Детство Ивана Грозного | Личность и характеристика Ивана Грозного: VIKENT.RU
Отец Ивана назначил сыну опекунский совет, который должен был воспитывать его до 15 лет.
«Царь Иван родился в 1530 г. От природы он получил ум бойкий и гибкий, вдумчивый и немного насмешливый, настоящий великорусский, московский ум. Но обстоятельства, среди которых протекало детство Ивана, рано испортили этот ум, дали ему неестественное, болезненное развитие. Иван рано осиротел — на четвёртом году лишился отца, а на восьмом потерял и мать. Он с детства видел себя среди чужих людей. В душе его рано и глубоко врезалось и на всю жизнь сохранялось чувство сиротства, брошенности, одиночества, о чём он твердил при всяком случае; «родственники мои не заботились обо мне». Отсюда его робость, ставшая основной чертой его характера. Как все люди, выросшие среди чужих, без отцовского призора и материнского привета, Иван рано усвоил себе привычку ходить оглядываясь и прислушиваясь.
Это развило в нем подозрительность, которая с летами превратилась в глубокое недоверие к людям.
В детстве ему часто приходилось испытывать равнодушие и пренебрежение со стороны окружающих. Он сам вспоминал после в письме к князю Курбскому, как его с младшим братом Юрием в детстве стесняли во всем, как держали, как убогих людей, плохо кормили и одевали, ни в чем воли не давали, всё заставляли делать насильно и не по возрасту.
В торжественные церемониальные случаи — при выходе или приёме послов — его окружали царственной пышностью, становились вокруг него с раболепным смирением, а в будни те же люди не церемонились с ним, порой баловали, порой дразнили. Играют они, бывало, с братом Юрием в спальне покойного отца, а первенствующий боярин князь И. В. Шуйский развалится перед ними на ласке, обопрётся локтем о постель покойного государя, их отца, и ногу на неё положит, не обращая на детей никакого внимания, ни отеческого, ни даже властительного. Горечь, с какою Иван вспоминал об этом 25 лет спустя, даёт почувствовать, как часто и сильно его сердили в детстве. Его ласкали как государя и оскорбляли как ребёнка.
Но в обстановке, в какой шло его детство, он не всегда мог тотчас и прямо обнаружить чувство досады или злости, сорвать сердце. Эта необходимость сдерживаться, дуться в рукав, глотать слёзы питала в нём раздражительность и затаенное, молчаливое озлобление против людей, злость со стиснутыми зубами. К тому же он был испуган в детстве.
В 1542 г., когда правила партия князей Бельских, сторонники князя И. Шуйского ночью врасплох напали на стоявшего за их противников митрополита Иоасафа. Владыка скрылся во дворце великого князя. Мятежники разбили окна у митрополита, бросились за ним во дворец и на рассвете вломились с шумом в спальню маленького государя, разбудили и напугали его.
Влияние боярского правления
Безобразные сцены боярского своеволия и насилия, среди которых рос Иван, были первыми политическими его впечатлениями. Они превратили его робость в нервную пугливость, из которой с летами развилась наклонность преувеличивать опасность, образовалось то, что называется страхом с великими глазами.
Вечно тревожный и подозрительный, Иван рано привык думать, что окружен только врагами, и воспитал в себе печальную наклонность высматривать, как плетётся вокруг него бесконечная сеть козней, которою, чудилось ему, стараются опутать его со всех сторон. Это заставило его постоянно держаться настороже; мысль, что вот-вот из-за угла на него бросится недруг, стала привычным, ежеминутным его ожиданием. Всего сильнее в нём работал инстинкт самосохранения. Все усилия его бойкого ума были обращены на разработку этого грубого чувства.
Ранняя развитость и возбуждаемость
Как все люди, слишком рано начавшие борьбу за существование, Иван быстро рос и преждевременно вырос. В 17-20 лет, при выходе из детства, он уже поражал окружающих непомерным количеством пережитых впечатлений и передуманных мыслей, до которых его предки не додумались и в зрелом возрасте. В 1546 г., когда ему было 16 лет, среди ребяческих игр он, по рассказу летописи, вдруг заговорил с боярами о женитьбе, да говорил так обдуманно, с такими предусмотрительными политическими соображениями, что бояре расплакались от умиления, что царь так молод, а уже так много подумал, ни с кем не посоветовавшись, от всех утаившись.
Эта ранняя привычка к тревожному уединенному размышлению про себя, втихомолку, надорвала мысль Ивана, развила в нем болезненную впечатлительность и возбуждаемость. Иван рано потерял равновесие своих духовных сил, уменье направлять их, когда нужно, разделять их работу или сдерживать одну противодействием другой, рано привык вводить в деятельность ума участие чувства. О чём бы он ни размышлял, он подгонял, подзадоривал свою мысль страстью. С помощью такого самовнушения он был способен разгорячить свою голову до отважных и высоких помыслов, раскалить свою речь до блестящего красноречия, и тогда с его языка или из-под его пера, как от горячего железа под молотом кузнеца, сыпались искры острот, колкие насмешки, меткие словца, неожиданные обороты.
Иван — один из лучших московских ораторов и писателей XVI в., потому что был самый раздраженный москвич того времени. В сочинениях, написанных под диктовку страсти и раздражения, он больше заражает, чем убеждает, поражает жаром речи, гибкостью ума, изворотливостью диалектики, блеском мысли, но это фосфорический блеск, лишенный теплоты, это не вдохновение, а горячка головы, нервическая прыть, следствие искусственного возбуждения.
Читая письма царя к князю Курбскому, поражаешься быстрой сменой в авторе самых разнообразных чувств: порывы великодушия и раскаяния, проблески глубокой задушевности чередуются с грубой шуткой, жестким озлоблением, холодным презрением к людям. Минуты усиленной работы ума и чувства сменялись полным упадком утомленных душевных сил, и тогда от всего его остроумия не оставалось и простого здравого смысла. В эти минуты умственного изнеможения и нравственной опущенности он способен был на затеи, лишенные всякой сообразительности. Быстро перегорая, такие люди со временем, когда в них слабеет возбуждаемость, прибегают обыкновенно к искусственному средству, к вину, и Иван в годы опричнины, кажется, не чуждался этого средства.
Такой нравственной неровностью, чередованием высоких подъёмов духа с самыми постыдными падениями объясняется и государственная деятельность Ивана. Царь совершил и задумывал много хорошего, умного, даже великого, и рядом с этим наделал ещё больше поступков, которые сделали его примером ужаса и отвращения современников и последующих поколений.
Разгром Новгорода по одному подозрению в измене, московские казни, убийство сына и митрополита Филиппа, безобразия с опричниками в Москве и в Александровской слободе — читая обо всем этом, подумаешь, что это был зверь от природы.
Нравственная неуравновешенность
Но он не был таким. По природе или воспитанию он был лишён устойчивого нравственного равновесия и при малейшем житейском затруднении охотнее склонялся в дурную сторону. От него ежеминутно можно было ожидать грубой выходки: он не умел сладить с малейшим неприятным случаем. В 1577 г. на улице в завоеванном ливонском городе Кокенгаузене он благодушно беседовал с пастором о любимых своих богословских предметах, но едва не приказал его казнить, когда тот неосторожно сравнил Лютера с апостолом Павлом, ударил пастора хлыстом по голове и ускакал со словами: «Поди ты к черту со своим Лютером». В другое время он велел изрубить присланного ему из Персии слона, не хотевшего стать перед ним на колена.
Ему недоставало внутреннего, природного благородства; он был восприимчивее к дурным, чем к добрым, впечатлениям: он принадлежал к числу тех недобрых людей, которые скорее и охотнее замечают в других слабости и недостатки, чем дарование или добрые качества. В каждом встречном он прежде всего видел врага. Всего труднее было приобрести его доверие. Для этого таким людям надобно ежеминутно давать чувствовать, что их любят и уважают, всецело им преданы, и, кому удавалось уверить в этом царя Ивана, тот пользовался его доверием до излишества. Тогда в нём вскрывалось свойство, облегчающее таким людям тягость постоянно напряженного злого настроения, — это привязчивость. Первую жену свою он любил какой-то особенно чувствительной недомостроевской любовью».
Ключевский В.О., Исторические портреты. Деятели исторической мысли, М., «Правда», 1990 г., с. 95-98.
Детство и юность Ивана Грозного.
Двадцатилетний
брак великого князя Московского Василия
III с Соломонией Сабуровой был бесплоден.
Винить в этом только Соломонию нет
достаточных оснований. Известный
оппонент Ивана Грозного — изменник князь
Андрей Курбский написал, что отец его
врага Василий III искал знахарок и
колдунов, которые помогли бы ему
приобрести мужскую силу. В конце концов
великому князю с помощью митрополита
Даниила и покорной части духовенства
удалось отправить законную жену в
монастырь против ее воли и жениться на
юной обворожительной литовской княжне
Елене Глинской.
Свадьба
состоялась в 1526 году. Иван IV, прозванный
впоследствии Грозным, появился на свет
в 1530 году, когда его отцу, Василию III,
было уже за пятьдесят. Он был ребенком
очень желанным, и его рождения ожидала
вся страна. Однако, вопреки ожиданиям,
она не имела детей ещё 3 года.
Василий III — отец Ивана Грозного |
Этот
промежуток доставил стареющему князю
немало хлопот.
И вот, наконец, Елена
оказалась беременной. Какой-то юродивый
Домитиан объявил ей, что она будет
матерью Тита, широкого ума, и 25 августа
1530 года в 7-ом часу ночи действительно
родился сын, названный затем Иваном.
Пишут, что в ту самую минуту земля и небо
потряслись от неслыханных громовых
ударов. Но это было воспринято как добрый
знак. Все города отправили в Москву
послов с поздравлениями. Но царь после
рождения сына прожил совсем недолго.
Он умер в 1534 году, и власть перешла к
Елене Глинской. В 1538 году и она скончалась,
отравленная, как принято считать,
крамольными боярами. Власть захватили
бояре во главе с Шуйскими. Ивана
воспитывали великие и гордые бояре на
свою и на детей своих беду, стараясь
угодить ему во всяком наслаждении.
Особенно были ненавистны Иоанну князья
Шуйские , захватившие власть после
смерти великой княгини Елены. Устранены
были князья Иван Федорович
Овчина-Телепнев-Оболенский , пользовавшийся
влиянием при Елене, сестра его, мамка
Ивана, Челяднина, князь Иван Федорович
Бельский , сведен с кафедры митрополит
Даниил , противник переворота.
Бесконтрольное распоряжение государственным
достоянием, крайне невнимательное и
оскорбительное отношение к маленьким
великим князьям Ивану и Юрию характеризуют
двухлетнее господство Шуйских. Елена Глинская — мать Ивана Грозного |
В 1540
году по инициативе митрополита Иоасафа
, освобождены были князь Бельский,
занявший место князя Ивана Шуйского,
удаленного на воеводство, и удельный
князь Владимир Андреевич Старицкий с
матерью. В 1542 году — новый переворот в
пользу Шуйских, в котором погиб Бельский,
поплатился кафедрой митрополит Иоасаф,
замененный архиепископом новгородским
Макарием .
Глава кружка, князь Андрей
Михайлович Шуйский, устранял возможные
на Ивана влияния со стороны не
принадлежавших к кружку лиц в крайне
грубых формах (расправа с Семеном
Воронцовым во дворце на глазах Ивана).
В 1543 году царь впервые показал свой
характер, велев схватить главного из
Шуйских — Андрея. В 1543 году 13-летний Иван
восстал против бояр, отдал на растерзание
псарям князя Андрея Шуйского, и с тех
пор бояре начали бояться Ивана. Власть
перешла к Глинским — Михаилу и Юрию,
дядям Ивана, устранявшим соперников
ссылками и казнями и вовлекавшим в свои
меры юного великого князя, играя на
жестоких инстинктах, и даже поощряя их
в Иване. Не зная семейной ласки, страдая
до перепуга от насилия в окружавшей
среде в житейские будни, Иван с 5 лет
выступал в роли могущественного монарха
в церемониях и придворных праздниках:
превращение собственной позы сопровождалось
таким же превращением ненавидимой среды
— первые наглядные и незабываемые уроки
самодержавия. Направляя мысль, они
воспитывали литературные вкусы и
читательскую нетерпеливость.
Детство Ивана (Фильм) — TV Tropes
http://tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/film/ivanschildhood
СледующийПерейти к
Детство Ивана (Ива́ново де́тство, иногда называемое Меня зовут Иван в англосфере) — советский российский фильм 1962 года режиссёра Андрея Тарковского. Он основан на рассказе Владимира Богомолова « Иван » 1957 года.
Фильм рассказывает историю мальчика-сироты Ивана (которого играет Николай Бурляев) и его переживаний во время Великой Отечественной войны. Иван осиротел войной — его отец был пограничником, который, вероятно, погиб в первый день боев, а мать была убита немцами, когда они подошли к его селу.
Иваново детство — первый полнометражный фильм Тарковского. Это принесло ему признание критиков и сделало его всемирно известным.
- Любой может умереть: К концу фильма Иван, Холин и Катасоныч мертвы.
- Армейский разведчик: Иван — один из русских. Воспользовавшись своими небольшими размерами, он успешно выполнял разведывательные задания.
- Баварская пожарная тренировка: Иван использует эту технику, чтобы заставить Гальцева соединить его с № 51.
- Большой Брат-Наставник: Хотя они и не связаны биологически, Гальцев и Холин, по сути, являются таковыми для Ивана. Учитывая, что вся семья Ивана мертва, вполне логично, что он попытается найти суррогатную семью среди своих товарищей.
- Большой Чертов Поцелуй: Между Машей и Холиным в лесу.
- Лезвие всегда приземляется острым концом В: По крайней мере, когда Иван швыряет его в стену.
- Книгодержатели: Счастливые воспоминания Ивана, играющего у реки с матерью и сестрой, открывают и закрывают пленку.
- Catapult Nightmare: Идиллическая начальная сцена Ивана и его матери у реки прерывается очередью из пулемета. Затем Иван просыпается в классическом стиле Catapult Nightmare, показывая, что начальная сцена была сном.
- Дети-солдаты: Ивану 12 лет, и он участвует в опасных разведывательных миссиях Советской Армии. Правда на телевидении, поскольку Красная Армия действительно наняла миллионы детей, таких же молодых, как Иван, для службы поддержки и разведки.
- Crapsack World: Мрачный и депрессивный мир Советского Союза в разгар войны. В одной из сцен Иван покидает сгоревшую ветряную мельницу, в которой прятался, и находит поле, усеянное трупами.
- Утешительный Утешитель: В одной из сцен Гальцев переносит спящего Ивана в его кровать и накрывает его.
- Надуманное совпадение: кто из 2,5 миллионов или около того русских солдат в Берлине весной 1945 года нашел документ, свидетельствующий о казни маленького Ивана? Его старый друг лейтенант Гальцев, конечно.
- Удобно Сирота: Мы узнаем, что вся семья Ивана была убита нацистами. Он называет это преимуществом, когда добровольно участвует в климатической самоубийственной миссии.
- Dead Guy on Display: Тела Лахова и Мороза выставлены немцами в качестве сдерживающего фактора. Позже Холин разрезает их тела и переправляет их для надлежащего захоронения.
- Смерть ребенка: В последнем акте мы узнаем, что Иван был пойман и повешен фашистами. Также кадры шестерых детей Йозефа Геббельса выстроились в очередь после того, как их отравили до смерти.
- Вступление к сну: Фильм начинается со сна главного героя «Счастливое воспоминание», изображающего трогательный момент с Иваном и его матерью. Сон резко обрывается криком и Катапультным Кошмаром мальчика.
- Голландский ракурс: В начале, когда Иван выходит из мельницы, камера наклонена, чтобы передать чувство дезориентации, которое мальчик почувствовал после того, как проснулся.
- Happy Flashback: несколько на протяжении всего фильма, изображающие Ивана вместе с мамой и другие счастливые моменты детства. Сцены мирного детства резко контрастируют с полной теней военной средой, в которой оказался Иван.0024
- Смерть героя: Холин убит в бою через некоторое время после ухода Ивана, а Иван взят в плен и казнен в Берлине.
- Сигнал о непреднамеренном входе: Ближе к концу Холин ставит пластинку, в тексте которой упоминается «Маша». Через мгновение в комнату входит Маша, армейская медсестра, чтобы попрощаться.
- Главные герои делают все: Не было объяснено, почему Холин и Гальцев, более высокие воинские звания, должны были участвовать в такой опасной миссии армейского разведчика.
- P.O.V. Кэм: С точки зрения Маши, когда она убегает от Холина в лесу.
- Нищета Еда: В одной из сцен мы видим, как Иван, Холин и Гальцев едят кашицу из медных мисок.
- Месть: Иван полон решимости отомстить за смерть своей семьи, присоединившись к партизанам и убивая немцев.
- Беглец: Иван рано убегает, чтобы присоединиться к партизанам на западе и избежать отправки Холиным в военное училище.
- Декорации Горн: Действие фильма происходит на грязном поле боя где-то на западе России в разгар Второй мировой войны, так что, конечно, это будет показано. Особенно поразительна начальная сцена, где Иван покидает ветряную мельницу, и единственный свет, исходящий от ракет наверху, освещает мертвые деревья, трупы и обломки бомбардировщика вдалеке. Несмотря на это…
- Пейзажное порно: Есть несколько действительно красивых сцен, особенно когда Маша и Холин сбегают в лес, а все деревья белоснежные.
- Видеоматериал: используется в конце, чтобы показать взятие Берлина русскими.
- Этот русский танец на корточках: очень краткое изображение русских солдат, празднующих в Берлине.
- Пропуск во времени: Минимум два-три года, казалось бы, от скорого немецкого наступления, с которого начинается фильм (возможно, того, что заканчивается под Сталинградом?), и падения Берлина в 1945.
- Символический роман: В подсюжете рассказывается о многообещающем романе между Машей, прекрасным офицером медицинского корпуса, и капитаном Холиным. Это никуда не годится.
- Война — это ад: действие происходит в самый суровый период самой кровавой войны, когда-либо вевшейся, поэтому естественно, что в ней присутствует это. Русскому народу , а не было легко во время Второй мировой войны.
Распутывание «Иван Грозный» (Иоанн Демьянюк)
В 2010 году Джону Демьянюку исполнилось 90 лет. Человек, который стал известен как «Иван Грозный» и является фигурантом самого затяжного дела о военных преступлениях в истории, предстает перед судом в Германии за массовые убийства, совершенные до того, как родилось большинство ныне живущих людей, и спустя почти 33 года после того, как он впервые идентифицировано.
Год, когда был опознан Демьянюк, команда «Торонто Блю Джейс» сыграла свой первый бейсбольный матч, «Звездные войны» взорвались на киноэкранах, умер Элвис Пресли, новая компьютерная компания представила Apple II, молодой стендап-комик по имени Джей Лено первым появился в качестве гостя на Tonight Show с Джонни Карсоном, а прокуратура США обратилась к Элиягу Розенбергу, израильскому управляющему складом, сбежавшему из комплекса смерти Треблинка в 1943, посмотреть старые фотографии.
Розенберг узнал человека по иммиграционной фотографии 1951 года и опознал в нем эсэсовца «Вахмана» (охранника), которого заключенные называли «Иван Грозный» (Иван Грозный). Двое других выживших, Пинхас Эпштейн и Хаим Райродски, также узнали человека на фотографии, украинского иммигранта, живущего в Семи холмах, пригороде Кливленда, штат Огайо. Выжившие опознали незадолго до того, как Министерство юстиции создало Управление специальных расследований (OSI) специально для отслеживания нацистских преступников, незаконно въехавших в страну. Мужчина на фото — Джон Демьянюк.
Иван Демьянюк родился в 1920 году в украинском селе Дубовые Махаринцы, под Виницей. Жизнь была не более чем выживанием, даже до того, как Сталин уморил голодом около 7 миллионов украинцев в ходе кампании по ликвидации частной собственности на землю. В 1939 году Демьянюка призвали в Советскую Армию.
После того, как Вермахт поглотил большую часть Европы, Гитлер направил свои силы на Москву.
Более 3 миллионов нацистских солдат были готовы двинуться на восток, и в июле 1941 года немецкая армия форсировала Днепр на Украине. Через три месяца Киев попал в осаду, где Демьянюк был ранен. После выздоровления в первые месяцы 1942 года его снова отправили на фронт. К тому времени боевые действия ослабли.
Все изменилось 8 мая, когда Люфтваффе обстреляли древний украинский город Керчь. Советская Армия была полностью разбита. В течение недели немецкая армия захватила почти 200 000 пленных.
Так много из 3 миллионов советских военнопленных были сломаны и истощены в боях, что почти каждый четвертый решил работать на нацистов в различных должностях. Поскольку многие были выходцами из культур с историей антисемитизма, заставлять их работать в лагерях смерти было не просто эффективно, а по большей части легко. Среди этих военнопленных был 22-летний Иван Демьянюк.
После войны Демьянюк приехал в США со своей женой Верой, с которой познакомился в лагере для перемещенных лиц.
Он официально изменил свое имя на Джон и поселился в Семи холмах. Он был нанят Ford Motor Company в качестве механика и работал в Ford до выхода на пенсию. Но сердцем этой запутанной саги является то, где был Демьянюк и чем он занимался с момента своего пленения до конца Второй мировой войны.
С 1977 года Демьянюка лишили гражданства, приказали депортировать в Советскую Украину, экстрадировали в Израиль для предания суду за преступления против человечности, осудили и приговорили к смертной казни, оправдали по апелляции, разрешили вернуться в США, восстановили гражданство в Федеральный суд, снова лишенный гражданства четыре года спустя тем же судьей, который восстановил его гражданство, снова получил приказ о депортации, подал апелляцию в Верховный суд, который отказался рассматривать дело, столкнулся с запросом об экстрадиции из Германии, федеральный судья избавил его от депортации, снова приказал экстрадировать в Германию для предания суду за военные преступления, избавил от экстрадиции из-за плохого состояния здоровья, было обнаружено, что он симулирует серьезность своей болезни, и приказал экстрадировать в Германию, где его начали судить за военные преступления в 2009 году.
.
Сегодня бесчисленное количество американцев верят, что Демьянюк, как он всегда утверждал, является жертвой ошибочной идентификации, которая никогда не участвовала в Холокосте.
После того, как выжившие в Треблинке опознали его, Демьянюк настаивал на том, что он находился в лагере для военнопленных в Хелме, Польша, во время войны. Во время слушаний по его денатурализации адвокаты Министерства юстиции показали, что лагеря для военнопленных не существовало в Хелме в то время, когда Демьянюк утверждал, что там находился. Хотя он несколько раз менял свое алиби, историю с Хелмом Демьянюк использовал чаще всего. Это было то, на чем он остановился во время заключительных аргументов своего израильского суда. По сей день это остается его требованием.
Облако неразберихи вокруг Демьянюка может быть связано с его ошибочным заявлением о личности, ошибками, допущенными OSI, тем фактом, что Демьянюк был не немцем, а, скорее, украинцем, служившим в Советской Армии, и грубым искажением информации американцами.
СМИ об израильском суде, успешной апелляции и значении Демьянюка в истории Холокоста.
Эта путаница началась сразу после того, как СМИ начали освещать эту историю. Как писали журналисты о Демьянюке, его публичный образ превратился в печально известного нацистского военного преступника, известного в истории Второй мировой войны как «Иван Грозный». Хотя в сообщениях отмечалось, что он был охранником лагеря, его предполагаемая роль в Холокосте росла, возможно, потому, что жестокость, приписываемая Демьянюку, была экстраординарной даже по нацистским стандартам.
ИОО ничего не сделало, чтобы противостоять неправильному восприятию роли Демьянюка, и фактически подтолкнуло его к этому, скрыв от адвокатов Демьянюка результаты польского расследования лагерей смерти в Польше о том, что там могли быть дополнительные украинские охранники, известные заключенным как Иван Грозный.
Первым шагом в юридической одиссее Демьянюка стала его денатурализация в 1981 году.
После того, как федеральный судья Франк Баттисти лишил его гражданства, судья Роберт Анджелелли распорядился о его депортации. Пунктом назначения Демьянюка должен был стать Советский Союз, а именно Украина. Госсекретарь Джордж Шульц одобрил депортацию. Но перед депортацией Демьянюка Израиль потребовал его экстрадиции, чтобы предстать перед судом за преступления против человечности, единственное преступление, за которое Израиль применяет смертную казнь. Единственный раз, когда Израиль выносил приговор, был в 19 г.62 года, когда был казнен Карл Адольф Эйхман, так называемый «архитектор Холокоста». После того, как все апелляции, в том числе одна перед судьей Робертом Борком, были исчерпаны, Соединенные Штаты удовлетворили запрос Израиля об экстрадиции.
В феврале 1986 года Демьянюка экстрадировали в Израиль. Из-за ходатайств защиты об отсрочке сам судебный процесс не начинался почти год. 16 февраля 1987 года Джон Демьянюк предстал перед судом в Израиле за преступления против человечности.
Единственным пунктом обвинения были газовые камеры в Треблинке.
Суд проходил в трибунале из трех судей, в состав которого входили судьи окружного суда Иерусалима Цви Тал и Далия Дорнер, а также судья Верховного суда Израиля Дов Левин. Демьянюка представляли Джон Гилл и Марк О’Коннор, которые также представляли его во время слушаний по его денатурализации, депортации и экстрадиции в Соединенных Штатах. К ним присоединился израильский адвокат Йорам Шефтель.
Прокуратура представила множество доказательств того, что Демьянюк «…совершал неописуемые акты жестокости, проводя жертв в концлагерь Треблинка на пути к смерти». Показания были красочными и ужасными.
Что касается единственного пункта в обвинительном заключении, то обвинение утверждало, что подсудимый «…собственными руками приводил в действие машины, которые закачивали ядовитые выхлопные газы в газовые камеры, что привело к гибели сотен тысяч людей, убитых таким образом».
Шефтель представил показания Игната Даниельченко, охранника лагеря смерти Собибор. (В отличие от Освенцима, который был и лагерем рабского труда, и фабрикой смерти, Собибор, Треблинка, Белжец и Хелмно были созданы и действовали исключительно для уничтожения большого количества людей в кратчайшие сроки.) Даниельченко заявил: «Я видел г. Демьянюк сопровождает заключенных на всех этапах, от разгрузки поездов до входа в газовую камеру».
Хотя такие показания, казалось бы, подвергали Демьянюка опасности, их цель состояла в том, чтобы защитить его. Цель Шефтеля заключалась в том, чтобы поместить Демьянюка не в Треблинку, а в тот период, о котором идет речь, когда Демьянюк якобы управлял газовыми камерами в Треблинке.
Принцип права, известный как доктрина специализации, не позволял Израилю судить Демьянюка за какое-либо преступление, кроме того, за которое он был конкретно и исключительно экстрадирован. Этот принцип изложен в договоре о выдаче между Израилем и Соединенными Штатами, в котором говорится, что «лицо, выданное в соответствии с настоящей Конвенцией, не должно подвергаться задержанию, суду или наказанию на территории запрашивающей стороны за какое-либо преступление, кроме того, за которое экстрадиция была разрешена».
По этой причине Шефтель, вероятно, полагал, что доказательство участия Демьянюка в убийстве мирных жителей в Собиборе в рассматриваемое время не повредит его делу. Но Шефтель, почувствовав, что эта стратегия может иметь потенциальные недостатки, отказался от алиби Собибора во время своих заключительных аргументов. Поэтому он вернулся к первоначальному алиби Демьянюка, состоявшему в том, что он был военнопленным в Хелме.
18 февраля 1988 года он был признан виновным по единственному пункту обвинения. Через два месяца Демьянюка приговорили к смертной казни. Осуждение и приговор вызвали автоматическую апелляцию, но к этому времени начали циркулировать истории о другом «Иване».
Перед началом рассмотрения апелляции к защите Демьянюка присоединился бывший израильский судья Дов Эйтан. Всего за несколько дней до запланированного начала слушаний Эйтан разбился насмерть с 20-го этажа Иерусалимской башни. Хотя Эйтан не оставил записки, полиция Иерусалима сочла его смерть самоубийством.
Два дня спустя, на похоронах Эйтана, Шефтель был серьезно ранен, когда переживший Холокост плеснул ему в лицо кислотой. Он был госпитализирован и перенес операцию по сохранению зрения.
Апелляция была рассмотрена коллегией из пяти судей под председательством председателя Верховного суда Израиля Меира Шамгара. В отличие от апелляционных судов в США, этот трибунал не только принял новые доказательства, недоступные во время судебного разбирательства, но и приветствовал их. Это различие позволило адвокатам Демьянюка представить доказательства, которые стали доступны из-за распада Советского Союза, который произошел во время его суда.
Эти новые доказательства состояли из показаний, полученных в СССР от репатриированных украинцев, которых допрашивали о том, что они работали на нацистов после их пленения, некоторые из которых были приговорены Советским Союзом к смертной казни за их службу врагу после того, как они попали в плен.
Показания, относящиеся к Треблинке, где многие служили.
Некоторые из них упоминали украинца по имени Иван Марченко, который руководил газовыми камерами в этом лагере. Они показали, что сокамерники называли Марченко «Иван Грозный», что по-русски означает «Иван Грозный». Хотя обвинение предоставило множество доказательств того, что Демьянюк убивал еврейских мужчин, женщин и детей, иногда самыми ужасными способами, которые только можно себе представить, в Треблинке и других лагерях, ему было предъявлено обвинение исключительно в том, что он управлял газовыми камерами в Треблинке, деятельность, которая согласно израильскому законодательству возвел его действия в категорию преступлений против человечности. Хотя обвинение показало, что Демьянюк убил бесчисленное количество евреев во время службы в нацистских концентрационных лагерях, включая Травники, Собибор, Треблинку, Флоссенберг и Регенсбург, ни одно из этих действий не фигурировало в первоначальном обвинительном заключении.
Перед апелляционным трибуналом теперь стояли два вопроса: являются ли эти показания приемлемыми доказательствами, поскольку те, кто их давал, не могут быть подвергнуты перекрестному допросу, и могут ли убийства и акты пыток, не указанные в первоначальном обвинительном заключении, юридически подтвердить его осуждение.
Суд пришел к выводу, что показания вызвали разумные сомнения в отношении обвинения в обвинительном акте и что другие действия не могли быть фактором.
Тем не менее, согласно положениям израильского законодательства, Демьянюк мог быть признан виновным в совершении нескольких убийств, которые, как показал суд, он совершил. Однако это создало собственную юридическую проблему из-за доктрины специальности. Таким образом, коллегия из пяти судей пришла к выводу, что выдвижение новых обвинений против Демьянюка будет незаконным без предварительного обращения к Соединенным Штатам с просьбой о выдаче еще одного приказа об экстрадиции.
Поскольку доказательства указывали на то, что другой «Иван Грозный» совершил единственное деяние в первоначальном обвинительном заключении, и, несмотря на свидетельские показания и другие доказательства того, что Демьянюк пытал и убивал заключенных в нескольких лагерях, включая Треблинку, судьи неохотно оправдали Демьянюка.
Жизнь Демьянюка сохранил не только Верховный суд Израиля, но и сама экстрадиция. Поскольку в СССР смутно относились к своим солдатам, работающим на нацистов, Советский Союз, вероятно, казнил бы Демьянюка по его возвращении на Украину, как и многих репатриированных украинцев, показания которых указывали на то, что другой Иван работал на заводе по отравлению газом в Треблинке. .
Теперь он свободен. Но он также был человеком без страны.
За месяц до того, как Израиль оправдал Демьянюка, 6-й окружной апелляционный суд США назначил окружного судью США Томаса Уайзмана для расследования обвинений в неправомерных действиях со стороны OSI. Уайзман постановил, что OSI играло в игры с уликами, но не намеренно или ненамеренно подставило Демьянюка. Уайзман также отметил, что из-за службы Демьянюка в нацистских СС в Собиборе и его невероятного алиби, придуманного, чтобы скрыть всю его нацистскую службу, поведение Демьянюка способствовало его экстрадиции.
Уайзман писал: «Г-н. Алиби Демьянюка было настолько невероятным, что законно вызвало подозрения его прокуроров в том, что он лгал обо всем».
После того, как Израиль отменил обвинительный приговор, окружной судья 6-го округа Гилберт Мерритт приказал Демьянюку временно вернуться в Соединенные Штаты. Суд постановил, что его присутствие было необходимо, чтобы помочь его адвокатам в подготовке апелляции, чтобы разрешить вернуться в Соединенные Штаты на постоянной основе.
Решение Мерритта и последующее решение коллегии из трех судей, в которую входил Мерритт, о том, что Демьянюк может оставаться в Соединенных Штатах на неопределенный срок, дорого обошлись судье.
В то время Мерритт был в шорт-листе кандидатов в Верховный суд, но возмущение в еврейской общине было сильным. Антидиффамационная лига, Всемирный еврейский конгресс и Центр Симона Визенталя заявили протесты. В конце концов президент Клинтон исключил Мерритта из рассмотрения.
Хотя оправдательный приговор на 405 страницах подтвердил многочисленные акты убийства и пыток Демьянюка, не связанные с первоначальным обвинительным заключением, американские СМИ обычно оформляли приговор как подтверждение его заявлений о невиновности. Газета Cleveland Plain Dealer сообщила об оправдательном приговоре, который «…доказал[d] что Демьянюк не был Иваном Грозным».
По возвращении Демьянюка в Seven Hills после оправдания семья передала Майку Конвею, в то время репортеру WJW-TV в Кливленде, эксклюзивное право транслировать изображения Демьянюка в кругу его любящей семьи. На видео, снятом в гостиной Демьянюка, изображен улыбающийся Джон Демьянюк, играющий с внуком, родившимся во время суда в Израиле. Конвей начал отчет с музыкального вступления «Обвяжите желтую ленту вокруг старого дуба».
Из-за такого освещения большинство американцев восприняли решение израильского суда как подтверждение его заявления о том, что он был невинной жертвой ошибочной идентификации.
Образ Демьянюка как невинной жертвы был дополнительно укреплен умелыми связями с общественностью его главным пресс-секретарем, зятем Эдом Нишником.
Нишник был неутомим и безжалостен в защите своего тестя. Он редко спотыкался в роли скульптора публичного имиджа Демьянюка. Его навыки управления ущербом выдержали испытание, даже когда Демьянюк получил общественную поддержку Ку-клукс-клана и Института исторического обзора, антисемитской организации, созданной для распространения утверждений о том, что Холокоста никогда не было. Нишник дистанцировал своего тестя от их поддержки, осудив отрицание Холокоста. Кампания Нишника, направленная на то, чтобы образ Демьянюка не ассоциировался с ревизионистами Холокоста, едва не обернулась катастрофой, когда на заднем плане начал появляться главный финансовый покровитель Демьянюка.
Джером Брентар был богатым туристическим агентом из Кливленда, который перевел Демьянюку примерно три миллиона долларов. Большая часть этих денег, предназначенных для покрытия судебных издержек и транспортных расходов, поступала из собственных карманов Брентара.
Брентар никогда не сомневался в невиновности Демьянюка, но причина, по которой Брентар верил в Демьянюка, была иной, чем у Нишника. Джером Брентар был отрицателем Холокоста. Брентар выступил на конференциях Института исторического обозрения. В своих беседах с IHR Брентар настаивал на невиновности Демьянюка, поскольку преступления, в которых его обвиняли, являются выдумкой, созданной евреями.
Брентар родился в Хорватии и вырос в Кливленде. В первые послевоенные годы Брентар, свободно говоривший по-немецки, вернулся в Европу. Там он проверил тысячи беженцев в качестве сотрудника Международной организации беженцев. Между 1948 и 1950 годами Брентар и покойный доктор Эдвард О’Коннор, сотрудник католической службы помощи, вместе работали над тайной переправкой нацистов в Соединенные Штаты. В интервью, опубликованном в Philadelphia Inquirer, Брентар признался, что помог сотням нацистов обманным путем проникнуть в Соединенные Штаты. «Был ли он в Ваффен СС или в Вермахте.
.. Я бы позволил их рассмотреть…» Сын Эдварда О’Коннора Марк впоследствии стал одним из адвокатов Демьянюка.
Нишник быстро отреагировал на новости о Брентаре. Он сказал Cleveland Free Times : «Это очевидная попытка дискредитировать г-на Демьянюка, нападая на окружающих. Я не думаю, что какой-либо серьезный человек согласится с тем, что Джерри Брентар симпатизирует нацистам. За все годы, что я его знаю, он ни разу не пытался навязать мне отрицание Холокоста… Я нахожу это забавным, что люди выставляют г-на Брентара нацистским контрабандистом».
В течение многих лет после оправдательного приговора в новостях о Демьянюке по-прежнему не упоминалось о его работе в лагерях, что подкрепляло положение Демьянюка как жертвы. В это время его самыми известными американскими защитниками были Пэт Бьюкенен и Джеймс Трафикант, конгрессмен из Огайо, который позже был осужден и отправлен в тюрьму за получение взяток, подачу ложных налоговых деклараций, рэкет и принуждение сотрудников выполнять работу по дому на его ферме в Огайо.
и на его плавучем доме в Вашингтоне. Бьюкенен продолжает писать статьи, симпатизирующие Демьянюку. Traficant вышел из тюрьмы и теперь ведет еженедельное ток-шоу на радио в Кливленде.
После того, как Демьянюк был осужден в Израиле, Traficant помог его адвокатам получить ранее не публиковавшиеся документы Министерства юстиции, в том числе выводы польского расследования о том, что несколько украинских охранников также были известны заключенным как Иван Грозный. Хотя эти документы были бесполезны для апелляции в Израиле, они оказались решающими для попытки Демьянюка вернуться в Соединенные Штаты. Traficant даже предложил в Палате представителей законопроект, призывающий федеральное правительство предоставить финансовую компенсацию за «…боль и страдания» Демьянюка. Предложение не было поддержано.
Демьянюк был сейчас дома, но редко появлялся на публике. Он не выходил из дома, кроме как в церковь. Полицейское управление Семи холмов разместило несколько знаков «Вход воспрещен» во дворе его дома.
Жалюзи на передних окнах были задернуты днем и ночью.
Тем не менее, несколько выживших в Холокосте и их сторонники демонстрировали перед домом Демьянюка каждый раз, когда дело Демьянюка попадало в новости. Они несли плакаты с надписями «Мы знаем правду» и «6 000 000 свидетелей призывают к справедливости!» Они скандировали «Нацисты вон из Америки» или «Нацисты обратно в Украину». Песнопения не были громкими. В основном они шли молча.
В одном из таких случаев у ближайшего соседа Демьянюка был короткий разговор с демонстрантом средних лет. Сосед наблюдал за демонстрантами, подметая свой гараж. Когда они проходили мимо его дома, он махнул на них кулаком, крича, что евреи заслуживают того, что получают, из-за того, что они сделали с Иисусом. Демонстрант взорвался. «Поскольку вы думаете, что какие-то евреи убили вашего Бога, это нормально — убивать тысячи еврейских детей двадцать веков спустя? Так вот почему евреи должны умирать?» Один из переживших Холокост успокоил своего товарища-демонстранта и сказал ему, чтобы он не разговаривал с соседом: «…независимо от того, что мамзер [идиш «ублюдок»] кричит на тебя».
Когда репортер спросил демонстранта средних лет, почему евреи проводят демонстрации в районе, где восприятие Демьянюка как невиновного человека кажется непоколебимым и почти единодушным, он объяснил, что у него есть «шесть миллионов причин» для того, чтобы быть там. Когда его спросили о сомнительном поведении OSI и оправдательном приговоре в Израиле, он ответил: «Вы думаете, мы не знаем, что делаем? Или вы верите, что мы сознательно преследуем невиновного человека? Ваша газета The Cleveland Plain Dealer опубликовала комментарий под заголовком «Пора закрыть книгу по делу Демьянюка». Можете ли вы представить газету, говорящую своим читателям, чтобы они перестали искать правду? Мы здесь, чтобы потребовать, чтобы книга о Демьянюке оставалась открытой, чтобы публика увидела прошлое Демьянюка таким, какое оно есть. Мы здесь не для мести. Мы не вызываем палача. Нам не нужна его голова на блюде. Мы хотим, чтобы он знал, что мы знаем, что он сделал. Мы хотим, чтобы все остальные увидели правду о г-не Джоне Демьянюке.
Тогда мы хотим, чтобы его депортировали. Он не имеет права пользоваться привилегией жить в Америке. Он никогда этого не делал.
Мало того, что ходатайство Демьянюка о том, чтобы остаться в США, было удовлетворено, в феврале 1998 года федеральный судья Пол Матиа восстановил гражданство Демьянюка. Генеральный прокурор Джанет Рено официально возражала против решения Матиа, но безрезультатно. Однако решение Матиа позволило Минюсту выдвинуть новые обвинения против Демьянюка.
Министерство юстиции так и сделало, и четыре года спустя судья Матиа, восстановивший гражданство Демьянюка, определил, что Демьянюк скрыл свою роль в Холокосте в своем первоначальном заявлении о предоставлении гражданства, отменил свое решение и аннулировал гражданство Демьянюка.
Летом 2006 года Джером Брентар подал в суд на семью Демьянюков, чтобы вернуть часть миллионов, которые он потратил, пытаясь помочь Демьянюку. В ходе гражданского процесса кливлендский бизнесмен Мартин Лакс согласился дать показания от имени Демьянюка, точнее, против Брентара.
Лакс пережил Холокост. Хотя Лакс был уверен, что Демьянюк был жестоким охранником лагеря смерти, он оказался в незавидном положении, встав на сторону Демьянюка против неонациста и отрицателя Холокоста. Когда Лакса спросили, почему он поставил себя в такое положение, он объяснил, что преступления Демьянюка, хотя и непростительные, произошли 60 лет назад. Но отрицание Холокоста и неонацистская причастность Брентара продолжались.
Судья вынес решение в пользу Брентара, но уменьшил его сумму до 90 000 долларов. Члены семьи Демьянюка помогли оплатить суд. Брентар умер в следующем декабре.
В 2007 году судья иммиграционной службы Майкл Дж. Креппи приказал снова депортировать Демьянюка. На этот раз его пунктом назначения должна была стать Польша, Германия или Украина. В мае 2008 года Верховный суд отказал Демьянюку в рассмотрении ходатайства.
Месяц спустя Курт Шримм, главный прокурор немецкого агентства, привлекающего к ответственности нацистских военных преступников, сообщил, что после опроса многочисленных свидетелей и получения документов, свидетельствующих об участии Демьянюка в массовых убийствах в нескольких лагерях, Германия будет добиваться экстрадиции Демьянюка.
В марте 2009 года немецкий судья выдал ордер на арест Демьянюка.
11 мая 2009 года, после многочисленных безуспешных ходатайств в США и Германии, Демьянюк был наконец депортирован в Германию. По прибытии в Мюнхен он был арестован и отправлен в тюрьму. Два месяца спустя Демьянюку было официально предъявлено обвинение почти в 28 000 пунктах обвинения в соучастии в убийстве. 30 ноября 2009 г.Через тридцать два года после того, как его впервые опознали, 89-летний Джон Демьянюк предстал перед судом в Германии.
Табличка у входа в печально известный концлагерь Освенцим гласит: «Arbeit Macht Frei». Работа делает вас свободным. Для более чем миллиона евреев, уничтоженных в лагере, сардоническая ирония лозунга превратила его в икону Холокоста. Хотя сведений о Демьянюке в Освенциме нет, он принял «Arbeit Macht Frei», когда, подобно бесчисленным советским военнопленным, предпочел работу на нацистов в качестве охранника лагеря смерти заключению в шталаге.