Заложные покойники – «Заложные» покойники и «неправильная» смерть. Мифы русского народа

Заложные покойники — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 27 апреля 2018; проверки требуют 11 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 27 апреля 2018; проверки требуют 11 правок.

Зало́жные поко́йники (рус. нечистые покойники, мертвяки, нави, навь[1]; болг. навье, навлянци, навои, навяци[1]; в.-серб. навjе[1]; словен. navje, mavje[1]; польск. nawie[2]) — по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди и не получившие после смерти успокоения. Считалось, что они возвращаются в мир живых и продолжают своё существование на земле в качестве мифических существ[1].

Термин «заложные покойники» введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, так как «нечистые» покойники не имели единого для всех славянских традиций названия

[3].

Верили, что душа так называемого «заложного» покойника не может перейти в

ru.wikipedia.org

«Заложные» покойники и «неправильная» смерть. Мифы русского народа

«Заложные» покойники и «неправильная» смерть

Древние славяне, как и многие другие народы мира, различали два вида смертей и, соответственно, два разряда умерших. К первому относились люди, умершие естественной смертью, от старости. Считалось, что они прожили на земле отмеренный каждому человеку срок жизни и ушли в иной мир, на предназначенное им место. Это «правильные» покойники, их, как мы уже знаем, называют в народе родителями или дедами .

К другому разряду относятся умершие «неправильной» смертью — от несчастного случая (замерзшие, сгоревшие, утонувшие), самоубийцы, опойцы, то есть те, кто умер от чрезмерного пьянства, пропавшие без вести. Главным признаком «неправильной», смерти является то, что умерший не изжил своего века или вообще жил неполноценно, например, не вступил в брак, не оставил потомства. Таковы, например, мертворожденные дети, дети, загубленные матерями или умершие некрещеными. «Неправильными» покойниками становятся и те, кто при жизни знался с нечистой силой, — ведьмы, колдуны, и те, кого прокляли родители. Все они — нечистые покойники, они недостойны обычного погребения и поминовения и очень опасны для живых. Именно из таких покойников, как верят в народе, получаются упыри, русалки, кикиморы и многие мелкие демоны.

В научной литературе «неправильных» покойников принято называть «заложными» или, по-другому, ходячими. Этот термин был введен известным русским этнографом Д.К. Зелениным, который в начале XX века первым описал связанные с ними народные верования [110]. Представления о «заложных» покойниках сформировались у славян в глубокой древности [111] и оказались такими устойчивыми, что в несколько измененном виде бытуют в народной культуре и по сей день.

В славянских поверьях о сроке человеческой жизни наряду с представлениями о «неизжитом» веке существовали и представления о веке «пережитом». Люди, «пережившие» свой век, также опасны для окружающих. По народным воззрениям, колдуны и ведьмы умирают в глубокой старости не потому, что обладают более крепким здоровьем, а потому, что отбирают жизненную силу у других (у растений во время цветения, у коров, снимая сметану и сливки с молока, у людей, укорачивая им жизнь). О слишком долго живущих стариках говорили: «чужой век заедает» [112].

По народным верованиям, те, кто утопился или повесился, не идет на «тот» свет, а ходит по земле, потому что Бог не призывает его к себе до тех пор, пока не наступит назначенный час. Поэтому «заложные» покойники доживают за гробом положенный им при рождении срок, то и дело скитаясь среди живых в своем прежнем облике. Вот как об этом рассказывают былички.

В роще на ветле повесился крестьянский парень Григорий. Едва только похоронили самоубийцу, как деревенские бабы стали толковать, что на том месте, где он повесился, появилось привидение и в образе Григория показывалось прохожим. Оно настолько испугало проходившую мимо женщину, что у той отнялся язык. Кроме того, многие слышали, как из рощи, где висел самоубийца, стали доноситься рыданья и стоны. Однажды кучер соседнего помещика возвращался к себе домой через этот лесок и встретил там Григория, с которым был дружен при жизни. «Пойдем ко мне в гости», — пригласил его Григорий. Кучер согласился. Пир был на славу, но пробило двенадцать часов, петух запел, и Григорий исчез, а кучер оказался сидящим по колена в реке, которая протекала недалеко от села.

В одной деревне повесилась девушка. Ее похоронили за деревней в лесу, где обычно хоронили некрещеных и самоубийц. С тех пор каждую весну на месте ее погребения были слышны стоны и плач. В деревне пошли рассказы о том, что в лесу стонет «задавлящая Пашка», а сама она — вся в белом и с опущенной головой — показывалась у дороги недалеко от своей могилы.

«Нечистые» покойники ходят после смерти, потому что их «земля не принимает». «Чтобы тебя земля не приняла» — очень распространенное проклятие. Считается, что таких покойников бесполезно зарывать в землю, она не держит их в себе, и они через некоторое время снова оказываются на поверхности. В одной украинской легенде говорится о сыне, проклятом матерью. Через некоторое время сын заболел и умер. Его не удавалось похоронить — закопают в землю, а гроб через два дня выходит из могилы наружу. Его снова закапывают, а он снова выходит.

Тела «нечистых» покойников в могилах не истлевают, как у обычных умерших, а лишь распухают и страшно смердят.

Мать прокляла сына за то, что он поднял на нее руку. Через несколько десятков лет пришлось разрыть его могилу, и увидели, что покойник в могиле сидит. Покойник сказал: «Я тридцатый год лежу, и меня земля не принимает, а матери Бог смерти не дает, за то что меня не простила. Если она меня простит, то Господь ей смертушку пошлет, а если не простит, ей Бог смерти не пошлет, а меня мать-сыра земля не примет». Мать, помолившись, перекрестила сына, и он мгновенно превратился в прах [113].

Душами «заложных» покойников с момента их смерти полностью распоряжается нечистая сила. Никакие молитвы и поминки не могут им помочь, и дьяволы будут мучить их до Страшного суда. И скитаются они по земле «не своим духом», а с помощью нечистой силы. Часто думают, что ходит не сам покойник, а черт, залезший в его кожу или принявший его облик. Есть немало рассказов о том, как, умирая, колдун просил своих детей перед похоронами облить его тело крутым кипятком (или обрызгать святой водой). Один из сыновей забрался ночью на печку и увидел, как черти вынули тело умершего из кожи, выбросили его, а в коже спрятались. Когда труп колдуна облили кипятком, черти выскочили и пустились прочь.

За душой самоубийцы черти прилетают в виде бури или вихря, вот почему, при сильном ветре, в народе говорят, что где-то поблизости произошло самоубийство. Да и человек не сам лишает себя жизни, а по наущению Сатаны. О самоубийцах так и говорят, что они «у Сатаны в коленях» или «в когтях», или «душу дьяволу отдали»; их называют «детьми дьявола», «чертовой жертвой».

Если человек удавился, Господь его не принимает. Он уже как у Сатаны в коленях, раз он свою душу — Господняя душа-то, не твоя, — дьяволу, лукавому отдал. Его и в церкви не отпевают. Он сам свою душу нарушил.

Согласно многочисленным легендам и быличкам, черти возят на самоубийцах и опойцах воду, а то и просто катаются на них верхом, словно на лошадях. Вот быличка, записанная в XIX веке.

Одному кузнецу раз случилось попадью подковать. Как-то ночью стучат к нему в окошко — подъехали на конях люди богатые, одеты хорошо: «Подкуй кобылу, кузнец». Пошел кузнец в кузню, подковал кобылу, только успел оглянуться — видит, это уже не кобыла, а попадья, недавно удавившаяся в этом селе. Тот, кто ее оседлал, оказался чертом, и другие, такие же черти, сидели кто на удавленниках, кто на пьяницах. Недели через две после этого случая кузнец умер.

Похожие былички до сих пор рассказывают на Русском Севере.

Вот в кузнице ковал кузнец, и как-то вечером он запоздал. И приезжает к нему человек подковать лошадь. Он приготовил все: «Давай, — говорит, — сюда коней». Тот привел, а ноги-то у коней человечьи. Это, видно, черт приехал на утопленниках. Кузнец и прибежал домой без языка. Вот все говорят, что черт на утопленниках катается. Утонут да удавятся — самое плохое дело, на них черти воду возят.

Или:

У одной бабы страшно пил муж. Как-то раз просил у нее деньги на водку, а она не дала. «Схожу, — говорит, — в магазин, куплю что-нибудь». Накупила она и идет обратно, километр идти осталось. И попадаются ей мужики на лошади, два, большущие. «Посмотри, — говорят, — у лошади зубы во рту». Она посмотрела на лошадь, а это ее муж стоит. Он повесился, так они (черти) на мужике и едут. Она в обморок упала, а пришла домой — муж-то в удавке, удавился. Это дьяволы ехали на нем. Ведь как человек утопится, задавится, дьяволы на нем едут. Угробится сам человек, дьяволам попадет, больше никому.

«Заложные» покойники сохраняют связь с местом своей смерти и своей могилой. В народе такие места считаются нечистыми и опасными, ибо там всегда присутствует дьявольская сила. Если человек ступит на такое место, он может сбиться с дороги, тяжело заболеть и даже умереть. Если скотина — у нее пропадет молоко. Крестьяне всегда избегали хоронить «нечистых» покойников, особенно самоубийц, на кладбищах, веря, что это неизбежно повлечет за собой серьезные бедствия для всей общины [114]. Вот как об этом говорят в Полесье.

Тот, что повесился, его хоронят не на кладбище, а за кладбищем. Если похоронить такого на кладбище и какая-нибудь беда в селе случится, то говорят, что это из-за того, что висельника на кладбище похоронили.

Утопленников раньше хоронили на перекрестке. Утопленников и висельников. Вывозят и на любом перекрестке (можно в самом селе) хоронят. Это нечистый дух его забрал, не Господь Бог, а нечистый дух. Он уже не своим духом дошел.

Тела таких покойников часто вообще избегали зарывать в землю, а относили в овраги, болота, низменные и топкие места, подальше от людских глаз и там оставляли, закидывая листвой, ветками, мхом [115]. Запрет хоронить «нечистых» покойников в земле, а тем более на кладбище вместе с «чистыми», «правильными» умершими объясняется тем, что природа может ответить на такое осквернение засухой, заморозками, бурями, неурожаем, мором и другими страшными бедствиями. О том, как этого опасались, свидетельствует заговор от засухи, записанный в середине XIX века.

Выхожу я, удалый добрый молодец… на все четыре стороны поклонюся. Вижу — лежит гроб поверх земли, земля того гроба не принимает, ветер его не обдувает, с небеси дождь не поливает. Лежит в том гробе опивец зубастый, сам собой головастый … Божии тучи мимо проходят, на еретника за семь поприщ дождя не изводят. Беру я, раб Божий, осиновую ветвь, обтешу орясину осиновую, воткну еретнику в чрево поганое, в сердце его окаянное, схороню в болоте смердящем, чтобы его ноги поганые были не ходящие, скверные уста не говорящие, засухи не наводящие… окаянные бы его на ноги не подымали, засухи на поля не напущали.

В этом заговоре, как в капле воды, собраны основные мифологические представления восточных славян о «нечистых» покойниках: их не принимает земля, они опасны тем, что вызывают засуху, и чтобы обезвредить их, необходимо воткнуть в их тело осиновый кол и бросить в болото. Последнее, по-видимому, — наиболее древний способ погребения «нечистых» покойников, против которого боролась церковь, настаивавшая на погребении в земле всех умерших, в том числе и самоубийц, хотя и не удостоивала последних отпевания. Митрополит Фотий в 1416 году в послании псковскому духовенству разъясняет позицию церкви: «А который от своих рук погубится, удавится или ножом зарежется, или в воду себя ввержет, то по святым правилам тех не повелено у церквей хоронить, ни петь над ним, ни поминать, но в пустом месте в яму вложить и закопать».

Народ, следуя своей логике, упорно отказывался хоронить «нечистых» покойников в земле. Нередко их уже после официального погребения выкапывали из могил и перезахоранивали по древнему обычаю — в болоте, овраге или просто выбрасывали в реку или озеро. Особенно часто так делали во время засух, неурожаев и других несчастий [116].

Этот обычай дожил до начала XX века, о чем свидетельствуют судебные разбирательства над крестьянами, которые считали своим долгом устранить причину засухи или заморозка, выкопав труп самоубийцы с местного кладбища и перезахоронив его по древним правилам. В июне 1873 года в одном из сел Самарской губернии крестьяне выкопали трупы тех, кто при жизни слыл колдунами, считая, что именно они отваживают дождевые тучи. В разрытые могилы налили воды, а трупы перевернули лицами вниз и засыпали сверху землей. Засушливой весной в одном из харьковских сел был вырыт гроб повесившегося крестьянина, который слыл колдуном, перенесен на дно глубокого оврага и там завален землей. Весной 1913 года в Саратовской губернии крестьяне раскопали гроб местного жителя, умершего от водки, и отрезали у трупа ноги. Свой поступок они объяснили тем, что на этом покойнике ночами черти катались по полям и выгону, и это могло привести к продолжительной засухе. Чтобы предупредить несчастье, крестьяне решили отрезать ноги покойнику, лишив его тем самым возможности возить чертей [117].

Особенно боялись хоронить самоубийцу. Полагали, что его вообще не следует переносить куда-либо для погребения, иначе он будет семь лет возвращаться на место своей гибели. Если все же труп решались перенести, то обязательно несли через перекресток, считая, что в этом случае самоубийца не найдет дороги назад. На могилы «заложных» покойников бросали ветки, щепки, палки, солому, землю, камни и прочий мусор. Раз в год, когда мусора набиралась порядочная куча, его поджигали. Этот обычай также дожил до наших дней.

Хоронить «заложных» покойников по обычаю в сельской местности не составляло большого труда — вокруг было вдосталь лесов, болот и оврагов. В древнерусских же городах, где ничего этого не было, изобрели особый способ погребения таких умерших — так называемые убогие (Божьи) дома, божедомы, жальники, скудельницы . Вблизи городов или в пригородах выделяли участки земли, где выкапывали широкие и глубокие ямы, поверх которых иногда ставили сараи. В эти-то ямы свозили тела самоубийц, замерзших в дороге, умерших во время моровых поветрий и оставляли незасыпанными до Семика — четверга седьмой недели после Пасхи. В этот день священники вместе с народом приходили в убогие дома, служили общую панихиду, после чего яму с умершими засыпали, а рядом выкапывали новую. Первые упоминания об убогих домах встречаются в летописях за 1215 год: во время мора в Новгороде «поставили скудельницу и наметали ее полну». В 1230 году архиепископ Спиридон поставил вторую скудельницу в Новгороде в яме на Прусской улице.

В убогий дом за Серпуховскими воротами в мае 1606 года сбросили труп убитого Дмитрия Самозванца. Тут грянули необычно сильные морозы, погубившие цветущие сады и посевы, и москвичи, давно подозревавшие Самозванца в чародействе, приписали холода его зловредному влиянию. Труп был вынут из убогого дома и сожжен на Котлах (сейчас на этом месте находится станция метро «Нагорная»).

В 1771 году Екатерина II, побывав в одном из убогих домов, издала указ об их запрещении. Но в провинциальных городах «заложных» покойников еще долго хоронили именно так [118].

Если «заложные» покойники, особенно утопленники и опойцы, обладают способностью вызывать засуху, заморозки и вообще непогоду, то можно найти способ ублаготворить их. К примеру, считалось, что утопленник или умерший от пьянства сильно страдает от жажды и потому выпивает всю влагу из почвы там, где похоронен, от чего и возникает засуха. Значит, чтобы прекратить или предотвратить засуху, нужно «напоить» такого мертвеца — облить его могилу сверху или, раскопав ее, наполнить водой. В сильную засуху так поступали вплоть до конца XIX века, а в Полесье обычай дожил до наших дней.

В засуху старые бабы ходили на кладбище, обливали водой могилки, где утопленник или висельник. И дождь потом пойдет.

Во время засухи льют воду на могилку утопленника, чтобы пошел дождь. И чужие могут лить, и родственники. Говорили: «На тебе воды, чтобы шел дождь!»

Когда засуха, поливают могилу утопленника, чтобы воду забрал. Он воду с собой забрал, когда утопился. Собирались группой пять-шесть женщин, идут и льют на могилу и около могилы, приговаривая: «Петро или Иван, отдай воду, отдай воду, отдай воду!» Его жена рядом плачет, голосит: «Сам умер, да людям горя наделал, забрал водицу! Теперь в воде лежишь, на тебя воду льют». Так она голосит три раза. А женщины вокруг кричат: «Отдай воду, чтобы в воде не лежал!»

Устраивать обычные поминки по самоубийцам и упоминать их в заупокойной молитве считалось грехом, поскольку душа самоубийцы погибла навеки и такая молитва не только не умилостивит Бога, а, напротив, прогневит Его. Однако все же раз в год самоубийц поминали: насыпали на перекрестках крупу для птиц или раздавали милостыню нищим поминальной едой — блинами, пирогами, крашеными яйцами. У русских поминовение самоубийц и других «нечистых» покойников приурочивалось обычно к Семику, у украинцев и белорусов — к Троице, а на Русском Севере — ко дню Сорока мучеников (22 марта ст. ст.). В эти дни в одних областях было принято приходить на их могилы и разбивать яйцо им в жертву. В других — родственники давали деньги на литье колокола, полагая, что колокол вызвонит несчастному милость у Бога.

Среди ходячих покойников есть и такие, которые не знают успокоения, потому что на земле их что-то «держит»: нераскаянный грех, невыполненное обещание, незаконченное дело, невозвращенный долг или неизбытая вина. Эти несчастные возвращаются по ночам домой, бродят по комнатам, передвигают мебель, гремят посудой, пытаясь выполнить то, что не дает им покоя на «том» свете. Украинцы называют их покутниками (от украинского глагола покутувати — «искупать грех, каяться»). Они не стремятся причинить вред людям или напугать их, зато часто обращаются к живым с просьбой выполнить за них незаконченное дело. Так человек, который при жизни не расплатился с соседом за купленного у него коня, каждую ночь приходит домой и ищет деньги. Священник, умерший, не исполнив всех заказанных ему треб, пытается по ночам служить в пустой церкви. А если умерла мать грудного ребенка, то она по ночам приходит покормить его, покачать его колыбель.

Умерла жена у мужика. Осталось трое детей. Вот ночуют в хате. Слышат — кто-то есть в хате. Он спит, видит — жена печь топит, варит, детей купает. А человек видит и боится вставать. Как петух запел — куда все делось?! И каждую ночь ходит, ходит и все. Что делать? Пошел он к знахарке. Она и говорит: «Возьми сруби осину и сделай кол, снеси на могилу и забей в землю. Это же нехорошо, что мертвая приходит». Он так сделал, и жена перестала приходить.

Чтобы прекратить посещения такого покойника, необходимо выяснить, какая причина заставляет его ходить. Сам он не может первым заговорить с живым человеком, и человек, заметив покутника, должен обратиться к нему со словами: «Всякое дыхание да хвалит Господа!» «И я хвалю!» — ответит он. После этого можно спросить, что именно не дает ему покоя. Узнав причину его мытарств, нужно приложить все усилия, чтобы устранить ее, — тогда умерший успокоится и больше не будет возвращаться. Вдова человека, не выплатившего деньги за коня, нашла их там, где указал ей умерший муж, и отдала соседу. Новый священник взял все неисполненные требы своего предшественника на себя. Родственники умершего вора возвратили украденное владельцу. После этого все эти покойники получили успокоение и перестали возвращаться.

Души «нечистых» покойников не только бродят по свету, возвращаются домой, являются во сне или наяву родственникам, пугают людей и преследуют их. Главная опасность таких покойников в том, что они пополняют ряды нечистой силы. О мифологических персонажах, происхождение которых в восточнославянской мифологии связывается с «заложными» покойниками, и пойдет речь в этой главе. 

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

culture.wikireading.ru

Заложные покойники (по мотивам работ Д. Зеленина)

 

 

Верования и религии, приметы и традиции на Руси широки. Да и не только на Руси. Даже сейчс во многих деревнях можно услышать о том, что тот или другой человек стал заложным после своей смерти. Интересное слово какое — заложный.
Раньше к таким заложным покойникам относили тех, кто умер не своей смертью и явно раньше срока, не крещенных младенцев, самоубийц конечно, колдунов и магов, пьяниц опившихся. Заложному обычно было уготовано прослужить у неких темных (т.н. бесов и чертей) то количество лет, которое он должен был прожить на земле. Ну к магам и колдунам то не относилось — они служили нечистой силе вечно в посмертии. Могли вроде бы расти по карьерной лестнице, а могли быть оборотнями или вурдалаками.
Дмитрий Константинович Зеленин — русский и советский этнограф, провел большую работу описывая этих самых заложенных покойников. Он выяснил что многие народы на нашей Земле делят всех мертвых на два типа: первые это предки, которые могут беречь и охранять род, их поминают несколько раз в году особыми обрядами, а вторые — это заложеные или заложные. Сам Зеленин определял их словами церковного канона: «иже по-кры вода и брань пожра; трусь же яже объять и убшцы убиша, и огнь попали; внезапу восхищенныя, попаляемыя оть молш, измерение мразомъ и всякою раною».

В некоторых губерниях таких покойников еще называли мертвяками. Эти самые заложные (будем их называть так и мы) считаются весьма опасными. Они сохраняют все свои привычки в посмертии, част показываются людям, вредят им, пугают, могут и уничтожить. Чаще всего они любят появляться там, где их могилы, могут приходить домой, показываться родне. Для того, чтобы упокоить таких беспокойников, были особые обряды похорон. В некоторых местах их не предавали земле вообще, где-то хоронили в излучине рек или за кладбищенской оградой. Поминать их можно было лишь по особым дням или не поминали вообще. К примеру за самоубийц даже молиться нельзя. Но в Вятской губернии говорили, что за самоубийцу надо заказать храму большой колокол — он звонить будет и вымолит милость у бога. Удавленников поминали раз в году — сыпали на перекрестках зерна для птиц, чаще всего пшеницу.
в Пермской губернии в день поминовения усопших, на стол выставляли еду, а вот для заложных ее ставили под стол. И не все блюда что на столе, и мало совсем. Вроде как не положено заложным за одним столом с предками умершими нормальной смертью сидеть.
В Мордовии, в селе Оркино заложных хоронили в лесу в Самодуровском овраге. Люди боялись туда ходить по одиночке, говорили, что там ходит «убивец, который пугает людей своим криком, особенно под вечер страшным.» Тем кто с убивцем этим говорил, он рассказывал, что весь свой срок земной, что он не дожил ему теперь таким вот мертвяком ходить.
В Саратовской губернии к заложным относили и проклятых родителями. Их земля не принимает, вот они и бродят. Так же бытует мнение, что земля выкидывает гробы в проклятыми. Поляки рассказывали легенду о ребенке, который поднял руку на мать, и рука все время вылезала из могилы у него. Еще так же считается, что такие покойники не поддаются тлению.
В Малороссии есть легенда, что одна мать пожелала смерти избившему ее сыну, и он на месте и скончался, она связала ему руки своей косой, которую тот ей в драке оторвал так его и похоронили. А когда через несколько лет, на том месте стали строить храм, то выкопали случайно труп парня со связанными косой руками. Та женщина была еще жива, ее позвали и попросили простить сына. Она перекрестила его, косу сняла, тело тут же рассыпалось в прах.

О заложены покойниках ходит не мало легенд и мифов. К примеру в некоторых местах считается, что на них черти возят воду, используя вместо лошадей. Кстати отсюда пошло выражение «На обиженных и сердитых воду возят. Как говорили люди в те времена, кто часто обижается и обладает дурным нравом мало живет, а раз мало живет — то будет в посмертии заложным.
Самоубийцы по преданию раз в месяц приходят на место своей смерти. Утопленников можно увидеть при полной луне, как они купаются в воде, где утонули, прочие так же приходят на место своей гибели. Показываются людям, пугают их, могут и забрать с собой, т.е. извести до смерти. Чтобы не пугала людей душа самоубийцы в могилу вбивали осиновый кол.

В Вятской губернии был обычай, тяжело больной просил выздоровления и обещал за это всех заложных помянуть. Если болезнь уходила, то человек должен был идти на Семик и просить как милостыню муку по разным домам, после чего из нее пекли хлеб-Семик, булки и блины, все это несли на кладбище и атм поминали заложных покойников.

 

 

sapiski-oborotny.ru

Заложные покойники

 

Если вы интересуетесь мифологиями мира, в частности, славянской мифологией, то наверняка не раз встречали такое выражение, как «заложные покойники». Кто же это такие — заложные покойники и чем они отличаются от обычных мёртвых? Сразу стоит отметить, что смысл этого понятия исходит из самого названия «заложные», то есть те, которые находятся в «заложниках» (собственной судьбы или доли). По другой версии, заложными таких покойников называли потому, что их укладывали в могиле лицом вниз и закладывали сверху камнями и ветками.

 

Природа заложных покойников несправедливо одемонизирована. С некоторых пор заложные покойники, как и многие другие понятия, духи, божества и так далее, стали представляться людьми, как нечто страшное, нечистое, опасное. И всё же, это далеко не так. Удивительно, но даже многие современные люди, которые считают себя язычниками и последователями веры предков, считают, что «заложные покойники» — это опасные существа, от которых стоит защищаться. Попробуем разобрать всё по порядку.

 

В современном понимании заложные покойники — это нечистые покойники, злые мертвецы. К заложным покойникам чаще всего относят души умерших неестественной смертью, то есть — убитые, умершие от пьянства, утопленники, колдуны, ведьмы, неотпетые, непохороненные и так далее. Все они после смерти превращаются в заложных покойников. В своей сути это понятие сохранило представление глубокой древности. В прошлом славяне и другие народы мира представляли себе, что душа должна пройти определённый путь на земле — судьбу. Прежде, чем эта судьба (по времени или предназначению) не будет выполнена, душа не сможет покинуть земную обитель. Таким образом, умерший раньше своего срока человек превращается в заложного покойника, который не может покинуть землю и остаётся среди живых в виде призрака или какого-либо другого существа, чтобы дожить в этом виде отпущенное ему время или добиться той цели, которую он должен был достичь ещё при жизни.

 

Сегодня, в отличие от того, что было в далёком прошлом и что лежало в основе почитания предков, считается, что заложный покойник — это настоящее зло, от которого необходимо защищаться и которое нужно уничтожать. Больше того, началась настоящая истерия по поводу заложных покойников, которые превращаются в вампиров, пьющих кровь, в русалок, которые топят людей и так далее.

 

Стоит отметить, что это самое настоящее нововведение и в древности ничего подобного не существовало. В языческой культуре заложные покойники — это души, которые не просто бродят по земле после смерти, а являются обережными, то есть становятся полезными для человека, в большей степени для семьи умершего не своей смертью. Заложные покойники не нападают, не пьют кровь, не вредят, и давно бы пора избавиться от этих предрассудков. Умершие не своей смертью остаются точно такими же душами, как и умершие своей смертью, с той лишь разницей, что не перевоплощаются в новом теле и не уходят в другой мир, покуда не пройдут свою судьбу по времени или предназначению, и доказательство этому — образы, которые принимали заложные покойники.

 

Какие же образы принимали заложные покойники во времена языческой Руси? В глубокой языческой древности заложные покойники вовсе не представлялись славянами, как какие-нибудь вставшие из могил зомби. Как исследования историков-славянистов, так и существующие в наше время искажённые представления о заложных покойниках, говорят о том, что в древности их представляли вампирами, русалками и призраками. Например, этнограф Дмитрий Зеленин (1878-1954), после тщательного изучения фольклора, поставил знак равенства между заложными покойниками и русалками. Человек, который по современному видит этих сущностей, может по-настоящему перепугаться, ведь вампиры, русалки и призраки у современного человека ассоциируются со смертельной опасностью. Однако, и в прошлых статьях уже шла об этом речь, никого из названных сущностей славяне не представляли нечистыми или злом. Вампиры — это не кровопийцы, которых нужно протыкать деревянным колом, а — предки. Вампиры или упыри — души предков, которые всячески защищают и помогают людям. Русалки — это не водяные монстры, которые нападают на купающихся, а одемонизированные духи, которых также называли берегинями или вилами. В древности русалки вовсе не были речными духами и стали таковыми относительно недавно, по всей вероятности, вследствие заблуждения, когда русалок-берегинь посчитали духами берега, тогда как на самом деле — это русалки оберегающие. Призраки — также стали признаны, как и всё потустороннее, опасными, хотя, если подумать, то совершенно непонятно, почему души людей, в принципе которыми все мы и являемся, выходя из тела становятся опасными…

 

Заложные покойники — это души, существующие на грани между Явью и Навью, между реальностью и загробным миром. Если древние называли заложных покойников именно вампирами и русалками, то под ними, без всяких сомнений, понимались именно духи обережные, берегини, духи-хранители. Существуя на грани между мирами, они способны «волшебным» образом помогать ещё живущим людям. Все злосчастья, что они приносят, являются лишь предрассудками. Все действия против заложных покойников, которые проводились несколько последних столетий во всём мире, как то — глумление над телами умерших, которых заподозрили в «вампиризме» или других «грехах», можно считать настоящим преступлением, как с чисто человеческой точки зрения, так и с позиции веры. По этой причине, все традиции — где и как хоронить заложных покойников, куда втыкать кол и чем от них защищаться — не считаю нужным здесь описывать. То, что люди умирают не своей смертью, не могут быть похоронены или даже совершают самоубийство, не даёт никому право считать их «несчастные» души злодеями, чудовищами и монстрами, тем более, что это понятие ошибочное.

Сейчас также смотрят:

web-kapiche.ru

Заложные покойники. Славянская энциклопедия

Заложные покойники

Заложные покойники – в славянской мифологии люди, которые умерли неестественной или преждевременной смертью. Также назывались «мертвяками» и «нечистыми». К ним обычно причисляли умерших насильственной смертью, самоубийц, опойцев (умерших от пьянства), утопленников, некрещеных детей, колдунов и ведьм.

Возникновение самого слова «заложный» связывают со способом захоронения. В отличие от обычных покойников – «родителей» – «нечистых» не закапывали в землю, а хоронили на перекрестках дорог, границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, за пределами ограды церкви, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает».

Тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда по одной из версий и название этих покойников – «заложные») камнями и ветками. Д. К. Зеленин приводит рассказ крестьян Новомосковского уезда о том, что самоубийцу не нужно переносить с того места, где он умер, иначе тот будет возвращаться обратно в течение семи лет. Но если все же его труп надо перенести, то делают это с помощью переноса через перекресток, тогда умерший заблудится, дойдя до него.

Одним из самых распространенных поверий, связанных с заложными покойниками, была их способность вызывать засуху. Так, в Екатеринославской губернии некая женщина удушилась, но родственники похоронили ее вблизи кладбища, несмотря на то, что все жители были против. После этого, во время засухи, местной женщине приснился сон, что если удушившуюся напоят, то снова пойдет дождь. Ночью жители отрыли труп и вылили на него три бочки воды.

В Симбирской губернии, существовало поверье, что во время засухи «надо непременно найти опойца, которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошел дождь». Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех, где засухи не бывает.

Помимо засухи, заложные покойники могли причинить и другой вред. Так, например, родилась легенда о Батурке, который, по поверью, был очень жадным, поэтому, чтобы утолить его алчность, проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

culture.wikireading.ru

Заложные покойники — WiKi

Зало́жные поко́йники (рус. нечистые покойники, мертвяки, нави, навь[1]; болг. навье, навлянци, навои, навяци[1]; в.-серб. навjе[1]; словен. navje, mavje[1]; польск. nawie[2]) — по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди и не получившие после смерти успокоения. Считалось, что они возвращаются в мир живых и продолжают своё существование на земле в качестве мифических существ[1].

Термин «заложные покойники» введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, так как «нечистые» покойники не имели единого для всех славянских традиций названия[3].

Верили, что душа так называемого «заложного» покойника не может перейти в загробный мир и поэтому «блудит» по земле[4]. По славянским поверьям, такие покойники могли стать нечистой силой[5].

Этимология

«Заложные» или «нечистые» покойники не имеют единого для всех славянских традиций названия[3]. Термин заложный покойник был введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, который заимствовал его из вятской диалектной лексики для обозначения «нечистого», «ходячего» покойника; в других русских диалектах данное выражение не зафиксировано[3]. Возникновение слова «заложный» он связывал с самим способом захоронения; тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда и название «заложные») камнями и ветками. К «заложным покойникам» обычно причисляли умерших насильственной смертью, самоубийц, умерших от пьянства, утопленников, некрещёных детей, колдунов и ведьм[6].

Особенности захоронения

В отличие от «обычных» покойников, т. н. «родителей», — «нечистых» не закапывали в землю и хоронили не на кладбище, а на перекрёстках дорог, границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, то есть за пределами церковной ограды, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает»[7].

У восточных славян таких покойников было принято хоронить на обочинах дорог, особенно на перекрёстках[8], а также на меже[9]. В Древней Руси существовал дохристианский обычай после сожжения собирать прах умерших в сосуд и оставлять «на столпе, на путехъ»[10][11].

Несмотря на противодействие таким обычаям со стороны церкви, данные поверья были настолько сильны, что в результате появляются отдельные кладбища (скудельницы) — «убогие дома», в просторечии называемые «божедомы», «божедомка», представляющие собой простые участки, загороженные досками или кольями[12].

Народные поверья

В Симбирской губернии существовало поверье, что во время засухи «надо непременно найти опойца, которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошёл дождь»[12]. Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех, где засухи не бывает[13].

Помимо засухи «заложные покойники» могли причинить и другой вред. Известна, например, легенда о Батурке, который по поверью был очень жадным, поэтому, чтобы утолить его алчность, проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь[12]. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей[13].

В Белоруссии места насильственной смерти считались нечистыми, и проходящие мимо люди на такие места бросали камни, ветки деревьев, клок соломы или горсть земли («иначе умерший будет за ними долго гнаться»[14]). Кроме Белоруссии, обычай бросать что-либо на могилу заложного покойника зафиксирован также в Виленской, Псковской, Олонецкой, Саратовской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской губерниях[15]. В Харьковской губернии считали, что кидающий на могилу «заложного покойника» тем самым как бы участвует в погребении, оказывает покойнику погребальные почести[14].

Мифологические персонажи

  • Русалки[16]. Дмитрий Зеленин ставил знак равенства между «заложными» покойниками и русалками[16]. В то же время советский этнограф Сергей Токарев считал, что образ русалки, возникнув в XVIII веке, соединил в себе как водную стихию (водяницы, берегини и др.), собственно «нечистых» мертвецов, так и верования о духах плодородия[6].
  • Упырь[17] — «заложный» покойник, чаще всего умерший колдун.

См. также

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 Левкиевская, 2009, с. 118.
  2. ↑ Strzelczyk, 2007.
  3. 1 2 3 Левкиевская, 2009, с. 119.
  4. ↑ Moszyński, 1928, с. 169.
  5. ↑ Мелетинский, 1990.
  6. 1 2 Токарев, 2005, с. 197.
  7. ↑ Зеленин, 1995, с. 50, 89, 90, 95, 256, 325.
  8. ↑ Полное собрание русских летописей, I, 6 ст.
  9. ↑ Ключевский, 2005, с. 18.
  10. ↑ Левкиевская, 1999, с. 124.
  11. ↑ Соболев, 1913, с. 85.
  12. 1 2 3 Зеленин, 1995, с. 236.
  13. 1 2 Зеленин, 1995, с. 236–237.
  14. 1 2 Зеленин, 1995, с. 69.
  15. ↑ Зеленин, 1995, с. 63–64.
  16. 1 2 Зеленин, 1995, с. 59–60.
  17. ↑ Левкиевская, 1995, с. 283.

Литература

  • Виноградова Л. Н. Заложные покойники // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М.: Эллис Лак, 1995. — С. 186–188. — ISBN 5-7195-0057-X. Архивировано 12 апреля 2015 года.
  • Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки. — М.: Индрик, 1995. — 432 с. — (Традиционная духовная культура славян. Из истории изучения). — ISBN 5-85759-018-3.
  • Ключевский В. О. Почитание предков // Русская история. — М.: Эксмо, 2005. — 912 с. — ISBN 5-699-07600-X.
  • Королёва С. Ю., Четина Е. М. Ещё раз о «заложных» умерших: народные и церковные поминальные традиции // Зеленинские чтения. Материалы Всероссийской научной конференции (Киров, 12 ноября 2013 года) — Киров, 2013
  • Вампир / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 283—286. — ISBN 5-7133-0704-2.
  • Нави / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 2004. — Т. 3: К (Круг) — П (Перепёлка). — С. 351—353. — ISBN 5-7133-1207-0.
  • Дорога / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1999. — Т. 2: Д (Давать) — К (Крошки). — С. 124–129. — ISBN 5-7133-0982-7.
  • Покойник «заложный» / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 2009. — Т. 4: П (Переправа через воду) — С (Сито). — С. 118–124. — ISBN 5-7133-0703-4, 978-5-7133-1312-8.
  • Нечистая сила, нечисть // Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М. : Советская энциклопедия, 1990. — 672 с., 16 л. ил. — ISBN 5-85270-032-0.
  • Панченко А. А. Мертвецы: «добрые», «злые» и непонятно какие // Отечественные записки. — 2013. — № 5 (56).
  • Соболев А. Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. — Сергиев Посад: Издание книжного магазина М. С. Елова, 1913. — 206 с.
  • Токарев С. А. Религия древних славян // Религия в истории народов мира / Под ред. А. Н. Красникова. — 5-е изд. — М.: Республика, 2005. — С. 197. — 543 с. — ISBN 5-250-01865-3.
  • Moszyński K. Polesie Wschodnie: Materiały etnograficzne ze wschodniej części b. Pow. Mozyrskiego oraz z pow. Rzeczyckiego. — Warszawa: Wydawnictwo Kasy im. Mianowskiego, 1928.  (польск.)
  • Strzelczyk Jerzy. Mity, podania i wierzenia dawnych Słowian. — Poznań: Rebis, 2007. — ISBN 978-83-7301-973-7.  (польск.)

Ссылки

ru-wiki.org

Заложные покойники — это… Что такое Заложные покойники?

Зало́жные поко́йники — в славянской мифологии люди, которые умерли неестественной или преждевременной смертью. Также назывались «мертвяками» и «нечистыми». К ним обычно причисляли умерших насильственной смертью, самоубийц, опойцев (умерших от пьянства), утопленников, некрещёных детей, колдунов и ведьм[1].

Этимология

Возникновение самого слова «заложный» связывают со способом захоронения. В отличие от обычных покойников — «родителей» — «нечистых» не закапывали в землю, а хоронили на перекрёстках дорог, границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, за пределами ограды церкви, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает». Тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда по одной из версий и название этих покойников — «заложные») камнями и ветками. Д. К. Зеленин приводит рассказ крестьян Новомосковского уезда о том, что самоубийцу не нужно переносить с того места где он умер, иначе тот будет возвращаться обратно в течение семи лет. Но если всё же его труп надо перенести, то делают это с помощью переноса через перекрёсток, тогда умерший заблудится, дойдя до него[2].

Несмотря на противодействие таким обычаям со стороны церкви, данные верования были настолько сильны, что в результате появляются «убогие дома», получившие название в народе «божедомы», «божедомка», представляющие собой простые загородки из досок или кольев[2].

Народные поверья

Одним из самых распространённых поверий, связанных с заложными покойниками, была их способность вызывать засуху. Так в Екатеринославской губернии некая женщина удушилась, но родственники похоронили её вблизи кладбища, несмотря на то, что все жители были против (помогло заступничество священника). После этого, местной женщине приснился сон, что если удушившуюся напоят, то снова пойдёт дождь (была засуха). Ночью жители отрыли труп и вылили на него три бочки воды.

В Симбирской губернии, существовало поверье, что во время засухи: «Надо непременно найти опойца которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошёл дождь»[2]. Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех где засухи не бывает.

Помимо засухи заложные покойники могли причинить и другой вред. Так, например, легенда о Батурке, который по поверью был очень жадным, поэтому чтобы утолить его алчность проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь[2]. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей.

В Белоруссии места насильственной смерти считаются нечистыми, и проходя мимо на такие места бросают камни, ветки деревьев, клок соломы или горсть земли («иначе умерший будет за ними долго гнаться»[3]). Кроме Белоруссии, обычай бросать что-либо на могилу заложного покойника зафиксирован также в Виленской, Псковской, Олонецкой, Саратовской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской губерниях[4]. В Харьковской губернии считали, кидающий на могилу заложного покойника тем самым как бы участвует в погребении, оказывает покойнику погребальные почести[3].

Мифологические персонажи

  • Русалки — мнение о полном их соответствии оспаривается. Так С. А. Токарев считал, что этот образ, возникнув в XVIII веке, соединил в себе как водную стихию (водяницы, берегини и др. — собственно «нечистых» мертвецов), так и верования о духах плодородия[1].
  • Упырь — Исследователи сходятся на том, что слова́ вампир и упырь — общего происхождения, но уже с праформой налицо неясности (ǫpirъ? ǫpyrъ? ǫpěrь?). Начальный носовой звук, как считается, в большинстве славянских языков дал [u] (откуда русск. упырь[2], укр. упир, белор. упыр, чеш. upír; из вост.-слав. языков — ст.-польск. upir и совр. польск. upiór), а в некоторых сохранился, получив дополнительно протетическое [в] (ст.-болг. вѫмпырь, позже вѫпиръ, въпиръ, ст.-польск. wąpierz). Из южнославянских языков через венг. vámpír слово заимствовано в западноевропейские (нем. Vampir[3], фр. vampire[4], англ. vampire[5]), а из них (по другой версии — из южнославянских) заимствованы современные западно- и восточнославянские формы: русск. вампир, польск. wampir и под.

Исходное значение слова также неясно: одни связывают со словом нетопырь, другие — с корнем слов пари́ть, перо (ср. со ст.-польск. wąpiory «пернатый»). Существует (обычно отвергаемая) версия о связи с тюркскими языками (татарск. убыр — «ведьма», во многих сказках высасывающая кровь у молодых людей оказавшихся в лесу). В казахской мифологии есть ведьма жалмауыз кемпир, среди привычек которой присутствует и высасывание крови из пятки или колена жертвы. В этом словосочетании кемпир (от которой могли произойти упырь и вампир) означает просто старуха, а демоническое начало выражено характеристикой жалмауыз (людоед). Другие версии толкуют начальное ǫ- как отрицательную частицу, доводя смысл слова до «не имеющий перьев» или «несожженный». Известны и другие толкования.

См. также

Примечания

Литература

  1. Зеленин Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901-1913 / Под ред. А. Л. Топоркова. — М.: Индрик, 1994. — 400 с. — ISBN 5-85759-007-8
  2. Токарев С. А. Религия древних славян // Религия в истории народов мира / Под ред. А. Н. Красникова. — 5-е изд. — М.: Республика, 2005. — С. 197. — 543 с. — ISBN 5-250-01865-3

Ссылки

dic.academic.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *