Песня о щелкане о чем – почему Щелкан стал героем исторической песни XIV века

Содержание

жадный татарский баскак Щелкан Дюдентьевич, убийца сына

По татарским тем головам

Вывез млад Щелкан
Дани-выходы,
Царские невыплаты;
Вывел млад Щелкан
Коня во сто рублёв,
Седло во тысячу,
Узде — цены ей нет.
Не тем узда дорога,
Что вся узда золота,
Она тем, узда, дорога —
Царское жалованье,
Государево величество;
А нельзя, дескать,
Тое узды ни продать, ни променять
И друга дарить,
Щелкана Дюдентьевича.

Проговорит млад Щелкан,
Млад Дюдентьевич:
«Гой еси *, царь Азвяк,
Азвяк Таврулович!
Пожаловал ты молодцов,
Любимых шуринов:
Василья — на Плесу,
Гордея — к Вологде,
Ахрамея — к Костроме;
Пожалуй ты, царь Азвяк,
Пожалуй ты меня Тверью старою,
Тверью богатою,
Двумя братцами родимыми,
Дву удалыми Борисовичи».

Проговорит царь Азвяк,
Азвяк Таврулович:
«Гой еси, шурин мой
Щелкан Дюдентьевич!
Заколи-тко ты сына своего,
Сына любимого,
Крови ты чашу нацеди,
Выпей ты крови тоя,
Крови горячия;
И тогда я тебя пожалую
Тверью старою,
Тверью богатою,
Двумя братцами родимыми,
Дву удалыми Борисовичи»,

Втапоры * млад Щелкан
Сына своего заколол,
Чашу крови нацедил,
Крови горячия,
Выпил чашу тоя крови горячия,
А втапоры царь Азвяк
За то его пожаловал
Тверью старою,
Тверью богатою,
Двумя братцами родимыми,
Дву удалыми Борисовичи.

И втапоры млад Щелкан
Он судьею насел
В Тверь ту старую,
В Тверь ту богатую.

А немного он судьею сидел:
И вдовы-то бесчестити,
Красны девицы позорити,
Надо всеми наругатися,
Над домами насмехатися.

Мужики-то старые,
Мужики-то богатые,
Мужики посадские,
Они жалобу приносили
Двум братцам родимыим,
Двум удалым Борисовичам.

От народа они с поклоном пошли,
С честными подарками.
И понесли они честные подарки:
Злата, серебра и скатного жемчуга.
Изошли его в доме у себя,
Щелкана Дюдентьевича;
Подарки принял от них,
Чести не воздал им.
Втапоры млад Щелкан
Зачванился он, загординился,
И они с ним раздорили:
Один ухватил за волосы,
А другой за ноги,
И тут его разорвали.
Тут смерть ему случилася,
Ни на ком не сыскалося.

Песня о Щелкане Дюдентьевиче — древнейшая историческая песня. Она сложилась, очевидно, в XIV веке и повествует о событиях, происходивших в Твери в 1327 году. Песня довольно верно описывает возмущение жителей Твери татарским баскаком (наместником) Шевкалом, сыном Дюденя (песня называет его Щелканом Дюдентьевичем). Недовольные чрезмерными поборами и бесчинствами Шевкала, жители Твери убили его. Песня говорит, что убийство его «ни на ком не сыскалося». Однако исторические источники, летопись рассказывают, что татарский хан Узбек (в песне — Азвяк), соединившись с войском московского князя Ивана Калиты, разорил Тверь в отместку за Шевкала.
Народное возмущение против татар подрывалось междоусобицами князей, которые, обладая «ярлыками» на княжение, не поддерживали протеста против татар. Упоминаемые в песне два брата Борисовичи — очевидно, тверской тысяцкий (предводитель воинов), богатый землевладелец из рода боярина Бориса, и его брат.
Песня XIV века была записана лишь в середине XVIII века. Понятно поэтому, что за века ее устного существования отдельные детали события забылись, заменились вымыслом. Но вымышленного немного в песне. Так, Шевкал назван шурином (братом жены) Узбека; в действительности же он был его двоюродным братом. Не рассказывает песня и о конце события — о разорении Твери татарами после убийства Шевкала.
Песня сохранила древние особенности языка: дву удалыми Борисовичи, вдовы бесчестити, красны девицы позорити — это формы древних падежей нашего языка.
Рытый бархат-пушистый, с узорами.
Червчатая к а м к а — шелковая материя ярко-малинового цвета.
Ряда — договор, соглашение, спор.
Гой еси — приветствие, образованное от древнерусского глагола «гоить» — жить, здравствовать. Оно означало пожелание здоровья, долгой жизни. Постепенно смысл его забылся, и выражение это стало традиционным эпическим обрашением в былинах, исторических песнях.
Втапоры — в то время, в ту пору.

текст песни и примечания к ней приводятся из раздела «Исторические песни» (стр. 16-20) книги «Старинные русские песни». Для средней школы. Москва, Фабрика детской книги Детгиза, 1959 г. тираж книги 100 000 экз.

tatar-rulit.livejournal.com

4. Повесть о Шевкале. Древнерусская литература. Литература XVIII века

4. Повесть о Шевкале

«Повесть о Шевкале» рассказывает о вспыхнувшем в 1327 г. в Твери восстании против ханского баскака Чол-хана (Шевкала, Щелкана). Во время восстания Чол-хан был убит и перебиты все ордынцы, находившиеся в это время в Твери. Повесть дошла до нас в составе летописей и представлена тремя видами. Кроме повести этому же событию посвящена народная историческая песня о Щелкане Дудентьевиче.

Один вид повести читается в Рогожской летописи и в так называемом Тверском сборнике, т. е. в летописях, отразивших тверские летописные своды. Повесть здесь носит вставной характер: перебивается другими летописными записями, в соседствующих с повестью летописных статьях встречается дублирование ее. Этот вид Повести наиболее подробно освещает ход событий: инициатива борьбы с ордынскими насильниками здесь всецело принадлежит народу. Второй вид летописной повести, в кратком варианте, находится в Ермолинской и Львовской летописях, в пространном — в Новгородских четвертой и пятой, Софийской первой летописи и в летописи Авраамки. Во втором виде Повести инициатива выступления против Шевкала приписывается тверскому князю. В первом виде Повести не раскрывается, как был убит Шевкал, во втором об этом рассказано: Шевкал с приближенными людьми укрывается в княжеском дворе, тверичи поджигают княжеский двор, и все татары там гибнут. Третий вид летописной Повести находится в том же Тверском сборнике, в «Предисловии летописца княжения Тферскаго…». Это, по существу, риторическая похвала тверскому князю и событию. Из текста видно, что автор его был знаком с первым видом Повести и знал, что татары были сожжены в княжеском дворе. Наиболее ранняя и наиболее интересная в литературном отношении повесть — первого вида.

Начинается рассказ о Шевкале в Повести первого вида с сообщения о том, что князь Александр Михайлович Тверской получил в Орде ярлык на великое княжение Владимирское. Подстрекаемые дьяволом татары стали говорить своему царю, что если он не убьет «князя Александра и всех князий русских», то не будет иметь «власти над ними».[256] Тогда «всему злу началник, разоритель христианский» Шевкал просит царя послать его на Русь. Он похваляется, что погубит христианство, перебьет русских князей и приведет в Орду много пленников. «И повеле ему царь сътворити тако» (стб. 43). Придя со своими людьми в Тверь, Шевкал прогнал князя «съ двора его, а сам ста на князя великаго дворе съ многою гръдостию и яростию, и въздвиже гонение велико на христианы насилством и граблением и битием и поруганием» (стб. 43). Тверичи просят князя оборонить их от татарских насильников, однако князь не решается бороться с Шевкалом и «трьпети им веляше». Но тверичи, не желая мириться с насилием, ждут «подобна времени» — подходящего случая, чтобы выступить против врага. И вот «в день 15 аугуста месяца, в полутра, как торг сънимается» (т. е. когда на ярмарку стали собираться люди из окрестных селений), у «тверитина», дьякона, «прозвище ему Дудко», татары отняли «кобылицу младу и зело тучну», которую он вел на водопой к Волге. Дудко «зело начат въпити»: «О мужи тферстии, не выдавайте!» (стб. 43). Этот вопль обиженного тверянина послужил сигналом к восстанию. Стычка в защиту Дудко переросла в общенародное выступление против татар: «…и удариша въ вся колоколы, и сташа вечем, и поворотися град весь» (стб. 43). Весть об избиении ордынцев в Твери (сначала в Москву, а потом в Орду) принесли ордынские пастухи, пасшие в поле коней: только они, «похватавше лучшии жребци», успели спастись от разгневанных тверичей. В отместку ордынский царь послал на Тверь рать во главе с воеводой Федорчуком. Тверь была разорена и разграблена, князь Александр Михайлович бежал в Псков.

Начальная часть рассмотренной Повести (рассказ о том, как и почему Шевкал пошел на Тверь) по стилю и общему характеру отличается от второй части. Это дает основание предполагать, что основная часть Повести (рассказ о насилиях Шевкала и восстании) была написана раньше и представляла самостоятельный текст, к которому позже было присоединено вступление. В. П. Адрианова-Перетц отмечает, что в начальной части Повести по отношению к Шевкалу и ордынцам вообще употребляются эпитеты, типичные для повестей о монголо-татарах XV в., и считает, что эта часть возникла не ранее XV в.[257] Л. В. Черепнин, также стоящий на точке зрения разновременного возникновения двух частей Повести, датирует и первую часть и всю Повесть как единое целое более ранним периодом. По его мнению, Повесть возникла «при дворе тверских князей, вскоре после того, как Иван Данилович Калита получил ярлык на великокняжеский стол, а Тверь несколько оправилась от татарского погрома».[258] Судя по тем подробностям, которые сообщаются в основной части Повести, можно говорить, что в этой части Повесть восходит к устному преданию, записанному в самое ближайшее к дате восстания время, возможно, очевидцем и участником этих событий.

В летописной «Повести о Шевкале» с книжным, дидактическим по характеру вступлением объединен живой, непосредственный рассказ о народном выступлении против ордынского насилия. Возможно, что устным, народным происхождением объясняется и трактовка в Повести позиции князя. Рассказ, легший в основу «Повести о Шевкале», носил характер документального предания. Эпическое же осмысление восстание в Твери против Шевкала получило в исторической песне «О Щелкане Дудентьевиче», как и Повесть, представленной несколькими версиями.

Сопоставление между собой различных версий песни «О Щелкане» дает возможность составить представление о характере песни в ее первоначальном виде, о ее отношении к летописной Повести.[259] В песне, как и в различных видах Повести, сохранились такие исторические припоминания, которые свидетельствуют о возникновении ее по свежим следам события.[260] Но песня немного в ином плане, чем Повесть, освещает их, в ней действуют другие персонажи. Защитниками города тут выступают удалые братья Борисовичи — тверской тысяцкий с братом,[261] а князь не упоминается вообще. Песня, как и Повесть, питается устными рассказами о Шевкале, но рассказы имеют разные источники. Поэтому ни непосредственной, ни опосредованной связи между повестью и песней нет. Совпадения между ними объясняются тем, что в основе их лежит одно и то же историческое событие. Общее, что объединяет летописную «Повесть о Шевкале» первого вида с исторической песней «О Щелкане Дудентьевиче», — отношение к восстанию против ордынцев: героем, восстающим против ордынцев и сокрушающим врагов, в обоих произведениях выступает народ. И песня в этом отношении более последовательно и сильно выражает народную оценку события: ордынские насильники изображены в ней с оттенком сатиричности, гибель Щелкана унизительна и позорна («Один ухватил за волосы, А другой за ноги, И тут ево разорвали»), а конец песни, вопреки исторической действительности, оптимистичен — никто за убийство Щелкана не пострадал: «Тут смерть ему случилася, Ни на ком не сыскалося».[262]

«Повесть о Шевкале» и песня «О Щелкане» выражали народный протест против монголо-татарского гнета, свидетельствовали о нежелании трудового народа примириться с золотоордынским господством. Само возникновение в годы монголо-татарского ига такого рода литературных памятников и песен имело большое патриотическое значение.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Документ № 1 «Из народной песни о баскаке Щелкане»

Documents войти Загрузить ×

No category

advertisement advertisement

Document 5045404

Русь и Золотая Орда Татаро-монгольское иго

Русь и Золотая орда

Реферат по отечественной истории, Банк Рефератов

Борьба Руси с внешними вторжениями в XIII в

Борьба Руси с внешними врагами

Причины покорения Руси татаро

Киевская Русь — раннефеодальная монархия.

Класс 6 Тема: Тип урока: Цель:

Темы исследовательских работ для учащихся 10 класса по

6 класс Тема: Домонгольская Русь А1 По каким территориям

Вариант 1 1. Основателем Древнерусского государства летописи называют:

Образец экз

studydoc.ru

Лекция — Повесть о Шевкале

«Повесть о Шевкале» рассказывает о вспыхнувшем в 1327 г. в Твери восстании против ханского баскака Чол‑хана (Шевкала, Щелкана). Во время восстания Чол‑хан был убит и перебиты все ордынцы, находившиеся в это время в Твери. Повесть дошла до нас в составе летописей и представлена тремя видами. Кроме повести этому же событию посвящена народная историческая песня о Щелкане Дудентьевиче.

Один вид повести читается в Рогожской летописи и в так называемом Тверском сборнике, т. е. в летописях, отразивших тверские летописные своды. Повесть здесь носит вставной характер: перебивается другими летописными записями, в соседствующих с повестью летописных статьях встречается дублирование ее. Этот вид Повести наиболее подробно освещает ход событий: инициатива борьбы с ордынскими насильниками здесь всецело принадлежит народу. Второй вид летописной повести, в кратком варианте, находится в Ермолинской и Львовской летописях, в пространном – в Новгородских четвертой и пятой, Софийской первой летописи и в летописи Авраамки. Во втором виде Повести инициатива выступления против Шевкала приписывается тверскому князю. В первом виде Повести не раскрывается, как был убит Шевкал, во втором об этом рассказано: Шевкал с приближенными людьми укрывается в княжеском дворе, тверичи поджигают княжеский двор, и все татары там гибнут. Третий вид летописной Повести находится в том же Тверском сборнике, в «Предисловии летописца княжения Тферскаго…». Это, по существу, риторическая похвала тверскому князю и событию. Из текста видно, что автор его был знаком с первым видом Повести и знал, что татары были сожжены в княжеском дворе. Наиболее ранняя и наиболее интересная в литературном отношении повесть – первого вида.

Начинается рассказ о Шевкале в Повести первого вида с сообщения о том, что князь Александр Михайлович Тверской получил в Орде ярлык на великое княжение Владимирское. Подстрекаемые дьяволом татары стали говорить своему царю, что если он не убьет «князя Александра и всех князий русских», то не будет иметь «власти над ними».[[256]] Тогда «всему злу началник, разоритель христианский» Шевкал просит царя послать его на Русь. Он похваляется, что погубит христианство, перебьет русских князей и приведет в Орду много пленников. «И повеле ему царь сътворити тако» (стб. 43). Придя со своими людьми в Тверь, Шевкал прогнал князя «съ двора его, а сам ста на князя великаго дворе съ многою гръдостию и яростию, и въздвиже гонение велико на христианы насилством и граблением и битием и поруганием» (стб. 43). Тверичи просят князя оборонить их от татарских насильников, однако князь не решается бороться с Шевкалом и «трьпети им веляше». Но тверичи, не желая мириться с насилием, ждут «подобна времени» – подходящего случая, чтобы выступить против врага. И вот «в день 15 аугуста месяца, в полутра, как торг сънимается» (т. е. когда на ярмарку стали собираться люди из окрестных селений), у «тверитина», дьякона, «прозвище ему Дудко», татары отняли «кобылицу младу и зело тучну», которую он вел на водопой к Волге. Дудко «зело начат въпити»: «О мужи тферстии, не выдавайте!» (стб. 43). Этот вопль обиженного тверянина послужил сигналом к восстанию. Стычка в защиту Дудко переросла в общенародное выступление против татар: «…и удариша въ вся колоколы, и сташа вечем, и поворотися град весь» (стб. 43). Весть об избиении ордынцев в Твери (сначала в Москву, а потом в Орду) принесли ордынские пастухи, пасшие в поле коней: только они, «похватавше лучшии жребци», успели спастись от разгневанных тверичей. В отместку ордынский царь послал на Тверь рать во главе с воеводой Федорчуком. Тверь была разорена и разграблена, князь Александр Михайлович бежал в Псков.

Начальная часть рассмотренной Повести (рассказ о том, как и почему Шевкал пошел на Тверь) по стилю и общему характеру отличается от второй части. Это дает основание предполагать, что основная часть Повести (рассказ о насилиях Шевкала и восстании) была написана раньше и представляла самостоятельный текст, к которому позже было присоединено вступление. В. П. Адрианова‑Перетц отмечает, что в начальной части Повести по отношению к Шевкалу и ордынцам вообще употребляются эпитеты, типичные для повестей о монголо‑татарах XV в., и считает, что эта часть возникла не ранее XV в.[[257]] Л. В. Черепнин, также стоящий на точке зрения разновременного возникновения двух частей Повести, датирует и первую часть и всю Повесть как единое целое более ранним периодом. По его мнению, Повесть возникла «при дворе тверских князей, вскоре после того, как Иван Данилович Калита получил ярлык на великокняжеский стол, а Тверь несколько оправилась от татарского погрома».[[258]] Судя по тем подробностям, которые сообщаются в основной части Повести, можно говорить, что в этой части Повесть восходит к устному преданию, записанному в самое ближайшее к дате восстания время, возможно, очевидцем и участником этих событий.

Сопоставление между собой различных версий песни «О Щелкане» дает возможность составить представление о характере песни в ее первоначальном виде, о ее отношении к летописной Повести.[[259]] В песне, как и в различных видах Повести, сохранились такие исторические припоминания, которые свидетельствуют о возникновении ее по свежим следам события.[[260]] Но песня немного в ином плане, чем Повесть, освещает их, в ней действуют другие персонажи. Защитниками города тут выступают удалые братья Борисовичи – тверской тысяцкий с братом,[[261]] а князь не упоминается вообще. Песня, как и Повесть, питается устными рассказами о Шевкале, но рассказы имеют разные источники. Поэтому ни непосредственной, ни опосредованной связи между повестью и песней нет. Совпадения между ними объясняются тем, что в основе их лежит одно и то же историческое событие. Общее, что объединяет летописную «Повесть о Шевкале» первого вида с исторической песней «О Щелкане Дудентьевиче», – отношение к восстанию против ордынцев: героем, восстающим против ордынцев и сокрушающим врагов, в обоих произведениях выступает народ. И песня в этом отношении более последовательно и сильно выражает народную оценку события: ордынские насильники изображены в ней с оттенком сатиричности, гибель Щелкана унизительна и позорна («Один ухватил за волосы, А другой за ноги, И тут ево разорвали»), а конец песни, вопреки исторической действительности, оптимистичен – никто за убийство Щелкана не пострадал: «Тут смерть ему случилася, Ни на ком не сыскалося».[[262]]

«Повесть о Шевкале» и песня «О Щелкане» выражали народный протест против монголо‑татарского гнета, свидетельствовали о нежелании трудового народа примириться с золотоордынским господством. Само возникновение в годы монголо‑татарского ига такого рода литературных памятников и песен имело большое патриотическое значение.

www.ronl.ru

Исторические песни и былины — Бесплатные школьные сочинения

Исторические песни «О Щелкане Дудентьевиче», «О Михаиле Козаринове», «О взятии Казани» . Исторические песни немного отличаются от былин. Правда, некоторые богатыри напоминают разных исторических героев, но в былинах все фантастично-сверхъестественно. В исторических же песнях воспеваются исторические события и лица, часто преувеличенные народной фантазией; но сказочного, сверхъестественного в исторических песнях нет.

Когда складывались исторические песни? Большая часть исторических песен относится к эпохе татарского ига, к эпохе Иоанна Грозного и к Смутному времени. Но и в позднейшие времена складывались в народе исторические песни, складываются и в наши дни. Самые известные песни из эпохи татарского ига, это — песни о Щелкане Дудентьевиче и о Михаиле Козаринове.

Песня о Щелкане Дудентьевиче. Щелкан Ду-дентьевич — любимый шурин татарского царя Азвяка. Ездит Щелкан по покоренной русской земле и берет жестокую дань с русских людей:

«С князей брал по сту рублев,

С 6о(яр — по пятидесяти,

С крестьян — по пяти рублев;

У которого денег нет,

У того — дитя возьмет;

У которого дитя нет,

У того жену возьмет;

У которого жены пет,

Того самого с головой возьмет».

В песне рисуется тяжелая картина сбора дани. Пока Щелкан таким образом собирает дань, в «Большой Орде» (Золотой Орде) царь Азвяк делит между татарами русские города: кому он дарит Вологду, кому — Кострому, одному любимому шурину, Щелкану Дудентьевичу, ничего не подарил. Щелкан между тем возвращается в Орду и просит Азвяка подарить ему «Тверь старую, Тверь богатую». Получивши Тверь, Щелкан едет в свое новое владенье и начинает так круто (расправляться с тверичанами, что они, доведенные до отчаяния, идут жаловаться на него своим русским князьям, Борисовичам. Князья хотят заступиться за своих мужиков и отправляются к Щелкану с подарками. Щелкан подарки принимает, но князьям «чести не воздает». Тогда, потерявши терпенье, они расправляются с злым татарином: один берет его за волосы, другой — за ноги и разрывают его пополам. «И ни на ком не сыскалося»… В этих словах, которыми заканчивается песня, народ выражает свою заветную мечту. Вряд ли такой поступок на самом деле остался бы безнаказанным!

О Михаиле Козаринов е. Другая песня из татарской эпохи рассказывает о том, как Михайло Козаринов освобождает из татарского плена русскую девушку «полоняночку». Сам Михайло Козаринов своей силой и удалью напоминает знакомых нам богатырей. В песне рассказывается, как он увидал с горы «в поле три бела шатра»; увидал:

«Сидят три татарина,

Три собаки: наездники,

Перед ними ходит красна девица,

Рус ска девица полоняночка». Три татарина взяли еев плен, а она перед ними плачет, «во слезах не может слова молвити». Очевидно, часто татары брали таким образом в плен русских девушек и увозили их.

«Как ясен сокол напущается

На синем море на гуси и лебеди,

В О чистом поле напущается

Молодой Михаила. Козарянин» на трех злодеев татар.

«Первого татарина копьем сколол,

Другого, собаку, канем стоптал,

Третьего — о сыру землю». Освободив русскую девушку, он узнает в ней родную сестру. Жалобно она рассказывает брату:

«Я вечор гуляла в зеленом саду

Со своей сударыней матушкой,

Как издалеча из чиста поля,

Как черны вороны налетывали,

Набегали тут три татарина наездника,

Полоняли* меня, красну девицу,

Повезли меня ва чисто поле;

А я так татарам досталася,

Трем собакам наездникам».

Песня о взятии Казани. Из эпохи царствования Иоанна Грозного известны песни, в которых отражается характер Горзного царя, порывы его страшной жестокости, переходящей иногда вдруг в покаяние и щедрую милость. Известна песнь о взятии Казани. Рассказывается, как пушкари подвели подкопы под стены казанские, подкатили бочки с порохом, провели к бочкам фитиль и прикрепили его к зажженной «свече воску я!рого». Такую же свечу зажег у себя в палатке царь Иван Васильевич и следит, как она догорит, зная, что когда догорит эта свеча, догорит и та, которая в подзе-мельи, и должен раздаться взрыв, стены казанские должны взлететь. Однако, свеча догорает, а взрыва нет. «Воспалился тут великий князь Московский, Князь Иван, сударь, Васильевич, прозритель, И начал канонеров (пушкарей) тут казнити, Что иачалася от канонеров измена». Едва упросили пушкари царя выслушать их, объяснили ему, «Что на ветре свеча горит скорее, А в земле то свеча идет тише». Призадумался грозный царь, слушая объяснение пушкарей, а в это время свеча под землей догорела, раздался взрыв, и стены казанские взлетели на воздух.

Есть песни о пощрении Сибири, о казаке Ермаке. Песни эпохи Смутного времени и др. Несколько песен относятся к эпохе Смутного времени. В этих песнях мы видим отрицательное отношение к Лжедмитрию, Гришке Отрепьеву, которого народ называет «еретиком», «вором-собакою», а Марине Мнишек даже приписывается колдовство, чародейство: когда Лжедмитрия убили, Марина вылетела из окна, обернувшись сорокой.

Есть песня о царевне Ксении Годуновой, к которой народ, наоборот, относится с большим сочувствием, жалеет ее, оставшуюся сиротой после смерти царя Бориса Годунова, во власти Гришки Отрепьева.

Есть несколько песен о Петре Великом. Складывались народные и солдатские песни и позднее, во время разных войн. Складываются песни в народе и в наши дни.

sochinenie.blogspot.com

Русские исторические песни — ранние

Ранние исторические песни к моменту записи утратили многие конкретные исторические черты, поэтому не всегда удается установить время их создания. Сопоставление их содержания с летописными данными дает основание предполагать, что исторические песни появляются с середины XIII в., когда Русь была раздроблена на отдельные княжества, еще разрозненно выступавшие против монголо-татарского ига.
В ранних исторических песнях особенно заметно влияние былинного эпоса. В них наблюдается и характерный для былин гротеск в зарисовке образа неприятеля, повторы в повествовании, наличие общих мест (loci communes) в тексте и пр. Вместе с тем к моменту записи устной поэзии сохранились и черты, отличающие историческую песню от былины. Прежде всего, положительными героями исторических песен оказываются не богатыри, наделенные сверхчеловеческой силой, а обыкновенные люди. Характерна, например, песня «Авдотья Рязаночка» (№ I)6. В ней простая русская женщина, благодаря своему уму и горячей любви к родине, смогла возвратить из плена соотечественников и, расселив их «по-старому да по-прежнему», восстановила город, разоренный захватчиками. В песне ощутим стиль былин и сказок. Так, разоритель Руси «Бахмет турецкий» наделен сверхъестественной силой, позволяющей ему управлять природой:

Напустил все реки, озера глубокия.
Во темных лесах напустил лютых зверей,
Чтобы никому ни пройти, ни проехати.

Как и в былинах, Бахмет владеет несчетной «силой-армией» и уничтожает целый город. Путешествие Авдотьи Рязаночки в лагерь к Бахмету имеет сказочный характер: на ее пути оказываются «три заставы великие», она должна суметь разгадать загадку царя. Так неизменная победа физической силы в былинном эпосе уступает место в исторической песне состязанию в хитрости, заканчивающемуся победой разума. В песне, воспевшей подвиг простой женщины, появилось возрождавшееся национальное самосознание народа, боровшегося против монголо-татарского нашествия.
Ордынские ханы не только брали дань, но и уводили в плен, как это показано в песне «Авдотья Рязаночка». Многочисленный «полон» был основной их добычей еще длительное время после Куликовской битвы 1380 г. при эпизодических набегах на Московскую Русь. Это породило песни «о татарском полоне». Широко распространенные в свое время, они по форме были близки к бытовым лирическим песням. В одних из дошедших до нас исторических песен на эту тему в задушевных эмоциональных тонах раскрывается типичная картина бедствия народа (№ 2). В других рассказывается о том, как мать в плену встретилась с дочерью, ставшей женой татарина (№ 3). Эта драматическая сцена встречи матери с дочерью в «полоне» потрясала слушателя, воспитывала патриотические чувства. Изображение в подобных песнях судьбы семьи воспринималось как отражение судьбы народа7.
Оскорбленное чувство, вызванное монголо-татарским игом, пробуждало ненависть к завоевателям, что ярко отразилось в песне «Щелкан Дюдентевич» (№ 4). В основу песни положен исторический факт — восстание тверичей в 1327 г. против ханского ставленника Шевкала, сына Дюдени. Песня показывает бесправное, трагическое положение русского народа, с которого завоеватели брали большие подати. Так, Щелкан Дюдентевич

С князей брал по сту рублев,
С бояр по пятидесят,
С крестьян по пяти рублев;
У которого денег нет,
У того дитя возмет;
У которого дитя нет,
У того жену возмет;
У которого жены-то нет,
Того самого головой возмет

Против Щелкана Дюдентевича выступает Тверь, олицетворенная двумя братьями «Борисовичами». В схватке с ним они побеждают и остаются безнаказанными:
Тут смерть ему случилася, Ни на ком не сыскалося.
Такое окончание песни призывало к борьбе с поработителями. Этому способствовала и ее поэтическая форма. В частности, укороченность стиха, в отличие от других песен и былин, давала возможность петь песню о Щелкане в убыстренном, даже плясовом темпе, что создавало у слушателей мажорное настроение. Политическая от начала до конца, песня о Щелкане не только дает в поэтической форме представление об освободительном движении русского народа против монголо-татарского ига, но и раскрывает борьбу за власть в самой Орде.

В ранних исторических песнях противником Руси оказывается чаще всего представитель монголо-татарской военщины. И освобождение от монголо-татарской зависимости мыслится лишь в плаце национальной борьбы. Как уже отмечалось, в стилевом отношении исторические песни на этом этапе испытывают влияние былин. В них наблюдается характерная для былевого эпоса замедленность действия, эпичность повествования, хотя имеет место и лирический, эмоциональный тон. Сюжет песен, подобно сюжету былин, не ограничивается одним эпизодом. Например, песня о Щелкане, прежде чем раскрыть основной эпизод — уничтожение ненавистного угнетателя, — дает развернутую характеристику героя, сообщая его биографию. Но все же стихи песни отличаются краткостью, а события развиваются динамичнее, чем в былинах. Таким образом, уже на этом этапе исторические песни имели свои, диктуемые им жизнью особенности.

ale07.ru