Почему роман Оруэлла «1984» – это про нас

• Джин Ситон
• директор Фонда Оруэлла

19 мая 2018

Автор фото, FILIPPO MONTEFORTE/AFP/Getty Images

Антиутопию «1984» часто называют справочником для живущих в трудные времена. Популярность романа Джорджа Оруэлла, написанного в середине XX века, в последнее время заметно выросла. Почему же он не теряет своей актуальности?

Это художественное произведение, описывающее ужасы тоталитаризма, по-прежнему шокирует. И первое, что заставляет содрогнуться — это узнаваемость того, что описывает Оруэлл.

Двойные стандарты, новояз, полиция мыслей, министерство любви, причиняющее боль, вгоняющее в отчаяние и уничтожающее инакомыслящих, министерство мира, разжигающее войны, роботы-писатели, производящие порнографическую литературу для отвлечения масс…

Когда-то Оруэлл открыл нам глаза на то, как функционируют тоталитарные режимы. Но сегодня мы читаем «1984» иначе — с тревогой, пытаясь понять, как далеко наши государства и мир в целом продвинулись по пути в ад, описанный Джорджем Оруэллом.

Роман пророческий? Возможно. Роман, который обескураживает, волнует, заставляет признать его правдивость и задуматься? Без сомнения, да.

Книга, изданная в 1949 году, была написана на фоне руин, которые оставила война, среди голодных, уставших и измученных военным временем людей.

Удивительно, но сегодня она актуальна как никогда. Роман «1984» вооружает нас важным знанием.

Роман, начинающийся подчеркнуто без драматизма («Был холодный, ясный апрельский день, и часы пробили тринадцать»), досконально описывает специфику современной тирании.

Главный герой Уинстон Смит работает в министерстве правды, которое занимается постоянным обновлением истории, подгоняя ее под современные обстоятельства и изменения на политической арене.

За ним и другими сотрудниками неустанно следит Большой Брат, который все видит и все знает.

Автор фото, Leon Neal/AFP/Getty Images

Подпись к фото,

В романе «1984» экраны телевизоров превратились в экраны слежения за всем, что происходило в домах людей. Сегодня таковыми стали вездесущие социальные сети, а не камеры наружного наблюдения, как того опасались еще некоторое время назад

В 1984 году в романе за гражданами следят экраны телевизоров, и каждый шпионит друг за другом.

Сегодня соцсети следят за каждым нашим действием, покупкой или комментарием, который мы оставили в интернете. Они постоянно присутствуют в нашей жизни и навязчиво пытаются предугадать любое наше желание.

Выбор потребителя тщательно отслеживается и превращается в товар, который можно продать на рынке. Предпочтения пользователя становятся объектом политических кампаний, искажающих принципы демократии.

Оруэлл понимал, что тоталитарным режимам всегда нужен враг. В «1984» он изображает, как просто с помощью пропаганды необходимые идеи насаждаются массам.

Кроме того, своими «двухминутками ненависти» (обязательный для всех граждан ежедневный просмотр фильма о врагах государства) он очень точно предсказал такое явление, как онлайн-агрессия.

Герой романа Уинстон Смит отмечает: «Самое страшное в двухминутках ненависти заключалось в том, что, участвуя, невозможно было оставаться безучастным … Отвратительный экстаз страха и мести, желание убивать, мучить, сокрушать кузнечным молотом чьи-то черепа, подобно электрическому току, неслись по всему залу, превращая людей против их желания в визжащих и гримасничающих помешанных».

Автор фото, Larry Ellis/Express/Getty Images

Подпись к фото,

Большой Брат в равной степени и абсурден, и ужасен (на снимке плакат к телефильму Би-би-си 1965 года по роману Оруэлла)

Сегодня политические, религиозные и коммерческие организации точно так же играют на чувствах пользователей интернета. Оруэлл на удивление точно описывает, как такие действия порождают в нас жажду объединиться в своей ненависти.

Ставший одним из символов нашего времени, прочно вошедший в наш лексикон, ставший именем нарицательным Большой Брат, диктатор из романа Оруэлла, удивляет абсурдностью своих действий и одновременно ужасает.

Идеи написанного Оруэллом коренятся в противоборстве идеологических монстров, обезобразивших ХХ век — его главных «измов».

Писатель сражался с фашизмом во время гражданской войны в Испании (считая пацифизм роскошью, за которую платят другие люди), но также осознавал пустые обещания коммунизма.

Он был непосредственным свидетелем самообмана слепо верящих в идею, когда воевал в рядах ополчения, сформированного антисталинистской коммунистической партией (ПОУМ). Позиция ПОУМ сильно отличалась от позиции сталинистской Коммунистической партии Испании, и Оруэлл воочию увидел, что коммунисты в Испании борются с революцией.

Сегодня настало время других «измов». Однако национализм и популизм по-прежнему играют на наиболее опасных чувствах — обиды и возмущения.

И в современном мире, куда бы вы ни взглянули, везде у власти «сильные люди». Их объединяют потребность заткнуть рот оппозиции, фанатичное преследование инакомыслия и бесстыдное прославление себя.

Большие Братья — больше не жуткая выдумка, это один из столпов современного мира.

Два плюс два — пять

Впрочем, пожалуй, наиболее ужасная черта антиутопического мира Оруэлла — методичное искажение языка и лишение его смысла. Тоталитарный режим стремится искоренить слова, а также идеи и чувства, которые они воплощают.

Настоящий враг тирании — это реальность. И тираны изо всех сил пытаются подорвать сами основы понимания реальности, заменяя их фантомами и ложью.

Автор фото, NICOLAS ASFOURI/AFP/Getty Images

Подпись к фото,

Бангкок, 2015 год. Книга Оруэлла в некоторых странах до сих пор символ сопротивления тоталитаризму

Первым дерзким актом неповиновения Уинстона Смита стала попытка скрыться от всевидящего ока камеры и вести дневник, чтобы осознать собственное «я» и описать свой внутренний мир.

Он знает, что за это его могут казнить. И сломленный пытками, он все-таки признает, что «два плюс два равно пяти».

Смит понял, что они «что-то убили в моей груди, сожгли, заглушили». Террор, который устраивает власть в романе «1984», направлен на уничтожение личности и разрушение способности людей осознавать реальность.

В произведении Оруэлла нет ни грамма релятивизма — он прекрасно понимает, насколько тяжело исправить сложившееся положение. Его книга с безжалостной детальностью показывает весь ужас мира, в котором у людей все меньше и меньше слов и их мышление искалечено, искривлено идеологией.

Все тоталитарные режимы мира запрещали и запрещают роман «1984». Но люди читают его и тайно распространяют его экземпляры. А в демократических странах продажи романа ежегодно растут.

В США заметно увеличился спрос на него — очевидно, как реакция на действия правительства Трампа.

Отделить произведения Оруэлла от его личности, конечно, невозможно. Писателя, наверное, позабавили бы многочисленные памятники и бюсты и чуть ли не причисление к лику святых.

Автор фото, Justin Sullivan/Getty Images

Подпись к фото,

Продажи романа «1984» заметно выросли в США, Индии, Великобритании и Китае

Его взгляды на феминисток (но не на женщин в целом), вегетарианцев и представителей других социальных групп ныне вряд ли были бы восприняты обществом без критики.

Но он был человеком с твердыми убеждениями. Он не стремился к богатству, боролся за то, что считал правильным, великодушно относился к другим писателям. Оруэлл пытался смотреть на мир без иллюзий и никогда не скрывал, что ему не нравится то, что он видит.

Джордж Оруэлл не только изменил наши взгляды на мир, показав нам, как возникает тирания. Роман «1984» стал своего рода справочником для живущих в трудные времена.

Казалось бы, мы уже никогда не должны верить очередному министерству правды, провозглашающему, что «незнание — сила». И тем не менее жизнь раз за разом испытывает нас.

Джин Ситон — профессор истории средств массовой информации Вестминстерского университета и директор Фонда Оруэлла.

Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте .

Тайваньский вопрос и объединение Китая

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Отстаивать национальное единство и территориальную целостность страны – это священное право каждого суверенного государства, это основной принцип международного права. Устав ООН четко предусматривает, что ООН и ее членам-участникам не допустимо посягать на территориальную целостность и политическую независимость любого из ее членов или любого государства, недопустимо вмешиваться в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства. В Декларации ООН о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, предусматривается, что любая попытка, направленная на частичное или полное нарушение национального единства, территориальной целостности или политической независимости, несовместима с духом Устава ООН.

Новая история Китая – это история, свидетельствующая о совершенных против него агрессивных актах, об учиненных над ним расправах и о нанесенных ему оскорблениях, и вместе с тем это также история героической борьбы китайского народа в защиту национальной независимости, государственного суверенитета, территориальной целостности и национального достоинства. Именно с этим историческим периодом тесно связаны возникновение и развитие тайваньского вопроса. В силу различных причин Тайвань до сих пор все еще находится в состоянии оторванности от континентальной части Китая. Пока не будет покончено с таким состоянием, не заживет рана, нанесенная китайскому народу, и не прекратится борьба китайского народа за отстаивание единства своей страны и ее территориальной целостности.

Каково нынешнее состояние тайваньского вопроса? В чем ее суть? Каковы позиции и установки китайского правительства в разрешении этого вопроса? Для того, чтобы международное общество имело четкое представление, мы считаем необходимым осветить следующие вопросы.

1. ТАЙВАНЬ – НЕОТЪЕМЛЕМАЯ ЧАСТЬ КИТАЯ

Тайвань, расположенный вблизи юго-восточного побережья континентальной части Китая, является самым большим островом Китая и вместе с континентальной частью Китая составляет неотделимое единое целое.

Тайвань испокон веков принадлежит Китаю. В древние времена о. Тайвань называли как «Ичжоу» или «Люцю». Многочисленные исторические записи и документы запечатлели картину первоначального освоения Тайваня переселенцами из континентальной части Китая. Достаточно сказать, что более 1700 лет тому назад в книге «Географический справочник о приморских краях», принадлежащей перу писателя Шэнь Ина царства «У» эпохи «Троецарствие», уже содержались соответствующие описания на этот счет. Это было самое ранее в мире письменное описание о Тайване. В 3 и 7 веке нашей эры власти царства «У» эпохи «Троецарствие» и центральное правительство династии Суй отправляли на о. Тайвань по 10 тыс. с лишним человек. Начиная с 17 века, освоение Тайваня переселенцами из континентальной части Китая принимало все больший масштаб. В конце 17 века на Тайване уже насчитывалось более 100 тыс. первопроходцев-целинников из континентальной части Китая. В 1893 г. (19-й год правления императора Гуаньсюй династии Цин) общая их численность достигала более 507 тыс. дворов, или свыше 2540 тыс. человек. А это значит, что число переселенцев из континентальной части Китая увеличились на 25 раз в течение 200 лет. Эти первопроходцы из континентальной части Китая отвезли на Тайвань передовые способы производства, потом и кровью пробивая себе дорогу, прилагали неимоверные усилия к освоению острова с юга на север, с востока на запад, что значительно ускорило общий процесс освоения Тайваня. Этот исторический факт говорит о том, что Тайвань, как и другие провинции и районы Китая, был освоен и заселен многонациональным китайским народом. Весь процесс общественного развития Тайваня проникнут традицией китайской культуры. Таков основной факт, который не изменился даже в течение полувековой японской оккупации Тайваня. История освоения и развития Тайваня пропитана потом, кровью и умом китайского народа, включая и представителей местных национальных меньшинств.

Центральные правительства различных эпох и династий Китая учреждали на Тайване административные органы и осуществляли там свою юрисдикцию. Еще в середине 12 века нашей эры центральное правительство династии Сун направило уже войска на о-ва Пэнху в районе Тайваня и передало район о-вов Пэнху в подчинение уезду Цзиньцзян округа Цюаньчжоу провинции Фуцзянь. Центральное правительство династии Юань учредило на о-вах Пэнху административно-управленческий орган «Патрульно-инспекционная служба». Во второй половине 16 века центральное правительство династии Мин вновь восстановило этот одно время упраздненный орган «Патрульно-инспекционная служба» и увеличило численность военных контингентов на о-вах Пэнху в целях защиты от вторжения чужеземных врагов. В 1662 г. (1-й год правления цинского императора Канси) генерал Чжэн Чэнгун основал на Тайване область под названием «Чэнтяньфу». Центральное правительство династии Цин, постепенно умножая и расширяя административные органы на Тайване, усилило свое управленческие функции на этом острове. В 1684 г. (23-й год правления цинского императора Канси) при провинции Фуцзянь были учреждены «военно-административный округ по делам Тайваня и Сямэня» и «Тайваньская область», которые держали в своем административном подчинении 3 уезда: Тайвань (ныне Тайнань), Фэншань (ныне Гаосюн), Чжуло (ныне Цзяи). В 1714 г. (53-й год правления цинского императора Канси) цинским правительством были направлены на Тайвань специалисты для проведения топографических работ, составления карт и обмера всего острова. В 1721 г. (60-й год правления цинского императора Канси) была дополнительно учреждена должность «провинциального инспектора по делам Тайваня», а «военно-административный округ по делам Тайваня и Сямэня» был переименовал в «округ по делам Тайваня и Сямэня». Впоследствии дополнительно были созданы уезд Чжанхуа и префектура Даньшуй. В 1727 г. (5-й год правления цинского императора Юнчжэн) «округ по делам Тайваня и Сямэня» был переименован в «округ по делам Тайваня» (впоследствии переименован в «военно-административный округ по делам Тайваня», дополнительно была создана префектура «Пэнху». С тех пор этому острову было дано унифицированное официальное название «Тайвань». В 1875 г. (1-й год правления цинского императора Гуансюй) в целях дальнейшей эксплуатации Тайваня и усиления работы по управлению этим островом цинским правительством были дополнительно созданы «Тайбэйская область» и уезды Даньшуй, Синьчжу, Илань, а также префектура Цзилун. В 1885 г. (11-й год правления цинского императора Гуансюй) цинское правительство официально превратило Тайвань в отдельную провинцию, первым губернатором которой был назначен Лю Минчуань. Провинция включала в себя 3 округа и одну область, в состав которых входили 11 уездов и 5 префектур. В бытность Лю Минчуня губернатором на Тайване прокладывали железные дороги, создавали рудники, протягивали телеграфные линии, строили торговые суда, открывали индустриальные предприятия и школы нового типа, в результате чего было значительно продвинуто вперед социально-экономическое и культурное развитие на Тайване.

После того, как китайский народ одержал победу в войне против японских захватчиков в 1945 г. центральное правительство Китая восстановило административные власти в провинции Тайване.

Китайцы, проживающие по обеим сторонам Тайваньского пролива, вели длительную и неустанную борьбу против иностранного вторжения и оккупации Тайваня. Начиная со второй половины 15 века колониалисты западных держав начали крупномасштабный захват колоний. В 1624 г. (4-й год правления императора Тяньци династии Мин) голландские колониалисты оккупировали южную часть Тайваня. В 1626 г. (6-й год правления императора Тяньци династии Мин) испанские колониалисты вторглись в северную часть Тайваня. В 1642 г. (15-й год правления императора Чунчжэнь династии Мин) голландцы, заменив испанцев, оккупировали и северную часть Тайваня. Соотечественники, проживающие по обеим сторонам Тайваньского пролива, вели борьбу против вторжения и оккупации Тайваня иностранными колониалистами в различных формах, включая и вооруженные восстания. В 1661 г. (18-й год правления цинского императора Шуньчжи) генерал Чжэн Чэнгун совершил поход на Тайвань, и год спустя голландские колониалисты были изгнаны с Тайваня.

В 1894 г. (20-й год правления цинского императора Гуансюй) Япония развязала агрессивную войну против Китая. В следующем году цинское правительство, потерпевшее поражение в этой войне, под угрозами и нажимом со стороны Японии подписало позорный «Симоносекский договор», в котором была предусмотрена уступка Японии Тайваня. Весть об отторжении Тайваня вызвала общенародное возмущение по всей стране. Более тысячи студентов, прибывших в то время из 18 провинций в столицу для сдачи государственных экзаменов на ученую степень «цзиньши», подписали коллективную петицию императору с протестом против уступки Тайваня. А сами же тайванцы, «ввергнутые в глубокую скорбь» вестью о предстоящей уступке Тайваня Японии, ударяя в гонги, объявили всеобщую забастовку. Генерал Лю Юнфу, командующий войсками гарнизона Тайваня, вместе с тайваньскими соотечественниками вели смертельную борьбу против японских оккупантов. Жители юго-восточных провинций континентальной части Китая либо вносили пожертвования в поддержку этой борьбы, либо отправлялись добровольцами на Тайвань сражаться с японскими агрессорами. В период японской оккупации тайваньские соотечественники никогда не переставали свою героическую борьбу. В начале они, создавая добровольческие отряды, вели вооруженную партизанскую борьбу, которая продолжалась около 7 лет. После того, как в результате Синьхайской революции 1911 года была свергнута цинская монархия, жители Тайваня, откликаясь на борьбу соотечественников в континентальной части Китая, поднимали свыше десяти вооруженных восстаний. А в 20-ые и 30-ые годы нашего столетия о. Тайвань был охвачен еще более бурными волнами массовых движений против японского колониального господства, прокатившимися по всему острову с юга до севера.

В 1937 г. китайский народ поднялся на общенациональную антияпонскую войну. Китайское правительство в «Декларации об объявлении войны Японии» со всей ясностью заявило всему миру о том, что отныне все договоры, конвенции, соглашения и контракты, затрагивающие китайско-японские отношения, денонсируются. Естественно, Симоносекский договор тоже относится к их числу. Более того, в вышеуказанном документе также со всей серьезностью было провозглашено, что Китай «возвратит себе Тайвань, о-ва Пэнху и четыре северо-восточные провинции». В результате 8-летней тяжелой антияпонской войны китайский народ одержал окончательную победу в 1945 году и добился возвращения отторгнутого Японией Тайваня. Тайваньские соотечественники, утопая в атмосфере радостного воодушевления, устраивая обряды поминания предков, под шумом громких хлопушек праздновали великую победу возвращения Тайваня в лоно Родины.

Международное сообщество признает тот факт, что Тайвань принадлежит Китаю. Война китайского народа против японских захватчиков как составная часть мировой антифашистской борьбы получила широкую поддержку со стороны народов всего мира. Во время второй мировой войны Китай, США, Советский Союз, Великобритания, Франция и другие страны образовали антифашистскую коалицию в целях борьбы с фашистскими «странами оси» — Германией, Японией и Италией. 1 декабря 1943 г. Китай, США и Великобритания подписали Каирскую декларацию, в которой отмечалось, что «цель политики трех держав состоит в том, чтобы лишить Японию всех островов в Тихом океане, которые она захватила или оккупировала с начала первой мировой войны 1914 года», а также в том, чтобы «все территории, которые Япония отторгла у китайцев, как, например, Маньчжурия, Формоза (о. Тайвань) и Пескадорские острова (о-ва Пэнху) были возвращены Китайской Республике». В Потсдамской декларации, подписанной Китаем, США и Великобританией 26 июля 1945 г. (Советский Союз впоследствии присоединился с этой декларации) вновь подтвердилось, что условия Каирской декларации должны быть выполнены. 15 августа того же года Япония объявила о своей капитуляции. В акте о безоговорочной капитуляции Японии предусматривалось, что Япония «принимает положения Потсдамской декларации, подписанной совместно Китаем, США и Великобританией 26 июля 1945 года, и к которой впоследствии присоединился Советский Союз». 25 октября 1945 г. в г. Тайбэй состоялась церемония приема капитуляции японских войск в провинции Тайвань китайского театра военных действий стран антифашистской коалиции. Уполномоченный по приему капитуляции японских войск от имени китайского правительства провозгласил, что отныне Тайвань и о-ва Пэнху вновь официально включены в состав территории Китая. Вся территория, все население и все административные дела отныне поставлены под суверенитет Китая. С тех пор Тайвань и о-ва Пэнху стали вновь находиться под юрисдикцией суверенитета Китая.

После образования Китайской Народной Республики 157 стран мира установили с КНР дипломатические отношения. Все эти страны признают, что в мире существует только один Китай, что правительство КНР является единственным законным правительством Китая, а Тайвань – частью его территории.

2. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ТАЙВАНЬСКОГО ВОПРОСА

После второй мировой войны Тайвань был уже возвращен Китаю как де-юре, так и де-факто. Возникновение вновь тайваньского вопроса связано с последовавшей затем развязанной Гоминьданом антинародной гражданской войной в Китае, в особенности со вмешательством чужеземных сил.

Тайваньский вопрос и гражданская война, развязанная Гоминьданом. В годы антияпонской войны в Китае под воздействием Компартия образовали единый антияпонский национальный фронт, вели борьбу против агрессии японских империалистов. После победы в войне против японских захватчиков обе партии должны были бы продолжать взяться за великое дело возрождения Китая рука об руку, плечом к плечу. Однако гоминьдановская группировка того времени во главе с Чан Кайши, опираясь на поддержку со стороны США и игнорируя настоятельные стремления всего китайского народа к миру и созданию независимого, демократического, богатого и могучего нового Китая, разорвала подписанное двумя партиями «Соглашение от 10 октября» и развязала антинародную гражданскую войну во всекитайском масштабе. Китайский народ под руководством Компартии был вынужден подняться на народно-освободительную войну, длившуюся более чем три года, в результате чего в конце концов было свергнуто китайским народом правительство «Китайской Республики» в Нанкине. Фактически тогдашняя гоминьдановская группировка, идущая наперекор всему, уже была отвергнута всеми народами Китая. 1 октября 1949 г. была провозглашена Китайская Народная Республика, правительство которой стало единственным законным правительством Китая. Часть военно-политического персонала гоминьдановской группировки отступила на о. Тайвань и при поддержке со стороны тогдашнего американского правительства создала ситуацию оторванности между двумя сторонами Тайваньского пролива.

Тайваньский вопрос и ответственность правительства США. После второй мировой войны в условиях конфронтации межу Востоком и Западом правительство США, исходя из соображений т. н. глобальной стратегии и защиты своих национальных интересов, изо всей мочи поддерживало гоминьдановскую группировку в ведении гражданской войны, обеспечивая ее деньгами, оружием и советниками, чтобы воспрепятствовать революционному делу китайского народа. Однако правительство США так и не добилось своей желаемой цели. Об этом вынуждено было признать правительство США в Белой книге об американо-китайских отношениях, опубликованной Государственным департаментом США в 1949 г. и в письме госсекретаря США Ачесона президенту Трумэну. Ачесон в своем письме писал: « Несчастным, но неизбежным фактом является то, что зловещий исход гражданской войны в Китае был вне контроля правительства Соединенных Штатом». «Ничто не было оставлено недоделанным нашей страной для предотвращения такого исхода. Это был продукт взаимодействия внутренних сил Китая, на которые мы пытались, но не смогли оказать свое влияние».

После создания Китайской Народной Республики тогдашнее правительство США могло бы выбраться из трясины китайской гражданской войны, но оно так не поступило, а напротив, стало проводить политику изоляции и сдерживания в отношении нового Китая. Причем после того, как разразилась корейская война, оно пошло на вооруженное вмешательство в отношения между двумя сторонами Тайваньского пролива, относящиеся сугубо к внутренним делам Китая. 27 июня 1950 г. президент США Трумэн провозгласил в своем заявлении: «Я уже отдал приказ седьмому флоту предотвратить любое нападение на Тайвань». Седьмой флот США зашел в Тайваньский пролив, а 13-й авиаотряд разместился на Тайване. В декабре 1954 г. США подписали с тайваньскими властями т. н. «договор совместной обороны», поставив китайскую провинцию Тайвань под «протекцию» США. Ошибочная политика правительства США, направленная на продолжение вмешательства во внутренние дела Китая, привела к долговременной напряженной обстановке противоборства в районе Тайваньского пролива. С тех пор тайваньский вопрос стал главным спором в отношениях между КНР и США.

В целях смягчения напряженности в районе Тайваньского пролива, а также поиска путей к разрешению спора между КНР и США, правительство КНР в середине 50-х годов начало диалог с США. С августа 1955 г. до февраля 1970 г. КНР и США провели всего 136 раундов переговоров на уровне послов. Однако не было достигнуто никакого сдвига по ключевому вопросу о смягчении и устранении напряженности в районе Тайваньского пролива. В конце 60-ых годов и начале 70-ых годов по мере развития и изменения международной обстановки, а также ввиду роста сил нового Китая, США стали вносить коррективы в свою политику в отношении Китая, в результате чего постепенно появлялась тенденция оттепели в двусторонних отношениях. В октябре 1971 г. на 26-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюцию № 2758 о восстановлении всех законных прав КНР в ООН и об изгнании «представителей» тайваньских властей из ООН. В феврале 1972 г. президент США Никсон посетил Китая. Обе стороны опубликовали в г. Шанхае Совместное коммюнике, в котором говорится: «Американская сторона заявляет: США сознают, что все китайцы, проживающие по обеим сторонам Тайваньского пролива, считают, что существует только один Китай, что Тайвань – часть Китая. Правительство США не возражает против этой позиции».

В декабре 1978 г. правительство США приняло выдвинутые китайским правительством три принципа установления дипломатических отношений, а именно: прервать «дипломатические отношения с тайваньскими властями, аннулировать «договор совместной обороны» и вывести войска с Тайваня. 1 января 1979 г. КНР и США официально установили дипломатические отношения. В Совместном коммюнике об установлении дипломатических отношений между КНР и США говорится: «Соединенные Штаты Америки признают, что правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством Китая. В этом контексте американский народ будет поддерживать с тайваньским народом культурные, торговые и другие неофициальные связи»; «Правительство Соединенных Штатов Америки признает позицию Китая, т. е. Существует лишь один Китай, а Тайвань – часть Китая». Таким образом, осуществилась нормализация китайско-американских отношений.

Однако, к сожалению, прошло лишь три месяца после установления дипломатических отношений КНР и США, американский конгресс принял т. н. «Акт о взаимоотношениях с Тайванем», который вступил в силу после подписания президентом США. Этот «Акт о взаимоотношениях с Тайванем» в качестве внутреннего законодательства США содержит в себе ряд положений, идущих вразрез с Совместным коммюнике об установлении дипломатических отношениях между КНР и США и принципами международного права, что серьезно ущемило права и интересы китайского народа. Согласно этому акту правительство США продолжает продавать оружие Тайваню и вмешиваться во внутренние дела Китая, тем самым воспрепятствуя воссоединению Тайваня с континентальной частью Китая.

В целях разрешения вопроса о продаже США оружия Тайваню 17 августа 1982 г. правительства двух стран путем переговоров достигли договоренности и опубликовали третье совместное китайско-американское коммюнике, сокращенно именуемое «Коммюнике от 17 августа». В этом коммюнике правительство США заявляет, что «оно не стремится к проведению долговременной политики продажи оружия Тайваню. Продаваемое им оружие Тайваню как по качеству, так и по количеству не будет превышать уровень оружия, поставленного в последние годы после установления дипломатических отношений между КНР и США. Оно готово постепенно уменьшить объем продажи оружия Тайваню, что приведет к окончательному разрешению через определенный отрезок времени». Однако за последние десять с лишним лет правительство США не выполняет положений вышеуказанного коммюнике, более того, совершает один за другим акт их нарушения. В сентябре 1992 г. правительство США даже приняло решение о продаже Тайваню 150 высокобоеспособных истребителей типа F-16. Эта акция правительства США создала новые преграды и препятствия на пути к развитию китайско-американских отношений и разрешению тайваньского народа.

Из вышесказанного видно, что правительство США несет ответственность за то, что до сих пор тайваньский вопрос все еще не получил своего разрешения. Начиная с 70-ых годов, много дальновидных и дружественных к нам американских деятелей как в правительстве, так и в оппозиции проделали большую полезную работу, способствующую устранению разногласий между КНР и США в тайваньском вопросе. Вышеуказанные три совместных коммюнике воплощают в себе и их усилия и вклад, которые высоко ценят правительство Китая и китайский народ. Однако нельзя не отметить, что в Соединенных Штатах действительно находятся и люди, которые по сей день не хотят видеть объединения Китая, создавая различные предлоги, оказывая всяческое влияние, препятствуют разрешению тайваньского вопроса.

Китайское правительство уверено, что американский и китайский народы – это дружественные народы. Нормальное развитие двусторонних отношений отвечает долговременным интересам и общим чаяниям народов двух стран. Обе страны должны дорожить нелегко достигнутыми тремя совместными коммюнике, которые служат руководством к развитию отношений двух стран. Были только обе стороны будут строго соблюдать принципы трех коммюнике, уважать друг друга и ставить на первое место общие интересы, то оставленный историей тайваньский вопрос нетрудно будет решить, и китайско-американские отношения непременно получат устойчивое развитие и улучшение.

3. ОСНОВНОЙ КУРС КИТАЙСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

НА РАЗРЕШЕНИЕ ТАЙВАНЬСКОГО ВОПРОСА

Разрешение тайваньского вопроса и объединение Родины – это великая и священная миссия всего китайского народа. Со времени провозглашения КНР китайское правительство прилагало к этому неустанные усилия. Основным курсом китайского правительства на разрешение тайваньского вопроса является «мирное объединение и одно государство – два строя».

Формирование курса «мирное объединение и одно государство – два строя». Еще в 50-ые годы китайское правительство предполагало разрешить тайваньский вопрос мирным путем. В мае 1955 г. премьер Чжоу Эньлай на сессии ПК ВСНП уже отметил, что существуют два возможных способа разрешения тайваньского вопроса – военный и мирный. Китайский народ готов добиться разрешения этого вопроса мирным способом, если условия позволят. В апреле 1956 г. председатель Мао Цзэдун сделал еще ряд политических высказываний: «Предпочтение следует отдавать миру», «Все патриоты – члены одной семьи, независимо от того, когда они встали на позицию патриотизма». Однако, из-за вмешательства тех или иных чужеземных сил и иных причин, эти высказывания не воплотились в жизнь.

Начиная с 70-ых годов как международная, так и внутренняя обстановка претерпела ряд важных перемен: между Китаем и США установлены дипломатические отношения и осуществлена нормализация отношений; на 3-м пленуме ЦК 11-го созыва Компартия Китая решила перенести центр тяжести партийно-государственной работы на строительство современной экономики. Наряду с этим, китайцы по обеим сторонам Тайваньского пролива, сянганские и аомэньские соотечественники, а также проживающие за границей китайцы-эмигранты и лица китайского происхождения, настоятельно надеются, что китайцы по обеим сторонам пролива будут сотрудничать рука об руку и совместными усилиями добиваться возрождения Китая. В таком историческом фоне китайское правительство, исходя из общенациональных интересов и перспективного развития страны, руководствуясь принципами уважения истории, учета реальных действительностей, делового подхода и учета интересов всех сторон, выдвинуло курс «мирное объединение и одно государство – два строя».

1 января 1979 г. ПК ВСНП КНР обнародовал «Обращение к тайваньским соотечественникам», в котором он торжественно провозгласил основополагающие политические установки китайского правительства, касающиеся мирного разрешения тайваньского вопроса, и выступил с призывом проводить переговоры по вопросу прекращения военного противостояния между обеими сторонами Тайваньского пролива. В обращении было также дано обещание, что при осуществлении национального объединения непременно «уважать статус-кво Тайваня и мнения представителей различных кругов Тайваня и предпринимать разумные и рациональные политические установки и меры».

30 сентября 1981 г. Председатель ПК ВСНП КНР Е Цзяньин в интервью для печати дал дальнейшее разъяснение политики и курса относительно разрешения тайваньского вопроса. В нем говорится, что «после объединения страны Тайвань может сохранить за собой право на высокую степень самоуправления как особый административный район», предлагается также провести переговоры между правящими партиями обеих сторон Тайваньского пролива – Компартией и Гоминьданом – на паритетных началах.

11 января 1982 г. руководитель Китая Дэн Сяопин по поводу вышеуказанного интервью Е Цзяньина отметил, что здесь фактически присутствует концепция «одно государство – два строя». При общей предпосылке осуществления национального объединения на основной части страны будет осуществляться социализм, а на Тайване – капитализм.

26 июня 1983 г., развивая дальше концепцию мирного объединения Тайваня с континентом, Дэн Сяопин отметил, что сущность вопроса – это объединение Родины. Вместе с этим, он дал разъяснения политическим установкам китайского правительства, касающимся вопросов объединения обеих сторон пролива и учреждения тайваньского особого административного района.

12 октября 1992 г. Генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь отметил: «Неуклонно придерживаясь курса «мирное объединение Родины, одно государство – два строя», мы будем активно содействовать делу объединения Родины». «Мы вновь подтверждаем, что Коммунистическая партия Китая готова установить контакты с Гоминьданом как можно быстрее с тем, чтобы создать условия для переговоров по вопросам об официальном прекращении противостоянии двух сторон пролива и о постепенном осуществлении мирного объединения Родины. К участию в этих переговорах можно было бы привлечь видных деятелей других политических партий, организаций и различных кругов общества двух сторон пролива».

Основные моменты курса «мирное объединение и одно государство – два строя». Курс «Мирное объединение и одно государство – два строя» – это важная составная часть теории и практики строительства социализма с китайской спецификой, неизменная и основополагающая государственная политика китайского правительства на длительный период времени. Его основными моментами являются следующие:

(1) Один Китай. В мире существует только один Китай. Тайвань является неотъемлемой частью Китая. Центральное правительство находится в Пекине. Это общепризнанный факт, который составляет и предпосылку мирного разрешения тайваньского вопроса.

Китайское правительство решительно выступает против любых высказываний и действий, направленных на раскол Китая и посягающих на его суверенитет и территориальную целостность, против создания «двух Китаев», «одного Китая и одного Тайваня» или «одного государства с двумя правительствами», против всех попыток и актов, могущих привести к «независимости Тайваня». Китайцы обеих сторон пролива единогласно выступают за то, чтобы в мире существовал лишь один Китай, поддерживают объединение страны. Статус Тайваня как неотъемлемая часть Китая является определенным и неизменным, здесь не может быть и речи о «самоопределении».

(2) Сосуществование двух строев. В рамках одного Китая в качестве предпосылки, социализм в континентальной части и капитализм на Тайване будут сосуществовать и совместно развиваться в течение длительного времени, один другого не поглотит. Такое соображение главным образом основывается на учете нынешнего положения Тайваня и практических интересов тайваньских соотечественников. Это будет важным почином и главной спецификой государственного устройства Китая после осуществления его объединения. После осуществления объединения двух сторон пролива действующая ныне социально-экономическая система на Тайване не изменится, образ жизни не изменится, экономические и культурные связи с зарубежными странами не изменятся. Частные имущества, жилые дома, земельные участки, собственность предприятий, законные права наследования, инвестиции китайских эмигрантов и иностранцев и т. д. будут без исключения защищаться законом.

(3) Высокая степень самоуправления. После осуществления объединения страны Тайвань станет особым административным районом, который в отличие от других провинций и районов Китая будет пользоваться правом на высокую степень самоуправления. Он будет иметь административное, законодательное и независимое судебное права, а также право на вынесение окончательного судебного решения. Он будет самостоятельно управлять своими партийными, административным, военными, экономическими и финансовыми делами; он будет также иметь право подписывать с иностранными государствами торговые, культурные соглашения и другие права внешних сношений; он может иметь свою собственную армию; континентальная часть не будет посылать на Тайвань ни военный, ни административный персонал. Представители правительства особого административного района и деятели различных кругов Тайваня могут занимать руководящие должности в центральных государственных органах власти, а также участвовать в управлении общегосударственными делами.

(4) Мирные переговоры. Осуществление национального объединения мирным путем контактов и переговоров – такое общее чаяние всех китайцев. Ведь по обеим сторонам пролива живут китайцы. Если они начнут воевать друг против друга, заниматься братоубийством в случае нарушения суверенитета и территориальной целостности Китая, то это было бы огромной трагедией для соотечественников по обеим сторонам пролива. Мирное объединение поможет сплоченности всех наций Китая, пойдет в пользу стабильности и развития общества и экономики на Тайване, а также послужит процветанию и росту могущества всего Китая.

Для того, чтобы покончить с состоянием враждебности и осуществить мирное объединение обе стороны пролива должны как можно скорее установить контакты и начать переговоры. При общем понимании о существовании одного Китая в качестве предпосылки, можно обсуждать любые вопросы, включая вопрос о способах ведения переговоров, вопрос о том, какие партии, организации и представители различных кругов будут участвовать на переговорах, а также все другие вопросы, представляющие интерес для тайваньской стороны. Как нам представляется, обе стороны пролива наверняка найдут приемлемое для обеих сторон решение, лишь бы сели за стол переговоров.

Учитывая реальную действительность по обеим сторонам пролива, китайское правительство выступает за то, чтобы до осуществления объединения обе стороны согласно принципам взаимного уважения, взаимодополняемости и взаимной выгоды активно способствовали развитию экономического сотрудничества и общений в различных сферах, поддерживали прямые почтово-телеграфные, торговые и транспортные связи, а также двусторонние обмены с тем, чтобы создать соответствующие условия для мирного объединения страны.

Мирное объединение является установившимся курсом китайского правительства. Тем не менее, любое суверенное государство имеет право предпринимать все меры, которые оно считает необходимыми, включая военный способ, для защиты суверенитета и территориальной целостности своей страны. Китайское правительство вовсе не обязано дать обещание какой-либо зарубежной стране или какой-либо персоне, пытающейся расколоть Китай, по поводу того, каким образом оно готово решить свои внутренние дела.

Следует еще отметить, что тайваньский вопрос относится исключительно к числу внутренних дел Китая, который отличается от германского и корейского вопросов, сложившихся после второй мировой войны в соответствии с международными соглашениями. Следовательно, тайваньский вопрос нельзя поставить в один ряд с германским и корейским вопросами. Китайское правительство неизменно выступает против разрешения тайваньского вопроса теми способами, которые в свое время были применены к разрешению германского и корейского вопросов. Тайваньский вопрос должен и вполне сможет быть рационально разрешен путем консультаций между двумя сторонами пролива в рамках одного Китая.

4. РАЗВИТИЕ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ ОБЕИМИ СТОРОНАМИ ТАЙВАНЬСКОГО ПРОЛИВА ПРЕПЯТСТВИЯ НА ПУТИ ИХ РАЗВИТИЯ

Нынешнее состояние оторванности между обеими сторонами Тайваньского пролива является несчастьем китайской нации. Все китайцы без исключения страстно жаждут скорейшего прекращения этого печального состояния.

В целях поддержания нормальных сношений между народами обеих сторон и осуществления объединения страны китайское правительство, выдвигая идею о мирном объединении, предприняло ряд мер, способствующих развитию отношений между двумя сторонами.

В политической области предприняты меры по урегулированию соответствующих политических установок, рассчитанные на рассеяние чувств враждебности. Верховный народный суд, Верховная народная прокуратура приняли решения не предъявлять больше иска к уехавшим на Тайвань лицам, совершившим преступления до образования КНР.

В военной области смягчено по нашей инициативе состояние военной конфронтации между обеими сторонами пролива, прекращен артиллерийский обстрел о. Цзиньмэнь и других островов, превращен ряд приморских передовых позиций и наблюдательных пунктов провинции Фуцзянь в экономические зоны и туристические пункты.

В экономической области открыт широкий доступ для содействия обмена, поощряется приход тайваньских коммерсантов на континент для инвестирования и ведения торговой деятельности, а также предоставляются им льготные условия и юридическая гарантия.

Что касается других областей, как, например, личных общений, почты и телеграфа, транспортных связей, науки и техники, культуры, физкультуры и спорта, научных исследований, печати и т. п., то китайское правительство, придерживаясь также позитивного подхода, предприняло соответствующие меры поощрения развития обмена и сотрудничества в различных областях между обеими сторонами. Причем создана еще уполномоченная правительством народная организация Ассоциация по развитию отношений между народами по обеим сторонам пролива, которая установила связи с Фондом на обмен между берегами Тайваньского пролива и соответствующими народными организациями на Тайване с тем, чтобы защищать законные права и интересы народов обеих сторон, содействовать развитию их взаимоотношений.

Политические установки и меры китайского правительства по отношению к Тайваню встречают понимание и поддержку со стороны все большего числа тайваньских, сянганских и аомэньских соотечественников, зарубежных китайцев-эмигрантов и лиц китайского происхождения. Широкие массы тайваньских соотечественников прилагали большие усилия к развитию отношений между двумя сторонами. За последние годы тайваньские власти тоже соответствующим образом урегулировали свою политику по отношению к континенту, предприняли ряд ослабляющих напряжение мер, таких, как разрешение проживающему на Тайване населению поехать на континент навещать родных, постепенное устранение ограничений в отношении неправительственных общений и обмена между двумя сторонами, расширение косвенной торговли, допуск косвенных инвестиций, упрощение порядка телефонного сообщения, почтовой связи, денежного перевода. Все это благоприятствует взаимным общениям. За последние годы быстро развиваются торгово-экономические отношения между двумя сторонами, непрерывно расширяются личные общения и различного рода сношения. Во время переговоров, проведенных в апреле 1993 г. между председателем Ассоциации по развитию отношений между двумя сторонами пролива Ван Даоханем и председателем Фонда на обмен между берегами Тайваньского пролива Гу Чжэньфу, были подписаны четыре соглашения, что сделало важный шаг, имеющий историческое значение в отношениях между обеими сторонами Тайваньского пролива. Между обеими сторонами Тайваньского пролива появилась атмосфера разрядки, небывалая в течение 40 с лишним лет. Это идет в пользу мирному объединению страны.

Следует отметить, что хотя тайваньские власти допустили несколько ослабления ограничений в развитии отношений между обеими сторонами пролива, но их нынешняя политика по отношению к континенту по-прежнему серьезно препятствует развитию отношений между двумя сторонами и объединению страны. Хотя на словах они утверждают, что «Китай должен объединиться», но в действиях они все время отступают от принципа одного Китая, продолжают сохранять состояние оторванности Тайваня от континента, отказываются от переговоров по вопросу о мирном объединении страны, даже ставят преграды в целях ограничения дальнейшего развития общений между двумя сторонами.

В последние годы на о. Тайвань со все большим неистовством развертывается процесс за создание «независимого Тайваня», который бросает тень на развитие отношений между двумя сторонами и мирное объединение страны. Возникновение упомянутого процесса за «независимый Тайвань» имеет сложные общественно-исторические корни и международную подоплеку, а проводимая тайваньскими властями политика отказа от мирных переговоров, ограничения общений и их попытка добиваться «двойного признания» и создания «двух Китаев» на международной арене фактически создают условия для развития процесса за «независимый Тайвань». Надо сказать, что желание тайваньских соотечественников стать полноправным хозяином острова и вершить свои дела является естественным, рациональным и справедливым. Это отличается от стремления к «независимости Тайваня», и тем более имеет коренные различия с позицией той горстки людей, которые упорно идут по пути к «независимости Тайваня». Опираясь на иностранное покровительство, эта горстка людей рьяно проповедует «независимость Тайваня», тщетно пытается отторгнуть Тайвань от Китая, что идет вразрез с коренными интересами всего китайского народа, включая тайваньских соотечественников. Китайское правительство пристально следит за ходом развития этого события и ни в коем случае не будет сидеть сложа руки в отношении любых затей, рассчитанных на создание «независимого Тайваня».

Некоторые международные силы, не желающие видеть объединение Китая, по-прежнему всячески стараются вмешиваться во внутренние дела Китая, поддерживая политику тайваньских властей «против Компартии, отказ от мирных переговоров» и раскольнические силы на о. Тайване, создают препятствия на пути мирного объединения Китая, что серьезно задело национальное чувство китайского народа.

Китайское правительство твердо убеждено в том, что широкие массы тайваньских соотечественников хотят объединения страны, что за объединение выступает также большая часть политических сил на Тайване, как стоящих у власти, так и находящихся в оппозиции. При совместных усилиях народов обеих сторон вышеуказанные преграды и препятствия несомненно будут преодолены, отношения между двумя сторонами непременно получат еще более благоприятное развитие.

5. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ДЕЛАХ, КАСАЮЩИЕСЯ ТАЙВАНЯ

Как было изложено выше, в мире существует только один Китай, Тайвань является неотъемлемой частью Китая. Правительство Китайской Народной Республики как единственно законное правительство Китая пользуется всеобщим признанием со стороны ООН и всех стран мира. При разрешении вопросов в международных делах, касающихся Тайваня, китайское правительство, стремясь к сохранению государственного суверенитета и добиваясь осуществления объединения страны, последовательно придерживается принципа «одного Китая», неизменно защищает интересы тайваньских соотечественников. Китайское правительство уверено в том, что эта его позиция несомненно будет встречена с уважением правительствами и народами различных стран.

В связи с этим, китайское правительство считает необходимым подтвердить свою позицию и политические установки по нижеследующим вопросам:

(1) Вопросы об отношениях стран, имеющих с Китаем дипломатические отношения, с Тайванем.

Ныне все установившие дипломатические отношения с КНР страны, без исключения соблюдают международное право и принцип одного Китая, достигнув с китайским правительством официальной договоренности или взаимопонимания по вопросу о Тайване, дали обещание не устанавливать с Тайванем отношения официального характера в какой бы то ни было форме. Согласно международному праву одно суверенное государство может иметь только одно центральное правительство, которое его представляет. Тайвань как составная часть Китая не имеет права представлять Китай на международной арене, не может устанавливать с иностранными государствами дипломатические отношения и развивать отношения официального характера. Однако, учитывая потребности экономического развития Тайваня и реальные интересы тайваньских соотечественников, китайское правительство не возражает против неофициальных экономических и культурных сношений Тайваня с иностранными государствами.

За последние годы тайваньские власти всячески стараются проводить в мире так называемую «прагматическую дипломатию», стремясь наладить официальные связи со странами, имеющими дипломатические отношения с КНР, добиваясь «двойного признания» и создания «двух Китаев», «одного Китая, одного Тайваня», чего китайское правительство решительно выступает против.

Следует отметить, что подавляющее большинство стран мира дорожит дружественными отношениями с Китаем, строго придерживается договоренности или взаимопонимания, достигнутого с Китаем по вопросу о Тайване. Китайское правительство ценит такой подход. Однако нельзя не отметить также, что отдельные государства, игнорируя свою международную репутацию, нарушая в той или иной степени обещание, данное ими во время установления дипломатических отношений с КНР, развивают официальные отношения с Тайванем, тем самым чинят препятствия делу объединения Китая и задевают национальное чувство китайского народа. Китайское правительство искренне надеется, что правительства этих стран предпримут меры к тому, чтобы покончить с подобной практикой.

(2) Вопрос об отношениях международных организаций с Тайванем.

Суверенитет каждого государства представляет собой единое целое, его нельзя расчленять, им нельзя пользоваться раздельно. Правительство КНР в качестве единственного законного правительства Китая имеет не только право, но и обязанность осуществлять государственный суверенитет и представлять весь Китай в международных организациях. Тайваньские власти пытаются создать т. н. формулу «одного государство – два места» в международных организациях, в которых имеют право участвовать лишь суверенные государства, что на самое деле является попыткой создать «два Китая». Китайское правительство решительно выступает против подобных попыток. Это его принципиальная позиция полностью отвечает коренным интересам всего китайского народа, в том числе и тайваньских соотечественников и заграничных соотечественников-эмигрантов. Лишь при наличии предпосылки, когда неукоснительно соблюдается принципиальная позиция о существовании одного Китая, китайское правительство может подумать об участии Тайваня в мероприятиях некоторых международных организаций в форме, допустимой и приемлемой для китайского правительства в соответствии с их характерами, уставами и конкретными обстоятельствами.

Все органы, организации и учреждения ООН являются межправительственными международными организациями, в которых принимают участие лишь представители суверенных государств. После восстановления законных прав КНР в ООН все органы, организации и учреждения по линии ООН приняли официальные решения о восстановлении законного места КНР и изгнали «представителей» тайваньских властей. С тех пор раз и навсегда был решен вопрос о праве представительства Китая в организациях ООН, и вообще не существует вопрос о новом участии Тайваня. Необходимо отметить, что в последнее время кое-кто из тайваньских властей вновь поднял шумиху о «возвращении в ООН». Очевидно, эта затея представляет собой сумасбродную попытку расчленить государственный суверенитет, но она ни в коем случае не пройдет ни юридически, ни практически. Китайское правительство уверено, что правительства всех стран, а также органы и организации по линии ООН распознают этот коварный замысел и воздержатся от того, что могло бы ущемить суверенитет Китая.

В принципе Тайвань не имеет также права участвовать в других межправительственных международных организациях. Что касается таких региональных экономических организаций, как Азиатский банк развития (АDВ), Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АРЕС), то участие Тайваня в этих организациях предусмотрено достигнутой между китайским правительством и соответствующими сторонами договоренностью или взаимопониманием, где четко и ясно оговорено, что КНР участвует в качестве суверенного государства, а Тайвань участвует в их деятельностях только в качестве одного из районов Китая под наименованием «Тайбэй Китая» (в АDВ по-английски TAIPEI, CHINA; в APEC – CHINESE TAIPEI). Подобная практика является специальным решением для данных организаций, ее нельзя рассматривать как «модель» для других межправительственных и международных организаций в международной практике.

Что касается участия в неофициальных международных организациях, то при условиях, когда между соответствующими организациями КНР и заинтересованными сторонами достигнута договоренность или взаимопонимание и общегосударственные организации КНР участвуют от имени Китая, то соответствующие организации Тайваня могут участвовать под наименованием «Тайбэй Китая» («TAIPEI, CHINA») или «Тайвань Китая» («TAIWAN, CHINA»).

(3) Вопрос о налаживании воздушного сообщения стран, имеющих с Китаем дипломатические отношения, с Тайванем.

Воздушное пространство любого государства является неотъемлемой составной частью территории данного государства. Как «Парижская авиационная конвенция» 1919 г., так и «Чикагская конвенция» 1944 г. подтвердили принцип полного и исключительного суверенного права каждого государства на свое воздушное пространство. Следовательно, когда речь идет о налаживании воздушного сообщения между какой-либо авиакомпанией страны, имеющей дипломатические отношения с Китаем, пусть даже частной, и Тайванем, то это уже затрагивает суверенитет Китая, а не относится к обычным неофициальным связям. Официальная же авиакомпания страны, имеющей дипломатические отношения с Китаем, разумеется, не должна налаживать воздушное сообщение с Тайванем, а неофициальная авиакомпания, если она намерена наладить воздушное сообщение с Тайванем, то правительство страны, к которой принадлежит эта авиакомпания, должно вести с китайским правительством консультации по этому поводу. И только заручившись согласием китайского правительства, неофициальная авиакомпания сможет начать взаимные полеты с частной авиакомпанией Тайваня. Фактически, китайское правительство в соответствии с вышеуказанными принципами уже дало согласие на открытие воздушного сообщения между неофициальными авиакомпаниями Англии, Германии, Канады и других стран и частными авиакомпаниями Тайваня.

Что же касается тех стран, которые открыли воздушное сообщение с Тайванем еще до установления дипломатических отношений с Китаем, то они могут путем переговоров с китайским правительством изменить официальный характер воздушного сообщения с Тайванем, и после этого продолжить коммерческие перевозочные операции неофициального характера.

(4) Вопрос о продаже оружия Тайваню странами, имеющими дипломатические отношения с Китаем.

Китайское правительство всегда решительно выступало и выступает против продажи любым государством Тайваню любых видов вооружений, а также против поставки ему техники производства оружия. Все страны, имеющие с Китаем дипломатические отношения, должны соблюдать принципы взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела друг друга, воздержаться от поставки Тайваню оружия в какой бы то ни было форме и под каким бы то ни было предлогом, иначе их действия рассматриваются как нарушение норм международных отношений и вмешательство во внутренние дела Китая.

Все страны мира, в особенности крупные державы, несущие важную ответственность за дело мира во всем мире, обязаны строго соблюдать руководящие принципы об ограничении распространения обычных вооружений, установленные пятью постоянными членами Совета безопасности ООН, внести свой вклад в сохранение и содействие региональному миру и безопасности. Однако при нынешней обстановке, когда все более смягчаются отношения между обеими сторонами Тайваньского пролива, все же находятся государства, которые, нарушая свои обещания по международным соглашениям, игнорируя неоднократные серьезные представления китайского правительства, продают Тайваню оружие, создают напряженную ситуацию между обеими сторонами пролива. Это не только создает серьезную угрозу безопасности Китая, чинит препятствия делу мирного объединения Китая, но и неблагоприятно влияет на мир и стабильность в Азии и во всем мире. Этого китайский народ, разумеется, категорически выступает против.

В международных делах китайское правительство последовательно проводит независимую самостоятельную мирную внешнюю политику, твердо придерживается пяти принципов – «взаимное уважение суверенитета и территориальной целостности, взаимное ненападение, невмешательство во внутренние дела друг друга, равенство и взаимная выгода, мирное сосуществование», активно развивает дружественные отношения со всеми странами мира, никогда не ущемляет интересы других стран, не вмешивается во внутренние дела других стран. В свою очередь, китайское правительство точно также просит правительства всех стран мира не делать того, что могло бы нанести ущерб интересам Китая, не вмешиваться во внутренние дела Китая и правильно строить свои отношения с Тайванем.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

В объединении Китая заключаются коренные интересы китайского народа.

После объединения Китая соотечественники по обеим сторонам Тайваньского пролива могли бы, сотрудничая друг с другом, на основе взаимодополняемости развивать экономику, с тем чтобы общими усилиями добиваться возрождения Китая. И различные вопросы, беспокоящие все время Тайвань, найдут рациональное разрешение в рамках одного Китая. Тайваньские соотечественники будут вместе с населениями других районов Китая разделять честь и достоинство единой великой державы.

На протяжении длительного времени тайваньский вопрос всегда был и остается дестабилизирующим фактором в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Осуществление объединения Китая будет не только благоприятствовать стабильности и развитию самого Китая, но и способствовать дальнейшему укреплению отношений дружбы и сотрудничества Китая с другими странами мира, содействовать сохранению мира и развитию в АТР, а также во всем мире.

Китайское правительство уверено в том, что в справедливом деле борьбы в защиту государственного суверенитета и территориальной целостности оно непременно встретит понимание и поддержку со стороны правительств и народов всех стран мира.

почему споры о происхождении Роксоланы не имеют смысла — РТ на русском

460 лет назад при невыясненных обстоятельствах скончалась Хюррем — супруга османского султана Сулеймана Великолепного, известная в славянской и европейской литературной традиции как Роксолана. За несколько веков её образ оброс многочисленными легендами, а русские, украинские и польские историки до сих пор спорят о том, к какой национальности относить Роксолану. При этом всё больше учёных склоняются к мнению, что сформировавшийся в массовом сознании образ Хюррем на самом деле очень далёк от исторической реальности. О происхождении Роксоланы и её влиянии на политику Османской империи — в материале RT.

Датой смерти Хюррем Хасеки-султан (Роксоланы) считается 15 апреля 1558 года. Причины её гибели достоверно неизвестны — существуют как версии об отравлении, так и об уходе из жизни по причине серьёзной болезни. Впрочем, о её рождении известно ещё меньше, чем о смерти. Однако именно по этому поводу более ста лет спорят российские, украинские и польские историки.

Любимая жена

Первые упоминания о Роксолане появились между 1517 и 1520 годами, когда девушка-подросток славянского происхождения попала в Османскую империю. Предположительно, её захватили в плен крымские татары во время набегов на территорию Восточной Европы, а затем продали на одном из невольничьих рынков Крыма. Как именно она попала в гарем тогда ещё шехзаде (принца) Сулеймана — неизвестно, но по одной из версий она была подарена ему по случаю восхождения на престол. Ей в это время было около пятнадцати лет. Оказавшись в Турции, девушка приняла ислам и имя Хюррем, что означало «Смеющаяся».

Спустя некоторое время Хюррем каким-то образом удалось привлечь к себе особое внимание султана. Судя по отзывам итальянского дипломата Пьетро Брагадина, красавицей она не была. Тем не менее Сулейман стал проводить с Хюррем всё больше времени, вызвав тем самым ревность главной наложницы — Махидевран — матери Мустафы, который на тот момент был наследником престола.

Тлевший между женщинами конфликт закончился дракой — Махидевран расцарапала сопернице лицо. Эта сцена описана в отчётах венецианского посла Бернардо Наваджеро. Однако султан принял сторону Хюррем, которая в итоге стала его любимой наложницей. В ближайшие несколько лет у Хюррем и Сулеймана родились дети, которые и стали основными наследниками престола. А попавшая в опалу Махидевран в 1533 году, когда Мустафа отправился отрабатывать управленческие навыки на должности наместника в Манисе, последовала за сыном.

В 1534 году умерла мать султана, и Хюррем фактически стала главной женщиной во дворце. По степени влияния на Сулеймана с ней мог соперничать лишь великий визирь Османской империи и близкий друг султана Паргалы Ибрагим-паша, чьей супругой, согласно некоторым источникам (в частности, по рассказам молдавского князя Дмитрия Кантемира), была одна из сестёр турецкого монарха. В 1536 году Ибрагим-паша был задушен — он пал жертвой интриг, к которым, считают исследователи, могла быть причастна Хюррем.

Примерно в середине 1530-х Хюррем, в нарушение традиций, не позволявших султанам вступать в брак с рабынями, стала официальной женой Сулеймана и первой носительницей специально учреждённого для неё титула — хасеки, которым именовались любимые жёны и наложницы османских монархов.

Сулейман Великолепный, всегда прислушивавшийся к советам Хюррем, в том числе и в политике, много времени проводил в военных походах, существенно расширив владения империи в Восточной Европе, Северной Африке и на Ближнем Востоке. Хюррем в это время принимала дипломатов и вела переписку с иностранными правителями. А также активно популяризировала ислам, открывая на личные средства новые мечети и медресе.

В 1553 году новый великий визирь Рустем-паша, женатый на дочери Хюррем и Сулеймана, втайне вызвал в армию к султану законного наследника престола Мустафу. При этом Рустем-паша донёс султану, что сын приехал к нему, чтобы убить его и захватить власть. Мустафа, а затем и его семилетний сын Мехмед в итоге были казнены по приказу Сулеймана.

Путь к престолу для детей Хюррем был свободен. Но она так и не дождалась статуса валиде — матери османского монарха, — в 1558 году она умерла при не до конца выясненных обстоятельствах. Её сын Селим, получивший прозвище Пьяница из-за своего пристрастия к вину, возглавил империю в 1566 году. Именно при нём вассалы Османской империи — крымские татары — дошли до Москвы в 1571 году, а спустя год их разгромили русские в битве при Молодях, вследствие чего татары надолго утратили свою боеспособность.

Русские корни

Сегодня в литературе и кинематографии можно найти немало версий о происхождении Хюррем. Некоторые из них претендуют на научную точность.

Так, по версии киевских историков, Роксолана — украинка по национальности. Хюррем даже включена в интернет-рейтинг «Сто великих украинцев», её портрет украшает почтовые марки Незалежной, в её честь названа улица в галицийском Трускавце. Однако абсолютно достоверной эту точку зрения назвать всё-таки нельзя.  

«Споры о происхождении Хюррем идут до сих пор. И какого-то конкретного результата ждать не стоит. Рассказы о юности Роксоланы — это беллетристика», — отметила в интервью RT кандидат исторических наук, старший преподаватель СПбГУ Александра Жевелева.

По словам эксперта, в современных научных дискуссиях Хюррем называют то русской, то украинкой, то полькой, поскольку надёжных источников о месте её рождения и происхождении не существует.

Современники Хюррем, в частности Пьетро Брагадин и Бернардо Наваджеро, именовали её русской.

Литовский посол в Крыму Михалон Литвин утверждал, что Хюррем в юности была похищена с территории Великого княжества Литовского. А польский дипломат XVII столетия Самуил Твардовский через шестьдесят лет после смерти Хюррем назвал её дочерью священника из галицийского Рогатина. Версии взаимоисключающие, так как Галиция под властью Литвы никогда не находилась.

Именем Роксолана Хюррем впервые назвал посол Священной Римской империи Ожье Гислен де Бусбек, указав на то, что она происходит из Роксолании: так в средневековой Европе называли большую часть земель, заселённых восточнославянскими народами.

В XIX веке с лёгкой руки польского поэта Маврикия Гославского распространилась версия, согласно которой Хюррем якобы родилась в городке Чемерицы на Подолии. Позже стихи Гославского перепели и стали выдавать за старые украинские народные песни, что ввело в заблуждение некоторых украинских исследователей ХХ века.

Также с подачи литераторов поляки начали называть Хюррем Александрой, а украинцы — Анастасией Лисовской, хотя никаких научных подтверждений ни у одной из этих версий нет. Более того, известный украинский историк Владимир Грабовецкий выяснил, что никаких упоминаний о роде Лисовских, живших в Галиции в XV или XVI столетиях, в архивах не сохранилось.

Современные украинские националисты, называя Роксолану «украинкой», также ошибаются. В XVI—XVII веках, когда о Хюррем писали европейские дипломаты, отдельного украинского народа ещё не существовало.

Роль в истории

«Никакой ключевой роли в истории Турции Хюррем не сыграла», — заявил в беседе с RT кандидат филологических наук, учёный-тюрколог Евгений Бахревский.

С точки зрения эксперта, вне всякого сомнения, Роксолана была личностью неординарной, так как стала женой и помощницей могущественного монарха Сулеймана. Однако самостоятельным государственным деятелем её считать нельзя.

«Политика стала делаться в гаремах позже», — подчеркнул Бахревский.

Жевелева в свою очередь видит историческую роль Хюррем в том, что она заложила основы так называемого «султаната женщин» — периода в истории Османской империи, когда жёны и матери султанов начали оказывать некоторое влияние на государственные дела в Турции. Однако единственной реформой, связанной с именем самой Роксоланы, было то, что Сулейман в принципе женился на наложнице. Остальные инициированные женщинами изменения в системе наследования и государственного управления — например, отказ от убийства младших братьев султана при его восхождении на престол — произошли гораздо позже.

В современной публицистике можно найти утверждения, что Сулейман и его наследники под влиянием Хюррем якобы стали лучше относиться к восточным славянам. Однако эксперты скептически относятся к подобным утверждениям. По словам Жевелевой, Хюррем полностью отвергла свои корни. Впоследствии представительницы европейских аристократических родов, заключая брак с султаном, действительно влияли на внешнюю политику Османской империи, помогая своим родственникам, но Хюррем ни в чём подобном замечена не была.

Хотя о Роксолане в турецком обществе знали всегда, интерес к ней, считает Жевелева, в последнее время резко вырос из-за популярного турецкого телесериала «Великолепный век», который, кстати, сами турки считают исторически недостоверным — на него подано свыше 70 тыс. соответствующих жалоб.

«Всё бытие Хюррем окружено мифами и легендами», — сказал в беседе с RT директор Института стратегических исследований и прогнозов РУДН, востоковед Дмитрий Егорченков.

По мнению эксперта, даже определить, насколько на самом деле было сильно влияние Хюррем при дворе Сулеймана, сегодня невозможно. История Роксоланы, по его словам, стала частью турецкой политической мифологии, доказательством того, что Османская империя была демократичнее, чем принято считать.

Чумовая история: какую пользу человечество извлекло из эпидемий прошлого

Сложно представить наш мир без эпидемий. Религиозные расколы, разрушение крепостничества, колониальные завоевания — так или иначе страшные болезни влияли на всё. И позитивных последствий здесь не меньше, чем негативных

Охватившая весь мир эпидемия коронавируса COVID-19 потребовала большого напряжения от множества людей ради борьбы с ней. Врачи ежедневно занимаются лечением зараженных, ученые спешно разрабатывают тесты и продолжают поиски вакцины, чиновники и предприниматели ломают голову над выбором стратегий, позволяющих одновременно обеспечить изоляцию большого числа людей и сохранить экономические связи в обществе.

Но есть и те, кто прямо сейчас занимаются предвидением будущего, которое наступит, после того как коронавирус отступит. Общее место — мысль о том, что мир изменится после эпидемии — как это нередко случалось в прошлые века.

«Триумф смерти». Питер Брейгель-старший, ок. 1562 года (Фото: Wikipedia)

Вспышки смертельных болезней, безусловно, оказывали на человеческие сообщества большое влияние, и оно не сводилось к одним только открытиям и изобретениям в области медицины; эпидемии влияли на политику, экономику, культуру. Даже само слово «чума» превратилось в артефакт политической культуры — люди стали использовать его для стигматизации идеологических оппонентов, называя чумой, например, коммунистические или фашистские идеи. Тем самым им априори давалась негативная оценка, ведь чума — это то, в чем по определению не может быть ничего приемлемого.

Альтернативное прошлое

Эпидемии оказывали и непосредственное влияние на развитие истории. Мы не знаем, как повернулись бы потом события, если бы Перикл, один из отцов-основателей афинской демократии, не умер от «фукидидовой» чумы в ходе Пелопоннесской войны в 429 году до н.э. и если бы чума не уносила в могилу монархов и претендентов на престол в Средние века. Уже ближе к нашим дням — если бы президент США Вудро Вильсон не переболел испанским гриппом во время Парижской мирной конференции в 1919 году и не уступил ввиду ослабления организма требованиям французов об отделении от Германии ряда областей, Германия, возможно, не была бы охвачена после этого духом реванша, который и привел к катастрофической Второй мировой.

На Руси могла бы не возвыситься Москва, если бы не умерло семейство Симеона Гордого, в результате чего князем стал его племянник Дмитрий, названный впоследствии Донским, и если бы не обнищали другие города во время чумы 1347–53 годов, в то время как в Москве уже тогда была создана сильная система застав, которая помогла организовать карантин. Считается, что благодаря этому столице Московского княжества удалось избежать массового мора.

Не английский, а диалект французского мог бы стать мировым языком — только после эпидемий начала XIV века английский язык, практически не используемый потомками нормандских завоевателей, был возвращен в вымершие города переселенцами из деревень, меньше затронутых чумой.

«Искушение святого Антония». Приписывается Питеру Гюйсу, 1547 год (Фото: The Metropolitan Museum of Art)

Именно близостью чумных очагов папа Павел III в XVI веке объяснил перенос заседаний Тридентского собора из собственно Тридента, что в Южном Тироле, в Болонью, ближе к Риму. Если бы не это обстоятельство, императору Священной Римской империи Карлу V, скорее всего, удалось бы настоять на реформах в католической церкви. Однако на своей территории папский престол отстоял свою власть, тем самым окончательно оформив разрыв католиков с протестантами, что имело, как известно, величайшие последствия.

Смертельное оружие

Чума, возможно, нашла «применение», если можно так выразиться, и в военном деле: существует легенда о том, что зараженные бациллой трупы перебрасывались метательными машинами при осаде городов и замков. В европейской историографии эта легенда известна со слов некоего Габриэля де Мюссе из Пьяченцы, сообщившего, что именно так татарское войско брало Каффу (Феодосию) в 1346 году:

«Город забросали горами мертвецов, и христианам некуда было убежать и некуда было спрятаться от такого несчастья…»

Было ли это непосредственной причиной проникновения чумы в Европу на кораблях бежавших генуэзцев — современные ученые сомневаются. Но это тем не менее первый так подробно задокументированный факт биологической войны, и большинство историков считают его правдоподобным. К слову: татарам взять Каффу тогда все равно не удалось, и других аналогичных рассказов нет, но одна только мысль о биологических атаках пугает людей до сих пор.

Болезни оказали огромное влияние и на колониальные процессы Нового времени. Аборигены обеих Америк, Азии, Полинезии не имели иммунитета к заболеваниям, привычным для европейцев, так как у них отсутствовал такой же, как у европейцев, домашний скот — переносчик инфекций. Когда в начале XVI века до государства инков докатилась черная оспа, завезенная на Карибские острова европейцами, стремительно умерли, по разным оценкам, несколько сотен тысяч человек, включая верховного правителя Уайну Капака. Его смерть в 1525 году вызвала еще и гражданскую войну между наследниками, и к моменту прибытия отряда Франсиско Писарро инки были уже значительно ослаблены и дезориентированы потерями от болезни и войны.

Смерть, душащая жертву чумы. Автор неизвестен, XIV век (Фото: Heritage Images / FOTODOM)

Эпидемия оспы, а затем брюшного тифа прикончили многомиллионную цивилизацию ацтеков — их столица Теночтитлан только за один 1520 год потеряла почти половину населения. Похожим образом болезни действовали и на североамериканских индейцев и население островов Тихого океана: корь, грипп, оспа вели к экстремально быстрой депопуляции аборигенов и облегчали завоевание новых территорий. В конце XIX века эпидемии холеры и тифа сделали Тунис легкой добычей для французов.

К 1763 году относится известный случай попытки намеренного заражения индейцев оттава, осадивших форт Питт, одеялами от оспенных больных. Так же как и в случае с осадой Каффы, неизвестно достоверно, стала ли именно эта акция причиной вспышки болезни (оспа время от времени вообще возникала среди индейских племен), но эти одеяла американцам припоминают до сих пор.

Прививка для открытий

Оказывая ситуативно крайне негативный эффект, эпидемии нередко приводили к последствиям, которые мы бы оценили скорее как позитивные — то, что в английском называют «серебряной подкладкой» (silver lining). В первую очередь это, конечно, развитие медицины и гигиены. При вспышках чумы в XIII—XIV веках впервые появились врачебные осмотры на дому, выделение для зараженных чумой отдельных палат и госпиталей, карантин для прибывающих в город. В дальнейшем борьба с болезнью привела к идеям регулярной уборки улиц, очистки воды, создания постоянных служб здравоохранения и так далее. Важно, что начали развиваться именно светские медицинские институты, в то время как раньше забота о душе и теле была в основном церковной прерогативой.

«Паломничество Компании распятия в Лорето по случаю чумы 1523 года». Джованни дель Леоне, первая половина XVI века (Фото: Heritage Images / FOTODOM)

Благодаря вспышке малярии в Ватикане в 1623 году (умерли 38 высших иерархов церкви, переболел папа Урбан VIII) у нас появился хинин — папа объявил о поиске лекарства, и его нашли в Перу иезуитские миссионеры. Снадобье из коры хинного дерева поначалу и называлось «порошком иезуитов». Хинин стал ценнейшим продуктом, и за контроль над территориями, где его добывали, велись войны. Кстати, Оливер Кромвель, не доверявший католикам, в свое время принимать хинин отказался и в 1658 году благополучно от малярии скончался.

Позже оспа обогатила медицину идеей массовой вакцинации. Хотя сам этот принцип был известен еще древним китайцам, перенимание его европейцами заняло столетия — но с 1853 года в Великобритании прививки были объявлены обязательными с трех месяцев.

Любая эпидемия вплоть до наших дней приводит к мобилизации и улучшению систем здравоохранения, созданию новых структур. В 1930-х, например, после вспышки орнитоза («попугайной лихорадки», распространившейся от экзотических птиц) гигиеническую лабораторию в США, где ученые искали вакцину, преобразовали в Национальный институт здравоохранения. А несколько лет назад после эпидемии лихорадки Эбола аналогичный институт появился в Либерии.

Возрождение после мора

В Англии во время вспышки чумы 1348 года вымерло до трети населения; нехватка рабочих рук привела к взлету расценок на труд, и король Эдуард III издает «Ордонанс о рабочих и слугах», согласно которому работники обязывались наниматься за ту же плату, что и до чумы, равно как и ремесленникам, торговцам и содержателям харчевен запрещалось взвинчивать цены, а феодалам — платить больше обычного.

Сцена чумы справа, человек слева, держащий факел, освещающий часть сцены слева, больные люди справа. Маркантонио Раймонди, гравюра, ок. 1515–16 года (Фото: The Metropolitan Museum of Art)

Через 500 лет Карл Маркс назовет этот акт началом «эксплуататорского» и «враждебного рабочему» законодательства — враждебный или нет, но он стал первым в череде законов, регулирующих отношения работников и нанимателей. Уже в 1351 году английский статут «О рабочих» детально расписывал, кому за какую работу сколько положено брать платы, а также тонкости найма, и в целом можно сказать, что именно «черная смерть» положила начало формированию трудового законодательства. Законы эти были непопулярны у народа, так что по тем же причинам чума, получается, стала и экономической предпосылкой для нарастания классовых разногласий, непосредственно приведших к восстанию Уота Тайлера в 1381 году и в исторической перспективе — к развитию социалистических идей. Аналогичные процессы протекали и в других европейских странах.

Но экономические последствия чумы не сводились к одним только вопросам найма. Депопуляция вынужденно привела к повышению производительности труда и эффективности экономики, повысила капиталоемкость сельского хозяйства. Несмотря на ограничительные законы, стоимость труда все равно росла — даже многие землевладельцы нелегально платили работникам дополнительные деньги в обход королевских постановлений. Крестьяне стали чаще менять место жительства в поисках заработка, стоимость земли упала. Оказавшиеся в безвыходной ситуации лорды уступали фермерам право распоряжаться землей в обмен на ренту, крепостное право рухнуло. Ему на смену пришел меркантилизм — предшественник капиталистической системы.

Врач, лечащий жертв чумы, житие святого Себастьяна. Фрагмент фрески в часовне Святого Себастьяна, (Франция), XV век (Фото: Bridgeman Images / FOTODOM)

Другими словами, мир начал приобретать более-менее знакомые нам очертания. После чумы стали наблюдаться падение инфляции и рост потребления. Перераспределение богатства в пользу выживших привело к возвышению новой аристократии — семейство Медичи, к примеру, хоть и было богатым до чумы, сумело стать сверхвлиятельным после того, как вымерла половина Флоренции. Богачи стали больше тратить на искусства, приближая тем самым Возрождение. Вообще, пережитый ужас заставил людей больше потреблять и тратить на удовольствия — они осознали, насколько коротка жизнь. В торговле повысилась конкуренция, бизнес-стратегии стали более гибкими и потребовали лучших навыков управления рисками. Не стоит забывать, что на развитие коммерции сильно повлияла и протестантская этика — появившаяся, как мы помним, тоже не без участия чумы.

Произошло бы все то же самое, если бы не эпидемии? Как знать. Скорее да, чем нет, но процессы в любом случае заняли бы больше времени и воплощались бы в более умеренном виде, а может быть, и в каком-то ином.

Сегодня много спорят о том, какое влияние окажет на мир эпидемия COVID-19. Многие эксперты критикуют капитализм, показавший свою слабость в борьбе с коронавирусом. Как именно изменятся общественные отношения и экономические связи, к появлению каких новых привычек и институтов приведут, предсказать сложно. Но можно быть уверенными, что какой-то позитив из эпидемии человечество, как всегда, извлечет.

---

Подписывайтесь на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.

Город миллионеров и трущоб – репортаж из Баку | Громадское телевидение

Азербайджан считается одной из самых богатых постсоветских стран – благодаря запасам нефти и газа. В Баку проводят гонки «Формулы 1», на открытие стадиона приезжает Леди Гага. И уже не важно, что третье десятилетие республикой управляет династия Алиевых. Согласно международным рейтингам коррупции и давления на свободу слова, Азербайджан демонстрирует худшие показатели. Но, возможно, Азербайджан наследует пример стран Персидского залива, где граждане в обмен на достаток и щедрые соцвыплаты готовы терпеть ограничения? Что скрывается за небоскребами и новыми кварталами? Что получает от нефтяных прибылей население? И помогает ли богатство беженцам и переселенцам карабахской войны, горячая фаза которой завершилась 25 лет назад. Спецрепортаж hromadske из Баку. 

«Я тебя найду повсюду: в темной глубине, под землей, под водою на каспийском дне», — льется из динамиков записанная в середине прошлого века «Песня нефтяников». Здесь же в центре в Баку над площадью Азнефть развивается громадный азербайджанский флаг. Эта часть набережной – словно витрина города. Напротив — пятизвездочный отель Four Seasons, чуть выше — строго охраняемое белоснежное здание Администрации президента Азербайджана, за ним — «Пламенные башни» — три стеклянных небоскреба, напоминающие три языка пламени. Ночью они светятся цветами азербайджанского флага и должны напоминать, что Азербайджан – страна, где была построена первая нефтяная буровая вышка и еще в середине XIX века промышленном масштабе тут стали добывать нефть. После обретения независимости в 1990-е Азербайджан заключил миллиардные контракты с западными нефтяными компаниями, а в 2000-х благодаря нефтедолларам в городе началось бурное строительство.

fullscreen

Набережная и вид на «Пламенные башни» в Баку, Азербайджан, 29 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

В Баку проводят гонки «Формулы 1». На открытие Европейских игр-2015 приезжала Леди Гага. Здание Центра Гейдара Алиева — в свое время первого секретаря ЦК Компарии Азербайжанской советской республики, экс-президента и отца нынешнего лидера — проектировала Заха Хадид — одна из самых именитых архитекторов мира. В 2014-ом оно было признано лучшим в мире зданием, получив награду «Дизайн года».

fullscreen

Центр Гейдара Алиева, спроектированный архитекторкой Захой Хадид, Баку, Азербайджан, 29 августа 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

Черный белый город

«Раньше здесь была промзона, заводы, перерабатывающие хранилища», — с бакинским фотографом Баширом Китачаевым мы прогуливаемся по кварталу, о котором упоминает в своей книге «Черный город» Борис Акунин. Но теперь этот район невдалеке от моря набережной называется «Белый город»: старые постройки снесены, на их месте новые многоэтажные дома в «французском стиле» – так их здесь называют. Строительство начали в 2000-м, но большая часть из квартир пока остаются незаселенными – слишком дорогое жилье.  

Буквально через дорогу — одноэтажная ветхая постройка, напоминающая трущобы. Такие районы в Баку называют «нахалстрой» — «нахальное строительство». Многие из них появились в начале 1990-х, когда в столицу во время войны перебрались беженцы из Армении, а также Карабаха – азербайджанского региона, аннексированного Арменией.

В другом таком поселке на карте Баку он называется «Хутор»: в одном узком переулке тут в десять раз больше людей, чем на просторном бульваре Белого города.

fullscreen

Переулок в поселке Хутор, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Розе, которая живет здесь, 75 лет. Она сама подходит пожаловаться, что пенсии хватает лишь на оплату коммунальных платежей, светом и газом она старается не пользоваться — слишком дорого. Показывает на комнатку, где ютится с дочкой, двумя сыновьями и внуками. Тридцать лет назад во время войны она бежала из соседней Армении, где работала воспитательницей в детском саду. Горячая фаза в Карабахе завершилась 25 лет назад, в 1994-м. На вопрос, предлагали ли им переселиться из Хутора, отвечает, что нет.

fullscreen

75-летняя Роза живет в поселке Хутор, жалуется что пенсии хватает лишь на оплату коммунальных платежей, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Все жители Хутора с опасением общаются с представителями СМИ, спрашивают, откуда мы. Согласно Freedom House, Азербайджан считается страной, с одной из худших в мире ситуаций с давлением на свободу слова. Здесь нет независимых СМИ, а журналисты рискуют оказаться за решеткой.

Назим — мужчина среднего возраста, какое-то время жил в украинском Херсоне. Вернулся в Баку из-за болезни отца. Гостеприимно приглашает зайти в дом и выпить чая. На большую семью – небольшая квартира со скромной кухонькой. Время от времени заходит супруга, чтобы сказать, как хорошо живется семье, и насколько хорош президент Ильхам Алиев. Новое жилье им не обещали.

fullscreen

Назим с женой приглашает зайти в дом на чай, поселок Хутор, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

С середины 2000-х многие такие кварталы, особенно у моря и в центре столицы, сносят, а людей переселяют на окраины. Жители иногда этому рады. Так, например, было в центральном районе Советский. В 1990-е он был известен благодаря криминальным разборкам — местные авторитеты часто нанимали парней из «Советской». Сейчас на его месте разбит парк.

Азербайджанское законодательство предполагает, что государство обязано компенсировать потерю жилья по рыночной стоимости. Согласно докладу международной правозащитной организации Human Right Watch 2016-го года о силовом выселении бакинцев, зачастую жителям предлагали несоизмеримо маленькие компенсации – не больше 2000 евро. Но отказавшись, можно потерять и это.

fullscreen

Переулок в поселке Хутор, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

Три товарища

Квартал Дернагюль — «нахалстрой» в хрущевках. Балконы из кирпича, дерева, пластика, вагонки или проржавевшего железа… На земле среди многоэтажек сушат хлопок. Это общежития для беженцев. Молодой парень предлагает провести экскурсию – показывает общую кухню, где протекает вода, поломанную канализацию, туалет с разбитым стеклом на полу, покрытые грибком стены. Одна из жительниц говорит, что в очереди на жилье стоит 26 лет, но «новую квартиру должны вот-вот дать».

«Вот гриф, а это беркут, два орла и европейские фазаны», — показывает Эльдениз Иманоглы. Он не беженец, а ветеран карабахской войны. Возле его дома – самодельный мемориал в память о троих погибших товарищах, а рядом расположен небольшой зоопарк для детей. Птицы и ландшафт должны напоминать о горах и лесах Карабаха. Иманоглы воевал с 1991-го по 1996-й. Получил три снайперских ранения, инвалид 1 группы. Памятник воинам Карабаха он создает два десятилетия: «Я им пообещал, если кто-нибудь из вас погибнет героем, а я выживу, не стану шахидом, памятник построю. Обещаю вам. Потом во сне увидел своих однополчан, они мне сказали: “Родной, сделай так, чтобы нам было приятно”. Я для них все это посадил, чтобы им нравился пейзаж».

Живет Эльдениз в однокомнатной квартире напротив монумента. Настаивает, что от государства ему ничего не надо – ни дома, ни машины. И даже пенсии (она, по его словам составляет 400 манат – это 200 евро). Но он хочет, чтобы правительство покупало новейшее оружие: «Для всех азербайджанцев мира война не окончена. Мы можем простить того армянина, который живет за границей. А тех, которые подняли руку на нашу родину, на детей и стариков, мы их не прощаем. Вот тут написано – “Смерть армянам”», — говорит он.

fullscreen

Рядом с мемориалом — небольшой зоопарк для детей, Азербайджан, 1 сентября 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

Жители двора поясняют, что сперва может и были недовольные, но за эти годы большинство с растущим уважением относятся к Эльденизу и его мемориалу — уж слишком он добрый и открытый человек. «Он очень любит всех наших национальных героев. Поэтому столько камней таскал. Ни одна организация сюда ни одного камня не привезла. Это все он сам, на своем горбу», — говорит один из соседей.

fullscreen

Гриф на мемориале в память о погибших товарищах Эльдениза Иманоглы, Азербайджан, 1 сентября 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Чиновники-миллионеры и полуфеодальная провинция

«Нет, мы, рядовые граждане Азербайджана, не считаем, что Азербайджан такая уж богатая страна. Конечно, у нас есть нефтяные доходы. Да строят дороги, учреждения, но если взять пирамиду, то мало что стекает по стенам и доходит до простого народа», – говорит политолог Шахин Рзаев. Например, сетует он, хоть официально медицина бесплатная, вызывая скорую помощь, «обязательно где-то надо “подмазать”, иначе не уверен, что они в следующий раз приедут». Когда мы проезжаем мимо одной из государственных больниц, один из собеседников с сарказмом говорит: «Попадешь с порезом или кровотечением носа – выйдешь с раком». За несколько дней в Баку слышим эту шутку и о других медучреждениях.

fullscreen

Политолог Шахин Рзаев, Баку, Азербайджан, 31 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Экономист Тогрул Машаллы поясняет, что в отличие от нефтяных гигантов Персидского залива, таких, как Катар или Объединенные Арабские Эмираты, на чьи столицы так хочет быть похожим Баку, азербайджанское государство скорее выделяет деньги на строительство парков, аэропортов, небоскребов, но не на социальные проекты. 

Уровень жизни особенно упал, когда в 2014-м снизились цены на нефть. Экономика Азербайджана зависима от нефти и газа – они составляют 92% экспорта. До сентября 2019-го средняя заработная плата в республике составляла $317. Минимальную подняли, она была меньше, чем в соседней Армении, с которой воюет Азербайджан.

В Азербайджане работают большие западные консалтинговые компании, такие как McKinsey, тут строят здания по проектам европейских архитекторов. Эти специалисты получают солидные гонорары от правительства, например, за написание стратегии. Но речь не идет об инвестициях.

fullscreen

Экономист Тогрул Машаллы, Баку, Азербайджан, 31 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Строительство тоже не помогает развивать экономику: на рынке работают 3-4 крупных холдинга, многие из которых связаны с чиновниками. «Любая строительная компания должна получать разрешение МЧС. Его глава Кямаледдин Гейдаров считается одним из крупнейших олигархов-застройщиков страны, – говорит Машаллы, и уточняет, – Согласно Государственному комитету статистики, миллионеров в стране нет. С другой стороны, все знают, что холдинги принадлежат группе чиновников – министрам, замминистрам, которым одновременно принадлежат очень высокие доли в этих компаниях. Тогда как коррупция связана не со взятками, а государственными тендерами, информация о которых закрыта».

Согласно Transparency International, в 2018 году Азербайджан был с одним из самых высоких уровней коррупции в мире: он занимает 152-е место из 180 https://www.transparency.org/cpi2018 (Украина — 120, Молдова — 117, Россия — 138, Грузия — 58, Армения — 105).

fullscreen

Нефтяные вышки рядом с городским пляжем в Баку, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

По словам Машаллы, коррупция, связанная с зарегулированностью бизнеса, — причина, почему, несмотря на богатые ресурсы страны, многие азербайджанцы уезжают. Госструктуры считают, что их функция — наказывать, они скорее заранее оштрафуют, а доказывать в суде свою правоту накладно. Легче открыть свое дело в другой стране. Например, в Грузии или России.

Согласно официальным данным переписи населения, в Грузии и РФ живет соответственно 280 тыс. и 600 тыс. азербайджанцев. Население Азербайджана – 10 млн человек.

«Да у нас тут через дом люди на заработках в России», — говорит мужчина, который сам приехал домой в отпуск из Москвы.

Его сосед ходит в футболке российской партии ЛДПР Владимира Жириновского.

Его дом расположен в поселке Карасу, что в 145 км от Баку. По словам нашего собеседника, многие люди уезжают, потому что за пределами столицы работы нет. Абсолютно случайно мы выясняем, что он знаком с нашим водителем — вместе работали в той же Москве. Водитель вынужден был закрыть свой магазин, а сейчас таксует.

fullscreen

Поселок Карасу, Азербайджан, 1 сентября 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

Рядом с селом расположен центр региона Аджикабул. Тоже далеко не глубинка — находится на трассе недалеко от столицы. Здесь нет ничего, что напоминает о модной стеклянной застройке Баку, никаких роскошных дорогих зданий, магазинов, супермаркетов, белоснежных заправок или какой-то заметной инфраструктуры. Самый обыкновенный постсоветский райцентр. В сквере возле обветшалого здания вокзала, на вывеске которого отвалилась половина букв, мужчины играют в нарды. В газетном киоске — выцветший портрет президента Ильхама Алиева.

Местные жители неохотно говорят на камеру. Если в столице журналистам легко затеряться в толпе, то в городке чужие вызывают подозрение. Те, с кем удалось поговорить, сетуют на отсутствие работы – она есть разве что на железнодорожной станции. А еще подчеркивают: вопрос не в президенте, тот скорее всего не знает, что происходит за пределами Баку, все дело в местных властях.

fullscreen

Центр региона Аджикабул, обветшалое здании вокзала, Азербайджан, 1 сентября 2019 года

Фото:

Наталья Гуменюк/hromadske

Выезжая из городка, замечаем новенький пустынный парк возле центра Гейдара Алиева. Раскинулся он за закрытыми воротами. 

«Правительство действительно за последние 10 лет построило по стране более 1500 школ, сотни больниц. Вы увидите отремонтированные школы, но с точки зрения кадров мы очень слабые. Самая низкая заработная плата в Азербайджане в основном у учителей и врачей – 250 до 350 манатов (125-275 евро). Тогда как зарплата за пределами Баку вдвое меньше столичной. В большинстве регионов даже филиалов банков не существует. Регионы в большинстве своем полуфеодальные», – так Тогрул поясняет еще и то, почему последние годы так много людей переезжают в Баку, хотя жизнь там становится все дороже. Поэтому люди селятся на окраинах и готовы ютиться в «нахалстрое». 

Политолог Шахин Рзаев поясняет, в Азербайджане нет идеологических делений, тут есть сторонники республики или монархии: «Ильхам Алиев получил Азербайджан как бы в наследство от своего отца, но политика Ильхама Алиева не зависит от того, чтобы сохранить (это наследство). Он просто старается сохранить стабильность вокруг своего круга. Несмотря на косметические изменения, коренных изменений я не ожидаю».

fullscreen

Стихийная торговля на трассе, Азербайджан, 1 сентября 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Еще несколько лет назад первая в мире современная нефтяная скважина – ее пробурили в 1846 году — находилась среди частных домов на окраине Баку возле моря. Сейчас она стоит за забором с мемориальной табличкой, где рассказывается об историческом прошлом этого места.

fullscreen

Нефтяная установка, Баку, Азербайджан, 30 августа 2019 года

Фото:

Богдан Кутепов/hromadske

Вокруг разбит пока пустынный парк. Наш проводник удивляется, так как на месте поселка, где находилась эта первая в Баку «качалка», как здесь называют скважины, нет ни намека на то, что еще пару лет назад тут были дома. Мы отъезжаем на несколько километров дальше. Вдоль череды ветхих одноэтажных построек — забор. Там знакомый «нахалстрой» и его жители. Мальчишки танцуют на камеру восточные танцы. А в нескольких метрах от их домов – скважины, добывающие главную ценность этой страны — нефть.

При поддержке Медиасети

«Путин – не Бисмарк»

1 апреля исполнилось 200 лет со дня рождения Отто фон Бисмарка, первого в истории главы правительства объединенной Германии, прозванного «железным канцлером» и считающегося основоположником понятия «реальная политика». Realpolitik – государственный курс, не связанный с какой-либо идеологией, а выстраиваемый исходя из практических соображений и конкретной пользы для страны на мировой арене. Россия эпохи Владимира Путина – пример неудачного применения принципов Realpolitik, если такой термин вообще уместен для характеристики сегодняшнего внешнеполитического курса Москвы, считает политолог, президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский. Впрочем, близкие к Кремлю эксперты часто пользуются этим термином – как оценочным прилагательным, без глубокого понимания его смысла в контексте разных эпох.

– Реальная политика – это отстаивание политических и национальных интересов государства вне зависимости от идеологии и союзнических обязательств. Что объединяет политиков-«реалистов» во всех эпохах? Как использовали термин Realpolitik в дипломатии и в дипломатической борьбе в XIX веке и используют в наше время?

– В XIX веке, когда возник термин Realpolitik (прежде всего применительно к Бисмарку и отчасти к императору Франции Наполеону III), он означал, прежде всего, отказ от прежнего баланса сил, прежнего «венского» европейского порядка, – считает Глеб Павловский. – Это, с одной стороны, было открытием того, как легко действовать, когда ты «переступаешь нормы» – принятые, во всяком случае, в середине XIX века. С другой стороны, время показало, что тот, кто не придерживается этих норм, получает выгоду только до тех пор, пока сохраняется инерция прежней ситуации, пока все остальные не поняли, что и они могут поступать так же. В этом смысле Отто фон Бисмарк своей Realpolitik спустил камень с горы, в конечном счете этот камень раздавил и его детище – Германскую империю. Сегодня, конечно, у Realpolitik совершенно другой смысл. Кстати, Бисмарк совсем не был склонен к риторическим вывертам, к демонстрациям и блеску. Он просто был виртуозным политиком и дипломатом, однако система, которую он построил, годилась только для такого режиссера. Когда Бисмарк ушел, эта система стала разваливаться и привела, в общем, к Первой мировой войне, к «концу Европы». Сегодня, я думаю, Realpolitik – термин из области воспоминаний, и аналог для нашего времени – лишь уровень «пренебрежения к прежним формам политики». Это сегодня тоже входит в моду, прежде всего в России, хотя и не только в ней.

Глеб Павловский

​– История европейской и мировой политики – и до XIX века и эпохи Отто фон Бисмарка, и после – не отличалась доминированием моральных и идеологических принципов над выгодой. Хотя ими прикрывались все и всегда. Можно ли судить политиков за то, что они ищут выгоды – для себя и для государства? Ведь сегодня, по крайней мере в России, Realpolitik – часто негативный термин, в первую очередь упрек в сторону заграницы: «Это у них, это не у нас!»

– Бессмысленно обсуждать российскую даже не внешнюю политику, а пропаганду, поскольку она не только ничего не прикрывает – она очень неловка! Россия – образец неудачного использования Realpolitik. Но если говорить о прошлых эпохах, то я бы возразил: после разгрома Наполеона Европа стала континентом, который был надолго, почти на полвека, освобожден от большой войны великих держав. Именно благодаря тому, что политики придерживались примерно одинаковых ценностей. Сегодня бы нам многие из этих ценностей не понравились – легитимизм, «братство монархов» и тому подобные вещи, но Священный союз договорами 1815 года в каком-то смысле создал тот XIX век, который вспоминается удивительным экономическим и культурным развитием. Политики циничны – но они не беспредельно циничны! Беспредельно циничные политики проигрывают, поскольку с ними просто не договариваются, так как знают, что такие договоренности ничего не стоят.

Россия – образец неудачного использования Realpolitik

Политика – это всегда баланс. Известен тезис кардинала Ришелье насчет того, в чем отличие морали государства от морали людей: «Человек имеет бессмертную душу и будет отвечать перед Господом, а государство смертно, и если его не спасти сегодня, то завтра его не будет». В этом тоже есть определенный резон. Политика балансирует между этими двумя позициями, но она не должна целиком превращаться в циничное обслуживание текущих интересов. Потому что в этом случае государство лишается стратегии, а тот, у кого нет своей стратегии, попадает во власть стратегии чужой.

– Идеологи вокруг Кремля (хотя не сама кремлевская власть) строят свои концепции на лозунгах национального «Русского мира», «державы и ее окрестностей», скрепленных едиными национальным духом и историей. На этом основании они призывают проводить политику, выгодную России, при этом говорят о морали и об идее с большой буквы. Нет ли в этом противоречия? Попросту говоря, кто в чем запутался?

– Внешняя политика России находится сейчас в провальном состоянии, в таком, в котором ее даже уже бессмысленно пинать. Совершены все возможные ошибки, они нагромождаются одна на другую. Самое худшее в российской политике – это ее лексикон, совершенно бессмысленный и ухудшающий положение государства. Потому что страна, которая провозглашает лозунг «Мне никто не нужен, я самодостаточна!», – лишается друзей. Российская политика подрывает и те немногие союзы, участниками которых является Россия. Мы видим, как – осторожно, конечно, – но начинают отползать в сторону даже такие надежные в прошлом союзники, как Белоруссия и Казахстан. При этом Казахстан уходит в тень надвигающегося на Среднюю Азию Китая. Не потому что Китай хочет эти территории захватить. Пекин лишь заполняет искусственный вакуум, который Россия, своей риторикой, своим апломбом, создает – и который, конечно, будет заполняться другими. И в этом смысле худшее, что может ждать Россию, – стратегическая зависимость от Китая. Это, может быть, тоже не трагедия с точки зрения мировой истории, но это не слишком приятно для нынешнего поколения политиков и граждан России.

– Так кто все-таки сидит сегодня в Кремле – политики-«реалисты» или политики-«моралисты», образно говоря, и на словах, и на деле? Кем был и кем стал президент Владимир Путин? Особенно в контексте событий последнего года, ситуации на Украине, введения западных санкций и прочего?

– Реализма в нашей политике я не вижу совсем. Она не реалистична, разве что лишь в одном аспекте: в использовании слабостей существующей мировой системы. А мировой порядок, безусловно, ослаблен, и его легко оспаривать. Но какой же реализм в том, чтобы подрывать ту самую систему, тот самый порядок, который в последние 25 лет защищал твою собственную безопасность?

Самое худшее в российской политике – это ее лексикон, совершенно бессмысленный

Если вернуться к аналогиям с XIX веком – вспомним Наполеона III, который был полон геополитических фантазий, очень любил тему величия и проводил активную, и страшно неудачную в итоге, внешнюю политику. Провал ее прояснился в конце, Наполеона III долго считали гением. Потому что он поставил задачу разрушить, и разрушил, прежний порядок после Венского конгресса, считая, что подписанные там договоры связывают Францию. А в итоге выяснилось, что этот порядок Францию защищал – ведь она оказалась один на один против Германии Бисмарка. Известно, чем это кончилось – для Наполеона III и для Франции. Что-то похожее мы видим и сегодня. Под разговоры о реализме и еще более смешные рассуждения о «моральных основаниях» идет разрушение той системы отношений, в которой Россия, хорошо или плохо, но безопасно существовала, с признанными остальным миром границами. Сегодня нас можно поздравить с тем, что у нас появились непризнанные границы – и это вряд ли можно признать достижением, – уверен Глеб Павловский.

Историк стран Центральной и Восточной Европы, обозреватель Радио Свобода Ярослав Шимов напоминает, что Отто фон Бисмарк, в отличие от большинства политиков, пытавшихся следовать его примеру, умел сочетать целеполагание и более эффективные и жесткие способы достижения своих целей, при этом не слишком оглядываясь на идеологические принципы, которые были очень важны в XIX веке:

Либеральная идеология Бисмарку не нравилась, но цель – объединить Германию – представлялась ему и нужной, и правильной, и возможной

– Бисмарку удалось сделать то, чего не удавалось до него очень многим, а именно – скрестить энергию немецкого национализма и государственную традицию, в первую очередь прусскую, которую он как бы «надел» на объединенную его усилиями Германию. Решая реальные политические задачи, Бисмарк в то же время абстрагировался от того, что национализм середины XIX века, в том числе и немецкий, должен был быть либеральным. Либеральная идеология Бисмарку не нравилась, но цель – объединить Германию – представлялась ему и нужной, и правильной, и возможной. И он использовал для достижения этой цели все те методы, которые считал необходимыми, не останавливаясь ни перед идеологическими препятствиями, ни перед не самыми традиционными, мягко говоря, с чисто дипломатической точки зрения приемами. Вспоминается, например, известная история о том, как Бисмарк спровоцировал Францию на объявление Пруссии и Германскому союзу войны летом 1870 года – слегка подправив опубликованный текст отчета о разговоре французского посла с королем Пруссии.

– Какую роль сыграл масштаб личности Бисмарка в том, что его помнят спустя столько лет? Ведь политиков, действовавших такими же методами, как он, политиков хитроумных, в ту эпоху было много.

– Бисмарк был мастером своего дела – политического и дипломатического – и в первую очередь очень эффективным политиком. Результат его деятельности был не просто впечатляющим, но и очень долгосрочным, поскольку объединение Германии во многом определило характер всей европейской политики на многие десятилетия вперед. Что сделали преемники Бисмарка, в какой мере они следовали или не следовали той линии, которую выбрал он – это отдельный разговор. Скорее, не следовали, по очень многим параметрам. Но, тем не менее, самое главное дело жизни Отто фон Бисмарка – объединенная сильная Германия в центре Европы – живо во многом до сих пор. Что мы видим сейчас? Объединенную Германию, пусть и в несколько иных границах, в центре Европы, которая является экономическим и политическим мотором ЕС. Я думаю, что Бисмарк порадовался бы, глядя на сегодняшнюю Германию.

Памятник Отто фон Бисмарку в Гамбурге

​– Каждый раз, говоря об исторических фигурах, думаешь о том, что массовая культура и интернет способны упростить все что угодно и превратить историческую личность в некий комикс. Фигура Бисмарка в мировой истории сегодня, в массовом сознании – это уже мифический образ? Или это реальный человек, которого просто оценивают по-разному, в соответствии с представлениями новой эпохи?

– Бисмарк был ярким и неоднозначным человеком. Но массовое сознание очень любит рисовать комиксы, тем более что преемники Бисмарка этот комикс очень активно рисовали сами. Я упомяну лишь одну известную вещь: в пропаганде Третьего рейха использовались плакаты с изображением Фридриха Великого, Отто фон Бисмарка и Адольфа Гитлера. Проводилась такая линия – «три великих строителя, укрепителя и расширителя Пруссии-Германии». Конечно, это ерунда, потому что каждый из этих лидеров решал в разные исторические эпохи разные задачи и очень разными методами. Если бы Отто фон Бисмарк посмотрел на основные положения политики того же Гитлера, он вряд ли отозвался бы о них одобрительно. Не по моральным причинам – по сугубо политическим. Да, Бисмарк во многом превращен в комикс, в «железного канцлера» с прусским шлемом на голове, с пышными усами, хотя на самом деле он был отнюдь не железным человеком, а нервным, с большим числом разных хворей с довольно молодого возраста. В его жизни было много физических и психических неприятностей и даже страданий, которые он, обладая действительно железной волей, преодолевал – и к концу жизни создал сам себе образ патриарха политики. И этот образ настолько возвышался над всей тогдашней германской политической элитой, что, когда Отто фон Бисмарка молодой тогда еще император Вильгельм II отправил в отставку (тоже не вынеся соревнования с патриархом политики), то один немецкий журнал опубликовал карикатуру на преемника Бисмарка, канцлера Лео фон Каприви: новый канцлер тонул в бисмарковских сапогах, в его шлеме и мундире, насколько они оказались ему не по размеру.

– Если сравнивать политический реализм, я сейчас воспользуюсь несколько иным, хотя и схожим термином, в мировой политике в XIX веке, в XX веке, в нашем XXI веке – какие изменения в риторике и трактовке этого понятия наиболее заметны?

– Есть дипломаты и лидеры, которые в первую очередь считаются приверженцами политики как искусства возможного, то есть не отягощают политику идеологическими принципами или заранее поставленными целями, но это очень пестрый ряд. Здесь можно вспомнить, например, Генри Киссинджера, который добился нормализации отношений США и Китая, так называемой разрядки в 70-е годы XX века между США и Советским Союзом. При этом администрация президента США Никсона, которой Киссинджер служил, поддерживала весьма малосимпатичные режимы в разных регионах мира. То есть это – гибкая игра по достижению поставленных целей.

Нынешнего канцлера Германии Ангелу Меркель тоже можно считать высочайшей реалисткой

Но с другой стороны, допустим, нынешнего канцлера Германии Ангелу Меркель тоже можно считать высочайшей реалисткой. Она старательно уходит от каких-либо visions, крупных концепций и теорий, занимается делами сегодняшнего дня и ищет пути максимально эффективного решения «здесь и сейчас» – конечно, заглядывая в завтрашний день, но лишь так, чтобы конструкция, которую она создаст сегодня, не рухнула быстро. Бисмарк, наверное, действовал чуть по-другому, может быть, просто потому, что он жил в иных условиях, в иную эпоху, когда перемены были не столь быстрыми, и ритм жизни, в том числе политической, не был столь стремительным, как сейчас. Но умение найти наиболее краткий путь из точки А в точку Б с политической точки зрения – скорее это объединяет политиков такого направления, а не некое пренебрежение к моральным принципам, которое им обычно приписывают. Та же Меркель принципами не пренебрегает – если взять, например, ее позицию по отношению к украинскому кризису, – говорит Ярослав Шимов.

6 вопросов о ″культурной революции″ в Китае | События в мире — оценки и прогнозы из Германии и Европы | DW

В чем был смысл китайской «культурной революции«?

«Культурная революция»в Китае — это политическая кампания, инициированная лидером компартии Мао Цзэдуном в 1966 году, с целью создания «нового человека». Этот «новый человек» должен был стать «бескорыстным общественным созданием в свободном от господства социуме, которое то и дело встречается в разных утопиях», отмечает китаевед Оскар Веггель (Oskar Weggel). Для достижения этой цели Мао призывал уничтожить «четыре пережитка»: старые идеи, старую культуру, старые обычаи и старые привычки. Их место должны были занять идеи Мао Цзэдуна.

Кроме того, Мао выступал за нейтрализацию так называемых контрреволюционных и ревизионистских элементов внутри партии, воплощением которых стал его политический оппонент Лю Шаоци, который сменил Мао на посту председателя КНР несколькими годами ранее. Таким образом, «культурная революция»также была своего рода борьбой за власть в руководстве Коммунистической партии Китая.

В области экономики Лю делал ставку на рыночные отношения (как позднее и Дэн Сяопин), а в политике — на партийную дисциплину. Для Мао же любые стимулы к обогащению были ненавистны. Даже партийных функционеров он относил к «новому классу эксплуататоров». Соответственно он видел двигатель социального прогресса лишь в перманентной классовой борьбе.

Как проходила «культурная революция»?

Длилась эта кампания с 1966 по 1976 год.Все началось с разгромной деятельности школьников и студентов — хунвейбинов («красногвардейцев»): сформированная в отряды молодежь затеяла агрессивную борьбу с «четырьмя пережитками». Конкретно это коснулось в первую очередь учителей и профессоров, которых принуждали к «признаниям». Квартиры учителей были разгромлены, храмы, пагоды и библиотеки — разрушены. Вскоре к «революции» примкнули и рабочие, а также значительная часть городского населения. Все чаще жертвами становились сотрудники партийного аппарата на местах.

Публичная казнь во время «культурной революции»

Страна погрузилась в хаос. Более половины всех членов Политбюро, а также ЦК и секретарей местных партийных организаций потеряли свои посты в первые же месяцы «культурной революции». Государственная система рухнула.

Когда ситуация полностью вышла из-под контроля, Мао пустил в дело Народно-освободительную армию Китая под руководством его соратника, министра обороны Линь Бяо. Поскольку армия представляла собой своего рода государство в государстве, ее мало затронул царящий хаос. К 1968 году военные почти полностью взяли страну под контроль. Хунвейбины, которые продолжали сопротивление, были отправлены «на перевоспитание» в сельские районы или в ускоренном порядке казнены.

Мао Цзэдун и Линь Бяо

В 1969 году началось восстановление партийного аппарата. Однако военные под командованием Линь Бяо не горели желанием добровольно сдавать свои позиции. Сам Линь Бяо участвовал в печально известном заговоре под названием «Проект 571», целью которого было в том числе и убийство Мао. Но заговор был раскрыт, а самолет, на котором Линь Бяо бежал из Китая в сторону СССР, рухнул при до сих пор неясных обстоятельствах на территории Монголии.

Несмотря на восстановление партии, спокойствие вернулось в Китай лишь в 1976 году. Так называемая «банда четырех», в которую входила и жена Мао Цзэдуна, пыталась выступить против новых партийных звезд — Чжоу Эньлая и Дэн Сяопина. Окончательное поражение они потерпели в момент смерти Мао 9 сентября 1976 года. Хаос «культурной революции» закончился вместе со смертью ее инициатора.

Работа на селе во времена «культурной революции»

Какую роль сыграла «красная книжечка«?

«Цитатник» Мао Цзэдуна, также известный под названием «маленькая красная книжечка», представляет собой сборник текстов, речей и лозунгов, которые Линь Бяо собрал воедино в середине 1960-х годов. Во времена «культурной революции» каждый истинный революционер должен был иметь при себе экземпляр этой книги. Часто хунвейбины даже приветствовали друг друга цитатами оттуда. К сегодняшнему дню по всему миру напечатано не менее миллиарда экземпляров «Цитатника» Мао.

Почему провалилась «культурная революция»?

С самого начала «культурная революция» содержала в себе противоречия, которые не могли быть разрешены. Мао хотел одновременно быть революционером, рушащим старые иерархии, но в то же время сохранить полный контроль. Когда это противоречие вылилось в жестокую борьбу между фракциями, Мао привлек военных, чтобы восстановить порядок.

Мечта о «новом человеке» была похоронена. На ее место пришла «власть, исходящая из ствола винтовки». В итоге вновь возникла партия, выстроенная по ленинской модели — с иерархией и бюрократией. После смерти Мао многие его соперники вновь получили власть. В том числе и Дэн Сяопин, благодаря экономическим реформам которого страна шагнула в новую эру.

Каковы были последствия «культурной революции»?

Согласно сегодняшним оценкам, в ходе «культурной революции» были убиты от 1,4 до 1,6 миллиона китайцев. Вероятно, большая часть из них погибла в результате «зачисток» Народно-освободительной армии, которая любыми способами боролась за восстановление порядка в стране. К немногим позитивным эффектам «культурной революции» можно отнести введение системы здравоохранения (пусть и недоразвитой) и реформу школьного образования для рабочих и крестьян.

Как оценивается сегодня в самом Китае «культурная революция»?

В 1981 году Дэн Сяопин позволил провести над «бандой четырех» показательный суд и назвал «культурную революцию» «большой катастрофой для партии и народа». Официальная линия партии сегодня придерживается мнения, что Мао был неправ на 30 процентов, но вполне прав на 70. Китай уже давно отказался от идей Мао о перманентной революции. Сегодня партия представляет собой строгую иерархию, имеет монополию на власть в стране и особенную ценность придает общественной стабильности.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Плакаты повсюду

  В ходе «культурной революции» весь Китай был покрыт плакатами и стенгазетами, пропагандирующими новое время и «нового человека». Многие из них сохранились до сегодняшнего дня.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Значки и листовки

  Тот, кто хотел показаться настоящим революционером, обязательно носил костюм в стиле Мао Цзэдуна и значок с его изображением. Во времена «культурной революции» его даже называли «самым красным из наикраснейших солнц».

• Китч «культурной революции» в Китае

  «Цитатник» Мао на всех языках

  Пропагандистская машина «культурной революции» выпускала «Цитатник» Мао Цзэдуна, или, как его еще называли, «Красную книжечку», миллионными тиражами, причем не только для внутреннего рынка. Он должен был стать путеводным «красным фонарем» мировой революции.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Мао на каждый полке

  Как будто плакатов, значков и книг было недостаточно — выпускались сотни тысяч бюстов Мао Цзэдуна.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Мао любого размера

  А кому было мало простого бюста, мог приобрести скульптуру Мао Цзэдуна из фарфора — и даже в натуральную величину.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Радость коллекционеров

  «Культурная революция» развернулась 50 лет назад. Для большинства, кто жил в то время, это стало травмой на всю жизнь. Лишь для коллекционеров это время общественной трансформации остается неиссякаемым источником радости.

• Китч «культурной революции» в Китае

  Прибыльный бизнес

  Об этом знают и торговцы в Пекине, которые продают старые плакаты и журналы времен «культурной революции» коллекционерам и западным туристам.

  Автор: Родион Эббигхаузен, Максим Филимонов

Смотрите также:

Малоизвестная история партизанской войны в Америке в XIX веке | В Смитсоновском институте

SMITHSONIANMAG.COM | 27 апреля 2021 г., 10:43

Почти каждый день, когда я писал свою новую книгу, Эпоха злобы: как американцы борются за установление демократии, я шел через Национальную аллею в Вашингтоне, округ Колумбия, в свой офис в Смитсоновском национальном музее американской истории. Я проходил мимо туристов в шляпах MAGA и протестующих, размахивающих гневными знаками.В безопасных коллекциях музея я бы устроился в прохладных тихих проходах, которые хранят глубокую историю нашей демократии. Там предметы вековой давности — факелы от полуночных митингов, форма уличных партизанских банд, бюллетени украденных выборов — рассказывали о забытой драме капризной и яростной партийности.

Большинство людей не часто задумываются о политике конца 1800-х годов. Назовите это «исторической страной-эстакадой», эпохой, пережившей более важные времена, когда У.У президентов С. были забавные имена и глупая растительность на лице. Но для нашего нынешнего политического кризиса этот период наиболее актуален, жизненно важен и полезен. В ходе диких выборов в стране наблюдался самый высокий уровень явки избирателей и минимальное отставание, а также пик политического насилия. Мужчины и женщины вели кампании, высказывались и боролись из-за политики в системе, которая борется с проблемами, слишком знакомыми сегодня.

В 1910 году влиятельный канзасский журналист и будущий лидер прогрессивного движения Уильям Аллен Уайт писал: «Настоящая опасность со стороны демократии состоит в том, что мы напьемся от нее.Предупреждение Уайта о пьянящем потенциале политики пришло в поворотный момент, когда хриплая политика 1800-х годов отрезвила в более умеренном стиле Америки 20-го века.

Эпоха раздражения: как американцы боролись за установление своей демократии, 1865-1915 гг.

Эпоха едкости показывает взлеты и падения неуправляемой политики Америки XIX века.Это история происхождения «нормальной» политики ХХ века. Только изучив, откуда взялась эта вежливость и сдержанность, мы сможем понять, что происходит с нашей демократией сегодня. Рассказывая историю о том, чего стоило охладить нашу республику, историк Джон Гринспен раскрывает непреходящую способность нашей вызывающей разногласия политической системы изобретать себя заново.

Купить В 1889 году, через столетие после принятия Конституции США, политические карикатуры той эпохи высмеивали бандитских боссов и неряшливых репортеров, которые доминировали в демократии конца XIX века, в отличие от великих отцов-основателей.(«1789–1889 гг. — ход времени», судья , отдел политической истории , NMAH)

Хотя мы справедливо считаем политику 19 века исключительной, американская демократия в середине 1800-х годов принесла новые революционные надежды. Несмотря на все свои недостатки, нация экспериментировала со смелой новой системой правления — одной из первых в мировой истории, которая дала решающую политическую власть людям без богатства, земли или титула. На избирательных участках преобладали избиратели из рабочего класса. Бедные мальчики выросли президентом.А реформаторы боролись за голоса женщин и чернокожих американцев.

В конце Гражданской войны в 1865 году, когда рабство было мертвым, старая аристократия была побеждена, а четыре миллиона ранее порабощенных людей надеялись на новые права, американцы начали говорить о «чистой демократии». Эта концепция никогда не была четко определена, но для многих активистов это означало, что пришло время людям править. Но как привлечь к участию занятую, отвлекающую, разнообразную нацию?

Десятилетиями ранее — с 1820-х по 1850-е годы — участники кампании пытались привлечь избирателей, разводя костры, устраивая барбекю и произнося обильные речи, раздавая выпивку.Затем, накануне гражданской войны, сторонники Эйба Линкольна нашли новый стиль. Республиканская партия Линкольна представила Америке клубы «Пробуждение». Банды молодых партизан, одетых в темную блестящую военную форму и вооруженных пылающими факелами, штурмовали города полуночными маршами. В течение полувека после 1860 года каждая политическая кампания, о которой стоит упомянуть, заимствовала этот подход, организовывая массовые митинги десятков тысяч человек в форме, размахивая факелами. Собрались самые разные толпы — от шумных ветеранов-избирателей до шумных мальчишек, от бабушек до молодых женщин, от журналистов, вооруженных ручками, до политических соперников, вооруженных револьверами.

Эта карта президентских выборов 1880 года — первая карта, на которой показаны результаты на уровне округов, раскрывающие всю глубину партийных разногласий на ближайших всенародных выборах в истории США. (Scribner’s Sons, 1883. Отдел географии и карт, Библиотека Конгресса, Вашингтон, округ Колумбия)

Такая публичная политика стала, по словам одного комика, «нашей великой американской игрой». Политическая злоба стремительно росла. В салонах разгорелись жаркие споры. В вагонах поездов американцы проводили соломенные опросы, чтобы узнать, как проголосуют незнакомцы.За обеденными столами семьи объединились или расстались, обсуждая предстоящую гонку. Даже когда измученные американцы бросали свои газеты, они смотрели вверх и находили партизанские плакаты на каждой стене. «Невежество сейчас — блаженство», — жаловалась одна женщина, закрывая свои политические газеты, устав от этого зрелища.

Для избирателей участие означало еще большее погружение. День выборов был общественной, боевой, пьяной вакханалией. Метафора Уайта уместна: когда люди голосуют, они буквально напиваются в день выборов.Один норвежец написал домой из Чикаго, отметив, что «было весело видеть» толпы рабочих, покидающих свои фабрики, чтобы проголосовать «до или после остановки в баре». Во время выборов 1876 года, собравших беспрецедентную явку в 81,8%, кампания Резерфорда Б. Хейса раздавала огромные пивные кружки, несмотря на то, что Хейс и его жена были набожными трезвенниками.

Кульминацией разгула стал шумный избирательный участок, когда избиратель выбрал красочный билет из списка «разносчиков» своей партии, прошел мимо устрашающих «претендентов» противоположной партии и поместил свой голос в деревянную или стеклянную урну для голосования.Среди пения, криков и криков со стороны других избирателей в его сообществе это была сцена горячего, судорожного политического театра. Система, казалось, была разработана, чтобы завладеть жизнью, искажать мнения, привлекать плохих актеров, повышать голос и разрушать вежливость.

Даже мирские вопросы, такие как реформа тарифов, могут подтолкнуть американцев к яростному политическому насилию, как на этой гравюре 1888 года, изображающей уличную драку на Бродвее.(«Политическое волнение в Нью-Йорке», «Иллюстрированная газета Фрэнка Лесли», , 10 ноября 1888 г., Библиотека Конгресса, Вашингтон, округ Колумбия) В политических штаб-квартирах, подобных этому республиканскому офису в 1896 году, избиратели и политики афроамериканского происхождения проводили кампании за кандидатов и боролись за то, чтобы сохранить свою слабую власть за новые и оспариваемые избирательные права.(NMAH, отдел политической истории)

В северных городах один насмешливый истеблишмент беспокоился, что в системе преобладает рабочий класс, который всегда может перевесить его.Знаменитый бостонский аристократ Фрэнсис Паркман, как известно, жаловался на то, что демократия не работает, в его статье 1878 года «Провал всеобщего избирательного права», в которой утверждалось, что избиратели являются «общественным вредителем» и что реальная угроза Америке исходит не сверху. но внизу. Паркман утверждал, что вера в равенство и власть большинства разрушает Америку.

Равное избирательное право встретило еще более агрессивные нападения на Юге. Бывшие конфедераты сторонников превосходства белых, которые проиграли войну и оставались на обочине политики в течение большей части десятилетия после этого, использовали Демократическую партию, чтобы терроризировать чернокожих избирателей, положить конец Реконструкции и резко подавить участие избирателей.В течение нескольких коротких лет после прекращения рабства один миллион ранее порабощенных американцев стал избирателем, но большинство из них потеряли свои права почти так же быстро, как закончилась Реконструкция и началась эра Джима Кроу.

На Севере явка избирателей достигла пика с 1876 по 1896 год, и выборы никогда не приближались. Ни один президент в этот период не пришел к власти, получив большинство голосов избирателей. Даже несмотря на то, что расовые проблемы выпадают из поля зрения страны, борьба за деньги и неравенство разжигает энтузиазм избирателей.

Свидетельства яркой и жестокой политики этой эпохи все еще появляются в Америке 21 века.Этот мыс Широкого Пробуждения 1860 года был недавно обнаружен на чердаке в Милфорде, Нью-Гэмпшир. (NMAH, отдел политической истории) Чтобы защититься от фальсифицированных выборов, были применены новые инновационные устройства для голосования, такие как эта переходная урна для подсчета голосов 1800 года, чтобы «механически защитить избирателя от мошенничества», (NMAH, отдел политической истории) Этот бюллетень 1896 года — более сухой гражданский документ, который можно было бы назвать самой революционной формой правления в американской истории — отражает новый, упорядоченный дух реформированной политики Америки, заменяя красочные однопартийные билеты, которые раздавались на большинстве выборов до 1887 года.(NMAH, отдел политической истории) Поскольку революционные реформы заменили шумные публичные выборы тихим, бюрократическим и тайным голосованием, подобные маркеры для голосования сыграли ключевую роль в перестройке американской демократии в пользу грамотных, образованных и богатых избирателей за счет менее образованных, явка которых резко упала.(NMAH, отдел политической истории)

Хотя электорат собрался в огромных количествах, демонстранты заполняли площади, а газеты нападали на соперников, политика не принесла реальных изменений.Эта система — перегретая и все же стоявшая — приводила только к гневу и возбуждению. В 1881 году психически больной бродяга Чарльз Гито, который проводил кампанию за президента Джеймса Гарфилда на митингах с факелами, почувствовал себя обиженным и решил, что Америке будет лучше, если «президент не будет мешать». Итак, Гито купил самый большой пистолет, который смог найти, и застрелил Гарфилда — это убийство было вторым убийством президента всего за 16 лет. Через два десятилетия еще один сумасшедший застрелит президента Уильяма МакКинли.А каждые семь лет в среднем убивали действующего конгрессмена.

Американские политики проявили удивительную способность мобилизовать граждан, а также побуждать их к неописуемому насилию. Горожане искали виноватого. Президентов критиковали, но на самом деле исполнительная власть была настолько слабой, что они мало что могли сделать. Сильные партийные боссы часто предлагали на работу дружелюбных и покорных бездельников. Все больше людей обвиняли политиков как класс. Блестящие карикатуристы, такие как Томас Наст и Джозеф Кепплер, высмеивали политиков как рычащих зверей, перекормленных стервятников, хныкающих крыс и бандитских боссов.Другие выступали с нападками на рост иммиграции, например Фрэнсис Уиллард, лидер Союза христианских женщин-трезвенников, которая обвинила в неконтролируемой политике Америки «инопланетных неграмотных». Другие по-прежнему нацелены (точнее) на железные дороги, корпорации, баронов-грабителей и лоббистов, которые, похоже, скупают Америку. Репортер Генри Демарест Ллойд писал, что «свобода производит богатство, а богатство разрушает свободу».

Казалось, что в сварливые 1880-е годы каждый был виноват в том, что демократия терпела неудачу.

Ни один объект не отражает убеждения в том, что эффективный, тихий частный избирательный участок может реформировать демократию лучше, чем эта машина для голосования Гиллеспи 1898 года, дополненная революционным на тот момент занавесом, предназначенная для изоляции каждого избирателя «наедине со своей совестью». (NMAH, отдел политической истории)

Некоторые состоятельные реформаторы обвиняли не отдельных лиц или группы, а культуру и этикет американской демократии. Все эти шумные митинги были не чем иным, как «глупым шоу», эти оживленные избирательные участки были «вульгарными», «продажными» и «грязными».«Американская демократия, как утверждало растущее движение высшего среднего класса, нуждалась во вмешательстве, и в эпоху политики умеренности реформаторы знали, как этого добиться.

Сначала они пошли за выпивкой. Реформистские организации забрали лицензии на продажу спиртных напитков у политических сборщиков денег, закрыли салоны в день выборов и приняли законы о запрете на уровне округов и штатов. Избиратели были более рассудительными, но эти партизанские салоны были ключевыми учреждениями для мужчин из рабочего класса. Их закрытие означало закрытие многих.

Города запретили марши без разрешения и использовали полицию и ополчение для наказания за незаконные собрания. И партии, отчаявшиеся завоевать «класс людей лучше », как выразился один реформатор, перестали платить за факелы, униформу, фейерверки и виски. Участники кампании перешли от захватывающих ораторов на углу к печатным брошюрам. Кому-то эти изменения показались нововведением. The Los Angeles Times приветствовала граждан, которые провели предыдущие выборы «крича на углу улицы или в процессии с факелами», но теперь их можно было «застать дома» за чтением.

В начале 20 века новой моделью избирателя был одинокий, обеспеченный мужчина, размышляющий над своей совестью, обычно гладя подбородок. («Человек, который выберет следующего президента», Leslie’s: The People’s Weekly, , 27 июня 1912 г .; NMAH) Некоторые белые американцы из среднего класса хвастались низкой явкой избирателей. «Было приятно, — писала в 1904 году газета в Огасте, штат Джорджия, — видеть кабины для голосования, свободные от шумной толпы». («Как пользоваться машиной для голосования», Popular Science Monthly, ноября 1920 г., NMAH)

Само голосование изменилось небольшими, но важными способами.Начиная с 1887 года, штат за штатом перешли на тайное голосование — плотную форму правления, которая проводилась в частном порядке — и рассылалась с партийными билетами. Изолируя каждого избирателя «наедине со своей совестью» в кабине для голосования или за занавеской машины для голосования, он, безусловно, стал более рефлексивным, но и более удаленным. Тем, кто не умел читать по-английски, кто ранее голосовал с помощью цветных бюллетеней, не повезло со сложными машинами, бюллетенями с большим количеством текста или недружелюбными сотрудниками избирательных участков.А те, кто участвовал в Дне выборов, потому что им понравился этот день как общенациональное мероприятие, с его чувством общности и членства, не заметили особой привлекательности в новом стиле конфессиональной коробки.

Как и ожидалось, явка упала. На президентских выборах 1896 года 80 процентов имеющих право голоса американцев все еще голосовали, но к 1924 году участие в голосовании упало до менее 49 процентов. Избиратели, которые были беднее, моложе, менее образованными, афроамериканцы, иммигранты или дети иммигрантов, были особенно исключены из политической арены.Белые американцы из среднего класса приветствовали эту тенденцию, а некоторые даже хвастались низкой явкой. «Было приятно, — писала в 1904 году газета в Огасте, штат Джорджия, — видеть кабины для голосования, свободные от шумной толпы».

Революция длилась столетие. То, что американцы сейчас считают «нормальной политикой», было на самом деле подавленной демократией, холодной и спокойной моделью после интервенции — меньшая драма, но меньшее участие. Однако теперь эти старые тенденции могут возвращаться.

Примерно на рубеже 20-го века американцы наводнили газеты, журналы, клубы и улицы публичными дебатами об основных ценностях Америки.Похожий момент наступает сегодня, когда общественность более осведомлена о себе и размышляет о демократии, чем в апатичные эпохи. Трайбализм, разделение и «общая ругань» (как они это называли) нарастают, но вместе с тем и внимание и явка. Эти двое могут идти рука об руку; выборы 2020 года были первыми с 1900 года, когда явка составила более 66 процентов. «Самым обнадеживающим признаком времени, — напомнил встревоженным читателям Уильям Аллен Уайт в 1910 году, — это то, что мы начинаем осознавать национальное понимание нашего недуга.«Первый шаг к выздоровлению — признать, что у нас есть проблема.

Как партия «Незнайка XIX века» изменила американскую политику | История

Как и в Бойцовском клубе, существовали правила вступления в тайное общество, известное как Орден Усеянного звездами Знамени (OSSB). Обряд посвящения под названием «Увидеть Сэма». Запоминание паролей и жестов. Торжественное обещание никогда не нарушать порядок. Чистокровная родословная протестантских англосаксов и неприятие католиков.И, прежде всего, членам тайного общества не разрешалось говорить о тайном обществе. Если о чем-то спросят посторонние, они ответят: «Я ничего не знаю».

Таковы правила этого тайного братства, которое приобрело известность в 1853 году и превратилось в могущественную политическую партию, известную как Незнающие. На пике своего развития в 1850-х годах партия ничего не значащая, первоначально называвшаяся Американской партией, включала более 100 избранных конгрессменов, восемь губернаторов, контрольный пакет акций полдюжины законодательных собраний штатов от Массачусетса до Калифорнии и тысячи местных политиков.Члены партии поддержали депортацию иностранных нищих и преступников; 21-летний период натурализации для иммигрантов; обязательное чтение Библии в школах; и устранение всех католиков с государственных должностей. Они хотели восстановить свое видение того, как должна выглядеть Америка: умеренность, протестантизм, уверенность в своих силах, американская национальность и трудовая этика, закрепленные как высшие ценности нации.

«Ничего не знай» были первой крупной третьей стороной американской политической системы.В начале XIX века двумя партиями, оставшимися после рождения Соединенных Штатов, были федералисты (которые выступали за сильное центральное правительство) и демократические республиканцы (сформированные Томасом Джефферсоном). Вслед за самыми ранними партиями пришли национал-республиканцы, созданные для противостояния Эндрю Джексону. Эта группа в конечном итоге превратилась в вигов, когда партия Джексона стала известна как демократы. Партия вигов направила в Белый дом президентов Уильяма Генри Харрисона, Закари Тейлора и других за время своего недолгого существования.Но партия раскололась, а затем распалась из-за политики рабства. Ничего не знающие заполнили пустоту власти еще до того, как виги прекратили свое существование, решив игнорировать рабство и сосредоточить всю свою энергию на вопросе иммигрантов. Они были первой партией, которая использовала экономические соображения по поводу иммиграции в качестве основной части своей платформы. Хотя они и были недолговечными, ценности и позиции «Ничего не знающие» в конечном итоге внесли свой вклад в двухпартийную систему, которую мы имеем сегодня.

Движению «Ничего не известно» проложили путь двое мужчин из Нью-Йорка.Томас Р. Уитни, сын ювелира, открывшего свой собственный магазин, написал величайший опус «Ничего не знай, A Defense of the American Policy ». Уильям «Билл Мясник» Пул был лидером банды, борцом с призов и мясником в Бауэри (и позже будет использован в качестве вдохновения для главного героя в фильме Мартина Скорсезе Банды Нью-Йорка ). Уитни и Пул принадлежали к разным социальным классам, но оба оказали огромное влияние на выбранную ими партию — и их пути пересеклись в решающий момент подъема нативизма.

Уитни не только был успешным гравером, но и увлекался философией, историей и классикой. Он перешел от чтения к написанию стихов и, в конце концов, политических трактатов. «Что такое равенство, как не застой?» Уитни написала в одном из них. Уитни, которому в нативистских кругах предшествовали такие элиты, как писатель Джеймс Фенимор Купер, Александр Гамильтон-младший и Джеймс Монро (племянник бывшего президента), умел быстро подниматься на вершину той группы, к которой он принадлежал.Он стал членом Ордена объединенных американцев (предшественник OSSB) и использовал свой собственный печатный станок для публикации многих брошюр группы.

Уитни верила в действия правительства, но не на сокращение социального неравенства. Скорее, он считал, что все люди «имеют право на такие привилегии, социальные и политические, которые они могут использовать и пользоваться рационально». Другими словами, только те, кто имеет соответствующую квалификацию, заслуживают полных прав.Избирательное право женщин было отвратительным и противоестественным, католики представляли угрозу стабильности нации, а иммигранты из Германии и Ирландии подорвали старый порядок, установленный отцами-основателями.

С 1820 по 1845 год от 10 000 до 1 000 000 иммигрантов въезжали в США каждый год. Затем, вследствие экономической нестабильности в Германии и картофельного голода в Ирландии, эти цифры превратились из ручейка в цунами. Между 1845 и 1854 годами в страну прибыло 2,9 миллиона иммигрантов, многие из которых были католиками.Внезапно более половины жителей Нью-Йорка родились за границей, а ирландские иммигранты составили 70 процентов получателей благотворительной помощи.

По мере столкновения культур страх взорвался, и заговоры возникли в большом количестве. Плакаты по всему Бостону провозглашали: «Все католики и все, кто поддерживает католическую церковь, являются… гнусными самозванцами, лжецами, негодяями и трусливыми головорезами». Говорят, что монастыри удерживают молодых женщин против их воли. «Разоблачение», опубликованное Марией Монк, которая утверждала, что работала под прикрытием в одном из таких монастырей, обвиняет священников в изнасиловании монахинь, а затем в удушении младенцев.Не имело значения, что Монк был раскрыт как мошенник; ее книга была продана сотнями тысяч экземпляров. Заговоры были настолько жестокими, что были сожжены церкви, а банды «Незнайки» распространились из Нью-Йорка и Бостона в Филадельфию, Балтимор, Луисвилл, Цинциннати, Новый Орлеан, Сент-Луис и Сан-Франциско.

В то время как этот приток иммигрантов изменил структуру американского населения, старые политические партии, казалось, были готовы к распаду.

«Ничего не знающие возникли из того, что казалось вакуумом», — говорит Кристофер Филлипс, профессор истории Университета Цинциннати.«Это провалившаяся партия вигов и колеблющаяся Демократическая партия и их неспособность сформулировать, к удовлетворению значительной части своего электората, ответы на проблемы, которые были связаны с повседневной жизнью».

Гражданин ничего не знает.(Викискладе) Нативистский антикатолический плакат, опубликованный в Бостоне в 1854 году.(Викискладе) «Никто, кроме граждан Соединенных Штатов, не может получить лицензию на занятие какой-либо работой в этом городе.»Антииммигрантская иллюстрация. (Библиотека Конгресса)

Филлипс говорит, что «Ничего не знающее» продемонстрировало три модели, общие для всех других нативистских движений.Во-первых, это принятие национализма, как это видно в трудах OSSB. Во-вторых, это религиозная дискриминация: в данном случае протестанты против католиков, а не более современное противопоставление иудео-христиан мусульманам. Наконец, идентичность рабочего класса проявляется в сочетании с риторикой политических лидеров высшего класса. Как пишет историк Эллиот Дж. Горн, «призывы к этнической ненависти позволили мужчинам, чьи средства к существованию зависели от победы на выборах, избежать более сложных и политически опасных классовых разделений.”

Ни один человек не проиллюстрировал это почитание рабочего класса больше, чем Пул. Несмотря на экстравагантную азартную игру и регулярные драки в барах, Пул был уважаемым партийным инсайдером, возглавлявшим банду, терроризировавшую избирателей на избирательных участках с такой жестокостью, что позже сообщалось, что одна жертва укусила себя за руку и серьезно повредила глаз. Пул был также первым мучеником Ничего не знающих.

24 февраля 1855 года Пул пил в салуне Нью-Йорка, когда он встретился лицом к лицу с Джоном Моррисси, ирландским боксером.Они обменялись оскорблениями и вытащили пистолеты. Но прежде, чем драка переросла в жестокую, прибыла полиция, чтобы ее разогнать. Однако позже той ночью Пул вернулся в холл и схватился с людьми Моррисси, включая Льюиса Бейкера, иммигранта из Уэльса, который выстрелил Пулу в грудь с близкого расстояния. Хотя Пул прожил почти две недели, он умер 8 марта. Последние слова, которые он произнес, пронзили сердца знатоков страны: «До свидания, мальчики, я умру настоящим американцем».

Приблизительно 250 000 человек затопили нижний Манхэттен, чтобы отдать дань уважения великому американцу.Драмы, представленные по всей стране, изменили свое повествование, и в конце актеры закутывались в американский флаг и цитировали последние слова Пула. В анонимной брошюре под названием The Life of William Poole утверждалось, что стрельба была не простой дракой в ​​баре, а убийством, организованным ирландцами. Факты не имели значения; То, что Пул нес пистолет в ночь стрельбы, или что его нападавший выстрелил в голову и живот, не имело значения. Поклонников не волновало и то, что у Пула ранее было дело против него за нападение с намерением убить.Он был американским героем, «борющимся за свободу», который пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить людей от опасных католических иммигрантов.

В день похорон Пула процессия из 6000 плакальщиц шла по улицам Нью-Йорка. В их число входили местные политики, добровольные пожарные, группа из 52 человек, члены OSSB и Томас Р. Уитни, который собирался занять свое место в Палате представителей в качестве члена группы «ничего не значащий».

Судя по размеру похорон Пула и способности партии «Незнайка» проникнуть на все уровни власти, казалось, что третья сторона была готова свергнуть вигов и занять свое место в двухпартийной системе.Но вместо того, чтобы продолжать расти, «Ничего не знающие» рухнули под давлением необходимости занять твердую позицию по проблеме рабства. К концу 1850-х годов дело Дреда Скотта (который предъявил иск о своей свободе и получил в ней отказ) и рейды, возглавляемые аболиционистом Джоном Брауном, доказали, что рабство было более взрывоопасной и неотложной проблемой, чем иммиграция.

Америка вела Гражданскую войну из-за рабства, и разрушение этого конфликта отодвинуло нативистские опасения на задний план американской психики.Но нативизм никогда не исчезал, и наследие «ничего не значащего» проявляется в политике, направленной на каждую новую волну иммигрантов. В 1912 году комитет Палаты представителей по иммиграции обсуждал, можно ли считать итальянцев «чистокровными кавказцами», а иммигранты из южной и восточной Европы считались «менее разумными в биологическом и культурном отношении».

С конца 19 века до первой трети 20 века иммигранты из Азии были исключены из процесса натурализации на основании их небелого статуса.«Люди из самых разных групп и принадлежностей, от Ку-клукс-клана до прогрессивного движения, старых аристократов Новой Англии и движения евгеники, были среди странных соратников в кампании по прекращению иммиграции, которая считалась нежелательной старыми … «белые американцы», — пишет социолог Чарльз Хиршман начала 20 века. «Прохождение иммиграционных ограничений в начале 1920-х годов положило конец практически всей иммиграции, за исключением северо-западной Европы».

Эти дебаты и постановления продолжаются и сегодня в отношении беженцев с Ближнего Востока и иммигрантов из Латинской Америки.

Филлипс приходит к выводу, что те, кто сбит с толку текущими политическими событиями, просто не заглянули достаточно далеко в историю. «Невозможно понять [текущие события], если вы не знаете что-то о нативизме», — говорит он. «Это требует, чтобы вы вернулись во времени, к Ничего не знающему. Вы должны понимать, что контекст отличается, но темы согласованы. Актеры все те же, но с другими именами ».

Чему политика XIX века может нас научить сегодня

Горькие выборы.Социальные волнения и насилие внутри страны и за рубежом, которые, кажется, предвещают пагубные времена. Зияющая политическая пропасть частично подпитывается новыми технологиями и способами общения. Звучит знакомо? Добро пожаловать в 19 век. Хотя гиперпартийность сегодняшней Америки может показаться новой, два исследователя Калифорнийского университета в Санта-Барбаре отмечают, что мы уже шли по этому пути раньше.

Гровер Кливленд признал отцовство ребенка Марии Халпин.
Кредит: Калифорнийский университет в Санта-Барбаре

«Я не думаю, что нас ждет вспышка гражданской войны», — сказал Джон Маевски, декан факультета гуманитарных наук и изящных искусств Калифорнийского университета в Санта-Барбаре и профессор истории Джон Маевски.«Тем не менее, это невероятно пристрастный характер, и некоторые из причин такой партийности сейчас аналогичны причинам, по которым мы были так разделены за десятилетия до Гражданской войны».

Власть, раса, деньги — все они фигурируют в расчетах политического бедствия тогда и сейчас. От рабства и гражданской войны до разрушительных воздействий Золотого века США потрясла череда кризисов. Мэри Фурнер, профессор истории, изучающая Америку 19-го и 20-го веков, сказала, что спорная политика в области экономики продолжает преследовать страну.«Разделение сейчас глубже, чем было в 19 веке», — отметила она.

Текущее состояние союза можно назвать Великим Разделением. Страна была разделена по регионам: «Синие штаты против красных штатов», в крайне поляризованной политической среде. По словам Маевского, в основном то же самое было и в XIX веке, и этому способствовало то, что некоторые наблюдатели предполагали, будет делать обратное: достижения в области технологий, такие как телеграф, сделали возможной массовую коммуникацию.«То, что было далеким, внезапно стало более реальным», — сказал он. «Люди стали более интуитивно реагировать на такие события, как торговля рабами между штатами, потому что она больше не была такой абстрактной. Об этом было легче читать и слышать об этом из первых рук ».

Сегодня «аналогом будут Интернет и социальные сети», — продолжил Маевски. «В 19 веке люди очень верили, что железные дороги, телеграфы и национальные газеты объединят нацию, но этого не произошло.Фактически, они еще больше раздвинули нас. Мы надеялись, что Интернет — этот удивительный источник информации — сблизит нас. Все было наоборот.

Политика насмешек

Карикатура 1861 года о водоразделе Север-Юг.
Кредит: Калифорнийский университет в Санта-Барбаре

То же самое можно сказать и о сегодняшней политике. Кандидат в президенты от республиканцев Дональд Трамп назвал своего соперника-демократа Хиллари Клинтон «Кривой Хиллари». Она ответила на просьбу страшными предупреждениями о характере Трампа.И это было до того, как закончились съезды по выдвижению кандидатур обеих партий.

Политика в XIX веке была не лучше. Возьмите президентскую гонку 1884 года между демократом Гровером Кливлендом и республиканцем Джеймсом Блейном. Выяснилось, что Кливленда, человека, который имел репутацию нравственного человека, обвинили в отцовстве ребенка от незамужней женщины, когда он работал юристом в Буффало, штат Нью-Йорк. Кливленд не отрицал отцовства. «На протяжении всей кампании за ним следовали насмешки со словами:« Ма, Ма.Где мой папа? »- заметил Фёрнер. «После победы Кливленда на выборах его сторонники ответили:« Ушли в Белый дом. Ха! Ха! Ха! »Подражая этой стратегии, сторонники Трампа постоянно критиковали Билла Клинтона за распутство и Хиллари за его защиту, когда стало известно о его связи с Моникой Левински».

У Блейна на этих выборах были свои проблемы. Демократы напали на него за то, что он обогащался, оказывая политическую услугу железным дорогам. Он отрицал это, но всплыло от него письмо на эту тему, которое заканчивалось просьбой: «Сожгите это письмо.Вскоре над ним издевались, скандируя «Блейн, Блейн, Джеймс Дж. Блейн; Континентальный лжец из штата Мэн. Сожги это письмо ».

Кровь и страх

Убийство Уильяма МакКинли анархистом в 1901 году нанесло ущерб национальной психике.
Кредит: Калифорнийский университет в Санта-Барбаре

В последнее время нация, похоже, находится в коллективном шоке из-за террористических атак, стрельбы со стороны полиции и убийств офицеров в Далласе и Батон-Руж. Громкое насилие и 15 лет войны на Ближнем Востоке делают мир опасным и нестабильным.Хотя это насилие бледнеет по сравнению с гражданской войной, которая на сегодняшний день была самым кровопролитным конфликтом в истории США, оно перекликается с насилием конца 19 века.

Убийство президента Уильяма МакКинли на заре 20-го века нанесло ущерб национальной психике, отметил Фёрнер. Популярный и доступный МакКинли был переизбран в 1900 году, легко победив Уильяма Дженнингса Брайана. Самопровозглашенный анархист Леон Чолгош застрелил МакКинли, когда президент приветствовал публику в Буффало, штат Нью-Йорк, 11 сентября.6, 1901. «Реакция на убийство МакКинли была более пугающей, и ее освещение в новостях было даже шире, чем у президента Джеймса Гарфилда, убитого 20 годами ранее», — пояснил Фурнер. «На момент смерти Мак-Кинли несколько глав государств уже были убиты анархистами, в том числе русский царь, президент Франции, премьер-министр Испании, австрийская императрица и итальянский король, прежде чем Чолгош убил Мак-Кинли. Вскоре после смерти МакКинли, в 1903 году, Конгресс принял закон, прямо запрещающий иммиграцию анархистов.Это был первый закон, прямо направленный против террористов ».

Экономика неравенства

Экономика играла важную роль в беспокойстве страны на протяжении большей части 19 века. Тогдашний капитализм laissez faire в американском стиле, по словам Маевского и Фурнера, привел к глубокому неравенству, которое стало более заметным по мере того, как страна стала более взаимосвязанной. «Это период огромных экономических перемен перед гражданской войной, — отмечал Маевский, — и период интенсивных экономических перемен сейчас. Можно утверждать, что по мере ускорения экономических изменений, они усиливают беспокойство, и эти опасения подпитывают пристрастие.”

Мэри Фурнер.
Кредит: Калифорнийский университет в Санта-Барбаре

«В конце 19 века, — объяснил Фёрнер, — происходило то, что люди вверх и вниз по иерархии населения, от бедных до богатых, все видели серьезные проблемы, пытаясь управлять страной, полагаясь в основном на нерегулируемую конкуренцию, laissez faire ».

До гражданской войны экономика рабства играла большую роль в беспокойстве страны по поводу неравенства. Республиканцы Авраама Линкольна выступали против рабства не только по моральным соображениям, объяснил Маевский, но и по той опасности, которую оно представляет для нации.Они считали рабовладельцев аристократами, которые могли контролировать политику страны, тем самым превращая страну в рабовладельческую. «Республиканская партия была только против распространения рабства — партия пообещала не касаться рабства там, где оно уже существовало, — но даже это было невыносимо для южан», — сказал он.

Страх перед распространением рабовладельческой экономики проявился на фоне растущего неравенства на Севере, добавил Маевский. Имея в изобилии земли на Западе, обычные белые американцы могли иметь свою собственную землю.Однако распространение рабства угрожало этой возможности сравнять экономическое поле. «Идея заключалась в том, что вы могли бы начать работать на кого-то еще, но затем сэкономили бы деньги и смогли бы поехать на Запад и иметь собственную ферму или магазин», — сказал он. «Но если эта земля уже востребована рабовладельцами и большими плантациями, тогда эта модель не работает».

Остановлено и разделено

Джон Маевски.
Кредит: Калифорнийский университет в Санта-Барбаре

Если сегодняшняя тупиковая ситуация в Вашингтоне кажется плохой, вы не найдете намного лучших условий в XIX веке.Два президента — Резерфорд Хейс в 1876 году и Бенджамин Харрисон в 1888 году — были избраны без победы в голосовании. Фурнер отметил, что очень редко — только дважды и только по два года каждый раз в «позолоченном веке» — партия занимала пост президента и обе палаты Конгресса. Это не значит, что они не приняли никаких законов. Экономическая политика, особенно тарифы, регулярно доходила до стола президента.

Срок пребывания в должности Кливленда, который занимал посты 22-го и 24-го президентских сроков подряд, был в некоторой степени репрезентативен для того времени.Его первый срок ознаменовался подписанием 10-летнего продления Закона об исключении китайцев и вето на Закон о семеноводстве Техаса, который помог бы фермерам, пострадавшим от засухи. «Старый добрый Гровер наложил вето и сказал именно то, что архиконсерваторы сказали бы сегодня: не правительство заботится о людях, это люди должны заботиться о правительстве», — сказал Фурнер. «Он использовал свою исполнительную власть во время своего второго срока, чтобы защитить золотой стандарт и добиться небольшого снижения защитного тарифа.Вся его политика была «ничего не делать», потому что он был в значительной степени либеральным либералом ».

Баланс Дональда Трампа на пост президента, по словам Маевски, перекликается с политическими вызовами XIX века и усиливает их. Бизнесмен потряс республиканский истеблишмент, который изо всех сил пытается сохранить свой традиционный контроль над партией. «Было ощущение, что старые институциональные структуры просто больше не работают», — сказал он. «В 1850-х годах национальным институтам, таким как политические партии, было трудно пережить глубокие региональные разногласия.Я думаю, что мы наблюдаем аналогичный процесс сейчас, когда стороны как национальные институты имеют гораздо меньше возможностей для сдерживания конфликта и навязывания некоторого чувства приличия и правил взаимодействия. Если кандидаты могут собрать собственные деньги и связаться с избирателями напрямую через социальные сети и кабельные новостные сети, тогда национальные партии будут иметь меньшее значение. А более слабые партии, по иронии судьбы, означают более глубоко поляризованный электорат ».

французских картин 19 века

Посмотреть все французские картины 19 века

В начале века академический стиль официального Салона все еще определял успех художников и общественный вкус.Но вскоре это начало меняться. Реалисты перевернули условность с ног на голову, чтобы придать героический характер повседневным предметам. Мане возмутил публику своими образами современной жизни. Импрессионисты пытались запечатлеть мимолетные эффекты света и атмосферы.

В живописи первой половины XIX века доминировали Энгр и Делакруа, первые продолжали неоклассическую традицию, делая упор на линейную чистоту, а вторые — на выразительное, романтическое использование цвета в противоположность линии.Оба значительно повлияли на новое поколение художников, которые стремились поделиться своими личными реакциями на политические потрясения своего времени.

В течение 200 лет Академия, Школа изящных искусств и Салон (официальная выставка) поддерживали французские национальные художественные традиции. Но к середине 19 века академическая система стала терять актуальность для молодых художников.

В течение 1860-1870-х годов художники, впоследствии ставшие известными как импрессионисты, пришли к выводу, что плавно идеализированное представление академического искусства было шаблонным и искусственным.Их относительно свободная, открытая манера письма подчеркивала их свободу от скрупулезно детализированной академической манеры. Они также были новаторами в своем предмете, выбирая мотивы, которые не учат и не проповедуют, такие как пейзаж или обычные повседневные занятия, которые Академия считала тривиальными или вырожденными. Часто жюри, в котором преобладали академические взгляды, вообще отклоняли работы молодых художников.

Эти художники думали, что если их работы будут выставлены честно, они получат признание.Они искали благоприятные условия для просмотра, такие как хорошее освещение и достаточно места между картинами, а также хотели выставить больше работ, чем разрешено правилами Салона. В 1874 году Моне, Ренуар, Писсарро, Дега, Моризо и Сислей привели несколько друзей в ассоциацию и публично представили первую групповую выставку, независимую от официального Салона. Они называли себя «художниками, художниками, скульпторами, граверами и т. Д.». избегать описательных названий и уничижительных эпитетов.Критики отметили их неортодоксальный стиль, особенно работы, выставленные Моне под названием « Impression», «Восход солнца » (Musée Marmottan, Париж), и саркастически окрестили их «импрессионистами». Группа, представившая в общей сложности восемь выставок, просуществовала до 1886 года. К тому времени основные импрессионисты начали достигать определенной степени массового успеха. В выставочной стратегии, которая была важна для их предприятия, больше не было необходимости, и группа распалась.

Смелое предприятие импрессионистов перевернуло современные художественные институты и позволило художникам исследовать новые формы самовыражения.По мере завершения импрессионистского движения возникло множество стилей. Постимпрессионизм, обычно ассоциируемый с Сёра, Сезанном, Гогеном и Ван Гогом, не был ни стилем, ни движением; скорее постимпрессионизм отличался в основном символическими и воображаемыми источниками вдохновения, которые вытеснили натуралистические и реалистические импульсы, сформировавшие импрессионизм.

Сельская жизнь в конце 19 века | Расцвет индустриальной Америки, 1876-1900 гг. | Хронология основного источника истории США | Учебные материалы в Библиотеке Конгресса | Библиотека Конгресса

[Старый фермерский двор]

Соединенные Штаты изначально были преимущественно сельской страной, где большинство людей жили на фермах или в небольших городах и деревнях.В то время как сельское население продолжало расти в конце 1800-х годов, городское население росло гораздо быстрее. Тем не менее в 1900 году большинство американцев проживало в сельской местности.

Многие из тех американцев поселились на равнинах в 1880-х годах. Обильные дожди в 1880-х годах и обещание бесплатной земли в соответствии с Законом о усадьбах привлекли жителей Востока на равнину. Когда вернулась засушливая погода, поселенцы не посеяли урожай, в результате чего многие из них оказались в долгах дальше на запад, обратно на восток или юг.Фермеры начали объединяться в группы под названием «Усадьбы» и «Фермерские альянсы» для решения проблем, с которыми сталкиваются фермеры. Некоторые фермеры пытались создать новую политическую партию, Народную партию (или популистов), выставив кандидатуру в президенты в 1892 году. К сожалению, их кандидат не преуспел, набрав лишь около 8 процентов голосов.

В этот период были изобретены новые машины для использования в сельском хозяйстве, но лошади, волы и люди по-прежнему обеспечивали большую часть энергии, которая приводила в действие машины.Хотя теперь фермеры производят товарные культуры (культуры, выращиваемые для продажи), они по-прежнему остаются на удивление самодостаточными, часто производя или продавая почти все, что требуется их собственным семьям.

Возможно, именно эта самодостаточность отводит сельской жизни особое место в сознании американцев даже сегодня. Читая документы в этом разделе, попытайтесь сделать вывод, что делает сельскую жизнь и жизнь небольших городов особенной. Существуют ли эти качества сегодня в сельских и маленьких городках Америки?

Чтобы найти другие документы в Loc.правительство, относящееся к этой теме, выполните поиск по таким ключевым словам, как сельское хозяйство , фермерских хозяйств или фермеров , ранчо или владельцев ранчо , малых городков , сельской жизни , сельских народных традиций и деревня .

Документы

Анализ

: Байден следует сценарию, который однажды обрек на черных избирателей и сделал возможным восстание Джима Кроу

Есть несчастная жертва, которая не может убежать от монстра, не упав, упрямый домовладелец, который не уйдет из преследуемой привидениями дом, и мой любимый: человек, который идет к зловещему ночному шуму, а не прочь от него и спрашивает: «Привет, есть ли здесь кто-нибудь?»

Наблюдая, как некоторые демократы решают вопрос о правах голоса, я вижу повторение политического ужаса XIX века.Это закончилось тем, что чернокожие избиратели потеряли веру в лидеров, которые должны были их защищать.

Президент Байден назвал права голоса «самым важным» вопросом и охарактеризовал волну законопроектов об ограничении голосования, которые недавно были приняты республиканскими законодательными собраниями в США, как «Джим Кроу на стероидах».

Вместо этого он сосредоточился на принятии двухпартийного законопроекта об инфраструктуре, который мог бы омолодить экономику и привлечь широкий круг избирателей.

Но для всех, кто знает позорную историю избирательных прав в этой стране, Байден следует сценарию, который однажды обрек на черных избирателей и сделал возможным восхождение Джима Кроу.

Байден и лидеры демократов, которые ставят во главу угла инфраструктуру отчасти для того, чтобы привлечь внимание сопротивляющихся сторонников белых, совершают ту же ошибку, которую допустили белые политические союзники чернокожих избирателей в конце 19 века. Именно тогда более прогрессивная американская политическая партия той эпохи — Республиканская партия — отказалась от чернокожих избирателей, чтобы сосредоточиться на экономической повестке дня, которая делала упор на инфраструктуру и объединение страны, которая была жестоко разделена по признаку расы.

Этот промах дал нам век сегрегации Джима Кроу, превратил Республиканскую партию в «умирающее учреждение» на Юге и вынудил бесчисленное количество чернокожих американцев столкнуться с неприятной правдой, с которой многие теперь снова сталкиваются:

Наши белые политические союзники редко готовы соответствовать силе и хитрости наших политических оппонентов.

Когда куры просят лисы о помощи

Вызов Джима Кроу может заставить некоторых людей съежиться, потому что сравнение кажется преувеличенным. Никакие белые линчеватели не расстреливают или линчуют потенциальных чернокожих избирателей. Никакие белые мафии нагло убивают избранных чернокожих чиновников или совершают то, что было описано как единственный успешный государственный переворот — против южного города, заполненного черными лидерами. Все это произошло в ту эпоху.

Но есть два урока, которые сегодняшние лидеры-демократы могут извлечь из ошибок, сделанных их белыми коллегами в конце 19 века:

Экономические призывы к белым избирателям, движимые расовой неприязнью, имеют ограниченную ценность.А когда вы отказываетесь изо всех сил защищать своих самых лояльных избирателей, результаты могут быть плачевными.

Для меня это не абстрактные уроки. Я черный избиратель в Грузии, эпицентре новой борьбы за право голоса.

Я наблюдал, как чернокожие избиратели спасают президентство Байдена во время его первичного выбора в прошлом году. Я пылал гордостью, когда он выбрал Камалу Харрис, мою одноклассницу в Университете Говарда, своим вице-президентом. Я наблюдал, как чернокожие избиратели наводняют избирательные участки во время пандемии и радостно сигналят после того, как они передали Овальный кабинет и контроль над Конгрессом демократам.Однако сейчас я наблюдаю растущее чувство предательства среди чернокожих избирателей. Многие не думают, что лидеры демократов достаточно сильно настаивают на обеспечении избирательных прав. Многие разочарованы лидерами демократов, такими как сенатор Джо Манчин из Западной Вирджинии, который говорит, что не поддержит распотрошить пирата, и настаивает на поддержке республиканцев в поддержку нового законопроекта о правах голоса. (Он действительно предложил компромисс по законодательству о правах голоса, который получил поддержку активистки по правам голоса Стейси Абрамс.) Леонард Питтс-младший, обозреватель Пулитцеровской премии, отчасти уловил эту горечь, когда назвал рассуждения Манчина «бессмысленными».Питтс также сослался на «Закон о людях», законопроект о расширении избирательных прав, когда он задал Манчину риторический вопрос:

: «Вы бы отказались поддержать Закон о курицах только потому, что лисы отказались его подписать?

Почему некоторым белым избирателям все равно, если вы построите им мост. Юг тогда был самыми преданными сторонниками Республиканской партии.Республиканцы были партией Авраама Линкольна, «Великого Освободителя» и движущей силой Реконструкции, которая длилась примерно с 1865 по 1877 год. Это была первая подлинная попытка страны построить многорасовую демократию.

Эти республиканцы были решительными сторонниками избирательных прав чернокожих. Чернокожие американцы были настолько лояльны к партии, что Фредерик Дуглас, аболиционист и икона гражданских прав, однажды сказал: «Республиканская партия — это корабль, а все остальное — море вокруг нас». Но по мере роста сопротивления белых Реконструкции Республиканская партия постепенно стали относиться к чернокожим избирателям как к отверженным.Лидеры Республиканской партии заявили, что партия не должна становиться слишком зависимой от чернокожих избирателей и должна разработать экономический посыл, который понравится большему количеству белых избирателей, — говорит Ричард Уайт, автор популярной книги «Республика, за которую она стоит», посвященной США. история от Реконструкции до конца 19 века.

Центральным элементом экономического послания республиканцев к сопротивляющимся белым избирателям была инфраструктура: они пообещали восстановить дороги, железные дороги и порты по всему Югу.

«Они сказали, что мы дадим вам экономические возможности», — говорит Уайт, профессор американской истории в Стэнфордском университете.«Мы собираемся построить экономическую инфраструктуру, которую вы сможете использовать. Вы сможете повысить свой уровень жизни. И именно поэтому вы собираетесь присоединиться к Республиканской партии».

Такой подход не работал на Юге. Расизм превзошел экономику. Многие белые южане из поколения гражданской войны считали Республиканскую партию «инопланетным воплощением военного поражения и равенства черных», — сказал историк Эрик Фонер в своей классической книге о той эпохе «Реконструкция: незавершенная революция Америки».»

Сопротивление белых избирательным правам черных подавило волю многих республиканских лидеров. Политическая власть черных была подавлена ​​комбинацией белого терроризма, волной законов о подавлении избирателей и безразличным Верховным судом, который закрыл глаза на несправедливость.

Реконструкция Примерно закончился спорным президентским соревнованием 1876 года. Выборы, которые были слишком близки, чтобы их объявить, были разрешены после того, как кандидат Резерфорд Б. Хейс согласился на закулисную сделку, в результате которой он вывел войска с Юга в обмен на президентское кресло.Республиканская партия перестала быть крупным игроком на Юге. Демократы стали настолько доминирующими, что регион стал известен как «Сплошной Юг».

За этим последовал век сегрегации Джима Кроу на Юге, который закончился только подъемом движения за гражданские права в середине 1960-х годов. Именно тогда Демократическая партия начала привлекать огромное количество чернокожих избирателей из-за своей поддержки гражданских прав.

Причины прекращения Реконструкции сложны. Но один урок, который современные демократические лидеры должны извлечь из той эпохи, прост: экономический призыв к белым избирателям, поглощенным расовыми недовольствами, может зайти так далеко.

Многие белые избиратели с юга были готовы пожертвовать экономическими выгодами Реконструкции — первыми в регионах государственными школами, восстановленными дорогами и железными дорогами, строительством государственных больниц — чтобы предотвратить то, что некоторые называют «негритянским правлением».

Уайт, историк, говорит, что лидеры демократов, рекламирующие перекрестную привлекательность законопроекта об инфраструктуре, «звучат как умеренные республиканцы во время Реконструкции».

«Вот почему я считаю аргумент об инфраструктуре нелепым, потому что на Юге они были более чем готовы навредить себе, если на самом деле они могли бы причинить больше вреда черным», — говорит Уайт.

Этот импульс среди некоторых белых избирателей сохранился и сегодня.

Посмотрите на сопротивление Obamacare. Принятие Демократической партией национального закона о здравоохранении, который помогает многим борющимся семьям белых, не превратило многих консервативных белых избирателей в демократов. Многие красные штаты по-прежнему не принимают расширение Medicaid в рамках Obamacare, несмотря на финансовые преимущества и преимущества для здоровья.

Или рассмотрим влияние того, что Байден рассылает чеки стимулов белым избирателям.

Репортер Washington Post недавно побывал в бедном сельском округе Огайо, белые избиратели которого подавляющим большинством проголосовали за бывшего президента Трампа.Хотя практически все они заявили, что получили выгоду от проверок стимулов Байдена, практически никто не сказал, что помощь приведет их к поддержке демократов.

Урок: строительство новой дороги не построит новый мост для сопротивляющихся белых избирателей, которые презирают черных.

Обе партии приняли чернокожих избирателей как должное.

Белые политические союзники чернокожих избирателей сделали еще одну большую ошибку, которую демократы, возможно, совершают сейчас.

Они забывают «потанцевать с тем, кто вас привел».»

Это название песни звезды кантри-музыки Шанайи Твейн. Название также отражает популярное спортивное выражение, которое советует тренерам придерживаться тех игроков, которые помогли им выиграть.

Республиканская партия в 19 веке проигнорировала это обоснование. Черный избиратели на Юге сыграли решающую роль в успехе республиканцев в первые дни Реконструкции. Они были самыми преданными сторонниками партии. В какой-то момент в конце 19-го века примерно 2000 чернокожих республиканцев занимали должности на Юге.

Однако по мере нарастания сопротивления белых Реконструкции лидеры Республиканской партии сместили акцент с расового равенства на большой бизнес.

«Республиканцы начали воспринимать голосование черных как должное, а республиканская партия всегда была разделена», — сказал историк Фонер в интервью USA Today. «Были те, кто сказал:« Мы должны действительно защитить голос черных на Юге ». А другие говорили: «Нет, мы должны обратиться к деловому избирателю на Юге как к партии бизнеса, партии роста.

Многие чернокожие сторонники Республиканской партии чувствовали себя преданными. Они составляли основу Республиканской партии на Юге, но наблюдали, как лидеры республиканцев ничего не делали, когда черных южан убивали при попытке проголосовать.

Генри Адамс, бывший воевавший раб за Союз в гражданской войне, однажды сказал следователям Конгресса в 1880 году: «Весь Юг — каждый штат на Юге — попал в руки тех самых людей, которые держали нас рабами».

Когда политическая партия допускает свои политические Оппоненты ограничивают доступ к голосованию, влияние может длиться несколько поколений.Это произошло на юге Джима Кроу. США не стали настоящей демократией до принятия Закона об избирательных правах 1965 года.

Защитники избирательных прав предупреждают, что некоторая версия Джима Кроу 2.0 может повториться сегодня — без грубого насилия, но с множеством новых тактик, ограничивающих голосование чернокожих американцев.

Нсе Уфот, защитник избирательных прав в Грузии, сказал, что, если лидеры демократов не могут повторить ошеломляющую явку на президентских выборах в ноябре прошлого года, то «мы пиздец.«

Она использовала другое-слово, когда она говорила о недавней речи Байдена о правах голоса.

“ Когда я думаю о-слове, которое нельзя произносить по телевидению, я не подумала, что это был флибустьер ”, — она

Уфот говорит, что она и другие чернокожие избиратели часто чувствовали, что Демократическая партия воспринимает их голос как должное. Многие сейчас также сталкиваются с дилеммой, с которой чернокожие избиратели столкнулись на юге конца 19 века — альтернатива хуже. Я предполагаю голосование за сегодняшнюю Республиканскую партию, в которой, по их мнению, доминируют сторонники превосходства белых.

Тем не менее, некоторые чернокожие избиратели могли сделать третий выбор, который должен напугать демократов: не голосовать вообще.

Уфот говорит, что если законопроект о правах голоса не состоится, многие чернокожие избиратели в колеблющихся штатах, таких как Джорджия, могут задаться вопросом, стоит ли стоять в длинных очередях и брать отпуск на работу, чтобы преодолеть чащу ограничений на голосование.

«Мы рискуем выйти из процесса, потому что стоимость участия слишком высока, и они не чувствуют, что какая-либо партия представляет их интересы и будет бороться за их повестку дня и приоритеты», — говорит она.

Потенциальная смертельная спираль, с которой столкнется Демократическая партия

Черные избиратели не будут единственными пострадавшими, если демократические лидеры не сделают все возможное для защиты избирательных прав. Сама партия может пострадать от современной версии смертельной спирали, которая обрекла республиканцев на юг Джима Кроу.

Если Демократическая партия не примет новые меры защиты при голосовании, она может потерять Палату представителей, Сенат и Белый дом в течение следующих четырех лет, говорит Рональд Браунштейн, старший политический аналитик CNN, в недавнем эссе журнала Atlantic.

Он говорит, что страна переживает «поворотный момент» в битве за право голоса, который определит, станет ли ее демократия «более всеобъемлющей или исключающей». Он пишет, что республиканские ограничения для избирателей «равносильны нагромождению мешков с песком против нарастающей волны демографических изменений». и что миллениалы и поколение Z представляют самое расово разнообразное поколение в истории Америки.

Если республиканцы в конечном итоге наложат правила голосования красных штатов на синие штаты, демократы, возможно, не смогут принять общенациональные правила голосования «еще 50 лет», — сказал один из них. Сенатор-демократ, цитируемый в эссе Браунштейна.

Для демократов принятие нового законопроекта о правах голоса — это вопрос выживания, сказал Эли Мисталь, писатель журнала The Nation, в недавнем интервью Slate.

«Существует слишком много сенаторов-демократов и представителей истеблишмента, которые не видят реальной угрозы своим рабочим местам, если этим законам о подавлении избирателей будет позволено оставаться в силе», — сказала она. «Они думают, что все еще могут убедить этого среднего белого человека, который покинул партию в годы правления Рейгана … Они не понимают, что основу их партии составляют эти черные и смуглые люди, которые выступают за них. .Они не понимают, что не могут победить, если у них нет подавляющего числа представителей черных и коричневых общин ».

Другие защитники избирательных прав менее пессимистичны. Они говорят, что законы о подавлении избирателей, направленные на чернокожих избирателей, иногда могут иметь неприятные последствия.

» У чернокожих людей есть история — когда вы нас злитесь, мы оказываемся », — говорит Тимоти Макдональд, пастор из Атланты, основавший Лидерский совет афроамериканских министров, группу, которая создала проект« Души для опросов ». -голосовое движение среди Черных церквей по всей стране.

Макдональд говорит, что пора покончить с пиратом, если он используется, чтобы остановить новый законопроект о правах голоса. Но он также поддерживает стремление администрации Байдена принять, возможно, два основных законопроекта об инфраструктуре. По его словам, новое строительство предлагает ощутимые признаки прогресса, которые могут даже заставить некоторых белых консервативных избирателей переключить свои голоса на демократов.

«Даже Бубба может сказать:« Я не люблю демократов », но это хорошо, — говорит Макдональд, имея в виду улучшения инфраструктуры, такие как новые дороги и мосты.«Когда он входит в кабину для голосования, он не собирается говорить своим приятелям, за кого голосует, но не удивляйтесь».

Но ожидание того, что черные смогут противостоять подавлению избирателей, явившись рекордным числом голосов, равносильно жестокому двойному стандарту, заявил Майкл Арсено в недавней колонке для The Week, озаглавленной «Предательство Байдена в праве голоса».

«Белых избирателей никогда не просят« перебить организацию подавления голосов », — написал он.

Почему никогда не бывает «подходящего» законопроекта о правах голоса

Когда я слышу, как лидеры демократов объясняют, почему сейчас неподходящее время для того, чтобы избавляться от пиратов или агрессивно добиваться права голоса, у меня возникает вопрос :

Когда белые политические союзники чернокожих когда-либо говорили, что настало время для нас требовать равноправия?

Было неподходящее время для восстановления права голоса чернокожих на Юге до тех пор, пока американцы не пришли в ужас от фотографий белых государственных солдат, избивающих участников марша в Сельме в 1965 году.

Не время было настаивать на реформе полиции, пока американцы не пришли в ужас от видеозаписи убийства Джорджа Флойда на камеру в 2020 году.

Сейчас не время избавляться от пирата и принимать новый законопроект о правах голоса теперь, несмотря на то, что недавний опрос Pew Research Center показал, что 48% белых американцев говорят, что голосование — это «привилегия», а не право.

Говорят, что политика — это искусство возможного. Но решительные политические лидеры часто могут добиться успеха, если они достаточно страстны.

Демократическая партия знала об этом.

Когда сенатор предупредил президента Линдона Джонсона, что, если он будет настаивать на принятии Закона о гражданских правах 1964 года, Демократическая партия «навсегда потеряет Юг», ответ Джонсона был решительным, согласно отрывку из книги историка Дорис Кирнс Гудвин «Лидерство» В неспокойные времена ».

«Возможно, вы правы», — сказал Джонсон. «Но если это цена, которую я должен заплатить, я с радостью сделаю это».

Когда казалось, что принятие Obamacare обречено, спикер Палаты представителей Демократической партии Нэнси Пелоси сказала нервному лидеру демократов, который хотел реализовать менее амбициозный план здравоохранения, ориентированный на детей, что она не собиралась довольствоваться «заботой о детях».

Есть некоторые вопросы, которые настолько важны для идентичности партии и ее выживания, что нет золотой середины, нет способа изящно сделать трудный выбор.

Как недавно написал в Твиттере один активист за права голоса: это не середина между поджигателем и пожарным ».

Чернокожие избиратели, такие как Генри Адамс, отважный солдат, который пытался организовать чернокожих избирателей на Юге, придерживались такой позиции. Но их белые политические союзники воспринимали их голос как должное и относились к ним. по словам Фредерика Дугласа, как «полевые руки».

Если администрация Байдена не примет новый законопроект о правах голоса после того, как чернокожие избиратели помогут передать им Белый дом и контроль над Конгрессом, чувство ликования, которое я наблюдал воочию в Джорджии, испарится.

И если еще больше белых американцев продолжат Чтобы рассматривать голосование как привилегию, а не как основное право, все больше чернокожих избирателей будут задавать лидерам демократов вариант вопроса, который впервые был задан их предками на юге Джима Кроу:

Какая польза от строительства нового моста или дороги, когда вы не защищаете избирательные права тех людей, которые дали вам право делать это в первую очередь?

Теория власти с классовым господством

Теория власти с классовым доминированием

Г.Уильям Домхофф

ПРИМЕЧАНИЕ. WhoRulesAmerica.net в значительной степени основан на моей книге Кто правит Америкой? , впервые опубликовано в 1967 году и сейчас в своем седьмом издании. Этот он-лайн документ представляет собой краткое изложение некоторых основных идей этой книги.

У кого преобладает власть в Соединенных Штатах? Краткий ответ, с 1776 года по настоящее время, таков: власть имеет те, у кого есть деньги — или, точнее говоря, кто владеет приносящей доход землей и бизнесом.Джордж Вашингтон был одним из крупнейших землевладельцев своего времени; президенты конца 19 века были близки к интересам железной дороги; для семьи Бушей это были нефть и другие природные ресурсы, агробизнес и финансы. В наши дни это означает, что банки, корпорации, агробизнес и крупные застройщики, работающие отдельно над большинством вопросов политики, но в сочетании над важными общими вопросами, такими как налоги, противодействие профсоюзам и торговые соглашения с другие страны — устанавливают правила, в рамках которых ведутся политические баталии.

Хотя этот вывод на первый взгляд может показаться слишком простым или прямым, оставляя мало места для выборных должностных лиц или избирателей, его причины сложны. Они включают понимание социальных классов, роли экспертов, двухпартийной системы и истории страны, особенно южного рабства. С точки зрения исторической картины большого мира — и теории власти четырех сетей, отстаиваемой на этом сайте, в Америке правят крупные экономические интересы, потому что нет конкурирующих сетей, которые выросли за долгую и сложную историю:

• Нет одной большой церкви, как во многих странах Европы
• Нет большого правительства, необходимого для выживания в качестве национального государства в Европе
• Никаких крупных вооруженных сил до 1940 года (что не так давно), которые угрожали бы захватом правительства

Итак, единственной властной сетью, имеющей какое-либо значение в истории Соединенных Штатов, была экономическая, которая при капитализме порождает класс, владеющий бизнесом, и рабочий класс, а также малые предприятия и квалифицированных рабочих, которые самостоятельно работают. работают и относительно небольшое количество высококвалифицированных специалистов, таких как архитекторы, юристы, врачи и ученые.В этом контексте основная причина, по которой деньги могут править, то есть почему владельцы бизнеса, нанимающие рабочих, могут править, заключается в том, что люди, которые работают на фабриках и полях, с самого начала были разделены на свободных и рабов, белых и черных. , а затем и в многочисленные этнические группы иммигрантов, что затрудняет политическое объединение рабочих в целом для борьбы за более высокую заработную плату и социальные льготы. Этот важный момент подробно рассматривается в конце этого документа в разделе, озаглавленном «Слабые стороны рабочего класса».«

Более того, простой ответ, что денежные правила должны быть несколько уточнены. Доминирование немногих означает не полный контроль, а скорее способность устанавливать условия, на которых должны действовать другие группы и классы. Высококвалифицированные профессионалы, интересующиеся проблемами окружающей среды и потребителей, смогли объединить свою техническую информацию и свое понимание законодательного процесса со своевременной рекламой, чтобы победить правительственные ограничения на некоторые корпоративные практики.Наемные работники, когда они организованы или нарушают правила, иногда могут добиться уступок в заработной плате, продолжительности рабочего дня и условиях труда.

Прежде всего, это свобода слова и право голоса. Хотя голосование не обязательно заставляет правительство подчиняться воле большинства, при определенных обстоятельствах электорат был в состоянии ограничить действия богатых элит или решить, какие элиты будут иметь наибольшее влияние на политику. Это особенно возможно, когда есть разногласия в высших кругах богатства и влияния.

Тем не менее, идея о том, что относительно фиксированная группа привилегированных людей доминирует в экономике и правительстве, противоречит американскому зерну и основополагающим принципам страны. Термины «класс» и «власть» вызывают у американцев некоторое беспокойство, а такие понятия, как «высший класс» и «правящая элита», сразу же настораживают людей. Американцы могут различаться по своему социальному уровню и уровню доходов, и некоторые из них могут иметь большее влияние, чем другие, но считается, что не может быть фиксированной группы власти, когда власть конституционно принадлежит всем людям, когда есть демократическое участие через выборы и лоббирование. , и когда доказательства социальной мобильности видны повсюду.Таким образом, большинство аналитиков обычно приходят к выводу, что избранные должностные лица вместе с «группами интересов», такими как «организованная рабочая сила» и «потребители», обладают достаточной «уравновешивающей» властью, чтобы сказать, что существует более открытое, «плюралистическое» распределение власть, а не власть с богатыми людьми и корпорациями наверху.

Вопреки этой плюралистической точке зрения, я попытаюсь продемонстрировать, как возможно правление немногих богатых, несмотря на свободу слова, регулярные выборы и организованную оппозицию:

• «Богатые» сливаются в социальный высший класс, который разработал институты, с помощью которых дети его членов социализируются в мировоззрение высшего класса, а недавно богатые люди ассимилируются.
• Члены этого высшего класса контролируют корпорации, которые были основными механизмами создания и удержания богатства в Соединенных Штатах уже более 150 лет.
• Существует сеть некоммерческих организаций, через которую члены высшего класса и нанятые корпоративные лидеры, еще не участвующие в высшем классе, формируют политические дебаты в Соединенных Штатах.
• Представители высшего класса с помощью своих высокопоставленных сотрудников в коммерческих и некоммерческих организациях могут доминировать в федеральном правительстве в Вашингтоне.
• Богатые и корпоративные лидеры, тем не менее, заявляют, что они относительно бессильны.
• У трудящихся меньше власти, чем во многих других демократических странах.

Перед тем, как просмотреть этот список, необходимо сначала дать определение термину «мощность» и объяснить «индикаторы» мощности, которые используются для определения того, у кого она есть. Позже по мере необходимости будут представлены другие концепции. Они включают «социальный класс», «высший класс», «корпоративное сообщество», «взаимосвязанные управления», «сеть планирования политики», «правящую элиту», «процесс особых интересов», «процесс отбора кандидатов». , «и некоторые другие.Все эти концепции необходимы для понимания природы и действия «структуры власти» в Соединенных Штатах.

Питание и индикаторы питания

Power — одно из тех слов, которые легко понять, но трудно дать точное определение. Мы знаем, что это означает «влияние», «сок», «мускулы», или «способность делать вещи». Мы знаем, что это исходит из слов, подразумевающих способность действовать решительно, убедительно и прямо, но мы также знаем, что сила может проецироваться очень тихо и косвенно.

Под «властью» я подразумеваю «способность одних людей производить намеченные и предполагаемые эффекты на других» (Wrong, 1995). Это очень общее определение, которое допускает множество форм власти, которые можно менять с одной на другую, например экономическую власть, политическую власть, военную мощь, идеологическую мощь и интеллектуальную власть (то есть знания, опыт). Это оставляет открытым вопрос о том, всегда ли «сила» или «принуждение» скрывается где-то на заднем плане при осуществлении власти, как это подразумевается во многих определениях.Однако утверждение, что власть — это способность производить намеченные и предполагаемые эффекты на других, не означает, что это простой вопрос для изучения власти группы или социального класса. Формальное определение не объясняет, как должно быть измерено понятие. В случае власти редко можно наблюдать взаимодействия, которые раскрывают ее действие даже в небольшой группе, не говоря уже о том, чтобы увидеть, как один «социальный класс» оказывает «воздействие» на другой. Поэтому необходимо разработать так называемые «индикаторы» власти.

В исследовательских целях власть может рассматриваться как основная «черта» или «свойство» социальной группы или социального класса. Он измеряется рядом знаков или индикаторов, которые имеют с ним вероятностную связь. Это означает, что все индикаторы не обязательно появляются каждый раз, когда проявляется сила. Исследование проводится с помощью серии утверждений типа «если — то»: «если« группа или класс сильны », то« следует ожидать, что будут присутствовать определенные индикаторы этой силы.Особенно важно иметь более одного индикатора. В идеале индикаторы должны быть очень разных типов, чтобы любые нерелевантные компоненты в них нейтрализовали друг друга. В лучшем из возможных миров эти множественные индикаторы будут указывать на одну и ту же группу или класс, увеличивая вероятность того, что лежащая в основе концепция была измерена правильно.

Есть три основных показателя власти, которые можно резюмировать следующим образом: (1) кому это выгодно? (2) кто правит? и (3) кто победит? В каждом обществе есть опыт и материальные объекты, которые высоко ценятся.Если предположить, что каждый в обществе хотел бы иметь как можно большую долю этих переживаний и объектов, тогда распределение ценностей в этом обществе можно использовать в качестве индикатора власти. Те, кто извлекает наибольшую пользу, по логике вещей, сильны. В американском обществе высоко ценятся богатство и благополучие. Люди стремятся владеть собственностью, зарабатывать высокие доходы, иметь интересную и безопасную работу и жить долгой и здоровой жизнью. Все эти «значения» распределены неравномерно, и все они могут использоваться в качестве индикаторов мощности.

Власть также может быть выведена из исследований того, кто занимает важные институциональные должности и принимает участие в важных группах, принимающих решения. Если группа или класс сильно перепредставлены по отношению к своей доле в населении, можно сделать вывод, что группа сильна. Если, например, группа составляет 10% населения, но имеет 50% мест в основных руководящих учреждениях, то у нее в пять раз больше людей на руководящих должностях, чем можно было бы ожидать случайно, и, таким образом, есть причина для считаю, что группа сильная.

Есть много вопросов политики, по которым группы или классы расходятся во мнениях. В Соединенных Штатах противоборствующие группы предлагают различную политику в таких «проблемных областях», как внешняя политика, налогообложение, благосостояние и окружающая среда. Власть может быть выведена из этих конфликтов проблем путем определения того, кто успешно инициирует, изменяет или налагает вето на альтернативные варианты политики. Этот индикатор, сфокусированный на действиях в процессе принятия решений, ближе всего приближается к процессу власти, содержащемуся в формальном определении, но следует подчеркнуть, что это не в меньшей степени логический вывод, чем утверждение, что тот, кто побеждает в вопросах, тот. показатель «власти», чем с двумя другими типами эмпирических наблюдений — распределением ценностей и позиционным избыточным представлением — которые используются в качестве показателей власти.

Индикатор принятия решения (кто выигрывает) также труднее всего использовать с точностью. Во-первых, часто бывает трудно получить доступ к лицам, принимающим решения, чтобы побеседовать с ними, не говоря уже о том, чтобы понаблюдать за ними в действии. Во-вторых, аспекты процесса принятия решения могут оставаться скрытыми. В-третьих, некоторые информаторы могут преувеличивать или преуменьшать свои роли. В-четвертых, что немаловажно, воспоминания людей о том, кто что сделал, часто затуманиваются вскоре после события. Это некоторые из причин, по которым социологи часто в конечном итоге полагаются на письменные записи о ключевых решениях, но они часто становятся доступными только спустя годы.Таким образом, мы оказываемся историками, равно как и социологами, или зависимыми от историков в получении большей части базовой информации.

Таким образом, у всех трех показателей мощности есть сильные и слабые стороны. Однако эти недостатки не представляют серьезной проблемы. Это связано с тем, что каждый из этих индикаторов включает в себя разные виды информации, полученной из самых разных исследований. Доводы в пользу власти группы или класса следует рассматривать как убедительные только в том случае, если все три типа показателей «триангулируют» по одной конкретной группе или социальному классу.

Высший социальный класс

Хорошей отправной точкой для изучения власти в Соединенных Штатах, которую я предпочел как социолог (особенно в 1960-х и 1970-х годах, когда доступной информации было гораздо меньше, чем сейчас), является тщательное рассмотрение небольшой социальный высший класс на вершине лестницы богатства, дохода и статуса. Это потому, что социальный высший класс является наиболее видимым и доступным аспектом уравнения власти. Это не обязательно суть дела, но, тем не менее, это лучшее место, чтобы разобраться в общей структуре власти.

Под «социальным классом» я подразумеваю совокупность смешанных и взаимодействующих семей, которые видят друг друга как равных, разделяют общий стиль жизни и имеют общую точку зрения на мир. Это общее определение принимается большинством социологов независимо от их взглядов на распределение власти. Под «социальным высшим классом», в дальнейшем называемым просто «высшим классом», я подразумеваю тот социальный класс, который по общему мнению большинства членов общества является «высшим», или «элитным», или «эксклюзивным» классом.В разное время и в разных местах американцы называли таких людей «высокими шляпами», «загородным клубом», «снобами» и «богатыми». В свою очередь, представители этого класса признают себя самобытными. Они называют себя такими именами, как «старые семьи», «состоявшиеся семьи» и «лидеры общин».

Высший класс, вероятно, составляет лишь несколько десятых процента населения. В исследовательских целях я использую консервативную оценку, согласно которой он включает от 0,5% до 1% населения, чтобы определить чрезмерную представленность его членов в корпорациях, некоммерческих организациях и правительстве.Представители высшего класса живут в эксклюзивных пригородных кварталах, дорогих кооперативах в центре города и в больших загородных поместьях. У них также часто есть далекие летние и зимние дома. Они посещают систему частных школ, которая простирается от дошкольных до университетских; Самыми известными из этих школ являются «дневные» подготовительные школы и «интернаты», которые занимают место государственных средних школ в образовании большинства подростков из высших слоев общества. Взрослые представители высшего класса общаются в дорогих загородных клубах, клубах с завтраком в центре города, охотничьих клубах и клубах садоводов.Молодые женщины из высшего класса ежегодно «знакомятся» с высшим обществом посредством тщательно продуманной серии чаев дебютанток, вечеринок и балов. Женщины из высшего класса получают опыт работы в качестве «волонтеров» через общенациональную организацию, известную как Молодежная лига, а затем продолжают работать директорами культурных организаций, ассоциаций семейного обслуживания и больниц (см. Kendall, 2002, подробный отчет о женщины высшего класса социологом, который также был участником организаций высшего класса).

Эти различные социальные институты важны для создания «социальной сплоченности» и ощущения «собственной принадлежности» внутри группы. Это чувство сплоченности усиливается тем фактом, что людей можно исключить из этих организаций. Через эти институты молодые представители высшего класса и те, кто плохо знаком с богатством, развивают общее понимание того, как стать богатым. Поскольку эти социальные условия дороги и эксклюзивны, представители высшего класса обычно начинают думать о себе как о «особенных» или «высших».»Они думают, что они лучше, чем другие люди, и, безусловно, лучше способны руководить и управлять. Их уверенность в себе и социальная безупречность полезны при общении с людьми из других социальных слоев, которые часто восхищаются ими и склонны подчиняться их суждениям.

В исследовательских целях эти социальные институты важны тем, что они служат отправной точкой для систематических исследований власти. Например, эти классовые «индикаторы» позволяют нам определить, какие экономические и политические лидеры являются, а какие нет, членами высшего класса.Другими словами, классовые индикаторы позволяют нам проследить представителей высшего класса в экономических, политических и идеологических системах власти общества.

Исходя из этих показателей класса, мы можем показать, что высший класс является общенациональным по своему охвату. Это связано с тем, что среди многих социальных клубов по всей стране существует «частично совпадающее» членство. Например, человек из Чикаго может принадлежать к клубам Нью-Йорка, Бостона и Сан-Франциско, что означает, что он или она взаимодействует с представителями высшего класса в этих городах.Сравнивая десятки списков членов клубов, мы смогли установить «плотность» этой клубной сети. (Посетите страницы Богемской рощи, чтобы узнать о социальной сплоченности и фоторепортаже; а для чудесно подробного и красочного портрета того, на что похож один из этих клубов, посмотрите эти воспоминания о посещении клуба Links в Нью-Йорке, который является одним из центральных клубов социальной сети / корпоративной исполнительной сети.)

Точно так же списки выпускников эксклюзивных частных школ показывают, что их ученики приезжают со всех концов страны.Летние адреса тех представителей высшего класса, которые указаны в телефонных справочниках группы, называемые синих книг, и , социальные регистры , показывают, что люди со всех концов страны собираются вместе на уединенных летних курортах, которые раньше принадлежали к высшему классу. водопой на протяжении многих поколений.

Но здесь мы должны ввести наше первое предостережение. Показатели класса не идеальны. Некоторые представители высшего класса не вступают в клубы, не регистрируются в социальном реестре или не раскрывают свою школьную принадлежность в таких источниках, как Who’s Who in America , на которые нам приходится полагаться при получении большей части нашей информации.Мы не можем отследить таких людей через энергосистему. Они не считаются высшим классом, хотя на самом деле таковыми являются. С другой стороны, в некоторых подготовительных школах есть местные или стипендиатские дети (часто цветные), которые не относятся к высшему классу, а некоторые почетные члены социальных клубов не относятся к высшему классу. Они считаются высшим классом, хотя на самом деле таковыми не являются. В крупномасштабных исследованиях эти два вида ошибок имеют тенденцию нейтрализовать друг друга, поэтому в целом мы получаем точную картину.Но верно, что индикаторы класса могут быть неправильными для конкретных людей. Они полезны для групповых исследований, а не для идентификации людей.

Помимо предостережений, нет никаких сомнений в том, что в Соединенных Штатах существует общенациональный высший класс со своими собственными отличительными социальными институтами, образом жизни и мировоззрением. Также нет сомнений в том, что большинство из этих людей активны в бизнесе или в своей профессии, и что все они очень богаты. Их огромное богатство очевидно, конечно, из больших сумм, которые требуются на содержание их домов и их стиля жизни, но систематические исследования также показывают, что самые богатые семьи являются частью социальных институтов высшего класса.Объединив наши исследования с выводами экономистов о распределении богатства и доходов, можно сказать, что высший класс, составляющий от 0,5% до 1% населения, владеет 35-40% всего частного богатства в Соединенных Штатах и ​​получает 12-15% от общего годового дохода. Короче говоря, высший класс имеет очень высокие баллы по показателю власти «кому выгодно».

Богатство и доход представителей высшего класса, безусловно, подразумевают, что высший класс могущественен, но они не демонстрируют, как действует власть.Поэтому необходимо обратиться к исследованиям экономики, чтобы лучше понять структуру власти США.

Корпоративное сообщество

Основная экономическая власть в Соединенных Штатах сосредоточена в организационно-правовой форме, известной как корпорации, и существовала с последних нескольких десятилетий XIX века. Никто не сомневается, что отдельные корпорации обладают огромной властью в обществе в целом. Например, они могут нанимать и увольнять работников, решать, куда вкладывать свои ресурсы, и использовать свой доход различными способами, не облагаемыми налогом, чтобы влиять на школы, благотворительные организации и правительства.Спор начинается с вопроса о том, достаточно ли объединены крупные корпорации, чтобы проявлять общую социальную власть, а затем переходит к вопросу о том, контролируются ли они по-прежнему представителями высшего класса.

Единство корпораций можно продемонстрировать разными способами. Их объединяет общая заинтересованность в получении прибыли. Часто они принадлежат одним и тем же семьям или финансовым учреждениям. Их руководители имеют очень похожий образовательный и рабочий опыт. Для их чувства единства также важно, чтобы корпоративные лидеры видели в себе общих противников — профсоюзов, защитников окружающей среды, защитников прав потребителей и государственных чиновников.Чувство единства создается также за счет использования одних и тех же юридических, бухгалтерских и консалтинговых фирм.

Однако лучший способ продемонстрировать единство между корпорациями — изучить так называемые «взаимосвязанные директора», то есть тех лиц, которые входят в два или более советов директоров, которые отвечают за общее руководство корпорацией. . В состав советов директоров обычно входят крупные владельцы, топ-менеджеры аналогичных корпораций или корпораций, расположенных в одном районе, финансовые и юридические консультанты, а также три или четыре должностных лица, которые ежедневно управляют корпорацией.Несколько исследований показывают, что те 15-20% корпоративных директоров, которые входят в два или более советов, которые называются «внутренним кругом» корпоративной дирекции, объединяют 80-90% крупнейших корпораций в Соединенных Штатах в одну общую группу. подключено «корпоративное сообщество».

Большинство социологов согласны с тем, что корпорации имеют прочную основу для сплоченности. Однако существуют разногласия по поводу их отношения к высшему классу. Некоторые теоретики, плюралисты, говорят, что представители высшего класса раньше доминировали в корпорациях, но уже не из-за их увеличения в размерах, потребности в высококвалифицированных и специализированных руководящих должностях и уменьшения семейной собственности.Таким образом, есть высший класс богатых семей с одним набором интересов и группа профессиональных руководителей бизнеса, у которых есть свои интересы и власть. Члены высшего класса обладают властью, основанной на их богатстве, а руководители корпораций обладают организационной властью.

Вопреки этому утверждению о разделении на владельцев и менеджеров, я думаю, что есть веские доказательства идеи большого совпадения членства и интересов между высшим классом и корпоративным сообществом.Самые богатые и наиболее сплоченные семьи высшего класса часто имеют «семейные офисы», через которые они могут использовать концентрированную власть своей коллективной собственности на акции, иногда помещая сотрудников офиса в советы директоров. Кроме того, представители высшего класса часто контролируют корпорации с помощью финансовых инструментов, известных как «холдинговые компании», которые покупают контрольный пакет акций операционных компаний. В целом, представители высшего класса владеют примерно половиной всех акций компании.Кроме того, контроль над корпорациями со стороны высшего класса можно увидеть в его чрезмерном представительстве в советах директоров. Несколько прошлых исследований показывают, что представители высшего класса сидят на досках гораздо чаще, чем можно было бы ожидать случайно. Они особенно склонны входить в «внутренний круг», состоящий из двух или более директоров. Согласно индикатору власти «кто управляет», высший класс по-прежнему контролирует корпоративное сообщество. Таким образом, мы можем сделать вывод, что высший класс основан на собственности и контроле над корпорациями, составляющими корпоративное сообщество.Мы можем сказать, что представители высшего класса по большей части являются «корпоративными богатыми», которые продолжают участвовать в деловом мире в качестве инвесторов, венчурных капиталистов, банкиров, корпоративных юристов и руководителей высшего звена.

Действительно, есть много топ-менеджеров корпораций, которые выросли не в высшем классе. Большинство генеральных директоров крупных корпораций не принадлежат к высшему классу. Однако по мере продвижения по служебной лестнице они постепенно социализируются в высший класс и его ценности; действительно, они продвигаются на основе своей способности выполнять высшие цели корпоративной экспансии и прибыльности.Взамен этим восходящим менеджерам предоставляется возможность покупать корпоративные акции по ценам ниже рыночных, получать очень высокие зарплаты и другие «льготы», которые позволяют им влиться в высший класс как в экономическом, так и в социальном плане. Конечным результатом является усиление власти высшего класса, а не ее ослабление.

Как формируется государственная политика извне правительства

Высший класс и тесно связанное с ним корпоративное сообщество не стоят в одиночку на вершине властной структуры.Их дополняет широкий круг некоммерческих организаций, которые играют важную роль в обсуждении государственной политики и в формировании общественного мнения. Эти организации часто называют «беспартийными» или «двухпартийными», потому что они не отождествляются с политикой или какой-либо из двух основных политических партий. Но они настоящая «политическая партия» высшего класса с точки зрения обеспечения стабильности общества и согласия правительства.

Высший класс и корпоративное доминирование в крупных некоммерческих организациях можно увидеть в том, что они основаны богатыми членами высшего класса и в том, что они полагаются на крупные корпорации в плане финансирования.Однако доминирование еще раз легче всего продемонстрировать через исследования советов директоров, которые имеют полный контроль над организациями, включая возможность нанимать и увольнять руководителей высшего звена. Эти исследования показывают, что (1) представители высшего класса сильно представлены в советах этих организаций и (2) что некоммерческие организации имеют большое количество общих директоров с корпоративным сообществом, особенно директоров, которые входят в состав совета директоров этих организаций. «внутренний круг». Фактически, большинство крупных некоммерческих организаций являются частью корпоративного сообщества.

Все организации некоммерческого сектора так или иначе участвуют в создании структуры общества и, следовательно, в формировании политического климата. Культурные и общественные организации устанавливают стандарты красивого, важного и «стильного». Элитные университеты играют большую роль в определении того, что важно преподавать, изучать и исследовать, и они готовят большинство профессионалов и экспертов в стране. Однако наиболее прямое и важное влияние оказывают фонды, аналитические центры и организации, занимающиеся обсуждением политики.Их идеи, критика и политические предложения доходят до широкой публики через широкий спектр каналов, включая брошюры, книги, местные дискуссионные группы, средства массовой информации и, не в последнюю очередь, отделы по связям с общественностью крупных корпораций. Их материалы также доходят до правительства различными способами, которые будут описаны в ближайшее время.

Стоит более внимательно присмотреться к фондам, аналитическим центрам и организациям, занимающимся обсуждением политики, чтобы показать, как они функционируют как «сеть планирования политики».«

Фонды, не облагаемые налогом, получают свои деньги от богатых семей и корпораций. Их основная цель — предоставить деньги на образование, исследования и обсуждение политики. Таким образом, они имеют право поощрять те идеи и исследователей, которые они считают совместимыми со своими ценностями и целями, и удерживать средства у других. Поддержка со стороны крупных фондов часто оказывала значительное влияние на направление исследований в области сельского хозяйства, социальных наук и наук о здоровье. Однако фонды также сами создают проекты политики.Фонд Форда, например, помог создать сложную сеть групп защиты интересов и источников финансирования для корпораций общественного развития (CDC), которые предоставляют жилье и социальные услуги в центральной части города.

Роль аналитических центров состоит в том, чтобы предлагать новую политику для решения проблем, стоящих перед экономикой и правительством. Используя деньги богатых доноров, корпораций и фондов, аналитические центры нанимают экспертов, подготовленных выпускниками факультетов элитных университетов.Идеи и предложения, разработанные экспертами, распространяются через брошюры, книги, статьи в крупных журналах и газетах и, что наиболее важно, посредством участия самих экспертов в различных форумах, проводимых организациями, занимающимися обсуждением политики.

Организации, обсуждающие политику, являются центром сети планирования политики. Они собирают вместе богатых людей, руководителей корпораций, экспертов и государственных чиновников на лекции, форумы, встречи и групповые обсуждения вопросов, которые варьируются от местных до международных, от экономических до политических и культурных.Новые идеи апробируются в еженедельных или ежемесячных дискуссионных группах, и разногласия высказываются и устраняются. Эти структурированные дискуссионные группы обычно начинаются с презентации приглашенных экспертов, за которой следуют вопросы и обсуждения с участием всех участников. Такие дискуссионные группы могут иметь размер от 10 до 50 человек, при этом обычная группа состоит из 15-25 человек.

Множество дискуссионных групп, которые происходят в рамках нескольких организаций, занимающихся обсуждением политики, выполняют несколько функций, которые не сразу бросаются в глаза.Их часто не замечают теоретики — в первую очередь плюралисты и теоретики государственной автономии — которые не верят, что высший класс и корпоративное сообщество обладают способностью развивать общую политическую изощренность и тем самым иметь возможность влиять на правительство. Во-первых, эти организации помогают знакомить занятых руководителей корпораций с вариантами политики, выходящими за рамки их повседневных деловых проблем. Это дает этим руководителям возможность влиять на общественное мнение через средства массовой информации и другие средства массовой информации, спорить с экспертами и влиять на них, а также соглашаться на назначения на государственную службу.Во-вторых, организации, занимающиеся обсуждением политики, дают представителям высшего класса и корпоративного сообщества возможность увидеть, кто из их коллег кажутся лучшими прирожденными лидерами, наблюдая за ними в дискуссионных группах. Они могут видеть, кто из их коллег быстро понимает проблемы, предлагает свои идеи, способствует обсуждению и хорошо относится к экспертам. Таким образом, организации служат механизмами сортировки и отбора для появления нового руководства для корпоративных богатых в целом.

В-третьих, эти организации признают своих участников в средствах массовой информации и заинтересованной общественности знающими лидерами, которые заслуживают того, чтобы их использовали для государственной службы, потому что они использовали свое свободное время для ознакомления с проблемами на беспартийных форумах. Таким образом, организации помогают сделать из богатых людей и руководителей корпораций «национальных лидеров» и «государственных деятелей». Наконец, эти организации обеспечивают форум, на котором представители высшего класса и корпоративного сообщества могут познакомиться с экспертами в области политики.Это дает им группу людей, из которых они могут привлекать советников, если их попросят работать в правительстве. Это также дает им основание рекомендовать политикам экспертов для государственной службы.

Организации также выполняют очевидные функции для экспертов. Во-первых, представление своих идей и политики этим организациям дает им возможность оказывать влияние. Во-вторых, это дает им шанс продвинуться по карьерной лестнице, если они смогут произвести впечатление на представителей высшего класса и корпоративных участников.

Сеть планирования политики не является полностью однородной. Отражая различия внутри корпоративного сообщества, в нем есть умеренно-консервативные и ультраконсервативные крылья. Умеренные консерваторы отдают предпочтение иностранной помощи, низким тарифам и усилению экономической экспансии за рубежом, тогда как ультраконсерваторы склонны рассматривать иностранную помощь как раздачу. Умеренные консерваторы склонны принимать идею о том, что государственная политика в области налогообложения и расходования средств может использоваться для стимулирования и стабилизации экономики, но ультраконсерваторы настаивают на том, чтобы налоги были сокращены до самого минимума, а государственные расходы — это следующее зло.Умеренные консерваторы принимают некоторые меры государства всеобщего благосостояния или, по крайней мере, поддерживают такие меры перед лицом серьезных социальных потрясений. Ультраконсерваторы последовательно выступают против любых расходов на социальное обеспечение, утверждая, что они разрушают моральные устои и подрывают индивидуальную инициативу, поэтому они предпочитают использовать арест и задержание, когда сталкиваются с социальными беспорядками.

Причины этих различий не совсем понятны. Существует тенденция к тому, что умеренно-консервативные организации возглавляются руководителями самых крупных и наиболее международно ориентированных корпораций, но есть многочисленные исключения из этого обобщения.Более того, есть корпорации, которые поддерживают политические организации в обоих лагерях. Однако, несмотря на все различия, лидеры в двух группах политических организаций имеют тенденцию искать компромисс из-за их общего членства в высшем классе и корпоративном сообществе. Когда компромисс невозможен, окончательное разрешение политических конфликтов часто происходит в законодательной борьбе в Конгрессе.

Существование сети планирования политики свидетельствует о другой форме власти, которой обладают немногие богатые: опыт по социальным и политическим вопросам.Это важное дополнение к голой экономической мощи корпораций.

Мощность Elite

Теперь, когда определены и описаны высший класс, корпоративное сообщество и сеть планирования политики, можно обсудить группу лидеров, которую я называю «властной элитой». Я определяю правящую элиту как группу лидеров высшего класса. Он состоит из активных членов высшего класса и высокопоставленных сотрудников коммерческих и некоммерческих организаций, контролируемых представителями высшего класса посредством владения акциями, финансовой поддержки или участия в совете директоров.Это не означает, что все представители высшего класса участвуют в управлении. Некоторые из них всего лишь плейбои и светские львицы; их общественные собрания могут создавать обстановку, в которой представители правящей элиты общаются со знаменитостями, а иногда они дают деньги политическим кандидатам, но это примерно так же близко, как они приходят к политической власти.

И наоборот, не все участники правящей элиты являются членами высшего класса. Это сыновья и дочери среднего класса, а иногда и рабочего класса, которые хорошо учатся в одном из нескольких сотен частных или государственных университетов, а затем поступают в аспирантуру, школу MBA или юридическую школу в одном из университетов. горстка элитных университетов — e.г., Гарвард, Йель, Принстон, Колумбия, Массачусетский технологический институт, Джона Хопкинса, Чикагский университет и Стэнфорд. Оттуда они идут работать в крупную корпорацию, юридическую фирму, фонд, аналитический центр или университет и медленно продвигаются к вершине.

Идея правящей элиты переплетается с теорией классов и организационной теорией, двумя теориями, которые часто рассматриваются как отличительные друг от друга или даже как конкурирующие. Основание для переплетения двух теорий следует искать в роли и составе советов директоров, которые управляют каждой крупной коммерческой и некоммерческой организацией в Соединенных Штатах.Именно в советах директоров ценности и цели высшего класса интегрируются с целями организационной иерархии. Директора высшего класса гарантируют, что их интересы проникают в организации, которые они контролируют, но повседневные организационные лидеры в совете способны согласовать интересы класса с принципами организации.

Важно подчеркнуть, что я не говорю, что все эксперты являются членами властной элиты. Чтобы считаться частью правящей элиты, люди должны быть высокопоставленными сотрудниками в учреждениях, контролируемых представителями высшего класса.Получение стипендии от фонда, прохождение года в аналитическом центре или консультирование организации, занимающейся обсуждением политики, не делает человека членом правящей элиты. Также может быть полезно отметить, что есть много экспертов, которые никогда не подходят к сети планирования политики. Они сосредотачиваются на своем обучении и исследованиях или работают в группах, которые противостоят политике правящей элиты. Короче говоря, эксперты и советники — это отдельная группа, которая находится чуть ниже правящей элиты в иерархии иерархии.

Теперь, когда состав правящей элиты четко обозначен, можно показать, как она доминирует в федеральном правительстве в интересах высшего класса и корпоративного сообщества.

Властная элита и правительство

Члены правящей элиты напрямую вовлекаются в федеральное правительство через три основных процесса, каждый из которых играет немного разную роль в обеспечении «доступа» к Белому дому, Конгрессу и конкретным агентствам, департаментам и комитетам исполнительной власти. . Хотя во всех трех процессах задействованы одни и те же люди, большинство руководителей специализируются на одном или двух из трех процессов. Эти три процесса:

1. Процесс особых интересов, посредством которого определенные семьи, корпорации и промышленные секторы могут реализовать свои узкие и краткосрочные интересы в отношении налогов, субсидий и регулирования в своих отношениях с комитетами Конгресса, регулирующими органами и исполнительными департаментами;
2. Процесс разработки политики, посредством которого политика, разработанная в сети планирования политики, описанной ранее, доводится до Белого дома и Конгресса;
3. Процесс отбора кандидатов, посредством которого члены правящей элиты влияют на избирательные кампании посредством пожертвований на избирательные кампании политическим кандидатам.

Доминирование властной элиты в федеральном правительстве наиболее непосредственно проявляется в работе корпоративных лоббистов, закулисных супер-юристов и отраслевых торговых ассоциаций, которые представляют интересы конкретных корпораций или секторов бизнеса. Этот процесс особого интереса основан на различных комбинациях информации, подарков, инсайдерских сделок, дружбы и, не в последнюю очередь, на обещаниях прибыльной частной работы в будущем для послушных государственных чиновников. Это аспект отношений бизнеса и власти, описанный журналистами и социологами в своих тематических исследованиях.Хотя эти исследования показывают, что особые интересы обычно добиваются своего, конфликт, который иногда вспыхивает в рамках этого процесса, иногда противопоставляя один корпоративный сектор другому, укрепляет имидж широко разделяемой и раздробленной власти в Америке, включая образ разделенного корпоративного сообщества. . Более того, есть некоторые поражения, которые терпят корпоративные богатые в процессе специальных интересов. Например, законы, улучшающие стандарты безопасности автомобилей, были приняты вопреки возражениям автомобильной промышленности в 1970-х годах, равно как и стандарты чистоты воды, против которых выступали бумажная и химическая промышленность.

Политика, представляющая интерес для корпоративного сообщества в целом, не является прерогативой процесса особых интересов. Вместо этого такие политики исходят от сети фондов, аналитических центров и организаций, занимающихся обсуждением политики, которые обсуждались в предыдущем разделе. Планы, разработанные организациями сети политического планирования, доходят до федерального правительства различными путями. На самом общем уровне их отчеты, пресс-релизы и интервью читаются выборными должностными лицами и их сотрудниками либо в форме брошюр, либо в сводных статьях в газетах Washington Post , New York Times и Wall Street Journal . .Члены сети политического планирования также дают показания перед комитетами и подкомитетами Конгресса, которые пишут закон или готовят предложения по бюджету. Говоря более конкретно, лидеры этих организаций являются постоянными членами десятков малоизвестных комитетов, которые консультируют определенные отделы исполнительной власти по вопросам общей политики, делая их фактически неоплачиваемыми временными членами правительства. Они также занимают видное место в чрезвычайно важных президентских комиссиях, которые назначаются для выработки рекомендаций по широкому кругу вопросов, от внешней политики до строительства автомагистралей.Они также входят в состав малоизвестных федеральных консультативных комитетов, которые входят практически в каждый департамент исполнительной власти.

Наконец, что очень важно, они назначаются на государственные должности с частотой, намного превышающей ту, которую можно было бы ожидать случайно. Несколько различных исследований показывают, что высшие должности в кабинете министров как в республиканской, так и в демократической администрации занимают представители высшего класса и руководители корпораций, которые являются лидерами организаций, занимающихся обсуждением политики.

Общая картина, которая вырисовывается из выводов о чрезмерной представленности членов правящей элиты на назначаемых государственных должностях, заключается в том, что высшие уровни исполнительной власти постоянно связаны с высшим классом и корпоративным сообществом через перемещение руководителей и юристов в вне правительства. Хотя одно и то же лицо не находится на правительственных и корпоративных должностях одновременно, существует достаточная преемственность для того, чтобы отношения можно было охарактеризовать как одно из «вращающихся блокировок».»Корпоративные лидеры отказываются от своих многочисленных руководящих должностей в коммерческих и некоммерческих организациях, чтобы служить в правительстве в течение двух или трех лет, а затем возвращаются в корпоративное сообщество или сеть планирования политики. Эта система дает им временную независимость от узких интересов их собственных организаций и позволяет им для выполнения более общих ролей, которым они научились в группах по обсуждению политики. Затем они возвращаются в частный сектор с полезными личными контактами и информацией.

Какими бы важными ни были процессы особого интереса и планирования политики для правящей элиты, они не смогли бы успешно работать, если бы в правительстве не было сочувствующих, ориентированных на бизнес выборных должностных лиц.Это подводит нас к третьему процессу, посредством которого члены правящей элиты доминируют в федеральном правительстве, — процессу отбора кандидатов. Он действует через две основные политические партии. По причинам, которые мы обсудим ниже, обе стороны играют очень небольшую роль в политическом образовании или формировании политики; они сводятся к функции наполнения офисов. Вот почему американскую политическую систему можно охарактеризовать как «процесс отбора кандидатов».

Основная причина, по которой политическая система сосредоточена на отборе кандидатов, при относительном исключении политического образования и разработки политики, заключается в том, что могут быть только две основные партии из-за структуры правительства и характера правил проведения выборов.Тот факт, что американцы выбирают президента вместо парламента и избирают законодателей из «одномандатных» географических регионов (штаты в Сенат, округа в Палату представителей), ведет к двухпартийной системе, поскольку в этих «победитель получает все» «выборы. Голосование за третью партию — это голосование за наименее желаемый выбор человека. Голосование за очень либеральную партию вместо демократов, например, действительно помогает республиканцам. В соответствии с этими правилами наиболее разумная стратегия как для демократов, так и для республиканцев состоит в том, чтобы размыть свои политические различия, чтобы побороться за избирателей, придерживающихся промежуточных политических взглядов или вообще не придерживающихся политических взглядов.

Вопреки тому, что многие считают, американские политические партии не очень чутко реагируют на предпочтения избирателей. Их кандидаты вольны сказать одно, чтобы быть избранным, и сделать другое, заняв свой пост. Это способствует растерянности и апатии электората. Это приводит к кампаниям, в которых нет никаких «проблем», кроме «изображений» и «личностей», даже когда опросы показывают, что избиратели чрезвычайно обеспокоены определенными политическими проблемами. «Вы не поднимаете ненужных вопросов во время кампании», — сказал однажды один успешный кандидат в президенты.

Именно потому, что процесс отбора кандидатов настолько персонализирован и, следовательно, зависит от распознавания имен, образов и эмоциональной символики, в нем могут в значительной степени доминировать члены правящей элиты с помощью относительно простых и прямых средств крупных пожертвования на кампанию. Играя роль доноров и собирателей денег, те же люди, которые руководят корпорациями и принимают участие в сети планирования политики, занимают решающее место в карьере большинства политиков, которые продвигаются дальше местного уровня или законодательных собраний штатов в штатах с большим населением.Их поддержка особенно важна на партийных праймериз, где деньги являются даже более важным фактором, чем на всеобщих выборах.

Таким образом, двухпартийная система приводит к тому, что выборные должностные лица относительно беспрепятственны и готовы следовать политике, отстаиваемой теми членами правящей элиты, которые работают в процессах с особыми интересами и планирования политики. Их гораздо больше мотивируют личные амбиции, чем политические убеждения. Тем не менее, есть несколько крайне консервативных выборных республиканцев, которые часто выступают против предложений правящей элиты, утверждая, что такая политика — дело рук тайных коммунистов или остроумных интеллектуалов, стремящихся разрушить систему «свободного предпринимательства».Также есть много демократов из рабочих и университетских округов, которые последовательно выступают против политики правящей элиты как члены либерально-рабочей коалиции. Однако и ультраконсерваторов, и либералов превосходят «умеренные» обеих партий, особенно на ключевых руководящих постах в Конгрессе. После многих лет в Конгрессе избранные либералы решают «пойти вместе, чтобы поладить». «У этого места есть способ измучить вас», — объяснил один либеральный конгрессмен начала 1970-х годов в классическом обобщении того, что происходит.

Хотя члены правящей элиты, несомненно, являются наиболее важными финансовыми спонсорами для обеих сторон, это не означает, что между двумя партиями нет разногласий. Уровни лидерства имеют внутриклассовые различия, а сторонники, как правило, имеют межклассовые различия. Республиканская партия контролируется самыми богатыми семьями высшего класса и корпоративным сообществом, которые в большинстве своем протестантского происхождения. Демократическая партия, с другой стороны, является партией «маргиналов» высшего класса и правящей элиты.Хотя ее часто называют «партией простых людей», на самом деле до недавнего времени она была партией южного сегмента высшего класса. Власть южных демократов в партии и в Конгрессе обеспечивалась множеством способов, наиболее важным из которых была система старшинства при выборе председателей комитетов в Конгрессе. (По традиции, человек, проработавший в комитете дольше всех, практически автоматически становится его председателем; это позволяет избежать конфликта между членами партии.) Однако суть в том, что однопартийная система на Юге и исключение африканских — Американцы от кабины для голосования до середины 1960-х давали южным плантаторам и торговцам власть на национальном уровне через Демократическую партию, несоразмерную их богатству и численности.Таким образом, правят не обязательно самые богатые люди. Природа политической системы также входит в уравнение. Но южные элиты не бедны; они только менее богаты, чем многие из их северных собратьев.

Южане доминировали в Демократической партии в союзе с «этническими богатыми» на Севере, имея в виду богатых евреев и католиков, которых избегали или плохо обращались со стороны богатых протестантов. Бизнесы, которыми они владели, часто были местными или меньшими, чем у сторонников-республиканцев, и обычно они были исключены из социальных институтов высшего класса.Эти этнические богатые люди были основными финансовыми сторонниками печально известной «политической машины», которая доминировала в демократической политике в большинстве крупных северных городов.

Альянс между южным сегментом высшего класса и северными этническими богатыми обычно мог заморозить политические инициативы партии либерально-трудовой коалиции через ее контроль над комитетами Конгресса, хотя было время (1940-1975), когда профсоюзы оказали значительное влияние на демократов.Когда этот альянс распался по определенным вопросам из-за того, что демократы-машины встали на сторону либералов и рабочих, тогда южные демократы объединились с северными республиканцами, чтобы создать «консервативную коалицию», также известную как «консервативный избирательный блок», в которой большинство южных демократов и большинство северных республиканцев вместе проголосовали против северных демократов. Эта консервативная коалиция чаще всего формируется вокруг вопросов, отражающих классовый конфликт на законодательной арене, — гражданских прав, прав профсоюзов, социального обеспечения и регулирования бизнеса.Законодательство по любому из этих вопросов ослабляет работодателей перед лицом рабочих и их профсоюзов, поэтому неудивительно, что консервативная коалиция основана на общих интересах работодателей Севера и Юга. Этот альянс выигрывал гораздо чаще, чем проигрывал, в период между 1937 годом, когда он был сформирован, и 1990-ми годами, когда он исчез по той простой причине, что многие южане стали республиканцами.

После вступления в силу Закона об избирательных правах 1965 года Демократическая партия постепенно менялась, потому что афроамериканцы на Юге могли голосовать против худших расистов на партийных праймериз.Постепенная индустриализация также вызвала изменения. В результате этих двух сил белые южане начали переходить в Республиканскую партию, которая, таким образом, стала партией богатых работодателей как на Севере, так и на Юге. В этом контексте Демократическая партия постепенно становится тем, чем ее всегда считали многие: партией либералов, меньшинств, рабочих и бедняков.

Таким образом, процесс особых интересов, процесс планирования политики и финансирование избирательных кампаний позволяют правящей элите гораздо чаще выигрывать, чем проигрывать, по политическим вопросам, стоящим перед федеральным правительством.Правящая элита также значительно перепредставлена ​​на назначаемых должностях, президентских комиссиях с голубой лентой и консультативных комитетах в правительстве. С точки зрения как «кто побеждает», так и «кто управляет» показателями власти, правящая элита доминирует над федеральным правительством.

Однако это доминирование не означает контроль над всеми без исключения вопросами или отсутствие оппозиции, и оно не основывается только на вмешательстве правительства. Участие в правительстве — это только последний и наиболее заметный аспект господства правящей элиты, корни которого лежат в классовой структуре, природе экономики и функционировании сети планирования политики.Если правительственным чиновникам не приходилось ждать, пока корпоративные лидеры решат, куда и когда они будут инвестировать, и если правительственные чиновники не будут далее ограничены принятием текущих экономических договоренностей подавляющим большинством населения, тогда участие властной элиты в выборах и правительство будет рассчитывать на гораздо меньшее, чем в нынешних условиях.

Почему руководители бизнеса чувствуют себя бессильными

Несмотря на эти различные виды объективных свидетельств того, что правящая элита обладает огромной властью по отношению к федеральному правительству, многие корпоративные лидеры чувствуют себя относительно бессильными перед правительством.Чтобы услышать, как они это говорят, Конгресс более отзывчив к профсоюзу, защитникам окружающей среды и потребителям. Они также утверждают, что их преследуют своенравные и высокомерные бюрократы. Эти негативные чувства к правительству — явление не новое, в отличие от тех, кто винит «Новый курс» и социальные программы 1960-х годов. Изучение взглядов бизнесменов в XIX веке показало, что они считали политических лидеров «глупыми» и «пустыми» людьми, которые пошли в политику только для того, чтобы заработать себе на жизнь, а также изучение взглядов бизнесменов в период, который считается их самым влиятельным человеком. десятилетие, 1920-е годы, обнаружило такое же недоверие к правительству.

Эмоциональные выражения бизнес-лидеров об отсутствии у них власти нельзя воспринимать всерьез как показатель власти, поскольку это путает психологическое беспокойство с властью. Чувства — это одно, а следствия действий — другое. Но, тем не менее, интересно попытаться понять, почему бизнесмены жалуются на правительство, в котором они доминируют. Во-первых, жаловаться на правительство — это полезная политическая стратегия. Это заставляет государственных чиновников защищаться и заставляет их продолжать доказывать, что они дружелюбны по отношению к бизнесу.Во-вторых, бизнесмены жалуются на правительство, потому что на самом деле очень мало государственных служащих относятся к высшему классу и корпоративному сообществу. Антиправительственная идеология Соединенных Штатов имеет тенденцию удерживать представителей высшего класса от государственной карьеры, за исключением работы в Государственном департаменте, а это означает, что основные контакты для членов правящей элиты в правительстве находятся на самом верху. Таким образом, возникает неуверенность в том, как средние уровни отреагируют на новые ситуации, и, следовательно, возникает ощущение, что существует необходимость «оседлать стадо» или «господствовать» над потенциально проблемными бюрократами.«

Также, похоже, существует идеологический уровень отношения бизнес-лидеров к правительству. Существует страх перед популистской демократической идеологией, лежащей в основе американского правительства. Поскольку власть теоретически находится в руках всех людей, всегда существует вероятность того, что когда-нибудь «народ» в смысле большинства превратит правительство в отражение плюралистической демократии, каким оно должно быть. Таким образом, в определенном, очень реальном смысле, великая власть высшего класса и корпоративного сообщества культурно незаконна, и поэтому ее существование решительно отрицается.Быть богатым и даже немножко хвастаться богатством — это нормально, но не быть могущественным или, что еще хуже, выставлять напоказ эту власть.

Наконец, выражение беспокойства отдельных корпоративных лидеров по поводу своего бессилия также предлагает объяснение с точки зрения пересечения социальной психологии и социологии. Власть имеют высший класс и корпоративное сообщество, а не отдельные лица вне их институционального контекста. Как индивидуумов, к ним не всегда прислушиваются, и они должны убедить своих сверстников в разумности своих аргументов, прежде чем что-либо произойдет.Более того, любая принятая политика — это групповое решение, и людям иногда трудно отождествить себя с групповыми действиями до такой степени, что они почувствуют личную мощь. Поэтому неудивительно, что отдельные люди могут чувствовать себя бессильными.

Слабые стороны рабочего класса

Есть много демократических стран, где рабочий класс — определяемый как все белые воротнички и рабочие, получающие зарплату или заработную плату — имеет больше власти, чем в Соединенных Штатах.Эта власть достигается в первую очередь за счет профсоюзов и политических партий. Это находит свое отражение в более эгалитарном распределении богатства и доходов, более справедливой налоговой структуре, улучшенных услугах общественного здравоохранения, субсидировании жилья и более высоких пособиях по старости и безработице.

Как это возможно, что американский рабочий класс может быть относительно бессильным в стране, которая гордится своей давней историей плюрализма и выборов? Есть несколько взаимосвязанных исторических факторов.Во-первых, «первичные производители» в Соединенных Штатах, те, кто работает своими руками на фабриках и полях, до 1930-х годов были разделены между собой более серьезно, чем в большинстве других стран. Самое глубокое и самое важное из этих разделений было между белыми и афроамериканцами. Вначале, конечно, афроамериканцы не обладали социальной властью из-за своего порабощения, а это означало, что не было никакого способа организовать рабочих на Юге. Но даже после того, как афроамериканцы обрели свободу, предрассудки в белом рабочем классе разделяли эти две группы.

Этот черно-белый раскол в рабочем классе был усилен более поздними конфликтами между рабочими-ремесленниками, которых также называли «квалифицированными» рабочими, и промышленными рабочими, которых также называли рабочими массового производства или «неквалифицированными» рабочими. Ремесленники обычно старались поддерживать высокую заработную плату, исключая промышленных рабочих. Их чувство превосходства как квалифицированных рабочих усиливалось тем фактом, что они были выходцами из Северной Европы, протестантами, а промышленные рабочие, как правило, были католиками и евреями из Восточной и Южной Европы.Некоторые афроамериканцы были также найдены в рядах промышленных рабочих наряду с другими расовыми меньшинствами.

Было бы достаточно сложно преодолеть эти разногласия, даже если бы рабочие смогли создать свою собственную политическую партию, но они не смогли создать такую ​​партию, потому что избирательная система ставит в невыгодное положение третьи стороны. Рабочие застряли. Им некуда было идти, кроме республиканцев или демократов. В конце 19 — начале 20 веков ремесленники часто поддерживали демократов, в то время как недавние промышленные рабочие-иммигранты, как правило, поддерживали республиканцев.Даже когда ремесленники и промышленники массово вступили в Демократическую партию в 1930-х годах, они не могли контролировать партию из-за власти богатых южных плантаторов и торговцев.

И рабочим не очень повезло с самоорганизацией через профсоюзы. Работодатели смогли призвать правительство подавить организованные акции и забастовки как судебными постановлениями, так и полицейскими арестами. Это произошло не только потому, что тогда работодатели имели большое влияние на политиков, как и сейчас, но и потому, что американская правовая традиция, основанная на либерализме laissez faire (свободный рынок), яростно выступала против любого «ограничения торговли» или вмешательство «в частную собственность.Лишь в 1930-х годах либерально-трудовая коалиция смогла принять закон, гарантирующий рабочим право вступать в профсоюзы и участвовать в коллективных переговорах. Даже этот прогресс был возможен только путем исключения южной рабочей силы, то есть сельскохозяйственных и сезонных рабочих, из сферы действия законодательства. Кроме того, принятие закона имело лишь ограниченное влияние, потому что промышленные профсоюзы потерпели почти полное поражение на Юге и Юго-Западе. В годы после Второй мировой войны профсоюзы процветали в нескольких крупных отраслях промышленности на Севере, но затем их влияние ослабло, начиная с 1970-х годов, когда крупные корпорации перенесли свои заводы в другие страны или уступили долю рынка европейским и японским компаниям.

Учитывая эту историю внутреннего раскола, политического разочарования и поражения профсоюзов, неудивительно, что американские рабочие продолжают принимать в высшей степени индивидуалистическую идеологию, которая характеризовала Соединенные Штаты с момента их основания. Это принятие, в свою очередь, еще больше затрудняет организацию рабочих вокруг «хлебных проблем». Вместо этого они часто голосуют по социальным вопросам или религиозным убеждениям, а те, кто глубоко религиозен, выступают против позитивных действий или против контроля над оружием, голосуют за открыто антипрофсоюзную Республиканскую партию.

Таким образом, важно не путать свободу с социальной властью. Между 1962 и 1990-ми годами произошло значительное расширение индивидуальных прав благодаря гражданским правам, феминистским движениям и движениям лесбиянок-геев, но за это время соотношение заработной платы высшего руководителя предприятия к заработной плате фабричного рабочего увеличилось с 41 до 1. примерно 300 к 1. Американские рабочие могут говорить, что хотят, и делать то, что хотят, в очень широких пределах, а их дети могут усердно учиться в школе, чтобы они могли поступить в аспирантуру и присоединиться к состоятельному профессиональному классу в качестве врачей, юристов, архитекторов или инженеров, но когда дело доходит до социальной власти, у большинства американцев ее очень мало, если они не являются частью правящей элиты.

Сила сообщества

Не вся власть осуществляется на национальном уровне. Чтобы узнать больше о местной власти, нажмите здесь.

Заключение

Споры о структуре и распределении власти в Соединенных Штатах ведутся в академических кругах с 1950-х годов. Он породил большое количество эмпирических исследований, многие из которых были использованы здесь. Однако в конечном итоге выводы ученых об американской структуре власти зависят от их убеждений в отношении показателей силы, которые являются продуктом их «философии науки».«Я понимаю, что это звучит странно, но если« кто выигрывает? »И« кто сидит? »Рассматриваются как достоверные индикаторы власти, исходя из предположения, что« власть »является основной социальной чертой, которую можно проиндексировать с помощью множества несовершенных индикаторов , то кратко изложенные здесь свидетельства будут рассматриваться как очень веские аргументы в пользу доминирующей роли правящей элиты в федеральном правительстве.

Если «кто победит?» по широкому кругу правительственных решений рассматривается как единственный достоверный индикатор власти, и если ожидается, что правящая элита должна каждый раз побеждать, что является позицией, занятой теоретиками плюрализма на основе «строго позитивистского» взгляда на как измерить власть, то представленный здесь аргумент, основанный на «мягком позитивизме», будет казаться менее впечатляющим.