Апория | Понятия и категории

АПОРИЯ (греч. ảπορία — затруднение, безвыходное положение от α — отрицательная частица и πορος— выход) — понятие древнегреческой философии для обозначения трудно- или неразрешимой проблемы. Досократики употребляли термин «апория» как синоним затруднения, однако отчетливый философский смысл апория приобретает у Платона как постановка трудноразрешимой проблемы, а также у Аристотеля как «равенство противоположных друг другу доводов» (Топика, VI, 6, 145 b 2). Согласно последнему, каждое исследование должно начинаться со своей апории.

Tags: 

Философия

Логика

АПОРИЯ — «безысходность, безвыходное положение»; парадоксальная ситуация, трудная или неразрешимая проблема, связанная с наличием доводов против очевидного. В греческой философии апории известны со времен Сократа. Наибольшую известность получили апории философа V века до P.

X. Зенона Элейского. Работы Зенона дошли до нас в изложении Аристотеля и комментариях к нему Симпликия, одного из последних философов-неоплатоников, жившего в первой половине VI века. Тема апорий и позднее разрабатывалась византийскими учеными — например, в XI в. Иоанном Италом в трактате «Апории и решения».

Tags: 

Философия

Логика

АПОРИЯ (греч. aporia) — парадоксальное по своей логической очевидности и неподтверждаемости привычным опытом суждение, непреодолимое противоречие при разрешении проблемы. Известны апории, выдвинутые Элейской школой древнегреческой философии (VI-V века до н.э.), прежде всего Зеноном, обнаружившим необъяснимую для того времени диалектическую противоречивость понятий движения, пространства, времени (апории «Стрела», «Ахилл», «О множественности вещей» и др.).

Tags: 

Философия

Логика

АПОРИЯ (APORIE). Неразрешимое противоречие; трудность, непреодолимая для мысли.

Например, апорией является вопрос о происхождении бытия. Всякое происхождение подразумевает уже нечто сущее, то есть какое-то бытие, следовательно, объяснить одно другим нельзя. Апория — своего рода загадка, но скорее логического, чем мистического или духовного характера. Это или проблема, от решения которой приходится отказаться, во всяком случае временно, или тайна, не вызывающая желания поклоняться.

Конт-Спонвиль Андре. Философский словарь / Пер. с фр. Е.В. Головиной. – М., 2012, с. 46.

Tags: 

Философия

Логика

АПОРИЯ (греч. aporia — безвыходное положение) — понятие, означающее в древнегреческой философии трудноразрешимую проблему. Апория возникает на основании того, что в самом предмете или в понятии о нем заложено противоречие. Апорией принято называть рассуждения Зенона Элейского (сам он не употребляет этот термин) о невозможности движения. В апории «Дихотомия» утверждается, что, прежде чем пройти какое-либо расстояние, необходимо пройти его половину; чтобы пройти половину, нужно пройти половину этой половины и т.

д. до бесконечности. Отсюда делается вывод: движение и не может начаться.

Tags: 

Философия

АПОРИЯ (греч. ἀπορία — затруднение, безвыходное положение) — кажущееся непреодолимым затруднение, возникающее при обнаружении противоречия в ходе решения проблемы. По Аристотелю, А. есть «равенство противоположных заключений» (Топика, VI 6, 145b). Широко известны А. Зенона Элейского (60-е гг. V в. до н.э.), с помощью которых он хотел доказать тезис своего учителя Парменида о том, что представимое немыслимо и мыслимое непредставимо. Зенону приписывается 45 А., в которых вскрываются противоречия в понятиях движения, множества, пространства и времени.

Tags: 

Логика

Философия

Апории Зенона Элейского и их значение для истории философии

 «Истинное божество есть единое,

вечное, беспредельное начало».

Ксенофан Колофонский.

«Одни философы называются физиками, — говорит Диоген Лаэртский, — за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики. До Архелая существовал только один род — физика; от Сократа … берет начало этика; от Зенона Элейского — диалектика».

Зенон Элейский жил, предположительно, около двух с половиной тысяч лет назад, между 490 и 445 годами до новой эры, через сто лет после Пифагора, был младшим современником Гераклита, учеником Парменида (а возможно, и его приемным сыном), учителем Горгия, собеседником молодого Сократа. Родом он был из Элеи, приморского города в Южной Италии. Сведений из его жизни сохранилось немного. Известно лишь то, что он был активным политическим деятелем, ярым сторонником демократии и участвовал в борьбе с тираном Неархом. Борьба его, однако, закончилась неудачно: сам Зенон был схвачен, его долго пытали, чтобы он выдал своих сообщников.

Более всего Зенон известен как автор апорий (в переводе с греческого — затруднение, безвыходное положение). И та диалектика, родоначальником которой его называют и Диоген Лаэртский и Аристотель, является ничем иным, как способом выяснить истину посредством выявления внутренних противоречий в мышлении.

Апории Зенона затронули действительно глубокие и сложные вопросы. Как же ответила на них античная наука? В частности, как она разрешила вопрос о том, допустимо ли пользоваться в математике актуально бесконечно большими и актуально бесконечно малыми величинами? Мы можем судить о тех точках зрения, которые имели место в античной математике, и о тех дискуссиях, которые там велись, по косвенным данным, главным образом по сообщениям Аристотеля и других философов этого времени. Четырьмя парадоксами Зенон очень хорошо достигает того, чего хотел. Он логически строго показывает, что в пифагорейских представлениях о движении, пространстве и времени что-то неверно. Эти демонстрационные примеры Зенона не убедили более поздних мыслителей принять выводы Парменида, однако заставили этих мыслителей проникнуться уважением к формальной логике и увидеть новые возможности ее применения.

Еще они, естественно, заставили их попытаться сформулировать пифагорейские понятия по-новому, таким образом, чтобы исключить показанные Зеноном противоречия. Эти попытки имели много форм: у Анаксагора — отказ от представления об отдельных точках и замена их непрерывной последовательностью, у Аристотеля — полное отделение арифметики от геометрии, а в атомистической теории — лежащее в ее основе четкое разграничение физической и математической «делимости».

В целом, хотелось бы отметить, что апории Зенона заставили задуматься над проблемами существования множественности, движения, времени лучших представителей философской мысли, как античности, так и более поздних эпох. «Разум, — пишет В. Н. Лега, — как бы ни парадоксальны были его утверждения, часто оказывается более прав, чем чувства. И вывод Зенона о парадоксальности движения также не лишен основания и имеет глубочайший философский смысл. Но имеют ли они смысл физический? Если делить вещь до бесконечности, то мы в конце концов уйдем в область микромира, в котором действуют другие физические законы, другие системы измерений.

И при очень небольших расстояниях, при очень небольших скоростях, в квантовой механике действует соотношение неопределенностей Гейзенберга: ? p х ? q < ћ, где ћ — постоянная Планка. Если тело покоится, то есть ? p = 0, то ? q = ?, то есть границы тела размываются, что означает, что абсолютный покой невозможен. Таким образом, не зная квантовой механики, Зенон показал, что покой и движение противоречивы» . Все эти выводы вполне находятся в границах христианской традиции. В подтверждение этому можно привести слова апостола Петра, утверждающего, «что у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (2 Пет. 3:8), а значит промысел Божий может и в нашем мире принимать, для нормального функционирования последнего, самые, казалось бы невероятные, форму.

Библиография:

1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 1998.

2. Гаврилов И. Б. Лекции по истории философии. М., 2007.

3. Диоген Лаэртский. О жизни, учении и изречениях знаменитых философов. М., 2005.

4. Лега В. Н. Лекции по истории философии. Жировичи, 2008.

5. Лещев Д. Апории Зенона и первая теоретическая постановка проблемы бесконечности. Челябинск, 2004.

6. Диалектика // Большой энциклопедический словарь. — М., 1985. — Т. II.

7. Камельчук Е. Н. Первый кризис основания математики и пифагорейская философия. // Журнал «Филосифия» [Электронный ресурс]. – 2009. – Режим доступа: http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/1_02/kamelchuk.htm – Дата доступа: 23.02.2009.

8. Чернышев В. Письма о естественных заблуждениях ума // Русское Философское Общество им Н. Н. Страхова Общественный Совет журнала «Философская культура» № 2 [Электронный ресурс]. – 2009. – Режим доступа: http://www.hrono.info/avtory/rumyantzev.html – Дата доступа: 23.02.2009.

Просмотрено: 472

Определение и примеры апории в речи и литературе • 7ESL

Pin

Если вы когда-нибудь задумывались над термином апория, возможно, вам было интересно, что он означает. В этой статье мы рассмотрим определение апории, а также рассмотрим несколько примеров ее использования. Мы рассмотрим некоторые примеры апорий как в устной речи, так и в письменных произведениях.

Содержание

Апория

Апория Определение

Что такое апория?

Апория определяется Merriam Webster как реальное или притворное сомнение, которое можно использовать для риторического эффекта. Апория — это фигура речи, в которой говорящий выражает, обычно симулированное сомнение, по поводу поднятого вопроса и вовлекает аудиторию в то, как он должен действовать. Апорию можно рассматривать как форму парадокса в более логическом смысле, говорящий обычно инициирует сомнение.

Апория может быть представлена ​​в форме утверждения или вопроса и может использоваться как в разговорной речи, так и в литературном приеме. Апорию также можно рассматривать как риторический вопрос, это вопрос, вызывающий сомнения, но не обязательно требующий ответа.

Примеры апорий

Апории в разговоре

Апории можно использовать в повседневном разговоре, сейчас мы рассмотрим некоторые примеры апорий в разговорном контексте.

• Мы в этом вместе, это мнение одних, а другие думают, что нам лучше поодиночке, но кто прав?
• Он очень хотел пойти в лес, но было темно и холодно, неужели он действительно думал, что это хорошая идея?
• Я так устала приносить вам разные напитки, когда вы будете счастливы?
• Моя мама такая разборчивая, будет ли она когда-нибудь довольна тем, что у нее есть?
• Вы действительно ожидали, что я подружусь с женщиной, укравшей моего мужа?
• Вы действительно думаете, что ваша подруга уважает вас, когда она продолжает говорить о вас за вашей спиной?
• Мы продолжаем получать один и тот же конечный результат, как долго мы будем пытаться.

Апория в литературе

При использовании в качестве риторического приема в литературе апория полезна для придания художественного вида, особенно к вопросу, на который нет очевидного ответа, это распространено в философских сочинениях. Давайте теперь посмотрим на некоторые примеры случаев, когда писатели использовали апорию в своей работе.

• В пьесе Уильяма Шекспира «Гамлет» мы видим пример апории в знаменитой строке « быть или не быть, вот в чем вопрос». »
• В «Безымянном», написанном Сэмюэлем Беккетом, есть примеры апории на протяжении всего произведения, один из примеров этого можно увидеть в следующем отрывке: « Где теперь? Теперь, когда? Теперь кто? Беспрекословно сейчас я говорю, продолжайте идти, продолжайте идти. »
• В стихотворении Роберта Фроста «Неизбранная дорога» мы видим пример использования апории в утверждении, которое гласит: « Две дороги, и я выбрал менее исхоженную, и это имело самое большое значение. ” Заявление является одним из неуверенности в себе и противоречия.
• Фридрих Ницше написал пример апории в следующем примере « Что такое счастье? Это растущее чувство силы после прекращения сопротивления? »
• В пьесе Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта» мы видим пример апории в вопросе « Что в имени? »
• Еще один пример апории, написанной Уильямом Шекспиром, можно увидеть в пьесе «Юлий Цезарь», где мы читаем строчку « Цезарь выглядит честолюбивым? Когда они плачут, он плачет. Амбиции должны выглядеть сильнее. »
• Название песни, написанной Элли Голдинг, показывает нам пример апории, название звучит так: « Как долго я буду любить тебя? »
• В фильме «Джерри Макгуайр» мы видим, как главный герой произносит речь, содержащую апорию, речь выглядит следующим образом: « Ну, я не знаю всех ответов о жизни, я потерпел неудачу так же, как и преуспел, но Люблю свою семью. »

Заключение

Апория — это форма оборота речи в английском языке, которая может использоваться для выражения сомнения в вопросе или утверждении. Его можно использовать как в повседневном разговоре, так и в литературе, такой как поэзия, проза и песня.

Апория Инфографика

Булавка

Категории Письмо

Апоретическая традиция в древней философии – Классический обзор Брин Мора

BMCR 2018.11.08

Джордж Э. Караманолис, Василис Политис, Апоретическая традиция в античной философии . Кембридж; Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета, 2018. VII, 319. ISBN 9781107110151 75 фунтов стерлингов.

Отзыв от

org/Person»> Мате Верес, Женевский университет. [email protected]

---

Предварительный просмотр
[Авторы и названия указаны в конце обзора.]

Можно охарактеризовать апоретическую аргументацию в следующих терминах. Апоретический аргумент таков, что вызывает состояние недоумения (9).0131 апория в его субъективном смысле) через равенство противоположных рассуждений, то есть через проблему или трудность ( апория в объективном смысле), выдвигаемую в ходе философского исследования. Более того, апоретический аргумент может сыграть решающую роль в структурировании расследования. Столкнувшись с интеллектуальным препятствием, исследователь может обнаружить, что либо причины по обе стороны противоречия только на первый взгляд уравновешивают друг друга и, таким образом, определяют более многообещающий путь вперед, либо что действительно существуют убедительные доводы в пользу равноправия, в которых случае, если расследование должно принять новый оборот или остановиться. В любом случае, должное рассмотрение соответствующих aporiai , по-видимому, приводит к эпистемологическим улучшениям того или иного рода.

Четырнадцать статей, собранных в этом томе, все, кроме одной, взяты из конференции, проведенной в Дублинском Тринити-колледже в ноябре 2014 года, посвящены теме апоретической аргументации в греческой философской традиции от досократиков до Дамаския. Учитывая тематическую и хронологическую широту выбранной ими темы, довольно впечатляющим достижением авторов является то, что, как утверждают редакторы, они показывают приведенный выше анализ aporia доминировать, по крайней мере, от Аристотеля до выдающихся представителей неоплатонической мысли (см. введение, особенно стр. 6-7). Книга отлично справляется с тем, чтобы сплести воедино более или менее непрерывное повествование о возникновении и сохранении апоретического исследования, а также показать широкий спектр философских взглядов и взглядов, с которыми его можно сочетать.

Ниже я дам краткий обзор тематических разделов тома. В первой главе Джон Палмер дает обзор досократического использования апория . Он различает ее положительную роль в подкреплении философских тезисов высшего порядка о природе реальности (как у Гераклита и, окольными путями, у Протагора и Горгия) и ее отрицательное применение, направленное на выведение из строя оппонента (как у Зенона и Мелисса). . В главе 2 Ян Саиф утверждает, что в некоторых так называемых сократических диалогах Платон выступает против последнего, эристического использования апории , указывая на сравнительные достоинства сократовского исследования: можно извлечь как когнитивные, так и этические выгоды из в противном случае неприятный опыт интеллектуального замешательства, при условии, что человек делает правильные выводы из своей неудачи в поиске определений. Это обещание, однако, не вызывает доверия у собеседников Сократа, которые, как правило, не используют эту возможность должным образом.

Согласно Василису Политису (глава 3), Платон иногда превращает вывод из апоретического аргумента в скептический вывод, который должен быть оправдан, в то время как в других случаях он отказывается от своей поддержки и предполагает, что проект концептуального определения может приблизить нас к знанию. или к разумному убеждению. В следующих двух главах более подробно рассматриваются отдельные диалоги, организованные вокруг формально апоретической структуры, что дает дополнительную поддержку утверждению о том, что Платон не видел апорию 9.0132 в качестве приемлемой конечной точки расследования. Верити Харт утверждает в главе 4, что Парменид признает производство апорий формальной философской техникой, которую можно использовать в ответ на гипотезу, выдвинутую собеседником. Основываясь на тщательном описании терминологических колебаний Платона между субъективным и объективным смыслом апоретической терминологии, Харт убедительно показывает, что диалог состоит из трех наборов философских обменов, каждый из которых начинается с исходной гипотезы, которая затем сталкивается с соответствующей формальной загадкой. Более того, несмотря на то, что существуют различные способы законного обращения с апория преждевременная капитуляция путем отказа от своей гипотезы не является допустимым диалектическим ходом.

Что касается Theaetetus и Sophist , Лесли Браун приводит в главе 5 важную связь между трактовкой aporiai в этих работах. Знаменитые образы сократовской акушерки, представленные в предыдущем диалоге, основаны на понимании замешательства собеседника как состояния умственной беременности, когда потомство после родов подлежит совместному осмотру обоими партнерами по диалогу. Указывая вперед на среднюю часть Софист , Браун утверждает, что именно их подход к таким апориям отличает софиста от философа, поскольку только последний прилагает согласованные усилия, чтобы систематически выявить источник затруднения с прицелом на его окончательное разрешение. Анализ Брауна, идущий в конце глав, посвященных Платону, удачно сочетает в себе основные направления анализа, поднятые в предыдущих статьях.

Главы с 6 по 8 обращаются к Аристотелю. Работа с Темы , Кристоф Рапп представляет веские доводы в пользу того, чтобы охарактеризовать апорию как диалектическую проблему или, скорее, как состояние замешательства, возникающее в результате рассмотрения авторитетных, но противоречивых взглядов на данный вопрос. Это упражнение позволяет исследователю пройти через трудности и увидеть, какой вариант более многообещающий, процесс, который Аристотель называет диапореин . Фридеманн Будденсик распространяет этот анализ на « Метафизику Бета» Аристотеля, где преодоление соответствующих трудностей не просто полезно, но, возможно, необходимо на пути к первым принципам. Понимая, что трудности возникают из-за неправильной оценки диапазона, объяснительной функции, объяснительной силы или следствий данного принципа, человек приближается к правильному пониманию принципов, необходимых для мудрости. Дополнительную поддержку этому анализу дает более поздняя глава (глава 12), в которой Инна Купреева показывает, что Александр Афродисийский понимал диалектическую методологию как второстепенное обоснование недоказуемых первых принципов. Однако Джессика Гелбер утверждает в главе 8, что единое понятие aporia можно обнаружить в биологических работах Аристотеля, поскольку соответствующие отрывки демонстрируют разнообразие смыслов и целей aporiai . Вывод Гелбера вместе с утверждением Раппа о том, что апоретическая аргументация не всегда отслеживается апоретическим языком, выявляют трудности, с которыми сталкивается любой, кто будет отстаивать слишком узкое понимание рассматриваемого предмета.

Три статьи исследуют более поздних представителей платонистской традиции. В главе 10 Джон Диллон бегло просматривает различные трактаты Плутарха, демонстрируя различные примеры, выдающие его понимание апория в духе Сократа, Аристотеля и Нового Академизма. В главе 13 Джордж Караманолис представляет информативный и новый анализ философской методологии Плотина на основе использования им апорий в Эннеадах . Начнем с того, что Плотин использует апоретические аргументы непосредственно на службе своего собственного исследования, либо помещая подлинные дилеммы на первый план одного или нескольких трактатов (зететика , апория ), либо исследуя точку зрения Платона в критический момент (экзегетика 9).0131 апория ). Кроме того, он поднимает трудности по поводу соперничающих взглядов перипатетиков и стоиков (критическая апория ). Наконец, он приходит к выводу, что определенные апории таковы, что разум никогда не может их преодолеть: что касается Единого, то все, что разум может открыть, это то, что оно не может быть постигнуто рациональными средствами. Дамиан Калуори подхватывает этот последний смысл в главе 14, показывая, что Дамаский использовал апорию , утверждая, что они раскрывают реальность, недоступную языку и разуму.

Несмотря на достоинства глав, упомянутых до сих пор, можно возразить против предположения, что апоретическая аргументация является идеальной точкой входа в соответствующие темы. Однако это гораздо менее очевидно, когда речь идет о скептических философах академического и пирроновского толка. Соответствующие главы настоящего тома нацелены на распространенное обвинение в том, что скептики неправильно понимают философское исследование, представляя состояние замешательства как его законную конечную цель. В главе 9, Джеймс Аллен рассматривает новую академическую практику споров с обеих сторон как метод как для обучения, так и для исследования, ориентированного на истину. Аллен обсуждал не только сократовское и аристотелевское происхождение этой практики, но и ее совместимость с соблюдением специфически скептических догматов, decreta или placita , таких как догмат о том, что «ничего нельзя постичь» или что «необходимо отложить суждение». . Это поднимает еще один вопрос о философском родстве между академиками и пирронианцами, вопрос, которому глава Аллена — возможно, по понятным причинам — уделяет довольно мало внимания.

Что касается Секста Эмпирика, то глава 11 Луки Кастаньоли весьма убедительно доказывает, что он действует с тем же пониманием апории , что и его господствующие догматические коллеги. Подобно Платону и Аристотелю, Секст считает, что философское исследование возникает и структурируется из опыта замешательства и беспомощности, состояния, которое философское исследование обещает преодолеть. Однако, в резком противоречии со своими коллегами-догматиками, Секст утверждает, что единственное преимущество исследования, доступное в настоящее время, заключается в том, чтобы избежать повторного впадения в догматизм: поскольку кто-то приходит к признанию равноправия имеющихся аргументов, он откладывает суждение и продолжает исследование. Кастаньоли дополняет свой случай тщательным анализом отдельных аспектов Sextan 9.0131 aporia , включая предположения относительно другого предполагаемого преимущества воздержания от суждений, а именно достижения спокойного состояния ума.

В общем, Апоретическая Традиция рассказывает историю древних философских изысканий с точки зрения, которая, по общему мнению, является новой. Это также выдающийся пример совместного проекта, поскольку отдельные вклады основаны на результатах друг друга и в среднем поддерживают высокий уровень аргументации от начала до конца. Некоторые эпизоды представлены более убедительно, чем другие, поскольку авторы с разной степенью убежденности поддерживают тезис редакции. Однако нет никаких сомнений в том, что апоретическая точка зрения может способствовать лучшему пониманию мыслителей, которые обычно не ассоциируются с таким подходом, и что будущие исследования главных героев и обсуждаемых тем могут выиграть от обращения к жестко аргументированным и новаторским дискуссиям, содержащимся в этом томе.

Книга выполнена почти без опечаток (я насчитал только пять, ни одна из которых не мешает пониманию), снабжена прекрасными указателями и полезной библиографией. Тем не менее, можно добавить два кратких замечания. Во-первых, обработка текста, кажется, сыграла небольшую шутку с нумерацией index locorum: например, Секст Эмпирик, Против математиков ( M ) За I.6 следует I.68 и только потом I. 7 (и так далее). Во-вторых, Meinwald 1991 (цитируется по 68, n. 4), Brittain, 2012 (184, n. 22) и d’Ancona, 2006 (258, n. 24) отсутствуют в библиографии, а McDowell 1973 упоминается как 1974 (96 n. 11), Reid 1885 — как Reid 2007 (185 n. 25), Barnes 1991 — как 1991/2011 (232 n. 24), а Ahbel-Rappe 2010 — как Rappe 2010. (269 н. 2). Разумеется, эти мелкие мелочи ничуть не умаляют многочисленных достоинств книги. ¹

Содержание

Палмер, Противоречие и Апория в ранней греческой философии, 9-28.
Саиф, Сократ и преимущества замешательства, 29-47.
Политис, Апория и «Скептический аргумент в ранних диалогах Платона», 48–66.
Гарте, Апория у Платона Парменид , 67-90.
Браун, Апория у Платона Теэтет и Софист , 91-111.
Рапп, Апория и диалектический метод у Аристотеля, 112-136.
Buddensiek, Aporia в бета-версии метафизики Аристотеля , 137-154.
Гельбер, Использование Aporiai в Поколении животных Аристотеля , 155-171.
Аллен, Апория и Новая Академия, 172-191.
Диллон, Апоретические элементы в философии Плутарха, 192-204.
Кастаньоли, Апория и Исследование древнего пирронизма, 205-227.