А шопенгауэр: Человек-животное и бабы-дуры Артура Шопенгауэра | Культура и стиль жизни в Германии и Европе

Содержание

Человек-животное и бабы-дуры Артура Шопенгауэра | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

Мудрость, красноречие, пессимизм плюс плохое настроение… Все это — отличительные черты Артура Шопенгауэра (Arthur Schopenhauer), выдающегося немецкого философа, мизантропа, одного из самых известных мыслителей иррационализма. Случилось так, что при жизни «великого пессимиста» его творчество привлекало мало внимания. Заслуженную оценку оно получило лишь после его смерти, 150-я годовщина которой отмечается 21 сентября.

Господин Шопенгауэр, что такое жизнь?

Артур Шопенгауэр (1859)

«Господин Шопенгауэр, давайте обратимся к экзистенциальным вопросам. Скажите, что такое жизнь? — Жизнь каждого, в общем и целом, представляет собой трагедию, но в своих деталях она имеет характер комедии. — Значит, вся наша борьба за достижение высоких целей смехотворна? — Мир все равно что ад, в котором люди, с одной стороны, мучимые души, а с другой — дьяволы. — Неужели все так плохо? — Человек, в сущности, дикое ужасное животное.

Мы знаем его лишь в укрощенном и прирученном состоянии, которое называется цивилизацией».

Вот такой диалог ведет некий журналист с Артуром Шопенгауэром. Эта беседа озвучена в аудиокниге, которую только что выпустил мюнхенский философ Андреас Бельве (Andreas Belwe). Журналист — вымышленный. А в качестве «ответов» Шопенгауэра Андреас Бельве представил подлинные цитаты философа.

«Думаете, человек никогда не изменится? — Человек в своей свирепости и беспощадности не уступит ни одному тигру и ни одной гиене. — Вполне вероятно, что так оно и есть. Когда заглядываешь в историю и видишь, на что способен человек, теряешь всякую веру в него… — Дело может зайти так далеко, что иному, быть может, особенно в минуты ипохондрического настроения, мир покажется с эстетической стороны музеем карикатур, с интеллектуальной — желтым домом, а с моральной — мошенническим притоном».

«Наше спасение — в умении сострадать»

По Шопенгауэру, жизнь подобна маятнику, раскачивающемуся между страданием и праздностью. Один из способов спастись от боли философ видел в умении сострадать другим, причем не только людям, но и растениям, животным. По словам Шопенгауэра, «сострадание к животным так тесно связано с добротой характера, что можно с уверенностью утверждать, что не может быть добрым человеком тот, кто жесток с животными».

Шопенгауэр с пуделем (карикатура Вильгельма Буша)

Против научных экспериментов над животными он начал выступать, еще будучи студентом. Кстати, уже тогда, в годы учебы, он практически везде появлялся в сопровождении очаровательного пуделя. Его последнюю собаку (тоже пуделя) звали Буц. Шопенгауэр так ее любил, что завещал на ее содержание довольно крупную сумму денег.

Шопенгауэр был убежден, что лишь сострадание может побороть эгоизм, что именно оно — основа любой этики. И в этом смысле его жизненная философия близка к буддизму. Его даже нередко называли «франкфуртским Буддой».

Аскетизм «а ля Шопенгауэр»

Впрочем, Шопенгауэр нередко противоречил самому себе. Так, он проповедовал аскетизм и вегетарианство, однако порой позволял себе мясо и очень любил вино.

Он презрительно высказывался в адрес женщин. «Единственный мужчина, который не может прожить без женщин, это гинеколог», — любил, к примеру, говорить философ, который, к слову, никогда не был женат. Тем не менее, в дополнении к своему завещанию, сделанному за полтора года до смерти, Шопенгауэр указал, что пять тысяч талеров (то есть одну шестую часть своего состояния, а для того времени это была весьма значительная сумма) он оставляет в наследство некой госпоже Каролине Медон (Caroline Medon).

С Каролиной Медон Шопенгауэр познакомился в 1830 году Берлине. Она уже успела побывать замужем и имела двоих сыновей. Каролина пела в хоре Берлинской оперы. Шопенгауэр даже подумывал о женитьбе, но когда заподозрил возлюбленную в неверности, прекратил с ней отношения. Связь возобновилась лишь многие годы спустя. Каролина была самой известной, но не единственной женщиной в жизни Шопенгауэра.

Его биографы упоминают и о других связях, в том числе с красавицей Флорой Вайс (Flora Weiß), дочерью одного берлинского скульптора. Девушка была на 22 года моложе Шопенгауэра.

Но вот в чем Шопенгауэр абсолютно себе не отказывал, так это в путешествиях по разным странам и в наслаждении искусством. Он просто обожал живопись и музыку. Прекрасное он выделял как центральную категорию эстетики. Философ боготворил красоту.

Путь великого пессимиста

Дом, где родился философ

«Аскет» Шопенгауэр мог многое себе позволить. Он родился в 1788 году в Данциге (ныне Гданьск) в семье состоятельного коммерсанта и никогда не нуждался в деньгах. Отец Шопенгауэра был дисциплинированным педантом, но также очень образованным человеком и большим ценителем культуры. Мать — жизнерадостной, обожавшей искусство и талантливой поэтессой и писательницей. Ее салон всегда был полон интересных людей. Захаживать туда любил и великий Гёте.

В 15-летнем возрасте Артур Шопенгауэр поступил в частную коммерческую гимназию. Затем он начал учебу на медицинском факультете Геттингенского университета, но позже перешел на философский. После его окончания преподавал философию в Берлине, во Франкфурте-на-Майне. Он в совершенстве владел латинским, английским, французским, итальянским и испанским языками. Основной философский труд Шопенгауэра — «Мир как воля и представление». Философ комментировал его до самой своей смерти.

Могила Шопенгауэра во Франкфурте-на-Майне

Артур Шопенгауэр умер 21 сентября 1860 года во Франкфурте-на-Майне. Девять лет спустя один из его горячих приверженцев, великий русский писатель Лев Толстой, написал: «Читая его, мне непостижимо, каким образом может оставаться его имя неизвестно. Объяснение только одно — то самое, которое он так часто повторяет, что, кроме идиотов, на свете почти никого нет».

Автор: Наталия Королева

Редактор: Дарья Брянцева

любовь, воля и Артур Шопенгауэр

22 февраля исполнилось 230 лет со дня рождения великого немецкого философа Артура Шопенгауэра. Его место в мировой культуре определяется прежде всего тем, что он резко порвал с многовековой традицией построения философии как рационального знания, ориентированного на разум и его законы. Шопенгауэр – отец философского иррационализма, усмотревший источники бытия не в законодательной деятельности разума и его мироустрояющих схемах, а в сверхразумных бытийных глубинах. Великая философская традиция учила тому, что порядок и строй идей тождественны с порядком и строем вещей, устанавливала разумность бытия. Этот догмат рационалистической философии подорвал великий Кант, установивший, что разум не есть основоположение бытия, а всего лишь инструмент человеческого познания, схемы разума, налагаемые на мир в целях его упорядочивания. Подлинное бытие лежит за пределами разума, остается, как говорил Кант, вещью в себе. После Канта немецкая философия в лице Фихте, Шеллинга, Гегеля пыталась проникнуть в эту вещь в себе и в конечном счете отождествила ее с тем же разумом, мир в великих философских системах предстал опять-таки неким абсолютным разумом, разворачивающимся в инобытии природы и человеческой истории.

То есть мир в глубине разумен, искомая вещь в себе и есть разум.

Человек страдает или от неисполнимости своих желаний, а если они исполняются, то от пресыщенности. Человек или голоден, или его тошнит

И вот Шопенгауэр выступил против этого абсолютного рационализма и панлогизма. Вещь в себе, сказал Шопенгауэр, открывается не в построениях разума, а в некоей первоначальной бытийной энергии, которую он назвал волей. Это воля быть, никогда до конца не удовлетворяемая, добивающаяся своих целей только для того, чтобы ставить другие, это вечно ненасытимое желание. Так устроен мир, космос, но так же устроен и человек, в котором эта мировая воля выступает в обличии его собственных жизненных порываний. Человек таким образом страдает или от неисполнимости своих желаний, а если они исполняются, то от пресыщенности. Человек или голоден, или его тошнит.

«Мир как воля и представление», издание 1944 года

Основное сочинение Шопенгауэра называется «Мир как воля и представление».

Представление – это образ мира в сознании человека, его рационально упорядоченная картина, налагаемая извне на бытийные глубины, которые суть эта самая воля, ненасытимая бытийная энергия. И человек в этой системе не является полноценным и независимым существом, он всего лишь иллюзия, временный индивидуализированный сгусток этой воли, игрушка волевых стихий, мирового воления, порождающего этот мир, который в глубине не что иное, как воплощение, объективация этой мировой воли. Человек не первичен, первична эта воля, этот жизненный порыв. Индивидуальные целеполагания человека суть всего лишь инструмент осуществления волей своих собственных целей, слепой жажды бытия. Человек, другими словами, не цель, а средство. И если оставаться в пределах человечества, то первичен в нем не человек, а род, общая масса людей, непрерывно самопроизводящих этот род.

Индивидуальная любовь всего лишь уловка природы, мировой воли, жаждущей своего собственного, родового расширяющегося воспроизведения

С этим связан едва ли не самый захватывающий сюжет философии Шопенгауэра – то, что он называет метафизикой половой любви. Это самая большая и самая мучительная иллюзия человека, говорит Шопенгауэр. Человеку кажется, что он любит индивидуальное существо, что в акте любви созидается самый лик любимого или любимой, но это и есть иллюзия, ибо индивидуальная любовь всего лишь уловка природы, вот этой самой мировой воли, жаждущей своего собственного, родового расширяющегося воспроизведения. Вот собственные об этом слова Шопенгауэра:

“По сравнению с важностью этого великого дела, касающегося рода и всех грядущих поколений, дела индивидов во

всей их эфемерной совокупности ничтожны, поэтому Купидон всегда готов не задумываясь принести их в жертву. Ибо он относится к ним как бессмертный к смертным, а его интересы к их интересам – как бесконечные к конечным. Следовательно, в сознании того, что он вершит дела более высокого рода, чем те, которые касаются только блага или горя индивидов, он занимается ими с возвышенной невозмутимостью даже в огне войны, в суете деловой жизни, среди ужасов чумы, проникая даже в уединенные монастыри”.

Кадр из фильма Ромео и Джульетта, 1916 год

Поэтому так трагична история всякой сильной любви: Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Вертер. А русские к этому списку могут добавить еще один мощный художественный образ – Анна Каренина.

Этот роман написан Толстым под мощным воздействием философии Шопенгауэра. История Анны – иллюстрация к тезисам Шопенгауэра: любовь – иллюзия, иллюзорная цель, даже в случае ее достижения рождающая вот ту уже известную пресыщенность, а неутоленная – ведущая к трагедии. Но что значит под углом зрения Шопенгауэра самоубийство толстовской героини? Здесь еще один важный, едва ли не важнейший сюжет Шопенгауэра.

Он говорит, что мировая воля способна выйти за свои инстинктуальные пределы и в явлении человека прийти к самосознанию. Самосознающая воля понимает, что весь этот мир с его светилами и солнцами – всего лишь ее объективация и что в ее силах разрушить эту иллюзию, просто-напросто ее осознав. Мир оказывается тем самым покровом Майи, наброшенным на бездну, великой иллюзией, от которой человек вправе отказаться. Здесь у Шопенгауэра звучит мотив индийской философии, которая стала известна в Европе как раз ко времени его философского становления. Не без основания указывается, что наиболее логичным выводом из философии Шопенгауэра оказывается самоубийство, коли человек познал иллюзорность своего собственного бытия и не желает с этим обманом примириться. Но, как известно, сам Шопенгауэр самоубийством не покончил, а дожил до вполне солидного возраста семидесяти лет. Ведь у него имелся еще один выход из иллюзорности мирового порядка. Этот выход, говорит Шопенгауэр, – отказ от воли и пребывание в чистом порядке представления, то есть в сфере незаинтересованного созерцания. Тут вполне достаточно одной простой и всем известной иллюстрации: нам всегда прошлое кажется лучшим, чем настоящее. Это объясняется тем, что в картине прошлого нет уже места нашей воле, нет страстного накала желаний. Вот из такого незаинтересованного созерцания рождается искусство, да и наука в сущности, ибо познавательный эрос лишен жгучего накала эроса бытийного, этого жала в плоть, как говорил апостол Павел.

В этой мысли содержится метафизическое обоснование искусства и чистой познавательной деятельности. И как раз по этой причине философия Шопенгауэра является едва ли не самой воодушевляющей для людей творческого склада.

Cлаву и признание Шопенгауэру предсказал Гёте

Он посвятил доказательству своей теории многие лета, а за свои научные труды получил прозвище «философ пессимизма». К слову, термин «пессимизм» придумал именно Шопенгауэр. 22 февраля 2013 года со дня рождения выдающегося мыслителя исполняется 225 лет.

Философия Шопенгауэра, в отличие от большинства высоконравственных трактатов, угрюма и даже немного воинственна. Сквозь его труды красной нитью проходит одна мысль: этот мир и наша жизнь в нем – не что иное, как дурная шутка. Недаром одна из самых известных цитат немецкого философа звучит так: «Есть одна для всех врожденная ошибка – это убеждение, будто мы рождены для счастья».

Что же так повлияло на взгляды будущего основателя «философии пессимизма»? Молодые годы Артура пришлись на период разрухи после наполеоновских войн: повсюду в Европе была нищета, вдоль улиц выстраивались за милостыней калеки, еще недавно процветающие деревни и города были заброшены – надежды, рожденные Французской революцией, сменились отчаянием, которое охватило всю Европу.

Артур Шопенгауэр родился 22 февраля 1788 года в городе Данциг (ныне польский Гданьск) в семье зажиточного купца и писательницы. Родители считали себя гражданами мира – даже имя «Артур» дали сыну потому, что оно одинаково звучало по-французски и по-английски – и придерживались весьма прогрессивных по тем временам республиканских взглядов. Поэтому когда Данциг подвергся блокаде со стороны прусских войск, отец Шопенгауэра решил бежать, что ему удалось буквально за несколько часов до прихода солдат. Семья, в том числе и маленький Артур, которому тогда исполнилось пять лет, перебралась в Гамбург.

Купеческому сыну, казалось, самой судьбой была уготовлена профессия коммерсанта. Трудно сказать, что потеряла экономика Германии в лице Шопенгауэра-бизнесмена, но вот мировая наука обогатилась высочайшим разумом, по которому и сегодня философы сверяют свои суждения. Впрочем, бухгалтерская работа все же не обошла Шопенгауэра стороной: после кончины отца он из уважения к памяти покойного родителя некоторое время работал в его торговой конторе.

В 1809 году Шопенгауэр поступил в Гёттингенский университет. Сначала он записался на медицинский факультет, но затем, увлекшись Кантом и Платоном, перешел на философский. Будучи по характеру человеком замкнутым и нелюдимым, он никогда не принимал участия в шумной студенческой жизни, и круг его знакомств ограничивался лишь несколькими близкими по духу сверстниками.

По мнению некоторых исследователей, толчком к развитию «злой» философии Шопенгауэра послужили отношения с матерью. Эмоциональная отчужденность от нее, которую Шопенгауэр, по собственному признанию, чувствовал с самого детства, обострилась после смерти отца. Через какое-то время отношения матери и сына прекратились вовсе, ненадолго возобновившись лишь перед ее смертью. Анну Шопенгауэр, женщину общительную и жизнелюбивую, коробило поведение и странные, по ее мнению, взгляды отпрыска. «Мне было бы очень тяжело с тобой жить, и чем больше я приглядываюсь к тебе, тем больше я ощущаю эту тяжесть… До тех пор, пока ты остаешься таким, каков ты есть, я скорее пойду на любую жертву, чем решусь повторить опыт совместной жизни… – писала она сыну, когда тот отбыл из отчего дома на учебу. – Ты пробыл всего несколько дней. .. но меня угнетало твое присутствие, постоянные жалобы на вещи, которых нельзя избежать, мрачное выражение лица и странные оценки, изрекаемые тобою тоном не терпящего возражений оракула… Из-за этого я всегда плохо провожу ночь и вижу дурные сны, а мне бы хотелось высыпаться как следует…» Артур же, в свою очередь, считал мать легкомысленной, поверхностной и лицемерной, а ею тягу к писательству – данью моде.

Но именно в литературном салоне матери, которая к тому времени стала известным в Германии автором и даже издала 24 тома своих произведений – романов, повестей и записок путешественницы, – Шопенгауэр познакомился с Иоганном Вольфгангом фон Гёте. Несмотря на заносчивость и прямоту сына хозяйки салона, Гёте благосклонно отнесся к молодому философу и с удовольствием вел с ним дискуссии. Возможно поэтому благоговение перед поэтом сохранялось у Шопенгауэра до конца жизни.

К слову, именно Гёте однажды сказал Анне Шопенгауэр, что когда-нибудь гениальность ее сына получит всеобщее признание. Но та лишь недовольно скривилась: светская особа считала, что в их семье есть место только для одного гения, и место это уже занято – ею.

Эгоизм матери подтолкнул Шопенгауэра к особенному видению мира вокруг, который он, в пику ей, считал «наихудшим из миров». «Счастье иллюзорно, так как, даже достигнув желаемого, человек не испытывает счастья, а получает лишь пресыщение и скуку. Таким образом мир не создан для счастья человека, а оптимизм – насмешка над страданиями людей», – утверждал Шопенгауэр.

С годами ощущение окружающего мира у Шопенгауэра, правда, поменялось, а мрачный пессимизм в его работах сменился рациональными объяснениями и внимательными наблюдениями за жизнью в целом. Из-под пера уже зрелого Шопенгауэра вышла одна из самых умных и светлых философских книг – «Афоризмы житейской мудрости». Это не сборник крылатых выражений, как можно было бы подумать, а изложение системы этических норм, позволяющей, по замыслу автора, свободно ориентироваться в мире материальном и духовном. В «Афоризмах житейской мудрости» нет и намека на безысходность человеческого существования. Наоборот, трактат проникнут глубоким интересом к жизни, стремлением достигнуть верного ее понимания и соответствующим образом строить свое поведение. Самокритичность, терпение, сдержанность и осторожность – вот, по мнению Шопенгауэра, четыре кита, на которых должно строиться отношение с окружающим миром.

Умер великий философ в весьма почтенном, особенно по тем временам, возрасте – в 72 года. 21 сентября 1860 года лечащий врач обнаружил Шопенгауэра без признаков жизни в рабочем кабинете. Отчего умер философ до сих пор доподлинно неизвестно: его тело, согласно завещанию, не вскрывали. Врач же констатировал смерть от паралича легких, хотя известно, что последние полгода жизни философа мучили боли в сердце.

Шопенгауэр был похоронен на кладбище Франкфурта-на-Майне, города, в котором он провел остаток жизни, а позже на его могиле была установлена плита, на которой высечено лишь имя философа – Артур Шопенгауэр, безо всяких дат и указаний на личность покойного.

Сочинения Шопенгауэра «Мир как воля и представление», «О свободе воли», «Об основе морали», «О религии», «Метафизика любви», «Афоризмы житейской мудрости» оказали огромное влияние на развитие немецкой и мировой философии. Впрочем, сам Шопенгауэр, как и полагается гению, предсказал признание своей мысли: «Когда наконец наступит время, что меня станут читать, тогда увидят, что моя философия подобна стовратным Фивам: в нее можно проникнуть со всех сторон и через каждые ворота дойти до центра».

Александр Павлов

22.02.2013

Артур Шопенгауэр

Артур Шопенгауэр. Немецкий философ. Часто называемый «философ пессимизма».

Официально:

Артур Шопенгауэр. 22 февраля 1788 – 21 сентября 1860. Немецкий философ. Часто называемый «философ пессимизма».

Неофициально:

1. «Кто не любит одиночества, тот не любит свободы»– утверждал Артур Шопенгауэр. Сам знаменитый немецкий философ любил одиночество и крайне отрицательно относился к славе. Поставить кому-либо памятник при жизни – парадоксально утверждал он, значит, заведомо признать, что потомки этого не сделают.

2. Один из самых известных философов мира Артур Шопенгауэр родился 22 февраля 1788 года. Его отец, Генрих Флорис Шопенгауэр был коммерсантом, но для своего времени чрезвычайно образованным и довольно свободно мыслящим.

3. В детстве Артур Шопенгауэр прожил два года во французской семье, потом учился в частной гимназии в Гамбурге и полгода отшлифовывал образование в Великобритании.

4. Отец мечтал сделать из Артура купца, и Шопенгауэр-младший даже начал торговую карьеру в Гамбурге. Но после странной смерти Генриха Шопенгауэра Артур начал готовиться на медицинский факультет Геттингенского университета и даже поступил учиться медицине. Но потом любовь к мудрости, как, собственно и переводят слово «философия», пересилила.

5. Мы вполне можем назвать Шопенгауэра, как некогда Никиту Сергеевича Хрущева – волюнтаристом. В 1819 году он опубликовал, как потом оказалось, главный труд своей жизни: «Мир как воля и представление». Впрочем, этот мир Шопенгауэр не переоценивал, и считал «наихудшим из миров».

6. Он называл оптимизм не только нелепым, также и истинно безнравственным образом мыслей, горькой насмешкой над несказанными страданиями человечества. В противовес нелепому оптимизму он ввел термин «пессимизм», соорудив его из латинского слова «пессимус», то есть наихудший. Философом пессимизма Шопенгауэра и прозвали.

7. Шопенгауэр впервые употребил термин «мотивация».

8. Шопенгауэр высоко ценил основные работы Канта и философские идеи буддизма. Бронзовая статуэтка Будды и бюстик Канта украшали его кабинет.

9. На стенах этого кабинета были развешаны портреты Гете, Шекспира и Декарта и гравюры с изображением собак: не слишком любивший людей Шопенгауэр стал одним из первых в Германии зоозащитников.

10. Пишут, что Шопенгауэр не знал материнской любви: мать – писательница и хозяйка литературного салона была поглощена собой, сочинительством и людьми, которых привлекала в свой дом в Веймаре – среди них был, например, великий Гете.

11. Даже когда мать и сын жили в одном доме, они часто общались с помощью писем, так как пребывали в ссоре.

12. Шопенгауэра отличали крайнее честолюбие и редкие, доходящие до паранойи мнительность и недоверие к людям. Порой он спал с оружие в руках, а ценные вещи прятал в тайники из страха перед грабителями.

13. Безответная любовь к приме Веймарской оперы Каролине Ягеман сделала Шопенгауэра женоневистником.

14. Отношения в семье этот мизантроп и философ пессимизма описал так: это два дикобраза в холодную ночь, которые жмутся друг к другу, чтобы согреться и не могут сделать этого из-за иголок. Женитьба вдвое увеличивает обязанности и вдвое уменьшает права, уверял Шопенгауэр и остался убежденным холостяком.

15. Другие мысли Шопенгауэра тоже стоят цитирования. «Талант попадает в цель, в которую никто попасть не может. Гений попадает в цель, которую никто не видит». «Есть три вида аристократии – аристократия по рождению и по чину, денежная аристократия и наивысший вид аристократии – аристократия ума». «Миром правят три державы: ум, сила и счастье». «Если способности у вас посредственные, то скромность – всего лишь честность, если же вы обладаете большими талантами, то она – лицемерие».

16. Шопенгауэр очень строг к роду людскому. Он обрекал человечество на вечные колебания между нуждой и скукой. Еще нетерпимее относился Шопенгауэр к «явному обнаружению умственного банкротства» – так уничижительно отзывался философ о пристрастии к карточной игре. «Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются игральными картами», – говорил Шопенгауэр.

17. Сам Шопенгауэр любил обмениваться мыслями, в совершенстве владел пятью языками и вдобавок латынью и много читал.

18. Род людской не обиделся, и оценил Шопенгауэра по достоинствам. И слава все же настигла философа – потомки поставили Шопенгауэру памятник во Франкфурте-на-Майне.

19. Взгляды Шопенгауэра оказали существенное влияние на многих ученых и писателей, среди которых Фридрих Ницше, Эрвин Шрёдингер, Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд, Карл Юнг, Лев Толстой, Хорхе Луис Борхес. Увлечение идеями Шопенгауэра отразилось в оперной тетралогии «Кольцо нибелунгов» Рихарда Вагнера. Композитор даже прислал Шопенгауэру экземпляр с посвящением.

ШОПЕНГАУЭР, АРТУР | Энциклопедия Кругосвет

ШОПЕНГАУЭР, АРТУР (Schopenhauer, Arthur) (1788–1860), немецкий мыслитель, представитель философии пессимизма. Родился 22 февраля 1788 в Данциге (Пруссия, ныне Гданьск, Польша). Получил среднее образование в частной школе в Гамбурге, впоследствии учился в гимназии в Готе, брал уроки по древним языкам в Веймаре. Благодаря отцу был знаком с жизнью многих европейских стран, знал несколько языков. Родители предназначали его к карьере коммерсанта, однако Шопенгауэр всегда стремился к интеллектуальным занятиям.

По достижении совершеннолетия он получил наследство, позволившее ему продолжить обучение в Гёттингене (вначале он изучал медицину, однако затем занялся философией) и Берлине (где слушал Фихте и Шлейермахера) и получить степень доктора в Йенском университете (1813). Зиму 1813 Шопенгауэр жил в Веймаре, где недолгое время был связан с Гёте и встречался с посетителями салона, устроенного его матерью, – Виландом, Шлегелем, братьями Гримм и другими знаменитыми людьми, в том числе с ориенталистом Ф.Майером, который ввел его в курс индийской философско-религиозной мысли. Последующие годы он провел, сочиняя философские произведения и переезжая с места на место. В 1820–1831 эпизодически и без особого успеха преподавал в Берлинском университете в должности приват-доцента, пытался заниматься переводами. Впрочем, его предложения перевести Юма на немецкий язык, а Канта на английский не нашли отклика у издателей. В 1833 обосновался во Франкфурте-на-Майне, где жил в уединении до самой смерти 21 сентября 1860. В последние десять лет жизни Шопенгауэр наконец получил признание, на которое тщетно уповал все предшествующие годы.

Докторская диссертация Четвероякий корень принципа достаточного основания (Über die vierfache Wurzel des Satzes vom zureichenden Grunde, 1813, второе издание 1847) заложила предпосылки главной его работы – Мир как воля и представление (Die Welt als Wille und Vorstellung, 1819, второе издание 1844, третье – 1859), первая и третья книги которой посвящены миру как идее, а вторая и четвертая – миру как воле. Критически оценивая некоторые идеи Канта, Шопенгауэр воспринял многие взгляды великого мыслителя, в частности кантовскую теорию пространства и времени как априорных субъективных форм чувственности и причинности как категории рассудка. Согласно Шопенгауэру, истина в том, что мир – это воля, а именно воля к жизни и ее продолжению. Кант утверждал, что последняя реальность (noumenon, вещь в себе) непознаваема; Шопенгауэр настаивал, что наше знание о ней является непосредственным: она есть не что иное, как наша собственная неутолимая и мучительная воля, или желание. Эта воля, существование которой мы осознаем непосредственно внутри себя, также одушевляет всю природу. Мы не только чувствуем волю в себе самих, но и воспринимаем ее в объективации, т.е. как развернутую во времени и пространстве. В неорганическом мире воля проявляется в конфликте природных стихий. Она восходит от растений и животных к человеку по все более высоким ступеням объективации и определяется множеством все более специфичных законов. Каждый организм приближается к идеям (в платоновском смысле), отражением которых он является, и чем он ближе к идеальному образцу, тем прекраснее.

Царство платоновских идей представляет собой высшую объективацию воли. В отличие от феноменального мира, здесь нет времени, пространства, изменения. Вечные и бесстрастные идеи, составляющие сущность изменчивых явлений и познаваемые только в созерцании, становятся темой всего изобразительного искусства. Следующей ступенью является поэзия. Музыка же не является отражением идей, скорее она – отражение самой воли. Эстетический опыт представляет собой незаинтересованное созерцание, оставляющее в стороне все «почему», «по какой причине», «для чего». Таким образом, искусство дает возможность временной передышки от непрестанной борьбы и разочарований, присущих этому миру.

Буддисты, которыми Шопенгауэр восхищался, принимали мировое зло за нечто само собой разумеющееся. Шопенгауэр искал для своего пессимизма логическое оправдание. Человеческие желания, настаивал он, бесконечны, и удовлетворить их невозможно. На место удовлетворенного желания заступают десять других, и даже если бы все желания были удовлетворены, результатом была бы лишь скука. При этом Шопенгауэр замечает, что цели часто достигают после долгих лет борьбы, а удовлетворение длится краткий миг. Боль, говорил философ, позитивна, удовольствие негативно, это всего лишь временное облегчение. Иначе говоря, наш мир – наихудший из всех возможных миров, и если бы он был еще хуже, никто не захотел бы в нем жить.

От борьбы и боли можно спастись тремя способами. Первый – созерцание произведений творческого гения, в которых отражаются вечные идеи. Этот путь приносит временное облегчение. Второй – моральная жизнь, уменьшающая страдание, поскольку главной добродетелью является сострадание, т.е. отождествление собственной страдающей воли с той, что присуща другим людям и животным. Полнота спасения достигается, однако, лишь через отрицание воли, отказ от самости и желаний – через бесстрастную аскетическую жизнь.

Философия Шопенгауэра оказала значительное влияние на развитие немецкой и мировой философии. Последователями мыслителя были Р.Вагнер, Э.Гартман, Ф.Ницше, П.Дёйсен и др.

Артур Шопенгауэр – Книги Автора, Биография, Фото

Артур Шопенгауэр — немецкий философ.

Биография

Отец философа, Генрих Флорис Шопенгауэр, был образованным человеком, ценителем европейской культуры. Часто ездил по торговым делам в Англию и Францию. Его любимым писателем был Вольтер. Мать Артура, Иоганна, была моложе своего мужа на 20 лет. Она была писательницей и хозяйкой литературного салона. В 9 лет отец увёз Артура во Францию и оставил в Гавре на 2 года, в семье знакомого. В том же 1797 году родилась сестра Артура, Луиза Аделаида Лавиния, или Адель. В 1799 году Артур поступил в частную гимназию Рунге, где обучались сыновья самых знатных граждан, готовясь к занятиям коммерцией. В 1803 году около полугода обучался в Уимблдоне (Великобритания). В январе 1805 года начал работать в конторе торговой компании в Гамбурге. Весной того же года отец Артура погиб при загадочных обстоятельствах. В 1809 году (после двухлетней подготовки) поступил в Гёттингенский университет на медицинский факультет, а затем перешёл на философский. В Гёттингене прожил с 1809 по 1811 год. Затем переехал в Берлин, где посещал лекции Фихте и Шлейермахера. В 1812 году Йенский университет заочно удостоил его звания доктора философии. В 1819 году опубликовал свой основной труд «Мир как воля и представление». В 1820 году получил звание доцента и начал преподавать в Берлинском университете.

В 1831 году из-за эпидемии холеры покидает Берлин и поселяется во Франкфурте-на-Майне. В 1839 году получил премию Королевского норвежского научного общества за конкурсную работу «О свободе человеческой воли». В 1840-х годах Шопенгауэр стал одним из пионеров появлявшихся тогда в Германии первых зоозащитных организаций. В 1843 году Шопенгауэр переиздал трактат «Мир как воля и представление» и добавил к нему второй том. В годы реакции Шопенгауэр получил долгожданное признание. Рихард Вагнер посвящает ему свой оперный цикл «Кольцо нибелунга». 21 сентября 1860 года Шопенгауэр скончался от пневмонии. На могильном камне философа всего два слова: «Артур Шопенгауэр».

Философия

Если мир есть «арена, усеянная пылающими угольями», которую нам надлежит пройти, если правдивейшим его изображением служит «Ад» Данте, то причиной этому служит то, что «воля к жизни» непрестанно порождает в нас неосуществимые желания; являясь активными участниками жизни, мы становимся мучениками; единственным оазисом в пустыне жизни служит эстетическое созерцание: оно анестезирует, притупляет на время гнетущие нас волевые импульсы, мы, погружаясь в него, как бы освобождаемся от ярма гнетущих нас страстей и прозреваем в сокровенную сущность явлени.

Прозрение это интуитивное, иррациональное (сверхразумное), то есть мистическое, но оно находит себе выражение и сообщается другим людям в форме артистической художественной концепции мира, которую даёт гений. В этом смысле Шопенгауэр, признавая ценность за научной доказательностью в сфере теории познания, в то же время видит в эстетической интуиции гения высшую форму философского творчества: «Философия — это художественное произведение из понятий. Философию так долго напрасно искали потому, что её искали на дороге науки вместо того, чтобы искать её на дороге искусства.

Шопенгауэр и бурные годы философии : с приложением «Размышл…

Сафрански, Р.

Артур Шопенгауэр — величайший немецкий философ. В настоящей биографии его жизнь раскрывается двояким образом — множество сведений, извлечённых из переписки с близкими, личных дневников, рукописного наследия и воспоминаний его современников, соединено с глубоким и сочувственным изложением его учения — «философии, которую невозможно превзойти».

Полная информация о книге

Вид товара:Книги
Рубрика:Философия. История философии
Целевое назначение:Научно-популярное издание для взрослых
ISBN:978-5-905712-05-0
Серия:Несерийное издание
Издательство: Rosebud Publishing
Год издания:2014
Количество страниц:591
Тираж:2000
Формат:60х84/16
УДК:1(092)
Штрихкод:9785905712050
Доп. сведения:пер. с нем. К. Тимофеевой
Переплет:в пер.
Сведения об ответственности:Рюдигер Сафрански
Код товара:825081

Роман: Ялом, Ирвин: Amazon.com: Книги

«Красиво составленный рассказ о последнем году терапевтической группы и волнующие споры о конце жизни». — Kirkus Reviews

«Слияние Ялома философии, педантии, психиатрии и литературы привело к удивительно увлекательному роману идей». — San Francisco Chronicle

«Первый в мире точный роман о групповой терапии, мезмеризирующая история о поисках смысла двумя мужчинами». — Greensboro News & Record

«Учитывает ценность и пределы терапии, а также те точки, в которых сходятся философия и психология.»- Washington Post

« Дотошный. Воссоздание [Яломом] рабочей терапевтической группы совершенно убедительно ». — Publishers Weekly

«Как роман идей, эта книга эффективно исследует потерю, сексуальное желание и поиск смысла». — Библиотечный журнал

«Энтузиазм Ялома заразителен. И он определенно знает, как рассказать историю, которая переворачивает страницы «. — Лос-Анджелес Таймс

Внезапно столкнувшись с собственной смертностью после обычного обследования, выдающийся психотерапевт Юлиус Херцфельд вынужден пересмотреть свою жизнь и работу — и разыскивает Филипа Слейта, сексуального наркомана, которому он не смог помочь около двадцати лет назад.Тем не менее, Филип утверждает, что исцелился — чудесным образом преобразованный пессимистическими учениями немецкого философа Артура Шопенгауэра — и сам является философским консультантом в процессе обучения. Суровая, человеконенавистническая позиция Филипса вынуждает Юлиуса пригласить Филиппа в его группу интенсивной терапии в обмен на репетиторство по Шопенгауэру. Но оставшиеся всего несколько месяцев жизнь может оказаться слишком короткой, чтобы помочь Филиппу или соревноваться с ним за сердца и умы членов группы. И опять же, этого может хватить.

Об авторе

Ирвин Д. Ялом, доктор медицины, является автором Палача любви , Мама и смысл жизни , Лежа на диване , Лечение Шопенгауэра , Когда Ницше плакал , а также нескольких классических книг. учебники по психотерапии, в том числе Теория и практика групповой психотерапии , считаются передовой работой по групповой терапии. Заслуженный профессор психиатрии Стэнфордского университета, он делит свою практику между Пало-Альто, где он живет, и Сан-Франциско, Калифорния.

Лечение Шопенгауэра: роман

«Слияние Ялома философии, педантичности, психиатрии и литературы привело к удивительно увлекательному роману идей».

Взяв истоки психотерапии в популярной книге « Когда Ницше плакал », писатель-психиатр Ялом теперь обращается к групповой терапии и мыслителю, которого иногда называют «философом пессимизма», в этой дотошной, иногда медленной книге. Юлиус Херцфельд, успешный терапевт из Сан-Франциско, шокирован известием о том, что он страдает неизлечимой формой рака.Чтобы переоценить работу своей жизни, он связывается с Филипом Слейтом, чью трехлетнюю терапию от сексуальной зависимости Джулиус описывает как «давнюю неудачу в высшей лиге». Филип сейчас сам тренируется на терапевта, руководствуясь трудами Артура Шопенгауэра, и он предлагает рассказать Юлию о Шопенгауэре, чтобы помочь ему справиться с надвигающейся смертью. Юлиус и Филипп заключают сделку: Юлиус будет выполнять обязанности клинического руководителя Филиппа, но только в том случае, если Филипп присоединится к группе продолжающейся терапии, которую возглавляет Юлиус.Что еще больше усложняет ситуацию, Пэм, член группы, является одной из сотен женщин, которых Филип соблазнил, а затем отверг. Ялом часто называет свои книги «учебными романами», и его воссоздание рабочей терапевтической группы совершенно убедительно. В то же время его подход может быть излишне документальным, поскольку внутренняя работа терапии, часто повторяющаяся и самореференциальная, поглощает большую часть импульса романа. Параллельный рассказ о жизни Шопенгауэра проливает свет на интеллектуальные победы и эмоциональные трудности философа.
Copyright © Reed Business Information, подразделение Reed Elsevier Inc. Все права защищены. —Этот текст относится к альтернативному изданию kindle_edition.

Об авторе

Ирвин Д. Ялом, доктор медицины, является автором Палача любви , Мама и смысл жизни , Лежа на диване , Лечение Шопенгауэра , Когда Ницше плакал , а также нескольких классических книг. учебники по психотерапии, в том числе Теория и практика групповой психотерапии , считаются передовой работой по групповой терапии.Заслуженный профессор психиатрии Стэнфордского университета, он делит свою практику между Пало-Альто, где он живет, и Сан-Франциско, Калифорния.

—Этот текст относится к альтернативному изданию kindle_edition.

С задней обложки

—Этот текст относится к альтернативному изданию kindle_edition.

С внутренней стороны откидной створки

Внезапно столкнувшись с собственной смертностью после обычного обследования, выдающийся психотерапевт Юлиус Херцфельд вынужден пересмотреть свою жизнь и работу — и разыскивает Филипа Слейта, сексуального наркомана, которому он не смог помочь около двадцати лет назад. Тем не менее, Филип утверждает, что исцелился — чудесным образом преобразованный пессимистическими учениями немецкого философа Артура Шопенгауэра — и сам является философским консультантом в процессе обучения.Суровая, человеконенавистническая позиция Филипса вынуждает Юлиуса пригласить Филиппа в его группу интенсивной терапии в обмен на репетиторство по Шопенгауэру. Но оставшиеся всего несколько месяцев жизнь может оказаться слишком короткой, чтобы помочь Филиппу или соревноваться с ним за сердца и умы членов группы. И опять же, этого может хватить.

— Лос-Анджелес Таймс —Этот текст относится к альтернативному изданию kindle_edition.

Аудиокнига недоступна | Audible.com

Evvie Drake: более
Роман
От: Линда Холмс
Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
Продолжительность: 9 часов 6 минут
Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо и, что еще хуже, он не может понять почему.

3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
От Каролина Девушка на 10-12-19

Книжный комментарий — Лечение Шопенгауэра

«Лечение Шопенгауэра» Ирвина Д. Ялома следует за последним годом жизни терапевта Юлиуса Херцфельда.Во время планового осмотра Юлиусу Герцфельду говорят, что у него злокачественная меланома, и ему осталось жить всего около года. Столкнувшись с собственной смертностью, он решает оценить работу своей жизни. Что случилось с его старыми пациентами? Он помнит большинство из них как успешные; он чувствовал, что может помочь. Ни один терапевт не может помочь каждому человеку; Юлий знал это и вспомнил несколько случаев, которые ему не удавалось раскрыть.

Один пациент, в частности, всплыл в центре мыслей Юлиуса: Филип Слейт.Доктор Герцфельд лечил Филиппа более двадцати лет назад от сексуальной зависимости; Филип приходил на каждую сессию в течение трех лет, хотя оба знали, что терапия не работает. Так как был Филип Слейт? К удивлению Юлиуса, Филипп стал советником по философии. Он преодолел пристрастие к сексу, следуя философии Артура Шопенгауэра, которую он назвал «лекарством Шопенгауэра».

Чтобы добавить к этой шокирующей новости, Филипп затем просит Юлия присмотреть за ним, чтобы он мог получить лицензию на практику, а в ответ Филипп обещает обучить его философии Шопенгауэра.Юлиус Герцфельд неохотно соглашается на это, если будет выполнено еще одно условие: Филипп должен посещать терапевтическую группу Юлиуса в течение шести месяцев.

Вскоре Юлий начинает сожалеть об этой договоренности. Филиппа не интересуют его собственные недостатки личности или какие-либо индивидуальные проблемы членов группы. Вместо этого он больше озабочен просвещением других членов философии Артура Шопенгауэра.

Как ни странно, однако, одним из членов терапевтической группы является Пэм, женщина, с которой у Филиппа были сексуальные отношения; она чувствовала себя использованной и преданной Филипом, и она хотела отомстить.Ее агрессивность по отношению к Филиппу оказалась полезной в его лечении. Она продолжала атаковать Филиппа, заставляя его наконец выйти из пессимистической, человеконенавистнической оболочки, в которую его поместило лекарство Шопенгауэра.

Мне интересно, как нельзя вылечить сексуальную зависимость Филиппа, научившись в первую очередь заботиться о других людях. Шопенгауэр научил его изолироваться от мира, и, наконец, годы спустя, одна из прошлых ошибок Филиппа исправила его. Как сказал Филиппу другой член терапевтической группы, «Шопенгауэр вылечил вас, но теперь вам нужно спастись от лечения Шопенгауэра» (330, Ялом).Это заставило Филиппа задуматься. Неужели его действительно нужно было спасти?

Еще один момент, который я нахожу интригующим, связанный с первым, заключается в том, что, хотя Юлиус не смог помочь Филиппу в течение трех лет индивидуальных занятий, групповая терапия, похоже, сработала. Было ли это потому, что лечение Шопенгауэра уже подействовало, или потому что Юлиус Герцфельд просто не мог помочь Филиппу в одиночку? Думаю, оба сыграли. Шопенгауэр помог Филиппу избавиться от сексуальной зависимости, но не помог его личности и способности взаимодействовать с другими людьми.Попадание в группу, где участники должны были говорить о своих проблемах на личном уровне, помогло выявить лучшую сторону Филиппа. Думаю, это показывает, что в некоторых случаях лицензированный психолог может потерпеть неудачу, а группа проблемных людей может помочь друг другу в решении их проблем.

(1) Ялом, Ирвин Д. Лечение Шопенгауэра. Издательство HarperCollins, Нью-Йорк, 2005.

Schopenhauer — Irvin D. Yalom, MD

Краткое содержание

В то или иное время все мы задавались вопросом, что мы будем делать перед лицом смерти.Внезапно столкнувшись с собственной смертностью после планового обследования, выдающийся психотерапевт Юлиус Герцфельд вынужден пересмотреть свою жизнь и работу. Он чувствует себя обязанным связаться со своими давними пациентами. Действительно ли он сильно изменил их жизнь? А пациентам, которым он не помог? Что с ними случилось? Теперь, когда он стал мудрее и зрелее, сможет ли он их спасти?

Достигнув безопасности своей процветающей практики в Сан-Франциско, Джулиус чувствует себя обязанным разыскать Филипа Слейта, которого он лечил от сексуальной зависимости примерно двадцатью тремя годами ранее.В то время единственным средством связи Филиппа с людьми были короткие сексуальные перерывы с бесчисленным количеством женщин, и терапия Юлиуса этого не изменила. Он встречается с Филиппом, который утверждает, что вылечил себя, читая пессимистического и человеконенавистнического философа Артура Шопенгауэра.

К большому удивлению Юлиуса, Филипп стал философским советником и просит Юлиуса выделить ему часы, необходимые для получения лицензии на практику. Взамен Филипп предлагает обучить Юлия работе Шопенгауэра.Юлий колеблется. Как Филип может стать терапевтом? Он все тот же высокомерный, безразличный, эгоцентричный человек, которым был всегда. На самом деле он во всем похож на своего наставника Шопенгауэра. Но в конце концов они заключают фаустовскую сделку: Юлий соглашается наблюдать за Филипом при условии, что Филипп сначала присоединится к его терапевтической группе. Джулиус надеется, что шесть месяцев в группе решат проблему мизантропии Филиппа и что, став частью круга других пациентов, он разовьет навыки взаимоотношений, необходимые для того, чтобы стать терапевтом.

Филип входит в группу, но он больше заинтересован в обучении членов философии Шопенгауэра — которая, как он утверждает, является всем необходимым для лечения, — чем его (или его) индивидуальные проблемы. Вскоре Юлиус и Филипп, используя совершенно разные терапевтические подходы, соревнуются за сердца и умы членов группы. Будет ли это лебединая песня Юлиуса — разрозненная группа и годы хорошей работы на ветер? Или все участники, включая Филиппа, найдут способ соответствовать случаю, который принесет с собой потенциал для необычных перемен.

Этот роман объединяет факты и вымысел и содержит точное изображение групповой терапии в действии, а также представление о жизни и влиянии Артура Шопенгауэра, личного гуру Филиппа и профессионального вдохновения.

Подтверждения

Kirkus Reviews

«Красиво составленный рассказ о последнем году терапевтической группы и волнующие споры о конце жизни».

Washington Post

«Учитывает ценность и пределы терапии, а также те точки, в которых сходятся философия и психология.»

Прочитать все подтверждения

Лекарство Шопенгауэра. Надеюсь, к настоящему времени мой формат становится… | by Conway Hall

Надеюсь, к настоящему времени мой формат становится ясным. Сначала я представляю философскую идею, а затем я выберите художественное произведение, художника, музыкальное произведение или даже фильм, чтобы проиллюстрировать философские моменты. Чередование философских и культурных результатов является естественным подходом для того типа этики, который мне интересен, потому что темы, вызванные произведения искусства — в широком смысле — могут поддерживать идеи и служить примером для них, особенно когда некоторые из этих идей, для разнообразия, являются новыми.Конечно, время покажет, здравый и оправданный подход или нет.

Культурный продукт, который я хочу исследовать сейчас, исходит от психотерапевта в форме романа. За плечами доктора Ирвина Д. Ялома более сорока лет практики экзистенциальной и групповой психотерапии, прежде чем он написал The Schopenhauer Cure как открытый рассказ, который попытался реалистично изобразить внутренние механизмы групповой терапии.

Спойлер : если вы хотите прочитать The Schopenhauer Cure , некоторые элементы сюжета будут раскрыты в этом посте.

Роман представляет своих персонажей и живет с ними, пока они пытаются бороться с личными проблемами, проблемами во взаимоотношениях и даже с окончательным диагнозом группового терапевта, доктора Юлиуса Герцфельда. Путь, пройденный Яломом, когда обратился к литературе, чтобы пролить свет на академический и практический мир психотерапии, — это тот путь, по которому немногие люди могут успешно пройти. Успешен он на этом предприятии или нет — вопрос спорный. Более важно то, как он создает художественные выражения своей строгой подготовки и профессиональной карьеры (воплощение идей в искусство), а также то, как его персонажи работают вместе, чтобы найти взаимопонимание.И именно в последнем мы можем найти художественное представление о том, как Гадамер «сливает наши горизонты», когда в сознании того или иного персонажа происходит сдвиг в сознании, который направляет их вперед к новой выгодной точке за пределами их существующего горизонта.

Сюжет поворачивается к Юлиусу Херцфельду, который пытается смириться с новостью о том, что ему «остался один хороший год», прежде чем рак прекратил его существование. В хорошей, основательной и достоверной манере Юлий начинает процесс исследования своей жизни и ее внутренней ценности.Кратко рассматриваются его покойная жена и его дети, прежде чем Ялом подталкивает сюжетную линию к мыслям Юлиуса о его карьере, которая, естественно, отражает собственную карьеру Ялома с десятилетиями терапевтической работы с отдельными людьми и группами.

Листая свои старые дела, Джулиус находит подтверждение своей способности эффективно обращаться со своими клиентами, причем положительное подкрепление приходит из каждого файла, содержащего закрытие или последующие заметки. Последующие наблюдения иногда пишутся спустя годы после окончания терапевтических сеансов.Однако в работе его жизни есть одно исключение. Имя Филиппа Слейта появляется в файлах как человек, с которым он безуспешно работал двадцать лет назад. Согласно файлам, Филип был убежденным сексуальным наркоманом, обладал впечатляющим интеллектом и поразительной красотой и работал на неудовлетворительной работе. Камнем преткновения для Юлия, когда он начинает вспоминать этот конкретный случай, было желание Филиппа преодолеть свою зависимость и посвятить себя учебе. Зацикливаясь на Филиппе, Юлий понимает в себе, что ему нужно знать, что случилось с этой символической ложкой дегтя в его бочке меда.

Разыскивая Филиппа, Юлий вступает в контакт и обнаруживает две вещи. Во-первых, Филипп по-прежнему выглядит «холодным, безразличным [и] не обращающим внимания на других», как и раньше. Вторая причина, вызывающая беспокойство у Юлиуса, заключается в том, что Филипп хочет стать терапевтом. Открытие, которое в сочетании с его очевидной неспособностью «нормально» относиться к другим, очаровывает и ужасает Юлия. Ялом, создавая творческое напряжение и напряжение между двумя главными героями, затем позволяет сюжету развиваться через их обсуждения и серию сеансов групповой терапии с участием хорошо проработанных, но второстепенных ролей вместе с Юлиусом и Филиппом.Кроме того, жизнь Шопенгауэра представлена в чередующихся главах с основной сюжетной линией на фоне новой навязчивой идеи Филиппа: идеи, что он может быть философским консультантом под руководством Шопенгауэра.

Персонаж Филиппа, изображенный Яломом, — глубоко самовлюбленный человеконенавистник, который считает, что может передать мудрость Шопенгауэра тем, с кем он работает или работает в группе Юлиуса. Трудность, которую Юлий ясно понимает, состоит в том, что Филипп не знает, как относиться к другим людям.Филипп избегает зрительного контакта насколько это возможно и заявляет, когда ему прямо бросают вызов, что ему нужно сосредоточиться на словах Шопенгауэра и что он предпочитает соблюдать свой собственный совет. Филипп также очень самоуверен. Когда его попросили высказать свое мнение о терапевтической работе Джулиуса много лет назад, он заявил: «В целом, я должен сказать, что моя терапия с вами закончилась полным провалом. Длительная [три года] и дорогостоящая поломка. Думаю, я выполнил свою работу в качестве пациента. Насколько я могу вспомнить, я полностью сотрудничал, много работал, приходил регулярно, оплачивал счета, вспоминал мечты, следовал предложенным зацепкам.Когда Юлиус задал вопрос, Филипп продолжил примерно в том же духе: «В конце концов я понял, что ты не знаешь, как помочь, и потерял веру в нашу совместную работу. Я вспоминаю, что вы потратили слишком много времени на изучение моих отношений — с другими людьми и особенно с вами. Для меня это никогда не имело смысла. Тогда этого не было. Это все еще не так ». Филип заканчивает этот залп, делясь с Юлиусом светом в конце своего туннеля: «Я решил исцелить себя … Я развил отношения с терапевтом, идеальным терапевтом, терапевтом, который предложил мне то, что никто другой не мог сделать. дай … Да, Артур Шопенгауэр, [является] моим терапевтом.

Ялом дает конкретное определение горизонта Филиппа в том смысле, что оно соответствует трудам Шопенгауэра, после изучения древних греков и германских философов, последовавших за Кантом. Мир Филиппа рассматривается через призму Шопенгауэра, которая, кажется, утешает и дает понимание, в котором он нуждается. Однако Юлий, после всего, на что была положена его карьера, не может согласиться, особенно зная, что Филипп хочет «проповедовать» учение Шопенгауэра в мире Юлиуса, мире терапии.Юлий не против Шопенгауэра как такового , он просто видит пределы, которые установил для себя Филипп.

Итак, задача Гадамера для Юлия в последний год его жизни — работать с Филиппом, чтобы заставить его заглянуть за пределы мира, изображенного Шопенгауэром, и в глаза людей, которые его окружают. По пути Юлий болтает перед Филиппом потенциальную услугу за услугу, что он, Юлий, может также узнать что-то от Филиппа о Шопенгауэре, хотя Юлий сам отрицает любую возможную выгоду, исходящую от такого источника.

Таким образом, обе стороны вышли из двух крайних точек горизонта, пытаясь просветить друг друга в процессе диалога и групповой терапии. Антагонизм в подходе Филиппа к жизни раздражает Юлия на групповых занятиях, особенно когда кажется, что его группа придерживается идей Филиппа, например, когда он впервые ввел философию в их круг. «Ницше однажды написал, что главное различие между человеком и коровой состоит в том, что корова знает, как существовать, как жить без страха — то есть страха — в благословенном сейчас, не обремененным прошлым и не подозревая об ужасах будущего. … В этом, как и во многом другом, он разграбил работы Шопенгауэра.Ответ Юлиуса, как говорит Ялом, — это поерзать на стуле, думая, что он, должно быть, изо всех сил привел Филиппа в свою группу, когда остальные молчат ошеломленно, но задумчиво. В противоположность этому Юлиус заявил в беседе один на один с Филиппом: « В терапии действительно важны не идеи, ни видение, ни инструменты. . Если вы расспросите пациентов о процессе в конце терапии, что они запомнят? Никогда идей — это всегда отношений.Они редко вспоминают важную информацию, предложенную их терапевтом, но обычно с любовью вспоминают свои личные отношения с терапевтом ».

На втором групповом занятии с участием Филиппа происходит прямое столкновение горизонтов, поскольку Филип пытается просветить группу относительно взглядов Шопехауэра на личные привязанности. «Чем больше у человека привязанностей, тем более обременительной становится жизнь и тем больше страданий человек испытывает, когда разлучается с этими привязанностями. И Шопенгауэр, и буддизм считают, что нужно освободиться от привязанностей и… »В этот момент Юлиус прерывает его.«Я не думаю, что это полезно для меня… и я также не уверен, что это то, к чему должна идти эта встреча». Заметив беременный взгляд между двумя другими членами группы, Юлиус продолжил: «Я пришел к этому с противоположной стороны: привязанности, и многие из них, являются неотъемлемыми составляющими полноценной жизни, и избегать привязанностей из-за ожидаемых страданий — это очень важно. верный рецепт того, чтобы быть живым лишь частично ». Эти две точки зрения явно расходятся, настолько, что один из других членов группы называет это Юлиусом, потому что он действует очень нетрадиционным образом.

В такой напряженной манере групповые занятия, неделя за неделей, продолжаются: Филипп все еще избегает зрительного контакта и цитирует Шопенгауэра, в то время как Юлий пытается сдержать себя от того, что Филип испытывает недостаток или сопротивление межличностной динамике. В то же время Джулиус пытается взять на себя роль терапевта для Филиппа, когда он видит, как вещи достигают точки кипения, например, когда одна из группы возвращается из поездки в Индию только для того, чтобы найти мужчину, с которым она потеряла девственность, в бессердечных и бесчувственных отношениях, сидя напротив в своей любимой терапевтической группе.Когда выясняется правда о поведении Филиппа пятнадцать лет назад, Юлий находится в противоречии, но хочет попытаться помочь Филиппу и Пэм, неудачливому возвращенцу группы, преодолеть боль от встречи друг с другом еще раз. Филип пытается отделиться от своей предыдущей жизни и поведения, обращаясь к себе в третьем лице, когда Пэм противостоит ему относительно того, что он с ней сделал. Используя это как начало работы над «здесь и сейчас» и «процессом», а не «содержанием» их явно мучительного обсуждения, Юлий спрашивает Филиппа, почему он использовал третье лицо: «Интересно, не могли ли вы иметь в виду, что Теперь ты совсем не тот человек, которым был тогда? » В этот момент Филипп открывает глаза и смотрит на Юлиуса с явной благодарностью за то, что диалог переместился на более безопасную и конструктивную территорию.Для Юлиуса связь наконец-то установлена.

Юлий развивает этот момент прорыва, репостая одно из заявлений Филиппа о том, что он чувствует себя счастливее, когда ему не приходится иметь дело с людьми, говоря: «Но, если вы собираетесь быть в группе или возглавлять группы или пытайтесь помочь клиентам работать над их отношениями с другими, вы абсолютно не можете избежать отношений с ними ». Филип с этого момента направляется к горизонту Юлиуса, а Юлий, кажется, создает впечатление, что он пытается приблизиться к горизонту Филиппа, отмечая, что, возможно, он задумается над предложенным Филиппом хайдеггеровским заявлением о смерти как «невозможности дальнейшей возможности».

Юлиус и Филипп в течение нескольких месяцев преодолевали несколько ключевых кризисных моментов, постепенно переходя друг в друга, достигая высшей точки в заключительном собрании группы. Бывают тревожные случаи и моменты реального прогресса на пути, которые демонстрируют уверенное, но непростое смещение центра тяжести Филиппа или его выгодной позиции. На заключительном заседании Юлий резюмирует их ситуацию или, говоря языком Гадамера, их горизонты: «Я не верю, что мы так далеки друг от друга, как вы думаете. Я не возражаю против многого из того, что вы и Шопенгауэр сказали о трагедии человеческого положения.Когда вы идете на восток, а я на запад, это когда мы переходим к вопросу , что с этим делать ». Позже Филип прерывается, глядя прямо в глаза Юлию, и страстно говорит со слезами и ненавистью к самому себе: «Никто, кто знал меня, не любил меня. Всегда. Никто из не сможет меня полюбить ». В этот момент Пэм, катализатор его первого сдвига в направлении взгляда Юлиуса на мир, входит и говорит Филиппу: «Я могла бы любить тебя». Работа Юлиуса завершена, поскольку неудача Филиппа показывает ему, что Филипп может доверять и уважать других людей и что он знает, что от этого ему будет лучше.

Строго говоря, слияние гадамерских горизонтов между Юлием и Филиппом никогда не находит конкретной реализации с точки зрения продолжительности. Вместо этого Ялом демонстрирует этически пропитанный человеческим танец, который проявляется в коротких проблесках, когда два человека сходятся во взглядах по поводу того, что они оба не смогли решить самостоятельно. Слияние горизонтов — это, в конце концов, дразнящий надутый пузырь ребенка, который завораживает тех, чье внимание ослепляет, но затем лопается, как только к нему прикасаются.Тем не менее, от этого жизнь кажется как-то богаче за время своего преходящего существования.

Это мои личные взгляды на этику, и они не предназначены для отражения взглядов этического общества Конвей Холла.
Доктор Джим Уолш

этика, терапия, Джим Уолш, Гадамер, горизонты, Шопенгауэр, Ирвин Ялом, групповая терапия

Лечение Шопенгауэра: Роман: Ялом, Ирвин: Книги

«Красиво составленный рассказ о последнем году терапевтической группы и волнующие споры о конце жизни.»- Kirkus Reviews

« Слияние философии, педантичности, психиатрии и литературы Ялома привело к удивительно увлекательному роману идей ». — San Francisco Chronicle

«Учитывает ценность и пределы терапии, а также те точки, в которых сходятся философия и психология». — Washington Post

«Дотошный.Воссоздание [Яломом] рабочей терапевтической группы совершенно убедительно ». — Publishers Weekly