«Илиада» краткое содержание по песням поэмы Гомера

Настройки

Размер шрифта

Древнегреческая эпическая поэма, включающая в себя 24 песни, была написана автором во второй половине VIII века. Краткое содержание поэмы Гомера «Илиада» по песням является своего рода преданием о Троянской войне. Гомер осветил в своем произведении не всю битву, а взятый из нее последний день, раскрыв в его описании характер сражения и ее основных действующих лиц.

Главные герои

• Гектор – военачальник. Предводитель троянцев и их союзников в битвах.
• Парис – брат Гектора. Зачинщик войны, выкравший Елену.
• Ахилл – сын Фетиды.
• Агамемнон – царь. Предводитель ахейцев.
• Менелай – муж Елены.

Второстепенные персонажи

• Одиссей – царь острова Итака. Один из главных участников Троянской войны.
• Патрокл – лучший друг Ахиллеса.

Песнь 1

Разгневался Ахиллес на ахейского вождя Агамемнона не на шутку. Яблоком раздора стала похищенная дочь жреца. Не захотел Агамемнон отдавать девушку отцу ни за какое вознаграждение. Жрец ушел ни с чем. Он просит помощи у Аполлона, чтобы отомстил он за обиду нанесенную. Аполлон внял его мольбам, напустив на воинство ахейское язву.

На собрании Ахиллес предлагает отдать дочь жреца. Агамемнон снова против. Он высказывается по поводу обмена. Он вернет Хризеиду при условии, что Ахиллес подарит ему свою любимую наложницу. Договориться им не удалось. Оскорбленный и обиженный Ахилл, взывая к матери Фетиде, просит ее уговорить Зевса отомстить за него.

Песнь 2

Не спалось Зевсу в ту ночь. Он все думал о просьбе Фетиды, строя планы о мести. Решил он наслать на Агамемнона обманчивый сон, в котором он становится завоевателем Трои. Агамемнон поверил в сон настолько, что поутру собрал старейшин, рассказав сон. Он понимал, что за десять лет войны армия выдохлась, да и воины домой хотят. Одиссей уговорами да угрозами усмирил смятение народное, подняв боевой дух войска. Вовсю идет подготовка к бою. Трояне, прослышав об этом, тоже собирают армию против ахейцев.

Песнь 3

До начала сражения Парис вызвал на бой самого храбрейшего из ахиян. Им оказался Менелай. В качестве приза победителю достанется прекрасная Елена вместе с ее богатством. Так решил Гектор. Парис терпит поражение. Менелай хватает его за шлем и тащит к ахейскому войску. Афродита спасает его от смерти. Она похищает его и уносит в опочивальню к Елене. Агамемнон требует выдать Елену ахейцам исходя из заключенного ранее соглашения.

Песнь 4

Боги пиршествуют у Зевса, между делом обсуждая бывшее единоборство. На совете было решено продолжить войну. Зевс посылает Афину с целью помочь троянцам нарушить перемирие. Богиня подстрекает Пандара выпустить стрелу в Менелая. Менелай ранен. Агамемнон в ярости. Договор нарушен. Агамемнон поднимает войска на бой.

Песнь 5

Больше всего подвигов в битве было у Диомеда, которому всячески содействовала Афина. Без ее помощи не обошлось. Она залечивала раны, придавала сил и снова отправляла в бой, призывая бить всех врагов, кроме бессмертных богов. Исключение сделать лишь для Афины. Ее можно разить. Диомед убивает Пандара и ранит Энея. Он мог его убить, но не сделал этого. На защиту своего сына встала Афродита, за что получила ранение в руку. Передав сына Аполлону, богиня летит к Зевсу пожаловаться на смертного ранившего ее.

Песнь 6

Победа на стороне ахейцев. Гелен повелевает Гектору всенародно просить о помощи Палладу. Восстановив бой, Гектор отходит в город. Он наведывается к Парису домой и упреками убеждает его начать сражение. С чувством выполненного долга он идет к себе домой, навещает Андромаху, супругу свою. После трогательной беседы с женой и сыном он поручает их богам. По дороге от них его настигает Парис в полной боевой готовности.

Песнь 7

Гектор и Парис вступают в сражение. Гелен прорицатель советует Гектору вызвать на бой сильнейшего бойца из ахейцев. Жребий падает на Аякса Теламонида. Аякс во время схватки с Гектором одерживает победу. Агамемнон устроил пир в честь победы Аякса. На собрании троян принято решение вернуть Елену и сокровища для прекращения войны. Парис не согласен, но вернуть сокровища не против. Его ответ Приам просит передать ахейцам через вестника, а заодно попросить перемирия для погребения убитых воинов.

Песнь 8

Зевс запрещает богам помогать воюющим сторонам. С высоты он долго взирал на битву, но взвесив силы обеих сторон бросил молнию, предвестника скорого поражения ахеян. Трояне, заручившись поддержкой Зевса, заставляют обратиться в бегство ахеян. Гера и Паллада возмущены тем, как Зевс вершил правосудие, считая его несправедливым. Они хотели помочь ахейцам, но Зевс не дал им этого сделать. С наступлением ночи бой был прерван.

Песнь 9

Ахейцы после поражения провели ночь в страхе и беспокойстве. Агамемнон, отчаявшись спастись, созывает собрание и велит бежать. Диомед отговаривает его от безрассудного поступка и советует обратиться за помощью к Ахиллесу. Ахиллес послов выслушал, но категорично им отказал. Не готов он возглавить ахейское войско.

Песнь 10

Агамемнон с Менелаем проводят бессонную ночь. На общем совете, где присутствовали все вожди, порешили отправить соглядатая во вражеский стан. Диомед вместе с Одиссеем берутся выполнить сложную задачу. Гектор со своей стороны тоже посылает разведчика в стан ахейский. Им стал Долон. Выполняя задание, он попадается в руки Диомеда. Во время допроса им удалось выудить у него все интересующую их информацию. После убийства Долона, они отправляются к стану Реза, убивая там всех сподвижников. Чувствуя себя героями, они возвращаются к своим.

Песнь 11

С восходом Зевс посылает Вражду, чем провоцирует очередное сражение между троянами и ахейцами. Долго сражались обе рати с равным успехом, пока в полдень ахейцам не удалось разорвать ряды троян. Особенно в бою отличился Агамемнон, убив огромное количество врагов.

Песнь 12

Ахейцы заключились внутрь стены своей. У троян не получилось перейти ров с первого раза. Тогда они решили разбиться на несколько отрядов и подойти к нему с разных сторон. Гектор вновь проявил себя. Несмотря на предупреждение Полидамаса, он идет, чтобы напасть на стену и ему это удается. Пробив ворота камнем, он обращает ахеян в бегство.

Песнь 13

Зевс и Посейдон были по разные стороны баррикад. Первый благоговел троянцам, второй ахейцам. Посейдон решил помочь им отразить очередную атаку Гектора. Долгий шел бой между двумя воинствами. То одни одерживали верх, то другие.

Песнь 14

Гера, коварная и обольстительная, ниспослала на Зевса сладкий сон, чтобы он не мешал ей помогать ахейцам. Тогда Посейдон преклоняет успех битвы на сторону ахеян. Гектор падает без чувств от удара камнем. Аякс попал точно в цель. Ахейцы воодушевлены победой. Им удалось отразить все атаки троян от кораблей. Более всех проявил себя Аякс младший, преследуя бегущих.

Песнь 15

Зевс проснулся от сладкого сна и сразу не понял, что происходит вокруг, почему бегут троянцы. Он требует Геру объясниться, а после предсказывает участь Патрокла, Гектора и исход Троянской битвы, но сначала он отомстит ахеянам за оскорбление Ахиллеса. Он дал слово Фетиде, что прославит ее сына. Гектор, предводимый Аполлоном и устремляемый Зевсом вновь нападает на ахеян, заставив их отступить к своим кораблям.

Песнь 16

Патрокл умоляет Ахиллеса о помощи войску ахейскому. Сам он не справится. Ахиллес соглашается, но берет с него слово, чтобы после того, как он отразит троян от кораблей, немедленно вернулся в стан. Аякс совсем обессилел после боя. Троянцы воспользовались этим, подступив к кораблю, подожгли его. Появление Ахиллеса с войском, обратило троян в бегство. Корабль удалось потушить. Патрокл нагоняет бежавших и нещадно уничтожает их. В своем преследовании он чуть не убил Гектора, хорошо что Аполлон оказался рядом. Он помог избавиться ему от противника.

Песнь 17

Менелай защитил тело убитого Патрокла, но Гектору все равно удалось обнажить Патрокла, сняв с него доспехи. Ахиллес еще не знал о смерти друга, пока гонец не принес ему печальную весть.

Песнь 18

Ахиллес жаждет мести. Фетида утешает сына, обещая достать ему оружие, а поможет ей в этом Гефест. Она торопится на Олимп. Бой при теле Патрокла возобновился. Помешать овладеть им Гектору не дал Ахиллес. Своим видом и голосом ему удалось обратить троян в бегство. Ахейцы под покровом ночи приносят тело Патрокла к Ахиллесу. Трояне собирают совет.

Песнь 19

Фетида приносит обещанное оружие Ахиллесу. Ахиллес решает сразу использовать его по назначению. На собрании он объявляет ахейцам, что оставляет свой гнев и требует битвы безотлагательно. Народ радуется примирению вождей. Агамемнон хотел преподнести дары в знак примирения, но Ахиллес мечтал об одном, отомстить. Вооружившись новым доспехом, он всходит на колесницу. Его не останавливает да же то, что он слышит от одного из коней, предсказание скорой смерти.

Песнь 20

Сошли с Олимпа боги по велению Зевса, чтобы наблюдать за начавшейся схваткой и оказывать помощь нуждающейся стороне. Их приближение к брани сопровождалось громом, молниями, дрожанием земли. Ахиллесу и Гектору так и не удалось сразиться в поединке. Месть за убитого брата не состоялась. Аполлон помешал этому. Разъяренный Ахиллес после этого начал убивать троян без счета, покрывая поле боя телами и оружием пораженных.

Песнь 21

Ахиллес разогнал троян по разные стороны. Часть из них убил в реке, выживших забрал в плен в жертву Патроклу. Речной бог Ксанф просил Ахиллеса остановить это безумие, но безрезультатно. Он продолжал убивать и снова оказался в центре реки. Тогда взбунтовавшаяся река напала на него волнами, выгнала из воды и погнала по полю, желая утопить его. Аполлон входит в Трою, чтобы защитить ее от Ахиллеса. Приам, наблюдая с башни за бегущими в ужасе троянами, приказывает растворить ворота дав им возможность спастись.

Песнь 22

Троянцам удалось спастись. Вооруженный Гектор поджидает Ахиллеса, но при виде его приходит в страх и пускается в бега. Ахиллес преследует его. Боги наблюдают за происходящим. Схватка все же состоялась. Ахиллес на условия Гектора не пошел. Силы были равны, пока Гектор не потерял в бою копье. Напав с мечом на противника, он не подрасчитал свои возможности. Ахиллес пронзает его насквозь. Оплакивал Гектора весь город.

Песнь 23

Ахиллес, вернувшись в стан, начинает обряд погребения Патрокла. Ночью его посещает дух Патрокла, просящий чтобы его кости как можно быстрее были преданы земле. На заре обряд был доведен до конца. В честь усопшего Ахиллес предложил подвиги разного рода и награды, устроив спортивные состязания.

Песнь 24

Наутро Ахиллес привязывает тело Гектора к колеснице, совершая круги вокруг могилы друга. Зевс просит Фетиду повлиять на сына, чтобы он оставил свирепство, отдав тело троянцам. Приам собирает дары, запрягает колесницу, отправляется в путь. Ахиллес принимает выкуп, возвращает тело и дает 12 дней на погребение. Уже дома троянцы отдали почести герою. После этого тело сожгли на костре и отпраздновали погребение пиршеством у Приама.

Читать Гомер «Илиада» Краткое Содержание 24 Песни

• Краткие содержания
• Разные авторы
• Гомер — Илиада

Большинство древних народов связывает свою жизнь с преданиями о богах. В наилучшей части мифов главное место занимают персонажи. Персонажами являются сыновья и потомки самих богов. Потомки богов были рождены от простых женщин. Потомки богов сражались на битве и освобождали поднебесную от монстров. Когда на Земле стало трудно жить, боги устроили Троянскую битву, где все люди поубивали друг друга.

Книга «Илиада» рассказывает о Троянской битве. Троянская битва продлилась 10 лет. Поход в город Трою состоял из 10 государей, сотни подчиненных на судах, также многотысячных войск. Основным командующим был правитель города Аргос Аганемнон. С государем был его брат Менелай, сильный Аякс, Диомед и причудливый Одиссей, мудрый Нестор. Самими троянцами управлял монарх Приам с сыном Гектаром. Гектар управлял армией вместе с Парисом. Самый главный бог Зевс наблюдал за сражением из Олимпа. Война началась во время свадебного торжества Пелея и богини Фетиды, которая была конечным союзом между богиней и смертным. На застолье богиня распри бросила яблоко. Яблоко стало причиной раздора богов за столом. Спор начали Афина, Афродита и Гера. Весь спор решил Парис. Он отдал яблоко красивейшей Афродите.

После спора троянцы начали нападать. Во главе был сам Ахилл. Со стороны вышел Гектор. Боги наблюдали за битвой и не вмешивались. Вместе с Гектаром в бой вступил Сарпедон, который был сыном Зевса. Греки поджидали кораблей, а троянцы начали нападать. Гера с вершины смотрела на трусость греков. Она хотела отвлечь Зевса и надела пояс Афродиты, чтобы вызвать его любовь. Чуть позже Зевс заснул, а греки остановили натиск троянцев. Зевс просыпается и говорит, что Ахилл должен самостоятельно усмирить троянцев. Вместо Ахилла вышел Патрокл в его доспехах. В бою он пал от руки Гектора. Вскоре вести дошли и до Ахилла. Ахилл решил отомстить за друга и вступил в битву в доспехах, который сделал Гефест. Он убивает Гектора и тащит его на своей колеснице по округу Трои. Он устроил пышное погребение своему другу Патроклу. В конце рассказ заканчивается погребением Гектора.

Основные действующие лица

Ахейцы:

• Агамемнон – правитель Микен. Жаждет славы и богатств, сражается героически.
• Ахилл – полубог и полководец. Гордый, великий воин, который ведёт за собой войска.
• Одиссей – правитель Итаки. Отличается хитростью и изобретательностью.
• Аякс – один из самых искусных воинов среди ахейцев.
• Менелай – правитель Спарты. Супруг Елены, самый сильный воин, находится в близком родстве с Агамемноном.
• Диомед – правитель Аргоса. Горячая голова, готов сражаться до последней капли троянской крови.
• Патрокл – лучший друг Ахилла. Верный и мудрый, хороший переговорщик.
• Нестор – правитель Пилоса. Советник Агамемнона.

Троянцы:

• Гектор – царский сын. Главный полководец и герой.
• Парис – храбрый юноша. Влюбляется в Елену и не соблюдает условия договора с ахейцами.
• Приам – правитель Трои. Мудрый государь, который теряет почти всех сыновей на войне.
• Елена – похищенная прекрасная дева. Причина Троянской войны.
• Андромаха – жена Гектора.

Боги:

Зевс – верховный бог. Развлекается, стимулирует сражение, то на стороне одних, то других.

За троянцев выступают: Артемида, Аполлон, Афродита, Арей.

Ахейцев поддерживают: Гера, Афина, Посейдон и Гефест.

Разделение на части

Составление плана по произведению поможет лучше понять главный смысл. Кроме того, смысловые части помогут подготовиться к пересказу:

1. Свадебные гуляния.
2. Похищение Елены.
3. Начало войны.
4. Убийство Патрокла.
5. Бой Ахилла и Гектора.
6. Погребение Гектора.
7. Смерть Ахилла.
8. Подарок греков.
9. Конец войны.

Важным моментом в поэме является проявление смекалки. Троя пала благодаря хитрости врага и не известно, удалось бы им победить в честном бою.

Пересказ поэмы тезисно

Агамемнон ссорится со своим полководцем Ахиллом. Тот отказывается участвовать в походе на Трою и просит защиты у Зевса. Бог решает отдать победу троянцам до тех пор, пока царь Микен не выпросит прощения у Ахилла. Начинается сражение, на бой выходят два лучших воина Парис и Менелай. Парис проигрывает, но отказывается отдавать прекрасную Елену победителю. Это становится причиной сражения между войсками. Троянцами командует Гектор. Преимущество находится то на стороне одних, то других. Боги прямо и косвенно участвуют в сражении. Патрокл уговаривает Ахилла помочь соотечественникам. Гефест куёт ему доспехи, и герой становится во главе войска ахейского. В бою гибнет Патрокл, Ахиллес мстит за него и убивает Гектора. Троянская война заканчивается победой ахейцев.

Судьба Гектора

Не оправившись полностью от утраты, Ахилл объезжает на следующий день погребальный холм Патрокла, а делает это на колеснице, к которой привязано тело Гектора. Аполлон просит богов прекратить это кощунство. Гера возражает, однако Зевс даёт добро на то, чтобы Приам выкупил тело сына. Фетиде поручают попросить у Ахилла согласия на это. А Приаму о воле Зевса сообщает вестница Ирида. Гекуба же пытается отговорить Приама. Но тот, желая выкупить тело сына, отправляется в шатёр Ахилла с богатыми дарами. В этом моменте Гомер описывает возвышенную патетическую сцену. Опечаленный Ахилл соглашается принять Приама. Он не забывает об участи своего отца, с которым так и не смог достойно проститься, и возвращает тому тело сына. Троянцы оплакивают гибель Гектора, а завершается поэма Гомера «Илиада», краткое содержание которой мы привели, такими словами: «Так погребали они конеборного Гектора тело».

Краткое содержание

Далее будет представлено краткое изложение “Илиады” Гомера по песням.

Песнь первая Один из жрецов Аполлона, Хрис, приходит к Агамемнону, с целью забрать пленную дочь. Царь отказывает ему, и жрец молит покровителя о мщении. Ахейское войско гибнет от массового заболевания язвой. Ахиллес узнает об истинной причине гибели воинов и требует у Агамемнона вернуть Хрисеиду отцу, чтобы прекратить бедствие. Происходит спор, Агамемнон начинает торговаться, и Ахиллес нападает на него с мечом. Спор удается уладить с помощью явления Паллады. Хрисеиду отправляют отцу, а Аполлон снимает кару с воинства. За это царь ахейцев уводит у Ахиллеса Брисеиду, доставшуюся как награда от ахейцев. Полубог просит отмщения у матери, Фетиды. Та обращается к Зевсу, и он обещает, что троянцы будут побеждать ахейцев до тех пор, пока Ахиллес не простит Агамемнона. Гера узнает о договоре против ахейцев, которым покровительствует, и ссорится с Зевсом.

Песнь вторая Агамемнону Зевс посылает сон о победе над троянцами. Воодушевленный царь решает срочно действовать и собирает совет. Бой он стремится начать без участия Ахиллеса. Народ в смятении пытается покинуть город. Одиссей возвращает всех обратно и восстанавливает собрание. Речи Одиссея поднимают боевой дух. Агамемнон начинает жалеть о ссоре с полководцем. Все вооружаются и готовятся к войне, приносят жертвы богам. Вожди строят войска. Трояне уже знают про планы ахеян и выводят воинов в поле, ожидая у холма Батиеи сражения во главе с Гектором.

Песнь третья Перед началом атаки Парис зовет на бой храбрейшего из врагов. Отзывается Менелай. Парис пугается, но возвращается под давлением Гектора. Победа одного из них будет означать конец сражения. Гектор называет награду: победитель получит Елену и сокровища. Менелай требует освятить договор жертвоприношением. Елена узнает о бое и выходит на башню, чтобы наблюдать за происходящим. Все поражаются ее красоте. Приам выезжает к войскам и после жертвоприношения возвращается в город. Идет бой, пораженного Париса уносит Киприда. В комнату к нему она же перемещает Елену, которая противится этому. Менелай не понимает, куда исчез Парис, Агамемнон считает сражение выигранным и требует наград.

Песнь четвертая На Олимпе пиршество. Зевс размышляет, кому отдать Елену. Но если подарить ее победителю, то обещание касаемо Ахиллеса не будет выполнено. Верховный бог предлагает остальным присоединиться к раздумьям и помочь ему принять решение. Гера требует поражения Трои. Зевс отправляет Афину на поле брани. Она заставляет Пандара выстрелить из лука по Менелаю, что неопасно его ранит, и троянцы вновь берутся за оружие. Агамемнон возглавляет сражение со стороны ахеян. Начинается бой, где гибнут герои с обеих сторон.

Песнь пятая Боги тоже участвуют в сражении. Афина выступает за Агамемнона и его войско, противниками ее становятся Арей и Аполлон. Богиня воспламеняет Диомеда, который свирепствует на поле брани. Афина уводит Арея и наказывает Диомеду убить Киприду, если та появится. Киприда возвращается, чтобы спасти своего сына Энея. Диомед наносит рану ей в руку. Она забирает колесницу Арея и улетает на Олимп. Там ее осуждают Гера и Афина, а Зевс советует, как быть дальше. Энея спасает Аполлон. Арей возвращается в сражение и распаляет троян. Гектор и Агамемнон храбро ведут бой, многие гибнут с обеих сторон. Постепенно ахеяне отступают. С Олимпа сходят Гера и Афина. Афина направляет гнев Диомеда на Арея, тот, в свою очередь, ранит бога войны. Зевс велит Арею покинуть сражение и исцеляет его.

Песнь шестая Преимущество после участия богинь на стороне ахеян. Они готовы взять город. Прорицатель советует Гектору принести дары Палладе.

Гектор и Андромаха

Гектор возвращается в город и просит Гекубу молиться Палладе и принести ей жертвы. Гектор приходит к Парису и требует вернуться на поле боя. По пути герой заходит домой, где утешает жену Андромаху, которая вышла с сыном к башне. После трогательной сцены его догоняет Парис.

Песнь седьмая

Под стенами Трои продолжается сражение. Афина и Аполлон решают прекратить кровопролитие и воспламеняют Гектора. Он вызывает на смертный бой храбрейшего из соперников. Все боятся выходить, кроме Менелая, но Агамемнон останавливает его. Нестор пробуждает у воинов смелость. Вызывается несколько храбрецов, жребий достается Аяксу Теламониду. В сражении Гектор ранен копьем, его вылечивает Аполлон. Наступает ночь, бой временно прекращается. Троянцы решают отдать Елену и выкуп. Но Парис не хочет отдавать девушку, говоря, что дополнит сокровища собственными, но ее не отдаст. Это Приам просит передать ахейцам. Обе стороны хоронят павших. Ахеяне строят ров и укрепления вокруг своего флота. Боги негодуют.

Песнь восьмая Верховный бог запрещает остальным небожителям вмешиваться в сражение. Для тех, кто захочет испытать его гнев спускает с небес золотую цепь. Зевс наблюдает за сражением со стороны. Бой продолжается без преимуществ с чьей-либо стороны. Нестора чуть не убивает Гектор. Диомед, который видит это нападает на возницу Гектора и сражает его. Троянцы начинают проигрывать. Зевс заставляет бежать Диомеда и Нестора. Гектор призывает к нападению на ахейский флот. Гера пытается заставить Посейдона навредить ахеянам, но безуспешно. Агамемнон просит Зевса о помощи, тот присылает ему знак поддержки. Ахеяне с новыми силами идут в бой, пытаясь убить Гектора. Троянцев воодушевляет Зевс, и они нападают на ахейцев. Гера и Афина не понимают стратегии Зевса, желая помочь ахейцам, но верховный бог посылает им навстречу Ириду с предупреждениями, веля прекратить участие в бою. Он возвращается на Олимп и грозит ахеянам еще большими потерями.

Песнь девятая Ахейцы после поражения боятся нового дня. Агамемнон велит отступать. Диомед и Нестор отговаривают его и просят вернуть Ахиллеса. Для этого они обещают отдать ему в целости Брисеиду и сделать богатые подношения. Нестор отправляет к Ахиллесу послов. Первым двоим не удается договориться с полководцем, он гневно отвергает их попытки к примирению. К Аяксу он прислушивается, но решает не ехать в войска и не мириться с Агамемноном.

Песнь десятая Утром Агамемнон и Менелай собирают совет. Они проверяют ров и укрепления, принимают решение послать в стан врага разведчика. На это дело отправляется Одиссей, Афина шлет им благой знак. Гектор также высылает разведчика. Им становится Долон, который вечером попадает в руки Одиссею и Диомеду. После допроса Долон раскрывает расположение войск в Трое, и Диомед убивает его. Диомед нападает на отряд Реза, его коней уводят, а его самого убивают. Они хотят продолжить победное шествие, но Афина уговаривает их вернуться к войску.

Песнь одиннадцатая Зевс провоцирует ахеян вступить в бой. Агамемнон слишком рано выводит воинов. Зевс посылает предзнаменование гибели. Гектор выводит свои отряды, бой идет с равным успехом. В середине дня Агамемнон проявляет мужество, пробивает оборону троянцев и обращает их в бегство. Под стенами города к троянцам возвращается боевой дух. Гектор занят в сражении и не может повлиять на происходящее, вскоре его ранят. Агамемнон участвует в сражении в первых рядах и его тоже ранят. С этого момента Гектор восстанавливает равновесие и отбивает атаку. Одиссей и Диомед берут командование на себя. Гектора ранят в шлем. Диомеда ранят в ногу, и он выбывает из сражения. Одиссей остается один в окружении троянцев, однако все еще проявляет храбрость и защищается. Менелай и Аякс помогают ему спастись. Гектор стремится напасть на Аякса, и последний отступает. Нестор отправляет Патрокла за Ахиллесом, и, если тот откажет в помощи, просит надеть его доспехи и воодушевить войско.

Песнь двенадцатая Ахеяне отступают за укрепления. Троянцы готовят нападение, разделяются. Гектору приходит плохой знак, Полидамас отговаривает его продолжать бой. Гектор не внемлет предупреждениям и начинает атаку укрепления противника. Троянцы штурмуют стену, разрушают ее часть. Ахеяне спасаются бегством.

Песнь тринадцатая Зевс отворачивается от сражения, когда становится понятно, что троянцы взяли верх. Этим пользуется Посейдон, вселяя жажду победы в ахеян. Воины разворачиваются и встречают погоню Гектора лицом к лицу. Вновь завязывается жестокое сражение. Зевс покровительствует троянцам, Посейдон – ахеянам.

Песнь четырнадцатая Агамемнон узнает, что стена пала и хочет отвести войска в сторону. Посейдон является ему в виде старца и вселяет желание победить. Ахеяне воодушевляются и готовятся отражать атаку троянцев. Гера решает отвлечь Зевса. Она наряжается, душится и приходит к нему. Очаровывая верховного бога, она усыпляет его. Посейдон помогает ахеянам взять верх, Гектора ранят, и он теряет сознание.

Песнь пятнадцатая Зевс просыпается, видит, что Гектор без сознания. Он порицает Геру, зовёт Ириду и Аполлона на помощь троянцам, требует вывести Посейдона из сражения. Зевс предсказывает гибель ахеян, если они не вернут Ахиллеса. Гера возвращается на Олимп, говорит Арею, что его сына убили в бою. Арей свирепствует, но его усмиряет Паллада. Посейдона убирают с поля боя, Гектору возвращают силы.

Перевес вновь на стороне троян. Партокл видит это и спешит к Ахиллесу. Гектор нападает на флот Агамемнона.

Песнь шестнадцатая Патроклу удаётся уговорить Ахиллеса вмешаться в ход сражения. Троянцы поджигают первый корабль. Ахиллес воодушевляет войско ахеян, принося подношения Зевсу. Он отражает атаку и тушит пожар на корабле. Развязывается бой, в котором погибает сын Зевса Сарпедон. Его тело уносят Сон и Смерть. Аполлон помогает ахеянам, а Гектор отступает.

Песнь семнадцатая Патрокла убивают. Гектор похищает доспехи Ахиллеса с тела его товарища. Зевс предрекает скорую гибель Гектора. Начинается кровавый бой за тело Патрокла. Ахиллес пока не знает о смерти друга. Зевс отправляет его коней, и возница отправляется в бой на колеснице. Этой колесницей хочет завладеть Гектор. Ахеяне отражают атаку, в это время Аполлон помогает Гектору, Афина – Менелаю. Зевс прерывает сражение и отдаёт победу троянцам. Ахеяне бегут. Аякс хочет отправить вестника к Ахиллесу. Менелай помогает ему и забирает тело Патрокла. Ахеяне массово отступают, троянцы их преследуют.

Песнь восемнадцатая Ахиллес узнает о смерти друга, мечется, плачет и стенает. Он жаждет смерти Гектора. Его мать Фетида слышит о горе сына. Она знает, что после Гектора Ахиллес сам умрет, поэтому убеждает отложить намерения сына на следующий день. Обещает ему оружие Гефеста. Фетида отправляется на Олимп.

Бой за тело Патрокла продолжается. Ахиллес выходит безоружный и забирает его. Ночью Ахиллес омывает тело друга, готовя его к погребению. Фетида приходит к Гефесту, он делает Ахиллесу щит и другое оружие.

Песнь девятнадцатая Ахиллес получает новые доспехи и оружие. Воодушевленный, он рвётся в бой. Герой собирает ахеян, требуя немедленного наступления. На собрание приходит Агамемнон, Ахиллес говорит, что оставил ссору и просит возобновить сражение. Народ радуется возвращению полководца. Ахиллес жаждет убить Гектора. Агамемнон в знак примирения возвращает Брисеиду и сокровища Ахиллесу. Воин надевает новые доспехи и поднимается на колесницу. Один из коней предсказывает ему скорую гибель, но он не внемлет.

Песнь двадцатая Боги поднимаются на помощь ахеянам и троянцам. О своём приближении они сообщают громом и молниями. Часть богов отдаёт предпочтение ахеянам, другая часть – троянцам. Посейдон убеждает их не принимать участия в сражении. Сам он помогает Энею, которого чуть не убивает Ахиллес. Войска сходятся, во главе каждого стоит предводитель. Ахиллес в сражении убивает брата Гектора. Тот выходит на бой с Ахиллесом. Аполлон спасает Гектора, накрыв его облаком.

Песнь двадцать первая Ахиллес гонит троянцев к стенам города, по пути убивая ещё одного брата Гектора. Ахиллес свирепствует, боги помогают то одним, то другим, пока не решают удалиться на Олимп. Остаётся один лишь Аполлон, чтобы защитить город. Ахиллес гонит людей к городу. Приам приказывает открыть ворота, чтобы впустить отступающих. Ахиллеса отвлекает Агенор.

Песнь двадцать вторая Перед воротами Трои остаётся только Гектор, остальные укрылись за его стенами. Ахиллес поворачивается и идёт к городу. Гектора просят спрятаться в Трое, но он решает дождаться Ахиллеса. Когда полководец является перед ним пугается и пытается сбежать. Боги наблюдают за событиями. Зевс сочувствует Гектору. Афина провоцирует обоих предводителей на битву. Гектор предлагает условия боя, но Ахиллес отказывается. Завязывается сражение. Гектор теряет оружие, и Ахиллес пронзает его копьем. Перед смертью он предсказывает Ахиллесу скорую гибель. Ахиллес привязывает тело поверженного врага к колеснице и увозит его. На стене Трои скорбят родственники и жена погибшего героя.

Смерть Гектора

Песнь двадцать третья Ахиллес возвращается в лагерь ахейцев, готовя тело Патрокла к погребению. Ночью ему является душа друга, которая просит похоронить его в одной могиле с ним (с Ахиллесом). Ахейцы готовят Патроклу погребальный костёр, все его товарищи отрезают себе волосы и покрывают ими тело погибшего, в том числе и Ахиллес. Приносятся жертвы, но костёр не зажигается. Ахиллес призывает Зефира и Борея, они помогают разжечь пламя. Утром кости кладут в урну. В память о погибшем друге Ахиллес устраивает соревнования.

Песнь двадцать четвёртая Ахиллес привязывает тело Гектора к колеснице и возит вокруг могилы Патрокла. Гектор, благодаря Аполлону, остаётся невредим. Боги не могут смотреть на поругание и просят Гермеса выкрасть тело. Зевс призывает Фетиду и просит её уговорить Ахиллеса оставить свою месть и передать тело Гектора родственникам. Зевс является Приаму и убеждает его собрать дары, чтобы выкупить тело сына у Ахиллеса. Приам отправляется в путь, по дороге встречая Гермеса. Ахиллес дружелюбно удовлетворяет его просьбу. Приам забирает тело Гектора и возвращает его в Трою. Весь город скорбит о погибшем герое, его хоронят и на погребении устраивают пир.

Месть за убитого друга

Далее краткое содержание «Илиады» Гомера вновь возвращается к Ахиллу. Воин даёт клятву отомстить за убитого друга. Фетида просит у бога кузнецов Гефеста выковать новое оружие для её сына. Вооружившись новыми доспехами, Ахилл врывается на поле битвы и уничтожает немало троянцев. После воин побеждает бога реки Скамандр и, после долгих преследований, встречается с Гектором. С поддержкой Афины Ахиллу удаётся безжалостно расправиться с врагом, которого он затем привязывает за ноги к своей колеснице и увозит в греческий лагерь. Семья Гектора горько оплакивает его.

Далее следует описание торжественных похорон, которые Ахилл устраивает Патроклу – этому событию уделяет большое внимание Гомер. «Илиада», краткое содержание которой вы сейчас читаете, продолжается, когда тело героя сжигают, а прах помещают в урну из золота. Завершением дня становятся атлетические игры в память усопшего.

Основная идея поэмы

В кратком содержании поэмы «Илиада» по главам описывается кровопролитное сражение. Автор описывает исторические события, подчёркивая, что война приносит горе обеим сторонам. Хитрость и коварство дают преимущество в сражении, но никогда не приводят к победе. Гомер на примере Агамемнона показывает, как гордыня может стоить жизни тысячи воинов.

Показателен пример дружбы Ахилла и Патрокла, которые даже после смерти решают быть рядом. Ради друга Ахилл мстит троянцам, а после его смерти не находит себе места. Но великодушие даёт ему силы смириться и отнестись с уважением к престарелому Приаму, вернуть ему тело сына Гектора.

В главах, где Парис отказывается выполнить условия соглашения, демонстрируется как одно событие может повлиять на жизнь целого народа. И виной тому – чувства одного человека.

В целом, содержание «Илиады», которую предлагают читать в средней школе, пример переплетения мистической стороны жизни древних греков и реальной битвы. Война несёт страдания не только людям, но и богам, которые постоянно взывают к сочувствию. Многие из них теряют своих сыновей в битве, становясь равными в горе обычным смертным.

Размолвка между Ахиллом и Агамемноном

Вот уже девять лет прошло с того момента, когда войска Греции начали осаду Трои. Совершив набег на соседние области, греки пленили Хрисеиду – девушку, являвшуюся дочерью жреца в храме Аполлона. Хрисеида становится наложницей Агамемнона – главнокомандующего греческого войска. Разумеется, Аполлона это событие чрезвычайно разгневало. Божество насылает на армию мор. Ахилл, храбрейший из греков, убеждает Агамемнона на общем собрании войска вернуть Хрисеиду её отцу. Однако взамен главнокомандующий требует, чтобы Ахилл предоставил ему свою пленницу – девушку по имени Брисеида. Ахилл чувствует себя оскорблённым и решает расправиться с Агамемноном с помощью меча. Однако богиня Афина, что желала победы греков в битве, удерживает его от необдуманного поступка. В итоге Ахилл ограничивается тем, что называет главнокомандующего корыстным и бесстыжим трусом, а также заявляет, что с этого дня не собирается участвовать в военных действиях.

Гомер. Одиссея. Песни 1-я и 2-я (с иллюстрациями). Перевод В. Жуковского

            «Странно, как смертные люди за все нас, богов, обвиняют!

            Зло от нас, утверждают они; но не сами ли часто

            Гибель, судьбе вопреки, на себя навлекают безумством?

[35]    Так и Эгист: не судьбе ль вопреки он супругу Атрида

            Взял, умертвивши его самого при возврате в отчизну?

            Гибель он верную ведал; от нас был к нему остроокий

            Эрмий, губитель Аргуса, ниспослан, чтоб он на убийство

            Мужа не смел посягнуть и от брака с женой воздержался.

[40]    «Месть за Атрида свершится рукою Ореста, когда он

            В дом свой вступить, возмужав, как наследник, захочет», так было

            Сказано Эрмием — тщетно! не тронул Эгистова сердца

            Бог благосклонный советом, и разом за все заплатил он».

            Тут светлоокая Зевсова дочь Афинея Паллада

[45]    Зевсу сказала: «Отец наш, Кронион, верховный владыка,

            Правда твоя, заслужил он погибель, и так да погибнет

            Каждый подобный злодей! Но теперь сокрушает мне сердце

            Тяжкой своею судьбой Одиссей хитроумный; давно он

            Страждет, в разлуке с своими, на острове, волнообъятом

[50]    Пупе широкого моря, лесистом, где властвует нимфа,

            Дочь кознодея Атланта, которому ведомы моря

            Все глубины и который один подпирает громаду

            Длинноогромных столбов, раздвигающих небо и землю.

            Силой Атлантова дочь Одиссея, лиющего слезы,

[55]    Держит, волшебством коварно-ласкательных слов об Итаке

            Память надеяся в нем истребить. Но, напрасно желая

            Видеть хоть дым, от родных берегов вдалеке восходящий,

            Смерти единой он молит.

H. J. Ford — Одиссей и Калипсо

 Arnold Böcklin — Одиссей и Калипсо

Jan Styka — Одиссей и Калипсо

Jonathan Day — Одиссей и Калипсо

N. C. Wyeth — Одиссей и Калипсо

 

                                                 Ужель не войдет состраданье

            В сердце твое, Олимпиец? Тебя ль не довольно дарами

[60]    Чтил он в троянской земле, посреди кораблей там ахейских

            Жертвы тебе совершая? За что ж ты разгневан, Кронион?

            » Ей возражая, ответствовал туч собиратель Кронион:

            «Странное, дочь моя, слово из уст у тебя излетело.

            Я позабыл Одиссея, бессмертным подобного мужа,

[65]    Столь отличенного в сонме людей и умом и усердным

            Жертв приношеньем богам, беспредельного неба владыкам?

            Нет! Посейдон, обволнитель земли, с ним упорно враждует,

            Все негодуя за то, что циклоп Полифем богоравный

            Им ослеплен: из циклопов сильнейший, Фоосою нимфой,

[70]    Дочерью Форка, владыки пустынно-соленого моря,

            Был он рожден от ее с Посейдоном союза в глубоком

            Гроте. Хотя колебатель земли Посейдон Одиссея

            Смерти предать и не властен, но, по морю всюду гоняя,

            Все от Итаки его он отводит. Размыслим же вместе,

[75]    Как бы отчизну ему возвратить. Посейдон отказаться

            Должен от гнева: один со всеми бессмертными в споре,

            Вечным богам вопреки, без успеха он злобствовать будет».

            Тут светлоокая Зевсова дочь Афинея Паллада

            Зевсу сказала: «Отец наш, Кронион, верховный владыка!

[80]    Если угодно блаженным богам, чтоб увидеть отчизну

            Мог Одиссей хитроумный, то Эрмий аргусоубийца,

            Воли богов совершитель, пусть будет на остров Огигский

            К нимфе прекраснокудрявой ниспослан от нас возвестить ей

            Наш приговор неизменный, что срок наступил возвратиться

[85]    В землю свою Одиссею, в бедах постоянному. Я же

            Прямо в Итаку пойду возбудить в Одиссеевом сыне

            Гнев и отважностью сердце его преисполнить, чтоб созвал

            Он на совет густовласых ахеян и в дом Одиссеев

            Вход запретил женихам, у него беспощадно губящим

[90]    Мелкий скот и быков криворогих и медленноходных.

            Спарту и Пилос песчаный потом посетит он, чтоб сведать,

            Нет ли там слухов о милом отце и его возвращенье,

            Также, чтоб в людях о нем утвердилася добрая слава».

            Кончив, она привязала к ногам золотые подошвы,

[95]    Амброзиальные, всюду ее над водой и над твердым

            Лоном земли беспредельныя легким носящие ветром;

            После взяла боевое копье, заощренное медью,

            Твердое тяжкоогромное, им же во гневе сражает

            Силы героев она, громоносного бога рожденье.

[100]   Бурно с вершины Олимпа в Итаку шагнула богиня.

            Там на дворе, у порога дверей Одиссеева дома,

            Стала она с медноострым копьем, облеченная в образ

            Гостя, тафийцев властителя, Ментеса; собранных вместе

            Всех женихов, многобуйных мужей, там богиня узрела;

[105]   В кости играя, сидели они перед входом на кожах

            Ими убитых быков; а глашатаи, стол учреждая,

            Вместе с рабами проворными бегали: те наливали

            Воду с вином в пировые кратеры; а те, ноздреватой

            Губкой омывши столы, их сдвигали и, разного мяса

[110]   Много нарезав, его разносили. Богиню Афину

            Прежде других Телемах богоравный увидел. Прискорбен

            Сердцем, в кругу женихов он сидел, об одном помышляя:

            Где благородный отец и как, возвратяся в отчизну,

            Хищников он по всему своему разгоняет жилищу,

[115]   Власть восприимет и будет опять у себя господином.

            В мыслях таких с женихами сидя, он увидел Афину;

            Тотчас он встал и ко входу поспешно пошел, негодуя

            В сердце, что странник был ждать принужден за порогом; приближась

            Взял он за правую руку пришельца, копье его принял,

[120]   Голос потом свой возвысил и бросил крылатое слово:

            «Радуйся, странник; войди к нам; радушно тебя угостим мы;

            Нужду ж свою нам объявишь, насытившись нашею пищей».

            Кончив, пошел впереди он, за ним Афинея Паллада.

            С нею вступя в пировую палату, к колонне высокой

[125]   Прямо с копьем подошел он и спрятал его там в поставе

            Гладкообтесанном, где запираемы в прежнее время

            Копья царя Одиссея, в бедах постоянного, были.

            К креслам богатым, искусной работы, подведши Афину,

            Сесть в них ее пригласил он, покрыв наперед их узорной

[130]   Тканью; для ног же была там скамейка; потом он поставил

            Стул резной для себя в отдаленье от прочих, чтоб гостю

            Шум веселящейся буйно толпы не испортил обеда,

            Также, чтоб втайне его расспросить об отце отдаленном.

            Тут принесла на лохани серебряной руки умыть им

[135]   Полный студеной воды золотой рукомойник рабыня,

            Гладкий потом пододвинула стол; на него положила

            Хлеб домовитая ключница с разным съестным, из запаса

            Выданным ею охотно; на блюдах, подняв их высоко,

            Мяса различного крайчий принес и, его предложив им,

[140]   Кубки златые на браном столе перед ними поставил;

            Начал глашатай смотреть, чтоб вином наполнялися чаще

            Кубки. Вошли женихи, многобуйные мужи, и сели

            Чином на креслах и стульях; глашатаи подали воду

            Руки умыть им; невольницы хлеб принесли им в корзинах;

[145]   Отроки светлым напитком до края им налили чаши.

            Подняли руки они к приготовленной пище; когда же

            Был удовольствован голод их лакомой пищей, вошло им

            В сердце иное — желание сладкого пенья и пляски:

            Пиру они украшенье; и звонкую цитру глашатай

[150]   Фемию подал, певцу, перед ними во всякое время

            Петь принужденному; в струны ударив, прекрасно запел он.

            Тут осторожно сказал Телемах светлоокой Афине,

            Голову к ней приклонив, чтоб его не слыхали другие:

            «Милый мой гость, не сердись на меня за мою откровенность;

[155]   Здесь веселятся; у них на уме лишь музыка да пенье;

            Это легко: пожирают чужое без платы, богатство

            Мужа, которого белые кости, быть может, иль дождик

            Где-нибудь мочит на бреге, иль волны по взморью катают.

            Если б он вдруг перед ними явился в Итаке, то все бы,

[160]   Вместо того чтоб копить и одежды и золото, стали

            Только о том лишь молиться, чтоб были их ноги быстрее.

            Но погиб он, постигнутый гневной судьбой, и отрады

            Нет нам, хотя и приходят порой от людей земнородных

            Вести, что он возвратится, — ему уж возврата не будет.

[165]   Ты же теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая:

            Кто ты? Какого ты племени? Где ты живешь? Кто отец твой?

            Кто твоя мать? На каком корабле и какою дорогой

            Прибыл в Итаку и кто у тебя корабельщики? В край наш

            (Это, конечно, я знаю и сам) не пешком же пришел ты.

[170]    Также скажи откровенно, чтоб мог я всю истину ведать:

            В первый ли раз посетил ты Итаку, иль здесь уж бывалый

            Гость Одиссеев? В те дни иноземцев сбиралося много

            В нашем доме: с людьми обхожденье любил мой родитель».

            Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

[175]   «Все откровенно тебе расскажу; я царя Анхиала

            Мудрого сын, именуюся Ментесом, правлю народом

            Веслолюбивых тафийцев; и ныне корабль мой в Итаку

            Вместе с моими людьми я привел, путешествуя темным

            Морем к народам иного языка; хочу я в Темесе

[180]   Меди добыть, на нее обменявшись блестящим железом;

            Свой же корабль я поставил под склоном Нейона лесистым

            На поле, в пристани Ретре, далеко от города. Наши

            Предки издавна гостями друг другу считаются; это,

            Может быть, слышишь нередко и сам ты, когда посещаешь

[185]   Деда героя Лаэрта… а он, говорят, уж не ходит

            Более в город, но в поле далеко живет, удрученный

            Горем, с старушкой служанкой, которая, старца покоя,

            Пищей его подкрепляет, когда устает он, влачася

            По полю взад и вперед посреди своего винограда.

[190]   Я же у вас оттого, что сказали мне, будто отец твой

            Дома… но видно, что боги его на пути задержали:

            Ибо не умер еще на земле Одиссей благородный;

            Где-нибудь, бездной морской окруженный, на волнообъятом

            Острове заперт живой он иль, может быть, страждет в неволе

[195]   Хищников диких, насильственно им овладевших. Но слушай

            То, что тебе предскажу я, что мне всемогущие боги

            В сердце вложили, чему неминуемо сбыться, как сам я

            Верю, хотя не пророк и по птицам гадать неискусен.

            Будет недолго он с милой отчизной в разлуке, хотя бы

[200]   Связан железными узами был; но домой возвратиться

            Верное средство отыщет: на вымыслы он хитроумен.

            Ты же теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая:

            Подлинно ль вижу в тебе Одиссеева сына? Ты чудно

            С ним головой и глазами прекрасными сходен; еще я

[205]   Помню его; в старину мы друг с другом видалися часто;

            Было то прежде отплытия в Трою, куда из ахеян

            Лучшие с ним в крутобоких своих кораблях устремились.

            С той же поры ни со мной он, ни я с ним нигде не встречались».

            «Добрый мой гость, — отвечал рассудительный сын Одиссеев, —

[210]   Все расскажу откровенно, чтоб мог ты всю истину ведать.

            Мать уверяет, что сын я ему, но сам я не знаю:

            Ведать о том, кто отец наш, наверное, нам невозможно.

            Лучше б, однако, желал я, чтоб мне не такой злополучный

            Муж был отцом; во владеньях своих он до старости б поздней

[215]   Дожил. Но если уж ты вопрошаешь, то он, из живущих

            Самый несчастливый ныне, отец мне, как думают люди».

            Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

            «Видно, угодно бессмертным, чтоб был не без славы в грядущем

            Дом твой, когда Пенелопе такого, как ты, даровали

[220]   Сына. Теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая,

            Что здесь у вас происходит? Какое собранье? Даешь ли

            Праздник, иль свадьбу пируешь? Не складочный пир здесь, конечно.

            Кажется только, что гости твои необузданно в вашем

            Доме бесчинствуют: всякий порядочный в обществе с ними

[225]   Быть устыдится, позорное их поведение видя».-

            «Добрый мой гость, — отвечал рассудительный сын Одиссеев,-

            Если ты ведать желаешь, то все расскажу откровенно.

            Некогда полон богатства был дом наш; он был уважаем

            Всеми в то время, как здесь неотлучно тот муж находился.

[230]   Ныне ж иначе решили враждебные боги, покрывши

            Участь его неприступною тьмою для целого света;

            Менее стал бы о нем я крушиться, когда бы он умер:

            Если б в троянской земле меж товарищей бранных погиб он.

            Иль у друзей на руках, перенесши войну, здесь скончался,

[235]   Холм гробовой бы над ним был насыпан ахейским народом,

            Сыну б великую славу на все времена он оставил. ..

            Ныне же Гарпии взяли его, и безвестно пропал он,

            Светом забытый, безгробный, одно сокрушенье и вопли

            Сыну в наследство оставив. Но я не о нем лишь едином

[240]   Плачу; другое великое горе мне боги послали:

            Все, кто на разных у нас островах знамениты и сильны.

            Первые люди Дулихия, Зама, лесного Закинфа,

            Первые люди Итаки утесистой мать Пенелопу

            Нудят упорно ко браку и наше имение грабят;

[245]   Мать же ни в брак ненавистный не хочет вступить, ни от брака

            Средств не имеет спастись; а они пожирают нещадно

            Наше добро и меня самого напоследок погубят».

            С гневом великим ему отвечала богиня Афина:

            «Горе! Я вижу, сколь ныне тебе твой отец отдаленный

[250]   Нужен, чтоб сильной рукой с женихами бесстыдными сладить.

            О, когда б он в те двери вступил, возвратяся внезапно,

            В шлеме, щитом покровенный, в руке два копья медноострых!. .

            Так впервые увидел его я в то время, когда он

            В доме у нас веселился вином, посетивши в Эфире

[255]   Ила, Мермерова сына (и той стороны отдаленной

            Царь Одиссей достигал на своем корабле быстроходном;

            Яда, смертельного людям, искал он, дабы напоить им

            Стрелы свои, заощренные медью; но Ил отказался

            Дать ему яда, всезрящих богов раздражить опасаясь;

[260]   Мой же отец им его наделил по великой с ним дружбе).

            Если бы в виде таком Одиссей женихам вдруг явился,

            Сделался б брак им, судьбой неизбежной постигнутым,горек.

            Но — того мы, конечно, не ведаем — в лоне бессмертных

            Скрыто: назначено ль свыше ему, возвратясь, истребить их

[265]   В этом жилище, иль нет. Мы размыслим теперь совокупно,

            Как бы тебе самому от грабителей дом свой очистить.

            Слушай же то, что скажу, и заметь про себя, что услышишь:

            Завтра, созвав на совет благородных ахеян, пред ними

            Все объяви ты, в свидетели правды призвавши бессмертных;

[270]   После потребуй, чтоб все женихи по домам разошлися;

            Матери ж, если супружество сердцу ее не противно,

            Ты предложи, чтоб к отцу многосильному в дом возвратилась,

            Где, приготовив все нужное к браку, богатым приданым

            Милую дочь, как прилично то сану, ее наделит он.

[275]   Также усердно советую, если совет мой ты примешь:

            Прочный корабль с двадцатью снарядивши гребцами, отправься

            Сам за своим отдаленным отцом, чтоб проведать, какая

            В людях молва про него, иль услышать о нем прорицанье

            Оссы, всегда повторяющей людям Зевесово слово.

[280]   Пилос сперва посетив, ты узнай, что божественный Нестор

            Скажет; потом Менелая найди златовласого в Спарте:

            Прибыл домой он последний из всех меднолатных ахеян.

            Если услышишь, что жив твой родитель, что он возвратится,

            Жди его год, терпеливо снося притесненья; когда же

[285]   Скажет молва, что погиб он, что нет уж его меж живыми,

            То, незамедленно в милую землю отцов возвратяся,

            В честь ему холм гробовой здесь насыпь и обычную пышно

            Тризну по нем соверши; Пенелопу ж склони на замужство.

            После, когда надлежащим порядком все дело устроишь,

[290]   Твердо решившись, умом осмотрительным выдумай средство,

            Как бы тебе женихов, захвативших насильственно дом ваш,

            В нем погубить иль обманом, иль явною силой; тебе же

            Быть уж ребенком нельзя, ты из детского возраста вышел;

            Знаешь, какою божественный отрок Орест перед целым

[295]   Светом украсился честью, отмстивши Эгисту, которым

            Был умерщвлен злоковарно его многославный родитель?

            Так и тебе, мой возлюбленный друг, столь прекрасно созревший,

            Должно быть твердым, чтоб имя твое и потомки хвалили.

            Время, однако, уж мне возвратиться на быстрый корабль мой

[300]   К спутникам, ждущим, конечно, меня с нетерпеньем и скукой.

            Ты ж о себе позаботься, уваживши то, что сказал я».-

            «Милый мой гость, — отвечал рассудительный сын Одиссеев,-

            Пользы желая моей, говоришь ты со мною, как с сыном

            Добрый отец; я о том, что советовал ты, не забуду.

[305]   Но подожди же, хотя и торопишься в путь; здесь прохладой

            Баней и члены и душу свою освежив, возвратишься

            Ты на корабль, к удовольствию сердца богатый подарок

            Взяв от меня, чтоб его мне на память беречь, как обычай

            Есть меж людьми, чтоб, прощаяся, гости друг друга дарили».

[310]   Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала:

            «Нет! Не держи ты меня, тороплюсь я безмерно в дорогу;

            Твой же подарок, обещанный мне так радушно тобою,

            К вам возвратяся, приму и домой увезу благодарно,

            В дар получив дорогое и сам дорогим отдаривши».

[315]   С сими словами Зевесова дочь светлоокая скрылась,

            Быстрой невидимо птицею вдруг улетев. Поселила

            Твердость и смелость она в Телемаховом сердце, живее

            Вспомнить заставив его об отце; но проник он душою

            Тайну и чувствовал страх, угадав, что беседовал с богом.

[320]   Тут к женихам он, божественный муж, подошел; перед ними

            Пел знаменитый певец, и с глубоким вниманьем сидели

            Молча они; о печальном ахеян из Трои возврате,

            Некогда им учрежденном богиней Афиною, пел он.

            В верхнем покое своем вдохновенное пенье услышав,

[325]   Вниз по ступеням высоким поспешно сошла Пенелопа,

            Старца Икария дочь многоумная: вместе сошли с ней

            Две из служанок ее; и она, божество меж женами,

            В ту палату вступив, где ее женихи пировали,

            Подле столба, потолок там высокий державшего, стала,

[330]   Щеки закрывши свои головным покрывалом блестящим;

            Справа и слева почтительно стали служанки; царица

            С плачем тогда обратила к певцу вдохновенному слово:

            «Фемий, ты знаешь так много других, восхищающих душу

            Песней, сложенных певцами во славу богов и героев;

[335]   Спой же из них, пред собранием сидя, одну; и в молчанье

            Гости ей будут внимать за вином; но прерви начатую

            Песню печальную; сердце в груди замирает, когда я

            Слышу ее: мне из всех жесточайшее горе досталось;

            Мужа такого лишась, я всечасно скорблю о погибшем,

[340]   Столь преисполнившем славой своей и Элладу и Аргос». —

            «Милая мать, — возразил рассудительный сын Одиссеев,-

            Как же ты хочешь певцу запретить в удовольствие наше

            То воспевать, что в его пробуждается сердце? Виновен

            В том не певец, а виновен Зевес, посылающий свыше

[345]   Людям высокого духа по воле своей вдохновенье.

            Нет, не препятствуй певцу о печальном возврате данаев

            Петь — с похвалою великою люди той песне внимают,

            Всякий раз ею, как новою, душу свою восхищая;

            Ты же сама в ней найдешь не печаль, а печали усладу:

[350]   Был не один от богов осужден потерять день возврата

            Царь Одиссей, и других знаменитых погибло немало.

            Но удались: занимайся, как должно, порядком хозяйства,

            Пряжей, тканьем; наблюдай, чтоб рабыни прилежны в работе

            Были своей: говорить же не женское дело, а дело

[355]   Мужа, и ныне мое: у себя я один повелитель».

            Так он сказал; изумяся, обратно пошла Пенелопа;

            К сердцу слова многоумные сына приняв и в покое

            Верхнем своем затворяся, в кругу приближенных служанок

            Плакала горько она о своем Одиссее, покуда

[360]   Сладкого сна не свела ей на очи богиня Афина.

            Тою порой женихи в потемневшей палате шумели,

            Споря о том, кто из них с Пенелопою ложе разделит.

            К ним обратяся, сказал рассудительный сын Одиссеев:

            «Вы, женихи Пенелопы, надменные гордостью буйной,

[365]    Станем спокойно теперь веселиться: прервите ваш шумный

            Спор; нам приличней вниманье склонить к песнопевцу, который,

            Слух наш пленяя, богам вдохновеньем высоким подобен.

            Завтра же утром вас всех приглашаю собраться на площадь.

            Там всенародно в лицо вам скажу, чтоб очистили все вы

[370]    Дом мой; иные пиры учреждайте, свое, а не наше

            Тратя на них и черед наблюдая в своих угощеньях.

            Если ж находите вы, что для вас и приятней и легче

            Всем одного разорять произвольно, без платы, — сожрите

            Все; но на вас я богов призову; и Зевес не замедлит

[375]   Вас поразить за неправду: тогда неминуемо все вы,

            Так же без платы, погибнете в доме, разграбленном вами».

            Он замолчал. Женихи, закусивши с досадою губы,

            Смелым его пораженные словом, ему удивлялись.

            Но Антиной, сын Евпейтов, ему отвечал, возражая:

[380]   «Сами боги, конечно, тебя, Телемах, научили

            Быть столь кичливым и дерзким в словах, и беда нам, когда ты

            В волнообъятой Итаке, по воле Крониона, будешь

            Нашим царем, уж имея на то по рожденью и право!»

            Кротко ему отвечал рассудительный сын Одиссеев:

[385]   «Друг Антиной, не сердись на меня за мою откровенность:

            Если б владычество дал мне Зевес, я охотно бы принял.

            Или ты мыслишь, что царская доля всех хуже на свете?

            Нет, конечно, царем быть не худо; богатство в царевом

            Доме скопляется скоро, и сам он в чести у народа.

[390]   Но меж ахейцами волнообъятой Итаки найдется

            Много достойнейших власти и старых и юных; меж ними

            Вы изберите, когда уж не стало царя Одиссея.

            В доме ж своем я один повелитель; здесь мне подобает

            Власть над рабами, для нас Одиссеем добытыми в битвах».

[395]   Тут Евримах, сын Полибиев, так отвечал Телемаху:

            «О Телемах, мы не знаем — то в лоне бессмертных сокрыто, —

            Кто над ахейцами волнообъятой Итаки назначен

            Царствовать; в доме ж своем ты, конечно, один повелитель;

            Нет, не найдется, пока обитаема будет Итака,

[400]   Здесь никого, кто б дерзнул на твое посягнуть достоянье.

            Но я желал бы узнать, мой любезный, о нынешнем госте.

            Как его имя? Какую своим он отечеством славит

            Землю? Какого он рода и племени? Где он родился?

            С вестью ль к тебе о желанном возврате отца приходил он?

[405]   Иль посетил нас, по собственной нужде заехав в Итаку?

            Вдруг он отсюда пропал, не дождавшись, чтоб с ним хоть немного

            Мы ознакомились; был человек не простой он, конечно».-,

            «Друг Евримах, — отвечал рассудительный сын Одиссеев, —

            День свиданья с отцом навсегда мной утрачен; не буду

[410]   Более верить ни слухам о скором его возвращенье,

            Ниже напрасным о нем прорицаньям, к которым, сзывая

            В дом свой гадателей, мать прибегает. А нынешний гость наш

            Был Одиссеевым гостем; он родом из Тафоса, Ментес,

            Сын Анхиала, царя многоумного, правит народом

[415]   Веслолюбивых тафийцев». Но, так говоря, убежден был

            В сердце своем Телемах, что богиню бессмертную видел.

            Те же, опять обратившися к пляске и сладкому пенью,

            Начали снова шуметь в ожидании ночи; когда же

            Черная ночь посреди их веселого шума настала,

[420]   Все разошлись по домам, чтоб предаться беспечно покою.

            Скоро и сам Телемах в свой высокий чертог (на прекрасный

            Двор обращен был лицом он с обширным пред окнами видом),

            Всех проводивши, пошел, про себя размышляя о многом.

            Факел зажженный неся, перед ним с осторожным усердьем

[425]   Шла Евриклея, разумная дочь Певсенорида Опса;

            Куплена в летах цветущих Лаэртом она — заплатил он

            Двадцать быков, и ее с благонравной своею супругой

            В доме своем уважал наравне, и себе не позволил

            Ложа коснуться ее, опасаяся ревности женской.

[430]   Факел неся, Евриклея вела Телемаха — за ним же

            С детства ходила она и ему угождала усердней

            Прочих невольниц. В богатую спальню она отворила

            Двери; он сел на постелю и, тонкую снявши сорочку,

            В руки старушки заботливой бросил ее; осторожно

[435]   В складки сложив и угладив, на гвоздь Евриклея сорочку

            Подле кровати, искусно точеной, повесила; тихо

            Вышла из спальни; серебряной ручкою дверь затворила;

            Крепко задвижку ремнем затянула; потом удалилась.

            Он же всю ночь на постеле, покрытый овчиною мягкой,

[440]   В сердце обдумывал путь, учрежденный богиней Афиной.

 

Примечания к Песни Первой:

Стих 11. Все уж другие – ахейские вожди, воевавшие под Троей; об их похождениях рассказывала эпическая поэма «Возвращения», не дошедшая до нас.

Стих 24. Бог светоносный – бог солнца Гелиос.

Стих 35. Атрид. – Имеется в виду Агамемнон.

Стих 50. Пуп моря – остров, лежащий среди моря, вдали от берегов.

Стих 88. Густовласых – правильнее «длинновласых»: длинные волосы отличали не только свободных от рабов, но и знатных от незнатных.

Стих 121. Радуйся – буквальный перевод греческого слова «хайре», употреблявшегося в качестве приветствия и прощания, в смысле «здравствуй», «будь здоров».

Стих 237. …Гарпии взяли его – поговорка о человеке, неизвестно куда пропавшем.

Стихи 246-247. …они пожирают нещадно наше добро… – Именно в этом и состоит преступление женихов, так как сватовство к женщине, муж которой уже двадцать лет отсутствует и не подает о себе вестей, ничуть не считалось позорным.

Стих 287. Холм гробовой – так называемый «кенотаф», пустая могила, воздвигавшаяся, по обычаю, умершим на чужбине и непогребенным. Делалось это потому, что, по представлениям греков, душа непогребенного не может попасть в Аид и там найти себе успокоение.

 

Краткое содержание Песни Второй, составленное В. Жуковским:

Рано  поутру  Телемах  повелевает  глашатаям  созвать  граждан Итаки на площадь  и  требует всенародно, чтоб женихи покинули дом его. Антиной дерзко ему   ответствует.  Предвещательное  явление  орлов;  его  толкует  Алиферс, которому  грубо  возражает  Евримах.  Телемах требует корабля для отплытия в Пилос.  Ментор  упрекает  народ  в  равнодушии к сыну Одиссееву; против него восстает  Леокрит,  который  потом  самовольно распускает народное собрание. Афина,  под  видом  Ментора,  ободряет молящегося ей Телемаха обещанием дать ему  корабль и провожатых. Ключница Евриклея готовит запас на дорогу. Афина, получив  от  Ноэмона  корабль,  приготовляет  его  к отплытию; потом, усыпив женихов,  пировавших  в  доме  Одиссеевом,  уводит с собою Телемаха на берег моря,  куда приносят и все приготовленные на дорогу запасы. Телемах вместе с мнимым Ментором, не простясь с Пенелопою, пускается в море. 

 

             Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;

            Ложе покинул тогда и возлюбленный сын Одиссеев;

            Платье надев, изощренный свой меч на плечо он повесил;

            После, подошвы красивые к светлым ногам привязавши,

[5]     Вышел из спальни, лицом лучезарному богу подобный.

            Звонкоголосых глашатаев царских созвав, повелел он

            Кликнуть им клич, чтоб на площадь собрать густовласых ахеян;

            Кликнули те; собралися на площадь другие; когда же

            Все собралися они и собрание сделалось полным,

[10]    С медным в руке он копьем перед сонмом народным явился —

            Был не один, две лихие за ним прибежали собаки.

            Образ его несказанной красой озарила Афина,

            Так что дивилися люди, его подходящего видя.

            Старцы пред ним раздалися, и сел он на месте отцовом.

[15]    Первое слово тогда произнес благородный Египтий,

            Старец, согбенный годами и в жизни изведавший много;

            Сын же его Антифонт копьевержец с царем Одиссеем

            В конеобильную Трою давно в корабле крутобоком

            Поплыл; он был умерщвлен Полифемом свирепым в глубоком

[20]    Гроте, последний, похищенный им для вечерния пищи.

            Три оставалися старцу: один, Еврином, с женихами

            Буйствовал; два помогали отцу обрабатывать поле;

            Но о погибшем не мог позабыть он; об нем он все плакал,

            Все сокрушался; и так, сокрушенный, сказал он народу:

[25]    «Выслушать слово мое приглашаю вас, люди Итаки;

            Мы на совет не сходились ни разу с тех пор, как отсюда

            Царь Одиссей в быстроходных своих кораблях удалился.

            Кто же нас собрал теперь? Кому в том внезапная нужда?

            Юноша ли расцветающий? Муж ли, годами созрелый?

[30]    Слышал ли весть о идущей на нас неприятельской силе?

            Хочет ли нас остеречь, наперед все подробно разведав?

            Или о пользе народной какой предложить нам намерен?

            Должен быть честный он гражданин; слава ему! Да поможет

            Зевс помышлениям добрым его совершиться успешно».

[35]    Кончил. Словами его был обрадован сын Одиссеев;

            Встать и к собранию речь обратить он немедля решился;

            Выступил он пред людей, и ему, к ним идущему, в руку

            Скипетр вложил Певсенеор, глашатай, разумный советник.

            К старцу сперва обратяся, ему он сказал: «Благородный

[40]    Старец, он близко (и скоро его ты узнаешь), кем здесь вы

            Собраны, — это я сам, и печаль мне великая ныне.

            Я не слыхал о идущей на нас неприятельской силе;

            Вас остеречь не хочу, наперед все подробно разведав,

            Также о пользах народных теперь предлагать не намерен.

[45]    Ныне о собственной, дом мой постигшей, беде говорю я.

            Две мне напасти; одна: мной утрачен отец благородный,

            Бывший над вами царем и всегда, как детей, вас любивший;

            Более ж злая другая напасть, от которой весь дом наш

            Скоро погибнет и все, что в нем есть, до конца истребится,

[50]    Та, что преследуют мать женихи неотступные, наших

            Граждан знатнейших, собравшихся здесь, сыновья; им противно

            Прямо в Икариев дом обратиться, чтоб их предложенье

            Выслушал старец и дочь, наделенную щедро приданым,

            Отдал по собственной воле тому, кто приятнее сердцу.

[55]    Нет; им удобней, вседневно врываяся в дом наш толпою,

            Наших быков, и баранов, и коз откормленных резать,

            Жрать до упаду и светлое наше вино беспощадно

            Тратить. Наш дом разоряется, ибо уж нет в нем такого

            Мужа, каков Одиссей, чтоб его от проклятья избавить.

[60]    Сами же мы беспомощны теперь, равномерно и после

            Будем, достойные жалости, вовсе без всякой защиты.

            Если бы сила была, то и сам я нашел бы управу;

            Но нестерпимы обиды становятся; дом Одиссеев

            Грабят бесстыдно. Ужель не тревожит вас совесть? По крайней

[65]    Мере чужих устыдитесь людей и народов окружных,

            Нам сопредельных, богов устрашитеся мщенья, чтоб гневом

            Вас не постигли самих, негодуя на вашу неправду.

            Я ж к олимпийскому Зевсу взываю, взываю к Фемиде,

            Строгой богине, советы мужей учреждающей! Наше

[70]    Право признайте, друзья, и меня одного сокрушаться

            Горем оставьте. Иль, может быть, мой благородный родитель

            Чем оскорбил здесь умышленно меднообутых ахеян;

            Может быть, то оскорбленье на мне вы умышленно мстите,

            Грабить наш дом возбуждая других? Но желали бы лучше

[75]    Мы, чтоб и скот наш живой и лежачий запас наш вы сами

            Силою взяли; тогда бы для нас сохранилась надежда:

            Мы бы дотоле по улицам стали скитаться, моля вас

            Наше отдать нам, покуда не все бы нам отдано было;

            Ныне ж вы сердце мое безнадежным терзаете горем».

[80]    Так он во гневе сказал и повергнул на землю свой скипетр;

            Слезы из глаз устремились: народ состраданье проникло;

            Все неподвижно-безмолвны сидели; никто не решился

            Дерзостным словом ответствовать сыну царя Одиссея.

            Но Антиной поднялся и воскликнул, ему возражая:

[85]    «Что ты сказал, Телемах, необузданный, гордоречивый?

            Нас оскорбив, ты на нас и вину возложить замышляешь?

            Нет, обвинять ты не нас, женихов, пред ахейским народом

            Должен теперь, а свою хитроумную мать, Пенелопу.

            Три совершилося года, уже наступил и четвертый

[90]    С тех пор, как, нами играя, она подает нам надежду

            Всем, и каждому порознь себя обещает, и вести

            Добрые шлет к нам, недоброе в сердце для нас замышляя.

            Знайте, какую она вероломно придумала хитрость:

            Стан превеликий в покоях поставя своих, начала там

[95]    Тонко-широкую ткань и, собравши нас всех, нам сказала:

            «Юноши, ныне мои женихи, — поелику на свете

            Нет Одиссея, — отложим наш брак до поры той, как будет

            Кончен мой труд, чтоб начатая ткань не пропала мне даром;

            Старцу Лаэрту покров гробовой приготовить хочу я

[100]   Прежде, чем будет он в руки навек усыпляющей смерти

            Парками отдан, дабы не посмели ахейские жены

            Мне попрекнуть, что богатый столь муж погребен без покрова».

            Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.

            Что же? День целый она за тканьем проводила, а ночью,

[105]   Факел зажегши, сама все натканное днем распускала.

            Три года длился обман, и она убеждать нас умела;

            Но когда обращеньем времен приведен был четвертый —

            Всем нам одна из служительниц, знавшая тайну, открыла;

            Сами тогда ж мы застали ее за распущенной тканью;

[110]   Так и была приневолена нехотя труд свой окончить.

            Ты же нас слушай; тебе отвечаем, чтоб мог ты все ведать

            Сам и чтоб ведали все равномерно с тобой и ахейцы:

            Мать отошли, повелев ей немедля, на брак согласившись,

            Выбрать меж нами того, кто отцу и самой ей угоден.

[115]   Если же долее будет играть сыновьями ахеян…

            Разумом щедро ее одарила Афина; не только

            В разных она рукодельях искусна, но также и много

            Хитростей знает, неслыханных в древние дни и ахейским

            Женам прекраснокудрявым неведомых; что ни Алкмене

[120]   Древней, ни Тиро, ни пышно-венчанной царевне Микене

            В ум не входило, то ныне увертливый ум Пенелопы

            Нам ко вреду изобрел; но ее изобретенья тщетны;

            Знай, не престанем твой дом разорять мы до тех пор, покуда

            Будет упорна она в помышленьях своих, ей богами

[125]   В сердце вложенных; конечно, самой ей в великую славу

            То обратится, но ты истребленье богатства оплачешь;

            Мы, говорю, не пойдем от тебя ни домой, ни в иное

            Место, пока Пенелопа меж нами не выберет мужа». —

            «О Антиной, — отвечал рассудительный сын Одиссеев,-

[130]   Я не дерзну и помыслить о том, чтоб велеть удалиться

            Той, кто меня родила и вскормила; отец мой далеко;

            Жив ли, погиб ли, — не знаю; но трудно с Икарием будет

            Мне расплатиться, когда Пенелопу отсюда насильно

            Вышлю — тогда я подвергнусь и гневу отца и гоненью

[135]   Демона: страшных Эриний, свой дом покидая, накличет

            Мать на меня, и стыдом пред людьми я покроюся вечным.

            Нет, никогда не отважусь сказать ей подобного слова.

            Вы же, когда хоть немного тревожит вас совесть, покиньте

            Дом мой; иные пиры учреждайте, свое, а не наше

[140]   Тратя на них и черед наблюдая в своих угощеньях.

            Если ж находите вы, что для вас и приятней и легче

            Всем одного разорять произвольно, без платы, — сожрите

            Все; но на вас я богов призову, и Зевес не замедлит

            Вас поразить за неправду: тогда неминуемо все вы,

[145]   Так же без платы, погибнете в доме, разграбленном вами».

            Так говорил Телемах. И внезапно Зевес громовержец

            Свыше к нему двух орлов ниспослал от горы каменистой;

            Оба сначала, как будто несомые ветром, летели

            Рядом они, широко распустивши огромные крылья;

[150]   Но, налетев на средину собрания, полного шумом,

            Начали быстро кружить с непрестанными взмахами крыльев;

            Очи их, сверху на головы глядя, сверкали бедою;

            Сами потом, расцарапав друг другу и груди и шеи,

            Вправо умчались они, пролетев над собраньем и градом.

[155]   Все, изумленные, птиц провожали глазами, и каждый

            Думал о том, что явление их предвещало в грядущем.

            Выступил тут пред народ Алиферс, многоопытный старец,

            Сын Масторов; из сверстников всех он один по полету

            Птиц был искусен гадать и пророчил грядущее; полный

[160]   Мыслей благих, обратяся к согражданам, так им сказал он:

            «Выслушать слово мое приглашаю вас, люди Итаки.

            Прежде, однако, дабы женихов образумить, скажу я

            Им, что беда неизбежная мчится на них, что недолго

            Будет в разлуке с семейством своим Одиссей, что уже он

[165]   Где-нибудь близко таится, и смерть и погибель готовя

            Всем им, что также и многим другим из живущих в Итаке

            Горновозвышенной бедствие будет. Размыслим же, как бы

            Вовремя нам обуздать их; но лучше, конечно, когда бы

            Сами они усмирились; то ныне всего бы полезней

[170]   Было для них: не безопытно так говорю, но наверно

            Зная, что будет; сбылось, утверждаю, и все, что ему я

            Здесь предсказал перед тем, как пошли кораблями ахейцы

            В Трою и с ними пошел Одиссей многоумный. По многих

            Бедствиях (так говорил я) и спутников всех потерявши,

[175]   Всем незнакомый, в исходе двадцатого года в отчизну

            Он возвратится. Мое предсказанье свершается ныне».

            Кончил. Ему отвечал Евримах, сын Полибиев: «Лучше,

            Старый рассказчик, домой возвратись и своим малолетним

            Детям пророчествуй там, чтоб беды им какой не случилось.

[180]   В нашем же деле вернее тебя я пророк; мы довольно

            Видим летающих на небе в светлых лучах Гелиоса

            Птиц, но не все роковые. А царь Одиссей в отдаленном

            Крае погиб. И тебе бы погибнуть с ним вместе! Тогда бы

            Здесь ты не стал предсказаний таких вымышлять, возбуждая

[185]   Гнев в Телемахе, уже раздраженном, и, верно, надеясь

            Что-нибудь в дар от него получить для себя и домашних.

            Слушай, однако, — и то, что услышишь, исполнится верно,-

            Если ты этого юношу с старым своим многознаньем

            Будешь пустыми словами на гнев возбуждать, то, конечно,

[190]   Это в сугубое горе ему самому обратится;

            Против нас всех он один ничего совершить не успеет.

            Ты ж, безрассудный старик, навлечешь на себя наказанье,

            Тяжкое сердцу: мы горько заставим тебя сокрушаться.

            Ныне я боле полезный совет предложу Телемаху:

[195]   Матери пусть повелит он к Икарию в дом возвратиться,

            Где, приготовив все нужное к браку, богатым приданым

            Милую дочь, как прилично то сану ее, наделит он.

            Иначе, думаю, мы, сыновья благородных ахеян,

            Мучить ее не престанем своим сватовством. Никого здесь

[200]   Мы не боимся, ни полного звучных речей Телемаха,

            Ниже пророчеств, которыми ты, говорун поседелый,

            Всем докучаешь, — ты нам оттого ненавистней; а дом их

            Весь разорим мы на наши пиры, и от нас воздаянья

            Им не иметь никакого, пока на желаемый нами

[205]   Брак не решится она; ожидая вседневно, кто будет

            Ею из нас, наконец, предпочтен, мы к другим обратиться

            Медлим невестам, чтоб выбрать, как следует, жен между ними».

            Кротко ему отвечал рассудительный сын Одиссеев:

            «О Евримах, и вы все, женихи знаменитые, боле

[210]   Вас убеждать не хочу и вперед не скажу вам ни слова;

            Боги все ведают, все благородным ахейцам известно.

            Вы же мне прочный корабль с двадцатью приобыкшими быстро

            По морю плавать гребцами теперь снарядите: хочу я

            Спарту и Пилос песчаный сперва посетить, чтоб проведать,

[215]   Есть ли там слухи какие о милом отце и какая

            В людях молва про него, иль услышать о нем прорицанье

            Оссы, всегда повторяющей людям Зевесово слово.

            Если узнаю, что жив он, что он возвратится, то буду

            Ждать его год, терпеливо снося притесненья; когда же

[220]   Скажет молва, что погиб он, что нет уж его меж живыми,

            То, незамедленно в милую землю отцов возвратяся,

            В честь ему холм гробовой здесь насыплю и должную пышно

            Тризну по нем совершу; Пенелопу ж склоню на замужство».

            Кончив, он сел и умолкнул. Тогда поднялся неизменный

[225]   Спутник и друг Одиссея, царя беспорочного, Ментор.

            Вверил ему Одиссей при отплытии дом, быть покорным

            Старцу Лаэрту и все сберегать повелевши. И полный

            Мыслей благих, обратяся к согражданам, так им сказал он:

            «Выслушать слово мое приглашаю вас, люди Итаки:

[230]   Кротким, благим и приветливым быть уж вперед ни единый

            Царь скиптроносный не должен, но, правду из сердца изгнавши,

            Каждый пускай притесняет людей, беззаконствуя смело,

            Если могли вы забыть Одиссея, который был нашим

            Добрым царем и народ свой любил, как отец благодушный.

[235]   Нужды мне нет обвинять женихов необузданно-дерзких

            В том, что они, самовластвуя здесь, замышляют худое.

            Сами своею играют они головой, разоряя

            Дом Одиссея, которого, мыслят, уж мы не увидим.

            Вас же, граждане Итаки, хочу пристыдить: здесь собравшись,

[240]   Вы равнодушно сидите и слова не скажете против

            Малой толпы женихов, хоть самих вас число и большое».

            Сын Евеноров тогда, Леокрит, негодуя, воскликнул:

            «Что ты сказал, безрассудный, зломышленный Ментор? Смирить нас

            Гражданам ты предлагаешь; но сладить им с нами, которых

[245]   Также немало, на пиршестве трудно. Хотя бы внезапно

            Сам Одиссей твой, Итаки властитель, явился и силой

            Нас, женихов благородных, в его веселящихся доме,

            Выгнать оттуда замыслил, его возвращенье в отчизну

            Было б жене, тосковавшей так долго по нем, не на радость:

[250]   Злая погибель его бы постигла, когда бы нас многих

            Вздумал один одолеть он; неумное слово сказал ты.

            Вы ж разойдитеся, люди, и каждый займися домашним

            Делом. А Ментор пускай и мудрец Алиферс, Одиссею

            Верность свою сохранившие, в путь снарядят Телемаха;

[255]   Долго, однако, я думаю, здесь просидит он, сбирая

            Вести; пути же ему своего совершить не удастся».

            Так он сказав, распустил самовольно собранье народа.

            Все, удалясь, по своим разошлися домам; женихи же

            В дом Одиссея, царя благородного, вновь возвратились.

[260]   Но Телемах одиноко пошел на песчаное взморье.

            Руки соленою влагой умыв, возгласил он к Афине:

            «Ты, посетившая дом мой вчера и в туманное море

            Плыть повелевшая мне, чтоб разведал я, странствуя, нет ли

            Слухов о милом отце и его возвращенье, богиня,

[265]   Мне помоги благосклонно; ахейцы мой путь затрудняют;

            Паче ж других женихи многосильные, полные злобы».

            Так говорил он, молясь, и пред ним во мгновение ока,

            Сходная с Ментором видом и речью, предстала Афина.

            Голос возвысив, богиня крылатое бросила слово:

[270]   «Смел, Телемах, и разумен ты будешь, когда обладаешь

            Тою великою силой, с какою и словом и делом

            Все твой отец, что хотел, совершал; и достигнешь желанной

            Цели, свой путь беспрепятственно кончив; когда ж не прямой ты

            Сын Одиссеев, не сын Пенелопин прямой, то надежды

[275]   Есть для тебя, что успешно свершишь предприятое дело.

            Редко бывают подобны отцам сыновья; все большею

            Частию хуже отцов и немногие лучше. Но будешь

            Ты, Телемах, и разумен и смел, поелику не вовсе

            Ты Одиссеевой силы великой лишен; и надежда

[280]   Есть для тебя, что успешно свершишь предприятое дело.

            Пусть женихи, беззаконствуя, зло замышляют — оставь их;

            Горе безумным! Они в слепоте, незнакомые с правдой,

            Смерти своей не предвидят, ни черной судьбы, ежедневно

            К ним подступающей ближе и ближе, чтоб вдруг погубить их.

[285]   Ты же свое предпринять путешествие можешь немедля;

            Будучи другом твоим по отцу твоему, снаряжу я

            Быстрый корабль для тебя и последую сам за тобою.

            Но возвратися теперь к женихам; а тебе на дорогу

            Пусть приготовят съестное, пускай им наполнят сосуды;

[290]   Пусть и в амфоры вина нацедят и муки, мореходца

            Снеди питательной, в кожаных, плотных мехах приготовят.

            Тою порой я гребцов наберу; кораблей же в Итаке,

            Морем объятой, немало и новых и старых; меж ними

            Лучший я выберу сам; и немедленно будет он нами

[295]   В путь изготовлен, и спустим его на священное море».

            Так говорила Афина, Зевесова дочь, Телемаху.

            Голос богини услышав, он берег немедля покинул.

            В дом возвратяся с печалию милого сердца, нашел он

            Там женихов многосильных: одни обдирали в покоях

[300]   Коз, а другие, зарезав свиней, на дворе их палили.

            С колкой усмешкой к нему подошел Антиной и, насильно

            За руку взявши его и назвавши по имени, молвил:

            «Юноша вспыльчивый, злой говорун, Телемах, не заботься

            Боле о том, чтоб вредить нам иль словом, иль делом, а лучше

[305]   Дружески с нами без всяких забот веселись, как бывало.

            Волю ж твою не замедлят ахейцы исполнить: получишь

            Ты и корабль и отборных гребцов, чтоб скорее достигнуть

            В Пилос, любезный богам, и узнать об отце отдаленном».

            Кротко ему отвечал рассудительный сын Одиссеев:

[310]   «Нет, Антиной, неприлично мне с вами, надменными, вместе

            Против желанья сидеть за столом, веселясь беззаботно;

            Будьте довольны и тем, что имущество лучшее наше

            Вы, женихи, разорили, покуда я был малолетен.

            Ныне ж, когда, возмужав и советников слушая умных,

[315]   Все я узнал и когда уж во мне пробудилася бодрость,

            Я попытаюсь на шею вам Парк неизбежных накликать,

            Так ли, иначе ли, съездив ли в Пилос, иль здесь отыскавши

            Средство. Я еду — и путь мой напрасен не будет, хотя я

            Еду попутчиком, ибо (так было устроено вами)

[320]   Здесь мне иметь своего корабля и гребцов невозможно».

            Так он сказал и свою из руки Антиноевой руку

            Вырвал. Меж тем женихи, изобильный обед учреждая,

            Многими колкими сердце его оскорбляли речами.

            Так говорили одни из ругателей дерзко-надменных:

[325]   «Нас Телемах погубить не на шутку замыслил; быть может,

            Многих он в помощь себе приведет из песчаного Пилоса, многих

            Также из Спарты; о том он, мы видим, заботится сильно.

            Может случиться и то, что богатую землю Эфиру

            Он посетит, чтоб, добывши там яду, смертельного людям,

[330]   Здесь отравить им кратеры и разом нас всех уничтожить». —

            «Но, — отвечали другие насмешливо первым, — кто знает!

            Может случиться легко, что и сам, как отец, он погибнет,

            Долго бродив по морям далеко от друзей и домашних.

            Тем он, конечно, и нас озаботит: тогда нам придется

[335]   Все разделить меж собой их имущество; дом же уступим

            Мы Пенелопе и мужу, избранному ею меж нами».

            Так женихи. Телемах же пошел в кладовую отцову,

            Зданье пространное; злата и меди там кучи лежали;

            Много там платья в ларях и душистою масла хранилось;

[340]   Куфы из глины с вином многолетним и сладким стояли

            Рядом у стен, заключая божественно-чистый напиток

            В недре глубоком, на случай, когда Одиссей возвратится

            В дом, претерпевши тяжелых скорбей и превратностей много.

            Двери двустворные, дважды замкнутые, в ту кладовую

[345]   Входом служили; почтенная ключница денно и нощно

            Там с многоопытным, зорким усердьем в порядке держала

            Все Евриклея, разумная дочь Певсенорида Опса.

            В ту кладовую позвав Евриклею, сказал Телемах ей:

            «Няня, амфоры наполни вином благовонным, вкуснейшим

[350]   После того дорогого, которое здесь бережешь ты,

            Помня о нем, о несчастном, и все уповая, что в дом свой

            Царь Одиссей возвратится, и смерти и Парк избежавши.

            Им ты двенадцать наполни амфор и амфоры закупорь;

            Так же и кожаных, плотных мехов приготовь, оржаною

[355]   Полных мукой; и чтоб в каждом из них заключалося двадцать

            Мер; но об этом ты ведай одна; собери все припасы

            В кучу; за ними приду ввечеру я, в то время, когда уж

            В верхний покой свой уйдет Пенелопа, о сне помышляя.

            Спарту и Пилос песчаный хочу посетить, чтоб проведать.

[360]   Нет ли там слухов о милом отце и его возвращенье».

            Кончил. Ему Евриклея, усердная няня, заплакав,

            С громким рыданьем крылатое бросила слово: «Зачем ты,

            Милое наше дитя, отворяешь таким помышленьям

            Сердце? Зачем в отдаленную, чуждую землю стремишься

[365]   Ты, утешение наше единое? Твой уж родитель

            Встретил конец меж народов враждебных от дома далеко;

            Здесь же, покуда ты странствовать будешь, коварно устроят

            Ков, чтоб известь и тебя, и твое все богатство разделят.

            Лучше останься у нас при своем; ни малейшей нет нужды

[370]   В страшное море тебе на беды и на бури пускаться».

            Ей отвечая, сказал рассудительный сын Одиссеев:

            «Няня, мой друг, не тревожься; не мимо богов я решился

            В путь, но клянись мне, что мать от тебя ни о чем не узнает

            Прежде, пока не свершится одиннадцать дней иль двенадцать,

[375]   Или покуда не спросит сама обо мне, иль другой кто

            Тайны не скажет, — боюсь, чтоб от плача у ней не поблекла

            Свежесть лица». Евриклея богами великими стала

            Клясться; когда ж поклялася и клятву свою совершила,

            Тотчас она, благовонным вином все амфоры наливши,

[380]   Кожаных плотных мехов приготовила, полных мукою.

            Он же, домой возвратившися, там с женихами остался.

            Умная мысль родилася тут в сердце Паллады Афины:

            Вид Телемаха принявши, она обежала весь город;

            К каждому встречному ласково речь обращая, собраться

[385]   Всех пригласила она ввечеру на корабль быстроходный.

            После, пришед к Ноемону, разумного Фрония сыну,

            Дать ей просила корабль — Ноемон согласился охотно.

            Солнце тем временем село, и все потемнели дороги.

            Легкий корабль на соленую влагу спустив и запасы,

[390]   Нужные каждому прочному судну, собравши, на самом

            Выходе в море из бухты его поместила богиня.

            Люди сошлися, и в каждом она возбудила отважность.

            Новая мысль родилася тут в сердце Паллады Афины:

            В дом Одиссея, царя благородного, вшедши, богиня

[395]   Сладкий сон на пирующих там женихов навела, помутила

            Мысли у пьющих и вырвала кубки из рук их; влеченью

            Сна уступивши, они по домам разошлись и недолго

            Ждали его, не замедлил он пасть на усталые вежды.

            Тут светлоокая Зевсова дочь Телемаху сказала,

[400]   Вызвав его из устроенной пышно палаты столовой,

            Сходная с Ментором видом и речью: «Пора, Телемах, нам;

            Все собралися уж светлообутые спутники наши;

            Сидя у весел, они ожидают тебя с нетерпеньем;

            Время идти; не годится нам доле откладывать путь свой».

[405]   Кончив, Паллада Афина пошла впереди Телемаха

            Быстрым шагом; поспешно пошел Телемах за богиней.

            К морю и к ждавшему их кораблю подошедши, они там

            Спутников густокудрявых нашли у песчаного брега.

            К ним обратилась тогда Телемахова сила святая:

[410]   «Братья, принесть поспешим путевые запасы; они уж

            Все приготовлены в доме, и мать ни о чем не слыхала;

            Также ничто и рабыням не сказано; тайну одна лишь

            Знает». И быстро пошел впереди он; за ним все другие.

            Взявши запасы, они их на прочно устроенном судне

[415]   Склали, как то повелел им возлюбленный сын Одиссеев.

            Скоро и сам он вступил на корабль за богиней Афиной;

            Подле кормы корабельной она поместилась; с ней рядом

            Сел Телемах, и гребцы, отвязавши поспешно канаты,

            Также взошли на корабль и сели на лавках у весел.

[420]   Тут светлоокая Зевсова дочь даровала им ветер попутный,

            Свежий повеял зефир, ошумляющий темное море.

            Бодрых гребцов возбуждая, велел Телемах им скорее

            Снасти устроить; ему повинуясь, сосновую мачту

            Подняли разом они и, глубоко в гнездо водрузивши,

[425]   В нем утвердили ее, а с боков натянули веревки;

            Белый потом привязали ремнями плетеными парус;

            Ветром наполнившись, он поднялся, и пурпурные волны

            Звучно под килем потекшего в них корабля зашумели;

            Он же бежал по волнам, разгребая себе в них дорогу.

[430]   Тут корабельщики, черное быстрое судно устроив,

            Чаши наполнили сладким вином и, молясь, сотворили

            Должное вечнорожденным, бессмертным богам возлиянье,

            Паче ж других светлоокой богине, великой Палладе.

            Судно всю ночь и все утро спокойно свой путь совершало.

 

 Примечания к Песни Второй:

Стих 120. Микена – дочь Инаха, первого царя Аргоса, и Океаниды Мелии; миф о ней нам неизвестен.

Стихи 132-133. …но трудно с Икарием будет мне расплатиться… – Муж, отправляющий жену в дом ее отца (или, как в данном случае, сын, отправляющий мать-вдову) без вины с ее стороны, должен был заплатить тестю пеню.

Стих 145. Без платы – без пени, без штрафа за убийство.

 

Краткое содержание Илиады. Гомер

Поэма Илиада Гомера, краткое содержание которой мы опишем чтобы познакомить читателя со смыслом произведения, является памятником древнегреческой письменности. Датируют произведение 8-9 веком до нашей эры, сама же поэма Гомера Илиада описывает события, что произошли в 13 веке до нашей эры, когда развернулась Троянская война.

Илиада краткое содержание

Работая над Илиадой кратко по главам, стоит обратиться к предыстории, что объясняет причины войны. Предыстория знакомит нас с Парисом, что украл жену Менелая, прекрасную Елену. Тот в ответ пошел войной против царя Приама. Греки осадили Трою. Война длилась десять лет. Илиада же описывает события последнего десятого года войны.

В своем произведении автор много внимания уделяет конфликтам, что возникают внутри воюющих сторон. Здесь мы видим возникший конфликт в греческом лагере, где Ахилл поссорился с Агамемноном. Из-за ссоры Ахилл отказался воевать с греками против троянцев, при этом еще и просит свою мать Фетиду, чтобы та поговорила с богами и попросила сделать так, чтобы греки терпели поражения. Что и произошло. Греки стали понимать, что без Ахилла им не видать победы. К Ахилу направляется друг Патрокл, который пытается уговорить его пополнить ряды воюющих, но последний непреклонен. Тогда Патрокл просит Ахилловы доспехи, чтобы навести ужас на троянцев. Сначала врага удалось обмануть, но быстро рассекретили Патрокла. В итоге Патрокл был убит. Этого не смог стерпеть и простить Ахилл. Его месть была жестокой.

Отправившись к троянцам, Ахилл вступил в бой с Гектором. В ходе боя победителем вышел Ахилл, пронзив грудь соперника копьем. Жена Гектора оплакивает потерю, в то время как Ахилл не остановился на убийстве врага. Потеря друга зажгла месть в его сердце. Продолжая мстить, он привязал тело убитого к коню и потащил его в свой лагерь.
Царь Приам, не без помощи богов, пробрался в лагерь к грекам и просил Ахилла отдать тело сына. Мольба царя растопила сердце Ахилла, тот отдает тело убитого.
Троянцы смогли попрощаться с Гектором, устроив ему пышное погребение, чем и завершается Илиада в кратком содержании для читательского дневника.

Песнь 18

Дальше предлагаем познакомиться отдельно с кратким содержанием 18 песни Илиады, которую более подробно изучают на уроках литературы.
В восемнадцатой песне Ахиллу приносят известие о смерти друга Патрокла, что пал от оружия Гектора. Ахиллес в печали, скорбят все. На его скорбь явилась и мать. Ахиллес намерен идти сражаться с Гектором, чтобы отомстить. Мать Ахилла обещает сыну достать прекрасные доспехи от Гефеста, но просит, чтобы сын ее не отправлялся к троянцам и дождался ее. Однако к Ахиллу явилась Ирида и стала говорить, чтобы спас он тело Патрокла, дабы враги не надругались над ним. Ахилл говорил, что не может явиться к ним без доспехов, но та отвечала, что он всех распугать способен одним только криком. Так и сделал Ахилл. Не вмешиваясь в бой, став надо рвом и крикнул. Своим криком напугал троянцев, которые разбежались, оставив тело друга. Ахилл смог забрать тело Патрокла. Он предается плачу и горестям. Мать его тем временем просит, чтобы сделали доспехи для ее сына. Бог огня Гефест приступил к делу. Изготовил он крепкий большой щит, необычайно его украсив. После прекрасного и необычного щита, Гефест изготовил для воина шлем, поножи, панцирь. Они по своей прочности не уступали щиту. Забрав подарок для сына, мать поспешила обратно.

Ахияне готовы сражаться, Ахиллес в новых доспехах уже в колеснице. Прислушиваясь к лошадям, он услышал предрекаемую скорую для него смерть. Несмотря ни на что, он пускается в битву.

Может пригодиться для сочинений

Гомер — Илиада читать онлайн

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие переводчика

К пониманию событий, о которых рассказывают «Илиада» и «Одиссея»

ПЕСНИ 1-24

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ

Мор. Гнев

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

Сон. Испытание. Беотия, или перечень кораблей

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

Клятвы. Обозрение ахейского войска со стены. Единоборство Париса и

Менелая

ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Нарушение клятв. Агамемнонов обход

ПЕСНЬ ПЯТАЯ

Подвиги Диомеда

ПЕСНЬ ШЕСТАЯ

Встреча Гектора с Андромахой

ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ

Единоборство Гектора и Аякса. Погребение мертвых

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ

Прерванная битва

ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ

Посольство к Ахиллесу. Просьбы

ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ

Долония

ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ

Подвиги Агамемнона

ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ

Бой у стены

ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ

Бой у судов

ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Обманутый Зевс

ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ

Обратный напор от судов

ПЕСНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ

Патроклия

ПЕСНЬ СЕМНАДЦАТАЯ

Подвиги Менелая

ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Изготовление оружия

ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Отречение от гнева

ПЕСНЬ ДВАДЦАТАЯ

Битва богов

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Битва у реки

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Убийство Гектора

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Игры в честь Патрокла

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Выкуп Гектора

Примечания

ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА

У нас есть два полных перевода «Илиады», читаемых и сейчас. Один

старинный (десятых-двадцатых годов прошлого века) — Гнедича, другой более

новый (конца прошлого — начала нашего века) — Минского.

Перевод Гнедича — один из лучших в мировой литературе переводов

«Илиады». Он ярко передает мужественный и жизнерадостный дух подлинника,

полон того внутреннего движения, пафоса и энергии, которыми дышит поэма. Но

у перевода есть ряд недостатков, делающих его трудно приемлемым для

современного читателя.

Главный недостаток — архаический язык перевода. Например:

Он же, как лев истребитель, на юниц рогатых нашедший,

Коих по влажному лугу при блате обширном пасутся

Тысячи; пастырь при них; но юный, еще не умеет

С зверем сразиться, дабы защитить круторогую краву…

Перевод перенасыщен церковно-славянскими словами и выражениями ,

пестрит такими словами, как «дщерь», «рек», «вещал», «зане», «паки», «тук»,

вплоть до таких, современному читателю совершенно уже непонятных, слов, как

«скимен» (молодой лев), «сулица» (копье), «глезна» (голень) и т. п.

Гнедич, далее, старается придерживаться в своем переводе «высокого

слога . Вместо «лошадь» он пишет «конь», вместо «собака» — «пес», вместо

«губы» — «уста , вместо «лоб» — «чело» и т. п. Он совершенно не считает

возможным передавать в неприкосновенности довольно грубые подчас выражения

Гомера. Ахиллес ругает Агамемнона: «пьяница, образина собачья!» Гнедич

переводит: «винопийца, человек псообразный !» Елена покаянно называет себя

перед Гектором «сукой», «бесстыдной собакой». Гнедич стыдливо переводит’,

«меня, недостойную».

Перевод Минского написан современным русским языком, но чрезвычайно сер

и совершенно не передает духа подлинника. Минскому более или менее удаются

еще чисто описательные места, но где у Гомера огненный пафос или мягкая

лирика, там Минский вял и прозаичен.

Когда новый переводчик берется за перевод классического художественного

произведения, то первая его забота и главнейшая тревога — как бы не

оказаться в чем-нибудь похожим на кого-нибудь из предыдущих переводчиков.

Какое-нибудь выражение, какой-нибудь стих или двустишие, скажем даже, —

целая строфа переданы у его предшественника как нельзя лучше и точнее. Все

равно! Собственность священна. И переводчик дает свой собственный перевод,

сам сознавая, что он и хуже, и дальше от подлинника. Все достижения прежних

переводчиков перечеркиваются, и каждый начинает все сначала.

Такое отношение к делу представляется мне в корне неправильным. Главная

все оправдывающая и все покрывающая цель — максимально точный и максимально

художественный перевод подлинника. Если мы допускаем коллективное

сотрудничество, так сказать, в пространстве, то почему не допускаем такого

же коллективного сотрудничества и во времени, между всею цепью следующих

один за другим переводчиков?

Все хорошее, все удавшееся новый переводчик должен полною горстью брать

из прежних переводов, конечно, с одним условием: не перенося их механически

в свой перевод, а органически перерабатывая в свой собственный стиль,

точнее, в стиль подлинника, как его воспринимает данный переводчик.

Игнорировать при переводе «Илиады» достижения Гнедича — это значит

заранее отказаться от перевода, более или менее достойного подлинника.

В основу своего перевода я кладу перевод Гнедича везде, где он удачен,

везде, где его можно сохранять. «Илиада», например, кончается у Гнедича

таким стихом:

Так погребали они конеборного Гектора тело.

Лучше не скажешь. Зачем же, как Минский, напрягать усилия, чтоб сказать

хоть хуже, да иначе, и дать такое окончание:

Так погребен был троянцами Гектор, коней укротитель.

Многие стихи Гнедича я перерабатывал, исходя из его перевода. Например:

Гнедич:

Долго, доколе эгид Аполлон держал неподвижно,

Стрелы равно между воинств летали, и падали вой;

Но едва аргивянам в лице он воззревши, эгидом

Бурным потряс и воскликнул и звучно и грозно, смутились

Души в их персях, забыли аргивцы кипящую храбрость.

Новый перевод:

Долго, покуда эгиду держал Аполлон неподвижно,

Тучами копья и стрелы летали, народ поражая.

Но лишь, данайцам в лицо заглянувши, потряс он эгидой,

Грозно и сам закричав в это время — в груди у ахейцев

Дух ослабел, и забыли они про кипящую храбрость.

(XV, 318)

Подавляющее большинство стихов, однако, написано заново, — в таком,

Читать дальше

«Илиада», Гомер. Песни 1-12. Цитаты ~ Стихи и проза (Литературоведение)

………………………… Вместе вперед! иль на славу кому, иль за славою сами!» (Песнь 12, стих 328)

Цитаты даны по книге:
Гомер. Илиада. Пер. с древнегреч. Н.Гнедича. – М.: Моск. Рабочий, 1982. – 448 с.

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ. ЯЗВА, ГНЕВ.

215 К ней обращаяся вновь, говорил Ахиллес быстроногий:
«Должно, о Зевсова дщерь, соблюдать повеления ваши.
Как мой ни пламенен гнев, но покорность полезнее будет:
Кто бессмертным покорен, тому и бессмертные внемлют».
*

446 Рек, и вручил Хрисеиду, и старец с веселием обнял
Милую дочь. Между тем гекатомбную славную жертву
Вкруг алтаря велелепного стройно становят ахейцы,
Руки водой омывают и соль и ячмень подымают.
450 Громко Хрис возмолился, горЕ воздевающий руки:
«Феб сребролукий, внемли мне! о ты, что хранящий обходишь
Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе!
Ты благосклонно и прежде, когда я молился, услышал
И прославил меня, поразивши бедами ахеян;
455 Так и ныне услышь и исполни моление старца:
Ныне погибельный мор отврати от народов ахейских».

Так он взывал, — и услышал его Аполлон сребролукий.
Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы,
Выи им подняли вверх, закололи, тела освежили,
460 Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрыли
Вдвое кругом и на них положили останки сырые.
Жрец на дровах сожигал их, багряным вином окропляя;
Юноши окрест его в руках пятизубцы держали.
Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных,
465 Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,
Жарят на них осторожно и, все уготовя, снимают.
Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили;
Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;
И когда питием и пищею глад утолили,
470 Юноши, паки вином наполнивши доверху чаши,
Кубками всех обносили, от правой страны начиная.
Целый ахеяне день ублажали пением бога;
Громкий пеан Аполлону ахейские отроки пели,
Славя его, стреловержца, и он веселился, внимая.
475 Солнце едва закатилось и сумрак на землю спустился,
Сну предалися пловцы у причал мореходного судна.
*

568 Рек; устрашилась его волоокая Гера богиня
И безмолвно сидела, свое победившая сердце.

ПЕСНЬ ВТОРАЯ. СОН. БЕОТИЯ, ИЛИ ПЕРЕЧЕНЬ КОРАБЛЕЙ

142 Так говорил, — и ахеян сердца взволновал Агамемнон
Всех в многолюдной толпе, и не слышавших речи советной.
Встал, всколебался народ, как огромные волны морские,
145 Если и Нот их и Эвр, на водах Икарийского понта,
Вздуют, ударивши оба из облаков Зевса владыки;
Или, как Зефир обширную ниву жестоко волнует,
Вдруг налетев, и над нею бушующий клонит колосья;
Так их собрание все взволновалося; с криком ужасным
150 Бросились все к кораблям; под стопами их прах, подымаясь,
Облаком в воздухе стал; вопиют, убеждают друг друга
Быстро суда захватить и спускать на широкое море;
Рвы очищают; уже до небес подымалися крики
Жаждущих в домы; уже кораблей вырывали подпоры.

155 Так бы, судьбе вопреки, возвращение в домы свершилось
Рати ахейской, но Гера тогда провещала к Афине:
«Что это, дщерь необорная тучегонителя Зевса!
Или обратно в домы, в любезную землю отчизны
Рать аргивян побежит по хребтам беспредельного моря?
160 Или на славу Приаму, на радость гордым троянам
Бросят Елену Аргивскую, ради которой под Троей
Столько данаев погибло, далёко от родины милой?
Мчися стремительно к воинству меднодоспешных данаев!
Сладкою речью твоей убеждай ты каждого мужа
165 В море для бегства не влечь кораблей обоюдувесельных».

Так изрекла; покорилась Афина владычице Гере:
Бурно помчалась…
*

204 Нет в многовластии блага; да будет единый властитель,
205 Царь нам да будет единый, которому Зевс прозорливый
Скиптр даровал и законы: да царствует он над другими.
*

211 Все успокоились, тихо в местах учрежденных сидели;
Только Терсит меж безмолвными каркал один, празднословный;
В мыслях вращая всегда непристойные, дерзкие речи,
Вечно искал он царей оскорблять, презирая пристойность,
215 Все позволяя себе, что казалось смешно для народа.
Муж безобразнейший, он меж данаев пришел к Илиону;
Был косоглаз, хромоног; совершенно горбатые сзади
Плечи на персях сходились; глава у него подымалась
Вверх острием, и была лишь редким усеяна пухом.
220 Враг Одиссея и злейший еще ненавистник Пелида,
Их он всегда порицал; но теперь скиптроносца Атрида
С криком пронзительным он поносил; на него аргивяне
Гневались страшно; уже восставал негодующих ропот;
Он же, усиля свой крик, порицал Агамемнона, буйный:
225 «Что, Агамемнон, ты сетуешь, чем ты еще недоволен?
Кущи твои преисполнены меди, и множество пленниц
В кущах твоих, которых тебе, аргивяне, избранных
Первому в рати даем, когда города разоряем.
Жаждешь ли злата еще, чтоб его кто-нибудь из троянских
230 Конников славных принес для тебя, в искупление сына,
Коего в узах я бы привел, как другой аргивянин?
Хочешь ли новой жены, чтоб любовию с ней наслаждаться,
В сень одному заключившися? Нет, недостойное дело,
Бывши главою народа, в беды вовлекать нас, ахеян!
235 Слабое, робкое племя, ахеянки мы, не ахейцы!
В домы свои отплывем; а его мы оставим под Троей,
Здесь насыщаться чужими наградами; пусть он узнает,
Служим ли помощью в брани и мы для него иль не служим.
Он Ахиллеса, его несравненно храбрейшего мужа,
240 Днесь обесчестил: похитил награду и властвует ею!
Мало в душе Ахиллесовой злобы; он слишком беспечен;
Или, Атрид, ты нанес бы обиду, последнюю в жизни!»

Так говорил, оскорбляя Атрида, владыку народов,
Буйный Терсит; но незапно к нему Одиссей устремился.
245 Гневно воззрел на него и воскликнул голосом грозным:
«Смолкни, безумноречивый, хотя громогласный, вития!
Смолкни, Терсит, и не смей ты один скиптроносцев порочить.
Смертного боле презренного, нежели ты, я уверен,
Нет меж ахеян, с сынами Атрея под Трою пришедших.
250 Имени наших царей не вращай ты в устах, велереча!
Их не дерзай порицать, ни речей уловлять о возврате!
Знает ли кто достоверно, чем окончится дело?
Счастливо или несчастливо мы возвратимся, ахейцы?
Ты, безрассудный, Атрида, вождя и владыку народов,
255 Сидя, злословишь, что слишком ему аргивяне герои
Много дают, и обиды царю произносишь на сонме!
Но тебе говорю я, и слово исполнено будет:
Если еще я тебя безрассудным, как ныне, увижу,
Пусть Одиссея глава на плечах могучих не будет,
260 Пусть я от оного дня не зовуся отцом Телемаха,
Если, схвативши тебя, не сорву я твоих одеяний,
Хлены с рамен и хитона, и даже что стыд покрывает,
И, навзрыд вопиющим, тебя к кораблям не пошлю я
Вон из народного сонма, позорно избитого мною».

265 Рек — и скиптром его по хребту и плечам он ударил.
Сжался Терсит, из очей его брызнули крупные слезы;
Вдруг по хребту полоса, под тяжестью скиптра златого,
Вздулась багровая; сел он, от страха дрожа; и, от боли
Вид безобразный наморщив, слезы отер на ланитах.
270 Все, как ни были смутны, от сердца над ним рассмеялись;
Так говорили иные, взирая один на другого:
«Истинно, множество славных дел Одиссей совершает,
К благу всегда и совет начиная, и брань учреждая.
Ныне ж герой Лаэртид совершил знаменитейший подвиг:
275 Ныне ругателя буйного он обуздал велеречье!
Верно, вперед не отважит его дерзновенное сердце
Зевсу любезных царей оскорблять поносительной речью!»
*

819 Вслед их дарданцам предшествовал сын знаменитый Анхизов,
820 Мощный Эней; от Анхиза его родила Афродита,
В рощах на холмах Идейских, богиня, почившая с смертным.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ. КЛЯТВЫ. СМОТР СО СТЕНЫ. ЕДИНОБОРСТВО АЛЕКСАНДРА И МЕНЕЛАЯ.

1О8 Сердце людей молодых легкомысленно, непостоянно;
Старец, меж ними присущий, вперед и назад прозорливо
110 Смотрит, обеих сторон соблюдая взаимную пользу.

ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ. НАРУШЕНИЕ КЛЯТВ. ОБХОД ВОЙСК АГАМЕМНОНОМ.

297 Конных мужей впереди с колесницами Нестор построил;
Пеших бойцов позади их поставил, и многих и храбрых,
Стену в сражениях бурных; но робких собрал в середину,
300 С мыслью, чтоб каждый, когда не по воле, по нужде сражался.
*

ПЕСНЬ ПЯТАЯ. ПОДВИГИ ДИОМЕДА.

311 Тут неизбежно погиб бы Эней, предводитель народа,
Если б того не увидела Зевсова дочь Афродита,
Матерь, его породившая с пастырем юным, Анхизом.
Около милого сына обвив она белые руки,
315 Ризы своей перед ним распростерла блестящие сгибы,
Кроя от вражеских стрел, да какой-либо конник данайский
Медию персей ему не пронзит и души не исторгнет,
Так уносила Киприда любезного сына из боя.
*

330 [Пламенный.] Тот же Киприду преследовал медью жестокой,
Знав, что она не от мощных богинь, не от оных бессмертных,
Кои присутствуют в бранях и битвы мужей устрояют,
Так, как Афина или как громящая грады Энио.
И едва лишь догнал, сквозь густые толпы пролетая,
335 Прямо уставив копье, Диомед, воеватель бесстрашный,
Острую медь устремил и у кисти ранил ей руку
Нежную: быстро копье сквозь покров благовонный, богине
Тканный самими Харитами, кожу пронзило на длани
Возле перстов; заструилась бессмертная кровь Афродиты,
340 Влага, какая струится у жителей неба счастливых:
Ибо ни брашн не ядят, ни от гроздий вина не вкушают;
Тем и бескровны они, и бессмертными их нарицают.
Громко богиня вскричав, из объятий бросила сына;
На руки быстро его Аполлон и приял и избавил,
345 Облаком черным покрыв, да какой-либо конник ахейский
Медию персей ему не пронзит и души не исторгнет.
Грозно меж тем на богиню вскричал Диомед воеватель:
«Скройся, Зевесова дочь! удалися от брани и боя.
Или еще не довольно, что слабых ты жен обольщаешь?
350 Если же смеешь и в брань ты мешаться, вперед, я надеюсь,
Ты ужаснешься, когда и название брани услышишь!»

Рек, — и она удаляется смутная, с скорбью глубокой.
Быстро Ирида ее, поддержав, из толпищ выводит
В омраке чувств от страданий; померкло прекрасное тело!
355 Скоро ошуюю брани богиня находит Арея;
Там он сидел; но копье и кони бессмертные были
Мраком одеты; упав на колена, любезного брата
Нежно молила она и просила коней златосбруйных:
«Милый мой брат, помоги мне, дай мне коней с колесницей,
360 Только достигнуть Олимпа, жилища богов безмятежных.
Страшно я мучуся язвою; муж уязвил меня смертный,
Вождь Диомед, который готов и с Зевесом сразиться!»

Так изрекла, — и Арей отдает ей коней златосбруйных.
*

375
Ей, восстенав, отвечала владычица смехов Киприда:
«Ранил меня Диомед, предводитель аргосцев надменный,
Ранил за то, что Энея хотела я вынесть из боя,
Милого сына, который всего мне любезнее в мире.
Ныне уже не троян и ахеян свирепствует битва;
380 Ныне с богами сражаются гордые мужи данаи!»

Ей богиня почтенная вновь говорила Диона:
«Милая дочь, ободрись, претерпи, как ни горестно сердцу.
Много уже от людей, на Олимпе живущие боги,
Мы пострадали, взаимно друг другу беды устрояя.
385 Так пострадал и Арей, как его Эфиальтес и Отос,
Два Алоида огромные, страшною цепью сковали:
Скован, тринадцать он месяцев в медной темнице томился.
Верно бы там и погибнул Арей, ненасытимый бранью,
Если бы мачеха их, Эрибея прекрасная, тайно
390 Гермесу не дала вести: Гермес Арея похитил,
Силы лишенного: страшные цепи его одолели.
Гера подобно страдала, как сын Амфитриона мощный
В перси ее поразил треконечною горькой стрелою.
Лютая боль безотрадная Геру богиню терзала!
395 Сам Айдес, меж богами ужасный, страдал от пернатой.
Тот же погибельный муж, громовержцева отрасль, Айдеса,
Ранив у врат подле мертвых, в страдания горькие ввергнул.
Он в Эгиохов дом, на Олимп высокий вознесся,
Сердцем печален, болезнью терзаем; стрела роковая
400 В мощном Айдесовом раме стояла и мучила душу,
Бога Пеан врачевством, утоляющим боли, осыпав,
Скоро его исцелил, не для смертной рожденного жизни.
Дерзкий, неистовый! он не страшась совершал злодеянья:
Луком богов оскорблял, на Олимпе великом живущих!
405 Но на тебя Диомеда воздвигла Паллада Афина.
Муж безрассудный! не ведает сын дерзновенный Тидеев:
Кто на богов ополчается, тот не живет долголетен;
Дети отцом его, на колени садяся, не кличут
В дом свой пришедшего с подвигов мужеубийственной брани.
410 Пусть же теперь сей Тидид, невзирая на гордую силу,
Мыслит, да с ним кто иной, и сильнейший тебя, не сразится;
И Адрастова дочь, добродушная Эгиалея,
Некогда воплем полночным от сна не разбудит домашних,
С грусти по юном супруге, храбрейшем герое ахейском,
415 Верная сердцем супруга Тидида, смирителя коней».

Так говоря, на руке ей бессмертную кровь отирала:
Тяжкая боль унялась, и незапно рука исцелела.
Тою порою, зревшие все, и Афина и Гера
Речью язвительной гнев возбуждали Крониона Зевса;
420 Первая речь начала светлоокая дева Афина:
«Зевс, наш отец, не прогневаю ль словом тебя я, могучий?
Верно, ахеянку новую ныне Киприда склоняла
Ввериться Трои сынам, беспредельно богине любезным?
И, быть может, ахеянку в пышной одежде лаская,
425 Пряжкой златою себе поколола нежную руку?»

Так изрекла; улыбнулся отец и бессмертных и смертных
И, призвав пред лицо, провещал ко златой Афродите:
«Милая дочь! не тебе заповеданы шумные брани.
Ты занимайся делами приятными сладостных браков;
430 Те же бурный Арей и Паллада Афина устроят».

Так взаимно бессмертные между собою вещали.
Тою порой на Энея напал Диомед нестрашимый:
Зная, что сына Анхизова сам Аполлон покрывает,
Он не страшился ни мощного бога; горел непрестанно
435 Смерти Энея предать и доспех знаменитый похитить.
Трижды Тидид нападал, умертвить Анхизида пылая;
Трижды блистательный щит Аполлон отражал у Тидида;
Но, лишь в четвертый раз налетел он, ужасный, как демон,
Голосом грозным к нему провещал Аполлон дальновержец:
440 «Вспомни себя, отступи и не мысли равняться с богами,
Гордый Тидид! никогда меж собою не будет подобно
Племя бессмертных богов и по праху влачащихся смертных!»

Так провещал, — и назад Диомед отступил недалеко,
Гнева боящийся бога, далеко разящего Феба.
445 Феб же, Энея похитив из толпищ, его полагает
В собственном храме своем, на вершине святого Пергама.
Там Анхизиду и Лета, и стрелолюбивая Феба
Сами в великом святилище мощь и красу возвращали.
*

531 Воинов, знающих стыд, избавляется боле, чем гибнет;
Но беглецы не находят ни славы себе, ни избавы!
*

711 Их лишь узрела лилейнораменная Гера богиня,
Храбрый ахейский народ истребляющих в битве свирепой,
Быстро к Афине Палладе крылатую речь устремила:
«Горе, дочь необорная молний метателя Зевса!
715 Тщетным словом с тобой обнадежили мы Менелая
В дом возвратить разрушителем Трои высокотвердынной,
Если свирепствовать так попускаем убийце Арею!
Нет, устремимся, помыслим и сами о доблести бранной!»
*

837 Быстро сама в колесницу к Тидиду восходит богиня,
Бранью пылая; ужасно дубовая ось застонала,
Зевса подъявшая грозную дщерь и храбрейшего мужа.
840 Разом и бич и бразды захвативши, Паллада Афина
Вдруг на Арея на первого бурных коней устремила.
В те поры он обнажал Перифаса, вождя этолиян,
Мужа огромного, мощного, славную ветвь Охезия;
Мужа сего кровавый Арей обнажал, но Афина
845 Шлемом Аида покрылась, да будет незрима Арею.

Смертных губитель едва усмотрел Диомеда героя,
Вдруг этолиян вождя, Перифаса огромного, бросил
Там распростертого, где у сраженного душу исторгнул:
Быстро и прямо пошел на Тидида, смирителя коней.
850 Только лишь сблизились оба, летящие друг против друга,
Бог, устремяся вперед, над конским ярмом и браздами
Пикою медной ударил, пылающий душу исторгнуть;
Но, рукой ухватив, светлоокая дщерь Эгиоха
Пику отбросила вбок, да напрасно она пронесется.
855 И тогда на Арея напал Диомед нестрашимый
С медным копьем; и, усилив его, устремила Паллада
В пах под живот, где бог опоясывал медную повязь;
Там Диомед поразил и, бессмертную плоть растерзавши,
Вырвал обратно копье; и взревел Арей меднобронный
860 Страшно, как будто бы девять иль десять воскликнули тысяч
Сильных мужей на войне, зачинающих ярую битву.
Дрогнули все, и дружины троян, и дружины ахеян,
С ужасом: так заревел Арей, ненасытный войною.

Сколько черна и угрюма от облаков кажется мрачность,
865 Если неистово дышащий, знойный воздвигнется ветер, —
Взору Тидида таков показался, кровью покрытый,
Медный Арей, с облаками идущий к пространному небу.
Быстро бессмертный вознесся к жилищу бессмертных, Олимпу.
Там близ Кронида владыки воссел он, печальный и мрачный,
870 И, бессмертную кровь показуя, струимую раной,
Тяжко стенающий, к Зевсу вещал он крылатые речи:
«Или без гнева ты, Зевс, на ужасные смотришь злодейства?
Боги, мы непрестанно, по замыслам друг против друга,
Терпим беды жесточайшие, благо творя человекам;
875 Все на тебя негодуем: отец ты неистовой дщери,
Пагубной всем, у которой одни злодеяния в мыслях!
Боги другие, колико ни есть их на светлом Олимпе,
Все мы тебе повинуемся, каждый готов покориться.
Сей лишь одной никогда не смиряешь ни словом, ни делом:
880 Но потворствуешь ей, породивши зловредную дочерь!
Ныне она Диомеда, Тидеева гордого сына,
С диким свирепством его на бессмертных богов устремила!
Прежде Киприду богиню из рук поразил он в запястье;
После с копьем на меня самого устремился, как демон!
885 Быстрые ноги меня лишь избавили, иначе долго б
Там я простертый страдал, между страшными грудами трупов,
Или б живой изнемог, под ударами гибельной меди!»

Грозно воззрев на него, провещал громовержец Кронион:
«Смолкни, о ты, переметник! не вой, близ меня воссидящий!
890 Ты ненавистнейший мне меж богов, населяющих небо!
Только тебе и приятны вражда, да раздоры, да битвы!
Матери дух у тебя, необузданный, вечно строптивый,
Геры, которую сам я с трудом укрощаю словами!
Ты и теперь, как я мню, по ее же внушениям страждешь!
895 Но тебя я страдающим долее видеть не в силах:
Отрасль моя ты, и матерь тебя от меня породила.
Если б от бога другого родился ты, столько злотворный,
Был бы уже ты давно преисподнее всех Уранидов!»

Рек, — и его врачевать повелел громовержец Пеану.
900 Язву Пеан врачевством, утоляющим боли, осыпав,
Быстро его исцелил, не для смертной рожденного жизни.
Словно смоковничий сок, с молоком перемешанный белым,
Жидкое вяжет, когда его быстро колеблет смешавший, —
С равной Пеан быстротой исцелил уязвленного бога.
905 Геба омыла его, облачила одеждою пышной,
И близ Зевса Кронида воссел он, славою гордый.

Паки тогда возвратилась в обитель великого Зевса
Гера Аргивская купно с Афиною Алалкоменой,
Так обуздав истребителя, мужеубийцу Арея.

ПЕСНЬ ШЕСТАЯ. СВИДАНИЕ ГЕКТОРА С АНДРОМАХОЙ.

343 К Гектору с лаской Елена смиренную речь обратила:
«Деверь жены бесстыдной, виновницы бед нечестивой!
345 Если б в тот день же меня, как на свет породила лишь матерь,
Вихорь свирепый, восхитя, умчал на пустынную гору
Или в кипящие волны ревущего моря низринул, —
Волны б меня поглотили и дел бы таких не свершилось!
Но, как такие беды божества предназначили сами,
350 Пусть даровали бы мне благороднее сердцем супруга,
Мужа, который бы чувствовал стыд и укоры людские!
Сей и теперь легкомыслен, подобным и после он будет;
И за то, я надеюсь, достойным плодом насладится!
Но войди ты сюда и воссядь успокоиться в кресло,
355 Деверь; твою наиболее душу труды угнетают,
Ради меня, недостойной, и ради вины Александра:
Злую нам участь назначил Кронион, что даже по смерти
Мы оставаться должны на бесславные песни потомкам!»

Ей немедля ответствовал Гектор великий: «Елена,
360 Сесть не упрашивай; как ни приветна ты, я не склонюся;
Сильно меня увлекает душа на защиту сограждан,
Кои на ратных полях моего возвращения жаждут.
Ты же его побуждай; ополчившися, пусть поспешает;
Пусть он потщится меня в стенах еще града настигнуть.
365 Я посещу лишь мой дом и на малое время останусь
Видеть домашних, супругу драгую и сына-младенца:
Ибо не знаю, из боя к своим возвращусь ли еще я
Или меня уже боги погубят руками данаев».
*

ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ. ЕДИНОБОРСТВО ГЕКТОРА И АЯКСА

299 Сын Теламонов! почтим мы друг друга дарами на память.
300 Некогда пусть говорят и Троады сыны и Эллады:
Бились герои, пылая враждой, пожирающей сердце;
Но разлучились они, примиренные дружбой взаимной».

Гектор, слово окончивши, меч подает среброгвоздный
Вместе с ножнами его и красивым ремнем перевесным;
305 Сын Теламона вручает блистающий пурпуром пояс.
*

385 «Царь Агамемнон и вы, предводители ратей ахейских!
Царь мне Приам повелел и другие сановники Трои
Думу поведать, когда то желательно вам и приятно,
Сына его Александра, от коего распря восстала:
Те из сокровищ, которые он в кораблях многоместных
390 В Трою из Аргоса вывез (о, лучше б он прежде погибнул!),
Хочет все возвратить и собственных к оным прибавить;
Но супругу младую Атрида царя, Менелая,
Выдать Парис отрекается, как ни склоняли трояне.
Слово еще и сие повелели сказать: не хотите ль
395 Вы опочить от погибельной брани, доколе убитых
Трупы сожжем; и заратуем снова, пока уже демон
Нас не разлучит, одним иль другим даровавши победу».

Рек, — и молчанье глубокое все аргивяне хранили.
Но меж них взговорил Диомед, воевателъ могучий:
400 «Нет, да никто между нас не приемлет сокровищ Париса,
Даже Елены! Понятно уже и тому, кто бессмыслен,
Что над градом троянским грянуть готова погибель!»

Так произнес, — и воскликнули окрест ахейские мужи,
Все удивляясь речам Диомеда, смирителя коней.
405 И тогда ко Идею вещал Агамемнон державный:
«Слышишь ты сам, провозвестник троянский, речи ахеян:
Так отвечают ахеяне, так я и сам помышляю.
Что до сожжения мертвых, нисколько тому не противлюсь.
Долг — ничего не щадить для окончивших дни человеков,
410 И умерших немедленно должно огнем успокоить.
Зевс да услышит обет мой, Геры супруг громоносный!»
*

443 Боги меж тем, восседя у Кронида, метателя молний,
Все изумлялися, видя великое дело ахеян.
445 В сонме их начал вещать Посейдаон, земли колебатель:
«Зевс громовержец, какой человек на земле беспредельной
Ныне богам исповедает волю свою или помысл?
Или не видишь ты, в ночь кудреглавые мужи ахейцы
Создали стену своим кораблям и пред нею глубокий
450 Вывели ров, а бессмертным от них возданы ль гекатомбы!
Слава о ней распрострется, где только Денница сияет;
Но забудут об оной, которую я с Аполлоном
Около града царю Лаомедону создал, томяся!»

Гневно вздохнув, отвечал Посейдаону Зевс тучеводец:
455 «Бог много мощный, землею колеблющий, что ты вещаешь!
Пусть от бессмертных другой устрашается замыслов равных,
Кто пред тобою далёко слабее и силой и духом!
Слава твоя распрострется, где только Денница сияет.
Верь и дерзай: и когда кудреглавые мужи ахейцы
460 В быстрых судах понесутся к любезным отечества землям,
Стену сломи их и, всю с основания в море обрушив,
Изнова берег великий покрой ты песками морскими,
Да и след потребится огромной стены сей ахейской».

Так взаимно бессмертные между собою вещали.
465 Солнце зашло, и свершилось великое дело ахеян.
В кущах они закалали тельцов, вечерять собирались.
Тою порой корабли, нагружённые винами Лемна,
Многие к брегу пристали: Эвней Язонид послал их,
Сын Ипсипилы, рожденный с Язоном, владыкой народа.
470 Двум Атрейонам, царю Агамемнону и Менелаю,
Тысячу мер, как подарок, напитка прислал Язонион.
Прочие мужи ахейские меной вино покупали:
Те за звенящую медь, за седое железо меняли,
Те за воловые кожи или за волов круторогих,
475 Те за своих полоненных. И пир уготовлен веселый.
Целую ночь кудреглавые мужи ахейцы по стану
Вкруг пировали, а Трои сыны и союзники — в граде.
Целую ночь им беды совещал олимпийский провидец,
Грозно гремящий, — и страх находил на пирующих бледный:
480 Мужи вино проливали из кубков; не смел ни единый
Пить, не возлив наперед всемогущему Кронову сыну.
Все наконец возлегли и дарами сна насладились.

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ. СОБРАНИЕ БОГОВ. ПРЕРВАННАЯ БИТВА.

350 Так их увидев, исполнилась жалости Гера богиня
И мгновенно Палладе крылатую речь устремила:
«Дщерь громовержца Кронида, Паллада! ужели данаям,
Гибнущим горестно, мы хоть в последний раз не поможем?
Верно, жестокий свой жребий они совершат и погибнут
355 Все под рукой одного; нестерпимо над ними свирепство
Гектора, сына Приамова: сколько он зла им соделал!»

Ей отвечала немедленно дочь громовержца Афина:
«И давно бы уж он и свирепство и душу извергнул,
Здесь, на родимой земле, сокрушенный руками данаев,
360 Если б отец мой, Кронид, не свирепствовал мрачной душою.
Лютый, всегда неправдивый, моих предприятий рушитель,
Он никогда не воспомнит, что несколько раз я спасала
Сына его, Эврисфеем томимого в подвигах тяжких.
Там он вопил к небесам, и меня от высокого неба
365 Сыну его помогать ниспослал Олимпиец Кронион.
Если б я прежде умом проницательным то предузнала,
В дни, как его Эврисфей посылал во Аид крепковратньй
Пса увести из Эреба, от страшного бога Аида, —
Он не избегнул бы гибельных вод, глубокого Стикса.
370 Ныне меня ненавидит и волю Фетиды свершает:
Ноги лобзала ему и касалась брады Нереида,
Слезно моля, да прославит он ей градоборца Пелида.
Будет, когда он опять назовет и Афину любезной!
Гера, не медли, впряги в колесницу коней звуконогих;
375 Я между тем поспешаю в чертоги отца Эгиоха:
Там я оружием грозным на бой ополчусь и увижу,
Нам Приамид сей надменный, шеломом сверкающий Гектор
Будет ли рад, как мы явимся обе на битвенном поле?
О! не один и троянец насытит псов и пернатых
380 Телом и туком своим, распрострясь пред судами ахеян!»

Так изрекла; преклонилась лилейнораменная Гера:
Бросясь и быстро носясь, снаряжала коней златосбруйных
Гера, богиня стрейшая, отрасль великого Крона.
Тою порой Афина в чертоге отца Эгиоха
385 Тонкий покров разрешила, струёй на помост он скатился
Пышноузорный, который сама, сотворив, украшала;
Вместо его облачася броней громоносного Зевса,
Бранным доспехом она ополчалася к брани плачевной;
Так в колеснице пламенной став, копием ополчилась
390 Тяжким, огромным, могучим, которым ряды сокрушает
Сильных, на коих разгневана дщерь всемогущего бога.
Гера немедля с бичом налегла на коней быстролетных;
С громом врата им небесные сами разверзлись, при Горах,
Страже которых Олимп и великое вверено небо,
395 Чтобы облак густой разверзть иль сомкнуть перед ними.
Оным путем, чрез сии врата подстрекаемых коней
Гнали богини. От Иды узрев их, исполнился гнева
Зевс, — и Ириду к ним устремил златокрылую с вестью:
«Мчися, Ирида крылатая, вспять возврати их, не дай им
400 Дальше стремиться; или не к добру мы сойдемся во брани!
Так я, реки им, вещаю и так непреложно исполню:
Коням я ноги сломлю под блестящею их колесницей;
Их с колесницы сражу и в прах сокрушу колесницу!
И ни в десять свершившихся лет круговратных богини
405 Язв не излечат глубоких, какие мой гром нанесет им.
Будет помнить Афина, когда на отца ополчалась!
Но против Геры не столько я злобен, не столько я гневен:
Гера обыкнула всё разрушать мне, что я ни замыслю!»

Рек он, — и бросилась вестница, равная вихрям Ирида:
410 Прямо с Идейских вершин на великий Олимп устремилась.
Там, при первых вратах многохолмной горы Олимпийской
Встретив богинь, удержала и Зевсов глагол возвестила;
«Что предприемлете? что ваше сердце свирепствует в персях?
Зевс воспрещает Кронид поборать кудреглавым ахейцам.
415 Так он грозил, громовержец, и так непреложно исполнит:
Сломит колена коням под златой колесницею вашей,
Вас с колесницы сразит и в прах сокрушит колесницу;
И ни в десять уже совершившихся лет круговратных
Вы не излечите язв, которые гром нанесет вам.
420 Будешь, Афина, ты помнить, когда на отца ополчалась!
Но против Геры не столько он злобен, не столько он гневен:
Гера обыкнула всё разрушать, что Кронид ни замыслит!
Ты же, ужасная, — псица бесстыдная, ежели точно
Противу Зевса дерзаешь поднять огромную пику!»

425 Слово скончав, отлетела подобная вихрям Ирида.
И к Афине тогда провещала державная Гера:
«Нет, светлоокая дочь Эгиохова! Я не желаю,
Я не позволю себе против Зевса за смертных сражаться!
Пусть между ними единый живет, а другой погибает,
430 Как предназначено; Зевс, совещался с собственным сердцем,
Сам да присудит, что следует, Трои сынам и ахейцам!»

Так произнесши, назад обратила коней быстроногих.
Горы, принесшимся им, пышногривых коней отрешили,
Их привязали браздами у яслей, амброзии полных;
435 Но колесницу богинь преклонили к стенам кругозарным.
Сами богини, притекшие вспять, между сонма бессмертных
Сели на кресла златые, с печалью глубокою в сердце.

Зевс от Иды горы, в колеснице красивоколесной,
Коней к Олимпу погнал и принесся к собору бессмертных.
440 Коней его отрешил Посейдон, земли колебатель,
И колесницу, покрыв полотном, на подножье поставил.
Сам на златом престоле пространногремящий Кронион
Сел, — и великий Олимп задрожал под стопами владыки.
Смутны, одни, от Зевса далёко, Афина и Гера
445 Вместе сидели, не смея начать ни вопроса, ни речи.
Мыслью своею проник то Кронион и сам возгласил к ним:
«Чем опечалены так и Афина и Гера богиня?
В брани, мужей прославляющей, вы подвизались не долго,
К пагубе храбрых троян, на которых пылаете злобой!
450 Так, у меня таковы необорные силы и руки;
Боги меня не подвигнут, колико ни есть на Олимпе!
Вам же трепет объял и сердца, и прекрасные члены
Прежде, чем брань вы узрели и грозные подвиги брани.
Паки глаголю я вам (и глаголы б мои совершились):
455 Вы на своей колеснице, моим пораженные громом,
Вспять никогда не пришли б на Олимп, обитель бессмертных!»

Так он вещал; негодуя, вздохнули Афина и Гера:
Вместе сидели они и троянам беды совещали.
Но Афина смолчала, не молвила, гневная, слова
460 Зевсу отцу; а ее волновала свирепая злоба.
Гера же гнева в груди не сдержала, воскликнула к Зевсу:
«Мрачный Кронион! какие слова ты, жестокий, вещаешь?
Ведаем мы совершенно, что сила твоя необорна;
Но милосердуем мы об ахеянах, доблестных воях,
465 Кои, судьбу их жестокую скоро исполнив, погибнут!
Обе, однако, от брани воздержимся, если велишь ты;
Мы лишь советы внушим аргивянам, да храбрые мужи
В Трое погибнут не все под твоим сокрушительным гневом!
К ней обратясь, возгласил воздымающий тучи Кронион:
470 «Завтра с Денницею ты, волоокая, грозная Гера,
Можешь, коль хочешь, увидеть, как будет Кронид многомощный
Боле еще истреблять ополчение храбрых данаев:
Ибо от брани руки не спокоит стремительный Гектор
Прежде, пока при судах не воспрянет Пелид быстроногий,
475 В день, как уже пред кормами их воинства будут сражаться,
В страшной столпясь тесноте, вкруг Патроклова мертвого тела.
Так суждено! и пылающий гнев твой в ничто я вменяю!
Если бы даже ты в гневе дошла до последних пределов
Суши и моря, туда, где Япет и Крон заточенный,
480 Сидя, ни ветром, ни светом высокоходящего солнца
Ввек насладиться не могут; кругом их Тартар глубокий!
Если б, вещаю тебе, и туда ты, скитаясь, достигла,
Гнев твой вменю ни во что, невзирая на всю твою наглость!»

Рек, — и умолкла пред Зевсом лилейнораменная Гера.

ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ. ПОСОЛЬСТВО

162 Рек, — и Атриду ответствовал Нестор, конник геренский:
«Сын знаменитый Атрея, владыка мужей Агамемнон!
Нет, дары не презренные хочешь ты дать Ахиллесу.
165 Благо, друзья! поспешим же нарочных послать, да скорее
Шествуют мужи избранные к сени царя Ахиллеса.
Или позвольте, я сам изберу их; они согласятся:
Феникс, любимец богов, предводитель посольства да будет;
После Аякс Теламонид и царь Одиссей благородный;
170 Но Эврибат и Годий да идут, как вестники, с ними.
На руки дайте воды, сотворите святое молчанье,
И помолимся Зевсу, да ныне помилует нас он!»

Так говорил, — и для всех произнес он приятное слово.
Вестники скоро царям возлияли на руки воду;
175 Юноши, чермным вином наполнив доверху чаши,
Кубками всем подносили, от правой страны начиная.
В жертву богам возлияв и испив до желания сердца,
Вместе послы поспешили из сени Атрида владыки.
Много им Нестор идущим наказывал, даже очами
180 Каждому старец мигал, но особенно сыну Лаэрта:
Всё б испытали, дабы преклонить Ахиллеса героя.
*

199 Так произнес — и повел их дальше Пелид благородный;
200 Там посадил их на креслах, на пышных коврах пурпуровых,
И, обратясь, говорил к находящемусь близко Патроклу:
«Чашу поболее, друг Менетид, подай на трапезу;
Цельного нам раствори и поставь перед каждого кубок:
Мужи, любезные сердцу, собрались под сенью моею!»

205 Так говорил, — и Патрокл покорился любезному другу.
Сам же огромный он лот положил у огнищного света
И хребты разложил в нем овцы и козы утучнелой,
Бросил и окорок жирного борова, туком блестящий,
Их Автомедон держал, рассекал Ахиллес благородный,
210 После искусно дробил на куски и вонзал их на вертел.
Жаркий огонь между тем разводил Менетид боговидный.
Чуть же огонь ослабел и багряное пламя поблекло,
Угли разгребши, Пелид вертела над огнем простирает
И священною солью кропит, на подпор подымая.
215 Так их обжарив кругом, на обеденный стол сотрясает.
Тою порою Патрокл по столу, в красивых корзинах,
Хлебы расставил; но яства гостям Ахиллес благородный
Сам разделил и против Одиссея, подобного богу,
Сел на другой стороне, а жертвовать жителям неба
220 Другу Патроклу велел; и в огонь он бросил начатки.
К сладостным яствам предложенным руки герои простерли;
И когда питием и пищею глад утолили,
Фениксу знак Теламонид подал; Одиссей то постигнул,
Кубок налил и приветствовал, за руку взявши, Пелида:
225 «Здравствуй, Пелид! в дружелюбных нам пиршествах нет недостатка,
Сколько под царскою сенью владыки народов Атрида,
Столько и здесь; изобильно всего к услаждению сердца
В пире твоем; но теперь не о пиршествах радостных дело.
*

254 — Доблесть, мой сын, даровать и Афина и Гера богиня
255 Могут, когда соизволят; но ты лишь в персях горячих
Гордую душу обуздывай; кротость любезная лучше.
Распри злотворной, как можно, чуждайся, да паче и паче
Между ахеян тебя почитают младые и старцы. —
*

312 Тот ненавистен мне, как врата ненавистного ада,
Кто на душе сокрывает одно, говорит же другое.
*

496 Сын мой, смири же ты душу высокую! храбрый не должен
Сердцем немилостив быть: умолимы и самые боги,
Столько превысшие нас и величьем, и славой, и силой.
Но и богов — приношением жертвы, обетом смиренным,
500 Вин возлияньем и дымом курений смягчает и гневных
Смертный молящий, когда он пред ними виновен и грешен.
Так, Молитвы — смиренные дщери великого Зевса —
Хромы, морщинисты, робко подъемлющи очи косые,
Вслед за Обидой они, непрестанно заботные, ходят.
505 Но Обида могуча, ногами быстра; перед ними
Мчится далеко вперед и, по всей их земле упреждая,
Смертных язвит; а Молитвы спешат исцелять уязвленных.
Кто принимает почтительно Зевсовых дщерей прибежных,
Много тому помогают и скоро молящемусь внемлют;
510 Кто ж презирает богинь и, душою суров, отвергает,-
К Зевсу прибегнув, они умоляют отца, да Обида
Ходит за ним по следам и его, уязвляя, накажет.
Друг, воздай же и ты, что следует, Зевсовым дщерям:
Честь, на воздание коей всех добрых склоняются души.
*

625 Время идти; я вижу, к желаемой цели беседы
Сим нам путем не достигнуть. Ахейцам как можно скорее
Должно ответ объявить, хоть он и не радостен будет;
Нас ожидая, ахейцы сидят. Ахиллес мирмидонец
Дикую в сердце вложил, за предел выходящую гордость!
630 Смертный, суровый! в ничто поставляет и дружбу он ближних,
Дружбу, какою мы в стане его отличали пред всеми!
Смертный, с душою бесчувственной! Брат за убитого брата,
Даже за сына убитого пеню отец принимает;
Самый убийца в народе живет, отплатившись богатством;
635 Пеню же взявший — и мстительный дух свой, и гордое сердце —
Все наконец укрощает; но в сердце тебе бесконечный
Мерзостный гнев положили бессмертные ради единой
Девы! …
*

656 Рек он, — и каждый, в молчании, кубок взяв двоедонный,
Возлил богам и из сени исшел; Одиссей предитёк им.
Тою порою Патрокл повелел и друзьям и рабыням
Фениксу мягкое ложе как можно скорее готовить.
660 Жены, ему повинуясь, как он повелел, простирали
Руны овец, покрывало и цвет нежнейший из лена.
Там покоился Феникс, Денницы святой ожидая.
Но Ахиллес почивал внутри крепкостворчатой кущи;
И при нем возлегла полоненная им лесбиянка,
665 Форбаса дочь, Диомеда, румяноланитая дева.
Сын же Менетиев спал напротив; и при нем возлежала
Легкая станом Ифиса, ему Ахиллесом героем
Данная в день, как разрушил он Скирос, град Эниея.

ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ. ДОЛОНИЯ

119 Нестору вновь отвечал повелитель мужей Агамемнон:
120 «Старец, другою порой укорять я советую брата:
Часто медлителен он и как будто к трудам неохотен, —
Но не от праздности низкой или от незнания дела:
Смотрит всегда на меня, моего начинания ждущий.
*

187 Так пропадал на очах усладительный сон у ахеян,
Стан охраняющих в грозную ночь: непрестанно на поле
Взоры вперяли они, чтоб узнать, не идут ли трояне.

190 С радостью старец узрел их и, более дух ободряя,
Весело к ним говорил, устремляя крылатые речи:
«Так стерегитесь, любезные дети! никто и не думай,
Стоя на страже, о сне: да не будем мы в радость враждебным»
*

203 Речь им полезную начал геренский воинственник Нестор:
«Други! не может ли кто-либо сам на свое положиться
205 Смелое сердце и ныне же к гордым троянам пробраться
В мраке ночном? не возьмет ли врага он, бродящего с краю;
Или не может ли между троян разговора услышать,
Как меж собою они полагают: решились ли твердо
Здесь оставаться далеко от города или обратно
210 Мнят от судов отступить, как уже одолели данаев.
Если бы то он услышал и к нам невредим возвратился,
О, великая слава была бы ему в поднебесной,
Слава у всех человеков; ему и награда прекрасна!
Сколько ни есть над судами ахейских начальников храбрых,
215 Каждый из них наградит возвратившегось черной овцою
С агнцем сосущим, — награда, с которой ничто не сравнится;
Будет всегда он участник и празднеств, и дружеских пиршеств».
*

272 Так Одиссей с Диомедом, покрывшись оружием страшным,
Оба пустилися, там же оставив старейшин ахейских;
Доброе знаменье храбрым немедля послала Афина —
275 Цаплю на правой руке от дороги; они не видали
Птицы сквозь сумраки ночи, но слышали звонкие крики.
Птицей обрадован был Одиссей и взмолился Афине:
«Глас мой услышь, громовержцем рожденная! Ты, о богиня,
Мне соприсущна во всяком труде: от тебя не скрываю
280 Дум я моих; но теперь благосклонною будь мне, Афина!
Дай нам к ахейским судам возвратиться покрытыми славой,
Сделав великое дело, на долгое горе троянам!»
*

314 Был меж троянами некто Долон, троянца Эвмеда,
315 Вестника, сын, богатый и златом, богатый и медью;
Сын, меж пятью дочерями, единственный в доме отцовском,
Видом своим человек непригожий, но быстрый ногами.
Он предводителю Гектору так говорил, приступивши:
«Гектор, меня побуждает душа и отважное сердце
320 В сумраке ночи к судам аргивян подойти и разведать.
Но, Приамид, обнадежь, подыми, твой скиптр и клянися,
Тех превосходных коней и блестящую ту колесницу
Дать непременно, какие могучего носят Пелида.
Я не напрасный тебе, не обманчивый ведомец буду:
325 Стан от конца до конца я пройду, и к судам доступлю я,
К самым судам Агамемнона; верно, ахеян владыки
Там совет совещают, бежать ли им или сражаться».

Рек он, — и Гектор поднял свой скипетр и клялся Долону:
«Сам Эгиох мне свидетель, супруг громовержущий Геры!
330 Муж в Илионе другой на Пелидовых коней не сядет:
Ты лишь единый, клянуся я, оными славиться будешь».

Рек он — и суетно клялся, но сердце разжег у троянца.
Быстро и лук свой кривой, и колчан он за плечи забросил,
Сверху покрылся кожей косматого волка седого;
335 Шлем же хорёвый надел и острым копьем ополчился.
Так от троянского стана пошел он к судам; но троянцу
Вспять не прийти от судов, чтобы Гектору вести доставить.

ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ. ПОДВИГИ АГАМЕМНОНА.

248 Скоро Атрида увидел Коон, знаменитый воитель,
Сын Антеноров старейший, и сердца глубокая горесть
250 Очи ему помрачила при виде простертого брата.
Стал в стороне он с копьем, неприметный герою Атриду;
Быстро ударил и в руку его поразил возле локтя:
Руку насквозь прокололо копейное яркое жало,
И содрогся от страха владыка мужей Агамемнон;
265 Брани ж и боя герой не оставил и так; на Коона
Ринулся грозный, колебля копье, возвращенное бурей.
Он же тогда Ифидамаса, милого брата родного,
Пламенно за ногу влек, призывающий храбрых на помощь.
Влекшего тело его, под огромным щитом, Агамемнон
260 Сулицей медяножальной ударил и силы разрушил,
И на братнем трупе главу с него ссек налетевший.
Так Антенора сыны, под руками Атрида героя
Участь свою совершив, погрузились в обитель Аида.

Он же, могучий, другие ряды обходил ратоборцев,
265 Их и копьем, и мечом, и огромными камнями бьющий,
Кровь покуда горячую свежая рана струила.
Но лишь рана засохла и черная кровь унялася,
Боли мучительно-острые в душу Атрида вступили.
Словно как мать при родах раздирают жестокие стрелы,
270 Острые, кои вонзают Илифии, Герины, дщери,
Женам родящим присущие, мук их владычицы горьких, —
Столько же острые боли вступили в Атридову душу.
Он, в колесницу вскоча, повелел своему браздодержцу
Коней к судам устремить мореходным; и сердцем терзаясь,
275 Крик он, кругом раздающийся, поднял, к ахеям взывая:
«Други, вожди и правители мудрые храбрых данаев!
Вы отражайте теперь от ахейских судов мореходных
Тяжкую битву; а мне не позволил Кронид промыслитель
Ратовать целый сей день с вероломными чадами Трои».
*

618 Тою порою достигнули мужи Нелидовой кущи.
Оба сошли с колесницы на щедро-питающу землю;
620 Коней приняв, отрешил Эвримедон, старцев служитель,
Сами ж они на хитонах их пот прохлаждали горячий,
Став против ветра на береге моря; когда прохладились,
В сенницу оба вошли и на креслах покойных воссели.
Им Гекамеда кудрявая смесь в питие составляла,
625 Дочь Арсиноя, которую он получил в Тенедосе,
В день, как Пелид разорил, и которую старцу ахейцы
Сами избрали наградой: советами всех побеждал он.
Прежде сидящим поставила стол Гекамеда прекрасный,
Ярко блестящий, с подножием черным; на нем предложила
630 Медное блюдо со сладостным луком, в прикуску напитка,
С медом новым и ячной мукою священной;
Кубок красивый поставила, из дому взятый Нелидом,
Окрест гвоздями златыми покрытый; на нем рукояток
Было четыре высоких, и две голубицы на каждой
635 Будто клевали, златые; и был он внутри двоедонный.
Тяжкий сей кубок иной не легко приподнял бы с трапезы,
Полный вином; но легко подымал его старец пилосский.
В нем Гекамеда, богиням подобная, им растворила
Смесь на вине прамнейском, натерла козьего сыра
640 Теркою медной и ячной присыпала белой мукою.
Так уготовя напиток составленный, пить приказала.
Мужи, когда питием утолили палящую жажду,
Между собой говоря, наслаждались беседой взаимной.
*

644 Вдруг во дверях их стал Патрокл, небожителю равный.
645 Старец, увидев его, устремился с блистательных кресел,
За руку далее ввел и упрашивал сесть между ними;
Но Менетид отрекался и быстрой ответствовал речью:
«Нет, не година сидеть, — не преклонишь, божественный старец.
Много почтен, но и грозен пославший меня известиться,
650 С битвы кого пораженного вез к кораблям ты. Но мужа
Сам узнаю, Махаона я вижу, владыку народов.
С вестью обратно спешу, чтоб ее возвестить Ахиллесу.
Знаешь довольно и сам ты, божественный старец, какой он
Взметчивый муж: и невинного вовсе легко обвинит он».
*

760 Все прославляя Кронида в богах, в человеках Нелида.
Некогда был я таков, подвизаясь с мужами!Пелид же
Служит своею доблестью только себе! Но уверен,
Сам он сетовать будет, как воинство наше погибнет!*

780 Речь я устроил и вас уговаривал следовать с нами;
Вы пламенели на брань, а отцы наставляли вас мудро.
Старец Пелей своему заповедовал сыну Пелиду
Тщиться других превзойти, непрестанно пылать отличиться.
Но Менетий тебе заповедовал так благородный:
785 Сын мой! Пелид Ахиллес тебя знаменитее родом,
Летами старее ты, у него превосходнее сила;
Но руководствуй его убеждением, умным советом;
Дружески правь им; всегда он на доброе будет послушен.
Так заповедовал старец, а ты забываешь. Хоть ныне
790 Храброму сыну Пелея решись говорить, — не вонмет ли?
Как то узнать? не успеешь ли, с богом, твоим убежденьем
Тронуть в нем сердце? сильно всегда убеждение друга.

ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ. БИТВА ЗА СТЕНУ

3 Бились данаи с троянами всею их ратью; и больше
Быть обороной данаям не мог уж ни ров, ни твердыня
5 Крепкая, та, что воздвигли судам на защиту и окрест
Рвом обвели: не почтили они гекатомбой бессмертных,
Их не молили, да в стане суда и добычи народа
Зданье блюдет. Не по воле бессмертных воздвигнуто было
Здание то, и не долго оно на земле уцелело:
10 Гектор доколе дышал, и Пелид бездействовал гневный,
И доколе нерушенным град возвышался Приамов,
Гордое зданье данаев, стена невредимой стояла,
Но когда как троянские в брани погибли герои,
Так и аргивские многие пали, другие спаслися,
15 И когда, Илион на десятое лето разрушив,
В черных судах аргивяне отплыли к отчизне любезной,
В оное время совет Посейдаон и Феб сотворили
Стену разрушить, могущество рек на нее устремивши
Всех, что с Идейских гор изливаются в бурное море:
20 Реза, Кареза, Гептапора, быстрого Родия волны
Эзипа, воды Граника, священные волны Скамандра
И Симоиса, где столько щитов и блистательных шлемов
Пало во прах и легли полубоги, могучие мужи:
Устья их всех Аполлон обратил воедино и бег их
25 Девять дней устремлял на твердыню; а Зевс беспрерывный
Дождь проливал, да скорее твердыни потонет в пучине.
Сам земледержец с трезубцем в руках перед бурной водою
Грозный ходил, и всё до основ рассыпал по разливу,
Бревна и камни, какие с трудом аргивяне сложили;
30 Всё он с землею сровнял до стремительных волн Геллеспонта;
Самый же берег великий, разрушив огромную стену,
Вновь засыпал песками и вновь обратил он все реки
В ложа, где прежде лились их прекрасно струящиесь воды.
*

290 Но не успели б еще и трояне, и Гектор могучий
В башне пробить затворенных ворот и огромных запоров,
Если б на силу ахейскую силы своей — Сарпедона —
Сам Эгиох не подвигнул, как льва на волов круторогих.
Быстро герой перед грудью уставил свой щит круговидный,
295 Медный, кованый, пышноблестящий, который художник,
Медник искусный, ковал, на поверхности ж тельчие кожи
Прутьями золота часто проплел по краям его круга:
Щит сей неся перед грудью и два копия потрясая,
Он устремился, как лев-горожитель, алкающий долго
300 Мяса и крови, который, душою отважной стремимый,
Хочет, на гибель овец, в их загон огражденный ворваться;
И хотя пред оградою пастырей сельских находит,
С бодрыми псами и с копьями стадо свое стерегущих,
Он, не изведавши прежде, не мыслит бежать от ограды;
305 Прянув во двор, похищает овцу либо сам под ударом
Падает первый, копьем прободенный из длани могучей, —
Так устремляла душа Сарпедона, подобного богу,
На стену прямо напасть и разрушить забрала грудные;
*

322 Друг благородный! когда бы теперь, отказавшись от брани,
Были с тобой навсегда нестареющи мы и бессмертны,
Я бы и сам не летел впереди перед воинством биться,
325 Я и тебя бы не влек на опасности славного боя;
Но и теперь, как всегда, иеисчетные случаи смерти
Нас окружают, и смертному их ни минуть, ни избегнуть.
Вместе вперед! иль на славу кому, иль за славою сами!»

Продолжение https://www.chitalnya.ru/work/889346/

«Илиада» Гомер

     Реферат. «Илиада» Гомер. Макрянская Юля. А-131

Вопрос 1: Краткое содержание 1-4 песен.

Песнь 1: В первой песне  рассказывается о причине спора  между Агамемноном и Ахиллесом:  жрец Аполлона Хрис приходит в стан ахеян, чтобы вызволить свою пленную дочь, взамен за нее предлагая выкуп- Красный венок Аполлона на золотом жезле. Агамемнон отвергает выкуп и гордо отсылает жреца. Хрис уходит и молит Аполлона отомстить за свою обиду. Аполлон исполняет его просьбу и насылает на ахеян язву, которая убивает множество людей. Гера, которая терзалась скорбью, видя погибающих ахеян, просит Ахиллеса организовать собрание, чтобы найти средство для спасения от смерти. Жрец Калхас рассказывает настоящую причину гибели народа и говорит, что язва прекратится только тогда, когда Агамемнон возвратит Хрисеиду ее отцу и принесет жертву Аполлону. Агамемнон начинает злиться и происходит ссора между ним и Ахиллесом; Агамемнон соглашается вернуть дочь жрецу, но при условии возместить ему награду. Ахиллес, возмущенный беспредельным корыстолюбием царя, начинает упрекать Агамемнона; тот возражает Ахиллесу, в итоге происходит разлад между ними. Агамемнон  угрожает Ахиллесу, что отнимет у него Брисеиду, его награду. Оскорбленный Ахиллес решает вонзить меч в Агамемнона, но Гера останавливает его. Он унимает свой гнев, но клянется скипетром, что он больше не будет принимать участие в битве. Собрание оказывается прерванным, а Ахиллес и Агамемнон,  окончательно рассорившись, уходят. В последствии Агамемнон возвращает Хрисеиду отцу. Происходит очищение войска  и все приносят жертвы Аполлону. Агамемнон посылает своих вестников увести Брисеиду от Ахиллеса. Тот просит свою мать заступиться за сына. Она обещает умолить Зевса об отмщении за него. Аполлон прекращает язву, а Зевс обещает отомстить за Ахиллеса тем, что трояне одеражт победу в битве.

Песнь 2: Чтобы отомстить  за обиду Ахиллеса, Зевс посылает Агамемнону сон,в котором говорилось, что одержит победу над Троей. Агамемнон , обольщенный своим сновидением, созывает собрание народное,Но он не уверен в готовности народа идти на бой без Ахиллеса и произносит притворную речь, в которой советует всем вернуться домой. Все быстро бросаются к кораблям и готовятся к отплытию. С Олимпа спускается Афина и убеждает Одиссея, что битву нужно продолжать. Тот в свою очередь прекращает смятения народа, восстанавливает собрание, наказывает жестоко Терсита в пример другим. Таким образом, Одиссей побуждает народ принять участие в битве. Свою речь произносит и Нестор, предлагая воспользоваться определенной тактикой (разделить народ на племена и колена). Агамемнон с жаром всех воодушевляет на бой. В то же время он начинает сожалеть о ссоре между ним и Ахиллесом. Агамемнон устраивает пир; все приносят жертвы богам; вооружаются и готовятся к сражению. Вожди строят народ и выводят на бой. Дается подробное описание кораблей и народов, которые участвуют в сражении с Троей вместе с Агамемноном. Троян предупреждают о наступлении ахеян, они, под предводительством Гектора, выходят на бой. Дается описание троян и их союзников.

Песнь3:Войска сходятся. Александр вызывает на бой самых храбрых из ахеян до начала сражения,и  выходит Менелай. В итоге Александр отступает. Гектор осуждает Париса, и в итоге он все-таки решается на бой. Этот бой должен был положить конец всей битве. Условия сражения:  победитель получает Елену и все сокровища. Менелай соглашается, но требует вызвать Приама и дать клятву в его присутствии. Елену всходит на Скейскую башню, чтобы наблюдать за боем.  Происходит жертвоприношение для освещения договора о сражении .Приам возвращается в Трою. Начинается бой. Александр и Менелай  сражаются; Менелай почти побеждает Александра, но его похищает Афродита и приводит в его почивальню, куда в дальнейшем приводит и Елену против ее воли. В то же время Менелай ищет своего противника; Агамемнон требует, чтобы трояне выполнили условия договора и выдали Елену и сокровища.

Песнь4: На пиру у зевса боги рассуждают : «чем таковое деяние кончить?» Снова начать битву или положить мир между двумя племенами, оставив нерушимою Трою и вернув Елену Менелаю. Зевс, под влиянием Геры, которая убедила его на разрушение Трои, отправляет на землю Афину. Она должна была сделать так, чтобы Троя первая нарушила клятву. Афина заставляет Пандара поразить стрелой  Менелая. Но рана Менелая оказалась несерьезной. Тем временем ахеяне и трояне снова вооружаются, битва возобновляется. После сего брань с обеих сторон возобновляется.

                                       «Много и храбрых троян, и могучих данаев в день оный

                                         Ниц по кровавому праху простерлося друг подле друга»

Вопрос 2. Описание богов  и богинь.

В «Илиаде» боги делятся на два противоборствующих лагеря: те, кто поддерживают троян, и те, кто поддерживают ахеян. Главным является Зевс, он восседает на самой вершине горы Олимп; его чтут как и ахейцы, так и троянцы, и он не является ни чьим сторонником. В описании Зевса используются такие эпитеты как «тучегонитель», «великий», «владыка», «мощный». Эти средства выразительности помогают читателям осознать могущество и силу Зевса. События, описанные в «Илиаде» направляются богами, боги часто вмешиваются и оказывают влияния на них. Они выступают на одной из воюющих сторон, тем самым оказываются друг против друга. Они часто руководствуются не правилами морали и справедливости, а личными симпатиями и антипатиями. Боги наделены человеческими недостатками, они ругаются между собой, они мстительны. Боги вмешиваются в жизнь героев и обращают поступки и мысли людей в нужное им направление.

Например, Гера, жена Зевса, и Афина, выступающие против троян, вмешиваются в ход событий; Афина уговаривает Пандара пустить стрелу в Менелая, т.о. клятва со стороны Трои нарушается и битва возобновляется. (песнь 4) Эта ситуация еще раз доказывает, что боги определяют судьбу людей, опираясь на собственные предпочтениями.

Вопрос 3. Изображение героев и героинь.

Если боги в поэме Гомера наделены человеческими качествами, то некоторые герои наоборот обретают божественные черты. Примером может служить Ахиллес, рожденный от богини Фетиды, неуязвимый для стрел. Некоторые из героев бесстрашны и сильны, к некоторым беспрекословно прислушивается народ.

Так же как и боги, люди в «Илиаде» описываются с некоторой иронией. Например, Агамемнон, корыстолюбивый и ненасытный. Именно из-за него Аполлон наслал язву на ахеян.(песнь 1) Ахиллес, оскорбленный и уязвленный, жалуется своей матери в надежде на отмщение своему обидчику. Из-за него начинается битва между троянами и ахейцами. (песнь 1)

Так же почти все герои  «Илиады» наделены такими качествами, как отвага, храбрость, бесстрашие, воля к победе, сила духа. Воины поэмы  готовы пойти на многое, чтобы защитить свою родную землю и свой народ.

Главными персонажами  песен1-4 выступают Ахиллес и Агамемнон.

Наравне с такими качествами как свирепость и желание мести, в Ахиллесе существуют такие характерные черты, как храбрость, прямолинейность и нежные чувства к матери.

Агамемнон, с одной стороны  ненасытный, хитрый, капризный, с другой стороны, он решительный, доблестный отважный воин.

Героев поэмы «Илиада» нельзя воспринимать односторонне, каждый персонаж многогранен и глубок.

Вопрос 4. Изображение ремесел.

В 1-4 песнях конкретно не описываются ремесла.  Но рассматривая ту эпоху, мы можем сказать, что люди того времени занимались земледелием  и садоводством. Доказательством  этого могут служить часто  описываемые пиры, где люди употребляли  вино и различные блюда. В поэме  не раз говорится о жертвоприношении (в жертву приносят животных) (песнь 2), а значит, люди занимались скотоводством и животноводством. Развивалось и кузнечное ремесло. Об этом нам говорит  наличие оружия у троян и ахеян, меч Ахиллеса (песнь 1), которым он хотел убить Агамемнона и т. д.

Органом власти служило народное собрание : собрание, где решался вопрос о продолжении войны с Троей (песнь 2)

 

Краткое изложение Книги Илиады 1

Подобно другим древним эпическим поэмам, Тема «Илиады» представлена ​​ясно с самого начала. Фокус стихотворения указан в его вступительном слове: menin , или «ярость». «Илиада» сосредотачивается на ярости Ахилла, в том числе на том, как она начинается, как она ослабляет ахейскую армию и как она в конечном итоге перенаправляется на троянцев. Хотя Троянская война в целом является важной частью этой работы, более широкий контекст конфликта в конечном итоге обеспечивает фон, а не предмет.К началу ссоры Ахилла и Агамемнона Троянская война шла уже почти десять лет. Отсутствие Ахиллеса в битве, напротив, длится всего несколько дней, и эпос завершается вскоре после его возвращения. Стихотворение не описывает истоки войны или ее конец (что является контекстом гнева Ахиллеса). Скорее, он исследует истоки и конец самого гнева, тем самым сужая масштаб стихотворения и меняя его с более широкого конфликта между двумя народами на более узкий конфликт между людьми.

Однако, хотя в центре внимания поэмы находится гнев смертного, она также в значительной степени связана с мотивами и действиями богов. Еще до того, как Гомер описал конфликт между Ахиллом и Агамемноном, Гомер говорит нам, что Аполлон несет ответственность за этот конфликт. В поэме есть два основных способа участия богов в делах смертных. Во-первых, они играют роль внешних сил, влияющих на ход событий. Пример, где мы видим это, — это когда Аполлон вызывает чуму на ахейскую армию.Во-вторых, они отражают внутренние силы, воздействующие на людей. Пример, показывающий это, — это когда богиня мудрости Афина останавливает Ахиллеса от отказа от разума и побуждает его нанести Агамемнону оскорбления и слова вместо меча. Однако, хотя боги действительно играют значительную роль в частичном определении серьезных вопросов насилия и мира, а также жизни и смерти, у них есть еще одна функция: комическое облегчение. Их глупые ссоры, двурушничество и интриги часто кажутся забавными в своей мелочности по сравнению с резней и смертью, столь распространенной частью царства смертных.Ссора Зевса и Геры, например, является гораздо более беззаботным примером конфликта, чем конфликт между Ахиллесом и Агамемноном.

Боги «Илиады» на самом деле кажутся более склонными к глупости, обычно приписываемой людям, чем сами люди. Мы видим это в том, как они кажутся неспособными бороться с импульсами мелкой обиды и низменных аппетитов. Зевс берется помочь троянцам, но делает это потому, что он в долгу перед Фетидой, а не потому, что считает, что у него есть какие-то глубокие моральные причины.Точно так же Зевс колеблется в том, чтобы сказать, что он сделает это, потому что он беспокоится о том, чтобы досадить своей жене, а не из какого-либо достойного желания позволить судьбе идти своим путем. Зевс заставляет Геру замолчать, когда она расстраивается из-за угрозы задушить ее. Эти примеры домашних раздоров, задетых чувств и предвзятости распространены среди богов, которых мы видим в «Илиаде» . «Илиада » изображает богов и богинь менее невозмутимыми и непобедимыми, чем люди думают.Зрители, вероятно, ожидают таких дисфункциональных отношений и необоснованной чувствительности в человеческих персонажах, но уж точно не в божественных.

Конфликт между Ахиллесом и Агамемноном демонстрирует один из наиболее важных аспектов системы ценностей Древней Греции: акцент на личной чести. И Ахиллес, и Агамемнон сосредоточили свое внимание на личной славе, а не на благополучии своих сил. Как вождь ахейского войска, Агамемнон считает, что он заслуживает наилучшего возможного приза — Брисеиды — и поэтому он готов вступить в противоборство с Ахиллесом, самым важным ахейским воином, чтобы получить то, что, по его мнению, должно принадлежать ему.Ахиллес предпочел бы защищать притязания, которые, по его мнению, он имеет на Брисеиду, которую он считает своей личной военной добычей. Он считает, что она ему должна. Он хотел бы разрядить обстановку после этого. Каждый мужчина думает о том, чтобы унизить друг друга, а не выполнить акт долга или чести. Делая это, каждый поэтому ставит свои личные интересы выше интересов своего народа. Это ставит под угрозу военные действия.

Илиада Книги 1-4 Сводка и анализ

Книга 1:

Сводка:

«Илиада» начинается уже с начала Троянской войны.Греческая аудитория была бы знакома с предысторией этой истории, и здесь необходимо краткое изложение событий, чтобы помочь читателю поместить эти события в контекст. Важно помнить, что у этих историй была жизнь вне Гомера: он не выдумывал ни своих персонажей, ни основные события эпоса. Он действительно сделал ключевой выбор в отношении того, какие события и персонажи должны быть подчеркнуты и переосмыслены. «Илиада» посвящена событиям, происходящим на десятом году Троянской войны. Миф в постоянном пересказе постоянно меняет свою форму.В мифах есть некоторые элементы, хорошо знакомые современным читателям, но неизвестные или проигнорированные Гомером. Например, широко известная история гласит, что Ахиллес был бессмертен, если не считать его пятки. Но хотя гомеровский Ахилл — непревзойденный воин, ни разу в «Илиаде» Гомер не представляет Ахиллеса более или менее уязвимым, чем кто-либо другой; либо эта история была добавлена ​​позже, либо Гомер предпочел ее проигнорировать. Мифы, которые Гомер использовал для своего рассказа, имели множество вариантов, поэтому, давая предысторию за пределами текста Гомера, это учебное пособие попытается представить только самые основные элементы истории Трои.Парис, также известный как Александр, был принцем Трои, королевства в Малой Азии. Во время своих путешествий он был гостем Менелая, царя Спарты. Женой Менелая была Елена, женщина легендарной красоты; она и Парис полюбили друг друга, и он взял ее с собой обратно в Трою. Правители греческих царств собрали мощную армию и флот из более чем тысячи кораблей, чтобы отвоевать Елену силой оружия. Во главе с Агамемноном, старшим братом Менелая, греки (на протяжении всей поэмы называемые «ахейцами», «аргивянами» или «данайцами») отплыли к Трое и начали войну, которой суждено было длиться долгие десять лет.

На десятом и последнем году Троянской войны боевые действия временно зашли в тупик. Во время предыдущего рейда Агамемнон, главнокомандующий ахейскими войсками, взял в качестве добычи прекрасную девушку Хрисеиду. Отец Хрисеиды, Хрис, был жрецом бога Аполлона. Хрис навещает Агамемнона, относится к нему с большим уважением и вежливостью и предлагает богатый выкуп в обмен на свободу его дочери. Хотя ахейцы одобряют просьбу Хриса, Агамемнон отказывается ее удовлетворить.Он угрожает убить Хриса, если священник когда-либо снова предстанет перед Агамемноном. Хрис убегает, но молит Аполлона о мести и справедливости. Бог, разгневанный неуважением Агамемнона к своему жрецу, обрушивает на ахейцев дождь стрел. Результатом является ужасная чума, когда люди и животные загадочным образом умирают в течение девяти дней.

На десятый день Ахиллес созывает греков на собрание, идею внушила ему богиня Гера, выступающая на стороне ахейцев против Трои. Ахиллес просит какого-нибудь пророка или провидца рассказать им, что вызвало чуму и что нужно сделать, чтобы положить ей конец. Калхас, великий пророк, говорит, что знает ответ, но заставляет Ахиллеса поклясться защищать его, как только он откроет его. Ахиллес клянется, и Калхас говорит им, что чума была послана Аполлоном в наказание за обращение Агамемнона с Хрисом. Чтобы искупить грех, ахейцы должны вернуть Хрисеиду, не принимая никакого выкупа, и вдобавок дать Хрисесу в жертву сотню священных быков. Агамемнон в ярости на Калхаса, говоря, что провидец любит произносить злые пророчества, но царь соглашается отказаться от девушки.Однако он настаивает на том, чтобы один из ахейцев дал ему приз, чтобы компенсировать его потерю.

Ахиллес в ярости от этой просьбы. Добыча уже роздана, утверждает он, а хороший человек не берет обратно того, что отдал. Агамемнон и Ахиллес спорят, каждый оскорбляет другого. Агамемнон угрожает забрать приз, если ему его не дадут, а Ахиллес напоминает ему, что все ахейцы сражаются с врагами, которые только обидели Менелая. Ради двух царственных братьев аргивяне проливают кровью руки против людей, которые не сделали им ничего плохого. Ахиллес также жалуется, что, хотя он несет самую тяжелую ношу в бою, именно царь всегда жаден до наград. Ахиллес отказывается больше сражаться: он пойдет домой к Фтии. Агамемнон отвечает, что, чтобы компенсировать потерю Хрисеиды, он возьмет приз Ахилла, девушку Брисеиду.

Из-за этого бесчестия Ахиллеса охватывает гнев, и он шагает к Агамемнону, чтобы убить его. Гера посылает богиню Афину остановить его. Только Ахилл может видеть Афину, которая говорит ему не убивать короля.Она обещает, что Ахиллес получит справедливую компенсацию за этот великий бесчестие. Ахиллес подчиняется ей, но клянется Агамемнону, что однажды ахейцы придут просить Ахиллеса о помощи. Им понадобится его защита от Гектора, величайшего из троянских воинов, и Агамемнон пожалеет о своей гордыне.

Нестор, старший из ахейских царей, встает и говорит двум мужчинам, что они должны слушать его, потому что он стар и жил и сражался с воинами более великими, чем кто-либо из ныне живущих. Он просит Агамемнона не брать Брисеиду, справедливо выигранный приз Ахилла, и говорит Ахиллу, что он должен уважать положение Агамемнона как главнокомандующего.

Его слова теряются для двух мужчин. Ахиллес возвращается к своим кораблям со своим спутником Патроклом. Ахейцы посылают корабли принести жертву, а Одиссей возглавляет экспедицию. Тем временем Агамемнон посылает людей за Брисеидой, которая сдается без боя. Ахиллес не сопротивляется, потому что девушка была подарком, розданным Агамемноном, и великий воин чувствует, что не его дело отказывать королю. Но Ахиллес унижен, и он призывает свою мать, богиню Фетиду; она слышит его и выходит из своего дома в море.Он плачет и просит мать помочь ему добиться справедливости. Зевс в долгу перед Фетидой; во время восстания богов, в котором Зевс был почти побежден, его спасло только вмешательство Фетиды. Ахиллес рассказывает ей, что произошло, и просит Фетиду пойти просить Зевса, чтобы попросить его вмешаться, чтобы ахейцы могли познать страдания, пока Ахиллес не сражается. Фетида отвечает грустью. Она говорит сыну, что ему суждено умереть молодым и с великим горем, но соглашается сделать так, как он просит. Боги отправились пировать в Эфиопию, но скоро вернутся, и тогда Фетида обратится с мольбой.

Тем временем Одиссей возвращает Хрисеиду ее отцу и помогает жрецу принести жертву. Хрис молится Аполлону остановить чуму; бог умиротворен. Ахейцы, приплывшие на кораблях со священными быками, теперь лакомятся мясом, оставшимся после жертвоприношения. Мужчины возвращаются на фронт, где Ахилл все еще находится на своем корабле, отказываясь сражаться.

Боги возвращаются на Олимп, и Фетида обхватывает колени Зевса‹положение просителя‹и просит, чтобы троянец одерживал победу за победой, пока ее сын не сражается.Зевс беспокоится, потому что его жена Гера, царица богов, презирает троянцев и рассердится на него. Но он соглашается. Когда он возвращается в свой дом, где собрались все боги, Гера в гневе поджидает его. Она знает, что он видел Фетиду, и опасается бедствий, которые могут обрушиться на ахейцев, если Зевс решит помочь прославить Ахиллеса. Эти двое ожесточенно спорят, пока Зевс не угрожает причинить ей вред, и она тихо занимает свое место. Гефест, бог кузнечного дела и сын Зевса и Геры, призывает своих родителей не бороться за судьбы смертных.Он хочет, чтобы Гера повиновалась Зевсу, потому что он не хочет причинять вред своей матери. Он подает богам сладкий нектар, начиная со своей матери, и боги пируют и слушают песни. Когда наступает ночь, они возвращаются в свои кровати и спят, Гера рядом с Зевсом.

Анализ:

Одной из ключевых особенностей языка Гомера является использование орнаментальных эпитетов, ярлыков, сопровождающих имена героев, богов или предметов. Эпитеты заполняют строку таким образом, чтобы соответствовать поэтическому размеру, дактилическому гекзаметру, облегчая работу поэта, давая ему список готовых фраз, которые можно использовать в зависимости от того, сколько слогов осталось на строке. линия.Некоторые утверждали, что эти эпитеты указывают на то, что греческая устная поэзия могла включать в себя сильные элементы импровизации. У поэта был бы широкий набор стандартных отрывков, коротких фраз и целых мини-рассказов, из которых он мог бы почерпнуть, импровизируя эпос на месте прямо перед публикой. С другой стороны, эпитеты могли облегчить запоминание отрепетированного эпоса. Многие из этих эпитетов, вероятно, были переданы Гомеру; именно его умение использовать и аранжировать их, а не чистая изобретательность, отличает его как великого поэта.Есть также устоявшиеся фразы, такие как «и сражайся». Современному читателю Гомер временами может показаться чрезмерно повторяющимся, но здесь повторение — часть его искусства. Персонаж может сказать, что собирается идти сражаться и сражаться, даже если это утверждение повторяется, потому что эта фраза аккуратно завершает фразу. Кроме того, у Гомера есть ощущение, что хороший отрывок можно и нужно повторить почти целиком. Когда Ахиллес рассказывает Фетиде о том, что с ним сделал Агамемнон, он дословно повторяет целые отрывки.

Некоторые из эпитетов включают Ахиллеса «блестящий», «богоподобный» или «быстроногий»; трояны, «ломщики лошадей»; «славный» Гектор, «Гектор в сияющем шлеме»; «находчивый» или «гениальный» Одиссей; «Зевс советов» или «Зевс широкобровый». Эти эпитеты обычно используются, чтобы соответствовать размеру, а не настроению момента. Ахиллес может быть «быстроногим», даже когда он сидит и ничего не делает; «смеется» Афродита может быть в ярости. В то время как эпитеты соответствуют персонажам и местам в целом и иногда прекрасно соответствуют моменту, важно помнить, что размер часто является первым соображением для этих фраз, когда речь идет о конкретных моментах.Если читатель попытается внимательно прочитать Гомера, он должен остерегаться быть введенным в заблуждение шаблонными фразами, подобранными так, чтобы соответствовать размеру. Хорошим примером возможного неправильного толкования является ситуация, когда Менелай и Парис готовятся к дуэли из-за Елены, и победитель получает неверную Елену как свою «любимую» жену. Ирония, вероятно, не предназначена, потому что «любимая» идет с «женой» (Латтимор 40). Тем не менее, в других случаях эпитеты могут и вполне подходят к вещам, которые они описывают. Во время чтения прислушивайтесь к этим шаблонам и устойчивым фразам. Эти эпитеты и повторения создают прекрасный ритм, который является частью удовольствия от чтения Гомера.

Гнев Ахиллеса находится в центре поэмы‹начальная строка является призывом к Музе «воспеть гнев сына Пелея Ахиллеса». Ярость Ахилла приводит к гибели многих его друзей и сослуживцев, в том числе его любимого товарища Патрокла.

Эта ярость вызвана гордостью, темой, имеющей ключевое значение для греков. Гордость является источником конфликта между Ахиллесом и Агамемноном в Книге 1.Король возмущен тем, что он считает вызовом своей власти. Он в ярости на Калхаса за обвинение Агамемнона в причине чумы. Вместо того чтобы любезно признать свою ошибку, король становится чудовищным и требует компенсации за то, что изначально не должно было принадлежать ему. Он знает, что должен сделать ради армии, но требует признания своего привилегированного статуса короля.

Ахилл, в свою очередь, требует признания его статуса величайшего воина среди ахейцев.Потеря Брисеиды не унизительна, потому что у него есть к ней какая-то романтическая привязанность. Это унизительно, потому что она была наградой Ахиллесу от Агамемнона за доблесть. Когда Агамемнон забирает ее, что является его техническим правом, хотя это явно нарушает правила уважения и благородного поведения, он ужасно бесчестит Ахилла и обесценивает его вклад как воина. Это серьезное бесчестье происходит в терминах, понятных греческой публике. Сама Афина называет поведение царя «безобразием».Это оскорбление гордыни Ахилла и вызывает гнев великого воина. То, что Ахиллес яростно горд, не означает, что Ахиллес не великий человек, ибо греки понимали гордость как неотъемлемую часть величия героя. Он горяч — вспыльчивый, непокорный, ставящий свою честь выше благополучия товарищей по отряду. Его гнев является причиной его собственной позднейшей горечи — горького конца, который предсказывает его мать. Но ему также суждено умереть славно, непревзойденным на поле боя.Желание снискать славу — одна из тем «Илиады», и оно проявляется в том, что Ахиллес решил снискать славу вместо долгой жизни. Ахиллес также смел, способен к глубокому чувству и, в отличие от большинства персонажей эпоса, со временем преображается новым пониманием.

Взаимодействие между богами и людьми — сложная и важная тема «Илиады». Боги постоянно заступаются. Только в Книге 1 происходит огромное количество событий, происходящих под божественным влиянием. Гера ответственна за то, что Ахиллесу пришла в голову идея созвать собрание, Афина не дает Ахиллесу убить Агамемнона, Аполлон приносит ахейцам чуму.Боги постоянно помогают отдельным воинам. Судьба и человек будут иметь парадоксальные отношения. Люди, несомненно, делают выбор — часть силы «Илиады» заключается в том, что Ахиллес страдает из-за сделанного им выбора, — но человеческая воля должна сосуществовать или сталкиваться с судьбой или волей богов. Никакой строгой теологии воли и необходимости Гомер не выдвигает. Люди, несомненно, делают выбор даже в моменты божественного вмешательства. В Книге 1, когда Афина не дает Ахиллесу убить Агамемнона, она использует язык убеждения, а не команду. Иногда кажется, что все идет по воле Зевса. Но в ключевые моменты сам Зевс, похоже, подчиняется велению веры. В других случаях кажется, что люди действуют так, что перевернут саму судьбу, если боги не вмешаются. Фаглес, переводчик одного из лучших изданий «Илиады» на английском языке, отмечает, что перед любой цивилизацией, которая верит в свободную волю (а вместе с ней и индивидуальную ответственность) и в судьбу (которая приходит по образцу и, таким образом, , значение) (Fagles 42).Опыт, кажется, требует места в наших историях для обеих концепций, какими бы противоречивыми они ни были, и их соответствие не всегда легко. Гомер не хочет связывать свою историю жесткой и бескомпромиссной теологией; он великий рассказчик и, как многие великие рассказчики, не боится парадоксов. Что касается вопросов судьбы и воли, то «Илиада» скорее ставит вопросы, чем дает на них систематические ответы.

Характеристики богов приведены в Книге 1. Все боги невероятно своенравны и озабочены достижением своих целей. Зевс — правитель, но часто только силой — когда Гера гневно противостоит Зевсу из-за его аудиенции с Фетидой, он угрожает ей физической расправой. Мы узнаем, что Зевс был когда-то чуть не свергнут Посейдоном, Афиной и Герой, и только благодаря Фетиде он смог спастись. Его приказам подчиняются, потому что он сильнейший из олимпийцев, и этого должно быть достаточно.

Но Книга 1 заканчивается на Олимпе в великой гармонии, когда боги празднуют с песнями и пирами, и когда они ложатся спать ночью, Гера мирно спит рядом с Зевсом.В Книге 1 существует прекрасная симметрия между Олимпом и смертными внизу: в Книге 1 есть два пира, которые происходят в контексте конфликта: первый пир отмечается в мире людей, а второй пир проходит в залах Олимпа. Хотя «Илиада» посвящена войне, в ней есть любовь к миру в мире. Моменты гармонии разбросаны по всему эпосу. На протяжении долгих отрезков греческой истории война была фактом жизни. Гомер изображает жестокость войны наряду со славой ее героев.Он показывает нам страдания, которые приносит война, время от времени давая проблески мира и гармонии в стихотворении, полном насилия. Есть что-то острое в резком обвинении Ахиллом Агамемнона: когда Ахиллес утверждает, что все люди сражаются ради бесчестия Менелая и славы Агамемнона, Ахиллес говорит, что на протяжении всей войны он убивал людей, которые ничего ему не сделали. или его дом. Он говорит о своей родине, родине, на которую никогда не нападали троянцы, и его слова вызывают в воображении образы королевства в мирное время.Ахиллес — свирепый воин, лучший в своем деле, и все же здесь он показывает проблески не то что совести, а сознания. В данный момент он не бездумная машина для убийств. У него есть некоторое представление о том, что значит убить человека, погасить еще одну жизнь, и хотя в данный момент он не размышляет всерьез о своих действиях, он, по крайней мере, осознает, что люди, которых он убивает, не причинили ему ничего плохого. Этот момент может предвещать большее понимание страдания, которого он достигает к концу эпоса.

Книга 2:

Краткое изложение:

Чтобы заманить ахейцев к катастрофе, Зевс посылает Сон, чтобы дать Агамемнону ложное видение, что сейчас самое время атаковать город Трою. Агамемнон верит сну, просыпается и одевается для битвы. Он верит, что в тот же день возьмет Трою. Он созывает ахейцев на собрание и рассказывает им о сне. Войска готовятся, слуга Зевса Слух гудит и возбуждает их.

Затем Агамемнон произносит речь перед ахейцами, говоря им, что война затянулась.Хотя они превосходят троянцев численностью, они не захватили город за девять долгих лет. Сейчас идет десятый год, и Агамемнон говорит войскам, что они должны с позором вернуться домой.

Хотя Агамемнон проверяет мужество мужчин, деморализованные войска рассеиваются и устремляются к кораблям. Позорное отступление останавливают только действия Геры и Афины. Афина спускается и умоляет Одиссея, своего фаворита, не дать войскам уйти. Одиссей берет скипетр Агамемнона и бежит среди рядов, убеждая людей и королей стоять на своем.Когда войска снова в порядке, непокорные Терситы пытаются свести на нет работу Одиссея, оскорбляя Агамемнона и пытаясь вывести войска из строя. Одиссей отвечает ему словами и силой, возражая против заявлений Терсита, оскорбляя характер Терсита, угрожая ему физическим унижением и, наконец, избивая его скипетром Агамемнона. Войска забавляются и воодушевляются зрелищем, и Одиссей напоминает им, что они обещали сражаться, пока не возьмут город Трою.Он также напоминает им, что перед тем, как они отплыли из Авлиды, Калхас истолковал знак богов: они должны взять Трою на десятом году жизни, а этот год — десятый. Нестор ругает войска, напоминая им о благоприятных знаках Зевса, увиденных в день их похода на Трою. Он призывает Агамемнона распределить людей по кланам и племенам, чтобы можно было увидеть, какие группы храбрые, а какие трусливые.

Агамемнон выражает сожаление по поводу своего предыдущего гнева на Ахилла, но ничего не делает, чтобы загладить свою вину.Войска готовятся, обедают и приносят жертвы богам. Говорящий сообщает нам, что Зевс принимает жертву, но еще не дарует победу.

Призвав Муз, чтобы положиться на их божественную память, Гомер дает длинный и полный список всех греческих вождей, участвовавших в Троянской войне. Он описывает их атрибуты и количество людей, которыми они командуют, а также важных членов их семей и королевства происхождения. Ближе к концу мы узнаем, что без Ахиллеса лучшим воином на стороне ахейцев является теломонианский Аякс или Большой Аякс (не путать с Аяксом, сыном Олея, также известным как Ойлейский Аякс или Маленький Аякс).Ахиллес, правитель мирмидонцев, безусловно, величайший ахейский воин, но он остается вне боя.

Ирис, посланница Зевса, предупреждает троянцев о грядущем нападении. Троянцы и их союзники готовятся к битве. Их предводитель — сын Приама, Гектор «сияющего шлема», цивилизованный человек и великий воин. Он их чемпион. Важен также Эней, которого боги благословили, чтобы он выжил и впоследствии стал отцом всех троянцев.

Анализ:

Агамемнон часто шатается как царь, отягощенный ответственностью своего положения.Когда он пытается использовать обратную психологию, чтобы привести свои войска в боевую готовность, он в конечном итоге деморализует своих солдат. Он полагается на Одиссея, хитрого человека, любимого Афиной и идеального советника, чтобы вернуть войска в строй. Именно Одиссей, а не Агамемнон, отвечает и унижает непослушных Терситов. В этих сценах он использует скипетр Агамемнона, символизируя важную роль Одиссея как лидера, стоящего за лидером. Но Одиссей никогда не стремится узурпировать положение Агамемнона.Он великий человек, менее подавляющий, чем некоторые другие герои, но более уравновешенный и менее испорченный слабостью гордыни.

Здесь, как всегда, мы видим тему взаимодействия свободы воли и судьбы. Хотя боги инициируют многие из этих событий, Одиссей не пешка, а искусный агент. Ради Афины и своего короля он возвращает войска в строй.

Неустойчивость Агамемнона снова проявляется в его признании сожаления по поводу конфликта с Ахиллесом.Хотя он признает, что был первым, кто разозлился, он все еще слишком горд, чтобы по-настоящему загладить свою вину. Такое признание типично для того, как Агамемнон справляется с совершёнными им проступками. Обратите внимание, что в Книге 1 он отправляет Одиссея загладить свою вину перед Хрисом, а не идти и извиняться сам. Хотя позже будут предприняты попытки все исправить, Агамемнон никогда не способен на полное извинение, которое восстановило бы честь Ахилла.

В Книге 2 есть прекрасные примеры гомеровских сравнений.У Гомера красота сравнения не всегда основана на совершенном и продуманном сходстве между двумя сравниваемыми вещами. Когда А сравнивают с Б, Гомер часто продолжает говорить о Б выразительным языком, который мало способствует развитию сходства с А. Например, Гомер сравнивает армии ахейцев с мелющими пчелами. Затем он продолжает с любовью описывать рои пчел, когда они парят вокруг цветов весной. В этот момент Гомера больше не интересует сходство между войсками и пчелами.Сравнение более декоративное, оно связано с изложением истории Б, а образы, которые вызывает Гомер, часто относятся к повседневным. Мы переходим от ужасной сцены подготовки армии к войне к пчелам весной, и Гомер довольствуется тем, что на мгновение остается с пчелами, развивая эти образы ради самих себя. Вместе эти сравнения часто (но не всегда) дают представление о мирном и гармоничном мире. Гомер часто использует их, чтобы создать мощный контраст жестокости Троянской войны, сопоставляя образы насилия с образами мира.

Книга 3:

Краткое содержание:

В то время как армии идут навстречу друг другу, Парис шагает вперед впереди троянских рядов, тем самым бросая вызов лучшим из аргивян, чтобы сразиться с ним в бою. Как только он это делает, Менелай, взволнованный возможностью отомстить, спрыгивает со своей колесницы. Пэрис падает духом и отступает обратно в строй. Гектор, который также является его братом, оскорбляет и осуждает Париса, называя его трусом и косвенно обвиняя его в войне. Он говорит, что если бы жители Трои не были трусами, они бы много лет назад забросали камнями Париса за его проступки.Парис, наказанный, говорит Гектору, что он будет сражаться с Менелаем, а победитель получит Елену; тогда обе стороны расстанутся миром. Гектор делает объявление аргосским силам, и Менелай соглашается. Они призывают агнцев для жертвоприношения и Приама, чтобы он спустился в качестве свидетеля, чтобы скрепить клятву.

Ирис, служанка Зевса, принимает облик одной из сестер Гектора и спешит рассказать Елене о происходящем. Исполненная тоски по дому, Елена поднимается на вершину Скейских ворот, где по приглашению Приама сидит среди старейшин Трои.Приам не обвиняет ее в войне, а относится к ней вежливо. Приам задает Елене вопросы о различных аргосских бойцах, которых он видит. Она называет ему имена Агамемнона, царя армий; Одиссей, великий тактик и царь Итаки; Аякс, огромный человек и оплот ахейцев; и Идоменей, командующий войсками с Крита. Хелен знает имена большинства великих бойцов, но как бы она ни старалась, она не может найти двух своих братьев, Кастора и Полидевка. Она задается вопросом, пришли ли они или уже умерли.Затем спикер стихотворения сообщает нам, что двое мужчин давно мертвы и похоронены на своей родине в Лакедемоне.

Прибывает гонец и просит Приама спуститься на равнину, чтобы скрепить клятвы мужчин и стать свидетелем их дуэли. Приам спускается с Антенором, старейшиной и одним из его советников. Агамемнон произносит молитву и клятву, убивая ягнят. Приам, не в силах смотреть, как его сын сражается на дуэли, возвращается через городские ворота с Антенором. Дуэль Менелая и Париса, и когда Менелай собирается прикончить Париса, заступается Афродита.Она уносит Париса и бросает его в собственную постель у ворот Трои. Затем она идет к Хелен и говорит ей вернуться в постель, где ее ждет Пэрис. Хелен отказывается, стыдясь своих прошлых действий и не желая ложиться спать со своим трусливым мужем. Разъяренная Афродита угрожает сделать ее судьбу несчастной, если она не подчинится. Так она и идет, хотя, увидев мужа, оскорбляет его, говоря, что лучше бы он умер. Пэрис отмахивается от ее оскорблений, и они с Хелен занимаются любовью.Внизу на поле Менелай в ярости смотрит на Париса. Оратор говорит нам, что никакие троянцы не спрятали бы его тогда, настолько велика была их ненависть к Парису. Агамемнон восклицает, что явно Менелай был победителем и что троянцы должны передать Елену по условиям присяги. Аргосские солдаты ревут в знак согласия.

Анализ:

Изображение Елены Гомером — самая интересная часть этого раздела. Более поздние греческие писатели довольствовались тем, что обрушивали ненависть на Елену, обвиняя ее в Троянской войне и изображая ее в виде безголовой шлюхи, как в «Оресте» Еврипида.Но эта характеристика далека от того, что мы видим здесь. Хотя решение Елены уехать с Парисом стало причиной Троянской войны, теперь она, кажется, полна сожаления о содеянном. Хотя Приам уверяет ее, что война — это воля богов, Елена не убеждена. Она желает, чтобы она умерла, и сочувствие к ней возрастает, когда Гомер сообщает нам, что ее братья, которых она ищет среди рядов, давно мертвы. Она понимает, что смерть и разрушения вокруг нее частично произошли по ее вине, и пытается сопротивляться Афродите, когда Афродита заманивает ее обратно в постель Пэрис.Сопротивление богине бесполезно; когда Афродита угрожает Елене, Елена со страхом подчиняется. Но ненависть Хелен к себе остается с ней. Когда она видит своего мужа Париса, она встречает его с презрением, и хотя он отмахивается от ее оскорблений, Гомер не показывает нам ее реакции на его защиту. Тем не менее, есть пределы изменения взглядов Хелен. В конечном итоге ей не хватает инициативы убить себя или отдать себя ахейцам; Гомер наделяет ее личностью и раскаянием, но он должен оставаться в рамках мифа.Мирное решение невозможно.

Доброта Приама согласуется с чрезвычайно сочувственным изображением Гомера троянцев. Старик не винит Хелен в гибели своих людей или в возможном разрушении своего города. Он и старейшины относятся к ней лучше, чем она того заслуживает.

В этой главе мы также мельком видим Гектора, который подстрекает своего трусливого брата сразиться с Менелаем на дуэли. Гектор, величайший из троянцев, храбрец. Но он страдает от другого рода страха, связанного с гордыней.Латтимор пишет, что у Гектора есть большая слабость: его самый большой недостаток — не страх на поле боя, а страх прослыть трусом (Латтимор 46). В противном случае он выдал бы Елену ахейцам, а Париса побил камнями — он говорит Парису, что если бы троянцы были настоящими людьми, они бы сделали то же самое. Это действие может спасти город. Гектор по-прежнему храбрый человек, но его гордость мешает ему совершить поступок мужества, который в каком-то смысле был бы выше любого подвига на поле боя.

Книга 4:

Краткое содержание:

В залах Олимпа Зевс и Гера спорят о судьбе Трои. Троянцы и греки собираются заключить перемирие, которое положит конец войне и спасет город. Гера жаждет увидеть разрушенный город, хотя Зевс любит Трою и ее жителей за их благочестие и добродетель. Зевс злится и предупреждает ее, чтобы она не пыталась остановить его, когда он сам ненавидит город, потому что он дал ей Трою. Гера предлагает ему три города: Спарту, Микены и Аргос.Они посылают Афину, чтобы убедиться, что перемирие не соблюдается. Афина искушает Пандара, лучника на троянской стороне, пустить стрелу и сразить Менелая. Он делает это, выпуская стрелу, которая была бы смертельной, но Афина отклоняет курс стрелы, так что она наносит несмертельную рану. Агамемнон посылает за целителем Махаоном, чтобы тот помог его брату. Перемирие превращается в войну. Агамемнон движется по строю, ругая трусов, восхваляя храбрых, сплачивая войска, отдавая приказы.Он слишком сильно упрекает некоторых мужчин, включая Одиссея. Эти люди отвечают гневом: Агамемнон извиняется перед Одиссеем, но разгневанного Стенала успокаивает Диомед, который объясняет, что как царь Агамемнон должен подстрекать войска к более жесткому бою.

Теперь Гомер описывает бой. Сцены сражений ужасны и жестоки, полны пронзенных людей, выколотых глаз, раздавленных черепов. Эти сцены также захватывающие и динамичные, и включают в себя очень красивые отрывки. Жестокость войны очевидна.Персонажи вводятся только для того, чтобы умереть через несколько строк, как троянцы, так и греки.

Анализ:

Боги Олимпа, хотя и выбирают фаворитов среди смертных, не придают высокой ценности человеческой жизни. Гера и Зевс случайно обмениваются городами, поскольку Гера предлагает ему три любимых ею города в качестве компенсации за Трою, город, любимый Зевсом. Гера и Афина так ненавидят Трою, что не позволят перемирию сохраниться. Такое отношение греков к своим богам является ответом на суровый мир, где люди, набожные или нет, массово гибнут в результате стихийных бедствий и техногенных катастроф.

Перемирие является примером того, как человеческая деятельность отвергается божественной волей, что еще больше развивает тему взаимодействия судьбы и свободы воли. Смертные находятся на грани спасения себя достойным для всех способом, но даже победа греков не удовлетворяет богов, если она означает, что Троя выживает. Зевс тоже не может этого допустить, так как он поклялся Фетиде, что поможет Ахиллесу завоевать славу. Боги также не прочь обмануть смертных: Сон использовался, чтобы обмануть Агамемнона ранее, и в этом разделе Афина обманывает Пандара, предлагая ему великую славу, если он убьет Менелая.

Мы видим здесь Агамемнона как эффективного лидера, который выстраивает войска в бою, тактически руководит ими и поднимает их дух. Этот Агамемнон сильно отличается от человека двумя главами ранее, чья уловка сплотить греков чуть не закончилась отступлением ахейцев. Хотя Агамемнон иногда колеблется и совершает ошибки — здесь он извиняется перед Одиссеем, — он все же в качестве лидера остается величайшим из ахейских вождей.

In Medias Res — Примеры и определение In Medias Res

In Medias Res Определение

In Medias Res означает повествование истории из середины после предположения, что аудитория знает о прошлых событиях.Этимология этого литературного приема восходит к римскому поэту-лирику Горацию, который использовал его в своей поэме Ars Poetica как « Semper ad eventum festinat et in medias res …». Это латинская фраза, которая буквально означает «среди вещей». Следовательно, автор использует это выражение как общую стратегию для начала своих историй.

В Medias Res требует, чтобы повествование начиналось в самой середине действия с какого-то жизненно важного момента, когда произошла большая часть действия.Затем автор свободно перемещается назад и вперед на досуге, соединяя точки истории. Все объяснения, касающиеся значения сеттинга, сюжета, персонажей и деталей истории, постепенно раскрываются в виде диалогов или мыслей персонажей, или воспоминаний. Сеттинг и окружающая среда также способствуют добавлению деталей к действию, представленному в начале истории.

 Примеры из литературы

Пример №1

Илиада Гомера

«Пой, о богиня, гнев Ахиллеса, сына Пелея».Много смелых душ послало оно в Аид, и многих героев отдало оно в добычу собакам и стервятникам, ибо так исполнялись замыслы Юпитера с того дня, когда сын Атрея, царь людей и великий Ахиллес, сначала поссорились друг с другом».

(Илиада Гомера, Книга-1, Перевод Сэмюэля Батлера)

Практика In Medias Res прослеживается в Илиаде , как указано в первых нескольких строках. Гомер начал свое повествование непосредственно со ссоры между Ахиллом и Агамемноном во время событий Троянской войны, а не в хронологическом порядке от рождения Ахилла и далее.

Пример #2

Одиссея Гомера

«Расскажи мне, о муза, о том гениальном герое, который путешествовал повсюду после того, как он разграбил знаменитый город Трою. Он посетил много городов и многих народов, с нравами и обычаями которых он был знаком; кроме того, он много страдал на море, пытаясь спасти свою жизнь и благополучно доставить своих людей домой; но, что бы он ни делал, он не смог спасти своих людей, ибо они погибли из-за собственной глупости, поедая скот бога-солнца Гипериона; поэтому бог не позволил им когда-либо добраться до дома.Расскажи и мне обо всем этом, о дочь Юпитера, из какого бы источника ты ни узнала».

( Одиссея Гомера, Книга-1, Перевод Сэмюэля Батлера)

Другой пример — Одиссея снова Гомера. Действие начинается не с падения Трои. Вместо этого он спонтанно начинается с подробностей о том, что Одиссей находится в плену на острове Огигия у нимфы Калипсо, где он находился последние семь лет.

  Пример #3

  «На полпути этой нашей бренной жизни,

Я нашел меня в сумрачном лесу, заблудшего

Сбившегося с пути прямого: и e’en сказать

2 были нелегкой задачей, как дико и дико

Этот лес, как крепкий и грубый его рост,

Что помнить только, мое смятение

Возобновление, в горечи недалеко от смерти.

  (Песнь-1, «Ад» Данте Алигьери, перевод Х. Ф. Кэри)

  Эпическая поэма Данте «Божественная комедия», также использует этот прием, поскольку Данте начинает свое повествование прямо в центре действия. Даже первая строка части стихотворения под названием «Ад» начинается с , «Nel mezzo del cammin di nostra vita », , что означает «На полпути нашего земного путешествия».

Example #4

Роман Достоевского Игрок также можно привести в качестве примера In Medias Res . Роман начинается так: «В конце концов, я вернулся из двухнедельного отпуска и обнаружил, что мои покровители прибыли три дня назад в Рулеттенберг. Я получил от них прием, совершенно отличный от того, на который я рассчитывал. Генерал холодно посмотрел на меня, поприветствовал меня несколько надменно и отпустил, чтобы засвидетельствовать свое почтение его сестре. Было ясно, что откуда-то были получены деньги. Мне показалось, что я даже уловил некоторую стыдливость во взгляде генерала.

( Игрок Федора Достоевского, глава 1, стр. 1)

Example #5

Более современный пример этого литературного приема можно наблюдать в серии Сумерки Стефани Майер.Автор начинает каждый роман своей саги с описания сцены, которая происходит ближе к концу книги в самом начале. «Я никогда особо не задумывался о том, как я умру — хотя за последние несколько месяцев у меня было достаточно причин, — но даже если бы и думал, я бы не представлял себе это таким образом».