Все неприличные комментарии будут удаляться.

www.nado5.ru

Ревизионизм — Энциклопедия Коммунист.Ru

Ревизиони́зм (revisio — пересмотр, от лат. 

Термин принадлежит области светских социальных наук — политологии, истории отдельных партий и движений. В богословии схожий, в известной степени, феномен определяется термином «ересь» (от др.-греч. αἵρεσις, выбор, мнение), когда еретики, не отрицая догматов вероучения в целом, допускают отклонения от таковых, развивая иные подходы и трактовки.

Термин «ревизионизм» в его современном понимании впервые был применён в немецкой социал-демократии по отношению к концепции Э. Бернштейна, который объявил о необходимости пересмотра («ревизии») марксизма применительно к новым историческим условиям.

Ревизионизм в истории марксизма-ленинизма

Применительно к марксизму-ленинизму ревизионизм определяется как оппортунистическое направление внутри революционного рабочего движения, которое под предлогом творческого осмысления новых явлений действительности осуществляет ревизию коренных положений марксистской теории. Поскольку оспариваемые ревизионистами положения не умозрительны, а подтверждаются практикой и имеют научное обоснование, сам ревизионизм рассматривантся как антинаучное направление.

Различают ревизионизм справа, который заменяет марксистские положения буржуазно-реформистскими взглядами, и ревизионизм «слева», подменяющий их анархистскими, бланкистскими, волюнтаристскими установками. По своему происхождению ревизионизм — результат мелкобуржуазного и буржуазного воздействия на революционное рабочее движение, а по классовой природе — одна из форм идеологии мелкой буржуазии, рабочей аристократии, средних слоев. Он отражает общественное положение этих двойственных по своей природе социальных групп, примыкающих то к рабочему классу, то к буржуазии. По своей

Ревизионизм возник в конце 70-х гг. XIX века в германской социал-демократической партии, вставшей на позиции марксизма. И. Хёхберг, Э. Бернштейн и К. Шрамм выступили в 1879 с пересмотром основных положений революционной теории. К. Маркс и Ф. Энгельс в специальном письме, адресованном А. Бебелю, В. Либкнехту, В. Бракке и др. («Циркулярное письмо»), дали решительный отпор этой первой вылазке ревизионистов. Как направление ревизионизм оформился после смерти Маркса и Энгельса, когда в 90-х гг. Бернштейн, выступив с цельной программой ревизии марксизма, дал имя этому течению (см. Бернштейнианство). В начале 20 в. ревизионизм распространился в социал-демократическом движении Германии, Франции, Австро-Венгрии, России и др. стран (К.Каутский, О.Бауэр, Э.Вандервельде, Ф.Шейдеман, К.Легин, С.Прокопович, Л.Мартов, Л.Троцкий и др.).

В конце XIX — начале XX вв. ревизионизм выступил с пересмотром всех составных частей учения Маркса. В области философии ревизионисты не признавали научности диалектического материализма, пытались соединить научный социализм с кантианством, берклианством и махизмом. В экономической теории, ссылаясь на новые данные хозяйственного развития, они утверждали, будто вытеснение мелкого производства крупным замедлилось, а в сельском хозяйстве не происходит вовсе, что тресты и картели позволяют капитализму устранить кризисы, и поэтому расчёты на крушение капитализма не реальны, т.к. намечается тенденция к смягчению его противоречий. В политической области, абсолютизируя значение новых явлений социальной жизни, ревизионисты пересматривали марксистское учение о классовой борьбе и её цели — свержение господства буржуазии, установление власти рабочего класса, диктатуры пролетариата, построение социализма и коммунизма. Они заявляли, что политическая свобода, демократия, всеобщее избирательное право уничтожают почву для классовой борьбы. Задачей рабочего движения ревизионисты считали борьбу за частичные реформы капитализма. «…„Конечная цель — ничто, движение — всё”, это крылатое словечко Бернштейна, — писал Ленин, — выражает сущность ревизионизма лучше многих длинных рассуждений» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 17, с. 24). В начале 20 в. наряду с правым ревизионизмом в революционном рабочем движении проявил себя и «ревизионизм слева», который в то время распространился в романских странах как «революционный синдикализм» и который, как отмечал В.И.Ленин, «…тоже приспособляется к марксизму, „исправляя” его…» (там же, с. 25).

Научно обоснованную, глубокую критику ревизионизма дал В.И.Ленин. Обстоятельная критика ревизионизма содержится также в ряде работ Г.В.Плеханова, Р.Люксембург, К.Либкнехта, Ф.Меринга, К.Цеткин и др.

После краха 2-го Интернационала (1914), вызванного ростом оппортунизма, рабочее движение раскололось на правую, социал-реформистскую, часть и левую, революционную, часть, развившуюся в дальнейшем в международное коммунистическое движение. После Великой Октябрьской социалистической революции 1917 в международном коммунистическом движении в 20—40-е гг. проявил себя правый (правый уклон в некоторых компартиях) и «левый» («левый коммунизм») ревизионизм.

Массированная попытка ревизовать марксизм-ленинизм была предпринята внутри коммунистического движения в 1950-х гг. Спекулируя на новых послевоенных явлениях и процессах, не получивших ещё научного марксистского объяснения, и некоторых трудностях развития коммунистического движения, в конце 1950-х гг. широко распространился ревизионизм справа, пытавшийся столкнуть революционное рабочее движение на социал-реформистский путь [А.Лефевр, П.Эрве (Франция), Дж.Гейтс, А.Биттелмен (США), А.Джолитти (Италия), М.Джилас (Югославия), Р.Зиманд, Л.Колаковский (Польша), Э.Блох (ГДР) и др.]. Особую опасность представляла ревизионистская группа И. Надя — Г. Лошонци в Венгрии, проложившая путь контрреволюционному мятежу 1956 в Венгрии.

«Современный ревизионизм, — говорилось в Декларации 1957 Совещания представителей коммунистических и рабочих партий социалистических стран, — пытается опорочить великое учение марксизма-ленинизма, объявляет его „устаревшим” и якобы утратившим ныне значение для общественного развития. Ревизионисты стремятся вытравить революционную душу марксизма, подорвать веру рабочего класса и трудового народа в социализм. Они выступают против исторической необходимости пролетарской революции и диктатуры пролетариата пр

kommynist.ru

| Коминформ | В. И. Ленин. Марксизм и ревизионизм |

Известное изречение гласит, что если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, то они наверное опровергались бы. Естественно-исторические теории, задевавшие старые предрассудки теологии, вызывали и вызывают до сих пор самую бешеную борьбу. Неудивительно, что учение Маркса, которое прямо служит просвещению и организации передового класса современного общества, укалывает задачи этого класса и доказывает неизбежную – в силу экономического развития – замену современного строя новыми порядками, неудивительно, что это учение должно было с боя брать каждый свой шаг на жизненном пути.

Нечего говорить о буржуазной науке и философии, по-казенному преподаваемых казенными профессорами для оглупления подрастающей молодежи из имущих классов и для “натаскивания” ее на врагов внешних и внутренних. Эта наука и слышать не хочет о марксизме, объявляя его опровергнутым и уничтоженным; и молодые ученые, делающие себе карьеру на опровержении социализма, и ветхие старцы, хранящие завет всевозможных обветшалых “систем”, с одинаковым усердием нападают на Маркса. Рост марксизма, распространение и укрепление его идей в рабочем классе, неизбежно вызывает учащение и обострение этих буржуазных вылазок против марксизма, который после каждого “уничтожения” его официальной наукой становится все крепче, закаленнее и жизненнее.

Но и среди учений, связанных с борьбой рабочего класса, распространенных преимущественно среди пролетариата, марксизм далеко и далеко не сразу укрепил свое положение. Первые полвека своего существования (с 40-х годов XIX века) марксизм боролся с теориями, которые были в корне враждебны ему. В первой половине 40-х годов Маркс и Энгельс свели счеты с радикальными младогегельянцами, стоявшими на точке зрения философского идеализма. В конце 40-х годов выступает борьбе в области экономических учений — против прудонизма (17). Пятидесятые годы завершают эту борьбу: критика партий и учений, проявивших себя в бурный 1848 год. В 60-х годах борьба переносится из области общей теории в более близкую непосредственному рабочему движению область: изгнание бакунизма (18) из Интернационала. В начале 70-х годов в Германии на короткое время выдвигается прудонист Мюльбергер; — в конце 70-х годов позитивист Дюринг. Но влияние того и другого на пролетариат уже совершенно ничтожно. Марксизм уже побеждает безусловно все прочие идеологии рабочего движения.

К 90-м годам прошлого века эта победа была в основных своих чертах завершена. Даже в романских странах, где всего дольше держались традиции прудонизма, рабочие партии фактически построили свои программы и тактику на марксистской основе. Возобновившаяся международная организация рабочего движения — в виде периодических интернациональных съездов — сразу и почти без борьбы стала во всем существенном на почву марксизма. Но когда марксизм вытеснил все сколько-нибудь цельные враждебные ему учения, – те тенденции, которые выражались в этих учениях, стали искать себе иных путей. Изменились формы и поводы борьбы, но борьба продолжалась. И вторые полвека существования марксизма начались (90-ые годы прошлого века) с борьбы враждебного марксизму течения внутри марксизма.

Бывший ортодоксальный марксист Бернштейн (19) дал имя этому течению 19, выступив с наибольшим шумом и с наиболее цельным выражением поправок к Марксу, пересмотра Маркса, ревизионизма. Даже в России, где немарксистский социализм естественно, — в силу экономической отсталости страны и преобладания крестьянского населения, придавленного остатками крепостничества, — держался всего более долго, даже в России он явственно перерастает у нас на глазах в ревизионизм. И в аграрном вопросе (программа муниципализации всей земли), и в общих вопросах программы и тактики наши социал-народники все больше и больше заменяют «поправками» к Марксу отмирающие, отпадающие остатки старой, по-своему цельной и враждебной в корне марксизму системы.

Домарксистский социализм разбит. Он продолжает борьбу уже не на своей самостоятельной почве, а на общей почве марксизма, как ревизионизм. Посмотрим же, каково идейное содержание ревизионизма.

В области философии ревизионизм шел в хвосте буржуазной профессорской “науки”. Профессора шли “назад к Канту”, – и ревизионизм тащился за неокантианцами (20), профессора повторяли тысячу раз сказанные поповские пошлости против философского материализма, – и ревизионисты, снисходительно улыбаясь, бормотали (слово в слово по последнему хандбуху), что материализм давно “опровергнут”; профессора третировали Гегеля, как “мертвую собаку” (21), и, проповедуя сами идеализм, только в тысячу раз более мелкий и пошлый, чем гегелевский, презрительно пожимали плечами по поводу диалектики, – и ревизионисты лезли за ними в болото философского опошления науки, заменяя “хитрую” (и революционную) диалектику “простой” (и спокойной) “эволюцией”; профессора отрабатывали свое казенное жалованье, подгоняя и идеалистические и “критические” свои системы к господствовавшей средневековой “философии” (т. е. к теологии), – и ревизионисты пододвигались к ним, стараясь сделать религию “частным делом” не по отношению к современному государству, а но отношению к партии передового класса.

Какое действительное классовое значение имели подобные «поправки» к Марксу, об этом не приходится говорить — дело ясно само собой. Мы отметим только, что единственным марксистом в международной социал-демократии, давшим критику тех невероятных пошлостей, которые наговорили здесь ревизионисты, с точки зрения последовательного диалектического материализма, был Плеханов. Это тем более необходимо решительно подчеркнуть, что в наше время делаются глубоко ошибочные попытки провести старый и реакционный философский хлам под флагом критики тактического оппортунизма Плеханова (*).

Переходя к политической экономии, надо отметить, прежде всего, что в этой области «поправки» ревизио­нистов были гораздо более разносторонни и обстоятельны; на публику старались подействовать «новыми данными хозяйственного развития». Говорили, что концентрации и вытеснения крупным производством мелкого не происходит в области сельского хозяйства вовсе, а в области торговли и промышленности происходит она крайне медленно. Говорили, что кризисы теперь стали реже, слабее, вероятно, картели и тресты дадут возможность капиталу совсем устранить кризисы. Гово­рили, что «теория краха», к которому идет капитализм, несостоятельна ввиду тенденции к притуплению и смягчению классовых противоречий. Говорили, нако­нец, что и теорию стоимости Маркса не мешает исправить по Бем-Баверку.

Борьба с ревизионистами по этим вопросам дала такое же плодотворное оживление теоретической мысли ме­ждународного социализма, как полемика Энгельса с Дюрингом за двадцать лет перед тем. Доводы ревизионистов разбирались с фактами и цифрами в руках. Было доказано, что ревизионисты систематически под­крашивают современное мелкое производство. Факт технического и коммерческого превосходства крупного производства над мелким не только в промышленности, но и в земледелии доказывают неопровержимые данные. Но в земледелии гораздо слабее развито товарное производство, и современные статистики, и экономисты плохо умеют обыкновенно выделять те специальные отрасли (иногда даже операции) земледелия, которые выражают прогрессивное вовлечение земледелия в об­мен мирового хозяйства. На развалинах натурального хозяйства мелкое производство держится бесконечным ухудшением питания, хронической голодовкой, удлинением рабочего дня, ухудшением качества скота и ухода за ним, одним словом, теми же средствами, кото­рыми держалось и кустарное производство против капиталистической мануфактуры. Каждый шаг вперед науки и техники подрывает неизбежно и неумолимо основы мелкого производства в капиталистическом об­ществе, и задача социалистической экономии — иссле­довать этот процесс во всех его, нередко сложных и запутанных, формах, — доказывать мелкому произво­дителю невозможность удержаться при капитализме, безвыходность крестьянского хозяйства при капита­лизме, необходимость перехода крестьянина на точку зрения пролетария. Ревизионисты в данном вопросе грешили в научном отношении поверхностным обоб­щением односторонне — выхваченных фактов, вне связи их со всем строем капитализма, — в политическом же отношении они грешили тем, что неизбежно, вольно или невольно, звали крестьянина, или толкали кре­стьянина на точку зрения хозяина (т. е. точку зрения буржуазии) вместо того, чтобы толкать его на точку зрения революционного пролетария.

С теорией кризисов и теорией краха дела ревизионизма обстояли еще хуже. Только самое короткое время и только самые близорукие люди могли думать о пере­делке основ учения Маркса под влиянием нескольких лет промышленного подъема и процветания. Что кри­зисы не отжили свое время, это показала ревизионистам очень быстро действительность: кризис наступил после процветания. Изменились формы, последовательность, картина отдельных кризисов, но кризисы остались не­избежной составной частью капиталистического строя.

Картели и тресты, объединяя производство, в то же время усиливали на глазах у всех анархию производства, необеспеченность пролетариата и гнет капитала, обостряя таким образом в невиданной еще степени классовые противоречия. Что капитализм идет к краху — и в смысле отдельных политических и экономических кризисов и в смысле полного крушения всего капиталистического строя, — это с особенной наглядностью и в особенно широких размерах показали как раз новейшие гигантские тресты. Недавний финансовый кризис в Америке, страшное обострение безработицы во всей Европе, не говоря уже о близком промышленном кризисе, на который указывают многие признаки, — все это привело к тому, что недавние «теории» ревизионистов забыты всеми, кажется, многими и из них самих. Не следует только забывать тех уроков, которые эта интеллигентская неустойчивость дала рабочему классу.

О теории стоимости надо только сказать, что, кроме намеков и воздыханий, весьма туманных, по Бем-Баверку, ревизионисты не дали тут решительно ничего и не оставили поэтому никаких следов в развитии научной мысли.

В области политики ревизионизм попытался пересмотреть действительно основу марксизма, именно: учение о классовой борьбе. Политическая свобода, демократия, всеобщее избирательное право уничтожают почву для классовой борьбы, – говорили нам, – и делают неверным старое положение “Коммунистического манифеста”: рабочие не имеют отечества. В демократии, раз господствует “воля большинства”, нельзя дескать ни смотреть на государство, как на орган классового господства, ни отказываться от союзов с прогрессивной, социал-реформаторской буржуазией против реакционеров.

Неоспоримо, что эти возражения ревизионистов сводились к довольно стройной системе взглядов, – именно: давно известных либерально-буржуазных взглядов. Либералы всегда говорили, что буржуазный парламентаризм уничтожает классы и классовые деления, раз право голоса, право участия в государственных делах имеют все граждане без различия. Вся история Европы во 2-й половине XIX века, вся история русской революции в начале XX века показывает воочию, как нелепы подобные взгляды. Экономические различия ие ослабляются, а усиливаются и обостряются при свободе “демократического” капитализма. Парламентаризм не устраняет, а обнажает сущность самых демократических буржуазных республик, как органа классового угнетения. Помогая просветить и организовать неизмеримо более широкие массы населения, чем те, которые прежде участвовали активно в политических событиях, парламентаризм подготовляет этим не устранение кризисов и политических революции, а наибольшее обострение гражданской воины во время этих революций. Парижские события весной 1871 года и русские зимой 1905 года показали яснее ясного, как неизбежно наступает такое обострение. Французская буржуазия, ни секунды не колеблясь, вошла в сделку с общенациональным врагом, с чужестранным войском, разорившем ее отечество, для подавления пролетарского движения. Кто не понимает неизбежной внутренней диалектики парламентаризма и буржуазного демократизма, приводящей к еще более резкому, чем в прежние времена, решению спора массовым насилием, – тот никогда не сумеет на почве этого парламентаризма вести принципиально выдержанной пропаганды и агитации, действительно готовящей рабочие массы к победоносному участию в таких “спорах”. Опыт союзов, соглашений, блоков с социал-реформаторским либерализмом на Западе, с либеральным реформизмом (кадеты) в русской революции показал убедительно, что эти соглашения только притупляют сознание масс, не усиливая, а ослабляя действительное значение их борьбы, связывая борющихся с элементами, наименее способными бороться, наиболее шаткими и предательскими. Французский мильеранизм (22) — самый крупный опыт применения ревизионистской политической тактики в широком, действительно национальном масштабе, — дал такую практическую оценку ревизионизма, которую никогда не забудет пролетариат всего мира. 

Естественным дополнением экономических и политических тенденций ревизионизма явилось отношение его к конечной цели социалистического движения. “Конечная цель – ничто, движение – все”, это крылатое словечко Бернштейна выражает сущность ревизионизма лучше многих длинных рассуждений. От случая к случаю определять свое поведение, приспособляться к событиям дня, к поворотам политических мелочей, забывать коренные интересы пролетариата и основные черты всего капиталистического строя, всей капиталистической эволюции, жертвовать этими коренными интересами ради действительных или предполагаемых выгод минуты, – такова ревизионистская политика. И из самого существа этой политики вытекает с очевидностью, что она может принимать бесконечно разнообразные формы и что каждый сколько-нибудь “новый” вопрос, сколько-нибудь неожиданный и непредвиденный поворот событий, хотя бы этот поворот только в миниатюрной степени и на самый недолгий срок изменял основную линию развития, – неизбежно будут вызывать всегда те или иные разновидности ревизионизма.

Неизбежность ревизионизма обусловливается его классовыми корнями в современном обществе. Ревизионизм есть интернациональное явление. Ревизионизм есть интернациональное явление. Для всякого сколько-нибудь сведущего и думающего социалиста не может быть ни малейших сомнений в том, что отношение ортодоксов и бернштейнианцев в Германии, гедистов и жоресистов (теперь в особенности бруссистов) во Франции (23), Социал-демократической федерации и Независимой рабочей партии в Англии (24), Брукера и Вандервельда в Бельгии, интегралистов и реформистов в Италии (25), большевиков и меньшевиков в России повсюду в существе своем однородно, несмотря на гигантское разнообразие национальных условий и исторических моментов в современном состоянии всех этих стран. «Разделение» внутри современного международного социализма идет, в сущности, уже теперь по одной линии в разных странах мира, документируя этим громадный шаг вперед по сравнению с тем, что было лет 30-40 тому назад, кода в разных странах боролись неоднородные тенденции внутри единого международного социализма. И вот «ревизионизм слева», который обрисовался теперь в романских странах, как «революционный синдикализм» (26), тоже приспособляется к марксизму, «исправляя» его: Лабриола в Италии, Лагардель во Франции сплошь да рядом апеллируют от Маркса, неверно понятого, к Марксу, верно понимаемому.

Мы не можем здесь останавливаться на разборе идейного содержания этого ревизионизма, который далеко не так еще развился, как ревизионизм оппортунистический, не интернационализировался, не выдержал ни одной крупной практической схватки с социалистической партией хотя бы одной страны. Мы ограничиваемся потому тем «ревизионизмом справа», который был обрисован выше. 

В чем заключается его неизбежность в капиталистическом обществе? Почему он глубже, чем различия национальных особенностей и степеней развития капитализма? Потому, что во всякой капиталистической стране рядом с пролетариатом всегда стоят широкие слои мелкой буржуазии, мелких хозяев. Капитализм родился и постоянно рождается из мелкого производства. Целый ряд “средних слоев” неминуемо вновь создается капитализмом (придаток фабрики, работа на дому, мелкие мастерские, разбросанные по всей стране ввиду требований крупной, например, велосипедной и автомобильной индустрии, и т. д.). Эти новые мелкие производители так же неминуемо опять выбрасываются в ряды пролетариата. Совершенно естественно, что мелкобуржуазное мировоззрение снова и снова прорывается в рядах широких рабочих партий. Совершенно естественно, что так должно быть и будет всегда вплоть до перипетий пролетарской революции, ибо было бы глубокой ошибкой думать, что необходима “полная” пролетаризация большинства населения для осуществимости такой революции. То, что теперь мы переживаем зачастую только идейно: споры с теоретическими поправками к Марксу, – то, что теперь прорывается на практике лишь по отдельным частным вопросам рабочего движения, как тактические разногласия с ревизионистами и расколы на этой почве, – это придется еще непременно пережить рабочему классу в несравненно более крупных размерах, когда пролетарская революция обострит все спорные вопросы, сконцентрирует все разногласия на пунктах, имеющих самое непосредственное значение для определения поведении масс, заставит в пылу борьбы отделять врагов от друзей, выбрасывать плохих союзников для нанесения решительных ударов врагу.

Идейная борьба революционного марксизма с ревизионизмом в конце XIX века есть лишь преддверие великих революционных битв пролетариата, идущего вперед к полной победе своего дела вопреки всем шатаниям и слабостям мещанства.

Написано в апреле 1908
впервые напечатано в сб. «Карл Маркс (1818–1883)» (1908). 

Подпись: Вл. Ильин

Примечания

* См. книгу «Очерки философии марксизма» Богданова, Базарова и др. Здесь не место разбирать эту книгу и я должен ограничиться пока заявле­нием, что в ближайшем будущем покажу в ряде статей или в особой бро­шюре, что все сказанное в тексте про неокантианских ревизионистов отно­сится по существу дела и к этим «новым» неотомистским и необерклианским ревизионистам. (ПСС, 5 изд., том 18)

17 — Прудонизм — антинаучное, враждебное марксизму течение мелкобуржуазного социализма, названное по имени его идеолога французского анархиста Прудона. Критикуя круп­ную капиталистическую собственность с мелкобуржуазных позиций, Прудон мечтал увековечить мелкую частную соб­ственность, предлагал организовать «народный» и «обмен­ный» банки, при помощи которых рабочие якобы смогут обза­вестись собственными средствами производства, стать ремесленниками и обеспечить «справедливый» сбыт своих продуктов. Прудон не понимал исторической роли проле­тариата, отрицательно относился к классовой борьбе, про­летарской революции и диктатуре пролетариата; с анархист­ских позиций отрицал необходимость государства. Маркс и Энгельс вели последовательную борьбу с попытками прудонистов навязать свои взгляды I Интернационалу. Пру­донизм был подвергнут уничтожающей критике в работе Маркса «Нищета философии». Решительная борьба Маркса, Энгельса и их сторонников с прудонизмом в I Интернацио­нале окончилась полной победой марксизма над прудо­низмом.

Ленин называл прудонизм «тупоумием мещанина и фили­стера», неспособного проникнуться точкой зрения рабочего класса. Идеи прудонизма широко использовались буржуаз­ными «теоретиками» для проповеди классового сотрудни­чества. — 18.

18 — Бакунизм — течение, названное по имени М. А. Бакунина, идеолога анархизма и ярого врага марксизма и научного социализма. Бакунисты вели упорную борьбу против мар­ксистской теории п тактики рабочего движения. Основным положением бакунизма является отрицание всякого государства, в том числе и диктатуры пролетариата, непони­мание всемирно-исторической роли пролетариата. Бакунин выдвинул идею «уравнения» классов, объединения «свободных ассоциаций» снизу. Тайное революционное общество, составленное из «выдающихся» личностей, должно было, по мнению бакунистов, руководить народными бунтами, которые совершаются немедленно. Так, бакунисты полагали, что в России крестьянство готово немедленно подняться на восстание. Их тактика заговорщичества, немедленных бунтов и терроризма была авантюристична и враждебна марксистскому учению о восстании. Бакунизм близок прудонизму — мелкобуржуазному течению, отражавшему идеологию мелкого разорившегося собственника. Одним из представителей бакунистов в России был С. Г. Нечаев, который поддерживал тесную связь с Бакуниным, жившим за границей. Программа заговорщического общества была ими изложена в «Революционном катехизисе». В 1869 году Нечаев пытался создать в России узкую заговорщическую организацию «Народная расправа». Однако ему удалось организовать лишь ряд кружков в Москве. «Народная рас­права» была вскоре обнаружена и в декабре 1869 года разгромлена царским правительством.

Бакунин, стремясь проникнуть в I Интернационал, требовал принять его вместе с основанной им в 1868 году организацией «Альянс социалистической демократии», вклю­чавший в себя тайный бакунистский союз. Несмотря на ре­шение Генерального Совета Интернационала о роспуске «Альянса», Бакунин только формально подчинился этому решению, сохранив свою тайную организацию, и ввел ее в Интернационал под видом Женевской секции Интернационала, сохранившей название «Альянс».

Поставив своей целью захват Генерального Совета, Баку­нин повел борьбу против Маркса, не брезгуя при этом никакими средствами. «Альянс», указывали Маркс и Энгельс, не отступал для достижения своих целей «ни перед какими средствами, ни перед каким вероломством; ложь, клевета, запугивание, нападение из-за угла — все это свойственно ему в равной мере» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 18, стр. 329). За свою дезорганизаторскую деятельность лидеры анархизма, Бакунин и Гильом, были исключены из I Интернационала на Гаагском конгрессе в 1872 году. Теория и тактика бакунистов была резко осуждена К. Марксом и Ф. Энгельсом. В. И. Ленин характери­зовал бакунизм как миросозерцание «отчаявшегося в своем спасении мелкого буржуа» (ПСС, 4 изд., том 18, стр. 11). Бакунизм явился одним из идейных источников народничества. О Бакунине и бакунистах см. работы К. Маркса и Ф. Энгельса «Альянс социалистической демо­кратии и Международное Товарищество Рабочих» (1873), Ф. Энгельса «Бакунисты за работой» (1873), «Эмигрантская литература» (1875), а также работу В. И. Ленина «О времен­ном революционном правительстве» (1905) и другие. — 18.

19 — Речь идет о бернштейнианстве — оппортунистическом, враж­дебном марксизму течении в международной социал-демократии, возникшем в конце XIX века в Германии и назван­ном по имени Э. Бернштейна, наиболее открытого вырази­теля ревизионизма.

В 1896—1898 годах Бернштейн выступил в теоретическом органе германской социал-демократии, журнале «Die Neue Zeit» («Новое Время»), с серией статей «Проблемы социа­лизма», в которых подверг ревизии философские, экономи­ческие и политические основы революционного марксизма. «Отрицалась возможность научно обосновать социализм и доказать, с точки зрения материалистического понимания истории, его необходимость и неизбежность; отрицался факт растущей нищеты, пролетаризации и обострения капитали­стических противоречий; объявлялось несостоятельным самое понятие о «конечной цели» и безусловно отвергалась идея диктатуры пролетариата; отрицалась принципиальная противоположность либерализма и социализма; отрицалась теория классовой борьбы…» (В. И. Ленин. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 7). Ревизия марксизма бернштейнианцами была направлена к тому, чтобы превратить социал-демократию из партии социальной революции в партию социальных реформ.

Левые элементы германской социал-демократии начали борьбу против Бернштейна на страницах своих газет. В за­щиту бернштейнианства выступило правое, оппортунисти­ческое крыло. Центральный комитет партии занимал при­миренческую позицию по отношению к бернштейнианству и не давал ему отпора. В журнале «Die Neue Zeit» полемика по поводу статей Бернштейна была открыта в июле 1898 года статьей Г. В. Плеханова «Бернштейн и материализм», направленной против ревизионизма.

В 1899 году статьи Бернштейна вышли отдельной книгой под заглавием «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии».

На съездах Германской социал-демократической партии— Штутгартском (октябрь 1898), Ганноверском (октябрь 1899) и Любекском (сентябрь 1901) — бернштейнианство было осуждено, но, ввиду примиренческой позиции большин­ства лидеров, партия не отмежевалась от Бернштейна. Бернштейнианцы продолжали открыто пропагандировать ревизионистские идеи в журнале «Sozialistische Monatshefte» («Социалистический Ежемесячник») и в партийных орга­низациях.

Бернштейнианство встретило поддержку оппортунисти­ческих элементов других партий II Интернационала. В Рос­сии бернштейнианские теории были поддержаны «легальными марксистами» и «экономистами». Царская цензура пропустила три издания книги Бернштейна, переведенной на русский язык, а начальник московского охранного отделения Зубатов включил ее в число книг, рекомендованных для чтения рабочим.

Только революционные марксисты России, большевики во главе с Лениным вели решительную и последовательную борьбу против бернштейнианства и его сторонников. Ленин уже в 1899 году выступил против бернштейнианцев в «Про­тесте российских социал-демократов» и в статье «Наша программа»; развернутой критике бернштейнианство подвергнуто в книге Ленина «Что делать?» и в его статьях «Марксизм и ревизионизм», «Разногласия в европейском рабочем движении» (ПСС, 5 изд., том 4, стр. 163— 176, 182—186; том 6, стр. 1 — 192; настоящий том, стр. 15—26; 4 изд., том 16, стр. 317—322) и др. — 18.

20 — Неокантианцы — представители реакционного направления в буржуазной философии, возникшего в середине XIX века в Германии. Неокантианцы воспроизводили наиболее реакционные, идеалистические положения философии Канта и отвергали имеющиеся в ней элементы материализма. Под лозунгом «Назад к Канту» неокантианцы проповедо­вали возрождение кантовского идеализма, вели борьбу против диалектического и исторического материализма. Ф. Энгельс в книге «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» охарактеризовал неокантианцев как «теоретических реакционеров», жалких эклектиков и крохо­боров.

Неокантианцы в рядах германской социал-демократии (Э. Бернштейн, К. Шмидт и др.) подвергли ревизии марксистскую философию, экономическую теорию Маркса и его уче­ние о классовой борьбе и диктатуре пролетариата. В Рос­сии представителями неокантианства были «легальные мар­ксисты» П. Б. Струве, С. Н. Булгаков и др.

Ленин выступил против «легальных марксистов», пере­носивших неокантианство на русскую почву, в ранних своих работах: «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве (Отражение марксизма в буржуазной литературе)» (1895), «Некритическая критика» (1900) и приветствовал статьи Г. В. Плеханова против неокантианцев в заграничной литературе в конце 90-х годов, в которых Г. В. Плеханов объявил неокантианство Э. Берн­штейна и К. Шмидта «реакционной теорией реакционной буржуазии». Всесторонняя критика неокантианской философии была дана Лениным в книге «Материализм и эмпирио­критицизм» (1909). В своих философских работах Ленин показал враждебность субъективно-идеалистической фило­софии неокантианцев научному познанию природы и об­щества, разоблачил ее классовую сущность как буржуазной идеологии. Неокантианские идеи используются в настоящее время представителями реакционной философии империа­лизма в целях борьбы против марксизма-ленинизма. — 19.

21 — К. Маркс. «Капитал», т. I (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочи­нения, 2 изд., т. 23, стр. 21). — 19.

22 — Мильеранизм — оппортунистическое течение в социал-демо­кратии, названное по имени французского социалиста-реформиста А.-Э. Мильерана, который в 1899 году вошел в состав реакционного буржуазного правительства Франции и поддерживал его антинародную политику. Вступление Мильерана в буржуазное правительство явилось ярким выражением политики классового сотрудничества оппортунистических лидеров социал-демократии с буржуазией, отказом их от революционной борьбы, предательством ин­тересов трудящихся классов. Характеризуя милъеранизм как ревизионизм и ренегатство, Ленин указывал, что социал-реформисты, входя в буржуазное правительство, непременно оказывались подставными фигурами, ширмой для капита­листов, орудием обмана масс этим правительством. — 23.

23 — Гедисты — революционное марксистское течение во Фран­цузском социалистическом движении конца XIX — нача­ла XX века, возглавлявшееся Ж. Гедом и П. Лафаргом. В 1882 году, после раскола Рабочей партии Франции на Сент-Этьеннском конгрессе, гедисты образовали самостоя­тельную партию, сохранив старое название. Гедисты остались верны принятой в 1880 году Гаврской программе партии, теоретическая часть которой была написана К. Мар­ксом, отстаивали самостоятельную революционную поли­тику пролетариата. Они пользовались большим влиянием в промышленных центрах Франции, объединяли передовые элементы рабочего класса.

В 1901 году сторонники революционной классовой борьбы во главе с Ж. Гедом объединились в социалистическую партию Франции (членов которой также стали называть по имени ее вождя — гедистами). В 1905 году гедисты объединились с реформистской Французской социалистической партией. Во время империалистической войны 1914—1918 го­дов руководители этой партии (Гед, Самба и др.), изменив делу рабочего класса, перешли на позиции социал-шови­низма.

Жоресисты — сторонники французского социалиста Ж.Жореса, образовавшего в 90-х годах вместе с А. Мильераном группу «независимых социалистов» и возглавлявшего пра­вое, реформистское крыло французского социалистического движения. Под видом требования «свободы критики» жоре­систы выступали с ревизией основных положений марксизма, проповедовали классовое сотрудничество пролетариата с бур­жуазией. В 1902 году они образовали Французскую социали­стическую партию, стоявшую на реформистских позициях.

Бруссисты (поссибилисты) (П. Брусс, Б. Малон и др.) — мелкобуржуазное, реформистское течение, возникшее в 80-х годах XIX века во французском социалистическом движении, отвлекавшее пролетариат от революционных методов борьбы. Поссибилисты образовали «Рабочую со­циально-революционную партию», они отрицали револю­ционную программу и революционную тактику пролетариата, затушевывали социалистические цели рабочего движения, предлагали ограничивать борьбу рабочих рамками «возмож­ного» (possible) — отсюда и название партии. Влияние поссибилистов распространялось главным образом на более экономически отсталые районы Франции и менее развитые слои рабочего класса.

В дальнейшем большинство поссибилистов влилось в основанную в 1902 году под руководством Ж. Жореса рефор­мистскую Французскую социалистическую партию. — 24.

24 — Социал-демократическая федерация Англии основана в 1884 году. Наряду с реформистами (Гайндман и др.) и анар­хистами в Социал-демократическую федерацию входила группа революционных социал-демократов, сторонников марксизма (Г. Квелч, Т. Манн, Э. Эвелинг, Элеонора Маркс-Эвелинг и др.), составлявших левое крыло социалистиче­ского движения Англии. Ф. Энгельс критиковал Социал-демократическую федерацию за догматизм и сектантство, за оторванность от массового рабочего движения Англии в игнорирование его особенностей. В 1907 году Социал-демо­кратическая федерация была названа Социал-демократи­ческой партией; последняя в 1911 году, совместно с левыми элементами Независимой рабочей партии, образовала Бри­танскую социалистическую партию; в 1920 году эта партия вместе с Группой коммунистического единства сыграла главную роль в образовании Коммунистической партии Великобритании.

Независимая рабочая партия Англии (Independent Labour Party) — реформистская организация, основанная руко­водителями «новых тред-юнионов» в 1893 году в условиях оживления стачечной борьбы и усиления движения за неза­висимость рабочего класса Англии от буржуазных партий. В НРП вошли члены «новых тред-юнионов» и ряда старых профсоюзов, представители интеллигенции и мелкой буржуазии, находившиеся под влиянием фабианцев. Во главе партии стоял Кейр Гарди. Своей программой партия выдви­нула борьбу за коллективное владение всеми средствами производства, распределения и обмена, введение восьмичасового рабочего дня, запрещение детского труда, введение социального страхования и пособий по безработице.

НРП с самого начала своего возникновения заняла буржуазно-реформистские позиции, уделяя основное внима­ние парламентской форме борьбы и парламентским сделкам с либеральной партией. Характеризуя Независимую ра­бочую партию, Ленин писал, что «на деле это всегда зависев­шая от буржуазии оппортунистическая партия», что она ««независима» только от социализма, а от либерализма очень зависима» (Сочинения, 4 изд., том 29, стр. 456; том 18, стр. 331). — 24.

25 — Интегралисты — сторонники «интегрального» (целостного) социализма — разновидности мелкобуржуазного социа­лизма. Лидером интегралистов был Энрико Ферри. Являясь центристским течением в Итальянской социалистической партии, интегралисты в 900-х годах по ряду вопросов вели борьбу против реформистов, занимавших крайне оппорту­нистические позиции и сотрудничавших с реакционной буржуазией. — 24.

26 — «Революционный синдикализм» — мелкобуржуазное полу­анархическое течение, появившееся в рабочем движении ряда стран Западной Европы в конце XIX века.

Синдикалисты отрицали необходимость политической борьбы рабочего класса, руководящую роль партии и диктатуры пролетариата. Они считали, что профсоюзы (синдикаты), путем организации всеобщей стачки рабочих без революции могут свергнуть капитализм и взять в свои руки управление производством. Ленин указывал, что «револю­ционный синдикализм во многих странах явился прямым и неизбежным результатом оппортунизма, реформизма, парламентского кретинизма» (ПСС, 5 изд., том 16, стр. 188—189). — 25.

communist-ml.ru

Был ли Ленин коммунистом? | УЧИМСЯ ПОНИМАТЬ ИСТОРИЮ

      Еще год-два назад ответом на этот вопрос в подавляющем случае было бы энергичное сверление пальцем у виска. Типа: «Ну, ты чо, мужик, совсем ужо?!».

      А нынче с полным основанием можно утверждать, что Владимир Ильич всю свою бурную революционную деятельность проводил вне партии. Имеется в виду – коммунистической. Потому как такой партии в царской России отродясь не бывало.

      А вот в коммунисты он подался только на следующий год после Октября 1917 г. Ну как — «подался»? А так. Организация, у истоков которой Ильич стоял и которой бессменно и мудро руководил, называлась РСДРП – Российская социал-демократическая рабочая партия. С приставкой (большевиков). А уже после того, как революция грянула и Зимний взяли, собрались эти большевички на свой съезд и говорят: «Не хотим больше быть социал-демократами. А хотим быть коммунистами!». И зачем им золотая рыбка, когда, кто в избе хозяин – не вопрос.

      Ну, это, скажем так, сторона анкетная. Но есть и – посущественней.

      Родоначальники марксизма первыми заметили, что буржуазные революции проходят в три прыжка. Сначала все скопом свергают монархию. Затем флаг мятежа подхватывают левые радикалы. Зачем? Энгельс поясняет: «То, что было завоевано в результате первой победы, становилось прочным лишь благодаря второй победе радикальной партии». А Маркс этот второй революционный прорыв открытым текстом обозначает как «вспомогательный момент самой буржуазной революции». (Третий этап – это когда ход истории отстраняет леваков-фантазеров – «вспомогателей» – от штурвала страны).

      Но это – еще не все метаморфозы Ильича.

      10 лет молодая Россия называла осеннюю встряску 1917 г Октябрьским переворотом. А в 1927 г – дата круглая. Вот снова собрались большевики и говорят. Уж больно название какое-то постное, скучное. Никакого шарма. А давайте назовем это социалистической революцией! Да! И притом – великой!

      На том и порешили.

      Так десять лет спустя, наш Ильич из лидеров вспомогательного этапа буржуазной революции, посмертно стал вождем социалистической революции.

      Ох, и загадочная она, эта русская душа!

      И предстоит нам сегодня определиться, так кем же был на самом деле Владимир Ильич?

Благодарим всех участников опроса. Бобер, Пчёлка.   

maxpark.com

Был ли Ленин коммунистом?

      Еще год-два назад ответом на этот вопрос в подавляющем случае было бы энергичное сверление пальцем у виска. Типа: «Ну, ты чо, мужик, совсем ужо?!».

      А нынче с полным основанием можно утверждать, что Владимир Ильич всю свою бурную революционную деятельность проводил вне партии. Имеется в виду – коммунистической. Потому как такой партии в царской России отродясь не бывало.

      А вот в коммунисты он подался только на следующий год после Октября 1917 г. Ну как — «подался»? А так. Организация, у истоков которой Ильич стоял и которой бессменно и мудро руководил, называлась РСДРП – Российская социал-демократическая рабочая партия. С приставкой (большевиков). А уже после того, как революция грянула и Зимний взяли, собрались эти большевички на свой съезд и говорят: «Не хотим больше быть социал-демократами. А хотим быть коммунистами!». И зачем им золотая рыбка, когда, кто в избе хозяин – не вопрос.

      Ну, это, скажем так, сторона анкетная. Но есть и – посущественней.

      Родоначальники марксизма первыми заметили, что буржуазные революции проходят в три прыжка. Сначала все скопом свергают монархию. Затем флаг мятежа подхватывают левые радикалы. Зачем? Энгельс поясняет: «То, что было завоевано в результате первой победы, становилось прочным лишь благодаря второй победе радикальной партии». А Маркс этот второй революционный прорыв открытым текстом обозначает как «вспомогательный момент самой буржуазной революции». (Третий этап – это когда ход истории отстраняет леваков-фантазеров – «вспомогателей» – от штурвала страны).

      Но это – еще не все метаморфозы Ильича.

      10 лет молодая Россия называла осеннюю встряску 1917 г Октябрьским переворотом. А в 1927 г – дата круглая. Вот снова собрались большевики и говорят. Уж больно название какое-то постное, скучное. Никакого шарма. А давайте назовем это социалистической революцией! Да! И притом – великой!

      На том и порешили.

      Так десять лет спустя, наш Ильич из лидеров вспомогательного этапа буржуазной революции, посмертно стал вождем социалистической революции.

      Ох, и загадочная она, эта русская душа!

      И предстоит нам сегодня определиться, так кем же был на самом деле Владимир Ильич?

Благодарим всех участников опроса. Бобер, Пчёлка.   

newsland.com

Ответы@Mail.Ru: Ленин — социалист или коммунист?

Лозунг «Свободы! Равенства!» это Лозунги Великой Французской Революции – освящённые кровью Пролетариата – тогда весьма малоЧисленного.

Простой немецкий рабочий Вейтлинг (в своей книге) — прямо провозгласил Право Пролетариата на Власть (не только на Свободу и Равенство).

Маркс, издав пафосный Манифест, прямо провозгласил Пролетариат – «Гегемоном Истории цивилизации» — тогда весьма малоЧисленного – во всём мире, заметьте.

ВИЛ захватил Власть в госве, где Пролетариат был очень малоЧисленен…
И — самоЛично провозгласил Лозунг борьбы с инакомыслием (малоЧисленных) вольноДумцев … марксизма (в России). Начиная с высылки парохода философов – началось уничтожение Либерализма в Партии, госве.

Сталин, создав Партию «одобрям-с! «, — уничтожил 3-й КомИнтерн (созданный ВИЛ) и 4-й (Троцким) = всю «ленинскую Гвардию» = образованных марксистов, но неверных…

Хрущёв (и ПолитБюро) НЕ осудили Сталина за это Преступление (уничтожение 2-х КомИнтернов).
но — расстрелял демонстрацию неверного Пролетариата (в Новочеркасске),..

Брежнев (и ПолитБюро) НЕ осудили ни Сталина, ни Хрущёва за Преступления…
но — напал на Афган…

Черненко, Андропов, Горбачёв — НЕ осудили Сталина, Хрущёва, Брежнева за Преступления — против собссно Партии и Пролетариата.

Дэн Сяо-пин закатал в асфальт (в буквальном смысле…) демонстрацию неверных хунвэйбинов…
Горбачёв – НЕ осудил Дэна… применил бронетехнику в Вильнюсе, Баку… спецНаз в Тбилиси… супротив неверных.

Ельцин — НЕ осудил Горбачёва… но — применил уже стратегов против Грозного (трое суток наши чеСные СМИ — вопрошали — а ктой-то ночью бомбил НАШ мирный город?)…

ВВП — НЕ осудил Ельцина… и прочих Палачей — Партии, Пролетариата, Народа (свыше 5о% населения Грозного были неверными русскими…).

«Вы, — слышите? Грохочут сапоги…» — НацГвардии и НОДа, таких вот, чисто руSSких хунВэйБинов.

«и, есть надежда, что…» Дума – разрешит Мафии – бомбить НАШИ города.

Ефимыч, песня Ностальгия — поисковик в руки.

книга только христианина Вейтлинга упоминается Марксом.
Именно Вейтлинг (точнее, Либерализм) — был, есть и будет — предтечей Мраксизма.

и, только – христианский утопический Коммунизм (Вейтлинга) – Маркс неустанно и старательно критикует — во всех (многоЧисленных) предисловиях к изданиям (на иных языках) «Манифеста».

Именно от Вейтлинга — отталкиваются мЧисленные реформаторы Мраксизма.

Именно в силу этого — исторически значимого Факта – христианин Вейтлинг — замалчивался (и — продолжает замалчиваЦа) в Истории Мраксизма (на пост-марксистском пространстве).

ВИЛ, Сталин (как и ВСЕ прочие Мраксисты) — никогда НЕ были коммунистами (по Вейтлингу).

Новочеркасск: … Убито -23, раненых свыше 1оо, осуждено свыше 1оо, расстреляно 7
Позжа – почти все – полностью реабилитированы, заметьте.

В 1992 Главная военная прокуратура РФ установила, что НЕ солдаты стреляли по Пролетариям и детям.
На крышах сидело 10 снайперов, там же было установлено два пулемета.

Баку:
в ночь с 19 на 20 января 1990
Ночной проход танковой колонны – 130 убито:
Подростки и их родители.

Тбилиси:
При разгоне ночного пикета саперными лопатками (!) зарублено 16 женщин и девушек…

Ночной танковый разгон мирного пикета вильнюсской т/башни… 14 убито…

Книть из Генералов – застрелился? Посажен?

30 сребреников = цена — нашим чеСным : СМИ, Учебникам Истории и Конституции, ИМХО

otvet.mail.ru

Был ли Ленин русским государственником?

Был ли Ленин русским государственником? За какие государственные заслуги перед нашей Родиной, останки этого человека лежат в центре нашей страны, на главной площади её столицы?

Левые «патриоты» уверяют нас, что Ленин продолжатель традиций русской власти, вливший новое идеологическое вино в новые меха советской государственности.

На деле же большевицкое вино оказалось кислым уксусом, а меха были сшиты из столь не прочного для истории материала, что не выдержали и семидесяти лет использования.

Часто говорят, что Ленин подобрал власть, вывалившуюся из рук Временного правительства. Но тогда зачем было устраивать Октябрьское вооруженное восстание, государственный переворот?

Самое удивительное, где левые находят государственный гений Ленина?

Первым делом после взятия власти большевики провозгласили Декларацию прав народов России. После чего начался парад суверенитетов, на основе провозглашенного в этой декларации права на свободное самоопределение вплоть до отделения и создания самостоятельных государств.

Эта декларация стала роковой не только для первых лет большевицкого правления, но для конца их правления уничтожившего Советский Союз.

Не меньшую разрушительную роль сыграла и другая большевистская идея — идея федеративного союза. Из единого государства русского народа — Российской Империи — коммунисты искусственно создали Федерацию национальных образований как изначальную базу для броска в Мировую революцию.

Независимыми государствами стали и Великое княжество финляндское, и Царство Польское, и прибалтийские территории, белорусские и малорусские губернии, кавказские и среднеазиатские народы.

Но вскоре оказалось что большевики, говоря о свободе, стремятся лишь к мировой революции и уничтожению всех национальных государств. Все дарованные народам свободы, Ленин практически сразу же попытался у них отобрать. Были проведены две войны с Финляндией, по одной с Польшей, с Эстонией, с каждой кавказской республикой, долгие годы Красная Армия воевала в Туркестане.

Здесь виною был жесткий догматизм Ленина и его ближайшего марксистского окружения. Все силы завоеванной России были брошены на разжигание мировой революции.

Вот характерное стихотворение, появившееся в 1920 году в газете «Правда»:

«Бойцы рабочей революции!
Устремите свои взоры на Запад.
На Западе решаются судьбы мировой революции.
Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару.
На штыках понесем счастье
и мир трудящемуся человечеству».

Такая ленинская политика не могла дать серьезного государственного результата. Идея мировой революции так и осталась марксистской мечтой. А о своих поражениях при Ленине от Германии, Финляндии, Польши и даже Эстонии коммунисты очень не любят вспоминать.

И никаким коммунистам не приходило в голову ни наследовать Российской Империи, ни уж тем более, продолжать русскую государственную традицию как нам сегодня говорят левые патриоты.

Советский глобализм не удался. Огромные силы были потрачены зря. Ленин из разрушителя русской государственности никакими усилиями левых «патриотов» не станет заново символом страны. А потому не имея заслуг перед нашим Отечеством тело Ленина, как объект поклонения поверженного советского культа, должно быть убрано с Красной площади.

Пускай проигравшие в Холодной войне коммунисты хоронят сами своего мертвого вождя.

Сказки о Ленине и «метиловый коммунизм»

Современные коммунистические пропагандисты, когда говорят о Ленине, обычно понимают, что со старыми большевистскими подходами заново «продать» обществу этот лежалый советский товар не получиться. А потому в своей политической рекламе рисуют новый, и от того совершенно фантастический образ Ленина, где он предстаёт, как государственник сумевший остановить «революцию и реставрировать Российское государство».

Не всё в этой рекламе подвергается ревизии, так неизбежность революции продолжает позиционироваться как вещь объективная, как сила тяготения или сила трения. Революция объявляется безликой силой природы, наподобие урагана или цунами, в разрушениях от которых винить никого не приходит в голову.

Пробольшевистские писатели научились разводить руками и говорить, что они не разрушали Российскую Империю. Мол это всё на совести либералов-февралистов. Это «демократы Керенского развалили армию, разогнали полицию, парализовали хозяйство и транспорт», а Ленин был, мол, не удел то в Швейцарии, то в Финляндии.

Ленинская политика объявляется спасительной, в ситуации, когда революционная стихия разбушевалась столь мощно, что только жесточайшими мерами ленинской гвардии удалось загнать её в подчиненное положение Советской власти.

Все потери населения во времена Ленина превращаются в туманные, но «объективные» жизненные обстоятельства революции, с неким безликим и «невидимым палачом», лишившим людей средств к жизни, и как результат приведшим к голоду, болезням, эпидемиям и разнообразным общественным насилиям.

Иначе говоря, в современных большевистских сказках, Ленин со своей партией предстаёт главой своеобразного коммунистического министерства по чрезвычайным ситуациям, приехавшим в Россию объятую революцией, и спасшей её от полного краха, не дав стране утонуть в океане неизвестно кем пролитой русской крови.

Внутри этой политической сказки все стройно и логично. Мораль сказки следующая: никто не виноват, Ленин национальный герой и можно приступать к проекту Советский Союз номер 2.

Реальная история Ленина никак не похожа на белоснежный фартук гимназистки. Реальный вождь революционных масс был духовным и нравственным дальтонистом, видевшим мир только в черном свете марксизма. Ненависть к исторической действительности, делала Ленина наиболее точным, и от того наиболее страшным зеркалом русской революции.

Всю жизнь Ленин проповедовал ненависть к тому миру, в котором он родился. Террор для него был способом общения с этим миром. В начале своей политической карьеры, в 1901 году он писал: «Принципиально мы никогда не отказывались и не можем отказаться от террора» (ПСС. М., 1967. Т. 5. С. 7).

Через двадцать лет, на закате своей жизни, в 1922 году Ленин уже требовал узаконить террор. В письме наркому юстиции Курскому он писал: «Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого» (ПСС. Т. 45. С. 190–191).

Слева нас всё время пытаются убедить, что Ленин и советская власть это естественное продолжение хода русской истории. На самом деле советская власть относилась к русской истории, так же как генно-модифицированные организмы к экологически чистым продуктам. Война между ними велась не на жизнь, а на смерть.

Коммунизм это политический «метиловый спирт», даже в малых дозах приводящий к ослеплению и летальному исходу. А мы хлебнули этого «метилового коммунизма» в XX столетии полноценный граненый стакан.

Если уж мы выжили после первого стакана «метилового коммунизма», и до сих пор никак не можем отойти от его ядовитого действия, может не стоит тянуть руки ко второму стакану этой политической сивухи?

В чем коммунисты непростительно виноваты перед Россией?

Коммунисты празднуют 100-летие своего прихода к власти. Это их внутрипартийный, «внутрисемейный» шабаш. Нам же, не партийным гражданам России, наконец, необходимо вынести, свой исторический приговор октябрьскому эксперименту.

Большевики появились, как признавал сам Ульянов-Ленин, в 1903 году, в славном своей русофобией городе Лондоне, на II съезде РСДРП. Именно там находили и до сих пор находят самый радушный приём все русоненавистники, начиная с иностранных Маркса и Энгельса, наших Герцена и Огарёва и кончая Березовским и Ходорковским.

Так в чем же конкретно коммунисты виноваты перед Россией?

Главная вина коммунистов, в их цивилизационном идиотизме. Они захватили власть в той стране, всемирно-историческую ценность которой, в силу своей марксистской догматической зашоренности, они были абсолютно не способны понять. Будучи оторванными от исторической почвы России всё сознание «ленинцев» было занято бессмысленными коммунистическими экспериментами.

Россия реальная, существовавшая более тысячи лет, как православная цивилизация, почиталась большевиками величайшим злом подлежащим революционной утилизации. Единственно пригодной большевиками признавалась материальная составляющая России, которую «товарищи» собирались использовать для разжигания мировой революции. Только полный крах усилий советского глобализма экспортировать революцию по всему миру, заставил коммунистов перейти к НЭПу и концепции построения социализма в одной стране. Сталин как вынужденный ревизионист марксистской идеологии очень затратными способами стал укреплять советскую власть в отдельно взятом СССР.

Радикальность коммунизма, уничтожившего даже слово «Россия» в названии советского государства, можно объяснить только чужеродностью большевицкой партии всей русской истории. Коммунизм был и остаётся не более как одной из западных идеологий, которую пытались высадить на русской почве. Коммунизм такая же западная мировоззренческая модель, как и либерализм, только с другим идеологическим набором, столь же не прививаемых к нам чуждых идей атеистического гуманизма.

Далее. Коммунисты виновны в предательской пораженческой позиции во время войн ведшихся Российской Империей. Они сотрудничали с врагом и были дореволюционными «власовцами», национальными предателями. Ленинские товарищи были теми «дистиллированными» негодяями, для которых не было понятия Родины.

Придя к власти, коммунисты отняли у России заслуженную и неизбежную при Императоре победу над Германией, умудрившись довести Первую Мировую войну до полного поражения и позорного мира в Бресте. Подписывая декреты о мире, Ленин знал, что обманывает всех, поскольку партия давно выступала за превращение Мировой войны в Гражданскую.

Установив свою диктатуру в России, коммунисты показали, что идеологическая ненависть усиленная властными возможностями может приводить к самым кровавым страницам человеческой истории. Заложники, пытки, расстрелы и голод превзошли своими ужасами времена татаро-монгольские.

Коммунисты виноваты и в том, что исповедуя воинствующий атеизм, развернули кровавые гонения на христианство. В беспощадной мясорубке, устроенной коммунистами Православной Церкви были уничтожены более двухсот тысяч священнослужителей, миллионы верующих-мирян.

Каждые сто лет население России в Империи увеличивалось в три-четыре раза. Коммунисты повинны в том, что уничтожили этот колоссальный вековой демографический рост русского населения.

Именно коммунистическая власть первая в мире узаконила убийство детей в утробе матери и создала государственную абортивную индустрию. За семьдесят лет советской власти, только в РСФСР, по очень приблизительным подсчетам было убито примерно 180 млн детей.

Параллельно антихристианским гонениям и абортивной индустрии коммунисты виновны в том, что вели непрекращающуюся классовую войну, приведшую к массовым политическим репрессиям и уничтожению целых слоев русского населения.

Жестокость большевистских репрессий не преследовала никаких других целей, кроме удержания власти. Большевики не чувствовали нравственного уважения и принятия русскими своей власти. И потому добивались покорности с помощью принуждения, запугивания и пролития крови.

Коммунисты виноваты в том, что заботливо взращивали национальные сепаратизмы и ввели федеративное устройство государства. Именно эти два фактора заложили разрушительные заряды, разнесшие в пух и прах советскую страну в девяностые годы.

Коммунисты виновны в очень затратном достижении результатов, что военных, что хозяйственных. Если бы не революция, Империя продолжала бы успешно экономически развиваться без массовых советских репрессий и победоносно воевать без многомиллионных потерь.

Коммунисты виноваты в организации отрицательного отбора управленческих кадров приведших к поражению в Холодной войне с США.

Коммунисты проиграли Западу, потому что, сами были второсортным Западом. Калька с марксистских догм была побеждена аутентичным, настоящим Западом. Оригинал всегда лучше копии.

Большевизм никогда не должен вновь стать нашим настоящим. Коммунисты ничего не поняли за эти сто лет и ни в чем не покаялись перед нацией. Они не исправимы. Коммунизм надо окончательно сдать в архив, под грифом «смертельный яд».

источник

tavrio.ru