из политических преступников – в просветители
Первые ссыльные появились в Сибири в начале 17 века – с началом правления династии Романовых. Правительство рассчитало все точно: самый простой способ – отослать неблагонадежных граждан куда подальше от столиц. Дикая, далекая, ледяная Сибирь стала местом вечного поселения и упокоения многих сотен тысяч людей, неугодных власти.
И потянулись через всю огромную страну этапы, по которым брели кандальники: крестьяне, солдаты, проворовавшиеся чиновники, казнокрады и воры помельче, неугодные всех мастей… Власть преследовала здесь несколько задач. С одной стороны, убирала преступников из центральных районов страны, а с другой – заселяла новые земли. Это был цинично дешевый и доступный способ.
Но главный тюремный контингент составляли, прежде всего, политические ссыльные. Кстати, одним из первых политических ссыльных стал… колокол. 15 мая 1591 года в Угличе был убит царевич Дмитрий. Начался бунт, который был подавлен. Оставшихся в живых возмутителей спокойствия сослали в Сибирь.
И вместе с ними – колокол, в который били в набат, созывая народ на восстание. Колоколу отсекли «ухо» и сделали на нем позорную надпись: «Сей колокол, в который били в набат при убиении царевича Дмитрия, в 1593 году прислан из города Углича в Сибирь, в ссылку…»
Иркутск не избежал участи других сибирских городов – стал одним из центров ссылки. Интересный сибирский факт. Уже в XIX веке крестьяне, ставя избы, не забывали прорубать в той стене, что смотрела на север, небольшую отдушину, которую в народе называли «бродяжкино окошко». В нем обычно оставляли табак или сухари для беглых каторжан.
Первые четырнадцать декабристов
В начале 19 века Сибирь приняла главных политических ссыльных в российской истории – декабристов. Первые четырнадцать декабристов были отправлены по этапу в Иркутск в ночь на 21 и 23 июля 1826 года. До Иркутска из Петропавловской крепости Петербурга они добирались 37 дней. Причем почти весь путь им пришлось проделать, не снимая кандалов.
И.
Заикин, А. Муравьев, В. Давыдов, Е. Оболенский, А. Якубович, С. Трубецкой, С. Волконский, братья Андрей и Петр Борисовы, А. Веденяпин, С. Краснокутский, Н. Чижов, В. Голицын, М. Назимов – вот имена первых декабристов, прибывших в начале осени в иркутскую ссылку.
Их прибытие держалось в строжайшем секрете. Тем не менее к встрече декабристов в Иркутске готовились заранее, и не только городские власти. О прибытии «политических» прознали представители филиала томской масонской ложи, которая существовала в Иркутске. Потому иркутские масоны с нетерпением ждали первую партию ссыльных и сделали все, чтобы к их прибытию у Московских ворот собралась приличная толпа. Иркутяне, несмотря на строжайший запрет и секретность, пришли поглазеть на участников восстания на Сенатской площади.
Первые встречи иркутян с декабристами были короткими: почти сразу государственных преступников выслали дальше, на каторгу. Часть из них была отправлена на солеваренный завод в Усолье-Сибирское, часть – на Александровский и Николаевский винокуренные заводы.
Сибиряки к декабристам отнеслись с определенной симпатией. Известный факт, что Е. Оболенский и А. Якубович, отправленные в Усолье, вместо тяжелой работы в цехах, где вываривали соль, получили работу дровосеков.
Впрочем, подобное послабление быстро закончилось. Заместитель генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Горлов за допущенные послабления к государственным преступникам по указанию императора был предан суду, а декабристов уже в октябре 1826 года перевели на Нерчинскую каторгу. Там с ними уже не церемонились. Дворянам и интеллигентам пришлось работать на Благодатском руднике в тяжёлых условиях.
И только когда в Нерчинск прибыли первые декабристские жены – Е. Трубецкая и М. Волконская – политические ссыльные начали получать официальные послабления. Подвиг же самих декабристских жен был воспет Николаем Некрасовым в поэме «Русские женщины».
На поселении
Когда каторга сменилась для декабристов поселением, начались их более тесные контакты с иркутянами. При том, что жизнь на поселении определялась многочисленными инструкциями.
Им запрещалось отлучаться из мест поселения без разрешения начальства далее, чем на 30 верст. Вся переписка с родственниками должна была вестись через канцелярию генерал-губернатора. Занятия промыслами были строго регламентированы: государство зорко следило, чтобы декабристы не обрели финансовую независимость. За редким исключением декабристам запрещалось вступать в государственную службу, а также заниматься общественно-значимыми видами деятельности, например, педагогикой. Что не мешало многим ссыльным обучать грамоте местное население, а властям – закрывать на это глаза.
Многие декабристы в ссылке собирали материалы по истории Сибири, изучали народный быт. Ещё в Чите на средства жён декабристов была устроена небольшая больница, которой пользовались не только ссыльные, но и местные жители. Большинство декабристов разделяли мнение Лунина, который в одной из своих статей писал: «Настоящее житейское поприще наше началось со вступлением нашим в Сибирь, где мы призваны словом и примером служить делу, которому себя посвятили».
Иркутские декабристы
Иркутская колония декабристов была одной из самых больших. К Иркутску остались «приписаны» Лунин, Волконский, Трубецкой, Муханов, Поджио, Анненков, Вольф, Юшневский, Якубович, Раевский, Штейнгель и другие. Хотя до 1845 года большинство из них бывали в столице Иркутской губернии лишь наездами, обосновавшись в пригородных селах.
Первым настоящим иркутянином-декабристом стал Муравьев. Приговоренный к ссылке в Сибирь без лишения чинов и дворянства, сначала он был назначен городничим в Верхнеудинске, а в 1828 году переведен в Иркутск. Под руководством Муравьева центр города был благоустроен: положены тесовые тротуары, на набережной Ангары стали устраиваться народные гуляния в экипажах. Полиция, которую возглавлял ссыльный городничий, сумела так поддерживать порядок в городе, что ее не раз хвалили в жандармских донесениях. Дом декабриста Муравьева на Спасской площади стал одним из центров культурной жизни Иркутска. Здесь проводились музыкальные и поэтические вечера, лекции, творческие встречи.
Декабрист Раевский не только открыл в селе Олонки школу для детей и взрослых, но на свои деньги пригласил учителя и выписал учебные пособия, предложил использовать свой дом в Тихвинском приходе Иркутска для занятий девочек из Сиропитательного дома Медведниковой. Учительствовали также Борисов, Юшневский и Поджио.
В 1836 году по представлению генерал-губернатора Броневского «ввиду недостатка в крае медицинских чиновников» была разрешена врачебная практика Вольфу. Доверие к ссыльному доктору было столь велико, что к его услугам прибегали и влиятельные иркутяне – богатые купцы, чиновники и даже губернатор. Оказывал медицинскую помощь нуждающимся и Муравьев: бывший гусарский полковник оказался «успешливым зубодером». А Мария Волконская и Екатерина Трубецкая почти с каждой посылкой получали лекарства для раздачи больным односельчанам.
Большое влияние оказали «государственные преступники» и на развитие культуры в Сибири. Именно с появлением здесь этих высокообразованных людей у сибирской молодежи появилась «тяга к учебе» и «стремление в университеты».
Вошли в моду чтение, подписка на газеты и журналы, устройство литературных и музыкальных вечеров, посещение театра. В доме Волконских репетировали и ставили спектакли. С открытием в Иркутске театра его постоянными зрителями стали семьи Трубецких и Волконских.
Сегодня дома Трубецких и Волконских – действующие музеи, экспозиции которых рассказывают не только о быте декабристов, но и об их вкладе в культурную жизнь Иркутска. Один из учеников декабристов, замечательный врач и журналист Н. Белоголовый писал: «Зимой в доме Волконских жилось шумно и открыто, и всякий, принадлежавший к иркутскому обществу, почитал за честь бывать в нем».
Политическая ссылка, одним из центров которой стал Иркутск, сыграла в жизни сибиряков огромную положительную роль. Декабристы были высокообразованными, культурными людьми, известными не только в России, но и в Европе. Именно они принесли сибирякам в целом и иркутянам в частности не столько культуру и науку, сколько интеллигентный просвещенный взгляд на мир и общество.
Прошло тридцать лет…
3а тридцать лет сибирской ссылки декабристы не могли не сродниться с вынужденной новой родиной. Покидая ее, многие из них кланялись Сибири «в благодарность за ее хлеб-соль и гостеприимство».
Прощение царя вызывало у декабристов двойственное чувство: с одной стороны, им хотелось вернуться, а с другой – налаженный за тридцать лет быт давал больше уверенности и надежности, чем столичная неизвестность. Кроме того, декабристов, которые стали к тому времени уже стариками, возмущало недоверие Александра II, отдававшего бывших ссыльных под надзор полиции.
Александр II позаботился об эффектном представлении своей «милости» – доставить Манифест об амнистии в Иркутск было поручено сыну декабриста Михаилу Волконскому. При этом он ясно дал понять, что декабристы по-прежнему в глазах власти остаются преступниками. И милосердие проявлено лишь к их старости.
Как бы то ни было, иркутяне остались благодарны декабристам и тому вкладу, который те привнесли в общественную жизнь Сибири.
Милица Нечкина
Нечкина М.В.ДЕКАБРИСТЫ И РУССКАЯ КУЛЬТУРА
Движение декабристов тесно переплетается со многими важными вопросами развития русской культуры. Стремясь освободить страну от самодержавно-крепостного гнета, оно тем самым объективно способствовало росту культуры, большему распространению ее в народе, развитию более передовых форм культуры.
[ 158 ]
В преобразовательных планах декабристов немалую роль занимали вопросы
культуры. Они сознательно ставили своей целью борьбу за передовую культуру, за
просвещение народа, за новое передовое искусство, за процветание науки. Это
отразилось и в конституционных проектах декабристов, и вообще в их идейном
творчестве. О будущем расцвете послереволюционной русской литературы писал в
своей утопии «Сон» декабрист Улыбышев: «Великие события, разбив наши оковы,
вознесли нас на первое место среди пародов Европы и оживили также почти угасшую
искру нашего народного гения. Стали вскрывать плодоносную и почти нетронутую
жилу нашей древней народной словесности, и вскоре из нее вспыхнул поэтический
огонь, который и теперь с таким блеском горит в наших- эпопеях и трагедиях.
Связь декабристов с русской культурой многообразна. Декабристы оказали воздействие на творчество крупнейших русских писателей — Пушкина, Грибоедова, Лермонтова, Некрасова и других. Со своей стороны, Пушкин и Грибоедов воздействовали на декабристов, создавая высочайшие по художественным достоинствам произведения, соответствующие духу декабристской идеологии.
Пушкин сам считал себя певцом декабристов. В стихотворении «Арион» (1827)
поэт аллегорически рисует крушение декабризма.
Как один Арион уцелел при
кораблекрушении, так и он, Пушкин, не погиб и остался певцом «прежних гимнов»
после 14 декабря.
С будущими декабристами Пушкин сдружился еще на лицейской скамье — Пущин, Кюхельбекер, Вальховский были его товарищами. «Мой первый друг, мой друг бесценный»,— сказал Пушкин о декабристе Иване Ивановиче Пущине. Кончив лицей, Пушкин вращался в декабристской среде как в Петербурге, так и на юге во время
[ 159 ]
своей ссылки. Он был дружен с декабристами Михаилом Орловым, Владимиром Раевским, был хорошо знаком с Пестелем.
Таким образом, творчество Пушкина, которым гордится наша культура, было связано с передовым движением своего времени — с движением декабристов.
Вообще связь русских писателей с передовой идеологией своего времени составляет одну из замечательных особенностей русской литературы. Другой пример мы видим в творчестве Грибоедова.
В Московском университете, где учился Грибоедов, в то время училось более
двадцати будущих декабристов.
В Петербурге в годы после наполеоновских походов
Грибоедов вращался в оживленной декабристской среде. Впервые мысль написать
«Горе от ума» пришла ему в голову в 1816 г., в том же году, когда возникло и
первое тайное общество. В своем великом произведении Грибоедов отразил основное
явление того времени — столкновение молодого человека, новатора, проповедника
свободолюбивых идей со старым, косным миром крепостников, с миром Фамусовых и
скалозубов. Он отразил деление общества на два противоположных лагеря. Это было
глубоким и правдивым художественным изображением той действительности, из
которой выросло движение декабристов. «Это — декабрист»,—сказал Герцен о Чацком.
В школах Соединенных Штатов Америки в курсе литературы уже не первое
десятилетие практикуется изучение не полновесных художественных
произведений авторов прошлого, а только сокращенное и адаптированное для
школьников. Плохо это или хорошо? Для ответа на вопрос русскоязычному
читателю советуем заглянуть в
краткое содержание «Горя от ума» и самому понять, надо ли ему читать
полный текст. Во всяком случае американцы от подобного знакомства с
родной литературой глупей не стали. Хотя наш знаменитый сатирик Михаил
Задорнов постоянно утверждал про них: «Ну, тупые!» — тем не менее ныне
это самая жизнеспособная и сильная нация в мире. |
Грибоедов был дружен с декабристами Кюхельбекером, Александром Бестужевым,
Рылеевым. Оп, как и Пушкин, сочувствовал делу декабристов и знал о готовящемся
пе-ревороте. Однако, следует сказать, что он не считал правильной тактику
военной революции: «Сто прапорщиков хотят перевернуть весь государственный быт
России»,— горько говорил Грибоедов. Но в «необходимость и справедливость» дела
декабристов Грибоедов верил вполне. Декабристы недаром считали Грибоедова
«своим» («Он — наш»,— говорил о нем Рылеев) и давали ему ответственные
поручения. Грибоедов был арестован по делу декабристов и просидел под арестом с
января по начало июня 1826 г. Освободиться ему удалось лишь благодаря
ходатайству своего влиятельного родственника, любимца Николая I — генерала И. Ф.
Паскевича.
Глубокое воздействие оказали идеология декабристов и их движение на Лермонтова. Более юный по возрасту, он не мог вращаться в декабристской среде; он встречал-
[160 ]
ся лишь с сосланными декабристами. Но он глубоко задумался над смыслом движения декабристов.
Вопрос о народе — одна из глубочайших и органических тем русской литературы.
Это одна из ее замечательных особенностей. Тема народа начинает укрепляться и
раскрываться в русской литературе именно после восстания декабристов. Нет
сомнения, что разгром восстания 14 декабря и горький опыт неудачи революции «без
народа» оказали значительное влияние на самый характер разработки этой темы.
Великие русские писатели той эпохи глубоко продумывали печальный опыт
декабристов, и это отразилось на идейной стороне их произведений. Раздумывая над
борьбой передовых людей своей страны за лучшее будущее Родины, деятели русской
культуры, русские писатели останавливали свое внимание и на декабристах — первых
борцах против самодержавия и крепостного права. Герцен советовал молодому
поколению «понять все величие, всю силу этих блестящих юношей, выходящих из
рядов гвардии, этих баловней знатности и богатства, оставляющих свои гостиные и
свои груды золота для требования человеческих прав, для протеста, для заявления,
за которое — и они знали это — их ждали веревка палача и каторжная работа».
Среди декабристов было немало и непосредственных деятелей культуры — писателей, поэтов и ученых, которые внесли свой вклад в культурное развитие России.
Общеизвестно имя замечательного русского революционера — поэта-декабриста Кондратия Федоровича Рылеева, одного из активнейших участников восстания 14 декабря, сторонника республики. Творчество Рылеева — это образец вдохновенной гражданской поэзии. В бурный 1820 год он опубликовал талантливое стихотворение «К временщику», в котором бесстрашно и резко разоблачал Аракчеева:
Надменный временщик, и подлый и коварный,
Монарха хитрый льстец и друг неблагодарный,
Неистовый тиран родной страны своей,
Взнесенный в важный сан пронырствами злодей!
И в грозном взоре мне свой ярый гнев являешь!
Твоим вниманием не дорожу, подлец!
[ 161 ]
В 1821—1825 гг. Рылеев опубликовал свои «Думы», посвященные романтическому
воспеванию патриотических образов русской истории, борцов за дело народа —
Вадима Новгородского, Мстислава Удалого, Дмитрия Донского, Волынского, Ермака и
других. Поэмы Рылеева «Войнаровский» и «Наливайко» дышат ненавистью к
угнетателям. Широкие круги русских читателей с волнением читали пророческие
слова поэта в «Исповеди» Наливайко:
Известно мне: погибель ждет
Того, кто первый восстает
На утеснителей народа.
Судьба меня уж обрекла,
Но где, скажи, когда была
Без жертв искуплена свобода?
Вдохновением и глубоким убеждением в правоте дела революции дышит стихотворение Рылеева «Гражданин», звавшее молодежь на подвиг революционной борьбы:
Нет, не способен я в объятьях сладострастья,
И изнывать кипящею душой
Под тяжким игом самовластья!
Пусть юноши, своей не разгадав судьбы,
Постигнуть не хотят предназначенья века
И не готовятся для будущей борьбы
За угнетенную свободу человека.
…..
Они раскаются, когда народ, восстав,
Застанет их в объятьях праздной неги,
И в бурном мятеже, ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.
Произведения Рылеева были запрещены после восстания, распространяли их тайно. Герцен вспоминал, как молодой преподаватель русского языка тайно приносил ему мелко переписанные от руки заветные тетрадки, и юноша читал их с бьющимся сердцем. Герцен и его друг Огарев печатали стихи Рылеева в заграничном революционном журнале «Полярная звезда», откуда они широко распространились по России.
Рылеев и его друг писатель Александр Бестужев сочиняли революционные народные песни, которые позже
[ 162 ]
получили широкое распространение. Их пели простые солдаты и матросы:
Ах, тошно мне
И в родной стороне!
Все в неволе,
В тяжкой доле,
Видно, век вековать?
Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ?
И людям и,
Как скотами,
Долго ль будут торговать?
Декабрист Александр Бестужев был известным романистом, писавшим под
псевдонимом «Марлинский». Его перу принадлежат многие произведения, написанные в
романтическом духе: «Ревельский турнир», «Замок Венден», «Лейтенант Белозор», «Аммалат
Бек» и другие. Собрание его сочинений составляет четыре объемистых тома. Его
произведения пользовались широкой известностью и имели обширный круг читателей.
Александр Бестужев известен не только как романист, но и как один из первых
русских критиков. Ему принадлежат выдающиеся критические обзоры русской
литературы, носившие название «Взгляд на русскую словесность». Пушкин относился
к А. Бестужеву с самым теплым, дружеским чувством и высоко ценил его критические
работы. Ожидая печатного экземпляра статьи своего друга, Пушкин заранее писал
ему: «Предвижу, что буду с тобою согласен в твоих мнениях литературных…»
Декабристы сразу высоко оценили «Горе от ума» Грибоедова. Они вступили в
жаркий бои за эту великую русскую комедию с критиками из крепостнического
лагеря. А. Бестужеву принадлежат пророческие слова: «Будущее оценит достойно сию
комедию и поставит ее в число первых творений народных». Его предсказание
сбылось.
Рылеев и Бестужев издавали широко известный альманах «Полярная звезда», в котором печатались Пушкин, Грибоедов. Другое известное литературное издание — альманах «Мнемозина» — выпускал друг Пушкина В. Кюхельбекер совместно с двоюродным братом декабриста А. И. Одоевского — Владимиром Одоевским. Сам Кюхельбекер был поэтом, автором многих лирических
[ 163 ]
стихотворений и поэм. Поэзия Кюхельбекера дышит вольнолюбием:
Века шагают к славной цели —
Я вижу их — они идут!
Уставы власти устарели:
Проснулись, смотрят и встают
Доселе спавшие народы.
О, радость! Грянул час, веселый час свободы!
Так писал Кюхельбекер в стихах, посвященных восставшей Греции. Известны трагедии Кюхельбекера «Аргивяне» и «Прокопий Ляпунов», поэма «Давид», ода «На смерть Байрона».
Декабрист Федор Глинка был также известным для своего времени писателем.
Когда царское правительство сослало Пушкина из Петербурга на юг, Глинка не
побоялся напечатать стихотворение в честь опального поэта. Это смелое дружеское
участие в его судьбе растрогало и нравственно поддержало Пушкина. Он посвятил Ф.
Глинке благодарное стихотворение:
Но голос твой мне был отрадой,
Великодушный гражданин! —
писал Пушкин.
Известным писателем и крупным театральным деятелем был друг Пушкина и Грибоедова П. А. Катенин, автор многих театральных пьес и замечательный переводчик. Современники высоко ценили сделанные им переводы пьес великого французского драматурга Корнеля. Пушкин говорил о нем в «Евгении Онегине», описывая русский театр:
Там наш Катенин воскресил
Корнеля гений величавый.
Широко известна была революционная песня Катенина против самодержца: «Отечество наше страдает под игом твоим, о злодей». Катенин оказал большое влияние на молодых Пушкина и Грибоедова. Знаток театрального искусства, он был учителем многих выдающихся русских актеров.
Замечательным поэтом был декабрист Владимир Раевский. До нас дошли не все произведения из его боль-
[ 164 ]
гного поэтического наследства. В нем выделяется послание Пушкину, полное
высоких гражданских чувств:
Оставь другим певцам любовь,
Любовь ли петь, где льется кровь,
Где кат с насмешливой улыбкой
Терзает нас кровавой пыткой?
Раевский использовал стихи для пропаганды в армии, диктуя их на уроках юнкерам и солдатам. Обращаясь к самодержавному тирану, он писал:
Доколе, в варварстве не зная истощенья,
Ты будешь вымышлять мне новые мученья,
Властитель и тиран моих плачевных дней?
Кто право дал тебе над жизнию моей?
Закон? Какой закон? Одной рукой природы
Создай и ты, и я, и всей земли народы.
Писал стихи и декабрист Сергей Муравьев-Апостол. Публиковали свои
литературные произведения декабристы Батеньков и братья Бобрищевы-Пушкины
(оригинальные стихи, басни, а также переводы). Писал стихи участник восстания 14
декабря моряк-декабрист Н. А. Чижов, пришедший на Сенатскую площадь в строю
вместе с морским экипажем. Стихи и повести печатал декабрист Николай Бестужев. Сборник своих стихотворений «Часы досуга в Тульчине» (на французском языке)
издал в 1824 г. декабрист А. П. Барятинский, друг Пестеля; в этом сборнике есть
поэма на сюжет из американской жизни, посвященная Пестелю, и стихи, посвященные
декабристу Ивашеву. В рукописи сохранилось (также на французском языке) большое
атеистическое стихотворение Барятинского о боге, где он спорит с Вольтером.
Вольтер пришел к выводу, что если бы бога не существовало, его надо было бы
выдумать. Барятинский держится иного мнения:
О, разобьем алтарь, которого он не заслужил!
Или он благ, но не всемогущ, или всемогущ, но не благ.
Вникните в природу, вопросите историю,
Вы поймете тогда, что для собственной славы бога,
Если бы он даже существовал,
Надо было бы его отвергнуть!
[ 165 ]
К младшему поколению поэтов-декабристов принадлежит Александр Одоевский,
оставивший много проникновенных лирических стихотворений. Среди них выделяются
большая стихотворная повесть «Василько», стихотворения памяти Грибоедова и
«Княгине М. Н. Волконской». Все знают прославленный ответ Одоевского на
пушкинское послание декабристам в Сибирь:
Наш скорбный труд не пропадет;
Из искры возгорится пламя,
И просвещенный наш народ
Сберется под святое знамя.
Мечи скуем мы из цепей
И пламя вновь зажжем свободы:
Она нагрянет на царей,
И радостно вздохнут народы.
Декабристы выступали и как организаторы литературной жизни своего времени. Два крупных периодических издания связаны с их именами — альманахи «Полярная звезда» (Рылеев и Бестужев) и «Мнемозина» (Кюхельбекер) . Нужно упомянуть еще об «Обществе любителей российской словесности», во главе которого стоял декабрист Федор Глинка. Оно объединило многих выдающихся русских писателей своего времени. Общество, несомненно, действовало в духе декабристских идей.
Выдающимся художником был декабрист Николай Бестужев. В условиях каторжной
тюрьмы он сумел в Сибири написать портреты всех заключенных декабристов, и
благодаря ему нам, его потомкам, осталась целая галерея замечательных портретов
«первенцев русской свободы» — мы всех их знаем в лицо.
Говоря об искусстве эпохи декабризма, нельзя не вспомнить о том, что знаменитый художник-медальер Федор Толстой (двоюродный дядя Льва Толстого) был членом декабристского «Союза благоденствия». Его великолепная, тончайшей работы серия классических медалей в честь 1812 г. была художественным выражением патриотических чувств.
Были среди декабристов и хорошие музыканты (декабрист Ивашев и др.). Некоторые из них сами сочиняли музыку (сохранился набросок музыкального произведения Пестеля),
[ 166 ]
Декабристы интересовались и педагогическими вопросами, особенно передовой для их времени массовой системой ланкастерского обучения. Кюхельбекер принимал живое участие в педагогическом обществе, которое пропагандировало эту систему. Южные декабристы организовали ланкастерские школы (Вл. Раевский).
Декабристы внесли свой вклад не только в область искусства, но и в науку.
Ранее уже упоминалось о крупном ученом-экономисте своего времени — декабристе
Николае Тургеневе, авторе большой работы «Опыт теории налогов» (1818). Подробно
рассмотрев налоговую систему и ее основания, ознакомившись с западноевропейской
теоретической мыслью, автор пришел к выводу: «Усовершенствование системы
кредитной пойдет наряду с усовершенствованием политического законодательства, в
особенности с усовершенствованием системы представительства народного».
Декабрист Михаил Орлов написал работы «О государственном кредите» и «Об
учреждении вольного банка в Москве». Работа «О свободе торговли и вообще
промышленности» написана декабристом Николаем Бестужевым.
Никита Муравьев сделал глубокий критический разбор «Истории государства
Российского» Н. М. Карамзина. Замечательны исторические работы декабриста
Корниловича, печатавшегося во многих журналах того времени. Он посвящал их
главным образом истории России XVII и XVIII вв. Ему принадлежат работы «Первый
опыт кораблестроения в России», «Петр Первый в Заандаме», «Первое посольство
русских в Голландии при царе Алексее Михайловиче» и многие другие. Корнилович
был издателем исторических сборников «Русская Старина». Особенно интересовала
Корниловича эпоха Петра I. Ряд исторических работ оставил декабрист Петр Муханов,
бывший членом «Общества истории и древностей Российских» при Московском
университете («Нечто о Наполеоне и Фридрихе II» и др.). Некоторые работы на
исторические темы принадлежат декабристу Николаю Бестужеву, занимавшему
официальную должность историографа российского флота. Ему принадлежат «Записки о
Голландии 1815 года» и «О новейшей истории и нынешнем состоянии Южной Америки».
Декабрист В. Штейнгель написал большую работу по хронологии «Опыт полного
исследования начал и правил хронологического и месяцеслов-
[ 167 ]
иого счисления старого и нового стиля» (1819) и прекрасную работу о Петербургском ополчении 1812 г., в котором он сам принимал участие.
Много географических работ, в частности посвященных Америке, Канаде, оставил
декабрист Д. И. Завалишин. Батеньков был автором работы о Сибири (1822).
Декабрист К. П. Торсон был участником русской экспедиции в Антарктику, находился
в ней 808 дней; начальник экспедиции Беллинсгаузен дал ему самую высокую оценку.
Декабрист Н. А. Чижов, участник полярной экспедиции под начальством Литке, составил и опубликовал обстоятельное описание Новой Земли.
Декабристы оставили ряд серьезных работ по военному делу и военной истории (В. Штейнгель, А. Барятинский, П. Муханов, Никита Муравьев и др.).
. Обширное мемуарное наследство декабристов явилось не только драгоценным источником по истории движения, но и несомненным литературным вкладом в русскую культуру. Напомним о глубоком, разоблачающем царизм разборе лживого «Донесения Следственной комиссии», сделанном декабристами Луниным и Никитой Муравьевым. Сосланные декабристы оказали влияние и на культуру Сибири. Они основывали там школы, создавали библиотеки, лечили народ, вводили новые сельскохозяйственные усовершенствования. Интересно, что особый удобный тип повозки («сидейки»), до сих пор применяемой в Бурят-Монгольской автономной республике, связан с именем ее изобретателя — декабриста Николая Бестужева.
Особо надо упомянуть о ялуторовском кружке И. Д. Якушкина, в который входили
декабристы Басаргин, Ентальцев, Матвей Муравьев-Апостол, Оболенский, Пущин и
Тизенгаузен. Они много сделали для просвещения местного населения. Якушкин
основал два училища — одно для мальчиков (в 1842 г.), другое для девочек (в 1846
г.). Преподавание велось по ланкастерской системе 1) Несмотря на то что училища назывались «приходскими», программа была довольно
обширна: преподавались, например, начальная алгебра, геометрия, механика. До
отъезда Якушкина из Ялуторовска в училищах окончило курс свыше 700 человек.
[168 ]
Пафос рылеевского творчества откликнулся в революционной поэзии Некрасова. Первой поэмой Некрасова о декабристах является поэма «Дедушка» (написанная в 1889—1870 гг.), за которой последовали две части «Русских женщин» («Декабристки» — хотел назвать Некрасов свою поэму, но помешала цензура). Глубоким сочувствием и уважением к подвигу жен декабристов дышит поэма Некрасова.
В одном из писем (к историку П. Е. Щеголеву) Лев Толстой сказал о первых
русских революционерах простые и глубокие слова: «Декабристы всегда интересны и
вызывают самые серьезные мысли и чувства».
Эпоха декабристов притягивала к себе писателей. Она явилась темой крупнейших произведений русской художественной литературы, пользующихся всеобщей любовью и известностью. Эта эпоха отражена и в «Горе от ума» Грибоедова, и в «Евгении Онегине» Пушкина. Пушкин хотел в конечном счете сделать Евгения Онегина декабристом и привести его на Сенатскую площадь.
Величайшая эпопея Льва Толстого «Война и мир» также отражает в широком смысле эпоху декабристов и была даже первоначально задумана писателем именно как роман о декабристах.
Таким образом, движение декабристов теснейшими и многообразными связями .соединено с русской культурой и внесло немалый вклад в ее развитие.
[169 ]
Примечания:
1) Дружинин Н. М. Декабрист И.
Д. Якушкин и его ланкастерская школа. —Учен. зап. Моск. гор. пед. ин-та.
Кафедра истории СССР. М., 1941, т. 2, вып, 1.
Вернуться к оглавлению
Нечкина М.В. Декабристы. М., «Наука» 1984.
Далее читайте:
Движение декабристов (Список литературы).
Декабристы (биографический справочник).
Участники наполеоновских войн (биографический справочник).
Румянцев В.Б. И вышли на площадь… (Взгляд из XXI века).
Россия в 20-е годы XIX века (хронологическая таблица).
Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. Русские мемуары. Избранные страницы. 1826-1856 гг. М., 1990.
Колин Мелой из The Decemberists говорит «I’ll Be Your Girl» и Трамп
«Все ужасно» — один из многих весело звучащих угрюмых припевов из восьмого альбома The Decemberists, I’ll Be Your Girl . Спустя семнадцать лет карьеры рок-эксцентриков из Портленда Колин Мелой пишет более прямолинейные тексты, чем когда-либо, в то время как его группа получает доступ к радости синти-попа 80-х. Фирменный гнусавый нос Мелоя и увлечение народными сказками остались, но появилась новая легкодоступная сентиментальность — и тревога, связанная с Дональдом Трампом.
В феврале я говорил с Мелой об альбоме, который выходит 16 марта и сейчас транслируется на NPR. Этот разговор был отредактирован.
Spencer Kornhaber: Момент на этом альбоме, который заставил меня громко смеяться, был во время «We All Die Young», когда этот действительно счастливый детский хор поет название песни. Довольно безумный поступок, не так ли?
Колин Мелой: Да, это так. Было сюрреалистично учить их этой линии, но нужно отдать должное детям. Им очень понравилась идея выкрикнуть эту фразу. На самом деле у нас есть опыт заставлять детей петь сомнительные вещи. Опасности любви мы выбрали трех детей, которые поют о том, что их отец сделал с ними, чтобы убить их. В спектре того, как декабристы используют детей в песнях, это на самом деле довольно PG.
Что означает песня? Эта фраза [«Мы все умираем молодыми»], исходящая от стариков, а не от ребенка, имеет разное значение и резонанс. Это торжество нашей собственной смертности — умереть молодыми, если вы сможете с этим справиться, и избежать ужасов современной жизни и взрослой жизни.
Корнхабер: Это один из многих моментов, когда музыка веселая, а слова нет. Сколько иронии мы должны услышать?
Мелой: Много. Мы придерживаемся поп-традиции, восходящей к Beatles, сочетая действительно мрачную тему с оптимистичными аккордами и мелодиями. Это музыка, на которой я вырос: хныканье Моррисси из-за красивых, бодрых гитарных партий Джонни Марра. Это имеет тенденцию находить свое отражение в песнях даже в самые оптимистичные дни. Облако, которое нависло надо мной — и нависло над всеми — сделало темную сторону еще более темной, а более бодрую — еще более широкой маниакальной ухмылкой.
Kornhaber: Я видел, как вы назвали альбом «апокалиптической танцевальной вечеринкой», что похоже на термин, которым можно описать множество альбомов в последнее время.
Мелой: У нас очень общие впечатления. Это почти гальванизирует, люди выходят из столярки и говорят: «Дерьмо пиздец». Есть что-то терапевтическое в том, чтобы смотреть на апокалипсис и смеяться.
Я слышал историю об инциденте на Гавайях, когда поступило ложное предупреждение о ракете. На поле для гольфа была пара парней, чьи телефоны отключились одновременно, и они обсуждали, сколько у них есть времени, куда они могут пойти, чего они действительно могут достичь. И пришли к выводу, что лучшее, что они могут сделать, это продолжать играть в гольф. Больше они ничего не могли сделать. Это, в некотором смысле, является общим опытом в этой стране прямо сейчас.
Kornhaber: Эта история звучит как тема для песни будущих декабристов. Но в этом есть капитуляция, верно?
Мелой: Очевидно, что игроки в гольф на Гавайях не аналогичны нашему нынешнему затруднительному положению. Это мысленный эксперимент: апокалипсис уже через 10 минут; что вы действительно можете сделать? Если вы хотите говорить буквально, я не думаю, что мы находимся в таких ужасных обстоятельствах. Откликнуться на эту интуицию и закричать, что все сломано, — это продвинуться вперед. Мы не возглавляем атаку, но нам приятно делиться своими голосами с постоянно растущим хором людей, которые говорят: Это неправильно.
Корнхабер: Насколько сильно вы хотите, чтобы это читали как альбом Трампа?
Мелой: Я не думаю, что собирался сделать откровенно актуальную или политическую запись. Песни пришли оттуда, где мы были и где была моя голова последние полтора года. Я не хотел заходить слишком далеко. Во-первых, я не знаю, чувствую ли белый гетеросексуальный мужской голос действительно тот голос, который нужно усилить прямо сейчас, или обязательно тот, кто поет протестную музыку. Те общины, которые угнетены, должны создавать мощную и актуальную музыку. Я не думаю, что это обязательно мое место. Тем не менее, вы не можете помочь, но некоторые из этих вещей просто просачиваются сквозь трещины, когда вы работаете.
Kornhaber: Как вы уравновешиваете желание не говорить вне очереди со знанием того, что у вас есть специальная платформа, которую можно использовать для чего-то?
Мелой: Честно говоря, я не знаю, сколько у меня платформы. Я часто проповедую хору. Наша фанатская база и наше сообщество однородны, особенно в Портленде, городе, который борется со своей однородностью. Люди, у которых есть настоящие голоса — вы думаете о хип-хопе, людях из музыкального ЛГБТ-сообщества, кантри-артистах, выступающих против NRA. Это реальная платформа. Я просто пытаюсь быть частью хора, правда.
Kornhaber: Некоторые песни на этом альбоме немного проще и прямолинейнее, чем то, чем вы известны. Как это произошло?
Мелой: С возрастом я стал лучшим редактором. Я оглядываюсь назад на некоторые из ранних записей и иногда думаю, мог ли тот автор песен воспользоваться редактором, избавляясь от куплета тут и там. Этот альбом был попыткой бросить вызов самому себе и создать что-то более свежее. Я был немного более критичен к тому, что писал, что мне не всегда удобно делать.
После работы над несколькими книгами [недавно] редактирование стало для меня чем-то новым и ужасающим. Это была кривая обучения, но в конце концов вы понимаете, что более экономное использование вашего языка может только улучшить ситуацию.
Kornhaber: Кто-то еще играл роль редактора в вашей музыке раньше?
Мелой: Нет. Написание книг было таким необычным. Внезапно в процессе раздался другой голос, говорящий: «На самом деле, здесь это не работает» или «На самом деле здесь это непоследовательно». А это, как вы знаете, неотъемлемая часть письма. Но это не часть процесса написания песен, потому что написание песен похоже на драгоценную вещь, когда автор песен уходит в свою пещеру и создает «Blowin’ in the Wind» — не имеет значения, сколько в ней куплетов.
Kornhaber: Была ли вступительная песня заявлением об этом новом подходе? В основном это вариации одной строчки: Хоть раз в жизни / Может хоть что-то пойдет не так?
Мелой: Эта песня была экспериментом в области экономики. Это получилось из этой последовательности аккордов, которая затем предложила эту мелодию и эту строчку. Если бы я написал это 10 лет назад, я бы сразу перешел к вопросу: «Какой будет куплет?» и «Каким будет мост?» Сейчас я думаю: «Что произойдет, если это единственное, что есть в песне?» Затем встал вопрос о том, чтобы сделать что-то, что не надоедает слушателю до слез — что-то убедительное и динамичное всего из пары предложений.
Что меня поразило, так это [лирическое] настроение. Не знаю, имею ли я право сказать: «Неужели в моей жизни что-то пойдет не так?», учитывая, что я чувствую себя очень удачливым. Но это чувство, которое каждый когда-либо испытывал. И когда вы так чувствуете, это все, что вы чувствуете. Это прямо из id, действительно грубая просьба. Я хочу назвать ее «Молитва лоха № 2», потому что в каком-то смысле это молитва лоха, в отличие от другой песни [«Молитва лоха», также на I’ll Be Your Girl ] говорит об этом более пренебрежительно.
Корнхабер: Я собирался спросить о «Молитве сосунка», потому что эта песня, кажется, обескураживает такое невозможное стремление.
Мелой: Верно, но что ты должен делать? Я не думаю, что рассказчик в «Молитве присоски» — надежный человек, у которого можно брать советы. Есть безысходность и безысходность. Опять же, дело в том, что такое отчаяние, что вы внезапно включаете рог, и в этом есть юмор. В некотором смысле я просто высмеиваю себя. На нашем последнем альбоме есть песня, в которой говорилось: «Я не собираюсь просто петь еще одну песню о самоубийстве». Это в основном то, что это такое.
Kornhaber: Частью удовольствия от вашей группы была ее способность быть одержимой и расшифрованной. Вы все еще хотите, чтобы это было частью пакета?
Мелой: Зрители все еще кивают и подмигивают. Думаю, меня меньше волнует [сейчас] сообщение о том, что мы являемся частью особого клуба. Вначале некоторые из [текстов] были написаны в ответ на то, как я рассматривал себя в социальном пространстве или в музыке. Написание песен о легионерах или трубочистах означало протыкание дыры в том, что такое «инди-рок». Из этого было очень весело, и таким образом мы нашли сообщество.
Но что тогда происходит, когда сообщество превышает пару сотен человек в клубе? Мне стало менее интересно создавать что-то настолько эксклюзивное. В эти дни меня больше интересует инклюзивность.
Kornhaber: Что за смешение полов в названии и заглавном треке?
Мелой: Эта песня является ответом на общую гендерную путаницу в нашем [обществе] или на стирание гендера, что, на мой взгляд, приветствуется. «Я буду твоей девушкой» или «Я буду твоим мужчиной» или «Я твоя девушка» — это очень распространенное чувство, очень рок-н-ролльное. Мне просто пришло в голову, что было бы забавно и интересно написать песню под названием «Я буду твоей девушкой» и чтобы ее пел мужчина. Что означает песня о любви, когда вы стираете пол или меняете пол? Что-то другое. Слушатель может решить, что это значит.
Kornhaber: Я думал об этом в отличие от двухчастной песни «Русалка, Русалка / Дикие камыши», которая основана на славянском мифе о водяном духе, который заманивает людей на смерть. Думаете ли вы об этих историях и с гендерной точки зрения?
Мелой: Мне это не приходило в голову, но да, это действительно гендерная история. В каком-то смысле это играет на этом женоненавистничестве старых народных песен, на этой идее искусительницы. Я люблю народные тропы, и в данном случае я подумал, что было бы интересно написать две песни. В одном есть готовность [рассказчика], они в сговоре со спрайтом. Во-вторых, это более безрассудная вещь. Я могу ошибаться с исторической точки зрения, но я думаю, что в этом женском присутствии Русалки много силы. Глупые это мужчины.
Kornhaber: Видеоклип на первый сингл «Severed» отсылает к Трампу, а текст перекликается с его речью на Республиканском национальном съезде. Но что значит, что рассказчик хочет «оставить вас всех разлученными»?
Мелой: Он пытается изложить подтекст Трампа, который часто является именно тем, что он говорит. «Оставить вас разлученными» намекает на раскол, который является конечной целью не только трампизма, но и платформы Республиканской партии. Разделяй и властвуй.
Корнхабер: Трамп заставляет вас думать о каких-нибудь народных сказках? Какие-то архетипы?
Мелой: Боже, какое представляет ? Он подобен зверю, великому злу на земле. Он ведьма, которая приводит детей в дом, чтобы засунуть их в печь. Мы все признаем в нем злодея — я думаю, он даже сам себя считает злодеем. Я думаю, что его последователи даже видят в нем злодея. Это часть его привлекательности.
Kornhaber: Из «Звездного наблюдателя» строчка «В прачечной шепчутся о войне» — хорошее воплощение того, как ужас может проникнуть в повседневную жизнь. Было ли это из реального опыта?
Мелой: Это из прачечной? Нет. Но в нынешнем политическом климате мы все задаемся вопросом, где начинается самодержавие? Вы признаете это? Как быстро вы его узнаете? Каковы первые признаки?
Я думаю о грядущей коммунистической революции 1917 года, о том, что резко изменило не только жизни миллионов людей, но и ход истории. На самом деле это началось с того, что молодые люди в кофейнях читали и разговаривали. В году Рассказ служанки , телевизионная версия, есть сцены воспоминаний, где есть все эти маленькие признаки того, что должно было стать грядущим авторитаризмом. Кого-то выгнали из кафе, или кредитная карта не работает.
«Звездный наблюдатель» — это попытка выбрать их или пометить. Наблюдатель за звездами — это глашатай, который говорит: «Это происходит, стой на своем».
Kornhaber: Работа художника — наблюдать за звездами?
Мелой: [Смеется] О боже. Я не знаю. Я не могу ответить на это.
Декабристы, ‘Calamity Song’: рассмотрены все песни: NPR
Первые просмотры: The Decemberists, ‘Calamity Song’: рассмотрены все песни Смотрите новое видео The Decemberists на «Calamity Song» с их последнего альбома, Король мертв.
- NPR Один
- Подкасты Apple
- Спотифай
- Подкасты Google
- Амазонка Музыка
- RSS-ссылка
Рассмотрены все песни
По
Шеннон Карлин
Декабристы смотрят антиутопический теннисный матч. Предоставлено художником скрыть заголовок
переключить заголовок
Предоставлено художником
Декабристы смотрят антиутопический теннисный матч.
Предоставлено художником
Все мы знаем о Trekkies. Или эти Звёздные войны суперфаната, которые идут на Comic Con в костюмах Бобы Фетта. Но как насчет всех этих поклонников Infinite Jest ? К кому они могут обратиться за непонятными ссылками на великий опус Дэвида Фостера Уоллеса? Ну, декабристы, конечно.
Новое видео на песню «Calamity Song» из The King Is Dead, переносит нас в антиутопический мир романа. Но не все были в восторге от идеи как концепции видео.
Фронтмен группы Decemberists Колин Мелой объясняет:
Я написал «Песню о бедствии» вскоре после того, как закончил читать эпопею Дэвида Фостера Уоллеса « Бесконечная шутка ». Сама книга не слишком вдохновила на создание песни, но дерзкий и блестящий юмор Уоллеса определенно нашел свое место в ней. И у меня была забавная идея, что хорошее видео на эту песню будет воссозданием раунда Эсхатона в Теннисной академии Энфилда — по сути, глобального термоядерного кризиса, воссозданного на теннисном корте — это сыграно примерно на треть пути. в книгу. К счастью, после того, как многие люди отказались от этой идеи, я нашел родственную душу в Майкле Шуре, человеке с большим энтузиазмом к работе Уоллеса, чем к моей собственной. С большим обожанием и уважением к этой оригинальной гениальной книге мы придумали вот что.
Я могу только надеяться, что DFW будет мной гордиться.
Режиссер Майкл Шур, один из создателей Parks and Recreation и ветеран The Office и Saturday Night Live , рассказал нам свою версию истории:
Со мной связался менеджер группы Джейсон через своего брата Майкла (с которым я учился в колледже) и попросил меня снять видео, которое они планировали сделать со ссылкой на раздел книги Infinite Jest . Декабристы — моя любимая группа, и Infinite Jest моя любимая книга. Это было равносильно тому, чтобы сказать мне, что я только что выиграл два одновременных джекпота лотереи Powerball в свой день рождения, который также был Рождеством. Таким образом, я ответил ему, что, хотя я был почти уверен, что это был тщательно продуманный сон, который мне приснился, если бы он был на самом деле реальным, тогда да, я был бы заинтересован. Производственная группа « Парки и зоны отдыха », многие из которых также являются большими фанатами, добровольно пожертвовали своим временем и энергией, и мы сняли все за один день в Портленде.