Предельная доза Советского Союза — Ведомости
От редакции: Предельные дозы
Тридцать лет назад, 26 апреля 1986 г., произошел взрыв на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС. Крупнейшая в отечественной истории техногенная авария повлияла не только на отношение к мирному атому и безопасности потенциально угрожающих объектов. События в Чернобыле вызвали информационную катастрофу в советской политике, ликвидация последствий которой привела к смягчению цензуры и позволила прессе открыто говорить о проблемах, находившихся прежде под плотной завесой военной, государственной и ведомственной тайны.
В первые дни после аварии не только местные партийные власти, но и академики и профильный министр среднего машиностроения Ефим Славский убеждали Кремль, что большой опасности нет. Только на третий день после аварии СССР подтвердил ее факт западным соседям (у которых уже два дня была радиационная тревога). Только вечером 29 апреля советские лидеры решили дать дозированную информацию собственному населению.
Когда это осознание все же пришло, ситуация стала меняться, но дозирование информации продолжалось. Резкое несоответствие бодрых реляций официальных СМИ действительности было и раньше. Однако Чернобыль случился на фоне новой политики гласности. Ложь советских газет и телевидения породила слухи и панику, нанесла вред здоровью десятков тысяч людей и вызвала рост недоверия к скрывавшей правду власти.
Генсек Михаил Горбачев писал впоследствии: «Можно сказать так: моя жизнь разделилась на две части – до чернобыльской аварии и после нее». Рамки гласности после Чернобыля существенно расширились, а цензура смягчилась. Иосиф Дзялошинский из НИУ ВШЭ отмечает, что новая информационная политика использовалась и как инструмент борьбы за власть против реакционеров.
Чернобыльская катастрофа и ликвидация ее последствий обнажили проблему неэффективности советской экономики и механизмов управления, активизировали стремление Горбачева и его окружения к реформам и смягчению ядерной конфронтации, отмечает политолог Борис Макаренко. Одновременно Чернобыль стал важным звеном в цепи неудач (антиалкогольная кампания, Афганистан, катастрофы на железных дорогах и межнациональные конфликты), которые подтачивали веру людей в способность советского руководства успешно управлять страной.
Одним из последствий Чернобыля стали законы, запретившие сокрытие информации о природных и техногенных авариях, угрожающих жизни и здоровью людей (см., например, 7-ю статью закона «О государственной тайне»), формально введена ответственность за отказ в предоставлении сведений гражданину. Впрочем, нынешняя трактовка разглашения гостайны в УК и принятый в 2015 г. указ президента о запрете публикации данных о потерях военнослужащих в спецоперациях ставят большой вопрос о том, что мы смогли бы узнать сегодня о гипотетическом новом Чернобыле.
Новости СМИ2
Хотите скрыть рекламу? Оформите подписку и читайте, не отвлекаясьЗапал Дятлова. Как проходил суд над виновниками чернобыльской аварии | История | Общество
Дмитрий Писаренко
Примерное время чтения: 6 минут
5731
Подсудимые по делу об аварии на Чернобыльской АЭС (слева направо): директор ЧАЭС Виктор Брюханов, зам. главного инженера Анатолий Дятлов, главный инженер Николай Фомин во время судебного процесса. / Игорь Костин / РИА Новости
7 июля 1987 года в Доме культуры маленького города Чернобыль, что в 12 километрах от одноименной атомной электростанции, собрались десятки людей. Это было первое судебное заседание по делу об аварии, случившейся годом ранее. Советское правосудие возложило вину за техногенную катастрофу целиком на персонал станции.
АиФ.ru вспоминает о начавшемся 35 лет назад процессе над руководителями Чернобыльской АЭС.
Кого и в чем обвиняли?
«Директор ЧАЭС и другие подсудимые обвиняются в том, что, пренебрегая своими служебными обязанностями, они допустили проведение на электростанции недоработанного с научной и технической стороны эксперимента, приведшего к катастрофе. В результате был уничтожен четвертый энергоблок, заражена радиоактивными осадками окружающая среда в районе электростанции, стала необходимой эвакуация 116 тысяч человек, в том числе жителей двух городов: Чернобыля и Припяти. Погибло 30 человек, в том числе двое в момент аварии, а несколько сотен других в результате облучения получили различные степени лучевой болезни», — объявил
Обвинение зачитывалось два часа, его слушали не только участники суда, но и журналисты отечественных и зарубежных изданий.
Их допустили в зал лишь в первый и последний день заседания, а въезд в зону отчуждения разрешался только по пропускам, так что процесс можно назвать открытым с большой натяжкой.
Главными обвиняемыми стали директор станции Виктор Брюханов, главный инженер Николай Фомин и его заместитель Анатолий Дятлов. Кроме них на скамье подсудимых оказались начальник реакторного цеха Александр Коваленко, начальник смены Борис Рогожкин
и инспектор Госатомтехнадзора Юрий Лаушкин. Им было предъявлено обвинение по статьям «Халатность», «Злоупотребление служебным положением» и «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных предприятиях».К судебному заседанию они подошли в разном психологическом состоянии. Фомин провел этот год в СИЗО и пытался покончить с собой, вскрыв вены осколком очков. Брюханов, как вспоминают очевидцы, на процессе почти не защищался, рассчитывая на снисхождение. А вот Дятлов был настроен решительно: он собирался доказать, что в ночь с 25 на 26 апреля действовал строго по инструкциям.
И вообще, персонал станции в аварии виноват не был — реактор взорвался по причине конструктивных особенностей, о которых работники АЭС не были осведомлены.
При этом Анатолий Дятлов сам получил высокую дозу радиации и вместе с другими пострадавшими долго лечился от острой лучевой болезни. Однако факт остается фактом: в ту роковую ночь именно он был старшим по должности на Чернобыльской АЭС и руководил действиями операторов.
Почему случился взрыв?
Напомним, на станции проводился запланированный эксперимент — измерение «выбега турбогенератора». Так называют продолжение его работы по инерции после прекращения подачи энергии, то есть возможного обесточивания станции. Эксперимент был необходим для того, чтобы понять, как выстроить дополнительную защиту охлаждающей системы реактора, и проводился не в первый раз. Эти испытания были уже четвертыми по счету.
О причинах катастрофы спорят до сих пор, и, разумеется, эти споры шли во время судебного заседания. На руках у прокурора было заключение госкомиссии по расследованию катастрофы.
Эксперты из атомной отрасли, выступавшие на процессе, частично признавали, что реактор имел недостатки, но утверждали, что «при правильном использовании он не опасен». Такая формулировка устроила судью.
Но она категорически не устроила заместителя главного инженера Анатолия Дятлова, который, как уже сказано, в ту ночь на станции был старшим по должности. Дятлов доказывал, что персонал АЭС не имел представления, что произведенные им согласно инструкции действия способны привести к подобного рода аварии.
«Опоздание с нажатием кнопки АЗ-5… Нажали бы мы раньше, взрыв случился бы раньше, — говорил инженер. — То есть взрыв был обусловлен состоянием реактора. Я дал команду остановить мощность реактора на 200 МВт, так как считал, что реактор соответствует уровням безопасности, принятым в СССР, а также соответствует документации, выдаваемой отделом ядерной безопасности».
По словам Анатолия Дятлова, эта кнопка сыграла роль запала. Вместо того чтобы заглушить реактор, она, наоборот, разогнала его. Он привел понятную аналогию: допустим, вы едете за рулем и хотите сбросить скорость — нажимаете на педаль тормоза, но вместо этого газ прибавляется. «Кто будет виноват в произошедшей аварии: водитель автомобиля или его конструктор?» — писал инженер в изданной позже книге.
В суде Дятлов признал лишь незначительные нарушения — например, что расход воды по главным циркуляционным насосам был больше нормы.
Но предвидеть, что после нажатия аварийной кнопки управляющие стержни вызовут кратковременный всплеск реактивности (это явление назовут «концевым эффектом»), он не мог. Иначе говоря, аварийная защита и взорвала реактор.
Что стало с обвиняемыми?
24 июля обвиняемые выступили с последним словом. Практически никто не признал своей вины, хотя, безусловно, все сожалели о случившемся (на тот момент от последствий аварии погибли 30 человек). Но суд обвинял их не только в нарушении инструкций, но еще и в том, что они не предприняли действий для ограничения последствий взрыва для работников ЧАЭС и жителей ближайших районов. Кроме того, в первые дни пытались скрыть масштаб произошедшего и фальсифицировать информацию об опасности.
«Я как инженер вижу, что оперативным персоналом допущены ошибки, — сказал директор ЧАЭС Виктор Брюханов. — Какой бы сложной ни была техника, человеческий разум выше. Я как директор виновен. Я не добился соблюдения правил ядерной безопасности. Но авария — это результат крайне маловероятного сочетания событий.
Персонал станции потерял чувство опасности, чему способствовали и недостатки инструкций, которыми мы руководствовались».
Суд вынес приговор с точно такими сроками, какие запрашивал прокурор. Брюханова, Фомина и Дятлова приговорили к 10 годам исправительной колонии. Рогожкин получил 5 лет лишения свободы, Коваленко — 3 года, Лаушкин — 2. Приговор обжалованию не подлежал.
Через четыре года Виктор Брюханов вышел из тюрьмы по УДО. Николай Фомин в 1988 году был переведен в психиатрическую больницу, а Анатолия Дятлова освободили по состоянию здоровья в 1991 году.
Чернобыльская аварияЧернобыльская АЭСИстория СССРсудебный процесс
Следующий материал
Новости СМИ2
«На 4-м энергоблоке произошел взрыв»: История Чернобыля в документах
Изображение: Первая фотография 4-го энергоблока после аварии, сделанная с вертолета фотографом Чернобыльской АЭС Анатолием Рассказовым, примерно в 15:00 26 апреля 1986 г.
(Анатолий Рассказов/Украинский национальный музей Чернобыля).
Первичное исследование для Полночь в Чернобыле включало сотни часов интервью со множеством очевидцев и экспертов, отчеты о поездках в ключевые места этой истории в России и Украине, а также письма, неопубликованные мемуары, современные доклады, фильмы и фотографии.
Я также использовал документы, хранящиеся в многочисленных архивах по всему миру, в том числе в Лондоне, Гарварде, Вашингтоне, Москве и Киеве. Одним из наиболее значительных источников материалов был Украинский национальный музей Чернобыля в Киеве, где мне предоставили доступ к коллекции документов из многочисленных советских архивов, которые помогли составить официальные протоколы чернобыльской катастрофы. Эти источники проследили историю на протяжении более 20 лет, начиная с самых первых решений Коммунистической партии о том, где построить первую украинскую атомную станцию, и заканчивая инженерными проблемами обслуживания «Саркофага», предназначенного для погребения обломков ее обреченного четвертого реактора.
В рамках экстренной программы реакторостроения, призванной помочь СССР догнать стремительный рост атомной энергетики на Западе, в сентябре 1966 года Совет Министров СССР официально постановил построить ряд новых атомных станций, в том числе один в Киевской области Украины. Менее чем через два года лидер Коммунистической партии Украины Владимир Щербицкий дал добро на строительство новой станции, тогда известной как Центрально-Украинская АЭС, недалеко от старого села Копачи, в 18 километрах от района. столица — город Чернобыль. Первый реактор должен был быть запущен в 1974, со вторым в следующем году. Рядом был построен новый город для рабочих завода и их семей, названный Припятью.
К июлю 1980 года первые два реактора были завершены, и вскоре после этого планировалось завершить строительство еще двух. Когда следующая пара реакторов — пятый и шестой — заработает, станция, известная сейчас как Чернобыльская АЭС, станет крупнейшей атомной электростанцией на Земле.
Но планы второй очереди Чернобыльской АЭС уже существовали, чтобы добавить к комплексу еще шесть реакторов.
Потенциальное воздействие такой колоссальной установки на окружающую среду и радиоактивные выбросы, которые они будут сбрасывать в окружающие водоемы, были такими, что Украинская академия наук призвала к специальному научному изучению возможных последствий.
Около 1:25 утра 26 апреля 1986 года во время проверки электрической системы, проводившейся в рамках планового технического обслуживания, мощный взрыв разрушил четвертый реактор Чернобыльской станции. В какой-то момент после 10:00 того же дня директор завода Виктор Брюханов подписал официальный протокол аварии, в котором перечислялись первоначальные жертвы, включая одного погибшего и одного пропавшего без вести. Тем не менее, несмотря на все более очевидные масштабы катастрофы, в отчете директора, который был отправлен партийному начальству в Киеве и Москве, уровень радиации вокруг станции резко занижен, что свидетельствует о том, что авария была гораздо менее серьезной, чем она была на самом деле.
В ту ночь в 20:00 Совет Министров Украины издал секретный приказ о подготовке к массовой эвакуации жителей Припяти с использованием 1125 автобусов, собранных из Киева и окрестностей.
Сама эвакуация началась только на следующий день, почти ровно через 36 часов после первого взрыва.
Начальник МВД Украины Иван Гладуш доложил в ЦК Коммунистической партии Украины, что личный состав и техника МВД, КГБ, ГО и Советской Армии — в том числе 2900 человек только из МВД уже были направлены на завод для помощи в наведении порядка и ликвидации последствий аварии. На место происшествия выехала комиссия советского уровня во главе с вице-премьером Борисом Щербиной.
В недатированном отчете КГБ, выпущенном вскоре после этого, указывалось, что к полудню понедельника, 28 апреля, уровень радиации в воздухе в городе Ровно, более чем в 100 километрах к западу от электростанции, повысился. На улицах Припяти гамма-излучение возросло до 0,57 рентген в час — этого достаточно, чтобы всего за десять часов человек получил суммарную допустимую разовую дозу, разрешенную для советских войск в военное время.
К 9:00 вторника, 29 апреля, из Припяти было эвакуировано 27 500 человек, начали уезжать и жители соседнего города Чернобыль.
Департамент науки и образования Коммунистической партии Украины сообщил, что посевы и пастбища в нескольких районах Киевской области были заражены радиацией. 270 человек были госпитализированы в Украине с возможными симптомами радиационного заражения, еще 144 человека были доставлены в Москву с лучевой болезнью.
В этот же день один из сотрудников станции, 25-летний Леонид Топтунов, инженер-ядерщик, находившийся в момент взрыва на пульте управления четвертого реактора, отправил телеграмму из своей комнаты в спец. радиологической больнице № 6 в Москве, к матери в Эстонию.
Пока компартия в Москве пыталась скрыть новости о катастрофе, слухи о случившемся распространились по городам Украины.
30 апреля в штаб МВД Украины поступило сообщение о том, что их информаторы в Житомире, Чернигове и Киеве видели, как граждане обсуждают гибель до 600 человек, что в городах вблизи завода началась паника и мародерство, что даже советские войска уже не могли поддерживать порядок.
Было слышно, как таксист в Киеве рассказывал окружающим, что «вода в Днепре полностью заражена» радиацией.
Действительно, замеры, проведенные в тот же день Министерством здравоохранения Украины, показали, что загрязнение действительно распространилось по суше и водным путям северных районов республики и что после аварии на сегодняшний день госпитализировано 468 человек, в том числе 79 детей. : «У 38 человек уже диагностирована лучевая болезнь».
В отдельном секретном отчете указывалось, что радиоактивная вода Чернобыльской АЭС попала в Днепр из пруда-охладителя электростанции, достигла гигантского водохранилища, известного как Киевское море, на следующий день после взрыва и самого города Киева 30 апреля. Власти быстро построили сеть артезианских колодцев и насосных станций, чтобы обеспечить город пресной водой, и построили подводные дамбы, чтобы предотвратить дальнейшее распространение радиоактивного шлама вниз по течению от русел рек.
К 11 июня велась подготовка к возведению забора длиной 120 км по периметру только что созданной Зоны отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС.
Из этого района уже эвакуировано более 90 000 человек; 201 000 студентов и школьников были отправлены в пионерские лагеря из Киева и близлежащих областей. В рукописной заметке, добавленной к отчету, указывалось, что до 150 000 человек потребуют длительного медицинского наблюдения; для полного понимания воздействия радиации на население «и прогнозирования заболеваемости» авторы доклада рекомендовали организацию научно-исследовательского института, занимающегося вопросами радиационной защиты.
Однако большой палец централизованного государства уже был твердо поставлен на чашу весов. В шифрованной телеграмме, отправленной из Москвы 21 мая, заместитель министра здравоохранения СССР Олег Щепин вмешался, чтобы скрыть степень радиационного облучения населения. В сообщении украинским органам здравоохранения предписывалось ставить всем пациентам, подвергшимся воздействию ионизирующего излучения, но не имеющим признаков острой лучевой болезни, диагноз, в котором радиоактивность вообще не упоминалась, а вместо этого указывалось, что они страдают «иногда вегетососудистой дистонией».
психологическая жалоба с физическими проявлениями — потливостью, учащенным сердцебиением, тошнотой и судорогами — вызванными нервами или «окружающей средой», уникальной для советской медицины, но похожей на западное понятие неврастении.
Точно так же в июле 1986 года Политбюро в Москве заслушало выводы многомесячного расследования причин аварии на станции — результат двух отдельных расследований, возглавлявшихся ведущими учеными и инженерами, в том числе Валерием Легасовым, первым заместителем директор Курчатовского института атомной энергии и Александр Мешков, заместитель начальника Министерства среднего машиностроения. Это выявило масштабы недостатков конструкции реакторов РБМК, использованных в Чернобыле, и неспособность руководителей Курчатовского института атомной энергии и Министерства среднего машиностроения их исправить.
Тем не менее, КГБ предпринял шаги, чтобы гарантировать, что ни один из этих недостатков не станет достоянием общественности. На следующий день после заседания Политбюро был распространен список (копия которого, датированная ранее тем же месяцем, также находится в архивах КГБ Украины), в котором перечислялись уровни классификации, присвоенные 26 отдельным темам, связанным с аварией: первым пунктом под грифом «секретно» значилась «Сведения, раскрывающие истинные причины аварии на блоке №4 ЧАЭХ».
А на следующий год, 19 сентября87 глава Правительственной комиссии по расследованию и ликвидации последствий аварии Борис Щербина утвердил аналогичное постановление, гарантирующее, что практически все данные о воздействии аварии на окружающую среду будут скрыты от общественности. Сюда входили сведения об ущербе, нанесенном сельскохозяйственным животным и лесам, о концентрациях радиоизотопов в пробах воды и почвы, а также о районах СССР, где уровни радиации превышали предельно допустимые уровни.
Два месяца спустя министр здравоохранения СССР Евгений Чазов представил отчет ЦК Коммунистической партии с изложением того, как министерство справилось с аварией, предоставив снежную бурю статистических данных о его явно быстрой реакции и всестороннем лечении жертв аварии. катастрофа. Он рассказал о создании Всесоюзного научного центра радиационной медицины для отслеживания и анализа состояния здоровья населения, пострадавшего в результате аварии, заявив, что на сегодняшний день у них не обнаружено никаких заболеваний, которые они бы приписали радиации.
Рост сердечно-сосудистых заболеваний и проблем с щитовидной железой, выявленных у пациентов, подвергшихся исследованию, объясняли другими причинами, в том числе «психоэмоциональным фактором», который Чазов на публике называл «радиофобией». Чазов не упомянул о широко распространенной некомпетентности и недостаточной готовности, о чем министерство сообщило Чернобыльской оперативной группе премьер-министра Николая Рыжкова, когда началось реагирование на аварию.
Но к июлю 1989 года непреднамеренные последствия советской политики секретности помогли подорвать заверения Чазова в том, что последствия катастрофы для здоровья были минимальными, что привело к недоверию к советским ученым и росту беспорядков в тех районах Союза, которые наиболее сильно пострадавших от радиоактивного загрязнения.
В письме, направленном Генеральному секретарю Горбачеву и Рыжкову за подписью исполняющего обязанности директора Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук, отмечался многолетний опыт советских специалистов в области радиоактивного загрязнения окружающей среды и рекомендовалось кризис общественного доверия с более комплексным подходом к преодолению более широких последствий аварии.
Приложив 15 страниц предложений о дальнейших действиях, они даже рекомендовали «пакет работ», призванный заселить 30-километровую Зону отчуждения и безопасно вернуть ее в сельскохозяйственное производство. Тем не менее общественные волнения усилились, и когда чуть более двух лет спустя СССР окончательно распался, Зона отчуждения осталась пустой и радиоактивной нейтральной территорией.
Многие политические, социальные, экологические и экономические издержки аварии легли на плечи нового независимого правительства Республики Украина. По одной из оценок, к 1997 году финансовые потери достигнут 128 миллиардов долларов. среда. В 1993 году заместитель начальника Межведомственного научно-технического центра АН УССР выразил обеспокоенность состоянием внутри Укрытие , также известное как Саркофаг, которое было построено советскими инженерами во второй половине 1986 года на месте обломков четвертого реактора. подземных вод, но и приблизиться к новой критичности, которая — в том маловероятном случае, если бы это произошло, — могла бы привести к неконтролируемой реакции деления, выбрасывающей дальнейшее загрязнение в атмосферу.
Эти условия не могли быть полностью решены в течение более 20 лет, когда в ноябре 2016 года над разлагающимся Укрытие, , была окончательно запечатана вторая стальная гробница — Новый Безопасный Конфайнмент.
Российские силы захватили Чернобыльскую АЭС
Опубликовано
Связанные темы
- Чернобиль -катастроф0005
Российские вооруженные силы захватили контроль над Чернобыльской АЭС, сообщают украинские официальные лица.
Советник президента Михаил Подоляк заявил, что «абсолютно бессмысленная атака» в четверг представляет собой «одну из самых серьезных угроз в Европе сегодня».
Взрыв в Чернобыле в 1986 году привел к крупнейшей ядерной катастрофе в истории человечества как по стоимости, так и по количеству жертв.
Президент Украины предупредил, что такая катастрофа может повториться, если Россия продолжит свое вторжение.
«Наши защитники отдают свои жизни, чтобы трагедия 1986 года не повторилась», — написал ранее в Twitter президент Владимир Зеленский.
«Это объявление войны всей Европе.»
Министерство иностранных дел Украины также предупредило о возможности «еще одной экологической катастрофы» на объекте.
Украинские официальные лица сообщили о «превышении» уровня радиации в ряде мест в этом районе, но Россия заявила, что это не так.
Россия атакует Украину: Больше новостей
- ПРЯМОЙ ЭФИР: Последние обновления с мест
- ОСНОВЫ: Почему Путин вторгается в Украину?
- ИЗ КИЕВА: Редактор BBC Украина: Безопасного места больше нет
- ИЗ МОСКВЫ: Шок и поддержка в столице России
- В КАРТАХ: Как Россия осуществила вторжение км (19 миль) вокруг станции — остается в значительной степени лишенным человеческих жизней, спустя 36 лет после того, как несовершенная конструкция реактора и последовательные ошибки его операторов привели к крупному взрыву на станции.
Три других реактора станции были остановлены к 2000 году, и с тех пор она выведена из эксплуатации.
Уровни радиации в этом районе остаются выше нормы после утечки 1986 года, описанной в одноименном мини-сериале HBO в 2019 году, который помог сделать это место туристической достопримечательностью.
Сообщается, что российские войска вошли в зону отчуждения ранее в четверг, прежде чем перейти на территорию Украины.
Белый дом сообщает, что получил сообщения о том, что российские солдаты держат сотрудников в заложниках на объекте.
Войска являются частью «специальной военной операции» президента России Владимира Путина в соседней стране.
Чернобыль расположен примерно в 130 км (80 милях) к северу от столицы, Киева, и может обеспечить путь в город для сил вторжения.
Саманта Тернер, сотрудник службы безопасности Проекта национальной безопасности Трумэна, говорит, что контроль над территорией не имеет «значения, определяющего ход сражения», но дает российским силам коридор к реке Днепр.
Река течет на юг в Киев из Беларуси, президент которой тесно связан с г-ном Путиным.
«Это важная часть их открытия различных коридоров для передвижения войск и контроля ключевой местности», сказала она.
Она предупредила, что хотя в этом районе никто не живет и завод больше не работает, любые активные боевые действия за территорию могут привести к выбросу радиоактивных отходов.
Верховная Рада Украины сообщила, что с тех пор, как Россия переместилась в этот район, уровни гамма-излучения были превышены на значительном количестве пунктов наблюдения, а один чиновник заявил, что пыль могла быть поднята большегрузными автомобилями. Однако официальный представитель министерства обороны России заявил, что фоновые уровни были в норме.
Россияне являются одними из самых опытных в мире ядерных операторов, отмечает Клэр Коркхилл, профессор по радиоактивным отходам из Шеффилдского университета.
Последние шесть лет она участвовала в международных мероприятиях по очистке Чернобыля и даже трижды посещала это место.
Самым значительным успехом в этом сотрудничестве стало недавнее строительство купола весом 32 000 тонн вокруг радиоактивного реактора, профинансированное более чем 30 странами на сумму 1,5 миллиарда долларов (1,1 миллиарда фунтов стерлингов).
Профессор Коркхилл опасается, что вторжение в Украину приостановит эти операции.
«С момента аварии прошло 30 лет, а мы до сих пор не все убрали», — сказала она Би-би-си. «Это просто еще одна 50-летняя программа.
«Если люди не работают должным образом на этом объекте и не продвигают вывод из эксплуатации, это может стать действительно большой проблемой.»
Взрыв 1986 года часто связывают с последующим падением Советский Союз пять лет спустя.
Доктор Тарас Кузио, научный сотрудник Общества Генри Джексона, говорит, что захват Чернобыля лучше всего рассматривать как символическую победу президента Путина.
«У Путина склад ума человека, который не может смириться с тем фактом, что СССР распался 30 лет назад, и все это начало распадаться после Чернобыля», — сказал доктор Кузио, украинец по происхождению.
