Брестский договор: как Брестский договор повлиял на ход истории России

Содержание

Чего стоил России похабный мир Брест-Литовска

Советская делегация прибыла в Брест для подписания «похабного» мира

Брестский мир, заключенный 3 марта 1918 г., сам Владимир Ленин называл «похабным». И это еще очень мягкое определение для договора, по которому страна потеряла 90% каменного угля, 73% железной руды, 54% промышленности, а очертания ее западных границ вернулись к эпохе Бориса Годунова.

Cоветская историография называла Брестский мир гениальным шагом Ильича, и отголоски этой оценки сохранились до сих пор. В ее пользу говорят два на первый взгляд сильных аргумента. Во-первых, воевать с немцами России было нечем – старая армия развалилась, а новая Красная в тот момент была слабее новорожденного. Во-вторых, всего через 9 месяцев Германия разродилась революцией и Москва аннулировала договор, сведя потери к минимуму. Однако если разобраться, то эти тезисы не выглядят бесспорными.

Большевики в поисках армии

Осенью 1917 г. русская армия и впрямь представляла печальное, но отнюдь не безнадежное зрелище. Северный фронт считался самым разложившимся из пяти из-за близости к Петрограду, очагу большевистской пропаганды. Генерал-лейтенант Алексей Будберг командовал на этом фронте 14-м армейским корпусом, вел подробный дневник. Он неоднократно подчеркивал: «Единственная лазейка из создавшейся разрухи – переход к добровольческой армии и разрешение всем нежелающим воевать вернуться домой <…> Лучше иметь 4000 отборных людей, чем 40 000 отборной шкурятины (это он о своем корпусе. – К. Г.) <…> Останется около миллиона, а этого вполне достаточно, чтобы продолжать оборонительную войну при тех технических средствах снабжения, которые теперь у нас есть (это уже обо всей армии. – К. Г.)».

В подтверждение этой мысли он приводил данные опросов, проведенных дивизионными комитетами: около десятой части людей готовы продолжать войну. И конкретные примеры: ударный батальон разложившейся 120-й дивизии потрепал атаковавших ее позиции немцев. «Если бы у меня вместо наличных 70 000 разнузданных и не желающих воевать шкурников были бы 6–8 батальонов таких отборных людей, как ударники 120-й дивизии, я был бы совершенно спокоен за оборону своего участка, – мечтал он и признавался: – Конечно, не теперь, когда у власти большевики, которые осуществления такой меры не допустят, ибо в ней их гибель».

Будберг не совсем прав. Идея небольшой добровольческой армии, которая могла бы удерживать фронт, витала в воздухе. Когда в декабре 1917 г. приехавшая в Брест советская делегация ознакомилась с условиями мира, ахнувшие от немецкой наглости большевики немедленно попытались воплотить ее в жизнь.

23 декабря совещание управления Северного фронта решило немедленно приступить к формированию Красной армии: взяв за основу полки наиболее крепких дивизий и пополнив их ротами и батальонами волонтеров. Добровольческий полк по готовности объявлялся полком Красной гвардии, вводились революционная дисциплина, обязательные занятия, назначалось повышенное содержание.

26 декабря 1917 г. на собрании Военной организации при ЦК РСДРП(б) Николай Подвойский, нарком по военным делам РСФСР, чуть ли не дословно повторил тезисы Будберга: «цементировать армию и дать возможность уйти элементам, вносящим дезорганизацию». По его расчетам, к моменту возможного наступления немцев через 1,5 месяца можно создать «300 000 штыков», которые послужат скелетом новой армии. Предложение поддержали: «Пускай останется 2 млн в социалистической армии, и они сделают больше 12 млн».

5 января 1918 г. верховный главнокомандующий прапорщик Николай Крыленко отдал приказ о формировании Народно-социалистической гвардии на всех фронтах. В каждом корпусе комитеты должны выбрать по три наиболее устойчивых полка, на основе которых создать крепкие части.

Учитывая, что в созданных Временным правительством ударных батальонах числилось до 600 000 людей, задача, поставленная Подвойским, выглядела решаемой. Но большевики ее с треском провалили и к 18 февраля, началу немецкого наступления после срыва переговоров в Бресте, боеспособных частей не имели вовсе. Почему?

Лояльность превыше боеспособности

Проблема заключалась в том, что люди, желавшие продолжать войну с немцами, были в массе своей самыми ярыми противниками Ленина. С Февраля именно большевики были единственными противниками продолжения войны, их пропаганда совершенно разложила армию летом и осенью 1917 г. Многие ударники считали Ленина немецким агентом, опереться на этих людей в борьбе с немцами для большевиков было равносильно отложенному самоубийству. Парадокс: любое другое правительство могло бы, переформировав армию на добровольческих началах, рассчитывать на успешное продолжение войны: немцы отчаянно нуждались в затишье на Восточном фронте ради решительного наступления на Западном. Но не большевистское.

«Мне казалось, что в деморализованной и разбегающейся по домам армии есть немало солдат, унтер-офицеров, офицеров и генералов, готовых честно и мужественно отразить немцев, если переговоры о мире сорвутся и немецкие дивизии начнут свое продвижение в глубь России, – вспоминал генерал Михаил Бонч-Бруевич, одним из первых перешедший на сторону большевиков и ставший начальником штаба у Крыленко. – Я полагал, что если таких солдат и офицеров извлечь из дивизий и собрать в кулак, то после полного переформирования получатся стойкие части <…> Николай Васильевич [Крыленко] терпеливо и даже учтиво выслушивал меня <. ..> и неизменно отдавал очередное приказание об ускорении демобилизации <…> тех, из кого я рассчитывал формировать новые части».

И со своей точки зрения Крыленко был прав. «А что прикажете делать? Формировать особые части? Создавать особую армию? А кто поручится, что не найдется новый Корнилов, который поведет ее совсем не против немцев, а стакнется с ними и обрушится на революционный Питер?» – втолковывал он Бонч-Бруевичу. 22 декабря главковерх отдал приказ о расформировании всех ударных частей. А 29 декабря Совнарком добил остатки боеспособности армии, отменив все чины и знаки различия, а также установив выборное начало вплоть до командиров полков.

Что же до социалистической армии, то в нее добровольцев принимали исключительно по рекомендации солдатских или партийных комитетов. Бывшим ударникам такие рекомендации получить было невозможно. В итоге Народно-социалистическая гвардия наполнялась людьми, которые стремились воевать на внутреннем фронте – против беззащитных «буржуев». Еще чаще это были люди, решившие безопасно и беззаботно пожить на пайке и 50-рублевом (неплохом на тот момент) жалованье. «И до революции многие солдаты отказывались от отпуска, зная, что когда придут в деревню, то выбившиеся из силы бабы заставят их исполнять тяжелые полевые и домашние работы», – писал про таких Будберг.

В возобновление войны с немцами не верили. А главное, признавали большевики на декабрьском собрании Военной организации, «мы уничтожили царскую дисциплину, но в массах не создали революционной дисциплины. Путем агитации мы не можем в короткий срок создать армии».

От империалистической – к гражданской

«Социалистических» добровольцев большевикам хватало, чтобы контролировать ситуацию внутри страны. Командующий войсками Юга России Владимир Антонов-Овсеенко в начале февраля занял Киев, располагая всего 3500 штыками, ведь противостоявшая Центральная рада не смогла выставить и половины. Для контроля над всей Украиной достаточно было 15 000. Но смешно было пытаться противостоять этой «красной опричниной» 20 немецким дивизиям, начавшим наступление на Украине. Ставка на лояльность была бита в столкновении с внешним противником.

В центре и на севере наступали 26 немецких дивизий. Впрочем, «наступали» – слишком сильное слово, сопротивления им никто не оказал. Типичную картину представлял захват Люцина (Лудзы): из Режицы прибыло 42 немца, которые сначала «взяли» буфет и, лишь подкрепившись, разоружили русских солдат, заявив: «Марш куда хотите, только паровозов не получите».

178 дивизий старой русской армии рассыпались, от многих оставались лишь штабы с парой телефонистов. Надежды большевиков на восстание германского пролетариата не оправдались. Тот, по выражению Розы Люксембург, остался «неподвижным как труп». С фронта, писал Ленин о тех днях, шли «мучительно-позорные сообщения об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожать все и вся при отступлении; не говоря уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве». 23 февраля он поставил в «Правде» вопрос ребром: «Кто против немедленного, хотя и архитяжкого мира, тот губит Советскую власть». Мир заключили на немецких условиях.

Власть часто выдает свои нужды за нужды страны, но тут Ленин не лукавил: устроенная им геополитическая катастрофа была условием сохранения советской власти, т. е. его власти. Но не служит ли оправданием Ильичу легкость, с которой в ноябре 1918 г. удалось отыграть почти все потерянное в Бресте? Не стоило ли потерпеть 9 месяцев, чтобы избежать лишних жертв?

Ответ заключается в том, что число жертв Брестского мира оказалось выше, чем при гипотетическом продолжении войны. Мир с немцами вовсе не означал мира для России, где в полном соответствии с ленинским тезисом империалистическая война превратилась в гражданскую. Ярким пламенем она вспыхнула после восстания чехословацкого корпуса в мае 1918 г., который большевики пытались разоружить по требованию немцев, а Антанта объявила частью своих вооруженных сил. Это прямое следствие Брест-Литовска.

Гражданскую войну большевики сумели выиграть. Не в последнюю очередь потому, что, сознательно добив в декабре 1917 остатки русской армии, оставив Россию безоружной перед лицом внешнего врага, они получили фору перед противниками внутренними.

Белым пришлось формировать свои части с нуля, когда Красная армия уже организовалась.

Но помимо жертв Гражданской войны в минус Брестскому миру можно записать и то, что превратившаяся в СССР Россия надолго выпала из системы международных отношений и возвращение шло с большим скрипом. «Если бы Россия участвовала в создании нового европейского послевоенного порядка в качестве победителя, он оказался бы гораздо более прочным. Если говорить точнее, то при сохранении франко-русского союза триумф Гитлера и Вторая мировая война не произошли бы», – резюмирует британский историк Доминик Ливен в своей только что изданной на русском монографии «Навстречу огню».

Так что, да не обидится другой известный англичанин, иногда мир – это действительно война. И война куда более худшая, чем та, с которой этот мир формально покончил.

Автор — военный историк

Новости СМИ2

Отвлекает реклама? Подпишитесь, чтобы скрыть её

разрубленный узел / История / Независимая газета

Солдаты воюющих армий весть о перемирии в декабре 1917 года встретили с ликованием.

Фото с сайта www.iwm.org.uk

3 марта 1918 года в Брест-Литовске был подписан мирный договор Советской России с кайзеровской Германией и ее союзниками – Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией. Этот договор юридически закрепил выход России из Первой мировой войны.

ОТ ДЕКРЕТА К ПЕРЕМИРИЮ

26 октября (8 ноября) 1917 года в Петрограде II Всероссийский съезд Советов принял Декрет о мире и провозгласил выход Советской России из войны. Совет народных комиссаров обратился к воюющим державам с призывом немедленно заключить справедливый мир без аннексий и контрибуций; при этом советское правительство отменяло тайную дипломатию и выражало намерение «вести все переговоры совершенно открыто перед всем народом, приступая немедленно к полному опубликованию тайных договоров». Для переговоров совнарком предлагал «всем правительствам и народам всех воюющих стран немедленно заключить перемирие» не меньше чем на три месяца.

Наркомат по иностранным делам обратился с нотой к послам держав Антанты, предлагая объявить перемирие и начать мирные переговоры. Дипломаты союзных стран на совещании в Петрограде решили игнорировать ноту советского правительства.

Совнарком направил радиотелеграмму и.о. Верховного главнокомандующего генералу Николаю Духонину, приказав ему обратиться к командованию армий противника с предложением прекратить военные действия и начать мирные переговоры. За отказ выполнить это распоряжение Духонин был смещен с должности. Вместо него Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами Российской республики назначен прапорщик Николай Крыленко. 7 (20) ноября 1917 года в Могилеве «толпа матросов – диких, озлобленных, на глазах у «главковерха» Крыленко растерзала генерала Духонина и над трупом его жестоко надругалась», – писал генерал Деникин.

14 (27) ноября Германия и ее союзники сообщили о согласии начать мирные переговоры. Министр иностранных дел Австро-Венгрии Оттокар Чернин писал канцлеру Германии Георгу фон Гертлингу: «Из того, что я знаю о ленинских идеях и намерениях, следует, что они в первую очередь направлены к возобновлению попыток заключить всеобщий мир, а затем, если западные державы этого не допустят, заключить сепаратный мир с нами… Если, как логично предположить, страны Антанты откажутся, Ленину придется претворить в жизнь свое решение о сепаратном мире».

Морской министр британского кабинета Уинстон Черчилль в декабре 1917 года отмечал: «Россия полностью разбита немцами. Ее большое сердце разорвано не только германской силой, но и с помощью германских интриг, германского золота. Россия потрясена и повержена в смертельной борьбе». Представители Антанты официально не ответили на советское предложение о мире.

2 (15) декабря в Брест-Литовске, в ставке германского Верховного командования на Восточном фронте было подписано соглашение о перемирии. Весть о перемирии с ликованием встретили солдаты воюющих армий. Как отмечал современник, «линия фронта была теперь гигантской линией братания… допускался обмен газетами, журналами, вещами и продовольствием».

Межгосударственному перемирию сопутствовали стихийные «солдатские миры». Вначале перемирие подписывалось на участках полков и дивизий, затем в масштабе корпусов и армий, и наконец, фронтов.

«НИ МИРА, НИ ВОЙНЫ»

9 (22) декабря в Брест-Литовске между делегациями центральных держав и Советской России начались сепаратные мирные переговоры. Делегации центральных держав возглавляли: от Германии – статс-секретарь ведомства иностранных дел Рихард фон Кюльман; от Австро-Венгрии – министр иностранных дел Оттокар Чернин; от Болгарии – министр юстиции Христо Попов; от Турции – председатель меджлиса Талаат-бей. Председателем советской делегации на первом этапе переговоров был уполномоченный ВЦИК Адольф Иоффе.

Но генерал-фельдмаршал принц Леопольд Баварский и начальник его генерального штаба генерал Макс Гофман не собирались заключать мир «без аннексий и контрибуций». Чем слабее была Россия, тем агрессивнее становились аннексионистские планы германского Верховного командования. Генералы Эрих Людендорф и Пауль фон Гинденбург требовали присоединения к Германии территорий Польши и прибалтийских провинций России. Когда Гинденбурга спросили, зачем ему эти территории, фельдмаршал ответил: «Для маневрирования войск в следующей войне».

Германия требовала от советской делегации в Брест-Литовске признать марионеточные режимы, установленные к этому времени оккупационными властями на западных национальных окраинах бывшей Российской империи. Во время переговоров генерал Гофман заявил Иоффе, что Германия не рассматривает как аннексию присоединение к ней территорий, население которых хочет присоединиться к Германии.

15 (28) декабря советская делегация выехала в Петроград для консультаций со своим правительством. Положение дел было обсуждено на заседании ЦК партии большевиков. Было принято решение затягивать мирные переговоры как можно дольше в надежде на скорую революцию в Германии: «Держимся до германского ультиматума, потом сдаем».

Ленин предложил наркому иностранных дел Троцкому возглавить советскую делегацию в Брест-Литовске. По воспоминаниям Троцкого, Ленин считал, что «для затягивания переговоров нужен затягиватель»; Тороцкий ехал в Брест-Литовск «как на пытку».

Через головы переговорщиков Лев Троцкий обращался к «рабочим в военной форме» из Германии и Австро-Венгрии с призывами к восстанию против своих правительств. Когда же Германия продиктовала аннексионистский ультиматум, Троцкий выдвинул промежуточный лозунг: «Ни войны, ни мира». Эта позиция была нацелена на мировую, прежде всего германскую революцию, но подрывала влияние большевиков внутри России, поскольку их популярность в стране и армии строилась на обещании выхода из войны и заключения мира.

УКРАИНСКИЕ ИНТРИГИ И БЕЛОРУССКИЕ ЗЕМЛИ

27 января (9 февраля) делегации Германии и ее союзников подписали в Брест-Литовске сепаратный мир с правительством Украинской Народной Республики (УНР). Этот мир немцы назвали «хлебным»: в обмен на военную помощь против советских войск УНР обязалась поставить Германии и Австро-Венгрии миллион тонн зерна, 50 тыс. тонн рогатого скота, яйца, сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и пр. Австро-Венгрия обязалась создать автономную Украинскую область в Восточной Галиции. Украине был обещан польский город Хелм.

Троцкий заявил представителю украинской Центральной рады Любинскому, что «власть рады распространяется только на его комнату в Брест-Литовске». Любинский обвинил Троцкого и советское правительство в попрании суверенных прав Украины и насильственном установлении советской власти в Харькове и Киеве.

26 января (8 февраля) красные части заняли Киев и провозгласили советскую власть. Правительство Центральной рады бежало из города. В апреле немцы разогнали правительство Центральной рады, заменив его режимом гетмана Павла Скоропадского.

Глава советской делегации официально уведомил партнеров по переговорам, что Россия не признает сепаратных соглашений между центральными державами и Центральной радой. Троцкий сказал Кюльману и Чернину, «что они договариваются с делегацией правительства, вся территория которого ограничивается пределами Брест-Литовска».

По договору этот город отходил к Украине. По 2-й статье договора Украина получала белорусские земли к югу от линии Каменец-Пружаны. Брест-Литовск имел стратегическое значение, был важным транспортным узлом.

Кюльман старался представить немецкую аннексию Польши и балтийских государств как акт их самоопределения. Троцкий, затягивая переговоры, настаивал на признании факта германской аннексии. Он спросил Кюльмана, почему Польша не представлена в Бресте. Кюльман сделал вид, что участие польской делегации зависит от России, которая должна сначала признать тогдашнее польское правительство. Троцкий ответил: «Признание права Польши на независимость не подразумевает признания, что она обладает фактической независимостью под немецко-австрийской опекой». Такая тактика приносила Троцкому успех: «Кюльман неучтиво пожимал плечами. Генерал Гофман хмыкал на весь зал. Переводчик переводил. Стенографистки записывали. Прения тянулись без конца».

Но вскоре ситуация изменилась: по прямому приказанию императора Вильгельма и настоянию генерала Людендорфа, который требовал прервать переговоры с Советской Россией после подписания мира с Украиной, Кюльман в ультимативной форме предъявил Троцкому требование принять германские условия мира.

ГЕРМАНСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ И СОВЕТСКАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ

28 января (10 февраля) в ответ на германский ультиматум делегация Советской России под лозунгом «войну прекращаем, но мира не подписываем» прервала переговоры. Как гласила телеграмма командующего германским Восточным фронтом, направленная в имперское внешнеполитическое ведомство, «на сегодняшнем заседании председатель русской делегации сообщил, что Россия, отказываясь от подписания формального мирного договора, считает состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией завершенным и одновременно отдает приказ о полной демобилизации вооруженных сил России на всех фронтах».

Воспользовавшись ситуацией, германское командование 18 февраля начало стремительное наступление, в основном по железным дорогам. Атакующий немецкий отряд умещался в вагонах одного боевого поезда: полуэскадрон кавалерии либо один-два взвода мотоциклистов, полроты пехоты (14–16 пулеметов, две-четыре пушки), саперный взвод. По словам генерала Гофмана, наступление развивалось темпами, впечатляющими самих немецких военных.

18 февраля противник захватил Двинск; 19 февраля – Минск и Ровно; 20 февраля немцы вошли в Полоцк и Новоград-Волынский; 21 февраля заняли Режицу и Оршу. В тот же день войска генерал-фельдмаршала фон Эйхгорна торжественным маршем вошли в Киев. 22 февраля пали Вольмар, Венден, Валк и Гапсаль; 24 февраля были захвачены Псков, Дерпт, Юрьев и Житомир; 25 февраля пали Ревель и Борисов; 28 февраля австро-венгры взяли Бердичев; 1 марта немцы захватили Гомель, Чернигов, Могилев.

Лев Троцкий (второй слева) и Лев Каменев
(первый справа) в Брест-Литовске.

Фото с сайта www.dlib.si

Из-за паники и слухов о приближении «огромных германских полчищ» города и станции оставлялись без боя еще до появления противника. Двинск был взят одной немецкой полуротой в 60–100 человек. Псков был захвачен передовым отрядом мотоциклистов. В Режице немецких войск было так мало, что они не смогли занять телеграф, который работал еще целые сутки. При этом русские кое-где оказывали сопротивление: Нарва оборонялась до 4 марта.

Уже в ночь с 18 на 19 февраля Ленин и Троцкий телеграфировали в Берлин о готовности подписать мир на условиях Германии. Но противник не торопился с ответом: ультиматум германского правительства был подписан Кюльманом 21 февраля, 22-го передан советскому дипкурьеру и утром 23-го доставлен в Петроград.

21 февраля Совнарком принял декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности!». От «советов и революционных организаций» требовалось «защищать каждую позицию до последней капли крови», уничтожать продовольствие, которое могло попасть в руки врага. Железнодорожникам предписывалось уводить на восток подвижной состав, уничтожать пути и железнодорожные здания. Объявлялась мобилизация рабочих и крестьян для рытья окопов. Предписывалось закрывать «издания, противодействующие делу революционной обороны».

Декрет предусматривал мобилизацию на рытье окопов под страхом расстрела «всех работоспособных членов буржуазного класса, мужчин и женщин». Вражеские агенты, «спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы» подлежали расстрелу на месте преступления. Проведение расстрелов было возложено на ВЧК. Главковерх Крыленко подписал приказ о «революционной мобилизации трудящихся».

«ПОХАБНЫЙ МИР»

Врученный Ленину 23 февраля германский ультиматум, на принятие которого отводилось 48 часов, гласил: «Советская Россия должна была признать независимость Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Украины, Финляндии, вывести войска с их территорий, заключить мирный договор с Украиной, передать Османской империи провинции в Анатолии, полностью демобилизовать армию, разоружить флот, предоставить Германии право наибольшего благоприятствования в торговле до 1925 года, разрешить беспошлинный вывоз в Германию руды и иного сырья, а также прекратить агитацию и пропаганду против центральных держав. В течение трех дней уполномоченным представителям России надлежит прибыть в Брест-Литовск для подписания мирного договора, который должен быть ратифицирован в течение двух недель».

В 7.00 24 февраля Ленин телеграфировал в Берлин, что советская сторона согласна на германские условия и выдвигается в Брест-Литовск для подписания мирного соглашения. В советскую делегацию, возглавляемую Григорием Сокольниковым, вошли Лев Карахан, Григорий Петровский и Георгий Чичерин. 3 марта в Брест-Литовске между Советской Россией, с одной стороны, и Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией, с другой, был подписан мирный договор.

Что же дал этот мирный договор России с точки зрения ее геополитических, экономических и военных интересов?

Брестский мир наносил сильнейший удар по экономической, продовольственной, энергетической безопасности России, которая переживала системный кризис. Россия теряла высокоразвитые территории площадью 1 млн 210 тыс. кв. км (больше чем две нынешние Германии), где проживало 56 млн человек (треть населения европейской части Российской империи). Здесь находилось до 33% возделанных сельхозугодий, 26% железнодорожной сети, 33% текстильной промышленности. Здесь выплавлялось 73% железа и стали, добывалось 89% каменного угля и изготовлялось 90% сахара.

Провозгласив в 1918 году политику «военного коммунизма», большевики стремительно экспроприировали частную собственность русских и иностранных предпринимателей и компаний. Экспроприация собственности иностранных граждан и предприятий грубо противоречила нормам международного права. Точно так же следует квалифицировать сделанное за два месяца до подписания мирного договора заявление Ленина, что советское правительство не будет возвращать долги другим государствам, оставшиеся в наследство от царя и Временного правительства.

Но после заключения мира советская сторона дезавуировала это заявление касательно Германии, Австро-Венгрии, Османской империи и Болгарии. В экономике Советская Россия пошла на частичный отход от «военного коммунизма»: германской экономической экспансии был дан зеленый свет. Страна превращалась в рынок сырья и ресурсов для германского неоколониализма.

Главное последствие Брестского мира в военно-стратегическом плане – это кардинальное изменение соотношения сил на театрах военных действий (ТВД). Ликвидированы Восточный и Кавказский фронты. Русская императорская армия развалилась. Личный состав, вооружения, военная техника центральных держав были переброшены на французский и итальянский ТВД. 480 тыс. солдат и офицеров германской армии пополнили войска Западного фронта. 23 марта кайзеровские войска начали на Западном фронте успешное наступление. Возросли шансы на успех армии Османской империи, сражавшейся с британцами на ближневосточном и месопотамском ТВД.

СОГЛАШЕНИЯ И РЕПАРАЦИИ

27 августа в Берлине советским полпредом Иоффе и преемником Кюльмана Паулем фон Гинце были заключены секретные дополнительные соглашения по Брест-Литовскому договору. Советское правительство признавало за немцами территории, захваченные ими уже после заключения мира. Правда, были и моменты, когда германская сторона шла навстречу российской: сокращение германского военного присутствия в отдельных районах, признание Крыма российским.

Германия накладывала на Советскую Россию контрибуцию в размере 6 млрд золотых марок, в том числе 1,5 млрд золотом (245,5 т чистого золота) и кредитными обязательствами, 1 млрд – поставками товаров. В сентябре в Германию было отправлено два «золотых эшелона» – 93 тонны чистого золота. Выплате оставшейся части долга помешала Ноябрьская революция в Германии и поражение центральных держав в Первой мировой войне. После войны золото в Россию не вернулось: оно было передано Франции в качестве контрибуции по Версальскому мирному договору.

27 августа в Берлине была подписана так называемая «нота Гинце», где оговаривалось разграничение сфер влияния с установлением границ и определением сырьевых поставок, а также использование Германией кораблей российского Черноморского флота. Было зафиксировано согласие сторон прилагать взаимные усилия по борьбе внутри России с интервентами Антанты, Добровольческой армией и мятежниками Чехословацкого корпуса. Россия брала на себя обязательство выдворить союзные державы из Мурманска; если же она не в состоянии это сделать, эту задачу должны решать германо-финские войска.

СУДЬБА БЕЛАРУСИ

Переговоры в Брест-Литовске прямо затрагивали судьбу белорусского народа. Но на мирных переговорах белорусский вопрос самостоятельного значения не приобрел. В процессе разработки мирного договора стороны воспринимали Беларусь исключительно как объект геополитики, выносили за скобки вопрос о белорусской государственности. Центральные державы и Россия, решая судьбу Беларуси, даже не пригласили на переговоры представителей белорусского народа; в тексте Брест-Литовского договора Беларусь не упоминалась.

Впрочем, белорусская сторона (Исполнительный комитет Рады Первого Всебелорусского конгресса), как отмечает историк Дмитрий Мигун, «передала членам германской делегации меморандум, в котором проводилась идея создания неделимой Беларуси в ее этнографических границах. Белорусы выражали неудовлетворенность тем, что условия договора предусматривали отторжение части белорусской территории на западе и юге, а также тем, что договор не предусматривает выплату компенсации белорусскому населению за ущерб, причиненный в ходе военных действий».

По Брест-Литовскому договору под германскую оккупацию попадала значительная часть белорусской территории на запад от линии Двинск–Свенцяны–Лида–Пружаны–Брест. Под германским контролем оказалась «Малая Литва», включавшая не только коренные литовские земли, но и Виленщину, и Гродненщину. В сферу германской оккупации попало большинство поветов (уездов) Северо-Западного края, за исключением 14 поветов Витебской и Могилевской губерний. Германское военное присутствие на белорусской земле стало частично сокращаться после подписания дополнительного советско-германского договора 27 августа 1918 года.

О Брест-Литовском мире никогда не забывали в Бресте. Впечатляет посвященный этой странице истории раздел экспозиции музея обороны Брестской крепости. В цитадели Белого дворца, где подписывался мирный договор, установлена мемориальная доска. По легенде, на стене бильярдного зала Белого дворца Троцким был начертан лозунг «Ни войны, ни мира».

После вхождения в состав УНР Брест-Литовск получил статус административного центра земли Подляшье, а через пару недель – административного центра Холмского губернского староства. Брестский краевед Иван Чайчиц пишет: «В это время в Брест-Литовск начали возвращаться местные жители. Те, что не ушли вглубь Российской империи, а осели в соседних населенных пунктах. В городе начала зарождаться хоть какая-то жизнь. А до этого момента в Брест-Литовск нельзя было входить – немцы запретили. Когда местные жители пришли, они ахнули: города не было».

ПОСЛЕДСТВИЯ ДОГОВОРА

Заключение сепаратного мира с Германией и ее сателлитами и условия Брест-Литовского мирного договора вызвали резкую реакцию как среди внутрироссийской оппозиции большевикам, так и на международной арене. Следствием «кабального» и «грабительского» Брестского мира стало обострение Гражданской войны в России и военная интервенция стран Антанты. Советско-германские переговоры стали дебютом концепции «самоопределения народов», получившей дальнейшее развитие на Парижской мирной конференции.

13 ноября 1918 года в связи с революцией в Германии Советская Россия аннулировала Брест-Литовский договор и дополнительные соглашения к нему. Германское военное присутствие на белорусской земле сменялось присутствием Красной армии, которая стояла на страже власти большевиков. Их власть на белорусской земле осуществлял Северо-Западный областной комитет РКП(б).

Брест-Литовский договор, как и все другие соглашения, заключенные Германией с советским правительством, были отменены 116-й статьей Версальского договора 28 июня 1919 года. Но в результате заключения Брест-Литовского сепаратного договора с центральными державами Россия не смогла занять свое место среди победителей и воспользоваться плодами победы Антанты в Первой мировой войне.

Лев Троцкий | Биография, роль в русской революции, Иосиф Сталин, убийство и факты

Лев Троцкий

Смотреть все СМИ

Дата рождения:: 7 ноября 1879 г. Украина

Умер:: 21 августа 1940 г. (60 лет) Мексика

Должность/Офис:: министр иностранных дел (1917-1918), Россия

Политическая принадлежность:: большевик Коммунистическая партия Советского Союза меньшевик Российская социал-демократическая рабочая партия Объединенная оппозиция

Роль в:: Гражданская война в России Русская революция Военный коммунизм договоры Брест-Литовска

Просмотреть весь связанный контент →

Молодость, образование и революционная карьера

Знать о жизни Льва Троцкого и его роли в Октябрьской революции

Посмотреть все видео к этой статье

Отец Троцкого, Давид Бронштейн, был крестьянином обрусевшего еврейского происхождения, поселившимся колонистом в степных краях, а его мать, Анна, принадлежала к образованному среднему классу. У него были старший брат и сестра; двое других братьев и сестер умерли в младенчестве. В возрасте восьми лет его отправили в школу в Одессе, где он провел восемь лет в семье племянника матери, либерального интеллигента. Когда он переехал в Николаев в 1896 году, чтобы закончить школу, он был вовлечен в подпольный социалистический кружок и приобщен к марксизму. После непродолжительного обучения в Одесском университете он вернулся в Николаев, чтобы помочь организовать подпольный Южнорусский рабочий союз.

Арестованный в январе 1898 года за революционную деятельность, Бронштейн провел четыре с половиной года в тюрьме и ссылке в Сибири, за это время он женился на своей сообщнице Александре Соколовской и стал отцом двух дочерей. Он бежал в 1902 году с поддельным паспортом на имя Троцкий, которое он принял в качестве своего революционного псевдонима. Жена осталась, и разлука стала постоянной. Троцкий направился в Лондон, где присоединился к группе русских социал-демократов, работавших с Владимиром Ульяновым (Лениным) над революционной газетой 9.0101 Искра («Искра»).

На Втором съезде Российской социал-демократической рабочей партии, проходившем в Брюсселе и Лондоне в июле 1903 года, Троцкий встал на сторону меньшевистской фракции, выступавшей за демократический подход к социализму, против Ленина и большевиков. Незадолго до этого в Париже Троцкий познакомился и женился на Наталье Седовой, от которой у него впоследствии родились два сына, Лев и Сергей.

Викторина «Британника»

Россия: Викторина по истории

После начала революционных волнений в 1905 году Троцкий вернулся в Россию. Он стал ведущим представителем Петербургского Совета (совета) рабочих депутатов, когда он организовал революционное забастовочное движение и другие акции неповиновения царскому правительству. После этого Троцкий был заключен в тюрьму и предстал перед судом в 1906 году. Находясь в заключении, Троцкий написал одну из своих главных работ «Итоги и перспективы», в которой изложил свою теорию перманентной революции.

В 1907 году, после второй ссылки в Сибирь, Троцкий снова бежал. Он поселился в Вене и работал корреспондентом во время Балканских войн 1912–1913 годов. С началом Первой мировой войны Троцкий присоединился к большинству русских социал-демократов, осуждавших войну и отказывавшихся поддерживать военные усилия царского режима. Он переехал в Швейцарию, а затем в Париж. Его антивоенная позиция привела к его изгнанию как из Франции, так и из Испании. Он прибыл в Нью-Йорк в январе 1917 года, где вместе с большевистским теоретиком Николаем Бухариным редактировал русскоязычную газету 9.0101 Новый Мир («Новый Свет»).

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подписаться сейчас

Троцкий приветствовал начало революции в России в феврале (марте по новому стилю) как начало предсказанной им перманентной революции. В середине мая он добрался до Петрограда и возглавил левую меньшевистскую фракцию. После неудавшегося восстания июльских дней Троцкий был арестован в ходе подавления большевистского руководства либеральным правительством Александра Керенского. В августе, еще находясь в тюрьме, Троцкий был официально принят в большевистскую партию, а также был избран членом ЦК большевиков. В сентябре он был освобожден из тюрьмы и вскоре после этого был избран председателем Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

Когда рано утром 6 ноября (24 октября по старому стилю) из-за безрезультатного правительственного рейда начались боевые действия, Троцкий взял на себя ведущую роль в руководстве контрмерами для Совета, одновременно заверяя общественность в том, что его Военно-революционный комитет предназначен только для защиты Конгресса. Советов. Правительственная власть быстро рухнула, и Петроград был в основном в руках большевиков к тому времени, когда 7 ноября Ленин снова вышел из подполья, чтобы взять на себя непосредственное руководство революцией и представить Съезду Советов свершившийся факт, когда он был созван на следующий день.

Троцкий продолжал действовать как военачальник революции, когда Керенский безуспешно пытался вернуть Петроград с помощью верных ему войск. Он организовал и руководил силами, которые сломили усилия Керенского в битве под Пулково 13 ноября. Сразу после этого он присоединился к Ленину в разгроме предложений о коалиционном правительстве, включающем меньшевиков и эсеров.

Брестский мир – семнадцать моментов советской истории

СТАТЬЯ 1. Германия, Австро-Венгрия, Болгария и Турция, с одной стороны, и Россия, с другой, заявляют, что состояние войны между ними прекращено. Они решили жить в мире и согласии в будущем.

СТАТЬЯ 2. Договаривающиеся стороны будут воздерживаться от всякой агитации или пропаганды против правительств или всех государственных и военных учреждений другой стороны …

СТАТЬЯ 3. Территории, лежащие к западу от линии, определенной договаривающимися державами и которые ранее принадлежавшие России, перестанут находиться под ее суверенитетом. Россия отказывается от всякого вмешательства во внутренние дела указанных стран. Германия и Австро-Венгрия намерены определить дальнейшую судьбу указанных территорий с согласия их жителей.

СТАТЬЯ 4. Германия готова, как только установится всеобщий мир и русская демобилизация будет полностью произведена, освободить территории, лежащие к востоку от линии, упомянутой в статье 3. Россия сделает все, что в ее силах, чтобы иметь провинции жителей восточной Анатолии немедленно эвакуировались и вернулись в Турцию. Территории Ардаханя, Карса и Батума также будут безотлагательно очищены от российских войск.

СТАТЬЯ 5. Россия без промедления приступит к демобилизации своей армии, включая те воинские части, которые были вновь сформированы ее нынешним правительством. Более того, Россия либо введет свои военные корабли в русские порты и будет держать их там до заключения всеобщего мира, либо разоружит их тотчас же.

СТАТЬЯ 6. Россия обязуется немедленно заключить мир с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между государством и державами Четверного Союза. Территория Украины должна быть немедленно очищена от русских войск и русской Красной гвардии. Россия прекращает всякую агитацию или пропаганду против правительства или общественных учреждений Украинской Народной Республики. Эстония и Литва также должны быть немедленно очищены от русских войск и русских Красногвардейцев Финляндия и Аландские острова будут также без промедления очищены от русских войск и русских Красногвардейцев и финских портов русского флота и русских военно-морских сил. Россия прекращает всякую агитацию или пропаганду против правительства или общественных учреждений Финляндии.

СТАТЬЯ 7. Договаривающиеся стороны обязуются уважать политическую и экономическую независимость и территориальную неприкосновенность Персии и Афганистана.

СТАТЬЯ 8. Военнопленным обеих сторон будет разрешено вернуться домой.

СТАТЬЯ 9. Договаривающиеся стороны взаимно отказываются от всякого возмещения своих военных расходов, то есть государственных расходов на ведение войны, включая все реквизиции, произведенные в стране противника.

СТАТЬЯ 10. Дипломатические и консульские отношения между договаривающимися сторонами возобновляются сразу после ратификации мирного договора. Вопрос о свободном въезде консулов обеих сторон будет решаться отдельным соглашением.

СТАТЬЯ 11. Экономические отношения между державами Четверного союза и Россией регулируются решениями, содержащимися в Приложениях II-V, которыми определяются отношения между Германией и Россией, между Австро-Венгрией и Россией, между Болгарией и Россией и между Турция и Россия.

СТАТЬЯ 12. Восстановление публичных и частноправовых отношений, обмен военнопленными и гражданскими, вопрос об амнистии, а также вопрос о торговых судах, захваченных той или иной стороной, будут предусмотрены в отдельные договоры с Россией, которые составляют важную часть настоящего мирного договора и, насколько это возможно, вступают в силу одновременно с последним.

СТАТЬЯ 13. При толковании настоящего договора аутентичными текстами для отношений между Германией и Россией являются немецкий и русский тексты, между Австро-Венгрией и Россией — немецкий, венгерский и русский тексты, между Болгарией и Россией — болгарский и русский тексты, между Турцией и Россией турецкий и русский тексты.