Цицерон, Трактаты об ораторском искусстве – краткое содержание

В тесной связи с речами Цицерона находятся его трактаты об ораторском искусстве. Некоторые из них он предназначал служить для знатных молодых римлян руководствами к изучению правил ораторства. Материал он брал отчасти из греческих трактатов красноречия, отчасти из собственного богатого опыта. Характер этих трактатов по преимуществу практический. Ещё будучи юношею, Цицерон написал трактат «Rhetorica, seu, de inventione» («Риторика, Или об изобретении»). Занимаясь этой работою, он хотел не столько учить других, сколько учиться сам. Это юношеский, сухой трактат, разделенный на две книги; он очень сходен по содержанию с написанным раньше его трактатом Корнифиция, так называемым трактатом о риторике «для  Геренния», ad Herennium; вероятно оба они заимствованы из одних и тех же греческих источников. Сам Цицерон считал этот свой труд незрелым и хотел заменить его другими, лучшими работами.

Одною из них был трактат «Об ораторе», посвященный брату Квинту и состоящий из трех книг.

Он написан блестящим, заботливо отделанным слогом. Цицерон написал его около 55 года, когда волнения в Риме заставили его воздерживаться от политической деятельности, и он имел досуг для менее тревожных занятий. Трактат «Об ораторе» имеет форму разговора между тремя знаменитыми ораторами: Луцием Крассом, Квинтом Сцеволой и Марком Антонием Старшим. В нем обрисовывается идеал, к которому должен стремиться оратор, потом объясняется, какие средства ведут к достижению цели: оратору нужно научное и философское образование, природное дарование, упражнение. Во второй книге излагаются правила изобретения, расположения и произношения речей, сообразно их предназначение.

Бюст Цицерона. Середина I в. н. э.

Автор фото — commons.wikimedia.org/wiki/User:Glauco92

 

Дополнениями к этому превосходному трактату могут считаться два небольшие сочинения, написанные в 46 и 44 годах, и оба посвященные

Бруту. Одно из них, «Брут или о знаменитых ораторах», излагает историю римского красноречия, дает важные для нас, обыкновенно превосходные, иногда и небеспристрастные характеристики римских ораторов, представляет сведения и о ходе развития самого Цицерона. В другом трактате, называющемся «Оратор», прекрасном и по содержанию и по форме, Цицерон передает Бруту выведенные им из собственного опыта соображения о разных стилях красноречия, форме речей, и на основании этих выводов показывает средства к наилучшей выработке ораторского таланта.

Менее важны три другие трактата об ораторском искусстве: 1) Topica (44 г.), теория доказательств диалектика в применении к ораторскому искусству, составленная по «Топике» Аристотеля и написанная по просьбе юриста Требация; 2) трактат о частях ораторской речи (De partitione oratoria), написанный Цицероном для его сына Марка, и в разговорной форме излагающий по греческим руководствам основные правила риторики; 3) и наконец трактат «о наилучшем стиле красноречия» (De optimo genere oratorum), нечто вроде предисловия к переводу речей

Эсхина и Демосфена «О венке»; Цицерон отдает здесь сдержанному аттическому стилю красноречия предпочтение перед вычурным азиатским.

 

Дневник чтения.

Цицерон. «Об ораторе».

ЦИЦЕРОН. «ОБ ОРАТОРЕ».

Quam quisque noritartem, in hac se exerceat.
Cicero.

 (Пусть каждый занимается тем искусством, которое он знает.
Цицерон.)

 Ораторское искусство – это действительно то, чем в совершенстве владел Цицерон. Это дело всей его жизни, которому он обучал, которое он любил и ценил. На эту тему им написано несколько трудов; «Оратор» и «Об ораторе» наиболее известные из них. Изучив трактат «Об ораторе», позволю себе прокомментировать прочитанное и понятое.

 Это произведение в трех книгах, каждая из которых представляют собой отдельные смысловые части, но в то же время – одно большое целое с единым содержанием, общей эмоциональной и критической нагрузкой. Основа сюжета – диалоги между известными античными ораторами Крассом и Антонием, к которым также присоединяются ученики Красса. В ходе этих диалогов герои обмениваются опытом или просто мнениями о сущности, значении и проблемах ораторского искусства. Под личностью и взглядами Красса нетрудно заметить самого Цицерона, убежденного, что оратор – всестороннеразвитый человек, в котором отражается предназначение настоящего патриота – гражданина, политика, воина. Мнением оратора интересуются, его оспариваются, им восхищаются или не принимают (как, например, иногда Антоний).

 Для Цицерона, а точнее его героя, изначально важно определить предмет обсуждения, однако, четкого определения он все-таки не даёт, ибо считает, что «ораторское искусство неосязаемого и неописуемо, но изучаемо». Для собеседников Красса важен и дорог был сам факт общения с великим оратором, но в ходе диалогов они задают ему интересующие вопросы и с вдохновением выслушивают ответы и советы. Что же интересовало их больше всего?

 Прежде всего, были изъяснены причины отсутствия большого количества настоящих ораторов. По мнению Красса, ораторское искусство – это искусство синтезировать несколько видов настоящих гениев человеческих – образованности, желания, способности, красоты речи и голоса, самообладания и некоторых других. Недостаточно просто уметь красиво говорить, ведь пустая фраза «не восполняется красотой слога». Так и наоборот – самая умная мысль, высказанная корявым, неинтересным языком не будет расценена слушателем как что-либо увлекательное. Тем не менее эта мысль встретила некоторые возражения; например, была отмечена яркая поэзия далекого от точных наук человека о различных областях астрономии и математики – на что оратор снова строил логические умозаключения и тем самым вводил собеседника в заблуждение.

 Особенно отмечаются такие стороны жизни как владение нормами гражданского и политического права, необходимые для достойного мужа своей родины и прекрасного оратора. По мнению учителя, незнание права – бесстыдство и нерадивость, а знание – приятно и почтенно. Иногда правосудие свершается не только по содержанию установленного законы, а по правильности, внушительности и объему формы его защиты. Снова Цицерон по средством монологов своего героя приводит несколько примеров, доказывающих необходимость взаимного существования ораторского искусства и правосудия.

 Особенно интересной мне показалась части обеих книг, в которых представлен личный опыт великого оратора. Он не только указывает на распространенные ошибки и проблемы при обучении ораторскому делу, но и дает бесценные советы начинающим ораторам. С его точки зрения, дар риторики – природный дар, ему нельзя обучиться до конца при полном отсутствии с рождения. Потому «человек, который прослушает речь до конца, не возьмет для себя необходимых умений, не владея природным даром говорения». Для тех же, кто «был избран для этого Господом», Цицерон открыл много тайн и приемов, которыми должен обладать истинный оратор. Он акцентировал внимание на силе, тембре, призвуке голоса, на особенностях мимики, театрального искусства, поведении на публике (смущение и робость в начале выступления и полная уверенность в конце). Видное место он отводит ритмичности, звуку, языку, периодичности речи. Такая исповедь-проповедь произвела на слушателей колоссальное впечатление. Это не случайно, ведь даже сам Цицерон в трактате «Брут» отмечал, что «Usus magister est optimus» (Опыт – лучший учитель). Кроме того, была высказана мысль о письме как об одном из учителей ораторского искусства, что напомнила мне Гасана Чингизовича, который, помимо глобального чтения, ставит перед нами задачу излагать свои мысли письменно – и тем самым готовит нас к настоящей ораторской речи на экзамене. (?)

Активный оппонент Красса Антоний в большинстве своем отрицал истины собеседника, но порой был настолько нелеп в своих суждениях, что под конец был вынужден признать их несостоятельность, хотя при этом не поддерживал и Красса. Красс замечал это, но добавлял, что Антоний сам в глубине души не согласен со своими изречениями, но, призванный «вести равный диалог», вынужден отстаивать даже самую необоснованную позицию. Говоря словами самого Цицерона, «Cuiusvis homimis est errare, nullius, nisi insipientis in errare perseverare» — «Каждому человеку свойственно заблуждаться и только глупцу – упорствовать в заблуждении». 

Представив свои взгляды об объекте обсуждения, Красс вдохнул в слушателей желание мыслить, совершенствоваться в ораторском искусстве. Реакция представлена в одном предложении: «Стало ясно, как ты этим владеешь, но не уверен, что смогу взять что-то для себя». Диалог, простой разговор превратился в настоящую завораживающую речь, охватившую аудиторию, в том числе и читателей Цицерона (в данном случае лично меня) «знамением восторга и увлеченности» — в момент ораторского искусства.
 

учение Цицерона об идеальном ораторе

Привет, друзья. С вами Юрий Окунев.

Что нужно, чтобы стать выдающимся оратором? Ответ на этот вопрос дал римский оратор Марк Цицерон еще две тысячи лет назад. В современной риторике широко используются теоретические выкладки, описанные в его книге «Три трактата об ораторском искусстве» — тезисы Цицерона актуальны как никогда.

Римский оратор

Знаете ли вы, кто такой Марк Туллий Цицерон? Видный римский политический деятель, историк, философ, правовед и просто умный человек, годы жизни которого относятся к I веку до н.э., Цицерон снискал славу бунтаря, борца за справедливость и мудрого правителя.

До последнего дыхания он борется за сохранение в Риме республиканского строя – того строя, который позволяет римским гражданам быть свободными и независимыми. Да, Цицерон – идеалист. И в ораторском искусстве он также стремится к идеалу, вершинам мастерства.

В 16-летнем возрасте юный Цицерон приезжает в Рим, чтобы обучиться основам римского права. С головой окунается юноша в мир ораторского искусства и в совершенстве осваивает премудрости выступлений под руководством известного в то время в Риме правоведа Квинта Муция Сцеволы.

Цицерон быстро приобрел славу сильнейшего оратора в Риме, им составлено:

• более сотни публичных речей, судебных и политического характера;
• свыше 800 писем;
• написано 19 трактатов о государственном устройстве, праве, философии, истории и риторике.

Анализируя греческие и римские учения об искусстве выступать, Цицерон систематизирует знания и создает обобщенную теоретическую базу подготовки успешного оратора.

Три трактата о главном

За написание «Трех трактатов об ораторском искусстве» Цицерон взялся, будучи недовольным уровнем подготовки римских ораторов в то время. Автор утверждает о невозможности подмены истинного ораторского искусства пустым словоплетством и пышными фразами, лишенными всякого смысла. Не может быть речи без глубокого знания предмета.

По словам Цицерона, оратор – это человек, принимающий активное участие в жизни общества. Посредством красноречия производится правосудие, формируется нравственный уровень римлян, вершатся политические события, обеспечивается единое общественное сознание.

Исходя из этого, мастером ораторских выступлений может называться только тот, кто одинаково хорошо владеет всеми науками и может рассуждать одинаково свободно на любую тему.

Содержание трактатов

• Первый трактат «Об ораторе» написан в виде разговора между двумя известнейшими ораторами Рима Марком Антонием и Крассом. В ходе диалога вырисовывается идеал настоящего оратора – образованного, мудрого, красноречивого.
• Во втором трактате «Брут» Цицерон поднимает вопросы истории развития риторики и философии. Автор выслал трактат оратору Марку Антонию Бруту, которого критиковал за простоту и отстутствие изысканности речи. Затем Брут попросил Цицерона разъяснить некоторые отрывки трактата, спорные по его мнению.
• Так был написан третий трактат «Оратор», как длинное разъяснение к первым двум частям, где описывается, каким же должен быть настоящий оратор, мастерски владеющий стилем и умеющий вдохновлять сердца.

Читать «Три трактата об ораторском искусстве» Цицерона в полной версии, вы можете, пройдя по ссылке.

Стили и виды речей

Цицерон разделяет речи на судебные, форумные (политические) и хвалебные. Каждой речи присущ свой стиль.

Стили речи по Цицерону:

• Простой (аттика) – отличают скромность и убедительность. В таких речах отсутствуют украшения, на первом месте стоят логика и факты.
• Умеренный стиль – приятные речи, услаждающие слух и воздействующие на чувства. Для этого стиля характерно использование метафор и сравнений.
• Пышный – максимальное использование ораторских приемов с целью внушить, побудить аудиторию к чему-либо, вызвать определенные чувства. В начале речи оратор говорит сдержанно, завоевывает доверие публики, постепенно переходит к пышным фразам, доводит свою речь до пафоса.

Настоящий оратор в совершенстве должен овладеть всеми тремя стилями, использовать их уместно. Простой стиль будет применим в отношении вещей, ничем не примечательных, умеренный – при описании повседневных явлений и пышный – для речей, посвященных великим событиям и людям.

Оратор и чувства

Любой оратор, по утверждению Цицерона, обязан быть умелым психологом. Изучить до тонкости все движения человеческой души, знать причины тех или иных чувств, уметь аналогичные чувства провоцировать – вот настоящее умение и мастерство.

Цицерон сравнивает речь опытного оратора с пламенем огня: если речь тусклая, невзрачная, как угасающий уголек, она неспособна зажечь слушателей. Напротив, оратор, пылающий внутренним огнем желания поделиться, без труда заронит искорки интереса в сердца аудитории.

На протяжении всего выступления оратор то возбуждает, то успокаивает чувства слушателей, обращаясь попеременно к эмоциям радости, грусти, сожаления, гнева, умиления. От величины вызываемых оратором чувств зависит сила его речи.

Мастер красноречия способен властвовать над умами слушающих, подобно дирижерской палочке, выдергивая на поверхность человеческой души одни чувства и тут же сменяя их другими.

Идеал оратора по Цицерону

Каким же должен быть настоящий оратор по мнению Цицерона? Это оратор, отвечающий следующим требованиям:

1. В первую очередь, это человек образованный и умный. Пальму первенства Цицерон отдает знаниям и практическим умениям.
2. Человек, умеющий воздействовать на слушателя путем создания определенного эмоционального образа, умеющий внушать и властвовать над умами.
3. Оратор обязан быть высоконравственным человеком. Цицерон сравнивает красноречие с мощным оружием, способным принести окружающим благо или непоправимое зло.
4. Человек мудрый и опытный, который умеет рассуждать обо всех явлениях и событиях, встречающихся в жизни.
5. Обладающий цепким умом, чувством юмора и определенным тактом. Оратор всегда должен иметь представление о степени уместности сказанных им слов для данной ситуации.

Идеальный оратор – это тот, кто умеет убеждать, доставлять своими речами истинное наслаждение, подчинять себе сознание слушателя.

По словам Цицерона, этого невозможно достичь, не работая над своей речью и произношением.

Сила слова

Древнеримский оратор утверждает, что слова должны быть простыми и обычными, понятными уху слушателя, без искусственности и напыщенности. Нежелательно употреблять старинные и редко встречающиеся слова. Предпочтение следует отдавать словам свежим, не приевшимся слуху, красивым, благозвучным, красочным.

Цицерон говорит о том, что каждый оратор обязан следить за чистотой произношения, обладать хорошо поставленным голосом и уметь изъясняться на чистом латинском языке, то есть в соответствии с общепринятыми нормативами морфологических форм и конструкций.

Алгоритм успеха

Цицерон придерживается риторического канона, введенного еще древними греками: изобретение речи, расположение мыслей по порядку, облечение мысли в слово, запоминание, произнесение речи.

Так же оратор выявляет основные задачи выступающего:

1. Завоевать доверие и снисхождение публики;
2. Изложить суть проблемы;
3. Установить спорные утверждения;
4. Донести свою точку зрения, в достаточной степени подкрепив ее аргументами и доказательствами;
5. Проанализировать и опровергнуть мнение противника;
6. Придать дополнительную красоту собственным утверждениям, окончательно победить оппонента.

Память

Составить хорошую речь, подобрать для нее красивые слова мало – все это надо еще и запомнить. Настоящий оратор – это тот, кто произносит свою речь по памяти, а не читает по бумажке.

Цицерон известен как создатель одного из методов мнемотехники, позволяющего запоминать большие объемы информации. Заключается данный метод в следующем:

• Длинная речь разбивается на части по смыслу.
• Каждой части соответствует своя матрица памяти (это может быть знакомое помещение или дорога).
• Речь разбивается на отдельные образы, в определенной последовательности эти образы размещаются в матрице памяти путем прикрепления к предметам, там находящимся.
• Вспоминая речь, оратор прохаживается по помещению (матрице памяти), смотрит на предметы, и запрограммированные образы автоматически всплывают в его памяти.

Подробнее с методом Цицерона можно ознакомиться здесь.

Заключение

Итак, великий мастер слова Цицерон раскрыл перед нами секреты искусства выступлений. Настоящий оратор должен безупречно владеть словом, быть умным, образованным, обладать актерскими данными и уметь правильно составить речь. Как известно, предела совершенству нет.

Освоить навыки искусства выступлений можно самостоятельно, по учебникам, а можно с опытным тренером по риторике Екатериной Пестеревой. В ее авторский видеокурс «Язык мой – друг мой» включены лучшие упражнения для работы над дикцией, голосом и дыханием.

Научиться преодолевать страх перед публикой, подружиться с композицией речи и овладеть искусством самопрезентации вам поможет книга Евгении Шестаковой «Говори красиво и уверенно».

Это все на сегодня. Оставляйте свои отзывы в комментариях, подписывайтесь на новости блога, не забывайте делиться понравившейся статьей с друзьями в соцсетях.

До новых встреч. Ваш Юрий Окунев.

Книга Оратор — читать онлайн бесплатно, автор Марк Туллий Цицерон, ЛитПортал

Оратор
Марк Туллий Цицерон

Сочинение «Оратор» – один из трех трактатов, которые были посвящены Цицероном ораторскому искусству, наряду с «Брутом» и «Об ораторе». Перед Вами памятник античного гуманизма, вершина античной теории словесности, который существенно повлиял на дальнейшую историю европейской культуры. Древнеримский оратор и философ Марк Туллий Цицерон был выходцем из простой семьи, но смог стать знаменитым политическим деятелем, благодаря своему ораторскому таланту. Он играл ключевую роль в политической жизни Рима и всегда был самым рьяным сторонником Республики, что, в конечном счете, привело его к гибели. После себя он оставил достаточно большое литературное наследие, существенная часть которого сохранилась. Перед Вами одна из частей этого наследия.

Марк Туллий Цицерон

Оратор

Перевод и комментарии М. Л. Гаспарова.

Примечание переводчика

Из всех произведений Цицерона его сочинения об ораторском искусстве едва ли не более всего требуют в настоящее время нового научного издания. Причина этого – в состоянии рукописного предания этой группы сочинений Цицерона. Трактаты об ораторском искусстве дошли до нас в двух рукописных изводах – «неполном» и «полном». Там, где текст этих изводов совпадает, мы можем с достаточной уверенностью полагать, что он соответствует цицероновскому оригиналу. Но там, где он не совпадает, издатели не имеют никаких объективных оснований предпочесть вариант одного извода варианту другого, и им приходится оперировать доводами «от смысла», всегда оспоримыми. К счастью, расхождения такого рода обычно касаются несущественных мелочей и подчас даже не сказываются на переводе.

Происхождение двух изводов цицероновского текста таково. С падением античной культуры три трактата Цицерона теряют популярность. Если «Риторика к Гереннию» и юношеское Цицероново сочинение «О нахождении» усиленно переписываются как учебники риторики, то «Об ораторе» и «Оратор» выживают в едва ли не единственной рукописи со многими утраченными листами, а «Брут» забывается совсем (лишь случайно уцелел недавно найденный отрывок Кремонской рукописи «Брута» IX в. ). Когда минует полоса «темных веков» раннего средневековья, и уцелевшие памятники античной литературы вновь начинают переписываться по европейским монастырям, эта дефектная рукопись трактатов «Об ораторе» и «Оратор» становится источником целого семейства списков; все они имеют общую черту – пропуски (порой очень большие, по половине книги и более) на тех местах, где в архетипе были потеряны листы. Это и есть «неполный извод»; архетип его давно погиб, но текст его отчасти поддается реконструкции по старейшим и лучшим спискам – «Авраншскому», «Гарлеянскому», «Эрлангенскому» (IX–X вв.) и др.

В XIV-начале XV в. эпоха Возрождения резко оживила интерес к риторическим трактатам Цицерона. Сохранившиеся рукописи «Об ораторе» и «Оратора» переписываются все чаще, и досада на их неполноту прорывается все сильнее. Дело доходит до того, что около 1420 г. миланский профессор Гаспарино Барцицца, лучший тогдашний специалист по цицероновской риторике, взялся за рискованный труд: собрался заполнить пробелы «неполного извода» собственными дополнениями для связности. Но не успел он закончить свою работу, как совершилось чудо: в глухом итальянском городке Лоди была найдена заброшенная рукопись с полным текстом всех риторических сочинений Цицерона – «старой риторики» («Риторики к Гереннию»), «новой риторики» («О нахождении»), «Об ораторе», «Брута» (до этого вовсе неизвестного) и «Оратора». Барцицца и его ученики набрасываются на новую находку, расшифровывают с трудом ее старинный (вероятно, VIII в.) шрифт и изготавливают, наконец, удобочитаемую копию. С этой копии снимаются списки, с них новые списки, и в своей совокупности они составляют «полный извод» цицероновского текста; во главе его стоят рукописи «Флорентийская Мальябекки», ватиканская «Оттобонианская» (единственная, включающая все три трактата подряд) и «Палатинская» – все три относятся к 1422–1425 гг. А между тем происходит непоправимое: архетип этого извода, Лодийская рукопись, оказывается заброшенной, никому не хочется биться над ее трудным текстом, ее отсылают за ненадобностью обратно в Лоди, и там она пропадает без вести: начиная с 1428 г.

о ее судьбе ничего не известно. Европейские филологи не перестают оплакивать эту потерю до наших дней.

Рукописи множились, наряду со списками «неполного» и «полного» изводов появлялись списки смешанные, вносившие в один извод поправки по другому. С изобретением книгопечатания рукописи сменяются печатными изданиями: около 1465 г. в Субиако выходит первое печатное издание трактата «Об ораторе», в 1469 г. в Риме выходит первое печатное издание всех трех трактатов вместе. В течение нескольких столетий основой для этих изданий брались рукописи «полного извода» как наиболее связные и удобные. Лишь в 1830-х годах швейцарский филолог Я. Орелли, работая над переизданием всех сочинений Цицерона, обратил внимание на то, что старые рукописи «неполного извода» часто дают более приемлемые чтения, чем рукописи «полного извода». С этих пор начинается постепенная реабилитация рукописей «неполного извода» во главе с Авраншской; постепенно устанавливается общепринятое чтение там, где текст двух изводов дает расхождения; но значительная часть разночтений до сих пор остается спорной.

Во всех научных изданиях сочинений Цицерона для облегчения ссылок принята двойная система сквозной рубрикации текста: по главам и по параграфам. В нашем издании номера глав отмечены полужирными числами внутри текста, номера параграфов – светлыми числами на полях. (В электронной публикации номера параграфов обозначены числами в круглых скобках внутри текста. – Прим. О. Любимовой.) В ссылках на трактат «Об ораторе» дается римская цифра, обозначающая книгу, и номер параграфа; в ссылках на «Брута» – буква Б и номер параграфа; в ссылках на «Оратора» – буква О и номер параграфа. Подзаголовки, напечатанные полужирным шрифтом в начале абзацев, Цицерону не принадлежат и введены в наше издание только для облегчения ориентировки читателя в сложном цицероновском тексте.

В нижеследующих комментариях числа в начале каждого примечания указывают номер параграфа, к которому относится примечание.

Посвящение

(1) Что труднее и тяжелее: ответить отказом на твои частые просьбы все об одном и том же или выполнить то, чего ты просишь? – Вот о чем размышлял я, мой Брут, долго и много. Мне казалось поистине жестоким отказать тебе, кого я так сильно люблю и чью ответную любовь я чувствую, в твоей справедливой просьбе и достойном желании; но и посягать на такой предмет, с которым силы не могут совладать и которого даже мысль не может обнять, также, полагал я, не подобает тому, кто опасается суда людей разумных и сведущих.

(2) Ибо что может быть тяжелее, чем решить, каков лучший образ и как бы лучший облик речи,[1 — Лучший образ и как бы лучший облик речи – optima species et quasi figura dicendi. Словом species Цицерон здесь и далее обычно передает платоновское понятие «идея» (10). В параграфе 19 и 133 в том же значении употреблено слово forma; в параграфах 10, 43, 101 синонимы species и forma стоят рядом и получают, как и здесь, значение «образ и облик».] когда славные ораторы так не похожи друг на друга? Уступая твоим частым просьбам, я приступаю к этому не столько в надежде на успех, сколько из желания предпринять попытку: потому что я предпочитаю, последовав твоей воле, обнаружить перед тобой недостаток разумения, нежели в противном случае – недостаток доброты.

Трудности темы

(3) Итак, ты все чаще меня спрашиваешь, какой род красноречия нравится мне больше всех и каким я представляю себе то красноречие, к которому ничего уже нельзя прибавить, которое я считаю высшим и совершеннейшим? Но тут я боюсь, что если я выполню то, чего ты хочешь, и обрисую такого оратора, какого ты ищешь, этим я ослаблю усилие многих, кто в бессилии отчаянья откажется посягать на то, чего не надеется достигнуть.

(4) Но по справедливости, на все должны посягать все те, в ком есть желание прийти к цели великой и достойной великих усилий. А у кого не хватит природных данных или[2 — Слова природных данных или Зауппе считал интерполяцией, затемняющей основное противопоставление «дарования» и «науки»; Мадвиг, устраняя слово или, понимал текст так: «а у кого или от природы не хватит силы выдающегося дарования…». Кролль считает возможным сохранить рукописный текст, понимая под «природой» (natura) физические данные, а под «дарованием» (ingenium) – духовные данные. Гомер, Архилох, Софокл, Пиндар перечислены как признанные образцы непревзойденного мастерства в своих жанрах: эпосе, ямбе, трагедии и лирике.] силы выдающегося дарования или кто будет недостаточно просвещен изучением великих наук, пусть и он идет по тому пути, по какому сможет, ибо если стремиться стать первым, то не позорно быть и вторым и третьим.

Ведь и среди поэтов есть место не одному Гомеру, если говорить о греках, и не одному Архилоху, или Софоклу, или Пиндару, но и вторым после них, и даже тем, кто ниже вторых.

(5) Так же и в философии величие Платона[3 — Широта Платона – может быть, с оттенком игры слов: имя «Платон» значит «Широкий» (от греч.??????) и было дано философу за его мудрость. Ялис – герой-эпоним города Ялиса на Родосе; его изображение было написано художником Протогеном (вторая половина IV в. до н. э.), который работал над ним семь лет; эта картина приводила в восторг не только знаменитого Апеллеса, но и полководца Деметрия Полиоркета, который ради нее отказался от мысли разрушить город Родос. Венера Косская – знаменитая картина Апеллеса «Афродита, выходящая из волн» (Анадиомена) в храме Асклепия на острове Кос; как Ялис представлял собой идеал мужской красоты, так эта картина – женской. Точно так же статуя Зевса в Олимпии (работы Фидия) считалась совершеннейшим изваянием божества, а статуя Дорифора, «копьеносца» (работы Поликлета) – совершеннейшим изваянием человека (как известно, «Дорифор» считался каноном пропорций мужского тела).] не помешало писать Аристотелю, и сам Аристотель своими поистине дивными знаниями и плодовитостью не угасил усердия остальных.

И не только эти блистательные мужи не были отвращены от своих высших исканий, но даже и мастера не оставили своих искусств оттого, что они не в состоянии подражать красоте Ялиса, которого мы видели на Родосе, или Венеры Косской; ни изваяние Юпитера Олимпийского, ни статуя Дорифора не отпугнули остальных скульпторов, и они по-прежнему отлично знали, что им делать и куда идти; а было их так много, и каждый в своем роде стяжал такую славу, что, восхищаясь высшим, мы не можем не ценить и второстепенное.

(6) Также и среди ораторов – по крайней мере, греческих, – есть один, который дивно высится над всеми; тем не менее, и рядом с Демосфеном было много великих и славных ораторов; были они и до него, да и после него не исчезли. Поэтому тем, кто посвятил себя изучению красноречия, незачем терять надежду или ослаблять усердие: даже в достижимости совершенства не следует отчаиваться, а в высоких предметах прекрасно и то, что лишь приближается к совершенству.

Идеальный характер рисуемого образа оратора

(7) Впрочем, создавая образ совершенного оратора, я обрисую его таким, каким, быть может, никто и не был. Ведь я не доискиваюсь, кто это был, а исследую, каково должно быть то непревзойденное совершенство, которое редко или даже никогда не встречалось мне в речи выдержанным с начала до конца, но то и дело просвечивало то тут, то там, у иных чаще, у иных, быть может, реже, но везде одно и то же.

(8) Однако я утверждаю, что и ни в каком другом роде нет ничего столь прекрасного, что не уступало бы той высшей красоте, подобием которой является всякая иная, как слепок[4 — Слепок с лица умершего – образ, особенно близкий римскому читателю: в римских знатных домах такие восковые маски предков хранились как предметы культа. ] является подобием лица. Ее невозможно уловить зрением, слухом или иным чувством, и мы постигаем ее лишь размышлением и разумом. Так, мы можем представить себе изваяния прекраснее Фидиевых, хотя не видели в этом роде ничего совершеннее, и картины прекраснее тех, какие я называл.

(9) Так и сам художник[5 — Художник – имеется в виду тот же Фидий с его статуями Зевса в Олимпии и Афины-девы в афинском Парфеноне.], изображая Юпитера или Минерву, не видел никого, чей облик он мог бы воспроизвести, но в уме у него обретался некий высший образ красоты, и, созерцая его неотрывно, он устремлял искусство рук своих по его подобию.

И вот, так же как в скульптуре и живописи есть нечто превосходное и совершенное, мыслимому образу которого подражает то, что предстает нашим очам, так и образ совершенного красноречия мы постигаем душой, а его отображение ловим слухом.

(10) Платон, этот достойнейший основоположник и наставник в искусстве речи, как и в искусстве мысли, называет такие образы предметов идеями и говорит, что они не возникают, но вечно существуют в мысли и разуме[6 — Платон говорит («Пир», 211, а): мыслитель увидит, «что прекрасное существует вечно, что оно ни возникает, ни уничтожается, ни увеличивается, ни убывает… Прекрасное предстанет перед ним само в себе, будучи единообразным с собою, тогда как все остальные прекрасные предметы имеют в нем участие таким, примерно, образом, что они возникают и уничтожаются, оно же, прекрасное, напротив, не становится ни большим, ни меньшим, и ни в чем не испытывая страданий» (пер. С. А. Жебелева).], между тем как все остальное рождается, гибнет, течет, исчезает и не удерживается сколько-нибудь долго в одном и том же состоянии. Поэтому, о чем бы мы ни рассуждали разумно и последовательно, мы должны возвести свой предмет к его предельному образу и облику.

Оратор должен обладать философским образованием

(11) Но я вижу, что это мое вступление исходит не из рассуждений об ораторском искусстве, но почерпнуто из самых недр философии, да к тому же древней и несколько темной. Это вызовет, быть может, порицание и во всяком случае – удивление[7 — Цицерон приступает к новой теме, отвечая на возможные упреки – сперва в новизне (что легче), потом в неуместности. Древним названо учение Платона об идеях, которое почти не разрабатывалось наследниками Платона – средней Академией Аркесилая и новой Академией Филона.]. Читатели будут или удивляться, какое отношение имеет все это к нашему предмету (но когда они разберутся в самом предмете, то убедятся, что недаром я начал речь издалека), или порицать, что мы ищем нехоженых путей и покидаем торные.

(12) Я и сам понимаю, как часто кажется, что я говорю нечто новое, когда я лишь повторяю весьма старое, но многим незнакомое; и все же я заявляю, что меня сделали оратором – если я действительно оратор, хотя бы в малой степени, – не риторские школы, но просторы Академии[8 — Просторы Академии – аллеи в священном саду героя Академа близ Афин, где Платон, прогуливаясь, беседовал со своими учениками; противоположность тесным помещениям риторских школ.]. Вот истинное поприще для многообразных и различных речей: недаром первый след на нем проложил Платон. Как он, так и другие философы в своих рассуждениях бранят оратора и в то же время приносят ему великую пользу. Ведь от них исходит, можно сказать, все обилие сырого материала для красноречия; но этот материал недостаточно обработан для процессов на форуме, так как философы, по их обычному выражению, предоставляют это более грубым музам[9 — Более грубым музам – т. е. практической мудрости, в противоположность умозрительной; выражение платоновское, «Федр». ].

(13) Такое презрение и пренебрежение философов к судебному красноречию лишило его многих важных средств; зато, блистая украшениями слов и фраз, оно имело успех у народа и не боялось сурового суда немногих. Вот как оказалось, что людям ученым недостает красноречия, доступного народу, а людям красноречивым – высокой науки.

(14) Так заявим же с самого начала то, что станет понятнее потом: без философии не может явиться такой оратор, какого мы ищем; правда, не все в ней заключено, однако польза от нее не меньше, чем польза актеру от палестры (ведь и малое нередко можно отлично сравнить с великим). Действительно, о важнейших и разнообразнейших предметах никто не может говорить подробно и пространно, не зная философии.

(15) Так, и в «Федре» Платона Сократ говорит, что даже Перикл превосходил остальных ораторов оттого, что учителем его был физик Анаксагор: от него-то, по мнению Сократа, и усвоил он много прекрасного и славного, в том числе – обилие и богатство речи и умение известными средствами слога возбуждать любые душевные движения, а это главное в красноречии. То же самое надо сказать и о Демосфене, из писем которого можно понять, каким усердным был он слушателем Платона[10 — Платон, «Федр», 269, е: «Все так называемые великие искусства требуют сверх всего «высокопарной болтовни» о природе, ибо это, по-видимому, и дает высокий полет мыслям и, во всяком случае, способно достигать цели. Вот и Перикл приобрел все это в придачу к тому, что он был даровит от природы. Сблизившись, думаю я, с таким человеком, как Анаксагор, насытившись учением о возвышенных предметах и постигнув природу разума и размышления, о чем Анаксагор много говорил, Перикл и извлек из всего этого пригодное для искусства речи» (пер. С. А. Жебелева).].

(16) Далее, без философского образования мы не можем ни различить род и вид какого бы то ни было предмета, ни раскрыть его в определении, ни разделить на части, ни отличить в нем истинное от ложного, ни вывести следствия, ни заметить противоречия, ни разъяснить двусмысленное. А что сказать о природе вещей, познание которой доставляет столь обильный материал для оратора? И можно ли что-нибудь сказать или понять относительно жизни, обязанностей, добродетели, нравов, не изучив эти предметы сами по себе?[11 — Речь идет сперва о диалектике (логике), потом о физике, потом об этике – т.  е. все три раздела философии идут на пользу оратору. И можно ли что-нибудь – в рукописи лакуна, перевод по дополнению Л. Аве.]

(17) Все эти столь важные мысли должны обрести несчетные украшения: этому одному и учили в наше время те, кого считали учителями красноречия. Оттого никто и не обладает истинным и совершенным красноречием, что наука о вещах существует сама по себе, наука о речах – сама по себе, и люди у одних наставников учатся мыслить, у других говорить.

(18) Так и Марк Антоний, которого поколение наших отцов признавало едва ли не первым в красноречии, муж от природы проницательный и здравомыслящий, в единственной оставленной им книге[12 — О книге и сентенции Антония.] заявляет, что видывал много людей речистых, но ни одного красноречивого. Из этого видно, что у него в душе обретался некий образ красноречия, который он постигал воображением, но в действительности не видел. Итак, даже этот человек самого тонкого ума, требуя многого от себя и от других, не видел решительно никого, кто по праву мог бы называться красноречивым;

(19) и раз уж он не считал красноречивым ни себя, ни Красса, то, конечно, он заключал в душе такой образец красноречия, который решительно обнимал все, и поэтому не мог подойти к тем, кому чего-то (а иной раз и очень многого) недоставало.

Отыщем же, Брут, если это возможно, того оратора, которого никогда не видел Антоний и который, лучше сказать, вовсе никогда не существовал. Если мы и не сумеем воспроизвести и изобразить его, – тот же Антоний говорил, что это вряд ли удалось бы и богу, – то, может быть, мы сможем сказать, каким он должен быть.

Оратор должен владеть всеми тремя стилями речи

(20) Речь бывает трех родов: иные отличались в каком-нибудь отдельном роде, но очень мало кто во всех трех одинаково, как мы того ищем. Были ораторы, так сказать, велеречивые, обладавшие одинаково величавой важностью мыслей и великолепием слов, сильные, разнообразные, обильные, важные, способные и готовые волновать и увлекать души, причем одни достигали этого речью резкой, суровой, грубой, незавершенной и не закругленной, а другие – гладкой, стройной и законченной. Были, напротив, ораторы сухие, изысканные, способные все преподать ясно и без пространности, речью меткой, отточенной и сжатой; речь этого рода у некоторых была искусна, но не обработана и намеренно уподоблялась ими речи грубой и неумелой, а у других при той же скудости достигала благозвучия и изящества и бывала даже цветистой и умеренно пышной. [13 — Велеречивые – grandiloquus, для Цицерона – архаизм.Увлекать (permovere) и преподать (docere) – отмечаются две из трех задач речи как признаки высокого и простого стиля.Понятия резкий (asper), суровый (tristis), грубый (horridus), гладкий (levis) относятся к словам и их сочетаниям; завершенный (perfectus) и стройный (structus) – к построению периодов; закругленный (conclusus) и законченный (terminatus) – к ритму окончаний.Эпитеты нарядный (ornate) и простой (subtiliter) относятся к форме, важный (graviter) и гибкий (versute) – к содержанию речи.]

(21) Но есть также расположенный между ними средний и как бы умеренный род речи, не обладающий ни изысканностью вторых, ни бурливостью первых, смежный с обоими, чуждый крайностей обоих, входящий в состав и того и другого, а лучше сказать, ни того, ни другого; слог такого рода, как говорится, течет единым потоком, ничем не проявляясь, кроме легкости и равномерности: разве что вплетет, как в венок, несколько бутонов, приукрашивая речь скромным убранством слов и мыслей.

(22) Те из ораторов, кто выказал силу в каждом из этих родов по отдельности, стяжали себе славное имя; но еще надо расследовать, достаточно ли в них выражено то, чего мы ищем. В самом деле, мы видим, что были и такие, которые умели владеть как речью пышной и важной, так и речью гибкой и тонкой. О если бы мы могли найти подобие такого человека среди латинских ораторов! Как было бы превосходно, если бы нас удовлетворило свое и не надо было бы искать чужого!

(23) Я и сам воздал немалую хвалу римлянам в своем «Бруте» как из любви к своим, так и из желания ободрить других; но я помню, что намного выше всех я поставил Демосфена и что только его сила ближе соответствует тому красноречию, о котором я мечтаю, а не тому, какое мне знакомо по другим ораторам. Никто не превзошел его ни в важности, ни в изяществе, ни в умеренности. А тем, чье у нас распространилось невежественное учение и кто желает именоваться аттиками или даже говорить по-аттически, не мешает указать, чтобы они подивились на этого мужа, который, по-моему, был аттичнее самих Афин, и чтобы они поучились у него, что такое аттичность, и взяли бы за образец красноречия его мощь, а не свое бессилие.

(24) Ведь у нас теперь каждый хвалит только то,[14 — Каждый хвалит только то – та же мысль в «Тускуланских беседах», II, 3.] чему сам способен подражать. Однако для тех, кто увлечен лучшими стремлениями, но слишком слаб в суждениях, я считаю не лишним объяснить, чем на самом деле заслужили аттики свою славу.

Красноречие ораторов всегда руководилось вкусом слушателей. Всякий, кто хочет иметь успех, следит за их желаниями и в согласии с ними слагает свою речь целиком применительно к их суждениям и взглядам.

(25) Так, Кария, Фригия и Мизия, наименее образованные и наименее разборчивые, усвоили приятный их слуху надутый и как бы ожирелый[15 — Ожирелый (adipatus) в противоположность здоровой силе аттической речи.] род красноречия, которого никогда не одобряли даже их соседи родосцы, отделенные от них лишь узким проливом, не говоря уже о греках. Афиняне же его решительно отвергали. Всегда обладая разумным и здравым суждением, они умеют слушать только неиспорченное и изящное; и оратор, повинуясь их чувству, не смел вставить в речь ни единого необычного или неприятного слова.

(26) Так и тот, о ком мы сказали, что он превосходит всех остальных, в своей решительно лучшей речи за Ктесифонта, начав униженно, в рассуждении о законах стал говорить все более веско, постепенно воспламеняя судей, а когда увидел, что они уже разделяют его пыл, то в остальной части речи смело несся во весь опор. Но все же, хоть он и тщательно взвешивал каждое слово, Эсхин упрекал его за многие выражения,[16 — Имеется в виду знаменитая речь Демосфена «О венке», произнесенная в 330 г. Афинянин Ктесифонт в 338 г. предложил в собрании увенчать Демосфена золотым венком за его заслуги перед государством; восемь лет спустя он был привлечен за это предложение к суду Эсхином; Демосфен в своей речи красноречиво защищал и Ктесифонта и себя. И обвинительная речь Эсхина и защитительная Демосфена считались непревзойденными образцами красноречия. Упреки Эсхина – в § 166 его речи («разве вы не помните его слова, гнусные и невероятные? как только могли их выдержать железные ваши уши?.. Молви, животное, что это такое – слова или чудовища?»). ] понося их и насмешливо называя грубыми, противными, несносными; он даже обозвал его диким зверем и спросил, слова ли это или чудовища? Таким образом, Эсхину даже речь Демосфена не казалась аттической.

(27) Конечно, легко выхватить какое-нибудь слово, так сказать, с самого пылу, а потом высмеивать его, когда огонь в душе у каждого погаснет; и Демосфен шутливо оправдывался, заявляя, что не от того зависят судьбы Греции, в какую сторону он простер руку или какое слово употребил. Но если даже Демосфена порицали афиняне за неестественность, как могли бы они слушать мизийца или фрагийца? В самом деле, если бы он начал петь, играя голосом и зазывая на азиатский лад, кто бы стал его слушать? Или, лучше сказать, кто бы не приказал ему убираться?[17 — Ответ Демосфена – в § 232 его речи. Текст рукописей «Оратора» здесь испорчен и восстанавливается по позднейшим реминисценциям у Амвросия, in Luc, II, 42 и у Августина, in Crescon., II, 1, 2.Убираться – в афинском народном собрании ораторов, заведомо провалившихся, выводили полицейские-лучники по приказу пританов (президиума собрания). ]

Книга: Оратор — Марк Туллий Цицерон

Просмотров: 26262

Развивай свой мозг. Как перенастроить…

Джо Диспенза

Современная нейробиология опровергает устоявшееся мнение о том, что мозг фиксирован и…

Просмотров: 18590

Как дать ребенку всё без денег и связей

Дмитрий Карпачёв

С первых лет жизни ребенка родители закладывают фундамент его счастливого будущего. Но…

Просмотров: 4893

Харизма. Искусство успешного общения.…

Аллан Пиз

Повышение заработной платы, продвижение по карьерной лестнице, признание от коллег…

Просмотров: 1718

Достаток: управляй деньгами, чтобы они…

Радислав Гандапас

Вся наша жизнь – это матрица сбалансированных показателей, где каждому следует найти свой…

Просмотров: 1450

Клуб любительниц грязных книг

Лизи Харрисон

Жизнь Эм Джей прекрасна: она редактор модного журнала, ее жених красавец доктор. Но глаза…

Просмотров: 1338

Неидеальная Чарли Тэйр

Марина Ефиминюк

У дочери королевского посла идеальным должно быть все: произношение, увлечения, репутация…

Просмотров: 1269

Вероятно, Алекс

Дженн Беннет

Бейли месяцами переписывалась онлайн с Алексом. Боясь разрушить созданный в голове образ,…

Просмотров: 1213

Нарушитель спокойствия

Ричард Йейтс

Впервые на русском – зрелый роман автора прославленной «Дороги перемен» – книги, которая…

Просмотров: 1163

Дыхание. Новые факты об утраченном…

Джеймс Нестор

Эта книга об искусстве дыхания, основанном на современных научных исследованиях и древних…

Просмотров: 1144

Возвращая Белиала

Евгений Прядеев

В Москве очень много тайн, и часто привычное нам оказывается чем-то совсем другим и…

Просмотров: 933

Королева смеха

Стефан Кларк

«Секс Пистолс» в своем давнем хите дерзко объявили, что «королева не человек». И в это…

Просмотров: 753

Клуб

Такис Вюргер

Единственное правило этого Клуба – никаких правил. Но он еще не знает об этом. Его новое…

Просмотров: 697

Дар демона

Рианна Авалонская

Семья Арона Тонгила погибла по вине некроманта. Арон отомстил… а затем заключил сделку с…

Просмотров: 619

Любовь и удача

Дженна Эванс Уэлч

Шестнадцатилетняя Эдди изо всех сил пытается забыть об ужасной ошибке, которую совершила,…

Просмотров: 603

Попаданка по секрету. Невеста для…

Марго Генер

Переместиться в магический мир и оказаться в теле девушки-мага, которая буквально…

Просмотров: 599

Последняя комета

Матс Страндберг

Сейчас им 17, и так будет всегда. Тильда, Симон, Люсинда. Каждый из них летит навстречу…

Просмотров: 593

Евреи Ислама

Бернард Льюис

Книга Бернарда Льюиса (1916–2018) «Евреи ислама» полемизирует с двумя противоположными…

Просмотров: 587

Код 51. Новая эра

Грегори Кравински

США. Октябрь 1971 года. К молодому и популярному телеведущему из Техаса по имени Алекс…

Просмотров: 575

Сохраняя энергию стартапа. Как…

Лиза Роза

Большинство компаний, определившись со своими преимуществами, зацикливаются на их…

Просмотров: 568

Сезон

Стивен Дайер

Меган Макнайт – звезда футбола с олимпийскими амбициями, единственное чего ей не хватает…

Просмотров: 475

Тени черного волка

Данил Корецкий

В средневековый австрийский замок тайно прибывают лазутчики императора Курт и Клара,…

Просмотров: 474

Смерти вопреки: Чужой среди своих. Свой…

Виктор Тюрин

Жизнь этого человека так бы и закончилась в двадцать первом веке, но что-то пошло не так,…

Просмотров: 466

По лезвию ножа

Владимир Сухинин

Лигирийская империя накануне войны с королевством Вангор. Именно в это время граф Ирридар…

Просмотров: 456

Чужое полушарие

Александр Тамоников

Роман о напряженной работе специалистов уникального подразделения КГБ. От мозгового…

Римская риторика периода республики

Римская риторика периода республики

 

В III в. до н.э. центром развития теории и практики ораторского искусства становится Рим. Особенности ментальности римлян: практицизм, рассудочность, культ индивидуализма – обусловили их более прагматичное отношение к красноречию, которое было призвано обслуживать прежде всего политическую деятельность, и поэтому характерный для греческой цивилизации культ слова не свойствен цивилизации римской.

Взлет красноречия связан с историей республиканского Рима, когда бурная политическая жизнь, включавшая в себя всенародное обсуждение государственных законов, прения в сенате, выдвинула таких известных ораторов, как Гай Гракх, Луций Лициний Красс, Марк Антоний, Марк Порций Катон. Именно политическое красноречие наиболее интенсивно развивается в Риме, причем установка на политическую действенность определила характерные особенности раннего римского ораторского искусства – лаконичность (ср. афоризм Катона Старшего «Придерживайся сути дела – слова найдутся»), пристрастие к инвективам, афористичность и остроумие.

Однако достаточно быстро в римском красноречии возникает тенденция к пышному азианскому стилю. Как результат – появляются первые риторические школы, которые поначалу осваивают уроки греческого красноречия и пытаются создать собственные учебники риторики на латинском языке. Так, между 86 и 82 гг. до н.э. в Риме появилась анонимная «Риторика к Гереннию» – системное изложение эллинистических руководств, но с примерами из речей ранних римских ораторов. Попытки властей противостоять распространению риторического знания (в 92 г. до н.э. был издан указ о закрытии риторических школ) были безуспешны: в обстановке начинающихся гражданских войн, когда повышается ценность ораторского искусства, когда «стало ясно, насколько средний оратор, владеющий риторической техникой, выше среднего оратора, не владеющего таковой, … когда стало возможным учиться тайнам красноречия, а не только перенимать их у отцов, ораторы из «новых людей», стремящихся к власти, оказались в равном и даже превосходящем положении по сравнению со своими противниками – родовитыми ораторами-сенаторами» [(35, с.436]. Риторика в Риме утверждает свои права, равно как и красноречие, влияние которого распространяется и на зарождающуюся римскую прозу, и на историографию, и на публицистику (публицистические трактаты пишутся в форме речей). Как и в Греции, в Риме обозначилось противостояние между азианством и аттицизмом. В борьбе этих тенденций развивается история собственно римского красноречия и риторики.

Специфика римской ментальности и особенности римской истории объясняют характер искусства и науки красноречия у римлян – стремление к пышности, подражательность и отсутствие новых идей. «Их можно считать скорее эрудитами, нежели творцами. Они стремились больше к передаче взглядов греческих теоретиков, чем к их развитию» [67, с.165].

 

Вопросы и задания

 

1. Какие философские, культурные и общественно-политические факторы повлияли на характер римского красноречия и на отношение римлян к риторике?

2. Познакомьтесь по трактату Цицерона «Брут» с историей раннего римского красноречия. Какие факторы выделяет Цицерон в формировании ораторов? Как связывает он развитие красноречия с развитием культуры в целом? С развитием риторической и философской мысли? С политическими обстоятельствами?

 

Рекомендуемая литература

 

1. Гаспаров М. Л. Римская литература III–II вв. до н.э. Греческая и римская литература III–II вв. до н.э. – II–III вв. н.э. // История всемирной литературы: В 9 т. Т.1. – М.: Наука, 1983.

2. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика: Вст. ст. // Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве / Под ред. М.Л.Гаспарова. – М.: Наука, 1972.

 

Вершиной римского красноречия является творчество Марка Туллия Цицерона (106–43 гг. до н.э.), политика, философа, оратора, автора семи трактатов об ораторском искусстве.

Как оратор Цицерон подвизался на политическом и судебном поприще. Из его ораторского наследия сохранилось 58 речей; кроме того, от 17 речей остались отрывки; еще 30 речей известны благодаря упоминаниям о них у самого Цицерона и у других авторов. Известно, что Цицерон редактировал свои речи после их произнесения, привнося дополнительную аргументацию и уделяя много внимания их стилистической обработке. Самые известные речи Цицерона: пять речей против Верреса, четыре речи против Катилины и четырнадцать «филиппик» (речей против Антония) – были порождены ситуацией нарастающей гражданской войны между сторонниками республики и защитниками утверждающейся империи. Именно благодаря удивительному ораторскому дару Цицерон, в котором широта и основательность сочетались с художественным вкусом писателя и гражданским темпераментом политика, сумел сделать политическую карьеру, пробившись из сословия всадников в число римских сенаторов.

В самом деле, огромная роль Цицерона в истории римской и – шире – мировой культуры определяется прежде всего его яркой индивидуальностью: «Цицерон – первый в европейской и мировой литературе писатель, за сочинениями которого с планомерной отчетливостью выступает его собственная личность» [35, с.444]. Несомненна его заслуга в нормализации латинского языка – функциональной систематизации лексики, грамматических форм и синтаксических возможностей языка в проекции на различные стили речи. При этом стилистическая дифференциация в прозе Цицерона зависела не только от жанра произведения (трактат, письмо, ораторская речь), но и от рода красноречия, а также типа адресата. К стилистическому разнообразию Цицерон стремился даже в пределах одной речи, в изложении используя шутки, а в заключении поднимаясь до высокого пафоса.

Однако наиболее важным является вклад Цицерона в разработку и совершенствование приемов риторической обработки текста. Из древности дошла до нас пословица: «Трудно сказать короче, чем Цезарь, и пространнее, чем Цицерон». Совершенство ораторского искусства Цицерона таково, что его имя стало нарицательным, означая высшую ступень красноречия. Выдающийся ритор Квинтилиан писал: «Небо послало на землю Цицерона <…> для того, чтобы дать в нем пример, до каких пределов может дойти могущество слова». Арсенал риторических приемов Цицерона многообразен. Используя риторические вопросы и восклицания, различные виды повторов, перечисления, иронию и персонификацию, Цицерон добивается максимального воздействия на слушателей, воздействия прежде всего эмоционального. Логическая стройность композиции не является сильной стороной речей Цицерона, поскольку оратор часто отклоняется в сторону от намеченного плана, иногда он впадает в многословие и патетику. Однако эти недостатки искупаются блестящими рассказами в повествовательной части, в которой оратор проявляет себя как мастер художественной прозы, оживляя изложение события анекдотами, воображаемыми диалогами между действующими лицами, портретными характеристиками исторических деятелей, а также цитатами, сентенциями, поговорками и словесной игрой. Общее впечатление закрепляется эффектом периодической речи, мастером которой был Цицерон.

Теоретическим проблемам риторики, кроме раннего компилятивного сочинения «О нахождении», посвящены три трактата Цицерона «Об ораторе», «Брут», «Оратор». Риторическая трилогия Цицерона носит полемический характер: она направлена против характерной для эпохи эллинизма школьной риторики; критика беспредметного  красноречия, оторванного от политической борьбы и сосредоточенного на эстетическом наслаждении, ведется автором сразу с двух сторон – с позиций греческой философии и римской политики [36, с.25].

В первом трактате, написанном в форме беседы между крупными ораторами, предшественниками Цицерона, обсуждается проблема связи красноречия с политикой и философией. Формулируя идеал политического оратора, Цицерон настаивает на необходимости разностороннего образования, опыта и политической благонадежности как нравственного основания ораторского мастерства. Оратор, объединяя в себе философа и политика, своим искусством должен служить благим целям и потому должен обладать разносторонними знаниями. Красноречие, согласно Цицерону, – вершина словесного искусства, оно выше поэзии, поскольку красноречие служит истине, а поэзия – наслаждению. Идеальный образ политического оратора подкрепляется в трактате сведениями о технологии ораторского мастерства, содержащимися в основных разделах риторики – нахождении, расположении, словесном оформлении, памяти и произнесении. Поэтому образование оратора должно включать как позитивное (сведения разных наук), так и собственно риторическое знание. Проблемы стиля и ритма Цицерон рассматривает в трактате «Оратор».

В трактате «Брут» Цицерон обобщает историю римского красноречия, краткий обзор которого включает имена более 200 ораторов, и излагает свою биографию.

 

Вопросы и задания

 

1. Проанализируйте одну из речей Цицерона и покажите, как связаны в ней общественно-политическая ситуация и приемы красноречия, используемые оратором. Как проявляется в речи идейная позиция и нравственно-психологический облик оратора? Почему речи Цицерона против Антония называются филиппиками? На какую традицию опирается в данном случае оратор?

2. Познакомьтесь с трактатами Цицерона об ораторском искусстве. Сопоставьте различные точки зрения на природу красноречия, на задачи риторики, высказанные в трактате «Об ораторе». Почему Цицерон выбрал для своего трактата диалогическую форму? Как она способствует рассмотрению таких важнейших риторических проблем, как: условия и истоки истинного красноречия; соотношение содержания речи и ее словесного оформления; роль «цветов красноречия» в ораторском искусстве? Какова стилистическая теория Цицерона и как она связана с представлением теоретика о целях ораторского искусства? Какой вклад вносит Цицерон в разработку проблемы ритма ораторской речи и ее периодической структуры? Как рассматривает проблему сочетания слов?

3. Как Цицерон в своих трактатах разрабатывает проблему психологии аудитории и роли социальных условий для развития искусства красноречия? Сравните концепцию Цицерона с концепцией Аристотеля: в чем Цицерон наследует своему предшественнику и в чем отходит от него? Попытайтесь объяснить, чем вызваны эти отступления.

4. Проанализируйте трактат «Брут»: какие факторы и условия, повлиявшие на становление римских ораторов, выделяет Цицерон? Какова его концепция развития римского красноречия? Как соотносятся в этой концепции внутренние и внешние причины?

 

Рекомендуемая литература

 

1. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика // Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. – М.: Наука, 1972.

2. История римской литературы / Под ред. С.И.Соболевского. – М., 1959.

3. Кнабе Г. Цицерон, культура и слово // Цицерон Марк Туллий. Избранные сочинения. – М.: Худ. лит., 1975.

4. Цицерон: Сб. ст. / Под ред. Н.Ф.Дератани, С.И.Радцига, И.М.Нахова. – М., 1959.

5. Цицерон: Сб. ст. / Под ред. Ф.А.Петровского. – М., 1958.

6. Утченко С.Л. Цицерон и его время. – М.: Мысль, 1972.

Марк Туллий Цицерон «Об идеальном ораторе» В рамках общего «коммуникативного навыка» наша способность говорить имеет тенденцию ограничиваться более узкими формами разговоров один на один и презентаций для групп.

За исключением определенных профессий, таких как артисты в театрах, юристы в судах, религиозные или политические деятели, требование хорошо говорить намного ниже любого ораторского искусства.Тем не менее, из книги Цицерона можно многому научиться: от понимания рассматриваемого вопроса до организации содержания речи и стиля изложения. Но эту книгу не следует воспринимать просто как руководство с практическими рекомендациями. Он стоит выше руководства по технике с его литературным и ораторским великолепием.

Вместо «Искусства речи» эта книга об идеальном ораторе, обладающем высшим совершенством в ораторском искусстве. Цицерон определял это совершенство как в человеке, так и в исполнении: оратор должен обладать универсальными знаниями, выступления должны быть непревзойденного мастерства и уместности.Является ли оратор просто профессиональным оратором? Прилагательное «профессиональный» придает дистанцию ​​между человеком и профессией, а также акцент на исполнении. Не так, в великолепном произведении Цицерона «Об идеальном ораторе» оратор — это человек, достигший непревзойденной добродетели, ума и праведной общественной жизни.

Каким должен быть идеальный оратор? Природные способности являются обязательным условием, в то время как автор делает акцент на приобретении знаний и оттачивании методов. Образ идеального оратора Цицерона — это глубокий универсальный мыслитель, способный говорить с максимальной эффективностью.Следовательно, содержание и уместность являются двойными целями ораторского выступления, однако за исполнением оратор должен быть основным мыслителем, а не просто агентом или актером.

Несколько пунктов:

Цицерон повторил трехсторонние требования греков к совершенству: обладание природными способностями, изучение методов, усердие в практике. В этой книге Цицерон уделил особое внимание узким и жестким предписаниям и правилам риторической школы. Вместо этого он, казалось, выступал за универсальную базу знаний, включающую философию и гражданское право, хотя такое знание находится за пределами понимания любого человека, но оно должно быть идеалом для стремления.На практике он признал целесообразность специализации и использования таких помощников, как юристы.

Как похвалить и как осудить. Другими словами, что желательно в человеке, а что похвально. Вопрос этот, во-первых, чисто технический, так как это разграничение дает четкую форму для хвалебных речей. Более глубокая проблема заключается в моральном суждении Цицерона об обстоятельствах и личном характере.

Ораторское мастерство игры на психологических аккордах. Цицерон обратил внимание на важность пробуждения духа и пафоса в достижении целей ораторского искусства.В этой конкретной книге вопрос моральных убеждений оратора заключается в расплывчатом представлении о том, что он должен быть «хорошим и порядочным» человеком. Тем не менее, что сказать, что не сказать, по-прежнему очень важно достичь определенного результата. Путем тщательного отбора и штриховки, без откровенной лжи и противоречий, эффективный оратор способен отстаивать любую сторону. Верность плательщику (в современном понимании) кажется выше, чем потребность в достижении «правды». В этом смысле оратор является агентом, платным оратором определенной стороны, хотя упоминается идея предоставления оружия (например, ораторского красноречия) сумасшедшему.

Современным читателям может быть полезно обсуждение правильного использования языка. Есть много занимательных примеров того, как использовать юмор и остроумие, избегая шутовства, как подбирать слова и фразы со свежестью и оригинальностью, чтобы избежать банального и избитого употребления, использовать метафоры и метонимии, ритмы, приятные и слуху, и сердцу человека. слушатели.

De Officiis — Энциклопедия всемирной истории

De Officiis — трактат, написанный Марком Туллием Цицероном (106–43 гг. до н. э.), римским государственным деятелем и оратором, в форме письма своему сыну сразу после смерти Юлия Цезаря. в 44 г. до н.э.Под сильным влиянием стоицизма книга De Officiis разделена на три книги и отражает точку зрения автора на то, как жить хорошей жизнью. Первые две книги основаны на учениях философа-стоика Панэция Родосского: в книге I анализируется честь и ее корни, а в книге II исследуется полезность и то, что приносит пользу. Книга III связывает честь с полезностью и исследует, что должно преобладать.

Марк Туллий Цицерон

Цицерон был римским государственным деятелем и политиком, родившимся в 106 году до н.Он учился в Афинах и на острове Родос, откуда, вероятно, черпал свое стоическое вдохновение. В минимальном возрасте он стал квестором в 75 г. до н.э., эдилом в 69 г. до н.э., претором в 66 г. до н.э. и, наконец, консулом в 63 г. до н.э.

De Officiis состоит из трех книг и отражает взгляд автора на то, как прожить хорошую жизнь.

Вершиной его политической карьеры, вероятно, стал Заговор Катилины, когда он получил чрезвычайные полномочия от римского сената и впоследствии получил титул pater patriae за спасение Римской республики.Позже Цицерон, как проконсул (правитель) Киликии, был крупным участником римской политики, поддерживая Помпея. После мартовских ид Цицерон вернулся в Рим, чтобы защитить республику от Марка Антония. В 43 г. до н. э. Цицерон был убит по приказу Марка Антония при бегстве из Италии.

За свою жизнь и политическую карьеру Цицерон написал множество трактатов на самые разные темы. Будучи изысканным оратором, его самые известные тексты являются письменными копиями его речей.Некоторые из них защищали публичного деятеля в суде, например, Pro Milone (В защиту Майло) , в то время как другие обвиняли его политических соперников. Однако он также написал несколько важных философских тезисов, наиболее известными из которых являются De Re Publica (О Содружестве) , De Natura Deorum (О природе богов) , De Legibus (О законах) и De Officiis (при исполнении служебных обязанностей) .

Книга I – Честь

Первая книга De Officiis посвящена чести и четырем основным основам, которые ее создают.Цицерон приближается к первому столпу чести, поиску истины в самом метафизическом смысле человеческого существования. Хотя рациональность играет важную роль в его аргументах, он исследует человеческие действия, основанные на любопытстве. Стремление к знанию — весьма уникальное свойство нашего вида, и автор признает его одним из главных двигателей, придающих смысл общественной жизни, утверждая, что «познание истины теснейшим образом касается человеческой природы» (кн. I. 18. VI.).

Однако Цицерон утверждает, что этот поиск истины должен иметь некоторую пользу для общего блага и для Республики.Он утверждает, что хорошими знаниями являются полезные знания, такие как астрономия, диалектика, право и математика. Согласно Цицерону, знания, полученные в академической работе, могут быть оценены как добродетельные только в том случае, если теория будет применяться на государственной службе:

История любви?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку по электронной почте!

Все эти профессии заняты поиском истины, но отвлекаться учебой от активной жизни — противно моральному долгу.(кн. I. 19. VI.)

Поскольку люди по своей природе являются социальными существами, поддержание социальных отношений является ключом к мирному развитию и, таким образом, составляет второй столп чести. Две главные добродетели имеют первостепенное значение для достижения счастья в цивилизованном обществе; справедливости и великодушия. Цицерон дает очень четкое определение справедливости: «удерживать одного человека от причинения вреда другому (…), а другой — побуждать людей пользоваться общим имуществом для общих интересов» (кн. I. 20. VII.).

Цицерон упоминает fides или доверие как главный двигатель справедливости.Затем он критикует сенаторов своего времени за утрату этой добродетельной черты, особенно Юлия Цезаря, приводя в пример завоевание Массалии, греческой колонии, которая была давним союзником Римской республики. Автор идет дальше и говорит, что главная причина продолжающейся гражданской войны заключалась в том, что такие ценности, как страх и жадность, возобладали над верою .

Цицерон

Мэри Харрш (снято в Капитолийском музее) (CC BY-NC-SA)

Чтобы справедливость восторжествовала, щедрость также должна сыграть свою роль в уравнении.Обмен и благотворительность важны для развития Республики. Однако щедрость не может превышать собственные средства и, как следствие, не может причинять вред другим. Первой целью, пусть и щедрой, должно быть благополучие и процветание Республики. Затем автор критикует Цезаря за то, что он не проявлял добродетельной щедрости, потому что он использовал свои деньги для подкупа сенаторов и покупки доверия низших классов.

Третий столп чести, по Цицерону, — стойкость. В основном это связано с политической жизнью и военными достижениями.Однако целью военного завоевания не должна быть личная слава. Слава должна быть наградой за служение Родине. Цицерон также утверждает, что следует достичь apatheia , полного устранения страстей, таких как желание, страх, удовольствие и печаль. Он утверждает, что наихудшая страсть — это гнев и что нужно всегда иметь умеренный уровень clementia , то есть милосердие к врагам.

Выясняется, что четвертым и последним оплотом чести является приличия .Появятся трудные жизненные решения и дилеммы, и приличия должны сыграть свою роль, направляя человека к принятию рационального и достойного решения. Цицерон включает decorum во все прежние столпы, поскольку оно пассивно проявляется в рациональных действиях: «Ибо действительно есть нечто, что становится становящимся, и понимается, что оно содержится в каждой форме добродетели» (Книга I 27. IX.).

Книга II – Утилита

Во второй книге Цицерон подходит к методам получения и удержания власти.Однако он дает понять, что считает первую книгу более важной.

Я полагаю, Марк, сын мой, что я полностью объяснил в предыдущей книге, как обязанности вытекают из нравственной прямоты, (…) Мой следующий шаг — проследить те виды долга, которые связаны с жизненными удобствами, со средствами приобретения вещей, которыми люди наслаждаются, с влиянием и с богатством. (Книга II, 1, I.)

Книга II исследует полезность, которую Цицерон определяет как все, что можно использовать как средство для достижения цели.Тем не менее, нужно всегда связывать полезное с почетным, потому что все почетное всегда должно быть полезным, и наоборот.

Затем Цицерон подчеркивает полезность обычных физических вещей вокруг нас и заключает, что вещи, которые мы, люди, производим, имеют ценность только благодаря человеческим отношениям. Например, если бы общества не существовало, золото вообще не имело бы никакой ценности. Вещи, которые имеют наибольшую пользу для человечества, — это сами люди и их действия.

Цицерон приходит к выводу, что цель никогда не может оправдать средства.

Автор утверждает, что лидера лучше любить, чем бояться (позже Макиавелли утверждает прямо противоположное в Принц ), но никогда не ненавидеть. Согласно Цицерону, когда в политическом театре существует страх — тиран живет в страхе перед народом, а народ — в страхе перед тираном, — не может быть ни стабильности, ни прогресса, потому что социальные отношения скомпрометированы. С другой стороны, хотя щедрость способствует развитию социальных связей, политический проект не может основываться только на этом.Щедрость использует стимулы, которые рано или поздно иссякнут, и тогда, как следствие, социальная нестабильность вновь всплывет на поверхность. Поэтому следует проявлять щедрость, сохраняя при этом средства под контролем.

Чтобы добиться успеха в политике, нужно завоевать доверие людей, продемонстрировав интеллект. Людям нужен лидер со здравым смыслом, способный решать за все сообщество. Цицерон утверждает, что самые успешные государственные деятели — это те, кто вызывает восхищение своей силой духа, а путь к тому, чтобы стать счастливым и уважаемым человеком, — это сделать политическую карьеру с добродетелью и честью.

Книга III – Честь против Полезности

В третьей книге Цицерон объясняет своему сыну, что политическая жизнь в большинстве случаев должна преобладать над другими вариантами. Это потому, что политическая жизнь является наиболее добродетельной, если ей хорошо следовать. Однако созерцание и досуг не всегда плохи, пока человек возвращается к государственной службе. Автор приводит пример Сципиона Африканского, решившего отказаться от политической карьеры не по необходимости, а по личному выбору. Подобно Сципиону, сын Цицерона Марк должен рассматривать учебу в Афинах не как время для отдыха, а как возможность приобрести знания.

Цицерон осуждает Катилину

Чезаре Макари (общественное достояние)

Затем автор углубляется в сравнительный анализ целесообразности и нравственной прямоты, который явно представляет собой битву между честью и полезностью. Приведя множество примеров моральных дилемм, автор приходит к выводу, что цель никогда не могла оправдать средства, как это видно на примере Фемистокла:

Фемистокл признался ему, что спартанский флот, вытащенный на берег в Гифеуме, может быть тайно подожжен (…) В результате афиняне пришли к выводу, что то, что не является морально правильным, также нецелесообразно, и (… ) они отвергли все предложение.(Книга III. 49. 317)

Показав этот пример своему сыну, Цицерон заключает:

Итак, пусть будет установлено как установленный принцип, что то, что нравственно неправильно, никогда не может быть целесообразным. (Книга III. 50. 319.)

Наследие

Произведения Цицерона оставили давнее наследие, которое до сих пор преобладает. Его работы анализируются не только как источник философских знаний, но и являются для историков капсулой времени для изучения социального устройства поздней Римской республики.Позже многие политические философы цитировали Цицерона в своих работах и ​​изучали его как источник своих политических теорий. Среди этих философов — святой Августин, святой Фома Аквинский, Макиавелли, Петрарка, Эразм Роттердамский, Джон Локк и Вольтер. Взгляды Цицерона на патриотизм, моральные ценности и добродетели и политическую стратегию до сих пор отражаются в современной западной философии и таких концепциях, как современное гражданство.

Перед публикацией эта статья прошла проверку на точность, надежность и соответствие академическим стандартам.

Цицерон: Брут и оратор — Роберт А. Кастер

отзывов

«Независимо от того, читаете ли вы эти эссе впервые или являетесь опытным читателем произведений Цицерона, этот том предоставит новое понимание истории и теории римского ораторского искусства». — Кэтрин Темпест, The Classical Review

«Этот превосходный перевод… фиксирует реестр Цицерона на доступном английском языке и предоставляет критический аппарат, необходимый для ознакомления с произведениями и их окружением новому поколению студентов.[Кастер] делает это разумно, избегая истории и тем, адекватно освещенных в других местах, вместо этого концентрируясь на введении, аннотациях, биографических очерках, глоссарии и приложениях, необходимых для имеющихся текстов. В результате получилось издание, которое профессора сочтут полезным для занятий и собственных занятий, а студенты сочтут неоценимым для ознакомления со зрелыми взглядами Цицерона на ораторов и ораторское искусство в целом… Перо Цицерона давно замолчало, но сегодня может извлечь пользу из того, что он должен сказать, благодаря образцовой работе таких ученых, как Кастер.Подводя итог: важно.» — ВЫБОР

«Длинное введение Кастера умело излагает исторический и технический контексты, необходимые для понимания этих двух работ. Оно, наряду с подробными примечаниями на каждой странице, биографическими очерками и глоссарием, ориентировано на способных неспециалистов, которые могут не владеть Латынь. Это настоящая услуга как ученым, так и студентам, а не только специалистам по цицероновской или римской риторике. Книга, несомненно, послужит не только тем, кто нуждается в надежном переводе для исследований, но и учителям и их ученикам, нуждающимся в умелом обзоре двух важнейших риторические произведения цицероновского корпуса.Усилия Кастер почти наверняка уменьшат это общее пренебрежение… Новый перевод Кастер с комментариями напомнит Поколение ученых и неспециалистов считает, что эти сложные работы заслуживают дальнейшего изучения». — Кристофер С. Ван Ден Берг, Recensioni — Comptes Rednus

«Кастер предсказуемо пунктуален в текстовых вопросах и предлагает превосходное вступительное эссе» — Кристофер Уиттон, Греция и Рим

«Кастеровское издание Brutus и Orator представляет собой превосходный и столь необходимый том, который предлагает богатые и красноречивые переводы, а также исчерпывающие вводные материалы, приложения и аннотации. Я могу представить, что этот текст можно поручить студентам или аспирантам, изучающим классическую риторику или курс Цицерона, независимо от знания студентами древних языков или их знакомства с самими трактатами… Я нахожу этот том очень ценным и настоятельно рекомендую его тем, кто заинтересован в более позднем риторическом вкладе Цицерона, от непрофессионала до специалиста.

«В этой паре сочинений, написанных за три года до смерти, Цицерон написал очаровательную прощальную речь римскому ораторскому искусству.Его понимание тех качеств, которые сделали его великим, и его досада, вызванная тем, что он стал свидетелем его упадка, прекрасно отражены в этих ясных переводах Роберта Кастера», — Питер Уайт, Чикагский университет.

«Новый перевод Роберта Кастера книги Цицерона « Брут и оратор » доставляет удовольствие читать, а его превосходное введение и примечания делают эти важные работы по истории и теории ораторского искусства доступными для широкой аудитории, которой они заслуживают. Они являются одними из самых блестящих работ Цицерона. работает, и издание Кастер само по себе является шедевром.» — Джеймс Э. Г. Зетцель, Колумбийский университет

Страница не найдена ошибка, Audible.com

• Эвви Дрейк начинает сначала

• Роман
• От: Линда Холмс
• Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Полный

В сонном приморском городке штата Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом спустя почти год после гибели ее мужа в автокатастрофе. Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, и Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих самых страшных кошмарах, называют «криком»: он больше не может бросать прямо и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставило меня продолжать слушать….

• От Каролина Девушка на 10-12-19

Марку Туллию Цицерону (2 из 2)

Марку Туллию Цицерону (2 из 2)

Фрэнсис Петрарка
Письма знакомых
От Джеймса Харви Робинсона, изд. и транс.
Петрарка: первый современный ученый и литератор
(Нью-Йорк: Г. П. Патнэм, 1898 г.)

Проект исторических текстов Ганновера
Отсканировано Джейсоном Боли и Джейкобом Миллером в августе 1995 года.
Корректура Моники Банас, Стефани Хэмметт и Хизер Харалсон в апреле 1996 г.
Корректура и страницы вставлены Джонатаном Перри, март 2001 г.

Марку Туллию Цицерону [2 из 2]
249-252

[Страница 249] Если мое предыдущее письмо оскорбило вас, — ибо, как вы часто замечали, верно изречение вашего современника в Андрия , что уступчивость рождает друзей, истина только ненависть,- — выслушай теперь слова, которые успокоят твои уязвленные чувства и докажут, что правда не всегда должна быть ненавистной.Ибо если истинное порицание нас раздражает, то истинная похвала, напротив, доставляет нам удовольствие.

Ты тогда жил, Цицерон, если позволите, как простой человек, но говорил как оратор, писал как философ. Это была ваша жизнь, которую я критиковал; не ваш ум, ни ваш язык; ибо одно наполняет меня восхищением, другое — изумлением. И даже в вашей жизни я чувствую нехватку ничего, кроме стабильности, и любви к покою, которая должна сопутствовать вашим философским занятиям, и воздержанию от [Страницы 250] гражданской войны, когда свобода была угасла, а республика похоронена и ее поют панихиду.

Посмотрите, как отличается мое отношение к вам от вашего отношения к Эпикуру, в ваших произведениях в целом и особенно в De Finibus . Вы постоянно восхваляете его жизнь, но высмеиваете его таланты. Я в тебе вообще ничего не смеюсь. Ваша жизнь действительно пробуждает во мне жалость, как я уже сказал; но ваши таланты и ваше красноречие не вызывают ничего, кроме поздравления. О великий отец римского красноречия! не я один, но все, кто украшает себя цветами латинской речи, благодарю вас.Именно из ваших колодцев мы черпаем ручьи, которые поливают наши меды. Мы открыто признаем, что вы являетесь лидером, который руководит нами; ваши слова ободрения, которые поддерживают нас; твой свет, который освещает путь перед нами. Одним словом, именно под вашим покровительством мы достигли такого небольшого мастерства в этом искусстве письма, каким могли бы обладать. . . .

Вы слышали, что я думаю о вашей жизни и о вашем гении. Надеетесь ли вы также услышать о ваших книгах; какая судьба их постигла, как их ценят массы и ученые? Они все еще существуют, великолепные тома, но мы, нынешние люди, слишком слабы, чтобы читать их или хотя бы знать их простые названия.Твоя слава простирается далеко и широко; имя твое сильно и наполняет слух человеческий; а между тем очень мало тех, кто знает тебя по-настоящему, то ли потому, что времена неблагоприятны, то ли потому, что ум человеческий медлителен и туп, то ли, как я более склонен верить, потому, что любовь к деньгам заставляет наши мысли двигаться в другом направлении. Следовательно, прямо в наши дни, если я не ошибаюсь, некоторые из ваших книг исчезли, боюсь, безвозвратно. Это большое горе для меня, большой позор для этого поколения, большое зло, причиненное потомству. Нам недостаточно стыда за то, что мы не развиваем свои собственные таланты, тем самым лишая будущее тех плодов, которые они могли бы принести; мы должны растратить и испортить из-за нашего жестокого и невыносимого пренебрежения плоды ваших трудов, а также трудов ваших товарищей, ибо судьба, которую я оплакиваю в случае с вашими собственными книгами, постигла произведения многих других выдающихся человек.

Но только о вас я хотел бы сейчас говорить. Вот имена тех из них, чья утрата больше всего вызывает сожаление: Республика , Похвала философии , трактаты Забота о собственности , Искусство войны , Утешение , на Glory , — хотя в случае с этим последним я чувствую скорее надежду на неуверенность, чем определенное отчаяние.А то в сохранившихся томах огромные пробелы. Это как если бы праздность и забвение были побеждены в великой битве, но мы должны оплакивать убитых благородных вождей, а других потерянных или искалеченных. Этому последнему унижению подверглись очень многие из ваших книг, но особенно Оратор , Академики и Законы . Они вышли из схватки такими искалеченными и изуродованными, что лучше бы они сразу погибли.

Теперь, в заключение, вы пожелаете, чтобы я рассказал вам кое-что о состоянии Рима и Римской республики: нынешний вид города и всей страны, степень гармонии, которая господствует, какие классы граждан обладают политической властью, чьими руками и с какой мудростью раскачиваются бразды правления, и являются ли теперь нашими границами Дунай, Ганг, Эбро, Нил, Дон, или воистину восстал человек, который ограничивает нашу империю океанским течением, нашу славу — звездами небесными» или «расширяет нашу власть за пределы Гарамы и Инда», как сказал ваш друг мантуанец.Я не сомневаюсь, что об этих и других подобных вещах вы бы очень охотно послушали. Об этом говорит мне ваша сыновняя почтительность, ваша известная любовь к родине, которую вы лелеяли до самой гибели. Но на самом деле было бы лучше, если бы я воздержался. Поверь мне, Цицерон, если бы ты узнал о нашем сегодняшнем положении, ты был бы тронут до слез, в каком бы круге неба вверху или Эребе внизу ты ни обитал. Прощай навсегда.

Написано в мире живых; на левом берегу Роны, в Трансальпийской Галлии; в том же году, но в декабре месяце 19 число.

Возврат к оглавлению
Возврат в Ганноверский проект исторических текстов
Возврат на исторический факультет Ганноверского колледжа
Пожалуйста, присылайте комментарии по адресу:

по адресу [email protected]

Цицерон и сила риторики

В начале 20-го века репутация Цицерона была невысокой, но в последние годы все существенно изменилось. Это развитие было обусловлено не столько биографическими подходами, сколько рядом новых подходов к корпусу его сочинений, которые выявили их серьезность и оригинальность и, таким образом, более широко осветили интеллектуальную и социальную культуру поздней Римской республики.

Речи Цицерона сохраняли свое место в университетских программах более прочно, чем другие его сочинения, и, возможно, неудивительно, что работа над речами привела к переоценке Цицерона. Книга Анны Васали « репрезентаций: образы мира в цицероновской оратории » (1992) стала важной вехой в прочтении речей Цицерона в их социальном и физическом контекстах. В книгах Энтони Корбейла «Контролирующий смех: политический юмор в позднеримской республике» (1996) и Синтии Деймон «Маска паразита: патология римского покровительства» (1997) широко используются речи Цицерона в их исследовании римских социальных практик.В книгах Брайана Кростенко « Цицерон, Катулл и язык социальной деятельности » (2001) и Сары Строуп « Катулл, Цицерон и общество покровителей: генерация текста » (2010) Цицерон помещается в интеллектуальный контекст поздней республики с его сочетание покровительства, взаимности и конкуренции, а также «Использование Цицероном судебного театра » Джона Холла (2014) исследуют перформативные аспекты его риторики.

Роль Цицерона в создании его собственной биографической традиции была в центре внимания, в частности, в книге Джона Дугана « Создание нового человека: цицероновское самообразование в риторической работе s» (2005), а также в книге Инго Гилденхарда « Творческое красноречие: построение реальности». в Речи Цицерона (2010) предпринимаются попытки извлечь повторяющиеся социологические и теологические конструкции, лежащие в основе ораторского корпуса.Эта работа стоит рядом с исследованиями, полностью сосредоточенными на риторике. За влиятельной книгой Уилфрида Стро « Taxis und Taktik: die advokatische Dispositionskunst in Ciceros Gerichtsreden » (1975) последовали « испытаний характера: красноречие цицероновского этоса» Джеймса Мэя (1988) и анализ Кристофера Крейга цицероновских методов аргументации в форме как Аргумент в речах Цицерона: исследование дилеммы (1993). В книге Брюса Фрайера «Восстание римских юристов: исследования Цицерона Pro Caecina » (1985) исследуется связь между ораторским искусством Цицерона и римской юридической практикой.Книга Эндрю Риггсби « Преступление и сообщество в цицероновском Риме» (1999) расширила расследование до уголовного права, а также рассмотрела роль политической фракционности в вынесении вердиктов присяжных. Он пришел к выводу, что на римских присяжных в первую очередь влияли сложные вопросы права. В основе этого лежит возобновление интереса к традиционному формату комментариев с более филологически ориентированными изданиями, такими как издание Доминика Берри о Pro Sulla (1996 г.), Эндрю Дайка о Pro Caelio (2013 г.) и издание Луки Грилло о De Prouinciis Consularibus. (2015 г.), теперь дополненные исторически обоснованными изданиями (в частности, в серии Clarendon Ancient History издательства Oxford University Press), в том числе Pro Sestio Роберта Кастера (2006 г.) и исследованием синтаксиса Цицерона Линн Фотерингем в ее издании Pro Milone . (2013).

Дальнейшим толчком к изучению речей Цицерона стал повышенный интерес к ораторскому искусству как части римской политической жизни. В книге Фергюса Миллара «Толпа в Риме в поздней республике » (1998) доказывается важность римского народа в принятии политических решений и подчеркивается роль публичных собраний и выступлений на них. Работа Миллара была предметом интенсивных дискуссий, бесценным руководством к которым является книга Карла-Иоахима Хёлькескампа «Реконструкция Римской республики » (2010); Речи Цицерона, как единственные сохранившиеся образцы политического ораторского искусства времен Римской республики, являются важным свидетельством этого спора, особенно в работе Роберта Морштейна-Маркса « Массовое ораторское искусство и политическая власть в позднеримской республике » (2004).Пока еще не было серьезной переоценки важности Цицерона как политической фигуры.

Трактаты Цицерона решительно вышли из длительного периода, когда они в основном рассматривались как источники утраченной эллинистической философии. Очерки Бирда и Шофилда в издании Journal of Roman Studies 1986 года, посвященные De Diuinatione , и комментарий Джонатана Пауэлла 1988 года к De Senectute стали важными моментами в изменении восприятия англоязычной науки.Оригинальность Цицерона как философа была постоянной темой: важные вклады включают Мэтью Фокса «Философия истории Цицерона » (2007). Связи между трактатами Цицерона и его интеллектуальной деятельностью можно найти в книге Елены Бараз « Письменная республика: Философская политика Цицерона» (2012). Это имеет много точек соприкосновения с недавней работой над речами, и в целом родовые границы между различными частями цицероновского корпуса все чаще пересекаются в убеждении, что во многих отношениях он действует как единое целое.Политическая философия Цицерона и, в частности, его анализ римской res publica во время кризиса стали объектом особого внимания. Работы Цицерона играют заметную роль в книге Дина Хаммера « Римская политическая мысль: от Цицерона до Августина » (2014). Книга Джеда Аткинса « Цицерон о политике и границах разума » (2013) предлагает последовательное прочтение книг Цицерона « De Re Publica » и « De Legibus ». Джой Коннолли в Состояние речи: риторика и политическая мысль в Древнем Риме (2007) и Жизнь римского республиканизма (2015) выдвигает устойчивый аргумент в пользу актуальности цицероновской модели дебатов в современных демократиях.

Наконец, письма Цицерона, текст которых был помещен в надежное основание в изданиях Шеклтона Бейли, начиная с 1960-х годов, исследовались как тексты, столь же сознающие свой убедительный и автобиографический потенциал, как и любые другие произведения Цицерона. Джон Холл продемонстрировал, как они функционируют как средства общения внутри элиты, в книгах «Вежливость и политика в письмах Цицерона » (2009 г.) и «Философская жизнь Шона Коннелла в письмах Цицерона » (2014 г.), основанных на всплеске интереса к философским трудам Цицерона, чтобы показать как философия встроена в его переписку. Цицерон Питера Уайта в «Письмах: эпистолярные отношения в поздней республике » (2010) представляет собой основной обзор всего корпуса с пониманием того, в какой степени он является продуктом редакционного вмешательства со стороны (постцицероновских) создателей. ) разных наборов букв.

Кэтрин Стил

%PDF-1.5 % 1705 0 объект > эндообъект внешняя ссылка 1705 103 0000000016 00000 н 0000008419 00000 н 0000008640 00000 н 0000008685 00000 н 0000008817 00000 н 0000009001 00000 н 0000009116 00000 н 0000096711 00000 н 0000096785 00000 н 0000096864 00000 н 0000096956 00000 н 0000097001 00000 н 0000097138 00000 н 0000097210 00000 н 0000097255 00000 н 0000097327 00000 н 0000097424 00000 н 0000097469 00000 н 0000097625 00000 н 0000097670 00000 н 0000097800 00000 н 0000097844 00000 н 0000098024 00000 н 0000098068 00000 н 0000098202 00000 н 0000098246 00000 н 0000098373 00000 н 0000098417 00000 н 0000098574 00000 н 0000098618 00000 н 0000098763 00000 н 0000098807 00000 н 0000098929 00000 н 0000098973 00000 н 0000099075 00000 н 0000099119 00000 н 0000099234 00000 н 0000099278 00000 н 0000099386 00000 н 0000099430 00000 н 0000099543 00000 н 0000099587 00000 н 0000099701 00000 н 0000099745 00000 н 0000099856 00000 н 0000099900 00000 н 0000100017 00000 н 0000100061 00000 н 0000100187 00000 н 0000100230 00000 н 0000100345 00000 н 0000100388 00000 н 0000100501 00000 н 0000100544 00000 н 0000100636 00000 н 0000100679 00000 н 0000100724 00000 н 0000100810 00000 н 0000100855 00000 н 0000100941 00000 н 0000100986 00000 н 0000101072 00000 н 0000101117 00000 н 0000101203 00000 н 0000101248 00000 н 0000101334 00000 н 0000101379 00000 н 0000101465 00000 н 0000101510 00000 н 0000101596 00000 н 0000101641 00000 н 0000101727 00000 н 0000101772 00000 н 0000101858 00000 н 0000101903 00000 н 0000101989 00000 н 0000102034 00000 н 0000102120 00000 н 0000102165 00000 н 0000102251 00000 н 0000102296 00000 н 0000102382 00000 н 0000102427 00000 н 0000102513 00000 н 0000102558 00000 н 0000102644 00000 н 0000102689 00000 н 0000102775 00000 н 0000102820 00000 н 0000102906 00000 н 0000102951 00000 н 0000103037 00000 н 0000103082 00000 н 0000103168 00000 н 0000103213 00000 н 0000103299 00000 н 0000103344 00000 н 0000103430 00000 н 0000103475 00000 н 0000103561 00000 н 0000103606 00000 н 0000103651 00000 н 0000002356 00000 н трейлер ]>> startxref 0 %%EOF 1807 0 объект>поток х\}хU?3Ʉv@vLM ЖЗж»Б

.