Немецкое просвещение 18 века: § 5. Немецкое Просвещение. Краткий очерк истории философии

Содержание

§ 5. Немецкое Просвещение. Краткий очерк истории философии

§ 5. Немецкое Просвещение

В XVIII в. Германия развивалась по капиталистическому пути, однако в сравнении с Англией и Францией развитие это было замедленным, запоздалым и ему приходилось преодолевать большие препятствия.

Эпоха Просвещения наступила и в Германии. На первых порах немецкие просветители были малосамостоятельны. И в философии, и в критике Библии, и в науке они питались идеями, ранее выработанными в Англии, Голландии и Франции. Но, усваивая эти идеи, немецкое Просвещение приспособляло их к условиям общественной жизни Германии. Поэтому имеется ряд важных черт, отличающих немецких просветителей от их английских и французских предшественников.

Немецкое Просвещение также ведет борьбу за права разума и философии, опирающейся на разум. Оно. также пытается решить конфликт между верой и разумом в пользу разума, отстаивает право научной критики тех вопросов, которые до того считались исключительным достоянием религии. Но в то же время немецкое Просвещение лишено того боевого духа, каким отличается Просвещение во Франции. Немецкое Просвещение не столько отвоевывает у религии права в пользу разума, сколько стремится к компромиссу между знанием и верой, между наукой и религией.

Наиболее влиятельной в немецкой философии XVIII в. была школа Христиана Вольфа (1679–1754) — последователя и популяризатора идеалистической философии Лейбница. Вольф и его ученики, занявшие со временем кафедры в ряде германских университетов, стремились к разработке философии в форме науки, прибегали к «геометрическому методу» Декарта и Спинозы, развивали учение о причинной обусловленности всех явлений природы. В познании они подчеркивали роль разума, логических законов и форм мышления. Тенденция эта отразилась в самом названии немецких сочинений Вольфа, которые все назывались «Разумные мысли». Однако, опираясь на рационализм Лейбница и на его идею построения универсальной философской науки, или Энциклопедии, Вольф и его последователи принизили замыслы Лейбница, усилили дух компромисса, которым страдала его философия, сузили и даже прямо опошлили его учение о бытии (монадологию).

Лессинг. Над всеми деятелями немецкого Просвещения возвышается гигантская фигура Готхольда Эфраима Лессинга (1729–1781). Он был одновременно выдающимся писателем, драматургом, критиком, эстетиком и философом. Могучий борец против сил реакции, феодальной идеологии, мракобесия и религиозной нетерпимости, Лессинг задыхался в обстановке современной ему Пруссии.

В статьях о театре («Гамбургская драматургия») Лессинг борется за действенное, передовое театральное искусство. В сочинении «Лаокоон», разъяснявшем различие между изобразительными средствами поэзии и живописи, Лессинг ратует за искусство, не подражающее статичным образам живописи и скульптуры классицистов, а воспроизводящее с помощью специфических средств поэзии живые действия и борьбу людей.

В философии он обрушился против ортодоксов богословия. Во всей Германии отозвалась борьба Лессинга против главного пастора в Гамбурге — Гёце. Лессинг первый после Спинозы внес в рассмотрение священных книг Ветхого и Нового заветов историческую точку зрения. Лессинг отвергает все ортодоксальные понятия о божестве, отрицает веру в личного бога, существующего вне мира, и допускает бога только в качестве «души мира». В конечном счете значение религии для Лессинга только этическое.

Выдающуюся роль в развитии немецкого просвещения сыграл гениальный немецкий поэт и мыслитель Иоганн Вольфганг Гёте (1749–1832). Решительному противнику клерикализма и схоластики Гёте чужд спекулятивный идеализм и агностицизм. Он высоко ценит философию Спинозы, хотя и не видит вытекающих из нее атеистических выводов. В своих философских воззрениях Гёте в основном материалист. Он указывает на всеобщность движения, изменения, развития в природе, которая, по его мнению, представляет собой не скопление мертвых тел, а органическую, многообразную взаимосвязь явлений, образующих единое, живое целое. Однако точка зрения материализма и диалектики не проводится Гёте последовательно.

Видными деятелями немецкого Просвещения были также писатели Ф. Шиллер, И. Г. Гердер, революционные демократы Г. Форстер, К. Шубарт, И. Зёйме.

43. Немецкое Просвещение 18 века. — Мои статьи — Каталог статей

Автор: кандидат философских наук Грачёв Михаил Вячеславович

43. Немецкое Просвещение 18 в.

Просвещение 18 в. было общеевропейской идеологией с общими чертами, о которых было сказано в начале ответа на предыдущий вопрос. Однако Просвещение в каждой стране имело свою специфику, определяемую культурными традициями и особенностями социально-политического развития конкретной страны. Просвещение в Германии 18 в. приобрело ряд черт, отличающих его от аналогичной идеологии во Франции. В числе философских особенностей немецкого Просвещения следует отметить преобладание гносеологического рационализма, в то время как идеи английских и французских просветителей основывались на эмпиризме, свойственном их воззрениям. Почти до 1770-х гг. в Германии господствовало учение последователя Лейбница Христиана Вольфа (1679 – 1754), в основном лишь систематизировавшего идеи своего учителя.

Немецкое просвещение отличалось значительно меньшим радикализмом в сравнении не только с французским, но и английским. Это в частности проявлялось в том, что в немецком Просвещении слабо была представлена материалистическая линия. Лишь немногие немецкие мыслители объявляли себя материалистами и атеистами (Г. Форстер, А. Эйзиндель). Если в Британии и Франции формой религиозного свободомыслия раннего Просвещения был деизм, то в Германии большее распространение получает пантеизм, который допускал умеренно материалистическое толкование. Особым влиянием на немецкую философию оказало пантеистическое учение Б. Спинозы. В 1770-1780 гг. одним из важнейших событий в интеллектуальной жизни Германии стал «Спор о Спинозе». В дискуссии по поводу философии Спинозы и её соотношении с традиционной религией приняли участие почти все знаменитые философы и писатели Германии того времени. Среди немецких мыслителей наблюдалась тенденция к моральному истолкованию религиозных сюжетов Ветхого и Нового заветов, которые стали считать символическими наставлениями в нравственности.

Значительное влияние на духовную атмосферу Германии имело движение «Бури и натиска» («Sturm und Drang”), отличающееся просветительской и антифеодальной направленностью. Приверженцы этого движения (штюрмеры) выступали за искоренение пережитков феодализма, объединение Германии, ограничение влияния церкви, политическое и духовное освобождение людей.

Из выдающихся представителей немецкого Просвещения советуем вам сосредоточиться на рассмотрении идейного наследия Готхольда Лессинга и Иоганна Гердера. Г. Лессинг (1729 – 1781) был значительным писателем, одним из основоположников немецкого национального театра. В написанных им пьесах («Натан Мудрый», «Эмилия Галотти» и пр.) и баснях проводится неприятие фанатизма и нетерпимости. В эстетической работе «Лаокоон» Лессинг рассуждает о взаимодействии различных видов искусства, прежде всего, живописи и поэзии. По своим философским взглядам Лессинг склонялся к материалистически истолкованному пантеизму в духе спинозизма; именно Лессинг явился инициатором упомянутого выше «спора о Спинозе». Основное философское произведение Лессинга — «Воспитание человеческого рода».

Самой значительной (пожалуй, исключая И. Канта) фигурой немецкого Просвещения был И. Гердер (1744 – 1803). В книге А. В. Гулыги о Гердере вы можете найти информацию о жизни и творчестве этого немецкого философа. Хотя Гердер в Кёнигсберге слушал лекции Канта, но не принял его трансцендентальной философии, написав полемическую по отношению к главному труду Канта книгу («Метакритика критики чистого разума»). Вскоре Гердер стал протестантским пастором и был приглашён в Веймар, ставший одним из центров немецкой культуры конца 18 в. По своим воззрениям Гердер был близок к спинозизму. Свои пантеистические взгляды он изложил в серии диалогов «Бог». В «Рассуждении о происхождении языка» Гердер выдвинул близкую философии Просвещения идею о естественном происхождении языка и речи. Основное произведение Гердера — «Идеи к философии истории человечества». В нём он попытался представить широкую картину мирового исторического процесса, причём изложению развития общества предшествует рассказ об эволюции природы. Развитие общества, в представлении Гердера, является продолжением естественных процессов в природе. Гердер считается одним из основоположником философии культуры. В своей главной работе он привлекает все имеющиеся на конец 18 в. знания по истории культуры, показывая роль не только европейских, но и восточных народов в формировании общечеловеческой культуры. Основным критерием прогресса общества, согласно Гердеру, является рост гуманности в отношениях между людьми.

Значительное место в экзаменационном ответе вы можете посвятить рассмотрению философских аспектов литературной и научной деятельности одного из корифеев мировой культуры Иоганна Вольфганга Гёте (1749 – 1832). В молодости Гёте участвовал в движении «Бури и натиска». Своё главное литературное произведение – грандиозную философскую трагедию «Фауст» Гёте писал на протяжении нескольких десятилетий. При желании и знании материала вы можете уделить в ответе внимание раскрытию философского значения этой эпической драмы. В области философии воззрения Гёте на природу были близки к спинозизму. Гёте утверждает тождество Бога и природы, буквально преклоняясь перед природным универсумом. Всю природу Гёте представляет как одушевлённое противоречивое целое, в котором материальные и идеальные начала неразрывно переплетены. Всю жизнь Гёте наряду с литературой занимался естественнонаучными исследованиями. Он, в частности, считается основоположником биологической морфологии (учения об органических формах). Гёте создал теорию метаморфоза, изменений ведущих к образованию новых форм растений и животных. Также он пытался найти прарастение и праживотное, из которых развилось путём метаморфоза всё богатство органического мира. В числе значительных достижений Гёте как биолога значится открытие им у человека межчелюстной кости. Также Гёте выдвигает удачную догадку о позвоночном происхождении черепа. Гёте выступал за широкое применение эксперимента в науке. Основная его работа по методологии науки называется «Опыт как посредник между субъектом и объектом».

180-181 – Просвещение в Германии

180. Влияние новых идей

Французские идеи XVIII в. получили большое распространение и вне своей родины и везде оказывали сильное влияние. Их филантропическая сторона подействовала на итальянца Беккариа, который в своем сочинении «О преступлениях и наказаниях» (1764) вооружился против варварских пыток и казней тогдашнего уголовного права; Екатерина II заимствовала многое и из этого сочинения в свой «Наказ». В Англии в начале XVIII века для распространения и проведения в жизнь гуманных идей образовалось даже особое

общество франкмасонов (или вольных каменщиков), быстро распространившееся по всей Европе. В «ложах» этого общества совершались разные мистические обряды, но целью его стремлений было утверждение веротерпимости и братского равенства между людьми. Это была своего рода деистическая церковь, и потому она встретила сильную борьбу со стороны католицизма. Однако, в масонстве рационализм уступал место мистицизму.

181. Немецкое «просвещение»

Особый характер во второй половине XVIII в. получило немецкое «просвещение». Французская просветительная литература проповедовала главным образом переустройство общества путем изменения учреждений, немецкая – его перевоспитание путем улучшения отдельных личностей. Во французской литературе было больше того, что говорило уму, немецкая отличалась большею сердечностью. Из французских писателей самым понятным для Германии был Руссо, и он поэтому оказал громадное влияние на многих немецких писателей той эпохи. Первыми проповедниками просветительных идей в Германии были Лессинг (1729–1781) и Гердер (1744–1803). Первый знаменит своею защитою веротерпимости («Натан Мудрый») и оппозицией искусственному французскому, ложноклассицизму во имя естественности, второй – более глубоким, чем у французов, взглядом на жизнь народа с его духовным творчеством, его верованиями, поэзией и обычаями. Оба они видели в истории постепенное нравственное воспитание человечества.

Портрет Иоганна Вольфганга фон Гёте. Художник Г. фон Кюгельген, 1808-09

В семидесятых годах под влиянием новых идей Германия даже пережила особый период бури и натиска (Sturm und Drang-periode), когда выступил целый ряд писателей с проповедью обновления жизни и искусства путем обращения к природе и непосредственному чувству. Под влиянием этих стремлений начали свою деятельность величайшие поэты Германии Гете (1750–1832) и Шиллер (1759–1805), первые произведения которых («Вертер» Гете и «Разбойники» Шиллера) прямо отразили на себе влияние и Руссо, и «эпохи бури и натиска».

Фридрих Шиллер

К числу великих людей Германии второй половины XVIII в. относится Иммануил Кант (1724–1804), произведший целый переворот в отвлеченной философии своею «Критикою чистого разума» (1781). Он доказывал, что человеку доступно знание лишь явлений, но отнюдь не сущности вещей, и вместе с тем он учил нравственности, основанной на идее долга, как «категорического императива», т. е. безусловного повеления. Его религия была своего рода христианским деизмом; его политические идеи обнаруживали сильное влияние Руссо. Кант, кроме того, утверждал, что в истории совершается постепенное совершенствование общественного устройства человечества.

Под влиянием педагогических идей Руссо находился знаменитый реформатор школьного образования Песталоцци (1742–1827). Он жил в Швейцарии и занимался обучением детей, но вместе с тем и излагал свои взгляды в литературе. Он особенно настаивал на необходимости содействовать благосостоянию народа путем распространения в нем образования.

Итак, «просвещение XVIII века» отличалось везде стремлением к преобразованиям – к перевоспитанию личности и к переустройству общества, а также верою в то, что история человечества есть история его прогресса, т.е. совершенствования умственного (Тюрго), нравственного (Лессинг и Гердер) и общественного (Кант).

Немецкое Просвещение 18 в

Просвещение зародилось в Англии в конце 17 в. в сочинениях его основателя Д.Локка (1632–1704) и его последователей Г.Болингброка (1678–1751), Д.Аддисона (1672–1719), А.Э.Шефтсбери (1671–1713),Ф.Хатчесона (1694–1747) были сформулированы основные понятия просветительского учения: «общее благо», «естественный человек», «естественное право», «естественная религия», «общественный договор». В учение о естественном праве, изложенном в Двух трактатах о государственном правлении (1690) Д.Локка, обоснованы основные права человека: свобода, равенство, неприкосновенность личности и собственности, которые являются естественными, вечными и неотъемлемыми. Людям необходимо добровольно заключить общественный договор, на основе которого создается орган (государство), обеспечивающий охрану их прав. Понятие об общественном договоре было одним из основополагающих в учении об обществе, выработанном деятелями раннего английского Просвещения.

Английское Просвещение.

Период становления просветительской идеологии приходится на рубеж 17–18 веков. Это был результат и следствие английской буржуазной революции середины 17-го столетия, что является коренным отличием островного Просвещения от континентального. Пережив кровавые потрясения гражданской войны и религиозной нетерпимости, англичане стремились к стабильности, а не к кардинальному изменению существующего строя. Отсюда умеренность, сдержанность и скептицизм, отличающий английское Просвещение. Национальной особенностью Англии было сильное влияние пуританизма на все сферы общественной жизни, поэтому общая для просветительской мысли вера в безграничные возможности разума сочеталась у английских мыслителей с глубокой религиозностью.

ТРАНСЦЕНДЕНТА́ЛЬНЫЙ ИДЕАЛИ́ЗМ (нем. transzendentale Idealismus), терминкантовской философии. В широком смысле употребляется в качестве одного из синонимов критической философии. В узком и более точном смысле, учение о субъективной природе пространства и времени как априорных формах чувственности. «Трансцендентальная идеальность» пространства и времени есть констатация того, что пространственно-временные качества предметов не присущи им самим по себе (термин «трансцендентальный» означает в данном случае «относящийся к вещам вообще»). Трансцендентальный идеализм — одна из основ критической философии Канта. Именно на учении о субъективной природе чувственности базируется различение междуявлениями и вещами самими по себе . В то же время, концепция трансцендентального идеализма не исчерпывает существо критической философии Канта, так как эта концепция напрямую не связана с центральным вопросом критицизма о возможности априорных синтетических суждений, в особенности, если речь идет о рассудочных суждениях такого рода. Впервые учение о субъективной природе пространства и времени было изложено Кантом в диссертации 1770 «О форме и принципах чувственно воспринимаемого и интеллигибельного мира», за 11 лет до выхода в свет «Критики чистого разума». В предшествовавший период Кант придерживался принципиально иных взглядов на пространство и время, считая, что они конституируются отношениями между вещами. Поводом для радикального изменения позиции Канта послужило исследование им проблемы так называемых «неконгруэнтных подобий», итогом которого оказалось признание Кантом в 1768 реальности абсолютного пространства, ранее отвергавшегося им. Однако чтобы избежать трудностей ньютоновской теории абсолютного пространства, Кант счел необходимым «переместить» его (а заодно и время) в сферу субъективных познавательных способностей. В «Критике чистого разума» Кант предлагает целую систему доказательств истинности концепции трансцендентального идеализма. Она включает в себя «метафизические» (основанные на непосредственном узрении субъективной и созерцательной природы пространства и времени) и «трансцендентальные» (базирующиеся на том, что если не считать пространство и время априорными формами чувственности, то невозможно объяснить существование строгого математического знания) аргументы. Косвенным доказательством верности данной концепции Кант признает выявленную им «антитетику» чистого разума. Избежать разрушительных противоречий разум может, лишь признав различение явлений и вещей самих по себе (что дает возможным, к примеру, разнести тезисы и антитезисы по разным онтологическим сферам), которое подразумевает принятие идеи трансцендентального идеализма. Трансцендентальный, или «формальный» идеализм противопоставляется Кантом «материальному» идеализму, который может либо признавать реальность только человеческих восприятий и тем самым отрицать различие между вещами самими по себе и явлениями, либо оспаривать, что предметы опыта даны в чувствах непосредственно и вследствие этого ставить под сомнение реальность вещей, стоящих за восприятиями. Это так называемый «проблематический идеализм». В опровержении «материального» и прежде всего «проблематического» идеализма Кант видел одну из заслуг своей критической философии.

Теория познания

Кант отвергал догматический способ познания и считал, что вместо него нужно взять за основу метод критического философствования, сущность которого заключается в исследовании самого разума; границ, которые может достичь разумом человек; и изучении отдельных способов человеческого познания.

Главным философским произведением Канта является «Критика чистого разума». Исходной проблемой для Канта является вопрос «Как возможно чистое знание?». Прежде всего это касается возможности чистой математики и чистого естествознания («чистый» означает «неэмпирический», то есть такой, к которому не примешивается ощущение). Указанный вопрос Кант формулировал в терминах различения аналитических и синтетических суждений — «Как возможны синтетические суждения априори?» Под «синтетическими» суждениями Кант понимал суждения с приращением содержания по сравнению с содержанием входящих в суждение понятий. Эти суждения Кант отличал от аналитических суждений, раскрывающих смысл самих понятий. Термин «априори» означает «вне опыта», в противоположность термину «апостериори» — «из опыта».

Кант, вслед за Юмом, соглашается, что если наше познание начинается с опыта, то его связь — всеобщность и необходимость — не из него. Однако, если Юм из этого делает скептический вывод о том, что связь опыта является всего лишь привычкой, то Кант эту связь относит к необходимой априорной деятельности рассудка. Выявление этой деятельности рассудка в отношении опыта Кант называет трансцендентальным исследованием. Вот как об этом пишет сам Кант: «Я называю трансцендентальным всякое познание, занимающееся не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным априори».

Кант не разделял безграничной веры в силы человеческого разума, называя эту веру догматизмом. Кант, по его словам, совершил Коперниканскийпереворот в философии, тем, что первым указал, что для обоснования возможности знания следует признать, что не наши познавательные способности должны сообразовываться с миром, а мир должен сообразовываться с нашими способностями, чтобы вообще могло состояться познание. Иначе говоря, наше сознание не просто пассивно постигает мир как он есть на самом деле (догматизм), но, скорее, наоборот, мир сообразуется с возможностями нашего познания, а именно: рассудок является активным участником становления самого мира, данного нам в опыте. Опыт по сути есть синтез того содержания, материи, которое дается миром (вещей в себе) и той субъективной формы, в которой эта материя (ощущения) постигается сознанием. Единое синтетическое целое материи и формы Кант и называет опытом, который по необходимости становится чем-то только субъективным. Именно поэтому Кант различает мир, как он есть сам по себе (то есть вне формирующей деятельности рассудка) — вещь-в-себе, и мир, как он дан в явлении, то есть в опыте.

В опыте выделяются два уровня формообразования (активности) субъекта. Во-первых, это субъективные формы чувства — пространство и время. В созерцании чувственные данные (материя) осознаются нами в формах пространства и времени, и тем самым опыт чувства становится чем-то необходимым и всеобщим. Это чувственный синтез.

Во-вторых, благодаря категориям рассудка связываются данности созерцания. Это рассудочный синтез.

Основой всякого синтеза является, согласно Канту, самосознание — единство апперцепции (лейбницевский термин). В «Критике» много места уделяется тому, как понятия рассудка (категории) подводятся под представления. Здесь решающую роль играет воображение и рассудочныйкатегориальный схематизм.

Кант выделяет следующие категории рассудка:

1. Категории количества

1. Единство

2. Множество

3. Цельность

2. Категории качества

1. Реальность

2. Отрицание

3. Ограничение

3. Категории отношения

1. Субстанция и принадлежность

2. Причина и следствие

3. Взаимодействие

4. Категории модальности

1. Возможность и невозможность

2. Существование и несуществование

3. Необходимость и случайность

Знание даётся путём синтеза категорий и наблюдений. Кант впервые показал, что наше знание о мире не является пассивным отображением реальности, а является результатом активной творческой деятельности рассудка.

Наконец, описав эмпирическое применение рассудка (то есть применение его в опыте), Кант задается вопросом возможности чистого применения разума (рассудок, согласно Канту — низшая ступень разума, применение которой ограничивается сферой опыта). Здесь возникает новый вопрос: «Как возможна метафизика?». В результате исследования чистого разума Кант доказывает, что разум не может иметь конститутивного значения, то есть основывать на самом себе чистое знание, которое должно было бы составить чистую метафизику, поскольку «запутывается» в паралогизмах и неразрешимых антиномиях (противоречиях, каждое из утверждений которых одинаково обосновано), но только регулятивное значение — давать систему принципов, которым должно удовлетворять всякое знание. Собственно, всякая будущая метафизика, согласно Канту, должна принимать во внимание его выводы.

Этика Канта

12. Немецкое просвещение. Творчество Лессинга, Лессинг о театре » Шпоры для студентов

На развитие немецкого Просвещения влияли политическая раздробленность Германии и ее экономическая отсталость, что определило преимущественный интерес немецких просветителей не к социально-политическим проблемам, а к вопросам философии, морали, эстетики и воспитания. Своеобразным вариантом европейского Просвещения было литературное движение «Буря и натиск», к которому принадлежали Гердер, Гете и Шиллер. В отличие от своих предшественников они отрицательно относились к культу разума, отдавая предпочтение чувственному началу в человеке. Особенностью немецкого Просвещения являлись также расцвет философской и эстетической мысли (Г. Лессинг Лаокоон, или о границах живописи и поэзии,1766; И. Винкельман История искусства древности,1764).

18 век был временем очень важным для драматургии и театра. Пришлось пересматривать теорию драматического искусства, это связно с тем, что человек 18 века не обладает привилегиями, но образованный и думающий, ощущает свое природное равенство с остальными, по-новому осознал себя и свое место и роль в жизни. Встал вопрос о появлении нового жанра в драме. Независимо друг от друга Денни Дидро и Готхольт Лессинг обозначают необходимость появления нового жанра, который потом стал называться «драма» — трактаты «Парадокс об актере» Дидро и «Гамбургская драматургия» Лессинга. «Слезная комедия» или «мещанская трагедия». Существенен пафос в слезной комедии, рядовые люди, люди из буржуазии, горожане, люди, чья жизнь может вызвать слезы. В мещанской трагедии пониженный статус, но все равно герои – люди серьезные. Проблематика может быть очень серьезной, однако, характер несколько другой по сравнению с классической трагедией. Если там происходит столкновение человека с природными закономерностями и высшими силами, то в драме человека с человеком.

Готхольд Эфраим Лессинг (1729- 1781) — немецкий драматург, теоретик искусства и литературный критик-просветитель. Основоположник немецкой классической литературы.

Писал басни в прозе, драматические произведения, критику.

Двадцатилетним юношей он написал драму «Евреи», в которой евреи представлены не только недостойными того презрения, которое было их участью в Германии того времени, но и, наоборот, заслуживающими всяческого уважения. Многие критики нашли невероятным, чтобы среди евреев могли быть такие просвещённые, благородные люди, как герой пьесы Лессинга. Через пять лет после написания пьесы Лессинг познакомился с Мозесом Мендельсоном и был счастлив убедиться, что не ошибся, и образ «благородного еврея» в действительности нашёл яркое подтверждение. Ещё через 25 лет Лессинг написал новую пьесу «Натан мудрый», установкой которой было создание концепции человека, которые обладает мудростью, умением проникнуть в глубины сущности. Действие происходит в Иерусалиме в 12 веке, период войн с крестоносцами. Один из пленных не был обезглавлен. В городе живет еврей Натан, которого почитают все, ибо он справедлив и мудр. Султану нужен казначей, Натан приходит во дворец, встречается с султаном и его сестрой, им он рассказывает притчу, которая становится ключом ко всему произведению. К некоем роду отец передавал перстень тому, кого считал своим наследником. Пришло время, когда появляется человек, у которого был три сына, и он сделал еще 2 кольца и отдал их сыновьям из отеческой любви и справедливости. 3 сына – это три религии христианство, мусульманство и иудейство, у них один отец – бог, поэтому нет необходимости у людей ненавидеть и преследовать инакомыслящих. В произведении звучит идея родства человечества, человек человеку брат.

Одно из ярких произведений «Лаокоон, или о границах живописи и поэзии», в котором Лессинг сравнивает два вида искусства — живопись и поэзию, на примере скульптуры Лаокоона, изображенного Садолетом, и Лаокоона, показанного Вергилием. Под живописью Лессинг понимает изобразительное искусство вообще.

Лессинг также написал пьесы «Минна фон Барнхельм, или солдатское счастье» «Эмилия Галотти» «Мисс Сара Сампсон», вместе с философом М. Мендельсоном и книготорговцем К. Ф.Николаи Лессинг основал литературный журнал «Письма о новейшей литературе»

М.В. Голованов. Влияние исторических условий развития Германии на формирование философского учения Иммануила Канта

Введение

Битва в Тевтобургском лесу. О. А. Кох, 1909 г.

Любой идеологии, взятой за основу во всем человеческом обществе или, по крайней мере, в большей его части, присущи свои национальные особенности. Это применительно даже для стадии ее формирования, когда она находится еще не в политической плоскости, а пока только в философской. Подобное положение определяется социальными, экономическими, политическими, духовными и прочими условиями развития конкретного государства. Таковой являлась распространившаяся в XVIII в. почти на весь европейский континент и идеология эпохи Просвещения, которая в то же время имела свою специфику в каждой отдельной стране.

Европейское Просвещение было вызвано к жизни материальными интересами проходящей процесс становления буржуазии и представляло сбой антифеодальную идеологию, выросшую из глубокого конфликта между запросами нового капиталистического развития и старыми феодальными тенденциями, которые в XVIII столетии еще сковывали наметившийся прогресс [19, с. 328]. Его основу составляла теория «естественного равенства» всех людей, большое значение также придавалось распространению знания, борьбе за установление «царства разума», что в целом означало прогресс [13, с. 18]. Так писал и сам Кант 30 сентября 1784 г. в своей работе «Ответ на вопрос: что есть Просвещение?»: «Просвещение — это выход человека из его затянувшегося несовершеннолетия. Несовершеннолетие, в свою очередь, представляет из себя бессилие человека пользоваться своим разумом без руководства со стороны другого» [21, S. 9]. Выход из этого «затянувшегося несовершеннолетия» в XVIII в. обозначился во всех ведущих европейских государствах, и, конечно, процесс этот имел свои национальные особенности, прежде всего в Германии. Если в Англии и во Франции сложились примерно одинаковые социально-экономические и политические предпосылки для зарождения и распространения идей Просвещения, то Германия в отличие от них находилась в совершенно иных условиях исторического развития [12, т. 3, с. 89—90; 2, с. 5]. Они породили своеобразие немецкого раннего Просвещения и Просвещения второй половины XVIII столетия, времени работы Иммануила Канта (1724—1804).

Понять эту специфику можно только путем детального рассмотрения объективных условий исторического развития Германии в раннее Новое время и в XVIII в.

1. Политическое развитие Германии

Переход от Средневековья к раннему Новому времени в Германии был осложнен итогами Тридцатилетней войны. Вестфальские конгрессы и заключение мирного договора в 1648 г. закрепили политическую раздробленность этой страны. В конце XVII — начале XVIII столетий она приобрела угрожающие размеры. Связано это было с установленной как на международном, так и на внутригерманском уровнях особой формой управления, которая получила название «Вестфальская система» [12, т. 2, с. 378—379].

На немецких этнических территориях, а также в Австрии с Чехией и т. д., продолжала существовать Священная Римская империя германской нации, но не как единое государство, а как конгломерат независимых субъектов, только номинально объединенных ее границами [14, с. 72; 15, с. 117]. Согласно международным договоренностям на Вестфальских конгрессах каждый немецкий государь получил возможность вести самостоятельную внешнюю политику; конечно, с оговоркой — если она не противоречит интересам империи. Однако данное положение не соблюдалось не то чтобы большинством, а практически всеми так называемыми «властителями» Германии. Все это привело к такой ситуации, при которой различные курфюрсты, князья, герцоги и т. п. вступали в явно антигерманские союзы с европейскими дворами, заключали коалиции и даже принимали покровительство иностранных монархов. Так, например, Ганновер, входивший в состав Священной Римской империи, вообще долгое время считался английским континентальным владением.

Внутри самой Германии существование общеимперских органов власти опять же не позволяло говорить о ней как о едином государстве. Регламентирующие нормы, традиции, идущие еще из Средневековья, предоставляли немецким государям огромное количество возможностей проводить политику только в своих местных интересах, не учитывая задачи общегерманские [12, т. 1, с. 94—95]. Важно в этом смысле отметить, что, например, Рейхстаг принимал решения не простым, а абсолютным большинством голосов. Тем самым каждый государь мог заблокировать любое решение, даже если оно отвечало интересам всей нации, но хоть малейшим образом ущемляло его собственные. Германский император, он же австрийский монарх, представитель правящей династии Габсбургов, обладал властью только номинальной, политически он был бессильным.

На территории этнической Германии образовалось около 300 фактически независимых государств. Этот процесс рос в геометрической прогрессии, так как внутри почти каждого субъекта Священной Римской империи складывалась схожая с вышеуказанной ситуация. Даже собственник поместья в несколько десятков гектаров мог претендовать на права независимого государя. В результате на рубеже XVII — XVIII вв. в империи было уже примерно 1500 мелких и мельчайших субъектов, обладавших всеми правами независимого государства [21, S. 46].

Такое положение дел в политической сфере оказывало огромное воздействие и на экономику, и, самое главное, на социальную и духовную жизнь страны. Два основных следствия глобального для немецкой нации масштаба, имела подобная ситуация. Во-первых, сепаратизм и разнобой местных интересов самого мизерного масштаба определил незрелость и раздробленность социальных сил Германии (если вообще возможно употреблять подобное название относительно рассматриваемого исторического периода) [1, с. 4]. Во-вторых, приблизительно в таком же положении находился и национальный вопрос. Общего представления о немецком народе как до, так и во времена Канта практически не существовало. Большинство немцев не отдавали себе отчета в том, что такое нация. К нему принадлежали также и величайшие люди своего времени: Лессинг, не понимавший любви к отечеству; Гердер, сравнивавший нацию со сбором пороков и недостатков; Гете и Шиллер вообще считали вопросы о немецком национальном единстве неуместными [9, с. 24]. Конечно, они воспевали идею единения нации, в идеале, но, опираясь на примеры действительности, считали, что в настоящий момент у немцев вообще нет чувства этнического родства.

Причиной всему этому было не только описанное выше устройство империи, но и пагубная внутренняя политика князей, которые с особым усердием насаждали каждый у себя местный патриотизм, принижая тем самым общегерманский. Но все-таки к середине XVIII столетия тенденцию к пробуждению общегерманского национального чувства можно обнаружить.

Ее признаки первоначально обозначились не в сфере национального самосознания, а в дипломатии и внешней политике. Появилось, точнее, усилилось к середине XVIII в., государство, которое начало соперничать внутри системы германских земель с Австрией, по-прежнему номинально возглавлявшей Священную Римскую империю. Им стало королевство Пруссия [8, с. 12] во время правления Фридриха II, названного потомками Великим. Отстаивая территориальные интересы своей страны, Фридрих II, несомненно, столкнулся с Австрией. Прусско-австрийское противостояние не могло ограничиться только земельными претензиями — Габсбурги вели активную борьбу против такого усиления Пруссии, при котором она могла составить конкуренцию австрийской монархии в плане доминирования внутри Германии. Создав Союз германских князей (правда, в него вошли далеко не все немецкие государи), Фридрих II тем самым предпринял ответную меру; противостояние оформилось в соперничество за реальную гегемонию в Германии. Но речь о политическом объединении под властью Австрии или Пруссии еще, конечно, не шла.

Однако, вольно или не вольно, но Фридрих II своей внешней политикой заложил фундамент общегерманской национальной идеи. Она отчетливо выразилась во время Семилетней войны, когда в битве под Росбахом прусскому королю удалось разбить неприятельскую франко-австрийскую союзную армию. По всей стране, пожалуй за исключением только этнической Австрии, эта победа была воспринята населением как победа всей Германии над иноземным врагом. Это уже было первое проявление настоящего чувства национального удовлетворения и национальной гордости [9, с. 25]. Оно было настолько велико, что при этом забылось абсолютно все: ведь под Росбахом проиграли не только французы, но и австрийцы, а немалую часть французского армейского контингента составляли наемники из немецких земель, которые повсеместно продавались германскими князьями иностранным государствам. И самое главное, почему национальному чувству торжествовать было еще рано, — в стране пролилась братская кровь.

В основе этих новых настроений находился, несомненно, социальный фактор. Немецкое бюргерство и буржуазия, а первоначально прусское, ощущали необходимость единства. Продиктовано это было в том числе и экономическими интересами, так как централизация могла дать им определенную возможность к материальному обогащению. Но добиться объединения без поддержки со стороны государственной власти было невозможно. И вот, когда среди немецкого политико-административного хаоса выделилась мощная Пруссия, третье сословие почувствовало, что у него есть союзник. Таково было начало становления «малогерманской» идеи, т. е. концепции объединения всей Германии, за исключением Австрии, под гегемонией королевства Пруссия. Она формировалась в бюргерско-буржуазной среде, а первыми ее носителями были прогрессивные представители немецкого городского сословия — деятели культуры и науки, к числу которых во второй половине XVIII столетия относился и Кант [7, с. 130].

2. Социально-экономическая история

Если рассматривать Просвещение не просто как идею, но как установившийся этап в развитии европейцев, бесспорным становится вывод, что оно зародилось в социально-экономической сфере, а уж затем распространилось на политическую. Германия в определенном смысле не составляла никакого исключения. Однако по сравнению с передовыми державами того времени, эта страна и в данной области имела свои специфические особенности.

В Европе XVIII в. представлял из себя период стремительного перехода от общества с преимущественно аграрным производством, важными компонентами которого были дворянство и церковь, к социуму промышленного характера. Здесь более значимую роль уже играли городские слои населения, и прежде всего буржуазия. Абсолютизм тоже в какой-то мере трансформировался в модель приближенную к социально-экономическим реалиям времени. Но, тем не менее, она еще не до конца отвечала уровню нового общественного развития; сохранился, особенно в аристократической среде, старый феодальный менталитет. Все это провоцировало буржуазию к борьбе за политическое лидерство и вместе с тем обеспечивало прогресс идей Просвещения. Германия в указанном направлении развития находилась на более низкой ступени.

Начавшаяся в Англии и во Франции в XVIII в. в связи с быстрым развитием промышленности урбанизация, а также потребность в квалифицированных рабочих обеспечили процесс повышения грамотности у больших слоев населения. В Германии же 80 % немцев были тесно связаны с сельским хозяйством. Для них деревенские традиции, патриархальные учреждения (как, например, явно устаревшая судебная система), господствующее положение дворянства и т. д. были по-прежнему жизнеопределяющими [25, S. 9—10]. Внутренние границы тормозили не только политическое, но и экономическое развитие: не сложилось единой торговой сети, сужался рынок сбыта промышленной продукции, становление мануфактурного производства происходило крайне медленно. Как следствие германские земли шли по экстенсивному пути. Ситуация отягощалась еще тем, что в городской бюргерско-буржуазной среде не было однородности.

Цеховые гильдии находились в полном застое. Они не нуждались в квалифицированных рабочих и грамотных торговых агентах, которое могли максимизировать прибыль предприятия, так как ее получению мешало огромное количество бюрократических преград. Большее, что они могли себе позволить, — это обеспечить производство, сбыт продукции и снабжение всех членов предприятия [25, S. 9—10]. Понятно, что в подобных условиях, практически не отличавшихся от патриархальных, к тому же данная часть бюргерства была тесно связана с деревней, не могли возникнуть предпосылки для распространения передовых политических идей. Состоятельная же часть буржуазии, хоть и находилась в обстановке гораздо благоприятной, была ущемлена другими обстоятельствам.

Богатое бюргерство существовало только в крупных государствах Германии, которые могли вести в широких размерах торговлю и промышленную политику, в таких, как Пруссия или Австрия. Но именно здесь вольнодумство пресекалось со стороны абсолютизма, пусть даже и «просвещенного». Причем процесс этот не ограничивался только полицейским надзором, в нем превалировали экономические меры воздействия. Это и понятно, ведь процветание или упадок любого предприятия всецело зависел от правительства. Оно могло и раздавать привилегии, и лишать высочайшей поддержки. В данный отрезок времени, например во Франции, уже давно сложились национальный рынок и национальное государство. Здесь уровень развития производительных сил требовал перехода к промышленности фабричного типа и полной ликвидации феодальных отношений [19, с. 328]. Более зрелая французская буржуазия отстаивала свои экономические интересы при помощи новой идеологии. Монархия могла противиться этому в меньшей степени, нежели в Германии, вследствие того, что огромная часть доходов поступала в государственную казну в виде налогов и сборов от бурно развивающихся торговых компаний и предприятий. Банкротить их в какой-то степени означало разорять само государство.

На немецкой земле сохранялась политическая раздробленность и отсутствовал национальный рынок, а мануфактурный период развития еще был далек от своего завершения. Армия здесь формировалась преимущественно за счет рекрутских наборов, большинство государственных доходов зависело от аграрной экономики, где предпосылки к промышленному перевороту только наметились. В такой ситуации буржуазия извлекала пользу не из политической борьбы с полуфеодальным абсолютизмом, а из сотрудничества с ним. К тому же немецкие предприниматели могли получить дополнительную выгоду от использования крепостного труда [19, с. 328].

Таким образом, в Германии вопросами политики и идеологии, обозначением новых, вполне возможных, путей общественного развития занималась только небольшая прослойка интеллигенции, но содействовать формированию сильного общественного мнения среди инертной бюргерско-буржуазной массы она была не в состоянии, не в пример той же Франции. Поэтому в течение всего XVIII столетия распространение идей Просвещения в Германии шло преимущественно в ученой среде, не с большим размахом и со своими специфическими особенностями, которые и составляли феномен именно немецкого Просвещения [9, с. 22].

В основе новейших идей лежало учение Лейбница [4, с. 460]. А когда научные и философские результаты его работ стали популяризироваться Томазием и Вольфом, а также их учениками (в этом смысле нельзя обойти стороной тот факт, что Кнутцен, виднейший представитель философской школы Вольфа в Кенигсберге, был одним из первых учителей Канта [3, с. 13]) с университетских кафедр, тогда к знанию начали приобщаться новые круги городского общества. Данный процесс усилился в результате появления новых книг и таких периодических изданий, как, например, морально-философский еженедельник Готшедта. Этим путем в Германии начало складываться образованное бюргерство, готовое к восприятию новых духовных и политических ценностей. Однако сами эти идеи были весьма умеренными, так как данный процесс своим реакционным вмешательством регламентировали власти. Красноречивым примером тому могут послужить факты из правления прусского короля, преемника Фридриха II, — Фридриха Вильгельма II. Его вступление на престол в 1786 г. было ознаменовано двумя эдиктами: один из них карал за любое отступление от религиозной догмы, другой — усиливал цензуру. Вышедшая в 1793—1794 гг. двумя изданиями книга Канта «Религия в пределах только разума» вообще инициировала именной королевский указ, предупреждавший автора, что если его дальнейшая деятельность будет иметь расхождения с протестантским вероучением, то это повлечет за собой серьезные репрессии [19, с. 330].

Под давлением этих обстоятельств критика феодально-абсолютистских порядков в Германии у немецких просветителей возымела скрытый и двойственный характер. С одной стороны, она получила выражение не в резком осуждении отживших институтов, которые были данностью только в Германии, тогда как во многих других странах Европы уже представляли собой исторический анахронизм, не в прямолинейных социально-политических требованиях, а в теоретических общефилософских построениях, порой допускавших спорное толкование [19, с. 329]. С высоты принципов разума, ставших основой новой философии, в том числе и у Канта, шло проповедование идей единения нации, допускалось только завуалированное осуждение строя, церкви и т. п. Призыв к их уничтожению ни в коем случае не был возможен.

С другой стороны, опять же принимая во внимание условия германской действительности XVIII в., немецкие просветители, главным образом, встали на защиту индивидуальной свободы. Они проповедовали волю для мысли и совести, принципы личной независимости человека от внешнего авторитета. Важным направлением стала антропология, новое понимание человека (в прямом смысле и у Канта). Конечно, так сказать, «между строк» прослеживались явные намеки на окружающую реальность, но сами проблемы социума, человека как личности и индивидуальности от этого не становились второстепенными.

Возможно, именно этим научным направлением немецкие философы второй половины XVIII столетия заложили фундамент для мыслителей будущего, в то время как их английские и особенно французские коллеги больше всего были ориентированы на построение продуманной государственно-политической теории.

3. Духовная сфера немецкой нации в XVIII столетии

Как уже было указано выше, на специфике немецкого Просвещения сказалось особое развитие таких областей жизнедеятельности Германии, которые формировали мировоззрение и в целом менталитет народа. Долгое время они находились под пристальным надзором государства, а частичное освобождение от гнета произошло только после возвышения философии в системе научного знания этой страны, что выразилось в конце второй половины XVIII столетия в знаменитом «споре факультетов»; инициатором и участником его был в том числе и Кант.

Складывание быстрыми темпами буржуазных отношений в Англии и во Франции повышало общий процент грамотности населения. В Германии этот процесс был замедлен, но и здесь происходили определенные позитивные сдвиги в XVIII в. Оценки свидетельствуют, что в Центральной Европе в начале указанного столетия примерно десять процентов взрослого населения могли читать. К 1770 г. это число выросло до пятнадцати процентов, а в 1800 г. оно уже составляло 25 процентов. Развитие образования шло в основном в городах, тогда как крестьянские слои общества по-прежнему оставались неграмотными [23, S. 435]. К новому типу читателя, осознававшего исходившие от интеллигенции идеи, относились мелкие и средние предприниматели, естественно, состоятельная часть буржуазии, чиновничество, а также находящиеся в тесном контакте с начальством мелкие служащие. Свести данную ситуацию на нет германские правители не могли, так как общим следствием установления буржуазно-капиталистической системы был рост образованности. Власти в условиях немецкой действительности, имели возможность только воздействовать на складывание общественного мнения среди грамотного населения в нужном им русле. Первым пунктом такой государственной политики были определенные меры влияния на средства массовой информации.

В Германии существовало три основных направления распространения сведений. Первый — слухи. Ими в основном пользовались дворянско-аристократические круги. Понятное дело, что исходя от правящих дворов они изначально распускались с заранее вложенным толкованием, да и сами носители зачастую были заинтересованы в определенном искажении [20, S. 13—15]. Остальная часть общества, в том числе и горожане, узнавали о новостях из официальных политических источников или из периодической печати. Именно в данной области и происходило невиданное зондирование населения.

Предписания суверенов или любые другие важные данные оглашались после проповедей с кафедр либо, вне зависимости от проведения обрядов богослужений, возле церквей. С повышением грамотности городских слоев в первой половине XVIII в. были очень распространены случаи вывешивания печатных экземпляров официальных сводок при ратушах, а также в местах массовых скоплений народа. Данный вид получения информации населением всецело контролировался двором: в проповедях, письменных источниках и т. п. деятельность монархов получала только благожелательную интерпретацию, даже вопреки реальной ситуации [20, S. 15—16].

Наряду с прямой передачей новостей существовала и другая система — посредством газет, журналов и листовок. В первой половине рассматриваемого столетия насчитывалось около 250 тысяч наименований периодических изданий. Напрямую государство не могло с таким размахом оказывать на них давление, как на официальные средства распространения информации. Однако до 50-х гг. XVIII в. здесь применялись косвенные меры воздействия. При помощи так называемых ложных сообщений и прочих ухищрений власти отвлекали общественное мнение от назревших, становившихся все более видимыми, актуальных проблем повседневности [20, S. 19—19]. Явную фальсификацию общественного сознания могла приостановить только новая идеология. Ее постулаты во второй половине XVIII столетия разрабатывались виднейшими деятелями образования и науки.Но и эта область духовной жизнедеятельности Германии, пусть в меньшей степени, чем описанная выше, все же находилась под политическим контролем.

В современном мире философия понимается как основа мировоззрения общества. Для Германии XVIII в. была свойственна борьба этой науки за лидирующее положение, и развернулась она в недрах университетского образования. Лейбниц, Вольф, Кант и их современники упорно боролись за роль философии как квинтэссенции всего научного знания.

В XVII столетии, а также долгое время в течение следующего века претендующие на лидерство во всей Священной Римской империи учреждения культуры и высшие учебные заведения отсутствовали. Следовательно, образование оставалось только провинциальным, что сказывалось на разобщенности научных разработок. Перед университетами (в которых редко было более 500 студентов) стояла главная задача — выпускать государственных служащих, священников и специалистов в таких отраслях, как медицина и юриспруденция. Философия отождествлялась с прикладной наукой и рассматривалась как подготовительный предмет перед началом изучения теологии или права [21, S. 45—46].

Примерно со второй половины XVIII в. философия постепенно выходит на первый план и приобретает значение фундаментальной науки. На данной основе началась перестройка системы обучения (в Альбертине эти новые веяния получили практическую реализацию лишь в начале XIX в., но кенигсбергский университет в XVIII столетии не являлся показателем для всей Германии). Это был итог долгой борьбы ученых, ознаменовавший завершение периода раннего Просвещения.

В Священной Римской империи начало бурно развиваться «академическое движение»: в 1744 г. открылась Королевская академия наук в Берлине, в 1751 г. появилась Геттингенская академия наук, основывались и развивались академии наук в Майнце, Фрейбурге, в других областях [23, S. 436]. Возникновение Академий было результатом объективных потребностей. Выше было указано, что развитие буржуазных отношений в Германии шло медленно, но все же шло. Новое производство требовало образованных людей, тесной взаимосвязи с передовой наукой. В условиях развития технического знания гуманитарное не могло отставать. Этим во многом и обуславливался описанный процесс возвышения философии. К тому же Германия не находилась в замкнутом положении, прогрессивные идеи Просвещения доходили и сюда.

Официальным средствам массовой информации стали составлять конкуренцию «новые еженедельники», выходившие из ученой среды и бывшие более объективными. Между 1754 и 1765 гг. наименований таких «новых журналов» было всего 754, а вот в период от 1766 г. и до 1790 г. — уже 2191 [23, S. 435]. Но философия второй половины XVIII в., дискуссионные вопросы которой в них поднимались, по-прежнему не была такой революционной по отношению к абсолютизму, как, например, во Франции. Здесь зрелая и богатая буржуазия поддерживала ученых, создававших антимонархическую идеологию. В Германии третье сословие такой возможности не имело, в результате чего Просвещение было вынуждено сотрудничать с государством. Да и сама полуфеодальная власть нуждалась в науке: с одной стороны, этим можно было ее контролировать, пусть и не так существенно в сравнении со средствами массовой информации, с другой — протекторат и поощрение знания повышали престиж страны, в чем выражались мелкодержавные стремления местных правителей Германии.

Несколько иначе дело обстояло в крупных государствах Священной Римской империи — в Австрии и в королевстве Пруссия, где буржуазные отношения проходили процесс становления более стремительно. Но и тут новая форма абсолютизма — «просвещенный абсолютизм» — имела свои способы воздействия и на третье сословие, и на новую философию, не допускал острой критики власти, а уж тем более идеи свержения монархии.

Здесь государственная служба являлась для значительной части образованного населения основным способом повышения социального статуса и, можно предполагать, немаловажным источником дохода. Именно в этом обстоятельстве проявилась одна из причин того прикладного толкования, которое было свойственно немецкому Просвещению. Кроме того, система обучения в Германии и во второй половине XVIII столетия была преимущественно направлена на подготовку чиновников и служащих. Это позволяло властям осуществлять всестороннее вмешательство в жизнь общества, в том числе в сферу образования и науки [11, с. 325].

С конца XVII в. теории «естественного права» и «общественного договора» уживались в этой стране с признанием монархии. И Пуфендорф, и Томазий, и отчасти Вольф не отрицали возможности неограниченной власти одного человека; Гердер, выступая против так называемой «самой совершенной государственной машины», не всегда отождествлял ее с абсолютистским государством [24, S. 205]. На фоне общей робости политико-правовой мысли в Германии смелостью и последовательностью отличались воззрения Канта [11, с. 325—326]. Но и он не допускал категорических трактовок.

Кенигсбергский мыслитель отдавал теоретическое предпочтение республиканскому строю, но при этом он характеризовал его только через принцип отделения законодательной власти от исполнительной. Гарантией подобного разделения властей Кант считал наличие представительной системы; иными словами, допускалась возможность конституционного ограничения исполнительной власти, кому бы она ни принадлежала — одному лицу или многим [19, с. 339]. Кроме того, все это не мешало ему раздавать похвалы Фридриху II: «…Государь этот, — писал Кант, — является самым просвещенным человеком и заслуживает благодарность мира и потомства за то, что, поскольку это зависело от его власти, он вырвал людей из состояния детства и интеллектуальной зависимости» [16, с. 51]. Две приведенные мысли этого ученого взяты из разных его работ, в которых и предметы философских рассуждений отличались. Первая из «Вечного мира» 1795 г., а вторая из уже упомянутой — «Ответ на вопрос: что есть Просвещение?». Но наличие такого противоречия позволяет сделать вывод — «просвещенный абсолютизм» философа вполне устраивал.

Примерно в таком же ключе развивалась и просветительская литература Германии. Присутствовавшая в данной области духовной сферы критика действительности выражалась ведущими писателями при помощи эзопова языка, т. е. в завуалированном виде. Можно предположить, что немецкая литература и философия находились в рассматриваемый период времени под взаимным влиянием друг на друга. Присутствовала и боязнь гонений. Все это в совокупности дает возможность резюмировать — эпоха Просвещения в Германии (т. е. те идеи, которые вырабатывали философия и литература) имела умеренный характер.

Под воздействием борьбы за ограничение монархии и самой французской революции конца XVIII столетия немецкая буржуазия и интеллигенция начала с большей уверенностью сражаться за свое место в обществе [22,S. 401]. В Германии 70-х — 80-х гг. XVIII в. распространялись так называемые «общества чтения», которые объединяли представителей науки, литературы и предпринимателей, где обсуждалась современная ситуация, высказывались мнения относительно необходимости перемен и т. п. [23, S. 436—437]. Итогом их работы были конкретные литературные и философские произведения. В них осуждалась деятельность властей, но с помощью всевозможных сравнений и аллегорий, а не напрямую. Точно понять общественное значение морального протеста писателей и философов немецкого Просвещения против норм германской действительности можно, лишь только уяснив, что представляли собой эти нормы.

Так, например, в 1785 г. князь-епископ Шпейера выпустил свои предписания: «Подданные должны смотреть на себя, как на служителей, потому что владетельный князь — их господин и имеет власть как над жизнью, так и над имуществом». А юридический факультет университета в Галле в то же самое время официально признавал господ как лиц не подчиненных законам, ибо таковые дают отчет одному только Богу [19, с. 332—333]. В германских «просвещенных монархиях», а именно в королевстве Пруссия времен Фридриха II и его ближайших наследников или в Австрии под властью Иосифа II, дело обстояло несколько иначе. Государи не допускали оскорбительных высказываний относительно своих подданных, называли себя первыми слугами народа, даже проводили прогрессивные преобразования. В частности, прусский король, увлекавшийся еще в молодости философией, в том числе и просветительской, осуществил реформу образования, направленную на повышение уровня грамотности простого населения, а Иосиф II отменил пытки, смертную казнь и издал закон о веротерпимости. Но «просвещенный абсолютизм» все равно оставался абсолютизмом, так как он исключал участие граждан в управлении государством [10, с. 393—395].

Под воздействием данных обстоятельств видные деятели литературы немецкого Просвещения обличали аристократию и «властителей» Германии. Лессинг в своей «Эмилии Галотти» писал об эгоизме отравленного лестью принца и его окружении. В «Мине фон Барнхельм» он устами своего героя провозглашал: «Служение великим мира сего чревато опасностями и не вознаграждает за труды, гнет и унижение, которых оно стоит». Знаменитый поэт Шиллер в принадлежащей его перу популярной драме «Коварство и любовь» со всем блеском дарования развернул картину гнусных преступлений некоего князька-самодержца [19, с. 333; 17, с. 176—177].

Примерно в таком же аспекте формулировались и философские умозаключения. Кант, выдвинувший мысль о «категорическом императиве» в своей работе «Критика практического разума» (1788), представил ее как требование «поступай так, чтобы максима своей воли в любое время могла стать принципом всеобщего законодательства», властно повелевавшее людям необходимость побеждать свои инстинкты и эгоизм [18, с. 174—175, 197]. Конечно, выдающийся философ обращался к человеку, а не к конкретному государю. Но если иметь в виду всеобщность «категорического императива», то и любой монарх должен был ему следовать.

Заканчивая обзор истории развития Германии в XVIII столетии, необходимо подчеркнуть, что эта страна не испытывала недостатка ни в талантах, ни даже в недовольстве действительностью. Но общественная жизнь здесь существенно отставала от прогрессивных стран Западной Европы: связи между отдельными ее частями почти отсутствовали, буржуазия была слаба и несамостоятельна, а передовые ее деятели были оторваны от масс и неспособны руководить движением против феодально-абсолютистских порядков [16, с. 78—79].

Отрицательное отношение к германскому строю сформировалось и у выдающихся деятелей науки, что нашло отражение в философии. Однако и здесь высказываемые ими мысли были далеки от революционных, так как ученая среда подвергалась давлению со стороны абсолютистских государств. Тем не менее, немецкое Просвещение отвечало национальным интересам, которые в XVIII в. понимались еще далеко не всеми представителями различных слоев общества. В философии и литературе это выразилось в проповедовании идеи консолидации, в воспитании чувства национального самосознания. Если в Англии, и особенно во Франции, просветители в основном были заняты созданием буржуазной (республиканской) идеологии, то в Германии наряду с ней вырабатывались новые гуманистические идеалы. К ним относились:

проблема взаимоотношений человека и общества;
новая мораль, основанная на принципах добродетели и разума;
прогрессивное, по сравнению с достижениями предыдущих эпох, понимание антропологии и т. п.

Огромный вклад в формирование указанных новых тенденций для мыслителей будущего внес Кант, который на рубеже XVIII — XIX вв. был уже общепризнанным не только немецким, но и европейским теоретиком. Его философия являлась радикальной попыткой устранить противоречия единичной и общей воли, личности и социума. Для решения данной задачи требовалась кардинально иная, нежели прежде, метафизика, иная антропология, иная этика [5, с. 33].

Приведенные выше примеры как доказывают гениальность Канта, выразившуюся в том, что он значительно опережал научные разработки своей эпохи, так и опровергают ее. Мировоззрение любого человека формируется в определенной исторической ситуации, на него оказывает воздействие среда. Так и Канта в этом смысле можно признать лишь продолжателем, но с определенной долей новаторства, той линии философствования, которую наметили его выдающиеся предшественники. Подтверждением тому и другому служат высказывания исследователей его жизни и творчества.

Куно Фишер говорил о нем: «Вся его манера воспринимать, мыслить и жить, — одним словом, вся его духовная индивидуальность не имеет ничего общего с тем, что бывает свойственно гениальным натурам». Затем продолжал: «Кант хотел быть и был только немецким профессором». К этому мнению присоединялся Шендерфер. «Тщетно мы будем искать, — писал он, — в письмах и сочинениях Канта непосредственного, самопроизвольного, полусознательного, стихийного действия одной лишь природы; а между тем, все это ведь присуще и характерно для него. У Канта все подчинено рефлексии и разуму: всякое слово, вся его деятельность, весь его образ жизни». Георг Зиммель как-то сказал про Канта, что он представлял собой единственный в истории философии пример гения-филистера. Но, с другой стороны, этому взгляду можно противопоставить слова Арнольдта, одного из лучших исследователей и знатоков Канта. Он считал, что вся жизнь Канта, рассматриваемая изнутри, а не по ее внешней видимости, носила на себе отпечаток гениальности: она совершенно своеобразна и необычна. «С начала своего самостоятельного развития вплоть до старости Кант никогда не делал того, что на его месте делали бы обыкновенные люди. Поэтому при ближайшем рассмотрении оказывается, что его жизнь вовсе не шла вперед с полной равномерностью, а двигалась по направлению к своей цели совершенно неправильным образом. Он всегда действовал в противоречии с обычными взглядами людей и обманывал ожидания тех, кто окружали и наблюдали его». Уже этот спор [6, с. 7] является доказательством, так сказать, внутренней антиномичности в жизни и личности Канта.

Наверное, принимать во внимание необходимо обе позиции, но только в том аспекте, что специфика развития политической, социально-экономической и духовной сфер Германии XVIII столетия сформировала в мировоззрении Канта идеи, продолжающие общественно-политические разработки в духе его времени, и в то же время глубокая его неприязнь к окружающей действительности породила гениальное новаторство в теориях о человеке, а также в антропологии.

Список литературы

Асмус В. Ф. Философия Иммануила Канта. М., 1957.
Баскин Ю. Я. Кант. М., 1984.
Виндельбанд В. От Канта до Ницше. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. М., 1998.
Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. М., 2000. Т. 1: От Возрождения до Просвещения.
Волков В. А. Идея политики в немецкой классической философии: И. Кант, И. Г. Фихте. СПб., 2001.
Геллер И. З. Личность и жизнь Канта. Пг., 1923.
Германская история в Новое и Новейшее время / под ред. С. Д. Сказкина. М., 1970. Т. 1.
Гулыга А. Кант. М., 1981.
Дживелегов А. К. История современной Германии. СПб., 1908. Ч. 1: 1750—1862.
История Германии: в 3 т. / под общ. ред. Б. Бонвеча, Ю. В. Галактионова. М., 2008. Т. 1: С древнейших времен до создания Германской империи.
История Европы / под ред. М. А. Барга. М., 1994. Т. 4: Европа Нового времени (XVII — XVIII века).
Кареев Н. И. История Западной Европы в Новое время. СПб., 1908—1914. Т. 1—3.
Кассирер Э. Философия Просвещения. М., 2004.
Меринг Ф. История Германии / пер. И. Степанова. М., 1923.
Очерки истории Германии с древнейших времен до 1918 г. / И. М. Кривогуз, М. А. Коган, Р. С. Мухина, И. В. Ковалев. М., 1959.
Перцев В. Н. Очерки истории Германии XVIII в. Минск, 1959.
Тураев С. В. «Дон Карлос» Шиллера: проблема власти // Монархия и народовластие в культуре Просвещения: сб. ст. / отв. ред. Г. С. Кучеренко. М., 1995. С. 175—183.
Философский энциклопедический словарь / под ред. Е. Ф. Губского, Г. В. Кораблева, В. А. Лутченко. М., 2000.
Эпштейн А. Д. История Германии от позднего Средневековья до революции 1848 г. М., 1961.
Alltag in der Zeit Aufklärung / Hrsg. von K. Gerteis. Hamburg, 1991.
Aufklärung in Deutschland / Hrsg. P. Raabe, W. Schmidt-Biggemann. Bonn, 1979.
Krauss W. Studien zur deutschen und französischen Aufklärung. Berlin, 1963.
Laube A., Vogler G. Deutsche Geschichte. Bd. 3. Berlin., 1983.
Stolpe H. Aufklärung, Fortschritt, Humanität: Studien und Kritiken. Berlin, 1989.
VogesM. AufklärungundGeheimnis. Tübingen, 1987.

Данная статья впервые была опубликована в сборнике «Классический разум и вызовы современной цивилизации» (2010):

Голованов М. В. Влияние исторических условий развития Германии на формирование философского учения Иммануила Канта// Х Кантовские чтения. Классический разум и вызовы современной цивилизации: материалы международной конференции: в 2 ч. /под ред. В. Н. Брюшинкина. — Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2010. Ч. 2. C. 24 – 43.

Немецкое Просвещение. Х. Вольф. И. Гердер.

1.Под Просвещением понимается идейное течение 18-сер. 19 вв., возникшее в Англии и распространившееся во Франции, Германии и США, которое ставило своей целью распространение идеалов научного знания, политических свобод, общественного прогресса и разоблачение соответствующих предрассудков и суеверий. Невежество и религиозный фанатизм просветители считали причинами человеческих бедствий и выступали против феодального абсолютистского режима, за политическую свободу, гражданское равенство. Новые, опытно-рациональные знания, по мнению просветителей, должны помочь в борьбе против религиозных догм. В основу идеологии Просвещения легла идея того, что прогресс общества есть прогресс познания. В результате распространения положительных, практически полезных знаний о природе и обществе должна осуществиться перестройка общественной жизни. Особое внимание уделяется правителям — их необходимо приобщать к достижениям науки и философии. Просвещённые монархи, в свою очередь, внедряют принципы разума в повседневную жизнь своих государств. Принципиальная установка Просвещения отражалась в наделении разума статусом высшего авторитета и связанной с этим этической ответственностью его носителей — просвещенных граждан. Однако Просвещение нередко подвергалась критике за идеализацию человеческой природы, оптимистическое толкование прогресса как неуклонного развития общества на основе совершенствования разума.

При всех национальных особенностях Просвещение имело несколько общих идей и принципов. Чтобы построить естественную нравственность, естественную религию и естественное право необходимо верное воспроизведение законов природы. Разум, освобожденный от предрассудков, является единственным источником знания; факты суть единственный материал для разума. Рациональное знание должно освободить человечество от социального и природного рабства; общество и государство должны гармонизировать с внешней природой и натурой человека. Теоретическое познание неотделимо от практического действия, обеспечивающего прогресс как высшую цель общественного бытия.

Главными представителями английского Просвещения являются Дж. Локк, Э. Шефтсбери, Д. Юм. Английское Просвещение сосредоточено на проблемах утилитарной морали и сенсуализма. Рассматривая человека с этической и политической точек зрения, Гоббс показывает, что все этические понятия начинаются лишь с перехода людей из состояния природы в состояние государства. По природе все люди равны между собой. Из этого естественного состояния равенства всех людей должна возникнуть война всех против всех (bellum omnium contra omnes). Люди не по природе общительны, как учил Аристотель, а стремятся лишь к властвованию одного над другими, что и ведет к войне. Но состояние войны есть состояние страха и опасности, из которого необходимо выйти; поэтому мир есть первое требование естественного закона, выражающего правило воздержания каждого отдельного лица оттого, что ему вредно. Для достижения мира необходимо каждому лицу отказаться от неограниченного его права на все. Этот отказ может быть сделан или в форме отречения, или же в форме перенесения прав одного лица на другое. Вторым способом, т. е. перенесением прав всех на одно или несколько лиц, и создается государство. Все права без исключения переданы государству, которое является неограниченным. Подчинение государственной власти — безусловное, ибо неповиновение государственной власти повело бы вновь к войне всех против всех. Государство, которое Гоббс уподобляет мифическому библейскому чудовищу Левиафану, — результат договора между людьми, положившего конец естественному состоянию «войны всех против всех».

Локк Джон (1632-1704), английский философ, основатель либерализма. Социально-политическая концепция Локка опирается на естественное право и теорию общественного договора. Локк считается отцом западного либерализма, теоретиком конституционной монархии и разделения властей на законодательную, исполнительную (включая судебную) и федеративную (внешних сношений), которые находятся в состоянии динамического равновесия в правильно устроенном государстве. В отличие от Томаса Гоббса, трактовавшего «естественное состояние» общества как «войну всех против всех», Локк считал таковым состояние свободы и равенства людей, живущих своим трудом. Однако он полагал, что главное естественное право людей — право на собственность — должно быть закреплено с помощью разумных законов, дабы исключить возникновение конфликтов. Для этого, согласно Локку, путем общественного договора создается политическое общество, формирующее правительство, ответственное перед народом. Локк был решительным противником теорий божественного происхождения королевской власти. Элементы его политической философии легли в основу идеологии и практики американской и Великой французской революций.

Юм Дэвид (1711-1776), шотландский философ развил учение о чувственном опыте (источнике знаний) как потоке «впечатлений», причины которых непостижимы. Проблему отношения бытия и духа считал неразрешимой. Отрицал объективный характер причинности и понятие субстанции. В духе сенсуализма источником знания Юм считает опыт, складывающийся из «восприятий», которые Юм разделяет на «впечатления» и «идеи». Впечатления отличаются яркостью и живостью, они — исходные элементы чувственного опыта. Идеи суть копии впечатлений, уступающие им по степени яркости и живости. Психологический механизм связи восприятий Юм усматривает в принципе ассоциации (непознаваемом по существу), благодаря которому из простых идей образуются сложные.

Волей человека, по Юму, руководят именно аффекты, а не разум. Разум сам по себе не способен нейтрализовать действие какого-либо аффекта, это может сделать только другой аффект. Все аффекты Юм делит на спокойные (например, чувство прекрасного) и бурные (например, любовь или ненависть). Особое место среди описываемых им аффектов занимает аффект симпатии, которая оживляет все другие аффекты. Она возникает в результате воображаемого перенесения себя на место другого человека, испытывающего определенные душевные переживания.

2. Период наибольшего распространения Просвещения во Франции, между 1715 и 1789, называют «веком Просвещения». Философия французского Просвещения отличается своей радикальной социальной и антиклерикальной направленностью. Для нее характерна блестящая литературная форма. Представителями являются Вольтер, Ш. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро, К. А. Гельвеций, П. Гольбах, Ж. Ламетри. Цвет французского Просвещения объединило издания «Энциклопедии» (1751-1780), возглавленное Дидро и Д’Аламбером. «Энциклопедия» стала своего рода эмблематическим деянием просветителей, поскольку объединяла в себе функции пропаганды науки, воспитания граждан, воспевание созидательного труда, объединения авторов в «партию» просветителей, эффективного практического предприятия и «полезной» эстетики.

Французская материалистическая философия XVIII в. соединяет философию Декарта и английский сенсуализм, отражением чего является философия Этьена Кондильяка (1715-1780). Ж. Ламетри (1709-1751), П. Гольбах (1723-1789), К. Гельвеций (1715-171)признают основой наших ощущений внешний мир. Материя и движение неотделимы. Все явления в мире жёстко детерминированы: причина и следствие действуют в природе и обществе.

Вольтер (Франсуа Мари Аруэ,) (1694-1778), французский мыслитель, писатель и публицист эпохи Просвещения. Его творчество, подрывавшее авторитет абсолютной монархии и феодально-клерикального мировоззрения, сыграло большую роль в подготовке умов к Великой Французской революции. Оно способствовало также формированию нового типа личности, активной, предприимчивой, принимающей на себя ответственность за свою судьбу и сознательно стремящейся к собственному и общественному благосостоянию. Он считал, что эгоизм, страсти и влечения являются первопричиной всех человеческих импульсов, которые ведут к поступкам и объединяют людей в государства.

Монтескьё Шарль (1689-1755), французский просветитель, правовед, философ. Выступал против абсолютизма. Стремился вскрыть причины возникновения того или иного государственного строя, анализировал различные формы государства и формы правления. Средством обеспечения законности считал принцип разделения властей. В книге «Дух законов» дал высокую оценку демократии, принципу гражданской и личной свободы, веротерпимости, политической умеренности, постепенности в проведении любых преобразований, что способствовало развитию республиканских идей во Франции и за ее пределами.

Руссо Жан Жак (1712-1778), французский писатель и философ. Представитель сентиментализма. С позиций деизма осуждал официальную церковь и религиозную нетерпимость. В сочинении «Об общественном договоре» Руссо выступал против социального неравенства, деспотизма королевской власти. Руссо идеализировал естественное состояние всеобщего равенства и свободы людей, разрушенное введением частной собственности. Государство, по Руссо, может возникнуть только в результате договора свободных людей. Заключая общественный договор, люди поступаются частью своих суверенных естественных прав в пользу государственной власти, охраняющей их свободу, равенство, социальную справедливость и выражающей, тем самым, их общую волю. Последняя не тождественна воле большинства, которая может противоречить подлинным интересам общества. Если государство перестает следовать общей воле и выполнять свои моральные обязательства, оно утрачивает нравственную основу своего существования.

Руссо поставил вопрос о тяжкой цене прогресса, считая, что последний ведет к дегуманизации человеческих отношений. Также он противопоставил первоначальное естественное равенство неравенству искусственному (социальному). Необходимо вернуться назад к природе, т.е. естественному состоянию человека.

3. Немецкое Просвещение более метафизично и плавно вырастает из традиций классического рационализма. Позднее немецкое просвещение увлечено религиозными спорами о веротерпимости, пантеизме, соотношении прав государства и церкви. Представителями являются Х. Вольф, Г. Э. Лессинг, И. Г. Гердер, Ф. Шиллер, И. В. Гете.

ВольфХристиан (1679-1754), немецкий философ, представитель раннего Просвещения. Философия определяется Вольфом как рациональная наука о возможном, т.е. обо всем, что может мыслиться логически непротиворечиво. Государственно-правовые и политические воззрения Вольфа носили весьма осторожный и умеренно-консервативный характер: он выступал сторонником естественного права, просвещенной монархии и благодетельного деспотизма, целью которых должно быть спокойствие в государстве, благополучие и счастье всех граждан и т.д.

Гердер Иоганн (1744-1803), немецкий философ, ведущий деятель позднего Просвещения, создатель одной из первых версий естественного исторического развития природы и человеческой культуры. В «Идеях к философии истории человечества» Гердер, суммируя достижения современных ему космологии, биологии, антропологии, географии, этнографии, истории, дает изображение поэтапного становления человечества. В центре внимания автора — процесс мирового развития. Общий порядок природы Гердер понимает как ступенчатое поступательное развитие совершенствующихся организмов от неорганической материи через мир растений и животных к человеку и в будущем – к сверхчувственной «мировой душе». Как свободная и разумная сущность человек представляет собой вершину сотворенной божественным духом природы. Критикуя телеологию, Гердер подчеркивает значение воздействия внешних факторов (совокупность которых он называет «климатом») и считает достаточным для понимания истории ответить на вопрос «почему?», не задаваясь вопросом «для чего?». В то же время он признает ведущей силой истории внутренние, «органические» силы, главная из которых — стремление к созиданию общества. Основной сплачивающей силой общества Гердер считает культуру, внутренней сущностью которой является язык. Проблеме происхождения и развития языка Гердер уделяет особое внимание. В отличие от своей ранней критики цивилизации, близкой по духу Руссо, Гердер возвращается в «Идеях» к историческому оптимизму Просвещения и видит в прогрессирующем развитии человечества нарастание гуманизма, который понимается им как расцвет принципа личности и обретение индивидом душевной гармонии и счастья. Поздний Гердер разрабатывает своеобразную культурную антропологию и политическую философию в «Письмах для поощрения гуманности», где, в частности, выдвигает свою версию учения о «вечном мире», к которому должны привести не договоры властей, а гуманистическое воспитание народа, торговля и здоровый прагматизм.

Исторической границей европейского Просвещения становятся 1780-1790-е гг. В эпоху английской промышленной революции на смену публицистам и идеологам в культуру пришли инженеры и предприниматели. Великая французская революция разрушила исторический оптимизм Просвещения. Немецкая литературно-философская революция пересмотрела статус разума. Интеллектуальное наследие Просвещение было скорее идеологией, чем философией, и поэтому оно быстро вытесняется немецкой классической философией и романтизмом.

Лекция 8

Узнать еще:

Немецкое просвещение — Берлинская коллекция

85
Christian Wolff
Vernünfftige Gedancken von
dem Gebrauche der Theile in
Menschen, Thieren und Pflantzen, den den 9000 Renger, 1730

Замещение в восемнадцатом веке веры богооткровенной религии новой верой в разум, «науку» и в будущее способствовало созданию новых систем логического анализа.Когда такие философы, как Кристиан Вольф (1679–1754) превратили системы формальной логики в метафизику, они бросили вызов самой основе религиозного авторитета и вызвали решительный отклик. В 1706 году Вольф, последователь Лейбница, был назначен профессором математики и натурфилософии в университете Галле, который тогда был центром пиетизма. Вскоре Вольф вызвал недовольство многих коллег, настаивая на том, чтобы религиозные истины основывались на математической достоверности. После многих лет преследований со стороны его противников, Фридрих Вильгельм I приказал Вольфу покинуть Пруссию, и в 1731 году он уехал в Саксонию, а затем занял пост в Марбурге.Среди наиболее важных работ Вольфа было « Vernünfftige Gedancken von dem Gebrauche der Theile » (1724), работа по физиологии, которая отражает его всеобъемлющий взгляд на философию, охватывающую все области знания.

86
Христиан Август Крузиус
Weg zur Gewissheit
und Zuverlässigkeit
der menschlichen Erkenntnis
Лейпциг: концепция философии Иоганна Фридриха Гледизниса 9000 и WGL 9000 определяли философские взгляды Иоганна Фридриха Гледица. индивид и мир, бросившие вызов традиционным теологическим воззрениям.Среди тех, кто откликнулся на эту философию, был богослов Христиан Август Крузиус (1715-1775 гг.). В Weg zur Gewissheit und Zuverlässigkeit, одном из главных произведений Крузиуса, он напал на Лейбница и Вольфа на основе морального зла, которое, как он опасался, приведет к от их систем детерминизма. Крузиуса прежде всего интересовали последствия этих систем, относящиеся к свободе воли. Его критика Вольфа, в частности, оказала большое влияние на молодого Канта, который в своей книге Kritik der praktischen Vernunft, ссылается на к этическим доктринам Крузия с уважением.

87
Friedrich Heinrich Jacobi
Ueber die Lehre des
Spinoza in Briefen an den
Herrn Moses Mendelssohn
Breslau: Gottlieb In 900, которое принесло ему первое издание этой работы, Gottlieb In 900 получив известность как философ, Фридрих Генрих Якоби (1743 1819) критиковал систему Баруха Спинозы (1622–1677) за предполагаемый атеизм. Якоби также считал, что философии Спинозы, Лейбница и Вольфа; будучи детерминированными системами метафизики, пали жертвой фатализма.Поскольку он настаивал на важности веры как объединяющей силы в философии, Якоби подвергся нападкам со стороны Моисея Мендельсона (1729-1786) и других мыслителей в Берлине за его попытки восстановить устаревшую концепцию необоснованной веры. Среди обвинений, выдвинутых против Якоби, было то, что он был врагом разума, пиетистом и, что хуже всего, замаскированным иезуитом.

88
Gotthold Ephraim Lessing
Nathan der Weise
Berlin: Christian Friederich Voss and Son, 1779

Среди наиболее влиятельных произведений знаменитого драматурга, критика и философа Готтхольда Эфраима 1781 г. Натан дер Вайсе (1779), прекрасно написанная пьеса, тема религиозной терпимости которой прочно укоренилась в современном рационализме.Лессинг воплотил свои аргументы в пользу терпимости в известной притче о трех кольцах, рассказанной мудрым евреем Натаном. История трех сыновей, представляющих иудаизм, христианство и ислам, которые являются потенциальными обладателями магического кольца, предполагает, что абсолютная истина любой религиозной веры не может быть доказана на исторических основаниях и что поиск истины имеет приоритет над обладанием правда. Натан дер Вайсе , таким образом, отстаивает недогматический взгляд на религию, основанный на общей человечности выше случайностей расы и вероисповедания.

89
Моисей Мендельсон
Schreiben an den
Herrn Diaconus Lavater zu Zürich
Берлин и Лейпциг, 1770

Вдохновение для персонажа, известного хорошего друга Натана Мудрого, возможно, было создано Еврейский философ Моисей Мендельсон. Одна из выдающихся фигур восемнадцатого века, Мендельсон получил признание как «немецкий Платон» за свое обсуждение бессмертия души в Phädon (1767). Phädon привел к спору со швейцарским теологом Иоганном Каспаром Лаватером (1741–1801) относительно некоторых доказательств христианской догмы, предложенных швейцарским философом Шарлем Бонне (1720–1793). В своем стремлении обратить Мендельсона в свою веру Лафатер призвал еврейского философа опровергнуть доказательства Бонне и защитить свою собственную традицию и веру. В ответ Мендельсон написал свою книгу Schreiben an den Herrn Diaconus Lavater, , в которой он красноречиво связал свои философские взгляды со своими религиозными убеждениями.Задача Лафатера укрепила приверженность Мендельсона иудаизму, и он посвятил остаток своей жизни освобождению евреев.

90
Иоганн Вольфганг фон Гете
Positiones juris
Strassburg: Johann Heinrich Heitz, [1771]

В первые годы учебы в Лейпцигском университете великий поэт, драматург и философ Иоганн Вольфганг фон Гете (1749–1832) большую часть времени писал стихи и изучал литературу.В 1768 году Гете тяжело заболел, что вынудило его прекратить учебу в Лейпциге и вернуться в свой дом во Франкфурте. После долгого периода выздоровления отец послал Гете получить степень юриста в Страсбургском университете. Гете предпочел бы возобновить свои литературные занятия, но согласился на просьбу своего отца, обучаясь в Страсбурге с 1770 по 1771 год. 6 августа 1771 года Гете был удостоен ученой степени после успешной защиты Positiones juris, , двенадцатистраничной диссертации, содержащей 12-страничную диссертацию. пятьдесят шесть максим о природе и функции закона.Вскоре Гете вернулся домой, чтобы начать карьеру адвоката, но вместо этого стал лидером литературного восстания, которое тогда назревало против принципов Просвещения.

91
Иоганн Готфрид фон Гердер
Zwei Preisschriften
Берлин: Кристиан Фридрих Фосс и сын, 1789

Гете претворил в жизнь многие идеи философа и литературного критика Иоганна Готтфрида (1744). ). Гердер был пионером Sturm und Drang и критиком, изменившим литературные вкусы целого поколения.В Zwei Preisschriften содержится «Abhandlung über den Ursprung der Sprache» (1772 г.), важное эссе Гердера о происхождении языка, которое помогло заложить основы для сравнительного изучения филологии, религии и мифологии. Гердер утверждал, что первобытный язык был имитацией звуков и образов природных явлений, что привело к олицетворению природы и составило живую мифологию. В отличие от эпохи Просвещения, он приписывал положительную роль религии в истории человечества и восхвалял простоту и спонтанность первобытных времен против сложности и жесткости современного мира.

Просвещение в Германии | Encyclopedia.com

Времена перемен.

В семнадцатом веке немецкая литература часто отражала тревожный религиозный ландшафт той эпохи, и литературный ландшафт был глубоко затронут спорами той эпохи. В те годы протестантские писатели, такие как Андреас Грифиус и Ханс Якоб Кристоффель фон Гриммельсхаузен, в значительной степени ответственны за создание национальной литературы в Германии, литературы, которая, несмотря на нотки юмора и пикантности, часто концентрировалась на создании новых способов выражения для язык, который авторы хотели наделить величием классической риторики.Стихотворная поэзия и проза, созданные в эту эпоху, характеризовались большим разнообразием, поскольку многие писатели экспериментировали с новыми риторическими формами и жанрами — литературное новшество, которое поддерживали подающие надежды «литературные общества» Германии. Тем не менее, направление большей части моральных, религиозных и философских основ этой литературы оставалось консервативным. В то время как религия продолжала оставаться в центре внимания немецкой жизни в начале восемнадцатого века, новые благочестивые движения вели в направлениях, отличных от в высшей степени теологического и доктринального духа Реформации и Контрреформации.В конце семнадцатого века немецкие пиетисты поддержали развитие нового духа в лютеранстве. Лидеры этого движения, такие как Филипп Якоб Спенер и Август Герман Франке, отстаивали религию, которая говорила с сердцем, а не с умом. Хотя лютеранский пиетизм оставался строго ортодоксальным в богословии, которое он исповедовал, он, тем не менее, поддерживал практический дух, о чем свидетельствует создание детских домов и школ, а также формирование «кружков» мирян, которые регулярно собирались для молитв и учебы.По мере распространения своего влияния в восемнадцатом веке пиетизм затронул многие протестантские страны Северной Европы, в конечном итоге помогая вдохновить рост веслианства в Англии и Америке. Он также способствовал распространению грамотности благодаря созданию сотен школ, особенно в северной Германии, где его влияние было наиболее ощутимым. Пиетизм также превратился в интенсивно литературное движение, основные лидеры и защитники которого часто публикуют религиозные произведения, духовные автобиографии и журналы, подобные тем, которые были распространены в Англии и других европейских регионах.Среди литературных памятников движения Иоганна Филиппа Арндта Истинное христианство (1610), раннее произведение, позднее объявленное пиетистами одним из их источников вдохновения, и Филиппа Якоба Спенера Pia Desideria (Благочестивые желания; 1675) стали важными. тексты движения, и им много подражали более поздние авторы. Влияние Франке также было заметно в том, что он основал в Галле институт по изучению Священных Писаний, который обучал многих методам пиетистского изучения Библии и комментариев.Но влияние движения на идеи восемнадцатого века было глубоким, распространившись по всей протестантской Европе и в конечном итоге оказавшее влияние даже на многих католических религиозных писателей.

Лейбниц.

Хотя пиетизм поддерживал «сердечную» преданность, а не твердую доктринальную религию, его учения, тем не менее, прочно укоренились в традициях лютеранской ортодоксии, взращенной Реформацией. Однако другие источники недовольства только начали появляться в Германии около 1700 года, источники, которые в конечном итоге поставили под сомнение традиционную роль христианства в общественной жизни страны.Эти силы можно увидеть в работе и творчестве Готфрида Вильгельма Лейбница (1646–1716), человека, который родился в набожной лютеранской семье. Стремление Лейбница на протяжении всей жизни к философской альтернативе христианству в конечном итоге поставило под сомнение это здание веры. Когда он поступил в Лейпцигский университет в 1661 году в качестве студента-юриста, он вскоре познакомился со всем диапазоном научных мыслителей, которые производили переоценку европейских идей того времени, включая Галилея, Томаса Гоббса, Рене Декарта и Фрэнсиса Бэкона.В последующие годы Лейбниц разработал глубоко метафизическую философию, которая пыталась согласовать это новое учение с его собственной жаждой истины. В конце концов, этот поиск привел к поразительно оригинальной философии. Лейбниц провел начало своей карьеры без работы, хотя в конце концов он выиграл должности при дворе. Из многих должностей, которые он занимал, особенно важна была одна должность библиотекаря библиотеки герцога Августа в Вольфенбюттеле. Вольфенбюттель был домом для одной из самых выдающихся библиотечных коллекций Европы, и здесь Лейбниц мог много читать, удовлетворяя свои интересы. которые охватывают философию, классику, математику, историю и даже физику и механику.С момента его пребывания в Вольфенбюттеле в последующем восемнадцатом веке должность библиотекаря в этом почтенном учреждении постоянно присуждалась некоторым из величайших литературных деятелей Германии. В конце концов, загадочная философия, которую Лейбниц разработал на основе его широкого чтения и его концепции монад, которые были независимыми вещами, которые, как он считал, составляли реальный мир, оказалась важной интеллектуальной загадкой, которую нужно распутать. Но его пожизненные поиски философской истины, истины, независимой от принятой мудрости традиционной религии, вдохновляли других крупных немецких мыслителей эпохи Просвещения.По этим причинам его часто называют «отцом» немецкого Просвещения.

Влияние английской литературы.

Лейбниц представлял себе мир, свободный от ограничений традиционного христианского богословия, и хотя его идеи привлекали сторонников среди других философов и авторов в Германии восемнадцатого века, они все равно вызывали споры. Дополнительное брожение и вдохновение для новых немецких литературных форм также появилось в восемнадцатом веке из английских литературных произведений, которые стали известны в стране с начала восемнадцатого века.В эти годы немецкие интеллектуалы с энтузиазмом читали произведения Даниэля Дефо, Джозефа Аддисона, Джонатана Свифта и многих других. Эта тенденция сохранялась на протяжении всего восемнадцатого века. Более поздние немецкие писатели находились под сильным влиянием произведений Сэмюэля Ричардсона и литературной критики Сэмюэля Джонсона и других авторов, вышедшей из Англии в середине восемнадцатого века. Еще одним источником вдохновения были политические сочинения французского и британского Просвещения. Переводы многих из этих произведений были произведены в Германии относительно быстро, что сделало английскую художественную литературу и европейские политические произведения доступными для многих в немецком обществе.Среди деятелей, пытавшихся применить идеи, которые они почерпнули из английской литературы Августа, Иоганн Кристоф Готчед (1700–1766) и Фридрих Готтлиб Клопшток (1724–1803) играли особенно важную роль в создании новых литературных форм как в театре, так и в театре. поэзия. В Лейпциге Готтшед работал над установлением новых канонов в театре своего времени и помогал сформулировать правила оценки качества и содержания литературы. Его правила были в высшей степени строгими, но в кругу, который он основал в городе, их обсуждение, тем не менее, произвело творческое движение в истории драмы и литературы страны.Его последователи, например, быстро выработали новые, менее строгие каноны, и для этого они изучали и подражали произведениям Джона Мильтона и других английских писателей. Клопшток был одним из этих писателей, и он оставил свой величайший след в немецкой литературе своим стихотворением « Мессиас », которое было опубликовано между 1749 и 1773 годами. Когда в 1749 году вышли первые три песни этого произведения, они вызвали большой ажиотаж. Они были смоделированы по образцу книги Милтона «Потерянный рай» , и, как и в этом более раннем тексте, их структура опиралась на не рифмованный гексаметр.Эмоционально утонченные, они помогли своему автору стать одним из ведущих поэтов своего времени.

Лессинг.

Возможно, величайшей литературной фигурой середины века в Германии был Готтхольд Эфраим фон Лессинг (1729–1781), авторитетный критик, писавший также драмы, прозу и поэзию. В 1770 году он принял ту же позицию, что Лейбниц двумя поколениями раньше работал библиотекарем в Вольфенбюттеле. Но даже до этого периода он заработал репутацию литературного художника значительного новаторства.В своих пьесах Лессинг помог развить драму «среднего класса», которая отвечала интересам все более буржуазного городского общества Германии. Он создал ряд блестящих комедий, прежде чем его сочинения приобрели более откровенно философский тон. Иными словами, его работа посвящена поискам рациональной истины и толерантного общества, свободному от религиозного фанатизма, типичного для многих авторов эпохи Просвещения. Эти аспекты его работы в конечном итоге вызвали споры. Его драматическая поэма « Натан Мудрый » (1779), в которой говорилось о том, что три великие мировые религии — ислам, христианство и иудаизм — по существу схожи по своей этике, вызвала споры.Его призывы к терпимости, особенно к немецким евреям, также были необычными для своего времени. Но, несмотря на критику его работ, особенно принижение традиционной христианской истины, до самой смерти Лессинг оставался полностью уверенным в своей вере в человечество и его способность совершенствоваться.

Гете.

Более бурные нотки можно найти в жизни, карьере и творчестве Иоганна Вольфганга фон Гете (1749–1832), одного из основоположников литературного стиля «Буря и натиск».Ценности движения «Буря и натиск» (буквально означающее «Буря и стресс») очаровывали многих авторов в последней трети восемнадцатого века. Писатели, принявшие этот стиль, отказались от влияния Англии эпохи Августа с ее невозмутимой и грациозно элегантной лирикой и прозой, и вместо этого они искали идиому, которая была бы в целом более бурной, эмоциональной и личной. Подобные движения также повлияли на изобразительное искусство и музыку в то время в Германии, помогая установить мост между классицизмом, который обычно поддерживался в середине и конце восемнадцатого века, и романтизмом. Движение, возникшее около 1800 г.Гете был одним из последних великих универсальных гениев, рожденных европейским обществом. Его интересовали все аспекты человеческого опыта и мира природы, и он стал поэтом, искусствоведом, естествоиспытателем, реформатором образования, философом, драматургом и писателем. Его произведения и сегодня считаются одними из величайших достижений мировой литературы. Его научные исследования, по сути, занимают четырнадцатитомное издание, и к этому следует добавить огромное количество других произведений, написанных в одном из самых беглых и увлекательных стилей прозы, какие только можно вообразить.Его жизнь охватывала великие литературные достижения восемнадцатого и девятнадцатого веков, и в своем последовательном развитии Гете доказал, что всегда способен реагировать на меняющиеся времена и меняющиеся вопросы. Он родился в немецком среднем классе и неизменно

ЕДИНСТВО РЕЛИГИЙ

введение: Драматическая поэма Готтхольда Эфраима Лессинга Натан Мудрый вызвала споры, когда впервые появилась в 1779 году. читали или ставили, а действие происходило в Иерусалиме во время крестовых походов XII века.В нем рассказывается о серии обменов между христианами, мусульманами и евреями. В следующем отрывке из диалога между Натаном, христианином, и Саладином, мусульманином, можно увидеть отчасти причину разногласий. Притча Натана рассказывает о том, как три мировые религии — иудаизм, христианство и ислам — возникли как дар от Бога. Притча подтверждает учение Лессинга о том, что этическая важность каждого из этих наборов учений по сути схожа и согласуется с защитой толерантности Просвещения.В произведении показано, как просвещенческие ценности религиозной терпимости сформировали литературные тексты даже в консервативной Германии, где пиетизм и в целом сильная поддержка, которую государство оказывало государственным церквям региона, имели тенденцию поддерживать важность традиционного христианства.

Натан: Жил человек в дальневосточном крае
В глубокой древности, который из руки
Самой любимой получил кольцо
Бесценной оценки. Опал ’twas
Который пролил сотню прекрасных сияний
И обладал магической силой, что тот, кто его носил,
Доверяя ему, обретал благодать у Бога и человека.
Что же удивительного в том, что этот человек с Востока
Не выпустил его из пальца и приложил усилия
Чтобы сохранить его в своем доме на все времена.
Таким образом он завещал драгоценный камень сыну
Из всех своих сыновей он любил больше всего, и обеспечил
, чтобы он, в свою очередь, завещал его сыну
То, что было для него самым дорогим; evermore
Самый любимый, вне зависимости от рождения,
По праву только кольцо должно быть главой,
Принц дома. Вы меня понимаете, султан.

Саладин: Я понимаю: продолжайте!

Натан: Ну, это кольцо,
От сына к сыну по нисходящему, наконец дошло
К отцу трех сыновей, которые все
Ему все трое были одинаково послушны,
И все трое в естественных условиях следствие,
Он любил одинаково.Только время от времени
Вот это; теперь тот; теперь третий, как каждый
Может быть с ним наедине, другие двое
Не разделяя его бьющееся сердце, появилось
Достойное кольцо; а затем, набожно слабый,
Он обещал это каждому. И так
дела пошли, как могли. Но час смерти приблизился к
г. Довел доброго отца до недоумения,
Он причинил боль ему, двум сыновьям, уповавшим на свое слово,
Должен быть таким образом ранен. Что ему было делать?
Он быстро посылает за мастером,
Чтобы сделать его по образцу своего кольца
Двое других, не жалея денег и усилий
Сделать их во всех отношениях идентичными;
И это художник сделал.Когда их приносят
Даже отец едва ли может различить
Его узорчатое кольцо. Итак, исполненный радости, он призывает
своих сыновей, и каждого к себе отдельно;
И дает каждому сыну в отдельности свое благословение,

Саладин: Я слышу, я слышу — Только
доведет тебе сказку
до скорейшего конца. Не готово?

Натан: Сказка окончена.
О том, что еще следует, может догадаться любой человек.
Едва ли отец умер, но каждый приходит
И показывает свое кольцо, и каждый утверждает, что он
Истинный принц дома.Напрасно они ищут, борются, спорят,
Истинное кольцо не было доказано или доказано —
Доказать почти так же сложно, как нам сейчас
Каково истинное вероучение.

источник: Готтхольд Эфраим Лессинг, Лаокоон, Натан Мудрый и Минна фон Барнхельм. Пер. В. А. Стил (Лондон: Дж. М. Дент, 1930): 166–167.

прославлял буржуазную культуру за создание величайших культурных воплощений истории. Воспитанный в утонченной атмосфере Лейпцига восемнадцатого века, он уехал из Германии в 1765 году в грандиозное турне.Остановившись в Страсбурге, он хотел какое-то время изучать право, прежде чем отправиться в Париж и другие европейские города. Однако в Страсбурге он был настолько очарован видом готического собора города, что осознал бедность культуры изысканности Лейпцига. С этого времени он посвятил себя продвижению целостности «готического идеала». В Страсбурге он также встретился с Иоганном Готфридом фон Гердером (1744–1803), одним из выдающихся поэтов Германии. Его беседы с Гердером убедили его в огромной роли поэта в выражении эмоций и создании примитивного языка, обращающегося к человеческой душе.С этого момента его поэзия, проза и драмы начали приобретать характерную смесь эмоций, напряжений и давления, типичную для Sturm und Drang . Гете не создавал этот стиль, но он был его самым известным сторонником, даже несмотря на то, что позже он экспериментировал с другими литературными движениями. Однако, как писателя Sturm und Drang , его самым значительным достижением стала публикация его романа The Sorrows of Young Werther (1774), произведения, которое в умах многих людей стало символом ценностей всего Sturm. und Drang , оказавшее мощное влияние на развитие литературного романтизма.Содержание Werther , рассказа о безответной любви молодого человека к женщине, обещанной другому, было частично автобиографическим. И все же Гете построил свой пересказ сказки таким образом, чтобы вызвать большой пафос и огромный отклик у читателей. Трагический финал сказки — молодой артист Вертер кончает жизнь самоубийством, став жертвой своей любви, — обратился к читателям, которые к этому моменту были приучены к вере в то, что искусство должно отражать высокие идеалы и представлять собой более грандиозный героизм.Гете показал им, что эмоции могут стать мощным препятствием на пути к достижению такого видения. Таким образом, его история сыграла на источниках эмоций, которые лежали прямо под невозмутимой классической оболочкой среднего класса и аристократических обществ восемнадцатого века. Роман произвел немедленную сенсацию не только в Германии, но и во всей Европе, где стал одной из величайших историй литературного успеха конца XVIII века. Его сюжет и стиль широко копировались, и его популярность сохранялась до девятнадцатого века, когда он был драматизирован, стал предметом балетов и положен на музыку в нескольких операх.

Последствия.

В произведении Гете « Печали молодого Вертера » можно увидеть многие силы, которые формировали европейскую литературу на исходе восемнадцатого века. На протяжении семнадцатого и восемнадцатого веков европейские писатели экспериментировали с различными литературными формами и жанрами, чтобы выразить свои основные религиозные, моральные и философские убеждения. В семнадцатом веке эти попытки привели к созданию великих духовных автобиографий и личных повествований, в которых христианские драмы грехопадения человечества и его окончательного искупления получили в высшей степени личный, индивидуалистический оттенок.Поэты, такие как Джон Мильтон в Англии и Андреас Грифиус в Германии, аналогичным образом посвятили себя тому, чтобы связать традиционные проблемы классического и христианского мировоззрения таким образом, чтобы это обращалось к их поколениям читателей. Такие произведения значительно расширили литературные возможности французского, немецкого и английского языков. Во Франции они породили великую эпоху драмы, поэзии и прозы, в которой величайшие писатели того периода выработали отчетливо классический язык. В Германии такие усилия привели к появлению сильной, разнообразной, но в то же время витиеватой прозы и поэтического стиля.А в Англии литературное барокко таких фигур, как Джон Донн и Мильтон, с их акцентом на инкапсуляции сложных значений, постепенно уступило место августовской форме выражения, отличавшейся у Джона Драйдена и других своей отстраненной красотой. В течение десятилетий, последовавших за 1700 годом, стремление представить философские истины и литературу, отражающую меняющиеся реалии того времени, начало производить фундаментальный сдвиг, о чем свидетельствуют труды многих авторов восемнадцатого века. Прозаическая и философская литература выразили многие новые идеи развивающегося Просвещения.Это движение было признанным наследником механистических взглядов на Вселенную, продвигаемых Исааком Ньютоном, теорий естественного права и психологии Джона Локка, а также вопрошающего и пытливого духа таких деятелей, как Пьер Бейль, Готфрид Вильгельм фон Лейбниц и Бернар ле Бовье. де Фонтенель. По мере того, как Просвещение стремилось преобразовать общество в общество, основанное на принципах человеческого разума, авторы искали новые литературные способы выражения, которые могли бы озвучить проблемы своего времени.Хотя романы Даниэля Дефо или Сэмюэля Ричардсона по-прежнему находились под глубоким влиянием традиционных христианских моральных проблем, они ценились не только в Англии, но и во всей Европе за то, как они выражали озабоченность растущего и городского населения. общество «среднего класса». Например, в Moll Flanders Дефо представил своим читателям, казалось бы, реалистичный портрет жизни без удобств среднего класса августинского Лондона. В своей книге Clarissa Ричардсон предупреждал своих читателей об огромной силе эмоций, помогая вдохновить жанр «сентиментальных» романов в его родной Англии, но также во Франции и Германии.Стремление к реалистичной художественной литературе, которая могла бы воплотить и исследовать эмоции и проблемы, возникшие в результате жизни в новых гражданских обществах той эпохи, продолжалось на протяжении всего конца восемнадцатого века. Однако в Гете и в беспокойном духе его героя Вертера можно увидеть одновременно те самые силы, которые в конечном итоге разрушили веру XVIII века в человеческий разум и его способность совершенствовать общество. С Гете европейские читатели столкнулись с принципиально новой парадигмой, парадигмой, которая привела к великим романтическим литературным экспериментам, очаровавшим Европу девятнадцатого века.

источника

С. П. Аткинс, Завещание Вертера в поэзии и драме (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1949).

Р. Кричфилд и В. Кёпке, Немецкие авторы восемнадцатого века и их эстетические теории (Камден, Южная Каролина: Камден Хаус, 1988).

K. S. Guthke, Gotthold Ephraim Lessing (Штутгарт, Германия: Metzler, 1979).

W. Lefèvre, Между Лейбницем, Ньютоном и Кантом: философия и наука в восемнадцатом веке (Дордрехт, Германия: Kluwer, 2001).

Г. Лукач, Гете и его возраст (Нью-Йорк: Гроссет и Данлэп, 1969).

см. Также Философия: Просвещение в других странах Европы ; Религия: пиетизм

Немецкая литература восемнадцатого века

Новые очерки, прослеживающие литературное возрождение 18-го века в немецкоязычных странах и связанные с ним культурные события.

Просвещение было основано на использовании разума, здравого смысла и «естественного закона», и ему параллельно уделялось внимание чувствам и эмоциям в религиозных, особенно пиетистских кругах.Прогрессивные мыслители в Англии, Франции, а затем и в Германии начали критиковать абсолютизм государства и ортодоксальность церкви; в Германии линия велась от Лейбница, Томазиуса и Вольфа к Лессингу и Канту и, в конечном итоге, к появлению образованного высшего среднего класса. Литературное развитие охватило появление национального театра, литературы и общего литературного языка. Это стало возможным отчасти благодаря развитию грамотности и образования, особенно среди буржуазных женщин, а также реорганизации книжного производства и книжного рынка.Этот важный новый справочник дает свежий взгляд на основных литературных деятелей, произведений и культурных достижений примерно с 1700 года до позднего Просвещения. Они прослеживают литературное возрождение 18-го века в немецкоязычных странах: от случайной и изученной литературы под эгидой влияние французского неоклассицизма на создание новой немецкой драмы, религиозного эпоса и светской поэзии, а также сентименталистского романа самовоспроизведения. Том включает новые вдохновляющие произведения женщин, главу о музыке и литературе, главы о литературных достижениях в Швейцарии и Австрии, а также главу о реакции на эпоху Просвещения с XIX века до наших дней.Недавняя переоценка культурных и социальных явлений, влияющих на литературные тексты, дает информацию для презентаций в отдельных главах и позволяет включать ранее забытые, но важные тексты, такие как эссе, путевые заметки, философские тексты и письма.
Авторы: Кай Хаммермейстер, Кэтрин Гудман, Хельга Брандес, Розмари Зеллер, Кевин Хиллиард, Фрэнсис Лэмпорт, Сара Колвин, Анна Ричардс, Франц М. Эйбл, В. Дэниэл Уилсон, Роберт Голуб.
Барбара Беккер-Кантарино — профессор немецкого языка в Университете штата Огайо.
Немецкая интеллектуальная история | История Сегодня
Немецкая интеллектуальная история последних 300 лет является неотъемлемой частью истории Европы. Как и в случае с его шотландским аналогом, раннее Просвещение в Германии следовало традиции естественного права, вдохновленной римскими философами, такими как Цицерон, как показано Бенджамином Штрауманом в его недавнем «Римском законе в естественном состоянии » (2015). Раннее современное естественное право стремилось обеспечить политическую и моральную основу, которая была бы универсальной, несмотря на конфессиональное разделение, которое ввергло Европу в бесконечные гражданские и религиозные войны.Германия, где зародилась протестантская Реформация, столкнулась с этим затруднительным положением даже в более радикальных условиях, чем другие страны. В книге Тима Хохштрассера «Теории естественного закона в раннем Просвещении» (2000) дается исчерпывающий отчет об этом периоде.
Кристиан Томасиус (1655-1728) был ключевым игроком в последующих разработках. Его наследие сейчас в основном проявляется в его борьбе за толерантность, но в 18 веке его труды по юриспруденции преподавались на ведущих протестантских юридических факультетах Германии, как это было описано Томасиусом в Очерках церкви, государства и политики (2007). под редакцией Яна Хантера, Томаса Анерта и Фрэнка Грюнерта.В своей книге Rival Enlightenments (2001) Ян Хантер описывает более широкий интеллектуальный контекст этого развития, показывая соперничество между доктринами Томазиуса и прославленного Готфрида Вильгельма Лейбница (1646-1716). Германия и Австрия были объединены в Священную Римскую империю, выборную монархию с федеративным устройством, охватившую большую часть Центральной Европы. В то же время территориальные государства Германии (такие как Саксония, Бавария и Бранденбург) все чаще заявляли о своем политическом суверенитете в этих рамках.Между этими альтернативами необходимо было найти тонкий баланс между различными конфессиональными и политическими претензиями. Вместе с Томасием, который выступал за политическую и конфессиональную независимость территориального государства, и Лейбницем, который хотел укрепить политические структуры империи, мы имеем решающий водораздел от периода барокко до новой философии Просвещения.
Англоязычный мир, возможно, больше знаком с работами Иммануила Канта, Готтхольда Эфраима Лессинга, Моисея Мендельсона, Иоганна Вольфганга фон Гете, Фридриха Шиллера и Иоганна Готлиба Фихте, интеллектуальных гигантов 18 века.Они решительно выступали за религиозную терпимость и необходимость образования, в том числе для низших классов. По Канту девизом Просвещения было « sapere aude ! Имейте смелость использовать собственное понимание! » Индивидуальная автономия и освобождение от предрассудков были главными заботами этих выдающихся мыслителей, как показано Фредериком Байзером в Дети Диотимы: немецкий эстетический рационализм от Лейбница до Лессинга (2009) и Судьба разума (1987) и Терри Пинкард. , Немецкая философия 1760-1860 (2002).Под влиянием книги Монтескье «Дух законов » (1748 г.) Иоганн Готфрид Гердер (1744–1803 гг.) Попытался сформулировать то, что, по его мнению, было характерным для немецкой культуры. Напротив, Гегель (1770-1831) поднял немецкий идеализм на новую высоту; он, вероятно, был последним философом, который попытался всестороннюю и систематическую философию всех существующих явлений. Это включало поиск новых основ универсальной философии права. Его Феноменология духа (1807) оказалась одним из самых влиятельных и прочных наследий 20-го века, в частности для французского экзистенциализма, как это прослеживается Мартином Шустером в его Автономии после Освенцима: Адорно, немецкий идеализм и Современность (2014).
В результате потрясений, вызванных Французской революцией и наполеоновскими войнами, Священная Римская империя была распущена в 1806 году. На Венском конгрессе (1814-15 гг.) Европа восстановила свой политический порядок на старых принципах, но Австрия и Германия отказались. политически разные пути, как подчеркивает Брайан Э. Вик, Венский конгресс: власть и политика после Наполеона (2014). В Германии романтизм сформировал первую половину XIX века, но, как никакие другие философы до них, Маркс (1818–1883) и Ницше (1844–1900) по-разному бросили вызов привычному интеллектуальному миру своего времени.Критика существующей социальной несправедливости Марксом побудила его объявить классовую войну буржуазии. Его детерминизм и материализм были вдохновлены его критическим прочтением Гегеля. Ницше, напротив, хотел освободить человеческую совесть от рабской морали христианства, как он выразился в полемических и недвусмысленных выражениях. Социальные и психологические вопросы стали возникать как недавно сформулированные проблемы человеческого общества и индивидуальности. Возможно, именно тогда мы можем различить приход современности в интеллектуальной истории, продемонстрированный Фрэнсисом Уином в , Карлом Марксом (1999) и Вальтером Кауфманном в Ницше: философ, психолог, антихрист (1974).
Как было тщательно изучено, «долгий 19 век» внезапно закончился Первой мировой войной. Менее известно, как потеря немецких колоний повлияла на самооценку побежденной нации, как это недавно изучила Бритта Шиллинг в работе Post-Colonial Germany (2014). После Великой войны Веймарская республика Германии оказалась в опасной внутренней борьбе за политическое выживание против угроз коммунистов и нацистов. Однако его недолгое 14-летнее существование ознаменовалось одним из самых плодотворных интеллектуальных периодов в истории Германии, о чем говорил Питер Гей в Веймарская культура: Посторонний как инсайдер (1968) и совсем недавно в весьма оригинальном исследовании Ури Гринберга. , The Weimar Century (2014), в котором увлекательные тематические исследования показывают, сколько «доминирующих концепций холодной войны, принятых американцами, были придуманы немцами за много лет до начала глобального конфликта с Советским Союзом».В преддверии Второй мировой войны расовый и политический фанатизм Третьего рейха вынудил многих немецких, часто еврейских интеллектуалов покинуть страну. Ханна Арендт и Лео Штраус, которые позже стали ведущими политическими философами в США, были среди тех, кто был вынужден покинуть свою страну, как показано Лийзи Кидус в Кризис немецкого историзма (2015). Тень нацизма вырисовывалась огромно: сочувствующие были даже в высших эшелонах британского истеблишмента, как показала Карина Урбах в книге Посредники Гитлера (2015).
Для единственной книги, которая магистрально затрагивает изложенный здесь интеллектуальный ландшафт, см. Peter Watson, The German Genius: Europe’s Third Renaissance (2010), в котором он прослеживает, как это «повлияло на нашу жизнь больше, чем мы думаем … было опустошено. Но Гитлер… выжил ». Действительно, вклад Германии в интеллектуальную жизнь, который еще предстоит полностью оценить, сформировал культуры и институты современной Европы, Великобритании и Соединенных Штатов. Взаимодействовать с интеллектуальной историей Германии — значит глубоко погрузиться в нашу общую историю.
Петер Шредер — старший преподаватель, который особенно интересуется историей идей в Университетском колледже Лондона.
Германия в 18 веке — Симфония Скагита
Хотя идеи о равенстве начали появляться в философии просвещения, социальная структура в 1700-х годах была довольно жесткой. Дворянство владело большей частью богатства и власти. Могущественные и богатые семьи часто владели большим количеством земли и нанимали много крестьян для выполнения тяжелой работы. Тогда дворяне могли свободно работать в правительстве и в армии.Большинство правительственных и военных решений принимались или принимались членами прусской знати. Небольшой средний класс, состоящий из профессионалов, таких как врачи и учителя, будет жить в городе. У них была более легкая жизнь, чем у трудолюбивых крестьян, но у них не было большой политической власти.
Крестьяне жили и работали в небольших деревнях или на земле, принадлежавшей знатному помещику. Некоторые крестьяне вели свою небольшую ферму на земле, принадлежащей местной знати, и платили арендную плату за свой урожай.Крестьяне много работали и зарабатывали очень мало. В семьях часто было много детей, которые помогали с делами на ферме, как только они подрастали. Местная церковь была центром деревенской жизни и религиозных праздников, а воскресные дни часто были единственными выходными. Крестьяне также должны были служить в армии, когда это было необходимо.
Крепостные были рабочими из низшего сословия, привязанными к земле, на которой они жили. Им приходилось работать на семью, которая владела землей, и не могла уехать без разрешения и не могла владеть своей собственной землей.Если поместьем переходила новая дворянская семья, крепостные переходили к новому помещику. В конце 1700-х годов крепостные во всей Священной Римской империи были освобождены. Освободившиеся крепостные стали крестьянами. Хотя их жизнь по-прежнему была чрезвычайно трудной, теперь они могли свободно передвигаться, владеть своей землей и принимать некоторые собственные решения относительно своей жизни.
В конце концов многие из этих бывших крепостных и других крестьян переехали в города, так как они не могли позволить себе покупать собственные фермы.Многие землевладельцы стали богаче, скупив небольшие фермы, оставленные крестьянами. Это было огромным изменением в социальной и экономической структуре империи. Однако, в отличие от некоторых других стран, таких как Франция, это было сделано в основном мирно, без насилия.
Лессинг и немецкое просвещение
Издательство Ливерпульского университета: Книги: Лессинг и немецкое просвещениеПропустить к основному содержанию
Мы используем файлы cookie, чтобы вы могли получить наилучшие впечатления от посещения нашего веб-сайта.
BookBUY Индивидуальным покупателям за пределами Великобритании рекомендуется покупать у местного продавца в связи с недавним законодательством об НДС. ПРОЧИТАЙТЕ ЭТУ КНИГУ
Подробная информация
ISBN
978-0-729-41075-5
Язык
Английский для
Страниц
352
Формат
Мягкая обложка
0 Описание
4152 в основном
его драматические работы Минна фон Барнхельм , Эмилия Галотти и Натан дер Вайзе , разнообразные занятия Готтхольда Эфраима Лессинга простирались далеко за пределы сцены.От проницательной журналистики до новаторских размышлений о поэзии, эстетике и богословии, его обширные интеллектуальные интересы ставят его рядом с современными эрудитами, такими как Дидро. В этом обширном исследовании международная группа экспертов исследует вклад Лессинга как в немецкое, так и в европейское Просвещение в целом, чтобы выявить:
энергию и остроту его критического письма, которые сделали его образцом для последующих немецких авторов;
оригинальность и непреходящее значение Laocoon , его новаторского трактата по эстетике, который различает области поэзии и изобразительного искусства и по-прежнему является основным ориентиром;
как его размышления о богословии и Библии помогли сформировать взгляд на христианство как на исторический феномен без абсолютной истины;
как его просвещенческое любопытство и непредубежденность подпитывались интересом к естественным наукам, особенно к астрономии;
как такие действия, как экранизация английской семейной трагедии и переводы театральных произведений Дидро, поместили его в самое сердце общеевропейского Просвещения.
Как для студентов, так и для ученых этот том предлагает информативный и актуальный обзор наиболее важных тем исследований в этой области и ставит вопросы, которые открывают возможности для дальнейших исследований и разработок.
— Исследования восемнадцатого века
Содержание
904 904 904 904 904 9047 9047 9047 9047 участников 318
Содержание
Название раздела Страница Цена
Половина заголовка 2
Заголовок 4
Страница авторских прав 5
8
РИТЧИ РОБЕРТСОН, Предисловие 10
Примечание к ссылкам 18
H.Б. НИСБЕТ, достижение Лессинга 20
РОМИРА УОРВИЛЛ, Лессинг и французское просвещение 34
АЛЕКСАНДР КОШЕНИНА и RITCHIEERTSON 67 904 9046, журналист и Лессинг
РИЧАРД Э. ШЕЙД, Поэзия Лессинга 84
ДЖОН Т. ХАМИЛЬТОН, Прием, благодарность и обязательство: Лессинг и классические традиции 100
100
100 эстетика 116
THOMAS MARTINEC, драматическая теория Лессинга 138
FRANCIS LAMPORT, ‘Solcher Väter giebt es keinen mehring 9047 9047 9047 904 К.Ф. ХИЛЛИАРД, Комедии Лессинга 178
ДЖОНАТАН М. ХЕСС, Лессинг и немецко-еврейская культура: переоценка 198
ADAM SUTCLIF4 9046 902
ДЭВИД ХИЛЛ, Просвещение как исторический процесс: Эрнст унд Фальк и Die Erziehung des Menschengeschlechts 246
Кристоф Бултманн, Лессинг и Библия 264 264 9047 С.ГУТХКЕ, Лессинг и наука 282
Хронология жизни и основных работ Готтхольда Эфраима Лессинга 310
Обзоры 312
312
Библиография 320
Индекс 342
Edinburgh German Yearbook 12: Пополнение населения XVIII века 40: Просвещение в немецком языке 97198 , Биргфельд, Йоханнес, Пилсворт, Эллен, Лиз, Дж.К., Райсбек, Джоанна: Книги
Немецкая литература и мысль процветали в восемнадцатом веке, когда культура, считавшаяся европейской захолустью, стала утверждать мировое значение. Это была эпоха, когда предпринимались неоднократные попытки реформировать немецкую литературную и философскую культуру — часто только через несколько десятилетий. Он положил начало поколениям исключительно одаренных поэтов и мыслителей, включая Клопштока, Лессинга, Гете, Канта и Шиллера, чьи имена до сих пор доминируют в нашем понимании немецкого Просвещения.Однако этот период также принес с собой новые средства доступа к культуре и ее распространения, а также быстрый рост культурного производства. Светильники немецкой культуры восемнадцатого века действовали на фоне еще более разнообразного и яркого состава литературных и философских деятелей, с тех пор как они были отнесены ко второму уровню немецкой культуры. С помощью эссе, в которых исследуются отдельные неканонические произведения и писателей в их более широком культурном контексте, этот сборник вновь населяет немецкое Просвещение этими в значительной степени забытыми движениями, писателями и литературными кругами.Он предлагает новый взгляд на развитие таких жанров, как роман, басня и историческая драма, и оценивает динамику, которая привела к тому, что отдельные авторы, круги и научные школы оставались позади в свое время и не учитывались или не понимались должным образом. этот день.
Авторы: Йоханнес Биргфельд, Стефани Блюм, Джулия Боненгель, Кристин Эйххорн, Сара Вандегрифт Элдридж, Джонатан Блейк Файн, Дж. К. Лис, Леонард фон Морзе, Эллен Пилсворт, Джоанна Рейсбек, Ричи Робертсон, Майкл Вуд.
Майкл Вуд — научный сотрудник Британской академии немецкого языка в Эдинбургском университете. Йоханнес Биргфельд преподает современную немецкую литературу в Саарском университете.
Содержание
Введение: Литературная историография, канон и прочее — Йоханнес Биргфельд и Майкл Вуд
ЧАСТЬ 1. ПОЭЗИЯ
Исцеление и тела, и души. Врач как поэт в произведениях Даниэля Вильгельма Триллера — Кристин Эйххорн
Басни Даниэля Стоппе: версия жанра «второго эшелона» в эпоху раннего Просвещения? — Стефани Блюм
«Nicht unsrer Lesewelt, und nicht der Ewigkeit»: поздний стиль в Gleim’s Zeit — и Sinngedichte (1792–1803) — Эллен Пилсворт
ЧАСТЬ 2.РОМАН
Трудности государственного деятеля: Иоганн Майкл фон Лоэн и Der redliche Mann am Hofe — Ричи Робертсон
Расширение романа восемнадцатого века между Англией и Германией: настроения, опыт и личность — Сара Вандегрифт Элдридж
Неоригинальная современность : Писатель-переводчик Фридрих фон Ортель — Леонард фон Морце
ЧАСТЬ 3.

Название раздела	Страница	Цена
Половина заголовка	2
Заголовок	4
Страница авторских прав	5
8
РИТЧИ РОБЕРТСОН, Предисловие	10
Примечание к ссылкам	18
H.Б. НИСБЕТ, достижение Лессинга	20
РОМИРА УОРВИЛЛ, Лессинг и французское просвещение	34
АЛЕКСАНДР КОШЕНИНА и RITCHIEERTSON 67 904 9046, журналист и Лессинг
РИЧАРД Э. ШЕЙД, Поэзия Лессинга	84
ДЖОН Т. ХАМИЛЬТОН, Прием, благодарность и обязательство: Лессинг и классические традиции	100
100
100 эстетика	116
THOMAS MARTINEC, драматическая теория Лессинга	138
FRANCIS LAMPORT, ‘Solcher Väter giebt es keinen mehring 9047 9047 9047 904	К.Ф. ХИЛЛИАРД, Комедии Лессинга	178
ДЖОНАТАН М. ХЕСС, Лессинг и немецко-еврейская культура: переоценка	198
ADAM SUTCLIF4 9046 902
ДЭВИД ХИЛЛ, Просвещение как исторический процесс: Эрнст унд Фальк и Die Erziehung des Menschengeschlechts	246
Кристоф Бултманн, Лессинг и Библия	264	264 9047 С.ГУТХКЕ, Лессинг и наука	282
Хронология жизни и основных работ Готтхольда Эфраима Лессинга	310
Обзоры	312
	312
Библиография	320
Индекс	342