Стихи Ивана Бунина – стилистика, анализ сонетов и композиция – Блог Stihirus24

Творческий путь Ивана Бунина обрамлён венцом поэзии и прозы, начало стихотворениям положила «Родина», а закончилась тропа поэта стихом «Ночь», написанным незадолго до смерти. Здесь вы найдёте лучшие строфы пиита, почитаете их анализ и послушаете вирши в аудио-видео варианте.

Краткость – сестра таланта

Особенностью стихов Бунина является краткость, их проще отнести к рангу сонетов с высокой степенью внутренней наполненности. При размере до 20 строк внутри строф нет пустот, детали ярко выражены, а человеческие ценности подчёркнуты красным маркером.

Если сравнивать прозу и стихи первого русского Нобелевского лауреата по литературе, то в последних больше загадок и недоговоренности, больше внутреннего очарования. В некоторых работах поэт затрагивает вопросы таинства смерти, например, в стихотворении Дурман он рисует мрачный образ старухи с косой на фоне жизненной девичьей красоты:

Наутро губки почернели,
Лоб посинел… Её одели,
Принарядили — и отец
Прикрыл её сосновой крышкой
И на погост отнёс под мышкой…
Ужели сказочке конец?

Бунин много пишет о красотах природы, человеческой сущности и одиночестве. Ему не чужда стилизация стихотворений, что Бунин не мог позволить себе в прозе. Поэт не замыкает себя в рамки, он пишет:

• Лирические мини-сказки.
• Сонеты.
• Песни.
• Элегии.
• Поэмы.

Сонеты Бунина – форма и сюжет

Основная часть работ относится к сонетам, что позволяет автору строк передать мысли с чёткой композицией, в устойчивой для восприятия форме и с возможностью пуантировать мысль автора. Сонеты Бунина можно разбить на несколько групп:

• О природе.
• О жизни.
• Об истории и религии.

Конечно, эта классификация условна, во многих стихах Бунина сложно найти мотив доминирования, так как несколько тем взаимосвязаны.

Из знаковых бунинских стихотворений отметим:

• Листопад.
• Детство.
• Вечер.
• Одиночество.
• Последний шмель.

Все они будут проанализированы автором блога Stihirus24 и выложены для оценки и комментирования.

Это поможет лучше понять лирику Бунина, сделать для себя выводы и почерпнуть из стихотворений самое ценное и важное.

---

 

---

 

ТОП русской поэзии

• 💔 Анна Ахматова
• 🍷 Александр Блок
• 👀 Борис Пастернак
• ☝ Владимир Маяковский
• ✨ Зинаида Гиппиус
• ✔ Иосиф Бродский
• 🩸 Николай Гумилёв
• 💕 Николай Заболоцкий
• 😢 Марина Цветаева
• 🩸 Осип Мандельштам
• 💕 Сергей Есенин
• 🍂 Иван Бунин
• 📝 Федор Тютчев
• ✨ Игорь Северянин
• 👼 Константин Бальмонт
• 💕 Афанасий Фет

 

Анализ лучших стихов

На высоте, на снеговой, вершине · Бунин · анализ стихотворения

* * * Tr En Im

На высоте, на снеговой, вершине,
Я вырезал стальным клинком сонет.
Проходят дни. Выть может, и доныне
№4 Снега хранят мой одинокий след.
На высоте, где небеса так сини,
Где радостно сияет зимний свет,
Глядело только солнце, как стилет
№8 Чертил мой стих на изумрудной льдине.
И весело мне думать, что поэт
Меня поймет. Пусть никогда в долине
Его толпы не радует привет!

№12 На высоте, где небеса так сини,
Я вырезал в полдневный час сонет
Лишь для того, кто на вершине.

Na vysote, na snegovoy, vershine,
Ya vyrezal stalnym klinkom sonet.
Prokhodyat dni. Vyt mozhet, i donyne
Snega khranyat moy odinoky sled.
Na vysote, gde nebesa tak sini,
Gde radostno siaet zimny svet,
Glyadelo tolko solntse, kak stilet
Chertil moy stikh na izumrudnoy ldine.
I veselo mne dumat, chto poet
Menya poymet. Pust nikogda v doline
Yego tolpy ne raduyet privet!

Na vysote, gde nebesa tak sini,
Ya vyrezal v poldnevny chas sonet
Lish dlya togo, kto na vershine.

Yf dscjnt, yf cytujdjq, dthibyt,
Z dshtpfk cnfkmysv rkbyrjv cjytn/
Ghj[jlzn lyb/ Dsnm vj;tn, b ljysyt
Cytuf [hfyzn vjq jlbyjrbq cktl/
Yf dscjnt, ult yt,tcf nfr cbyb,
Ult hfljcnyj cbztn pbvybq cdtn,
Ukzltkj njkmrj cjkywt, rfr cnbktn
Xthnbk vjq cnb[ yf bpevhelyjq kmlbyt/
B dtctkj vyt levfnm, xnj gj’n
Vtyz gjqvtn/ Gecnm ybrjulf d ljkbyt
Tuj njkgs yt hfletn ghbdtn!

Yf dscjnt, ult yt,tcf nfr cbyb,
Z dshtpfk d gjklytdysq xfc cjytn
Kbim lkz njuj, rnj yf dthibyt/

Песенка для поднятия настроения 😉

Тег audio не поддерживается вашим браузером.

Анализ стихотворения

Символов	461
Символов без пробелов	382
Слов	78
Уникальных слов	57
Значимых слов	24
Стоп-слов	29
Строк	14
Строф	2
Водность	69,2 %
Классическая тошнота	1,73
Академическая тошнота	11,7 %

Строфы

Размер: пятистопный ямб

Стопа: двухсложная с ударением на 2-м слоге

Строки	Рифмы	Рифмовка
11 строк, многоостишие	вершине-сонет-доныне-след	ABAB ABBA BAB
3 строки, трёхстишие	сини-сонет-вершине	ABA

Семантическое ядро

Слово	Кол-во	Частота
высота	3	3,85 %
вершина	2	2,56 %
вырезать	2	2,56 %
мыть	2	2,56 %
небо	2	2,56 %
синь	2	2,56 %
сонет	2	2,56 %

Комментарии

Бунин о счастье.

«Стихотворение и

Мы всегда помним счастье.
И счастье повсюду. Может быть, оно —
Этот осенний сад за сараем
И свежий воздух, льющийся в окно. .Давно
Я иду за ним… Мы мало видим, знаем

И счастье дано только тем, кто знает

Окно открыто Она пискнула и села
Птичка на подоконник. книги
Я на мгновение устало отвожу взгляд.

День темнеет, небо пустое.
На гумне слышен гул молотилки…
Вижу, слышу, радуюсь. Все во мне.

Поэзия И. Бунина удивительно лирична и полна философских размышлений. У поэта и писателя была тонко чувствующая душа, открытая восприятию всего богатства окружающего мира. Бунин безгранично любил русскую природу, чувствовал свое единство с ней. Однако он оставался очень одиноким человеком. Он никого не пускал в свой внутренний мир. В 1909 года он написал стихотворение «Вечер», в котором отразил свои мысли о простом человеческом счастье.

Автор анализирует свое состояние тихим летним вечером. Он признается себе, что испытывает невероятную легкость и самодостаточность. Это побуждает его задуматься о том, что такое настоящее счастье. Многие отечественные писатели отмечали таинственное качество русской души, одинаково присущее людям из самых разных социальных слоев. Русский народ всегда идеализирует свое прошлое. Их воспоминания связаны только с самыми лучшими моментами. Они считают настоящее время цепью непрерывных страданий и неудач и даже боятся заглянуть в будущее.

Бунин обращает внимание читателя на то, что его окружает. Вместо того, чтобы жаловаться, нужно просто наслаждаться настоящим моментом. Может быть, в этом и заключается счастье. Он заложен в самых обычных и привычных повседневных вещах («осенний сад», «чистый воздух»). Автор замечает, что человек, озабоченный своими проблемами, привык не обращать внимания на окружающее, считая его недостойным своего внимания. Вам нужно изменить устоявшееся убеждение и осознать, что до боли знакомый пейзаж создает ощущение умиротворения и неуловимого счастья.

Лирический герой, занятый умственным трудом, отвлекается на летящую птицу. Он не испытывает раздражения от внезапного вмешательства, а скорее наслаждается передышкой, которую дала ему сама природа. Даже далекий «гул молотилки» кажется ему прекрасным звуком, позволяющим понять ценность своего существования и ощутить радость от возможности чувственного восприятия мира. Человек не может быть счастлив от сложных философских размышлений о судьбах человечества. Он должен воспринимать мир таким, какой он есть. Каждая прожитая минута бесценна, поэтому надо дорожить самой возможностью жизни.

Стихотворение «Вечер» носит пророческий характер. Когда Бунин был вынужден покинуть Россию, он до конца жизни возвращался в своих воспоминаниях и творчестве к темам далекого прошлого. Писатель не мог быть счастлив на чужбине, поэтому он пытался создать по памяти образ той России, которой уже никогда не суждено было вновь появиться. Он помнил то время, когда был счастлив, но до конца не понимал, что всему этому может прийти конец.

Читать стихи Бунина Ивана Алексеевича «Вечер» — это все равно, что открывать для себя новую невероятную мировую природу, которая манит своим величием и простотой. Поэт написал произведение в 1909. В творчестве автора пейзажной лирике всегда уделялось особое внимание. Однако трудно не заметить тот философский смысл, который Бунин вложил в это стихотворение.

Читателю предлагается изображение загородного дома. В нем живет человек, занимающийся бумажной работой. Очевидно, что его деятельность рутинна. И вот через открытое окно проникают невероятные звуки и запахи. летний вечер. Мужчине чрезвычайно трудно сосредоточиться на своей работе. Он забывает обо всем, отпуская свой разум, давая ему возможность слиться с волшебством природы. Каждое дуновение ветерка отзывается в его душе невыносимым счастьем.

Мы всегда помним о счастье.
И счастье повсюду. Может быть, это-
Этот осенний сад за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно.

В бездонном небе с легким белым краем
Поднимись, сияет облако. Давно
Иду за ним… Мало видим, знаем
И счастье дано только тем, кто знает.

Окно открыто. Она пискнула и села
Птичка на подоконник. И от книги
я на миг устало отвожу взгляд.

День темнеет, небо пусто.
На гумне слышен гул молотилки…
Вижу, слышу, радуюсь. Все во мне.

Надпись

Я люблю Бунина. Я бесконечно люблю. Люблю за простоту и ясность языка, за неспешное, спокойное повествование, за непревзойденную музыку стиха. Чем больше я ее читаю, тем больше она меня привлекает. И снова открываю его книги. Открываю, чтобы еще раз увидеть «в глуши лесной» «морозную весну», услышать, как «полая вода», вдохнуть «сухой смолистый аромат» в бунинском лесу.

Мне нравится думать с поэтом о счастье.

Мы всегда помним о счастье.
И счастье повсюду. Может быть, это
И чистый воздух льется в окно.

Поднимается, облако сияет. Давно
Иду за ним… Мало видим, знаем

Птичка на подоконнике. И от книги
я на миг устало отвожу взгляд.

Итак, тема стихотворения — тема вечного счастья. Эта тема также закреплена кольцевой композицией (о счастье — счастливый). Но почему стихотворение называется «Вечер»? Не проще ли было бы назвать это «Счастьем»? Нет. Тогда не осталось бы поэтической загадки. Пусть маленькие, но загадки.

Так что же такое счастье? Сколько нужно для счастья? «Мы всегда помним только о счастье», — говорит поэт. Вспоминаем только в особо радостные, счастливые минуты. Мы помним его как нечто непостоянное, преходящее. «И счастье повсюду», — говорит поэт. Смелое заявление. Но пока не очень смело предполагать:

Может быть, это
Этот осенний сад за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно…

Не счастье ли видеть, как

В бездонном небе с легкой белой кромкой
Поднимается, светится облако?

Разве можно оторвать взгляд от этого прекрасного сияния вечерней зари? Конечно, нет. И поэт не сводит глаз. «Я давно слежу за ним. ..» — пишет он, даже продлевая минуты восторга, радости, счастья многоточием. Так вот что подарило поэту счастье — вечер! Вечерняя заря! И теперь понятно, почему стихотворение называется «Вечер».

Но в следующих строках слышно сожаление.

Мы мало видим, мы знаем
И счастье дано только тем, кто знает.

Что нам нужно знать, чтобы быть счастливым? Во-первых, мы должны знать, что счастье повсюду, а во-вторых, мы должны уметь его видеть, замечать во всем обыденном. Здесь

Окно открыто. Она пискнула и села
Птичка на подоконник.

Как вовремя она появилась и заставила отвести свой «усталый взгляд» от книг. Еще один подарок судьбы. Теперь поэт будет восторженно наблюдать за непрошеным гостем. И когда она улетит, за ней вновь поднимет свой взор к небу. Сияющие облака уже исчезли.

День темнеет, небо пусто.
На гумне слышен гул молотилки…

Многоточие, которым заканчивается предпоследняя строка, — сознательный знак (осознание того, что за ним следует), пауза перед философским выводом.

Поэт безгранично счастлив, что у него есть возможность все это увидеть, услышать и рассказать миру о своем счастье. И финальный аккорд — «Всё во мне» — это не самовосхваление, не самоопьянение, а благодарение Богу, Всевышнему.

И тогда поэт, отдохнувший, счастливый, вернет свой взор к книгам, от которых он оторвался лишь «на мгновение». Книги — еще одно счастье поэта, они доставляют ему «почти физическое удовольствие». Неслучайно слова «книги – на минутку» стоят на сильной позиции в конце строки и составляют экспрессивную рифму. Подобно этому осеннему вечеру, сияющие облака наполняют счастьем душу поэта, а он заражает нас своим жизнелюбием, жизнеутверждением. И вместе с ним мы уверены, что счастье есть везде. К этому выводу поэт подводит нас медленно, не прибегая к громким фразам. Философская беседа-наставление (а поэт с первых строк превратил нас в своих собеседников, употребив местоимение «мы») не терпит ни спешки, ни поучения. Об этом знает тонкий психолог Бунин. Поэтому он так ткет поэтическую ткань поэмы, что мы вынуждены, читая ее, делать многочисленные паузы и думать. В стихотворении так много пауз, что невозможно не остановиться на них отдельно.

К обычным, обязательным паузам в конце строк присоединяются логические (смысловые) и психологические (продиктованные мыслью автора) паузы внутри строк. Логические паузы просто отделяют друг от друга группы слов, объединенные общим смыслом. Их всего шесть или семь. Это как бы естественные паузы («О счастье / мы всегда / только помним», «Этот осенний сад / за амбаром…», «В бездонном небе / с легким белым краем…», «И счастье / дается лишь знающим», «Уставший взгляд / Я отвожу взгляд на мгновение» и «На гумне слышен гул молотилки»). Остальные внутристрочные паузы создаются многочисленными точками (в шести из четырнадцати строк есть дефисы), запятыми и многоточием. Долгая пауза во второй строке призвана усилить смысл высказывания «И счастье / есть везде. / Может быть, это…»

Паузы во второй и третьей строках второго четверостишия являются выразительными паузами пространственно-временного воздействия на читателя.

В бездонном небе / со светлым белым краем /
Поднимись, / сияет облако. / Долго/
Иду за ним… / Мало видим, / знаем…

Паузы в последней строке стихотворения — самые важные. Останавливаясь после каждого слова, мы, вслед за поэтом, понимаем, что и мы счастливы. Мы счастливы, что живем в этом мире, что сама жизнь уже есть счастье. И нас переполняет «тихое» счастье, мы его чувствуем. В этом прекрасном финале — внутренняя гармония автора, равновесие, гармония с миром, с самим собой, слияние с внешним миром. Автор стократный гений, потому что объяснил нам, «принес на блюдечке». «Воспитал» тихо, бойко, просто.

Я вижу, слышу, я счастлив. Все во мне.

Эти заключительные слова настолько волшебны и сильны, что кажутся совсем не бунинскими… Это уже наши слова, наш голос сливается с голосом самого автора. Великий Бунин поэтическими средствами заставил нас ощутить наше счастье.

Для выполнения такой важной миссии Бунин избрал совершенное по форме стихотворение — сонет. Сонет легко воспринимается, его четырнадцать строк прекрасно выстроены изнутри и поэтому хорошо запоминаются. Начальные два четверостишия (четверостишие) раскрывают тему сонета, а следующие два трехстрочных стиха (терцет) заключают в себе заключение произведения. Каждая строфа в сонете — это своего рода ступень в развитии актуальной философской мысли. В первом четверостишии сонета Бунина задается тема («Мы всегда только о счастье помним») и выражается основная мысль («А счастье повсюду»). Далее эта мысль раскрывается («Может быть, это // Этот сад…»), развивается и получает логический вывод («И счастье дано лишь знающим»). Так что эти два четверостишия уже представляют собой законченное целое и, как и все произведение, имеют красивую кольцевую рамку («На счастье… и на счастье…»). Трехстишечные содержат заключение на протяжении всего произведения («Вижу, слышу, радуюсь, // Все во мне»). В этом тихом финале, как мы уже говорили, слышится благодарение Богу. Благодарение за то, что мы имеем великое счастье видеть сияющие с вечерней зари осенние садовые облака, слышать писк птицы и грохот молотилки на гумне. Тема Бога обозначена в первом трехстишии образом птицы (божьей птицы), книги (библейские рассказы), во втором трехстишии образы дня («день темнеет»), молотилки и молотильного пол, в связи с чем вспоминается афоризм «Бог дает день, Бог и пищу дает».

Такая ясность построения, соответствие формы содержанию придают сонету Бунина удивительную цельность, завершенность и совершенство. Вот за что я люблю Бунина. Читая ее, вы отдыхаете душой, смотрите на окружающее новым взглядом, исцеляетесь от всего, что вас тяготило.

***
Однажды в одном из «тонких» журналов, кажется, в «Работнике» я наткнулся на знакомое стихотворение Бунина. В печатном тексте была допущена ошибка, которая, изменив смысл, сделала его немного вульгарным. Стихотворение называется «Вечер». Оно короткое, и я приведу его полностью:

«Мы всегда помним о счастье.
И счастье повсюду. Может быть, оно
Этот осенний сад за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно.

В бездонном небе с чисто-белым краем
Поднимись, облако сияет. Давно
Иду за ним Мы мало видим, знаем
И счастье дано только тем, кто знает

Окно открыто Она пискнула и села
Птичка на подоконник И из книг
Я на мгновение отвести взгляд.

День темнеет, небо пусто,
На гумне слышен шум молотилки.
Я вижу, слышу, я счастлив, все во мне.

В журнале вместо «За ним» было написано «Спешу за ним», и стихотворение приобрело динамику современного ресторанного шлягера. В песне такого рода, как известно, можно сказать » Я тебя люблю» или «Я тебя не люблю» и будет означать примерно одно и то же, вернее, ничего не значит. Бунин — тихий поэт, но вкус у него безупречный, а его незадачливый редактор выставил себя смешным. созерцательное настроение, отраженное в вышеприведенных строках, вообще очень характерно для поэзии Бунина.Он любит перебирать признаки счастья, любоваться ими:

«в простом вине, которое я взял на обед
есть вкус лозы, вкус виноградно-серный
и розовый цвет.»

Или здесь:
«В дачном кресле, ночью, на балконе,
колыбельный шум океана. ..
Будь доверчивым, кротким и спокойным
Отвлекись от мыслей.

Ветер, приходящий, уходящий,
Извилистый с необъятностью моря…
Есть ли кто-нибудь, кто спит на этой даче
храни мир?

Есть ли кто-нибудь, кто меряет мерой
Наши знания, судьбы и годы?
Если сердце хочет, если верит,
Значит да.

То, что есть в тебе, ведь существует.
Вот ты дремлешь, а в глазах твоих
Так ласково мягкий ветер дует
Как нет любви?

***
В деревне тихо, ночь темна,
Звезды туманные голубые
Вздыхая, волна расширяется,
Цветы качаются слепые.

И часто с ветром на лавку,
Как дух в бесплотной плоти,
Свежие самолеты прибывают
Волны вздыхают в дремоте.

Вот вздох разлуки:
***
Последний шмель

Черный бархатный шмель, золотая мантия,
Мелодичной струной скорбно жужжит,
Зачем ты летишь в человеческое жилище,
и будто тоскуешь по мне.

За окном свет и тепло, подоконники светлые,
Последние дни погожие и жаркие.
Летать, гудеть и в сушёном татаре
На подушке красной спать.

Не дано тебе знать человеческую мысль,
Что поля давно пусты,
Что скоро в овраг подует хмурый ветер
Золотой сухой шмель.

Или еще пронзительнее:

Придет день — я исчезну.
И эта комната пуста
Все будет так же — стол, скамья,
Да образ древний и простой.

А еще она будет летать
Разноцветная бабочка из шелка,
Порхать, шуршать и порхать
на золотом потолке

И так будет дно неба
Выгляни в открытое окно
И море синее даже
Чтоб манить в твой пустынный простор.

И — самое заветное:
***
И цветы, и шмели, и травы, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной.
Придет время, Господь спросит блудного сына:
«Был ли ты счастлив в земной жизни?»

И я все забуду! Я помню только эти
Полевые тропинки между колосьями и травами,
И от сладких слез Ответить не успею,
На милосердные колени пал!

Бунин заметно сух. Великие рассказы истории не для его пера. Ему, как и Блоку, никогда не приснится волшебного сна о Куликовом поле. Но, с другой стороны, он не будет очарован, как Блок, кровавой «музыкой революции». А так как вера и в красивые, и в злые сказки с возрастом уступает место более прозаическому, но все же более трезвому взгляду Сегодня для нас, вызревших не одну сталинскую пятилетку, его трезвый, лишенный иллюзий, вглядываться в природу с любовью, часто бывает ближе и нужнее, чем многое, хотя и вдохновенное, но все же мифическое, что было сказано о природе и человеке.

***
Кто забыл, кто никогда не знал, что такое радость обладания силой, молодостью, энергией, когда весь мир, вся земля со всеми ее соблазнами готова, как женщина, уступить, отдаться — почитайте Гумилева.

«Пять могучих коней дали мне Люцифер
и одно золотое с рубином кольцо»

Написал — а сколько проехал, видал на этих огнедышащих конях. А как пишется?
…хочешь побыть одному в африканских джунглях во время лесного пожара? Хотите испытать на себе ласку этого ужаса? Почитайте Гумилева.
…Хотите разделить экстаз пьяного дервиша, философа, только что открывшего самую важную истину в мире? Почитайте Гумилева.
… Хотите сесть в обычный трамвай и путешествовать по прошлому и будущему, с ужасом узнавая в мелькающих за окном фигурах умерших знакомых, вдыхая с весенним ветром запах давно забытых надежд? Почитайте Гумилева.

«Знаю веселые сказки загадочной страны
про черную деву, про страсть молодого вождя».

Он не просто знал, он запечатлел это знание свое, и сказки, и сны с необычайной яркостью.
Читай Гумилёва.

Ходасевич
Бежал от большевиков, топтал тротуары Европы с подчеркнутым выражением смертельной скуки, делал вид, что завидует выброшенному из окна самоубийце:

На улице было темно
Где-то под крышей хлопнуло окно,

Вспыхнул свет, взлетела занавеска,
Стремительная тень упала со стены.

Счастлив тот, кто падает вниз головой:
Мир для него хоть на мгновение другой.

Вот она, европейская ночь», — так назвал он огромный цикл своих стихов:

Электричество тускнеет в лужах,
тьма опускается
За идиотскую сумму
седых псов.
Так шлепнуть в грязь
До дрожи сердца, схватил
Внезапный треск жалюзи

Вот они, эти «Гадкие, гадкие, гадкие», которые «Целый день озера мутили воды» и мешали поэту от любования красотами июньского пейзажа.Так что нет спасения ни на природе,ни дома:

Несчастный дурак в колодце двора
Причитать сегодня утром
А у меня нет лишних ботинок,
чтобы швырнуть в дурака.

И опять же, как не завидовать тому, кто хотя бы не слышит этого безобразия:
С улыбкой сидит у глухого окна,
очарован его тишиной.

Но все это лишь фон. Реальные события разворачиваются здесь в полночь. Немудрено при такой зловещей яркости

«С берлинской улицы вверху видна луна.»

Вот чего он ждал, этого ему не хватало. Не такой унылый и серый, а этот с антрацитовым оттенком, яркий настоящий ад. Вот чего жаждала дьявольская душа, невольно смиренная с окружающей непорочностью! Вот на что откликаются струны его сердца. Вот слова. Что за адский экстаз нарастает от строчки к строчке:

С берлинской улицы
луна видна выше
На берлинских улицах
длинна ночная тень.

Дома как демоны
тьма между домами.
Ряды демонов
А между ними — сквозняк.

ежедневных мыслей,
Дневных душ — прочь!
дневные мысли
Мы шагнули в ночь.

опустошенные,
на перекрестке тьмы
как ведьмы, в тройках
Потом уходим.

нечеловеческий дух,
нечеловеческая речь —
И собачьи головы
над сгорбленными плечами.

зеленая точка
луна смотрит из глаз,
С сухой яростью
подавляющей нас.

В зеркале асфальта
Сухой и мутный блеск —
Электрический
и треск над головой.

Трудно поверить, что в этом фантастическом пейзаже отражена вполне реальная прогулка по тихому ночному Берлину с Андреем Белым и жаркий спор двух друзей на литературные темы. Между тем, это. Удивительно, как «Серебряный век» русской поэзии любит фантастические наряды, как увлеченно примеряют всевозможные маски его любимцы. И как легкомысленно они не умеют ценить тихую, респектабельную Европу начала двадцатых годов, не отбившую их вместе с почками от охотничьих литературных игр. Но она была, она уже была выпита из этой чаши, уже была эта страшная, мелькающая в черных ночах Советская Россия, автомобиль, воплотивший в жизнь, быть может, самую сильную и самую трагическую его поэму.

Мы блуждаем в суровой тишине.
Сырая ночь, пустая мгла,
И вдруг — с каким мелодичным звонком
Машина за углом.

Он отливает черным лаком,
Сияние граней стекла
Он тянется в сумрак ночи
Два белых ангельских крыла.

И здания стали похожи
На праздничных стенах зала,
И рядом с нами прохожий
Я пробежал сквозь эти крылья.

И мерцал и маячил свет,
Стряхивая дождевую пыль…
Но послушай: Я стал появляться
Другая, другая машина…

Он бежит при ясном свете
Он бежит среди бела дня
И два крыла на нем, вот такие,
Но крылья черные на нем.

И все, что только попадется
Под черным снопом его лучей,
Безвозвратно исчезает
Из моей бедной памяти.

Забываю, теряю
Душу светлую
Протягиваю слепые руки
И ничего не знаю

Здесь стоял мир, простой и цельный,
Но с тех пор, как он едет
В душе и в мире пробелы,
Как будто от разлитой кислоты.

Да, был, но немного подзабылся, потерял актуальность, перестал быть сиюминутной угрозой.
…и символами разных судеб выступают птенцы одного литературного гнезда, улетевшие и оставшиеся:

Ахматова, застывшая на века в позе бичуемой царицы.
Едкий Ходасевич надменно смотрит со своего пьедестала.

Отзывы

Впервые читаю стихи Бунина.
Правда. Я даже не знаю, что сказать сейчас.
он мне наверно ночью снится))).
Я люблю его прозу.
Он грустный, меланхоличный, задумчивый)).

Спасибо, Маша, что написала. Я очень ценю общение с тобой.
(тут я хочу сказать: «правда» и поставить две скобки, как у вас. Вот так :)), но мне надо плыть в своем стиле.)
… Похоже, что он писал стихи до тех пор, пока про двадцать второй, а потом в течение тридцати лет одна проза.
… Его поэзия никогда не опьяняла меня, как когда-то Маяковский. Но с годами Маяковский притупился душой, а Бунин — нет. Основа того, что он написал, серьезна, основательна.
… Раз уж вы не читали, хочу показать вам еще одну его замечательную вещь:

Эй, турецкая шарманка тяжелая!
Блуждающий худой, согбенный хорват
У дачи утром. Обезьянка в юбке
Бежит за ним, смешно задирая попку.

И что-то детское и старческое
В ее грустных глазах. Как цыган
хорват спалил. Пыль, солнце, жара, забота.
Далеко от Одессы до Фонтана!

Заборы дач еще в живом узоре —
В тени акаций. Солнце из-за дач
Смотрит на листья. В переулках блестит море…
День будет долгим, ярким и жарким.

И будет сонно, сонно. черепица
Стекло будет светиться. будет мигать
Велосипед с бесшумным взмахом птицы,
Пусть гремит лёд в немецком фургоне.

Эй, выпей хорошенько! Есть копейка
А вон там киоск: большой стакан воды
Еврейка даст с томной улыбкой…
Но путь далек… Сады, сады, сады…

Животное устал — глаза старого ребенка
Томить тоской. Хорват опьянен жаждой.
Но зверек пьет: пурпурную пальму
Жадно хватает пенистый стакан.

Подняв брови, обезьяна тянет,
И он жует сухой белый хлеб
И медленно удаляется в тень платана…
Ты далеко, Загреб!
1907

Он тебе снился ночью? Если да, то думаю, это был не самый страшный сон.
(Но Сталин мучил меня во сне. Снится и снится, проклятый. И я прожил с ним только первые двадцать три дня своей жизни.)

Мы всегда помним счастье
А счастье везде. Может это
Этот осенний сад за сараем
И чистый воздух льется в окно.
В бездонном небе с легким белым краем
Поднимись, облако сияет. Давно
Иду за ним Мало видим, знаем
И счастье дано лишь знающим.
Окно открыто. Она пискнула и села
Птичка на подоконник. И от книги
я на миг устало отвожу взгляд.
День темнеет, небо пусто,
На гумне слышен гул молотилки
Я вижу, слышу, я счастлив. Все во мне.

Самое большое счастье в жизни — это уверенность в том, что нас любят, любят за то, что мы такие, какие мы есть, или несмотря на то, что мы такие, какие мы есть.

Спешим за счастьем, бежим.
Мы бродим в поисках его подковы.
И счастье в том, что мы живем…
И здоровы наши близкие!

Люди делятся на две половины. Некоторые, входя в комнату, восклицают: «О, кого я вижу!»; другие: «Вот я!»

Мы не знаем, откуда берется счастье. Но есть места, где он лежит, заполненный горкой.

Я проснулся и подумал… «Господи, дай мне…» И остановился… О чем Его просить? … У меня есть семья… У меня есть друзья… Я слышу и вижу… Я ем и пью… Они любят меня, и я люблю… Что мне нужно?… Вот что …»Боже, спасибо тебе за все»

С интересом слежу
За многолетнюю многолетнюю битву.
Во мне борются ангел и демон,
И я сочувствую обоим.

В мире мало родителей, у которых хватает мужества и независимости больше беспокоиться о счастье своего ребенка, чем о его успехах.

Каждое утро, просыпаясь, мы сами выбираем себе настроение, как и одежду. Оденьтесь в счастье, оно всегда в моде.

Поэма месяца: В высшей степени романтический сонет 43 Элизабет Барретт Браунинг

Как я люблю тебя? Позвольте мне считать пути.
Я люблю тебя до глубины и широты и высоты
Моя душа может достичь, когда чувство вне поля зрения
Для целей бытия и идеальной благодати.
Я люблю тебя на уровне каждого дня
Самая тихая потребность, при свете солнца и свечи.
Я люблю тебя свободно, как люди стремятся к правде.
Люблю тебя чисто, как от похвалы поворачиваются.
Я люблю тебя со страстью, использованной
В моих старых печалях, и с моей детской верой.
Я люблю тебя любовью, которую я, казалось, потерял
Моими потерянными святыми. Я люблю тебя с дыханием,
Улыбки, слезы, всей моей жизни; и, если Бог захочет,
я буду любить тебя еще больше после смерти.

День святого Валентина может быть временем штампов, коммерциализации и грубой ярости. Однако сегодня я не собираюсь цинизироваться, вместо этого я собираюсь насладиться одним из самых совершенных любовных стихотворений, когда-либо написанных. Номер 43 в последовательности Барретта Браунинга «Сонеты из португальцев» — неизменный фаворит, и я бросаю вызов любому, кто прочитает его и останется равнодушным.

Слишком заманчиво составить список того, насколько я обожаю это стихотворение, хотя я знаю, что мои расчеты в конечном итоге окажутся ошибочными, потому что короткий пост в блоге никогда не сможет полностью передать это самое сильное из любовных стихотворений.

Я люблю это стихотворение, потому что:

1. Это был первый нешекспировский сонет, который я прочитал. На самом деле, в подростковом возрасте, боюсь, это стихотворение заставило меня несколько пренебрежительно относиться к Шекспиру и его выбору «более легкой» формы. Мне нравится думать, что с тех пор я вырос и осознал, что можно любить более одного поэта в пределах литературного канона, но моя точка зрения о сложности структуры остается в силе. Сонеты состоят из 14 строк, и елизаветинцы сгруппировали их в три квартета, за которыми следует рифмующееся двустишие. Это означает, что стихотворение естественным образом разделено на короткие части, каждая из которых состоит из рифм (ABBA или ABAB). Это также намного проще, если вы пишете на английском языке, в котором мало суффиксов, потому что вам нужно только рифмовать одно конечное слово с другим конечным словом. В целом, вам нужно семь пар слов, которые рифмуются, чтобы составить ваш сонет (я понимаю, что это сложнее, но я ужасный поэт, и все мои попытки сонетов состоят из попыток собрать рифмы в правильную форму). место). Форма сонета Петрарки гораздо более плавная: за октетом следует сестет, а всего четыре или пять рифм. Эта информация относится к голове, а не к сердцу, хотя Барретт Браунинг использует строго ограниченную форму, чтобы идеи могли беспрепятственно перетекать из строки в строку. Развитие тонкое, часто полурифмованное, и показывает поэтический голос, утопающий в эмоциях. Хотя он прыгает во времени, от детства до после смерти », стихотворение также показывает, как эта глубина чувства только медленно нарастала, через почти незаметные изменения, сохраняя при этом свое первоначальное состояние. Само сооружение демонстрирует выносливость и постоянство любви. Это совершенно блестяще.

2. Политика. Каждый раз, когда я читаю это стихотворение, оно дает мне что-то новое, но одна мысль, которая действительно запала мне в душу, это то, как Барретт Браунинг принимает очень мужскую поэтическую форму и показывает, что женщина может сделать это так же, если не лучше. Вернемся к Петрарке: все его стихи были о Лауре, женщине, которую он видел в церкви и, вполне возможно, даже никогда не разговаривал с ней. Он, может быть, и изобрел сонет, но мне он всегда казался немного снисходительным и несколько пренебрежительным по отношению к оригинальной женщине, которая может быть только мифическим источником вдохновения, а не самостоятельным агентом. Конечно, стихотворение Баррета Браунинга тоже можно обвинить в баловстве (использование «я» или «мой» шестнадцать раз, девять раз «те»).