плечо

отличается колчаном,

и лира его брата Меркьюри.

Он прогонит печальную войну и голод жалкий,

чума тоже от нашего народа и Цезарь, наш князь,

и тронутый всеми твоими молитвами,

отправьте их персам и бриттам.

BkI: XXII Пение лалаге (Целочисленное витэ)

Человек, чистый для жизни и свободный от греха,

не нуждается, дорогой Фускус, в мавританских копьях,

ни лука, ни колчана, полностью заряженного

с отравленными стрелами,

проходит ли его путь через душный Сирт,

или через негостеприимный Кавказ,

или пробирается через эти сказочные регионы

Воды Hydaspes.

Пока я блуждал за пределами границ

моей фермы, в сабинских лесах, и пение

свободный от заботы, слегка защищенный, моего Лаладжа,

волк убежал от меня:

чудовище даже не воинственная Апулия

питает глубоко в его далеких дубовых лесах,

или что иссохшие нумидийские земли Джубы размножаются,

питомник львов.

Поставь меня на безжизненные равнины, где нет деревьев

ожить в жгучем летнем ветру,

этот широкий участок мира, покрытый туманом

и хмурое небо:

посадил меня в землю, лишенную жилья,

где колесница солнца грохочет слишком близко к земле:

Я все равно буду любить свой сладкий смех,

сладко говорящий Лалаж.

BkI: XXIII Хлоя, не беги.

Ты убегаешь от меня, как олененок, Хлоя,

ища в бездорожных холмах свою напуганную мать,

не без бесцельного ужаса

непроходимых ветров и лесов.

Ибо, если наступление весны зашумит

среди дрожащих листьев, или если зеленая ящерица

отодвигает ежевики в сторону,

затем дрожит сердце и конечности.

И все же я не гонюсь за тобой, чтобы раздавить тебя

как свирепый тигр или гэтулийский лев:

перестань преследовать твою мать,

теперь вы готовы к супругу.

BkI: XXIV Плач по Квинтилию

Какой предел или сдержанность мы должны показать в убытке

такой дорогой жизни? Мельпомена, научи меня, Муза,

песнь траура, которую Отец даровал

чистый голос, звук лиры.

Бесконечный сон тяжко лежит на Квинтилию,

сейчас же? Когда будет честь и непоколебимая верность,

это сестра Справедливости и нашей голой Истины,

когда-нибудь находил себе равных?

Многие хорошие люди оплакивают его смерть,

Никто из них, Вергилий, не плачет сильнее тебя.

Вы свято просите о нем богов, увы, напрасно:

не таким он был дан нам.

Даже если ты играл на фракийской лире, слушал

к деревьям нежнее, чем мог Орфей,

вернется ли тогда жизнь к этому пустому призраку,

однажды Меркурий с грозной палочкой

Который просто не откроет врата судьбы

по нашей просьбе собрал его в темную толпу?

Трудно, но терпение делает сноснее

что бы ни случилось, нужно исправить.

BkI: XXV Пророчество эпохи

Теперь молодые люди приходят реже, насильно

бить ваши ставни, удар за ударом, или

украшая твой сон, пока дверь плотно сидит,

обнимая порог,

но когда-то было известно, что он двигает петли, более чем

охотно. Теперь вы все реже и реже будете слышать:

«Ты спишь, Лидия, а твой любовник?

умирает в долгой ночи?

Старый, в свою очередь, оплакивать грубых прелюбодеев,

как ты дрожишь в каком-то безлюдном переулке,

пока бушует фракийский ветер,

сквозь безлунные ночи,

в то время как вопиющее желание, либидозная страсть,

те силы, которые подстегнут кобылу в течку,

будет бушевать вокруг твоего испорченного сердца, ах,

и ты будешь жаловаться,

что юноши, наполненные смехом, получают больше удовольствия

в зеленом плюще, в темноте мирта,

оставляя увядшие листья этому восточному ветру,

сообщник зимы.

BkI: XXVI Гирлянда для Ламии

Друг муз, я брошу печаль и страх

по ветрам, чтобы дуть над Критским морем,

не обеспокоенный кем бы он ни был, этот король

ледяных арктических берегов, которых мы боимся,

или что бы то ни было могло напугать армян.

О сладкая муза, радующаяся свежим фонтанам,

сплести их вместе все яркие цветы,

сплети мне гирлянду для моей Ламии.

Без тебя нет смысла в моих подношениях:

это уместно, что вы, все ваши сестры,

должен увековечить его новыми штаммами

лиры, с Лесбийским плектром.

BkI: XXVII Запутывание

Бороться с винными кубками, предназначенными для удовольствия

подходит только фракийцам: забудьте об этих варварских

игры, и держите скромного Вакха подальше

от всех твоих кровожадных ссор.

Персидский ятаган совсем не в себе

с вином и светом лампы: мои друзья сдерживаются

весь этот нечестивый шум и отдых

на кушетках откиньтесь на локти.

Так ты хочешь, чтобы я тоже выпил свою долю,

тяжелого фалернского? Тогда давай послушаем

Брат Опунтиана Мегиллы рассказывает

от какой раны и от какой стрелы, благословенно, он умирает.

Ваша воля колеблется? Я больше не буду пить

условия. Какая бы страсть ни властвовала над вами,

не позорным огнем горит,

и ты всегда грешишь самым благородным

влюбленных. Кто бы это ни был, ах, давай,

да будет слышно верными ушами — о, негодяй!

В какой Харибде плывете ты,

мой мальчик, ты заслуживаешь гораздо лучшего пламени!

Какой волшебник с фессалийскими зельями,

какая чародейка или какой бог мог освободить тебя?

Пойманный химерой тройной формы,

даже Пегас едва мог освободить тебя.

BkI: XXVIII Три горсти земли

Ты, мой Архит, философ и землеустроитель,

моря, широких песков, погребены

в небольшом холмике из скудной земли у берега Матиния,

и это вам ни к чему,

что вы, рожденные, чтобы умереть, исследовали небесные дома

пересекли в духе круги неба.

Тантал, отец Пелопа, тоже умер в гостях у богов,

и Тифон взлетел в небеса,

Минос получил доступ к великим тайнам Юпитера, Тартару.

держит Euphorbus, дважды посланный к Оркусу,

хотя он был свидетелем, неся там свой щит, в троянские времена,

и больше ничего не оставил для черной Смерти,

но его кожа и его кости, и это определенно сделало его, Архита,

на ваш взгляд, нетривиальный пример

Природы и истины.Но нас всех ждет еще одна ночь,

и каждый, в свою очередь, совершает путь смерти.

Некоторые фурии представляют как зрелище жестокого Марса,

жадное море — морская гибель:

похороны старых и молодых, сплоченными рядами,

и жестокая Прозерпина никого не щадит.

Я тоже, южный ветер, Нотус, быстрый друг заходящего Ориона,

утонул глубоко в иллирийских водах.

О, матрос, не сомневайся, назло, даруй немного вероломный

песок, к моим непогребенным костям и черепу.

Так что, однако, восточный ветер мог угрожать итальянскому

волны, бушующие венерианские леса,

вы будете в безопасности, сами и богатые награды потекут из источника,

от беспристрастного Юпитера и от

Нептун, покровитель святого Тарента.Ты

равнодушен к совершению зла

что нанесет вред вашим невинным детям в будущем? Возможно

потребность в справедливости и высокомерие

презрение, жду и тебя: не дай мне быть здесь брошенным

мои молитвы без ответа: никаких предложений

освобождает вас. Хоть вы и торопитесь, это небольшая задержка:

три разбросанных пригоршни земли освободят вас.

BkI: XXIX прочь на войну

Ицциус, теперь ты с завистью глядишь,

в арабских богатствах и готовит

для ожесточенной войны с непобежденными королями

Сабы, плетя узы для тех ужасных

Мидии? Какая варварская девственница

будет твоей рабыней, когда ты убьешь ее любовника?

Какой мальчик из дворца с ароматным

волосы, будут обращаться с вашими кубками с вином, учил один

отцовским луком как управлять восточными

стрелы? Кто теперь будет отрицать, что реки могут течь?

назад, к вершинам гор,

и Тибр повернул свои потоки вспять,

когда ты, обещавший многое лучшее,

намерены изменить

благородные книги, школа Сократа,

для костюма иберийских доспехов?

BkI: XXX Ода Венере

О Венера, царица Книдоса и Пафоса,

отвергнуть любимый Кипр и вызвать

обильным благовонием придите к прекрасному святилищу

моей глицеры.

И пусть твой страстный мальчик, Купидон,

и грации с расслабленными зонами, и нимфы,

и юность, менее прекрасная без тебя, спешите сюда,

и Меркурий тоже.

BkI: XXXI Молитва Аполлону

Что просит поэт к Аполлону?

О чем он молится, разливая вино

из миски? Не для богатых урожаев

плодородной Сардинии, ни стада,

(они восхитительны) солнечной Калабрии,

не ради золота Индии или ее слоновой кости,

ни полей наш безмолвный ручей Лирис

уносит в спокойствии своего потока.

Пусть те, кому Фортуна позволяет подрезать лозы,

с каленским ножом, так что богатые купцы

могут пить вино из золотой чаши,

вино, купленное за сирийские товары,

кто, дорогие боги, три или четыре раза в год,

еще раз посетить соленую Атлантику, невредимым.

Я ем оливки и цикорий

и простая мальва.Аполлон, сын

Латоны, позволь мне насладиться тем, что у меня есть,

и здоровым телом и духом, как я прошу,

дожить до старости не без чести,

и тот, у кого нет недостатка в искусстве игры на лире.

BkI: XXXII К лире

Меня зовут. О Лира, если бы я когда-нибудь играл

праздные вещи с тобой в тени, что будет жить,

на год или больше приходите и спойте песню

теперь из Италии:

вас впервые настроил Алкей с Лесбоса,

человек дерзкий на войне, но, тем не менее, среди оружия,

или после того, как он пришвартовал свою штормовую лодку

на водном берегу,

он пел Муз, Вакха и Венеру

тот ее мальчик, Купидон, который крутится вокруг нее,

и этот прекрасный Ликус с его темными глазами

и прекрасные темные волосы.

О черепаховый, слава Феба, добро пожаловать

на праздниках Юпитера Всемогущего,

О сладкое утешение и бальзам наших бед, исцели,

если я назову тебя правдой!

BkI: XXXIII Тибул, не горюй

Тибулл, не горюй слишком сильно, когда помнишь

твоя жестокая Глицера, и не продолжай петь

эти жалкие элегии, или спросите, почему, доверие сломано,

тебя затмевает молодой человек.

Милая Ликорис, узкобровая, горит в огне

с любовью к Киру, Кир склоняется к горькому

Pholoë, а вот в лесу они более вероятны

спариваться с апулийскими волками,

чем Фолоэ грешить с каким-нибудь низкопробным любовником.

Так есть у Венеры, которая наслаждается жестоким

игра в спаривание неподходящих тел и умов,

под тяжелым бронзовым ярмом.

Я сам, когда требовалась более благородная страсть,

был заключен в очаровательных узах Миртэйла,

этот освобожденный раб, более горький, чем волны Адрии

этот перерыв в бухте Калабрии.

BkI: XXXIV Изменения Фортуны

Однажды я странствовал, знаток безумной мудрости,

скудный и нечастый поклонник богов,

теперь я вынужден отплыть и вернуться,

чтобы вернуться к путям, которые я покинул.

Для Юпитера, Отца всех богов,

Который обычно молнией рассекает облака,

Мелькали, гнали коней грохочущих,

и его быстрая колесница по ясному небу,

до унылой земли и блуждающих рек,

и Стикс, и ужасающегося ненавистного мыса Тэнара,

и горные вершины Атласа содрогнулись.

Бог имеет власть заменить высшее

с самым низким, обрушьте знаменитых и поднимите

непонятное до высот. И жадная Фортуна

своим пронзительным жужжанием уносит

корона и радости в ее установке, вот.

BkI: XXXV К удаче

О богиня, правящая нашим прекрасным Антиумом,

всегда готовы поднять наши смертные я,

из скромного положения или изменить

гордые торжества к погребальным шествиям,

бедный фермер на полях ухаживает за вашей благосклонностью

с тревожными молитвами: ты, владычица океана,

моряк, рассекающий карпаты

Море, на парусной лодке в Вифинии:

ты, свирепый дак, скиф странствующий,

города и народы и воинственный Лацио,

матери варварских царей, тиранов,

одетые в свой королевский пурпур, все боятся тебя,

на случай снесения стоячей колонны

беспечной ногой или шумной толпой

подстрекать миролюбивых: «К оружию, к оружию»,

и разрушить верховную власть.

Мрачная Необходимость всегда наступает перед тобой,

и она несет шипы и клинья

в ее бронзовой руке, и суровые утюги

и расплавленного свинца тоже нет.

Надежда взращивает тебя, и редчайшая Верность,

ее руки связаны священным белым, не откажется

ее дружба, когда ты, их враг,

пустыня великие дома погрузились в траур.

Но нелояльная толпа и лжесвидетельские шлюхи

исчезают, и друзья разбегаются, когда они выпьют наше вино

на осадок, неравный вынос

тяжкое иго всех наших несчастий.

Охраняйте нашего Цезаря, который скоро снова отправится в путь

против далеких бриттов земли и охраняйте

свежие молодые новобранцы, которые напугают Восток

в тех регионах на берегу Красного моря.

Увы, позор наших шрамов и зла,

и наши мертвые братья. Что пощадил наш суровый возраст?

Какую греховность мы не испытали?

От чего молодые люди держали руки,

в страхе перед богами? Где алтари, которые они оставили?

в одиночестве? О, можете ли вы переделать наше тупое оружие

на свежих наковальнях, чтобы мы могли их повернуть

против скифов и арабов.

BkI: XXXVI Нумида снова вернулась

С музыкой, ладаном и кровью

быка, радость умилостивить богов

Которая хорошо охраняла нашу Нумиду,

Который вернулся живым и невредимым с самого дальнего Запада,

осыпая множеством поцелуев

на каждого дорогого друга, но ни на кого из нас больше, чем

милая Ламия, вспоминая

их детство прошло под тем же хозяином,

их тоги обменивались вместе.

Не позволяй этому сладкому дню обойтись без белого маркера,

нет конца кувшинам с вином под рукой,

нет покоя нашим ногам по салианской моде,

Не позволяйте винному Дамалису

покорите наш Басс в борьбе с фракийскими шашками.

Не позволяй нашему пиру розам не хватать,

или многолетняя петрушка, или короткие лилии:

мы все бросим наши декадентские глаза

на Дамалисе, но Дамалис не расстанется

от своего нового любовника, она

сжимаясь сильнее, чем блуждающий плющ.

BkI: XXXVII Клеопатра

Пришло время напиться, а теперь самое время

бить землю свободными ногами, время

поставить священные ложи богов,

друзья мои, и приготовьте салианский пир.

До сегодняшнего дня было бы неправильно говорить

цекубанские вина из старинных закромов,

в то время как обезумевшая королева все еще замышляла

разрушение Капитолия и империи,

с ее толпой глубоко испорченных существ

Больная от подлости, она, жестокая от надежды

всех видов, и в состоянии алкогольного опьянения

по благосклонности Фортуны.Но это успокоило ее безумие

что едва ли хоть один корабль избежал огня,

и Цезарь сводил отвлеченные мысли, разводил

мареотическим вином, к истинному страху,

преследуя ее близко, когда она бежала из Рима,

чтобы поймать этого смертоносного монстра, связать ее,

как ястреб-перепелятник следует за нежным голубем

или стремительный охотник гонится за зайцем,

над заснеженными равнинами Фессалии.

Но она, намереваясь погибнуть благороднее,

не проявлял никаких признаков женского страха перед мечом,

при этом она даже не пыталась выиграть

с ее быстрыми кораблями на какой-то скрытый берег.

И она осмелилась взглянуть на свое павшее королевство

со спокойным лицом и прикоснуться к ядовитому аспидам

с мужеством, чтобы она могла выпить

их темный яд, до глубины ее сердца,

становясь все более ожесточенным и решая умереть:

презирая быть захваченным вражескими галерами,

и не обычная женщина, но королева

больше не ведитесь с гордым триумфом.

BkI: XXXVIII Мирт простой

Дитя мое, как я ненавижу персидское хвастовство,

гирлянды, обвивающие липовую кору, меня не устраивают:

Забудь о погоне, чтобы найти все места

где увядают поздние розы.

Вы стремитесь, берегите, чтобы ничего не улучшилось

простой мирт: не только ты

это благодать, слуга, но я, как я пью,

под темной лозой.

---

Указатель первых строк

• Меценат, потомок царственных предков,
• Отец послал достаточно ужасного града
• Да здравствует богиня, королева Кипра,
• Жестокая зима ослабляет хватку: весна и сладкий западный ветер ……
• Какой стройный мальчик, Пирра, утонул в жидких благовониях,
• Вы должны быть написаны как храбрый и победитель
• Пусть другие воспевают Родос или Митилину,
• Лидия, клянусь всеми богами,
• Посмотрите, как стоит Соракт, сверкающий снегопадом,
• Меркьюри, красноречивый внук Атласа,
• Левконоэ, не спрашивай, мы никогда не узнаем, какую судьбу нам даровали боги,
• Какого бога, человека или героя ты хвалишь?
• Когда ты, Лидия, начинаешь хвалить
• О корабль, свежий прилив снова уносит в море.
• А Пэрис, пастырь-предатель, ее гость,
• О прекрасное дитя прекрасной матери,
• Стремительный бог Фавн довольно часто обменивается
• Не выращивай растений, мой Варус, перед рядами священных лоз,
• Жестокая Венера, мать Купидона,
• Пойди и выпей со мной, грубая Сабина в дешевых чашках,
• О нежные девы поют, восхваляя Диану,
• Человек, чистый для жизни и свободный от греха,
• Ты убегаешь от меня, как олененок, Хлоя,
• Какой предел или сдержанность мы должны показать в убытке
• Теперь молодые люди приходят реже, насильно
• Друг муз, я брошу печаль и страх
• Бороться с винными кубками, предназначенными для удовольствия
• Ты, мой Архит, философ и землеустроитель,
• моря, широких песков, погребены
• Ицциус, теперь ты с завистью глядишь,
• О Венера, царица Книдоса и Пафоса,
• Что просит поэт к Аполлону?
• Меня зовут.О Лира, если бы я когда-нибудь играл
• Тибулл, не горюй слишком сильно, когда помнишь
• Однажды я странствовал, знаток безумной мудрости,
• О богиня, правящая нашим прекрасным Антиумом,
• Пришло время напиться, а теперь самое время
• Дитя мое, как я ненавижу персидское хвастовство,

---

Метры, использованные в книге I.

Приведено количество слогов, наиболее часто употребляемых в каждой стандартной строке стиха. Эффект может незначительно отличаться (две доли заменены на три и т. Д.) В данной строке.

Алкайская строфа : 11 (5 + 6) дважды, 9, 10

используется в Одессах: 9,16,17,26,27,29,31,34,35,37

Сапфический и Адонический : 11 (5 + 6) трижды, 5

Оды: 2,10,12,20,22,25,30,32,38

Первый Асклепиад : 12 (6 + 6) все строки

Ода: 1

Второй Асклепиадий: 8, 12 (6 + 6), попеременно

Од: 3,13,19,36

Третий Асклепиад : 12 (6 + 6) трижды, 8

Од: 6,15,24,33

Четвертый Асклепиад : 12 (6 + 6) дважды, 7, 8

Од: 5,14,21,23

Пятый Асклепиад : 16 (6 + 4 + 6) все строки

Ода: 11, 18

Алкманическая строфа : 17 (7 + 10) или меньше, 11 или меньше, попеременно

Од: 7,28

Первый архилохиан : 17 (7 + 10) или меньше, 7 чередующихся

Оды: Нет в Книге I

Четвертая архилохианская строфа : 18 (7 + 11) или меньше, 11 (5 + 6) попеременно

Ода: 4

Вторая сапфическая строфа : 7, 15 (5 + 10) попеременно

Ода: 8

Хрохаическая строфа : 7,11 чередование

Оды: Нет в Книге I

Ionic a Minore : 16 дважды, 8

Оды: Нет в Книге I

---

Гораций: Оды I

Гораций: Оды I

В.HORATI FLACCI CARMINVM LIBER PRIMVS

I

Maecenas atavis edite regibus,
o et praesidium et dulce decus meum,
sunt quos curriculo pulverem Olympicum
collegisse iuvat metaque fervidis
evitata rotis palmaque nobilis 5
terrarum dominos evehit ad deos;
hunc, si mobilium turba Quiritium
certat tergeminis tollere honoribus;
illum, si proprio condidit horreo
quicquid de Libycis verritur areis.10
Gaudentem patrios findere sarculo
agros Attalicis condicionibus
numquam demoveas, ut trabe Cypria
Myrtoum pavidus nauta secet mare.
Luctantem Icariis fluctibus Africum 15
mercator metuens otium et oppidi
laudat rura sui; mox reficit rates
quassas, indocilis pauperiem Pati.
Est qui nec veteris pocula Massici
nec partem solido demere de die 20
spernit, nunc viridimbra sub arbuto
stratus, nunc ad aquae lene caput sacrae.
Multos castra iuvant et lituo tubae
permixtus sonitus bellaque matribus
destata. Manet sub Iove frigido 25
venator tenerae coniugis inmemor,
seu visa est catulis cerva fidelibus,
seu rupit teretis Marsus aper plagas.
Me doctarum hederae praemia frontium
dis miscent superis, me gelidum nemus 30
Nympharumque leves cum Satyris chori
secernunt populo, si neque tibias
Euterpe cohibet nec Polyhymnia
Lesboum refugit tendere.
Quod si me lyricis vatibus Interna, 35
sublimi feriam sidera vertice.

II

Iam satis terris nivis atque dirae
grandinis misit Pater et rubente
dextera sacras iaculatus arces
terruit Urbem,

terruitgentis, grave ne rediret 5
saeculum Pyrrhae nova monstra questae,
omne cum Proteus pecus egit altos
visere montis,

piscium et summa, род haesit ulmo,
nota quae sedes fuerat columbis, 10
et superiecto pavidae natarunt
aequore dammae.

Vidimus flavom Tiberim retortis
litore Etrusco violenter undis
ire deiectum foundationa regis 15
templaque Vestae,

Iliae dum se nimium querenti
iactat ultorem, vagus et sinistra
labitur ripa Iove non probante
uxorius amnis. 20

Audiet civis acuisse ferrum,
quo graves Persae melius perirent,
audiet pugnas vitio parentum,
rara iuventus.

Quem vocet divum populus ruentis 25
imperi rebus? Prece qua fatigent
virgines sanctae minus audientem
carmina Vestam?

Cui dabit partis scelus expiandi
Iuppiter? Тандем Venias Precamur, 30
nube candentis umeros amictus,
augur Apollo,

sive tu mavis, Erycina ridens,
quam Iocus cirvolat et Cupido,
sive neglectum genus et nepotes 35
respicis, auctor,

heu nimis longo satiate ludo,
quem iuvat clamor galeaeque leves,
acer et Mauri peditis cruentum
voltus in hostem, 40

sive mutata iuvenem figura
эль в террисе имитарис, almae
filius Maiae, терпеливый голос
Caesaris ultor.

Serus in caelum redeas diuque 45
laetus intersis populo Quirini,
neve te nostris vitiis iniquum
ocior aura

толлат; hic magnos potius triumphos,
hic ames dici pater atque princeps, 50
neu sinas Medos equitare inultos
te duce, Caesar.

III

Sic te diva potens Cypri,
sic fratres Helenae, lucida sidera,
ventorumque regat pater
obstrictis aliis praeter Iapyga,
navis, quae tibi creditum 5
debes Vergilium; finibus Atticis
reddas incolumem precor
et обслуживает animae dimidium meae.
Illi robur et aes triplex
circa pectus erat, qui fragilem truci 10
commisit pelago ratem
primus, nec timuit praecipitem Africum
decertantem Aquilonibus
nec tristis Hyadas nec rabiem Noti,
voladre mae non tristis 15,
vol. freta.
Quem mortis timuit gradum
qui siccis oculis monstra natantia,
qui vidit mare turbidum et
infamis scopulos Acroceraunia? 20
Nequicquam deus abscidit
prudens Oceano disociabili
terras, si tamen impiae
non tangenda rates transiliunt vada.
Audax omnia perpeti 25
gens humana ruit per vetitum nefas;
audax Iapeti род
ignem fraude mala gentibus intulit;
post ignem aetheria domo
subductum macies et nova febrium 30
terris incubuit cohors
semotique prius tarda needitas
leti corripuit gradum.
Expertus Vacuum Daedalus aera
pennis non homini datis; 35
perrupit Acheronta Herculeus, род.
Nil mortalibus ardui est;
caelum ipsum petimus stultitia neque
per nostrum Patimur Scelus
iracunda Iovem ponere fulmina.40

IV

Soluitur acris hiems grata vice veris et Favoni
trahuntque siccas machinae carinas,
ac neque iam stabulis gaudet pecus aut arator igni
nec prata canis albicant pruinis.
Iam Cytherea choros ducit Venus imminente luna 5
iunctaeque Nymphis Gratiae decentes
alterno terram quatiunt pede, dum gravis Cyclopum
Volcanus ardens visit officinas.
Nunc decet aut viridi nitidum caput impedire myrto
aut flore, terrae quem ferunt solutae; 10
nunc et in umbrosis Fauno decet immolare lucis,
seu poscat agna sive malit haedo.
Pallida Mors aequo pulsat pede pauperum tabernas
regumque turris. O Beate Sesti,
vitae summa brevis spem nos vetat inchoare longam. 15
Iam te premet nox fabulaeque Manes
et domus exilis Plutonia, quo simul mearis,
nec regna vini sortiere talis
nec tenerum Lycidan mirabere, quo calet iuventus
nunc omnis et mox virgines tepebunt. 20

В

Quis multa gracilis te puer in rosa
perfusus liquidis urget odoribus
grato, Pyrrha, sub antro?
cui flavam Religas comam,

simplex munditiis? Heu quotiens fidem 5
mutatosque deos flebit et aspera
nigris aequora ventis
emirabitur insolens,

qui nunc te fruitur credulus aurea,
qui semper vacuam, semper amabilem 10
sperat, nescius aurae
fallacis.Miseri, quibus

intemptata nites. Me tabula sacer
votiva paries indicat uvida
Suspendisse Potenti
vestimenta maris deo. 15

VI

Scriberis Vario fortis et hostium
uictor, Maeonii carminis alite,
quam rem cumque ferox nauibus aut equis
miles te duce gesserit.

Nos, Agrippa, neque haec dicere nec gravem 5
Pelidae gastum cedere nescii,
nec cursus duplicis per mare Vlixei
nec saevam Pelopis domum

conamur, tenues grandia, dum pudor
inbellisque lyrae Musa potens vetat 10
laudes egregii Caesaris et tuas
culpa derere ingeni.

Quis Martem tunica tectum adamantina
digne scripserit aut pulvere Troico
nigrum Merionen aut ope Palladis 15
Tydiden superis parem?

Nos convivia, nos proelia virginum
sectis in iuvenes unguibus acrium
cantamus, vacui sive quid urimur
non praeter solitum leves. 20

VII

Laudabunt alii claram Rhodon aut Mytilenen
aut Ephesum bimarisve Corinthi
moenia vel Baccho Thebas vel Apolline Delphos
insignis aut Thessala Tempe;
sunt quibus unum opus est intactae Palladis urbem 5
carmine perpetuo Celebrare et
undique decerptam fronti praeponere olivam;
plurimus in Iunonis honorem
aptum dicet equis Argos ditesque Mycenas:
me nec tam Patiens Lacedaemon 10
nec tam Larisae percussit campus opimae
quam domus Albuneae резонантис
et praeceps Anio ac21.
Albus ut obscuro Deterget nubila caelo 15
saepe Notus neque parturit imbris
perpetuo, sic tu sapiens finire memento
tristitiam vitaeque labores
molli, Plance, mero, seu te fulgentia signis
ura teni. Teucer Salamina patremque
cum fugeret, tamen uda Lyaeo
tempora populea fertur uinxisse corona,
sic tristis affatus amicos:
‘Quo nos cumque feret melior fortuna parente, 25
ibimus, o socii comitesque.
Nil desperandum Teucro duce et auspice Teucro:
certus enim promisit Apollo
ambiguam tellure nova Salamina futuram.
O fortes peioraque passi
mecum saepe viri, nunc vino pellite curas; 30
crash ingens iterabimus aequor. ‘

VIII

Lydia, dic, per omnis
te deos oro, Sybarin cur properes amando
perdere, cur apricum
oderit Campum, Patiens pulveris atque solis,
cur neque militaris 5,
inter aequalis equitet tem, Gallica nec lupatretis ora2021.
Cur timet flavum Tiberim tangere? Cur olivum
sanguine viperino
cautius vitat neque iam livida gestat armis 10
bracchia, saepe disco
saepe trans finem iaculo nobilis Expedito?
quid latet, ut marinae
filium dicunt Thetidis sub lacrimosa Troia
funera, ne virilis 15
cultus in caedem et Lycias proriperet catervas?

IX

Vides ut alta stet nive Candidum
Soracte nec iam sustineant onus
silvae Laborantes geluque
flumina constiterint acuto?

Растворить frigus ligna super foco 5
large reponens atque benignius
deprome quadrimum Sabina,
o Thaliarche, merum diota.

Permitte divis cetera, qui simul
strauere ventos aequore fervido 10
deproeliantis, nec cupressi
nec veteres agitantur orni.

Quid sit futurum cras, fuge quaerere, et
quem fors dierum cumque dabit, lucro
adpone nec dulcis amores
sperne, puer, neque tu choreas, 15

donec virenti canities abest
morosa. Nunc et Campus et area
lenesque sub noctem susurri
composita repetantur hora,

nunc et latentis proditor intumo 20
gratus puellae risus ab angulo
pignusque dereptum lacertis
aut digito male pertinaci.

X

Меркурий, facunde nepos Atlantis,
qui feros cultus hominum latestum
voce formasti catus et decorae
more palaestrae,

te canam, magni Iovis et deorum 5
nuntium curvaeque lyrae parentem,
callidum quicquid placuit iocoso
condere furto.

Te, boves olim nisi reddidisses
per dolum amotas, puerum minaci 10
voce dum terret, viduus pharetra
risit Apollo.

Quin et Atridas duce te superbos
Ilio dives Priamus relicto
Thessalosque ignis et iniqua Troiae 15
castra fefellit.

Tu pias laetis animas reponis
sedibus virgaque levem coerces
aurea turbam, superis deorum
gratus et imis. 20

XI

Tu ne quaesieris (scire nefas) quem mihi, quem tibi
finem di dederint, Leuconoe, nec Babylonios
temptaris numeros.Ut melius quicquid erit pati!
Seu pluris hiemes seu tribuit Iuppiter ultimam,
quae nunc oppositis debilitat pumicibus mare 5
Tyrrhenum, sapias, vina liques et spatio brevi
spem longam resces. Dum loquimur, fugerit invida
aetas: carpe diem, quam minimum credula postero.

XII

Quem virum aut heroa lyra vel acri
tibia sumis Celebrare, Clio?
Quem deum? Cuius recinet iocosa
номен имаго

aut in umbrosis Heliconis oris 5
aut super Pindo gelidove in Haemo?
Unde Vocalalem Temere Insecutae
Orphea silvae

arte materna rapidos morantem
fluminium lapsus celerisque ventos, 10
blandum et auritas fidibus canoris
ducere quercus.

Quid prius dicam solitis parentis
laudibus, qui res hominum ac deorum,
qui mare ac terras varisque mundum 15
temperat horis?

Unde nil maius generatur ipso
nec viget quicquam simile aut secundum;
проксимос илли тамен занимает
палладу с уважением. 20

Proeliis audax, neque te Silebo,
Liber, et saevis inimica virgo
beluis, nec te, metuende certa
Phoebe sagitta.

Dicam et Alciden puerosque Ledae, 25
hunc equis, illum superare pugnis
nobilem; кворум одновременно альба наутис
стелла рефулсит,

defluit saxis agitatus umor,
concidunt venti fugiuntque nubes 30
et minax, quod sic volvere, ponto
unda recumbit.

Romulum post hos prius an quietum
Pompili regnum memorem, an superbos
Tarquini fasces, dubito, an Catonis 35
nobile letum.

Regulum et Scauros animaeque magnae
prodigum Paulum superante Poeno
gratus insigni referam Camena
Fabriciumque. 40

Hunc et incptis Curium capillis
utilem bello tulit et Camillum
saeva paupertas et avitus apto
cum lare fundus.

Crescit occulto velut arbor aevo 45
fama Marcelli; micat inter omnis
Iulium sidus, velut inter ignis
luna minores.

Gentis humanae pater atque custos,
orte Saturno, tibi cura magni 50
Caesaris fatis данные: tu secundo
Caesare regnes.

Ille seu Parthos Latio imminentis
egerit iusto domitos triumpho
sive subiectos Orientis orae 55
Seras et Indos,

te minor laetum reget aequus orbem:
tu gravi curru quaties Olympum,
tu parum castis inimica mittes
fulmina lucis. 60

XIII

Cum tu, Lydia, Telephi
cervicem roseam, cerea Telephi
laudas bracchia, vae, meum
fervens difficili bile tumet iecur.
Tunc nec mens mihi nec color
certa sede manet, umor et in genas 5
furtim labitur, arguments
quam lentis penitus macerer ignibus.
Uror, seu tibi Candidos
turparunt umeros inmodicae mero 10
rixae, sive puer furens
inpressit memorem dente labris notam.
Non, si me satis audias,
speres perpetuum dulcia barbare
laedentem oscula, quae Venus 15
quinta parte sui nectaris imbuit.
Felices ter et ampius
quos inrupta tenet copula nec malis
divolsus querimoniis
suprema citius resolt amor die. 20

XIV

O navis, референт в mare te novi
fluctus. O quid agis? Fortiter занимает
порт. Nonne vides ut
nudum remigio latus,

et malus celeri saucius Africo 5
antemnaque gemant ac sine funibus
vix durare carinae
Possint imperiosius

aequor? Non tibi sunt integration lintea,
non di, quos iterum pressa voces malo.10
Quamvis Pontica pinus,
silvae filia nobilis,

iactes et genus et nomen inutile:
nil pictis timidus navita puppibus
fidit. Tu, nisi ventis 15
debes ludibrium, cave.

Nuper sollicitum quae mihi taedium,
nunc desiderium curaque non levis,
interfusa nitentis
vites aequora Cycladas. 20

XV

Pastor cum traheret per freta navibus
Idaeis Helenen perfidus Hospitam,
ingrato celeris obruit otio
ventos ut caneret fera

Nereus fata: ‘Mala ducis avi domum 5
quam multo Repetet Graecia milite,
coniurata tuas rumpere nuptias
et regnum Priami vetus.

Heu, heu, Quantus equis, Quantus adest viris
sudor! Quanta перемещает похороны Dardanae 10
Genti! Iam galeam Pallas et aegida
currusque et rabiem parat.

Nequicquam Veneris praesidio ferox
pectes caesariem grataque feminis
inbelli cithara carmina divides; 15
nequicquam thalamo gravis

hastas et calami spicula Cnosii
vitabis strepitumque et celerem sequi
Aiacem: tamen, heu serus, adjulteros
crines pulvere collines.

Non Laertiaden, exitium tuae 20
gentis, non Pylium Nestora respicis?
Срочное вмешательство Саламина
Teucer, te Sthenelus sciens

pugnae, sive opus est imperitare equis, 25
свиней non auriga; Merionen quoque
nosces. Ecce furit te reperire atrox
Tydides melior patre,

quem tu, cervus uti vallis in altera
visum parte lupum graminis inmemor, 30
sublimi fugies mollis anhelitu,
non hoc pollicitus tuae.

Iracunda diem proferet Ilio
matronisque Phrygum classis Achillei;
post certas hiemes uret Achaicus 35
ignis Iliacas domos. ‘

XVI

O matre pulchra filia pulchrior,
quem criminosis cumque voles modum
pones iambis, sive flamma
sive mari libet Hadriano.

Non Dindymene, non adytis quatit 5
mentem sacerdotum incola Pythius,
non Liber aeque, non acuta
sic geminant Corybantes aera,

tristes ut irae, quas neque Noricus
сдерживающий энсис, не имеющий отношения к маре naufragum 10
nec saevus ignis nec tremendo
Iuppiter ipse ruens tumultu.

Fertur Prometheus addere Principi
limo coactus speculam undique
desectam et insani leonis
vim tumacho apposuisse nostro. 15

Irae Thyesten exitio gravi
strauere et altis urbibus ultimae
stetere causae, cur perirent
Funditus inprimeretque muris 20

враждебный aratrum excitus insolens.
Conpesce mentem: me quoque pectoris
temptavit in dulci iuventa
feruor et in celeres iambos

misit furentem.Nunc ego mitibus 25
mutare quaero tristia, dum mihi
fias recantatis amica
opprobriis animumque reddas.

XVII

Velox amoenum saepe Lucretilem
mutat Lycaeo Faunus et igneam
defndit aestatem capellis
usque meis pluviosque ventos.

Inpune tutum per nemus arbutos 5
quaerunt latentis et tyma deviae
olentis uxores mariti
nec viridis metuunt colubras

nec Martialis haediliae lupos,
utcumque dulci, Tyndari, fistula 10
valles et Usticae cubantis
levia personuere saxa.

Di me tuentur, dis pietas mea
et Musa cordi est. Hic tibi copia
manabit ad plenum benigno
ruris honorum opulenta cornu; 15

hic in reducta valle Caniculae
vitabis aestus et fide Teia
dices labrantis in uno
Penelopen vitreamque Circen; 20

hic innocentis pocula Lesbii
duces sub umbra nec Semeleius
cum Marte confundet Thyoneus
proelia nec metues protervum

suspecta Cyrum, ne male dispari 25
incontinentis iniciat manus
et scindat haerentem coronam
crinibus inmeritamque vestem.

XVIII

Nullam, Vare, sacra vite prius severis arborem
circa mite solum Tiburis et moenia Catili;
siccis omnia nam dura deus Prosuuit neque
mordaces aliter diffugiunt sollicitudines.
Quis post vina gravem militiam aut pauperiem crepat? 5
Quis non te potius, Bacche pater, teque decens Venus?
Ac ne quis modici transiliat munera Liberi,
Centaurea monet cum Lapithis rixa super mero
debellata, monet Sithoniis non levis Euhius,
cum fas atque nefas exiguo fine libidinum 10
discernunt avidi.Non ego te, Candide Bassareu,
invitum quatiam nec Variis obsita frondibus
sub divum rapiam. Saeva tene cum Berecyntio
cornu tympana, quae subsquitur caecus amor sui
et tollens вакуум плюс nimio gloria verticem 15
arcanique fides prodiga, perlucidior vitro.

XIX

Mater saeva Cupidinum
Thebanaeque iubet me Semelae puer
et lasciva Licentia
finitis animum reddere amoribus.
Urit me Glycerae nitor 5
splendentis Pario marmore purius;
urit grata proteruitas
et voltus nimiumubricus aspici.
In me tota ruens Venus
Cyprum deseruit, nec patitur Scythas 10
aut versis animosum equis
Parthum dicere nec quae nihil attinent.
Hic vivum mihi caesievem, hic
вербены, пуэри, понит турк
bimi cum patera meri:
mactata veniet lenior hostia. 15

XX

Vile potabis modicis Sabinum
cantharis, Graeca quod ego ipse testa
conditum levi, datus in theatro
cum tibi plaus,

уход Maecenas eques, ut paterni 5
fluminis ripae simul et iocosa
redderet laudes tibi Vaticani
montis imago.

Caecubum et prelo domitam Caleno
tu bibes uvam; mea nec Falernae 10
temperant vites neque Formiani
pocula colles.

XXI

Dianam tenerae dicite virgines,
intonsum, pueri, dicite Cynthium
Latonamque supremo
dilectam penitus Iovi;

vos laetam fluviis et nemorum coma, 5
quaecumque aut gelido prominet Algido,
nigris aut Erymanthi
silvis aut viridis Gragi;

vos Tempe totidem tollite laudibus
natalemque, mares, Delon Apollinis 10
insignemque pharetra
fraternaque umerum lyra.

Hic bellum lacrimosum, hic miseram famem
pestemque a populo et principe Caesare in
Persas atque Britannos
vestra motus aget prev. 15

XXII

Integer vitae scelerisque purus
non eget Mauris iaculis neque arcu
nec venenatis gravida sagittis,
Fusce, pharetra,

sive per Syrtis iter aestuosas 5
sive facturus per inhospitalem
Caucasum vel quae loca fabulosus
lambit Hydaspes.

Namque me silva lupus в Сабине,
dum meam canto Lalagen et ultra 10
terminum curis vagor Expeditis,
fugit inermem,

quale portentum neque militaris
Daunias latis alit aesculetis
nec Iubae tellus generat, leonum 15
arida nutrix.

Pone me pigris ubi nulla campis
arbor aestiva recreatur aura,
quod latus mundi nebulae malusque
Iuppiter urget; 20

pone sub curru nimium propinqui
solis in terra domibus negata:
dulce ridentem Lalagen amabo,
dulce loquentem.

XXIII

Vitas inuleo me similis, Chloe,
quaerenti pavidam montibus aviis
matrem non sine vano
aurarum et silvae metu.

Nam seu mobilibus veris inhorruit 5
adventus folliis, seu virides rubum
dimovere lacertae,
et corde et genibus tremit.

Atqui non ego te, tigris ut aspera
Gaetulusue leo, frangere persequor: 10
tandem desine matrem
tempestiva sequi viro.

XXIV

Quis desiderio sit pudor aut modus
tam cari capitis? Praecipe lugubris
cantus, Melpomene, cui liquidam pater
vocem cum cithara dedit.

Ergo Quintilium perpetuus sopor 5
urget? Cui Pudor et Iustitiae soror,
incorrupta Fides, nudaque Veritas
quando ullum inveniet parem?

Multis ille bonis flebilis occidit,
nulli flebilior quam tibi, Вергили. 10
Tu frustra pius, heu, non ita creditum
poscis Quintilium deos.

Quid si Threicio blandius Orpheo
auditam moderere arboribus fidem?
Num vanae redeat sanguis imagini, 15
quam virga semel horrida,

non lenis precibus fata recludere,
nigro compulerit Mercurius gregi?
durum: sed levius fit patientia
quicquid corrigere est nefas. 20

XXV

Parcius iunctas quatiunt fenestras
iactibus crebris iuvenes proterui
nec tibi somnos adimunt amatque
ianua limen,

quae prius multum facilis movebat 5
кардин.Audis minus et minus iam:
‘Me tuo longas perevnte noctes,
Lydia, dormis?’

Invicem moechos anus arrogantis
flebis in solo levis angiportu 10
Thracio bacchante magis sub
interlunia vento,

cum tibi flagrans amor et libido,
quae solet matres furiare equorum,
saeviet circa iecur ulcerosum 15
non sine questu,

laeta quod pubes hedera virenti
gaudeat pulla magis atque myrto,
aridas frondes hiemis sodali
dedicet Euro.20

XXVI

Musis amicus tristitiam et metus
tradam protervis in mare Creticum
portare ventis, quis sub Arcto
rex gelidae metuatur orae,

quid Tiridaten terreat, unice 5
securus. O quae fontibus integris
gaudes, apricos necte flores,
necte meo Lamiae coronam,

Piplea dulcis. Nil sine te mei
prosunt honores; hunc fidibus novis, 10
hunc Lesbio sacrare plectro
teque tuasque decet sorores.

XXVII

Natis in usum laetitiae scyphis
pugnare Thracum est; tollite barbarum
morem verecundumque Bacchum
sanguineis prohibete rixis.

Vino et lucernis Medus acinaces 5
immane Quantum Dispat; impium
ленит clamorem, sodales,
et cubito remanete presso.

Voltis severi me quoque sumere
partem Falerni? Dicat Opuntiae 10
frater Megyllae quo beatus
volnere, qua pereat sagitta.

Cessat voluntas? Non alia bibam
mercede. Quae te cumque domat Venus
non erubescendis adurit
ignibus ingenuoque semper 15

amore peccas. Quicquid habes, возраст,
depone tutis auribus. А! скупец,
квант лабрабас харибди,
digne puer meliore flamma. 20

Quae saga, quis te resolre Thessalis
magus venenis, quis poterit deus?
vix inligatum te triformi
Pegasus Expediet Chimaera.

XXVIII

Te maris et terrae numeroque carentis harenae
mensorem cohibent, Archyta,
pulveris exigui prope latum parva Matinum
munera nec quicquam tibi prodest
Aerias temptasse domos animoque rotundum 5
percurrisse polum moritum.
Occidit et Pelopis genitor, conviva deorum,
Tithonusque remotus в аурах
et Iovis arcanis Minos admissus habentque
Tartara Panthoiden iterum Orco 10
demissum, quamvis clipeo Troiana refixo
temra morosus de 2021,
temra moros de 2020, 2021 non sordidus auctor
naturae verique.Sed omnis una manet nox 15
et calcanda semel via leti.
Dant alios Furiae toruo spectula Marti,
exitio est avidum mare nautis;
mixta senum ac iuvenum densentur funera, nullum
saeva caput Proserpina fugit. 20
Me quoque devexi Rapidus приходит Orionis
Illyricis Notus obruit undis.
At tu, nauta, vagae ne parce malignus harenae
ossibus et capiti inhumato
speсulam dare: sic, quodcumque minabitur Eurus 25
fluctibus Hesperiis, Venusinae
plectantantur silvae te sospite,
plectantantur silvae te sospite,
plectantantur silvae te sospite,
sacri custode Tarenti.
Neglegis inmeritis nocituram
postmodo te natis fraudem committere? Fors et 30
debita iura vicesque superbae
te maneant ipsum: precibus non linquar inultis
teque piacula nulla резольвент.
Quamquam festinas, non est mora longa; licebit 35
iniecto ter pulvere curras.

XXIX

Icci, beatis nunc Arabum invides
gazis et acrem militiam paras
non ante devictis Sabaeae
regibus horribilique Medo

nectis catenas? Quae tibi virginum 5
sponso necato barbara serviet?
puer quis ex aula capillis
ad cyathum statuetur unctis,

doctus sagittas tendere Sericas
arcu paterno? Quis neget arduis 10
pronos relabi posse rivos
montibus et Tiberim reverti,

cum tu coemptos undique nobilis
libros Panaeti Socraticam et domum
mutare loricis Hiberis,
pollicitus meliora, tenis? 15

ХХХ

O Venus regina Cnidi Paphique,
sperne dilectam Cypron et occantis
ture te multo Glycerae decoram
, переносится в aedem.

Fervidus tecum puer et solutis 5
Gratiae zonis properentque Nymphae
et parum comis sine te Iuventas
Mercuriusque.

XXXI

Quid dedicatum poscit Apollinem
vates? Quid orat, de patera novum
fundens liquorem? Non opimae
Sardiniae segetes feraces,

non aestuosae grata Calabriae 5
armenta, non aurum aut ebur Indicum,
non rura, quae Liris quieta
mordet aqua taciturnus amnis.

Premant Calena falce quibus dedit
Fortuna vitem, dives et aureis 10
mercator exsiccet culillis
vina Syra reparata merce,

dis carus ipsis, quippe ter et quater
anno revisens aequor Atlanticum
inpune: me pascust olivae,
me cichorea levesque malvae. 15

Frui paratis et valido mihi,
Latoe, dones, at, precor, Integra
cum mente, nec turpem senectam
degere nec cithara carentem.20

XXXII

Poscimur. Si quid vacui sub umbra
lusimus tecum, quod et hunc in annum
vivat et pluris, age, dic Latinum,
барбит, кармен,

Lesbio primum modulate civi, 5
qui, ferox bello, tamen inter arma,
sive iactatam Religarat udo
litore navem,

Liberum et Musas Veneremque et illi
semper haerentem puerum canebat 10
et Lycum nigris oculis nigroque
crine decorum.

O Decus Phoebi et dapibus supremi
grata testudo Iovis, o Laborum
dulce lenimen, mihi cumque salve 15
rite vocanti.

XXXIII

Albi, ne doleas plus nimio memor
inmitis Glycerae neu miserabilis
descantes elegos, cur tibi iunior
laesa praeniteat fide.

Insignem tenui fronte Lycorida 5
Cyri torret amor, Cyrus in asperam
declinat Pholoen: sed prius Apulis
iungentur capreae lupis

quam turpi Pholoe peccet Adultero.
Sic visum Veneri, cui placet imparis 10
formas atque animos sub iuga aenea
saevo mittere cum ioco.

Ipsum melior cum peteret Venus,
grata detinuit конкурент Myrtale
libertina, fretis acrior Hadriae 15
curuantis Calabros sinus.

XXXIV

Parcus deorum cultor et infrequens,
insanientis dum sapientiae
consultus erro, nunc retrorsum
vela dare atque iterare cursus

cogor relictos: namque Diespiter 5
igni corusco nubila diverns
plerumque, per purum tonantis
egit equos volucremque currum,

quo bruta tellus et vaga flumina,
de Styx et invisi horrida Taenari 10
sedes Atlanteusque finis
concutitur.Valet ima summis

mutare et insignem attuat deus,
obscura promens; hinc apicem rapax
Fortuna cum stridore acuto
sustulit, hic posuisse gaudet. 15

XXXV

O diva, gratum quae regis Antium,
praesens vel imo tollere de gradient
mortale corpus vel superbos
vertere funeribus triumphos,

te pauper ambit sollicita prev 5
ruris Colonus, te dominam aequoris
quicumque Bythyna lacessit
Carpathium pelagus carina.

Te Dacus asper, te profugi Scythae,
urbesque gentesque et Latium ferox 10
regumque matres barbarorum et
purpurei metuunt tyranni,

iniurioso ne pede proruas
stantem columnam, neu populus frequens
ad arma cessantis, ad arma
concitet imperiumque frangat. 15

Te semper anteit serva Necessitas,
clavos trabalis et cuneos manu
gestans aena nec severus
uncus abest liquidumque plumbum; 20

te Spes et albo rara Fides colit
velata panno nec comitem abnegat,
utcumque mutata potentis
veste domos inimica linquis;

at volgus infidum et meretrix retro 25
periura cedit, diffugiunt cadis
cum faece siccatis amici,
ferre iugum pariter dolosi.

Обслуживает iturum Caesarem в ultimos
orbis Britannos et iuvenum recns 30
examen Eois timendum
partibus Oceanoque rubro.

Heu heu, cicatricum et sceleris pudet
fratrumque. Quid nos dura refugimus
aetas, quid intactum nefasti
liquimus? Unde manum iuventus 35

мету деорум континуит? Quibus
pepercit aris? O utinam nova
incude diffingas retusum в
Massagetas Arabasque ferrum! 40

XXXVI

Et ture et fidibus iuvat
placare et vituli sanguini debito
custodes Numidae deos,
qui nunc Hesperia sospes ab ultima
caris multa sodalibus, 5
nulli plura tamen dividit oscula
quamge deluxe alio de lamia
quamge deluxe alio de
тоги.
Cressa ne careat pulchra dies nota 10
neu promptae modus amphorae
neumorem in Salium sit Requies pedum
neu multi Damalis meri
Bassum Threicia vincat amystide
neu desint epulis rosae 15
neu breveax.
Omnes in Damalin putres
deponent oculos nec Damalis nouo
divelletur adjultero
lascivis hederis ambitiosior. 20

XXXVII

Nunc est bibendum, nunc pede libero
pulsanda tellus, nunc Saliaribus
ornare pulvinar deorum
tempus erat dapibus, sodales.

Antehac nefas depromere Caecubum 5
cellis avitis, dum Capitolio
regina dementis ruinas
funus et imperio parabat

contaminato cum grege turpium
morbo virorum, quidlibet imptens 10
sperare fortunaque dulci
ebria. Sed minuit furorem

vix una sospes navis ab ignibus,
mentemque lymphatam Mareotico
redegit in veros timores 15
Caesar, ab Italia volantem

remis adurgens, accipiter velut
mollis columbas aut leporem citus
venator in campis nivalis
Haemoniae, daret ut catenis 20

роковой монстр.Quae generosius
perire quaerens nec muliebriter
expavit ensem nec latentis
classe cita reparavit oras,

ausa et iacentem visere regiam 25
voltu sereno, fortis et asperas
tractare serpentes, ut atrum
corpore conbiberet venenum,

deliberata morte ferocior:
saevis Liburnis scilicet invidens 30
privata deduci superbo,
non humilis mulier, triumpho.

XXXVIII

Persicos odi, пуэр, аппарат,
displicent nexae philyra coronae,
mitte sectari, rosa quo locorum
sera moretur.

Simplici myrto nihil adlabores 5
sedulus, curo: neque te ministrum
dedecet myrtus neque me sub arta
vite bibentem.

Гораций: Оде III

Гораций: Оды III

Q. HORATI FLACCI CARMINVM LIBER TERTIVS

I

Odi profanum volgus et arceo.
Favete linguis: carmina non prius
audita Musarum sacerdos
virginibus puerisque canto.

Regum timendorum in proprios greges, 5
reges in ipsos imperium est Iovis,
clari Giganteo triumpho,
cuncta supercilio moventis.

Est ut viro vir latius ordinet
arbusta sulcis, hic generosior 10
спуститься в кампум петитор,
moribus hic meliorque fama

Contendat, illi turba clientium
sit maior: aequa lege Necessitas
sortitur insignis et imos,
omne capax movet urna nomen. 15

Destrictus ensis cui super impia
cervice pendet, non Siculae dapes
dulcem developmentratum saporem,
non avium citharaequecantus 20

Сокращенный сомнум: somnus agrestium
lenis virorum non humilis domos
fastidit umbrosamque ripam,
non Zephyris agitata tempe.

Desiderantem quod satis est neque 25
tumultuosum sollicitat mare,
nec saevus Arcturi cadentis
impetus aut orientis Haedi,

non verberatae grandine wineae
fundusque mendax, arbore nunc aquas 30
culpante, nunc torrentia agros
sidera, nunc hiemes iniquas.

Contracta pisces aequora sentiunt
iactis in altum molibus: huc frequens
caementa demittit redemptor
cum famulis dominusque terrae 35

fastidiosus: sed Timor et Minae
scandunt eodem quo dominus, neque
decedit aerata triremi et
post equitem sedet atra Cura.40

Quod si dolentem nec Phrygius lapis
nec purpurarum sidere clior
delenit usus nec Falerna
uitis Achaemeniumque costum,

cur invidendis postibus et novo 45
sublime ritu moliar atrium?
Cur valle permutem Sabina
divitias operosiores?

II

Ангустам амис пауперием пати
robustus acri militia puer
condiscat et Parthos ferocis
vexet eques metuendus hasta

vitamque sub divo et trepidis agat 5
in rebus.Illum ex moenibus hosticis
matrona bellantis tyranni
prospiciens et adulta virgo

suspiret, eheu, ne rudis agminum
sponus lacessat regius asperum 10
такту леонем, quem cruenta
per medias rapit ira caedes.

Dulce et decorum est pro patria mori:
mors et fugacem persequitur virum
nec parcit inbellis iuventae
poplitibus timidove tergo. 15

Virtus, repulsae nescia sordidae,
intaminatis fulget honoribus
nec sumit aut ponit securis
arbitrio popularis aurae.20

Virtus, recludens inmeritis mori
caelum, negata temptat iter via
coetusque volgaris et udam
spernit humum fugiente pinna.

Est et fideli tuta Silentio 25
merces: vetabo, qui Cereris sacrum
volgarit arcanae, sub isdem
sit trabibus fragilemque mecum

сольват фазелон; saepe Diespiter
neglectus incesto addidit integrum, 30
raro antecedentem scelestum
deservit pede Poena claudo.

III

Iustum et tenacem propositi virum
non civium ardor prava iubentium,
non voltus Instantis tyranni
mente quatit solida neque Auster,

dux inquieti turbidus Hadriae, 5
nec fulminantis magna manus Iovis:
si фрактус inlabatur orbis,
inpavidum ferient ruinae.

Hac arte Pollux et vagus Hercules
enisus arces attigit igneas, 10
quos inter Augustus recumbens
purpureo bibet ore nectar;

hac te merentem, Bacche pater, tuae
vexere tigres indocili iugum
collo trahentes; hac Quirinus
Martis equis Acheronta fugit, 15

gratum elocuta consiliantibus
Ionone divis: ‘Ilion, Ilion
fatalis incestusque iudex
et mulier peregrina vertit 20

in pulverem, ex quo destituit deos
mercede pacta Laomedon, mihi
castaeque damnatum Mineruae
cum populo et duce fraudulento.

Iam nec Lacaenae splendet vulterae 25
famosus hospes nec Priami domus
periura pugnaces Achivos
Hectoreis opibus refringit

nostrisque ductum seditionibus
bellum resedit. Protinus et gravis 30
irae et invisum nepotem,
Troica quem peperit sacerdos,

Марти Редонабо; Illum ego lucidas
inire sedes, discere nectaris
sucos et adscribi quietis
ordinibus patiar deorum.35 год

Dum longus inter saeviat Ilion
Romamque pontus, qualibet exules
in parte regnato beati;
dum Priami Paridisque busto 40

insultet armentum et catulos ferae
celae inultae, stet Capitolium
fulgens triumphatisque posit
Roma ferox dare iura Medis.

Horrenda late nomen in ultimas 45
extendat oras, qua medius liquor
secernit Europen ab Afro,
qua tumidus rigat arva Nilus;

aurum inrepertum et sic melius situm,
cum terra celat, spernere fortior 50
quam cogere humanos in usus
omne sacrum rapiente dextra,

quicumque mundo terminus obstitit,
hunc tanget armis, visere gestiens,
qua parte debacchentur ignes,
qua nebulae pluviique rores.55

Sed bellicosis fata Quiritibus
hac lege dico, ne nimium pii
rebusque fidentes avitae
tecta velint reparare Troiae. 60

Troiae renascens alite lugubri
fortuna tristi clade iterabitur,
ducente victrices catervas
coniuge me Iovis et sorore.

Ter si resurgat murus aeneus 65
auctore Phoebo, ter pereat meis
excisus Argivis, ter uxor
capta virum puerosque ploret.’

Non hoc iocosae communiet lyrae;
quo, Musa, tenis? Desine pervicax 70
referre sermones deorum et
magna modis tenuare parvis.

IV

Descende caelo et dic age tibia
regina longum Calliope melos,
seu voce nunc mavis acuta
seu fidibus citharave Phoebi.

Аудит? An me ludit amabilis 5
insania? Audire et videor pios
errare per lucos, amoenae
quos et aquae subeunt et aurae.

Me fabulosae Volture in Apulo
nutricis extra limina Pulliae 10
ludo fatigatumque somno
fronde nova puerum palumbes

texere, mirum quod foret omnibus
quicumque celsae nidum Aceruntiae
saltusque Bantinos et aruum
pingue tenent humilis Forenti, 15

ut tuto ab atris corpore viperis
dormirem et ursis, ut premerer sacra
lauroque conlataque myrto,
non sine dis animosus infans.20

Vester, Camenae, vester in arduos
tollor Sabinos, seu mihi frigidum
Praeneste seu Tibur supinum
seu liquidae placuere Baiae;

vestris amicum fontibus et choris 25
non me Philippis versa acies retro,
devota non extinxit arbor
nec Sicula Palinurus unda.

Utcumque mecum vos eritis, libens
insanientem navita Bosphorum
temptabo et urentis harenas 30
litoris Assyrii viator,

Visam Britannos Hospitibus feros
et laetum equino sanguine Concanum,
visam pharetratos Gelonos 35
et Scythicum inviolatus amnem.

Vos Caesarem altum, militia simul
fessas cohortes abdidit oppidis,
finire quaerentem labores
Pierio recreatis antro; 40

vos lene consilium et datis et dato
gaudetis, almae. Scimus ut impios
Titanas inmanemque turbam
fulmine sustulerit caduco,

qui terram inertem, qui mare temperat 45
ventosum et urbes regnaque tristia
divosque mortalisque turmas
imperio regit une aequo.

Magnum illa terrorem intulerat Iovi
fidens iuventus horrida bracchiis 50
fratresque tendentes opaco
Pelion imposuisse Olympo.

Sed quid Typhoeus et validus Mimas
aut quid minaci Porphyrion statu,
quid Rhoetus evolsisque truncis 55
Enceladus iaculator audax

Contra sonantem Palladis aegida
possent ruentes? Hinc avidus stetit
Volcanus, hinc matrona Iuno et
nunquam umeris positurus arcum, 60

qui rore puro Castaliae lavit
crinis solutos, qui Lyciae tenet
dumeta natalemque silvam,
Delius et Patareus Apollo.

Vis consili expers mol ruit sua; 65
vim temperatam di quoque provhunt
in maius; Idem odere vires
omne nefas animo moventis.

Testis mearum centimanus gigas
sententiarum, notus et integratione 70
temptator Orion Dianae,
virginea domitus sagitta.

Iniecta monstris Terra dolet suis
maeretque partus fulmine luridum
missos ad Orcum; nec peredit 75
impositam celer ignis Aetnen,

incontinentis nec Tityi iecur
reliquit ales, nequitiae additus
custos; amatorem trecentae
Pirithoum cohibent catenae.80

В

Caelo tonantem credidimus Iovem
regnare: praesens divus habebitur
Augustus adiectis Britannis
imperio gravibusque Persis.

Milesne Crassi coniuge barbara 5
turpis maritus vixit et hostium,
pro curia inuersique mores!
consenuit socerorum in armis

sub rege Medo Marsus et Apulus
anciliorum et nominis et togae 10
Oblitus aeternaeque Vestae,
incolumi Iove et urbe Roma?

Hoc caverat mens provida Reguli
dissentientis condicionibus
foedis et exemplo trahenti 15
perniciem veniens in aevum,

si non periret inmiserabilis
captius pubes: ‘Signa ego Punicis
adfixa delubris et arma
militibus sine caede’ dixit 20

‘дерепта види; види его civium
retorta tergo bracchia libero
portasque non clausas et arva
Marte coli populata nostro.

Auro repensus scilicet acrior 25
миля редибит. Flagitio additis
damnum. Neque amissos colores
lana refert medicata fuco,

nec vera virtus, cum semel excidit,
curat reponi Deterioribus. 30
Si pugnat extricata densis
cerva plagis, erit ille fortis,

qui perfidis se credidit hostibus,
et Marte Poenos proteret altero,
qui lora restrictis lacertis 35
sensit iners timuitque mortem.

Hic, unde vitam sumeret inscius,
pacem duello miscuit. О пудор!
o magna Carthago, probrosis
altior Italiae ruinis! 40

Fertur pudicae coniugis osculum
parvosque natos ut capitis minor
ab se remoisse et virilem
toruus humi posuisse voltum,

donec labantis consilio patres 45
firmaret auctor nunquam псевдоним dato
interque maerentis amicos
egregius properaret exul.

Atqui sciebat quae sibi barbarus
toror pararet; non aliter tamen 50
dimovit obstantis propinquos
et populum reditus morantem

quam si clientum longagotia
diiudicata lite relinqueret,
tendens Venafranos in agros 55
aut Lacedaemonium Tarentum.

VI

Delicta maiorum inmeritus lues,
Romane, donec templa refeceris
aedisque labentis deorum et
foeda nigro simulacra fumo.

Dis te minorem quod geris, imperas: 5
hinc omne Principium, huc refer exitum.
Di multa neglecti dederunt
Hesperiae mala luctuosae.

Iam bis Monaeses et Pacori manus
non auspicatos contudit impetus 10
nostros et adiecisse praedam
torquibus exiguis renidet.

Paene Occupatam seditionibus
delevit urbem Dacus et Aethiops,
hic classe formidatus, ille 15
missilibus melior sagittis.

Fecunda culpae saecula nuptias
primum inquinavere et genus et domos:
hoc fonte diverata clades
in patriam populumque fluxit. 20

Motus doceri gaudet Ionicos
matura virgo et fingitur artibus,
iam nunc et incestos amores
de tenero meditatur ungui.

Mox iuniores quaerit vulteros 25
inter mariti vina, neque eligit
cui donet inpermissa raptim
gaudia luminibus remotis,

sed iussa coram non sine Sovio
urgit marito, seu voat institor 30
seu navis Hispanae magister,
dedecorum pretiosus emptor.

Non his iuventus orta parentibus
инфицированный aequor sanguine Punico
Pyrrhumque et ingentem cecidit 35
Antiochum Hannibalemque dirum;

sed rusticorum mascula militum
proles, Sabellis docta ligonibus
versare glaebas et Severae
matris ad Arbitrium recisos 40

portare fustis, sol ubi montium
mutaret umbras et iuga demeret
bobus fatigatis, amicum
tempus agens abeunte curru.

Damnosa quid non inminuit умирает? 45
aetas parentum, peior avis, tulit
nos nequiores, mox daturos
progeniem vitiosiorem.

VII

Quid fles, Asterie, quem tibi Candidi
primo restituent vere Favonii
Thyna merce beatum,
constantis iuvenem fide

Гиген? Ille Notis actus ad Oricum 5
post insana Caprae sidera frigidas
noctes non sine multis
insomnis lacrimis agit.

Atqui sollicitae nuntius Hospitae,
suspirare Chloen et miseram tuis 10
dicens ignibus uri,
temptat mille vafer modis.

Ut Proetum mulier perfida credulum
falsis inpulerit criminibus nimis
casto Bellerophontae 15
maturare necem, refert;

narrat paene datum Pelea Tartaro,
Magnessam Hippolyten dum fugit abstinens,
et peccare docentis
fallax statistics monet.20

Frustra: nam scopulis surdior Icari
voice audit adhuc integer. At tibi
ne vicinus Enipeus
plus iusto placeat пещера;

quamvis non alius flectere equum sciens 25
aeque conspicitur gramine Martio,
nec quisquam citus aeque
Tusco denatat alveo,

prima nocte domum claude neque в переходных отверстиях
sub cantu querulae despice tibiae 30
et te saepe vocanti
duram difficilis mane.

VIII

Martis caelebs quid agam Kalendis,
quid velint flores et acerra turis
plena miraris positusque carb in
caesitud vivo,

docte sermones utriusque linguae. 5
Voveram dulcis epulas et album
Libero caprum prope funeratus
arboris ictu.

Hic dies anno redeunte festus
corticem adstrictum pice dimovebit 10
amphorae fumum bibere institutae
consle Tullo.

Sume, Maecenas, cyathos amici
sospitis centum et vigilis lucernas
perfer in lucem; procul omnis esto 15
clamor et ira.

Mitte civilis super urbe curas.
Occidit Daci Cotisonis agmen,
Medus infestus sibi luctuosis
dissidet armis, 20

servit Hispanae vetus hostis orae
Cantaber sera domitus catena,
iam Scythae laxo meditantur arcu
cedere campis.

Neglegens ne qua populus laboret, 25
parce privatus nimium cavere et
dona praesentis cape laetus horae,
linque Severa.

IX

‘Donec gratus eram tibi
nec quisquam potior bracchia Candidae
cervici iuvenis dabat,
Persarum vigui rege beatior.’
‘Donec non alia magis 5
arsisti neque erat Lydia post Chloen,
multi Lydia nominis,
Romana vigui Clarior Ilia.’
‘Me nunc Thressa Chloe regit,
dulcis docta modos et citharae sciens, 10
pro qua non metuam mori,
si parcent animae fata superstiti.’
‘ Me torret face mutua
Thurini Calais filius Ornyti,
pro quo bis Patiar mori, 15
si parcent puero fata superstiti. ‘
‘Quid si prisca redit Venus
diductosque iugo cogit aeneo,
si flava excutitur Chloe
reiectaeque patet ianua Lydiae?’ 20
‘Quamquam sidere pulchrior
ille est, tu levior cortice et inprobo
iracundior Hadria,
tecum vivere amem, tecum obeam lubens.’

X

Extremum Tanain si biberes, Lyce,
saevo nupta viro, me tamen asperas
porrectum ante foris obicere incolis
plorares Aquilonibus.

Audis de strepitu ianua, quo nemus 5
inter pulchra satum tecta remugiat
ventis, et positas ut glaciet niues
puro numine Iuppiter?

Ingratam Veneri pone superbiam,
ne currente retro funis eat rota: 10
non te Penelopen difficilem procis
Tyrrhenus genuit parens.

O quamvis neque te munera nec preces
nec tinctus viola pallor amantium
nec vir Pieria paelice saucius 15
curuat, supplicibus tuis

parcas, nec rigida mollior aesculo
nec Mauris animum mitior anguibus:
non hoc semper erit liminis aut aquae
caelestis Patiens latus.20

XI

Mercuri, — nam te docilis magistro
movit Amphion lapides canendo, —
tuque testudoresonare septem
callida nervis,

nec loquax olim neque grata, nunc et 5
divitum mensis et amica templis,
dic modos, Lyde quibus obstinatas
Applicet auris,

quae velut latis equa trima campis
ludit exultim metuitque tangi, 10
nuptiarum expers et adhuc protervo
cruda marito.

Tu potes tigris comitesque silvas
ducere et rivos celeres morari;
cessit inmanis tibi blandienti 15
ianitor aulae

Cerberus, quamvis furiale centum
muniant angues caput eius atque
spiritus taeter saniesque manet
ore trilingui. 20

Quin et Ixion Tityosque voltu
risit invito, stetit urna paulum
sicca, dum grato Danai puellas
carmine mulces.

Audiat Lyde scelus atque notas 25
virginum poenas et inane lymphae
dolium fundo pereuntis imo
seraque fata,

quae manent culpas etiam sub Orco.
Impiae (nam quid potuere maius?) 30
impiae Sponsos potuere duro
perdere ferro.

Una de multis face nuptiali
digna periurum fuit in parentem
splendide mendax et in omne virgo 35
nobilis aevom,

‘Surge’, quae dixit iuveni marito,
‘всплеск, ne longus tibi somnus, unde
non times, detur; socerum et scelestas
falle sorores, 40 лет

quae velut nactae vitulos leaenae
singulos eheu lacerant.Ego illis
mollior nec te feriam neque intra
claustra tenebo.

Me pater saevis oneret catenis, 45
quod viro clemens misero peperci,
me vel extremos Numidarum in agros
classe relget.

I, pedes de te rapiunt et aurae,
dum favet Nox et Venus, i secundo 50
omine et nostri memorem sepulcro
scalpe querellam.

XII

Miserarum est neque amori dare ludum neque dulci
mala vino lavere aut exanimari
metuentis patruae verbera linguae.

Tibi qualum Cythereae puer ales, tibi telas
operosaeque Mineruae studium aufert, 5
Neobule, Liparaei nitor Hebri,

simul unctos Tiberinis umeros lavit in undis,
eques ipso melior Bellerophonte,
neque pugno neque segni pede victus;

catus idem per apertum fugientis agitato 10
grege cervos iaculari et celer arto
latitantem fruticeto excipere aprum.

XIII

O fons Bandusiae splendidior vitro,
dulci digne mero non sine floribus,
cras donaberis haedo,
cui frons turgida cornibus

primis et venerem et proelia destinat.5
Frustra: nam gelidos inficiet tibi
rubro sanguine rivos
lascivi suboles gregis.

Te flagrantis atrox hora Caniculae
nescit tangere, tu frigus amabile 10
fessis vomere tauris
praebes et pecori vago.

Fies nobilium tu quoque fontium
me dicente cavis impositam ilicem
saxis, unde loquaces 15
lymphae desiliunt tuae.

XIV

Herculis ritu modo dictus, o plebs,
morte venalem petiisse laurum,
Caesar Hispana repetit penatis
victor ab ora.

Unico gaudens mulier marito 5
prodeat iustis operata sacris
et soror clari ducis et decorae
supplice vitta

virginum matres iuvenumque nuper
sospitum. Vos, o pueri et puellae ac 10
iam virum Expertae, самец nominatis
parcite verbis.

Hic dies vere mihi festus atras
eximet curas; ego nec tumultum
nec mori per vim metuam tenente 15
Caesare terras.

I, pete unguentum, puer, et coronas
et cadum Marsi memorem duelli,
Spartacum si qua potuit vagantem
fallere testa. 20

Dic et argutae properet Neaerae
murreum nodo cohibere crinem;
si per invisum mora ianitorem
fiet, abito.

Lenit albescens animos capillus 25
litium et rixae cupidos protervae;
non ego hoc ferrem calidus iuventa
потребление Planco.

XV

Uxor pauperis Ibyci,
tandem nequitiae fige modum tuae
famosisque Laboribus;
maturo propior desine funeri
inter ludere virgines 5
et stellis nebulam spargere Candidis.
Non, si quid Pholoen satis,
et te, Chlori, decet. Filia rectius
expugnat iuvenum domos,
pulso Thyias uti concita tympano. 10
Illam cogit amor Nothi
lasciva similem ludere capreae:
te lanae prope nobilem
тонны Luceriam, non citharae приличный
nec flos purpureus rosae 15
nec poti vetulam faece tenus cadi.

XVI

Inclusam Danaen turris aenea
robustaeque fores et vigilum canum
tristes excubiae munierant satis
nocturnis ab vulteris,

si non Acrisium, virginis abditae 5
custodem pavidum, Iuppiter et Venus
risissent: fore enim tutum iter et patens
converso in pretium deo.

Aurum per medios ire satellites
et perrumpere amat saxa Potentius 10
ictu fulmineo; concidit auguris
Argivi domus ob lucrum

demersa exitio; diffidit urbium
portas vir Macedo et subruit aemulos
reges muneribus; munera navium 15
saevos inlaqueant duces.

Crescentem sequitur cura pecuniam
maiorumque fames. Iure perhorrui
late conspicuum tollere verticem,
Maecenas, equitum decus.20

Quanto quisque sibi plura negaverit,
ab dis plura feret; nil cupientium
nudus castra peto et transfuga divitum
partis linquere gestio,

contemptae dominus splendidior rei, 25
quam si quicquid arat inpiger Apulus
occultare meis dicerer horreis,
magnas inter opes inops.

Purae rivus aquae silvaque iugerum
paucorum et segetis certa fides meae 30
fulgentem imperio Ferris Africae
fallit sorte beatior.

Quamquam nec Calabrae mella ferunt apes
nec Laestrygonia Bacchus in amphora
languescit mihi nec pinguia Gallicis 35
crescunt vellera pascuis,

inportuna tamen pauperies abest,
nec, si plura velim, tu dare deneges.
Contracto melius parva купидин
vectigalia porrigam 40

quam si Mygdoniis regnum Alyattei
campis continuem. Multa petentibus
desunt multa; Bene est cui deus obtulit
parca quod satis est manu.

XVII

Aeli vetusto nobilis ab Lamo —
quando et priores hinc Lamias ferunt
denominatos et nepotum
per memores genus omne fastos,

auctore ab illo ducis originem, 5
qui Formiarum moenia dicitur
princeps et innantem Maricae
litoribus tenuisse Lirim,

поздний тиран, — crash foliis nemus
multis et alga litus inutili 10
demissa tempestas ab Euro
sternet, aquae nisi fallit augur

annosa cornix.Dum potes, aridum
conpone lignum; cras Genium mero
curabis et porco bimenstri 15
cum famulis operum solutis.

XVIII

Faune, Nympharum fugientum amator,
per meos finis et aprica rura
lenis incedas abeasque parvis
aequus alumnis,

si tener pleno cadit haedus anno 5
larga nec desunt Veneris sodali
vina craterae, vetus ara multo
fumat odore.

Ludit herboso pecus omne campo,
cum tibi Nonae redeunt Decembres, 10
festus in pratis vacat otioso
cum bove pagus;

inter audacis lupus errat agnos,
spargit agrestis tibi silva frondes,
gaudet invisam pepulisse fossor 15
ter pede terram.

XIX

Quantum distet ab Inacho
Codrus, pro patria non timidus mori,
narras, et род Aeaci,
et pugnata sacro bella sub Ilio.
Quo Chium pretio cadum 5
mercemur, quis aquam temperet ignibus,
quo praebente domum et quota
Paelignis caream frigoribus, taces.
Da lunae propere novae,
da noctis mediae, da, puer, auguris 10
Murenae. Tribus aut novem
miscentur cyathis pocula Commodis?
Qui Musas amat imparis,
ternoster cyathos attonitus petet
vates, tris prohibet supra 15
rixarum metuens tangere Gratia
nudis iuncat sororibus.
Insanire iuvat. . . Cur Berecyntiae
cessant flamina tibiae?
Cur pendet tacita fistula cum lyra? 20
Parcentis ego dexteras
odi: sparge rosas; audiat invidus
dementem strepitum Lycus,
et vicina seni non habilis Lyco.
Spissa te nitidum coma, 25
puro te similem, Telephe, Vespero
tempestiva petit Rhode:
me lentus Glycerae torret amor meae.

XX

Non vides quanto moveas periclo,
Pyrrhe, Gaetulae catulos leaenae?
Dura post paulo fugies inaudax
proelia raptor,

cum per obstantis iuvenum catervas 5
ibit insignem Repetens Nearchum:
grande certamen tibi praeda cedat
maior, an illi.

Промежуточный, dum tu celeris sagittas
promis, haec dentes acuit timendos, 10
арбитр pugnae prosuisse nudo
sub pede palmam

fertur, et leni Recreare vento
sparsum odoratis umerum capillis,
qualis aut Nireus fuit aut aquosa 15
raptus ab Ida.

XXI

O nata mecum Consle Manlio,
seu tu querellas sive geris iocos
seu rixam et insanos amores
seu facilem, pia testa, somnum,

quocumque lectum nomine Massicum 5
servas, moveri digna bono die,
descende, Corvino iubente
promere langidiora vina.

Non ille, quamquam Socraticis madet
sermonibus, te negleget horridus: 10
narratur et prisci Catonis
saepe mero caluisse virtus.

Tu lene tormentum ingenio admoves
plerumque duro; tu sapientium
curas et arcanum iocoso 15
consilium retegis Lycaeo.

Tu spem reducis mentibus тревожный
viresque et addis cornua pauperi,
post te neque iratos trementi
regum apices neque militum arma.20

Te Liber et si laeta aderit Venus
segnesque nodum resolre Gratiae
vivaeque procucent lucernae,
dum rediens fugat astra Phoebus.

XXII

Montium custos nemorumque virgo,
quae labrantis utero puellas
ter vocata audis adimisque leto,
diva triformis,

inminens villae tua pinus esto, 5
quam per excos ego laetus annos
verris obliquom meditantis ictum
sanguine donem.

XXIII

Caelo supinas si tuleris manus
nascente luna, rustica Phidyle,
si ture placaris et horna
fruge Lares avidaque porca

nec pestilentem sentiet Africum 5
fecunda vitis nec sterilem seges
robiginem aut dulces alumni
pomifero grave tempus anno.

Nam quae nivali pascitur Algido
devota quercus inter et ilices 10
aut crescit Albanis in herbis
Victima, pontificum securis

cervice tinguet; te nihil attinet
temptare multa caede bidentium
parvos coronantem marino 15
rore deos fragilique myrto.

Inmunis aram si tetigit manus,
non sumptuosa blandior hostia
mollivit aversos Penatis
farre pio et saliente mica. 20

XXIV

Intactis opulentior
thesauris Arabum et divitis Indiae
caementis licet занимает
terrenum omne tuis et mare publicum:
si figit adamantinos 5
summis verticibus dira Necessitas
clavos, non animum metu cap,
expired non mortis la.
Campestres melius Scythae,
quorum plaustra vagas rite trahunt domos, 10
vivunt et rigigi Getae
inmetata quibus iugera liberas
fruges et Cererem ferunt
nec cultura placet longior annua soribus defunctum
labour recreatarius 15
Illic matre carentibus
privignis mulier temperat innocens
nec dotata regit virum
coniunx nec nitido fidit vultero; 20
dos est magna parentium
virtus et metuens alterius viri
certo foedere castitas,
et peccare nefas aut pretium est mori.
O quisquis volet impias 25
caedis et rabiem tollere civicam,
si quaeret Pater Urbium
subscribi statuis, indomitam audeat
refrenare licentiam,
clarus postgenitis; quatenus, heu nefas! 30
virtutem incolumem odimus,
sublatam ex oculis quaerimus invidi.
Quid tristes querimoniae
si non supplicio culpa reciditur,
quid leges sine moribus 35
vanae proficiunt, si neque fervidis
pars inclusa caloribus
mundi nec Boreae finitimum latus
mundi nec Boreae finitimum latus 21 Solo2021?
Magnum pauperies obprobrium iubet
quidvis et facere et pati
virtutisque viam deserit arduae.
Vel non in Capitolium 45
quo clamor occat et turba faventium
vel non in mareximum
gemmas et lapides, aurum et inutile,
summi materiem mali,
mittamus, scelerum si bene paenitet. 50
Eradenda cupidinis
pravi sunt elementa et tenerae nimis
mentes asperioribus
formandae studiis. Nescit equo rudis
haerere ingenuus puer 55
venarique timet, ludere doctior
seu Graeco iubeas trocho
seu malis vetita legibus alea,
cum periura patris fides
consortem socium fallat et Hospites pro 60 920 920 920 920 920Scilicet inprobae
crescunt divitiae, tamen
curtae nescio quid semper abest rei.

XXV

Quo me, Bacche, rapis tui
plenum? Quae nemora aut quos agor in specus
velox mente nova? Quibus
antris egregii Caesaris audiar
aeternum meditans decus 5
stellis herregii et consilio Iovis?
Dicam insigne, Recens, adhuc
indictum ore alio. Non secus in iugis
exsomnis stupet Euhias,
Hebrum prospiciens et niue candam 10
Thracen ac pede barbaro
lustratam Rhodopen, ut mihi devio
ripas et Vacuum nemus
mirari libet.O Naiadum potens
Baccharumque valentium 15
Proceras manibus vertere fraxinos,
nil parvum aut humili modo,
nil mortale loquar. Dulce periculum est,
o Lenaee, sequi deum
cingentem viridi tempora pampino. 20

XXVI

Vixi puellis nuper idoneus
et militavi non sine gloria;
nunc arma defunctumque bello
barbiton hic paries habebit,

laevom marinae qui Veneris latus 5
custodit.Hic, hic ponite lucida
funalia et vectis et arcus
oppositis foribus minacis.

O quae beatum diva tenes Cyprum et
Memphin carentem Sithonia niue 10
regina, sublimi flagello
tange Chloen semel arrogantem.

XXVII

Impios parrae recinentis omen
ducat et praegnans canis aut ab agro
rava decurrens lupa Lanuvino
fetaque volpes;

rumpat et serpens iter institutum, 5
si per obliquom similis sagittae
terruit mannos: ego cui timebo
providus auspex,

antequam stantis repetat paludes
imbrium divina avis inminentum, 10
oscinem coruum prev suscitabo
solis ab ortu.

Sis licet felix, ubicumque mavis,
et memor nostri, Galatea, vivas,
teque nec laeuus vetet ire picus 15
nec vaga cornix.

Sed vides quanto trepidet tumultu
pronus Orion? Ego quid sit ater
Hadriae novi sinus et quid albus
peccet Iapyx. 20

Hostium uxores puerique caecos
sentiant motus orientis Austri et
aequoris nigri fremitum et trementis
verbere ripas.

Sic et Europe niueum doloso 25
credidit tauro latus et scatentem
beluis pontum mediasque fraudes
palluit audax.

Nuper in pratis studiosa florum et
debitae Nymphis opifex coronae 30
nocte sublustri nihil astra praeter
vidit et undas.

Quae simul centum tetigit Potentem
oppidis Creten: ‘Pater, o relictum
filiae nomen pietasque’ dixit 35
‘victa furore!

Unde quo veni? Levis una mors est
virginum culpae.Vigilansne ploro
turpe commissum an vitiis carentem
ludit imago 40

vana quae porta fugiens eburna
somnium ducit? Meliusne fluitus
ire per longos fuit an latestis
carpere flores?

Si quis infamen mihi nunc iuvencum 45
dedat iratae, lacerare ferro et
frangere enitar modo multum amati
cornua monstri.

Impudens Liqui Patrios Penates,
дерзкий Orcum moror. O deorum 50
si quis haec audis, utinam inter errem
nuda leones.

Antequam turpis macies dentis
занимает malas teneraeque sucus
defluat praedae, speciosa quaero 55
pascere tigris.

Vilis Europe, pater urget absens:
quid mori cessas? Potes hac ab orno
pendulum zona bene te secuta
laedere collum. 60

Sive te rupes et acuta leto
saxa delectant, age te procedurellae
crede veloci, nisi erile mavis
carpere pensum

regius sanguis dominaeque tradi 65
barbarae paelex.’Aderat querenti
perfidum ridens Venus et remisso
filius arcu.

Mox, ubi lusit satis: ‘Abstineto’
dixit ‘irarum calidaeque rixae, 70
cum tibi invisus laceranda reddet
cornua taurus.

Uxor invicti Iovis esse nescis.
Mitte singultus, bene ferre magnam
disce fortunam; tua sectus orbis 75
nomina ducet ‘.

XXVIII

Festo quid potius die
Neptuni faciam? Prome reconditum,
Lyde, strenua Caecubum
munitaeque adhibe vim sapientiae.
Inclinare meridiem 5
sentis ac, veluti stet volucris dies,
parcis deripere horreo
cessantem Bibuli consulis amphoram?
Nos cantabimus invicem
Neptunum et viridis Nereidum comas, 10
tu curua recines lyra
Latonam et celeris spicula Cynthiae;
summo carmine, quae Cnidon
fulgentisque tenet Cycladas et Paphum
iunctis visit oloribus;
dicetur merita Nox quoque nenia. 15

XXIX

Потомство Tyrrhena regum, tibi
non ante verso lene merum cado
cum flore, Maecenas, rosarum et
pressa tuis balanus capillis

iamdudum apud me est: eripe te morae 5i
nec semper udum Tibur et Aefulae
decliue contempleris arvom et
Telegoni iuga parricidae.

Fastidiosam desere copiam et
molm propinquam nubibus arduis, 10
omitte mirari beatae
fumum et opes strepitumque Romae.

Plerumque gratae divitibus vices
mundaeque parvo sub lare pauperum
cenae sine aulaeis et ostro 15
sollicitam explicuere frontem.

Iam clarus occultum Andromedae pater
ostendit ignem, iam Procyon furit
et stella vesani Leonis
sole dies referente siccos; 20

Iam Pastor Umbras Cum Grege Lagido
rivomque fessus quaerit et horridi
dumeta Siluani caretque
ripa vagis taciturna ventis.

Статус Tu civitatem quis deceat 25
curas et urbi sollicitus times
quid Seres et regnata Cyro
Bactra parent Tanaisque discors.

Prudens futuri temporis exitum
caliginosa nocte premit deus 30
ridetque, si mortalis ultra
fas trepidat. Quod adest memento

componere aequus; cetera fluminis
ritu feruntur, nunc medio aequore
cum pace delabentis Etruscum 35
в кобыле, nunc lapides adesos

stipisque raptas et pecus et domos
volentis una, non sine montium
clamore vicinaeque silvae,
cum fera diluvies quietos 40

инритат амнис.Ille potens sui
laetusque deget cui licet in diem
dixisse: ‘Vixi’: cras vel atra
nube polum Pater occato

велюровая подошва пуро; non tamen inritum, 45
quodcumque retro est, efficiet neque
diffinget infectumque reddet
quod fugiens semel hora vexit.

Fortuna saevo laeta negotio et
ludum insolentem ludere pertinax 50
transmutat incertos honores,
nunc mihi, nunc alii benigna.

Laudo manentem; si celeris quatit
pinnas, resigno quae dedit et mea
virtute me invvo probamque 55
pauperiem sine dote quaero.

Non est meum, si mugiat Africis
malus procllis, ad miseras preces
decurrere et votis pacisci,
ne Cypriae Tyriaeque merces 60

addant avaro divitias mari;
tunc me biremis praesidio scaphae
tutum per Aegaeos tumultus
aura feret geminusque Pollux.

ХХХ

Exegimondum aere perennius
regalique situ pyramidum altius,
quod non imber edax, non Aquilo inpotens
Possit diruere aut innumerabilis
annorum series et fuga temporum. 5
Non omnis moriar multaque pars mei
vitabit Libitinam; usque ego postera
crescam laude recns, dum Capitolium
scandet cum tacita virgine pontifex.
Dicar, qua violens obstrepit Aufidus 10
et qua pauper aquae Daunus agrestium
regnavit populorum, ex humili potens
princeps Aeolium carmen ad Italos
deduxisse modos.Sume superbiam
quaesitam meritis et mihi Delphica 15
lauro cinge volens, Melpomene, comam.

Джордж У. Чедвик | Консерватория Новой Англии

Американский композитор, педагог, дирижер и органист. Джордж Уайтфилд Чедвик родился 13 ноября 1854 года в городе Лоуэлл, штат Массачусетс, и провел свои детские годы в соседнем городе Лоуренс, штат Массачусетс. Его первое знакомство с музыкой произошло в форме уроков игры на органе у его старшего брата Фитца Генри. К 15 годам Чедвик уже был органистом.В течение короткого периода времени Чедвик работал клерком в страховом бизнесе своего отца, прежде чем поступить в Консерваторию Новой Англии в 1872 году. В то время как в NEC, Чедвик изучал игру на органе у Джорджа Уайтинга, фортепиано у Карло Петерсилеа и теории у Стивена А. Эмери. В этот период он также обучался игре на органе у Дадли Бака и Юджина Тайера. В 1876 году Чедвик принял должность преподавателя в Olivet College в Мичигане. За это время Чедвик представил доклад на учредительном собрании Национальной ассоциации учителей музыки, а также впервые проявил интерес к композиции.

Проработав инструктором и администратором в Olivet College, Чедвик отправился в Германию, где учился у Карла Райнеке и Саломона Ядассона в Королевской консерватории в Лейпциге, а затем у Йозефа Райнбергера в Hochschule fur Musik в Мюнхене. В период между Лейпцигом и Мюнхеном Чедвик путешествовал по Европе с группой художников, которые называли себя «Duveneck Boys». Эта группа была названа в честь ее лидера Фрэнка Дювенека, известного своими портретными работами в стиле Веласкеса.

Чедвик вернулся в Америку весной 1880 года и поселился в Бостоне, где начал преподавать в частном порядке. Среди его учеников были Горацио Паркер, Сидней Гомер и Артур Уайтинг. В это время произведения Чедвика часто исполнялись известными бостонскими ансамблями, включая Бостонский симфонический оркестр, Общество Генделя и Гайдна и Гарвардскую музыкальную ассоциацию. Чедвик также часто сочинял для местных хоровых организаций. С 1883 по 1893 год Чедвик также служил церковным органистом в Южной конгрегационалистской церкви в Бостоне, пастором которой был Эдвард Эверетт Хейл.Кроме того, с 1880 по 1899 год он дирижировал музыкальными фестивалями в Спрингфилде, штат Массачусетс, а с 1897 по 1901 годы — в Вустере, штат Массачусетс.

В 1892 году Чедвику было поручено сочинить оду для церемонии открытия Всемирной Колумбийской выставки. в Чикаго. Двумя годами позже третья симфония Чедвика была удостоена премии Национальной консерватории музыки, когда Дворжак руководил ею. В 1897 году Йельский университет присвоил ему почетную степень AM, и по этому поводу был исполнен его Ecce Jam Noctis для мужских голосов.В 1905 году Чедвик посетил Германию, где дирижировал несколькими собственными сочинениями на концерте Concordia в Лейпциге.

В дополнение к своему успеху в качестве композитора, Чедвик также продолжил свою педагогическую карьеру, вернувшись в Консерваторию Новой Англии, на этот раз в качестве преподавателя. Он начал преподавать там в 1882 году, а в 1897 году он стал директором консерватории и занимал эту должность до 1930 года. Чедвик был движущей силой, которая привела Консерваторию Новой Англии в ее нынешнее место на Хантингтон-авеню., где была возведена знаменитая концертная площадка Jordan Hall.

В качестве директора Чедвик преобразовал учебную программу NEC, смоделировав ее по образцу консерваторий Европы. Его нововведения включали оперную мастерскую, студенческий репертуарный оркестр и курсы оркестровки и гармонии, основанные на изучении реальной музыки, а не абстрактных принципов. Большая часть собственного обучения Чедвика была посвящена его продвинутым ученикам композиции, среди которых были Горацио Паркер, который стал другом на всю жизнь, Фредерик Конверс, Эдвард Берлингем Хилл, Дэниел Грегори Мейсон, Артур Фарвелл, Артур Шеперд и Уильям Грант Стилл.Учебник Чедвика «Гармония: курс обучения» (1897) стал стандартным учебником по теории музыки и выдержал пятьдесят изданий.

В течение последнего десятилетия его жизни композиторские способности Чедвика ухудшались, скорее всего, из-за периодов нездоровья. Тем не менее, он по-прежнему работал умелым администратором Консерватории и оставался активным в социальных кругах Бостона. Он умер 4 апреля 1931 года в своем доме на Мальборо-стрит в Бостоне. У него остались жена, которой было почти сорок три года, Ида Мэй (Брукс), двое их сыновей, Теодор и Ноэль, а также четверо внуков.

Чедвик считался одной из ведущих фигур Второй школы композиторов Новой Англии, наряду с Горацио Паркером, Эми Бич и Эдвардом МакДауэллом. Композиционная продукция Чедвика охватывает почти все жанры, включая оперу, камерную музыку, хоровые произведения, песни и, возможно, в первую очередь оркестровую музыку. В то время как композиции Чедвика отражают влияние немецких романтических традиций и учителей Чедвика Карла Рейнеке, Саломона Ядассона и Йозефа Райнбергера, его музыка также демонстрирует его близость к тематическим чертам, которые явно являются американскими.В честь Чедвика, который появился в газете « New York Times » после его смерти, музыкальный критик Олин Даунс написал: «Ни один другой американский композитор этого или любого предыдущего поколения не написал столь важной музыки в таком количестве различных форм, как Джордж Уайтфилд Чедвик … С ним завершилась целая эпоха американской музыки ».

Некоторые из основных работ Чедвика включают: Сценические произведения: Тихое жилище (1892), Табаско (1894), Джудит (1901), Everywoman (1911), Padrone (1915) и Жертва любви (1916); Оркестровые произведения: Симфонии I, II (1886), III (1894), Рип Ван Винкль , Талия , Мельпомена , Симфонические зарисовки , Симфоническая сюита , Афродита , Там О’Шантер ; Хоровые произведения: Ода Посвящения , Ода к открытию Всемирной выставки в Чикаго , Phoenix Expirans , Ноэль, Ecce jam noctis , Jubilate ; Камерная музыка: пять струнных квартетов, многочисленные дуэты, песни в сопровождении клавишных, произведения для органа.

Источники:

Бец, Марианна. «Джордж Уайтфилд Чедвик». Словарь американской музыки Grove , изд. Чарльза Хироши Гарретта. 2-е издание. Нью-Йорк: Oxford University Press, 2013.

Стивен Ледбеттер, «Джордж Уайтфилд Чедвик», Grove Music Online ed. L. Macy (доступ 4 февраля 2008 г.),

«In Memoriam Mr. Chadwick», Бюллетень консерватории Новой Англии (Том XIII, вып.4), май 1931 г.

«NEC Celebrates Chadwick», Концертная программа Консерватории Новой Англии (15 ноября 2004 г.), Архив Консерватории Новой Англии.

«Джордж Уайтфилд Чедвик», Википедия (по состоянию на 4 февраля 2008 г.),
.

Коллекция Чедвика состоит из тридцати девяти ящиков для документов, пяти передних ящиков для хранения, двух альбомов для вырезок и восемнадцати томов мемуаров / дневников. В делах документов содержится: профессиональная, личная и семейная переписка; вырезки из газет; программы; отчеты; речи / дань уважения и др. сборник.Ящики для хранения на передней панели содержат фотографии, дневники, настольные календари, дневники путешествий Иды Мэй Чедвик, бухгалтерские книги и другие личные артефакты.

Все музыкальные рукописи Чедвика каталогизированы индивидуально, и их можно найти в нашем онлайн-каталоге.

Эта коллекция включает материалы, созданные Джорджем Чедвиком, директором Консерватории Новой Англии с 1897-1930 гг., И принадлежащие ему. В то время как Консерватория располагала некоторыми материалами, полученными во время правления Чедвика, большая часть этой коллекции была подарена NEC миссис Дж.Теодор Чедвик II в 2001 году, после того, как он был обнаружен в кладовой в Кембридже, Массачусетс. Некоторые предметы, хранящиеся в серии семейной переписки, изначально не входили в коллекцию. К ним относятся семейные фотографии, копии газетных вырезок, медаль Чедвика и серебряная чаша. Эти материалы были переданы в архив консерватории в 2001 году Джейн Хайд, женой внука Чедвика, Джорджа, от имени потомков Чедвика. Программы для спектаклей «Падрон» 1995 и 1997 годов были подарком Марии Джейн Лойзу в 2014 году.

ДОСТУП

Доступ к документам Чедвика предоставлен архивариусом. Встречи должны быть запланированы заранее. К этой коллекции нет никаких ограничений.

АВТОРСКОЕ ПРАВО

Все авторские права на эту коллекцию принадлежат Консерватории Новой Англии. Разрешение на публикацию материалов из этого собрания дает директор библиотек. Данную коллекцию следует цитировать: NECA 1.2 George W.Документы Чедвика, Архив Консерватории Новой Англии, Бостон, Массачусетс.

{\ rtf1 \ mac \ deff36 \ deflang1033 {\ fonttbl {\ f0 \ froman \ fcharset77 \ fprq2 Tms Rmn;} {\ f1 \ fnil \ fcharset2 \ fprq2 Symbol;} {\ f2 \ fswiss \ fcharset77 \ fprq2 Helv ;} {\ f3 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Courier;} {\ f4 \ froman \ fcharset77 \ fprq2 Times New Roman {\ * \ falt Geneva};} {\ f5 \ fswiss \ fcharset77 \ fprq2 Arial;} {\ f6 \ froman \ fcharset77 \ fprq2 MS Serif;} {\ f7 \ fswiss \ fcharset77 \ fprq2 MS Sans Serif;} {\ f8 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Times;} {\ f9 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Helvetica;} {\ f10 \ fswiss \ fcharset77 \ fprq2 System;} {\ f11 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Courier New;} {\ f12 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 New York;} {\ f13 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Geneva;} {\ f14 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Avant Garde;} {\ f15 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Book Antiqua;} {\ f16 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Bookman;} {\ f17 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Chicago;} {\ f18 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 CometBoldFont;} {\ f19 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 CometChicagoFont;} f20 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 CometFont;} {\ f21 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Delphian;} {\ f22 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Garamond Narrow;} {\ f23 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Helvetica Black;} {\ f24 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Helvetica Compressed;} {\ f25 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Lubalin ;} {\ f26 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Люцида Брайт;} {\ f27 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Machine;} {\ f28 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Monaco;} {\ f29 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Monotype Sorts;} {\ f30 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 N Helvetica Narrow; } {\ f31 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Nadianne;} {\ f32 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 New Century Schlbk;} {\ f33 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Old English Text;} {\ f34 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Onyx;} {\ f35 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Oxford;} {\ f36 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Palatino;} {\ f37 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Swing;} {\ f38 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Wingdings;} {\ f39 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Chancery Zapf;} {\ f40 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Zapf Dingbats;} {\ f41 \ fnil \ fcharset77 \ fprq2 Zeal;} {\ f42 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 I Новый век Schlbk Italic;} {\ f43 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 B New Century Schlbk Bold;} {\ f44 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 BI New Century Schlbk BoldIt;} {\ f45 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 AmericoOutline;} {\ f46 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 ArenaCondensed;} {\ f47 \ fnil \ fcharset77o AmericoOutline \ fcharset77o ;} {\ f48 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 Basset;} {\ f49 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 Avian;} {\ f50 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 MT Extra;} {\ f51 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Serif;} {\ f52 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Serif Italic;} {\ f53 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Serif Bold;} {\ f54 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Serif Bold Italic;} {\ f55 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Sans Serif Bold;} {\ f56 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Sans Serif Italic;} {\ f57 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 CAP Sans Serif;} {\ f58 \ fnil \ fcharset77 \ fprq0 Арнольд Бёклин;}} {\ colortbl; \ red0 \ green0 \ blue0; \ red0 \ green0 \ blue212; \ red2 \ green171 \ blue234; \ red31 \ green183 \ blue20; \ red242 \ green8 \ blue132; \ red221 \ green8 \ blue6; \ red252 \ green243 \ blue5; \ red255 \ green255 \ blue255; \ red0 \ green0 \ blue128; \ красный0 \ зеленый128 \ синий128; \ красный0 \ зеленый100 \ синий17; \ красный128 \ зеленый0 \ синий128; \ красный128 \ зеленый0 \ синий0; \ red128 \ green128 \ blue0; \ red128 \ green128 \ blue128; \ red192 \ green192 \ blue192;} {\ stylesheet {\ widctlpar \ f36 \ snext0 Normal;} {\ * \ cs10 \ add Default Paragraph Font;}} {\ информация {\ версия1} {\ edmins1} {\ nofpages0} {\ nofwords0} {\ nofchars0} {\ vern49231}} \ deftab540 \ widowctrl \ ftnbj \ aenddoc \ hyphhotz0 \ sprstsp \ otblrul \ brkfrm \ sprstsm \ truncex \ nolead \ msmcap \ hyphcaps0 \ fet0 \ sectd \ sbknone \ linex0 \ pnherensenglm \ pnherenclrm \ pnherendenclm \ pnherendenclm \ pnherendenclm \ pnherendenclv1 \ pnherendenclm \ pnherendenclmc \ pnherendenclm \ pnherendent \ pn \ pntxta.}} {\ * \ pnseclvl2 \ pnucltr \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxta.}} {\ * \ pnseclvl3 \ pndec \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxta.}} {\ * \ pnseclvl4 \ pnlcltr \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntclva)} pndec \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxtb (} {\ pntxta)}} {\ * \ pnseclvl6 \ pnlcltr \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxtb (} {\ pntxta)}} {\ * \ pnseclvl7 \ pnlcrm \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxtb (} {\ pntxta)}} {\ * \ pnseclvl8 \ pnlcltr \ pnstart720 {\ pnstart720 {\ pnstart720 \ pnlcltr \ pnstart720 \ pnstart120 pntxtb (} {\ pntxta)}} {\ * \ pnseclvl9 \ pnlcrm \ pnstart1 \ pnindent720 \ pnhang {\ pntxtb (} {\ pntxta)}} \ pard \ plain \ qc \ widctlpar \ f36 {\ f8 \ fs36 Академическая группа Оклахомы \ par} \ pard \ qc \ widctlpar {\ f8 \ fs28 Мировая литература: названия и авторы A – L} {\ f8 \ par} \ pard \ widctlpar {\ f8 \ par} {\ f8 \ ul ABE KOBO} {\ f8 (японский): \ par Ковчег Сакуры \ par \ par} {\ f8 \ ul CHINUA (LOMUGU) ACHEBE} {\ f8 (1930-) (нигерийский): \ par} {\ b \ f8 Вещи разваливаются} {\ f8 \ par Человек из народа \ par} {\ b \ f8 Муравейники саванны} {\ f8 \ par Больше не в покое \ par Стрела Бога \ par Девушки на войне \ par Проблемы с Нигерией \ par \ par} {\ f8 \ ul ДУГЛАС АДАМС} {\ f8 (британский): \ par Долгое темное чаепитие души \ par Комплексное детективное агентство Дирка Джентли \ par До свидания и спасибо за рыбу \ par Ресторан на краю Вселенной \ par Автостопом по Галактике \ par \ par} {\ f8 \ ul AESCHYLUS} {\ f8 (ок.525-456 до н. Э.) (Греческий): \ par} {\ b \ f8 Связанный Прометей} {\ f8 \ par Семь против Фив \ par Orestes (The} {\ b \ f8 Oresteia} {\ f8) Трилогия: \ par 1) Агамемнон \ par 2) Носители возлияния \ par 3) Евмениды \ par Персы \ par Просители (Просительницы) \ par \ par} {\ f8 \ ul САМУЭЛЬ ДЖОЗЕФ АГНОН} {\ f8 (1888-1970) (Израиль): \ par — разделена Нобелевская премия 1966 г. \ par Свадебный балдахин \ par Гость на ночь \ par Вчера \ par \ par} {\ f8 \ ul ШОЛОМ АЛЕЙХЕМ} {\ f8 (1859-1916) (русский): \ par Дочь Тевье \ par Приключения Моттеля \ par Старая страна \ par \ par} {\ f8 \ ul VICENTE ALEIXANDRE} {\ f8 (1898-1984) (испанский): \ par — Нобелевская премия 1977 г. \ par Разрушение или Любовь \ par Диалоги знаний \ par \ par} {\ f8 \ ul ИЗАБЕЛЬ АЛЛЕНДЕ} {\ f8: \ par Дом духов \ par \ par} {\ f8 \ ul СЭР КИНГСЛИ ЭМИС} {\ f8 (1922–1995) (британский): \ par Старые дьяволы \ par Lucky Jim \ par \ par} {\ f8 \ ul МАРТИН ЭМИС} {\ f8 (1949-) (британский): \ par Монстры Эйнштейна \ par Money: Предсмертная записка \ par Успех \ par Другие люди \ par Документы Рэйчел \ par Лондонские поля \ par Стрела времени \ par Информация \ par \ par} {\ f8 \ ul HANS CHRISTIAN ANDERSEN} {\ f8 (1805-1875) (датский): \ par — для сказок \ par «Принцесса на горошине» \ par «Гадкий утенок» \ par «Русалочка» \ par «Новое платье императора» \ par «Маленькая спичка» \ par \ par} {\ f8 \ ul ЛЕОНИД АНДРЕЕВ} {\ f8 (русский): \ par Король Охотник \ par Симпатичные сабинянки \ par Красный смех \ par \ par} {\ f8 \ ul IVO ANDRIC} {\ f8 (югославский / боснийский): \ par — Нобелевская премия 1961 г. \ par Bosnian Chronicle (Боснийская история) \ par Дни консулов \ par Двор Дьявола \ par Женщина из Сараево \ par Мост на Дрине \ par \ par} {\ f8 \ ul ХАННА АРЕНДТ} {\ f8 (1906-1975) (немецкий): \ par Истоки тоталитаризма \ par} {\ b \ f8 Эйхман в Иерусалиме} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul MANLIO ARGUETA} {\ f8 (Сальвадорский): \ par Один день жизни \ par Десятилетие войны \ par Cuzcatlan \ par} {\ f8 \ ul \ par LUDOVICO ARIOSTO} {\ f8 (1474-1533) (итальянский): \ par «Орландо Фуриозо» (Роланд Мэд) \ par \ par} {\ f8 \ ul АРИСТОФАНЫ} {\ f8 (448? -380 Б.C.) (греческий): \ par} {\ b \ f8 Лисистрата \ par Птицы \ par Облака \ par Лягушки \ par Осы \ par} {\ f8 Ахарнцы \ par The Ecclesiazusae \ par Мир \ par Plutus \ par Thesmophoriazousai \ par \ par} {\ f8 \ ul МЭТЬЮ АРНОЛЬД} {\ f8 (1822-1888) (британский): \ par «Тризис» \ par «Dover Beach» \ par «Цыганский ученый» \ par «Культура и анархия» \ par О переводе Гомера \ par \ par} {\ f8 \ ul МИГЕЛЬ АНГЕЛ АСТУРИАС} {\ f8 (1899-1974) (Гватемала): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1967 г. \ par Президент \ par Циклон \ par Боливар \ par \ par} {\ f8 \ ul СВЯТОЙ АФАНАСИЙ} {\ f8 (ок.295-373) (Роман): \ par Vita Antonii (Житие святого Антония) \ par \ par} {\ f8 \ ul МАРГАРЕТ ЭТВУД} {\ f8 (1933-) (канадский): \ par Рассказ служанки \ par Телесный вред \ par Животные в этой стране \ par «Яйцо Синей Бороды» \ par Кошачий глаз \ par Круговая игра \ par «Танцующие девушки» \ par Съедобная женщина \ par Журналы Сюзанны Муди \ par Жизнь до человека \ par Убийство в темноте \ par Процедуры для метрополитена \ par Невеста-разбойница \ par Поверхность \ par \ par} {\ f8 \ ul W.Х. ОДЕН} {\ f8 (1907–1973) (британский): \ par Рука красильщика \ par Предисловия и послесловия \ par На этом острове \ par На данный момент \ par «Эпоха беспокойства» \ par \ ldblquote Неизвестный гражданин \ rdblquote \ par «Памяти У. Б. Йейтса» \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙН ОСТЕН} {\ f8 (1775-1817) (Великобритания): \ par} {\ b \ f8 Гордость и предубеждение \ par Эмма \ par Смысл и чувствительность \ par} {\ f8 Мэнсфилд-Парк \ par Убеждение \ par Нортангерское аббатство \ par \ par} {\ f8 \ ul HONORE DE BALZAC} {\ f8 (1799-1850) (французский): \ par} {\ b \ f8 Ла-Пере-Горио \ par} {\ f8 Эжени Гранде \ par} {\ b \ f8 Человеческая комедия} {\ f8 \ par Кузина Бетт \ par Утраченные иллюзии \ par Сельский врач \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙМС М.БАРРИ} {\ f8 (1856-1919) (британский): \ par} {\ b \ f8 Питер Пэн} {\ f8 \ par Дорогой Брут \ par Что знает каждая женщина \ par \ par} {\ f8 \ ul CHARLES BAUDELAIRE} {\ f8 (1821-1867) (французский): \ par} {\ b \ f8 Цветы зла} {\ f8 (Флер де Маль) \ par Paris Spleen (или Маленькие стихи в прозе) \ par «Час утра» \ par «Альбатрос» \ par \ par} {\ f8 \ ul HERVE BAZIN} {\ f8 (1911–1996) (французский): \ par Змея в кулаке \ par Смерть маленькой лошади \ par Крик совы \ par \ par} {\ f8 \ ul САМУЭЛ БЕКЕТ} {\ f8 (1906-1989) (ирландский язык): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1969 г. \ par} {\ b \ f8 В ожидании Годо \ par Финал \ par} {\ f8 Мерфи \ пар Ватт \ par Моллой \ par Последняя лента Краппа \ par Мэлоун умирает \ par Дыхание \ par \ par} {\ f8 \ ul BEDE, THE VENERABLE} {\ f8 (672-735) (английский): \ par Церковная история английского народа \ par \ par} {\ f8 \ ul BRENDAN BEHAN} {\ f8 (1923-1964) (ирландский язык): \ par The Quare Fellow \ par Заложник \ par Borstal Boy \ par \ par} {\ f8 \ ul ЛЮДВИГ БЕМЕЛЬМАНС} {\ f8: \ par Серия книг «Мэдлин» \ par \ par} {\ f8 \ ul ХАСИНТО БЕНАВЕНТ И МАРТИНЕС} {\ f8 (1866-1954) (испанский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1922 г. \ par \ par} {\ f8 \ ul BJORNSTERNE BJORNSON} {\ f8 (1832-1910) (норвежский): \ par —1903 Лауреат Нобелевской премии \ par \ par} {\ f8 \ ul РИЧАРД БЛЭКМОР} {\ f8 (британский): \ par Лорна Дун \ par \ par} {\ f8 \ ul Сэр Уильям Блекстоун} {\ f8 (1723-1780) (британский): \ par Комментарии \ par — основы английского права \ par \ par} {\ f8 \ ul УИЛЬЯМ БЛЕЙК} {\ f8 (1757-1827) (британский): \ par} {\ b \ f8 Песни невинности} {\ f8 \ par} {\ b \ f8 «Агнец»} {\ f8 \ par «Маленький черный мальчик» \ par «Великий четверг» \ par «Трубочист» \ par} {\ b \ f8 Песни опыта} {\ f8 \ par \ tab «Ответ Земли» \ par \ tab} {\ b \ f8 «Тигер» \ par \ tab «Больная роза» \ par} {\ f8 \ tab «Лондон» \ par «Трубочист» (не из «Невинности») \ par «Насмешка над, подражание, Вольтер, Руссо» \ par «И сделали эти ноги» \ par «Свадьба Неба и Ада» \ par «Милтон» \ par «Иерусалим» \ par «Поэтические зарисовки» \ par Нет естественной религии \ par \ par} {\ f8 \ ul ВИНСЕНТ БЛАСКО ИБАНЕС} {\ f8 (1867-1928) (испанский): \ par Четыре всадника Апокалипсиса \ par \ par} {\ f8 \ ul GIOVANNI BOCCACCIO} {\ f8 (1313-1375) (итальянский): \ par} {\ b \ f8 Декамерон} {\ f8 \ par Filostrato \ par De Genealogia Deorum \ par De Claris Mulieribus \ par \ par} {\ f8 \ ul MATTEO MARIA BOIARDO} {\ f8 (1434-1494) (итальянский): \ par «Орландо Иннаморато» (влюбленный Роланд) \ par \ par} {\ f8 \ ul ГЕНРИХ БОЛЛЬ} {\ f8 (1917-1985) (немецкий): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1972 г. \ par} {\ b \ f8 Групповой портрет дамы} {\ f8 \ par Дети — гражданские лица \ par} {\ b \ f8 Бильярд в половине десятого \ par Поезд шел вовремя \ par} {\ f8 \ par} {\ f8 \ ul ROBERT BOLT} {\ f8 (британский): \ par Мужчина на все времена \ par \ par} {\ f8 \ ul JORGE LUIS BORGES} {\ f8 (1900-1986) (аргентинский язык): \ par} {\ b \ f8 Лабиринты} {\ f8 \ par Всеобщая история бесчестия \ par «Сад расходящихся тропок» \ par} {\ b \ f8 Ficciones} {\ f8 (Художественные произведения) \ par «Алеф» \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙМС БОСУЭЛЛ} {\ f8 (1740-1795) (шотландский): \ par The} {\ b \ f8 Жизнь Сэмюэля Джонсона} {\ f8 — считается первой современной биографией \ par Журнал путешествия по Гебридским островам \ par \ par} {\ f8 \ ul PIERRE BOULLE} {\ f8 (французский): \ par Мост через реку Квай \ par Планета обезьян \ par \ par} {\ f8 \ ul ПОЛ БОУЛЗ} {\ f8 (1940-) (австралийский): \ par Пусть придет \ par Нежная добыча \ par Над миром \ par Укрывающее небо \ par \ par} {\ f8 \ ul БЕРТОЛЬТ БРЕХТ} {\ f8 (1898-1956) (немецкий): \ par} {\ b \ f8 Трехгрошовая опера \ par Материнское мужество и ее дети \ par} {\ f8 Кавказский меловой круг \ par Маленький органон для театра \ par Святая Жанна Скотного двора \ par \ par} {\ f8 \ ul ИОСИФ БРОДСКИЙ} {\ f8 (1940-1996) (русский): \ par — Нобелевская премия 1987 г. \ par Аполлон в снегу \ par Меньше одного \ par К Урании \ par Часть речи \ par \ par} {\ f8 \ ul ANNE BRONTE} {\ f8 (британский): \ par} {\ b \ f8 Агнес Грей} {\ f8 \ par Житель Уайлдфелл Холла \ par \ par} {\ f8 \ ul CHARLOTTE BRONTE} {\ f8 (1816-1855) (Великобритания): \ par} {\ b \ f8 Джейн Эйр} {\ f8 \ par Villette \ par Ширли \ par Профессор \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭМИЛИ БРОНТЕ} {\ f8 (1818-1848) (британский): \ par} {\ b \ f8 Грозовой перевал} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭЛИЗАБЕТ БАРРЕТ БРАУНИНГ} {\ f8 (1806-1861) (Великобритания): \ par} {\ b \ f8 Сонеты на португальском языке} {\ f8 \ par Аврора Ли \ par Детский крик \ par Ухаживание за леди Джеральдин \ par \ par} {\ f8 \ ul РОБЕРТ БРАУНИНГ} {\ f8 (1812-1889) (британский): \ par Пришел Чайльд Роланд в Темную Башню \ par «Pippa Passes» \ par «} {\ b \ f8 Крысолов} {\ f8 из Гамлена» \ par «Кольцо и книга» \ par} {\ b \ f8 «Моя последняя герцогиня»} {\ f8 \ par «Fra Lippo Lippi» \ par Мужчины и женщины \ par Dramatis Personae \ par «Епископ заказывает гробницу в церкви Святого Пракседа» \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН БРАННЕР} {\ f8 (британский): \ par Овца смотрит вверх \ par Площади города \ par Стенд на Занзибаре \ par \ par} {\ f8 \ ul ГЕНРИ ТОМАС БАКЛ} {\ f8 (1821-1862) (британский): \ par История цивилизации в Англии \ par \ par} {\ f8 \ ul МИХАИЛ БУЛГАКОВ} {\ f8 (1891-1940) (русский): \ par Собачье сердце \ par Мастер и Маргарита \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭДВАРД ДЖОРДЖ БУЛВЕР-ЛИТТОН} {\ f8 (1803-1873) (английский): \ par} {\ b \ f8 Последние дни Помпеи} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН БУНЯН} {\ f8 (1628-1688) (английский): \ par} {\ b \ f8 Путешествие паломника} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ANTHONY BURGESS} {\ f8 (британский): \ par} {\ b \ f8 Заводной апельсин} {\ f8 \ par Гадкий американец \ par Время для тигра \ par Ничего подобного Солнцу (рассказ Шекспира) \ par Симфония Наполеона \ par Эндерби \ par Моисей \ par Человек из Назарета \ par Abba Abba (история Джона Китса) \ par \ par} {\ f8 \ ul РОБЕРТ БЕРНС} {\ f8 (1759-1796) (шотландский): \ par} {\ b \ f8 «Мышке»} {\ f8 \ par «Красная, красная роза» \ par «Поток нежно, сладкий Афтон» \ par «Мое сердце в горах» \ par} {\ b \ f8 «Олд Лэнг Сайн» \ par «Там О’Шантер» \ par} {\ f8 \ par} {\ f8 \ ul САМУЭЛЬ БАТЛЕР} {\ f8 (английский): \ par Hudibras \ par \ par} {\ f8 \ ul А.С. (АНТОНИЯ СЬЮЗАН) БЯТТ} {\ f8 (британский): \ par Страсти разума \ par Владение \ par Натюрморт \ par Ангелы и насекомые \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОРДЖ ГОРДОН, ЛОРД БАЙРОН} {\ f8 (британский): \ par} {\ b \ f8 Дон Жуан \ par} {\ f8 Чайльд Гарольд \ par Манфред \ par Каин \ par «Шильонский узник» \ par «Валтасару» \ par «Она ходит в красоте» \ par «Гибель Сеннахирима» \ par \ par} {\ f8 \ ul CAEDMON} {\ f8 (английский): \ par — самый ранний известный английский поэт \ par Гимн Творению \ par \ par} {\ f8 \ ul ГАЙЮС ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ} {\ f8 (102 Б.С.-44 до н. Э.) (Рим.): \ par Комментарии о галльских войнах \ par Завоевание Галлии \ par Галльская война и другие сочинения \ par \ par} {\ f8 \ ul GAIUS JULIUS OCTAVIANUS AUGUSTUS CAESAR} {\ f8 (63 г. до н.э. — 14 г. н.э.) (римский): \ par Res Gestae \ par \ par} {\ f8 \ ul ПЕДРО КАЛДЕРОН ДЕ ЛА БАРКА} {\ f8 (испанский): \ par Мэр Заламеи \ par Жизнь — это мечта \ par Большой театр мира \ par \ par} {\ f8 \ ul АЛЬБЕР КАМУС} {\ f8 (1913-1960) (французский / алжирский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1957 г. \ par} {\ b \ f8 Незнакомец} {\ f8 (Незнакомец или Посторонний) \ par} {\ b \ f8 La Peste} {\ f8 (Чума) \ par} {\ b \ f8 Миф о Сизифе \ par Первый человек \ par} {\ f8 Калигула \ par Падение \ par Изгнание и Королевство \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭЛИАС КАНЕТТИ} {\ f8 (1905-1994) (болгарский / британский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1981 г. \ par The Blinding (также называемый «Auto Da Fe» или «Вавилонская башня») \ par Комедия тщеславия \ par Другое испытание Кафки \ par Тайное сердце часов \ par \ par} {\ f8 \ ul КАРЕЛ КАПЕК} {\ f8 (1890-1938) (чехословацкий): \ par} {\ b \ f8 R.У. Р.} {\ f8 (Универсальные роботы Россум) \ par \ par} {\ f8 \ ul GIOSUE CARDUCCI} {\ f8 (1835–1907) (итальянский): \ par —1906 Лауреат Нобелевской премии \ par Гимн сатане \ par Варварские оды \ par Легкие и серьезные стихи \ par \ par} {\ f8 \ ul THOMAS CARLYLE} {\ f8 (британский): \ par} {\ b \ f8 Sartor Resartus} {\ f8 \ par Французская революция \ par \ par} {\ f8 \ ul ALEJO CARPENTIER} {\ f8 (кубинский): \ par — введен «магический реализм» \ par Царство этого мира \ par \ par} {\ f8 \ ul ЛЬЮИС КЕРРОЛЛ} {\ f8 (Чарльз Доджсон) (1832-1898) (британский): \ par} {\ b \ f8 Приключения Алисы в стране чудес \ par в Зазеркалье \ par «Jabberwocky» \ par} {\ f8 Программа плоской алгебраической геометрии \ par Охота на Снарка \ par \ par} {\ f8 \ ul BALDESAR CASTIGLIONE} {\ f8 (1487-1529) (итальянский): \ par Книга придворного \ par \ par} {\ f8 \ ul ГАЙЮС ВАЛЕРИУС КАТУЛЛ} {\ f8 (84? Б.C.-54 г. до н. Э.) (Рим.): \ par — отмечен стихами о любви к Лесбии \ par «Плач Аттиса» \ par \ par} {\ f8 \ ul CAMILO JOSE CELA} {\ f8 (испанский): \ par — Нобелевская премия 1989 г. \ par Семья Паскаля Дуарте \ par Колода изобретений \ par Те облака, которые проходят \ par Мадрид \ par Путешествие в Алькаррию \ par евреи, мавры и христиане \ par Ветряные мельницы \ par \ par} {\ f8 \ ul MIGUEL DE CERVANTES SAAVEDRA} {\ f8 (1547-1616) (испанский): \ par} {\ b \ f8 Дон Кихот} {\ f8 де ла Манча \ par Галатея \ par Образцовые сказки \ par Персилес и Сигизмунда \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОФФРИ ЧОКЕР} {\ f8 (английский): \ par} {\ b \ f8 Кентерберийские сказки} {\ f8 \ par Дом славы \ par} {\ b \ f8 Троил и Крисейд} {\ f8 \ par Парламент кур \ par Романс розы \ par Книга герцогини \ par Трактат об астролябии \ par \ par} {\ f8 \ ul АНТОН ЧЕХОВ} {\ f8 (1860-1904) (русский язык): \ par} {\ b \ f8 Вишневый сад \ par Три сестры \ par дядя Ваня \ par Чайка \ par} {\ f8 Иванов \ par в изгнании \ par Моя жизнь \ par Милая история \ par «Плач» \ par Motley Stories \ par Сказания о Мельпомене \ par Остров Сахалин \ par Лесной демон \ par \ par} {\ f8 \ ul G.К. ЧЕСТЕРТОН} {\ f8 (1874-1936) (британский): \ par Серия «Отец Браун» \ par \ par} {\ f8 \ ul PIERRE CHODERLOS DE LACLOS} {\ f8 (французский): \ par Les Liaisons Dangereuses \ par \ par} {\ f8 \ ul АГАТА КРИСТИ (ЛЕДИ МАЛЛОУАН)} {\ f8 (британский): \ par Сюрприз, сюрприз! \ par 13 для Удачи \ par Опасность в Endhouse \ par И тогда не было никого \ par Ten Маленькие индейцы \ par Убийство в Восточном экспрессе \ par Свидетель обвинения \ par Мышеловка \ par Сонное убийство \ par \ par} {\ f8 \ ul АРТУР К.КЛАРК} {\ f8 (британский): \ par 2001: Космическая одиссея \ par 2010 \ par 2061 \ par Песни далекой Земли \ par Повесть о десяти мирах \ par Молот Бога \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН КЛЛАНД} {\ f8 (английский): \ par Fanny Hill \ par Воспоминания Марии Браун \ par \ par} {\ f8 \ ul JEAN COCTEAU} {\ f8 (1889-1963) (французский): \ par Красавица и чудовище \ par Les Enfantes Terribles \ par Les Parents Terribles \ par \ par} {\ f8 \ ul САМУЭЛ ТЭЙЛОР КОЛИДЖ} {\ f8 (британский): \ par} {\ b \ f8 «Кубла Хан» \ par «Иней древнего мореплавателя» \ par} {\ f8 «Кристабель» \ par} {\ b \ f8 Лирические баллады} {\ f8 (совместно с Уильямом Вордсвортом) \ par Biographia Literaria \ par «Уныние: ода» \ par «Картина; или Решение любовника» \ par Падение Робеспьера (с Робертом Саути) \ par «Сказка приемной матери» \ par «Подземелье» \ par «Соловей» \ par \ par} {\ f8 \ ul WILKIE COLLINS} {\ f8 (1824-1889) (британский): \ par Лунный камень \ par Женщина в белом \ par \ par} {\ f8 \ ul УИЛЬЯМ КОНГРЕВ} {\ f8 (1670-1729) (британский): \ par Путь мира \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОЗЕФ КОНРАД} {\ f8 (1857-1924) (английский / польский): \ par} {\ b \ f8 Сердце тьмы \ par Секретный участник \ par лорд Джим \ par} {\ f8 Негр из Нарцисса \ par Nostromo \ par Секретный агент \ par Наследники \ par шанс \ par Победа \ par \ par} {\ f8 \ ul PIERRE CORNEILLE} {\ f8 (французский): \ par Medee \ par Le Cid \ par Horace \ par Cinna \ par Polyeucte \ par Теодор, Вьерж и Мартир \ par Смерть Помпея \ par \ par} {\ f8 \ ul NOEL COWARD} {\ f8 (1899-1973) (британский): \ par Блаженный дух \ par Сенная лихорадка \ par \ par} {\ f8 \ ul РОАЛЬД ДАХЛ} {\ f8 (1916–1990) (британский): \ par Чарли и шоколадная фабрика \ par Джеймс и гигантский персик \ par \ par} {\ f8 \ ul ГАБРИЭЛЬ Д’АНУНЗИО} {\ f8 (итальянский): \ par Пламя жизни \ par La Gioconda \ par \ par} {\ f8 \ ul DANTE (ALIGHIERI)} {\ f8 (1265-1321) (итальянский): \ par} {\ b \ f8 Божественная комедия} {\ f8 \ par 1) Inferno \ par 2) Чистилище \ par 3) Paradiso \ par De Vulgari Eloquentia (О повседневной речи) \ par Vita Nuova (Новая жизнь) \ par Commedia \ par Банкет \ par О едином правительстве \ par \ par} {\ f8 \ ul ALPHONSE DAUDET} {\ f8 (1840-1897) (французский): \ par Женщина из Арля \ par \ par} {\ f8 \ ul ДАНИЭЛЬ ДЕФО} {\ f8 (1660-1731) (британский): \ par} {\ b \ f8 Робинзон Крузо \ par Moll Flanders \ par Журнал года чумы \ par} {\ f8 Истинный англичанин \ par Кратчайший путь к несогласным \ par \ par} {\ f8 \ ul ЧАРЛЬЗ ДИКЕНС} {\ f8 (1812-1870) (британский): \ par Холодный дом \ par} {\ b \ f8 Повесть о двух городах \ par Большие надежды \ par Оливер Твист \ par Дэвид Копперфилд \ par} {\ f8 Пиквикские документы \ par Наш общий друг \ par Домби и сын \ par Николас Никльби \ par Старый магазин диковинок \ par Мартин Чезлвит \ par Тяжелые времена \ par Литтл Доррит \ par Тайна Эдвина Друда (неоконченная) \ par «Сверчок на очаге» \ par «Колокольчики» \ par «Битва жизни» \ par «Человек с привидениями» \ par Американские банкноты \ par Эскизы «Boz» \ par «Часы мастера Хамфри» \ par «Бытовые слова» \ par «Круглый год» \ par \ par} {\ f8 \ ul ISAK DINESEN (баронесса Карен Бликсен)} {\ f8 (1885-1962) (датский): \ par} {\ b \ f8 Из Африки} {\ f8 \ par Тени на траве \ par Семь готических сказок \ par Зимние сказки \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН ДОНН} {\ f8 (1573–1631) (английский): \ par} {\ b \ f8 Прощание, запрещающее скорбь} {\ f8 \ par «Посвящения в чрезвычайных ситуациях» \ par «Biathanatos» \ par} {\ b \ f8 «Смерть не гордилась»} {\ f8 \ par Песни и сонеты \ par Священные сонеты \ par Медитации \ par «Twicknam Garden» \ par \ par} {\ f8 \ ul ФЕДОР ДОСТОЕВСКИЙ} {\ f8 (1821-1881) (русский): \ par} {\ b \ f8 Братья Карамозовы \ par Преступление и наказание \ par Идиот \ par} {\ f8 Игрок \ par Одержимые (или Дьяволы) \ par Двойник \ par} {\ b \ f8 Заметки из подполья} {\ f8 \ par Бедные люди \ par «Честный вор» \ par \ par} {\ f8 \ ul АРТУР КОНАН ДОЙЛ} {\ f8 (1859-1930) (британский): \ par сериал о Шерлоке Холмсе \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН ДРАЙДЕН} {\ f8 (1631-1700) (английский): \ par Все для любви \ par} {\ b \ f8 Макфлекноу \ par} {\ f8 Медаль \ par} {\ b \ f8 Авессалом и Ахитопель} {\ f8 \ par Лань и пантера \ par «Очерк драматической поэзии» \ par «Песня для св.День Сесилии » \ par \ par} {\ f8 \ ul АЛЕКСАНДР ДЮМА} {\ f8 (французский): \ par} {\ b \ f8 Граф Монте-Кристо \ par Три мушкетера \ par Человек в железной маске} {\ f8 \ par Генрих III и его сердце \ par Kean \ par Камилла \ par \ par} {\ f8 \ ul АЛЕКСАНДР ДЮМА (fils)} {\ f8 (французский): \ par La Dame aux Camelias \ par Le Demi-Monde \ par \ par} {\ f8 \ ul MARGUERITE DURAS} {\ f8 (1914–1996) (французский): \ par La Douleur (Боль) \ par Похищение Лол В.Stein \ par Уничтожить, сказала она \ par Морская стена \ par Любовник \ par Hiroshima Mon Amour \ par \ par} {\ f8 \ ul JOSE ECHEGARA} {\ f8 (испанский): \ par — Нобелевская премия по литературе за 1904 г. \ par Великий Галеото \ par \ par} {\ f8 \ ul UMBERTO ECO} {\ f8 (итальянский): \ par Приключения в гиперреальности \ par} {\ b \ f8 Остров вчерашнего дня} {\ f8 \ par В поисках идеального языка \ par} {\ b \ f8 Маятник Фуко \ par Имя розы} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОРДЖ ЭЛИОТ (Мэри Энн Эванс)} {\ f8 (1819-1880) (британский): \ par} {\ b \ f8 Адам Беде \ par Мельница на зубной нити \ par Силас Марнер \ par Миддлмарч \ par} {\ f8 Даниэль Деронда \ par Romola \ par Феликс Холт \ par \ par} {\ f8 \ ul ODYSSEUS ELYTIS} {\ f8 (1911–1996) (греческий): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1979 г. \ par Это достойно \ par \ par} {\ f8 \ ul QUINTUS ENNIUS} {\ f8 (239 Б.Ок. 169 г. до н. Э.) (Рим.): \ par — «отец» латинской поэзии \ par Annales \ par \ par \ par} {\ f8 \ ul LAURA ESQUIVEL} {\ f8 (мексиканский): \ par Как вода для шоколада \ par \ par} {\ f8 \ ul EURIPEDES} {\ f8 (ок. 480 г. до н. э. — ок. 406 г. до н. э.) (греческий): \ par Вакханки \ par} {\ b \ f8 Медея} {\ f8 \ par} {\ b \ f8 Электра} {\ f8 \ par Ипполит \ par Hericleidae \ par Alcestis \ par Hecuba \ par} {\ b \ f8 Троянские женщины} {\ f8 \ par Финикийские женщины \ par} {\ b \ f8 Просительницы} {\ f8 \ par Orestes \ par} {\ b \ f8 Ифигения в Авлиде \ par Ифигения в Тавриде \ par} {\ f8 Хелен \ par Геракл \ par Ion \ par Андромаха \ par резус \ par Циклоп \ par \ par} {\ f8 \ ul ГЕНРИ ФИЛДИНГ} {\ f8 (британский): \ par История} {\ b \ f8 Тома Джонса} {\ f8, Подкидыша \ par Жизнь и смерть} {\ b \ f8 Тома Великого Пальца \ par} {\ f8 История жизни покойного г.Джонатан Уайлд Великий \ par Джозеф Эндрюс \ par Трагедия трагедий \ par Амелия (последний роман) \ par \ par} {\ f8 \ ul ГУСТАВ ФЛАУБЕР} {\ f8 (1821-1880) (французский): \ par} {\ b \ f8 Мадам Бовари} {\ f8 \ par Salammbo \ par Искушение святого Антония \ par Сентиментальное воспитание \ par Три сказки: \ par 1) «Простое сердце» \ par 2) «Легенда о святом Юлиане Госпитале» \ par 3) «Иродиада» \ par Бувар и Пекюше (неоконченная) \ par \ par} {\ f8 \ ul ИАН ФЛЕМИНГ} {\ f8 (1908-1964) (британский): \ par Chitty-Chitty-Bang-Bang \ par Романы «Джеймс Бонд» \ par \ par} {\ f8 \ ul FORD MADOX FORD} {\ f8 (Форд Мэдокс Хьюффер) (1873-1939) (британский): \ par Хороший солдат \ par Конец парада \ par Romance (с Джозефом Конрадом) \ par Природа преступления (с Джозефом Конрадом) \ par \ par} {\ f8 \ ul C.С. ФОРЕСТЕР} {\ f8 (1899-1966) (Великобритания): \ par Горацио Хорнблауэр серия \ par \ par} {\ f8 \ ul E.M. FORSTER} {\ f8 (1879-1970) (британский): \ par} {\ b \ f8 Комната с видом \ par Конец Говарда \ par A Переход в Индию} {\ f8 \ par Морис \ par Самое долгое путешествие \ par Холм Деви \ par Скандинавские сумерки \ par Фарос и Фарильон \ par Arctic Summer (незавершенный) \ par Где ангелы боятся ступить \ par Небесный омнибус \ par \ par} {\ f8 \ ul АНАТОЛ ФРАНЦИЯ} {\ f8 (1844-1924) (французский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1921 г. \ par} {\ b \ f8 Остров пингвинов} {\ f8 \ par Книга моего друга \ par Le Crime de Sylvestre Bonnard \ par Боги жаждут \ par тайцы \ par Восстание ангелов \ par \ par} {\ f8 \ ul ATHOL FUGARD} {\ f8 (Южная Африка): \ par Урок алоэ \ par Дети мои! Моя Африка! \ par Дорога в Мекку \ par Кровавый узел \ par \ par} {\ f8 \ ul GALILEO GALILEI} {\ f8 (1564–1642) (итальянский): \ par Звездный вестник \ par Письмо Великой княгине Кристине \ par Диалог о двух главных мировых системах \ par Две новые науки \ par Пробирный \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН ГАЛСВОРТИ} {\ f8 (1867-1933) (британский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1932 г. \ par} {\ b \ f8 Сага о Форсайтах} {\ f8 \ par Современная комедия \ par Белая обезьяна \ par \ par} {\ f8 \ ul ГАБРИЭЛЬ ГАРСИЯ МАРКЕС} {\ f8 (колумбиец): \ par} {\ b \ f8 Сто лет одиночества \ par Любовь во времена холеры \ par} {\ f8 История моряка, потерпевшего кораблекрушение \ par Осень Патриарха \ par Хроника предсказанной смерти \ par Генерал в своем лабиринте \ par Полковнику никто не пишет \ par «Очень старик с огромными крыльями» \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН ГЕЙ} {\ f8 (британский): \ par Неделя пастыря \ par Мелочи, или Искусство ходить по улицам Лондона \ par} {\ b \ f8 Опера нищих} {\ f8 \ par Полли \ par \ par} {\ f8 \ ul JEAN GENET} {\ f8 (французский): \ par Чудо розы \ par Черные \ par Служанки \ par Балкон \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭДВАРД ГИББОН} {\ f8 (британский): \ par История упадка и падения Римской империи} {\ b \ f8 \ par} {\ f8 \ par} {\ f8 \ ul КАЛИЛ ГИБРАН} {\ f8 (ливанский): \ par «Песок и пена» \ par} {\ b \ f8 «Пророк»} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ANDRE GIDE} {\ f8 (1869-1951) (французский): \ par Имморталист \ par Пасторальная симфония \ par} {\ b \ f8 Пролив — ворота} {\ f8 \ par Плоды Земли \ par Prometheus Misbound \ par Приключения Лафкадио \ par Фальшивомонетчики \ par \ par} {\ f8 \ ul JEAN GIRAUDOUX} {\ f8 (1882-1944) (французский): \ par Electra \ par Сумасшедшая из Шайо \ par Ondine \ par Тигр у ворот \ par \ par} {\ f8 \ ul УИЛЬЯМ ГОДВИН} {\ f8 (британский): \ par —отец Мэри Уоллстонкрафт Шелли \ par Запрос о политической справедливости \ par St.Леон \ par \ par} {\ f8 \ ul ИОГАНН ВОЛЬФГАНГ фон ГЕТЕ} {\ f8 (1749-1832) (немецкий): \ par} {\ b \ f8 Фауст} {\ f8 \ par Ифигения в Тавриде \ par Torquato Tasso \ par Egmont \ par} {\ b \ f8 Печали юного Вертера} {\ f8 \ par Избирательное сродство \ par Римские элегии \ par Поэзия и правда (автобиография) \ par «Эрлкинг» \ par «Прометей» \ par \ par} {\ f8 \ ul OLIVER ST. ДЖОН ГОГАРТИ} {\ f8 (ирландский): \ par Когда я шел по Саксвилл-стрит \ par Кувыркаться в сене \ par \ par} {\ f8 \ ul НИКОЛАЙ ГОГОЛЬ} {\ f8 (1809-1852) (русский): \ par} {\ b \ f8 Мертвые души} {\ f8 \ par Генеральный инспектор \ par Дневник сумасшедшего \ par Пальто \ par «Невский проспект» \ par \ par} {\ f8 \ ul УИЛЬЯМ ГОЛДИНГ} {\ f8 (1911–1993) (британский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1983 г. \ par Повелитель мух \ par Двойной язык (посмертно) \ par \ par \ par} {\ f8 \ ul ОЛИВЕР ГОЛДСМИТ} {\ f8 (1730–1774) (ирландский язык): \ par Исследование современного состояния вежливого обучения в Европе \ par Asem: Восточная сказка \ par «История маленьких хороших двух башмачков» \ par Гражданин мира \ par Заброшенная деревня \ par} {\ b \ f8 Наместник Уэйкфилда \ par Она наклоняется, чтобы побеждать \ par} {\ f8 Добродушный человек \ par \ par} {\ f8 \ ul NADIME GORDIMER} {\ f8 (Южная Африка): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1991 г. \ par Дочь Бургера \ par Никто меня не сопровождает \ par Люди июля \ par Перейти \ par Время жизни при апартеиде \ par История моего сына \ par Солдатские объятия \ par Что-то там \ par Спорт природы \ par Мир незнакомцев \ par Лежащие дни \ par «Шесть футов страны» \ par \ par} {\ f8 \ ul МАКСИМ ГОРЬКИЙ} {\ f8 (1868-1936) (русский): \ par} {\ b \ f8 Нижние глубины} {\ f8 \ par Жизнь Клима Сангина \ par Враги \ par Судья \ par Магнит \ par Мать \ par Егор Буличев \ par \ par} {\ f8 \ ul KENNETH GRAHAME} {\ f8 (1852-1939) (британский): \ par Ветер в ивах \ par} {\ f8 \ ul \ par GUNTER GRASS} {\ f8 (1927-) (немецкий): \ par} {\ b \ f8 Оловянный барабан} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul Роберт Грейвс} {\ f8 (1895-1985) (британский): \ par} {\ b \ f8 Клавдий, Бог \ par I, Клавдий \ par} {\ f8 Белая Богиня \ par Осада и падение Трои \ par Прощай, все это (автобиография) \ par \ par} {\ f8 \ ul THOMAS GREY} {\ f8 (1716-1711) (британский): \ par} {\ b \ f8 «Элегия, написанная на деревенском погосте»} {\ f8 \ par «Прогресс поэзии» \ par «На далеком проспекте Итонского колледжа» \ par \ par} {\ f8 \ ul GRAHAM GREENE} {\ f8 (1904–1991) (британский): \ par Сила и слава \ par Суть дела \ par Министерство страха \ par Наш человек в Гаване \ par Это оружие по найму \ par Третий человек \ par Тихий американец \ par Конец романа \ par \ par} {\ f8 \ ul JAKOB} {\ f8 (1785-1863) и} {\ f8 \ ul WILHELM} {\ f8 (1786-1859)} {\ f8 \ ul GRIMM} {\ f8 (немецкий): \ par Сказки Гримма \ par Немецкая методология \ par \ par} {\ f8 \ ul DAG HAMMARSKJOLD} {\ f8 (норвежский): \ par Маркировка \ par \ par} {\ f8 \ ul KNUTE HAMSUN} {\ f8 (1859-1952) (норвежский): \ par Голод \ par \ par} {\ f8 \ ul ТОМАС ХАРДИ} {\ f8 (1840-1928) (британский): \ par} {\ b \ f8 Мэр Кэстербриджа \ par Возвращение аборигенов \ par Тесс из д’Эрбервилей \ par Вдали от обезумевшей толпы \ par Иуд Неизвестный \ par} {\ f8 Майор на трубе \ par Под зеленым деревом \ par Возлюбленный \ par Пара голубых глаз \ par Династы \ par Моменты видения \ par Стихи Уэссекса \ par Стихи прошлого и настоящего \ par \ par} {\ f8 \ ul ЯРОСЛАВ ГАСЕК} {\ f8 (1883-1923) (чешский): \ par Бравый солдат Швейк \ par \ par} {\ f8 \ ul GERHART HAUPTMAN} {\ f8 (немецкий): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1912 г. \ par Перед рассветом \ par Ткачи \ par Пальто из бобра \ par \ par} {\ f8 \ ul VACLAV HAVEL} {\ f8 (чешский): \ par Largo Desolato \ par Праздник в саду \ par \ par} {\ f8 \ ul ЭНТОНИ НАДЕЖДА ХОКИНС} {\ f8: \ par Узник Зенды \ par \ par} {\ f8 \ ul ГЕНРИХ ХЕЙН} {\ f8 (1797-1856) (немецкий): \ par Книга песен \ par «Лорелей» \ par О Германии \ par \ par} {\ f8 \ ul УИЛЬЯМ ХЕНЛИ} {\ f8 (1849–1903) (британский): \ par} {\ b \ f8 «Инвиктус»} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ФРАНК ХЕРБЕРТ} {\ f8: \ par} {\ b \ f8 «Дюна»} {\ f8 серии: \ par 1) Дюна \ par 2) Дюна Мессия \ par 3) Дети Дюны \ par 4) Бог-император Дюны \ par 5) Еретики Дюны \ par Белая чума \ par \ par} {\ f8 \ ul ROBERT HERRICK} {\ f8 (1591-1674) (английский): \ par «Девственникам: уделить много времени» \ par «Наслаждение беспорядком» \ par «Ушедшая Коринна» \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙМС ГЕРРИОТ} {\ f8 (шотландский): \ par Все существа, большие и малые \ par Все яркое и красивое \ par Все мудрое и чудесное \ par Господь Бог создал их всех \ par \ par} {\ f8 \ ul HESIOD} {\ f8 (эт.8 век До н.э.) (греческий): \ par Работы и дни \ par Теогония \ par \ par} {\ f8 \ ul ГЕРМАН ХЕССЕ} {\ f8 (1877-1962) (немецкий): \ par — Нобелевская премия по литературе 1946 г. \ par Смерть и любовник \ par} {\ b \ f8 Степной волк} {\ f8 \ par Siddhartha \ par Под колесом \ par Демиан \ par Путешествие на Восток \ par} {\ b \ f8 Magister Ludi} {\ f8 (Игра в бисер) \ par Нарцисс и Гольдмунд \ par «Галка» \ par Взгляд в хаос \ par Гертруда \ par Rosshalde \ par Последнее лето Клингзора \ par \ par} {\ f8 \ ul THOR HEYERDAHL} {\ f8 (1914-) (норвежский): \ par Кон-Тики \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙМС ХИЛТОН} {\ f8 (1900-1954) (британский): \ par Затерянный горизонт \ par До свидания, мистерЧипсы \ par А теперь, до свидания \ par Ничего такого странного \ par Случайный урожай \ par Так хорошо помнят \ par История доктора Вассела \ par Мы не одни \ par миссис Минивер \ par \ par} {\ f8 \ ul АДОЛЬФ ГИТЛЕР} {\ f8 (1889-1945?) (немецкий): \ par Mein Kampf (Моя жизнь) \ par \ par} {\ f8 \ ul HOMER} {\ f8 (греческий): \ par} {\ b \ f8 Илиада \ par Одиссея \ par} {\ f8 Битва лягушек и мышей \ par Гомеровские гимны \ par Эпический цикл \ par \ par} {\ f8 \ ul HORACE} {\ f8 (65 Б.С. — 8 г. до н. Э.) (Рим.): \ par Maecenas \ par} {\ b \ f8 Ars Poetica} {\ f8 \ par «Эподы» \ par} {\ b \ f8 Оде} {\ f8 \ par Послания \ par Satires \ par \ par} {\ f8 \ ul A. E. HOUSMAN} {\ f8 (1859-1936) (британский): \ par A Шорпширский парень \ par «Западный полумесяц Низкий» \ par «С улицей мое сердце нагружено» \ par «Возвращение солдат с войны» \ par} {\ b \ f8 «Спортсмену, умирающему молодым» \ par} {\ f8 «Когда мне было двадцать лет» \ par \ par} {\ f8 \ ul TED HUGHES} {\ f8 (британский): \ par — текущий английский поэт-лауреат \ par Ястреб под дождем \ par Lupercal \ par Ворона \ par \ par} {\ f8 \ ul VICTOR HUGO} {\ f8 (1802-1885) (французский): \ par Нотр-Дам-де-Пари \ par} {\ b \ f8 Горбун из Нотр-Дама \ par Отверженные} {\ f8 \ par Руй Блас \ par Ганс Исландский \ par \ par} {\ f8 \ ul ALDOUS HUXLEY} {\ f8 (1894-1963) (британский): \ par Crome Yellow \ par} {\ b \ f8 О дивный новый мир} {\ f8 \ par Счетчик точек \ par Остров \ par После многих летних дней умирает лебедь \ par Эти бесплодные листья \ par «Улыбка Джоконды» \ par «Рай и ад» \ par \ par} {\ f8 \ ul HENRIK IBSEN} {\ f8 (1826–1906) (норвежский): \ par Catilina \ par Курган \ par Бренд \ par} {\ b \ f8 Пер Гюнт} {\ f8 \ par Столпы общества \ par} {\ b \ f8 Кукольный дом} {\ f8 или Кукольный домик \ par} {\ b \ f8 Призраки \ par Враг народа \ par Дикая утка \ par} {\ f8 Дама из моря \ par Мастер-строитель \ par Rosmersholm \ par} {\ b \ f8 Хедда Габлер} {\ f8 \ par Джон Габриэль Боркман \ par Когда мы, мертвые, пробуждаемся \ par \ par} {\ f8 \ ul ЕВГЕНИЙ ИОНЕСКО} {\ f8 (1912-1994) (Швейцария): \ par Amadee \ par Убийца \ par Выйти из Короля \ par Фотография полковника \ par Стулья \ par} {\ b \ f8 Лысое сопрано} {\ f8 \ par Джек, или Покорность \ par Отшельник \ par} {\ b \ f8 Носорог} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul KAZUO ISHIGURO} {\ f8 (британский): \ par Остаток дня \ par Бледный вид на холмы \ par Художник парящего мира \ par \ par} {\ f8 \ ul САМУЭЛ ДЖОНСОН} {\ f8 (1709-1784) (британский): \ par Словарь английского языка \ par «Тщеславие человеческих желаний» \ par Жизни самых выдающихся английских поэтов \ par История Расселаса, принца Абиссинии \ par «Рамблер» \ par \ par} {\ f8 \ ul БЕН ДЖОНСОН} {\ f8 (1572–1637) (английский): \ par} {\ b \ f8 Volpone} {\ f8 (Лисица) \ par Видение восторга \ par Алхимик \ par Каждый мужчина в своем юморе \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖЕЙМС ДЖОЙС} {\ f8 (1882-1941) (ирландский язык): \ par} {\ b \ f8 Портрет художника в молодости \ par Дублинцы \ par} {\ f8 «Сестры» \ par «Араби» \ par «День плюща в комитетском зале» \ par «Грейс» \ par «Мертвые» \ par} {\ b \ f8 Улисс \ par Поминки по Финнегану \ par} {\ f8 Камерная музыка \ par Exiles \ par Pomes Penyeach \ par \ par} {\ f8 \ ul FRANZ KAFKA} {\ f8 (1883-1924) (чешский): \ par} {\ b \ f8 Судебный процесс} {\ f8 \ par Суждение \ par Amerika \ par Великая Китайская стена \ par Исправительная колония \ par Замок \ par} {\ b \ f8 Метаморфоза \ par «Голодный художник»} {\ f8 \ par «Письмо отцу» \ par \ par} {\ f8 \ ul КАВАБАТА ЯСУНАРИ} {\ f8 (японский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1968 г. \ par Снежная страна \ par Тысяча журавлей \ par Старая столица \ par Мастер игры \ par Танцовщица Идзу \ par Звуки горы \ par \ par} {\ f8 \ ul НИКОС КАЗАНТЗАКИС} {\ f8 (1883-1957) (греческий): \ par} {\ b \ f8 Грек Зорба} {\ f8 \ par Греческая страсть \ par Тода Раба \ par} {\ b \ f8 Последнее искушение Христа} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul ДЖОН КИТС} {\ f8 (1795-1821) (британский): \ par} {\ b \ f8 «Ода соловью» \ par «Ода греческой урне» \ par «Ода меланхолии»} {\ f8 \ par «La Belle Dame Sans Merci» \ par «Ода Психее» \ par «Изабель» (или «Горшок с базиликом») \ par «О Soltiude» \ par «Эндимион» \ par Hyperion \ par «Осенью» \ par «Канун св.Агнес » \ par «Ламия» \ par «Первый взгляд на Гомера Чепмена» \ par «Яркая звезда» \ par \ par} {\ f8 \ ul THOMAS KENEALLY} {\ f8 (австралийский): \ par Список Шиндлера \ par \ par} {\ f8 \ ul OMAR KHAYYAM} {\ f8 (персидский): \ par} {\ b \ f8 Рубайят} {\ f8 \ par \ par} {\ f8 \ ul RUDYARD KIPLING} {\ f8 (британский): \ par — Нобелевская премия по литературе за 1907 г. \ par Книга джунглей \ par Отважные капитаны \ par Ким \ par Простые сказки с холмов \ par «Мандалай» \ par «Баа, баа, черная овца» \ par «Just So Stories» \ par «Гунга Дин» \ par «Бремя белого человека» \ par «Человек, который хотел бы стать королем» \ par \ par} {\ f8 \ ul PAR LAGERKVIST} {\ f8 (1891-1974) (шведский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1951 г. \ par Варавва \ par Сибилла \ par Гном \ par \ par} {\ f8 \ ul SELMA LAGERLOF} {\ f8 (1858-1940) (шведский): \ par —1909 Лауреат Нобелевской премии (первая женщина) \ par Иерусалим \ par Кольцо Ловенсколдов \ par \ par} {\ f8 \ ul D.Х. ЛОУРЕНС} {\ f8 (1885-1930) (британский): \ par Белый павлин \ par} {\ b \ f8 Сыновья и любовники} {\ f8 \ par} {\ b \ f8 Любовник леди Чаттерлей} {\ f8 \ par Влюбленные женщины \ par Радуга \ par Жезл Аарона \ par кенгуру \ par «Победитель лошадки-качалки» \ par Человек, который умер \ par \ par} {\ f8 \ ul Т.Э. ЛОУРЕНС (ЛОУРЕНС АРАВИИ)} {\ f8 (1888-1935) (британский): \ par} {\ b \ f8 Семь столпов мудрости} {\ f8 \ par Монетный двор \ par \ par} {\ f8 \ ul HALDOR LAXNESS} {\ f8 (1902-) (исландский): \ par — Лауреат Нобелевской премии 1955 г. \ par Независимые люди: эпос \ par Birtingur \ par Восстановленный рай \ par Ungur Eg Var \ par \ par} {\ f8 \ ul МИХАИЛ ЛЕРМОНТОВ} {\ f8 (1814-1841) (русский): \ par «Демон» \ par «Ангел» \ par Герой нашего времени \ par Маскарад \ par Песня о купце Калашникове \ par Песнь о царе Иване Васильевиче \ par \ par} {\ f8 \ ul ГАСТОН ЛЕРУ} {\ f8 (французский): \ par Призрак оперы \ par Тайна желтой комнаты \ par Двойная жизнь Теофраста Лонге \ par Убийство Ракера Экроя \ par \ par} {\ f8 \ ul ALAIN-RENE LESAGE} {\ f8 (1668-1747) (французский): \ par Дьявол на двух палках \ par Gil Blas de Santillane \ par \ par} {\ f8 \ ul ДОРИС ЛЕССИНГ} {\ f8 (1919-) (английский): \ par Пятый ребенок \ par Африканский смех: четыре визита в Зимбабве \ par Город с четырьмя воротами \ par Золотая тетрадь \ par Трава поет \ par Привычка любить \ par Африканские истории \ par «Старый вождь Мшланга» \ par \ par} {\ f8 \ ul GOTTHOLD LESSING} {\ f8 (1729-1781) (немецкий): \ par Мисс Сара Сэмпсон \ par Минна фон Бархельм \ par \ par} {\ f8 \ ul C.С. ЛЬЮИС} {\ f8 (1898-1963) (британский): \ par Аллегория любви \ par Из безмолвной планеты \ par Perelandra \ par Буквы с винтами \ par Серия «Хроники Нарнии» \ par 1) Лев, колдунья и платяной шкаф \ par 2) Принц Каспиан \ par 3) Путешествие «Путешественника зари» \ par 4) Серебряное кресло \ par 5) Лошадь и его мальчик \ par 6) Племянник волшебника \ par 7) Последняя битва \ par \ par} {\ f8 \ ul Сэр Бэзил Генри Лидделл-Харт} {\ f8 (1895-1970) (британский): \ par История мировой войны \ par \ par} {\ f8 \ ul LIVY} {\ f8 (Тит Ливий) (59 Б.С.-17 г. н.э.) (Роман): \ par История (десять томов) \ par \ par} {\ f8 \ ul HUGH LOFTING} {\ f8 (1886-1947) (британский): \ par Серия «Доктор Дулиттл» \ par \ par} {\ f8 \ ul ФЕЛИКС ЛОП ДЕ ВЕГА} {\ f8 (испанский): \ par Peribanez \ par Король, Величайший Алькальд \ par La Dorotea \ par \ par} {\ f8 \ ul ФЕДЕРИКО ГАРСИЯ ЛОРКА} {\ f8 (1898-1936) (испанский): \ par Кровавая свадьба \ par Впечатления и пейзажи \ par «Баллада о Малой площади» \ par Злое заклинание бабочки \ par Yerma \ par Дом Бернарды Альбы (посмертно) \ par \ par}}

Джордж Уайтфилд Чедвик | База данных De Klassieke-Componisten

Один из лидеров Второй школы американских композиторов Новой Англии, Чедвик написал много вокальной музыки, включая оперы, оперетты, песни и крупномасштабные хоровые произведения Педагог, администратор, органист, дирижер и главный композитор Второй школы. Школа Новой Англии, в которую также входили Джон Ноулз Пейн, Горацио Паркер и Эми Марси Бич, Джордж У.Чедвик обучал несколько поколений американских музыкантов в консерватории Новой Англии и стал считаться знаменосцем академической традиции янки в музыке.

Родился в Лоуэлле, Массачусетс. 13 ноября 1854 года Чедвик учился игре на органе со своим старшим братом и использовал свои доходы в качестве органиста для финансирования музыкальных исследований, против которых выступал его отец. После окончания средней школы в 1872 году он некоторое время работал клерком в страховой компании своего отца, когда учился у Дадли Бака и Юджина Тайера в консерватории Новой Англии.По окончании учебы в 1876 году он принял назначение преподавателем музыки в Оливет-колледж в Мичигане и основал Национальную ассоциацию учителей музыки. В 1877 году Чедвик отправился в паломничество, которое считалось обязательным для американских музыкантов; он отплыл в Германию, чтобы учиться в Лейпциге и Мюнхене у таких известных педагогов, как Райнбергер. Его увертюра «Рип Ван Винкль», написанная за границей на американскую тему, снискала ему известность, прежде чем он вернулся в Штаты в 1880 году.

С 1877 года до назначения на пост директора Консерватории Новой Англии в 1897 году Чедвик построил свою карьеру в качестве бостонского учителя, органиста и композитора.Среди его знаменитых учеников был Горацио Паркер, который, в свою очередь, обучал Чарльза Айвза, Дэниела Грегори Мэйсона и Фредерика Шепарда Конверс. Композиционный стиль Чедвика получил название «бостонский классицизм». Хотя в его музыке есть отчетливая академическая основа, его работы также отражают некоторую резкость янки и сохраняют намеки его ярких бродячих дней. В период его зрелости, к которому принадлежат его мощная опера Verismo «Падрон» и его лирическая драма «Джудит», музыка Чедвика делает значительные успехи в освобождении американской идиомы от стиля немецкой консерватории.Чувствительный к местным влияниям Чедвик использовал афро-американские песни, англо-американские псалмодии и народные идиомы в своих симфонических сочинениях.

Греческих муз трагедии и комедии: Мельпомена и Талия

Маски комедии и трагедии

Музы

В греческой мифологии музы были девятью талантливыми женщинами, рожденными от союза Зевса и Мнемозины, богини памяти.Истории говорят, что Зевс пришел к Мнемозине и пролежал с ней девять ночей подряд. Каждую ночь они зачинали еще одного ребенка. Другие рассказы утверждают, что красивые молодые женщины были водными нимфами, рожденными из четырех источников на Геликоне. Эти священные источники впервые потекли, когда Пегас, крылатый конь, ударил копытами о землю, и вода потекла из каждой точки.

Аполлон и музы Роберта Сандерсона

Независимо от того, как они родились, музы считались богинями вдохновения, порождающими гений в науках, литературе и искусстве, и были воплощением всех художественных знаний.Каждая из них обладала собственными знаниями в области искусства, драмы, географии, математики, музыки, философии и науки.

Мельпомена

Мельпомена — одна из девяти муз, наделенных властью над трагедией. В отличие от обычного использования этого термина сегодня, ее область трагедия относится к литературному и театральному жанру драмы, риторики и серьезных тем. Сюда также входило сегодняшнее представление о трагедии как о глубоко прискорбном или печальном обстоятельстве, но мы должны помнить, что как жанр он включает в себя гораздо больше.

Мельпомена Фреска Эдварда Симмонса — Здание Библиотеки Конгресса Томаса Джефферсона

Однако изначально Мельпомена была музой пения. Однако совпадение доменов с другими Музами музыкального выражения, такими как Клио, Эвтерпа и Полимния, вероятно, повлияло на ее переназначение к трагедии. Ее первоначальное назначение петь хорошо связано с мифами о том, что она является матерью сирен , злых соблазнительниц, соблазнявших моряков на смерть песнями.

Сирены и Улисс Уильяма Этти

Изображения Мельпомены обычно изображали ее с маской трагедии, которую мы все еще видим сегодня в современном театре, и с мечом или дубиной. Она также носила сапоги cothurnus , типичные для трагических актеров греческого театра, и венок из плюща или виноградных лоз на голове.

Талия

Талия, сестра Мельпомены и еще одна из девяти муз, властвовала над литературным и театральным царством комедии.Как и трагедия, комедия имела другое значение, чем современное использование этого термина. Что касается театра и литературы, комедия относилась к юмору, сатире, критике политических и литературных тем и включала зажигательные песни. Талия была также музой идиллической поэзии. Как и Мельпомена, она изначально представляла музыкальное царство, специализируясь на песнях и танцах. В классическую эпоху ее переняли на комедию и поэзию, в частности, на сельскую и сельскую поэзию. Кроме того, она была связана с геометрией, архитектурой и сельским хозяйством.В искусстве она часто появлялась с комической маской и пастушьим посохом. На голове у нее был венок из плюща.

Девять муз — Талия (комедия) Иоганна Генриха Тишбейна Старшего

Краткое содержание урока

Сегодняшние культовые театральные маски — улыбающееся и грустное лицо — происходят из древнегреческих жанров комедии года и трагедии года, воплощенных в Талии и Мельпомене. Обе были музами, из которых девять сестер отвечали за различные области искусства, литературы, науки, математики и философии.Мельпомена, муза трагедии, вдохновляла драматическую литературу и театр, уделяя особое внимание серьезным темам и риторике. Это различие появилось в классическую эпоху, когда музам отводились отдельные сферы, а не общие музыкальные темы. Греческая мифология также провозглашает Талию матерью сирен .