Феофан (Прокопович) | это… Что такое Феофан (Прокопович)?

Феофан Прокопович

Архиепископ Феофа́н (в миру — Елеазар Прокопович; 8 (18) июня 1681, Киев — 8 (19) сентября 1736, Санкт-Петербург) — епископ Православной Российской Церкви; с 25 июня 1725 года архиепископ Новгородский. Фактически руководитель Святейшего Синода: с 25 января 1721 года (по смерти Стефана Яворского) первый вице-президент Синода, с 15 июля 1726 года первенствующий член.

Проповедник и государственный деятель, публицист, поэт, сподвижник Петра I.

Содержание 1 Детство и образование 2 Преподавательская деятельность в Киеве 3 В Петербурге 4 Оценка 5 Литература 6 Примечания 7 Ссылки

Детство и образование

Родился в купеческой семье; образование получил в Киево-Могилянской академии; по окончании курса уехал в Рим, где, чтобы поступить в прославленную тогда иезуитскую коллегию св. Афанасия, должен был перейти в католицизм.

Прослушав в этой коллегии полный курс, приобрёл громадную начитанность в сочинениях богословских и философских, а также в древнеклассической литературе и своими выдающимися дарованиями обратил на себя внимание папы, но не пожелал остаться в Риме и в 1704 году вернулся в Киев.

Преподавательская деятельность в Киеве

Здесь, снова обратившись в православие, он стал преподавать в Киево-Могилянской академии сначала пиитику, потом риторику, философию и, наконец, богословие, и по всем этим предметам составил руководства, очень замечательные для своего времени ясностью изложения и отсутствием схоластических приёмов.

Будучи преподавателем пиитики и удовлетворяя обычаю, требовавшему сочинения драматических представлений для школьной сцены, написал трагидокомедию «Владимир», в которой, изображая победу христианства над язычеством и осмеивая жрецов, как поборников суеверия и невежества, выступил горячим защитником просвещения и сторонником начатой уже Петром Великим решительной борьбы со старыми московскими предрассудками.

По случаю Полтавской победы 1709 сочинил панегирическую проповедь, которая была, по приказанию Петра, переведена на латинский язык самим автором.

В 1711 был вызван в царский лагерь во время турецкого похода, а по возвращении оттуда сделан игуменом Братского монастыря и ректором Академии.

Продолжая свою преподавательскую деятельность, издал ряд популярных рассуждений, диалогов и проповедей о различных богословских вопросах. Все эти сочинения отличаются живым и остроумным изложением и стремлением к критическому анализу. Феофан является заклятым противником всего католического в науке и жизни и поклонником новой европейской науки, созданной Френсисом Бэконом и Декартом; он решительно выступает с резким, принципиальным отрицанием всякого авторитета духовенства как учительского сословия, требуя свободного, критического отношения ко всем научным и жизненным вопросам и опровергая старую теорию о первенстве духовной власти над светской и вообще о первенстве духовенства над всеми прочими общественными классами.

В Петербурге

Пётр I, узнав образ мыслей Феофана и убедившись в его выдающихся способностях, в 1716 вызвал его в Петербург.

Здесь сначала выступил в качестве проповедника-публициста, разъясняя действия правительства и доказывая необходимость преобразований, а также осмеивая и сатирически обличая её противников. Из этих проповедей особенно замечательны слово о царском путешествии за границу и «слово о власти и чести царской» (1718), посвящённое доказательству необходимости для России неограниченного самодержавия, причём проповедник особенно вооружался на «богословов», полагавших, что власть духовная выше светской.

Так как после основания Петербург некоторое время оставался без собственного епископа, 2 июня 1718 был хиротонисан во епископа Псковского и Нарвского, фактически пребывая в Петербурге, и с того времени становится главным помощником Петра Великого в делах духовного управления. Через его руки проходят, им составляются или, по крайней мере, редактируются все важнейшие законодательные акты по делам церкви; он пишет, по поручению царя, предисловия и толкования к переводам иностранных книг, учебники, богословские и политические трактаты и проч.

Им составлен «Духовный регламент» (1720), написаны предисловие к Морскому уставу (1719) и «Слово похвальное о флоте российском», краткое руководство для проповедников, «Объявление» о монашестве (1724), трактат о патриаршестве, «Первое учение отроком», рассуждения о браках с иноверцами, о крещении, о расколе, подробный комментарий к «Уставу о престолонаследии» под заглавием: «Правда воли монаршей во определении наследника державы своей» и мн. др. Феофан выступал также как поэт, автор силлабических виршей («За Могилою Рябою» — стихи о Прутском походе, посвящение Антиоху Кантемиру, эпиграммы).

С 1720 был архиепископом Новгородским.

25 января 1721, после смерти Стефана Яворского, назначен первым вице-президентом Святейшего Синода.

Пётр нередко делал Феофану подарки: лично сам подарил ему несколько деревень, дарил значительные денежные суммы. У Феофана в Петербурге образовалось свое хозяйство.

В то время, как представители великорусской церковной партии и старшие иерархи из киевских учёных, руководителем которых был Стефан Яворский, в своих воззрениях на отношения светской власти к духовной, а также и в некоторых богословских вопросах, склонялись к католическому учению, стоял на точке зрения, близкой к убеждениям протестантских богословов, среди которых он имел немало друзей и почитателей.

Его политические убеждения, основой которых была теория так называемого «просвещённого деспотизма», всецело разделялись Петром I. При таком положении дела многочисленные враги Феофана не имели возможности ему вредить. По смерти Петра обстоятельства изменились: ему пришлось выдержать ожесточённую и опасную борьбу, отражая обвинения уже не столько богословского, сколько политического характера. Но сумел искусно воспользоваться обстоятельствами вступления на престол императрицы Анны и стать во главе той партии «среднего чина людей», которые разрушили замыслы верховников подачей государыне известной челобитной о восстановлении самодержавия.

Благодаря своему деятельному участию в этом событии, вновь приобрёл прочное положение при Дворе и в Синоде — и обрушился на своих старых врагов, полемику с которыми на этот раз повел уже не столько в литературе, сколько в застенках тайной канцелярии. Прежний горячий защитник реформы, действовавший во имя интересов просвещения, в котором он видел единственный залог блага России, теперь, при изменившихся условиях русской жизни, хотя и старается ограждать результаты реформы от посягательств реакции, но по существу своей роли официального проповедника-публициста обращается из деятеля прогрессивного в строгого консерватора и становится панегиристом, оправдывающим существующий порядок даже и в тех случаях, когда он противоречил его собственному идеалу.

Но всё же оставался человеком, высоко ценившим и, по возможности, отстаивавшим науку и просвещение. В лучших своих произведениях Феофан выступает представителем критически-обличительного направления. Исходя из понятий современного ему научного рационализма и протестантской теологии, он отрицательно относится к старым формам московской церковной и общественной жизни, которые считает особенно благоприятствующими процветанию невежества или показной псевдо-учёности, ханжества и суеверия; во имя выставленного им идеала просвещённого человека и сильного своим просвещением государства, он сатирически изображает современную ему русскую жизнь и в этом смысле может быть назван первым русским сатириком, первым представителем того направления, к которому впоследствии примкнули наши лучшие литературные силы.

Его влияние на Кантемира, сатиры которого нередко являются только перифразом проповедей Феофана, было чрезвычайно сильно; не подлежит также сомнению и влияние его на В. Н. Татищева, взгляды которого на русскую историю и современность вырабатывались, можно сказать, в школе Феофана.

Его сочинения на латинском языке изданы в XVIII в. в Кенигсберге и Лейпциге Дамаскиным Семеновым-Рудневым, Иакинфом Карпинским, Давидом Нащинским и Самуилом Миславским; некоторые переводились на русский язык. «Слова и Речи» изданы в 3-х частях (СПб., 1765).

Оценка

Ректор Московской академии, впоследствии архиепископ Тверской, второй вице-президент Синода Феофилакт Лопатинский полагал (как и иные, например, Маркелл Родышевский) Феофана протестантом^[1].

Протоиерей Георгий Флоровский: «Феофан Прокопович был человек жуткий. Даже в наружности его было что-то зловещее. Это был типический наемник и авантюрист, — таких ученых наемников тогда много бывало на Западе. Феофан кажется неискренним даже тогда, когда он поверяет свои заветные грезы, когда высказывает свои действительные взгляды. Он пишет всегда точно проданным пером. Во всем его душевном складе чувствуется нечестность. Вернее назвать его дельцом, не деятелем. Один из современных историков остроумно назвал его „агентом Петровской реформы“. Однако, Петру лично Феофан был верен и предан почти без лести, и в Реформу вложился весь с увлечением. И он принадлежал к тем немногим в рядах ближайших сотрудников Петра, кто действительно дорожил преобразованиями.»

[2]

«Не было почти рода писательства, к которому не был бы причастен Феофан. Богослов, проповедник, канонист, юрист, историк, поэт совмещались в нем с разною степенью дарования, но, во всяком случае, в необыкновенном сочетании. Таких разносторонних и плодовитых талантов мало можно встретить среди наших деятелей XVIII века. Взятая в целом личность Феофана Прокоповича всегда останется одной из центральных фигур русской истории XVIII столетия.»^[3]

Литература

1. Ю. Ф. Самарин. «Стефан Яворский и Феофан Прокопович, как проповедники». М., 1844.
   
2. «Сочинения» Самарина, т. V, М., 1880.
   
3. И. А. Чистович. «Феофан Прокопович и его время». СПб., 1868.
   
4. П. О. Морозов. «Феофан Прокопович как писатель». СПб. , 1880.
5. К. В. Пигарев, Г. М. Фридлендер. Феофан Прокопович // История всемирной литературы. — Т. 5. — М., 1988.

Примечания

1. ↑ См. его «Об иге Господнем благом»
2. ↑ Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Париж, 1937, стр. 89 — 90.
3. ↑ Феофан (Прокопович), Русское Православие

Ссылки

• Феофан (Прокопович) на сайте Русское Православие
• Феофан Прокопович. на rulex.ru

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Феофан (Прокопович) | это… Что такое Феофан (Прокопович)?

Феофан Прокопович

Архиепископ Феофа́н (в миру — Елеазар Прокопович; 8 (18) июня 1681, Киев — 8 (19) сентября 1736, Санкт-Петербург) — епископ Православной Российской Церкви; с 25 июня 1725 года архиепископ Новгородский. Фактически руководитель Святейшего Синода: с 25 января 1721 года (по смерти Стефана Яворского) первый вице-президент Синода, с 15 июля 1726 года первенствующий член.

Проповедник и государственный деятель, публицист, поэт, сподвижник Петра I.

Содержание 1 Детство и образование 2 Преподавательская деятельность в Киеве 3 В Петербурге 4 Оценка 5 Литература 6 Примечания 7 Ссылки

Детство и образование

Родился в купеческой семье; образование получил в Киево-Могилянской академии; по окончании курса уехал в Рим, где, чтобы поступить в прославленную тогда иезуитскую коллегию св. Афанасия, должен был перейти в католицизм.

Прослушав в этой коллегии полный курс, приобрёл громадную начитанность в сочинениях богословских и философских, а также в древнеклассической литературе и своими выдающимися дарованиями обратил на себя внимание папы, но не пожелал остаться в Риме и в 1704 году вернулся в Киев.

Преподавательская деятельность в Киеве

Здесь, снова обратившись в православие, он стал преподавать в Киево-Могилянской академии сначала пиитику, потом риторику, философию и, наконец, богословие, и по всем этим предметам составил руководства, очень замечательные для своего времени ясностью изложения и отсутствием схоластических приёмов.

Будучи преподавателем пиитики и удовлетворяя обычаю, требовавшему сочинения драматических представлений для школьной сцены, написал трагидокомедию «Владимир», в которой, изображая победу христианства над язычеством и осмеивая жрецов, как поборников суеверия и невежества, выступил горячим защитником просвещения и сторонником начатой уже Петром Великим решительной борьбы со старыми московскими предрассудками. По случаю Полтавской победы 1709 сочинил панегирическую проповедь, которая была, по приказанию Петра, переведена на латинский язык самим автором.

В 1711 был вызван в царский лагерь во время турецкого похода, а по возвращении оттуда сделан игуменом Братского монастыря и ректором Академии.

Продолжая свою преподавательскую деятельность, издал ряд популярных рассуждений, диалогов и проповедей о различных богословских вопросах. Все эти сочинения отличаются живым и остроумным изложением и стремлением к критическому анализу. Феофан является заклятым противником всего католического в науке и жизни и поклонником новой европейской науки, созданной Френсисом Бэконом и Декартом; он решительно выступает с резким, принципиальным отрицанием всякого авторитета духовенства как учительского сословия, требуя свободного, критического отношения ко всем научным и жизненным вопросам и опровергая старую теорию о первенстве духовной власти над светской и вообще о первенстве духовенства над всеми прочими общественными классами.

В Петербурге

Пётр I, узнав образ мыслей Феофана и убедившись в его выдающихся способностях, в 1716 вызвал его в Петербург.

Здесь сначала выступил в качестве проповедника-публициста, разъясняя действия правительства и доказывая необходимость преобразований, а также осмеивая и сатирически обличая её противников. Из этих проповедей особенно замечательны слово о царском путешествии за границу и «слово о власти и чести царской» (1718), посвящённое доказательству необходимости для России неограниченного самодержавия, причём проповедник особенно вооружался на «богословов», полагавших, что власть духовная выше светской.

Так как после основания Петербург некоторое время оставался без собственного епископа, 2 июня 1718 был хиротонисан во епископа Псковского и Нарвского, фактически пребывая в Петербурге, и с того времени становится главным помощником Петра Великого в делах духовного управления. Через его руки проходят, им составляются или, по крайней мере, редактируются все важнейшие законодательные акты по делам церкви; он пишет, по поручению царя, предисловия и толкования к переводам иностранных книг, учебники, богословские и политические трактаты и проч. Им составлен «Духовный регламент» (1720), написаны предисловие к Морскому уставу (1719) и «Слово похвальное о флоте российском», краткое руководство для проповедников, «Объявление» о монашестве (1724), трактат о патриаршестве, «Первое учение отроком», рассуждения о браках с иноверцами, о крещении, о расколе, подробный комментарий к «Уставу о престолонаследии» под заглавием: «Правда воли монаршей во определении наследника державы своей» и мн. др. Феофан выступал также как поэт, автор силлабических виршей («За Могилою Рябою» — стихи о Прутском походе, посвящение Антиоху Кантемиру, эпиграммы).

С 1720 был архиепископом Новгородским.

25 января 1721, после смерти Стефана Яворского, назначен первым вице-президентом Святейшего Синода.

Пётр нередко делал Феофану подарки: лично сам подарил ему несколько деревень, дарил значительные денежные суммы. У Феофана в Петербурге образовалось свое хозяйство.

В то время, как представители великорусской церковной партии и старшие иерархи из киевских учёных, руководителем которых был Стефан Яворский, в своих воззрениях на отношения светской власти к духовной, а также и в некоторых богословских вопросах, склонялись к католическому учению, стоял на точке зрения, близкой к убеждениям протестантских богословов, среди которых он имел немало друзей и почитателей.

Его политические убеждения, основой которых была теория так называемого «просвещённого деспотизма», всецело разделялись Петром I. При таком положении дела многочисленные враги Феофана не имели возможности ему вредить. По смерти Петра обстоятельства изменились: ему пришлось выдержать ожесточённую и опасную борьбу, отражая обвинения уже не столько богословского, сколько политического характера. Но сумел искусно воспользоваться обстоятельствами вступления на престол императрицы Анны и стать во главе той партии «среднего чина людей», которые разрушили замыслы верховников подачей государыне известной челобитной о восстановлении самодержавия.

Благодаря своему деятельному участию в этом событии, вновь приобрёл прочное положение при Дворе и в Синоде — и обрушился на своих старых врагов, полемику с которыми на этот раз повел уже не столько в литературе, сколько в застенках тайной канцелярии. Прежний горячий защитник реформы, действовавший во имя интересов просвещения, в котором он видел единственный залог блага России, теперь, при изменившихся условиях русской жизни, хотя и старается ограждать результаты реформы от посягательств реакции, но по существу своей роли официального проповедника-публициста обращается из деятеля прогрессивного в строгого консерватора и становится панегиристом, оправдывающим существующий порядок даже и в тех случаях, когда он противоречил его собственному идеалу.

Но всё же оставался человеком, высоко ценившим и, по возможности, отстаивавшим науку и просвещение. В лучших своих произведениях Феофан выступает представителем критически-обличительного направления. Исходя из понятий современного ему научного рационализма и протестантской теологии, он отрицательно относится к старым формам московской церковной и общественной жизни, которые считает особенно благоприятствующими процветанию невежества или показной псевдо-учёности, ханжества и суеверия; во имя выставленного им идеала просвещённого человека и сильного своим просвещением государства, он сатирически изображает современную ему русскую жизнь и в этом смысле может быть назван первым русским сатириком, первым представителем того направления, к которому впоследствии примкнули наши лучшие литературные силы.

Его влияние на Кантемира, сатиры которого нередко являются только перифразом проповедей Феофана, было чрезвычайно сильно; не подлежит также сомнению и влияние его на В. Н. Татищева, взгляды которого на русскую историю и современность вырабатывались, можно сказать, в школе Феофана.

Его сочинения на латинском языке изданы в XVIII в. в Кенигсберге и Лейпциге Дамаскиным Семеновым-Рудневым, Иакинфом Карпинским, Давидом Нащинским и Самуилом Миславским; некоторые переводились на русский язык. «Слова и Речи» изданы в 3-х частях (СПб., 1765).

Оценка

Ректор Московской академии, впоследствии архиепископ Тверской, второй вице-президент Синода Феофилакт Лопатинский полагал (как и иные, например, Маркелл Родышевский) Феофана протестантом^[1].

Протоиерей Георгий Флоровский: «Феофан Прокопович был человек жуткий. Даже в наружности его было что-то зловещее. Это был типический наемник и авантюрист, — таких ученых наемников тогда много бывало на Западе. Феофан кажется неискренним даже тогда, когда он поверяет свои заветные грезы, когда высказывает свои действительные взгляды. Он пишет всегда точно проданным пером. Во всем его душевном складе чувствуется нечестность. Вернее назвать его дельцом, не деятелем. Один из современных историков остроумно назвал его „агентом Петровской реформы“. Однако, Петру лично Феофан был верен и предан почти без лести, и в Реформу вложился весь с увлечением. И он принадлежал к тем немногим в рядах ближайших сотрудников Петра, кто действительно дорожил преобразованиями.»^[2]

«Не было почти рода писательства, к которому не был бы причастен Феофан. Богослов, проповедник, канонист, юрист, историк, поэт совмещались в нем с разною степенью дарования, но, во всяком случае, в необыкновенном сочетании. Таких разносторонних и плодовитых талантов мало можно встретить среди наших деятелей XVIII века. Взятая в целом личность Феофана Прокоповича всегда останется одной из центральных фигур русской истории XVIII столетия.»^[3]

Литература

1. Ю. Ф. Самарин. «Стефан Яворский и Феофан Прокопович, как проповедники». М., 1844.
   
2. «Сочинения» Самарина, т. V, М., 1880.
   
3. И. А. Чистович. «Феофан Прокопович и его время». СПб., 1868.
   
4. П. О. Морозов. «Феофан Прокопович как писатель». СПб. , 1880.
5. К. В. Пигарев, Г. М. Фридлендер. Феофан Прокопович // История всемирной литературы. — Т. 5. — М., 1988.

Примечания

1. ↑ См. его «Об иге Господнем благом»
2. ↑ Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Париж, 1937, стр. 89 — 90.
3. ↑ Феофан (Прокопович), Русское Православие

Ссылки

• Феофан (Прокопович) на сайте Русское Православие
• Феофан Прокопович. на rulex.ru

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Феофан Прокопович

Феофан / Феофан Прокопович (18 июня 1681, Киев — 19 сентября 1736, Санкт-Петербург) был архиепископом и государственным деятелем в Российской империи, украинского происхождения. Разработал и осуществил петровскую реформу Русской Православной Церкви. Один из отцов-основателей Российской академии наук, Прокопович написал много религиозных стихов и одни из самых устойчивых проповедей на русском языке.

Из купеческой семьи блестяще отличился в Киево-Могилянской академии Киева, впоследствии доучившись в Польше (для чего стал униатом), и в Риме в Коллегии пропаганды. Получив все знания Запада, он вернулся на родину искать счастья и, как православный монах, стал одним из профессоров, а впоследствии ректором Киевской академии. Он полностью реформировал там преподавание богословия, заменив устаревшую православную схоластическую систему историческим методом немецких богословов.

В 1709 г. Петр Великий, проходя через Киев, был поражен красноречием Прокоповича в проповеди о славнейшей победе, т. е. Полтаве, и в 1716 г. вызвал его в Петербург. Отныне долгом и удовольствием Феофана было объяснять с кафедры новые идеи и оправдывать самые тревожные новшества. Действительно, настолько бесценным он стал для гражданской власти, что, несмотря на решительное противодействие русского духовенства, считавшего «Свет Киева» незваным гостем и полуеретиком, он быстро продвинулся по службе, став в 1718 г. епископ Псковский и, наконец, в 1724 г. архиепископ Новгородский. ¹

Как автор духовного устава реформы Русской Православной Церкви, Феофан действительно должен рассматриваться как создатель духовного ведомства, пришедшего на смену патриаршему и более известного под своим более поздним названием Свято-Правительственного Синода, заместителем председателя которого он стал. Проникнутый убеждением, что невежество есть худшее из закоренелых зол старой России, беспощадный враг суеверия всякого рода; реформатор по натуре, переполненный энергией и находчивостью, с необычайно ясным умом, во всем вооруженный далеко идущей эрудицией, Прокопович был душой реформаторской партии после смерти Петра Великого. Ему же принадлежит великая заслуга в том, что он освободил русскую проповедь от оков польской напыщенности и жеманства, введя народные темы и простой стиль в православное амвонное красноречие.

Сноски

¹ Он служил викарием у предыдущего Новгородского архиепископа с начала 1700-х годов. См. Павел Тихомиров, «Кафедра Новгородских Святителей» (Новгород, 1895-1899).

Литература

* Чистович И. «Феофан Прокопович и его времена» (Рус.; Петербург, 1868)
* Морозов П. «Феофан Прокопович как писатель» (Рус.; Петербург, 1880).
* 1911

Внешние ссылки

* [ http://www.shsu.edu/~his_ncp/Prokop2.html Надгробная проповедь Петру I ] (на английском языке)
* [ http://history.tuad.nsk. ru/Author/Russ/K/KostomarovNI/biograf/kostomarov_2_19.htm Статья Николая Костомарова о Прокоповиче ] (in Russian)
* [ online» статья ]
*Алексей Барбарук-Трипильский, «Феофан Прокопович создал Российскую империю», «Газета По-Украинская», 30 июня 2006 г., [ http://www.gpu-ua.info/index.php?&id=118281&rid=51&lang=ru на русском языке ] , [ http://www.gpu-ua.info/index.php? &id=118281&rid=51 на украинском языке ] .

Фонд Санкт-Петербургской академии наук

• Последнее обновление 10 ноября 2022 г.

В рамках своей программы вестернизации и модернизации русской культуры Петр Великий основал академию наук по образцу Британского королевского общества и Французской академии наук.

Краткий обзор события

В начале восемнадцатого века Россия значительно отставала от своей западной вестернизации; российские аналоги в оценке и понимании великих достижений научной революцииНаучная революция и Просвещение.Просвещение;Россия Ранее в своей истории Россия была отрезана от достижения эпохи Возрождения монголо-монголами в оккупации России. Монголы, кочевые воины, установили политику абсолютного правления, которая безжалостно проводилась в жизнь жестокой тайной полицией, запрещавшей любые контакты с Западом. [kw] Основание Санкт-Петербургской академии наук (1724 г.) Основание Санкт-Петербургской Академии (1724)[kw]Академия наук, Основание Санкт-Петербургской (1724)[kw]Петербургской Академии наук, Основание Санкт-Петербургской (1724)[kw]Св. Петербургская Академия наук, основание (1724) св. Петербургская академия наук, Россия[Санкт-Петербургская академия наук][g]Россия;1724: Основание Санкт-Петербургской академии наук[0640][c]Организации и учреждения;1724: Основание Санкт-Петербургской академии наук [0640][c]Наука и техника;1724: Основание Санкт-Петербургской академии наук[0640][c]Образование;1724: Основание Санкт-Петербургской академии наук[0640][c]Культурная и интеллектуальная история ;1724: Основание Санкт-Петербургской Академии наук[0640]Петр ВеликийКрижанич, Юрий Лейбниц, Готфрид Вильгельм Фаркуарсон, Генрих Прокопович, Феофан

Когда монголы были окончательно изгнаны из России, созданная ими антиинтеллектуальная среда была расширена Русской православной церковью. богословская чистота, передавшаяся из Рима и Константинополя. Москва, как «Третий Рим», рассматривалась руководителями русской иерархии как центр православия в христианском мире, и Церковь отвергала изучение любых предметов, которые могли бы бросить вызов их буквальному христианскому мировоззрению.

Православное духовенство, как и его монгольские коллеги несколькими годами ранее, блокировало распространение идей Просвещения о том, что и Вселенная, и общество управляются законами природы и что открытие этих законов посредством научных исследований и расследование. Сочинения Фрэнсиса Бэкона, Рене Декарта, сэра Исаака Ньютона и Антони ван Левенгука были недоступны для российских ученых, а национальная система образования и военное ведомство страдали от нехватки современных научных и технических знаний. Самое главное, со временем в русской культуре, особенно среди дворянства, развился глубокий антиинтеллектуальный уклон, полностью отвергавший необходимость формального образования.

Наибольшее влияние на реформирование российской системы образования и создание необходимых условий для создания Санкт-Петербургской академии наук оказал царь Петр Великий. Смертельные дворцовые интриги вынудили Петра еще мальчиком укрыться в пригороде Москвы, населенном большим количеством европейцев, особенно немцев. Там, в академических дискуссиях и на уроках, будущий царь познакомился с потенциальной интеллектуальной силой Просвещения.

Петра познакомили с работами Юрия Крижанича, который был одним из первых голосом русской интеллектуальной глуши, написавшим ряд эссе, требующих радикальных интеллектуальных изменений в русской цивилизации. Он верил в абсолютное правление, но также настаивал на том, что основной обязанностью правящей семьи, Романовых, династии Романовых, было внести необходимые изменения, необходимые для приведения нации в современный мир. Самое главное, он считал, что Романовы должны установить свое превосходство над всеми аспектами русской культуры, особенно над Русской православной церковью. Если бы церковь не была подчинена государству, новые достижения научной революции и Просвещения никогда не получили бы расцвета в российском обществе. Крижанич также подчеркивал важность социальной мобильности, предоставления лучшим и самым умным возможности достичь власти и престижа на основе таланта и стремления, а не на их происхождении.

Еще одним поворотным моментом в стремлении Петра утвердить Россию как научную державу стала его поездка в Западную Европу. Там он смог на собственном опыте ощутить влияние новой научной культуры на народы региона. Самым важным человеком, которого Петр встретил в этом путешествии, был великий христианский философ Готфрид Вильгельм Лейбниц, с которым он подружился. Их встреча положила начало долгой и важной переписке, которая оказала глубокое влияние на усилия царя по созданию академии наук. Лейбниц был глубоко религиозным человеком, рассматривавшим преобразование России как важную часть божественного плана Бога для мира. Он считал, что Бог дал человечеству разум, чтобы улучшить его условия. Он твердо верил в христианскую концепцию и концепцию Просвещения о совершенствовании человечества.

Взгляд Лейбница на Россию отражал оптимистическую идею Просвещения о tabula rasaTabula rasa, популяризированную Джоном Локком. Согласно этому убеждению, русская культура была «чистым листом» ( tabula rasa ), из которого можно было сформировать успешную нацию посредством правильного применения идей Просвещения. Лейбниц также считал, что Россия занимает важное геополитическое положение, соединяя Западную Европу и Китай. Это был период широкомасштабной миссионерской деятельности в Китае, и философ считал, что трансформация России создаст новый христианский мир, который охватит большую часть евразийского континента. Он также рассматривал это как возможность познакомить западную цивилизацию с научными достижениями Китая.

План Лейбница по реформированию России основывался на создании центральной библиотекиLibraries;Российская система, в которой также размещалась бы национальная типография, наряду с полной перестройкой национальной системы образования.Образование;Россия Общенациональная система начального и среднего школы сосредоточатся на нравственном и гражданском воспитании. Элементарная математика, естествознание, история и литература также будут использоваться для подготовки лучших студентов к обучению в высших учебных заведениях. Университеты расширили бы эти академические дисциплины и сосредоточили свое внимание на подготовке образованной элиты для управления российской правительственной бюрократией. Наконец, будет создана академия наук, в которой самые авторитетные ученые России будут проводить исследования высокого уровня и делать их доступными для страны и мира, публикуя свои работы в научных журналах и книгах.

Первоначально и университеты, и научная академия будут состоять в основном из иностранных ученых, целью которых будет развитие первых двух поколений российских ученых. Лейбниц подчеркивал, что Академия наук будет играть наиболее значительную роль в русской цивилизации. Он также считал, что университеты и академия должны быть независимы от любого вмешательства со стороны как правительства, так и церкви.

Первым шагом Питера в реализации этого плана было обращение к известному европейскому математику Генри Фаркухарсону. Под его руководством был создан ряд научно-ориентированных школ, в том числе и Российская военно-морская академия. В этих учебных заведениях особое внимание уделялось изучению научной мысли эпохи Просвещения, и Фаркухарсон перевел на русский язык ряд важных математических и научных книг. Его стандарты были чрезвычайно высоки, и он никогда не отступал от своей образовательной модели. Важнейшим его вкладом в русскую научную культуру было установление употребления индийско-арабских числительных. Это позволило бы потенциальным ученым точно следовать работам великих ученых и математиков эпохи Просвещения.

Петр смог бросить вызов реакционному церковному истеблишменту, назначив датского священника и ученого Феофана Прокоповича главой национальных семинарий. Прокопович был уважаемым академиком, который включил новые научные открытия в свою богословскую программу. Он заставил своих учеников примирить такие важные открытия, как гелиоцентрическая теория Николая Коперника, с их буквальными религиозными убеждениями.

Опираясь на этот прочный фундамент, Петр привел в действие ряд указов, которые привели к учреждению в 1724 г. Санкт-Петербургской академии наук. его ясное видение, энергия и сосредоточенность привели к созданию академии. Эта реальность была увековечена в хвалебной речи, произнесенной от его имени в Парижской академии наук, восхваляющей его великую работу по открытию России для идеалов Просвещения.

Значение

Первые годы Санкт-Петербургской Академии наук отразили общую неуверенность русской нации в период после смерти Петра. Русское общество было еще не готово вполне принять такое строгое научное учреждение, как Петербургская академия. Культура антиинтеллектуализма по-прежнему доминировала в русском дворянстве и фактически усугублялась широко распространенным недовольством проникновением в русскую культуру того, что воспринималось как немецкие научные идеи.

Со временем, особенно под влиянием уроженки Германии императрицы Екатерины Великой, русская интеллигенция приняла западные научные взгляды. Санкт-Петербургская Академия наук создала основу мощного российского (а позже и советского) научного сообщества, которое в период своего расцвета насчитывало в своем составе одних из лучших математиков-теоретиков и физиков мира.

Дополнительная литература

• citation-type=»booksimple» xlink:type=»simple»>Джозефсон, Пол. Физика и политика в революционной России .